Аннотация: История парня, который жил вопреки себе, окружению и иногда даже жизни.
До утра оставалось всего ничего. Казалось все обещает окончание ночи - уходящие тени, мягкий полумрак, теплая тяжесть чуть дрожащего воздуха. В это время это и произошло.
Это всегда происходит в последние минуты ночи. Чуть задрожал воздух, чуть похолодало. И еле заметное тело в углу каменного мешка казалось слегка вздрогнуло. Или это просто так колыхнулись тени...
Утро тюремщика Угло Фия началось обычно. Его жена прокляни ее Таса разбудила мужа своим ворчанием. А после того как он потягиваясь своим когда то мощным, а ныне густо заплывшим жиром телом, встал - заставила его, Уго, идти за водой к колодцу.
Проклятое утро. По дороге он оступился в чем то, подозрительно напоминающим помои. Обратную дорогу запах убедил его, что он ошибся. Это было содержание ночника, которое люди выплескивали из окон.
Может быть поэтому, прийдя на работу, Уго был так зол. А может быть потому, что никто не предложил принести чего нибудь запрещенного запертому в каменном мешке мальчишке.
Последние часы в этом мире все таки. И Уго радость. Но нет, то ли родня пацана была слишком бедна, то ли - слишком благоразумна. Никто не хотел навлекать гнев семьи Тау, чье оскорбление пытками он должен был искупить. Стражник поморщился. При упоминании Тау всегда хотелось оглянуться. Эта семья владела золотым прииском и многими десятками поколений предков. Косой взгляд или злая шутка многим стоили плетей. А вот пацану в камере... это будет стоить жизни. И плохой смерти.
За это Уго и не любил свою работу. Он не был злым или жестоким. Просто так выпали кости Орзаны, богини удачи.
За окном небольшого, приземистого здания уже слышен был гул толпы. Как будто грузный, могучий и кровожадный зверь просыпался за окном. И он хотел крови и боли. Люди жадно ловят чужие страдания, боль и смерть. Это лучшие развлечение для них. Но не для него. Ну что же - время. Уго пошел к Угловой камере. Её еще называли Углом или ласково Ноченькой. Больше одной ночи в ней никто не задерживался.
С Уго дежурно следовала утренняя смена. Два воина в полном снаряжении и с гербами Тау следовали за ним. А это редкость. Обычно его сопровождали его коллеги, одетые в кожаную броню и с короткими мечами. Да и кто будет вырываться отсюда? Назад пути нет, выход отсюда открыт только на площадь. Именно там ждет алчный зверь толпы. Там все происходит и кажется именно оттуда буквально веет запах крови и экскрементов.
Уго подошел к двери и недовольно посмотрел на воинов. Он как и многие другие не любил Тау, но был достаточно благоразумен, чтобы не показывать это вслух.
Он постучал в дверь дал мальцу шанс прийти в себя, что он делал редко. Как правило он просто входил, и либо оглушал сопротивляющегося гостя Ноченьки, или вытаскивал скулящего и частенько обоссаного приговоренного. И отводил во двор.
Казалось, в этот раз все пойдет так же. Открыв дверь, он недовольно поморщился. Парень еще спал. Ну что же, он сделал все что мог - подойдя, и глянув на стоящих за его спиной воинов... черт их побери - он громко рыкнул и пнул спящее тело.
Парень заворочался и встал. Уго насторожился. Он был опытным стражником, а до этого приходилось и повоевать. Сзади подобрались воины и еле слышно послышался звук извлекаемой стали. Они благоразумно не стали входить в камеру - слишком тесно. Но стали так, чтобы выйти никто не смог.
Парень двигался, стоял, выглядел не так, как должен выглядеть 16 летний мальчишка, которого должны были пытать, а потом обезглавить за оскорбление аристократов города Цвегор.
Казалось, в глаза Уго смотрела вечность. Сухо, спокойно.
В горле сразу высохло. Стало страшно. Это были те же серые глаза, то же лицо. Но сквозь него выступала уверенность и спокойствие. Словно не его будут сейчас пытать и мучать а его зовут на званный обед.
Уго, не ожидавший от себя такого, бочком обошел юного мужчину, который даже не пошевелился, и отстегнул кандалы.
Вперед - сказал он.
Воины насторожились еще больше. Кажется их тоже проняла неожиданная метаморфоза.
Но незнакомец не сделал ничего - он просто пошел за ними.
И вот они выходят к толпе. Жадной, алчущей толпе, которая ждет чужих мучений и унижений.
В этот раз, подумалось Уго, вы будете разочарованы.