Выйдя на улицу, я не мог не посмотреть на свой старый дом. Ведь в нем прошло детство и нельзя не отдать ему должное хотя бы взглядом!
Вот он. Все так же манит к себе, как и холодными лесными ночами: высокий, с башенкой, весь обитый медной резьбой, показывающей, что здесь проживает маг; такой милый и родной! Только вот окно на втором этаже, в отцовской комнате, завешено черной шторой, как малоприятный фингал на красивом лице. Видать, без меня дом уже начал разваливаться. Вздохи послужили прощанием и дому, и Стяку, без промедления захлопнувшему за нашими спинами дверь.
С дорогой мы справлялись быстро и легко. Очень повезло, что около моего дома не проходил никто знакомый! Даже не представляю, что за ужас бы начался, если бы меня узнали, причем в этой одежде. Хотя б шпагу какую, чтобы люди понимали, что и я знатных кровей... А, меныр с ним! Ведь простолюдина трудней заметить. Да и чего это я разгоревался? Помнится, когда-то думал насчет одежды и не считал ее очень важной штукой. Правду говорят, что не ценишь, пока имеешь! Сейчас она мне не кажется самым нужным в жизни, но подсознательная, видимо, из-за привычки, потребность появилась. Или это зависть из-за того, что Ктори повезло одеться неплохо... Все равно могло быть и хуже. Например, если бы Стяк впервые за двадцать лет решил устроить уборку и никакой одежды под рукой не оказалось бы. Нас в цветастых обносках быстро заметили бы и сдали если не в цирк, то в Гильдию. Нужно быть осторожней, вдруг поймают?
Тем не менее, очень даже скоро перед нами стояло внушительное здание времен основания Веоры, с обновленными после пожара окнами, но все равно неказисто черное на фоне других домов. Те были построены позже, видимо, как раз когда престол получил Князь Ланиен Роскошный. Он преобразовал довольно большую часть нашего города, изменив в лучшую сторону красоту архитектуры, годы его княжения названы в истории Бемириевыми.
- Этому дому около двухсот пятидесяти, построен еще при правлении Милмана Рольдемина, - поведал я Ктори, которой сразу понравился вид сооружения.
Пусть другие дома в Веоре намного красивее, во внушительной прочности, источаемой этим зданием, была большая притягательная сила. Оно казалось надежнее, а еще не таким, как все, и в этом тоже был свой шарм. Здесь роль украшений играли только толстые металлические планки, прибитые к стенам. В целом получалось похоже на клетку. Название было уже изобретено: над дверью из кусков металлических стульев была склепана надпись "Куча железа".
Дверь никто не запирал. Я потянул за кривую железяку, служащую ручкой, пригласил войти внутрь Ктори и следом зашел сам.
Карио одновременно двигал мебель и жевал булочку с рыбой, от них обоих страшно несло этим резким запахом. Тяжелые металлические стулья сердеонец передвигал с трудом, они уже успели испачкать сажей его ярко-голубой халат. Мы, а точнее, я, очень обрадовали сердеонца:
- О, привет! Вижу, вы выкрутились из этой истории и обзавелись новой одеждой! Редви, можешь помочь? Перетащи это к той стене.
- А что мне сделать? - Участливо шагнула вперед Ктори, но Карио лишь отмахнулся рукой, в которой была зажата булочка.
- Солдат даму не обидит, притом, у тебя красивая епанча. Отдыхай. А Редви пока что поможет, ему на костюм чихать. Я прав?
Ах ты ж зараза такая, ущемляешь мои права по одежке?!
Но помогу. Он же мне помог.
Я взялся за один край тяжелого длинного стола и принялся тянуть его к стене. Карио делал вид, что ему стоит таких же усилий двигать стульчик, и предавался разглагольствованию.
- Я не успел здесь нормально устроиться, как в городе начались какие-то шумы. Разумеется, не противлюсь, когда жить не скучно, но концентрированные вопли ужаса и бегающая ночью смерть - тут поневоле испугаешься за свою жизнь. Как ночью, так и утром. Причем маги никого не поймали, это грандиозное, невероятное везение! Умопомрачительный поворот жизни, так как я продежурил часа три или четыре на свежем воздухе, ближе к рассвету, но не заметил ничего, кроме нескольких трупов в разных жизнепротиворечивых позах. Разумеется, лишенные жизней оборотнями. Немедля ввели комендантский час, теперь восемь вечера стало восемью ночи.
- Комендантский? - Не поняла Ктори.
- Да, теперь после восьми на улице разрешается находиться лишь магам и стражам порядка. Такое было в Дераголе семнадцать лет назад, с комендантского часа началась попытка захвата столицы вампирами. Знаете имя главаря?
- Вондав Величайший, - довольно улыбнулся я. Что-что, а историю знаю отменно. Невероятно самовлюбленный старый вампир, спустя год после моего рождения настолько расхрабрился, что попробовал захватить Дерагол. Много жизней ушло, и его вместе с остальными.
Зрачки Ктори при упоминании знаменитого Разнокровного едва заметно увеличились, а веки взметнулись вверх, но ничто другое волнения не выдало.
- Правильно, Вондав. Страшное было время, вы, наверное, не помните. Как раз на рубеже столетий... Еще я достал ваши одежду и вещи из дома травника Герна, в данный момент покойного.
Я и забыл, мы ведь превратились еще в плену! Значит, он и правда мертв (надежда, что он сумел спастись, резко погибла. Хоть не мучалась)... А мы бесились почти в самом сердце города, убивая еще людей!
- И как теперь ты поступишь с нами? Мы же убийцы! - Озвучила мои мысли Ктори. Сердеонец как-то грустно склонил голову в ответ, невесело улыбнулся и глухо проговорил:
- Мне не впервой иметь дело со смертью в ее самых жестоких проявлениях, а также с теми, кто эту смерть творит. Повторюсь, я смогу себя защитить, если что.
- А почему ты вообще помогаешь нам? - Спросил я.
- А я еще не говорил? - Чуть веселее улыбнулся Карио, хотя улыбка показалась мне поддельной. - Вы мне нравитесь, оба.
- Оба? Убийцы? Нравятся? Нет, скажи правду, - настоял я.
Карио Санальд плотно сжал зубы, с силой улыбнулся, так, что глаза тоже зажмурились, и ответил, громко опустив стул на пол (может, чтобы не слышать того, что не хотел говорить):
- Настанет момент, когда я вас о чем-то попрошу. И вы в тот момент, а вы точно поймете, что он настал, не сможете мне отказать. Поможете, по-дружески. Идет?
- Это не опасно? - Осторожно полюбопытствовал я.
- Ха! И это у меня спрашивает оборотень! Для вас - вряд ли.
Раз это неопасно, то что это может быть? Чье-нибудь убийство? Перетаскивание столов? Нет, это вряд ли. Может, опасный отвлекающий маневр? Нет, хватит гадать, все равно не пойму раньше времени! Любое, что он попросит, будет неполной ценой за ту помощь, что он нам сейчас дает.
- Мы согласны, - кивнул я.
"Если что - одного сердеонца всегда можно убить", - добавила Совесть.
Уже с двумя столами было покончено, остальные три хозяин решил оставить в середине вестибюля. Теперь пришлось таскать стулья. Карио, уже не работая, отошел в другую комнату и скоро вернулся с моим браслетом и Кториными перчатками:
- Это настоящий бемирий?
Точно, ведь наши вещи у него!
- Я не знаю точно. Спасибо, что забрал, - я уже потянулся за браслетом, но его убрали прямо из-под носа:
- Пока не расставишь стулья - не получишь! Прошу вас, - Злостный ловелас поцеловал каждую из перчаток и элегантным броском закинул их прямо Ктори в руки.
"Не позволяй этому нахалу издеваться над нами. Верни мою прелесть, мой маленький драгоценный кругляшок!" - Зашипел внутри меня злой голос.
Я начал бежать, когда еще совершался акт передачи перчаток владелице,. Цель была отлично видна, рука держала ее открыто. Время немножко замедлилось, когда сердеонец был на расстоянии шага... Я схватился за браслет и чуть уклонился вправо, чтобы не врезаться в Карио... Но где же браслет? У меня его не было!
Лишь за мгновение хитрый хозяин "Кучи железа" ловко извернулся и подставил мне вместо браслета свою ладонь, обогнул меня и закрутил, как в бальном танце, держа свою руку надо мной.
- Не получится. Я быстрей.
Он помахал перед глазами браслетом, быстро его пряча, как только я пробовал его схватить. Из-за своего роста сердеонцы слывут неповоротливой расой, но этот положительно отличался от них еще и ловкостью, не говоря уже о заботе о внешнем виде и почти полном отсутствии занудства. Даже будучи оборотнем, у него из рук не получилось ничего достать.
- Сдаюсь, - я шутливым поклоном признал свое поражение, и бемириевый обруч сразу оказался на запястье. Ну и быстрые же у него движения для обычного предпринимателя! Но все равно, ему повезло, что успел исправить положение. А мне повезло, что он честно отдал мое сокровище, которое другой бы присвоил без зазрения совести.
"Повезло, так повезло! Да и просто обидно, что ты проиграл сердеонцу", - глумилась Совесть.
"Может. Не нужно об этом", - ушел от разговора со своей темной половиной я.
- Я упомянул все, что нужно было? - Немного рассеянно спросил Карио. - Так, гостиница, ночное дежурство, вещи... Да, в доме травника полная разруха, к счастью, я сообразил, что вы приняли звериную форму из-за Лурлен, поэтому забежал туда и набрал одежды, чтобы в случае чего вас обеспечить всем необходимым. Вы в то время были где-то еще. В гостинице пока что не будет никого из клиентов, она на пару дней формально закрыта для ремонта. Вы уже здесь записаны как постояльцы. Как платить, подумаю. Если денег нет - займетесь тем, что у вас лучше всего выходит.
Он замолчал, давая нам понять, что нужно поиграть в шарады. Многозначительный взгляд лишь уверил меня в этом.
- Убивать? - Предложил я.
- Искать? - Спросила Ктори.
Он все мотал головой.
- Охотиться, - сказал чей-то новый, приглушенный и спокойный голос. Мы все обернулись к его источнику и уставились на открывшуюся дверь. На пороге стоял некто высокий, довольно еще молодой, но с предлинными усами. Это первое, что бросилось в глаза - огромные черные усы. Но лицо было молодое, красивое. Глаза миндалевидные, светло-зеленые. Нос прямой, губы тонкие, волосы черные и длинные.
Одет он был в традиционную для Веоры черную охотничью куртку со множеством крючков и петелек, а в руках держал две превосходные свежайшие поросячьи тушки.
- Замечательно. Пришел главный охотник. Винч, познакомься: это Редви, это Ктори. Они тоже с сегодняшнего дня станут охотниками для этого моего чудного заведения. Научи их тому, что сочтешь нужным.
Бухнув поросят на закопченный стол, пришлый быстрым шагом подошел ко мне, смотря с каким-то неприятным чувством на лице. Протянул руку и пожал ее. Как для человека, очень сильная хватка.
- Редви, очень приятно, - выдавил я. - Какой еще охоты? Я не собираюсь охотиться!
- Винч. А ты, значит, тот слабак, что не может проникнуть в город без чужой помощи?
Карио виновато пожал плечами:
- Именно он изо всех сил постарался устроить диверсию, крича про оборотней, чтобы привратники разволновались и пропустили нас.
- Появился какой-то оборотень, рассказывают. И он сейчас в Веоре. Написал на площади знаете что? Маги неплохо переполошились.
- Ах да! - Карио хлопнул себя по лбу, да так, что его громада волос всколыхнулась, как во время бурана. - Если не вы, то это написал этот новый волк!
Мы с Ктори резко задержали острый и пронзающий взгляд на проболтавшемся сердеонце. Он непонимающе, но так же остро уставился на нас. Сначала на меня, потом на Ктори - по очереди.
- Ты сейчас что сказал? - Прошипел я одними губами.
- Успокойтесь. Я уже давно все знаю и ничего не имею против. Оборотней я не боюсь и не презираю, - добродушно кивнул Винч. - Ненавижу таких слабаков, как вы.
- Прошу простить резкость моего друга. На самом деле он отличный человек, в душе просто котенок, - извиняющимся тоном заступился Карио. - Дружище, будь повежливее с гостями. Благодаря вашей совместной помощи мы сможем заготовить на будущее множество мясных блюд.
Винч сделал такое лицо, как будто пережевывал жука размером с яблоко.
- Вот и чудно! Я всегда рад, когда ты со мной соглашаешься!
- А что на площади написано-то? - Спросила Ктори.
- Да, я и забыл. Там кто-то убил человека и тем, что получилось, написал на мостовой: " Ктори ты убила моего отца. Я убью тибя ".
Я опешил.
- Прямо так?!
- Да, без запятой, - поморщившись, кивнул сердеонец. Я ткнул его по плечу:
- Да нет же, я про Ктори! Кто-то знает, что она здесь? И что за отец? Чьих отцов ты убивала?
Девушка развела руками, все еще находившимися под плащом. Она вообще не решалась сесть на сомнительной чистоты стулья, столы или подоконники (правильно делала) и просто стояла, ни к чему не прислоняясь, недалеко от двери.
- Эти убийства списали на горного льва, - усмехнулся Винч. - А народ, по-моему, поверил, хотя до Тысячелетней неделя пути и с нее львы сюда никогда не доберутся.
Единственная гора в округе - Тысячелетняя. Из-за высоких деревьев и постоянных туманов Вонгского леса эту громаду видно не будет, сколько ни пялься на северо-восток.
Да, только доверчивые жители Веоры могли поверить в то, что горный лев решил отомстить кому-то в городе и намалевал для него предупредительную записку. Можно выпускать эту новость в "Веорском вестнике" без уточнения деталей и просто приписать "назови город по реакции народа", уверен, все читатели угадают правильно.
- Не унывай, охотиться интересно, - поддержала сердеонца девушка.
- И ты за него?! И ты, Ктори?
Она посмотрела на меня своими большими добрыми глазами, и это был очень веский аргумент в моем решении.
- Ведь ты будешь в ночном Вонгском лесу! Там же, где сейчас потерялся твой брат, - подмигнула она. Карио быстро подхватил идею:
- Да, ты будешь одновременно охотиться и искать своего брата! Это все я придумал, все получится как нельзя лучше! Мне прибыль, тебе - брат!
"Они правы. Лучшей возможности искать Онира, еще и втроем, не будет", - кивнула Совесть.
"И ты принимаешь их сторону?!"
"Подумай сам. Пусть с Винчем, он придурок, но, судя по виду, серьезный малый и отменный следопыт. Тебе с ним очень повезло. Найдем братишку в два счета".
- Хорошо, - опять сдался я. Но когда я заплачу за проживание, то стану просто жить здесь. Когда я найду Онира, тоже перестану охотиться. По рукам?
Карио кивнул и пожал протянутую ему руку. Я надавил как можно сильнее, но тот даже не скривился, поражая хладнокровием.
- Сейчас можете отдыхать, примерно до вечера. Нужно что-то решить с комендантским часом, если обойдем его, все будет в порядке. Возможно, просто до восьми выйдете в лес, закон гласит о том, чтобы после восьми не находиться на улицах. Вы будете не в городе вообще.
- А как же нас выпустят? Кто в здравом уме решится идти в Вонгский лес? - Спросил я. - Притом, вы оба забыли, что я в розыске?
И покосился на Винча, вдруг он этого еще не знает. Хотя нет, как он может не знать.
- Я выхожу охотиться почти каждую ночь, и все в порядке. Вас со мной пропустят, - "успокоил" охотник.
Карио добавил масла в огонь:
- Маги не ожидают от вас открытых действий, поэтому будут искать затаившихся преступников. То-то вы их могли бы удивить! Поверьте, тех, кто не скрывается, они не найдут. Правда, Винч?
Тот кивнул.
- Спасибо за помощь. Пока что от вас мне ничего не нужно, можете отдохнуть. Но в пять или шесть часов лучше быть здесь, в этой комнате... А пока идите в свои комнаты или погуляйте по городу. Будешь булочку с рыбой? Рыба - это мясо!
Поначалу брать протягиваемую сердеонцем закуску не хотелось, да и голода не ощущалось, но тоска по гвоксу заставила с благодарностью принять подарок. Пока даже не надкусив его, я направился к себе. А где моя комната, кстати?
Как оказалось, на третьем этаже, справа от лестницы. Я затопал по ней, с удовольствием отмечая, что ступени не издают даже тишайшего звука, напоминающего скрип. Постройка правда великолепна и сделана из самых качественных материалов.
Эта комната тоже пострадала от пожара, но, как и в вестибюле, дело не зашло дальше копоти на поверхностях. Кроме потолка и стен, она была отовсюду уже стерта, и лишь по чернеющим местам, до которых тряпке было сложно дотянуться, можно было это понять. Главное - не прислоняться к стене, а так вполне можно жить.
Обстановка, похоже, не менялась со времен Милмана Рольдемина. Почти ничего лишнего: большое и дающее много света окно с новыми шторами, слева одна кровать, справа другая, деревянная и металлическая. Довольно большие, хоть с кем-то спи. (Я плюхнулся на деревянную) да, мягкие. Наконец-то смогу засыпать не в лесу!!! Слева, напротив стены с дверью, стоял холодный железный платяной шкаф с нашей одеждой: мантией мага и той, в которой мы нанесли визит травнику. Хорошо, что я не надел мантию! Другую одежду впору было выбросить: когда превращались, мы ее изрядно порвали.
Между кроватями стоял средних размеров железный стол и вышеупомянутые стулья. На каждый для мягкости была положена приветливая подушечка, которую Карио купил на рынке (я помню этот узор, напоминающий кору березы). На столе гордо стояла пара чашек и новенький небольшой самовар, в позолоченном боку которого я увидел фигуру вошедшей в комнату Ктори.
- Ты смотри, не ешь ее! Это отрава! - Она подбежала ко мне и отобрала булочку.
Я возмутился и хотел дернуть обратно, но разумно не стал этого делать, потому что булочки не отличаются прочностью. Лучше целая булочка, но в руках девушки, чем ее остатки на полу.
- Это мясо в хлебе! Волки разве не могут есть хлеб? - Огрызнулся я. Конечно, не слишком-то веря в свои же слова, но верить так хотелось! Логика железна, как и все остальное в этом странном доме: ничто не мешает волку есть хлеб, что же мешает волку-оборотню?!
Ктори твердо, напрягши шею, помотала головой.
- Хотела бы я, чтобы это было правдой. Но у оборотней не точно такой же организм, как у волков, если не веришь - прошу, попробуй. Потом будешь валяться на кровати, жалуясь на холод и что тебе дюже трудно дышать. А твое лицо станет красным и распухшим. Конечно, это лишь небольшой шанс.
- Небольшой? То есть этого может и не быть?
- В другом случае после недолгой, но ожесточенной агонии ты умрешь.
Сразу после этих слов испытывать Судьбу резко расхотелось. Не хватало мне крапивницы какой-нибудь с осложнениями в виде мучительной смерти. Поверить или рискнуть? Конечно, поверить!
Но булочка не осталась влачить свое одинокое, никому не нужное существование на столе. Она послужила цели, которая намного благородней насыщения человеческого брюха: помогла мне общаться с теми, с кем не было прямой возможности. Если точнее - я обменял ее у хозяина гостиницы на автоматическое перо и пару листов бумаги.
Я в родном городе, но абсурдно будет считать, что преступнику, к тому же Разнокровному, позволят подобраться к отцу-магу и поболтать с ним за чашечкой чая или свежей крови - каждому свое. Если и действовать, то осторожно и без лишнего шума. Что мне мешает опустить письмо в почтовый ящик своего дома? Особенно если попробовать заставить сделать эту работу Карио или этого козла Винча. Конечно, тоже небезопасно, но куда лучше, чем в открытую постучаться в дверь родительского гнезда.
Старенькое, но холеное перо писало очень плавно, хотя кончик был неровный. Лучшего не было, и я себя успокаивал тем, что буквы, состоящие из двух тоненьких линий, смотрятся живее обычных, того и гляди, их можно будет крутить и любоваться под разными углами.
Письмо получилось вот таким:
"Приветствую, мои дорогие родители! Как ваши дела? Я недавно только узнал, что Онир не вернулся домой, не беспокойтесь, я найду его и достану где угодно, даже в Вонгском лесу. Мне сейчас неплохо, спокойно живу вдали от людей, за меня не стоит беспокоиться. Со мной друзья, в том числе и Ктори, с ней ничего бояться не стоит. Защитить себя смогу, но не могу вернуться, ведь довелось убивать. За меня награда, значит, народу уже все известно и оправдания мне нет. Не беспокойтесь, повторяю! Я проживу и вне дома. Хотелось бы извиниться за свои поступки, хотя это был не я, а вторая часть характера, она виновата в убийствах. Но лучше не буду этого делать, пожалуйста, никому не рассказывайте про это письмо. Положите ответ в свой почтовый ящик. И напоследок, отец! Когда именно ты посылал магов в лес для уничтожения вампирского лагеря? Ваш сын Редви де Лор."
Карио пообещал доставить письмо и быстро сплавил его знакомому мальчишке, который, надо надеяться, доставил бумажку куда надо.
Самоотверженно плюнув на работу над гостиницей, сердеонец решил, что лучше будет подготовить парочку оборотней к выходу в свет, и принялся по мере сил изменять нашу внешность. При этом он намекнул про какой-то сюрприз.
Разумеется, первой "жертвой" франта стала дама. Владелец гостиницы часа два колдовал над волосами Ктори, используя то подогретую в камине воду, то специальный травяной отвар, то палочки для завивки. Ей уже давно не мешало помыться, и такой чистой я видел девушку впервые. Чистые волосы, еще и завитые, так сильно блестели, что огонек светильника от них отражался, как от бриллианта, создавая еще более благоприятные условия для чтения. В них торчала пара желтых одуванчиков - редкость сейчас, но эти мужественные цветы могут держаться до поздней осени. Пахло от Ктори теперь не засохшей старой кровью, а чем-то вроде смеси мяты и рыбы (рыбой пропахла уже вся гостиница, спасибо Карио).
Даже платье нашлось. Старое и, без сомнений, подержанное, ей оно показалось божественным.
Как только Карио освободился и присел отдохнуть, настал мой черед, и я подошел к нему:
- Теперь будешь совершенствовать мою внешность?
Он посмотрел на меня как на спятившего и выдал реплику, по своей лаконичности вздорящую с фактом, что сказал ее сердеонец, представитель самого умственно развитого вида двуногих в мире.
- А ты - сам себя давай!
Впрочем, он все же согласился посмотреть, что можно сделать, и пригласил меня внутрь, в комнату, сильней остальных воняющую рыбой.
Кровати и стол были заставлены недорогими моющими средствами и тазиками с водой. Грязную воду, оставшуюся после Ктори, меня заставили унести.
- Помоешься сам, бриться не надо: для конспирации такая, возможно, неожиданная для ищущих смена внешности пригодится. Одежда тебе тоже есть. Закончишь, и иди на третий этаж, в комнату Винча.
Этими словами, а еще вручением грубой тряпки для мытья, его помощь и ограничилась. Стоя в большом тазу, я принялся поливать себя из большой кружки и усиленно тереть тряпкой тело, чтобы отскрести старую кровь и грязь.
Интересно, кто этот Винч, если живет уже сейчас вместе с нами? Беглый преступник, убийца? Или это разыгралось мое воображение? Когда что-нибудь непонятно, особенно если от этого может зависеть чья-нибудь жизнь, все воображения как одно становятся чересчур игривыми, хоть связывай. Может, просто доверенное лицо или даже лучший друг. Да, Редви, лучше хватит воображать. Будешь думать об этом слишком много - загремишь в Дом Яркого Мировоззрения, где держат умалишенных. Да и раздвоение личности - признак схождения с ума.
"Эй! Может, это признак двойного ума!" - Заступилась за себя Совесть.
- Был бы у меня двойной ум - уже давно бы расхлебал эту кашу, - сказал я вслух.
"Говоришь сам с собой?"
- Нет, говорю потому, что могу это сделать, - парировал я.
"Вот гадина. Знаешь, так хочется выть! Не находишь?"
Мне, с ужасом осознавшему весь ужас происходящего, и правда захотелось выть. В горле даже зародилось небольшое клокотание, но последствия получилось придушить.
"Так-то. Не ссорься со своим сознанием. Сознание - штука сильная, главное - знать, как управлять", - огрызнулся злой голос.
Вытершись мокроватым от попавших брызг полотенцем, я принялся одеваться и наконец рассмотрел щедро подаренную одежду. Белая дешевая рубашка и купленный где-то еще старенький серый камзол, а также узковатые штаны цвета ночного Вонгского леса. Напоминает отданный мне Стяком костюм, но красивый и неплохо подошедший. Покупка ценная. Я повернулся так, эдак, любуясь, потом вспомнил, что нужно вылить после себя грязную воду, мягко, но красноречиво ругнулся и выполнил работу.
Сразу у выхода меня ждала моя напарница, совершенно головокружительно выглядящая после всех своих недавних преображений. Сверкающие завитые волосы заставляли забыть, куда я иду. Такие же яркие глаза гипнотизировали и не давали отвернуться. Губки, по существу не изменившиеся, но теперь прикрывающие чистые белые зубы, непрестанно манили к себе... Чистота была ей определенно к лицу, но одновременно с этим грязная Ктори тоже была очень мила.
Она завораживающе улыбнулась (злой половиной характера даже не пахло) и кивнула на лестницу. Я улыбнулся в ответ и пошел наверх вслед за ней. Девушка не привыкла к платьям, это было видно, а на ногах вместо полагающихся туфелек были старые ботинки. Улыбка сама расползлась по моему лицу.
На третьем этаже в самой большой комнате ярко горела роскошная старая люстра, чуть в стороне (чтобы на стол не попадал воск) стоял небольшой стол, празднично украшенный несколькими букетами хризантем разных оттенков. Правда, их запахом насладиться было нелегко, потому что его перебивала рыбная вонь.
Кроме цветов, можно было увидеть пару бутылок вина и самовар, душничок которого вовсю уже изрыгал пар. Самоварную трубу закрывал валенок. Несколько тарелок были наполнены мясом, сжаренным и сырым. Видимо, мы чуть опоздали, потому что мяса, обработанного на огне, осталось не так уж и много, а сырого как раз на пару порций. Винч что-то дожевывал, не собираясь никого ждать, а Карио все-таки доблестно терпел, зная, что долго мыться я бы не стал.
- Вот и вы! Очень рад. Прошу, садитесь и не удивляйтесь. Мы празднуем покупку "Кучи железа".
Поскольку он сидел слева от Винча, я сел слева от него, Ктори сера рядом. Не поднимая взгляда от моей порции сырого мяса, я почувствовал, как меня пренебрежительно буравят светлые зрачки охотника. Тот с шумом сглотнул прожеванное, как бы давая знать: "я тут, я понимаю все, что ты думаешь. И ты мне не нравишься".
- Прежде чем мы начнем есть, - Карио уставился на Винча с уже пустующей тарелкой. - Я хотел бы произнести тост за этот прекрасный дом, отданный дешево и без лишних требований, а также за всех его предыдущих владельцев.
Ктори налила мне и себе горячей воды в бокалы, а Винч и Карио заполнили свои красным вином. Сердеонец, которому были больше по вкусу острые напитки, насыпал в свой перца. Мягкий звон столкновения хрусталя - и мое горло слегка обожгла непривычная, но вкусная выпивка (если ее можно так назвать). После диеты из мяса и крови любое отличие покажется дорогим изысканным блюдом.
Лицо Карио светилось необычайным удовольствием. С каждым выпитым тостом (за Дерагол, за жизнь, за дам, за их красоту, за любовь, за достаток) оно становилось все добрее и веселее. Пока еще не началась работа, можно было себе такое позволить, но на его месте я бы сначала привел гостиницу в работоспособное состояние, а потом уже переезжал. Или же это все ради меня?
Винч хмуро смотрел на меня и чуть менее хмуро на Ктори, а вот когда переводил взгляд на своего старого знакомого, его лицо сразу преображалось. Он и старался смотреть на сердеонца, а тот старался подружить нас, но как-то не выходило. Разговор не клеился, поэтому незаметно уменьшился, болтать продолжали лишь хозяин гостиницы и охотник.
Но и задушевные разговоры продолжались недолго: их прервали тосты. Уже когда бутылка Карио опустела, тот безуспешно попробовал отнять другую, потом прерывисто захихикал и сказал:
- Непоряа-адок. Мне что, хватило одной бутылочки? Хотя-а-а... Это же крепкое кареольское, тогда все ясно.
И бухнулся со стула.
- Не подходить! - Рявкнул Винч, выкинув вперед руку, как будто она могла помешать мне дотронуться до упавшего. Он сам вскочил, без особых усилий поднял перепившего сердеонца, взвалил на плечи и пошел в его комнату на первом этаже, где была его кровать. Мы же так и остались сидеть, вцепившись в сидения стульев: только хотели встать и помочь.
"Да, он вам не доверяет", - констатировала Совесть, сама все это время молчавшая.
Но физически никто ничего не говорил: стук тяжелых шагов на лестнице смолк, а мы так и продолжали молчать и смотреть друг на друга. Странная ситуация: впервые за сегодня мы остались одни. Интересно, о чем думает Ктори? Она сидит, руку уже подняла и поставила под подбородок, смотрит мне в глаза и, возможно, думает о том же самом, пытаясь угадать мои мысли. Немножко прикусила мокрую от выпитой воды нижнюю губу, смотрится очень мило.
Девушка не держала здесь мороки, поэтому ее клыки было видно всем окружающим. Зубы прижимались несильно (кто же, делая неумышленное нерезкое действие, станет прилагать усилия), так что потихоньку отпускали губу. Она полнела и полнела, лишаясь натиска зубов, вдруг - раз! Мягко, но решительно освободилась почти от всех, кроме клыка. Я вздрогнул при этом, но оборотень даже не заметила и продолжала разглядывать меня. Интересно, на что она обратила внимание и обратила ли? Куда направлены ее глаза?
Но это осталось тайной. Мои глаза никак не хотели подниматься и смотреть выше, их вполне устраивали губы. Губы. Да, почему бы и нет? Разок в жизни можно и полюбоваться!
Сколько это еще будет продолжаться? Надеюсь, долго. Всему в этой жизни настает конец, и, меныр возьми, сейчас так легко осознать всю печальность и несовершенство этого правила! Оно придумано как назло.
Увы, время тянулось так же, как всегда, и спустя день казалось, что прошло всего одно мгновение, прекрасное мгновение, такое спокойное и такое напрягающее.
Не знаю сколько уже было времени, но первой нарушила тишину Ктори. Она чуть качнула головкой, развеяв мою мечтательную задумчивость, посмотрела мне в глаза и спросила:
- Как думаешь, кто это, тот оборотень?
Надо же... вот бы еще хотя бы денечек так посидеть! А она все испортила!
"Живи дальше, дружище", - мысленно похлопала меня по плечу Совесть.
- Я определенно не знаю. Но он может знать тебя.
Ктори в бессловесном вопрошании развела руками.
- Нас следует быть еще более осторожными, особенно если будем шататься по этому городу. В письме родителям я упомянул, что живу в лесу, надеюсь, если и будут искать, то только там, - продолжал я. - Такие принаряженные, мы вполне сможем слиться с толпой, по-моему.
"Ты забыл кое-что очень важное! Дань воспитанию!" - Напомнила Совесть.
Что? Воспитанию? Как воспитание может быть связано с оборотнем? А, нет, внешним видом... Ах да, какой же я идиот!
- Ктори, э-э-э... Я уже, это... Вроде... Говорил, что ты сейчас... Не то чтобы раньше было не так, но... Сейчас ты выглядишь, да, ты шикарно выглядишь!
Видимо, я жутко покраснел. Кровь у Ктори в жилах тоже побежала сильнее, потому что она ни с того ни с сего, лишь благодарно блеснув глазами, схватила мое запястье и сильно сжала:
- Знаешь, иногда даже ты можешь быть таким милым, хоть ты и слюнтяй, - грубым, но не желающим зла голосом сказала она.
"Ну, это было не отлично, но для начала сойдет. Побольше комплиментов, чтобы усыпить внимание, и спросишь то, от чего зависит твоя жизнь, нельзя клятву забывать", - учил злой голос.
- Давай потихоньку пойдем искать этого охотника, уже, наверное, пора уходить, - сказала Ктори своим обычным голосом. Я кивнул и встал со стула.
Закрытая дверь комнаты спасла остальное помещение от прорвы рыбных фимиамов, поэтому букет всевозможных запахов помог нам определить, что Винч полез на чердак. Ктори, тихонько скрипнув дверью, вошла туда первой, я закрыл дверь.
Было темно, пусто и грязно, но на полу четко виднелась протоптанная в пыли дорожка, вела она к лестнице. Стараясь не наткнуться на железную мебель и уже не надеясь открыть хотя бы одни ставни, мы пошли вперед. Света снизу хватило ненадолго, и скоро темнота окружила нас и сзади.
- Запах сильный, он здесь. Ах да! Там!
Ктори по слуху поняла, где я, схватила за голову и направила ее вперед и вверх. Наверху было видно звездное небо в небольшом отверстии, видно, люке. Туда вела узкая лестница, по которой девушка сразу начала взбираться верх. Я последовал за ней.
Три этажа и чердак - достойная для Веоры высота, поэтому здесь было видно весь Восточный Округ. Я немножко понял Винча - вид прекрасен, здесь в это время дня стоит находиться!
Охотник полуобернулся и зыркнул на меня свысока, пока я не стал еще на крышу ногами. После того, как стал, взгляд его не изменился, естественно.
Грандиозный вид! На востоке уже темно, а запад светлый, ночь накрыла небо не полностью. Веора уже вся в огнях, сверкает, как армада светлячков. Ярким маяком посреди примерно одинакового размера домов высится Гильдия, необыкновенно большие окна на одном из ее верхних этажей сейчас блистают мягким белым светом, который обычно дает бемирий. Внизу еще слышно людей, но от высоты кружится голова и что-то внутри словно падает вниз. Самое красивое - высота - осталось в памяти лишь как догадка. Рисковать и подбираться к самому краю довольно гладкого черепитчатого покрытия не хотелось.
Правда, ветерок холодноват, но это ничего.
Я глянул на Винча. Тот уже давно смотрел не на меня, а куда-то вдаль, чуть выше домов, с шумом вдыхая и наслаждаясь запахом леса, принесенным сюда потоками воздуха.
- Твой брат там? - Он кивнул на темную полоску над городом - лес, не поворачивая головы.
Хотелось кивнуть самому, но лучше ответить честь по чести, вопрос ведь об Онире. Вдруг у охотника есть идеи?
- Да. На юго-востоке нас взяли в плен нелюди.
- Мне Санальд все рассказал, можешь не продолжать. Поищем его, но ответь мне честно... на что ты готов ради спасения брата?
На что я готов? Это же понятно! Естественно, на все, что только можно! Хотя быть уверенным нельзя, есть же еще запрещенное законом. Преступлю ли я закон еще раз, теперь сознательно? Наверно, он именно это хочет узнать. Я сделаю все, что потребуется, чтобы найти брата, хотя бы попытаюсь! Я не стану сидеть без дела, когда он томится там, может, еще живой...
- Я постараюсь его спасти изо всех сил! - Выпалил я.
- Эх, я знал, что ты так ответишь. Больше нам не о чем говорить. Жду вас через полчаса на первом этаже.
- Винч, подожди! - Позвал я его. - Мы кое-куда зайдем перед охотой, недалеко. Ладно?
Нужно навестить Эйру и взять газеты с информацией про Нигиза. Удобнее всего к ночи, как и вчера.
Усач, уже почти скрывшийся в люке посредине крыши, как-то особенно пристально посмотрел на меня и кивнул.
Вот и отлично. Я опять засмотрелся на город под звездами. И ведь чем позже, тем ярче будут последние! И они будут дольше держаться в небе, чем самый старый город на планете. Дерагол перестроят еще много-много раз, пока звезды будут светить на него. Скорее всего, исчезнут и люди, и такие относительные штуки как злоба, зависть, добро, даже время - пропадут вместе с ними. Жаль, я умру раньше и не увижу этих перемен. А в моей крошечной и неважной по сравнению с целым миром жизни не хватает брата. Хочу, чтобы он, как всегда, был со мной, нравилось ему это или нет, но был рядом.
Когда смотрю на это скопление звезд, не могу не начать думать, что я песчинка посреди сотни тысяч пустынь.
Ктори тоже любовалась видом, от изумления широко раскрыв в улыбке рот, и ее веки хлопали так редко, словно боялись даже на миг скрыть от глаз открывающуюся картину. А вот я, переведя внимание на нее, опять залюбовался.
"Она опять так близко, и так прекрасна", - сказал - угадайте кто? Да-да, странно, но это был именно мой внутренний голос, называющий себя Совестью и желающий урвать себе максимум власти над телом, чтобы превратить как можно больший кусок человечества в кровавую похлебку.
"Что с тобой?" - испуганно спросил я. - "Это вода тебя так опьянила?"
"Ты мне не веришь? Ну смотри, дело твое... Она мне всегда нравилась. Нельзя уж и правды сказать? Ах, сто-о-ой! Если она нравится мне, то должна быть и для тебя красива!" - нагло протянула Совесть.
Я смолчал, и правильно сделал. Совесть и без моих слов все прекрасно улавливала. Ктори отличается от всех девушек, которых я встречал в жизни. Она во многом красивее, великолепный и интересный собеседник, характер приятный и спокойный, нет дурных привычек, разве что любит убивать и у нее нередко происходит неконтролируемая смена личности.
"Но разве эти плевые недо-недостатки не бледнеют перед ее достоинствами?" - Кивнула в подтверждение моим рассуждениям Совесть. - "Что это вообще за недостаток такой: жажда рвать на кусочки и пожирать плоть"?
Ну и мысли у меня! Что, угораздило влюбиться в оборотня? Вытворял ли я в жизни что-нибудь более абсурдное? Или же абсурдного тут ничего нет? Мне же не светит нормальная пара, конец мечте о большой и счастливой семье... Разве что с представителем своего рода и вида... Нет-нет, что у меня за мысли? Меня просто внешность привлекла, и ничего более. Какая любовь, когда это беспощадный убийца?
"Беспощадный убийца" повернулась ко мне и обезоруживающе улыбнулась: оказывается, я машинально сделал шаг к ней. Затем еще один; мы стали вплотную друг к другу и смотрели в глаза. Наши носы почти соприкасались, а губы чувствовали горячее дыхание рта напротив.
"Давай уже, делай то, что нужно, тюхтя! Забыл, что тебе надо сделать?" - Крикнула Совесть, эхом загрохотав в голове. Мысли сначала все спутались, но через несколько мгновений или минут собрались вместе. Пока это происходило, пришлось глупо стоять и улыбаться. Слова внутреннего голоса еще звучали в отдаленных закутках черепа. От этого шума я сразу вспомнил свою цель и быстро, чтобы не казаться просто дерганым, выпалил:
- Ктори, можешь рассказать про свое прошлое?
Она чуть отстранилась и захлопала ресницами.
- Почему ты так хочешь узнать о моем прошлом?
Нужно быстро что-то придумать! Я принялся оглядывать всю округу в поисках идей, сконцентрировавшись даже не на самом поиске, а на его процессе. Конечно, с таким подходом ничего лучшего сочинить не получилось:
- Я просто хотел бы узнать, что с тобой случилось. Мою историю ты отлично знаешь, тем более что сама принимала в ней участие, а о себе никогда ничего не рассказывала. Наверно, это тема, на которую можно было бы долго говорить.
Сейчас, к счастью, Ктори себя контролировала, иначе бы скинула с крыши или убила на месте.
- Вот как? Прости, Ред, я не хочу. Не хочу нагружать тебя своими проблемами и скорбью. В моей жизни было предостаточно и того, и того.
- Тогда ладно, - кивнул я.
"Ничего не ладно!!! Скажи ей, что если не узнаешь имени ее заразителя или хотя бы примерного описания - подохнешь страшной гибелью!" - Заорала Совесть до писка в ушах.
Но я не могу так. Не могу навязывать свои желания человеку, который этого не хочет! Не люблю быть людям в тягость. Лучше уж Желанные Виды сведут меня с ума, как гласит договор, или же я просто умру, но это будет легче, хотя бы не против чужого желания.
Пока я размышлял о прелестях своей скорой смерти, Ктори успела упереться руками в края люка и поставить на лестницу ноги.
- Идем, Ред! - Поставив ногу на ступеньку, она осмелилась помахать мне. - И учти, тебе повезло, что я не убила. Могла бы сто раз.
После такого и вниз слезать не хочется, но без этого никак. Стало еще зябче.
За неимением лучшей мне пришлось надевать одежду, которую дал Стяк. Как бы ни был проницателен Карио Санальд, обычную одежду он забыл купить. Ктори тоже облачилась в эти старые обноски, но прикрыла их плащом.
Никогда не думал, что одежда станет так необходима и так далека. У меня дома осталось несколько вполне подходящих даже для охоты облачений, но достать их не представляло возможности. Можно тогда вообще прийти в Гильдию и сдаться. Раньше я даже не задумывался, что владел большим богатством, а теперь же три костюма, один другого старше и рваней - все мое имущество.
К счастью, Карио спит, а в его шкафу висит пара плащиков. Синие, его любимый цвет. Неплохие еще, вполне можно натянуть. Стараясь не скрипеть дверью, я провернул свое черное дело и облачился хотя бы во что-то приличное. Чуть ниже, чем надо, но грязи в городе нет, все отлично. Бахрома не попортится, а сердеонец ни о чем не узнает, если его не проинформируют.
По Веоре мы шли тихо, стараясь обращать на себя минимум внимания. Шли безлюдными замусоренными проулками, прижимались к домам, а на широких и забитых прохожими местах без проблем сливались с толпой. Идти было недолго, и Винч даже не слишком ворчал, что мы оттягиваем его любимое дело.
Интересно, полученная информация прольет свет на цели Нигиза? Или, может, мы узнаем, кто он такой? Вообще, любое просветление помогло бы. К примеру, вдруг Нигиз из Рорвуса - тогда он весьма суеверен. Или же если поклоняется Декилю - тогда можно попробовать надавить на религиозные чувства. Действуя наудачу и даже не зная шанса победы, легко проиграть.
Пусть сегодня небо было сухим как рот бедняка в полдень, лужи были повсюду. После пятой прыгать через них было уже совершенно бессмысленно: одолженный мною плащ сердеонца был уже на треть в мокрой грязи. И настоящая совесть, и самозванка спрятались на время глубоко в подсознании, и я пока отделывался убежденностью, что успею до утра все вычистить. Видимо, запамятовал, что в грязном враждебном лесу никогда не найдешь просто так оставленной кем-то добреньким кадушки с чистой родниковой водой и новенькой щеткой для одежды.
Чем ближе мы подходили к магазинчику роморца Эйры, тем страшнее мне становилось. Для начала, из-за его соседства с домиком травника, который, смею утверждать, после атаки двух оборотней разворочен до невозможности. А еще потому, что все сильнее пахло недавно пролившейся кровью и смертью. Шагающая рядом с Винчем Ктори тоже это чувствовала: ее лицо уступало по угрюмости лишь этому усачу, и то чуточку.
Волнение во мне почти доросло до крайней точки. Ну, не самой крайней: хохотать через слезы и убивать прохожих не хотелось, но вот завопить от досады - это да. После такого переживания на переносице может на часик-другой остаться морщина в виде треугольника, а взгляд, даже если станешь смеяться, превзойдет по тяжести вес Великой Авийской Пирамиды (каменно-бронзовое чужестранное сооружение восьми верст в высоту).
Еще пару мгновений, и этот взгляд закрепился бы у меня на лице на весь день, но нашей компании было суждено вовремя завернуть за угол и с облегчением увидеть, что в книжном магазине горит свет.
Плачевное состояние дома травника, скалящегося раздробленной дверью, как выпавшим молочным зубом, мгновенно меня перестало интересовать. Я быстрым шагом припустил к двери и, рванув ее на себя, впрыгнул внутрь.
Встретили меня с радостью, хоть это и не был Эйра. К двери, стоило мне открыть ее, поспешил одетый в кожаную броню с шипами (опять шипы!) стражник:
- Наконец!..
Тут ему пришло в голову что-то, видимо, разочаровывающее: он резко остановился и уставился на меня, как хрог на астролябию.
Эффект неожиданности не мог похвастаться долгосрочностью. Стражник, худощавый, но высокий паренек, быстро вернул глазам былое выражение, силой подавил блеск радости и ощетинился на гостей всем своим подбородком:
- Вам сюда нельзя! Произошло убийство!
Да ну! Убит Эйра? Именно сегодня?! Это слишком мерзкое совпадение, чтобы быть правдой!
- Слушай, я тебе сейчас...
Ктори придержала меня за локоть и сама сделала шаг вперед, став между нами:
- Мы обещали Эйре прийти сюда вечером. С ним случилась беда?
Стражник посмотрел сначала на меня, потом на девушку, при чем его взгляд прогулялся от ног до макушки, украдкой уловив все детали фигуры. Человеку нужно было понять, что нам, гражданским, можно здесь находиться, в такие минуты лучше людей не подгонять.
Винч тем временем, не обращая внимания на находящихся здесь, прогулочным шагом обошел часть стены, забитую книгами и полками.
Стражник положил на прилавок тоненькую книжку, которую читал до нашего прихода, освободившейся пятерней почесал небритую щеку и выдавил:
- Вы видели его вчера? Он был чем-то обеспокоен? Может... как будто... за ним кто-то охотился?
- Вчера, ну, приходили, - начал я.
Он что, подозревает нас? Да не мог я его тронуть, этот роморец очень нужен нам!
- Зачем спрашивать у людей такую тупость, если хрогу ясно, что на погибшего напал оборотень? - перебил меня мой спутник.
Он смотрел куда-то за прилавок, откуда... пахло мертвым.
В глубине моего горла сразу образовался матерый комок, мешающий сглатывать. Состояние превращения, это бы все объяснило! В таком виде мы могли убить бедолагу! Или это сделал тот, новый оборотень?
- Это мой долг... - замялся паренек.
- Ты сейчас что, охраняешь труп? И долго тут с ним пробудешь, вдыхая его "аромат"? - грубым тоном спросил Винч.
- Все, что связано с оборотнями, маги исследуют сами. Они сказали... Просто еще не ко всем пришли... Не успели...
- Скоро они будут здесь? - Кивнул охотник. - Хорошо. Вы стойте!
Это он обращался к нам, уже было направившемся к прилавку.
- Эйра должен был принести нам газеты, - чуть не плача, сказала Ктори стражнику. Он немножко оживился:
- Он держал газеты, да!
- Он же весь растерзан, - поморщился Винч, смотря на не до конца отмытые следы крови на полу. - В таком состоянии газет не удержишь!
- Два номера Веорского вестника. Разорваны, как и хозяин, ветер унес большую часть обрывков. Осталось несколько, попали в кровь и стали тяжелыми. Эйра заходил сюда и его убил оборотень.
Стражник показал мне два маленьких мятых клочка газеты, пропитавшихся заманчиво пахнущей для оборотня жидкостью. Наверно, были зажаты в руке, когда тот защищался от удара когтистой лапы. Увы, они были настолько малы, что даже маленькой статьи бы не вместилось. И хотя я понимал, что оторванная рука должна находиться около плеча, а "цен" не может не стоять после "повышение", собрать мозаику из двух частичек было нереально. В таком случае лучше уж все самим выдумать.
"Это ты? Твоя вина?" - Подумал я.
"Я не помню, но, раз здесь было недалеко от места превращения - думаю, это я", - ответила Совесть.