Тим хорошо помнил, когда начал бояться покойников и всего, связанного с похоронами: в возрасте между пятью и шестью годами. С тех пор при звуках похоронного марша он еще много лет заливался слезами, а при виде гробовых крышек у домов всегда готов был бежать на край света. Когда Тим учился в третьем классе, известие о смерти старичка в их подъезде повергло мальчика в шок. У Тима тут же подскочила температура - к огромной его радости: не пришлось ходить мимо жуткой красной штуки в школу. Увы, у десятиклассника такой номер не прошел. В последние два дня Тим зажмуривался и с бьющимся сердцем пулей проносился мимо страшного предмета у входа в подъезд.
Однако смотреть на похороны с высоты третьего этажа почему-то было совсем не страшно. Тим заранее сел у окна и наблюдал, как у подъезда собирается толпа. У некоторых из-под пальто были видны полы белых халатов. Тим догадался, что это коллеги Генкиной мамы - та работала в женской консультации гинекологом. Школьников тоже пришло немало - похоже, они не страдали комплексами Тима. А в его голове почему-то все время крутился Сергей Юрский в роли Бендера с прощальным словом над телом Паниковского: "Покойный не был нравственным человеком". То же самое относилось к девятикласснику Генке Грачеву из их подъезда. Тот дружил со всякой шпаной и уже несколько месяцев стоял на учете в детской комнате милиции. Недавно чудом избежал уголовного наказания... И вдруг Генку выносят под траурный марш в красном гробу из подъезда...
Когда на днях в школе узнали, что Генка разбился на стройке, у Тима мелькнули смутные сомнения. Откуда они взялись, Тим не мог толком понять. Какие-то обрывки недавнего разговора, что ли, причем трактовать их можно было как угодно... Тем не менее некая заноза засела в голове и время от времени беспокоила. Нда... Жалко, конечно, родителей Генки, но, может, им легче вот так, отмучиться сразу, чем потом тянуть грустную лямку всю жизнь - в тюрьмы передачи возить. Нет, нехорошо так думать. Вдруг Генка все же взялся бы за ум, вырвался из хулиганской компании? По сути, парень он был неплохой, смышленый, вот только ненужная бравада завела его в сети уличных негодяев... И зачем-то полез не в свое дело - нашелся наемник.
Тим погрузился в воспоминания. Две с половиной недели назад на физкультуре ребят 10б вывели на школьный стадион. Но тот оказался по-весеннему раскисшим. Играли в футбол на асфальтовой площадке, поставив кирпичи вместо стоек ворот. Тим забил единственный в том матче гол, принеся победу своей половине класса. А несколько ранее об его ногу неловко споткнулся Вовка Комаров. Упал за пределы площадки, и рука его попала в глубокую лужу. Как назло, на дне оказалось битое стекло - Вовка капитально располосовал ладонь и предплечье. Школьная медсестра даже вызвала скорую. И недели полторы Вовка ходил с забинтованной левой рукой на перевязи.
Тем не менее в субботу после уроков, когда всем классом мыли столы-парты, Вовка не ушел домой. Конечно, мыть ничего он не мог, просто зубоскалил и почти не отходил от Сони Усовой. Красавица-брюнетка появилась у них сравнительно недавно, в начале прошлого учебного года. Приехала с родителями из Молдавии. Папа ее в свое время отбыл в Кишинев по распределению после вуза, надолго там осел и женился на молдаванке. Но теперь вот привез семью на родину.
И сразу же больше половины мальчишек влюбились в Соню. Тим тоже не избежал чар прелестной брюнетки, но увлечение оказалось непрочным и недолгим. Теперь он с усмешкой наблюдал за двумя главными ее поклонниками - Вовкой Комаровым и Юрой Курочкиным. Вовка везде, где только можно и нельзя, письменно извещал о своих чувствах. Даже на обратной стороне ремешка его часов Тим видел надпись: "Соня - любовь моя". Однажды Тим подложил в Вовкину тетрадь листок с эпиграммой собственного сочинения:
- Наш Володя в сердце ранен,
От любви кипит в нем кровь.
На часах и на тетрадях
Пишет про свою любовь.
А Соня, похоже, просто забавлялась. И с Юркой, и с Вовкой гуляла по вечерам, ходила в кино. И никаких надежд на что-то серьезное никому не давала. Время от времени к Соне снисходил и сам Славка Шевцов. Подшучивал, подтрунивал. В ответ Соня только хихикала.
Так обстояло дело и на том злополучном внутриклассном субботнике. Вот только Вовкин флирт вдруг прервал Серега Сотников. Он ехидно подшутил над чрезмерно липучим Вовкой. Тим самой шутки не слышал, полоскал в тот момент тряпку в ведре. Зато видел, как перекосилось от злобы Вовкино лицо. "Тебе, чувак, это выйдет боком", - угрожающе прошипел Вовка, схватив здоровой рукой обидчика за грудки. Серега, куда более крепкий, небрежно откинул руку противника и презрительно обозвал того, э..., трепачом - в переводе с нецензурного.
Память тут же услужливо подкинула Тиму случай, произошедший несколькими днями ранее. Несколько парней из 10б класса в очередной раз остались после уроков. В ноябре страна готовилась пышно отметить шестидесятилетие Великого Октября. Весь год готовились к этому эпохальному событию. 10б получил от комитета комсомола ленинское задание: изготовить для школьного музея карту "Триумфальное шествие советской власти". Всемогущий Славкин папа прислал с завода большой лист ДСП. На нем в нужных местах по шаблону просверлили отверстия, над ними еще предстояло наклеить карту. Пока же в отверстия вставили лампочки, к которым кропотливо день за днем припаивали провода, создавая несколько цепей - разные этапы триумфального шествия по городам. Работе помогал включенный магнитофон - музыка гремела постоянно. Ребята с паяльниками в руках дружно подпевали "Битлам": "Хоп! Хей-хоп!" Неожиданно в класс зашел Генка и тоже подхватил по-своему: "Хоп! ... в лоб!". Потом начал высмеивать десятиклассников и взялся без спроса перекручивать бобину магнитофона в поисках другой музыки. Серега и Тим прикрикнули на незваного гостя, велели ему не мешать работать и немедленно убираться. Генка взбеленился.
- Ты, Серый, меня еще вспомнишь! - орал он, уснащая речь матерщиной. - На кого рот разеваешь, сявка? А ты, Тимка, радуйся, что отличник, к тому же сосед. Иначе давно бы тебе ребра пересчитали. Выпендриваешься много на пацанов. Да кто ты такой? Таких отличников с кашей жрут, а вот я скоро такой куш отгребу - всем вам нос утру.
Наоравшись всласть, Генка все-таки ушел, и все вздохнули с облегчением - тогда. А вот в понедельник после злополучного субботника...
На первом уроке, литературе, уже не первую неделю разбирали по косточкам "Войну и мир" Толстого. На дом задавали рассуждения о смысле жизни - на примере Болконского и Безухова. По испуганным глазам одноклассников Тим видел, что тема никого не вдохновила, вряд ли кто толком готовился. Когда учительница уткнулась в журнал, прикидывая, кому отвечать, в классе наступила гробовая тишина. И тут внезапно Тим заметил, как Соня и Славка обменялись быстрыми взглядами. Прелестная брюнетка едва заметно отрицательно покачала головой, а во взгляде ее читалась мольба. Славка тут же поднял руку:
- Наталья Николаевна, разрешите мне?
- Хорошо, Шевцов, только без своих штучек!
Раздался дружный вздох облегчения: Славка в очередной раз выручил всех. Разумеется, без "штучек" тот не мог. Рассказывая о раненом князе Болконском, смотревшем в небо Аустерлица, Славка незаметно переходил то на вооружение российской армии, то на план Наполеона по разгрому русско-австрийской коалиции... Учительница постоянно возвращала отвечавшего к теме, но Славка вновь и вновь хитро сворачивал в сторону. Так и проговорил более четверти часа - и времени спрашивать еще кого-то уже не осталось.
Тим по-хорошему завидовал Славкиной способности говорить без умолку, импровизируя на ходу. Наверное, будущему дипломату такое качество весьма пригодится в работе. Славка давно уже объявил, что по окончании школы будет поступать в МГИМО - Московский государственный институт международных отношений. Тим тоже мечтал об этом, но наслушался столько всякого о трудностях... Якобы простым смертным путь в МГИМО практически закрыт - там учатся дети только космонавтов и членов ЦК КПСС. Абитуриентов же из народа валят по-черному. Например, показывают какие-то микроскопические острова в Тихом океане и требуют назвать государство. Такой каверзы Тим не опасался. Еще дошкольником он с помощью папы неплохо научился разбираться в атласе для восьмого класса. Потом регулярно читал, словно художественные книги, ежегодники "Политиздата" "Страны мира". Еще немного усилий - и Тим запомнил все страны мира, их столицы и расположение на карте. Но ведь про них может быть только один из возможных вопросов... К тому же, говорили, требуется характеристика райкома партии. Как ее раздобыть, с какого конца браться за дело? Тим не имел понятия.
Другое дело - Славка. Папа - директор крупнейшего в городе предприятия, делегат прошлогоднего XXV съезда КПСС. Тогда старшеклассникам всей страны задали сочинение на тему "Берем с коммунистов пример". Тим писал про Николая Островского, а Славка - про своего папу. Признали лучшим сочинением в школе, отправили на городской конкурс. А Славка с гордостью рассказывал, что его папа на съезде познакомился с самим, Председателем Совета Министров Косыгиным. Шевцов-старший уважительно говорил: умнейший человек! А недавно к Шевцовым приезжал Славкин двоюродный дядя (с женой), журналист-международник - сам Николай Северов. Закончил как раз МГИМО, работал за границей. Тим регулярно читал в газетах статьи Северова об обстановке в скандинавских странах. Славка хвастался, что дядя научил его всем премудростям при поступлении. Конечно, и биография абитуриента должна быть кристально чистой - обязательное условие.
А чего опасаться Славке? Красивый видный парень, один из самых высоких в классе. На физкультуре и начальной военной подготовке он с Юрой и Серегой стояли впереди. Парни почти не уступали друг другу в росте, но внешне заметно отличались. Юра - длиннолицый и худой. Круглолицый Серега выделялся крепким сложением. Славка выглядел самым складным и гармоничным. Модник, всегда одет с иголочки. На физкультуре выше и дальше всех прыгал, быстрее всех бегал стометровку, отлично играл в футбол и баскетбол, но регулярно никаким спортом не занимался. Отличник, хоть и звезд с неба не хватавший, положа руку на сердце. Тим учил каждый предмет досконально, а на олимпиадах вдумывался в каждое задание, перебирая множество вариантов. А вот Славка любил снимать сливки, скакал по верхушкам. На олимпиадах он обычно выступал неудачно - ленился думать, не мог заставить себя сосредоточиться. Тим давно это заметил.
Однако в пионерские годы в "Орленок" и "Артек" от школы ездил Славка, а не круглый отличник и победитель многих олимпиад старательный Тим, внешне ничем не примечательный. К тому же... Вдруг кто-то узнал бы, что родители Тима иногда слушают "Голос Америки" и "Немецкую волну". А однажды мама принесла самиздатовское сочинение - "Доктора Живаго" Пастернака. Два дня они с папой взахлеб читали антисоветское сочинение. Тим приметил, где прятали рукопись, и днем тоже немного почитал. Толком из прочитанных отрывков ничего не понял - вроде про жизнь простых интеллигентов, ничего страшного и антисоветского. Возможно, антисоветчина содержалась в других местах книги... Но все равно Тим чувствовал себя неловко. Где уж ему тягаться с безупречным Славкой. Правда, оба они - единственные в школе! - недавно получили значки ЦК ВЛКСМ "За отличную учебу" и уверенно шагали к золотым медалям.
Учительница литературы обожала Славку и прощала ему маленькие хитрости по спасению класса от ответов на домашние задания. Вот и в тот понедельник довольно вяло препятствовала Славкиным пространным рассуждениям о небе Аустерлица и его окрестностях. А едва прозвенел звонок на перемену, вошла классный руководитель и велела задержаться для важного сообщения. При виде мрачного лица учительницы все сразу притихли - стало понятно, что случилась большая неприятность. Так оно и оказалось.
На уроке по неизвестной причине отсутствовал Сергей Сотников. И вот выяснилось, что в воскресенье его зверски избили. Теперь Сергей в больнице, сломаны два ребра. Он узнал нападавших и сразу назвал их милиции: Генка Грачев с двумя дружками из уличной шпаны. "Вот сволота!" - прошептал Юра Курочкин, сосед Тима по парте. Юра машинально сломал ручку и переменился в лице - Тим никогда еще не видел добродушного приятеля таким озлобленным и даже испугался.
С третьего урока классный руководитель, еще сильнее помрачневшая, вызвала Вовку Комарова. И всем стало ясно, что исполнители не стали выгораживать заказчика... Но уголовное дело через несколько дней закрыли. Генкин и Серегин отцы вместе работали. С грехом пополам договорились между собой и с милицией. Зато 10б и 9б (где учился Генка) выбыли из соцсоревнования на звание лучшего класса по итогам учебного года.
Вовкино персональное дело разбирали на комсомольском собрании 10б. Покрасневший Вовка, стоя у доски, неуклюже оправдывался. Дескать, не мог сам выяснить отношения с Серегой из-за травмы руки. И вообще, он просил Генку только припугнуть Серегу. А тот перестарался, видимо, личные счеты сводил из-за конфликта с магнитофоном.
Тим сильно сомневался, что даже со здоровой рукой Вовка, не отличавшийся атлетическим сложением, рискнул бы выяснять отношения с крепким и спортивным Серегой. Юра и Серега регулярно занимались в разных секциях, выступали за сборные школы по баскетболу и волейболу. Не случайно Генка позвал двух человек на подмогу. Так что Тим предложил исключить Вовку Комарова из комсомола. Напомнил, что избиение Вовка организовал незадолго до Первомая.
Но большинство девушек резко выступили против. Дескать, Серега сам во многом виноват. Не надо было грубить и встревать в чужие отношения. И Тим виноват: дал Вовке подножку на футболе. Напрасно Тим объяснял, что это было чисто игровое столкновение. Соня при этом скромно помалкивала, только раз бросила быстрый взгляд на Славку - Тим успел заметить. Славка тут же "толкнул" витиеватую речь: безусловно, Вовка виноват, но его топорные действия были некоторым образом спровоцированы потерпевшим. В итоге большинством голосов Вовке объявили строгий выговор с занесением в учетную карточку. А на Тима многие, особенно девушки, поглядывали с презрением.
Через два дня грянуло новое, куда более серьезное ЧП: несчастный случай с Генкой. Школа буквально гудела - всюду только и говорили о происшествии. Быстро стало известно, что рядом с телом на стройке нашли разбитую бутылку из-под коньяка - на четверть литра. Милиция обнаружила на осколках только Генкины отпечатки пальцев. Они же оказались на металлической винтовой пробочке, которая осталась у проема на пятом этаже. Милиционеры побывали и в школе, расспрашивали учеников. У Тима интересовались конфликтами с магнитофоном и в классе на субботнике. Не было известно, закрыто ли дело, но ходили слухи, что в несчастном случае сомнений у милиции не осталось. Тем более что в крови Генки обнаружили алкоголь. Пол-литра коньяка - это серьезно для подростка. Координация движений нарушена. Ничего не стоило оступиться и упасть с высоты.
И все-таки что-то мешало Тиму поверить вместе со всеми в несчастный случай. И он продолжал усиленно размышлять, как это привык делать - словно решал сложную задачу на олимпиаде. Теперь, припомнив события последних дней, Тим наконец понял, что его смущало. Во-первых, необычайно злобное лицо Юры Курочкина. Во-вторых, Генкино хвастовство из-за грядущего куша. Неизвестно, что Генка имел в виду, но какой-то конфликт из-за куша мог привести к столкновению на стройке и падению. И никаких следов на месте происшествия гипотетический Генкин противник не оставил.
Тим хорошо помнил Генку еще озорным мальчишкой, товарищем по детским играм - то по подвалам вместе со всеми бегали, то в войну играли, то в прятки... Очень жаль, что со временем Генка выбрал другую компанию, весьма скверную. Его младший брат, десятилетний Борька, теперь живо напомнил Тиму, каким когда-то был и Генка. А теперь Борька с родителями, вытирая слезы, шагал за гробом с телом брата...
Когда похоронная процессия покинула двор, Тим спокойно вышел из подъезда и отправился на злополучную стройку. Там еще вовсю работали, так что следовало дождаться вечера. Тим отправился в больницу проведать Серегу, но оказалось, что одноклассника там уже нет.
- Пусть тебе сам расскажет, за что его досрочно выписали, - холодно сказала сестра в приемном покое. - Шило у вас всех в одном месте, не лежится спокойно...
Единственное, что удалось выяснить Тиму, что Сергея выписали два дня назад - через день после гибели Генки. Сергей преспокойно сидел дома, оживленный и веселый. Известие о похоронах обидчика ничуть его не взволновало. А на вопрос, за что досрочно выписали из больницы, Сергей отвечать не стал. Он похлопал Тима по плечу и глубокомысленно заметил:
- Много будешь знать, скоро состаришься, Тимка. Главное, от учебы все равно пока освободили. Правда, классная приходила, зудела насчет экзаменов. Учу помаленьку.
Тим заодно выяснил у Сереги, что при подобных переломах ребер гипс не накладывают - так заживает. Главное, избегать резких движений.
- Получается? - поинтересовался Тим.
- А на кой черт мне они нужны, - невозмутимо ответил Сергей. - Помоги мне лучше с этой чертовой стереометрией. Никак не доходит.
Тим долго объяснял и ушел от одноклассника уже вечером. На стройке работы закончились, ворота и калитка были закрыты. Тима это ничуть не смутило: ребята прекрасно знали место в заборе, где можно было отодвинуть доску и пробраться внутрь. Оказавшись на территории, Тим обошел здание и добрался до места гибели Генки - раньше здесь не бывал. Метрах в полутора от стены еще сохранились фрагменты силуэта, нарисованного на утоптанной земле мелом, и лежали свежие цветы. Представив, что здесь лежал обезображенный труп, Тим вздрогнул. Внутри все похолодело, захотелось удрать. Однако Тим остался и надолго задумался. Потом вскрикнул от неожиданности и прыгнул в сторону, когда кто-то похлопал его по плечу. Оказалось, крепкий мужичок лет пятидесяти - новый сторож. Прежнего хмельного старичка, вечно дремавшего в вагончике, как выяснилось, на днях отправили на пенсию. Тело погибшего школьника тот обнаружил уже глубокой ночью, когда выбрался из своего убежища по нужде.
Тим, успокоившись, соврал, что перелез через забор. Вежливо объяснил, что в день похорон погибшего друга пришел на место его гибели. Хотел бы еще глянуть, откуда тот упал. Сторож неохотно поднялся с Тимом на пятый этаж. До пустого проема в стене еще не дошла очередь, кирпич там не уложили - он так и зиял пустотой. Поскользнуться на краю спьяну можно было запросто. В то же время и гипотетическому злоумышленнику ничего не стоило столкнуть Генку. Тим тщательно осмотрел помещение, усыпанное строительным мусором, но никаких следов не обнаружил. Обратил внимание на девятиэтажный дом метрах в шестидесяти-семидесяти от стройки. Через несколько минут сторож выпустил Тима через калитку.
По пути домой Тим заметил прогуливавшуюся парочку - Юру с Соней. Светлый плащ девушки был виден издалека. Вовка после организации драки получил у Сони полную отставку. Так что Юра наслаждался лаврами победителя. Тим поздоровался с одноклассниками и обратил внимание, что Соня выглядит неважно. Лицо ее побледнело и несколько исказилось.
- Тебе нехорошо? - участливо спросил Тим.
- Пожалуй... - медленно ответила Соня, вытирая мелкие капельки пота на лбу, и решительно добавила: - Юра, дальше меня не провожай, я сама.
И она быстро, почти бегом, зашагала в сторону дома.
- Что это с ней? - с удивлением спросил Тим.
- Сам не пойму, - откликнулся Юра. - Вроде, весь вечер нормальная была, а тут вдруг подурнело ей.
Тим рассказал про посещение Сереги и поинтересовался, почему того выгнали из больницы. Юра нахмурился и недовольно сказал:
- Везде тебе нужно сунуть нос, Тимка. У человека тайна. Надо ее уважать.
Рассказ про похороны Генки тоже не вызвал у Юры интереса.
- О мертвых или хорошо, или ничего, - заметил он, и лицо его стало таким же злым, как при известии об избиении Сереги. - Так вот: ничего про того Генку...
Тим все же был другого мнения. Дома после ужина он сел за расчеты. Итак, Генка упал с высоты примерно пятнадцать метров и оказался в полутора метрах от стены. Значит, была горизонтальная составляющая скорости. Время падения равно корню квадратному из удвоенной высоты, деленной на ускорение свободного падения. Это примерно одна целая семьдесят пять сотых секунды. Значит, горизонтальная скорость составила восемьдесят шесть сантиметров в секунду. Ее вполне можно было сообщить легким толчком рукой... Почему же следствие не обратило на это внимание? Наверняка эксперты тоже вычислили горизонтальную скорость. Но следователь, видимо, решил, что Генка неловко оттолкнулся сам. Если бы не разговор про куш, Тим согласился бы с выводами следствия. А так...
Конечно, подозревать друзей очень неприятно, но больше некого. Сергей мог сбежать из больницы - за это его и выписали. Пришел на стройку, где назначил встречу Генке - уже один на один. Возможно, Серега что-то придумал про куш как предлог для встречи. То же самое мог проделать и Юра, отомстив за друга... Да, оба не похожи на убийц. Скорее всего, толчок произошел случайно во время ссоры. Чертов куш... И Серега, и Юра из семей с обычным средним достатком. Какой куш мог взять с них Генка? Никакого. Правда, у Юры дядя весьма обеспеченный. Но где тот дядя и где Генка? Головоломка. Разгадывая ее, причем безуспешно, Тим полночи не мог уснуть и ворочался в постели.
На следующий день после занятий Тим взял рюкзак и отправился в девятиэтажку близ стройки. Поднимался с этажа на этаж в единственном подъезде. Звонил в квартиры, окна которых выходили на злополучное здание. Спрашивал макулатуру для выдуманной акции "За себя и за того парня". Якобы в школе объявили по случаю гибели девятиклассника, его друга. Заодно задавал дежурный вопрос:
- Кстати, ваш дом рядом со стройкой. Не видели случайно, как эта беда случилось?
Ответы получал не менее стереотипные: участковый уже спрашивал, а они ничего не видели. Тим добрался таким образом до шестого этажа, прикидывая, что кроме рюкзака с макулатурой ничего из вояжа в девятиэтажку не вынесет.
Дверь открыла симпатичная девушка с русой косой, примерно одного возраста с Тимом. Макулатуры у них не было, а вот на вопрос о падении Генки она не ответила. Помолчала с полминуты, а потом вдруг предложила:
- Зайди, Тим...
- Ты меня знаешь? - изумился Тим.
- Кто ж не знает гордость восемнадцатой школы Тимофея Баринова, - с улыбкой ответила девушка. - Даже у нас в двадцатой учителя тебя в пример ставят. Тем более зимой на городской физической олимпиаде ты как раз за мной сидел.
Тим же никак не мог ее вспомнить: он был поглощен заданиями и не обращал никакого внимания на соперников. Честно об этом сказал.
- Ты садись, - Девушка указала на небольшой складной табурет в прихожей. - Кстати, я Зоя. А тот парень правда был твоим другом? Говорили, хулиган какой-то...
- И тем не менее мы дружили по-соседски, - ответил Тим. - Правда, в последнее время как-то слабо...
- И все-таки ты решил изобразить следователя Знаменского или инспектора Томина, - задумчиво сказала Зоя. - Я ж не дурочка. Макулатура - для отвода глаз,.. Впрочем, про того парня толково. Папа однажды на субботник ходил. Тогда только придумали почин за того парня. Домой вернулся, еле на ногах стоял. Набрался и за себя, и за того парня. Ладно, так и быть... Тебе одному скажу. Видела я этот ужас. До сих пор нормально спать не могу. На балкон как раз вышла белье проверить - не высохло ли. И тут... - Девушка замолчала и махнула рукой, а Тим привстал с табурета.
- И что ты видела, Зоя? - осторожно поинтересовался он.
- Как куль выпал, с криком. Правда, слышно было не очень - ветер сильный со стороны нашего дома дул. Мгновенно пролетел и за забором исчез.
- А больше никого в доме не заметила?
- Не знаю. Часов шесть было, еще светло. Но проем темный. Ничего там не разглядеть.
- И ты никуда не позвонила?
- Извини, нет. Телефона у нас нет. Идти куда-то... Главное, испугалась, что потом затаскают в милицию. А помочь ему, ясное дело, уже было нельзя. Я уже ночью услышала, как на стройку машины подъезжали, моторы урчали. Свет от фар на здание попадал. Долго ж тело не находили...
- Участковому не рассказывала?
- Он приходил, когда я гуляла. С мамой и папой разговаривал. А их тогда вечером не было.
- Ты говоришь, как куль... А почему тебе так показалось?
- Он руками и ногами не размахивал. И падал странно - спиной вперед. Я еще удивилась - как так можно оступиться? Будто пятился перед падением.
- Вот как... - задумчиво произнес Тим. - Спасибо огромное, Зоя. Ты очень важную вещь подметила.
Потом Тим добрался до девятого этажа, но больше свидетелей падения Генки не нашлось. Дома Тим долго обдумывал, как распорядиться добытой у Зои информацией. Итак, все те же двое подозреваемых. Оба - недруги Генки. Как они могли заманить его на стройку, под каким предлогом? Просто так не пошел бы. А вот для обсуждения куша наверняка пошел бы. И теперь мысль о Юрином дяде не казалась Тиму такой уж фантастической. Тот дядя преподавал музыку в школе. Несколько лет назад с семьей уехал в Якутию, работал учителем там. По словам Юры, очень неплохо зарабатывал. Плюс "калымы" на свадьбах, как и в своем городе. Недавно вернулся, сразу купил "Жигули". Но какой куш мог иметь с Юриного дяди Генка? Чисто теоретически можно допустить, что Генка от уголовников по их "почте" что-то узнал про того дядю - допустим, какие-то махинации в Сибири, левые концерты. Вот и предмет для шантажа. Версия зыбкая, но теоретически возможная. Наверняка дядя интересовался у Юры, что за фрукт такой Генка из их школы. И Юра решил проблему с Генкой радикально. Допустим, сказал, что он от дяди, передаст деньги на стройке - без свидетелей... Ох, какая неприятная версия. Не один год сидели с Юрой за партой, а теперь считать его преступником...
А вдруг Серега? Еще один приятель. Просто так из больницы не сбегают. И как раз в день гибели Генки. Как Серега мог заставить того прийти на стройку? Представиться посредником от Юриного дяди? С какой стати? Или была другая приманка?
Тим почувствовал, что он пытается решить задачу, в которой не хватает заданных условий. Очень неприятное ощущение. Или они есть, просто он не может их определить? Мозг совсем задымился, и тут пришла свежая мысль: ни Юра, ни Серега ни при чем; Генка просто поссорился с кем-то из своей хулиганской компании. А что? Очень просто. Тогда нет смысла дальше копаться в этой загадке, все равно в хулиганскую среду ему не проникнуть. С этой мыслью Тим наконец-то заснул.
Однако утром, на свежую голову, версия о хулиганской ссоре была вдребезги разбита проснувшимся здравым смыслом. Ни о какой случайной драке не могло быть речи. Генку изначально планировали убить. Злоумышленник тщательно подготовился и все предусмотрел: даже на бутылке коньяка, которую наверняка распивал вместе с жертвой, ухитрился не оставить следов. И Юра, и Серега достаточно сообразительны для организации такого преступления. Ну зачем же черт кого-то из них дернул на это пойти!
Субботнее утро выдалось теплым. Тим не стал надевать куртку. Подходя к школе, он невольно косился, через улицу, в сторону двадцатой. Но Зою в потоке учеников не увидел.
Юра был оживлен и весел и не вспоминал о вчерашней размолвке. Показал Тиму в блокноте новое стихотворение, посвященное Соне. Только с приятелем он делился самым сокровенным - не сравнить с болтливым Вовкой. Стихотворение Тиму не понравилось, но он не стал критиковать очередной поэтический опыт Юры. Похвалил.
Классный руководитель на физике задавала вопросы по экзаменационным билетам. Вызвала к доске Соню. Та все время запиналась, а потом вовсе побледнела и замолчала. Учительница чрезвычайно внимательно посмотрела на девушку и строго сказала:
- Тебе нездоровится, Усова. Срочно отправляйся к медсестре.
Когда Соня вышла, учительница еще некоторое время молчала в глубокой задумчивости. Но потом снова вернулась к экзаменационным билетам - с удвоенной энергией.
Когда Тим неспешно вышел из школы после занятий, на крыльце к величайшему изумлению увидел Зою. Та была без плаща, в школьной форме. Коричневое платье и черный передник удивительно шли девушке, ладно облегая точеную фигуру.
- Привет, Тим, а я тебя поджидаю, - просто сказала Зоя.
- Очень мило, - пробормотал Тим. - Что-то случилось?
- Ничего особенного. Просто я вспомнила. Вчера заговорились, у меня и вылетело из головы. Короче, через пять минут после падения вашего Генки я снова на балкон вышла. Думала, нашли его или нет, может, позвонить все-таки... И тут увидела, как вдоль забора мимо стройки парень идет и озирается. Высокий такой, худой.
- Вот как? - встрепенулся Тим. - Слушай, Зоя, я недалеко живу. Сможешь ко мне заскочить на минутку? Покажу тебе снимок нашего класса. Вдруг узнаешь того парня?
Зоя ничего не ответила и замерла на некоторое время, пристально глядя через плечо Тима. Тот хотел обернуться, но девушка схватила его за руку и отрицательно качнула головой. Потом медленно произнесла:
- Ничего смотреть не надо. Он только что мимо нас прошел. Вон там!
Тим быстро глянул в сторону и увидел удалявшегося от них Юру Курочкина. Неужели все-таки он? Думать об этом было чрезвычайно грустно и неинтересно. Тим предпочел перейти к куда более приятным вещам и обратился к Зое:
- Ты сейчас домой? Давай провожу тебя. Такая теплынь стоит!
Зоя молча кивнула, и они неторопливо зашагали к ее дому. По пути разговорились о разных пустяках, об учебе, олимпиадах. Тиму стало удивительно приятно и легко. Слова лились словно сами собой, и ничуть не приходилось задумываться и напрягаться, как при разговорах с насмешливой Соней. Возникло ощущение, что они с Зоей знакомы давным-давно.
Они шагали медленно, и их обогнала группа девушек. Те чрезвычайно внимательно осмотрели Тима, некоторые захихикали.
- Из параллельного класса девчонки, - пояснила Зоя, когда веселая компания ушла вперед. - Между прочим, обратил внимание на черненькую? Ее Резедой зовут. Тайком встречается с кем-то из вашей школы. Там прямо детективные роман. Родители хотят ее выдать замуж за какого-то парня из их общины. Если узнают, что она с кем-то другим встречается, под замок посадят. А она хочет по-своему. И в то же время боится. Там в родне такие мордовороты есть, еще и прирежут ненароком...
- Что за дикость? - возмутился Тим. - Уж до такого не дойдет.
- Но вашего Генку кто-то столкнул, тоже дикость, - рассудительно заметила Зоя. - А из-за чего, ты не знаешь.
- Думаю, какой-то куш не поделили.
- Я слышала, у уголовных какие-то общие деньги есть, - рассудительно заметила Зоя. - Может, их? Тогда тебе бесполезно искать убийцу. Тот парень из вашей школы явно не уголовник...
- Его Юрой зовут, - сообщил Тим. - За одной партой сидим. Он мог просто случайно проходить мимо той стройки.
- Не очень-то ты в это веришь, - со вздохом сказала Зоя. - По глазам твоим вижу - сомнение в них. Тогда бандитские деньги ни при чем, какой-то другой куш имелся в виду. Ты вообще прикидывал, откуда у людей берутся большие деньги?
- Прикидывал. Оклады большие у министров и всяких передовиков. Военные, говорят, неплохо зарабатывают. Можно на Севере "накалымить". Можно в лотерею выиграть.
- А есть еще всякие нарушители в торговле, спекулянты, - дополнила Зоя.
- Согласен. Но не представляю толком, на какую из этих "золотых жил" напал Генка.
Тим не стал посвящать Зою в свои подозрения насчет шантажа Юриного дяди. Дома он расчертил примерный план стройки и ее окрестностей. Получалось, что ближе всех к стройке не Юрин дом и не Сонин, а больница. И, по словам Зои, Юра шел вдоль забора как раз со стороны больницы. И тут новое подозрение пронзило мозг. А что, если Серега сбежал специально на подмогу Юре? И они вдвоем избавились от шантажиста... Версия слишком ужасная, но исключать ее Тим не стал и тщательно прикидывал все за и против относительно новой догадки.
*
Субботу, воскресенье и понедельник Тим в свободное от учебы время продолжал усиленно размышлять над загадкой гибели Генки. Во вторник в школу неожиданно нагрянула медкомиссия, правда, в сокращенном варианте: хирург, офтальмолог, лор и гинеколог. Проверяли только девятые и десятые классы, по несколько человек отпускали с очередного урока. К хирургу так и заходили группой. Когда раздевались, Юра выронил блокнот со своими сокровенными записями и стихами, и оттуда выпорхнула бумажка - прямо под ноги Тиму. В отличие от бутерброда, записка упала текстом вверх. Тим поднял ее, перевернул и передал приятелю. За доли секунды Тим все же узнал размашистый почерк Сереги и невольно успел прочитать: "... с Резедой".
Вот так сюрприз! Но Тим ничем не выдал своей радости. В душе однако все ликовало. Сразу три его версии относительно друзей рухнули. Спасибо Зое и записке! После медосмотра Тим небрежно поинтересовался у Юры:
- А что, у Сереги с Резедой серьезно или как?
- А ты откуда знаешь про Резеду? - с величайшим изумлением спросил Юра.
- Слухами земля полнится...
- А, понял, это тебе та девчонка из двадцатой разболтала...
- Все может быть. Я так понимаю, Серега из больницы слинял тогда из-за свидания с Резедой? А ты ему помогал, одежду верхнюю принес...
- Ты что, записку успел прочитать? - недовольно спросил Юра.
- Извини, она так неудачно упала мне под ноги, невольно что-то увидел... Но я прочитал только имя - Резеда, - честно признался Тим. - Об остальном догадался. Слишком уж много тайн вы с Серегой вокруг этого бегства из больницы напустили.
- Ага, "будем мыслить логически", как в "Иронии судьбы", - ухмыльнулся Юра. - Надеюсь, все это останется между нами?
- Спрашиваешь! Само собой, - горячо сказал Тим.
Радость, что его друзья не замешаны в преступлении, заслонила от него все вокруг. Больше думать о гибели Генки не хотелось. Наверное, действительно кто-то из уголовников решил его устранить за неумеренную прыть из-за некоего куша. Пусть тогда все остается несчастным случаем. Придя к такому выводу, Тим мысленно решительно вычеркнул из головы загадочную гибель Генки. Теперь можно спокойно готовиться к экзаменам и не отвлекаться на размышления о преступлении. Правда, временами от учебы уводили в сторону другие мысли. Но они были очень приятными - о Зое. Тим усердно придумывал предлоги для новой встречи с девушкой, но все они казались какими-то неубедительными.
*
Незаметно пролетел почти весь май. Настал день последнего звонка. Старшеклассники стояли на линейке у школы и слушали взволнованные выступления учителей. Славка прошел по кругу с первоклассницей на плече, которая вовсю названивала в большой колокольчик. У Тима даже слезы на глаза навернулись - стоило больших усилий их скрыть.
После линейки весь 10б отправился на прогулку в рощу. Веселились и хохотали, не забивая голову скорыми экзаменами. А ведь их предстояло в июне целых семь. Парни сбросились понемногу и купили для прогулки два килограмма конфет, две бутылки вина для девушек и для себя две четвертьлитровые бутылочки коньяка. Пили на поляне прямо из горлышка. Присутствовал и выздоровевший Серега. Вовка после коньяка хотел было пожать тому руку в знак примирения, но Серега отвернулся и решительно шагнул в сторону. Девчонки не менее лихо расправились с вином, а Тим заметил, что Соня от выпивки отказалась.
На обратном пути встретились с десятиклассниками двадцатой школы. Весело зубоскалили и обменивались шутками. Серега и Резеда старательно не замечали друг друга. Зато Тим с удовольствием вдоволь наговорился с Зоей и даже условился завтра вечером сходить с ней в кино.
Домой вернулся в превосходном настроении. Но потом сегодняшняя выпивка вновь напомнила гибель Генки и навела на другие мысли. И тут вдруг Тима озарило: он понял, ради чего устраивали две с половиной недели назад медосмотр... Заодно вспомнил фрагмент из "Доктора Живаго", как Лара при чуть не убившей себя матери загадочно переглядывалась с адвокатом Комаровским, а Юра Живаго по взглядам раскрыл их тайну. Как же он, Тим, мог заблудиться в трех соснах и подозревать друзей? Ведь почти все исходные данные для решения задачи с гибелью Генки имелись с самого начала, а недостающие данные появились чуть позже. Наконец-то все стало понятно. Одно плохо: все его размышления - чистой воды теория. Доказательств - ноль. Хотя...
Тим выглянул в окно и, как всегда, увидел среди игравших во дворе ребятишек Борьку Грачева. Спустился к ним и подозвал Борьку. Заговорил с мальчишкой заговорщическим тоном:
- Слушай, Боря, Гена мне незадолго до той стройки про одно интересное дело рассказывал, но не до конца. Собирался много заработать. Тебе ничего не говорил?
- Что получит много денег. А я ему должен помочь - за девчонкой одной следить. Я и следил - после уроков. Она на меня и внимания не обращала.
- Что за девчонка? - оживленно спросил Тим.
- Взрослая. Светлый плащ, черные волосы. Ходила из школы домой - и все.
- И все? - разочарованно произнес Тим. - А по вечерам ты за ней не следил?
- Нет. Но один раз она после школы домой не пошла. Во дворе долго сидела и на часы смотрела. Потом к ней парень подошел высокий. Я рядом в песке играл. Парень говорил, что ей борт нужно сделать. Я еще удивился. Борт для катка зимой делают, а не весной. Генке рассказал, он обрадовался. Сказал, больше следить за ней не надо.
- Боря, давай на минутку к нам поднимемся, - предложил Тим мальчишке.
Дома он показал пацану коллективный снимок 10б. Борька узнал там и девчонку, и парня. Тим именно этого ожидал. Он угостил Борьку горстью конфет и отпустил играть дальше. Да, версия подтвердилась. Но опять же - это только разговор, по-своему услышанный десятилетним мальчишкой. Нда, задачка...
На следующий день Тим разыскал в школе классного руководителя и решительно заявил:
- Майя Петровна, у меня есть для вас чрезвычайно важное сообщение. И сделать его я хотел бы в присутствии директора.
Учительница необычайно удивилась. Однако просьбу Тима выполнила. Вскоре они сидели в кабинете директора.
- Сообщение мое очень неприятное, - заявил Тим. - вам оно не понравится, но я прошу выслушать меня до конца и не перебивать. Я могу на это рассчитывать? Хорошо. Так вот, Геннадий Грачев погиб не в результате несчастного случая. Это было тщательно спланированное убийство. Есть свидетель, который видел, что Генка падал спиной вниз. К тому же упал Генка в полутора метрах от стены...
Тим показал педагогам листок с расчетами горизонтальной скорости тела и продолжил:
- Думаю, злоумышленник пригласил Генку для серьезного разговора. Генка в запальчивости проговорился о каком-то куше, когда мы ссорились из-за магнитофона. Я только теперь догадался, что это за куш. Вы, Майя Петровна, обратили внимание на недомогание Сони Усовой. Для проверки своих подозрений организовали медосмотр. Для прикрытия несколько классов осмотрели. Очевидно, вы получили подтверждение подозрений. Соня в интересном положении, у нее токсикоз. Я мог бы об этом и прежде догадаться, замечал, что ей нехорошо. Думаю, Соня еще раньше обращалась в женскую консультацию. Там работает Генкина мать. Видимо, врач обсуждала эту ситуацию с мужем, а Генка подслушал - на свою голову. Наверное, сначала он просто хотел распустить слух и опозорить Соню. Но потом решил для начала установить отца. За Соней следил Генкин брат Борька. Соня не обращала внимания на десятилетнего пацана. А мальчик однажды услышал ее важный разговор с отцом ребенка. Тот советовал Соне сделать аборт. Правда, Борька не понял этого слова, считал, что речь идет про борт. У отца ребенка состоятельный отец. Великолепный повод для шантажа. Тем более отцу при поступлении в вуз нужна кристально чистая биография. Очевидно, Генка угрожал разоблачить его низкий моральный облик, если не заплатит. Тот через некоторое время притворно согласился и пригласил Генку на стройку якобы для передачи денег. Даже коньяк купил. Сам был в перчатках, на бутылке не оставил отпечатков. Думаю, он выбрал подходящий момент, когда Генка стоял спиной к проему и пил коньяк. Толкнул парня - и тут же бегом спустился и покинул стройку через проем в заборе с другой стороны. Все мы прекрасно знали, что сторожем там был старенький пьяница, вечно спал в вагончике. Теперь там другой сторож. Я, кстати, не раз замечал, как Соня таинственно переглядывается с одним парнем. К сожалению, до меня только теперь дошло, что это и есть отец ее ребенка. Остальными ухажерами она просто манипулировала, а роман с главным скрывала. Возможно, это было его условие. Возможно, он навешал ей лапши на уши, обещал потом жениться - после поступления. Думаю, вы прекрасно поняли, что речь идет о Славке Шевцове. Ведь он нацелился на МГИМО...Что ему какой-то Генка? Хладнокровно устранил шантажиста, все тщательно продумал...
В кабинете наступила долгая тишина. Педагоги переглядывались и молчали. Наконец, директор осторожно заговорил:
- Вот что, Баринов... Логика твоя, прямо скажем, безупречная. Убедил. Но ты же парень умный, прекрасно понимаешь: это теоретические построения. Доказательств никаких. Что можно предъявить следствию? Одни рассуждения. Ничего реального. Слава, конечно, будет все отрицать. А у нас презумпция невиновности. В итоге получится только скандал, а обвинение Славе даже не предъявят. А лишний скандал школе после всех этих происшествий совершенно ни к чему. Скажу совсем откровенно: нам не нужно ссориться со Славиным папой. Он помогал и будет помогать школе. Ведь и в городе он построил дворец культуры, профилакторий, за городом - пионерский лагерь... Нам помощь предприятия всегда очень кстати. Слава не пропащий человек. Он просто запаниковал, запутался. Рано или поздно его замучает совесть, и он сам признается в преступлении. А пока давайте сохраним все твои рассуждения, Баринов, в тайне. Согласен?
- Даже не знаю... - пробормотал Тим.
- Не упрямься, - мягко сказал директор. - Подумай о репутации школы. Станешь взрослым, будешь вспоминать школьные годы с умилением - как лучшие в жизни. Поверь нашему с Майей Петровной опыту. Так будет лучше всего. Может, у тебя есть какие-то просьбы, пожелания?
Тим ненадолго задумался, потом нерешительно произнес:
- Я тоже хочу поступать в МГИМО. Но не представляю, как получить для этого характеристику горкома партии...
- О, об этом не беспокойся, - бодро сказал директор. - Мы подготовим блестящую характеристику, напечатаем - в горкоме ее подпишут. Я все организую. Значит, мы договорились?
*
Тимофей приехал из редакции чуть раньше обычного. Зоя с двухлетним Павликом встречали его в прихожей.
- А Димка где? - поинтересовался Тимофей.
- Уроки делает, - ответила Зоя. - Тим, ты не разувайся. Извещение пришло - заказное письмо из суда, из нашего города. Представляешь? Да, еще письмо от Сереги из Владивостока.
- Хоть раз в год пишет, и то хлеб, - с улыбкой ответил Тимофей. - Спрятались на краю света от родни Резеды и помалкивают. Давай извещение, мухой на почту слетаю.
В извещении сообщалось, что Тимофей Баринов приглашается в суд города Н. в качестве свидетеля по уголовному делу номер такой-то - через полторы недели.
- А что, давай съездим, - предложил Тимофей Зое. - Отпуск я оформлю на несколько дней, у Димки весенние каникулы настанут. Твоих и моих проведаем заодно. Идет? Вот и славно. Зоя, представляешь, мне сегодня позвонила в редакцию Соня Шевцова - нашла телефон где-то. Через столько лет!
- Неужто она до сих пор со Славкой? - изумилась Зоя. - Не ожидала.
- Нет, они давно развелись, просто она фамилию менять не стала. Славка на сына алименты исправно платит, говорила. Четырнадцать уже пацану. Еще два раза замужем побывала за актерами своего театра. А теперь вдруг про Юру расспрашивала. Опомнилась! У Юры давным-давно своя семья...
*
Еще до отъезда из Москвы Тимофей обзвонил родителей и друзей в Н. и разузнал подробности о предстоящем суде. Обвиняемый - Борис Грачев. Три месяца назад он стрелял в предпринимателя Вячеслава Шевцова. Тот после тяжелого ранения все же выжил. Тимофей знал, что Славка, в отличие от него, в свое время поступить в МГИМО не сумел. Учился в соседнем с Н. городе на инженера. В перестройку подался в кооператоры. И вот теперь, после распада СССР, стал предпринимателем. Отец его до сих пор работал генеральным директором и удерживал градообразующее предприятие на плаву, несмотря на тяжелые времена.
- Значит, с годами Борька пришел к тем же выводам, что и я, - сообщил Тимофей Зое. - Догадался, кто и почему убил его брата. Решил отмстить. Не забыл, что я его расспрашивал. Видимо, рассказал об этом на суде.
Так оно и оказалось. На этот раз Тимофей ничего не скрывал и подробно рассказал суду о своем частном расследовании пятнадцатилетней давности.
А по возвращении в Москву узнал, что потерпевший сознался в давнем убийстве Геннадия Грачева и даже попросил суд о снисхождении к брату своей жертвы...