Я писала всегда, даже когда из-под 'пера' выходили лишь нелепые кривые крестики на первых уроках правописания. Тогда я писала мыслями по своей душе. Это был мой первый холст, моя рукопись... Просыпалась с одной историей я усыпала уже с другой. Тому ребенку было невдомек, что мыслями можно и нужно делиться с людьми. С годами этот другой мир, мир души, мир мыслей и фантазий наполненный вымышленными людьми и цепочками нереальных событий, стал казаться мне чем-то запретным и даже постыдным. И я молчала.
Шли годы, историям стало тесно во мне. Они росли и мучали разум, не давали покоя, просили их написать. Я очень долго не могла решиться, но как-то ночью, когда моя голова уже раскалывалась от мыслей, вспомнила слова своего прославленного земляка М.М. Жванецкого: 'А писать, простите, как и писать, надо, когда уже не можешь терпеть'. Я не могла...
Так за четыре месяца с той самой ночи я написала свой первый роман, затем с перерывом в четыре дня принялась за второй... потом за третий. Я работала на износ, не спал, толком не ела, отключила свой телефон, забыла о семье и друзьях. И еще никогда не была так счастлива как в те первые изнуряющие четыре месяца. Как наркоман без дозы я не могла жить без 'пера'. Именно тогда я поняла - даже если никто и никогда не будит меня читать, не жить для меня многим легче, чем не писать... Я писала для себя.
Все живое идет тропой прогресса и как-то я услышала другие слова, уже от совершенно безызвестного, но не менее мудрого человека, который выразился, быть может, слишком прямолинейно, но именно это меня и проняло: 'Писать для себя - это онанизм. Удовольствие конечно, но сомнительное. Дай себя людям. Кто-то плюнет в лицо, не без этого, а другой возрадуется твоему слову как чуду. И тогда, и только тогда ты узнаешь, в чем заключается дар проклятых вдохновеньем - писать!'.
Поэтому и именно поэтому я тут. Плохо или хорошо у меня выходит - судить вам. Но по большому счету это не имеет для меня никакого значения. Я пишу, потому что я дышу. Я дышу, значит, я все ещё пишу...