Машинист проснулся от резкого толчка. Это поезд резко затормозил и остановился перед семафором. "Зелёный глаз" внезапно потух и загорелся "красный".

Идёт встречный скорый, - сказал Филя, вспомнив, как он с Тяпкой мчался по усыпанной галькой железнодорожной насыпи к остановленному Тобиком поезду.

Поезд, ведомый Филей, уже вот-вот должен был нырнуть под семафор, когда Бонечка увидел, как горевший до этого зеленый свет сменил красный, и он, ухватившись за ручку стоп-крана, потянул ее на себя.

А ты, Бонечка, молодец, - продолжал Филя, - быстро сообразил, что надо делать. Немногие из нас остались бы живы и здоровы, если бы наш поезд столкнулся с встречным. И кончилось бы на том наше путешествие.

Я даже обрадовался, - ответил Бонечка, - когда увидел, что вместо зеленого загорелся красный свет, так как подумал, а вдруг Тяпка с спросонья снова прыгнет навстречу "кошачьему глазу". - И все дружно засмеялись, вспомнив сражение Тяпки с семафором.

"Ха-ха-ха", - от души смеялся Филя, вспоминая этот эпизод. Ему заливисто вторил Тяпка, а Тобик, ухватившись за живот и непрерывно хохоча, повторял: "кошачий глаз, кошачий глаз..."

Бонечка, встав в позу артиста эстрады Иванова и заложив лапы за борт воображаемого пиджака, продекламировал свое стихотворение, которое он только что придумал:

"На семафор "кошачий глаз"

Решился Тяпка вдруг напасть,

Но яростный его напор

Был отражен.

А семафор...

По-прежнему горит в ночи,

Да только Тяпка - лечит синяки".

Браво, браво, - раздался вдруг голос машиниста, поднимавшегося по лесенке в кабину тепловоза. - Я вижу, вы не плохо освоили и премудрости вождения тепловоза, и правила железнодорожного движения, и даже стихосложения. Ну-ка, поведайте мне, как вам удалось увести состав со станции из-под бдительного ока дежурного и стрелочника. Вы зря не поставили меня в известность о своем плане угона поезда. В данном случае все могло произойти с печальными последствиями для людей и железной дороги. Это чистое совпадение, случайность, что наш состав оказался у семафора в тот момент, когда загорелся красный свет. Всего лишь несколько секунд...

Машинист не успел договорить, что могло произойти через эти несколько секунд, как мимо тепловоза на большой скорости промчался скорый поезд, весь освещенный изнутри теплым светом своих вагонов, в которых царили безмятежность и покой едущих пассажиров.

Вот видите, - продолжал машинист, указав на скорый поезд.

И если бы не Бонечка, - вставил Филя. - Что же касается угона поезда то, он мог бы и не состояться, расскажи мы вам о нашем плане. За вами дежурный по станции установил наблюдение, а нас он просто в расчет не брал. Откуда ему знать, что мы и тепловозом управлять умеем. Находясь в вагоне, вы усыпляли бдительность и дежурного, и стрелочника, чем мы и воспользовались.

Отлично сработано, - сказал машинист. - Но теперь надо думать о поезде, который едет за нами, и не допустить столкновения с ним. Поэтому я сейчас свяжусь с дежурным по станции, и он впишет нас в график движения поездов, идущих по одному и тому же пути.

Дежурный по станции был уже осведомлен о том, как команда Фили играла, а потом тайком угнала состав из Раздельной. Поэтому он не только не стал ругать машиниста за самовольное движение по железной дороге, но и обрадовался тому, что поезд с героями-футболистами в скором времени прибудет на его станцию.

После разговора с машинистом, дежурный позвонил на местный стадион, сообщив его директору, что щенки-футболисты вот-вот подъедут к станции, и предложил директору, как можно быстрее организовать их встречу и игру с местной командой, которая тоже считалась одной из самых результативных. Так что, когда состав, ведомый Филей и его помощником Тяпкой, подошёл к станции, там уже собрались в ожидании команды Фили и машиниста десятки фанатов, футболисты местного клуба "Вымпел" и представители администраций самого различного городского уровня. Кто-то принёс и развернул плакат, на котором были начертаны слова: "Слава гениям футбола. Горячий привет вам от всех жителей нашего города и школы, в которой учился машинист, чемпион-волейболист".

Это про вас? - спросил Бони, обращаясь к машинисту.

Да, - ответил он смущённо. - На этой станции я жил и учился, отсюда уехал поступать на курсы машинистов и теперь вот снова здесь. Давно это было, а помнят.

Хорошее всегда долго помнят, - заметил Филя и одобрительно поглядел на него, а потом добавил, - придётся, друзья, устроить и здесь футбол-концерт в честь нашего машиниста. Я думаю, что просто так, нас со станции не отпустят, а состав загонят в тупик.

Как только поезд остановился, в кабину поднялся начальник станции и от имени собравшихся приветствовал команду футболистов и её вратаря-машиниста, их земляка.

После команду приветствовали директор стадиона, капитан команды "Вымпел", директор школы, в которой когда-то учился машинист, и один из руководителей города, а также один из болельщиков футбола. Всем собачкам были вручены букеты цветов и по пакету супового набора, а машиниста наградили еще и почетной грамотой за победу над командой "Ротор". Затем директор стадиона попросил машиниста и его четвероногих друзей сыграть показательный матч с местной командой, готовность которой к игре подтвердил ее капитан. Машинист к общему удовольствию, уточнив график движения поезда, дал согласие на проведение встречи из двух периодов по 20 минут каждый.

Через час при полном заполнении стадиона зрителями, особенно школьниками, начался матч. Билеты на стадион продавались с рук в 10 раз дороже их официальной цены. Дети и взрослые, которые не смогли купить билеты, совершили три штурма входных ворот на стадион. Милицией было задержано за пролаз через забор-ограду стадиона 73 человека, в том числе 27 девочек, мечтавших увидеть, а возможно и погладить щенков, и 15 мальчишек. В бюро находок обратилось 103 болельщика, потерявших в сутолоке у проходных ворот кто часы, кто сумку, кто зонтик. К дежурной по медпункту были доставлены на носилках 7 человек, а в сопровождении родных и знакомых-15 и без посторонней помощи - 43 человека, получивших различной степени увечья и ушибы. Одного болельщика на санитарном вертолете отправили в областной кардиологический центр прямо с поля стадиона, для чего пришлось прервать матч на 4 минуты.

В связи с проводимой встречей в киосках и магазинах с полок исчезли такие товары, как открытки с изображением породистых собак, с видом города-станции, хлопушки и серпантин, воздушные шары, свистки, шарфы и разноцветные майки с изображением животных, а продавщицы мороженого к концу матча буквально валились с ног от усталости, так много раз им пришлось подносить свой охлаждающий пыл товар к скамейкам трибун стадиона.

В целом итог встречи был подведён ударом Тобика от углового флага. Мяч, выписав в воздухе исключительно точную траекторию, влетел за спиной вратаря в верхний угол ворот и затрепетал в сетке. Счёт стал 6:0 в пользу, разумеется, команды Фили. Счёт мог быть и двузначным, но трижды Филя не забивал мяч в пустые ворота, а выбивал его в центр поля из-за того, что задуманная им комбинация была осуществлена не на той скорости или с тактическими ошибками Бони или Тяпки. Дважды судья не зафиксировал взятие ворот, считая, что гол был забит из положения вне игры, чем вызвал шумное неодобрение трибун, требовавших отправить ,,судью на мыло" за подсуживание местной команде.

Команда "Вымпел" в ходе встречи понесла тяжелые потери. Один из защитников, который никак не мог справиться с финтами Бони, разревелся прямо у кромки поля, ну точно корова, после того, как Бонечка в десятый раз обошёл его и забил четвёртый гол. Один из форвардов с досады, что никак не мог обыграть Тобика, так ударил носком левой ноги о землю, что тут же свалился на траву, корчась от боли. Прибежавшие на поле санитары и врач зафиксировали у него вывих голеностопного сустава и на носилках вынесли его с поля. В конце игры вратарь, пропустивший шестой мяч, так ударил рукой по штанге, что сломал себе руку, а тренер, охрипший от крика и ослепший от слёз, был доставлен в местную больницу с тяжелым нервным расстройством.

Наконец, судья матча после его окончания схватил мяч и с ним скрылся в неизвестном направлении, о чем было объявлено в местной печати в рубрике "Розыск". Общественность информировали жена судьи и его знакомая, а также коллектив юридической конторы, в которой работал сбежавший судья. По городу ходили слухи, что жена судьи объявила виновными в случившемся машиниста и его команду и подала на них иск в городской суд с требованием возместить ей возможные материальные потери от побега мужа-судьи.

К отправлению поезда со станции было обнаружено, что на запасном пути, где стоял состав, разобраны рельсы, а на самой станции выставлены пикеты из наиболее яростных футбольных фанатов, требовавших освидетельствовать команду машиниста на предмет их внеземного происхождения, после чего аннулировать результат матча. Другие пикетчики требовали проведения матча-реванша с другой командой, в которую они предлагали включить всех породистых собак, владельцы которых проживали в городе и на соседних станциях. Эти пикеты маршировали по основным путям и вдоль состава с зажженными факелами в течение всей ночи, и только к утру всё стихло.

Машинист, оценив обстановку, изложил своё мнение на происходящие вокруг них события и предложил Филе и его друзьям вновь выйти на поле и сыграть матч-реванш. После некоторого раздумья Филя также предложил друзьям не отказываться от повторной встречи, даже если в составе местной команды будут играть доги и бульдоги, с которыми у Фили были определённые сложные отношения.

Машинист, получив от Фили, как капитана команды, согласие на проведение матча-реванша, тотчас же известил об этом директора стадиона, своего бывшего одноклассника, обещав ему, что, по крайней мере, 1-2 гола он пропустит специально для поддержания рухнувшего вчера авторитета местной команды.

И снова в 17-00 территория стадиона была, как осаждённая крепость, окружена тысячами болельщиков, желающих попасть на матч-шоу. В линии нападения местной команды играли три розыскных собаки из местного отделения милиции, в полузащите - два дога, а на месте центрального защитника - сенбернар, который всем своим видом наводил страх на других защитников "Вымпела", и которые не без основания опасались за свои ноги и тело, если сенбернар перепутает, кто на поле свой, а кто чужой. Таким образом, соотношение сил собак на начало встречи составляло 6:4, а по футболистам 5 к 1 в пользу местной команды.

Филя посоветовал своим друзьям, как только мяч пересечёт середину поля, начинать атаку ворот противника с паса ему Филе в центр, а самим быстро рассредоточиться на флангах. На вопрос Бони, почему он взял на себя такую обязанность, Филя ответил, что доги будут стараться сбить его с ног и непременно сойдутся в центре поля, где он играет, и таким образом освободят остальное пространство для беспрепятственного прорыва к воротам с флангов. Кроме того, он постарается в свору догов втянуть и сенбернара. Тогда искусство обводки Тяпки и Бони принесёт вновь им удачу в игре. Так всё и произошло. На первой же минуте игры Филя столкнул двух догов друг с другом, проскочив мимо рвавшихся к нему с двух сторон огромных псов. Пока они разбирались, кто есть кто, Филя обыграл медленного сенбернара и забил первый гол.

Второй и следом третий мячи забили фланговые Тяпка и Бони, которые великолепно использовали вновь и вновь, задуманную комбинацию Фили с догами, а сенбернар просто не успевал перемещаться из центра на фланг, с фланга в центр и вновь на фланг за мячом, который без задержки передавался то Филе, то Бони, то Тяпке. Кроме того, сенбернар в ходе своих метаний пугал защитников-футболистов, которые, видя его раскрытую пасть, не рисковали бежать за мячом и тем ещё сильнее ослабляли линию обороны своих ворот.

Что же касается розыскных собак, то они не сразу разобрались, что к чему и в основном бегали по полю в поисках мяча, часто теряя его след, когда кто-либо из команды Фили посылал его по воздуху. В перерыве им объяснили, что надо искать не мяч, а Филю, Тяпку, Бони и Тобика, не бегать по всему полю, а работать строго в своей зоне. Но новая тактика игры местной команды во втором периоде не только не принесла успеха в защите своих ворот, но лишь добавила курьезных моментов в игре соперников. Мудрый Филя сразу разгадал тайный замысел тренера команды "Вымпел-2" и тоже внес изменения в игру своей команды. Филя ушел на левый фланг, Бони сместился в центр, а Тяпка стал играть на правом фланге.

Что из этого получилось?

Розыскные собаки, не встречая в своей зоне своих подопечных, улеглись на зелёный покров стадиона и спокойно наблюдали за ходом игры даже тогда, когда через их зону с мячом или без мяча, но, виляя хвостиком, пробегали неподконтрольные им собаки из команды машиниста. Это обстоятельство вызывало такой смех трибун, что казалось болельщики, пришли не на стадион, посмотреть футбольный матч, а в огромную комнату смеха, чтобы там смеяться, смеяться и смеяться до полного изнеможения. Тренер "Вымпела-2" был в полном замешательстве. В нём бурлили все чувства сразу. Как знаток футбола он был восхищён тактикой команды Фили, которая мгновенно разгадала все его ухищрения по ходу игры и его тренера замысел и теперь спокойно переигрывает его команду. Как любитель футбола он вместе со всеми болельщиками не мог не смеяться до слёз, видя как Бони, приветливо помахивая хвостиком, пробежал мимо лежащей розыскной собаки и, получив великолепный пас от Фили, никем не атакуемый, спокойно забил очередной гол в ворота "Вымпела". Наконец, как тренер он был взбешён поведением розыскных собак, равнодушно наблюдавших, как в ворота их команды забивают мячи Бони, Филя, Тобик. Все его попытки изменить ход встречи оставались безрезультатными. Он менял зоны ответственности розыскных собак - Филя менял места нападающих. Он дал указание розыскным собакам постоянно следовать за своими подопечными - Филя и его друзья резко взвинтили темп игры, и розыскные собаки вскоре так сильно утомились, что, высунув языки, вновь улеглись на зелёную траву. Доги, измучившись борьбой друг с другом, улеглись за своими воротами, а сенбернар, увидев, что его хозяин покидает трибуну, тоже покинул поле, не взирая на то, что шла очередная атака ворот "Вымпела".

Вратарь, увидев, как сенбернар позорно покидает поле футбольного сражения, с досады сбросил перчатки на землю и уселся рядом с ними, провожая взглядом влетевший в сетку ворот очередной девятый гол. Тренер весь второй тайм бегал по краю поля и что-то кричал своим игрокам, жестикулируя руками и раздавая советы, как им играть на поле противника и у своих ворот, но, в конце концов, пришел в полное отчаяние. Когда же доги и сенбернар покинули поле, он расценил их поступок как предательство клуба собаководов, членом которого он являлся, и выбросил в поле, как на ринг, белое полотенце в знак признания полного поражения своей команды. Своим футболистам он посоветовал, краснея от гнева и досады, снять бутсы и отдать их команде Фили.

Пока судья выяснял, что означает этот жест тренера "Вымпела", Тяпка великолепным ударом от середины штрафной площадки забил последний десятый гол так искусно, что вратарь только ахнул и, восхищенно подняв руки вверх, крикнул: "Браво, Тяпка, так его, ату!"

Взрыв аплодисментов зрителей заглушил пронзительный свисток судьи, известившего команды, что игра окончена по просьбе тренера сборной команды города-станции. А свист трибун был таким сильным, что запущенная кем-то над стадионом голубиная стая, словно сбитая звуковой волной, упала в центр поля стадиона.

Хозяева, игравших собак, вернулись домой понурыми от неудачной игры своих любимцев, а их соседи еще долго посмеивались над ними, вспоминая, с каким разгромным счетом Филя со своими друзьями обыграл аристократов догов, сыщиков-собак и могучего сенбернара, которого все городские собаки боялись и обходили стороной, как только он появлялся на улице.

Зрители же за время игры так нахохотались, что многим из них пришлось ставить клизмы, давать валерьянку, а уж совсем затронутых смехом доставлять в неврологический диспансер для проведения блокад от смеха. Целую неделю город смеялся не переставая, вспоминая, эпизоды матча, что привело к резкому сокращению производительности труда на рабочих местах, увеличению койко-мест в спецбольницах, введению запрета на развлекательные программы по местному радио и просмотр таких программ по телевидению, с тем, чтобы они не увеличивали число беспрерывно хохочущих граждан города-станции. Специальным постановлением городской думы было решено по радио транслировать только траурные марши или симфонии на духовные темы. Было предложено включить все городские репродукторы на улицах и площадях, чтобы эта музыка сопровождала граждан повсеместно. Но это только еще больше веселило население, и тогда было принято новое решение. По телевидению стали показывать в течение трех суток фрагменты этого веселого и вместе с тем драматического матча, особенно те моменты, которые вызывали взрывы смеха трибун. Эта мера оказалась самой эффективной, и на десятый после матча день жизнь в городе вошла в обычную свою колею.

Меж тем наши друзья оказались в безвыходном положении. За всеобщим смехом о них как-то забыли, а разобранный железнодорожный путь не позволял поезду вновь начать движение по заданному маршруту. На все просьбы и требования машиниста выпустить поезд из западни он слышал в ответ: "Э, бросьте шутить, какая западня! Вот западня для догов, в какую они попали на футбольном поле, - это западня!" И отвечавший машинисту начинал так смеяться, что заражал своим смехом всех, кто был рядом с ним.

В город, одна за другой, прибыли три комиссии для расследования причин, почему город непрерывно смеётся. Но и они не смогли доложить своему начальству о положении в городе. Ибо, просмотрев видеозапись матча, так же, как и жители города, заразились вирусом смеха. И только вертолётчики, посланные в город по приказу центра, сообщили, что город, похоже, сошёл с ума, так как все трясутся от смеха, а с ними и все жилые и нежилые здания сотрясаются, как при землетрясении. Виновники в эпидемии смеха, заразившей весь город, не дожидаясь, когда начальник станции перестанет смеяться и вспомнит о них, покинули город на автомашине, водитель которой из-за смеха уткнулся в телеграфный столб и, махнув на неё рукой, пошёл домой.

В этот момент возле машины оказались Филя и Тяпка. Вид шофера, который, смеясь и чертыхаясь, ушёл от машины, подсказал им, что иного способа выбраться из города у них нет, и они решились выехать на машине. Филя отправил Тяпку за машинистом, Бонечкой и Тобиком, а сам остался караулить "Жигули", чтобы никто из любителей похищать чужие машины не угнал её в неизвестном направлении.

Долго ждать своих друзей Филе не пришлось. Когда они подошли к машине, Филя предложил машинисту написать записку её хозяину, в которой объяснить ему, почему им потребовалась его машина, и особо подчеркнуть, что берут её на прокат и вернут целой и невредимой. Записку отнёс и опустил в почтовый ящик Тяпка, который видел дом, куда зашёл хозяин машины. Как только он вернулся, друзья сели в машину и покатили на "Жигулях" к морю всей своей доброй и весёлой компанией.

Глава 8. О том, как Бони подрался с котом и как Бантик с Бони сдружился потом.

Машина мчалась по ночному шоссе к югу. Во всем, что их окружало, чувствовалось приближенность к морю. И в растительности, и в каком-то особом состоянии воздуха, и даже небо, усеянное мириадами звезд, подтверждало путникам, что цель их путешествия близка, совсем рядом.

Машинист сидел за рулем. Филя рядом с ним. Остальные на заднем сиденье, и в том, как они сидели, как крутили головой, пытаясь по еле уловимым признакам определить близость моря, было видно, что они очень довольны собой, своей мечтой и ее осуществлением.

А вот и море, - тихо проговорил машинист, и все сразу увидели, как блестит в лунно-звездном свете широкая гладь моря. - Стоп машина, приехали, - сказал он сам себе и тихо остановил машину у обочины шоссе.

Поздравляю вас с окончанием дорожного путешествия. Вот оно море, бежим к нему, а кто смел, тот и искупаться может.

Все выскочили из машины и, перегоняя друг друга, побежали радостные и немного усталые от проделанного пути к морю, к своей мечте.

Все в воду, - крикнул Филя и первым окунулся в еще холодную толщу морской воды, которая, неожиданно для него внезапно набежавшей волной, выплеснула его и Тобика обратно на берег. Всем это понравилось, и они раз за разом кидались в воду, и раз за разом она выбрасывала их на берег, окутывая морской пеной шею и грудь.

Машинист, пригасив фары, аккуратно съехал с дороги и рядом развернул новую туристскую палатку. Приготовив место для ночлега, он крикнул щенкам, чтобы они возвращались в машину обсушиться и решить, что делать дальше каждому из них и всем вместе.

Здесь отличное место, и мы можем 2-3 дня прожить безвыездно отсюда, купаясь и совершая прогулки по берегу моря. Потом же мне надо будет возвратиться к своему тепловозу и вернуть, взятый на прокат, автомобиль, его хозяину. А вы можете остаться здесь или подыскать другое место и другого хозяина. Вместе с ним отправитесь в новое путешествие или вернетесь домой.

Всё это машинист говорил ровным спокойным голосом, но в самой интонации сказанного чуткое ухо дружков улавливало горестные нотки и нежелание машиниста расставаться с ними.

Мы дождемся здесь вас. Мы будем ждать вашего приезда на тепловозе и встретим вас на станции, - уточнил Филя, - и тогда вместе будем решать, что делать дальше. - Всегда можно найти выход из самой неприятной ситуации, - добавил он и улёгся на бок так, чтобы постоянно видеть море, как будто с этой минуты он стал его постоянным и надёжным хранителем.

Правильно, - подтвердил сказанное Филей Бонечка. - Вот у меня, на что была трудная обстановка, и то всё решилось самым наилучшим образом.

-И у меня тоже, - тихо прозвучал голос Тяпки, - а сейчас давайте крепко выспимся, чтобы с утра быть в форме и готовыми к новым приключениям, потому что я их всегда заранее предчувствую.

Рота, отбой! - Прозвенел весёлый голосок Тобика, и все дружно завалились на бок, стараясь, как можно теснее прижаться друг к другу, и согреваясь взаимным теплом.

Так прошла их первая ночь у моря. А ранним утром их взору открылась удивительная по красоте картина. Как только первые нежные лучи солнца выглянули из-за каменистых гор, они окрасили море в многоцветие радужных красок, переливы которых не найти ни на одной картине самых знаменитых художников. Голубая гладь неба сливалась с синевой моря плавно, открывая взору красоты морского дна, жизнь его обитателей. Густая синева то пятнила тёмно-чёрными окнами, то переливалась в оранжевый или серебристый оттенок, и вся эта гармония красок влекла к себе вновь и вновь, вызывая чувство радости, восхищения и удовольствия, как целого нераздельного состояния, в котором даже краткое пребывание порождает прилив энергии и активной деятельности. Наши друзья и пребывали в этом состоянии, и оно влекло их к новым подвигам и приключениям.

Давайте к вечеру поедем в город, - предложил Бони, - и посмотрим, чем он красив и знаменит, побродим по его паркам и бульварам, побываем там, где отдыхают и веселятся его жители и гости.

А на следующий день отправимся на морскую прогулку, на теплоходе, - добавил Тяпка.

И излазим все окружающие нас горы, - предложил Тобик, который ещё тогда на станции с интересом рассматривал журнальные снимки об альпинистах.

Всё принимается, - подвёл, как всегда, итог Филя, - а теперь купаться и отдыхать на солнечном берегу. - И все побежали к морю.

Устроим заплыв на 100 метров вольным стилем, - сказал Филя и громко скомандовал: "На старт! Внимание..."

А где старт и где финиш? - задал вопрос Тобик, любящий во всем точность.

Старт там, где я стою, а финиш - там, - и Филя начал отсчёт стометровки вдоль берега. Завершив сотый прыжок, он поднял лапу и подал команду - "Марш!"

Бони и Тяпка соревновались друг с другом в скорости плавания и так увлеклись борьбой, что ничего не замечали вокруг. Тобик же, понимая, что в плавании он уступает своим друзьям, не торопился и время от времени посматривал в сторону моря, безграничная гладь которого увлекала и пугала его одновременно. Он то и заметил, что с морем что-то внезапно произошло, и на них издали катится страшная в своей огромности волна.

Еще не понимая, какую опасность она представляет для них, он в этой огромности почувствовал скрытую в ней угрозу и крикнул увлекшимся борьбой друзьям: "Скорей на берег!"- и сам повернул к берегу, работая лапами изо всех своих собачьих сил. Тяпка и Бони в этом крике Тобика тоже почувствовали угрозу моря и, не раздумывая и не переспрашивая его, зачем и почему надо плыть к берегу, повернули к нему. К ним бежал и Филя, тоже увидевший громаду морской волны, которая накатывалась так стремительно, что он не на шутку испугался за своих друзей. Увидев, что все трое достигли кромки берега, а огромная волна уже почти догоняла их, он резко повернул и помчался вглубь, увлекая за собой друзей. Те, оглянувшись на мгновение, так устрашились ее раскатистой силе, что не отряхиваясь, как обычно от воды, бросились со всех ног за Филей. И очень вовремя. Волна достигла берега и, не снижая скорости наката, помчалась за ними с оглушительным грохотом, увлекая за собой прибрежные камни, песок и неведомо откуда взявшиеся обломки деревьев, весла лодок, надувные матрасы и предметы пляжного оборудования. Волна шла буквально стеной, но по мере удаления от кромки берега, опадала и затухала в стремительности своего набега. Поэтому, когда она достигла убегавших щенят, её ударно-смывающая сила ослабла. И она лишь омыла кипящей пеной наших друзей, но и этого было достаточно, чтобы Тяпка свалился от неё и еле-еле удержался, когда волна стала откатываться назад обратно в своё морское ложе, также жадно унося с собой всё, что попалось ей на её пути. Уже выбравшись на безопасное место, они со страхом и восторгом всё смотрели и смотрели на море, огромные волны которого одна за другой по-прежнему обрушивались на берег и всё сметали на своём пути и казалось нет силы, способной противостоять этому их натиску.

Какая страшная красота, - сказал Бони. - Если бы я был поэтом, то сочинил бы целую поэму о штормовом море и в ней были бы такие строки:

,,Казалось, море наизнанку хотело вывернуть себя.

И бросило на берег волны, всё сокрушая и кружа".

А я бы нарисовал картину "Штормовое море", - сказал Тобик, - и в ней изобразил, как море выбрасывает на острые скалы плот, на котором находимся мы и машинист, а Филя пытается перекричать рёв волн, отдавая команды, быть может последние, перед тем, как плот врежется в скалу.

А я бы написал музыку о шторме, и в ней звучали бы мотивы борьбы жизни со стихией природы, и как силы жизни побеждают натиск морской пучины, - сказал Тяпка, который, казалось, весь ушёл в музыку своих слов.

Всё, что вы сказали просто замечательно, - откликнулся им Филя. - Стихия так и поступает: "Всё сокрушая и кружа". Даже мы, когда играли в футбол, поступали так. Сокрушали оборону противника, кружили так, что он не мог разобраться, где мы осуществим прорыв к воротам.

У них даже голова закружилась от наших кружев, - весело подхватил мысль Фили Бонечка.

Но, не только сокрушая, но и создавая при этом нечто новое, зрелищное, интересное, увлекательное, - сказал Тобик. - Мы показали настоящий футбол, такой, каким он должен быть для тех, кто играет и для тех, кто смотрит их игру, то есть для болельщиков.

Очень верно сказано,- добавил Тяпка, - а ещё должны быть в игре азарт и желание победить, настоящая футбольная страсть.

Значит и мы в дальнейшем должны стремиться к поступкам и приключениям, в которых бы создавали что-то новое, во всех отношениях интересное и полезное, - закончил свою мысль Филя и, немного подумав, продолжил, - а теперь сушиться и готовиться к поездке в город. Всё по нашему плану. И машиниста позовём с собой.

К 6 часам вечера машинист и его друзья привели себя в порядок, так что не стыдно было показаться в самом людном месте модного приморского города. Машинист сел за руль "Жигулей", и дружная компания направилась в город, чтобы хорошо отдохнуть и повеселиться среди шумной суеты и радушной атмосферы города-курорта.

Весенне-летний сезон для отдыхающих только начинался, но афиши и рекламы были уже полны зазывной информацией, приглашающей их посетить и рестораны, и кинотеатры, и зрелищные мероприятия в парках и на открытых эстрадах, салоны живописи, вернисажи, ярмарки с балаганами и цирком, передвижной зоопарк и аттракционы в городском парке.

У наших друзей "глаза разбежались" от такого количества ярко-красочных приглашений. Всё им было в новизну, интересно и очень хотелось побывать всюду, особенно, если на зрелищное мероприятие разрешалось проходить с четвероногими спутниками. По общему согласию было решено вначале покататься на "Колесе обозрения". Из его кабин, поднимавшихся высоко над городом, открывалась широкая панорама гор, порта и моря, которые, как бы сливаясь в одно целое, представлялись вечером, как широкая бурлящая кострами огней река, вливающаяся в какую-то черную бездну, в которой эти огни исчезали, поглощаемые её безграничностью и пугающей пустотой. В этой бездонности неба и моря лишь изредка можно было увидеть медленно двигающиеся огоньки, будто выплывшие из глубин бездны и робко пытающиеся пристать к какой-либо тверди. Многие из них, не справившись с притяжением бездны, вновь поглощались ею и навсегда исчезали из нашего мира. И это так взволновало наших путешественников, что они долго молчали после высадки из кабины обозрения и лишь в их глазах, горевших зеленым фосфорическим светом, отражалось изумление увиденным.

Теперь куда пойдем,- спросил машинист, уловив в настроении своих спутников лирический настрой и спокойную задумчивость, когда переживаемое впечатление не выплескивается наружу, а молча и долго осмысливается без каких-либо эмоциональных высказываний.

Давайте просто побродим по набережной города и его паркам, а затем поедем к себе и посидим возле ночного моря, послушаем, как шумят и плещут его волны, о чем они говорят и какие тайны в них скрыты от тех, кто не может понять смысл их волновой речи, а нам быть может откроются,- предложил мечтательный Тобик.

Хорошо, я согласен, - сказал Бони, а Тяпка утвердительно махнул хвостом в знак согласия с ними.

Через полчаса прогулки, когда впечатление от увиденной панорамы гор, города и моря стало стираться новыми живыми картинами шума и суеты набережной, сверкающей разноцветными огнями, с громко звучащей музыкой, наполненной запахом душистых весенних цветов, весёлыми и оживлёнными лицами гуляющих, их внимание привлекло необычное объявление в рекламном исполнении, которое извещало, что в небольшом приморском ресторанчике выступают музыканты-котята \гитара, труба, ударник \ и пианист, их художественный руководитель.

О, как интересно! - воскликнул Тяпка, прочитав это объявление. - Не желаете ли познакомиться с талантливыми представителями мяукивающего, о простите, музицирующего племени.

Действительно, это должно быть замечательно. Интересно бы посмотреть на исполнителей и послушать их музыку,- сказал Тобик и тут же перешёл на походку, изображающую поющего и танцующего артиста. Ему стал подражать Бонечка, а вслед за ним и Тяпка пустился исполнять какой-то замысловатый танец диких индейцев с такой мимикой и страстью, что гуляющие прохожие стали восторженно ему аплодировать.

Ну что ж, предложение Тяпки принимается единогласно, - объявил Филя и повёл свою команду в приморский ресторан, яркие огни которого и доносившаяся из него музыка безошибочно указывали его местоположение рядом с приморским парком.

Возле ресторана они остановились и по предложению машиниста стали приводить себя в порядок, тщательно приглаживая в своей меховой одежде каждую шерстинку. Осмотрев своих спутников и найдя, что они выглядят вполне респектабельно для посещения ночного ресторана, машинист подошёл к входной двери. В это время на эстрадной площадке ресторана под громкие аплодисменты отдыхающих выступали котята-музыканты. Их руководитель, дождавшись, когда смолкнут особо шумные приветствия, объявил:

"Леди и джентльмены, сейчас мы исполним свой коронный номер, который без лишнего хвастовства с моей стороны можно назвать лучшим номером сезона. Это, ставшая знаменитой на всём приморье, песня "Мяу, мяу, мы котята". Ваши аплодисменты!"

Вся ресторанная публика при этом объявлении, отложив в сторону вилки и рюмки, встала из-за столиков и начала громко аплодировать, а на сцену полетели букеты цветов, так как эту песню действительно знало всё приморье, а город-курорт гордился тем, что она впервые прозвучала здесь и с первого же исполнения стала всеобщей любимицей. Её мотив можно было услышать повсюду. Она звучала и в общественном транспорте, из окон гостинец и частных домов, с теплоходов, на эстрадных и танцевальных площадках, в радиопередачах. Её распевали и дети, и взрослые. Это была весёлая, зубоскальная и чуть-чуть хвастливая песня, своей напевной незамысловатостью увлекавшая её исполнителей и слушателей. Но, как известно, ничто не бывает столь печально-смешным, как излишне неумеренное хвастовство. Как только смолкли приветственные аплодисменты, котята-музыканты, воодушевлённые своим успешным выступлением на эстраде и вниманием публики, заиграли, а гитарист Бантик запел коронную песню группы.

"Мяу, мяу, мы котята,

Очень славные ребята.

Из тигриной мы породы

И не выйдем мы из моды.

Нет на свете нас милей,

Беззаботнее, умней.

Мяу, мяу, мы котята,

Любим петь и поплясать,

Ночь проводим мы на крыше,

Днем под солнцем любим спать.

Жизнь собачью не ведем,

Вволю спим и вволю пьем".

Музыканты пели и играли с таким азартом, что не заметили, как в зал вошли новые посетители - наши четвероногие друзья. Машинист, увидев с какой увлеченностью выступают на сцене котята, а их слушатели не сидят, а стоят с поднятыми вверх бокалами и подпевают котятам, сделал знак рукой своим спутникам, чтобы они остановились и своим появлением в зале не смутили котят, не нарушили всеобщую увлечённость зала песней.

А Бантик пел:

"Мяу, мяу, мы котята,

Развеселые ребята.

Нет забавней нас на свете

Даже взрослые, как дети,

Любят с нами поиграть,

Посмеяться, поласкать".

Филя, Бони, Тяпка и Тобик впервые в своей жизни попали в ресторан и были очень удивлены, восхищены, потрясены всей обстановкой зала и тем уютом, который буквально окутывал своей теплотой и мягким светом каждого вошедшего в зал. Поэтому они не сразу обратили внимание на артистов, поющих с эстрады, а внимательно оглядывали зал и его посетителей. Наконец, Тяпка толкнул в бок Тобика и тихо сказал ему: "Посмотри на этих красавцев, как они изгибаются на сцене и какие ловкие выписывают "кренделя", играя на инструментах".

А как поёт этот гитарист, - шепнул Бонечка, - прямо загляденье! - И все стали внимательно слушать котят, исполнителей песни, которые действительно играли и пели красиво и вдохновенно. Бантик пел:

"Мяу, мяу, мы котята

В наших лапах целый мир

В кошки-мышки поиграем,

А потом устроим пир.

Поиграйте вместе с нами

Убедитесь в этом сами.

Мяу, мяу, мы котята

Очень смелые ребята

Никого мы не боимся

И свободою гордимся,

И всегда куда пойдём,

Гордо голову несём.

Мяу, мяу, мы котята,

У нас хищные глаза.

Тот, кто их не замечает-

Погибает навсегда ".

Песня постепенно стала увлекать и щенков. Филя даже не удержался, чтобы не хлопнуть хвостом по блестящему паркету, потому что, не смотря на свой строгий вид и озабоченность поведением своих друзей, он втайне от них любил послушать весёлую музыку. Тяпка же сразу уловил хвастливость слов песни и тихо заметил: "Ой, какие хвастуны, посмотреть со стороны вас хотел бы один раз в драке с Филей..."

И тут, когда Бантик заканчивал свою песню словами:

"Мяу, мяу, мы котята,

Развесёлые ребята,

Очень смелые ребята,

Очень славные ребята.

Все дворовые собаки

Нас обходят стороной,

Чтоб без боя и без драки

Целыми прийти домой", то

он внезапно для себя увидел в дверях зала сверкающие гневом глаза наших друзей.

Не только Тяпка, но даже Бонечка, даже Филя не могли спокойно слушать это несправедливое к ним оскорбление их собачьей гордости. Они еле сдерживали рычание и свой гнев, рвавшийся наружу. Такая вот ситуация! Закончи Бантик свою песню весело и беззаботно, они простили бы ему эту наглость и, сменив гнев на милость, даже стали бы аплодировать котятам за их блестящее музыкальное исполнение песни. Но у Бантика на последней строке куплета при виде четырёх здоровых собак сорвался голос. Он буквально поперхнулся последней фразой, а его друзья, тоже увидев собак, сфальшивили и вместо того, чтобы с примеряющей улыбкой закончить на "бис" свою песню, вдруг все разом попятились назад. Это их движение, чуть не побег со сцены, сорвал с места наших друзей.

Никогда раньше ресторан не знал, не видел такой кутерьмы, такого завала столов и стульев, тел посетителей и официантов, сверкания бриллиантовым блеском осколков разбитой посуды, бурлящих потоков проливаемых напитков по размазанной на паркете пище. Всё перемешалось, всё слилось в одно невообразимое месиво, которое под воздействием неведомой силы перекатывалось по залу в хаотическом беспорядке, издавая вопли, стоны, крики о помощи, принимая невообразимые глазу формы и размеры.

А началось с того, что Бантик, видя метнувшуюся к нему фигуру Бонечки, в отчаянном прыжке сам метнулся к хрустальной люстре и повис на её сверкающих ярким блеском кристаллических нитях. Люстра от его толчка и резких, порывистых движений Бантика, пытавшегося вскарабкаться по ней под самый потолок, размашисто качнулась и, сорвавшись с крюка, рухнула на столик, за которым сидели бритоголовый, худой и высокий как жердь господин и его пышнотелая в три обхвата супруга. Под тяжестью её тела столик лопнул пополам, и его полированные половинки захлопнулись, как створки люка, над головой худосочного господина. Он даже не успел вскрикнуть, так как его рот, глаза и нос оказались втиснутыми в широкое блюдо с овощным салатом, а по бритой голове в это же блюдо текла минеральная вода, смешанная с красным вином.

Его супруга, увлекаемая тяжестью люстры, провалилась в раздавленное ею мягкое кресло, под которое, спасаясь от Бонечки, успел нырнуть Бантик. Придавленный её мощным телом, он, задыхаясь, подумал, что это конец. Сделав, невероятное усилие, он перевернулся и вцепился острыми зубами в жирную ягодицу толстухи. Барыня дико закричала и выпрыгнула из кресла-ямы, как выскакивает пробка из бутылки с шампанским вином. Взлетев вверх, она тут же рухнула на поваленный соседний столик, складывая его ножки словно это не стул, а кровать-раскладушка.

На перевёрнутой крышке стола она заскользила по размазанной по полу пище, как по зеркальному льду, сбивая на своём пути посетителей и официантов, ошалевших от неожиданного нападения собак. И этот клубок кричащих и извивающихся тел крушил всё то, что ещё стояло в зале. Поверх же поваленной мебели и скользящих, встающих и вновь падающих посетителей, словно по воздуху птицы, носились Филя, Бонечка, Тяпка и Тобик за метущимися по залу, оконным шторам и эстрадному занавесу, котятами: Бантиком, Фантиком и Чернышом. Эта погоня, возможно, продолжалась бы до бесконечности, до полного изнеможения преследуемых и преследователей, если бы не шеф-повар, который, уснув у горячей плиты, обжёг нос о сковородку с горячими блинами. Спеша подать на стол заказ, он направился в зал и, открыв дверь, был тотчас же сбит "взбешённым столом". Падая назад, он успел захлопнуть ногой дверь. Очнувшись, он бросился к телефону вызывать милицию.

В милиции, уточнив адрес ресторана и характер происшествия, решили послать туда сверх милицейского наряда ещё и пожарную команду. Она то и навела порядок в бушующем как вулкан ресторане. Мощные потоки воды из шлангов пожарных, обрушившиеся в зал через выбитые окна, начисто вымыли из зала всех, кто там находился.

На следующий день по всему городу-курорту были сняты отовсюду афиши с рекламным объявлением о гастролях котят-музыкантов, а на входной двери ресторана появилась невыразительная табличка: "Просим извинить. Ресторан закрыт по техническим причинам". Но город уже знал все или почти все о происшедшем в ресторане событии. И это событие шумно обсуждалось, как и песня, во всех общественных местах, разделяя жителей города-курорта и отдыхающих в нем на два враждующих лагеря: сторонников котят и сторонников собак. Местное общество" Друзья всех животных" заняло нейтральную позицию. Оно дало серию статей в местной печати о природе агрессивности собак и о миролюбии домашних кошек. В местном "Доме творчества" читались лекции по этой тематике, а в кинозалах начали демонстрировать фильмы: "Белый клык", "Черное ухо", "Тигриный выводок". В школах стали устраивать экскурсии в местный зоопарк, где детям показывали диафильм "Звери в клетках".

Ресторанное событие неожиданно приобрело общегородской характер, а местное руководство предложило городам-соседям перенять их опыт в проведении всех этих мероприятий.

Однако, как по слухам стало известно горожанам, в соседнем курортном местечке были отмечены случаи отстрела диких собак и кошек. На это общество "Друзья животных" тотчас потребовало в категоричной форме провести тщательное расследование случаев отстрела животных и виновных привлечь к ответственности. В созданную по этому поводу комиссию были приглашены в качестве независимых экспертов отдыхающие на курорте члены международной организации по охране и защите животных. К всеобщей радости любителей собак и кошек слухи об отстреле животных не подтвердились, но зато были выявлены случаи браконьерства в близлежащем заповеднике.

Что же до наших героев, то в этот же злополучный вечер они неожиданно встретились в приморской гостинице, куда, ввиду позднего времени, машинист и его друзья отправились переночевать и хорошенько отдохнуть перед отправкой в очередное путешествие. Увидев друг друга в фойе гостиницы, машинист и пианист так заразительно стали смеяться, что их настроение весёлости тотчас передалось котятам и щенкам. И они, обняв лапами друг друга, тут же решили заключить мир за общим столом в ресторане гостиницы, что и было немедленно сделано к общему удовольствию.

Глава 9. Ужин в ресторане гостиницы.

Дружеский ужин в ресторане проходил весело и беззаботно. В зале было много свободных мест, так как постояльцы гостиницы либо уже отужинали и отдыхали в своих номерах, наслаждаясь весенним теплом, покоем морского вечера и тихим плеском морских волн, либо ещё не вернулись с дружеских увеселительных вечерних прогулок по городу или с моря. Сдвинув два соседних столика, они заказали себе любимые блюда и, уплетая за обе щёки кто свиное рагу, кто парное из рыбы, запивая их куриным бульоном, весело перебивая друг друга, вспоминали эпизоды их недавней схватки и смеялись, смеялись над собой, над официантами и посетителями ресторана, как струи воды из шлангов пожарных отсекли Бони от Бантика, а Филю от Черныша, как они, кувыркаясь и отфыркиваясь в потоках воды, выскочили на улицу и с лаем и мяуканьем исчезли в темноте наступившей ночи, спасаясь от пытавшихся их загнать в рыболовную сеть милиционеров.

А здорово получилось, когда Филя прыгнул на спину милиционера, стоявшего у дверей ресторана с рыболовной сетью, - вспоминал Черныш. - Меня струя воды несла прямо в эту сеть. Я еще успел подумать: "Вот, вот, ты любишь рыбку есть, теперь, пожалуйста, сам в сеть". И вдруг над моей головой пронеслось что-то блестящее и огромное, очень страшное и ни на что не похожее, не то щука размером с акулу, не то водяной леший, мохнатый и яростный. С испугу я даже нырнул в водяной поток, несший меня к входной двери взбесившегося ресторана. Но, захлебнувшись, тотчас вынырнул и вижу, что дверь распахнута настежь, вместо рыболовной сети в дверях чистое звездное небо, а на ступеньках у самого входа барахтается в воде, опутанный той самой рыболовецкой сетью, милиционер, а на спине его - Филя. Это меня и обрадовало и испугало одновременно. Обрадовало потому, что я понял - в сеть я не попаду. Но, представив себе, как вместо сети я попаду прямо в разинутую пасть Фили, ужаснулся. И тут мне пришла гениальная мысль, сделать все так, как только что сделал Филя. Я собрал все свои кошачьи силы и, достигнув порога двери, прыгнул прямо на Филину спину, но не стал, как он задерживаться на спине милиционера, теребя его за шиворот тужурки, а тотчас же оттолкнулся и исчез в темноте ночи. И ещё краем глаза я увидел, как случайные прохожие шарахались в разные стороны от окон и дверей в диком испуге.

О, не менее смешная картина, произошла со мной там же в ресторане, - вставил улыбавшийся чему-то своему Фантик. - Мне отчасти повезло, так как Тяпка, охотившийся за мной по всему огромному залу, с появлением пожарных куда-то исчез.

Не исчез, а меня водой смыло под поваленные столики, и пока я оттуда выбирался по животам и спинам ваших поклонников - ты сам куда-то смотался, - уточнил Тяпка под общий дружный смех.

Правильно, как только пожарные направили струи воды в зал, - продолжил Фантик, - я бросился к одной из открытых дверей зала и оказался на кухне. Расскажу сначала, что там творилось.

Р А С С К А З Ф А Н Т И К А

"Когда я, как шальной, влетел туда, то увидел, что все повара, вооружившись сковородками и огромными черпаками, стояли все бледные и дрожащие, словно они приготовились к последней битве за свою жизнь. Один из них, самый толстый, что стоял почти у входа в кухню, увидев меня, внезапно покраснел, будто его в огонь сунули, что-то дико крикнул и рухнул сначала на колени, а потом на бок и затих. Разглядывать его мне было некогда, так как я не знал сам, гонится за мной Тяпка или нет. Мне надо было решать свои проблемы и чем скорее, тем лучше. Поэтому я от него метнулся направо к проходу, в конце которого увидел окно и в нем открытую форточку. В проходе стояла повариха, статная и молодая. Когда она увидела, что я кинулся в её сторону, то она, как коза, вспрыгнула прямо на раскалённую плиту и побежала по ней куда-то, а от её ног во все стороны полетели искры. В этот момент, кто-то где-то выключил свет. В наступившей темноте, да ещё внезапно, это создало впечатление летящего по кухне шара, темного внутри и светящегося по окружности, извергающего вокруг себя снопы искр. Если добавить, что повариха прыгала из стороны в сторону, с одной плиты на другую, а каждый её прыжок - это полёт огненного шара в полной темноте, то зрелище это будет и страшное, и красивое, и какое-то таинственное, мистическое, вселяющее ужас пред неотвратимостью того, что может произойти со всеми, кто в этот момент находился на кухне. Мне и самому стало страшно, и от страха я так закричал, что тотчас же на кухне началось такое, что и описать нельзя. От моего крика все как бы очнулись и бросились на выход. Сбившись в одну кучу, они никак не могли одновременно выскочить из кухни, и это ещё больше создавало панику. Когда же эта масса тел буквально выбила дверь в зал ресторана, то на них обрушились потоки воды, загоняя их обратно туда, где всё ещё по воздуху носился огненный шар к тому же и ревущий как сирена. Брызги воды, попадая на раскалённые плиты, шипели и трещали, чем усиливали эффект визга поварихи, и ещё больше нагоняя страх на поваров. В конце-концов паника в зале ресторана слилась с паникой на кухне и стала всеобщей. Всё это произошло так стремительно, что за это время я только сумел достигнуть форточки и вспрыгнуть на неё. Что было дальше, я уже не видел, так как решил не ждать конца разборки затеянной нами суматохи, а выпрыгнул из окна и вскарабкался на дерево, где и решил переждать весь этот кавардак.

С ветки дерева, на которой я удобно устроился, замаскировавшись в густой уже листве, я спокойно наблюдал за происходящими событиями у дверей ресторана. То, что не успел разглядеть Черныш, я видел собственными глазами. Милиционер развернул рыболовную сеть в дверях и уже приготовился ловить нас, кошек и собак, как его кто-то окликнул. Оглянувшись назад, он никого не увидел. Видимо считая, что его снова сейчас окликнут, он повернулся спиной к двери. В этот момент Филя и прыгнул на него, сбивая с ног. Упав на колени, он оказался к тому же и в воде, которая быстро наполнила зал и докатилась, как волна, до дверей ресторана. Падая, он к тому же запутался сам в расставленной сети и оказался совершенно в беспомощном состоянии. Филя мотал его за воротник тужурки, а милиционер, не понимая, кто на нем сидит, и что с ним происходит, громко проклинал каких-то чертей, что навязались ему на голову. Пока прохожие разбирались, что происходит около ресторана, из его дверей через Филю, оседлавшего милиционера, выскочили сначала Черныш, за ним Бантик, потом Бони и Тяпка. Последним вышел машинист с Тобиком на руках. Как только они перепрыгнули через Филю, тот, оттолкнувшись от спины милиционера, как от трамплина, умчался в затемнённый парк и там скрылся.

Вслед за ними в открытую дверь рванулись посетители ресторана, так что, пока они все через него прыгали, бедный милиционер лежал в своей ловушке и только громко чертыхался, когда по его спине и плечам шлёпали толстые и тонкие каблуки мужчин и женщин. Те же, кто случайно оказался в это время у ресторана, вначале в ужасе шарахались в разные стороны при виде, как из его дверей вылетают, словно пушечные ядра, кошки и собаки, а за ними обезумевшие и мокрые посетители и служащие ресторана, а потом разобравшись, что всё это происходит без стрельбы и кровавой драки, все они сгрудились у дверей и каждого нового, выпрыгивающего встречали громким смехом и даже аплодисментами. Пострадавших от воды потом посадили в подъехавшие автобусы и отвезли в отделение милиции для опроса и выяснения, что же, в самом деле, произошло в ресторане и кто виноват во всём происшедшем. Это я узнал потом, когда возвращался в свою гостиницу вместе с нашим руководителем. Он одним из первых выбрался из ресторана и долго нас искал, а когда его посадили в автобус, как главного свидетеля происшедшего, я прыгнул с ветки дерева на крышу автобуса и ехал, таким образом, до отделения милиции. Мне даже удалось кое-что увидеть и услышать из разговоров дежурного по отделению с доставленными туда посетителями ресторана. А подробности опроса мне рассказал потом наш руководитель. Видите, как он смеётся, рассказывая машинисту, о своей беседе с дежурным. Впрочем, нам не о чем беспокоится, так как никто толком ничего не понял, из-за чего всё это произошло. Та толстая жена худого господина так заявила дежурному, что она больше и шага в сторону ресторана не сделает, так как, только посетив этот ресторан, она поверила в бабушкины рассказы, что в ресторанах гуляют черти и ведьмы, которые в них устраивают свой шабаш".

При последних словах Фантика все так громко засмеялись, что своим смехом невольно заразили других посетителей ресторана при гостинице, которые давно и с нескрываемым любопытством смотрели в их сторону и прислушивались к их весёлым рассказам о необыкновенном происшествии в приморском ресторане. Некоторые из этих посетителей узнавали в наших героях котят-музыкантов, а один молодой человек горячо доказывал другому, что тот видит не просто щенков необычной породы, а виртуозов-футболистов, сравняться с которыми в технике владения мячом не сможет даже самый искусный футболист мира. Но тот лишь недоверчиво покачивал головой, усмехаясь в усы, столь дивному рассказу своего соседа. Наконец, машинист поднялся, расплатился с официантом за ужин, и они все дружной компанией отправились в свой номер, чтобы хорошенько отдохнуть от пережитых волнений в этот чудный вечер.

Глава 10. Рассказ Тяпки перед общим сном, как Филя спас волка от расправы.

Уютно расположившись в своём номере гостиницы, котята и щенки не торопились заснуть, а продолжали вести дружеский разговор о своей жизни и наиболее интересных событиях, которые когда-то с ними приключились. Инициативу, как главного рассказчика о событиях из жизни щенков, взял на себя Тяпка. Обернувшись к Тобику, он спросил его: "А не рассказать ли котятам, как мы спасали волка на станции "Лесная" от облавы на него местных охотников?"

Конечно, - ответил Тобик. - Это наше приключение наделало столько шума на этой станции, что о нём местные жители будут ещё долго вспоминать.

Валяй, - кивнул головой в знак согласия Филя, - только без хвастовства и преувеличений. Пока ты будешь эту историю рассказывать, я подремлю в своём кресле. Оно такое удобное и так располагает ко сну, что мне очень хочется попросить машиниста купить его и всегда возить с собой. - И Филя, покрутившись вокруг своего хвоста, как бы закручивая себя в клубок, улёгся в кресле, прикрыл глаза, сделал вид, что дремлет, и стал внимательно слушать рассказ своего друга.

Р А С С К А З Т Я П К И

По пути на юг мы остановились на небольшой железнодорожной станции. Надо сказать вам, что природа щедро одарила её своими красотами. Станцию окружали и густой лес, и речка, что причудливой петлёй охватывала её, а зазеленевшие поля своей солнечной яркостью создавали впечатление простора, тишины и покоя. Ещё подъезжая к станции, Филя сказал машинисту: "Хорошо бы здесь остановиться на денёк-другой, побродить по окрестностям, подышать тёплым весенним воздухом, насладиться запахами зарождающейся растительности полей и леса".

К сожалению, это невозможно, - ответил ему машинист, - наш график движения этого не предусматривает.

А мне, кажется, - сказал Тобик, - что мы здесь всё-таки остановимся, такое у меня сейчас предчувствие.

Ну что ж, посмотрим, каков из тебя предсказатель, - сказал Бонечка.

И мы все замолчали, так как поезд уже входил в границы станции, замедляя свой бег и нарушая тишину пристанционной местности лишь перестуком колёс. Все мы стояли у окон кабины и удивлялись не только этой тишине, но и тому, что станция выглядела совершенно безлюдной, как будто здесь всё вымерло или затаилось. На платформе не было ни пассажиров, ожидающих своего поезда, ни вездесущих мальчишек, которые в эту весеннюю пору обычно шатаются по станции или шныряют под стоящими вагонами, демонстрируя свою быстроту и ловкость, ни старушек, торгующих кислой капустой, горячей картошкой или огурцами из бочонков. Когда поезд остановился, то тишина станции словно ворвалась к нам в тепловоз, прижимая своей давящей густотой всех нас к стенкам кабины, не позволяя шевельнуться и заговорить.

Машинист удивлённо смотрел на нас, а мы на него. Наконец, Филя увидел, как из служебной двери станционного здания осторожно вышел дежурный по станции. Беспрерывно оглядываясь по сторонам, словно его со всех сторон окружала опасность, он направился к нам, держа в руке какой-то лист бумаги. Его появление вывело из оцепенения и машиниста и всех нас.

Что бы это значило? - заговорил первым Бонечка.

Опять какая-то телеграмма о нашем задержании, но тогда, где конвой? - говорю я и сам себе отвечаю. - Пожалуй, нет. Тут что-то другое.

Сейчас узнаем, - снял мой вопрос Тобик.

Машинист спустился по лесенке на платформу и пошёл навстречу дежурному. "Привет, дружище!" - весёлым голосом произнёс он.

Привет, друг мой! - отвечает дежурный.

Давненько я тебя не видел. Моё начальство не слишком балует меня поездками на юг, всё больше на север, да на восток. Что это у тебя такое опасливое выражение лица, словно ты боишься чего-то или что-то страшное приключилось в этом прекрасном городе? Землетрясение что ли ожидается по прогнозу погоды в этом районе?

Пойдём к тебе в кабину, и я там расскажу такую новость, что и ты в лице переменишься. А здесь стоять опасно. Видишь, никого нет. Редкие пассажиры все сидят в здании, и никто на платформу или на площадь не выходит.

Да, что случилось? Расскажи толком. И что за бумагу ты держишь в руке, и почему она дрожит у тебя как лист осины.

В кабине всё расскажу, а бумага касается тебя и той новости, о которой пойдёт мой сказ.

Они поднялись в кабину, уселись друг против друга и дежурный, ласково и как-то сердобольно поглядывая на нас, собак, стал неторопливо рассказывать о необыкновенном событии, которое произошло в городе накануне нашего приезда. Вот, что он поведал всем нам, то и дело выглядывая в окно, с намерением увидеть кого-то на платформе. Впрочем, кого он высматривает, нам стало ясно с первых слов его рассказа, и мы буквально загорелись желанием непременно поучаствовать в деле, близком нам по духу и долгу, то есть в предстоящей охоте.

Р А С С К А З Д Е Ж У Р Н О Г О П О С Т А Н Ц И И:

Вчера рано утром из заезжего зоопарка сбежал огромный, очень сильный и кровожадный волк. Служитель, который разносил пищу для зверей зоопарка, плохо закрыл клетку, в которой сидел этот волчище. Я его видел сам в прошлое воскресенье, когда всей семьёй пошли посмотреть на животных зоопарка. Этот волк, какой-то необычный, крупный, с умными глазами, взгляд которых, как лазерный луч, проникает в тебя и всего высвечивает. Густая с серебристым отливом шерсть делает его просто красавцем. Директор зоопарка считает его главной достопримечательностью зверинца. Он сам в качестве экскурсовода рассказывает посетителям зоопарка историю этого волка. Оказывается его с большим трудом поймали охотники, только загнав в специально подготовленную ловушку, из которой он не смог выпрыгнуть. Этот волк был грозой и хозяином всей округи, где-то около станции "Партизанская", а его логово - в недоступном для людей месте на крутом обрывистом берегу реки. О силе, ловкости и неуловимости этого волка ходили легенды. Сколько ни делали против него облав, каких только опытных охотников для его поимки не вызывали - никак не удавалось его ни подстрелить, ни загнать в волчью яму. Он уходил от облав даже в тех случаях, когда его окружали тройным кольцом охотников и собак. Красные флажки не оказывали на него никакого магического действия. Вообще, не волк, а чудо природы. И этот волчище, конечно же, не мог не привлекать всеобщего внимания в зоопарке. У нас в городе стала считаться самой модной фотография та, на которой волк не фон снимка, а её главное содержание.

Я несколько отвлёкся от главного события города, но такое отступление поможет вам лучше понять сложившуюся у нас в городе обстановку. Когда волк сбежал из зоопарка, и это стало известно местным властям, то они вначале не придали этому никакого значения, считая, что он уже давно убежал в лес, который практически примыкает к городу в месте расположения зоопарка. Но вскоре стало известно, что волк никуда не убежал, а бродит по городу и пугает жителей своим грозным видом. Вместе с тем его поведение необычно. Он не пуглив, но и не агрессивен, во всяком случае, сведений о кровавых схватках с волком не поступало. Необычность его поведения вот в чем.

Во-первых, он разогнал всех местных собак. Сегодня вы не найдёте ни одной собаки, которая бы свободно бегала по улицам города. Удивительно, но ни одной собаки он не разорвал. Охотничьи собаки, почуяв его след, не бегут по следу, а начинают вести себя как-то странно, виляют хвостом и ложатся на землю, отказываясь вести охоту на волка. Во-вторых, волк унёс с собой от магазина маленького ребёнка, которого растяпа мамаша оставила на улице без присмотра. Что интересно и необычно. Через два часа после того, как по местному радио был объявлен розыск пропавшего мальчика, в студии раздался телефонный звонок и радостный голос сообщил, что мальчик сидит у дверей своей квартиры и играет новой игрушкой. Звонила соседка, которая видела, как волк принёс мальчика и оставил его у дверей квартиры, и тотчас же исчез, словно его и не было возле дома.

Директор зоопарка обратился ко всем гражданам города, кто примет участие в поимке волка, не убивать его ввиду особой исключительности этого зверя. Власти города после долгого обсуждения этой просьбы согласились с ним, но в интересах обеспечения безопасности горожан обратились к ним с предложением без особой нужды не покидать своих квартир до объявления о поимке волка. Его ловили весь день и ночь, но до сих пор безрезультатно. Он уходил от преследования, так хитро и безошибочно выбирая путь спасения, что у охотников, милиции и пожарных он превратился из хищника в героя. Думаю, что ещё долго все мы будем вести этот поиск-охоту, но держать людей взаперти и в страхе бесконечно долго нельзя и, скорее всего, придётся волка пристрелить, а жалко убивать такого красавца и умницу. Сложность и в том, что никто не верит, что он ещё никого не зарезал, а самые невероятные слухи о его кровавых расправах прямо на улицах города буквально заполонили городские квартиры.

Теперь об этой и другой бумаге. Мы запросили соседние станции о возможной их помощи в поимке волка. Со станции "Раздельная" к нам поступил такой ответ: "К вам прибывает состав, машинист которого лучше всех выполнит эту работу со своей командой. Желаем ему и вам удачи. Председатель спорткомитета. Название города, подпись". Конечно, и до нас в захолустный город дошли слухи о твоей команде. В слухи эти поверить трудно. То, что нам рассказывали о вас, больше похоже на анекдот о плохих футболистах, но поскольку ты сидишь здесь передо мной, то я надеюсь услышать правдивый ответ из твоих уст. Я не стал бы задавать тебе такой вопрос, если бы не получил уже после этой телеграммы ещё одну, в которой говорится: "К вашему городу подходит состав, машинист которого и его команда лучшие на железной дороге борцы с преступностью. Горячий им привет от сотрудников уголовного розыска желдороги. Подпись". Две телеграммы о тебе и твоей команде. Ты прямо становишься легендарным на нашей железной дороге. Что ты об этом скажешь и в чём сможешь нам помочь?

Машинист громко рассмеялся и, потрепав Филю за холку, обратился к нам: "Ну, что, друзья! Поможем городу в поимке волка? "

На что мы дружно ответили своим согласием. Это так удивило дежурного по станции, что он не стал расспрашивать машиниста, правду ли о нас говорят, а вновь начал излагать свои сведения о волке.

Вижу, что твоя команда и впрямь к любым неожиданностям готова и справится с этим делом. Поэтому сообщаю последние сведения о местонахождении волка, полученные мною за 5 минут до вашего приезда. Он крутится где-то здесь поблизости от зоопарка и станции. Я думаю, что это входит в его какие-то планы. Редко, но иногда, он обегает весь город, словно ищет себе помощников.

И тут Филя не вытерпел и сказал то, что и я, и Тобик предполагали: ,,Волк - мой друг. Я его знаю с той поры, когда он был ещё волчонком. Он явно ждёт нас и потому находится так долго в городе. Мы спасём его и в обиду никому не отдадим."

Тогда вперёд, на его поиски, - добавил Тобик.

Мы все выпрыгнули из кабины тепловоза и, не дожидаясь машиниста и дежурного, побежали по платформе к выходу, ведущему на площадь. Вид четырёх собак, мчавшихся со всех ног по станции, вызвал переполох в зале ожидания, где сидели на чемоданах два десятка пассажиров. Едва мы проскочили через незапертые двери, как кто-то бросился к ним и стал их закрывать на дверные засовы. Те, кто сидел у окон, пересели в середину зала, чтобы волк, если он появится на станции не смог их увидеть, а увидев - напасть. Но эта мера предосторожности была совершенно напрасной.

Выскочив на площадь, мы устремились через её центр к улице, что вела к зоопарку, и в самом её начале увидели, как к нам мчится огромный и красивый волк. Я знал историю знакомства Фили с волком, о ней будет отдельный рассказ, и то чуть-чуть струсил, подумав, а вдруг этот волк не тот, которого когда-то спас Филя от голодной смерти, а другой. Но Филя и волк не сомневались друг в друге. Они буквально сшиблись во взаимном прыжке, и я больше, наверное, никогда не увижу такой трогательной встречи. К сожалению, она продолжалась не долго. Дело было к вечеру, уже стемнело, но вечернее освещение площади и прилегающих улиц ещё не было включено.

Охотники за волком, а их собралось не мало, и все на мотоциклах с прожекторами и сиренами, готовились, видимо, осуществить операцию по захвату или ликвидации волка с наступлением сумерек с тем, чтобы не дать ему вновь скрыться от охотников под покровом ночи. Они всё рассчитали. И как окружат волка на безлюдной и открытой площади, как ослепят его прожекторами и оглушат воем сирен, но они не знали и не могли знать, что команда машиниста будет не волка ловить, а защищать его и защищать так, как она защищала бы себя сама. Поэтому, когда с

прилегающих к площади улиц раздался треск мотоциклов, вой сирен, хлопки холостых выстрелов, а прожектора, казалось, высвечивали всё, что находилось на пути движения моторизованных охотников, Филя, а он и здесь был главным, принял одно и безоговорочное решение: любой ценой спасти своего друга от неминуемой расправы.

-Друзья, - сказал он. - Начинайте кружить по площади так, чтоб создалось впечатление, что волк мечется в полном окружении, не зная, куда ему кинуться, в какую сторону, на какую улицу. Кружите до тех пор, пока мотоциклы не выскочат на площадь, а охотники на них не начнут гоняться за вами по кругу. После чего каждый из вас устремится от площади в свободную от охотников улицу, где вас уже никто не догонит и не найдёт. Я же с волком укроюсь на нашей платформе, где мы и встретимся примерно через час, но не позже. За дело, друзья!

-Всё так и получилось, - продолжал Тяпка, - как придумал Филя в считанные мгновения. Наши тела, освещённые прожекторами, отбрасывали такие большие тени, а мы так быстро кружились по площади, что каждому охотнику казалось, что волк именно перед ним, но стрелять ему нельзя, так как ясно видел перед собой красные огни мчащегося впереди него мотоцикла. Три круга они гонялись за тенью волка, а затем она куда-то исчезла. Мы в это время уже мчались каждый по своей улице в разные стороны от площади. Когда они догадались, что волк их снова обманул и ушёл в неизвестном направлении, охотники прекратили гонку по площади. Заглушив двигатели, они пошли на станцию узнать, какое участие в поимке волка приняли машинист и его команда. У входа в здание их встретили улыбающийся машинист и довольный увиденным спектаклем дежурный по станции. Он им и сказал, что собаки машиниста не испугались волка, а, как только он выскочил к зданию станции, погнали его по железнодорожному полотну в сторону речки. Уставшие от суточной беготни за волком, охотники остались довольны ответом дежурного, дружно отказались ехать к речке и радостно приняли приглашение машиниста пойти в буфет, попить пивка и поделиться впечатлениями о прошедшей охоте. Хорошо отдохнув, они отправились по домам с чувством исполненного долга.

Мы же через час, как было условлено, собрались все на платформе и ещё целый час вспоминали и смеялись над проведённой охотниками операцией. Потом Филя побежал к машинисту и, уточнив время убытия поезда, вернулся к нам.

Что ты теперь собираешься делать? - спросил он волка.

Уйду в лес и буду там до зимы, - ответил он, - потом возвращусь в родные места, но прежде чем уйти в лес, хочу всех зверей зоопарка выпустить из клеток на свободу. Если вы согласны помочь мне в этом, то следуйте за мной.

Конечно, согласны, - сказал Филя. - Хватит им сидеть в клетках, пусть вновь станут свободными.

И мы все побежали к зоопарку. Директор и сторож уже знали результат операции и были очень расстроены тем, что волка не удалось поймать. Огорчённый директор уехал в гостиницу, а сторож улёгся спать в своей маленькой каморке. С ним находилась маленькая собачка. Почуяв нас, она заворчала, но так как сторож не проснулся, замолкла. Бонечка взялся уговорить собачку вытащить из кармана тужурки сторожа связку ключей от клеток и отдать их нам. Это ему удалось с помощью хорошей куриной ножки, которую он где-то подобрал по дороге к зоопарку, скорее всего у закусочной, что расположилась напротив сторожки.

Заполучив связку ключей, мы по очереди выпустили на волю всех птиц и зверей. Завершив дело освобождения животных, мы отправились на станцию, где нас уже ожидал машинист, обеспокоенный нашим долгим отсутствием. Волк тоже подошёл к машинисту, обнюхал его и, усевшись в сторонке, стал ждать отправления поезда. Мы попрощались с ним, вскочили в кабину тепловоза и, дав прощальный гудок, поехали сюда на юг. Волк долго бежал рядом с поездом, всем нам было немного грустно, ибо мы расставались с ним навсегда. Вот, кажется, и всё, - закончил свой рассказ Тяпка.

Молодец, всё рассказал правильно, - грустно заметил Филя, чуть приподнявшись в своём кресле и меняя позу. - А теперь всем, спокойной ночи!

Котята и щенки под впечатлением услышанного рассказа тихо улеглись. В наступившей тишине было слышно только мурлыканье котят, да слабые вздохи щенков, в раскрытое окно лился тёплый морской воздух, а глухой плеск волн наполнял комнату покоем.

Малаховка. Лето 1995 г.

К о ч е т к о в Б.А.