Аннотация: Не совсем обычная история вполне обычного водителя автобуса.
Это был мой последний рабочий день и последний рейс: с завтрашнего утра я - пенсионер. Что ж, мое время пришло, и я не жалуюсь. Вообще я не привык жаловаться на жизнь, она научила меня всегда искать решение любой проблемы.
Я крутил баранку автобуса вот уже двадцатый год. За свою жизнь, начиная со школьной скамьи, я перепробовал множество профессий, но за эти двадцать лет я водил лишь пять разных автобусов. Этот пазик последний. Умеем же хоть иногда делать что-то хорошее. Не подумайте, что я не люблю свою страну: просто я устал каждый божий день видеть людей, которые только поносят правительство, страну, начальство, подчиненных... Понятно, что каждый хочет жить лучше, но, ведь для этого нужно что-то самим начинать делать...
Я тяжело вздохнул, провел рукой по ободу руля и улыбнулся: все-таки я буду скучать по нему, в то время как он уже будет вертеться в других руках. Вытянутая рука призывала меня остановиться. Что ж это моя работа. Пока еще моя работа. Я подвернул к остановке (пазик как всегда слушался меня с полдвижения) и открыл двери. В салон поднялся высокий молодой человек с сумкой через плечо. С такими в основном ходят студенты или старшеклассники. Парень протянул мне заранее приготовленные монеты. Я мельком взглянул на его лицо: ничего примечательного я не увидел и не вспомнил, пользовался ли он раньше моими услугами. Хотя я, быть может, просто не обращал на него внимания, столько людей через меня проходит каждый день, что всех и не упомнишь. Правда некоторых я запоминаю: в салоне сидела одна девушка - моя постоянная попутчица в это время (не скрою очень привлекательная особа). Но, не смотря на большой выбор пустых мест, парень предпочел стоять, облокотившись на поручни, прямо напротив дверей, у меня за спиной.
Я закрыл двери и тронулся. Впереди было еще четыре остановки, но я не сильно спешил. Скорее мне наоборот хотелось развернуть пазик и погнать его в другую сторону. Но я уперто продолжал ехать вперед, хоть и не спеша, но с каждым новым метром дороги, мне было все труднее подавлять в себе желание развернуться. Я просто ехал и прощался с этим каждым метром дороги, который был мне по-своему дорог.
Несмотря на все мои усилия, впереди показалась очередная будка остановки. Заметив меня, из ее тени вышел мужчина и начал махать мне рукой, все с тем же призывом остановиться. Не надо так сильно махать: я тебя уже заметил. Снова мой пазик мягко остановился и двери приветливо разошлись в стороны.
- Ух, я уже думал, что зря стою.
Мужчина, очень крупный по своим габаритам и явно не русской национальности, протянул мне монеты. Либо румын, либо болгарин. Я, правда, никогда их особо и не различал. Мой новый пассажир продвинулся в салон и, в отличие от юноши, вальяжно устроился на сиденье, прямо за девушкой. Я же плавно тронулся, думая о следующих трех остановках, моих последних остановках. Я не надолго ушел в свои раздумья и не заметил, как пошел пушистый снег и стал ровным ковром ложиться на дорогу; как последний вошедший товарищ стал приставать к девушке и как парень сжал кулаки, созерцая эту картину. Я очнулся только тогда, когда девушка встала и молящим голосом попросила остановить на остановке. Я остановил автобус и потянулся к кнопке открывания дверей, как грубый голос меня остановил:
- Не выпускай ее!
Двери открылись, девушка, поблагодарив меня, поспешила выйти. Я тронулся, а мужчина подошел ко мне, опершись на поручни.
- Ну, и че ты ее выпустил?
- Работа такая,- нога сильнее надавила на педаль газа.
- Хреновая у тебя работа,- мужчина достал сигарету и стал прикуривать, расстояние до следующей остановки стремительно сокращалось.
- Здесь не курят,- сам-то я никогда не курил, так в детстве баловался, но замечание сделал не столько поэтому, сколько потому, что пока еще не забыл технику пожарной безопасности.
- Да пошел ты... - мужчина выдохнул белый дым, - живешь, небось, как парашник...
Общаться с ним никакого желания не было, но что он хотел сказать дальше я так и не узнал: парень, о котором я успел на время позабыть, попросил остановить на уже показавшейся остановке.
- Че, выходишь, пацан?- Мужчина посмотрел на парня и выпустил струю дыма прямо ему в лицо.
- Да.- Надо отдать ему должное: юноша стоял, выпрямившись в свой полный рост, и смотрел прямо в глаза обидчика, явно не обладавшего добронравием.
Мужчина стоял между молодым человеком и выходом. Я открыл двери и повернулся, чтобы вступиться за парня, но, неожиданно для меня (и для недружелюбного элемента явно тоже), юноша ударил ногой мужчину в грудь, отчего тот издал что-то похожее на хрип и вылетел из пазика, ударившись спиной об боковую стену остановки. С таким я столкнулся впервые. За годы карьеры встречалось всякое: и пьяные дебоширы и футбольные фанаты, но чтобы кто-то быстро и молниеносно отбросил от себя огромную тушу на несколько метров - такого я не припомню. Я смотрел на неподвижное тело и не знал, что мне делать. Наконец, собравшись, я посмотрел на юношу, который продолжал стоять, как ни в чем не бывало.
- Ему надо помочь, - я начал вставать с кресла, снова переведя взгляд на лежащего мужчину.
- Думаете надо?- Мы встретились глазами, - он бы не стал вам помогать, скорее продолжал бы стоять и глумиться над вами.
- Но...,- я замялся и не знал, что ответить. Признаю, в тот момент я проигрывал в голове такую возможность.
- Что? То, что он из агрессора стал жертвой, обязывает нас ему помочь? А как насчет девушки: может, вернемся и спросим ее мнения?
Я стоял и думал над словами юноши. Мужчина так и ни разу не подал признаков жизни. Морозный воздух постепенно наполнял салон автобуса.
Тогда я не знал (да и не знаю до сих пор), правильно ли поступаю, но я закрыл двери и снова покатил дороге. Остаток пути ехали молча. Лишь когда я открыл двери на последней остановке, я почему-то снова подумал о том, как с виду не спортивный парень смог ударом ноги опрокинуть человека, превышающего его по габаритам как минимум в два раза? Не знаю, как это могут трактовать мастера различных единоборств, но я знаю, что я видел, и мой мозг упорно не хотел в это поверить. Юноша уже ступил на ступеньки и повернулся на мой оклик, а я, замешкавшись лишь смог произнести:
- Кто ты?
Он лишь в ответ пожал плечами и вышел. Я же, доехав до парка, сдал ключи, расписался в журнале диспетчера, попрощался с коллегами, которые, так же как и я, закончили смену... - Словом, сделал все то, что обычно делал в конце смены, с одной лишь разницей, что делал я это в последний раз.
Я брел домой и все думал о словах юноши. В ту ночь я так и не сомкнул глаз, разглядывая потолок. А наутро узнал от соседки сверху, что на той роковой остановки нашли тело беглого рецидивиста, успешно скрывающегося от правосудия в течение последних трех лет. Конечно, потом ко мне приходил следователь и расспрашивал о том вечере: не видел ли я чего подозрительного, может, кого подвозил и дальше в таком же роде, но я ничего ему не рассказал. Уверен, что та девушка просто предпочла забыть о неприятном инциденте. Я же забыть не мог. По прошествии некоторого времени, я заметил, что стал по-другому смотреть на окружающих меня людей, на всех без исключения, и мало кому помогаю.
Сейчас я тихо и мирно доживаю свой век. Правда, иногда по вечерам выхожу на улицу и брожу между теми последними пятью остановками, в надежде встретить того юношу. У меня накопилось много вопросов и слишком мало ответов....
За двадцать лет я накатал много рейсов. Но свой последний, я никогда не забуду.