Маша наконец-то решилась. Тем более Виктор покинул большую пещеру и скрылся а боковом ходе. Валик игриво подмигнул девушке, и она тут же нырнула в малую палатку - женскую. С наслаждением сбросила комбинезон с конденсатником и изотермиком и сменила термобелье на купальник - шикарный и открытый. Когда выбралась, Елизавета хмыкнула - как показалось Маше, презрительно и принялась демонстративно копаться в рюкзаке. Зато у Бориса сразу глаза загорелись при взгляде на Машины почти невесомые плавочки - хотя этот коренастый мужичок старше на тринадцать лет (Маша хорошо запомнила составленный Виктором список участников похода - сплошь сотрудников ООО "Группа компаний "Кедр"). И лишь невысокий сухонький Петр Петрович, скользнув по девушке равнодушным взглядом, пощипал седую бородку, достал блокнот и углубился в привычные вычисления.
Валик уже установил освещение - не поленился же таскать по пещерам тяжеленные аккумуляторы! Маша обошла озерцо и по камням взобралась к известковой колонне. Постелила пестрое покрывало и села на него. Потом встала, принимая разные позы по команде Валика рядом с колонной и мини-водопадом. А для нескольких финальных кадров позировала с лентой искусственных цветов на шее.
- Ты станешь подлинным украшением календаря! - громко воскликнул Валик и зааплодировал.
Маша шутливо раскланялась, хотя уже успела замерзнуть. И тут вернулся Виктор, покончивший со своими прозаическими делами.
- Немедленно слезай, шлюха! - рявкнул он, и Маша даже присела от неожиданности. - Быстро, я кому сказал! Валентин, я же тебя предупреждал - для календаря только природные красоты!
Все промолчали - не то не желая вмешиваться, не то опасаясь портить отношения с "папенькиным сынком" и коммерческим директором "Кедра" по совместительству. Глаза девушки наполнились слезами. Она попятилась от колонны в небольшой грот, не обращая внимания на сырость и грязь под ногами. Мгновение спустя поскользнулась и упала спиной на холодные камни. Боли почти не почувствовала. Глотая слезы, равнодушно смотрела на серый каменный свод и стены, куда еще попадал свет от ламп. Спину леденила струившаяся по дну грота вода.
- Ты цела? - послышался рядом голос Валика. - Давай помогу!
Маша неохотно повернулась набок и протянула парню левую руку. С помощью Валика поднялась, глянула на себя, мокрую и грязную, и наконец-то расплакалась по-настоящему.
Елизавета в палатке долго и тщательно вытирала ее голое тело досуха и докрасна, а Маша отрешенно смотрела на нее - крепкую, ладную и уверенную в себе - и сожалела, что никогда не сможет стать такой же. Из кармана комбинезона спутницы показалась пачка презервативов, и Елизавета поспешно запрятала их глубже. Потом вместе с Борисом долго учила новенькую уму-разуму: мало ли что бывает - поругались, потом помирились, но нюни распускать нельзя. Пещера глупостей не прощает. И молчаливый Петр Петрович, оторвавшись от блокнотика, тоже разразился целой речью:
- Заболеть же можешь. И все удовольствие от экспедиции насмарку - тебе и остальным. Кстати, кривая твоих трусиков весьма любопытна. Надо бы прикинуть, какой формулой ее описать.
И снова уткнулся в блокнотик, напевая: "Калинка-малинка, черная дырка..." Маша все ждала, что Виктор подойдет, признает, что был не прав, извинится - но тот ее словно не замечал. К горлу вновь подкатил комок, но Маша нашла силы проглотить его и негромко произнесла:
- Между прочим, вы говорили, что в гроте стены сплошные. А я, когда упала, увидела там щель - из нее холодом тянуло.
Все трое ветеранов переглянулись и немедленно поднялись. Валик, немного поколебавшись, потянулся за ними. Маша с замиранием сердца ждала, что теперь Виктор заговорит с ней - но тот молчал, кидая камешки в озерцо. И Маша не выдержала первой. Когда Виктор по привычке нагнулся к прозрачной воде и стал пить прямо из озерца, пошутила:
- Козленочком станешь! Мне что, даже на пляже теперь нельзя показаться?
- Дура! - со злостью ответил Виктор. - На пляже ты одна из тысячи, а на календаре - единственная. И чтоб все на твои ляжки там пялились! Мне такая шлюха не нужна. Больше ко мне не цепляйся!
- Ребята, давайте вы потом доругаетесь! - Это Валик примчался из грота. - Маша, точно, там ручьем стенку подмыло. Сейчас попробуем разобрать - она внизу точно не сплошная, а из отдельных камней.
Трое новичков собрали в лагере нужные инструменты и осторожно вошли в маленький грот, которым заканчивался длинный узкий канал, уходивший в глубь горы. Оттуда нес холодные воды ручеек, натыкался на стенку грота, сворачивал и изливался небольшим водопадом мимо колонны в озерцо. Места шестерым не хватало, и новички оказались на подхвате: принимали выковырянные из извести и глины камни и складывали в большой пещере. Часа через два в стене образовалось отверстие, достаточное, чтобы туда пролез человек.
Один за другим спелеотуристы ползком проникали в неизведанные недра. Маша даже забыла о ссоре с Виктором, предвкушая, как про их открытие напишут в городской газете, а то и в краевой. И уж, конечно, спелеосайты не оставят такое событие без внимания.
Дно новой пещеры шло вверх, и вода ручейка туда не затекала. Фонари на касках осветили довольно обширный туннель - идти там можно было почти не сгибаясь. Правда, высокому Виктору пришлось немного тяжелее.
Через полторы сотни метров туннель закончился, и маленький отряд оказался в большой и на удивление сухой пещере длиной метров двадцать, шириной и высотой - десять. В углу обнаружилась застывшая куча глины, в своде над ней - вертикальная шахта. Стены радовали девственной чистотой - горе-туристы еще не ступали в эти глубины.
- А ведь вода недалеко! - заметила Елизавета. - Лучшего места для стоянки не придумать. Прямо пятизвездочный отель!
Валик не забыл свое снаряжение и аккумуляторы и теперь устанавливал лампы. Осветив пещеру, он принялся фотографировать все подряд: стены, камни и глину в углу.
- Там что-то блестит, - грустно сказала Маша, указывая на кучу.
Борис немедленно зашагал туда и вскоре с изумлением показывал товарищам находку - золотую монету с профилем человека с азиатскими чертами лица и иероглифами. Каждый посмотрел находку, а Петр Петрович даже попробовал на зуб. Не сговариваясь, все кинулись к глиняной куче и принялись ее разгребать. Почти сразу Елизавета наткнулась на что-то, ойкнула и показала друзьям страшную находку - человеческий череп с отверстием во лбу. На мгновение все замерли, а потом принялись копать еще быстрее.
Через час рядом с кучей лежали пять скелетов. Все их кости были переломаны, в трех черепах зияли отверстия. От одежды почти ничего не сохранилось.
- Вроде, все... - неуверенно произнесла Елизавета. - Не густо: одна монета на кучу скелетов.
Однако Валик еще чуть-чуть поковырялся в месте находки последних останков и вдруг радостно воскликнул:
- Тут какая-то железяка!
Мгновение спустя радом с костями стоял небольшой полусгнивший сундучок. Растрескавшиеся доски, обитые заржавевшими стальными листами, держались вместе каким-то чудом. Через щели высыпались еще несколько монет. Оставалось только сорвать ржавый амбарный замок - дело нескольких секунд. Внутри обнаружились обломки раскрашенного фарфора - судя по всему, остатки двух ваз - и еще куча монет: половина золотых, половина бронзовых, с отверстиями посередине. Среди кучки "презренного металла" сиротливо смотрелись пять полуистлевших пачек американских долларов образца двадцатого года двадцатого века. А на внутренней стороне крышки красовался приклеенный лист бумаги с отлично нарисованной дулей и частушками, явно не предназначенными для дам. Впрочем, обе молодые женщины не моргнув глазом прочитали весьма грубые и мерзкие интимные пожелания хозяина клада как правительству Дальневосточной республики, так и японским оккупантам.
- Какой-то нерусский черт писал, - засмеялся Борис. - Обозначение уличной женщины через "т" вместо "д".
- Скорее всего, мы нашли знаменитый клад Леонида Сокова - Ли Чен Сока, - невозмутимо заметил Петр Петрович. - Любопытно, сколько может стоить сие уникальное собрание? В Китае очень редко чеканили золотые монеты - только для принесения кому-либо в дар.
И он углубился в подсчеты в блокнотике, напевая: "Калинка-малинка, черная дырка...".
- Петя, а ты прав! - восхищенно воскликнул Борис. - Лиза, я же тебе показывал статью в позапрошлом году.
- Думаешь, я запоминаю такие пустяки? - огрызнулась Елизавета.
- Эх, женщины! Это ж настоящая детективная история!
И Борис принялся увлеченно рассказывать, как в двадцать первом году первый фабрикант в городе кореец Соков распродал все имущество и исчез из города. Много лет спустя в архиве обнаружился протокол допроса уцелевшего разбойника из разгромленной банды Миши-дьявола. Тот слышал разговоры в городе, что Соков хотел добраться до Владивостока и бежать в США с золотом, в которое обратил имущество. А потом бандит случайно обнаружил в тайге корейца с двумя слугами - те скрывались в заимке среди отрогов горы. Три человека, посланные Мишей-дьяволом поговорить с богачом по душам, исчезли. И больше о Сокове никто не слышал. Журналистское расследование много десятилетий спустя закончилось ничем.
Маша не слушала Бориса. Словно заводная кукла, она танцевала у глиняной кучи и напевала вполголоса:
Пятнадцать человек на сундук мертвеца,
Йо-хо-хо, и бутылка рому!
Пей, и дьявол тебя доведет до конца.
Йо-хо-хо, и бутылка рому!
Их мучила жажда, в конце концов,
Йо-хо-хо, и бутылка рому!
Им стало казаться, что едят мертвецов.
Йо-хо-хо, и бутылка рому!
Однако Виктор никак не отреагировал на ее безыскусное пение и танцы.
- Думаю, все понятно, - многозначительно произнес Борис, глядя на останки. - Кореец и слуги оказали сопротивление и уничтожили трех бандитов. Правда, в перестрелке уцелел лишь Соков. Он захоронил здесь тела и сундук до лучших времен, как кардинал Спада, и замуровал вход в туннель. Но вернуться за сокровищем ему было не суждено...
- Иногда чтение детективной классики отрицательно сказывается на логическом мышлении, - пробормотал Петр Петрович. - Извини, Боря, как он смог притащить сюда пять трупов и сундук без специального снаряжения? Мы и то весь день шли. А как объяснить многочисленные переломы человеческих костей и повреждения сундука? Стена туннеля, заметь, не имела признаков искусственной кладки. Друзья, обратите внимание на сухость в пещере и шахту. Несомненно, когда-то она имела выход на поверхность. Возможно, Соков хотел опустить сюда клад на веревках. Но, застигнутый врасплох, просто сбросил сундук вниз. Разъяренные бандиты застрелили его и двух слуг и швырнули в шахту. Позже один из разбойников вероломно убил двух товарищей и точно так же избавился от тел. Затем закопал и замаскировал вход - так сюда попало довольно много глины. Видимо, какие-то боковые каналы сохранились - вентиляция тут приличная. Но что-то помешало бандиту вернуться за сокровищем.
- Лихо у вас получилось! - с уважением произнес Валик. - Наверное, клад мы заберем, а за скелетами пусть другие люди приходят. Кстати, что нам за это причитается?
- Это двести тридцать третья статья Гражданского кодекса, - хмуро произнес Виктор. - Историческая находка подлежит передаче государству. Нашедшему клад - половина стоимости. Если раскопки проходили без согласия собственника земли - шиш с маслом.
- У нашего клуба все документы в порядке, - поспешно сказала Елизавета. - Я так понимаю, между кладоискателями премия делится поровну?
- Да, - подтвердил Виктор. - Если соглашением между этими лицами не предусмотрено иное.
- Маша, что ты там пела про бутылку рома? - Валик хитро подмигнул и энергично потер ладони. - Историческую находку надо обмыть, и у нас в закромах кое-что найдется!
*
Празднование на берегу озерца затянулось надолго. Захмелевший Валик несколько раз порывался кричать "горько!", но Виктор словно не замечал Машу. С расстройства та выпила больше обычного, и потом ее рвало в углу пещеры. Нотацию Елизаветы, отпаивавшей ее каким-то лекарством из индивидуальной аптечки, девушка еле выслушала. А в палатке, едва застегнув спальный мешок, словно провалилась во тьму. Сквозь сон она потом слышала какое-то пыхтение и стон, а проснулась в четыре утра - потянуло на выход по мелкому прозаическому делу. В комбинезон облачаться не стала - выбралась из палатки в одном белье, резиновых сапогах и каске с фонариком. Придя в хорошее настроение, подошла к озерцу умыться. И тут луч фонарика осветил лежавшее на камнях длинное неподвижное тело - верхняя половина его скрывалась под водой...
Дикий крик Маши, наверное, распугал всю подземную живность на километр вокруг.
- Что ты орешь? - рявкнула высунувшаяся из женской палатки Елизавета, но Маша не переставала голосить.
Мужская палатка несколько минут не подавала признаков жизни. Но вот сначала выполз Валик, продирая глаза, за ним показались Борис и Петр Петрович. Тело вытащили из воды, но помочь Виктору никто уже был не в состоянии.
- Да ты что! - взорвался Борис. - Он трезвее нас всех был! А эта девка его обдурила и утопила. Наверное, оглушила сначала. Теперь визжит, как недорезанная...
- Как вам не стыдно! - всхлипнула Маша. - Я ж его любила...
- От любви до ненависти, сама знаешь, недалече, - не сдавался Борис. - Психанула из-за вашей ссоры. Поняла, что до денежек Вити и его папы тебе не добраться - и расправилась с парнем.
- Борис, уймись, - отрезал Петр. - Доказательств преступления нет. Смерть, конечно, странная, но наверняка это несчастный случай.
Невеселым получился обратный путь. Аккумуляторы и часть снаряжения пришлось оставить на месте лагеря. Тело утонувшего трое мужчин и Елизавета несли в спальном мешке, держа за углы. Первую треть пути преодолели быстро. Но дальше начался туннель с подъемом, так что приходилось несколько раз останавливаться на отдых.
Маша брела в хвосте печальной процессии, отрешившись от всего. Лишь изредка где-то в глубине сознания у нее мелькала мысль - как в такой момент можно обсуждать какие-то производственные проблемы. Но именно этим и занимались Елизавета с Борисом. Маша совершенно ничего не понимала в их перебранке. Некстати вспомнился список "Кедра", который дал ей Виктор перед экспедицией: "Валентин, 27 лет - мой друг, менеджер рекламного отдела, отличный парень; Елизавета, 34 года - главный бухгалтер "Кедра" и глава ООО "Малинка", "баба с яйцами"; Борис, 37 лет - начальник отдела маркетинга, "птица-говорун"; Петр Петрович, 47 лет - программист, бывший препод математики, "весь в себе и загадочный".
Сам Виктор работал в фирме отца коммерческим директором. За два дня экспедиции Маша успела оценить, какими точными оказались его краткие характеристики коллег. Хотя формально руководил экспедицией Борис как заместитель председателя городского клуба спелеотуристов, в действительности распоряжалась всем Елизавета. Борис, всласть выговорившись, в итоге всегда с ней соглашался, а Петрович и подавно не собирался вникать в мелочи жизни. Новичкам же и вовсе полагалось помалкивать в тряпочку - что они и делали. Правда, Виктор с Елизаветой спорил, но по работе. Не получалось у них расслабиться и забыть о производственных проблемах даже в недрах горы.
Экспедиция тем временем достигла самого сложного участка. Туннель вывел спелеотуристов в большую пещеру. Для продолжения пути предстояло совершить подъем метров пятьдесят по отвесной стене. Впрочем, канат и приспособления, установленные на стене позавчера, никуда не делись. Первым грудной зажим кроль укрепил на себе Петр Петрович и с помощью ручного зажима жумара начал уверенно подниматься. Борис вскоре последовал его примеру, а затем мужчины подняли наверх снаряжение, которое крепили Валик и Елизавета. Затем поднялись и они, а Маша осталась одна внизу. Тело Виктора уже прикрепили к двум веревкам и начали осторожно тянуть их вчетвером. Маша немного поднялась по канату следом и убедилась, что все в порядке, труп не цепляется за камни. Оставалось вернуться вниз - не висеть же несколько минут на канате - дождаться завершения скорбной процедуры и спокойно подняться самой. Перед спуском Маша глянула вверх - при свете фонарей на касках видны были только лица ее спутников. Одну веревку тянули Борис с Петром, другую Валик с Елизаветой. Та что-то крикнула, показывая рукой.
Маша задрала голову еще сильнее и увидела в луче света целую стаю летучих мышей. А мгновение спустя послышался жуткий крик, и секунды через две раздался глухой удар. Девушка, оцепенев от ужаса, направила луч фонаря вниз и увидела на дне пещеры распластавшееся мужское тело с размозженной головой и кровь... А потом Маша не могла даже вспомнить, как с невероятной скоростью поднялась на стену...
*
До шахты, ведущей на поверхность, оставалось каких-то двести метров, когда недра горы содрогнулись. Вокруг раздавался грохот, что-то шуршало, дно туннеля зашевелилось, словно пришел в движение огромный каменный эскалатор.
- Господи, это еще что? - заголосила Маша.
- Пламенный привет от китайских товарищей, - откликнулся Борис. - Опять у них землетрясение. Но теперь покрепче, чем прошлое. Лиза, предупреждали ж нас! А ты сказала, прогнозам таким нельзя верить...
- Вспомни, сколько раз они не сбывались! - огрызнулась Елизавета, когда землетрясение прекратилось так же внезапно, как началось. - А куда уже откладывать было? Вдруг бы Витькин папа передумал и не подкинул деньги на календарь. Ты что, забыл, сколько раз Степаныч твой бизнес-план разворачивал на доработку?
- Заказ опять оформляли через "Малинку"? - поинтересовался Петр Петрович.
- Да, - Елизавета кивнула. - Я уже устала всем объяснять, что так удобнее.
Уцелевшая четверка спелеотуристов наконец-то добралась до шахты - тела обоих погибших пришлось оставить пока в большой пещере. И тут из уст Елизаветы Маша услышала отборную матерщину: пути на поверхность больше не существовало - выход из туннеля перекрыла груда камня и песка...
- Полагаю, не получив от нас сигнала о завершении экспедиции, коллеги сообщат спасателям, - невозмутимо прокомментировал тираду Елизаветы Петр Петрович. - Те расчистят шахту. На это уйдет от нескольких часов до нескольких дней, так что нужно сразу распределить оставшиеся съестные припасы хотя бы на три дня.
Елизавета не стала спорить, и они с Машей занялись расчетами. Борис не сводил с них пристального взгляда.
- Хотите сказать, и Валентин просто так упал? - медленно произнес он. - Не верю! Хоть и новичок в спелеотуризме, все на лету схватывал - парень цепкий.
- А летучие мыши? - напомнила Елизавета. - Звери и птицы чувствуют землетрясения - научный факт. Пролетела стая - парень отвлекся. Какая-то тварь, я видела, чуть его крылом не зацепила. Вот и потерял концентрацию.
- Черта с два! - не согласился Борис. - Это все она, змея подколодная! - Он указал на Машу. - Дернула за тело Виктора, потянула веревку - и все!
- Вообще-то я ничего не почувствовала, - засомневалась Елизавета. - Хотя... я на секунду одну руку освободила - мышей вам всем показать...
- А она это увидела и воспользовалась! - торжествующе воскликнул Борис. - Вот вам и "Десять негритят"! Из подземелья... Кто следующий, Маша Клейторн? Может, нам связать ее на всякий случай?
- Вы сумасшедший! - воскликнула Маша. - Нашли Веру Клейторн! Начитались своих дурацких детективов, теперь сочиняете глупости. Зачем мне убивать Валика?
- Позднее раскаяние! - назидательно заметил Борис. - Ты ж не хотела позировать в купальнике - он тебя уговорил. Из-за этого вы поссорились с Виктором. В горячке ты утопила своего парня. Теперь раскаялась и решила, что во всем виноват Валентин - и расправилась с ним, как только подвернулся случай.
- Перестань, Боря! - Петр Петрович поморщился, оторвавшись от блокнотика. - Ну-ка, друзья, расскажите каждый с самого начала: что видел и что делал со вчерашнего вечера. Полиция все равно об этом спросит. А мы должны отвечать согласованно и не будить подозрений. Два несчастных случая - и точка.
Маша рассказывала последней, и Петр слушал ее особенно внимательно, переспрашивая:
- Ты уверена, что в комбинезоне были презервативы? Лиза, извини за нескромный вопрос - зачем они тебе здесь?
- В кармане затерялись! - огрызнулась Елизавета.
- У нас с тобой ничего не было... - задумчиво произнес Петр. - Борис, а у тебя с Лизой?
- Ты что? - Борис покрутил пальцем у виска. - Как ты представляешь меня с этой амазонкой? Прямо "Синьор Робинзон" какой-то... Помнишь, дикарка портрет его жены приняла за мужской и он согласился: "Да, я делаю динь-динь с воином нашего племени". И вообще - мы ж спали без задних ног, забыл? Даже от Машкиного визга еле проснулись...
- Маша, ты не обратила внимание, в Лизиной аптечке было снотворное? - продолжил расспросы Петр.
- Нет, мне плохо было... - рассеянно ответила Маша.
- Лиза, покажи аптечку! - вкрадчиво попросил Петр. - Впрочем, не обязательно. Достаточно остальных показаний Маши. Ты выглянула на ее крик сразу - значит, снотворное не пила. Действие лекарства на Машу ослабело - ее же вырвало за ужином. Поэтому она сквозь сон слышала, как ты в палатке кувыркалась с Виктором - вот для чего тебе были нужны презервативы. А потом романтический выход к озерцу - и расслабившийся парень утоплен. Ты достаточно сильна, и могла внезапно погрузить его голову в воду, когда он пил, и удерживать сколько нужно. Вот не пойму только, чем тебе Валентин не угодил. Или тоже раскусил твою игру, или что-то видел и невольно проговорился... Но ты всех отвлекла теми мышами, к тому же мы на тело смотрели - и столкнула парня. С твоим-то опытом - плевое дело... Вот, собственно, и все.
- А на фига мне это было надо? - Елизавета расхохоталась.
- Лиза, помнишь афоризм, который приписывается и Ковалевской, и Гильберту, и Гауссу об одном из бывших коллег: "Он стал поэтом, потому что для математики ему не хватало воображения". Я умею считать, и с воображением все в порядке. Вычислил, что прибыль "Кедра" меньше, чем могла бы быть. Проверил прошлые годы и обнаружил: расхождения начались с появлением твоей "Малинки". Я в коммерческие дела не лезу - зачем создаются такие хитрые конторы, ваше дело. Но в этой черной дыре исчезла весьма приличная сумма. Думаю, и Виктор это понял. И ты начала с ним игру в соблазнение, усыпила бдительность, а потом безжалостно прикончила.
- Петя, и ты можешь доказать всю эту чушь? - Елизавета презрительно ухмыльнулась. - Ей-богу, ничем ты Бориса не лучше. Оба х...ю сочиняете. Ты ж сам сказал - два несчастных случая.
- Бдительность убийцы усыплял, - кротко ответил Петр. - Лиза, доказывать будут другие люди. Снотворное в нашей крови они найдут. И, главное, по характеру окоченения мышц Виктора определят, что он сопротивлялся - в меру сил, конечно - а не сам по пьяни захлебнулся. А единственный человек, в крови которого не окажется следов снотворного - ты. Ну, Виктор еще... Ты ж наверняка ему пообещала: всех усыплю за ужином, спокойно потрахаемся. Вот и доказательство - больше никто утопить парня не мог. А уж серьезный аудит и твои махинации с "Малинкой" вскроет. Вот и мотив. И выход: чистосердечное признание смягчает наказание.
На Машиных глазах сильная, крепкая женщина сразу обмякла. Закрыв лицо руками, она молчала несколько минут. Потом глухо заговорила:
- Валик после Витькиной смерти рассказал, что тот ему подозрения про меня и "Малинку" высказал. Спрашивал, правда ли... Дурачок, жил бы... Черт, если бы не это окоченение... А я и не знала, что так можно определить.
- Да я и сам не знаю, - вздохнул Петр, пощипывая седую бородку. - Думаю, вряд ли.
- Ах, гад! Провокатор! - Елизавета подскочила, но потом снова села. - А, теперь уже все равно. Тошно от всего этого, ужас, как на душе погано... Парни, отпустите меня обратно - честное слово, прыгну и лягу рядом с Валентином...
- Нет! - Борис поднялся и преградил ей дорогу. - Петя, Маша, давайте ее лучше свяжем. Лиза, не забывай - у тебя дочь. Хоть ты и гнусной тварью оказалась, девочка тебя все равно любит. И из тюрьмы наверняка дождется. И твою долю клада, - он кивнул на сундучок, - заранее на нее успеешь переписать.
![Девушка в пещере [Татьяна Ковалева]](/img/k/kleont_z/dt2-t3/peschera.jpg)