Аннотация: Всегда ли приносит радость исполнение мечты? Если всю жизнь мечтать научиться ездить на лошадях, то обязательно ли станет радостным воплощение в жизнь подобного желания?
Неужели сегодня последний рабочий день и завтра отпуск? Как же бесконечно долго тянется этот день...
Вот и конец рабочего дня. Бегу вниз по лестнице к выходу, стуча каблучками, и чувствую себя восемнадцатилетней девчонкой, хотя по паспорту мне намного больше, но сегодня так хочется об этом забыть. Ведь впереди три недели отпуска и на улице лето...
Выскакиваю из дверей, улыбнувшись суровому охраннику с автоматом у входа. Я сочувствую ему. У него еще не начался отпуск, и ему долго до конца смены...
Город встречает меня теплым маревом и неярким вечерним солнышком. Я сажусь в машину, трогаюсь и минут через десять, как всегда, попадаю в пробку. Но сегодня это меня мало трогает, и я продолжаю медленно продвигаться к цели.
Моя цель - выехать за город и добраться до дачи, где у меня отдыхают мама, муж и сын. Там я проведу два выходных дня, а в понедельник мы с мужем и ребенком рванем в санаторий, оставив мою маму наедине с ее любимыми грядками, которые она отказывается покинуть.
Санаторий - какое сладкое слово! Меня в санатории прельщает множество спортивных сооружений, таких, как бассейн, несколько саун, а также тренажерных залов и площадок, где можно заниматься спортом под руководством тренеров. Надо же когда-нибудь заняться своим здоровьем. Так почему бы не сейчас...
Размышляя о предстоящей поездке, даже не замечаю, как доехала.
Ура! У последнего поворота к дачным участкам меня встречают сын и собака Ника, или Николетта, маленький йоркширский терьер. Расцеловав сына и потрепав за ухом Николетку, пытающуюся лизнуть меня в нос, сажаю их в машину. Выясняется, что они ждут меня уже около часа. Мне очень приятно, что сынуля без меня соскучился и так долго меня ждал. Мы подъезжаем к нашим воротам, я оставляю машину и иду ужинать.
Все выходные проходят в сборах. Потом мы едем в Москву за оставшимися вещами и только оттуда уже в санаторий.
Сосны, огромные сосны, упирающиеся своими макушками в небо. И еще цветы, море цветов. Санаторий стоит в сосновом бору, а вокруг зданий клумбы, дорожки, газоны, окруженные подстриженным низкорослым кустарником, альпийские горки, вазы с цветами и снова клумбы. Красота неземная, с высот которой меня тут же спускает мой сын:
- И что же тут делать?
Вначале я озадачена подобным вопросом, но потом понимаю, что я могу часами гулять по дорожкам, любуясь цветами и клумбами, и сидеть на лавочках, читая книжку, а десятилетнему мальчишке нужны совсем иные развлечения. И мы отправляемся на их поиски.
Находим бассейн, тренажерный зал, футбольную и волейбольную площадки, теннисный корт, бильярдную и столы для настольного тенниса. Записываемся в группу к тренеру на занятия по лечебной физкультуре (в отличие от моего спортивного мужа, сама я ни за что не заставлю себя делать утреннюю зарядку, да и сынуля тоже, а в компании, да еще с тренером, может, и на тренажерах позанимаемся).
Узнаем, как работают бассейн и сауны, и выясняется, что в отличие от взрослых ребенку здесь заняться практически нечем. Ну, час - зарядка, еще час - бассейн, вечером сауна, а что делать еще целый день, неизвестно... Можно, конечно, в волейбол или футбол играть, но нужна команда, а мы еще никого не знаем.
Однако тут, к моему счастью, на горизонте появляется мальчик примерно того же возраста, что и мой сын, и у моего чада тут же отпадают все вопросы по поводу своего времяпровождения. Оба ребенка мгновенно растворяются в окружающем пространстве, оставив меня с чувством легкого неудовлетворения по поводу не до конца выполненного родительского долга.
Вечером вместе с мужем обходим окрестности. Берег реки, заливные луга, перемежающиеся небольшими перелесками, и тут нам навстречу попадаются две всадницы на лошадях. Лошади идут медленным шагом, солнце золотит их гривы. Молоденькие девочки, сидящие в седлах, кажутся мне сказочно красивыми, хотя одеты они в потрепанные джинсы и кроссовки. Я провожаю их восхищенным взглядом.
- Тоже так хочешь? - улыбается муж.
- Хочу, - улыбаюсь ему в ответ, - А тебе бы так не хотелось?
- Ни капельки. Я как-то к лошадям равнодушен.
- А мне хочется, - я мечтательно прикрываю глаза, - представляешь: я так важно и степенно восседаю на лошади, и вообще это мечта моего детства.
- Так в чем дело? Сейчас разных клубов полно, иди в любой и езди на здоровье.
- Ты же знаешь, во-первых, куда-то ехать договариваться, учиться - это не для меня, а во-вторых, я трусиха и боюсь, вдруг меня лошадь сбросит...так что это только мечта, которую я так никогда и не осуществлю... Разве если только не решусь проехать по кругу на площади, где детишек по праздникам катают.
Муж смеется и ласково обнимает меня за плечо:
- А напрасно, мечты надо реализовывать.
Мы идем дальше и выходим на большое поле, на краю которого выстроен загон, и в нем по кругу ездит на небольшой лошадке совсем маленькая девочка лет восьми-девяти. В центре загона стоит худощавая женщина с хлыстом и командует девочке.
- Перемена направления, направо через середину манежа... Марш.
Лошадка на ходу поворачивает и топает через центр загона в другую сторону, а женщина начинает говаривать малышке:
- Ты почему опаздываешь? Ноги совсем не работают. Ты на ней просто сидишь, а она тебя катает... Сейчас сделаешь небольшой круг по полю шагом.
Женщина отодвигает один из пролетов загона, и лошадка, ловко повернувшись, выходит наружу и уходит по тропинке вдоль поля.
Я потрясена и замираю у края загона. Мелькает мыль: "Вот бы сына так научить".
Советуюсь с мужем. Он не возражает, и я подхожу к женщине:
- А у Вас нельзя взять несколько уроков езды для десятилетнего мальчика, который никогда не сидел на лошади?
- Почему нельзя, можно, пожалуйста, - женщина улыбается в ответ, - можно купить абонемент на десять занятий, а можно по одному, но это дороже.
Тут сзади подходит муж:
- Спроси о себе, ты же хотела научиться ездить на лошади, - тихо советует он.
- А взрослым, э-э-э вроде меня, которые тоже не разу не сидели на лошади... - смущаясь, краснея от волнения и не веря сама себе, что осмелилась спросить, мямлю я.
- Да, пожалуйста, - женщина с улыбкой оглядывает меня, - Вам как удобнее: вместе с ребенком заниматься или порознь?
- Наверное, вместе....
Вообще-то я ошарашена ее положительным ответом и еще не совсем понимаю, что соглашаюсь на обучение вместе с ребенком.
- Так, значит, две лошади, - женщина на мгновение задумывается, - тогда завтра к двенадцати Вас устроит?
- Устроит...
- Вы абонемент брать будете или разово оплачивать?
- Абонемент, наверное...
Видимо, в моем голосе нет уверенности, и женщина подводит резюме:
- Ладно, завтра подойдете и решите, как будете оплачивать. Меня Алиной зовут. Я буду ждать Вас у конюшни в двенадцать, это небольшое кирпичное здание, Вы проходили мимо него по дороге.
Женщина отворачивается, давая понять, что разговор окончен, и вновь переключается на подъезжающую на лошадке малышку:
- Спина, Таня! Как ты сидишь? И повод подбери. Руки точно над холкой. Вот так. Молодец.
Мы разворачиваемся и уходим, чтобы не мешать. Всю дорогу меня терзают сомнения, правильно ли я поступила, что решилась учиться ездить с сыном на лошадях и зачем меня на это подвигнул муж. Может, уже разлюбил и решил избавиться? Но тогда почему не возражал против обучения сына, которого безумно любит? Значит, все-таки решил пойти навстречу моим давним мечтам... А если я грохнусь с лошади или не смогу на нее залезть, вот позорище будет... Пытаюсь красиво выйти из положения и свалить все на денежный вопрос:
- Два абонемента - это, конечно, дорого, - начинаю я, - может, мы лучше в теннис поучимся играть?
Но муж меня тут же перебивает, раскусив мои ухищрения:
- Занятие на корте с тренером тут в два с половиной раза дороже часа занятия на лошадях. Не хочешь заниматься - так и скажи.
- Я, конечно, хочу, но боюсь, - честно признаюсь я.
- Один раз попробуй, а потом никогда не поздно отказаться. Вон какая малышка занималась одна, и ничего, а ты боишься.
Мне становится стыдно, и я решаю, что один-то раз я точно попробую.
Ребенок с восторгом встречает наше предложение и тут же соглашается на все десять занятий сразу.
На следующий день мы с сыном идем к конюшне. Алина нас ждет уже там. Рядом с ней стоит совсем молоденькая девушка, которая держит за повод двух лошадей. Вчерашнюю невысокую бело-коричневую лошадку и большую черную лошадь. Мы знакомимся. Девушку зовут Аня, она помощница Алины. Нам с сыном объясняют, как садиться на лошадь. Только с левой стороны и ни в коем случае не обходить лошадь сзади. Я вставляю ногу в стремя, подтягиваюсь, уцепившись за гриву лошади, и к моему глубочайшему изумлению, совершенно самостоятельно, забросив ногу, сажусь в седло. Оказывается, это не так уж и сложно... Сын тоже садится в седло. Объяснив, как правильно держать ноги: "стремя на самой широкой части стопы, носок вверх, пятку вниз" и спину: "прямо и расслабленно", Алина берет под уздцы лошадь сына, Аня - мою, и мы отправляемся по тропинке в сторону загончика, который они называют "левада".
Первое занятие проходит "на ура". Мы с сыном в восторге. Целый час мы катаемся на лошадях, которых водят под уздцы. Управлять самостоятельно нам пока не дают, обещают разрешить на следующем занятии. Лишь объясняют принцип управления лошадью: "Чтобы повернуть направо, надо правый повод потянуть на себя, а левой ногой упереться в бок лошади. Налево - все наоборот". Нам кажется, что это очень просто и ездить на лошадях сплошное удовольствие. Единственная сложность - все время фиксировать руки в определенном положении над холкой и тянуть носок ноги вверх, когда он так и норовит опуститься в более привычное положение и "посмотреть вниз". Вернувшись с Алиной на конюшню, мы договариваемся о еще девяти занятиях, и я оплачиваю оба абонемента.
Весь день проходит в разговорах о лошадях. Невысокую бело-коричневую лошадку, на которой катался сын, зовут Фильма, а черную, на которой ездила я, - Ворона. Мы обсуждаем с ребенком, что вкусненькое можно завтра захватить лошадкам и как мы завтра будем самостоятельно ими управлять. Мы даже тренируемся, сидя на стуле: левая рука на себя, правая нога прижалась к боку стула, играющего роль лошади. Муж над нами посмеивается, но обещает прийти на тренировку, чтобы сфотографировать момент первой самостоятельной верховой прогулки.
Точно в назначенное время мы подходим к конюшне. С собой у нас большой пакет нарезанных яблок. Ворота конюшни распахнуты, но Алины не видно.
- Алина с лошадьми еще не вернулась с предыдущего занятия,- поясняют нам дежурящие у конюшни девочки.
Мы знакомимся. Лиза и Катя, так зовут девочек, занимаются у Алины уже около года и часто в свободное время приходят помогать ухаживать за лошадьми на конюшне. Они нам рассказывают про всех лошадей этой конюшни. В конюшне семь лошадей и один жеребенок. Для занятий используются четыре лошади: Фильма, Ворона, Лента, Фима и конь Лимит. Два других коня: Бархат и Валет - частные, их для занятий не используют.
За разговорами время пролетает незаметно, и вот уже к конюшне подъезжают две всадницы, рядом с которыми идет Алина. Всадницы, одна из которых маленькая Таня, соскакивают с лошадей и привязывают их у коновязи. Мы направляемся к лошадям, держа наготове наш большой пакет с яблоками, и тут же слышим грозный окрик Алины:
- Я же говорила, к лошадям сзади не подходить!
Мы с сыном отскакиваем от лошадей, и я в недоумении смотрю на Алину:
- А как к ним подойти, если они привязаны мордой к забору?
- Сбоку! - коротко и четко отвечает Алина.
Мы с сыном описываем большую дугу и сбоку приближаемся к лошадям. Те уже завидели угощение и нетерпеливо тянутся к нам своими губами. Мы гладим лошадей и угощаем яблоками с раскрытой ладони, как показала нам Алина. Лошади с удовольствием жуют кусочки яблок, аккуратно теплыми, мягкими губами подбирая угощение с ладони.
- Покормили, и хватит, - командует Алина, - теперь садитесь и поедем.
Я торопливо пристраиваю пакет с недоеденными яблоками на выступ стены, и мы, отвязав лошадей, садимся на них. Я - на Ворону, сын - на Фильму.
- Разворачиваемся и выезжаем со двора к мосту, - командует Алина.
Легко сказать "разворачиваемся и выезжаем", а вот как это сделать? Я изо всех сил стукаю Ворону пятками и тяну вправо повод, чтобы развернуть ее, но упрямая лошадь даже не двигается с места. Предпринимаю отчаянные попытки заставить лошадь двигаться, но все безрезультатно.
- Не надо так натягивать повод, Вы тем самым останавливаете лошадь, - кричит мне Алина, - Отпустите повод и шенкеля!
И только тут я понимаю, что я действительно, пытаясь заставить лошадь двигаться, вместо того, чтобы отпустить повод, натянула его. Отпускаю повод, даю шенкеля или, попросту говоря, вновь стукаю пятками по бокам лошади, но упрямая Ворона лишь переступает с ноги на ногу и не двигается. Я в отчаянии оглядываюсь на Алину и тут краем глаза вижу, что сын справился с заданием намного лучше меня и его лошадь уже повернулась и бодрым шагом направилась в сторону моста.
Ворона, видимо, тоже заметила движение своей напарницы, потому что неожиданно заржала и без всякого вмешательства с моей стороны самостоятельно начала движение и пошла следом за лошадкой сына.
Так мы и выехали со двора. Впереди сын на Фильме, следом я на Вороне, а замыкала процессию Алина с хордой и хлыстом в руке. Мост мы проехали на удивление спокойно. Лошадки бодро шли по знакомой им дороге, по которой они ходили изо дня в день по многу раз. И тут у Алины звонит мобильник.
- Поезжайте шагом вперед, к леваде, - кричит она нам, - я вас догоню.
Я согласно киваю, и мы продолжаем движение. Я стараюсь принять то положение, которому меня учили весь предыдущий день. Ведь за поворотом, на поляне нас ждет муж с фотоаппаратом, и мне очень хочется на фотографиях выглядеть опытной наездницей.
Муж встречает нас у края поляны. Алина к этому времени отстала настолько, что ее даже не видно, лошади шли все-таки быстрее. Сделав несколько фотографий ребенка, муж поворачивается ко мне, и в это время Фильма резко прибавляет шаг, и моя Ворона за ней.
- Притормози чуть-чуть, я тебя тоже сфотографирую, - просит муж.
Я натягиваю поводья, но Ворона не останавливается. Я натягиваю их сильнее, голова у Вороны задирается, но она продолжает двигаться вперед, вернее, уже совсем не вперед... Ворона поворачивается и как-то боком идет напролом через невысокие кусты прямо в лес.
- Ты куда поехала? - кричит мне муж.
- Это не я, это она поехала, и я не знаю, куда...
- Так поверни её назад!
Хорошая рекомендация, еще знать бы, как это сделать. Я тяну повод в сторону тропинки и пихаю Ворону противоположной ногой, но это ничего не меняет. Моя лошадь упрямо, боком сминая кусты, идет в лес. Не зная, что еще предпринять, и испугавшись, что сейчас лошадь увезет меня в лес, я отпускаю поводья. Это оказывается правильным решением. Ворона, получив возможность обозревать пространство, оглядывается, возвращается на тропинку и идет быстрым шагом, стараясь догнать Фильму.
Как выясняется потом, на снимках очень хорошо получился бок Вороны и моя нога, а потом ее хвост и моя спина.
А Фильма тем временем ушла довольно далеко и уже спускается с горки. Мой сын уверенно сидит в седле, немного откинувшись, именно так, как нас вчера учили сидеть при спуске с горы.
Я радуюсь за ребенка, что у него так все хорошо получается, а сама тем временем стараюсь покрепче ногами обхватить бока моей лошади, чтобы с нее не свалиться. Предстоящий спуск меня пугает. Только сейчас я до конца осознаю, вчерашнее наставление Алины, что на лошади ничем, кроме ног, не держатся. Повод для этих целей не используется, его самого держать нужно в определенном положении, а не за него держаться.
Ворона по-своему понимает мои попытки покрепче втиснуться в седло и еще больше прибавляет ходу. Я вцепляюсь в повод и тяну его на себя. Наученная не очень удачным опытом торможения на лошади, я стараюсь изо всех сил натягивать его медленно и равномерно, приговаривая:
- Стой, Ворона миленькая, давай потише.
Видимо в этот раз у меня получается лучше, а может, Ворона сама решает идти тише на спуске, только с горки мы спускаемся медленно и аккуратно. Я вздыхаю с облегчением. Но напрасно я радуюсь, потому что, пытаясь догнать Фильму, моя Ворона неожиданно переходит на рысь. Сказать, что я заваливаюсь в седле - это ничего не сказать. От неожиданности, потеряв равновесие и повиснув на шее у лошади, я начинаю стучать по ее бокам ногами (зачем я начала это делать, не знаю, наверно, инстинктивно пытаясь найти ногой тормоз) и воплю ей в ухо:
- Стой! Стой!
Я думаю, столь противоречивые команды моя Ворона чувствовала и слышала впервые, если вообще понимала смысл слов. Удары ногами в бок она однозначно трактовала как приказ прибавить ходу, что тут же и выполнила. Неуправляемая, так как повод вместе с моими руками болтался у нее где-то на шее, она обгоняет Фильму и припускает вперед по тропинке.
- Мам, ты куда? - кричит мне вдогонку сын.
Отвечать я не стала. Во-первых, я сама не знала, куда, а могла лишь только догадываться, что моя лошадь несет меня по известному и ежедневно отработанному маршруту, а во-вторых, мне просто некогда было отвечать. Я в ужасе, пытаясь не свалиться с лошади, старалась одновременно подобрать повод и хоть за что-то схватиться руками. И я нашла, за что. Я ухватилась за луку седла и хоть как-то выровнялась в седле. Натянуть повод я не могла, потому что для этого надо было отпустить луку седла, а в этом случае, я опять заваливалась Вороне на шею.
Остановить Ворону я не могла, она остановилась сама, доскакав до загончика, гордо именуемого левадой.
К тому времени как к загончику подъехал сын, а следом за ним подошла Алина, я уже успела отдышаться и правильно усесться в седле. Поэтому на ее вопрос: " Как доехали?", смогла с улыбкой ответить:
- Да, ничего, нормально...
- Мама даже проскакала рысью, - гордо заметил мой сын.
- Ну это Вы зря, - строго сказала Алина, - я же просила шагом...
- Да это у меня случайно так получилось, Ворона в общем-то сама на рысь перешла... - попыталась оправдаться я.
- А Вы что же, не сумели остановить ее или не захотели?
- Да как сказать, я не особо пыталась, то есть как-то не особенно настойчиво...
- То есть рысь попробовать решили?
- В общем, что-то вроде того... - промямлила я, не в силах признаться, что полностью потеряла контроль над лошадью.
- Ну и как впечатления?
- Если честно, то оказалось, что я не особо еще подготовлена к рыси...
- Поэтому я вас и просила доехать шагом, - сурово произнесла Алина, - Всему свое время, и рысью научитесь, только торопиться не надо.
- Да, да, конечно, я постараюсь больше не нарушать инструкций... - потупила я взор.
- Вот и хорошо, заезжайте в леваду, и начнем занятие.
Легко сказать: "заезжайте", а вот выполнить указание оказалось труднее.
Пытаясь выполнить указание, я отчаянно колотила пятками Ворону по бокам, но тщетно. Ворона упорно трогаться с места отказывалась, изображая из себя впавшую в транс особь, и игнорировала все мои попытки пятками достучаться до ее сознания. То ли стучала я не особенно сильно, то ли не совсем по тому месту, не знаю...
Однако, как только тронулась Фильма, Ворона самостоятельно, как раз в тот момент, когда я перестала колотить ее пятками, сдвинулась с места и пристроилась следом за лошадкой сына.
Фильма зашла в леваду и двинулась по кругу, и моя Ворона за ней.
- Хорошо... - прокомментировала Алина, - Теперь бросили стремена!
- Как? - изумилась я.
Мне казалось, что стремена - это единственное, что хоть как-то помогает мне удержаться на лошади, и если я выну из них ноги, то удержаться верхом точно не смогу.
- Со стременами труднее отрабатывать правильный постав ноги, и учиться лучше без них, - безапелляционно отрезала Алина.
Мы с сыном послушно вынули ноги из стремян.
- Хорошо, теперь по моей команде перемена направления через центр манежа, - продолжила она.
- Это как? - поинтересовалась я скорее для сына, чем для себя, так как его лошадка шла первой.
- По моей команде поворачиваете к центру манежа, пересекаете его и продолжаете движение по кругу в противоположном направлении. Понятно?
- Да, - кивнул мой сын и в общем-то очень неплохо выполнил маневр.
Потом были повороты без смены направления, потом просто круги. Со всеми заданиями сын справлялся достаточно сносно. Иногда Алина одергивала его:
- Рано! Я еще команду не дала.
Иногда:
- Опаздываешь!
Или:
- Сядь ровнее. Руки точно над холкой! Носок выше подними.
Мне замечаний практически не доставалось. Во-первых, потому, что моя Ворона тупо шла за лошадкой сына, и что бы я не делала, курса она не меняла. А во-вторых, я и так изо всех сил старалась держаться ровно, прямо и тянуть носочек.
Через пятнадцать минут такого тупого катания на моей, мягко скажем, своеобразной лошади мне это начало надоедать. И тут последовала команда Алины:
- Подъезжайте ко мне в центр манежа и остановитесь.
Мы подъехали. Алина попросила нас перебросить ей уздечки, взяла наших лошадей под уздцы и скомандовала:
- Руками оперлись о круп, и десять хлопков ногами над шеей лошади.
- Что??? - мои глаза стали, наверное, размером с блюдце.
- Это не так страшно, как Вам кажется, - рассмеялась Алина, - попробуйте, у Вас все должно получиться.
Такое могло мне привидеться только в страшном сне. Я сидела на лошади, лишь опираясь руками о ее круп, а мои ноги пытались дотянуться друг до друга над шеей лошади.
- Резче! Взмах и хлопок. Посмотрите, как у Вашего сына получается!
Я скосила глаза. Моя лошадь часто переступала с ноги на ногу, и я боялась повернуться, чтобы не потерять равновесие. Боковым зрением я заметила, что сын справлялся с заданием легко. Он бодро махал ногами прямо над шеей его лошадки.
- Эх, будь, что будет, - решила я и резким махом хлопнула ногами над головой лошади. Пятки моих кроссовок задели за гриву лошади, но она лишь пошевелила ушами.
- Замечательно, я же говорила, что это легко. Еще девять раз, и все.
Однако, как выяснилось, это было никакое не "все". После того как я, каждую секунду рискуя свалиться и прилагая нечеловеческие усилия, чтобы одновременно удерживать равновесие и делать физическое упражнение, к которому я не привыкла, еще девять раз отмахала ногами, Алина веселым голоском сообщила:
- Теперь перевернулись, и все тоже самое над крупом лошади.
- Как "перевернулись"?
- Перекинули резким взмахом одну ногу через шею, сели боком, потом перекинули другую ногу через круп.
Изо всех сил вцепившись в седло руками сзади, я перекинула ногу над головой Вороны. Уселась боком и отдышалась после такого нервного напряжения.
- Быстрее, сын Вас уже ждет!
Я обернулась: сын, действительно, уже сидел на своей лошадке задом наперед. Мне стало стыдно. Неужели я не могу сделать то, что с легкостью выполняет десятилетний ребенок? Собравшись, я резким взмахом перенесла ногу через круп своей лошади и, устроившись поудобнее в седле, и под равномерный счет Алины стала энергично махать ногами.
Однако на этом экзекуция не закончилась. После махов ногами начались доставания головой то до крупа, то до холки лошади, потом доставание рукой стремени, потом ужасные перевороты под названием "мельница". Я уже не удивлялась ничему. На меня накатила какая-то внутренняя отрешенность от всего происходящего. Я даже не пыталась осмыслить то, что я делаю. Потому что, как только включалось мое сознание, на меня тут же накатывал страх. Моя лошадь периодически резко взбрыкивала ногой, фыркала, крутила головой или хвостом, не давая мне почувствовать у себя под руками и ногами прочную опору, на которую можно рассчитывать. Поэтому мое воображение мне уже давно нарисовало яркую картинку, как я, не удержав равновесие, падаю с высоты более полутора метров под мощные копыта этих милых животных. И тут же противный холодок страха начинал ползти по спине и я изо всех сил пыталась отогнать все мысли, механически выполняя то, что говорила Алина.
Когда Алина, взглянув на часы, сказала: "Достаточно, на первый раз хватит", у меня не было сил даже обрадоваться тому, что я сумела все это выдержать.
- Вы ездите по кругу в леваде, а с ребенком я попробую освоить начальные навыки рыси. Согласны? - Алина вопросительно взглянула на меня.
- Конечно.
Это было как нельзя более кстати. Мне надо было чуточку прийти в себя и подсобрать растрепавшиеся чувства. Я подобрала повод и тронула Ворону пятками. К моему удивлению, она бодро зашагала к краю загончика. Видимо, мои требования сошлись с устоявшимися у нее в голове привычками. Алина тем временем надела хорду на Фильму, и лошадка, на которой сидел мой сын, стала бегать рысью вокруг нее по небольшому кругу.
Дойдя до края загончика, Ворона под моим руководством повернулась, к моему удивлению, именно в ту сторону, куда я ее направляла, и бодро зашагала по кругу. Восседая на ее спине, я пыталась определить для себя, нравится ли мне ездить на лошади и стоит ли это тех усилий, которые мне, по всей вероятности, придется предпринять, чтобы хоть более-менее уверенно держаться в седле, или надо срочно найти какую-нибудь отговорку, чтобы прекратить все эти занятия. Лошадь моя шла равномерно и уверенно, приятный летний ветерок что-то шептал мне на ушко, и я решила, что мечта, пусть даже детская и бестолковая, имеет право на осуществление, и я приложу все силы, чтобы попытаться воплотить ее в жизнь.
От моих размышлений меня отвлек голос Алины:
- Будете сегодня пробовать рысь или оставим до следующего раза?
- Буду, - уверенно ответила я, чтобы уже через пять минут пожалеть о своем столь скоропалительном решении.
Отстегнув хорду от лошадки сына и отпустив их ездить по большому кругу, Алина подозвала нас. Ворона на редкость хорошо послушалась повода и именно так, как я ее направляла, подошла к Алине. Та пристегнула хорду, и мы с Вороной поехали по маленькому кругу вокруг нее.
- Не бойтесь, если будете терять равновесие, можете хвататься за луку седла, а когда захотите остановиться, скажите, только не кричите. Лошадь может испугаться, - наставляла меня Алина.
Я согласно покивала головой, и Алина взмахнула хлыстом, щелкая им в воздухе и приговаривая: "рысь, рысь". Тут же моя Ворона поскакала рысью, а я уткнулась ей в шею. Алина остановила лошадь.
- Спина мягкая, расслабленная, но прямая, держитесь ногами, стараетесь попасть в такт движениям лошади.
- Я постараюсь, - промямлила я, чтобы через пару минут снова завалиться на шею моей Вороне.
Однако сейчас Алина лошадь не остановила, а внимательно наблюдала за мной. Я попыталась выпрямиться, схватившись за луку седла, потом попробовала выпрямить спину и отпустить руки и тут же опять завалилась. Вновь уцепившись за седло, я сделала героическую попытку выпрямить спину. Это мне с горем пополам удалось, однако расслабить спину, попадая с чем-то там в такт, было выше моих сил. Я тряслась на лошади, как мешок, даже не знаю, с чем, периодически заваливаясь и цепляясь за седло.... Наконец я не выдержала:
- Доооста-тооо-чнооо, - выдавила из себя я, и Алина остановила Ворону.
- Я надеялась, что Вы сможете почувствовать...
Она была явно разочарована.
- Не все сразу, мы еще попробуем завтра.
- Вы хотите заниматься каждый день? - удивленно спросила Алина.
- Конечно! - с напускной бодростью ответила я.
- Хорошо. Тогда завтра в это же время. А сейчас выезжаете из левады и шагом до конюшни.
Алина отодвинула секцию загончика, и мы вслед за ней направились на конюшню.
Всю обратную дорогу лошади шли замечательно, и даже моя Ворона позволила мне несколько раз перенаправить ее с одной стороны дороги на другую. Во дворе конюшни, подъехав к коновязи, я уже хотела было перебросить ногу, чтобы спуститься с лошади, как услышала суровый окрик Алины:
- Слезать, только сбросив стремена!
Конечно же, она еще вчера об этом говорила, но утомленная занятием, я совсем забыла об этом. Сбросив стремя, я соскочила с лошади, тяжело встала на ноги и сделала несколько неверных шагов в сторону выхода. Ноги болели, все мышцы ныли ...
- Так я вас завтра жду к двенадцати? - решила уточнить Алина, видя мою нетвердую походку, - Вы точно сможете?
Мне стало стыдно... Неужели я, отъездив всего лишь час на лошади, превратилась в совершеннейшую развалину? Поток адреналина, выброшенный в кровь нахлынувшими чувствами, помог мне собраться.
- Конечно, без проблем... завтра, к двенадцати, - Я выпрямилась и абсолютно твердой походкой пошла в сторону нашего санатория. Сын поспешил за мной, припрыгивая на ходу и пиная попадавшиеся нам по пути камешки носком кроссовок.
- Ты не устал? - спросила я.
- Нет, мам... Правда, классно покатались?
- Угу, - хмуро подтвердила я, соображая, как же я смогу завтра сесть на лошадь и делать на ней такие же кульбиты, если уже сегодня мне так плохо...
Когда мы на следующий день пришли на конюшни, к забору были привязаны Ворона и Лимит.
- А где Фильма? - спросила я Алину.
- Сподпружилась, - коротко ответила она, но, поймав мой недоуменный взгляд, решила пояснить подробнее, - Оседланной лошади нельзя позволять нагибать голову к земле, иначе ей ремень, которым седло крепится, врезается в живот и появляется гематома. А Фильме вчера на прогулке поесть травки захотелось, и ее не остановили, поэтому вот такой результат - она сподпружилась. И теперь, пока гематома не рассосется, надевать седло на нее нельзя. Так что сегодня Вы на Лимите, а сын Ваш на Вороне поедете.
- Понятно, - киваю я, и указываю на Лимита, - Красивый жеребец.
- Он мерин, - усмехается Алина, - на жеребца я бы Вас не посадила.
- А почему? В чем разница? - спрашиваю я.
- А Вы не знаете? - улыбается Алина, - Мерины, они спокойнее.
- А, - понятливо киваю я ей, - теперь буду знать.
Мы с сыном подходим к лошадям, отвязываем их и садимся в седла.
- Можно, я поеду первой? - спрашиваю я у Алины, памятуя, что Ворона любит ходить за кем-нибудь следом.
- Да, конечно, - кивает она, и я направляю Лимита к мосту.
Конь, а точнее, мерин, оказывается на редкость понятливым. Я лишь чуть потянула повод влево и коснулась его правой ногой, а он уже пошел в сторону тропинки. Ворона тут же пристроилась следом. Лимит шел бодро и в то же время плавно, ехать на нем было сплошное удовольствие.
- Эх, жалко, что муж не сегодня нас фотографирует, - пронеслось в голове, - я бы выглядела великолепно.
В леваде Лимит так же не доставлял мне никаких хлопот. Влево, так влево, вправо, так вправо. Я была на седьмом небе от счастья. Даже упражнения в центре манежа дались мне легче. Лимит хоть и был выше Вороны и выглядел внушительнее, но стоял более спокойно и ногами почти не переступал. Поэтому боялась упасть я намного меньше и как следствие справилась со всеми упражнениями лучше, так что Алина даже меня похвалила.
- Видите, Вы привыкли и у Вас все намного лучше получается. Еще пара занятий, и Вы и на ходу сможете все это делать.
- Вот на ходу не надо. Я в джигиты не собираюсь, мне бы ездить научиться, - испуганно запротестовала я.
- Научитесь, всему научитесь, - улыбнулась Алина, - А сейчас по кругу покатайтесь, а я с Вашим сыном рысью займусь.
Я согласно закивала и, подобрав повод, направила Лимита к краю левады.
Мы проехали круга три, когда на поле, окружающем загон, показалась еще одна лошадь. Без сбруи и седока, лишь удила во рту и обрывок веревки на них. Вдалеке за ней бежала девушка и что-то громко кричала.
Лимит мой вдруг резко остановился и замер, напряженно всматриваясь в сторону приближающейся лошади и с силой втягивая ноздрями воздух. Я постучала пятками по его бокам - безрезультатно.
- Алина, Лента сорвалась! Лента сорвалась! - я наконец расслышала, что кричит бегущая вслед за лошадью девушка, и узнала в ней Аню.
- Уводи Лимита, уводи! Кобыла в охоте, уводи его от нее! - закричала мне Алина. Краем глаза я заметила, что она остановила лошадь сына и отводит ее к противоположному краю левады.
Я вцепилась руками в повод и начала тянуть его вправо, толкая Лимита в бок левой ногой и пытаясь развернуть его к противоположному краю загончика. Однако он не уходил, напротив, он вплотную прижался к жердям загона, и я с ужасом подумала, что он сейчас расплющит и раздавит мне ногу, плотно придавив ее к этим жердям.
В это время сорвавшаяся лошадь приблизилась к той стороне загона, где стояли мы с Лимитом, и призывно заржала. Мой Лимит тоже ответил ей ржанием и вдруг резко приподнял передние ноги, привставая на дыбы так, что я еле усидела в седле.
- Уводи его немедленно, я сказала! - заорала на меня Алина, - Уводи!
- Как? - пронеслось у меня в голове, - Вместо того, чтобы орать, лучше бы сказала, как увести. Что надо уводить его, я и сама понимаю.
Однако требовательный тон Алины заставлял предпринимать какие-то меры, и я изо всех сил потянула повод, задирая и поворачивая вбок голову моего коня. И тут он окончательно встал на дыбы, пытаясь вытряхнуть меня из седла. Как я удержалась в седле, для меня до сих пор остается загадкой, однако я каким-то чудом удержалась. И когда конь мой опустился, продолжила выворачивать его голову в противоположную от кобылы сторону. Лимит начал пятиться и взбрыкивать задними ногами, но я упорно тянула его, изо всех сил вжимаясь в седло, на случай, если он вновь поднимется на дыбы.
Однако этого не произошло: подбежавшая Аня сумела ухватить обрывок веревки сбежавшей Ленты и увела ее. А мой Лимит, взбрыкнув еще пару раз ногой, наконец, отошел к противоположному краю левады и успокоился.
- А Вы говорили, он мерин... Какой же он мерин? - только и сумела прошептать я, еле живая от испуга, который пережила.
- Почему Вы не уводили его? - не отвечая на мой вопрос, резко спросила Алина.
- Я-то уводила... это он не уводился... - нервно сглотнув, пояснила я.
- Надо было начинать уводить раньше, как только я сказала. Вы понимаете, какие могли быть последствия? Ведь Вы могли не усидеть в седле.
- Вот это я очень хорошо понимаю, - мрачно хмыкнула я, - и уводить его сразу же стала... только у него темперамент оказался уж больно сильный, и не реагировал он на все мои попытки его увести. Кстати, а что делать-то надо было, кроме того, что в сторону его разворачивать?
- Более настойчиво разворачивать, и раньше.
- Понятно, - я решила не спорить, хотя что понимать под термином "более настойчиво" осталось для меня загадкой.
- Будете еще заниматься? - спросила меня Алина, - Хотите сегодня рысь попробовать?
- Нет, - покачала я головой, - Может, Вы до конца занятия с сыном позанимаетесь, а я по периметру поезжу?
- Хорошо, - согласилась Алина и пошла с лошадью сына в центр левады.
Я посидела некоторое время в седле, а потом вынула ноги из стремян и соскочила на землю. Мне было плохо, физически плохо, от пережитого страха меня подташнивало и кружилась голова. Я привязала Лимита, облокотилась о жерди левады и стояла, размышляя над тем, как мне несказанно повезло... и имеет ли смысл и дальше испытывать судьбу...
Мой сын тем временем бодро скакал рысью и даже отпускал руки, поднимал их и выполнял еще какие-то упражнения, которые показывала ему Алина.
Закончив, они подошли ко мне.
- Доедете до конюшни или пешком пройдете? - спросила меня Алина, видимо, почувствовав мое состояние.
- Доеду, я уже отошла, - улыбнулась я и, отвязав Лимита, села в седло.
- Вы молодец, - улыбнулась Алина, - Так и надо. Сделайте на будущее выводы и не бойтесь.
- Я постараюсь, - кивнула я и направила Лимита к выходу.
До конюшни мы доехали великолепно, лишь однажды Лимит потянулся за понравившейся ему веточкой внизу, намереваясь ее съесть, но я, напуганная утренним рассказом Алины про сподпруживание, вцепившись в повод, не дала ему ее сорвать, и он, смирившись, более не пытался наклонять голову.
- Завтра придете? - прощаясь с нами у конюшни, спросила Алина.
Я, воодушевленная спокойной обратной дорогой, немного подумала и твердо сказала, - Да, обязательно придем.
- Хорошо, - кивнула Алина и увела лошадей.
На следующий день Алина встретила меня вопросом: "На Вороне поедете или на Лимите?", - кивнув на двух оседланных лошадей.
Мне очень хотелось сказать "на Вороне", потому что воспоминания о вчерашнем приключении были очень свежи. Я отчетливо понимала, что все закончилось хорошо лишь по чистой случайности и что Лимит гораздо более опасный для наездника конь, чем Ворона, и в случае чего мне не хватит опыта, мастерства и умения, чтобы справиться с ним, но вслух я сказала:
- На Лимите, конечно, страх надо перебарывать, это - раз, и сыну будет справиться с ним сложнее, - это два.
- Это правильно, - кивнула Алина, и мы поехали.
Занятие прошло хорошо, и в конце Алина разрешила нам самостоятельно сделать круг по полю. Мы поехали.
Вот оно, счастье. Неспешным шагом ехать на прекрасной лошади, нет, коне, то есть мерине. Хотя какая разница... Под тобой великолепное умное животное, которое слушается тебя, покорно твоей воле и везет тебя по красивейшим местам. Над головой светит солнце, по ярко-голубому небу плывут легкие маленькие облачка, вокруг море разнотравья, среди которого вьется узенькая тропинка, по которой неспешным шагом идут наши лошади. Да, точно, это - счастье, - размышляла я, совершенно расслабившись.