Аннотация: Демон во власти Призывной песни. Рита пытается выяснить, что же поселилось у нее внутри
Уранзар не верил своей удаче. Опасался поверить до конца, чтобы не спугнуть везение. Он смог! Долгие годы, лишенный энергии, он блуждал без всякой надежды на спасение по бесконечным переходам Лабиринта - тюрьмы, где ему предстояло томиться пожизненно, до тех пор, пока тело, лишенное последних крох энергии, не высохнет и не распадется в прах. По своей циничности Лабиринт превосходил даже подземелья Тартара - пленник был свободен в выборе пути, но это была призрачная свобода, а само измерение обманчиво. Уранзар блуждал по коридорам и галереям, которым не было конца: тупики раскрывались целыми анфиладами помещений, гладкие зеркальные грани распахивались новыми ответвлениями верениц коридоров - это был настоящий лабиринт.
Поначалу Уранзар старался не уходить далеко от главного большого зала, но, по прошествии первой сотни лет, отбросил опасения - чего ему терять? Но оказалось терять было что!
В Лабиринте он был не один! Это открытие его потрясло и, стыдно сказать, напугало. В запутанных ходах измерения обитали чудовища: веками они терпеливо поджидали очередную жертву, подманивали ее, и Уранзар, лишенный способности чувствовать ауру или магнитное поле существ, едва не попался в голодную пасть.
В тот день он проснулся оттого, что по галереям разносилась Призывная Песнь - это означало, что где-то в недрах Лабиринта находилась зрелая плоть, способная принять его гены. Уранзар встрепенулся. Все его существо устремилось туда, откуда раздавались переливчатые трели: звуки пения отражались от зеркальных стен и заполняли собой все измерение. Не ответить, не отозваться на такой Призыв невозможно - ни одному демону еще это не удалось, к тому же Уранзару был жизненно необходим носитель его генов.
Звук завораживал, голос принимающей демоницы был нежен, загадочен и полон печали: еще бы, ведь это же последняя Песнь в ее жизни. Первая и последняя - по-другому быть не могло. Противиться своей природе они не умели, так как рождались совершенно безмозглыми, ими руководили лишь инстинкты. Повинуясь им, демоницы не могли не петь и выводили манящие, завлекающие звуки, от которых любой демон, находящийся в активном поиске, терялся в пространстве, забывал о возможной опасности и спешил откликнуться на Зов и опередить возможных соперников. Демонов много, а принимающей плоти мало. Во время пения демониц, готовых взрастить в себе чужие гены, в кровь бурным фонтаном выбрасывались несущие клетки, повышая гормональный фон в десятки раз, у обеих сторон изменялся даже запах.
Уранзар забыл обо всем: о том, что он на неизведанной территории, о том, что энергии практически не осталось - как раз, последнее обстоятельство и подтолкнуло его к боковому узкому коридору. Жарким пламенем Ада в груди вспыхнула надежда на восстановление, а, следовательно, на возможное освобождение. Передав свои гены другому существу, он сможет управлять молодым клоном, отдавать приказы и получать в ответ безоговорочное подчинение, ведь клон - это его копия, желания клона - это желания Уранзара.
Демоница, принявшая клетки с генами, заранее обречена: за несколько дней в ее организме происходят необратимые изменения: растущий клон заставляет носителя много есть, так как наращивает ткани, расходует белок и постоянно голоден. Для формирования необходимой мышечной массы ему постоянно требуется много пищи: носящая демоница думает только о еде, и само ее тело также превращается для зародыша-клона в белковую ферму. Маленький демон-паразит питается ее тканями, а специальные ферменты, впрыснутые главной сущностью, разжижают кровь, не дают ей свернуться на ранках. Ферменты также возбуждают голод у матери. Через несколько дней формирование клона заканчивается, и он прорывает омертвелые ткани инкубатора, к тому времени от демоницы остается почти пустая оболочка. Готовый клон связан с основной сущностью ментальной связью и воспринимает его мысли, как свои. Чем больше несущих клеток сможет передать демон, тем станет сильнее, объединив сознание и энергию в одно могучее существо. Жаль только, что помогать расти одновременно нескольким клонам невозможно и приходится действовать постепенно, но даже единственная вторичная сущность позволит Уранзару возродить в себе часть прежней энергии.
В ловушку Призыва он едва не попался. Гипнотизирующая тварь приняла вид двух золотоволосых ангелиц, они жались друг к другу, обнимались руками и крыльями, и нежными созвучными голосами выводили Призывную Песнь. Демон забыл, что он в заключении и ринулся на Зов, как последний дурак. Гладкий, словно застывшая вода, пол галереи внезапно провалился под его ногами, когда до печальных ангелиц оставалось несколько шагов. Уранзар провалился по самые плечи в странную вязкую субстанцию, а золотоволосые девы, оборвав пение, внимательно следили за его погружением в обманный камень. На прекрасных лицах застыло выражение нетерпеливого ожидания. В мутной жидкости вокруг ошеломленного Уранзара плавали части одежды прежних жертв, тех, кто попался на удочку. Демон понял, тварь ждет, когда он начнет карабкаться на твердую поверхность и тогда вцепится когтями или нападет на обездвиженного и беспомощного, когда камень снова застынет. Всплывать нельзя было ни в коем случае - золотоволосые девы кружили над ним, целясь когтями.
Подчиняясь интуиции, Уранзар погрузился с головой в начинающую твердеть субстанцию, и она вытолкнула его в боковой переход. Странная жидкость стекла с него крупными каплями и впиталась в пол галереи. На лицах твари отразилось злобное разочарование - ареал ее обитания в измерении был невелик, какие-то силы удерживали ее именно здесь - словно злая собака на цепи, это существо металось по единственной галерее измерения и веками терпеливо дожидалось подходящей глупой жертвы. Так же, как и Уранзар оно искало способы выживания, но, в отличие от остальных узников, у этой твари не было даже и такой относительной свободы передвижения.
Действие заклинания Призыва закончилось, камень в галерее-ловушке снова затвердел, а тварь, приняв истинный облик когтистого монстра нырнула прямо в твердое покрытие пола - ей было все равно, она умела проникать между частицами, собственно, она и была ими - в зеркальном полу галереи застыло злобное лицо.
В очередной раз Уранзару повезло - включился инстинкт зверя, что несомненно было убедительным доказательством его отличия от других демонов. Он был избран для особой цели, теперь он окончательно в этом убедился, ведь, если бы это было не так, судьба не подкидывала бы ему удачу раз за разом.
Выйдя из опасного коридора, он долго бродил между бесконечными рядами зеркальных граней, искал новые проходы, внимательно обследовал стены - теперь он знал, что и они могут скрывать в себе неожиданную коварную ловушку, опасность поджидала его на каждом шагу проклятого измерения, но он был твердо уверен, что шанс на освобождение обязательно представится.
* * *
- Эй, ты спишь? Тебе завтрак брать? - кто-то сердобольный тихонечко потряс Риту за плечо.
Просыпаться не хотелось. Предстоял еще один, очередной день в сражении с засевшим внутри монстром. В ответ на прикосновение злобный червяк-паразит завозился в своем логове, тут же жгучим облаком начал разливаться зуд под кожей, пробежал по животу, сосредоточился в желудке, слаженным эхом ему откликнулась боль внизу, внутри искалеченного тела. Рита не смогла сдержать тихий стон:
- Не трогайте меня, - собственный голос слышался жалким и немощным.
Она вцепилась в тонкое одеяло и, не раскрывая глаз, отвернулась к стене. Нужно ровно дышать, пока не успокоится сердце, если не шевелиться и ровно дышать муравейник под кожей утихнет, нужно перетерпеть.
- Отойди, отойди от нее, - голос пожилой соседки по палате был участливым, но Рите слышались в нем брезгливые нотки.
Теперь они слышались ей в любом голосе, она чувствовала себя грязной, вывалянной в дорожной пыли, даже нет, дорожная пыль кристально чиста по сравнению с ней - ее место в сточной канаве.
- Возьми ей кашу и поставь на тумбочку, захочет - съест.
Голоса перешли на шепот. Никто из соседок по палате не рвался общаться с Ритой, и она была этому рада, как и тому, что ее кровать стояла возле самой двери - можно отвернуться к стенке и не видеть никого. Долгое лежание на боку отзывалось саднящей болью в интимной зоне, но ее можно было терпеть, и Рита терпела.
Позади нее слышался невнятный шепот двух соседок, звяканье посуды, в нос лезли запахи молочной каши и какао. Ужасно захотелось есть. Рита представила себе тарелку с дымящейся манной кашей, в самой серединке которой плавился ярко-желтой лужицей кусочек сливочного масла, рядом пыхтела жаром воздушная булочка, только что из духовки, в высокой кружке дрожала коричневая пенка какао. Все это стоит рядом с ней, только руку протяни. Желудок умоляюще подпрыгнул на месте и забился в конвульсиях, в унисон заколотившемуся сердцу, по кишечнику с урчанием пронесся голодный спазм, рот наполнился слюной, заболела голова, зачесались руки, грудь, живот захотелось разодрать ногтями до крови, по пищеводу поднималась горечь. Рита стиснула зубы, зажмурила глаза, задержала дыхание.
- Не ест, - шепотом заметил голос молодой девушки.
- А ее правда изнасиловали? - еле слышно пугалась девушка.
- Говорят, да, - таким же тихим шепотом отвечала ей пожилая соседка. - Поиздевались как следует, все нутро разорвали.
Рита закаменела под одеялом, постаралась слиться с серым постельным бельем.
- Что больше тем никаких нет? - громко возмутился третий голос. Звонкий голос молодой, уверенной в себе женщины. Скрываться и шептать она не собиралась, ее голос заявлял о себе в полную силу. - Кто не хочет быть изнасилованной, того не насилуют, запомни, Мариша! Думай с кем идешь, к кому в машину садишься, к кому в квартиру заходишь.
Остальные голоса пристыженно умолкли, но пожилая женщина первая не вытерпела долгую паузу:
- Сегодня домой пойдешь, Мариночка?
- Только завтра, - недовольно протянула девушка. - Если опять температура не поднимется. А я так хочу сегодня домой попасть! И маме уже сказала, чтобы с одеждой пришла!..
- Да мало ли, что нам хочется, - уговаривала пожилая. - Вот теперь одевайся теплее и больше не попадай сюда. Нормальные трусы носи, а не эти ниточки - как вы в них только ходите!
- Ага, - ехидно усмехнулась молодая женщина. - Предлагаете одеваться в панталоны с начесом?
Рита жадно прислушивалась и остро завидовала тем трем женщинам, все проблемы которых заключались в выборе нижнего белья. Если бы за то, чтобы вернуться назад, в то счастливое время, когда она вот так же ругалась с Лешкой из-за тряпок, в тот день, когда она еще не собиралась гадать, если бы ценой за это было носить зимой и летом длинные старушечьи панталоны до колен, Рита не задумалась бы ни на минуту. Сами собой на подушку закапали горькие слезы бессилия от невозможности исправить случившееся. Рита старалась не всхлипывать и дышать ровно - это было единственным спасением от полчищ остервенелых кусачих муравьев под кожей.
По голосу Рита определила ее возраст лет в пятнадцать, но ответить ей она не могла - ей невыносимо было общаться с другими людьми, даже вчера, когда снова пришли подруги, Рита тяготилась их присутствием. Очень хотела их видеть, но желала, чтобы они ушли поскорее. Она готова была делиться с ними радостью, но свое горе должна была нести одна. Не стала она общаться и с Сергеем Ивановичем - отцом Лешки, который пришел ее проведать и битый час безрезультатно пытался разговорить - Рита молчала, отвернувшись к стене. Свои проблемы она привыкла носить в себе, а не взваливать их на близких людей. Никогда в жизни она не понимала тех, кто спешит обрушить на ближайшего друга или родственника свои беды, посвятить во все неприятности - их вполне хватает каждому.
Рита не ответила Марине, не хотела тревожить голодного монстра внутри себя, поджала ноги и замерла, глядя, сквозь облупленную краску на стене, устремив взгляд в пустое пространство.
- Женщины, на процедуры! - громко позвала из коридора дежурная медсестра Лена.
Коридор отделения наполнился шагами, пациентки потянулись к процедурному кабинету.
- Шмелева, сможешь дойти до кабинета УЗИ? - Лена вошла в палату хозяйским шагом и поставила возле Ритиной кровати стойку для капельницы. - Мне надо включить здесь бактерицидную лампу, а капельницу потом поставим.
- Леночка, а что, в отделении крыс травили? У нас почему-то в палате запах стоит, - посетовала молодая и звонкоголосая Ритина соседка.
- У нас нет никаких крыс, - возразила медсестра и потянула носом. - Да, что-то протухло у вас. Мусор выбрасывать надо, а не копить. Шмелева, так сможешь дойти?
Девушка безучастно смотрела в стену, на командный голос медсестры даже не оглянулась.
- Ну, я тут психологом работать не нанималась! У меня из без работы психолога полно дел! И уговаривать мне тебя некогда! - раздраженно заявила Лена. - Ладно... пришлю санитарку с креслом.
Палата опустела.
Чудовище внутри Риты угомонилось, набираясь сил перед новой атакой, и девушка прикрыла глаза, проваливаясь в легкую дрему. Но забыться не получилось. Пришла Зоя - санитарка, а также побирушка и пьяница.
На смену она приходила трезвая, перед обходом кое-как мыла полы в отделении, не утруждая себя выжимать тряпку, никогда не залезала шваброй под кровати, оставляла пыль в углах, иногда "забывала" забрать из корзины мешок с мусором, а на распоряжения медсестры убрать из-под какой-нибудь неходячей пациентки судно всегда отвечала:
- Да я уже все убрала!
Как выходила из неловкого положения бедная женщина остается только догадываться, вероятно просила соседок по палате.
К обеду Зоя закрывалась в своей комнатушке с уборочным инвентарем и там, в тиши и спокойствии принимала на грудь, к концу смены она догонялась до нужной кондиции и тогда в стремлении навести порядок в отделении ей не было равных. После ее поздних уборок многие не могли отыскать в холодильнике свои продукты. Лежачих больных Зоя абсолютно не стеснялась: под вечер третьего дня своего пребывания в больнице Рита увидела, как санитарка без излишней стеснительности выгребла из холодильника контейнер с домашней курочкой, две бутылки с питьевым йогуртом, а также пакет с мандаринами. Еду, которую ей притащили подруги, Рите не было жаль, есть она все равно не собиралась, но ее потряс сам факт, даже не воровства - наглого и беспардонного грабежа прямо на ее, собственных глазах.
Зоя брезгливо посмотрела на Риту, словно та была больна проказой или каким-нибудь заразным венерическим заболеванием.
- Идти сможешь или каталку подогнать? - недовольно осведомилась санитарка.
Как ни хотелось Рите обойтись своими силами, она понимала, что не осилит путь на другой этаж, где располагался кабинет со стареньким аппаратом УЗИ - больница в небольшом провинциальном городе, даже не районном центре, не могла рассчитывать на современное оборудование. А обследование могло пролить свет на то, что за тварь поселилась в ее организме. Неожиданно Рита встрепенулась: конечно, ведь есть же УЗИ, рентген, всякие МРТ - нужно спасать себя!
- Не смогу сама, - заискивать перед Зоей было противно. - Там в тумбочке есть немного денег, возьми, пожалуйста.
- Во народ! - восхитилась Зоя. - Самим лень ногами ходить, а ты, Зойка, надрывайся, тягай каталку! Мне твои деньги не нужны!.. - гордо заявила она, пряча купюры и продолжая ворчать. - Ладно бы еще тысячу дала или две, а за триста рублей ходите сами, своими ногами! Как е... ся, так первые, а денег за обслуживание не дождешься!
От стыда и обиды Рита не смогла сдерживать слезы и смахивала их со щек всю дорогу, пока поднимались на грузовом лифте и, пока санитарка не завезла кресло-каталку в кабинет врача. Как же это унизительно - быть беспомощной и больной, принимать помощь людей, снисходительных к слабостям других только за твердую валюту, а не по душевной доброте.
Доктором оказался пожилой и небритый лысый дядька в сером от бесконечных стирок халате, видимо он не считал нужным приобрести себе сменную рабочую одежду, и носил один единственный халат, пока тот не протрется или не разорвется. УЗИст близоруко щурился, читая предписание лечащего врача, Рита ждала на кушетке, маленький монстр внутри нее затаился. Доктор хмыкнул и выдавил из тюбика Рите на живот холодного геля.
- Они с ума там все посходили? Какое прободение? Когда были последние месячные? - это уже относилось к Рите.
- Две недели назад, - вдруг Рита заторопилась все рассказать. Обычно, она старалась посещать женщин-гинекологов, но этого толстого лысого дядьку, почему-то совершенно не стеснялась. - Я не могла забеременеть? С мужем у нас долго не получалось, а с этим... вдруг?..
Доктор внимательно и удивленно посмотрел на нее поверх стекол очков, но, встретив взгляд девушки, полный обреченного ожидания, снова уставился на экран своего аппарата и резво задвигал мышкой.
- В любом случае, слишком мало времени прошло, плодного яйца нет, пока я не ничего у Вас не вижу. Маточка немножко увеличена - это воспаление, края ровные, эндометрий в норме... - сидя на стуле, он отъехал к своему столу, пошелестел там бумагами, недовольно что-то прошептал себе под нос и снова подъехал к аппарату. Поправил на носу незаметные очки со стеклами без оправы и жизнерадостно заявил Рите:
- Точек прободения нет, жидкости в брюшине, естественно, тоже нет. Ваш лечащий врач хочет еще исключить скопления крови в полости матки, и мы их смело исключаем. После таких... хм... происшествий, как описано у Вас в истории, чаще всего все бывает гораздо хуже, а у Вас, я бы сказал, все в норме, можете вынашивать и рожать себе на здоровье, - разрешил доктор. - Сейчас подлечите воспаление и все! - дядька повернулся на стуле, отчего серый халат натянулся на его животе, как на барабане, и показал Рите на изображение. - Вот, пожалуйста, можете сами посмотреть.
Рита смотрела на монитор аппарата, на серые непонятные штрихи, на точки, которые показывал ей специалист по ультразвуковому сканированию, улыбалась синими губами и не верила ни единому слову.
Доктор застрочил свое заключение, а девушка тяжело вздохнула и отвернулась от экрана. Никто не видел маленького монстра, хотя он никуда не делся, цеплялся за свою жизнь острыми клыками и когтями, цеплялся за Ритины внутренности. Он оказался умным и хитрым, он умел прятаться и маскироваться: его не увидел аппарат с умными волнами высокой частоты, а значит, не увидит и рентген, и всякие МРТ.
Рита была уверена, что внутри у нее нет живого места, что там сплошной кровавый сгусток вместо ее детородных органов, а аппарат показывал идеально ровные очертания и здоровую поверхность. Она осталась с чудовищем один на один. Заложница.
Назад ее отвез молодой парень-рентгенолог...