В начале декабря я, наконец, был дома. Но радость пребывания в семье была омрачена уже на следующий день. Виной тому стал мочевой пузырь. Он постоянно наполнялся. Был бы я в клинике, то вызвал бы персонал, чтобы они поставили катетер. Но здесь была только Юдит. Проблема была в том, что она не имела никакого представления, как вставлять катетер. Хотя мы и привезли из клиники кучу стерильных трубок, но инструкций к ним не было, а как это делать нам никто не показал. Юдит храбро взяла катетер в руку и, закрыв глаза, ввела его. Неприятно обожгло, но моча не появилась. Юдит вынула катетер, появилось несколько капель крови. "Ничего, попробуй еще раз!" - подбадривал я ее - "мочевой пузырь уже полный". Юдит вытерла перчаткой пот со лба. "Хорошо, попробуем еще раз" - сказала она, доставая из упаковки новый катетер. В этот раз получилось. Я почувствовал огромное облегчение.
"И это мы должны делать пять раз в день?" - спросила она упавшим голосом.
" Надо научиться этому ассистенткам " - заключил я, "ты не можешь быть постоянно со мной, а на дипломированную медсестру денег у нас не хватит".
На следующий день я обзвонил различные социальные службы и выяснил, что региональный пункт социальной поддержки в Майдлинге может предоставить медсестру, которая обучит этому высокому искусству обращения с мочевым пузырем. Я договорился с ней о встрече. Обучение проходила как Юдит, так и три моих ассистентки. К счастью они восприняли это, как еще один вид услуги, и прилежно тренировались. Я много пил, чтобы как следует наполнить мочевой пузырь, и возможностей для этого у них было достаточно. Они даже начали соревноваться за звание "Мастер по катетерам".
Через несколько дней я встретился в большом зале клуба OVP с его директором. Первый раз в парламенте! Конечно же, я сразу заблудился.
В коридоре со мной здоровались незнакомые люди: "Добрый день, господин депутат!" Казалось, что все меня знают. Я же не знал никого. Разговор с директором Клуба был дружеский и деловой, но я чувствовал себя неуверенно.
" Чего бы ты хотел?" - спросил он меня. Этого я точно не знал, так как не имел ни малейшего представления, как проходит рабочий день депутата. В первую очередь мне нужно было бюро для себя и своей парламентской помощницы.
"Помощники сидят в другом здании. Конечно, тебе было бы удобнее, если бы ее бюро было в Парламенте", - сказал директор и продолжил - "бюро недалеко от туалета для инвалидов. Я подумаю, мы найдем такое". В зале пленарных заседаний я получил место в последнем ряду. "Туда можно легко въехать на коляске. На все другие места можно попасть только по ступенькам". Я не имел ничего против. "Отсюда лучше виден весь пленум",- улыбнулся я и поинтересовался, как буду добираться до трибуны. "С этим тоже проблем не возникнет" - уверил директор Клуба, "Сбоку есть лифт, которым пользуется депутат от зеленых, тоже колясочник". Но меня больше всего волновало первое заседание Клуба, которое должно было состояться на следующей неделе. "У меня проблема", - робко начал я. Как объяснить? " Да, пожалуйста" - сказал директор, стараясь ободрить меня - "ты можешь сказать мне все". Я рассказал о проблеме с мочевым пузырем и о том, что мне необходимо регулярно вводить катетер. "В коляске это сделать невозможно. Мне нужна кушетка, на которую я смог бы прилечь".
"Ну, это мы организуем", - пообещал директор с явным облегчением. Видимо, он ожидал более серьезных проблем.
Я очень нервничал, когда должен был представиться на заседании Клуба как новый депутат. Получилось так, что моя ассистентка ждала перед входом в зал, и поэтому некому было протянуть мне микрофон. Я выглядел несколько беспомощно, возникла пауза, и в зале стало очень тихо. Все 79 депутатов застыли в своих креслах и в ожидании смотрели на меня. Наконец, мой сосед схватил микрофон и поднес его к моему рту.
"Я Франц-Йозеф, мне тридцать шесть лет, преподаватель, детский писатель и артист кабаре, сейчас еще и в парламенте" - сообщил я тихим голосом. Все засмеялись и напряженность исчезла.
Заседание Клуба длилось три часа. Конечно, в течение этого времени мне понадобилось в туалет, но директор Клуба это уже предусмотрел. В одном из залов была поставлена большая черная кожаная кушетка. Ассистентка уложила меня на нее и вставила катетер. Позже я узнал, что эта кушетка, имела историческую ценность. Когда-то она стояла в кабинете президента Национального Совета Андреаса Коля.
20 декабря 2002 года в парламенте я был приведен к присяге как депутат Национального Совета. Праздничное событие. Но я был не в костюме, как подобает в таких случаях, потому что из-за моих спастических рук было невозможно надеть пиджак. Жена натянула на меня черную шерстяную жилетку, а свои обычные синие джинсы я заменил на более подходящие черные. Так мы нашли компромисс.
После присяги Федеральный канцлер Клестил пригласил всех депутатов в Хофбург на прием и поздравил. В конце приема он подошел ко мне, наклонился, заботливо обхватил обеими руками мою правую руку и произнес:
"Желаю счастливого Рождества, если это только возможно". Почему невозможно, подумал я, не потому ли, что я в коляске? Прежде, чем я успел что- либо ответить, Федерального канцлера уже след простыл. Осталась злость на это президентское сочувствие, в котором я вовсе не нуждался.