"...по обвинению в несанкционированном распространении в компьютерных сетях и устройствах нейропрограммных кодов, маркеров и прочих средств нейропсихического воздействия, повлекших за собой массовые беспорядки и иные тяжкие последствия, в том числе причинение смерти по неосторожности, нанесение тяжких телесных повреждений по неосторожности, учитывая массовый характер вышеуказанных последствий и принимая во внимание результаты расследования экспертной группы Департамента нейромедийного контроля при Федеральной Службе Безопасности Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации постановил:
1) приговорить подсудимого, Ивана Игоревича Побежкина, к глубокой (абсолютной) очистке памяти;
2) исполнение приговора возложить на Департамент нейромедийного контроля при Федеральной Службе Безопасности Российской Федерации;
3) Приговор привести в исполнение в здании Верховного Суда;
4) Приговор является окончательным и обжалованию не подлежит..."
* * *
Утро наступило внезапно. Обычно Женьке и трех будильников было мало, а тут, словно кто-то нажал кнопку "ВКЛ" где-то внутри его сознания. На часах по Женькиным понятиям рань несусветная, начало десятого, но сон вместо штатной перезагрузки просто отключился. Женька для порядка еще поворочался, но безуспешно; в голову одни за другими стали заползать то ли отголоски вчерашнего дня, то ли остатки ночных видений, и всё про футбол...
В "Золотую Бутсу" он играл уже года три-четыре, но чтобы когда-нибудь так основательно "вставило" от виртуального матча, такого у Женьки еще не было. И, надо сказать, причина "вставлялова" была весомой! Весь вчерашний вечер до поздней ночи бутсовский форум просто ломился от "респектов" и "плюсиков в репу" - чествовали программистов этой интернет-игры, наконец-то выпустивших долгожданный "3D-вьювер". Старый двумерный просмотровщик давно у Женьки не вызывал должного пиетета. Да он и не помнил уже, когда последний раз смотрел трансляции матчей своей команды, довольствуясь обычно лишь общей послематчевой статистикой. А тут появилась возможность увидеть игру своей команды в "объеме", и оно того стоило! Прокрутив матч в ускоренном режиме один раз, Женька даже сгонял в ночной магазин за пивом, чтобы пересмотреть как положено, с чувством. И это при том, что после первого просмотра он уже знал счёт - его команда проиграла. Несмотря на проигрыш эмоции зашкаливало, так что скоро он услышал стук по батареям центрального отопления - соседи телеграфировали, что время уже позднее, и если он и дальше будет так орать, они вызовут полицию. Сбавив обороты и допив пиво, Женька привычными кликами мышкой переключился на страничку статистики. Дал односложные ответы в виртуальной пресс-конференции и, хотел было уже выключить компьютер, как заметил возле имени одного из своих игроков синюю карточку. Не желтую или красную, а именно синюю. Вдруг карточка исчезла, но через секунду появилась снова. Женька хмыкнул и решил проверить, не создаст ли этот мигающий прямоугольник ему проблем. Выставил ордер вместе с этим игроком на следующую игру, и он, несмотря на Женькины опасения, принялся системой без проблем. Владелец виртуальной команды тут же успокоился. И то правда, не могло же быть абсолютно все хорошо. Куда же в программировании без глюков. "Фича с багом ходят рядом" - любил говаривать Женька на работе, когда его, ведущего программиста, начинали доставать всякие супер-тестировщики и мега-аналитики. Как ни стараешься написать идеальную программу, всё равно где-нибудь что-нибудь да вылезет.
Поколдовав с мигающим синим прямоугольником еще немного, он зашел на форум и в топике технической поддержки в деталях описал симптомы нового глюка. Спустя час, уже лёжа в кровати, он вошел на форум со своего смартфона, однако на его пост так никто и не откликнулся. Оно и понятно - народ праздновал...
Женька открыл глаза и глянул на часы - 9:15. "Ага, - пронеслось в голове, - мне на пятнадцатой минуте первый гол и закатили". Похоже, что приход от вчерашнего матча отпускать Женькино сознание не спешил. Чтобы он не делал - брился, завтракал, одевался, - всё вокруг напоминало об игре. К примеру, решив, что пора в бритвенном станке заменить лезвия, тут же вспомнил, что у него и в игре без замен не обошлось. Кофейная гуща, оставшаяся на дне чашки, тут же подкинула ассоциацию - лежащий на боку футболист, обхвативший свою ногу. Ну да, конечно, в первой половине встречи ему "сломали" левого полузащитника. Обычная художественная помятость футболки сегодня обыденной не казалась. Стоя перед зеркалом, Женьке на секунду почудилось, что в линиях заломов ткани нарисовалась тактическая схема вчерашнего матча.
"Нет, - решил он, - срочно на работу, к спасительной рутине, а то так и крышу потерять не долго. То-то босс обрадуется, что сегодня я не сильно опоздаю".
До работы Женьке было не далеко, три светофора. К тому же, сегодня, как никогда, пробок не наблюдалось, и Женька решил поставить рекорд - добраться до работы минут за десять. Первые два светофора удалось проскочить на желтый, но на третьем, как ни старался, к перекрестку подкатил ровно к красному. И опять в мозгу мелькнуло: "Вчера мои игроки как раз три штрафные карточки заработали - две желтых и одну красную".
- Блин, - сказал Женька сам себе, - вот же привязалось-то!
Тут только он обратил внимание, что красный свет горит на все четыре стороны, а на самом перекрестке тусуется не один наряд полиции. Женька понял, что поставить рекорд сегодня ему не удастся.
- Менты, - брезгливо процедил он.
Уже давно все привыкли, что милицию переименовали в полицию. Однако слово "мент" оказалось настолько живучим, что даже сами полицейские до сих пор не чурались его. Более обидным стало другое слово - "полицай".
По расслабленным фигурам ментов Женька понял, что ничего взрывоопасного не случилось. Скорее всего, ждали какой-нибудь правительственный эскорт.
В подтверждение его догадке, откуда-то справа послышался характерный лай полицейского пугача-крякалки. Женька склонил голову на бок и придвинулся к лобовому стеклу, чтобы разглядеть источник звука. Источник звука оказался вовсе не полицейским - показавшаяся кавалькада Мерседесов, явно, относилась к более серьезной службе. ФСО, как пить дать. На переднем фэсэошном Мерсе, слепя глаза, маяковала синяя мигалка. "А вот и синяя карточка, - всплыло в Женькиной голове..."
По правой кромке поля, как танк, пёр Фираньяку, самый мастеровитый игрок соперника. Обвел хава, защитника и устремился к воротам. Перехват! Нужно срочно идти на перехват!...
Женька отжал сцепление и вдавил в пол педаль газа. Старенький отцовский жигулёнок не успел набрать должной скорости, поэтому лишь чирком задел задний бампер последнего из пронесшихся мимо Мерсов. Но и этого хватило, чтобы фэсэошную машину развернуло посреди перекрестка, а Женька оказался в центре какого-то низкопробного боевика.
Расслабленные менты сразу напряглись. Но вот что делать дальше, видимо, никто из них не знал. Кто-то застыл с отвисшей челюстью, уставившись на Женьку, как на звезду "ютьюба". Кто-то упал на асфальт и стал отползать к обочине, видимо, решив, что Женькино авто нашпиговано взрывчаткой, и чем дальше отползешь, тем живее будешь. Ну а некоторые, то ли специально обученные, то ли насмотревшиеся полицейских блокбастеров, попрятались за стоящие на перекрестке автомобили, выставив дула табельного оружия в направлении новоиспеченного террориста.
Из фэсэошной машины так никто и не показался. Постояв пару секунд, она развернулась и рванула вслед за своими.
Над перекрестком оглушительно хрюкнул полицейский матюгальник.
- Водитель жигули, выйдите из машины, - раздался голос с небес, и, будто решив, что фраза получилась не совсем впечатляющая, добавил: - с поднятыми руками.
Женька достал смартфон, поднес его ко рту и выпалил: "Крёстный". Голосовой набор номера не подвел - пошли гудки и уже на втором кто-то ответил: "Алло".
- Дядя Лёня, - зашептал горе-террорист придушенным голосом в трубку, - спасите! Я, кажется, в правительственный кортеж въехал. Меня сейчас тут на куски порвут!
Водительская дверь распахнулась, и в Женькину шею ткнулось что-то холодное, металлическое и очень страшное.
В Таганском ОВД, куда привезли Женьку, творилось невообразимое. Люди сновали туда-сюда. Трезвонили телефоны, к которым никто не подходил. Сотрудники, уже разговаривающие по телефону, не успевали положить трубку, как поднимали её снова. Да и вообще, напряженности в воздухе, судя по растерянным лицам самих полицейских, хватало с избытком.
Женьку, с закованными в абсолютно неэротичные браслеты руками, вели по коридору, и каждая дверь встречала его то воплями, то хныканьем, то истерическим хохотом. Там, видимо, кого-то допрашивали, как только что допрашивали и его.
Доведя задержанного до лестницы, конвоир подтолкнул Женьку дулом автомата в нужную сторону и отдал короткий приказ:
- Вниз!
Женька понял, что его ведут в подвал. Скорее всего, там у них располагался следственный изолятор. Он спустился по лестнице и уперся в бронированную дверь, за которой что-то щелкнуло, и та радушно распахнулась, пропуская внутрь сизо нового арестанта.
Сразу за ней оказалась другая дверь. Решетчатая, сваренная из толстенной арматуры. Пространство между дверьми было небольшим, достаточным лишь для маленького столика, за которым сидел скучающего вида охранник, еле вмещающийся своим толстым задом на деревянной табуретке. Это был первый полицейский, на лице которого не было и следа напряженности, царившей во всем отделении. Он сидел и спокойно обрабатывал свои ногти пилочкой. Хотя Женька не решился бы назвать этот предмет в уменьшительно-ласкательной форме; пилочка больше походила на напильник.
- Задержанный Федоренко. По делу сорок два пятнадцать, - отчитался Женькин конвоир.
Охранник внимательно осмотрел только что обработанный ноготь, убрал пилку в карман форменной рубашки и, взяв ручку, аккуратно вывел у себя в журнале: "4215 - Федоренко", потом поднял глаза и пристально посмотрел на арестованного.
- Ну что, - взгляд его переместился к конвоиру, - куда его? В первую - к уголовникам или в третью - к бомжам?
По лицу охранника было видно, что мнение конвоира его интересовало в последнюю очередь.
- Ладно, - взгляд его снова вернулся к Женькиному лицу, - я сегодня добрый, во вторую пойдёшь.
Охранник, практически не глядя в журнал, приписал к фамилии задержанного "кам. N 2". Глаза его неотрывно и очень внимательно смотрели на Женьку.
- Когда выйдешь отсюда, не забудешь дядю полицейского отблагодарить?
Женьке очень захотелось брезгливо ухмыльнуться и плюнуть в эту толстую наглую рожу. Но сдержался.
- А как я вас потом найду? - ответил он вопросом на вопрос.
- Палыча спросишь, меня тут каждая собака знает, - сказал охранник и разразился зычным смехом.
- Ладно, - пожал плечами Женька, а сам про себя подумал: "посмотрим, как ты будешь смеяться, когда сюда мой крёстный приедет".
Когда Палыч открыл дверь камеры N2, Женька сразу понял, что причина суматохи, царившей в ОВД, была вполне обоснованной. Небольшая комната, с крохотным, но, тем не менее, зарешеченным окошком под самым потолком, была до отказа забита людьми.
- Тут же места нет, - недоуменно пробормотал новый арестант.
- Да, - довольно ответил полицай-охранник, снимая с Женьки наручники, - сегодня у нас аншлаг. Так что - в тесноте, да не с бомжами.
Он втолкнул Женьку в толпу и закрыл за ним дверь.
Народ тут же прорвало:
- Что вы себе позволяете?!
- Мы вам не скот!
- Вы нарушаете наши права!
Это были лишь те немногие фразы, которые разобрал Женька в общем гвалте, но и их хватило, чтобы понять - большая часть задержанных к криминальной среде вряд ли имеет какое-либо отношение. Оглядевшись, насколько это было возможно, Женька так и не смог увидеть хоть кого-нибудь "внатуре" бандитской наружности. Большая часть мужчин была в костюмах, кое-кто даже с галстуками. А при взгляде на женщин вообще ничего в голову не шло, кроме изумленного вопроса: "как, и вас тоже арестовали?!" Еще была парочка неформалов: длинноволосый рокер в косухе и дредоносный апологет Боба Марли в цветастой косоворотке. Если судить по одежде, то Женька в своей мятой футболке и в джинсах с рваными коленями из всех сокамерников был самым бандитским бандитом.
Меж тем, шаги охранника затихли в конце коридора, и гнев народный сошел на нет. Люди стали перешептываться друг с другом, а где-то в глубине камеры тихо заскулила какая-то девица, пытаясь объяснить окружающим, что она ни в чем не виновата. Кажется, её никто не слушал.
Вдруг Женькин взгляд остановился на лице, которое показалось ему знакомым. Парень был одет почти так же, как и Женька, так что легко мог сойти за подельника. Правда, когда подельник кивнул ему, Женька вспомнил - это был один из программистов "Золотой Бутсы". В "реале" они встречались лишь однажды, месяца три назад, на одной из регулярных бутсовских пивных тусовок. Тогда Женька еще подкинул бутсерам парочку программистских идеек, и народ ими очень даже проникся, а этот (как же его?) на полном серьезе предложил Женьке работу в их фирме. Из разговора Женька понял, что Думер (да, вроде так его все называли) никакого отношения к руководству не имеет, но то, что он был одним из центральных программистов этой интернет-игры, давало ему некоторое право голоса. Тогда Женька даже не стал отказываться, они договорились созвониться и обсудить детали на трезвую голову. Но на следующий день, равно как и на следующий месяц, трезвая голова почему-то даже и не вспомнила об этой договоренности.
- Простите, - обратился он к стоящей рядом женщине, - можно с вами поменяться местами, я на следующей выхожу.
Женщина нервно хихикнула и немного сдвинулась, давая Женьке какую-никакую дорогу. Поменявшись местами еще с парой человек, он оказался лицом к лицу с Думером.
- Привет!
- Здорова!
В тесноте они неловко пожали друг другу руки.
- Что, тоже на мента напал? - безо всякого интереса спросил Думер.
- Нет, - честно признался Женька.
- А за что загребли?
- Я правительственный эскорт на своем жигулёнке протаранил, - малость приукрасил детали своего дела самый бандитский бандит.
- Круто, - флегматично отозвался Думер.
- А ты?
- А я решил коронный удар Зидана на своем участковом отработать. Получилось неплохо.
Женька уставился на Думера, как антивирус на эмулятор дисковода.
- Да ну, не гони...
- Гони, не гони, а тут, по ходу, все такие. Вон тот мужик, тоже бутсер, гибэдэдэшника чуть насмерть не запинал - за мяч принял. А эта вот на одноклассниках в "домовят" играет, так к ментам в машину пачку молотого перца закинула. Говорит, неслабо их от перца вставило, пришлось скорую вызывать. Кстати, на дверях ОВД видел надпись красной краской?
- "Ретиарии не могут"? Видел, - ответил Женька и, улыбнувшись, спросил, - только не понял, кто такие ретиарии и чего они не могут?
К ним повернулась девушка, которая минуту назад пропускала Женьку к Думеру, и явно стараясь, чтобы её услышало как можно меньше народу, шепотом сказала:
- Ретиарии, это такой тип гладиаторов. Из всех типов они самые отстойные. И вовсе это не краска, а губная помада.
Сказала и отвернулась.
Женька прыснул, да и на флегматичном лице Думера тоже расцвело некое подобие улыбки.
- Так у нас что тут, глобальный геймерский психоз? - удивился Женька.
- Ну, у нас - наверное. А у тебя? На гонках что ли сглючило или ты в натуре террористом заделался?
- Нет, - ответил пилот-камикадзе - тоже из-за Бутсы. Ты про синюю карточку что-нибудь слышал?
- Что? - флегму с лица Думера словно ветром сдуло. - Ты...
За дверью камеры послышался шум, топот множества ног и скрип мебели. Вдруг взвизгнула задвижка и дверь распахнулась.
На пороге стоял какой-то местный полицейский босс - это Женька понял по растерянному лицу Палыча, выглядывающему из-за спины начальника. На погонах в свете ламп поблескивали полковничьи звезды. Камера затихла и все уставились на полкана в ожидании чуда. И чудо не заставило себя ждать долго - полкан заговорил:
- Граждане, прошу вас, не торопясь, не давя друг друга, по одному выйти в коридор. Здесь мы поставили стулья, где вы сможете посидеть, пока вас не вызовут для дачи показаний.
Несмотря на полковничьи увещевания, народ "ломанулся"! Призывы начальственного мента к спокойствию потонули в криках и ругани уставших от многочасового стояния в духоте и давке людей. Женька и Думер, подхваченные людской волной, тоже понеслись к выходу. Девчонка, любительница гладиаторов, споткнулась и чуть не упала. Ребята с обеих сторон подхватили её и вернули в поток. Упала бы - затоптали! Когда Женьку уже вынесло из двери, полкан протянул руку к его плечу и, выдернув из людской реки, развернул к себе.
- Вы Евгений Федоренко? - спросил полкан.
- Он, он - залебезил сзади Палыч.
Женька кивнул.
- Выдашь ему его вещи, - скомандовал полкан охраннику, - а потом проводишь в мой кабинет.
- Так точно, - отчеканил полицай и, бережно подхватив Женьку под руку, повел к выходу. У дверей сизо Женька обернулся и поймал на себе тяжелый взгляд Думера.
Доведя Женьку до дверей начальника ОВД, Палыч огляделся и взял Женьку за руку.
- Евгений, - толстяк запнулся, решая, называть этого салагу по отчеству или не стоит, и, выбрав второе, спросил: - Я, надеюсь, вас ничем не оскорбил?
Женьке снова захотелось плюнуть. Этот хряк разжирел на вымогательстве, пользуясь своим служебным положением, а теперь поджал хвост, как дворовая шавка, и трусливо скулил. Ничего не ответив, Женька резко выдернул свою руку из пальцев полицая и вошёл в кабинет.
Во главе длинного стола, напряженно уставившись в компьютер, сидел Женькин крёстный. Дядя Лёня, несмотря на седину волос и борозды морщин на лице, стариком вовсе не выглядел. Возможно, из-за глаз, всегда лучащихся любопытством, дотошностью и живым складом ума. А может, из-за хорошо сложенной фигуры и патологически начальственной статной осанки.
- Здравствуй, Женёк, - сказал крёстный, словно ничего не произошло, а подбитый крестником фэсэошный Мерседес всего лишь очередная сломанная игрушка. - Иди сюда. Может, у тебя получится что-нибудь сделать с этой развалюхой. И как они еще работают на таком хламе?!
Однако, Женька не сдвинулся с места, улыбаясь и разглядывая крестного. Тот еще пару раз стукнул по клавишам и поднял глаза на крестника.
- Привет, дядь Лёнь, - спокойно сказал Женька, - спасибо, что приехал!
Крестный проигнорировал благодарность и требовательно спросил:
- Так ты мне поможешь или так и будешь столбом стоять?
- Смотря в чем?
- М-да, Женёк, я смотрю, ты совсем не меняешься. Хоть бы в благодарность крёстному мог бы свои нонконформистские убеждения попридержать.
- Ну, я же сказал спасибо, - улыбнулся Женька. - Кстати, не такой уж я и нонконформист. Но если то, о чём ты меня просишь, связано с твоей службой, извини. Что-то мне подсказывает, что моя работа на отечество может выйти боком многим моим знакомым и друзьям.
Дядя Лёня скривился, словно разговор неожиданно для него оказался дурного вкуса. С оскоминой.
- Жень, ты же знаешь, я уважаю твою жизненную позицию, хотя до сих пор не оставляю надежды перетянуть тебя на свою сторону. Будь твой отец жив, он был бы только рад... Пойми, бывают ситуации, когда профессиональная репутация, которую ты с таким рвением отстаиваешь, может сыграть злую шутку не только с тобой, но со всеми твоими друзьями-программистами. Я до сих пор удивляюсь, почему ты вбил себе в голову, что работая на ФСБ, ты автоматически становишься предателем. Поверь, я и без того знаю о твоих друзьях и знакомых столько всего, сколько тебе и не снилось.
Женька всё еще стоял у двери. Он готов был к этому разговору и дал себе слово - чтобы не предложил крёстный, ничто не могло его убедить стать фээсбэшной ищейкой. К своим аналитическим способностям Женька относился достаточно спокойно - ну, и что с того, что кроме него больше никто не умел по коду программы и общедоступной информации из интернета с точностью до фамилии и адреса установить автора этой самой программы или даже небольшого куска её кода? Другие могут много такого, чего ему никогда не суметь, так с какой стати ему кичиться своими талантами? У крестного на этот счет было другое мнение. Он прочил Женьке успешную карьеру в Федеральной Службе Безопасности. На волне копирайта и борьбы с пиратством его талант для ФСБ имел не только академический интерес - деньги в бизнесе защиты авторских прав крутились не малые. Но Женька был по другую сторону баррикад, ратуя за идею бесплатного и свободно-распространяемого программного обеспечения. Деньги его интересовали в последнюю очередь.
- Кстати, - поинтересовался крестный, - ты не знаешь, что за беспредел сегодня на улицах твориться. У полиции уже бланки закончились протоколы оформлять.
Женька пожал плечами.
- Не знаю, самому интересно.
- А как тебе то, что только за сегодняшнее утро количество преступлений, совершенных в отношении органов правопорядка по всей стране, с лихвой превысило число подобных правонарушений за последние десять лет? И в каждом из них люди утверждают, что совершили то или иное правонарушение, находясь в состоянии измененного сознания. Под действием интернет-игр. Да и ты не тот человек, чтобы в трезвом уме таранить эскорт премьер-министра.
- Так это был премьер? - спросил Женька без особого удивления.
- Да! Ты не представляешь, чего мне стоило замять твоё дело. Конечно, будь твой случай единичный, я бы ничего сделать уже не смог. Так что, с одной стороны, тебе повезло, а с другой стороны - нам всем повезло не очень. Эта интернет-эпидемия привела к тому, что "наверху" многие склоняются к мысли - вырубить рунет. До решения проблемы. А быстрого решения нет ни у кого. Касперский обещает что-то сделать, но только дня через три. Ты представляешь, какие это убытки для государства - оставить всю страну без интернета на три дня?!
- Ты хочешь сказать, вы все уже согласились с тем, что это электронный вирус, влияющий на сознание людей? А что если это просто банальный флэш-моб? Собрались люди гурьбой похулиганить, а чтобы отмазка была, решили всё на интернет-игры свалить. Такой сценарий вы не рассматриваете?
- Был бы это флэш-моб, мы бы знали, - покачал головой дядя Лёня. - Такие вещи незаметно не проходят. К тому же, к подобному вирусу у нас уже были некоторые предпосылки...
Дядя Лёня вздохнул и добавил:
- Еще вчера всё это казалось чистой воды фантастикой. А сегодня мы имеем тысячи одурманенных интернетом людей и надо же так случиться, что один из них - мой любимый крестник. Я смотрю, тебе все еще не страшно, а я даже боюсь предположить, что может случиться завтра.
- Хорошо, а если выключить только потенциально опасные сервисы?
- Интернет-игрушки уже отключили, но вдруг эта зараза через поисковики и новостные сайты полезет. Правительству нужны гарантии, что завтра народ не выйдет на улицы убивать! Поэтому я тебя прошу, посмотри, и... - крестный досадливо махнул рукой: - Расскажешь то, что сам посчитаешь нужным...
Женька в нерешительности переступил с ноги на ногу. Слова крестного не особо-то его убедили - с этим прожженным фээсбэшником нельзя было терять бдительности, - но вот его тон... Такие нотки безысходности и растерянности в голосе дяди Лёни он не слышал никогда.
- Хорошо. Только то, что сам посчитаю нужным.
Крёстный примирительно развел руками и, встав из-за стола, кивнул на монитор:
- Действуй, хакер!
Обойдя стол, Женька увидел, что в компьютер начальника ОВД крёстный вставил свой USB-токен. За счет этого устройства все данные, с которыми он работал на этом компьютере, шли по каналам связи в шифрованном виде, так что об утечке государственно-важной информации фээсбэшник не переживал. На экран монитора был выведен некий каталог с папками и файлами. Женька сел за компьютер и вопросительно посмотрел на крестного.
- Это один из серверов компании "Некки", - пояснил тот, - на котором крутится твоя любимая "Золотая Бутса". Говорят, у тебя как раз из-за этой игры крыша поехала? А это каталог с её исходниками.
Женька чуть слюной не подавился. Это же святая святых, тут же все: генератор матчей, трансферы, тренировки...
Он уже давно перестал воспринимать Бутсу, как игру. Это был отдельный мир, живущий по каким-то своим тайным правилам, которые давно уже не подчинялись прямолинейным причинно-следственным связям. К примеру, давно уже не действовало правило силы - одного превосходства в общем мастерстве игроков для победы стало мало. Агрессивная игра теперь далеко не всегда приводила к травмам, как это было раньше, зато игрок мог "сломаться" просто на тренировке. Да и каким алгоритмом можно было бы описать то, что игрок, не показывающий абсолютно никаких достижений на протяжении нескольких сезонов, вдруг начинал играть, как Бог, и вырывать победу из рук соперника буквально на последних минутах матча, стоило лишь выставить его на продажу на трансфере. Многое из того, что происходило в игре, казалось, жило своей, не доступной для людского понимания, жизнью. Это был целый мир. Мир, давно ставший для Женьки не менее реальным, чем мир, в котором жили премьер-министр, девчонка-гладиатор и полицай Палыч.
И вот у Женьки появилась возможность взглянуть на этот мир изнутри! Возможно даже, понять многое из того, чему он раньше не придавал значения...
- Только ты учти, - спустил его с небес на землю крестный, - времени у нас мало.
Женькины пальцы забегали по клавиатуре. На экране начали открываться и закрываться файлы и папки. Стали появляться поисковые окна, в которые Женька вписывал какие-то немыслимые, понятные лишь ему, комбинации букв и цифр. Вскоре, открыв один из файлов и пролистав его до самого конца, он удовлетворенно сказал:
- Генератор.
Переключился на интернет, вошел на форум Бутсы и, повернувшись к крестному, сказал:
- Раз пошла такая пьянка, мне нужен доступ в этот топик.
Он ткнул пальцем в строку "Разработка 3D вьювера". В её начале висел амбарный замок, обозначающий то, что тема предназначена далеко не для всех участников форума.
- Не проблема, - откликнулся дядя Лёня, уже нажимая кнопки на своем телефоне.
Долго Женьке ждать не пришлось. Не прошло и минуты.
- Логин butsa, пароль admin. И ни в чем себе не отказывай.
Молодой хакер лишь кивнул и тут же погрузился в изучение постов и комментов златобутсовских программистов. Он неоднократно переключался на коды исходников, возвращался на форум, что-то нечитаемое искал в интернет-поисковиках, снова возвращался к исходникам. Так продолжалось около получаса. Всё это время Женька молчал, откликнувшись лишь однажды, когда крестный спросил, будет ли он есть.
- А то сейчас господина полковника попросим, чтобы он в супермаркет метнулся.
- Нет, - коротко ответил Женька, вновь погрузившись в круговерть своего буквенно-цифрового ребуса.
Он уже видел, что большая часть генератора матчей написана Думером. Скрупулезность, с которой был составлен его алгоритм, множество условных операторов, контролирующих каждый шаг программы, и прочие понятные только Женьке признаки полностью соответствовали стилистике Думеровских сообщений на форуме, каждое из которых тянуло как минимум на стихотворение в прозе. Так что образ флегматичного пофигиста, каким представлял себя ведущий бутсовский программист в реале, никак не соответствовал тому прагматичному кодеру, которого видел Женька в исходниках. Да и если говорить начистоту, код прочих программистов компании "Некки" не блистал. Не было в нем ни "изюма", ни "пороха". Код Думера играл, как музыка, лился, как песня. Другие же программировали просто - как научили в институте - неплохо, местами даже виртуозно, но "Божьей искрой программирования", если такая и существовала, был одарен лишь один - Думер. Так что единственным кандидатом на авторство "синей карточки" мог быть только он. Наверняка Женька сказать не мог, поскольку "сине-карточного" кода на сервере не было. Ни в одном файле.
Женька оторвался от экрана и посмотрел на крестного.
- А что с моим драндулетом?
- Ну, - в глазах дяди Лёни запрыгали веселые чёртики, - это зависит от того, чем ты меня обрадуешь.
- Пока обрадовать нечем. Я не знаю, кто это мог быть. Следов стороннего вмешательства здесь уже нет. Скорее всего, это был самоуничтожающийся вирус. Кстати, на моем домашнем компьютере, наверняка, кое-какие его следы сохранились обязательно, и я мог бы попробовать найти что-нибудь по ним. А еще можно расспросить руководство компании "Некки" насчет их резервных серверов. Многие подобные компании имеют сервера не только в своем главном офисе, но и в каком-нибудь подвале на соседней улице, или в соседнем районе, или вообще в другой стране. Так что если даже на офис упадет бомба, они смогут тут же запустить свой сайт из другого места. Я вот совсем не удивлюсь, если они уже подняли свою Бутсу где-нибудь на казахском домене. А чтобы обеспечить полноту и бесперебойность предоставления сервиса, у них должно вестись регулярное копирование данных с боевого сервера на все резервные. Если где-нибудь сохранился резервный слепок данных этого сервера на момент генерации вчерашнего матча, то по нему я точно смогу что-нибудь вытащить.
Крестный кивнул и снова начал тыкать в клавиши своего телефона. Через несколько секунд он сказал: "угу", еще через время: "ну да, конечно", потом положил трубку на стол и, звякнув чем-то в кармане, достал ключи от Женькиного жигуленка.
- В общем, на, езжай домой и посмотри на своем компе. А я тебе через часок-другой наберу. Будь на связи.
Выйдя из дверей ОВД, Женька застыл на крыльце, оглядывая округу в поисках своего истребителя Мерседесов. Взгляд на секунду запнулся о прелести какой-то девчонки, стоящей на тротуаре у витрины модного бутика, но тут же двинулся дальше; сегодняшний день к любовным приключениям не располагал. Девчонка, надо полагать, была другого мнения. Увидев Женьку, она сразу же оставила разглядывание дорогих шмоток и направилась в его сторону. Или ему это только показалось? Женька всмотрелся в её лицо и узнал любительницу гладиаторов. В камере из-за толчеи у него не было возможности рассмотреть её фигуру, а вот лицо он запомнил хорошо: крупные красивые глаза, маленький вздернутый носик и небольшой рот с красивым очертанием губ - наверняка, именно такой типаж вдохновляет японских художников аниме.
Он пошел ей навстречу. Теперь сомнений у него уже не было - девчонка шла именно к нему.
- Привет, Жень, - сказала она еще на подходе, - я уже и не надеялась тебя дождаться.
- Меня? - такого начала разговора он не ожидал.
- Да, нам с Димкой охранник сказал, что ты еще здесь. Палыч, кажется.
При упоминании имени толстого полицая Женьку передернуло, и он подозрительно спросил:
- А Димка, это кто?
Девчонка хихикнула.
- Да, мальчики, с вами не соскучишься! А с кем ты в камере стоял разговаривал?
"Понятно, - подумал Женька, - пока я с исходниками ковырялся, Думер зря времени не терял: и гладиаторшу обработал, и из полицая нужную информацию вытащил".
- Ну, я его только по нику знаю, - оправдался Женька, - значит, его Димкой зовут? И кажется, он моего настоящего имени тоже не должен знать... А, понятно, тоже Палыч?
- Ага, - кивнула девчонка, - А меня Викой зовут.
- Очень приятно.
- Пойдем, - сказа Вика, - тут за углом кафе есть, там тебя Димка ждёт. Ему с тобой очень нужно поговорить.
Женька насторожился. В его личном списке подозреваемых Думер был основным кандидатом на первое место, и пока у Женьки не было точных улик, встреча с этим самым Димкой могла быть несколько преждевременной. К тому же, полицай Палыч за скромное вознаграждение мог рассказать им и о том, с кем именно встречался Женька в кабинете начальника ОВД, что тоже могло создать некоторые проблемы. К примеру, если допустить, что Думер лишь марионетка в руках какой-нибудь бандитской группировки, заказавшей весь этот бедлам, вполне можно ожидать, что любое Женькино слово может стать для него последним. Однако, его так и подмывало узнать, почему Думер изменился в лице, услышав про "синюю карточку"? Будь он её автором, он мог бы, к примеру, удивиться, сказав, что сам ничего подобного не заметил, или же, напротив, утвердительно помотать головой, мол, да-да, и у меня та же фигня, брат. Нет, лицо его выражало удивление со смесью страха и недоверия, так, как если бы Женька показал, что у него золотые яйца, и предъявил Думеру паспорт на имя Чынгыза Хана Монгольского. Думер в тот момент выглядел ошеломленным, и Женьке очень захотелось узнать причину.
В кафе было пустынно. Завтраки в этом заведении, видимо, не пользовались особым спросом, а время бизнес-ланчей еще не наступило. Несмотря на яркое летнее утро, в кафе царил сумрак. Женька не сразу увидел Думера в дальнем углу небольшого зала, и разглядел его лишь тогда, когда Вика направилась к нужному столику мимо барной стойки. За стойкой, протирая фужеры, стоял официант и бросал неодобрительные взгляды на Димку. Оно и понятно, на столе перед Думером кроме пустой стеклянной пепельницы и ирокеза из белоснежных бумажных салфеток ничего не стояло.
Подойдя, они молча сели. Женька решил первым разговор не начинать.
- Ты на ФСБ работаешь? - без обиняков спросил Думер, решив, видимо, сразу расставить все точки в возникших вокруг него многоточиях.
- Нет, - честно признался Женька, - там работает один мой знакомый, благодаря которому меня и выпустили из сизо.
- А как ты отнесёшься к тому, что вся эта байда - фээсбэшных рук дело?
"Ух ты, - скептически подумал Женька,- программист какой-то там интернет-фирмульки разгадал коварный замысел государственных структур. Не очень-то убедительный довод, чтобы отвести подозрение от собственной персоны."
Видимо, скепсис всё-таки промелькнул на Женькином лице, и Думер, придвинувшись к столу, чуть ли не шепотом сказал:
- Можешь, конечно, не верить. Но факты...
- Какие факты?
Думер посмотрел на гладиаторшу.
- Вика, расскажи ему.
Девчонка обошлась без неуверенных взглядов и заговорческих пауз. Велено было рассказать, она и начала рассказывать, отрывая от салфетки, вынутой из ирокеза, небольшие клочки и выкладывая перед собой какой-то странный орнамент.
- Однажды мне предложили пройти курсы по нейромедийному программированию. Сначала спамили на мейл, а потом прямо ко мне в институт приехал какой-то дядька, представившийся научным руководителем этих самых курсов. Не меньше получаса пел мне дифирамбы и расхваливал мои программистские таланты, потрясая рекомендациями моих преподавателей, потом сказал, что мне нужен профессиональный рост, а закончил тем, что после их курсов меня ждет высокооплачиваемая должность в государственной структуре.
Обрывки салфетки вдруг приняли очертания распустившегося бутона розы.
- А я отказалась.
Вика взяла со стола пепельницу, сгребла в неё розу и принялась за новую салфетку. Думер хмыкнул. Похоже, эту историю он уже слышал, но выбора подруги не разделял.
- Погоди, - прервал Женька рассказ девушки и спросил у Думера: - А ты бы согласился?
- А что плохого? Тебя бесплатно учат, да еще и гарантируют работу на супер-выгодных условиях.
Женька ухмыльнулся.
- Супер-выгодность может и боком выйти. А то не знаешь, каково оно - на ФСБ работать. Для начала станешь "не выездным", а за этим еще много всяких "нельзя" и "не надо".
Димка равнодушно пожал плечами, и пробурчал:
- Будто этих "нельзя" в других местах нету...
По тону Думера было ясно, что в полемике он не нуждается, и Женька перевел взгляд на Вику.
- А что значит "нейромедийное"?
- Как объяснил дядька, эта дисциплина изучает много разных аспектов анализа и моделирования информации, распространяемой средствами масс-медиа. В частности, меня обещали научить писать программы для контроля нейропсихического воздействия телевизионной рекламы.
- Благое дело, - вставил Думер.
- От благих намерений вирусы заводятся, - усмехнулся Женька. - И что дальше?
- Оказывается, - продолжила Вика, выкладывая на столе новую фигуру, - из нашего курса я была не единственной, кого зазывали на этот "нейромедиапрог". Встретилась я тут как-то с одной из бывших однокурсниц. Кто-то из наших устроил вечер выпускников, вот и свиделись. Разговорились, былые деньки вспомнили, текилки нализались, а потом я про курсы эти вдруг вспомнила. Тут-то она мне по пьяному делу всё и выложила.
На этот раз из мозаики бумажных клочков стало проявляться что-то ушастое: то ли заяц, то ли ишак. Для завершения образа одной салфетки не хватило, и Вика потянулась за следующей.
- Ей так же, как и Димке, предложение дядьки очень понравилось, и она согласилась. Учили чуть ли не два года, и большая часть их обучения заключалась в тренингах по чтению уже написанных кодов. На разных языках программирования. Вся теория, которую в них пытались впихнуть, походила на какой-то псевдонаучный бред, сводящийся к тому, что путем создания строго определенной последовательности визуальных образов можно управлять подсознанием людей. Проще говоря, если тебе показать по очереди несколько картинок: ананас, вантуз, штангенциркуль и, скажем, еще сигарную гильотину, то у тебя либо зачешется левая пятка, либо захочется молока с огурцами.
Думер коротко гыкнул. Женька же, увлеченно наблюдая за салфетными художествами девушки, даже не улыбнулся. Ему эта тема была немного знакома. Он вспомнил, что крестный ему как-то присылал пару ссылок об этом. Дядя Лёня любил подбрасывать крестнику всякие интересные статейки.
Тем временем на столе бумажная морда ушастика стала вытягиваться дынеобразным овалом, принимая очертания далекие от заячьих. Вика сделала пару легких движений пальцами, и с поверхности стола на Женьку грустно уставился ослик Иа из мультика про Винни Пуха. Она снова взяла со стола пепельницу, и мультяшный образчик пессимизма отправился вслед за розой, став просто бесформенной кучкой. Вика оторвала от салфетки новый клочок и начала выкладывать еще одну картинку.
- Кстати, - продолжила она, - с трудоустройством не обманули. Название компании, в которую её пристроили, она мне так и не выдала, но из разговора я поняла, что это один из популярных российских порталов, типа "Мейл-ру" или "Яндекс". Её задача заключалась в анализе активности тех или иных сервисов портала и разработке для них визуальных нейромаркеров. Маркеры, которые делала она, играли лишь опытную роль - на маркированной странице делали опросник с несколькими вариантами ответа. Её нейромаркеры должны были сработать так, чтобы большая часть пользователей данного сервиса обязательно выбрала один и тот же ответ. Восемьдесят процентов - самый успешный её результат. Лишь однажды было столько ответивших так, как было нужно, да и то она уверена, что в тот раз ей либо просто повезло, либо нужный ответ оказался слишком очевидным. Короче, как всегда, в теории было всё просто, а на деле успех нейровоздействия зависел от стольких прямых и косвенных факторов, что добиться стопроцентного устойчивого результата было практически невозможно. Потом она узнала, что всех выпускников "нейромедиапрога", так же как и её, засунули, или лучше сказать внедрили, во многие ведущие российские интернет-компании, но и у них, судя по всему, особых результатов не было.
- Ага, - встрепенулся Димка, оторвав взгляд от нового художества девушки, - помнишь, я тебя к себе на работу звал?
Женька кивнул.
- Тогда у нас вакансия неожиданно нарисовалась, - сказал бутсовский программер, и снова уставившись на бумажную магию Вики, продолжил: - Но закрылась она так же быстро, как и появилась; про тебя я даже заикнуться не успел. Кого-то взяли, но кого, не знаю. Я его ни разу не видел. Зато видел, как он программит. Поначалу куски его кода казались мне полным бредом. К примеру, он на экран гнал целые телеги невидимого текста в цвет фона. Ну, вроде какого-то хитрого механизма, влияющего на повышение рейтинга в поисковых системах, но потом стало появляться прочее нечто, не лезшее ни в какие ворота и не поддающееся никакому логическому объяснению. Пошел я к руководству, спрашиваю, чего за хрень такая, а они мне, мол, если влияет на сервисы продукта - докладывай, если нет - молчи в тряпочку и не лезь не в свои дела. Стал ковырять и рыть, а когда нарвался на блог Вики, где она пост про свою знакомую фээсбэшницу выложила, тут-то у меня пазлики и начали складываться.
На столе перед Викой стал вырисовываться силуэт еще одного цветка: тонкий стебелек, а сверху ореол распустившихся крупных лепестков. Угадать, что это за цветок, Женька пока не мог, и Вика, словно почувствовав это, продолжила работу, начав выкладывать еще один стебель рядом с первым.
- Так вы друг друга давно уже знаете? - спросил Женька.
- Да нет, в блоге парой слов перекинулись и всё. Это после того, как тебя Палыч увёл, оказалось, что у нас с Викой есть о чем поговорить.
- Понятно, - кивнул Женька, - Ну и чего ты наковырял?
- Я понял, что ФСБ старается поиметь сознание интернет-масс. Телевизионные массы уже отымели как хотели. Сами знаете, что сейчас по телеку вещают: либо гламурную чушь для домохозяек, либо криминал для людей с неустойчивой психикой, либо крутизну достижений слуг народа, чтобы первые и вторые знали за кого из числа третьих голосовать на следующих выборах. В интернете же власти не ругает только ленивый, и, наверняка, властям это не по кайфу. Вот и решили с помощью этих нейромаркеров внушать народу "правильные" мысли.
Женька с сомнением покачал головой.
- Не думаю, что нападение на полицию сильно "правильная" мысль.
- Да ты дослушай! - перебил Женьку Думер. - Кто-то из крупных бандюков узнал об этом проекте. Либо у них есть свои люди в ФСБ, либо они узнали об этом так же, как и я...
Димка красноречиво посмотрел на подругу. Та невозмутимо закончила второй стебель со вполне узнаваемой семенной коробочкой. Получившийся кустик мака Вика сгребла в стеклянную посудину, заполнив её бумажными обрывками доверху. К пепельнице метнулась чья-то рука в белом рукаве, а над ними, откуда не возьмись, материализовалась фигура официанта.
- Я бы выпила капучино, - ответила Вика, - с тостами и мёдом. Только у меня денег нет.
Женькины брови удивленно взметнулись. На счет денег она оправдывалась вовсе не перед ним или Думером, а перед официантом, как какая-то попрошайка, но при этом с лицом полным достоинства.
- О, не волнуйтесь, вы у нас стотысячная посетительница, так что это за счет заведения.
- А мне, - встрепенулся Думер, - можно за счет заведения?
- Нет, - холодно отрезал официант и теплым почти лебезящим голосом добавил: - только даме.
- Хорошо, - сказала дама, - только мы с вами сделаем по-другому. Вы принесете заказ и счёт. Я к этому моменту найду деньги, а вы забудете про то, что я стотысячная посетительница. Ладно?
- Ладно, - проворковал официант и упорхнул на кухню.
Вика проводила его взглядом и, улыбнувшись, сказала:
- Я сегодня у него уже второй раз стотысячная.
- Роза, ослик и мак?! - вдруг дошло до Женьки.
- Ага, - кивнула девушка, - правда, действует далеко не на всех и не долго. Так что в корыстных целях я этим фокусом так ни разу и не воспользовалась.
Как бы Женька хотел сейчас же стать маленьким мальчиком. Засмеяться и захлопать в ладоши, радуясь тому, что чудеса, несмотря на занудный скепсис взрослых, всё же существуют. Не вышло. То ли детство давно уже погрязло под лавиной жизненного опыта, то ли...
Дверь кафе распахнулась, впуская шум улицы, а вместе с ним и нового посетителя. Женька сидел спиной к двери и не мог видеть, кто именно вошел, но по вжавшемуся в кресло Думеру догадался, что эта нечаянная встреча для последнего желанной вовсе не была. Вика проследила глазами за вновь прибывшим, который, судя по всему, сразу прошел в зону для курящих, расположенную в противоположном углу кафе по другую сторону барной стойки.
- Не переживай, - улыбнулась Вика, - говорю ж, этот нейромаркер не на долго, так что про капучино с тостами бедняжка-гарсон уже забыл.
- Ладно, - пожал плечами Женька, - тогда предлагаю поехать ко мне. Там-то уж нас точно никто не побеспокоит.
Выходя, Женька украдкой бросил взгляд в зону для курящих. За дальним столиком, еле втиснувшись в кресло, спиной к двери сидел толстый полицай. Вроде бы Палыч. Уточнять Женька не стал.
Жугулёнок нашелся быстро. Женька лишь удивился про себя, как он его не увидел по дороге в кафе. Все прочие мысли с момента посадки в машину и до конца поездки тоже были про себя; Вика, устроившись на заднем сиденье, уткнулась в свой телефон и принялась что-то читать, а Думер, сев рядом с водителем, сполз в полулежащее состояние и сделал вид, что спит.
Первый вопрос, который пришел в Женькину голову: почему Думер избегает Палыча? Если, конечно, именно этот полицай был в кафе. Да и у дверей ОВД Думер сам не стал ждать Женьку - девчонку подослал. Видимо, тоже из-за толстяка. Как же он у Палыча получил нужную информацию, если так сильно старается не попадаться ему на глаза? Ну да, скорее всего к охраннику с расспросами он тоже свою новую знакомую подослал. И всё же смысл этих пряток до Женьки никак не доходил. Если даже предположить, что Димка попал за решетку в смену другого охранника, всё равно Женька не мог поверить, что Думеру удалось остаться не замеченным. Ну никак не мог Палыч совсем не увидеть Димку в сизо. А самый главный вопрос, что вообще могло связывать полицая и программера?
Опять же Вика - пусть и производит впечатление легкомысленной и сговорчивой простушки, на самом деле далеко не глупа и, судя по всему, при желании своего не упустит. Тем не менее, соглашается на предложение мало знакомого парня, торчать на улице в ожидании непонятно кого и непонятно зачем. Вряд ли из-за того, что они с Думером не дали ей упасть под ноги ошалевших сокамерников. В качестве благодарности хватило бы простого "спасибо, мальчики", но стать девочкой на побегушках у флегматичного охламона - перебор. Значит, либо они оба врут, что в реале познакомились только сегодня, и весь этот спектакль был для выуживания из Женьки какой-то информации, либо их, действительно, связывает что-то такое, что их обоих очень сильно тревожит, и оба думают, что ключ к решению их общей проблемы - Женька.
История про агентов ФСБ правдоподобием не блистала. "Факты", - сказал Думер, но Женька так ни одного факта и не услышал. Всё на уровне блоготворчества - "видал тут у одного френда". Задумай фээсбэшники такую штуку, неужели бы они стали морочиться с обучением целой толпы никчемных спецов, а потом ещё и с их трудоустройством. Будь у них такая нужда, разве было бы им сложно для двух-трех супер-спецов организовать удаленный доступ ко всем нужным порталам? Раз плюнуть! Хотя, с другой стороны, почему бы каким-нибудь фээсбэшным функционерам не срубить у государства на инновационной волне немножко баблосиков? На организацию курсов, на внедрение агентов, на то да сё...
Лишь с фокусом гладиаторши у Женьки вопросов не было. В прочем, был один - сколько денег они заплатили официанту, чтобы разыграть перед ним эту комедию, - да и тот чисто риторический. Правда, надо отдать должное, выкладывать фигурки из бумажных клочков у девчонки получается здорово. Так, что Женька чуть было не принял весь этот спектакль за чистую монету. Ей бы в "Минуте славы" выступать! А может его нынешнее неверие тоже объясняется неустойчивостью её нейромаркера? Смешно!