Аннотация: Самое-самое начало повествования, знакомство с главными героями и миром, в котором они живут. Как бы то ни было, пока еще ни один из них не догадывается о своей судьбе, пребывая в священном неведении.
Часть I: Неведение
Глава I: Судьбы
Кабарра1, Конфедерация Кабарры и Корлэ2
Металлические створки начали медленно закрывать стеклянный купол над входным залом. Солнце уже стало заходить за горизонт, и наступал вечер, в помещении стремительно темнело, но это была не беда: как по расписанию зажглись многочисленные лампы, и когда купол оказался полностью закрыт, в зале царил приятный полумрак.
Одновременно с этим двери распахнулись, и в зал вальяжно вошла двойня. Один человек в ней был гораздо старше, имел начинавшую седеть бороду и выглядевшие не совсем к месту тяжелые лакированные сапоги. Второй же был ощутимо моложе и передвигался с некоторой робостью, присущей некоему подмастерью.
- Итак, Куон3, - начал старик, - сегодня определенно твой день. Сначала тебе сделали удостоверение за пять минут, а теперь еще мой старый приятель Лим4 приглашает нас, еще до твоего Посвящения в саму святая святых нашей организации!
- Рад, что мне уготована такая честь, учитель, - отшутился молодой человек, а наставник еще раз оглядел своего ученика, к которому в самом скором времени придется относиться как к коллеге. Куон был молодым человеком, ему невозможно было бы дать больше, чем ему есть на самом деле, то есть семнадцати лет, он уже четыре года обучался у Эра5, так звали мастера. Его подмастерье успел отрастить длинные каштановые волосы, за которыми он, тем не менее, усердно ухаживал. Глаза у Куона были, как у многих жителей этих мест, карими, да и сами черты лица у него были, как у всех корлэсийцев острыми, под стать бесконечным прибрежным скалам, среди которых они строили свои города. Такое ощущение, словно его лицо каменотес выточил, а не природа сформировала в утробе матери.
Но что-то Эр отвлекся, размышляя о корлэсийцах, поэтому он повел Куона дальше. Двойня поднялась по лестнице посреди помещения на второй этаж, открыла еще одну дверь и попала в огромный зал, в конце которого, даже отсюда, можно было видеть громадный картину с нынешним императором. Посреди зала были длинные вереницы накрытых скатертями столов, которые еще ожидали, что за них сядут.
- Посмотри, Куон, вон в ту сторону, - Эр показал на правые столы, совсем неподалеку от двери, - бьюсь об заклад, что на обеде сидеть ты будешь именно там. Когда-то, полтора века назад, и я там сидел.
Куон прикинул, что если его учитель был зачислен в Гильдию Генетиков Кабарры в таком же возрасте, как и он, то ему сейчас должно было быть около ста семидесяти лет. Куон никогда не задумывался над возрастом своего наставника, но так случайно сложились обстоятельства.
- С нетерпением буду ждать этого момента... Кстати, куда мы сейчас точно идем? - спросил ученик, когда они пробирались через лабиринт коридоров.
- Лим хочет взглянуть на тебя.
- С чего эта глава Гильдии хочет взглянуть на меня?
- Ну... не стоит серьезно полагать, что Лим полностью является главой Гильдии. На самом деле он - второй человек по влиянию в ней, но далеко не первый.
- А кто же тогда первый? Я всегда считал, что титул Первого Генетика и означает главенство.
- Ах да, большинство людей, которые не имеют тесных связей с Гильдией, так действительно полагают, однако Лим - Первый Генетик в Кабарре...
- То есть, неужели существуют другие филиалы Гильдии? - словив неодобрительный взгляд, Куон замолчал. - Извиняюсь.
За этим разговор Куон и не заметил, как они дошли до того места, которое им было нужно - это была кабина лифта, в которую двойня без раздумий вошла. Эр провел удостоверением члена ГГК по приемнику, и лифт отправился в путешествие по шахте. Совсем без гула и каких-либо звуков спустились они вниз, но как глубоко, Куон не мог сказать, потому что не почувствовал никаких перепадов в давлении, но спускались они вниз на очень быстром лифте явно не пару секунд.
- Держись рядом со мной, - приказал Эр, его ученик беспрекословно послушался.
Они вышли из кабины и оказались в пещере, где под потолком было проведено освещение. В конце пещеры была металлическая дверь, к которой подошел Эр и приложил еще одно удостоверение. Дверь открылась, и они попали в ту комнату, которая напомнила Куону картинки о Цитрине из атласа миров Симинианской Империи - повсюду были металлические стены, яркие лампы, вмонтированные в металл, гудение систем вентиляции и трубы под решетчатым полом - словом, все слишком технологично, даже слишком.
Куон помнил, как в школе на уроках истории они учили, что после окончания Вторых Темных Веков люди всех миров, кроме Цитрина, изгнали хай-тек из архитектуры и вернулись к старым стилям. То, что он увидел, абсолютно не соответствовало тем представлениям о красоте, которые были ему внушены.
- Это, как я понимаю, и есть "святая святых"?
- Это еще не все. Это только начало, - Эр повел своего ученика вперед, попутно приговаривая. - На самом деле, под главным зданием мы построили подземный комплекс, точные характеристики не скажу, но в его коридоры запросто поместится полстолицы.
С этими словами они миновали еще одно заграждение и попали в просторный зал, в котором повсюду горели синие лампы, еще сильнее грохотали кондиционеры, суетились люди, а в стене напротив были двери для двенадцати лифтов, или больше, Куон не слишком утруждал себя точным подсчетом.
Пока они пробирались к лифту, Эр успел несколько раз поздороваться с знакомыми генетиками, но наставник Куона не задерживался для разговора более чем на десять секунд. Когда они зашли в кабину лифта, то взгляду Куона открылась панель, на которой не было места, свободного от кнопок.
- Сколько тут ярусов... - прошептал он в глупой попытке сосчитать их.
- Советую запомнить порядок - каждые пять этажей составляют один охранный пояс, каждый шестой ярус - охранный, поэтому туда не следует забредать даже мне. А нам сейчас нужно на самый низ, на 125 ярус, - с этими словами Эр провел своим удостоверением и приемнику рядом с панелью и нажал на самую нижнюю кнопку на ней. Лифт бесшумно тронулся.
Путешествие вниз оказалось гораздо дольше, чем Куон мог предположить. За стеклянной дверью он видел, как стремительно мелькают вереницы коридоров тайной вотчины генетиков. Когда же спуск вниз, наконец, завершился, то будущий генетик испустил вздох облегчение. Что бы ни говорил Эр, но из-за этих лифтов у него вполне может развиться клаустрофобия.
Благодаря непрерывной работе кондиционеров даже на 125 уровне не ощущалось затхлости воздуха, словно двойня и не спускалась под землю. Учитель и ученик шли в тишине, чтоб не нарушать какую-то священную атмосферу, царившую в этом месте. От обитых металлом стен веяло каким-то холодом, но Куон убедил себя, что это кондиционеры работают слишком мощно. Похоже, именно это место и называлось "святая святых".
Двойня миновали механические двери, оборудованные разнообразными сканерами, и прошли в длинный коридор, по бокам которого были десятки таких же тяжелых дверей, а вдалеке виднелась черная металлическая громадина. Похоже, это была последняя заслонка, защищавшая то, что так трепетно скрывали генетики. Эр повел своего ученика к последней двери, а когда она распахнулась, то взору его открылась зал, наполненный компьютерами, за которыми сидели генетики, погруженные в свою работу.
Но не это больше всего привлекло его внимание - в противоположной стене были окна, которые выходили прямо в помещение сферической формы, в его центре возвышалась платформа, на которой, опутанный трубами и проводами, покоилась запечатанная стальная кабина. Что-то определенно манящее и необъяснимое было в ней, чего Куон сказать или выразить словами не мог. Первые пару секунд он, как вкопанный, пожирал глазами таинственное сооружение.
Пока его не прервал чей-то голос:
- Ох, Эр, рад тебя видеть! Помню, что ты обещал показать своего ученика, который со дня на день пополнит наши ряды! - без сомнения, это был голос Лима.
- Да, мой ученик, подает большие надежды, насколько ты знаешь, - лицо старца преобразилось, когда тот увидел своего друга.
- Я читал твою работу по селекции горных алых пауков, Куон, - в полуулыбке прошептал первый генетик Кабарры. - Естественно, это явно не моя основная обязанность - читать работы учеников-генетиков, но для тебя я сделал исключение. Как оказалось, не зря. Я весьма доволен результатами твоих исследований, скорее всего, тебя ждет крутое будущее в ГГК.
- Не стоит видеть все в таком радужном свете, господин первый генетик, - почтительно сказал Эр, - но стоит понимать, что путь к вершинам может и должен быть тернист, иначе мы не сможем оценить саму вершину.
- Что ж, не спорю, не спорю. Но у парня определенно есть потенциал, который необходимо развивать. Впрочем, давайте перейдем непосредственно к делу. Раз Куон... - начал уже монотонно говорить Лим, поэтому виновник торжества внезапно почувствовал, что полностью потерял нить разговора. Одурманенный скучной речью первого генетика, он вновь перевел взгляд на кабину, что покоилась в центре сферического зала. Веки слабо дернулись, чтобы закрыться, но Куон пересилил сонливость и вновь вернулся к обсуждению своей будущей судьбы:
-...но особенно важно, чтобы он понял всю ответственность нашей работы. Как я помню, ты, Эр, заставлял его прочувствовать это?
- Да, но я не считаю, что многочасовая работа секретарем способна как-то воспитать в человеке ответственность к такому делу.
- Я все понимаю, но учеников нельзя допускать до процесса селекции и модификации напрямую. Таковы правила, созданные несколько тысяч лет назад, и я не хочу нарушать их, как любой другой первый генетик до или после меня.
- Но на полное обучение до полноценного члена ГГК требуется потратить около двадцати лет! Если хотя бы половина этого срока выпадала на ученичество...
- Имперская Канцелярия этого никогда не одобрит. Это во-первых. Вассалы с Кабарры не хотят никакой вражды со своим "сюзереном", - последнее слово Лим сказал с некой тенью иронии. - Во вторых, этот свод правил выведен светилами своей эпохи...
- Извините, что перебиваю, - на этот раз ученик решил сам взять слово, - но я прекрасно понимаю смысл этих правил и не хочу идти против них. Если так было угодно основателям Гильдии Генетиков, то так тому и быть.
- Мудрая позиция, обычно молодежь не хочет утруждать себя долгими теоретическими занятиями, но ты, как я понимаю, всегда отличался от остальных, раз являешься учеником одного из самых способных генетиков своего времени.
- О, Боги-Близнецы, - вздохнул и одновременно засмеялся Эр, - я весьма польщен слышать такую оценку от вас, господин первый генетик. Но мне все равно интересно, зачем вы позвали нас столь глубоко? Ваш кабинет находится на сороковом ярусе...
- Давайте для начала пройдем вот сюда вот, - глава ГГК провел своих гостей пройти мимо суетившихся сотрудников, которые следили за какими-то показаниями на мониторах, в боковую комнату. Это была небольшая комнатушка, приспособленная под кабинет главы ГГК, если тот задержится в "святая святых", но выполненная со вкусом - шкафы с резным растительным орнаментом, письменный стол с павлиньим пером, которыми любил писать Лим.
По приглашению хозяина кабинета, Эр и Куон присели на стулья напротив письменного стола, немного обговорили будущее подмастерья Эра, обсудили какие-то технические стороны своего дела, а в конце Куон задал резонный вопрос насчет того, для чего служит "святая святых". На него, что было очевидно, не последовало четкого ответа:
- Понимаешь, этот проект - наш решительный прорыв в науке. Когда мы доведем его до конца, это будет лично наш, кабаррианский, триумф. К сожалению, я еще не могу посвятить тебя во все детали этого проекта, но надеюсь, что ты успеешь принять в нем участие, - на что собеседник Лима понимающе кивнул.
После этого Лим попросил своего друга проводить его подмастерья наверх, а затем вернуться обратно, чтобы обговорить некоторые детали, касающиеся этого архиважного проекта. Когда генетик вернулся обратно, то его глава некоторое время недоуменно смотрел на него, а потом изрек:
- А зачем я приглашал твоего ученика? Я, конечно, понимаю, что он способный, но зачем нужно было приглашать его именно сюда, даже до посвящения?
- На самом деле, меня интересовал тот же вопрос. Ты мне сам написал вчера утром, что хочешь, чтобы я позвал Куона с собой, когда пойду к тебе обговаривать детали насчет Экзарха...
- Ладно, черт с ним, с Куоном, не сочти за грубость, конечно, но Экзарх сейчас значит куда больше...
- Я все понимаю, Лим, это уже шестая попытка, как я помню?
- К сожалению, да. Мы тратим многое на этот проект, это правда... - Лим посмотрел на картину, которая висела прямо напротив его письменного стола, и изображала острые прибрежные скалы Корлэ. - На следующей недели начнутся попытки выведения нового Экзарха, если и эта попытка окажется неудачной.
- Скорее всего, так и будет, - без доли энтузиазма сказал Эр.
А в это время Куон, уже уходя, бросил еще один раз, последний взгляд на секретные проект Гильдии Генетиков. Что-то заставило сердце биться чуть чаще, но будущий генетик не придавал этому какое-то особое значение. Просто волнение от того, что его допустили к такому сокровенному месту.
Через некоторое время протеже Эра уже был на полпути к общежитию учеников. Штаб-квартира ГГК находилась неподалеку от столицы Кабарры, города Канг6, и включала в себя не только главное здание, но и многочисленные общежития для учеников и сотрудников, учебные корпуса, лаборатории и, по сути, была небольшим городом.
Куон прошел мимо знакомого гигантского дуба, который был отличительной чертой его общежития и вошел вовнутрь. Это было шестиэтажное квадратное каменное здание, украшенное скалящимися горгульями и колоннами между окон. Все комнаты выходили в общий единый зал. Наверху был купол со стеклами цвета янтаря, поэтому в помещении был довольно приятное и интересное золотистое освещение, если на улице было солнечно, но сейчас начал собираться дождь, и Куон успел забежать в общежитие как раз вовремя.
Там его встретила тишина, как он и предполагал, поскольку сейчас шли занятия в учебных корпусах, но внезапно кто-то окликнул его. По голосу Куон сразу понял, что это был Райтвом7, один из троих его близких друзей, черноволосый парень с узкими карими глазами, круглым высоким лбом и аристократическим профилем, он, вроде бы, и происходил из какой-то бывшей некогда знатной семьи.
- О, Куон-Куон, чего ж ты не на занятиях пропадаешь? - вольготно спросил тот.
- У меня такой же вопрос к тебе, Рай, опять прогуливаешь?
- На самом деле нет, у нас сегодня была практическая работа, я сделал ее быстрее всех - вот меня и отпустили. Ты лучше расскажи, - здесь он оживился, - как ты сходил туда?
- На самом деле, чего-то особенного не было - да, конечно, я побывал в "святая святых" Гильдии, увидел, что они работают над каким-то важным проектом, но, правда, что это за проект я так и не понял. Хотя переговорили с Эром с главным генетиком, то есть с Лимом. Вроде бы человек хороший, друг моего учителя.
- Ахах, - засмеялся Райтвом, видимо, ему в голову пришла какая-то мысль. - Говорим нашим, что тебе обеспечат местом в помощниках Лима сразу после посвящения! А, ну и, естественно, проставляешься ты!
- Какого... - начал было возражать Куон, но потом передумал. - Когда ближайший выход за периметр?
- Вот это я понимаю, а выход - часа через два.
- Только пойми, ты же подкинул идею, значит, половину оплачиваешь ты.
- Точнее, оплакиваешь, - аристократ немного приуныл, но все-равно подавал признаки энтузиазма. - Тогда встречаемся где-то за десять минут до выхода у главных ворот.
Симиния, Императорский дворец
+++
34.289 год, 11/XIII
Донесение Дозорной службы Его Императорского Величества.
из пл. Цитрин. г. Елбаган
Совершенно секретно. После прочтения донесение немедленно надлежит уничтожению.
+++
Исходя из данных, полученных в ходе операции, можно заключить, что мир Цитрин продолжает наращивать технологический потенциал. Имперские службы имеют доступ приблизительно к 89,37% данным, находящимися на компьютерах Цитрина. Текущий коэффициент технологического прогресса - 2.85. Просим обратить внимание, что при пересечении коэффициентом отметки в 3.22 технологический прогресс начинает развиваться экспоненциально. По текущим данным, цитринианцы достигнут данного значение коэффициента к четырнадцатому месяцу 34.308 года.
Дозорная служба продолжит слежку за основными институтами на планете.
+++
Советник Алмазной башни Лаурик многозначительно погладил подбородок и заерзал в кресле. Ему никогда не нравилось читать бесконечные отчеты Дозорной службы. Если ему не изменяла память, это была седьмая сводка за день, солнце уже скрылось за горизонт, поэтому оставшиеся шесть сводок будут будить его уже ночью.
Последовав указанию в письме, Лаурик кинул бумагу в горящий камин и его взгляд вновь оказался прикован к огненному танцу. Языки пламени вращались и клубились в каменной темнице как мифическая саламандра. В какой-то момент советнику показалось, что огненная тварь была готова выпрыгнуть на него. Тогда ему пришлось протереть глаза, чтобы отогнать сонливость и приступать к очередной части своей работы.
Он встал с кресла напротив камина и направился в другой угол своих покоев туда, где под парусными сводом, украшенным многочисленными фресками, расположился его письменный стол и совершенный беспорядок из тучи бумаг, книг и письменных принадлежностей на нем, правда, сам советник умел как никто другой ориентироваться в нем.
Лаурик взял в руки перо экзотической птицы и уже было начал писать, как внезапная мысль посетила его мозг: имперские корабли бороздят просторы миров видимого и невидимого, а подданные империи до сих пор пишут перьями, хотя судя по фотографиям Третьих Темных Веков, которые видел советник, автоматические ручки были повсюду. Чем же они так не угодили императорам?
Тут советник грустно вздохнул, все эти посторонние мысли никак не помогали сконцентрироваться на основном деле - переслать рапорт по внутреннему каналу до Императорской опочивальни. Также в его руки попали пара челобитных от адмиралов флотилий, а именно 5-ой Сорнской и 4-ой Кабаррианской. Первая челобитная касалась некоего капитана корабля "Тучегон" из 5-ой Сорнской флотилии, приводилось заключение трибунала о разжаловании капитана и снятия оружия с корабля, поскольку "Тучегон" находился в собственности Явега Вардаса, так звали опального капитана. Лаурик не сильно интересовался подробностями этого дела, его больше интересовала печать трибунала о окончательной решении. Сразу под его печатью оказалась печать Алмазной башни, Лаурик отослал прошение по каналу связи обратно адмиралу, и обратился к следующей, которая оказалась куда более интересной...
Орбита Сорна
- Чтоб их Боги-Близнецы разодрали в клочья! - высокий мужчина с золотистыми бакенбардами и в форме с размаху ударил кулаком по письменному столу, где невесело что-то строчил юноша в костюме юнги, однако тот не проявил особого интереса. После он начал нарезать круги по системному отсеку корабля, с ненавистью разглядывая многочисленные мониторы, показывающие показания различных корабельных систем.
- Далег, нам уже не удастся оспорить решение, - раздался сокрушенный голос, принадлежавший человеку, появившемуся в дверном проеме. Он принадлежал мужчине средних лет, с усталыми впавшими серыми глазами, кудрявыми волосами, которые уже начали сидеть, небольшим прямым носом и являвшийся точной копией иллюстрации какого-нибудь капитана космического корабля из очередного романа. Но в отличие от разудалых приключений теперь пришли серые будни. - Корабль находится в моем распоряжении, кроме двигателей, естественно. Хоть это и кощунство - снимать с такого корабля оружие, это то же самое, что и резать ангелу крылья, но под приговором стояла печать Алмазной башни, значит, сейчас все кончено.
- И это после всего того, что мы сделали для Симинии! - носитель бакенбард рассвирепел еще больше. - Да я своими руками им кишки выпущу, это же все Сорс постарался!
- Далег, тебе волноваться нужно меньше всего. Я уже успел обговорить кое-какие детали. Скорее всего, тебя переведут на "Алую змею", она во 2-ой флотилии, с сохранением всех чинов и званий...
- Да кому нужна эта "Алая змея"?! Мой дом - "Тучегон"!
- "Тучегона" больше нет. По крайней мере такого, каким мы его знали. Если кто-то из членов экипажа захочет отставить службу во флоте, значит, мы пойдем в мирную жизнь, будем заниматься перевозкой грузов, грузоподъемность "Тучегона" огромна...
- Какие грузоперевозки?.. - Далег перешел уже не шипение. - Война еще до сих пор идет!.. Они хоть это понимают, сколько Сорс заплатит трибуналу?! Как вообще в Алмазной башне одобрили их решение?!
- Не нам это оспаривать, не нам, Далег, я ценю все, что ты и весь экипаж делал для "Тучегона", но пришло время поставить здесь точку. Я обдумывал это всю ночь. Теперь стало немного легче.
- Не могу я этого понять... - офицер скривился. - Но если вы решаете не опротестовывать решение трибунала, то это ваше решение, и я не могу пойти против него.
- Вот и славно, Далег, - капитан протер глаза, все же в них читалась грусть. - Еще мне передали, что за "заслуги" позволяют не воевать остаток войны.
- И это сколько, по их мнению? - теперь в разговор вступил юнец. - тут война еще в самом разгаре, нас что, в карцер "Лучезарного" кинут?
Капитан и офицер неуверенно переглянулись и недоуменно посмотрели на только что сказавшего. Тот немного подумал и, притупив взор, сказал:
- По крайней мере, мне так друг говорил с "Громового ворона". Что их экипаж расформировали сразу после какой-то битвы где-то у Терминальных миров, их самих бросили в карцер на "Лучезарном"... там их только недавно выпустили... - теперь он совсем поник.
- Во-первых, "Лучезарный" сейчас в ремонтных доках на Цитрине после тарана какого-то корабля, во-вторых, поменьше верь рассказам, если сам того не видел. Как ты вообще в увольнения уходишь, я всегда хотел тебя спросить? - бывшая пару мгновений назад печальной, атмосфера понемногу начала разглаживаться, но все равно, от этого так просто избавиться было невозможно.
Немного посмеявшись, капитан вновь стал серьезным:
- Я решил, что сообщу всему экипажу эту весть только к рассвету. Постараюсь до этого времени обзвонить все корабли, на которых у меня есть знакомые, спросить насчет мест.
- В принципе, верное решение. Вы всегда были добры к нам, капитан, - Далег склонил голову. - Но я прошу вас об одном: отправьте на "Алую Змею" Закроса, его там должны отхватить с потрохами, он этого заслужил - специалист он хороший, а я останусь на "Тучегоне", пускай он и станет грузовым судом.
- Я... - Явег немного поразмыслил, - еще подумаю над этим. Ты же понимаешь, что такие вещи быстро не делаются.
- Да, капитан... - после этих слов Явег вышел из системного отсека, оставив офицера дальше зачитывать юнге показания счетчиков корабля. Капитан вышел в главный зал "Тучегона" и направился к иллюминатору, самому крупному на всем корабле, кроме того, который был на капитанском мостике. За стеклом виднелась ночная сторона Сорна с огнями многочисленных городов.
- Вот я и вернулся к тебе обратно, дом мой... - прошептал Явег, пытаясь взглядом отыскать то место, которое он давным-давно называл своей малой родиной, но та деревушка, в которой он родился сто сорок лет назад, скорее всего, уже была поглощена каким-нибудь крупным городом: на Сорн переселялось много людей с других планет в поисках лучшей жизни, поэтому города его росли год от года.
Явег пододвинул стул к иллюминатору, уселся на нем, закрыл глаза и откинул голову назад, вспоминая свою прошлую жизнь. В его голове пронеслось все: и далекое детство капитана, когда золотые поля казались такими бескрайними, как бесконечные поля космоса сейчас. В этом была какая-то непонятная ирония...
Капитан сам не заметил, как задремал, но из объятий короткого сна его вырвал голос знакомого офицера:
- Не хотите вернуться к ней? Может, вам стоит бросить все? Вернуться обратно на Сорн? - спросил Далег, сдерживая зевоту, он, как и Явег всю ночь был на ногах. - О, извините, я не видел, что вы задремали...
- Ничего-ничего, это не страшно, сейчас мне меньше всего хочется спать. Однако на Сорн я уже вернуться не смогу - я навсегда покинул свой дом более сотни лет назад, да и что насчет Феоры... Об этом тоже лучше не думать, но надеюсь, ей и так хорошо...
- Разве все было так плохо? Вы долгое время не связывались с ней, возможно, что...
- Нет, Далег, я сам уже не смогу прийти к ней, - оборвал его капитан, продолжавший все так же задумчиво смотреть на поверхность планеты. - Это дело давно минувших дней, и тот, кто попытается оживить его, наживет лишь муку себе.
- Извините, капитан...
- Ты явно последний, кто виноват во всем этом, не нужно извинений. Лучше иди в каюту и поспи до того, как мы встретим рассвет, - на это у офицера не нашлось ничего, что ответить, и он пошел восвояси, но, когда он уже почти было скрылся из виду, Явег сказал напоследок. - Завтра я оставлю корабль на тебе, мы все равно уже не в юрисдикции адмирала - сам я отправлюсь в Белый Город, нужно кое-кого навестись...
- Конечно, капитан, как скажете, - офицер вновь отклонился и ушел в каюту.
Оставшийся один капитан, вновь перевел свой взгляд на иллюминатор. Конечно, обычная жизнь манила его, иногда он даже подумывал о том, чтобы бросить все, службу, "Тучегон", свой экипаж и уйти навсегда обратно на Сорн...
Но этим мечтам не суждено будет сбыться.
Несколькими часа позже, уже почти перед самым рассветом, в своей келье дремал будущий инквизитор Илисав. Правда, если говорить начистоту, то "дремал" было бы не совсем подходящим словом, поскольку будущий инквизитор читал на кровати, упершись спиной в стену, с покоящимся на плече фонариком небольшую книжицу в переплете из бурой кожи, одновременно с этим слушая любимую музыку через наушники.
Одновременно с этим он проклинал себя за неподобающую подготовку к предстоящему сегодняшним днем экзамену по богословию, но Илисав никогда не любил, во-первых, заучивать бесконечные догматы и постановления, изданные бесчисленным множеством глав Церкви, а, во-вторых, цитировать некоторые главы из Книги Света и Тени, естественно, наизусть, но, что поделать, выбрав однажды стезю инквизитора, он должен был пройти по этому пути до победного конца.
Однако здесь были и положительные моменты: даже несмотря на то, что его обучение только-только подходило к концу, его личное дело уже было отправлено на Кабарру. Он будет зачислен в Корпус ересей, но нести службу будет все равно в вотчине генетиков, поэтому можно сказать, что его работа связана и с Корпусом биоэтики. Как так сочетается несочетаемое, Илисав не хотел задумываться.
А потом случилось то, чего он никак не хотел: золотой солнечный луч пробился сквозь занавеску на окне и посветил будущему инквизитору прямо в глаз. Проклятье! Он еще толком не успел подготовиться! Сейчас объявят подъем и заставят выходить из келий на утреннюю тренировку, а потом сразу же занятия! Он доучил постановления только до Мезоры III! В ужасе Илисав спрыгнул с постели и устремился к книжному шкафу, достал увесистый двухтомный учебник по богословию, правда, затем он немного подумал, как ему выучить хотя бы годы понтификата, не то что главные черты правления. Одос и Нивхос, помогите...
Потом он в спешке помчался к расписанию и понял, что сегодняшние занятия ничего хорошего принести не могли, нигде нельзя было спокойно подготовиться к предстоящей экзекуции.
- А! Разрази тебя Боги-Близнецы! Чтоб тебя в невидимый мир выкинуло!.. - проклинал Илисав все на свете, а в особенности преподавателя богословия, наспех собираясь на утреннюю тренировку, а точнее сказать разминку, потому что настоящая тренировка началась после всех занятий после обеда, но это как-то не особо волновало будущего инквизитора.
Подавленный он вышел из своего жилища, которое стало ему родным за эти года обучения здесь, и наткнулся на инквизитора Кордоса, бывшего куратором их группы, а также старшим инквизитором по званию. Сейчас его глаза готовы были вылезти из орбит, кожа его, которая и до этого была натянута на черепе как на барабане, стала еще более натянутой. Илисав даже подумал, не разорвется ли она сейчас от напряжения:
- Илисав, вот ты-то мне как раз сейчас и нужен! - воскликнул он, уводя недоумевающего ученика в сторону от основного потока людей. - Здесь намечается небольшое дело: сегодня ближе к полудню будет проходить небольшой смотр наших людей, чисто формальный, как ты понимаешь - Орисавская делегация просто осмотрит наши силы в Белом Городе, но один из участников сегодня утром сломал себе ногу, поэтому срочно нужна замена. Выбирать заменяющего выбрали меня, и я считаю, что ты - лучшая кандидатура. Ты же не против? Вас осматривать будут недолго, потом будет где-то полтора часа свободного времени, сможешь навестить всех, кого хочешь в столице, потом вернешься обратно.
- Да-да, господин Кордос, вы даже не понимаете, как счастлив я участвовать в чем-то подобном!
- Ну, на самом деле, здесь нет ничего особенного... - он молча посмотрел на Илисава, тот сразу понял, что он сейчас что-то еще скажет. - Но я прекрасно понимаю, что у вас сегодня экзамен по богословию...
- Д-да, верно, господин Кордос...
- Однако учитывая твой уровень физ- и технической подготовки, а также успехи в области теории ведения военно-тактических действий, я подумал, что нехорошо будет портить аттестат такого студента плохими оценками по богословию.
Илисав был на седьмом небе от счастья. Еще бы, не каждый день Кордос был настолько добрым, что даже умудрялся делать комплементы.
- Только учти, что такое послабление тебе делают в первый и последний раз. В любом случае, любой инквизитор обязан знать, за что он ведет борьбу, воля его должна быть стальной, а стремления кристально чистыми.
- Конечно-конечно, господин Кордос, обещаю, что впредь буду уделять должное внимание богословию...
- У тебя выпуск на носу, Илисав, какое к черту внимание?! Все равно ты не будешь уделять никакого внимания самообразованию там, на Кабарре. Кстати, я вообще против перевода тебя на Кабарру, - здесь старший инквизитор стал самим собой, каким все его привыкли и видеть, - многие сгорают в тамошнем вертепе, быстро выгорают все, без остатка: слишком тяжело оставаться собой, когда ты потерян среди всех этих генетиков, начинаешь мыслить, как они, медленно, но верно в твою душу вкрадываются их идеи. Не люблю их, все равно, хотя они и многое делают для нас. Кстати, вот тебе одна из причин, почему ты должен уделять должное внимание богословию.
Илисав прослушал монолог старшего инквизитора все время кивая, правда, при этом он половину пропустил мимо ушей. Их куратор обожал заводить подобные беседы, которые, как он считал, помогут молодняку сориентироваться в нелегкой жизни инквизитора. Возможно, в чем-то он был и прав.
- Ладно, не буду тебя больше здесь задерживать - скоро уже отходит поезд до Белого Города. Я уже сказал, чтобы тебя отпустили до вокзала, туда я уже направил твоего друга, Закроса вместе с парой инквизиторов, которые примут участие в смотре. Деньги на проезд у них, форму вам выдадут на месте.
- До свидания, господин Кордос, - попрощался Илисав.
- До свидания, - ответил ему куратор, и Илисав помчался к выходу из главного зала келий, а потом дальше - через лабиринт из учебных корпусов, часовен, общежитий, парков, чтобы наконец-таки добежать до крутого лестничного спуска вниз, туда, где у подножья холма расположилась лениво маленькая деревушка Таэста, являвшаяся по совместительству предпоследней остановкой магнитопоезда до Белого Города, столицы Сорна.
Илисав быстро миновал прямые улицы деревни, где все жители уже давно привыкли к инквизиторам, расхаживающим под их окнами. Сам же наш герой любил эти места: по сравнению с безликими серыми городами и степями, где снег лежит по пять месяцев, там далеко-далеко на юге; здешние виды привлекали его не в пример больше родных земель. Все эти милые деревянные двухэтажные домики с резьбой на стенах, белоснежные каменные палаты Белого Города, от чего он, собственно, и получил свое название, - как можно было в это не влюбиться с первого взгляда?! Да и местные нравы и люди были ближе ему.
- А вот ты где? - послышался возглас Закроса где-то спереди. Илисав поднял голову, отвлекся от мыслей и посмотрел вперед: действительно, его друг выпрыгнул из толпы, ожидавшей поезда до Белого Города и помахал ему, подзывая к себе.
- Здорова-здорова, - поприветствовали они друг друга, и Илисав отвел Закроса чуть поодаль. - Так что там? Тебя тоже утром Кордос вцепил?
- Ну да, когда я выходил из кельи... Правда, отказываться я не вижу смысла: он сказал, что экзамен по богословию мне в любом случае примут, если я соглашусь заменить одного из двух инквизиторов, которые вчера вечером ноги сломали себе.
- Где это они так умудрились?
- Я спросил у Кордоса, он подробностей не объяснил, сказал только, что им в Белом Городе должны уже делать операцию. Заменят сломанные кости на протезы, к концу недели уже будут на ногах.
С Закросом он сдружился с самого начала, как только Илисав сумел поступить в инквизиторское училище. Он хорошо помнил тот день. Погода тогда была дрянная: как только он вышел из вагона поезда после долгого пути на север, то началась довольно сильная буря, небо было все черно, а ледяной ветер будто хотел проморозить беднягу до костей. Он же, весь промокший до нитки, волоча свои скудные пожитки, поднимался по крутой лестнице, моля Богов-Близнецов только бы не поскользнуться. Ему повезло, а вот кому-то, кто шел впереди Илисава, благосклонности Богов не занимало: на очередном повороте он оступился и чуть было не полетел вниз, если бы Илисав не схватил незнакомца за рукав и не удержал бы его.
А потом Илисаву в глаза бросилась та деталь, что у него в руках тоже была сумка. Сомнений быть не могло: это был тоже кто-то, кто поступил в училище. За то короткое время, пока они прошли оставшуюся часть пути, они успели познакомиться, а потом...
- Закрос и Илисав? - послышался скрипучий басистый голос, звавший их, а потом перед глазами будущего инквизитора появилась кисть правой руки в черной перчатке. На месте костяшек была металлическая пластина. Немного подняв взгляд выше, Илисав увидел белую кайму на рукаве, затем черный ворсистый рукав, а далее инквизиторский плащ с серебристыми нашивками, а совсем высоко лицо молодого парня с вьющимися черными волосами, орлиным носом, правда тонкие губы выражали какое-то недовольство. Илисав пожал протянутую руку, а поприветствовавший их инквизитор представителя, - Валдос.
Потом он представил всех остальных. Оказалось, что все оставшиеся инквизиторы, а их было шестеро, стояли поодаль в углу и о чем-то переговаривались.
- Далег, Бесферав, еще раз Далег, - начал представлять своих коллег Валдос, - Оспефорс и Иннон, - инквизитор закончил, а потом представил двоих юнцов, - а это - Илисав и Закрос.
- Приятно познакомиться, - говорил Илисав, пожимая протянутые ему руки. - А когда поезд отходит в Белый Город?
- Минут через пятнадцать, - ответил Валдос, сверившись с вокзальными часами. - Нам уже оплатили все билеты.
- А что насчет формы?
- Ну, по идее те, кто еще не являются инквизиторами, права носить ее не имеют, но тут, думаю, можно сделать единичное исключение. Нас в два купе распределили. Будут только наши, поэтому спокойно накинете плащи, наденете сапоги. До столицы быстро доедем, но вы, наверно, сами уже прекрасно знаете, сколько до туда ехать, - на что два друга утвердительно кивнули. - Потом соберемся на площади перед строящимся собором, знаете же где? - не дожидаясь ответа, Валдос продолжил. - Впрочем, сейчас уже поезд подъезжает к платформе. Давайте там остаток обсудим.
Все последовали его совету и встали к краю платформы, ожидая поезд. Он не заставил себя долго ждать, и совсем скоро Закрос и Илисав оказались в одном купе с Валдосом и Инноном. Поезд начал свое размеренное движение вперед к столице, а они начали подготовку к смотру:
- Вообще-то это чистая формальность этот сбор. Просто верховные инквизиторы с Орисава хотят оценить состояние наших частей у Белого Города. Потом они должны полететь на какую-то другую планету. Ничего особенного. Мне, честно говоря, самому не хотелось туда ехать, но заставили, видите ли, - начал Валдос, выдавая каждому по комплекту инквизиторской формы, включавшую в себя черную бархатную мантию с подкладкой-бронежилетом, черные брюки, берцы и перчатки. Когда Илисав накинул униформу на себя, то ему сразу же захотелось взглянуть, как он выглядит со стороны. Очень давно желал он наконец-то надеть инквизиторскую форму, и сегодня эта его мечта осуществилась!
Но, к сожалению, зеркала под рукой не оказалось. Ничего, значит, где-нибудь в Белом Городе посмотрю, подумал он. А в это самое время поезд, бесшумно скользя по проложенному давным-давно пути, приблизился к последней остановке перед Белым Город, деревни Таэе, такой же, как та, из которой они ехали и ставшей как-то родной за все эти года. Две эти деревни были почти близняшками, если говорить начистоту, только в Таэе не было инквизиторского училища.
Пока поезд стоял в ожидании очередной порции путешественников до столицы, друзья с инквизиторами немного разговорились. Поговорили о том, как дошли они до жизни такой, но разговор тот был не слишком информативным, поэтому его мы опустим.
Минут через пятнадцать они уже выходили, выпрямлявшись и потягиваясь, из вагона. Столичный воздух обдал их холодом - приближались зима, да и сам Белый Город, построенный меж гор, часто обдувался ветрами, нещадно носившимися по долине. С другой стороны, здесь всегда было свежо.
Вслед за Валдосом они покинули роскошный вокзал, полный колонн с причудливыми лепнинами, плафонами на потолке и разноцветной мозаикой на полу, а также нескончаемой вереницей народа и вышли на одну из площадей Белого Города. Несмотря на количество ног, ежедневно оттаптывавших эти тротуары, их всегда старались держать почти в стерильной чистоте. Так и сейчас: бригады уборщиков неустанно сновали туда сюда в поисках грязи. А вдалеке возвышались две квадратный белоснежных башни Парламента Сорна, усеянные черными провалами окон. Насчет цвета - почти весь город был построен из белого камня или, по крайней мере, покрашен белой краской. В принципе, это никак не напрягало: в этом было даже какое-то очарование, такой местный неуловимый колорит. Не зря белогородцы гордились своим городом, считая его самым красивым во всей империи.
Сколько раз Илисав ни бывал здесь, еще ни разу он не смог сдержаться от того, что он вращал головой по сторонам, разглядывая местную архитектуру не важно, чем это было: то обычными трех-, четырех- или пятиэтажными многоквартирными домами, то особняками, которые их владельцы просто обожали украшать, что шло городу только на пользу или же общественными зданиями, назначение которых после прогулки путалось в голове.
Так и сейчас, пока они проделывали свой путь от на юге города до северо-запада, где строился величественный Сорнский Собор и проходили, собственно говоря, эти смотры, Илисав постоянно смотрел из стороны в сторону, потому что ухватить все это архитектурное буйство было полностью невозможно. А по пути удача также улыбнулась ему: на первом этаже какого-то дома расположился магазин одежды, дверь была открыта, а в помещении зеркало, поэтому новоиспеченный "инквизитор" успел за пару секунд увидеть себя. Хоть он был далеко от зеркала, ему хотелось верить, что форма шла ему как никому другому. Да даже когда они шли, Илисав чувствовал, как сделался с ней одним целым. Все же умеют имперские портные, когда захотят, шить хорошую одежду!
А они все шли и шли. Шли по этому людскому муравейнику так долго, что Илисаву в какой-то момент все это надоело, правда, себе он не мог в этом признаться, просто так, чувство где-то в глубине души. Когда он уже было был готов сам признать, что это прогулка затягивается, Валдос скомандовал:
- А теперь марш в общественный транспорт и прямо на Соборную площадь! - сопроводив это соответствующим жестом в сторону подъезжающего к остановке трамвая. - Казенные деньги за проезд у меня, - уточнил он.
Поездка в трамвае была куда более комфортабельной, чем затянувшаяся прогулка, Илисав с радостью приземлился на мягкое сиденье, но на следующую остановку вовнутрь зашла старушка, согнавшая будущего инквизитора с места к его превеликому огорченью.
Им пришлось проделать около десяти или одиннадцати остановок, Илисав точно не считал, и вдалеке из-за крыш домов стал прорезаться парапет собора. Судя по всему, он был куда больше, чем Илисав мог предположить, наверно немногим меньше башен Парламента. Выглядел он куда темнее, чем все остальные здания, он был каким-то синеватым, но потом, как оказалось, это была лишь тень от облака. Илисав посмотрел внимательнее на небо: облака сгущались, значит, через пару чесов может пойти дождь, а может быть даже снег.
Восьмерка инквизиторов вышла из автобуса на нужной остановке и направилась к какому-то переулку. Сразу после него открылся потрясающий вид. Сначала миловидный парк, полный сорнской флоры: кадильных деревьев с белой, как горный снег, корой и золотистой хвоей, такой же золотистой дикой пшеницы в изобилии произраставшей в этих землях, правда, ядовитой. Где-то там еще блестело сапфировое озеро с черными камышами, высокими и тонкими, как все на сорнских болотах. А за парком, когда они миновали его, открылась взору Илисава грандиозная мозаика на площади. С земли даже невозможно было сказать, что именно изображалось на картине. Ответ на этот вопрос, похоже, мог дать только собор, который как титан возвышался над всеми: людьми, деревьями, остальными зданиями. Илисаву еще никогда не приходилось быть рядом с чем-то таким громадным... Снизу монолитные блоки, витражные окна, выше - колонны диаметром с дуб, парапеты, гигантские витражи, словом, все, чтобы восславить Богов-Близнецов...
- Как думаешь, у него какая высота?.. - прошептал Закрос в таком же трепете, как и сам Илисав.
- Сто шестьдесят четыре с половиной метра, - ответил Валдос, который, как казалось, не испытывал от этой картины никаких чувств. - Идемте, нам надо торопиться: скоро уже начинается смотр...
- Ах вот они где! Таэстский взвод, чего вы как телеги плететесь? Вы в восьмидесяти километрах от Белого Города! - послышался неодобрительный возглас. В воображении Илисава сразу нарисовался какой-то вечно брюзжащий старик.
- Старший инквизитор Хоустос, - Валдос встал по стойке смирно и отдал честь старшему по званию. - Приношу искренние извинения за опоздания, ваша честь. Таэстский взвод инквизиторов на смотр в Белый Город прибыл!
- Так-то лучше, Валдос... - сказал наконец-то показавшийся старший инквизитор. Как Илисав и предполагал, он оказался стариком с морщинистой кожей и впавшими глазами с желваками под ними, большим носом, нависавшим над хищным ртом, скорченном в презрительной ухмылке, но Хоустос был не настолько древним, вполне боевым. - Проходите к углу собора... Займете там место и тихо стойте. Верховные инквизиторы будут здесь с минуты на минуту...
- Так точно, старший инквизитор Хоустос! - отчеканил глава их взвода и повел своих людей к указанному месту.
Они проходили мимо нескольких взводов, представляющих свои военные округа на одном из трех континентов Сорна. Так как в Таэсте располагалось крупнейшее инквизиторское училище на планете, они имели правда послать свою собственный взвод, причем это касалось вообще всех мероприятий. Его училище, как понял Илисав, вообще пользовалось каким-то особым положением всегда.
Совсем скоро поток пешеходов на площади прекратился: входы были перекрыты, и со стороны парка появились черные фигуры, которые приближались к собору...
Явег потянулся и зевнул одновременно. В его голове все еще звучал вопрос его офицера: "куда вы пойдете, капитан?", на который тот ничего не ответил. Он просто взял и вышел из "Тучегона", когда с него снимали оружие в доках Белого Города. Он сел на скорый магнитопоезд, курсировавший между космодромом и самим городом, и совсем скоро уже ходил по его оживленным улицам.
Давным-давно он покидал это место с тем ощущением, что больше никогда нога его не ступит на эту землю. К сожалению, он ошибался.
Здесь были все, кого он хотел навсегда покинуть: отец, который после смерти матери вел затворническую жизнь в бывшем некогда прекрасном, но ныне опустевшем особняке на западе города; Феора, похоже так и не простившая малодушия капитана. Мимо проходили толпы народа, но Явегу не хотелось смотреть никому в глаза. Его взгляд лишь скользил по подолам разноцветных мантий и каблукам ботинок, которые сменяли друг друга словно в калейдоскопе, но никакой красивой картины не создавали.
Он остановился и оперся рукой на стену какого-то дома. В голове капитана промелькнуло сразу несколько мыслей, одна из них была навязчивым желанием навестить Феору. Но это гиблая затея, Явег прекрасно это знал. Феора прокляла его в гневе своем тогда, той ночью сорок лет назад, когда он связал свою жизнь с безбрежным космическим морем. Эх...
Ноги несли его вперед, куда, он даже не хотел думать, потому что вариантов было немного. Уж лучше пускай он осознает, куда попал только тогда, когда выбора уже не будет...
Арка, указывающая на вход в переулок. Канистры для мусора. Белоснежная стена, а напротив нее - вереница дверей, перед каждой дверью крыльцо с тремя ступеньками. Сам дом выполнен как будто из розоватого мрамора. Третья дверь от начала. На втором этаже, окно с темно-фиолетовыми шторками, сидя у которого она любила рисовать. Рисовала всегда те пейзажи, которые никогда нельзя было увидеть, если смотреть на эту высокую стену такого же дома, как и этот сам.
Уже поднявшись на крыльцо, Явег не мог найти в себе силы постучаться. В голове он прокручивал варианты развития диалогами между ним и Феорой, но ни одного позитивного выдумать он не мог. Как и не мог придумать, чтобы такое сказать, после такой долгой разлуки.
Тогда же открылось окно над первой дверью, и женщина, которая решила развесить белье сушиться на веревки перед окном, посмотрела вниз. Там шел какой-то мужчина. По походке и едва различимому отсюда лицу она могла сказать, что видела его раньше, но кем был этот таинственный незнакомец, направлявшийся к выходу из переулка, сказать наверняка она бы не смогла.
Капитан был подавлен: он не смог перебороть себя, свой ни то страх, ни то какое-то гнетущее чувство, не дававшее ему вдохнуть полной грудью. Хотя, с другой стороны, это было смешно: многое повидавший капитан космического корабля никак не мог постучаться в дверь. Что может быть нелепее и ничтожнее?
Но глупо корить себя. Душа Явега одновременно желала и отвергала эту встречу. А раз так, значит не судьба.
Чтобы как-то отвлечься от горестных мыслей Явег решил посмотреть на строящийся собор. Как говорили, это было что-то невероятно грандиозное и пафосное до невозможности. Похоже теперь космическим кораблям придется потесниться по делу пафоса с обычными зданиями, что никак не нравилось такому человеку как Явегу, капитану корабля от мозга до костей.
Но зато перед собором был довольно красивый парк. Также капитан вспомнил, что он любил бывать там, к счастью, без Феоры. Сейчас мест, навевающих воспоминаний, не надо было. Еще Явег слышал, что орисавские верховные инквизиторы вдруг решили оценить состояние сорнских коллег, причем все это должно было проходить прямо на той самой площади, но когда Явег пришел туда, то сборы уже закончились. А жаль, он бы не отказался посмотреть на все это.
Впрочем, у него и без этого хватало забот. Людей вокруг было мало, возможно, многие еще не знали, что сборы закончились и проходы на площадь открыли. Впрочем, так даже лучше, когда немного народу в таких местах как парки, а этот парк был особенный.
Явег в раздумьях прогуливался по его тропинкам, рассматривая колышущуюся дикую пшеницу, кадильные деревья, деревья-бочки, запасавшие воду в коре. Когда он пришел к одному из двух озер, тому, что было в углу парка, не в его центре, то тут повсюду росли болотные камыши. Они, когда горят, источают приятный запах, почти как мята. В детстве Явег любил ходить из-за этого на небольшую болотистую местность неподалеку от его родной деревни. Там они с отцом или другими детьми, бывало, срывали пару камышей и жгли их, нюхая приятный мятный дым.
Но... что это?
В стороне собора, где не было никаких деревьев, по набережной, вроде бы, шел какой-то ребенок. Явег видел это боковым зрением, а сейчас, он был готов поклясться всем, что было на белом свете, послышался какой-то всплеск. Неужели?..
Действительно - по глади озера прошла рябь...
Не теряя ни секунды Явег побежал к злополучному месту, перескочил все ступеньки, ведущие на набережную и спрыгнул в воду. Никакого ограждения на набережной не было. Тогда он все делал инстинктивно, повинуясь лишь внутреннему голосу, который указывал, что все, что он делает - верно.
Сначала вода показалась ему чересчур мутной, но потом оказалось, что он прекрасно видит в ней. Ребенок же лежал чуть поодаль в объятьях водорослей и ила. Явег стремительно схватил его и потащил на берег. Вроде бы, все должно обойтись: он мальчик был там слишком мало времени. Когда они оказались на суше, то Явег дал воде вытечь из дыхательных путей, уложив мальчика животом на колено, потом он пощупал пульс. Он отсутствовал. Дальше все было как в тумане, но Явегу, закаленному многочисленными сражениями, это все было не впервой.
Искусственное дыхание... массаж сердца... потом появился пульс. Вместе с ним - испуганная мать мчалась во всех дух, спотыкаясь, но все равно стремясь к своей цели...
- Иннон... - прошептала она навзрыд, перенимая ребенка из рук Явега. - Я... - женщина обратилась к нему, - я не знаю, как выразить свою благодарность... - говорила она, вызывая медиков, - Иннон убежал... мы гуляли... я не доглядела... дура я, дура!.. Спасибо вам... благослови вас Боги-Близнецы...
- Оно вам больше пригодится, - сказал ей капитан, улыбаясь. - Теперь все будет хорошо, а насчет благодарности: пообещайте, что впредь будете более внимательный. Берегите себя и его, - Явег еще раз улыбнулся и вытер слезы матери.
Затем дождался медиков, подождал, пока Иннона заберут в машину вместе с плачущей матерью, и сам направился обратно на "Тучегон". Теперь он был рад, что решил просто так покинуть корабль... эта мысль согревала лучше, чем вероятность того, что он мог встретиться с Феорой...
Чуть раньше Илисав перестал стоять так, как будто его привязали к столбу, а расслабился. Оставался час до поезда до Таэсты, поэтому они с Закросом решили перекусить, благо деньги оставались. Закрос же решил сбегать в туалет и одновременно прихватить что-нибудь поесть, а Илисав так и остался стоять у собора.
Он еще раз осматривал его, чтобы отвлечься от смотра. На смотре. как его и предупреждали старшие товарищи, ничего интересного не было. Орисавские инквизиторы толкнули полную пафоса речь, спросили глав каждого взвода о чем-то своем и пошли осматривать штаб-квартиру инквизиторов в Белом Городе. Больше их участие не требовалось...
А потом что-то заставило Илисава насторожиться...
Он огляделся: справа и слева от собора дома стояли очень близко к нему, здесь была постоянная темень. Позади начинали возвышаться горы, в долине которых была построена столица Сорна. Тут ходили простые люди, но сейчас, и Илисав понял это только сейчас!, здесь, в этом переулке, был только он и какой-то человек. Он стоял, упершись спиной в уличный фонарь и читавший какую-то книгу, потирая подбородок. Книга была путеводителем по Белому Городу? Если судить по поношенному запыленному плащу, то никаких выводов не напрашивается... Лица не было видно. Рядом с ним лежал футляр от какого-то музыкального инструмента. А прямо напротив - черный вход в собор...
Илисав отвернулся, но краем глаза все же наблюдал за этим человеком. Но он был слишком обычным, ничто не выдавало в нем ничего сверхъестественного. Только слишком он уж какой-то обычный, этот наш человек, подумал Илисав, все еще следя за ним.
Человек начал убирать книгу. Илисав резко стал смотреть вперед, будто кого-то ждал. Так как в желудке уже образовалась должная пустота, можно было сказать, что он и подсознательно и сам того желая, ждал Закроса с чем-нибудь вкусным, так что обман сработал.
Людей на площади все еще было очень мало. Шума никакого. Позади послышалось, как случился какой-то удар чего-то об нечто деревянное... Дверь от черного входа! Илисав резко обернулся: человека и след простыл, а дверь от собора была уже закрыта, но оставался очень маленький просвет, который давал понять, что она не заперта. Тогда же Илисав проанализировал дома напротив этой стены собора. Все окна были зашторены. Куда подевались жильцы? Спят, что ли еще?
Новоиспеченный инквизитор понял, что назревает нечто опасное, и последовал за таинственным человеком. Он посмотрел сквозь щелочку. Внутри никого не было видно, скорее всего, если интуиция не подвела его, и в футляре на самом деле была винтовка, то этот снайпер должен был занять позицию выше. Илисав начал вспоминать, окон без витража на нижних ярусах он не видел, выше большое окно тоже было уже с витражом. А вот на самом верху! На самом верху витража еще не было! Да оттуда же вся площадь как на ладони! Скорее наверх!
Илисав распахнул дверь и сразу оценил обстановку: помещение нефа была огромным, но здесь пока еще ничего не было: только колонны, ожидавшие покрытия фресками. Вдоль стены в углу шла лестница наверх. Наш герой галопом устремился туда, в этом беге, ему казалось, само время застыла, так быстро несся он в погоне за той таинственной личностью.
На втором этаже был дополнительный молельный зал, но здесь никого не было. По бокам большого окна с витражом, выходящего в сторону парка, возвышались две винтовые лестницы. Илисав поднялся по правой и попал в недостроенную часть собора - здесь везде были строительные леса, укрытые тканью глыбы, которым должны будут придать форму каменотесы. Вроде бы, здесь должны располагаться церковные офисы...
Но это теперь мало волновало нашего героя, поскольку он оглянулся назад к окну. Снизу шли небольшие арочные окна в человеческий рост. Выше строительные леса и арка уже в два раза больше, а еще выше - внушительная дыра, которая должна была принять крупнейший витраж в этом соборе. И там он увидел человека в плаще, который доставал из футляра сложенную снайперскую винтовку, значит, медлить уже никак нельзя!
Илисав бросил взгляд направо и налево, побежал направо и начал быстро взбираться по строительным лесам. Пока он лез, он не раз сказал спасибо производителям инквизиторской формы, потому что она была чрезвычайно легкой, хоть с виду и казалась несколько громоздкой. Когда он был на половине пути, он снова бросил взгляд на снайпера. Тот все еще прицеливался, значит, еще не все потеряно.
И вот инквизитор уже вскочил на самую верхнюю перекладину. Она была достаточно широка, чтобы по ней можно было бежать, чем не побрезговал воспользоваться Илисав.
Он потянулся было к пистолету, но тут его руки нащупали только ремень. Проклятье!!! Валдос не дал ему форму с оружием! А снайпер в это время услышал, как Илисав добрался до него и отпрыгнул, резко развернувшись в его сторону. На мгновение будущий инквизитор оцепенел, потому что на него его бурил прожигающий все на своем пути взгляд карих глаз... молодой девушки. У нее был прямой нос, зло насупленные брови и прямые волосы, едва достающие до подбородка по длине. Она была очень молода, но двигалась куда проворнее, нежели ее преследователь. На ходу она сложила винтовку и, подхватив ее под мышку, побежала в сторону от Илисава к неприметной двери, открыла ее, толкнув плечом, и захлопнула ногой.
Будущий же инквизитор никак не мог отпустить такую преступницу и сразу же последовал за ней. Дверь он почти вышиб с петель, обладая куда большей массой. Только в его мозгу созрела такая мысль после всего этого: как эта девка так резво бегает с этой громоздкой винтовкой?!
Это была квадратная комната на углу собора, выход только один - справа и снайперша направилась туда. Это был балкон с видом на третий ярус, заваленный всякими ящиками, возможно, с инструментами. А Илисав со снайпершой устроили здесь эстафету. Выигрывала пока девка, обладая поистине нечеловеческой ловкостью, с легкостью перепрыгивая через преграды как горная лань. Будущий инквизитор пасовал здесь, несколько раз он оступался, что только увеличивало разрыв между ними, но в самом конце Боги-Близнецы отвернулись от преследуемой, и она неудачно приземлилась после очередного прыжка и растянулась по полу, едва не сев на шпагат, а попытавшись встать, она потеряла равновесие и этой секунды Илисаву хватило, чтобы сократить расстояние до нескольких ничтожных метров.
А снайперша уже оклемалась и помчалась прочь, наш герой - сразу за ней. Балкон кончался очередной дверью, которая как назло, тоже открывалась от себя. Ее Илисав тоже чуть не вышиб с петель. За ней начиналось самое страшное - пол был проложен не полностью, а снайперше, похоже, все было нипочем: она безо всякого страха перепрыгивала пропасти. Илисав последовал ее примеру, но он начинал уже чувствовать, что потихоньку устает, а она... про нее он уже не мог сказать: человек ли его враг вовсе.
Потом уже Илисаву не повезло: после очередного прыжка он потерял равновесие и, подвернув ногу, ударился лицом об фрагмент каменного пола. Выругавшись, он поднялся и понял, что его враг сумел скрыться. Вокруг было много стен, которые начинались еще на втором ярусе и поднимались на третий. Она могла быть, где угодно. Илисав побежал вперед, но здесь его ждала неудача: перед ним после очередного поворота мимо то ли колонны, то ли стены выросла капитальная стена собора.
И только тут несостоявшегося ловца осенило: его противник хочет завершить задание! Она вернется обратно к окну и совершить то, зачем она сюда пришла!
Илисав стрелой метнулся обратно, боясь, что, когда он будет на перекладине, будет слишком поздно. Но почему-то звуков выстрела не было слышно ни когда он бежал по балкону, а когда он уже стоял в дверном проеме на перекладину, то он увидел, как снайперша... опустила винтовку. Не выстрелила.
- Почему ты не сделала это?! - крикнул ей Илисав, медленно начав приближаться, чтобы не спугнуть добычу, а она лишь сопроводила его испепеляющим взглядом.
- Не смогла убить его, - ответила она, а потом произошло то, что Илисав уже не смог объяснить. Эта таинственная девушка, та, кого он преследовал все это время, посмотрела вниз, будто что-то прогнозируя, а потом взяла и прыгнула вниз. Наш герой в ужасе бросился к краю перекладины смотреть, что стало с ней, но увидел лишь, как она приземлилась прямо на выступ в виде головы орла на уровне третьего яруса, а потом побежала, перепрыгивая от одного орла на другого, и скрылась из виду...
Когда Илисав вернулся обратно, его встретил Закрос, который выглядел несколько обескураженным тем, откуда вышел его друг:
- Ты что забыл в соборе? И почему так долго? Мы вообще можем на поезд не успеть?..
- Где Валдос? Тут что-то странное было в соборе... объяснять долго придется...
Закрос сказал, что встретиться они должны на вокзале, передал Илисаву ароматную бутерброд с мясом и каким-то острым соусом. Они вместе побежали в сторону вокзала, а по пути Илисав рассказывал все обстоятельства странного дела, приключившегося с ним, с каждым новом поворотом лицо Закроса становилось все более и более удивленным, под конец тот вообще чуть не врезался, задумавшись, в фонарный столб.
Ни один из них, ни Явег, ни Куон, ни Илисав, не думал, чем обернется эта встреча, как не знал ни один из них, включая еще и таинственную снайпершу, как судьба распорядится с их судьбой чуть позже. Но это другая история. Сейчас каждый из них живет в неведении. Неведении, что является божественным даром всем нам.
1Kabarra, каб. - Страна людей (от kabar - человек и ra - страна)
2Korle, каб. - Скалистый берег (от kor - скала и le - берег)
3Kuon, каб. - сила
4Lim, каб. - стойкий
5Er, каб. - молния
6Kang, каб. - столица
7Raitwom, каб. - праведник (от rai - порядок и twom - мысль)