Аннотация: Не дописана. Будет закончена к отпуску. Появилась необходимость закончить. Её включили в контракт. Работаю.
Съездили на рыбалку, отдохнули...
Всё, в отпуске! В этом году рано, как в сорок первом, девятнадцатого июня - последний рабочий день! Закончились ежедневные прогулки по рыболовецким и охотничьим магазинам: новая леска, полный набор различных приспособ, новые блесна, крючки, поводки и прочая, прочая, прочая заботливо уложены в пластиковый ящик. Боеприпасы обновлены, удалось достать отличные английские целевые патроны к 'Тигру' и 'Сайге'. Заранее сгонял на станцию и провёл диагностику подвески. Всё готово к отпуску! Грузимся в старенький 'Mercedes-250-universal': катер, подвесной мотор 'YAMAHA', удочки, палатки, продукты, старенький 'Тигр', 'Сайга', шестеро собак и мы, вдвоём. Едем в гости к Лукашенко! Заодно поправить могилки под Гродно, крышу надо перекрыть на даче. Ну и отдохнуть: достали школьники и студенты, от экзаменов на сессии удалось отвертеться обоим. Будем ловить рыбу на Немане в Липчанской пуще. Там шикарный островок, в двадцати километрах от Волковыска, возле Хуторка у Мостов. В июне окунь и щука прёт на блесну, только вьёт! А, главное, крыша на бабушкиной даче прохудилась, требуется ремонт. Ещё в прошлом году соседи сказали, что течёт, дескать, приезжай, заодно, рубли привези или доллары. Выехали в шесть вечера по дороге на Псков. У Гатчины попали в сильную грозу: лило так, что пришлось остановиться. Дворники не справлялись! Отстоялись на обочине, потом рванули вперёд. Светлана несколько раз что-то недовольно пробурчала, дескать, всё сорвалось и скорее всего ничего не получилось. На мои вопросы, чем она так недовольна, ведь это просто гроза и она сейчас кончится, она недовольно буркнула, что из-за грозы всё может сорваться. Пожав плечами и дождавшись некоторого уменьшения осадков, выскочил на трассу, набрал скорость, наверстывая упущенное время. Жена уткнулась в какие-то расчёты, щелкая пальцами по клавишам 'Macbook Pro'. Вот, неугомонная! В отпуске, а всеми мыслями ещё на работе!
Перед границей дозаправились за рубли, в Беларуси топливо дороже! Проблем на 'границе' не возникло: ночь, все спят! Добрались к утру до Витебска. Чистота! Дворники в полпятого уже на улицах, и не таджики, как у нас, а свои, местные. Удалось даже уточнить проезд, вечно путаюсь: где поворачивать, так как на шоссе две выезда. Выбрались на трассу, и по отличному шоссе рванули на Минск. Уже давно разветрилось, дождь остался в России, а здесь высокая кучевая облачность, из которой иногда проливаются небольшие дожди. Но, шоссе почти сухое, движение небольшое, работает 'запрещённый' антирадар, поэтому в скорости себя не ограничиваю. Оставив Минск справа, уходим на Барановичи. Там отвернули на Слоним. Здесь дорога уже, довольно много поворотов. Наконец, Зельва, и мы на финишной прямой! Приехали! Поворот на дачу. Дорога здесь не очень, для 'Мерсака', еле пробились к дому. В двух местах подрубать кустарник пришлось. С трудом открыли дверь, Светлана с ходу занялась плесенью и уборкой, а я полез на крышу, смотреть, где течёт. Заменил два листа оцинковки, залез на чердак, и повыбрасывал оттуда всё для просушки. За хлопотами незаметно кончился день. Ветер разогнал тучи, красное солнце село за кромку леса. Отварили прошлогодней картошки из погреба, помянули бабушку, немного поболтали, с утра решили пойти на рыбалку. Светлана была чем-то расстроена, и сказала, чтобы я шел на рыбалку один. А она поспит, так как устала добираться и убираться. В четыре утра вдруг завыли собаки! Еле-еле их успокоили, Светлана легла снова в кровать, а я достал удочки и решил 'встретить зорьку'. Тут послышался какой-то необычный звук: 'У-У-У-У-ЗЗЫ'. А потом раздался гром, продолжительный и странный. Но, в воздухе отчётливо запахло сгоревшим тротилом. Я вернулся на дачу, с трудом растолкал жену:
- Запах чувствуешь? Тротилом пахнет!
Недовольная Светлана пробурчала что-то типа: 'А не пошёл бы ты на рыбалку!'. Я больше не стал её беспокоить, но решил проверить, что происходит. Сел в машину, а она не заводится! Стартёр крутит, а движок не пускается, охранка мигает, что нет спутников. Достал мобилу, связи нет, отсутствует сигнал. Решил сходить на Хутор, выяснить, в чём дело. Опять раздался заунывный звук и грохот. Лес вокруг дачи густой, это бывшее лесничество. Я взял двух собак, мобилку и пошёл на Хутор. Это недалеко, километров 15, заодно и ремонтников закажу, чтобы сигналку отремонтировали.
Вышел на шоссе Слоним-Мосты, пришлось прыгать через достаточно большие лужи, дождь, всё-таки, ночью был. Повернул направо, что-то неуловимо изменилось на шоссе. Я довольно долго шёл по нему, силясь понять, что произошло. Вдруг понял, что вместо железобетонных столбов стоят деревянные. Вчера, точно были круглые железобетонные, вчера был асфальт на бетоне, а теперь гравийка. Поворачиваю за поворот... и вижу проштурмованную полковую колонну. Соберы подобрались ко мне, крысятся, тяжело пахнет кровью, сгоревшей резиной. Много трупов. Меня стошнило. Когда отвыкаешь, то зрелище не шибко приятное, а запах - ну очень специфический. У солдат и офицеров: петлицы, как на форме 41 года. У рядового состава никаких документов, кроме комсомольских и партийных билетов. У офицеров есть удостоверения личности. На всякий случай подобрал два ТТ, и заложил их за пояс, запасные обоймы сунул в карманы. Взял собак на сворку и сошёл с шоссе. В кустах остановился, почесал репку и повернул обратно. Интересно, как я это объясню Светлане? Ни хрена себе! Съездили на рыбалку! Метров через пятьсот почувствовал, что не один в лесу: кто-то за мной наблюдает. Укрылся за деревом, передёрнув затвор одного из ТТ.
- Кто идёт? Выходи!
- Кто такие, что надо!
- Папаша, выходи, не дёргайся.
'Папаша': это - я. У меня седые волосы и седая бородка. Звук засёк, ушёл в сторону от ясеня, за которым укрылся, пошёл в обход. Через несколько минут увидел двух бойцов с пулемётом Дегтярёва, и, лежащего на земле, командира, который весь был неаккуратно перемотан бинтами. Я вышел им в тыл, пока они пялились на ясень.
- Не оборачиваться! Руки перед собой!
- Русский?
- Да!
- 126 стрелковый полк, полковая разведка. Сержант Пахомов и красноармеец Волков. На марше полк подвергся бомбёжке с воздуха. Здесь командир полка, полковник Бережной. Требуется сообщить в штаб полка, в Слоним.
Я вышел из укрытия.
- Оружие не трогать! Сержант Пахомов, повернитесь.
Солдат с пулемётом повернул голову:
- А где второй, который за деревом? - но, возле них уже крутятся Тилька и Тонали.
- Это я и был, сержант. Не дергайся. Доложи обстановку!
- Нас подняли по команде 'Сбор' в 01.40, было приказано выдвинуться и занять оборону у Мостов. У Зельвы нас остановили эНКаВэДешники, продержали минут 20 и направили по этой дороге...
- Дальше можешь не рассказывать: под первой машиной взрыв и сразу налёт авиации. Это не НКВД, это 'Бранденбург'. - я вытащил наладонник и открыл карту. - Здесь?
- Да, здесь! А что это такое?
- Потом расскажу. Кто-нибудь ещё есть живой?
- Лейтенант Масленников, он пошёл к Мостам, со старшиной Архиповым.
- Так, сержант, дуй к дороге, найди ещё пулемет, гранаты и патроны. Сзади, в двух километрах, есть лесная дорога. Доходите до неё и налево. Там следы есть одной машины. Это моя машина. Я бегу туда, она не заводится, но я знаю, в чём дело. В конце дороги отдельный дом, чуть в стороне. И быстрее! Увидишь лейтенанта и старшину, бери с собой. Командира оставь тут. Потом подберём, если сможем. Он без сознания.
'Всё! Рота! Бегом! Марш! Надо же так вляпаться! 'В голове моей опилки, не бе-да!'' Через двадцать минут я вырывал проклятую сигналку, и скручивал напрямую проводку. Пошёл разогрев свечей накаливания, заурчал движок, тихо позвякивая клапанами насоса высокого давления. Я остановил его и влетел в дом. Светка спит.
- Подъём!
- Какого чёрта! Мы в отпуске, какая муха тебя укусила! Иди нафиг, я сплю!
- Война, подъём.
- Пошёл к чёрту! Кому мы на фиг нужны!
- Малыш, вставай. Хочешь добрать, иди спать 'бункер', вместе со всеми собаками. 'Сайгу' прихвати и вот это! - я сунул ей 'ТТ' и запасную обойму.
- Ты что, серьёзно? - спросила, наконец проснувшаяся, Светлана.
- Абсолютно! Мы в сорок первом году. Больше ничего не знаю. И это не игра.
Это я уже говорил, натягивая камуфляж, влезая в 'лешак', распихивая по отделениям магазины.
- Ты куда?
- К Зельве, там работает 'Бранденбург'. Патроны к 'Сайге' не трать, здесь таких нет! Где станции?
- В рюкзаке, не распаковывали. Мне оставь!
- Нет, нужны будут, я не один. Всё, целую, побёг! Марш в 'бункер' и жди меня! - ответил я, прилаживая гарнитуру к уху.
'Бункер' мы обнаружили случайно, лет пять назад. Кто-то здесь партизанил: или наши, или АК, или АЛ. 'Стоп! А ведь он может быть не пустой!'. На дороге показались четыре головы: двое в пилотках, двое в фуражках. Откидываю капюшон 'лешака', иду им навстречу.
- Пахомов, Масленников, ко мне, остальные на месте! - солдат в пилотке и командир в фуражке побежали ко мне, остальные остановились. Масленников оказался молодым круглолицым блондином, немного перемазанным кровью из небольшой ранки на голове, чуть ниже фуражки.
- Лейтенант Масленников, командир 2 взвода сапёрной роты 126 полка.
- Кап-два Букреев, здесь в отпуске. Все сюда!
Подбежали Волков и Архипов. Я достал наладонник:
- Вот здесь вот, в двух кэме от сюда, есть 'бункер', необходимо проверить: пуст ли он, и, если что, использовать его, как базу. - в этот момент подошла Светлана, тоже в камуфляже и 'лешаке', с 'сайгой' в руках. За ней бежали собаки, тоже в камуфлированных комбинезонах.
- Ой, они голые! - воскликнул лейтенант.
- Мы же Вам говорили!
- Внимания не обратил.
Я расставил людей, передал одну из станций Пахомову, всё-таки разведка, и мы двинулись в сторону бункера.
Впереди на коротком Тонали, вдруг, он сел.
- Внимание! Мины!
Нашёл чуть пожухлый кружок дёрна, воткнул ветку, подал сигнал Светлане остановиться и дальше не ходить. Архипов через Пахомова передал, что впереди много мин, он возвращается. Бункер оказался хорошо упакованным. Но, Тонали провёл нас по замаскированной тропе. Но, нас только трое, остальные остановились у кромки минного поля. Крышка бункера оказалась тоже заминированной. Я снял растяжку из довольно ржавой проволоки, аккуратно снял дерн с крышки, и немного приподнял крышку. Больше растяжек не было. Бункер оказался пустым, если не считать кучи разномастного оружия, боеприпасов и продуктов длительного хранения. Закладка. Чья не понятно, но, оружие было советского производства. Пронесли на руках остальных собак. Разбираться: чья, оставили здесь Светлану и лейтенанта.
- Лейтенант, должен быть ещё проход! Ищи!
Вчетвером вернулись к машине, опустили стекла и поехали. Перед дорогой выслали Волкова осмотреться. На дороге чисто, порядок, Волков сел на переднее сиденье, старшину с пулемётом отправили в багажник: наблюдать за воздухом сзади, остальные смотрят во все стороны по секторам. Дорога, в основном идёт лесом, обзор урезан до минимума, но, у Милевичей пришлось свернуть в лес, и замаскировать машину. Дальше шли поля, передвигаться на такой машине слишком заметно. В Милевичах немцев ещё не было, но связи с Волковыском нет, оттуда слышен бой, а в Зельве уже немцы. Председатель местного колхоза довольно злобно посматривал на нас, но, всё-таки, давал информацию. Мы повернули назад. Задержка у бункера за нас расставила все точки над 'i'. Ликвидировать пост 'Бранденбурга' мы не успели. Через полчаса тронулись обратно. Эта дорога заминирована немцами у Мостов, поэтому они могут быть только сзади, не считая групп возможных диверсантов. Назад добрались быстро, подобрали полковника Бережного, откинули сиденье и положили его в салон. Аккуратно проехали к дому. Там занялись тем, что перетаскивали всё из дома в 'бункер'. Как доложил лейтенант Масленников 'закладка' была, скорее всего, нашей, судя по большинству оружия, отсутствию радиостанций и установленным минам. 'Мерс' спрятали под скирдой сена, соорудив вначале шалаш из жердей, обнаруженных в сарае за домом. Наскоро перекусив, собрались на 'большой совет'. Существовало два пути: вечером выехать на машине до Заречина, там уйти налево и прорываться на Полоцк, минуя Минск, оставляя его справа. Второй - через Мосты, короче, но положение под Мостами неизвестно. Решили отходить через Заречин.
- Товарищ капитан 2 ранга, откуда Вы всё это знаете?
- Долго объяснять, лейтенант. Но, кто-то должен здесь остаться. У нас раненый, он - тяжёлый. Ни мне, ни Светлане попадать в плен никак нельзя, именно из-за того, что много знаем. Так, что выбора нет, лейтенант: ты и старшина. Доберёмся до своих, подбросим Вам радиста и связь.
Вышли засветло, иначе по тропинке не пройти. Каждый несёт по одной или две собаки. Разобрали стог. Светлана нас отругала, за то, что полковника ей сразу не показали. Достала 'собачью аптечку', проколола что-то Бережному.
- Легкое не задето, будет жить.
Начало темнеть, отозвали Волкова из засады. Когда садились в машину, Светлана произнесла сакраментальное: 'Ты пристегнулся?'
- Солнышко! Ни одного гаишника на миллион километров нету! Можно, я так поеду? Посадка низкая, а камни встречаются.
Светлана хохотнула. Мы тронулись. Возле дороги я остановился, ребята были готовы выскочить из машины.
- Сидеть! Слушай боевой приказ! Светлана, ты пересаживаешься назад и изображаешь всю из себя раненную. Лежишь и не отсвечиваешь. Мужики: наша задача доставить эту женщину в Москву. Мы имеем полное право погибнуть, но она должна добраться до Москвы и попасть наверх. Она - доктор физико-математических наук, завкафедрой экспериментальной ядерной физики в ЛГУ. И вот эти два прибора. - я показал свой белый Macbook и серебристый Macbook Pro Светланы. - Если это будет невозможно выполнить, ни я, ни она, ни эти приборы к противнику попасть не должны. Всем всё понятно?
Вопросов не последовало. Мы прикрепили скотчем к ноутбукам противотанковую гранату. Светлана легла на уложенное сиденье, рядом с раненным, а собаки - облепили её. Окна открыты, мы выехали к повороту на основное шоссе.
- Волков! Проверь дорогу!
Он выскочил из машины, осмотрелся и подал знак: 'Вперёд'! Впрыгнул на заднее сиденье, просунул Дегтярёв в окошко и замер в ожидании. Ему хуже всех: под спиной ничего нет, не на что облокотиться. Я включил все галогеновые фары и сорвал машину с места. У нас два дня: через два дня танки Гота и Гудериана сомкнутся у Минска. Ну, что ж, посмотрим! У меня 195 км/час максимальная скорость. Двигатель взревел, и 'Мерс' начал поглощать километры.
- Всем пристегнуться!
За 11 минут долетели до Заречина, там я резко тормознул, и ушёл налево, на Вензовец. Опять подхлестнул двигатель, и 'Мерс' отзывчиво увеличил скорость. Здесь дорога была пустая. Два раза появились 'посты НКВД', по которым мы ударили из пулемётов, но, на такой скорости, надо бить из ШКАСов. А у нас ДП. Просто попугали. В Новогрудке остановились у военного городка:
- Где госпиталь?
- Триста метров вперёд и направо!
Подъехал к рыльцу, сдал чуть назад и посигналил, вызывая санитаров. Открыли пятую дверь, остальных отпустил покурить и оправиться. Полковника унесли в госпиталь, мы передали ещё две упаковки антибиотиков. Может быть, кому-нибудь ещё повезёт. Попрощались с ребятами и высадили разведку, иначе им попадёт. Разворачиваемся и направо, на Москву.
Продолжаю давить на газ. Покрытие - битумная гравийка с довольно большим уклоном в сторону обочины. Что ещё удивило, так это полное отсутствия АЗС. За Смоленском стало очевидно, что требуется или снижать скорость, или дозаправиться. Увидел дозаправляющуюся колонну Т-34. Мерс, взревев тормозами, встал, как вкопанный, возле заправщика бронетанковой бригады.
- Красноармеец! Заливай!
- Сколько?
- 80 литров!
- Лилипутов не заправляем!
- Ты, Гулливер! Лей, твою мать!
- Шуток не понимают!
Продолжили движение, немного удивившись простоте, с которой добыли топливо. Бесплатное оно у них, что-ли? Впоследствии выяснилось, что частного легкового транспорта у населения не было, в ходу были талоны на бензин. А соляр был только государственным и практически бесплатным. Самая высокая цена была у керосина, которым пользовались многие для приготовления пищи, а во время войны и для освещения. Правда, качество всех нефтепродуктов было низким, много серы. Самый ходовой бензин - А-52. В авиации - Б-70.Рассвело, стало попроще ехать. Немецких самолетов мы так и не увидели. У Кубинки, за Можайском, нас остановили. Всё, приехали! Прорываться бессмысленно. Теперь начнётся самое важное: внедрение. И от того, как оно пройдёт, очень многое зависит.
- Документы!
Протягиваю права и паспорт на машину.
- Вы - иностранцы?
- Почему?
- Тут не по-русски написано!
- Это международные права.
- Что такое 'права'?
- Удостоверение на право управления автомобилем. Имею право управлять автомобилем в любой стране мира.
- А другие документы у Вас есть?
- Вы с аэродрома?
- Да.
- Вызови старшего.
Он помахал рукой, подзывая кого-то. Подошёл сержант, представился.
- Сержант, вызовите кого-нибудь из командиров. Есть весьма важные сообщения. Полковник Орлов у Вас служит?
- Нет, есть майор Орлов, замкомполка.
- Николай Никифорович?
- Да.
- Вот его и вызовите.
- Выйдите из машины, и уберите собак. Нам требуется осмотреть её.
'Не сговорчивый! Службист! Придётся ему полежать!' Они ещё непуганые, 'Бранденбург' и Абвер сюда ещё не добрались. Я, улыбаясь, вышел из машины, и открыл заднюю дверь, где сидели собаки. А бойцы даже оружие наизготовку не взяли. А у меня два 'ТТ' за поясом, скрытые 'лешаком'. Собаки взяли в кольцо обоих, а неожиданно появившиеся два ствола убедили обоих лечь на землю и завести руки за спину. Зелёные пластиковые хомуты, поданные Светланой, завершили 'операцию'. Мирно спящего третьего пришлось разбудить, так как он спал в обнимку с телефоном. Все позывные аккуратным подчерком записаны и положены под стекло!
- 'Голубизна' - 'Урану', дайте 'третьего'.
- Соединяю.
- Николай Никифорович! Кап-два Букреев! Вы подполковника Холодова по Халхин-Голу помните?
- Да. А в чём дело?
- Я из его ведомства, меня задержали Ваши бойцы на шоссе. Вы не могли бы подъехать. Дело очень важное.
Полковник Орлов не вернётся из боевого вылета под Ленинградом через полгода. Отец с большой теплотой отзывался об этом человеке. И я читал о нём, и о том, что начальник VI отдела ГРУ был с ним хорошо знаком именно с Халхин-Гола.
Сержант пытается развязаться. Перевернул его. Светлану послал в лесок прогулять собак.
- Если что, уходи в сторону Москвы. Найдёшь тетю Машу, через неё и действуй.
- Она ж меня пока не знает!
- Ничего, зато человек хороший. А пока по лесочку погуляй. Далеко не отходи. Если что не так будет, я этих трёх уберу, тебя не хватятся. Рюкзак забирай.
- А ты?
- Не волнуйся, выкручусь, наверное.
Светлана ушла в лесок, а я остался ждать Орлова. Он подошел!!! через час. Один. Увидев связанных бойцов, удивлённо посмотрел на меня.
- Вы же говорили, что Вас задержали. А тут как в анекдоте про работника, который медведя поймал.
- Здравия желаю, товарищ майор. Они хотели осмотреть машину, а там слишком много того, что никто видеть не должен. У меня просьба: Холодов о Вас отзывался очень высоко. Мне необходимо попасть к нему или к Кузнецову. И укрыть эту машину так, чтобы никто её не видел. Можете меня арестовывать и под конвоем доставить в ГРУ, но, только туда. Пообещайте это. Я знаю, что Вам можно верить.
- А если 'нет'?
- У Вас нет выбора, товарищ майор. Сведения слишком важны.
- Я позвоню?
- Да, конечно! - я пропустил его в пост. Он снял трубку и вызвал машину с двумя водителями. Я поднял над головой руку, из леса вышла Светлана и собаки. Когда она подошла, я начал развязывать красноармейцев. Сержант попытался полезть в драку. Ещё не остыл. Пришлось взять его на болевой. После этого, с ним разговаривал уже Орлов. Отчитал его за плохую организацию службы, и попросил подойти к нему после наряда. Понятно зачем! Подъехала машина, но красноармеец не знал, как управлять Мерседесом с автомат-коробкой, поэтому в ангар её пришлось ставить мне, после этого перегрузили часть вещей, пересели в Эмку и поехали в Москву. Нас привезли к старому зданию наркомата обороны. В этом здании я никогда не был. Орлов ушёл вовнутрь, а мы сидели с водителем, который нас с интересом рассматривал.
Из дверей появился Орлов в сопровождении совсем молодого полковника Холодова. Я вышел и представился.
- Я Вас не знаю, товарищ капитан второго ранга.
- Зато я Вас знаю, товарищ генерал-лейтенант. - я снял с плеча 'тигр' и протянул ему, развернув номером на него. Он взял незнакомое оружие, провёл по нему взглядом.
- Интересно! Штамп Ижевского завода и 1994 год.
Из машины вышла Светлана, которая протянула ему 'Сайгу' с годом выпуска 2008.
- Ну, что ж, пройдёмте. Товарищ майор, я Вас больше не задерживаю!
- Там ещё наши собаки! И наши вещи.
- Тогда ждите, товарищ майор.
- Но у меня же полк!
- Ну, сейчас что-нибудь придумаем. Выгружайте! - и он буквально убежал обратно в здание. Через некоторое время он вернулся с тремя бойцами, которые подхватили рюкзаки. Я разрезал скотч и передал противотанковую гранату одному из них. Ноутбуки взял под мышку, взял трех собак. Мы двинулись к зданию. Майор Орлов, практически ничего не понявший, остался у машины. Когда, на входе в Наркомат, я повернулся, его машины уже не было.
Кабинет Холодова был на втором этаже. Лампа с зелёным абажуром, стол, покрытый дермантином и сейф. Всё строго, с инвентарными номерами.
- Откуда вы?
- Сейчас из-под Волковыска, сами из Ленинграда. Жена - физик-ядерщик, долгое время работала с ядерным оружием. Я - бывший командир батальона войск специального назначения ГРУ ГенШтаба Советской армии. Так стала называться РККА в 46 году.
- Что такое 'ядерное оружие'?
- Основа военной мощи СССР с 49 года по настоящее время. Реализовано на неуправляемом ядерном синтезе или делении ядер тяжёлых металлов. Кроме того, управляемые ядерные реакции используются для получения энергии в специальных реакторах, которую используют либо для получения электроэнергии, либо пара. Бомбы обладают мощностью от нескольких тысяч тонн до 100 миллионов тонн в тротиловом эквиваленте.
- И Светлана Евгеньевна изобрела такое оружие?
- Нет, конечно, её ещё не было, когда его изобрели. Она принимала участие в разработке и конструировании некоторых новейших образцов этой техники, в том числе, и как ведущий конструктор. Это - отрасль оборонной промышленности.
- Это несколько выше моей компетенции, поэтому этот разговор мы отложим. Вернёмся к положению в Белоруссии.
- Да, пожалуйста. Вы разрешите мне включить вот этот прибор. Это электронный прибор, позволяющий хранить, передавать и использовать информацию. - я нажал кнопку пуска 'Macbook'. - Последнее время, я увлёкся историей Великой Отечественной войны, так она будет называться в нашей истории. Особенно её начальным этапом. Поэтому, здесь собраны сведения обо всех событиях этого периода истории нашей с Вами Родины, товарищ полковник. И так, второй день войны в документах и фотографиях. Причём, с обеих сторон. С чего начнём?
- С завтрака! - послышалось замечание Светланы. Она не может начинать работу без завтрака. - Ибо Вы сейчас 'углубитесь' так, что Вас потом за уши не оттянешь. А я буду сидеть голодная. Товарищ полковник, у Вас кипяток есть? - сказала жена, развязывая и расстёгивая рюкзак. Через три минуты на столе на газете был сооружён завтрак, густо пахло кофе, копчёной колбасой, сыром.
- Я последний раз ужинал вечером 21 июня. - сказал Дмитрий Федорович. После завтрака вернулись к документам. Но, через пять минут после начала обсуждения, полковник Холодов выпрямился и сказал:
- Пойдёмте к НачШтаба.
Генерал Жуков что-то кричал по телефону кому-то. Лицо злобное, глаза сощурены. Увидев Холодова, сделал жест рукой, что не время, не сейчас.
- Что у Вас, полковник? - послышался голос с другой стороны кабинета. Он повернулся и вытянулся в струнку. В кабинете Жукова был Сталин. А как же вопли Хрущёва и дерьмократов? Главнокомандующий находился в Генеральном штабе утром 23 июня.
- Планы командования вермахта на начальном этапе войны, товарищ Сталин.
- Это - немецкая провокация, никто сейчас не знает, что задумали немцы.
Холодов повернулся ко мне и попросил показать компьютер. Я раскрыл ноут, ввел пассворд одной рукой, затем передал его Сталину. На Preview стоял файл Invasion1941.jpg
- Откуда это у Вас?
- В 2013 году это история, а не стратегические данные, товарищ Верховный.
- Гроша ломанного не стоят такие данные. Враг будет разбит и немедленно.
- Война кончится в мае 1945 года, в Берлине и на берегах Эльбы, товарищ Сталин. И обойдётся нам очень дорого из-за поражений сорок первого и сорок второго годов. Современные нам историки говорят об ошибках командования РККА на первом этапе войны, когда армия понесла неоправданные потери, пытаясь контратаковать более сильного и хорошо организованного противника с неподготовленных позиций. Потеряла более двух миллионов человек личного состава кадровых войск. Я только что из-под Гродно. К вечеру Гот возьмёт город, а 25 июня замкнёт кольцо окружения вокруг 3-й и 10-й армий под Барановичами. Здесь есть вся информация по Великой Отечественной Войне. В папке VOV. Разбита по дням, месяцам и годам, отдельным операциям и сводные карты-схемы.
К нам подошёл Жуков и внимательно прислушивался к разговору. Сталин отложил ноутбук на рядом стоящий стул, и встал.
- Какие у нас основания доверять Вам?
- Никаких, товарищ Сталин. Вы, только что, держали в руках компьютер, изготовленный в 2008 году. В кабинете полковника Холодова оружие, изготовленное в 1994 и 2008 годах. И ещё один компьютер, уже 2012 года выпуска. На аэродроме в Кубинке в ангаре стоит наша машина, сделанная в Германии в 1986 году. Вот её паспорт. На нём лазерная голограмма, защищающая его от подделки. В этом мире этого никто делать не умеет. Я понимаю, что Вы - материалист, я, кстати, тоже. Но факт остаётся фактом: я стою перед Вами, хотя родился, когда Вы были уже мертвы.
- Товарищ Жуков, посмотрите: насколько эта схема соответствует действительности на вчерашний день?
- Полностью совпадает по нашим частям и соединениям, но сильно отличается по немецким. Таких данных у нас нет. - сказал Жуков через несколько минут. - И здесь не показан Север, что там?
- Вот отдельно по Карельскому фронту. - я показал на вкладку с данными.
- А почему Вы обратились именно к товарищу Холодову? - недоверчивым тоном спросил Сталин.
- Знаю его лично с 1974 года как руководителя одного из Управлений ГРУ, а именно, шестого Управления. До самой его смерти в 86 году.
Сталин внимательно посмотрел на меня и на Холодова.
- Пройдёмте, нужно переговорить!
Мы перешли вновь в кабинет Холодова. Там нас встретила язвительная улыбка Светланы.
- Лёша, тебя не затруднит представить меня вождю народов и самому ужасному монстру, из всех рождённых на Земле. Здравствуйте, товарищ Сталин. - 'Вот язва! Помолчать не может!'
- Букреева Светлана Евгеньевна, моя жена, доктор физико-математических наук, зав.кафедры экспериментальной ядерной физики Санкт-Петербургского Государственного Университета. Специалист по ядерному и термоядерному оружию.
- А почему Вы так меня характеризуете? - спросил её Сталин.
- Я??? Вовсе нет! Это - официальное общественное мнение правящей партии России в 2013 году. У меня другое мнение, товарищ Сталин. Но, я, пока, помолчу!
- Ваш муж назвал Вас специалистом по ядерному оружию, это действительно так?
- Да, последние 20 лет я занималась малыми и сверхмалыми термоядерными зарядами. В просторечии: нейтронными. Большая часть энергии взрыва таких зарядов выделяется в виде нейтронов. Поражаются только биообъекты, зона сплошного поражения у них маленькая, а вот зона поражения личного состава противника очень большая. Насколько я понимаю, товарищ Сталин, у меня появится шанс отыграться за все 90-е? И за слёзы моего учителя? Я - готова!
- Почему Вы такая злая?
- Потому, товарищ Сталин, что в 91-м нам сказали, что нам никто не угрожает, поэтому финансирование с вас мы снимаем. Я выжила благодаря своей прабабке-блокаднице, которая всю оставшуюся жизнь, закупала продукты и хранила их у себя дома. Она не дожила до 91-го, умерла за полгода до того. Я три года ела то, что она накопила. Моей зарплаты ведущего конструктора хватало только на оплату телефона. Вышла замуж за Алексея. Затем уехала в ЦЕРН на строительство Большого Адронного Коллайдера. Вернувшись в Питер, создала установку, улавливающую потоки, обнаруженного мной, вторичного эффекта столкновений адронов. Я рассчитала всё точно, и мы с Алексеем оказались в том месте, и в том времени, где можем принести максимальную пользу стране.
- Вы не человек...
- Да, я - ведьма. Их всегда сжигали на кострах. Но, Вам нужно оружие, а оно вот тут! - и она показала на свою голову.
- Что требуется?
- Мозги, но я всех их знаю. И деньги, для этого я сохранила на компьютере все ресурсы СССР-91. И кучу всего интересного. И ещё, товарищ Сталин. Алексей - очень хороший специалист по двигателям, хоть и не говорит об этом. У него 4 международных патента по поршневым и реактивным двигателям. И вообще, толковый инженер, а не солдафон, которым старается выглядеть. И это у него получается.
Сталин повернулся ко мне.
- Судя по Вашему лицу, Вы не знали об этом?
- Так точно, иначе более плотно подготовился бы. Ты что, не могла сказать, что задумала?
- Не было уверенности, что всё пройдёт как надо. Всё должно было случиться на день раньше, но не случилось. Это был не более чем эксперимент.
- Так, достаточно! Что мы имеем? Сумасшедшую девицу и большое количество информации, и её мужа-историка, тоже с большим количеством информации. И войну, которую предстоит выиграть. Что у Вас пишут про причину поражений?
- Неисполнение Директивы номер 1, задержка передачи данной директивы на один час сорок минут из Генерального Штаба в войска, плюс развёрнутая к тому времени сеть ложных Контрольно-Пропускных Пунктов Абвером в районах ЗОВО и ПрибОВО. Командующие трёх особых округов не справились с обязанностями. Некоторые историки устанавливают прямую связь некоторых генералов с заговором 37 года. Подмену стратегической оборонной доктрины на разработку маршала Тухачевского. Вместо активной обороны последует серия неэффективных контрударов с неподготовленных позиций и слабо обеспеченных тылами. В итоге, кадровая армия будет разбита, понесёт огромные материальные и людские потери, но, всё равно сорвёт планы Гитлера по блицкригу. С работой Абвера я уже столкнулся на примере 126 стрелкового полка, который не успел занять подготовленные позиции под Мостами. Переправы не уничтожены, Гот прорвался через пустую линию обороны.
- Некоторые генералы это кто?
- Жуков, Тимошенко, Павлов, Кузнецов и Кирпонос. Туда же причисляют Жигарева и некоторых других. Официально: вина не доказана, так как после Вашей смерти расследование было остановлено.
- Когда я умер?
- Отравлены Кагановичем в марте 53 года.
- Что можно предпринять?
- Ватутина срочно перевести в Прибалтийский округ, командующим Северо-западным фронтом. Жукова вместо Павлова, а Будённого, вместо Кирпоноса. Да, и ещё, очень много дел наворочает Хрущёв. И именно он остановит это расследование. Он объявит другую теорию, что Вы, лично, создали культ личности, разгромили РККА в 1937-м году, из-за чего всё и произошло. Это - официальная советская история, начиная с 53 года.
- Светлана Евгеньевна, с Вашими работами, в свете перспектив, которые нарисовал Ваш муж, придётся подождать. Что Вы можете предложить фронту с минимальными финансовыми затратами?
- Искусственные алмазы для шлифовки и резки металлов, головодонные взрыватели для кумулятивных гранат и снарядов, активно-реактивные двигатели для крупнокалиберных снарядов и малокалиберных ракет, всё, что связано с металлокерамикой для удешевления процесса производства массовой продукции. То, с чем приходилось постоянно работать.
- В таком случае, есть мнение направить Вас в Московский институт боеприпасов. Заодно будете готовить кадры, и разрабатывать технологии для наркомата боеприпасов. Основная Ваша тема пойдёт тоже через этот институт. Пока, заместителем директора по экспериментальной работе. А там - посмотрим. Что касается Вас, товарищ Букреев, то я затрудняюсь пока сказать, где Вас лучше использовать. С одной стороны, вы - человек военный, но совершенно незнакомы со спецификой именно Красной Армии, и на фронт Вас не пошлёшь, с другой стороны, Вы - инженер. А у нас резкая нехватка инженерных кадров. Что сами можете предложить?
- Я бы предпочёл оставаться в кадрах ОсНаз ГРУ, но, видимо, потребуется поработать с авиамоторостроителями, и разобраться с конструкцией некоторых узлов и механизмов основных танков. Но, с правом решающего голоса. Если это невозможно, то различного рода спецоперации, как раз то, к чему я готов, плюс подготовка людей для них.
- Нет, товарищ Букреев. Вы больше необходимы здесь, в Москве, чем на фронте. Заедете к Устинову, будете работать с ним и с Шахуриным.
- У нас нет документов, товарищ Сталин.
-Да-да, я понимаю. Товарищ Холодов, согласуйте вопрос и решите его.
Я передал Сталину свой наладонник, куда слил папку VOV.
- Включается вот здесь, вот папка, там ещё книги различные, много про себя интересного прочтёте. Это зарядка к нему. Требуется 220 вольт переменного тока.
- Спасибо. А сделать много таких штук сможете?
- Нет, эти технологии пока не доступны.
Разместили нас в какой-то офицерской общаге Генштаба. Там мы от души поругались со Светланой, что она не предупредила о том, что она готовит.
- Чего ты добилась? Испортила нам отпуск и ухудшила жилищные условия. Пойми, староваты мы для подобных приключений. Всё давным-давно сделано за нас, мы ничего реально изменить не можем. Денег нет, корма собакам только то, что с собой. Уж лучше бы в бункере остались.
- Ты бы не стенал, а съездил к Устинову, и вообще, ты много говорил о том, что можно и нужно изменить, чтобы всё пошло по-другому. Вот тебе и карты в руки. Действуй.
Наш спор прервало появление сразу двух Дмитрий Федоровичей: Устинова и Холодова. Холодов привёз документы и пропуск по Москве, а Устинову позвонил Сталин и приказал взять на себя размещение и использование обоих Букреевых. В наркомате обороны большие изменения: Жуков отправлен на Западный фронт, затыкать дыру и организовывать гибкую активную оборону. Вместо него вернули Шапошникова, замом Василевского. Мы с Холодовым съездили в Кубинку и забрали Мерседес. Там к Мерседесу прикрутили армейские номера, на стекло повесили пропуск НКО. Вернулись на нём к Наркомату вооружений. В наркомате я застал отчаянно спорящую Светлану с Ванниковым. Ей выделили довольно большие мастерские МИФИ, только он называется МИБ сейчас, чего-то не хватало, и она пошла в атаку на замминистра.
- Мне поставлена задача, в кратчайшие сроки, обеспечить промышленность техническими алмазами, а Вы говорите, что планом не предусмотрено! Вот, срочно и в полном объёме!
Её работа для меня всегда находилась за семью печатями, секретность такая, что не подходи, поэтому я впервые вижу её в деле. И это не завкаф, отчитывающий очередного двоечника. Где только набралась таких язвительных выражений?
Устинов, который ожидал моего появления, пошёл вниз смотреть дизель 'Мерседеса' и топливную аппаратуру. На осмотр ушло минут пять-семь, мы возвращались в кабинет:
- Алексей Николаевич, три больших дыры: топливная аппаратура к двигателям В-12, завод номер 62, гонят брак. Второе: пальцы и траки на всех танковых заводах, выходят из строя через 300 км, в лучшем случае, и эвакуация Кировского и Харьковского танковых заводов. Приказ сегодня получен. Я связался с Шахуриным, он просил посетить Московский и Пермский моторостроительные заводы и посмотреть, что можно предпринять по увеличению мощности и надёжности авиадвигателей. Это ближайшие задачи. Вы - мой заместитель, так что прав у Вас хватает, как и ответственности. Вас не смущает разница в возрасте?
- Нисколько, я был курсантом, а Вы были министром обороны.
Получив задание, поехал на 62 завод в Ярославль. Сбоку в машине сидел энкавэдешник. Якобы, охрана. В этой истории 'Шестьдесят второй' не будет эвакуирован. Завод новый, но подшипники на большинстве шлифовальных станков бьют. Угроблены отсутствием ТО и плохой смазкой. Фильтры все забиты, система: 'давай-давай' и 'Стаханов - это круто', в действии. Инженер - мямля, и полностью находится под директором. Директор - редкостное хамло и очковтиратель. Вначале было море гонору, но, когда я составил акт, он притих, затем заскулил, что он всё исправит и даст план.
- Мне не план нужен, а работоспособная топливная аппаратура.
Посоветовался с мастерами. Вначале разговор не клеился, но форма подействовала, и статус представителя заказчика: военпреда. Мастера объяснили, что лучше вызвать старого директора, его уволили три года назад, поставили этого. В качестве рекомендации написал о необходимости замены директора и направлении на завод военной приёмки. С этим вернулся в Москву и доложил Устинову. Никак не привыкну к слову 'НарКом'. Направили на завод подшипники для станков из резерва. В тот же день в самолёт и в Сталинград, требуется внести изменения в конструкцию воздушного фильтра и отдать чертежи полуавтоматической и пятиступенчатой коробки передач танков. Заодно присмотреться, что можно сделать с ходовой частью.
- Вот, габариты те же, узлы крепления совпадают, меняем оснастку в литейке, и ставим на поток ещё один вал и 2 шестерни. Вот на этом валу ставим синхронизаторы, которые на вашей коробке отсутствуют. Всё делать без остановки конвейера. - я передал чертежи главному инженеру Павлову. Тот внимательно посмотрел на них, потом на меня.
- Оригинальное решение, но, что оно даст?
- Наработок на отказ 15 лет. Устраивает? Облегчение переключения передач механиком-водителем и увеличение манёвренности танка на поле боя. А, заодно, увеличение маршевой скорости на 15 км/час.
С пальцами всё понятно: ради экономии времени и для плана недогревают. Здесь нужен контроль по времени прогрева и температуре. Лучше всего поставить СВЧ нагрев, но где взять столько магнетронов? Просто настучал по голове местное НКВД и пообещал оторвать всё, если пальцы будут идти сырыми или перекалёнными. Надо уводить их производство с завода! Где-то читал, что вместо СВЧ использовали что-то другое, но никак не мог вспомнить что! Помнил, что сделал это профессор Вологдин. Но, кто это и где он находится сейчас, я не знал. Задал вопрос сопровождающему сотруднику НКВД, тот обещал узнать и сообщить руководству своей конторы.
Из Сталинграда в Ленинград, на Кировский. Требуются траншеекопатели и много, а для них - вал отбора мощности. В наши годы он есть на любом тракторе, а здесь только на двух из восьми выпускающихся. И валы разные. Ленинградцы приняли радушно и инициативно, несмотря на то, что завод начал демонтаж производства, нашли место, где роторные машины можно делать. Жаль, что нет принтера. Приходится перерисовывать с монитора. Объявили о том, что занят Минск. Двое суток разницы с тем временем, но это может быть пропагандистская задержка. А вот то, что наступление немецких войск остановлено на подступах к Риге и Двинску, такого в той войне не было. Ригу взяли сходу. На Юге, пока, также как было, пали Львов и Комель, бои под Ровно. Зацепиться там не за что, хотя довольно много сил и средств. Совинформбюро передаёт сводки каждый час, но отличить, где правда, а где ложь, пока нет никакой возможности. Первые же траншеекопатели будут направлены на создание обороны под Псковом и Нарвой. Здесь меня застал приказ возвращаться в Москву. Я прилетел на Центральный, приехал в Наркомат. Доложил о проделанной работе.
- Да, из Сталинграда поступило две пятиступенчатых коробки для испытаний, но вызывал Вас не я, вот пропуск в Кремль, Вас вызывает Сам. - сообщил Дмитрий Фёдорович. - Вот, звоните. Позывной: товарищ Иванов.
Трубку взял Поскрёбышев.
- Да, вызывал, будьте сегодня в 21.00.
- По какому вопросу?
- Он не уточнял, просто приказал вызвать. - сказал Поскрёбышев и повесил трубку.
Я связался со Светланой и поехал к ней на Мясницкую. Нашёл её в подвалах института. Серая от недосыпа, злющая, кто-то что-то натворил.
- Как дела?
- Нормально.
- А чё злющая?
- Бывает, сам-то где пропадал?
- В Ярославле, в Сталинграде и Питере. Меня Сталин вызывает.
- Это хорошо, покажешь ему вот это. - даёт мне черный порошок в полиэтиленовом пакете. - Заодно, и вот эти сопла для двигателей гранатомётов. Их можем уже сейчас производить до 10000 в день. А вот с алюминиевым литьём не идёт, вот и злюсь. Где-то химики прокололись. Придётся катать. Масс-спектрометров нет, обещали доставить из Харькова, а до сих пор нет. Скажи ему.
- Ты бы поспала, свалишься ведь.
- Не лезь, всё: иди отсюда, а то разревусь, а мне нельзя. Устала очень.
Я не стал ей говорить, что она сама этого хотела.
В Кремле Сталин познакомил меня с Шапошниковым, точнее, Шапошников решил познакомиться и задать несколько вопросов. Дело касалось тактики действий различных генералов вермахта. От кого чего можно было ожидать. 'Сам' настроен достаточно благодушно, полностью в курсе наших дел, заинтересованно посмотрел на технические алмазы и сопла.
- Но ведь их можно просто отливать?
- Не получим такой точности изготовления и цена будет выше, да и по количеству провалимся. Товарищ Букреева говорит, что как только будет получен корпус для двигателя, можно будет начать выпуск противотанковых гранатомётов. Проблема в том, что идут большие раковины при литье из-за какой-то присадки в алюминии, а вычислить эту присадку она не может из-за отсутствия спектрографа.
- Противотанковые средства нужны как воздух, пусть заменит чем-нибудь материал корпуса.
Я достал рацию и передал всё Светлане.
- Бесшовные трубы здесь не делают! Хотя... Скажи, что завтра доложу.
Опять у Светки бессонная ночь! У меня - тоже. Маршал вцепился в меня клещом, истерзал мою папку VOV, и, в конце концов, вынес приговор: сидеть мне при Генштабе на постоянной основе.
- Товарищ маршал, не штабной я, совсем не штабной, а работать ходячим справочником, это не по мне. Отдать Вам компьютер не могу, тут слишком много по промышленности и автокад стоит. Вся эта папка есть у Верховного.
- Вы меня не понимаете, товарищ капитан второго ранга. Важен ваш опыт маневренной войны с получением информации из различных источников. Вот по авиации постоянно проваливаемся, а научить, как использовать ту же самую авиацию - некому. Нет, я буду настаивать перед Верховным о переводе Вас к нам.
- Товарищ маршал, нет у немцев никакого 'секрета победы'! Есть преимущество в количестве автотранспорта и авиации у противника. Мобильность выше, чем у нас. Поставьте авиации задачу в первую очередь уничтожать автомобили и бронетранспортёры противника. А я дожму наши танки до нормального состояния, а все лёгкие танки переделаем в бронемашины. Сейчас туго приходится: лето, даже плохие дороги проходимы для немецкой техники. Надо продержаться до осени, и они скиснут.
- Ваши бы слова, да богу в уши. Это хорошо, то, что Вы делаете, но этого пока недостаточно, для того, чтобы связать немцев по рукам и ногам, заставить их отказаться от маневренной войны. И, требуется Ваша помощь в авиации. Летаем много, потери большие, а толку мало.
- Я побывал у Климова, передал ему всё по М-108: четырёхклапанную головку цилиндров, по поверхностному виброупрочению шатунов, составу антифрикционного чугуна для втулок и колец, сейчас передадим алмазные пасты. Требуется слетать в Пермь и передать всё для М-82ФНК, М-71ФНК и М-73ТК, заодно, посмотреть на те нарушения техпроцесса, которые, наверняка, допускаются. Это - горит, причём, синим пламенем. Тем более, что Лавочкину уже переданы его чертежи по Ла-5ФН.
- Ну, хорошо, товарищ Букреев. Но и Вы меня поймите, что вопрос с авиацией требуется решать срочно, иначе без неё останемся. Слишком велики потери.
Зато всё узнал по положению на фронтах: Жуков зарылся в землю у Борисова и остановил Гудериана. Тот маневрирует, но 3-я и 10-я армии, получившие приказ на отход, треплют ему тылы и выходят в район Полоцка, сужая ему возможности для манёвра. На ожидаемом ударе в районе Могилёва разворачиваются Брянский и Юго-западный фронты. Им, пока удаётся сдерживать удары 2 немецкой армии. Но у немцев есть резерв: VI армия Рейхенау. Она уткнулась в непроходимые Пинские болота, взорванные мосты, и стойкую оборону 5-й армии генерала Потапова, оставила аръегард, и начала манёвр в сторону Минска на усиление II армии. Основные бои развернутся на подступах к Могилёву.
Ватутин держит оборону на восточном берегу Даугавы (Западной Двины), все мосты взорваны, такого предательства, как прошлый раз, когда остался не взорванным железнодорожный мост в Риге, в этот раз не наблюдается. Сил и средств у него достаточно, так как войска, которые были сосредоточены в Литве, успешно отошли после приказа на второй день войны. И из глубины успела подойти свежая армия, сконцентрированная, в том времени, у Пскова.
В КОВО Будённый постоянно маневрирует, у него много мехкорпусов, но он действует из засад, во встречные бои не ввязывается. Он - кавалерист, и знает, что конницу на пулемёты посылать бессмысленно. Средних и тяжёлых танков у него мало, поэтому действует именно так. Окружить себя он не даёт, если намечается прорыв, то он подрезает его, пропустив ударный кулак, а потом расстреливает, остановившиеся без топлива, танки. В общем, партизанит! Это как раз для него!
Но южном фланге, у немцев наметился успех. Они обошли Сафронова, разрезали армии Малиновского и Коротеева, и наступают на Умань. В резерве там только Тюленев. Там давление огромное. Немцы уже поняли, что-то идёт не так, как было задумано. Успех во Франции и Польше им не повторить. Эх, если бы англичане поддержали нас бомбёжками! Но, пока, кроме заявления Черчилля в первый день войны, от них ничего не поступало. Все ждут, когда подломятся коленки 'у колосса на глиняных ногах'. А он сопротивляется, не хочет падать. Весь мир замер в ожидании. Сволочи!
Опять самолёт и в Пермь. Там на крупнейшем в СССР моторостроительном заводе изготавливались и собирались авиадвигатели для бомбардировщиков и истребителей. Требовалось передать им технологические карты производства трех двигателей: АШ-62ИР, АШ-82ФН и АШ-73ТК. Швецов встретил меня на заводском аэродроме. С удивлением рассматривал подписанные им самим распечатки ксерокопий старинных чертежей, некогда входивших в мой реферат, в котором я обобщал работу КБ Швецова по усовершенствованию двигателей в период с 1939 по 1954 год.
- А М-71?
- Вы же в курсе, что М-71 - это спарка М-63. Он оказался очень ненадёжным, а вот АШ-62ИР - чрезвычайно надёжен и долговечен. - я посмотрел на реакцию Аркадия Дмитриевича.
- Вы полагаете, что его надо 'спаривать'?
- Я думаю, что да. Повышение степени сжатия свыше 7 для используемых материалов просто губительно. Плюс недостаточная 'масляная культура', плюс сами масла очень низкого качества. Поэтому и не пошло.
- Я тоже думаю, что здесь собака зарыта! На заводе этот двигатель отработал 100 часов.