Все произошло как-то по-будничному. Меня запустили в комнату средних размеров с одной стороны, мою соперницу - с другой. Под нашими ногами по-прежнему хрустят осколки стекла. Я присматриваюсь к противнику и тут же начинаю млеть, несмотря на то, что эту красоту требуется срочно превратить в искореженные куски пластика и металла. У нее кибертело экстра-премиум класса, над которым, это заметно, индивидуально работал кто-то с идеальным вкусом и навыками. Библиотеки движений тоже явно скачаны не с торрентов - индивидуальный заказ или что-то вроде того. Платьице... да не разбираюсь я в них. Но миленькое. В рюшечках. Тому, кто готов расколотить кибертело такой стоимости и качества в подпольных боях, я могу только молча позавидовать.
Красные волосы чуть колышутся, когда она немного нагибается, протягивая мне ладошку с дружелюбной улыбкой. Но в моих ушах еще стоит отголосок предупреждения техника - шокирующий и вызывающий страх и ярость. Я грубо бью по протянутой ладони тыльной стороной кисти и наношу яростную серию ударов, стараясь перейти на то, что когда-то было болевым приемом, а теперь попросту крушит и отрывает конечности. Выясняя попутно две вещи: красноволосая знает только тайский бокс, но знает его так, и ее реакция настолько совершенна, что ни один мой прием не причинит ей ни малейшего вреда. Все мои не такие уж и жалкие потуги на бой уходят либо в молоко, либо в блоки. А вот я постепенно превращаюсь в металлолом.
Спустя две минуты боя из меня выбили половину ихора - прежде, чем глупые нанороботы понимают, что утекают в повреждение, и образуют своеобразный тромб, уходит слишком много времени. Правая половина лица смята и отвалилась от особо сильного удара, глаз оттуда вырван и раздавлен моей соперницей под одобрительные вопли публики. А я тем временем вспоминаю, как меня не раз разделывали под орех в школе. Например, когда... и тут я сам не понимаю, как это получается, но я слегка нагибаюсь, обхватываю руки красноволосой в чем-то, что смахивает на объятия и сжимаю мертвой хваткой. Моя масса благодаря ихору настолько велика, что я с легкостью кладу ее, не понимающую, что происходит, на лопатки, и улыбаюсь той половиной лица, что еще может улыбаться:
-- Дерешься, как девчонка. - говорю я ей.
-- Я и есть девчонка. - отвечает она.
Мой лоб вздымается и опускается на ее голову. Благодаря тому, что ее голова намного качественнее, сильно страдают и лоб, и ее лицо. Но я повторяю прием родом из детства снова и снова. Красноволосая внезапно начинает реветь, и эта ее растерянность мне только на пользу. Я хватаю ее за ногу и начинаю с размаху бить легонькое тело о пол и стены. Спустя минуту то, что осталось, уже не сопротивляется, и я уничтожаю ее мозг, расположенный в грудной клетке на месте сердца. Ух. Кажется, я вырвался из весьма порочного круга... чувство облегчения сменяется паникой почти сразу же - в окна полезли многочисленных полицейские "псы". От настоящих псов в них немного осталось, скорее уж это лицехваты, перепрофилировавшиеся с захвата голов на удержание всего тела. Одного такого я с легкостью превращаю в металлолом, разгоряченный недавним боем. Второй вырастает у меня на пути и мечется в мою сторону, но натыкается на удар кулаком и отлетает в сторону. Пробираясь к выходу, я буквально сметаю с своего пути полицейского "бота", наблюдая боковым зрением, как вяжут толпу зрителей. Что-ж, смотреть на бои без правил - тоже преступление, им не позавидуешь. Как и мне, если попадусь. Выбегая из ангарной двери, я, готовый ломать и крушить, наталкиваюсь на... нечто. Моя голова повернулась вверх, к лицу трехметровой твари, увешанной пулеметами и боевыми конечностями, как елка гирляндами. И все они тут же были направлены на меня. Поднимая руки, я в шоке пробормотал:
-- Ну и уродских ботов стали делать.
-- Во-первых, на пол, лицом вниз.
Я послушался.
-- Во-вторых, я не бот, а командующий этой операцией, подполковник Снежный Буран. А в-третьих, это еще можно поспорить, кто из нас сейчас урод.