Квинтэссенция существования всегда находится на границе - в невидимом промежутке между вдохом и выдохом, который многие из нас даже не замечают.
Там скапливается безумие и приключения, случайности и ошибки, самая сильная, искренняя любовь и разрушающая злоба. Словно золото на опущенных в раствор электродах.
Вдохом-выдохом мы перетекаем по линии нашего бытия из одной точки в другую, лишь ненадолго задерживаясь на самых значимых событиях, чтобы забыть их уроки и поползти дальше.
Так поступают все люди за редкими, но приятными исключениями.
И только те, кто умеет переступить грань и выйти за пределы жизненного ритма, собираются на перекрёстке миров.
Те, кому надоели правила.
У них есть свои правила, своё общество, свои места для встреч.
Всегда, когда я приходил в этот бар, он сидел у самого входа. Взирал на входящих выпуклыми блестящими, словно от слёз, синими глазами. Глазами старика, видевшими всю эту чёртову жизнь во всех разрезах и ракурсах. Постепенно он стал такой же привычной деталью интерьера, как дешёвый коврик с надписью "Welcome" у порога.
Я всегда проходил мимо, не здороваясь, усаживался в свой привычный уголок и закуривал очередную сигарету.
Лишь один раз он заговорил со мной.
-Послушай, - сказал он, цапнув меня за рукав пальцами, похожими на клешни какого-то насекомого. - У меня есть одно предложение.
Мало сказать, что я удивился. Я ошалело посмотрел на него, даже не сообразив, что ответить. Он подтащил меня к свободному стульчику рядом с собой и усадил, не отрывая взгляда от моего лица. Неприятное ощущение. Как будто слепой ощупывает твоё лицо своими чувствительными пальцами, похожими на щупальца, пытаясь составить твой портрет у себя в голове.
-Какое предложение? - я наконец пришёл в себя и вытащил сигарету. Он молчал, пока я прикуривал, ощупывая меня всего своим мокрым стариковским взглядом. Как будто гробовщик снимает мерки. Дым не лез в горло. Я не выдержал и повторил вопрос.
-Тебе поступает много предложений, не так ли? - вопрос не требовал ответа. Все в этом баре знали моё имя. Джудас. Тот, которого зовут на помощь, когда дело заходит в тупик.
-Я хочу, чтобы ты знал, что моя цена велика. Больше, чем тебе сможет когда-либо кто-либо предложить. - в ответ я только ухмыльнулся. Старик либо тешит себя надеждами, либо старается пустить мне пыль в глаза, что совершенно напрасно. Но он совершенно серьёзно продолжал смотреть на меня. - здесь не место для таких разговоров. Пошли в сад.
Я пожал плечами. Желание клиента - закон, если оно не идёт в разрез с моими планами. Пока всё было не более, чем любопытно. Ну, может, чуточку интригующе.
Всего пара шагов - и мы в саду. Сад начинается сразу же после порога бара. Точнее, садом-то его и не назовёшь. Кладбище растений и насекомых. Некогда буйная зелень не выдержала вечного вечера около бара и потихоньку свалялась бурыми колтунами по потрескавшейся земле. Никто никогда и не подумал бы ухаживать за садом. Да и ему, казалось, это не нужно. Сотни насекомых размножались и жили в этом гниении, строя свои маленькие царства, наполняя разлагающиеся тела деревьев россыпью белых личинок. Совсем как люди - всегда рады разрушению, строя на нём свою жизнь.
-Люди - как насекомые. Только немного симпатичнее и умнее. - вторя моим мыслям, заметил старик, осторожно трогая прутиком огромный муравейник.
-Может быть. - осторожно согласился я. Мне нравились люди, но спорить с клиентом - дело неразумное. - может, вернёмся к делу?
-Да, время поговорить о цене. - он предвосхитил следующий вопрос, подняв руку, заставляя меня умолкнуть одним только жестом. Тут он больше не смотрелся жалким стариком. Как будто запах разложения наполнил его странной силой. - погоди спрашивать о работе. Сначала я назову цену, а потом ты скажешь, что ты готов ради неё сделать.
Я только кивнул, стараясь не смотреть на него. Лучше смотреть на муравьёв, живым ковром кишащих у нас... у меня под ногами.
Почуяли кого-то свыше. Кого-то сильного. Почуяли опасность. И сейчас будут спасаться. А может, наступать. Кто их знает, этих насекомых.
-Я хочу предложить тебе свободу. - старик помолчал немного, а потом повторил это слово ещё раз, выделяя его голосом. - свободу.
Я прекрасно слышал, но молчал. Не потому что был потрясён, а потому что не верил. Тот, кто решится предложить свободу вечному скитальцу по мирам, должен быть Богом. Или сумасшедшим. Старик больше походил на второго.
-Почему ты не спрашиваешь меня, как я могу это доказать? Тебе ведь хочется? - я старался вслушаться в голос старика, пытаясь найти в нём нотки безумия. Но нет. Просто ровный, бесцветный голос. Покрытый морщинами, как и его лицо, оттого немного скрипучий. А может, хриплый. Не голос сумасшедшего. Но и не голос Бога.
-Просто ты зарвался, старикан. - муравьи забегали ещё оживлённее. Я так и не поднял взгляда. - никто не может дать свободу таким, как я. Мы обречены наматывать круги по вселенным, нигде особо не задерживаясь. - я наконец, решился поднять голову. Он загадочно улыбался.
-А ничем не могу доказать. Просто предлагаю тебе поработать и поверить мне на слово. А слово будет таким - если ты сделаешь то, что от тебя требуется, ты получишь свободу. Полную.
-И что от меня требуется? - я присел на корточки и подцепил ногтём муравьишку, тут же коричневой ртутной каплей сбежавшего мне на ладонь, суетливо щекоча мне кожу своими тоненькими лапками.
-Прожить в одном мире жизнь и найти моего сына, который родится примерно в то же время и в том же месте, что и ты. А потом подтолкнуть его к самому важному решению в его жизни. Помочь ему сделать выбор. Вот и всё. А когда твоё тело там умрёт, ты будешь полностью свободен. - он помедлил, задержав взгляд на муравье у меня на ладони. - При условии, что то не будет самоубийством.
-Всё очень просто. За это ты даёшь свободу? Ты мог попросить любого. - тут было что-то нечисто. Я это чувствовал. Но слово "свобода" уже произвело свой чарующий эффект. От такого предложения кружилась голова и дрожали колени.
-Но я же знаю, что ты лучший, Джудас. - он улыбнулся мне, почти по-отечески. Мне почему-то стало не по себе от этой улыбки. - к тому же у моего сына очень сложный характер. Тебе будет нелегко его убедить... возможно придётся кое-где его заставить....
-Ничего, бывало и не такое... - я не спешил соглашаться. Я не спешил отказываться. Я получал и более странные предложения, но никогда - никогда - мне не предлагали свободу.
-Сейчас я тебе покажу его... может, тебе это поможет сделать выбор... - старик засуетился и полез своими пальцами-клешнями во внутренний карман пиджака. Наконец, он что-то нашёл и протянул мне фотографию. Прежде, чем взять её, я обратил внимание на его руки. Нет, даже не клешни, а черви. Десять неровных молочно-белых червей, опутанных синими сосудами. Как будто у него нет костей. Наши пальцы случайно соприкоснулись и на моей руке осталось ощущение, как будто я прикоснулся к чему-то очень пыльному. Очень ветхому. Распадающемуся ежесекундно на мельчайшие частицы.
Наконец, я взглянул на фотографию. Простой чёрно-белый снимок, не очень удачный - лицо вышло расплывчатым. Сама фотография была такой же на ощупь как руки старика - пыльная, ветхая. Я бы даже сказал, затасканная. На меня смотрел, улыбаясь молодой человек. Длинные волосы, короткая бородка. Ничего особенного. Впрочем, меня удивило то, что он ничем не был похож на своего отца, это было видно даже на расплывчатом фото.
Я попытался всмотреться пристальнее, но тут старик так неожиданно вырвал у меня её из рук, что я испуганно отшатнулся.
-Достаточно. Ты не смотри, что не похож, он весь в мать пошёл. - всё так же улыбаясь, произнёс старик. Его жизнерадостно-дружелюбный тон никак не шёл к этому месту.
-Хорошо. Положим, я делаю, что вы просите. Спокойно умираю. И как я узнаю, свободен я или нет?
-Ты просто почувствуешь, что у тебя появился выбор. Почувствуешь, как почувствовал бы какой-нибудь резкий запах. Если не получишь то, что я обещал, всегда сможешь найти меня. В этом баре. Я всё равно никуда не смогу уйти. - он спокойно смотрел на меня, уверенный в себе. И - я это чувствовал - уверенный во мне. В том, что я соглашусь. - Так или иначе, ты рискнёшь. Для тебя это всё равно будет один из тысячи миров, если я соврал. А если нет - то последний в твоём послужном списке. - от этой уверенности, я бы даже сказал, силы, мне стало не по себе. Я всё ещё держал руку поднятой, как если бы в ней была фотография, и внезапно почувствовал лёгкое прикосновение к запястью. Забытый муравей выполз из рукава, в котором, очевидно, укрывался всё это время.
-Какую цель ты преследуешь?... - я старался выяснить как можно больше деталей, чтобы решить наверняка. Отговорить себя. А может быть, наоборот - найти подтверждение своему согласию.
-Понимаешь, Джудас... - он странно улыбнулся и отступил на шаг к муравейнику. Муравьи, очевидно, поняли, что мы не угроза и утихомирились немного. - Люди - они как насекомые. Почти. В отличие от насекомых они могут ошибаться. Заблуждаться. Накапливать ошибки и грехи. - Он посмотрел вниз, осторожно поддев носком ботинка самый край муравейника. Насекомые быстро забегали, оценивая угрозу для родного дома. Старик продолжил своим бесцветным голосом. - Но и люди и насекомые схожи в одном. Даже если намекнуть, что они ошиблись - скажем, устроили жилище не там, где надо. - ещё один пинок по муравейнику. - они не исправятся. Они будут бегать, кричать о помощи, пытаться придумать выход, но никто даже и не подумает исправить очевидную ошибку. Очевидную для тебя, для меня, но... - ещё один пинок, уже сильнее. - ..не для них.
Муравьишка у меня на ладони забегал оживлённее, как будто почувствовал, что его собратьям внизу угрожает опасность, но оставался на мне, не решаясь сползти вниз. Я уже успел проникнуться к нему какой-то странной симпатией. Наверное, чтобы заглушить медленно растущий страх и отвлечься от мыслей о свободе.
-Скажи мне, Джудас... - напряжённым голосом позвал старик, глядя мимо меня. Куда-то в пустую темноту. Я невольно обернулся за его взглядом, но никого не увидел. Только засохший терновый куст. - скажи мне... если бы тебе пришлось решать, кому жить - этом муравью у тебя на ладони или целому муравейнику у меня под ногами, что бы ты решил?
Я замешкался с ответом. Вообще-то я предпочёл бы не отвечать. Я не люблю решать за кого-то. Особенно, если решается дело чьей-то жизни. Пусть даже муравья.
-Ну же! - потребовал старик, повышая голос. Он занёс ногу над муравейником и угрожающе посмотрел на меня. - Решай немедленно или я разрушу то, что собирался без твоего ответа.
Я понял, что попался в сети его взгляда. Блеск глаз был уже не жалким, а угрожающим, сумасшедшим. Вот оно, безумие, он им светится и чуть ли не освещает весь этот покинутый жалкий сад. Казалось, ещё секунда - и я заражусь этим блеском и сам начну сиять. И мы вместе уничтожим этот несчастный муравейник, распинав его до последних клочков по всему саду, размазав всех муравьёв и их яйца по земле и деревьям, не упустив ни одного. Я понял, что он не шутит. Не притворяется.
Быстрым движением я прижал муравья к ладони пальцем, ощущая как хрустит и ломается хитиновая оболочка, как лопается он и растекается едкой кислотой по моей коже, как эта пахучая жидкость заливается во все поры...
Прости.
Вот, что я должен был бы сказать.
Но я промолчал.
И выкинул его останки старику под ноги.
Не отрывая взгляда от его уже не безумных глаз. Уставших. Бесконечно уставших.
-Тогда ты меня поймёшь... - прошептал он и отошёл от муравейника.
Отвернулся от меня.
Я отвернулся от него.
-Когда можно начинать работу? - спросил я.
-Завтра. - мне показалось, он плакал. Но нет. Он смеялся. Я ещё никогда не слышал такого облегчения ни в чьём голосе. Как будто сбросил с плеч непосильную ношу.
Я кивнул головой саду, обступившему меня своими гниющими щупальцами и повернулся к нему. Он уже смотрел на меня, чуть склонив голову на бок, и улыбаясь, шарился в карманах.
-Аванс. Подставь ладони. - я послушно протянул ладони, сложенные ковшиком, не понимая, о чём может идти речь.
На правой ладони всё ещё было тёмное пятно, оставшееся от муравья. Словно родимое пятно. Или клеймо, которое ставят на убийц и предателей. На мгновение я ощутил сожаление... и даже раскаяние, но тут моё внимание привлёк звон монет.
Серебро сыпалось мне в ладони, безумным блеском освещая чуть ли не весь сад.
-Ровно тридцать, можешь пересчитать. - последняя монетка стукнулась об остальных и заняла своё место в ладонях. Старик выглядел чрезвычайно довольным.
-Зачем? - я не понимал. Серебро не имело ценности на перекрёстке миров.
-Выпьешь за моё здоровье, и за здоровье моего сына, когда закончишь задание. Используй с умом. Раньше времени не трать. - старик кивнул мне ободряюще, похлопал по плечу и пошёл обратно к бару.
-Постой. Как я найду мир?
-Часть мира у тебя в руках. Монеты. Найдёшь по ним. - старик даже не обернулся. Как будто боялся посмотреть мне в глаза.
Я не посмел последовать за ним. Просто стоял около злосчастного муравейника и ссыпал монеты себе в карманы. Думал о судьбе несчастного муравьишки, успевшего мне приглянуться и о том, что могли бы значить его слова. Ничего. Если он меня обманул, я заставлю его об этом пожалеть. Завтра для меня начинается новая - и я надеюсь, последняя жизнь.
Я улыбнулся и подмигнул засохшей осине.
-Не дрожи, милая. Всё будет хорошо.
Вот только я забыл спросить его, что будет, если я покончу жизнь самоубийством.