Кохановская Наталья Константиновна : другие произведения.

Последний эдельвейс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прекрасный цветок растет высоко в горах. Цветок редкий. Лишь молчаливые горы знают, сколько людей погибло, пытаясь отыскать его. Были и те, кому удавалось преодолеть тяжелый путь, получив награду за страдания. Имя волшебного цветка - эдельвейс, цветок любви. Только отчаянный и не знающий страха человек отправится на его поиски, чтобы подарить возлюбленной в знак того, что любовь преодолеет все препятствия и будет вечной. Это далеко не все, на что способен эдельвейс.
  Прекрасный цветок растет высоко в горах. Цветок редкий. Лишь молчаливые горы знают, сколько людей погибло, пытаясь отыскать его. Были и те, кому удавалось преодолеть тяжелый путь, получив награду за страдания. Имя волшебного цветка - эдельвейс, цветок любви. Только отчаянный и не знающий страха человек отправится на его поиски, чтобы подарить возлюбленной в знак того, что любовь преодолеет все препятствия и будет вечной. Это далеко не все, на что способен эдельвейс.
  
  Пламя свечи едва разгоняло мрак старой антикварной лавки, в которой все покрылось слоем пыли. Огонек трепетал от малейшего движения, на мгновение замирал, отбрасывал замысловатые тени на потертые зеленые стены с облупившейся штукатуркой. Тихий треск граммофона прерывал ночную тишину. Худые женские пальцы с проступающими венами опустили иглу на истрепанную пластинку. Звуки музыки, невыносимо живой, наполнили комнату. Франц Шуберт "Венгерский дивертисмент" - мелодия подарила заблудшим во мраке минуты наслаждения.
  
  - Знаю-знаю, слишком опасно, - шепотом произнесла Алина. Она убрала за ухо локон черных засаленных волос. Голос едва слышно дрогнул. - Слишком тяжело, понимаешь, жить в страхе, оглядываясь... прислушиваясь... - губа Алины дрогнула, к горлу подступил ком, но вот, она мотнула головой, игриво улыбнулась отгоняя прочь плохие мысли, вокруг узких губ проступили морщинки. - Не сердись, пожалуйста... - в голубых глазах печаль. Они казались слишком большими на худощавом лице, в свои двадцать семь, она выглядела глубоко за тридцать. Алина вслушивалась в мелодию и с тоской взглянула на луну, свет которой пробивался через большую щель под потолком. Потом перевела взгляд на стеллаж, на котором пылились забытые и никому ненужные вещи, улыбнулась. - Никто не услышит... Одна песня и гашу свет, обещаю. За два дня мы никого не видели...
  
  Заброшенная антикварная лавка неплохо сохранилась: с пола не содраны доски, в крыше всего несколько дыр и щелей, стеллажи с бесчисленным множеством запыленных вещей, часть из которых валялась на полу, что-то разбито, осколки перемешались со штукатуркой. Лавка послужила лучшим укрытием, которое удалось найти до наступления ночи. Два окна плотно заколочены, изнутри на двери тяжелый засов, а для надежности дверь подпирал комод. Главным сокровищем оказалась кровать со старым матрасом - настоящая роскошь. Найденный граммофон привел Алину в восторг, и она не удержалась от соблазна. Последние несколько недель выдались особенно тяжелыми. Запасы еды подошли к концу прошлой ночью. Мгновения покоя нужны как воздух, тепло и крыша над головой стоили многого, тихая музыка заставила поверить в безопасность.
  
  "Ква-ква" - раздалось со стеллажа. Среди потерянных и ненужных вещей, над полкой с целым рядом застывших во времени часов, пробравшись через разбитое стекло, сидела зеленая лягушка.
  
  Алина улыбнулась и, покачиваясь в танце, подошла к крошечному созданию. "Ква-ква" - повторилось. Алина тихо засмеялась, когда разглядела небольшую металлическую табличку, прибитую крохотными гвоздями к полке, над головой лягушки. На ней написано одно слово: "Принц". Что хранилось здесь, оставалось догадываться, теперь надпись на табличке выглядела забавно.
  
  Мелодия окутывала, мир на мгновение стал тихим и безопасным, как раньше.
  - Позвольте пригласить вас на танец, мой прекрасный принц, - Алина протянула руку к деревянной полке, стараясь не порезаться об осколки.
  "Ква-ква" - в один прыжок лягушка перебралась на прохладную ладонь.
  
  Алина кружилась в танце, трепетно держа на руке хрупкое создание. К глазам подступили слезы, но она продолжала улыбаться. Летнее платье и босоножки смотрелись бы лучше, заместо тяжелых армейских сапог и затертого теплого свитера. Утешала мысль, что все могло быть хуже.
  Мелодия подходила к концу, все хорошее заканчивается, оставляя после себя ощущение уходящего тепла, которое нельзя вернуть.
  Алина посадила лягушонка на подушку, затхлую, воняющую сыростью, а сама легла рядом, подложив руки под голову.
  - Доброй ночи, мой принц. Пусть тебе приснится хороший сон...
  Ночь была слишком опасной, чтобы выходить на улицы. Ночью ИХ в сотни раз больше. Алина привыкла засыпать под крики, рев и стоны. К счастью, сегодня они звучали далеко.
  
  Теплая рука... как важно человеческое тепло, согревающее озябшие пальцы. Алина отдала бы любые богатства и блага, лишь бы это мгновение не заканчивалось. Быть рядом с любимым, когда сердце то замирает, то трепещет... Близость и тепло. Смолк граммофон... был ли он и этот миг?
  Предрассветная розовая полоса тянулась вдоль горизонта.
  - Я люблю тебя... - прошептал Гилит. - И всегда буду любить.
  - И я тебя, - улыбнувшись одними уголками губ, ответила Алина, заглядывая в родные карие глаза.
  ... и в память врезался рассвет. Губы, поцелуй. Первый рассвет, который они встретили вместе, держась за руки и бесконечно доверяя друг другу.
  
  Гилит проснулся с первыми лучами солнца, пробивавшимися через щели антикварной лавки. Волшебство вечера исчезло, настало время уродливого утра реальности. Граммофон стоял безмолвно и казался мертвым, как и весь город. Гилит улыбнулся.
  - С добрым утром, - голос чуть хрипел. Гилит почесал рукой подбородок, недельная щетина раздражала. - Сегодня должно повезти с едой. В любом случае, уже близко.
  
  Черная собака, стоя у кровати, вильнула длинным хвостом. На трехногом стуле аккуратно сложена одежда - нотка порядка в бесконечном хаосе. Гилит вновь улыбнулся, взглянув на собаку.
  - Спасибо.
  Голубые собачьи глаза, выглядели слишком умными для пса.
  "И до последнего солнечного луча я буду защищать тебя..."
  Проклятье сохранило рассудок, они вместе и живы, Гилит считал, что им чертовски повезло.
  Он оделся, затянул потуже шнурки на потрепанных ботинках, с присохшим пятном коричневой краски, и принялся за утренние ритуалы: проверить винтовку, "Пустынный орел" в боевой готовности, его тяжесть в руке внушала уверенность, охотничий нож на поясе, запас пируита в рюкзаке. Все на месте, все исправно и готово к работе.
  Винтовку Гилит повесил через плечо, пистолет покоился в кобуре.
  Алина в собачьей шкуре терпеливо ждала у комода, подпирающего входную дверь.
  
  Через пару мгновений Гилит отодвинет комод, откроет железный засов, прислушается, с осторожностью отопрет входную дверь, держа на изготовке оружие. Едва они переступят порог временного жилища, как растворится недолгое спокойствие, которое посчастливилось ощутить ночью. Сердце забьется чаще от тревоги и напряжения, ведь никто не знал, какая тварь скрывается за углом.
  
  Одноэтажные, иногда двухэтажные дома плотно теснились, стены, бледно-розовые, выгоревшие под лучами жаркого солнца, сменялись такими же бледными коричневыми и голубыми. Пустые проемы оконных глазниц казались жуткими, ветер уныло завывал, бесцельно сновал от одного дома к другому. Часть стен разрушена, один дом буквально выворотило изнутри и большие песчаные кирпичи грудой мусора обрушились на вымощенную камнем старинную улицу, создавая замысловатый рельеф. На других домах, черной паутиной переплетались трещины.
  Завывающий ветер и тишина заставляли насторожиться. Гилит прислушивался к любому шороху. Рядом собака, уши торчком, хвост не шелохнется, мертвый город никогда не спит. Едва слышный писк собаки. Гилит вмиг повернулся вправо, вскинул пистолет.
  БАХ!
  Прогремел оглушительный выстрел, гулким эхом отражаясь от стен, а вслед за ним над мертвыми улицами пронесся нечеловеческий, протяжный вой, превращающийся в визг.
  Голова полузверя показалась из пустой глазницы оконного проема. Еще не зверь, но уже ничего человеческого не осталось в нем. Проклятая, потерянная душа или зараженный вирусом организм.
  
  Гилит стрелял снова и снова, целясь в голову. Плоть, клочок шерсти, брызги крови украсили стены. Пистолет, начиненный усовершенствованными пулями из пируита, попадал точно, отдаваясь тяжелой болью в руке. Гилит еще помнил то время, когда стрелял обычными пулями и раны чудовищ быстро зарастали обратно, теперь благодаря Проклятому пируиту ход боев изменился в корне, и у оставшихся людей появился шанс.
  
  Красный, воспаленный глаз монстра полнился безумием, вместо второго зиял кровавый провал, оставленный "Пустынным орлом". Шерсть покрывала практически все тело, но самым жутким было то, что в морде все еще узнавались человеческие черты. Черный нос с горбинкой, четкий рельеф подбородка и немного неестественно выпирающие надбровные дуги. Тварь рванулась из окна, отталкиваясь когтистыми длиннющими пальцами от проема.
  Снова и снова звучали оглушительные выстрелы дробящие кости и разрывающие плоть. Голова, грудь, шея, шея - Гилит знал, куда стрелять.
  
  Тварь, отшатывалась от каждого выстрела, но продолжала двигаться на Гилита. Ее голова уже болталась кровавой болванкой на изрешеченной шее. Когтистая лапа внезапно оказалась слишком близко, один замах...
  Собака бросилась на полузверя и вцепилась в остатки шеи. Тварь заорала булькающими звуками. Челюсти сомкнулись стальной хваткой.
  - Алина!
  Монстр отчаянно пытался сбросить собаку, послышался хруст, и голова полностью отделилась от тела.
  Существо рухнуло замертво, окрасив темно-красной кровью изуродованную улицу. Алина стояла рядом с окровавленной пастью.
  
  Наступила тишина. Гилит сел рядом с ней на корточки, встревоженно заглядывая в голубые глаза.
  Она молча вильнула хвостом, высунув окровавленный язык от невыносимой жары. На этот раз им повезло. Один выигранный бой. Гилит прижался лбом к собачьей голове, закрыл глаза. В нос ударил мускусный собачий запах.
  - Пожалуйста, не делай так больше, - голос дрогнул, Гилит замер, на минуту, или на целую вечность. Не время. Он быстро взял себя в руки, поднялся и пристально посмотрел вдаль, вдоль искалеченной дороги.
  - Надо торопиться, караван недалеко, - лицо стало серьезным. На лбу собирались капли пота, скатывались по щекам. Гилит дозарядил пистолет последними патронами.
   Солнце высоко, слишком много шума они натворили.
  
  ***
  Алина смотрела на свои ободранные ногти, пока на ладони сидел прохладный лягушонок. Раньше у нее были красивые, ухоженные ногти, не длинные, редко покрытые лаком, всегда опрятные. Алина понимала нелепость своих переживаний о том, что Гилит видит ее такой замарашкой, но ничего не могла с собой поделать. До лаборатории, наверное, последней на земле, путь оказался трудным.
  Она сидела на железном стуле в тускло освещенном помещении, которое с натяжкой дотягивало до звания лаборатории. Перед Алиной за столом с единственным микроскопом, в халате, не первой свежести, скорее сером, чем белом, сидел старший научный сотрудник. Очень больно от того, что именно на лабораторию они с Гилитом возлагали огромные надежды. Надежды рушились на глазах.
  - Пожалуйста, объясните, - Алина даже не пыталась скрыть печаль в голосе. - Почему?
  Вопрос, наверное, мучил всех выживших людей, сохранивших рассудок. Ведь, несмотря на метаморфозы, можно считать, что им повезло.
  - Это вирус. Вирус, освобожденный из Земли. Он встраивается в структуру ДНК человека, изменяет ее, сливается с ней, - голос ученого звучал довольно бодро, а едва заметная улыбка пугала. - Самое поразительное, что на всех вирус влияет по-разному. Конкретно в вашем с супругом случае это наличие или отсутствие фотонов. Именно они провоцируют метаморфозы. Лично мне, к примеру, необходимо избегать воды, иначе я покрываюсь чешуей и отращиваю жабры. Совершенно забавный случай был на прошлой неделе, когда я попал под дождь, к счастью, коллеги оказались недалеко, иначе так бы и помер на бетонной площадке перед входом в бункер, - ученый нервно хохотнул.
  - Плюх-плюх, знаете, ластами о бетон! - полусмех, полуикота шумно вырывались из его глотки.
  
  Возможно, это способ сохранить рассудок, в жутком юморе.
  - Но ведь должно быть лекарство, - Алина не могла сдержать слез, обжигающих щеки.
  - Конечно, должно быть, - ученый еще пару раз хохотнул и взял себя в руки. - Мы работаем над этим. Есть теория, что миллиарды лет назад, именно благодаря этому вирусу появилось видовое разнообразие на Земле в самом начале зарождения жизни. Возможно, он часть эволюционного процесса, о которой человечество раньше не догадывалось.
  
  Лаборатория оказалась пустой надеждой. Она позволила сделать крохотную передышку, перед продолжением бесконечного бега и поисков спасения. За неделю, проведенную в подобии бункера, Алина и Гилит дважды видели, как приходили такие же отчаявшиеся путники. Им давали кров и еду. Вскоре даже это призрачное спокойствие - рухнуло, когда монстрам удалось прорваться.
  
  ***
  
  Раньше город жил. Это был хороший, светлый городок со своей суетой, жителями, развешанным бельем на веревке, растянутой над головами прохожих, бегающей ребятней, звонким смехом, наполняющим узкие улицы. Город, со своими запахами, в основном свежих фруктов и орехов. Поток разноголосой людской суеты, стремился к центру, превращался в неразборчивый гул, гудки маленьких автомобилей с открытыми окнами, чтобы хоть немного разбавить летний зной.
  Все мертво. Призрак жизни.
  Выстрелы, запах крови и разлагающейся плоти под палящим солнцем не остались незамеченными. Меж развалин замелькали тени всевозможных форм: большие, маленькие, покрытые чешуей и шерстью. Как стая саранчи, твари выползли из укромных уголков, почуяв запах человека и страха.
  
  Гилит бежал по разрушенной улице. Вереница домов не кончалась. Алина бежала рядом, хотя могла мчаться быстрее. Тени приближались, существа не решались напасть, выжидали, проверяя, насколько опасна добыча, играли, распаляя аппетит. Они мельтешили то справа, то слева, взгляд врезался в спину, когти тянулись из тьмы. До окраины оставалось немного.
  
  Взревела одна из тварей, истошно, голодно. К ней присоединился писк второй, третьей. Звук перешел в мерзкий разноголосый рев, доносящийся из каждого потаенного угла. Визжащие и кричащие, монстры жаждали сожрать все живое. Проклятье одарило их голодом, вирус заставлял их жаждать плоти. Они слились в смертоносный поток, который уничтожит все живое на пути.
  
  Собака опережала Гилита, затормозила, обернулась поскуливая.
  - Не жди, быстрее! - выкрикнул Гилит, не зная, насколько близко твари.
  
  Поток существ мчался по пятам, сливаясь в темное, плотное пятно. Твари выныривали из домов, примыкали из-за угла. Преследователи становились ближе. Гилиту казалось, что он чувствует зловонное, тяжелое дыхание на затылке. Он не оборачивался, но инстинктивно ощущал, что от смерти отделяет пара спасительных метров. Существа набирали скорость, не видя значительной угрозы в человеке, еще немного, и кто-нибудь рискнет, бросится...
  Впереди ждала пустыня, вереница домов резко оборвалась, превратилась в руины.
  
  - Огонь! - прозвучала команда.
  Гилит заорал:
  - Алина, ложись! - он рухнул на землю, закрывая голову руками. Собака бросилась к щиту из бетонного блока и прижалась к земле.
  
  Грохот пулеметных очередей оглушил окрестности. Пули с диким свистом мчались над головой, Гилит не мог пошевелиться, словно над ним мчался поезд. Сердце выпрыгивало из груди. Он искал глазами Алину, но не находил.
  
  ***
  
  Привычного мира больше не существовало. Жизнь вывернута наизнанку, изуродована, и прежней ей не стать.
  Надежда казалась далеким огоньком одинокого маяка в бушующем море. Почти неуловимая, но существующая. С каждым днем огонек становился ярче, хотя море по-прежнему бушевало. Свет появился туманным днем и никогда не гас, маня призрачными обещаниями. Крохотная надежда порой творит великие чудеса.
  Гилит мысленно возвращался в день, когда появился этот едва уловимый свет надежды. Когда он поверил старой ведьме, уцепившись за ее слова.
  
  Сморщенная старуха сидела в кресле. Кресло было старым, потертым, идеально вписывалось в ветхую лачугу, стоящую посреди дремучего леса, которую они с Алиной искали несколько недель, блуждая кругами.
  - Высоко в горах, возможно, остался древний цветок эдельвейс, - голос скрипел, как скрипело старое кресло каждый раз, когда она шевелилась. Старуха страшно ухмыльнулась, перебирая корявыми пальцами высушенные три сердца тварей, принесенные ей в дар.
  - Звучит, как сказка, - Гилит вперился в нее взглядом. Рядом сидела встревоженная Алина, едва слышно заскулив. - Как один цветок снимет Проклятие?
  Старуха убрала сердца обратно в холщовый мешок.
  - Сказки... - внезапно ее выцветший черный взгляд стал резким и жестким, устремившись на человека. - Думаешь, что есть что-то невозможное в этом Проклятом мире? - голос ведьмы изменился, резкий, гулкий, как карканье воронья эхом отразился от ветхих стен и пробрал до дрожи.
  Ради Алины он пойдет на все, хоть душу продаст.
  
  ***
  
  Разрывные пули из пируита, специально разработанные под новые условия Проклятого мира, поражали цели, превращая поток чудовищ в кровавое месиво. Твари разрывались в клочья, кости, кожа, шкура, внутренности, все смешалось. Одни падали замертво, другие продолжали продираться, но и их разрывало на куски смертоносным потоком огня. Часть тварей была умнее и отступила назад, во тьму безлюдных домов.
  
  Все стихло. Гилиту потребовалось немало усилий, чтобы оторвать онемевшие руки от головы. Он поднялся с земли, Алина у бетонного блока, жива и не ранена. Гилит с облегчением прикрыл глаза.
  - Спасибо... - в руках дрожь.
  
  В двадцати метрах от них стоял бронетранспортер. Металлическая обшивка блестела на солнце, во многих местах латки, проволочные обмотки, повсюду следы ремонта на скорую руку. Вмятины покрывали корпус. Машина прошла много миль и теперь напоминала старого воина, повидавшего на своем пути немало. Транспортер стоял у разрушенной загородной остановки, предназначавшейся раньше для автобусов, об этом свидетельствовала едва державшаяся синяя табличка.
  
  Когда Гилит и Алина подошли к спасительному бронетранспортеру, открылся люк и из тьмы кабины показался незнакомец. Он смотрел на них, щурясь от яркого солнца. Кожа его была загорелой и казалась грубой. В руке он держал пистолет так, чтобы Гилит видел, хоть и не наводил ствол.
  - Пассажиры?
  Гилит утвердительно кивнул.
  - Нам нужно пересечь долину Смерти.
  Два пулемета, установленные на крыше до сих пор дымились. Подобные бронетранспортеры, или другие серьезно оборудованные машины, в современном Проклятом мире стали единственным "общественным" транспортом, которые очень выручали.
  - Всем нужно через долину. Деньги есть?
  Гилит снял рюкзак, достал из него увесистый мешочек и бросил мужчине.
  Тот, словно хищник, поймал его на лету и тут же развязал. На миг глаза его жадно блеснули.
  - Хватит, чтобы усовершенствовать больше сотни ваших патронов.
  Проклятый пируит. Именно с его открытия из центра Земли и вырвалось Проклятье, поглотившее планету. Когда рождается зло, рождается и сила, способная его уничтожить. Силой баланса стал таинственный пируит. Только он отныне и золото, и валюта, и оружие в новом мире.
  - Щедрый пассажир. Еще десять после прибытия.
  - Договорились. До Мертвого ущелья.
  - До ущелья, говоришь. Придется изменить постоянный маршрут, - усмехнулся мужчина, покачал головой. - Если ты решил покончить жизнь самоубийством, твое дело. Я могу подбросить до ущелья, но ночная тьма опасна.
  - До ущелья надо добраться до заката.
  - До заката, - многозначительно протянул мужчина и вновь сощурился. Он облизнул тонкие, пересохшие губы, обдумывая, а потом сделал глубокий вдох, скрываясь внутри бронетранспортера.
  - Погнали.
  
  Гилит подхватил Алину под брюхо и закинул в люк, начинавшийся на уровне его груди, и через пару секунд, они оба были внутри.
  Здесь было чертовски душно. На жаре бронетранспортер напоминал душегубку в которой морились шестеро людей, а теперь, к ним добавились Гилит и собака. Боевая машина представляла из себя настоящее убежище, в котором можно выжить. Свет солнца проникал через смотровые щели. Над потолком тускло горела единственная крохотная лампочка.
  По бортам две широкие лавки, в дальнем отделе ящики, накрытые брезентом от посторонних глаз. От основного отдела перегородкой была отделена рубка водителя.
  - Я Командир каравана, - Командир сидел на лавке напротив. Пистолет он убрал в кобуру. - Добро пожаловать на борт "Бэсси". Пожалуйста, пристегните привязные ремни и наслаждайтесь незабываемой поездкой по долине Смерти.
  Конечно, никаких ремней на жестких лавках и в помине не было, и шутку оценил только человек, стоявший у пулеметной вышки, он громко хохотнул, а потом вернулся к смотровой щели, готовый пустить в ход пулеметы в любое мгновение.
  Боец, сидевший справа от Командира, шутки не оценил, он ничуть не изменился в суровом лице и Гилиту стоило огромных усилий не пялится на его правую крабовую клешню, переходящую хитиновым панцирем к бугристой шее.
  Помимо Гилита и Алины на лавке сидело двое мужчин преклонного возраста, видимо, такие же пассажиры, уставшие, они казались совершенно высохшими и измученными. На них было больно смотреть, они сидели рядом, очень похожие друг на друга, может, родные братья, с одинаково потухшими взглядами, устремленными в пустоту. Самое страшное - в этих глазах не было надежды. Ни капли. Даже самой крошки. И на секунду Гилит представил себе, что они с Алиной, спустя годы, когда лицо ее покроется морщинами, а черные волосы превратятся в серебро, будут также сидеть в какой-нибудь "Бэсси" с пустыми взглядами.
  Нет. Он этого не допустит. Никогда.
  
  - Заводи! - Командир крикнул в сторону водительской кабины, отделенной от кузова железной перегородкой. - Отъезжаем.
  
  Двигатель затрещал, задребезжал ровным, монотонным шумом. Стрелок занял позицию поудобнее, прильнул к рукояти пулемета и внимательно смотрел по сторонам. Краборукий придвинулся к кабине водителя, перекинулся с ним парой фраз. Вскоре машина резко тронулась, отчего люди внутри качнулись.
  
  После того, как заработал двигатель, внутри стало еще жарче. Невыносимо жарко.
  Гилит то и дело стирал засаленным рукавом пот, но это не помогало, и он стекал со лба ручьями. Алина сидела рядом и часто дышала, высунув наружу длинный собачий язык. Он представлял каково ей в тяжелой шерстяной шубе. Уже через минуту они оба максимально близко припали к щели, ведущей наружу, в надежде на спасительную прохладу ветра, но и ее не было, только пыль, летящая из-под восьми огромных колес.
  
  Руины призрачного города оставались позади, БТР уверено двигался вперед, навстречу новым опасностям, подстерегающим в долине Смерти. Слишком много открытого пространства. Они никогда не смогли бы с Алиной без помощи пересечь долину. Им повезло, что они успели на остановку к "Бэсси". Повезло, что экипаж не стал просто наблюдать за тем, как их растерзают твари. Повезло, что информация оказалась правдой. Гилит закрыл глаза. Слишком много последнее время приходилось полагаться на везенье, но разве не это называют надеждой?
  
  "Главное, успеть до темноты... - мысленно твердил он. - Я должен, обязан". Если "Бэсси" не успеет... Гилит превратится в беспомощную лягушку, а Алина останется наедине с незнакомцами и ночными опасностями. "Успеть..." Сегодня на карту поставлено все. Одна мысль сменялась другой, и Гилит не заметил, как успел задремать под размеренный рокот мотора, уткнувшись лбом в борт.
  
  Что значит жить без возможности прикоснуться к любимому человеку? Когда он так близко и так невыносимо далеко одновременно?
  Дни прошлого казались сладким сном, сказкой... которая никогда не сможет повториться и осталось только вспоминать минувшие дни с нежной улыбкой, застывшей на губах, но через горькие слезы.
  
  Последние пять лет с экранов телевизоров освещалось событие. Человечество поставило задачу добраться до центра Земли. Год за годом велись разработки. Медленно, но верно слой за слоем людям удавалось преодолевать путь до центра.
  
  "Преодолен рубеж Кольской сверхглубокой скважины! Успех!"
   И чем глубже они продвигались, тем больше новых открытий совершалось, в частности, о состоянии самой Земли, о ее строении.
  "Новые знания о строении планеты бесценны для всего человечества и будущих поколений".
  Последние новости, которые Гилиту запомнились, хоть и казались неважными. Диктор в синем костюме твердил:
  "А теперь новости научного мира. Сегодня исторический день, когда до центра Земли остался последний слой".
  Не было сообщений, не трубили сигналы тревоги. Мир изменился в одно мгновение, и Проклятье накрыло всех.
  
  "Бэсси" внезапно круто накренилась, вильнула из стороны в сторону и остановилась, так резко, что пассажиры слетели с лавок. Гилит распахнул глаза и едва успел подставить руки, чтобы не разбить лицо о пол.
  Пожилым пассажирам повезло меньше. Один из старичков разбил нос и тяжело кряхтел, когда Гилит подал ему руку, чтобы помочь подняться обратно на лавку.
  - В чем дело? - Командир вскочил с пола и едва не снес перегородку, отделявшую водителя, схватившись обеими руками за края окошка.
   - Колесо! - выкрикнул он.
  
  Гилит сел обратно, Алина встревожено озиралась по сторонам. Тревога ощущалась среди всех. Внутри началась суета. Краборукий рывком поднялся с пола и ринулся к ящикам, накрытым брезентом.
  Стрелок осматривал окрестности, вся его поза говорила о напряжении.
  - Чисто!
  Командир коротко кивнул, и Краборукий открыл люк. Внутрь разом ворвалась спасительная прохлада.
  - За работу!
  
  Периметр под прицелом, в случае возникновения угрозы, Гилит не сомневался, что ее удастся отразить. Но время... время было бесценным, Гилит тревожился все больше. Нет ничего хуже беспомощности. Он подошел к люку и выглянул наружу. Командир присел на корточки и разглядывал что-то под БТР.
  Туман стелился по земле, веяло холодом. Он постепенно стремился накрыть всю округу.
  
  - Что там? - встревожено спросил Гилит, глядя на солнце, которое уже успело приблизиться к горизонту. Времени оставалось катастрофически мало.
  Командир отмахнулся, даже не глянув в его сторону.
  - Колесо, - коротко бросил он, но и этого хватило, чтобы Гилит услышал в голосе тревогу.
  - Точнее, сразу три, - серьезно добавил Краборукий.
  - Ловушка?
  Краборукий отрицательно мотнул головой:
  - Невозможно. Такого никогда не было...
  - Твари умнеют. До укрытия дотянем?
  - Докачка должна помочь одному колесу. Но, Командир... ты же сам видишь, оно вхлам.
  - Варианты?
  - Мы и не такое выдерживали.
  Командир утвердительно кивнул.
  Туман наползал, как монстр из потаенных мест. Словно рожденный тьмой, он нес с собой вечерний холод.
  
  Командир поднялся на ноги, окинул взглядом долину. Видимость быстро ухудшалась. Бежать в горы плохая затея. В колесах "Бэсси" огромные дыры, и появились они не случайно. Огромные шипы, спрятанные в песке, сами собой не появляются.
  - Баррикада. Все на борт. Придется ночевать.
  - Мы посреди пустыни, - Гилит смотрел на него с недоверием.
  Но Командир лишь усмехнулся. Сомнения пассажира не тронули, он уверен в своих силах и силах команды.
  - "Бэсси" выдержит.
  
  Командир принял решение. Теперь выбор оставался за Гилитом. Уйти сейчас, ведь они так близко, если бежать без остановки, то должны успеть. В худшем случае, укроются в горах. Оставаться и надеяться на чужих людей... Ночью...
  - Мы уйдем.
  Гилит спрыгнул на землю, Алина сама выпрыгнула из проема.
  Командир удивленно вскинул черные брови:
  - Куда?
  - Вот, ваша плата, - Гилит достал из рюкзака все обещанные мешки с пируитом. Рюкзак стал значительно легче.
  - Что ж, удачи, - Командир на прощенье крепко пожал руку самому щедрому пассажиру, который встречался ему за всю жизнь. - Может, вам удастся выжить. Держитесь скал. Ищите самые узкие пещеры, может, получится в них укрыться и продержаться до рассвета.
  - Спасибо.
  
  Гилит присел на корточки, заглянул в испуганные голубые глаза и хотелось ему больше всего на свете обнять, прижать ее к себе и спрятать от всего мира.
  - Пошли, - он постарался улыбнуться, но улыбка вышла вымученной.
  Собака растеряно на него посмотрела, едва слышно поскуливая. Алина была против затеи, но Гилит не сомневался, что это единственный способ выжить. Осталось совсем немного. Он выучил карту наизусть, сомнений нет.
  И они помчались к ущелью.
  
  - Черт... - выругался Командир, глядя вслед удаляющимся пассажирам. Наверное, он видел их в последний раз. Выжить в горах, без надежного укрытия - полнейшее безумие...
  Две фигуры поглотил туман. Навсегда. Туман поглотил горы и все вокруг.
  
  Гилит и Алинда быстро удалялись от БТР, заветные горы становились все ближе и ближе. Счет шел на минуты, солнца уже не видно, густой туман поглотил, сожрал свет. Через несколько минут он сожрал и горы.
  "Скоро стемнеет, и я не смогу тебя защитить" - твердил встревоженный голос. И голос был прав. Разве мог Гилит сделать хоть что-то в облике крохотной лягушки? Ничего.
  Гилит мчался изо всех сил.
  Если они не успеют добежать до поляны эдельвейсов, они укроются в ущелье. Все просто! Проще некуда! Спрятаться в пещере, дождаться утра...
  Самообман!
  Внезапная паника холодной волной прокатилась по спине. Им ни за что не успеть. Так быстро добраться до поляны, надеяться на призрачную сказку о цветке - о чем он только думал!
  Осознание обрушилось на Гилита как молния. Он погубил их обоих.
  
  Позади раздалась пулеметная очередь. На миг Гилит остановился, обернулся, но увидел только туман, скрывший БТР из виду. Он знал, что сейчас Командир отдает приказы, а стрелок уверенно сметает тварей, которые только посмеют приблизится. Дикий визг оглушал округу, визг и рев тонули и захлебывались в пулеметных очередях.
  Гилит улыбнулся в сердцах, но продолжал бежать. Едва ли за ними погонятся, ведь все внимание тварей направлено на сильнейшего врага. Врага, который способен дать им достойный отпор.
  
  Второй раз Гилит замер, когда пулеметная очередь смолкла и наступила тишина. Они уже взбирались на крутой холм, переходящий в ущелье. Тяжелая и невыносимо давящая тишина. Больше не было выстрелов, не было криков и визгов, ничего. Будто в тумане умерло все живое, и дикий холод пробрался в душу Гилита.
  
  ***
  Люк "Бэсси" был накрепко закрыт изнутри, Командир убедился в этом лично. Когда туман сожрал все вокруг, все члены экипажа и пассажиры оказались в безопасности.
  - Ничего-ничего. Здесь им не достать, - Командир подмигнул старичкам-пассажирам. Они сидели также безмолвно, жались друг к другу.
  Вечерний холод пробирался внутрь кабины. Командир смотрел наружу через смотровые щели. Шорохи, звуки, едва уловимые тени. Он знал, что их окружают.
  - Давай, шмальни-ка по тварям!
  - С радостью.
  Раздалась автоматная очередь. Следом за ней слышался крик и визг сдыхающих тварей. Теперь они поняли, с кем имели дело, и еще можно поспорить, кто здесь настоящий охотник, а кто дичь!
  Капитан довольно ухмыльнулся, видя, как очередное существо разорвало под шквальным огнем.
  
  - Мы очень давно не ели.
  Внезапно раздавшийся голос за спиной заставил Командира обернуться. Он даже не понял смысла слов, произнесенных хриплым шепотом.
  - Что?..
  Два старичка-пассажиры устремили свои взгляды на Командира. Что-то изменилось в их взгляде безвозвратно, что-то злое, глубинное, голодно глядело в душу.
  - Мы голодны.
  Командир выхватил из кобуры пистолет.
  - Командир! - выкрикнул товарищ с рукой краба, вскинул автомат и спустил курок.
  В мгновение старички слились в единый организм, в момент метаморфозы они уклонились от пуль, образовав своими почерневшими телами аморфные дыры, через которые пролетели пули. Тварь получилась черной, двухголовой с бесформенным телом и когтями, и она бросилась на людей.
  
  "Бэсси" стояла безмолвной грудой железа, никому ненужной, посреди долины Смерти.
  Существо вывалилось из люка и приземлилось на когтистые лапы. Две головы с кровавыми пастями облизнулись, затем существо повело ноздрями в сторону гор, улавливая человеческий запах. Из черной желейной спины выросли крылья.
  
  ***
  
  - Давай, еще немного, в ущелье должны быть пещеры, если не найдем сегодня эдельвейс, укроемся там... - шепотом твердил Гилит карабкаясь по крутому склону. Алине было непросто, лапы с трудом держались на больших валунах. Дыхание сбивалось, говорить становилось тяжело.
  Туман сожрал землю позади и казалось, что там, внизу, нет ничего, кроме бесконечной серости.
  Гилит обязательно защитит ее, чего бы это не стоило!
  - Еще немного... За вершиной поляна. Мы доберемся и найдем эдельвейс. Ты мне веришь?
  
  Душераздирающий крик донесся с неба.
  Гилит вскинул голову, и в последнее мгновение успел увидеть огромную крылатую тварь с двумя головами, похожую на помесь собаки и ястреба.
  - Алина-а-а! - истошный крик Гилита едва не оглушил его самого. Поздно. Существо набросилось на легкую добычу и схватило собаку, вонзив острые когти в спину. Алина взревела от боли.
  
  Гилит выхватил из кобуры "Пустынного орла", уперся спиной в скалу, чтобы не сорваться вниз, времени на прицел не было.
  БАХ!
  Прогремел выстрел, существо заверещало и не сумело набрать высоту, Гилит попал в основание крыла. Существо врезалось в скалу, Алина закряхтела, отлетело несколько камней от удара, от которых Гилит едва успел прикрыть голову.
  Тварь не выпустила из когтей собаку. Монстр корявыми взмахами пытался лететь выше, но теперь это едва удавалось.
  Гилит прицелился.
  БАХ!
  Мимо. Пуля ушла вправо.
  Просвистел последний патрон, и пистолет полетел прочь, вниз в туман и скалы.
  
  Тварь скрылась за вершиной, до которой оставалось немного. Гилит ринулся вверх, царапал руки о скалы, но продолжал карабкаться, не разбирая дороги. Едва он уцепился за край, за выступ вершины, резко подтянулся, снял с плеча винтовку, прицелился и выстрелил дважды. Раненная тварь упала, тело словно поглотило пули в черном месиве, добыча выпала из лап. Одна голова повернулась к Гилиту, сверкнув абсолютно черными глазами. Махая одним крылом, истекая кровью, монстр бросился к человеку. Гилит отбросил винтовку, выхватил из-за пояса нож и метнулся на встречу.
  Когда существо готово было вонзить клыки в голову Гилита, он увернулся в последнее мгновение, но когтистая лапа достала его и разодрала правый бок. Гилит успел возить лезвие из пируита в глаз крылатой твари. Взревели обе головы. Нож вошел по самую рукоять. Тварь в панике пыталась сбросить человека, но он держался за нож обеими руками и не позволял это сделать, несмотря на невыносимую боль в боку и отчаянные попытки второй головы укусить его за руку. Тварь встрепенулась и одним движением вспорола когтями грудь врага. Кровь хлынула из разорванных борозд. Гилит не выпускал полумертвое чудовище. В следующее мгновение в глотку второй головы твари вонзились собачьи клыки. Алина рвала плоть и остервенело выдирала куски, снова и снова.
  Двуглавый монстр издал последний рев и замертво упал на холодную землю гор.
  
  Сумрак обрушился на землю, Гилит упал на колени, взглянул в любимые голубые глаза, попытался даже улыбнуться, и в доли секунды обратился крохотной, беспомощной лягушкой, которой едва хватало сил делать вдох.
  Алина рухнула на колени, рядом с едва живым существом и протянула к нему дрожащие руки, залитые кровью. Кровь текла из ее спины, где остались колотые раны от когтей, но ей было плевать. Слезы застилали глаза, она осторожно подняла полумертвую лягушку, трепетно держа на ладони.
  - Любимый... держись, - захлебываясь твердила Алина, - Умоляю... держись! Осталось чуть-чуть, потерпи.
  
  Жадный, леденящий душу крик донесся с небес. Алина вскинула вверх голову, но в то же мгновение с криком прижалась к земле, закрываясь руками. Огромная когтистая тварь промчалась над ней, задев черные волосы, которые водопадом разлетелись в стороны.
  
  Первый день Проклятия
  
  На горизонте, посреди ночного мрака, забрезжили огненные лучи, какого-то чужого солнца. Немая тишина окутала мир. Даже ветра не слышно в предрассветный час. "Скоро... скоро" - шептал голос внутри. Таинственная тревога повисла в воздухе. Тревога вползала в сердца людей, ядовитой змеей прогрызая путь, порождая неведомый прежде ужас.
  Алина распахнула глаза от страха. Сердце бешено колотилось в груди, сжималось от боли и разрывалось от тревоги. Она не могла понять, что происходит, не знала, что за чувство обрушилось на нее с невероятной силой, и даже не могла понять причины: откуда оно взялось.
  
  - Гилит?! Где ты?! - она металась из комнаты в комнату, пытаясь отыскать своего возлюбленного. Но он не откликался, только лягушка, сидевшая на подоконнике, назойливо повторяла: "Ква-ква... ква-ква".
  - Гилит!
  "Ква-ква" - взгляд приковала лягушка.
  Первый солнечный луч ворвался через распахнутое окно.
  Алина не успела произнести ни звука.
  Мир вокруг начал меняться. Предметы стали расти на глазах, через секунду она уже едва доставала до подоконника, ошарашенным взглядом пялилась на лягушку.
  - Я пытался тебе сказать... пытался...
  Собака жалобно заскулила в ответ.
  
  Говорили: распахнулись врата ада, и все черное, потаенное и скверное, накопленное в Земле тысячелетиями, вырвалось наружу и выжрало из людей все человеческое.
  Кому-то удалось сохранить рассудок. Кто-то изменился навсегда, потеряв путь к человечности. Проклятье поглотило все живое и начался ад на Земле.
  
  В надежде укрыть от удара, Алина прижала лягушку к груди и ринулась вперед.
  Секунды превратились в вечность. Босые ноги изранились в кровь об острые камни, но Алина не останавливалась. На ее руках покоилось самое ценное и дорогое на всем свете. Ей казалось, что она слышит, чувствует, как бьется крохотное сердце в груди. Слабо-слабо, но так отчаянно, настойчиво, изо всех сил.
  "Ты не сдаешься, любовь моя... у меня нет столько сил... но я не сдамся! Ни за что не сдамся!"
  Шаг... ноги зацепились за корягу или камень, Алина полетела вниз, в ужасе глядя вперед. Ей померещилось, что она сорвалась со скалы и впереди бездна...
  
  Но, нет. Алина упала на мягкую, зеленую траву, покрытую росой.
  Вокруг никого. Осталась только тишина и покой.
  
  Алина приподнялась сердце замерло. Прямо перед ней на зеленой горной поляне распустился прекрасный белый, но такой одинокий цветок. Лепестки были чуть бархатистые, нежные. Аромат весенних цветов. Алина встала на ноги, пытаясь утереть дрожащей рукой слезы, застилавшие глаза.
  - Мы нашли его... нашли... - не до конца веря в происходящее, дрогнувшим голосом твердила Алина, - нашли...
  - Любимый мой.
  Такая знакомая, теплая рука легла на плечо Алины.
  - Нашли... повторил Гилит, нежно взяв ладонь любимой. Сердце затрепыхалось в груди от нахлынувших эмоций. Прижимаясь к нему всем телом, она ощущала биение: "тук-тук... тук-тук" - быстро и трепетно шептало сердце. "Тук-тук" - живой. И никогда не оставит.
  
  Ярчайший свет окутал двух влюбленных. В следующий миг, миллионы невероятных солнц разлетелись по отвесному склону. Склон устлали прекрасные эдельвейсы, бесконечное множество цветов расцветали один за другим под нежную мелодию танцующего ветра пели песню о вечной любви.
  
  Волшебные цветы смогли побороть Проклятье, рассеивая тьму. Самым сложном оказалось адаптировать растение к жизни вне высоких гор, но и здесь помогла сама природа.
  Эфиры, источаемые цветком, пагубно действовали на вирус, достаточно было лишь однажды вдохнуть его пары. А вирус - прекрасно действовал на цветок, стимулируя его обильный рост и бурное цветение.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"