Обычный класс, обычные подростки занимаются своими делами, смеются на переменах, учатся на уроках или делают вид, но все же они живут какой-то своей особой жизнью. И только девочка, сидящая за последней партой в одиночестве, брошена всеми, о ней словно позабыли в один прекрасный момент, и с этим никто и ничего не смог сделать. Вокруг нее была другая атмосфера, чуждая им, и стало проще оставить ставшего в одночасье чужого человека. Вот и сейчас среди общего шума и веселья, рядом с окном сидит маленькая фигурка, отгороженная от всех, для которой весь свет строится из градации от черного к белому цвету. Для других она словно окружена вязкой атмосферой.
Все началось с того что сначала окружающие не смогли смотреть ей в глаза, а потом и шарахаться стали. Ее это тоже пугало, но в чем же проблема так понять и не смогла... но сегодня ... всего лишь хотела помочь бабушке в магазине, так та осенила себя крестом, побледнела и начала что-то говорить о смерти отпрянула от нее... может она с ума сходит? Глядя на удаляющуюся старушку, у нее в голове возникла мысль, что от нее пахнет смертью.
Так и просидев, смотря в окно все уроки, поплелась домой...
- Папа, скажи, кто была моя мама? - уже не в первый раз она спрашивала и всегда видела одно и тоже выражение лица.
- Она была замечательной женщиной. - Нехотя ответил он
- И все?
- Все... - он словно хотел что-то сказать, но раздался телефонный звонок, который освободил его от дальнейших расспросов.
- Меня на работу вызывают - раздалось из прихожей, затем раздался щелчок замка и удаляющиеся шаги.
Доев в одиночестве, убрала за собой, и еще долго сидела на кровати, смотрела на дождь за окном. Она плакала, обхватив плечи руками, словно ничего не замечала вокруг. Был только один вопрос на который не было ответа - "Что в ней не так?"
Сегодня выдалось пасмурное утро и отца не было дома. Она всегда знала дома он или нет, даже если он спал или просто не шумел, занимаясь своими делами. Тихо, тихо...
Сколько раз, когда она входила в ванну, смотрела то на бритву, то открывала шкаф над раковиной рассматривая разноцветные коробочки и баночки с таблетками...
-Девочка моя, что ты натворила! - Откуда-то из далека слышался испуганный голос отца. - Глаза ее были открыты, но не видно ничего, только странное ощущение что ты не одна.
Голоса...кто-то разговаривает...это голос отца и еще кого-то незнакомого...
-С вашей девочкой все будет хорошо - говорил один голос - упокойтесь, она быстро поправится, если судить по анализам. Это даже удивительно, если учесть, сколько она потеряла крови и наглоталась таблеток... - последовала пауза - и это мне кажется странным...Я дам номер одного врача, он как раз работает с подростками. По старой дружбе я не буду ни куда сообщать и заносить все в карточку. Но это только сейчас если повторится мне придется сообщить куда следует.
Дальше последовал невнятный ответ, раздались шаги, и наступила тишина.
Через пару секунд ее глаза привыкли к свету. Осмотрев обстановку, сев на кровать по ощущениям довольно легко...посмотрела на перебинтованные запястья. "Интересно, как выглядят шрамы... вроде швы накладывали... Не может быть - раны почти затянулись и это за несколько часов?"
Так она и сидела, ошарашено смотря на затянувшиеся раны до прихода врача и отца.
Выписавшись через пару дней, все вздохнули свободно. За время, проведенное в больнице, было истрачено больше нервов, нежели потерянной крови, от расспросов и анализов. Анализы ничего не дали, а расспросы не привели ни к каким результатам, сама она ничего не понимала, а он упорно молчал.
Уже дома отец вздохнул с облегчением. Она не лезла с расспросами, но порой проснувшись ночью, слышала, как он ходит по комнате, что-то бормочет, курит на балконе. Опять курит, а ведь уже столько лет не курил.
Был выходной, вставать не хотелось, с горем пополам заставила себя сесть на кровати и наверное с полчаса просто сидела и смотрела в окно...
- Ты уже не спишь? - спросил отец, входя в комнату.
Выглядел он слегка растерянно, и словно подбирал слова, пытаясь что-то сказать.
- Знаешь, я тут подумал - нервничал слегка, и как она сразу не обратила внимание, в руках он крутил книгу - в общем вот возьми и прочти, может ты сможешь понять, ну или я постараюсь тебе потом объяснить как - то.
Она даже не успела ничего сказать, как его уже не было в комнате, а книга лежала на кровати.
На вид она был довольно старой, как раньше были, в кожаном переплете, украшенной какими-то камнями, сбоку даже замок был.
Довольно занимательная книга на ее взгляд про религиозное мировоззрения мексиканцев и других народов, поклоняющихся Святой Смерти - "леди - скелету".
- Пфф, обычный Хэллоуин, - отодвинув от себя книгу, произнесла она - даже празднуется в тот же день и теми же обрядами.
Книга благополучно осталась забыта на несколько часов, пока делала уроки до того как отец вошел в спальню, облокотившись о шкаф, стал с глуповатой улыбкой наблюдать за ней.
- Что? - слегка удивленно спросила она.
- Да ничего, - помолчав, - ты прочла?
- Да бред полный, я ж как - то говорила, что я атеист и не верю в это все - уткнувшись вновь в учебник, ответила она.
- Ну атеисты тоже верят, только во что-то свое. Хотя я не удивлен такому ответу. Знаешь, пойдем чаю попьем, - произнес он, отбирая учебник - и никаких, ну ты и так долго тут сидишь.
Нехотя поднявшись, пошла за отцом, вернее он держал ее за руку, пока вел до кухни.
- Ты какой-то странный сегодня - наблюдая за отцом, сказала она, сидя за столом, вертя в руках ложечку.
- Есть повод - просто ответил он - ты что будешь кофе или чай? - посмотрев на нее, спросил он.
- Да, давай кофе - ответила она, откинувшись на спинку стула.
Разговор не клеился. Она понимала, он что-то хочет спросить или сказать, но не решается.
- Пап, ты сказал, что расскажешь что-то - спросила она, глядя в кружку.
- Ну да - тяжело ответил он. Словно задумавшись, тяжело выдохнул:
- Помнишь, я рассказывал, ну и вернее ты знаешь, что я когда то в молодости любил путешествовать и учился на историческом - как - то растерянно начал он.
- Нууу да, - протянула она, - у нас же фотографий куча с тех времен, ты мне их постоянно показывал.
- Ну так вот, но я никогда не говорил почему я так рьяно стал в одни момент путешествовать и получать от жизни, так сказать, все?
- Молодой был, наверное - непонимающе посмотрела на него она.
- Я болен тогда был сильно, сулили пару лет жизни всего, так я и решил, чего терять, сделаю то, о чем всегда мечтал, да и профессор узнав об этом помог ... хороший был дядька - улыбнувшись, замолчал он.
-Почему ты не говорил об этом никогда? - Глядя на него, тихо спросила она.
- Да давно это было - то. Ну так вот, через знакомых нашел группу которая ехала на раскопки за границу. Представь в те - то времена такое? - не дождавшись ответа или вопроса, продолжил - ну и попали мы в Мексику. Интересная страна со своей своеобразной культурой. Ты будешь еще? - неожиданно спросил он, показывая на кружку.
- Да наверное. - Странно, пронеслось в ее голове, - все-таки многого она наверное не знает о нем, а может он и о маме расскажет, и тихо, ненавязчиво произнесла - а мама, она хорошая была?
- Она была замечательная, - не оборачиваясь, ответил он, - лучше всех.
- Скажи, а она любила меня?
- Очень.
- Но почему она бросила нас?
- Так получилось, - не дав продолжить ей, протянул ей кружку с горячим кофе, - Держи. И я все расскажу тебе почему так, а не иначе получилось, только пообещай мне не смеяться или сомневаться в правдивости слов, прими все как должное.
- Ладно, - ответила она, странно посмотрев на отца.
- Ну так вот, - вновь начал он, - попали мы туда аккурат под их национальный праздник, посвященный памяти усопших и проводится он первого и второго ноября, это как мексиканский Хэллоуин, - улыбнувшись, добавил он, - в эти дни делают черепа из сахара или то что любили их родственники при жизни. Ну и так же делались фигурки женских одетых скелетов...
- Так этот скелет, что стоит на полке, оттуда? - перебив его, спросила она - просто я ни -когда не интересовалась - стоит да стоит.
- Да оттуда, и еще много чего...
- Извини, пап, я знаю, как тебе нравится эта страна, продолжай.
- Ну вот, поселились мы в мотеле, сначала решили побыть пару дней в городе, посмотреть праздник, да и просто погулять, оглядеться - мы ж ни где кроме своего города не были. Ну и пошли погулять, посмотреть достопримечательности. Я как-то отвлекся, отстал от группы, хоть городишко и небольшой, а все равно становится неуютно и постарался вернутся в мотель. Мне тогда показалось, что эта бабка появилась, словно из под земли, хорошо что я немного понимал на тот момент испанский и немного местных диалектов. Стало еще более жутко после ее слов: "Жить будешь долго, но костлявая придет к тебе не единожды". Хоть меня и уверяли потом старожилы, что она чокнутая, но все же было жутко.
- Может она и правда "того" была, - покрутив возле виска, сказала она.
- Ну не скажи, теперь - то я точно знаю, что не сумасшедшая она была, - как-то странно произнес он. - После, конечно, как - то я отвлекся, подзабыл бабку и до праздника не вспоминал ее слов, - замолчав, он посмотрел в окно, где уже стемнело, тяжело вздохнул и продолжил. - Увидел я девушку, красивую девушку, но выглядела она даже для такого празднования странно, слишком светлая кожа была хоть и темнее моей. Махнула мне рукой, ну и меня словно что-то потянуло за ней. Вышел из толпы, казалось, что шел за ней, и довольно быстро, но она все была где-то впереди - оборачивалась, улыбалась. Каково было мое удивление, когда мы вышли к мотелю, в котором остановились, я даже и не понял как. Вошли в номер, протянула ко мне она руки, меня словно озноб прошиб тогда, взгляд оторвать не могу от ее глаз, которые глядят на меня из глазниц черепа, руки сначала были белые, холодные, а как прикоснулась, так ощутил словно гладкие кости. В голове пронеслось: "Не уж-то пора уже? Не хочу умирать, жить хочу". Не знаю, как отшатнулся от нее и шепчу: "Хочу жить". Хмыкнула она и растворилась в воздухе.
- Может, ты перепил? Извини конечно, но такого не бывает.
- Не бывает такого, говоришь? А как же то, что я жив до сих пор и как - то моя болезнь рассосалась, словно не было ее?
- Не знаю... Организм сложный механизм, да и может диагноз был не правильно поставлен - твердо ответила она.
- Ну так слушай. На следующий день проснулся, думал кошмар, да за разговорами благополучно забыл. Но вот ночью ко мне в номер постучались. Представь мое удивление - та самая девушка. Я дар речи потерял, стою смотрю, не знаю, что делать, аж пот прошиб, а она улыбнулась, вошла в номер, дверь закрыла, взяла меня за руку, в глаза посмотрела и говорит: "Ты очень сильно жить хочешь?" Ну а кто ж не хочет, особенно, если молод? Ну я и ответил, что сильно. "Тогда сделай то что я хочу" - говорит. "И что я должен сделать?" - я был в шоке от того что она мне сказала.
- И что же...? - на выдохе спросила она.
- Ребенка хочу.
- В смысле? - округлила глаза девушка.
- В прямом. Будешь жить до старости, но год проведешь со мной, родится ребенок и по достижении семнадцати лет я его заберу.
Тут в голове девушки словно что-то щелкнуло, ей через несколько дней аккурат в День Всех Святых исполнится семнадцать.
- Ты бредишь? Ты меня убить что ли хочешь? - с нервным смешком спросила она.
- Да нет же, - как то тяжело ответил он, - с матерью познакомишься - отхлебнув из кружки уже остывший чай, добавил, - заберет она тебя с собой.
- Не, ты пап, конечно, шутник. - фыркнув, встала она из-за стола.
- Подожди, - уже в дверях окликнул он ее, - возьми. - протянул он ей конверт.
Нехотя вернувшись, забрала конверт и вышла вон. Уже в комнате, сидя на подоконнике, после нескольких тяжелых минут раздумий, вскрыла его, извлекая на свет старую потертую фотографию девушки очень похожую на нее саму, только может быть разрез глаз другой и еще какие-то мелочи. Но как было велико сходство. На обратной стороне фотографии была надпись: "Моему избранному" и дата.
- Эй, вставай, - сквозь сон услышала она голос отца, - она скоро придет.
- Кто она, папа? Ради бога дай поспать! - сонно пролепетала она, укрываясь с головой одеялом и переворачиваясь на другой бок.
- Мама твоя. Я тебе вчера говорил. Ну хорошо, ты давай поднимайся, а я пойду делами займусь.
Нехотя выбравшись из под одеяла, села, нехотя спустила ноги с кровати. Словно во сне двигаясь по комнате, одеваясь, собирая раскиданные с вечера вещи, заправила кровать. Почти так же направившись ванную, из зеркала на нее смотрела заспанное, растерянное существо, которое поставили перед фактом, что спустя столько лет ее заберет к себе неизвестная ей женщина. И зачем? Ей и так хорошо жилось.
- И когда она придет? - спросила она уже сидя за столом на кухне и наблюдая, как папа что-то готовит.
- Скоро. - Не оборачиваясь, тусклым голосом ответил он.
- Слушай, а почему ты больше не женился ни на ком? - неожиданно для себя спросила она.
- Ну-у-у-у знаешь, не все так просто, - как то нехотя мямля начал он, хотя такого она за ним никогда не замечала. - В общем, - и как назло кто-то позвонил в дверь, - открой пожалуйста, - Вздохнув с облегчением, попросил он.
Каково было ее удивление, когда открыв дверь, она увидела ту самую девушку с фотографии, только одетую в современную одежду. Она улыбнулась, слегка наклонив голову, так же как делала и она сама.
- А вы к кому? - "ничего глупее не смогла спросить"- пронеслось в голове.
- К тебе Машенька - мелодичным голосом ответила она и, не дождавшись ответа, прошла в квартиру. - Где твой отец? - ласково смотря на нее, спросила она.
Ни чего, не ответив, вошедшая коснулась ее щеки. И в тот самый момент в ее голове пронеслось: "Словно сама смерть прикоснулась". Будто прочитав мысли пришедшая улыбнулась, и не оборачиваясь прошла на кухню.
Руки тряслись от непонятного холода, накатившего на нее, и какого - то всепоглощающего страха. В голове только и стучала одна мысль: "Смерть!".
- Дорогая, - Неожиданно послышался голос отца - Подойди пожалуйста.
На негнущихся ватных ногах, боясь непонятно чего, вошла на кухню где за столом, понурив голову, сидел печальный отец и девушка с фотографии с бесстрастным лицом.
- Мне нужно поговорить с тобой, - пристально посмотрев на нее с ходу произнесла она.
- О чем? - спросила девушка, глядя на отца, пытаясь найти поддержку в его лице, но он так и продолжал смотреть на крышку стола. - Хорошо.
- Тогда давай выйдем и оставим твоего отца с его мыслями - вставая, произнесла девушка с фотографии.
Тихо тикали часы на стене, в кухне сидел мужчина, неотрывно смотря на крышку стола перед собой. За стенами была слышна жизнь, кто-то разговаривал, наверху, похоже, пробежал ребенок, что-то уронили. Но в этой квартире была тишина. Даже из комнаты не доносилось ни звука. Наконец дверь открылась, оттуда вышла мать и за ней дочь с осунувшимся и потерянным лицом. Он поднял на них взгляд и пристально посмотрел.
- Все хорошо, - с той же улыбкой ответила мать.
- Когда? - отрешенно спросил он.
- В День Всех Душ, а сейчас, наверное, я вас оставлю.
- А как же папа? - воскликнула девушка.
- С ним все будет хорошо, будет жить долго и счастливо, часть своей сделки он совершил, - ответила она, развернулась, ушла.
- Папа! - воскликнула она, бросившись к нему, обняла и заплакала. - Я ж во все это не верю, и я не хочу никуда уходить, - сдавленно говорила она.
- Ты не веришь во все это, потому что ты часть этого. Все хорошо будет, - в ответ крепко обнял он ее. На душе было холодно и гадко. Но такова жизнь. Тогда он даже не задумывался, как будет сейчас, но теперь ему хотелось все вернуть и отказаться от той сделки.
- Но как же так? - словно саму себя спросила девушка.
Дни, что ей оставалось провести в этом мире, окрасились в одну темную полосу. Было тоскливо, печально. Все чувства словно захлестнули ее. Еще хуже ей было от того, что отец останется один. Сегодня в полночь она должна будет выйти на улицу и дождаться ту, которая звалась матерью.
Полночь, когда заканчивается один праздник и начинается другой. В спальне, где спал мужчина, появились две фигуры в темных одеждах. Мужчина встрепенулся, открыл глаза, приподнялся, посмотрел на них, но не мог произнести ни слова.
- Папа, прощай, - тихо произнесла одна из фигур, - у тебя все будет хорошо. Не печалься, - но в голосе слышалась тоска и слезы.
- Не плач, - сдавленно ответил он, - не переживай за меня. - постарался улыбнуться он, но неудачно.
- Пап, ты не удивляйся тому, что преподнесет тебе судьба, хорошо?
- Хорошо, - механически ответил он.
- Ну все, нам пора - послышался голос молчащей до этого фигуры.
И вот они стояли перед глазами, а вот уже их нет. "Сейчас в Мексике праздник" - пронеслось в голове, а из глаз капали предательские слезы.
Спустя много-много лет он уже в преклонном возрасте писал эту историю в своем дневнике, от которого его постоянно отвлекали внуки и где-то в доме ругалась на них его жена...
- Интересно как ты там доченька? - спросил он у пустоты, которая как оказалась слышала его.