Решив расстаться с мужем, я собиралась пожить у коллеги. Но Валя должна была вернуться из командировки через неделю, и я временно поселилась в Доме Приезжих.
Забирая в рецептуре ключи, я была остановлена возгласом:
- Вам сапоги не нужны?
Это было время дефицита. Сапоги, естественно, были нужны; просто необходимы. А о таких элегантных и не мечтала.
- Нужны, конечно! А мы знакомы? - поинтересовалась я.
- Там выясним! - загадочно бросила она.
- Знакомы, конечно! - удобно расположившись в кресле, хохотнула. - Односторонне. Кто же врачей не знает. А я музыкальный работник детсада.
Люся! - протянула руку.
- Наталья - отрекомендовалась я.
- Ну, меряй! - по - свойски продолжила Люся. Не терпится, ведь.
Сапоги уютно облегли ноги.
- Красота! - восхищённо сказала я.
- Красота!- подтвердила Люся.
С Люсей было надёжно и просто.
- Люся, почему ты мне сапоги предложила? Не за красивые же глазки? Не из-за того ли, что я - врач?
- Именно потому - не смущаясь, сказала Люся. Я уезжаю на Урал; там мои родители и брат. И мне срочно нужно сделать аборт. Я собираюсь там замуж выйти.
- Но у меня, ведь, другая специальность.
- Ну и что! У тебя знакомая - гинеколог. Я вас часто вместе видела. У меня срок небольшой. Просто нужно без очереди, побыстрее.
- Поговорю! -пообещала я.
- А отчего ты поселилась в Доме Приезжих? Ушла от мужа?
- Да - ответила я. Через неделю вернётся из командировки Валентина, и я переселюсь к ней. А пока жду писем из облздравов, нужны ли им рентгенологи и какие перспективы с квартирой.
- Не суетись. Переезжай к нам, в К. Очень красивый город. Я уеду, устроюсь, разузнаю о твоей работе и квартире и напишу тебе. Вдвоём проще выживать.
Люся навещала меня каждый день до отъезда.
- С заведущей садика мы в большой дружбе. - сообщала она. - Сапоги - это, ведь, она достаёт.
Сапоги, шубы, ковры, знаешь, какая она оборотистая? Горюет, что я уезжаю:
- Где такую музыканшу найду? Оставайся.
- Да нет, - отвечаю - я в К. замуж выйду за директора завода. Евгением Константиновичем зовут. Правда, красиво? Брат с ним дружит. Написал, что от него жена ушла.
- Приезжай - Вадим пишет. Окрутим его! Куда ему от тебя, Люська, деться.
- А я с забора упал. Руку сломал. Ушиб мозгов был. И внематочная!- собрал в кучу диагнозы свои и Люсины.
.
Люся пришла мрачная.
- С заведущей поругались. Она меня б..... обозвала. А я ей письмо написала. Читай.
Из длинного письма мне запомнилось:
- Пусть я б.... . Но с древних времён, таких, как я, в каретах возили, а таких, как ты, за каретами в кандалах водили.
Давай, Вале прочту; правда, здорово?
Я была шокирована, и отговаривала Люську, но объяснять ей, что письмо вульгарное, не хотелось.
Люська, в общем, была славной.
И, конечно же, письмо Валентине было прочитано. Я не поднимала глаз. Но Валя оказалась не такой ханжой, как я, и весело смеялась.
У меня от души отлегло.
Вскоре Люська укатила.
Получив заверения от главврача, что мне обеспечена работа на полторы ставки, подработка в медучилище и квартира, отбыла и я.
Люська заботливо встретила меня на вокзале, помогла устроиться, взяв у Евгения железную кровать и выделив посуду.
В то время ничего нельзя было приобрести. Всё покупали у выезжающих.
- Люсь, ты как? Вышла замуж?
- Да нет. Он, когда трезвый - мрачный, гонит меня. Когда пьяный - не может наглядеться. К счастью, трезвым бывает редко.
- Как же его на работе терпят?
- А он специалист хороший. Соображает, да и замы у него толковые. А ещё, Вадим говорит, рука у него мохнатая, крепкая. Да и прикладываться так он стал совсем недавно.
Жена от него ушла, всё забрала. Оставила только железную кровать и старенький диван, на котором мы спим. Едим на табуретке, по очереди. Здесь же ничего не купить. Сама увидишь. Ничего, вот моя мебель придёт - такой уют наведу, он живо размякнет.
- Люся, а как ты у него поселилась, если он был против?
- Мы пришли с братом Вадимом к нему в гости; они крепко выпили. Вадим и говорит:
- Женя, сестра приехала, а остановиться негде. У меня однокомнатная, недавно женился, сам понимаешь. А у тебя диван и кровать. Можно Люся у тебя поживёт недолго, пока устроится?
Женя согласился. А ночью полез. Утром я сказала:
- Теперь я никуда не уйду. Я не всякая, чтобы на один раз. Он разозлился, гонит, а выпьет с Вадимом - обнимает, целует:
- Ненаглядная моя.
- Люсь, как можно терпеть такое отношение?
- Ты видишь, какой он красавец? Похож на артиста Маркова. Только стройнее и выше. Ну и, директор к тому же. Это тебе не хухры- мухры.
Ничего, уют наведу, сразу поймёт, как со мной хорошо.
Мебель вскоре пришла.
Я ахнула, увидав преображённое жилище.
Да! Вкус у Люськи был отменный.
- Люсь, сколько в тебе энергии! Когда ты всё успеваешь? Ни пылинки, ни соринки. Постельное накрахмаленное, отглаженное.
- Ха! Учись, пока бесплатно! Учись пыль в глаза пускать! Пригодится! Стану я всё наглаживать. Пододеяльник подглажу спереди; сколько там гладить.
Мужик обратит на это что ли внимание?
- Ну и как он, помягче.?.
- Ага, обкатаем его, обомнём. Я чувствую, он ко мне привязался, а хорохорится. Обидно, что я против воли в его квартире поселилась.
Уйду, плакать будет.
Так оно и вышло. Но об этом потом.
- Как жаль, что так молода, как жаль, что так молода. - сокрушённо повторяла Надежда.
Я вежливо улыбалась :
' Какая же она, однако, странная! И не так уж я молода. За тридцать. И как может вызывать сожаление молодость? Нет, ну какая же она странная.
И что за блажь у Люськи знакомить меня с такими личностями?'
Мужа Надежды - Александра - откровенно забавляла ситуация: и причитания Нади, и мои попытки делать вид, что нахожу всё естественным. Он ухмылялся, и, казалось, готов был даже заговорщицки подмигнуть мне.
Вернулась Люська. Едва познакомив нас, она умчалась (у неё в этих краях было какое -то неотложное дело).
- Ну что, идём? - с порога нетерпеливо бросила она, - собирайтесь быстрее. Женя уже подошёл. Ждёт нас за углом.
Надежда что-то шепнула. Люська рассмеялась:
- Там посмотрим.
Впятером мы направились в гости.
Я поселилась в К. недавно, переехав из Белоруссии.
Люська писала, что город необыкновенно красивый; работа для меня есть, квартиру дадут сразу.
Горздрав подтвердил, что ждут, что обеспечат работой на полторы ставки и подработкой в медучилище.
Сопротивляться Люськиному напору было трудно. Кроме того, ничто меня здесь не удерживало. Я только что развелась. Ежедневные встречи с бывшим мужем меня не устраивали.
Люська намеревалась выдать меня замуж. Я этому не очень сопротивлялась.
Муж мстительно сказал на прощание:
- Бросаешь! Я- то себе жену запросто найду. А ты кому будешь нужна с ребёнком?
Откровенно говоря, о том. что настанет потом, я не задумывалась. Тылов не подготовила; уходила в никуда. Перспектива остаться вечной "разведёнкой" меня напугала. Не потому, что муж был так уж мне необходим. Просто я считала, что быть в моём возрасте холостой неприлично.
Я вспомнила, как Лидка пыталась примкнуть к семейным парам, и как жёны её попытки пресекали.
Одна я таскала её за нами повсюду, и..... что из этого вышло ! Она интриговала, стремясь понравиться Юрию.
Правда, Юру ей заарканить не удалось. Он даже возненавидел её за то, что семья распалась.
Будто, одна она виновата в той истории.
Но мне не хотелось очутиться в роли прокажённой, которую все сторонятся.
В общем, я не возражала против Люськиной инициативы.
Но все кандидатуры меня не устраивали. Люська же смотрела на жизнь проще меня .
- Собирает. Он учитель химии. С учениками лазает по горам.
Только я с ним не знакома. Александр - учитель труда в этой же школе; они дружны с Алексеем.
Через него мы и приглашены в гости.
Дверь открыл благороднейшего вида мужчина с густой гривой седых волос, зачёсанных назад.
Если бы не коротковатые ноги, писаный красавец.
Он был очень радушен, и моё смущение сразу пропало.
Нас провели в зал. Посредине стоял огромный стол, заставленный различными блюдами.
- Мы попали на день рождения? Как неудобно! И без подарка? Люська, как ты могла?!- возмутилась я.
-Ааа! Не обращай внимания!- беспечно отмахнулась Люська.
В комнате было ещё две пары - коллеги Алексея. Преподаватели физкультуры и тренеры по футболу и фехтованию.
Нас перезнакомили. Их, определённо, забавляла ситуация, но я ещё не понимала в чём дело.
- А где хозяйка?- наклонившись, шёпотом спросила я Люську.
-А он холостяк!
- А стол?!- изумилась я.
- А вот такой, всё умеет; и богатый к тому же, - добавила она.
- Перестань. Это уж слишком.
Стол ломился от разнообразия и изобилия. Был даже брусничный морс. Прежде пробовать его мне не приходилось.
- Боюсь, брусничная вода мне не,...... .. вспомнила я слова великого поэта, поддавшись общему веселью, но тут же сурово осадила себя.
Не хватало и мне, объединившись с ними, подтрунивать над гостеприимным хозяином.
Я обозлилась на его друзей:
' Какое хамство! Друзья называются!'
И стала напропалую кокетничать с Алексеем, демонстрируя всем заинтересованность и симпатию к нему.
Он, ободрённый моим поведением, никого уже не замечал, обращался только ко мне, предлагал попробовать то одно, то другое; показывал коллекцию камней - действительно превосходную - и бесконечно говорил- говорил.
Гостей это не смущало. Они самозабвенно поглощали еду и горячительные напитки.
-А ты ей золото своё покажи!- уже орали они.
- Дайте в руки мне гармонь, золотые планки! - насмешничали гости, громко и со значением выкрикивая частушки про любовь.
Хозяин мрачнел.
- Прекратите - просил он, - поздно уже; соседи будут недовольны..
Но гости не унимались.
- Пошли домой! - не выдержала я.
- Я Вас провожу? - с надеждой спросил Алексей.
- Как можно? У Вас же гости. Меня Люся и Женя проводят.
- Какое свинство! Разве так поступают?! - напустилась я на Люську с Женей. Нельзя было меня предупредить? Хозяина так расстроили! Ну и друзья у него! Свиньи!
- Да не знала я!! - давилась Люська от смеха.-
Я дала Надьке почитать твою книжку, а она Алексею. В книге была твоя фотография . Помнишь, как мы с тобою потешались? Усы ещё собирались подрисовать. Ты там страшнее атомной войны. Вышла, будто тебе не тридцать, а все пятьдесят. В альбом её нельзя, а как закладка сойдёт. - решили мы. - А вон как обернулось. Алексей, как увидал твою фотографию, заявил, что ты его идеал, и, если всё сложится, с холостой жизнью будет покончено. Оттого и стол, и лучшие друзья.
Что ему за пятьдесят я от Надежды только сегодня узнала. Отступать было поздно.
Но мы тебе мужа найдём, непременно найдём, - убеждённо заявила она - вот и Евгения подключим. Да, Евгений?