Марс под брюхом экскурсионного катера был как на плохой голографии - расплывчатый, смазанный, приглушенный.
От фронта пылевой бури они ушли влево, Киммерийское море по правому борту сменилось морем Сирен.
-Сейчас, - Вера Леопольдовна повысила голос, пытаясь завладеть вниманием класса, - мы спустимся к раскопкам. Идти плотной группой, не отставать. Никуда не убегать. Марков, ты слышал? Не убегать!
За спиной Веры Леопольдовны объемный экран показывал рыжий горб древней марсианской крепости. Камера крутилась вокруг, оборот за оборотом выявляя узкие окна, виадуки и боевые площадки. Реконструкция. Одна из. Ничего интересного.
Вживую бы полазить.
Лешка поправил маску. Не привык он к ней, великовата, да и переносица потеет почему-то. Как их под этими масками Вера Леопольдовна различает?
Может, по инвентарным номерам?
-Мы пройдем галереями, которым по оценке наших специалистов не менее пятнадцати тысяч лет. Сохранилось, конечно, не все...
Классная пошла по проходу.
Поливолокно ее скафа мягко переливалось, ловя плафонный свет.
-Кто мне перечислит известные марсианские крепости?
Перед Лешкой вытянулась рука в перчатке.
-Можно?
-Давай, Рокотов.
Катер качнуло, и Вера Леопольдовна схватилась за подголовник одного из кресел. Димка Рокотов встал.
-Ин-Куаб, Ин-Сейяр, Ин-Тойф и этот...
-Ну-ну.
-Ин...
Димка завертел головой, ожидая подсказки.
Шепот взлетел, но, подбитый громогласным "Тихо!", скукожился и умер.
Димка затеребил значок "Покоритель Марса".
-Ин... Ин...
Значок, конечно, был отцовский.
-Я помню... Там такое слово длинное!
Лешка фыркнул.
-Скрябин! - мгновенно отреагировала Вера Леопольдовна. Ее маска приблизилась к Лешкиной, сквозь поляризованный пластик протаяли глаза и нос. - Может ты расскажешь?
Лешка вскочил.
-Четвертая крепость называется Ин-Мегемутин. Только на самом деле хронологически она открыта первой. Надземных сохранившихся уровней - четыре, подземных - два. Стены - в полтора метра толщиной, сложная архитектура...
Вера Леопольдовна кивнула.
-А что означает само слово?
-Ин-Мегемутин? - Лешка посмотрел на повернутые к нему маски одноклассников. - До конца язык расшифровать пока не удалось. Значки, обнаруженные на стенах, имеют двойное и даже тройное значение в зависимости от их расположения в тексте и внутренней иерархии. Поэтому Ин-Мегемутин можно перевести и как "крепость-защитница", и как "крепость слабости". Еще можно как "крепость, которая не является таковой".
Вера Леопольдовна вернулась к экрану.
-Что ж... Садитесь оба.
Объемные картинки, чередуясь, замелькали от прикосновений пальцев к панели.
Лешка сел, успев стукнуть Димку по плечу.
-Придурок! - прошипел Димка.
Но дать сдачи не решился - неудобно, да и риск вызвать гнев Леопардовны велик. Но ведь они не навечно в катере.
-Вот, - Вера Леопольдовна отступила от экрана. - Это одна из галерей, которую мы сегодня посетим.
В галерее на Лешкин взгляд тоже не было ничего интересного.
Гладкие красно-коричневые стены плыли в пустоте, расходились, сходились, смыкались вверху. Вязь значков. Вкрапления золотых искр. Двойные пояса каменных перил.
Не церемониальный зал, даже не колодец-жертвенник.
-А там только галерея? - спросил он.
-Эх, Скрябин, Скрябин, - покачала головой классная, - тебе-то, понятно, подавай зал с боевыми механизмами или усыпальницу марсианских додыханов, на меньшее ты не согласен.
-Было бы неплохо, - вздохнул Лешка.
-А между тем, задумайтесь, какая трагическая история у планеты! Здесь шли войны! Опустошительные, кровавые. А потом был долгий период угасания целой цивилизации! Под песком и ветром прекрасные города и крепости оказались разрушены и погребены.
Катер снова тряхнуло, по правому борту, над кромкой пыльной бури, вспыхнуло солнце.
Вера Леопольдовна опустилась в боковое кресло у рубки пилота.
По всему салону звонко заклацали замки на ремнях. Защелкнулся и Лешка. Катер упал в воздушную яму, выровнялся, взревели движки, от кормы к носу прокатилась закладывающая уши вибрация.
Красный песок повис в небе, медленно опадая. Пандусом отвалился люк. Вера Леопольдовна вышла первой.
Принимающая сторона - рослый мужчина в синем - вынырнул из песчаной взвеси.
-Здравствуйте. У, сколько вас!
Он закрутился, обступаемый детьми в одинаковых, белых, с горизонтальной зеленой полосой скафах.
-...восемнадцать, девятнадцать... Все! - закончила считать Вера Леопольдовна. Лешка, девятнадцатый по счету, удостоился легкого касания ладонью макушки. - Собственно, можете уже их вести.
-Прекрасно, - рослый в синем потер руки. - Ну что, - присев, обратился он к классу, - спустимся в марсианское логово?
-Да! - заорал класс.
Лешка заорал громче всех.
Издалека арка входа казалась естественной расщелиной в теле рыжей горы. Песок и крутой склон были истыканы прутиками с флажками, над аркой темнел навес, в стороне, у высокого бархана, поблескивали экспедиционные купола и ковш экскаватора.
-Это, конечно, не крепость, - говорил рослый Вере Леопольдовне, - но и не вполне обычное место. То ли склад, то ли убежище.
Лешка навострил слух.
-Я надеюсь, вы не поведете нас в неисследованную область? - спросила Леопардовна.
-Что вы! Есть верхняя галерея, полностью отрисованная, чистая.
Сначала Лешка хотел отстать где-нибудь за поворотом, но Вера Леопольдовна с синим как нарочно перекрывали вдвоем всю арку.
А затем оказалось, что на нижнюю галерею надо спускаться через провал по подъемнику, у которого все время кто-то есть.
В общем, не очень-то и хотелось.
То есть, хотелось, и очень, но раз нет возможности...
От общей группы Лешка сбежал в боковую ветку.
-Судя по сохранившимся фрескам, барельефам и особенностям архитектуры, - вещала оставленному классу Вера Леопольдовна, - мы можем сказать, что марсиане были высокие, где-то двух с половиной метров в высоту существа. Скелет узкий, голова вытянута...
Звук расходился хорошо. Даже через два загиба и узкий пролет Лешка слышал Леопардовну так, словно стоял рядом.
-...кожа имеет красный оттенок. В поздней марсианской цивилизации был распространен культ войны, специальные колодцы-жертвенники...
Светильники давали мягкий желтый свет.
Археологами было вылизано все. От напольных углублений до потолка. Ни черепка, ни чепушинки какой металлической, ни застежки с додыханова плаща.
Лешка, конечно, отломал небольшой красноватый камень от какого-то постамента, но таких камней и в пустыне полно. И даже на Земле.
Остатки перил скалились высоко над головой.
Лешка сунулся в нишу с выходящей в темноту прорезью окна, обползал ее (совсем впустую) и здорово ушиб колено о попавшийся на пути каменный бугор.
Шипя от боли, он не заметил, как подкрался Димка Рокотов.
-Ага!
Димка тут же полез пинаться.
-Я же тебя всего раз стукнул! - завопил, неуклюже уворачиваясь, Лешка.
-Ну и что!
-А ты уже два раза!
-Я не попал!
Ребристая подошва взлетела к Лешкиному плечу.
Димка точно пинаться в скафе не умел, но восполнял это энтузиазмом. Возникший рядом Марков азартно подзуживал:
-Бей его, бей! В голяшку бей!
Потом Лешке все же попало, и они с Рокотовым сцепились всерьез. Запыхтели в масках, хватая друг друга за грудки. Димка узил глаза сквозь пластик.
-Будешь знать!
-А сам-то! С папиным значком!
-Я, может, на Марсе вырос!
-Ага, заливай!
Ткань скафов была скользкая. Димка упал первый, Лешка рухнул на него, вызвав возмущенный хрюк.
-Эй, что там? - грянул голос Веры Леопольдовны.
Но они покатились уже - из-под света одного светильника в свет другого, пихаясь и брыкаясь, и получая синяки о неровности пола.
-Марсианин!
-Землянин!
-Рокотов! Скрябин! - мелькнула в галерейной бойнице грозная маска Леопардовны.
Лешка, извернувшись, прижал Димку к выступающей из стены плите. Надавил. Поверженный Димка заскреб по плите перчаткой.
-Сдавайся!
-Додыхана попроси!
-Ах, так?
Лешка, разозлившись, толкнул Димку.
Голова Рокотова стукнулась о плиту и вдруг проломила ее. Мелким дождем посыпался камень, клуб пыли дохнул из трещины.
Несколько мгновений - и плита рухнула на Димку с Лешкой вся, открывая узкий и высокий зев наклонного прохода.
Крича в два голоса, мальчишки съехали по нему вниз.
Лешка клюнул в сумраке что-то мягкое, рассыпчатое маской и зажмурился от страха. Куда они съехали? Не в колодец ли жертвенник?
-Отпусти, - сердито сказал Димка.
Лешка отпустил.
Пыль оседала, открывая взгляду небольшое прямоугольное помещение. Несколько куч ржавой трухи. Труха под перчатками. Ржавая грязь на маске.
Лешка протер пластик ладонью.
В центре помещения темнела короткая колонна с наростами. Рядом с ней лежал какой-то кокон. Потолок тускло поблескивал металлом. Искры света плясали на красных стенах.
-Ого, - сказал Димка, поворачивая голову.
-Вот тебе и додыхан, - прошептал Лешка.
-Дети! - Рослый протискивался к ним, выставив вперед руку с баллончиком. - Не шевелитесь. И не трогайте ничего!
Еще в проходе он принялся распрыскивать из баллончика серебристую взвесь.
Взвесь повисала паутиной, а потом летела словно под ветром и прилипала то на стены, то на труху, то на пол.
Оказавшись в помещении, рослый, осторожно ступая, опрыскал и колонну, и кокон.
-А что это? - спросил Лешка.
-Это статик, - взрослый повел баллончиком по углам. - Стабилизирует, не дает разрушиться материалам или предметам. На марсианина хотите посмотреть?
-А то! - первым подскочил Димка.
-Только близко не подходите. Он уж, наверное, несколько тысяч лет лежит.
Марсианином оказался тот самый кокон.
Вблизи он был похож на свернутый в рулон и сложившийся в трех местах коричневый ковер. Где руки у него, а где ноги поди еще разбери.
На голове, если это была голова, топорщились чешуйки.
Лешка, присев, долго смотрел на темные загогулины на коже марсианина - то ли уши, то ли веки, то ли еще что.
-Рокотов! Скрябин! - Вера Леопольдовна в щель не полезла и кричала снаружи. - Экскурсия окончена. Марш на катер!
-Ну, Вера Леопольдовна-а, - затянул Лешка.
-Давайте-давайте, - подпихнул их рослый. - Здесь уже нельзя.
В галерею мальчишки вернулись, виновато понурив головы.
Навстречу им неслись, а затем юркали в щель возбужденно галдящие археологи-экспедиционники.
Кто-то нес тяжелый детектор, кто-то катил столик с аппаратурой.
-За уши бы вас оттаскать, - сказала Леопардовна, едва они всем классом вышли наружу.
Ветер налетел, закружил в песчаном танце.
Лешка чуть не потерял катер из виду и чуть не потерялся сам, ища и не находя ни горы, ни расщелины, ни куполов.
Песок царапал пластик, кропил красным складки скафа, был всюду. Казалось, ты с Марсом - один на один.
Но затем мимо тенью, в метре, проскользнул пилот, махнул рукой - поторопитесь. И класс обнаружился в двух шагах, и пандус отваленный...
-Как я с вами устала, - простонала, пристегиваясь, Вера Леопольдовна. - Вот не можете спокойно. То Марков, то Скрябин...
Она вытянула ноги.
-Ну, поехали... - выдохнули динамики.
Катер сотрясся и взмыл вверх.
Солнце, яркое, слепящее, теперь повисло слева, а гривастый мутный вал пыльной бури уходил все дальше к Эридании.
Полосы красного песка тянулись будто перистые облака.
-Эх, Скрябин, Скрябин, - вздохнула Вера Леопольдовна, - гипносеанс тебе что ли прописать? Ведь ничего не... Ох!
Катер вдруг накренился.
-Что за черт? - прохрипели динамики.
Лешка успел заметить высокую песчаную гору и две застывшие на ее вершине фигурки с палочками, а затем катер треснул и смялся спереди, как бумажный. Бледное небо распахнулось над головой. Вместе с креслом Лешку выдернуло из салона и закувыркало вниз.
-Хватит, Эя! - сказал Детта. - Хватит копаться в последней памяти этих карликов.
-Ну еще чуть-чуть, - попросила Эя, отнимая трехпалую руку от карличьего лба. - Они такие забавные. Непонятные. Странные.
-Странные - это да. И уже мертвые.
-А их не найдут?
-Здесь пески подвижные. Через чакр и повозку их затянет, и их самих.
Детта присел перед одним из карликов.
Короткие ножки. Короткие ручки. Круглая голова. Омерзительно! Он поддел белую, с зеленой полосой шкурку.
-Ты их не жалей, - сказал он Эе. - Они этого недостойны. Это война.
-Я и не жалею, - выпрямилась Эя, высокая, стройная, нежно-красное дитя клана Хуку. - Я знаю, что они хотят забрать наш Марс.
-Правильно, а Марс - наш. Был и будет. Пока живы последние марсиане. Давай, сдирай шкурку со своего. И с того, что побольше, тоже.