Все потеряешь.
Останется мокрый уголь,
радужная зола, зачем-то.
Перетасуешь: эту целуешь,
этим гордишься. Скажешь
другу: не обожгусь.

Нет, не ко мне,
урки по пояс.
Где, та ягода,
что колючка.
Воротившись, зашнуруешь,
лишний каблук.

Как проиграешь - 
дармовая фишка,
купюра в пальцах, наоборот - 
талон: не гонишь, манишь,
напротив, крысу.
Тихо мямлишь:
на Тиранозавр-
рексодром.

Все позабудется - 
времени много - 
в искрах божьих,
чертов огонь.
Молвишь с натугой:
толиморе
никогда
невермор...





Голос, обыкновенно тянулся,
как, след на воде,
от сосновой щепки.
Но, что-то другое,
вроде, клубка синусоид - 
словно гриб неминуем,
в муравьином пепле,-
вырвалось, и ушло в песок.

( Глядя на мир,
сотканный из иллюзий,
что ни взять - ядреная формула.
Ловишь себя,
на глупом вопросе:
что, означает "путин",
в переводе с японского.)

Чувствуя это,
предчувствуя, изрыгнув,
из себя, кесаря,
видишь Камю,
на вершине мужества,
безвременно,
очумевшего.






Он тоже не дремал.
Он жрал, курил, желал,
в условиях пересеченного рассудка.





Стигматы, останутся масками.
За этим бури стоят, стихии.
И, я бы дал, им,
достаточно смазки.
Если-бы-да-кабыли.

Таинство лужи, 
в узоре капли.
Звери хрипят, но тянут.
Я бы, дал им,
в мозаику аурой.
Я-бы-кобо-абэ.

Нужно,
только почувствовать,
изъяв из себя, реальное,
но, блин, чувствуется,
что, проклюнется,
пиломатериальное.