"Прежде дней тех не было возмездия для человека... "(3ах.8:10-12)
Вступление.
Я не берусь утверждать, было ли всё, о чём я расскажу на самом деле или нет. Собственно настаивать ещё не время, в силу некоторых обстоятельств, о которых несколько позднее. Однако в моей жизни всё это сыграло значительную роль и, несомненно, оставило неизгладимый отпечаток.
Рос я вполне обычным ребёнком с бездной интересов и увлечений. Но было нечто, что отличало меня от моих сверстников, я очень ценил одиночество. Дело в том, что одиночество давало возможность заниматься таким полезным делом, как размышления. Этим я мог часами заниматься, анализируя всё, что видел или слышал. Но поистине неисчерпаемыми объектами для наблюдений и размышлений являются люди, окружающие меня, вместе с событиями, которые с ними происходили. Невероятно интересное занятие - наблюдение и прогнозирование действий людей в различных ситуациях. С возрастом мой интерес углублялся, и я начал искать целенаправленного общения с различными по наклонностям людьми- представителями нашего весьма пёстрого общества. Моими собеседниками становились все, от высокоинтеллектуальных, рядом с которыми я подчас чувствовал себя полнейшим кретином, до, в буквальном смысле, подонков, хотя понятие "дна" весьма относительно. Часто бывало, что среди этих самых "падших" людей встречались потрясающе светлые головы и удивительные собеседники. Вполне понятно, что это моё общение не проходило незамеченным среди окружающих, я подчас страдал от ползущих слухов о моём собственном "падении", за что основательно получал от своих родителей. Со временем я стал ещё изощрённее подходить к своим экспериментам, я начал сам "подбрасывать" моим "подопытным" житейские ситуации и с большим интересом наблюдал за их реакциями. Вот тут началось самое интересное, в какой то момент я почувствовал, что сама жизнь начала мне помогать в моих экспериментах. Словно кто-то разыгрывал передо мной те или иные действия и помещал меня в самые ответственные места, с точки зрения наблюдателя. Порой события эти бывали не слишком радостными, порой - вовсе трагичными. Так не раз на моих глазах люди расставались с жизнью при весьма тяжёлых обстоятельствах, и опять-таки я находился в местах наибольшего развития событий. Тогда я впервые поверил в некую сверхсилу, которая действительно руководит моими, теперь уже, наверное, исследованиями. Вероятно, это был не Бог, но в моём представлении он, или они являлись создателями всего...
Постепенно мои изыскания приобретали более или менее определённую цель, я начал искать ответ на вопрос, что есть зло и где находится та незримая грань, переступая которую люди теряют естественную потребность творить добро. В спорах с служителями различных религиозных культов, которые, надо заметить происходили довольно часто, я доказывал свою собственную теорию, что рай существует потому, что он вполне логичен для человеческой сущности, тогда как ада попросту нет. Я утверждал, что сатана, как и всё, что связано с адом, является надуманным, не существующим реально, но созданным лишь в воспалённом воображении узкого круга одержимых, запугавших весь белый свет.
Вот здесь вероятно и получила своё развитие история, которая началась с фразы, сказанной восьмилетним Александром своей маме:
- Мам, ты знаешь, а ведь я - инопланетянин, я специально прислан на Землю и внедрён в человеческую семью для наблюдения за вами - людьми.
Глава 1. ДВАДЦАТЫЙ ВЕК. Конец двадцатого века. Я - Александр Жданович, как говорят, неглупый собеседник, средний специалист, так и не получивший настоящего образования. Человек, разбирающийся практически во всём, но только частично. Имеющий чрезвычайно широкий круг интересов, но не могущий ни к чему подойти с действительно профессиональной точки зрения. Короче говоря, вырисовывается портрет вполне заурядной личности, пользующейся, однако определённым доверием и уважением в обществе, вероятно за свой довольно устойчивый характер и добросовестное отношение к поставленным задачам. Но собой этот человек никогда не бывал доволен. В последствии мне пришлось сильно изменить мнение о бесцельности своего существования и стать действительно серьёзным специалистом в несколько неожиданном деле.
- Да, дорогой, вроде не один год прошёл с момента нашей последней встречи, но ты как был оболтусом, так оболтусом и остался!
Этот полный нежности, комплимент был произнесён Норой - моим наиболее продолжительным увлечением юности. Сказано это было на празднике, где встретились старые школьные друзья, в числе которых был и я. Мы стояли перед зданием школы, и я поражался, глядя на изрядно раздобревшую Нору, как она изменилась! Собственно говоря, изменились мы все, хоть и прошло всего три года с того счастливого времени, когда мы - счастливые юнцы, весело прожигали время, а наши диктаторы-преподаватели усиленно напяливали на наши доверчивые носы, так называемые "розовые очки", усиленно пропагандируя наше счастливое будущее в нашей уникальной стране.
Тут мои, несколько мрачноватые мысли были прерваны возникновением нового лица, совершенно не относящегося к нашему привычному кругу. Это было очаровательное во всех отношениях создание, я почувствовал острую необходимость закончить глубокомысленную беседу с Норой, как и свои измышления. Точёная фигурка и пара бархатистых, карих по настоящему красивых глаз превратили меня в почти аморфную субстанцию, которой полностью завладело притягивающее поле этого чуда мироздания. Я никогда не был опытным в плане знакомств с интересными девушками и теперь чудовищно ругал себя за то, что вовремя не освоил это весьма полезное искусство. Я решительно не знал, с чего начать. Всё на что я был способен, это банальное приглашение на танец, что я с некоторым усилием и проделал. Наталья не была похожа ни на кого из тех самоуверенных особ, которых вокруг было порядочно. Она подкупала своей непосредственностью и тёплой добротой. Мысли о лёгком флирте пропали у меня в течение первых минут знакомства, может из-за недостатка опыта, но вероятнее всего от искреннего желания того более высокого, что обещали эти глаза. Теперь я знаю, что и здесь не обошлось без тех, других сил. Короче говоря, я искренне полюбил это милое создание. Ровно через год "оболтус", будучи не в силах сопротивляться самому себе, женился. Потекли сказочные дни. Наталья очаровывала меня с каждым днём всё больше, я посвящал ей всего себя, она отвечала мне небесной нежностью и участием. - Милая, скажи, за какие заслуги мне выдалось такое счастье? Эта фраза стала неотъемлемой частью нашего общения, на что она отвечала всегда такой обворожительной улыбкой, что я скромно умолкал, боясь в очередной раз нарваться на долгое описание своих заслуг, с которыми, конечно же, был не согласен.
Мысль о том, что мы не случайно встретились, не оставляла меня ни на секунду с момента нашей свадьбы. Эта мысль постепенно формировалась во что-то цельное, определённое, во что-то, что я болезненным усилием пытался осмыслить, но это мне никак не удавалось. Я был уверен, что знал её раньше, да-да, раньше, задолго до того как мы встретились! Она была мне удивительно родным человеком, это ощущение возникло в момент первых объятий, а за краткий миг первого поцелуя окончательно утвердилось во мне.
Будучи женатым, я не прекращал своих занятий психоанализом. Вера в высший разум укрепилась во мне, и я стал пытаться войти с ним в контакт. Порой в долгих поисках этого контакта через сознание я терял физическое ощущение реальности. Перед моими глазами возникали сложные переплетения энергетических образований в виде разноцветных линий, спиралей, ассиметричных фигур. Но я не знал, как и что делать дальше. Я только снова и снова просил великие силы позволить мне войти в прямой контакт с сверхразумом. Мало-помалу у меня начали получаться импровизированные беседы, как я понимал, с теми, кого я так долго искал. Это был не разговор в нашем понимании, но это было, так сказать общение в ощущениях. Я выделил для себя физическое ощущение, означающее утверждение либо отрицание. Диалог получался простым - вопрос с моей стороны, односложный ответ оттуда. Некоторые вопросы, правда, оставались без ответа, видно были темы, в которые меня явно не хотели посвящать. Чаще всего такие эксперименты происходили по ночам, это было наиболее спокойное время суток, позволяющее максимально сконцентрироваться. Очень запомнился один случай, который меня порядочно напугал. Это произошло в одну из таких ночей. Я лежал рядом с мирно спящей женой и расслаблялся, готовясь к очередному эксперименту. Отключая осязание, обоняние, слух поочерёдно, я начал своё обычное обращение к высшим силам с просьбой о слиянии моего разума с неизвестным мне миром. Вдруг у меня возникло желание максимально увеличить интенсивность моего послания, чего я ранее не проделывал. Напряжение вызвало ноющую боль в области затылка, но это было терпимо, и я напрягся ещё сильнее. Я был на грани обморока, однако, последовавшие затем события моментально привели меня в чувство. Сначала послышалось сухое потрескивание. Вернув себе нормальный слух, я понял, что потрескивает оконное стекло. Ветра на улице явно не было, погода была отменная, в окне мерцали звёзды. Собственно треск этот был своеобразен, он не сравним, был, пожалуй, ни с чем.
Я вдруг почувствовал, что тело начало обезвешиваться, появилось ощущение, что я парю над простынёй и меня влечёт к этому потрескивающему окну. Внутри проснулось чувство непреодолимого страха, почти ужаса! Я осознавал, что ухожу, ухожу туда, откуда нет возврата! Я вскрикнул придушенным голосом и попытался прервать сеанс, но безуспешно. Мягкие, но прочные щупальца оплетали меня, тянули, душили...
Внезапно я почувствовал рукой тёплые пальцы Натальи, "спасён!" почему-то мелькнуло в гудящей голове. Я вложил свои пальцы в её ладонь и почувствовал, что её рука крепко сжала мою. Я машинально скользнул взглядом по её лицу, и мне показалось, да, вероятно только показалось, что она пристально и очень тревожно смотрит на меня. Медленно проходило ощущение от незримых щупалец, я всем телом прижался к жене. Наконец всё успокоилось, шум в голове пропал, я расслабился. Вот тут я вспомнил выражение глаз Натальи, и внимательно посмотрел на свою спасительницу. Но она вполне правдоподобно спала. Не просыпаясь, она только крепко обняла меня.
- Спасибо, родная - прошептал я в маленькое, аккуратное ухо. -Угу...
Она во сне невнятно пробормотала ещё что-то, но я не разобрал её слов. Наталья крепко спала. Я всегда завидовал её сну, только ляжет - уже мирно посапывает. Как это здорово. Мне приходится порой подолгу ворочаться, прежде чем уснуть наверняка.
Глава 2. СБОЙ В 23-М РЕГИСТРЕ. Прошло довольно много времени после той жутковатой ночи. Много событий перенасытило это время, но я не буду обременять читателя подробным анализом будней семейной жизни. Бывали и сложные моменты, возможно даже кризисные, но мы, как правило, героически и с минимальными потерями выходили из всех неурядиц, у кого их не бывает. Однако я с полной ответственностью заявляю, что мне , вероятно, повезло со спутницей значительно больше, чем кому бы то ни было. Мы никогда не жили богато, но, вероятно именно поэтому умели ценить то немногое, чем баловала нас жизнь. Должен заметить, правда, что в самые сложные моменты мы оба замечали, что сама фортуна предоставляла нам пути к "спасению", что было весьма кстати, хотя и непонятно. Нас явно кто-то или что-то поддерживало. Очень часто я замечал, что в некоторых беседах Наталья использовала несвойственные речевые обороты, либо, вдруг, такой высокий уровень логики, что я просто не успевал собраться с мыслями. Она была очень умна и начитана, голова у неё работала не в пример современникам, но в такие моменты я с некоторым испугом переставал узнавать свою жену. Наверное, мой испуг достиг апогея и стал заметен, иначе я не могу объяснить причину одного запомнившегося разговора. Мы вели оживлённую беседу по вопросам психологии и этике семейных отношений, это была одна из самых излюбленных наших тем. Наталья стояла у окна, тонкая и изящная, как и те мысли, которые меня охватывали, когда я на неё смотрел. Вдруг прервав свою длинную тираду по поводу обязанностей жены во имя сохранения психики и моральных устоев мужа, она, полуобернувшись ко мне, спросила:
- Похоже, ты хотел бы что-то у меня узнать?
Я вздрогнул от неожиданности, было похоже, что она прочла мои мысли, в голове почему-то вертелось, "может ли инопланетянка быть такой поземному прекрасной?" Однако я решил не сдаваться, по-моему, ничего глупее я придумать не мог.
- Что ты имеешь ввиду?
- Ну, возможно, тебе виднее...
Сопротивление было бессмысленным, моя благоверная читала меня как открытый журнал. Моя глупая игривость куда-то улетучилась.
- Я и не предполагал, что ты у меня такая проницательная. Досадно быть прочитанным...
- Милый, ты предполагаешь так много, что даже я иной раз чувствую твою головную боль.
Она ласково улыбнулась.
- Позволь я тебе помогу, просто спрашивай.
- Кто ты...?
Наверное, я боялся её ответа, но не знал, почему. Но вместе с тем я свято верил в её гуманизм, и не ошибся.
- Жена.
Опять эта обезоруживающая улыбка.
- Я не об этом.
Наталья вдруг посерьёзнела.
- А ты уверен, что хочешь это знать?
Интересно, был ли я уверен. Нет, мне, конечно, хотелось узнать, кто же она, но что будет дальше, вот, что меня тревожило.
- Уверен...
Не знаю, почему, но мой голос стал глуше.
- Ты просто не представляешь, что тебя ждёт.
Эти слова были похожи на размышления вслух. Я вдруг поймал себя на мысли, будто слова эти исходили вовсе не от неё, словно кто-то говорил её голосом, используя её артикуляцию.
- Ну, что же, судя по всему, ты уже готов к этому, но пройти ты всё должен сам. Я не могу рассказать тебе всего, родной, но прошу, не изменяй трезвости своего мышления, что бы ты ни увидел. Могу тебя заверить в одном, я очень тебя люблю. Последняя фраза была произнесена её обычным голосом. Наталья подошла ко мне, её ласковые руки обвили мою шею, и я почему-то понял, что дальнейшие расспросы не нужны, хотя я ничего и не понял. Признаюсь, я был просто невероятно заинтригован. Вопрос, кто моя невероятная супруга стал уже привычным, но возник другой, кто я сам?!
Трудно сейчас сказать, сколько времени прошло с момента этого разговора до самого жуткого момента, какой мне когда либо приходилось испытывать, это не важно. Однако должен заметить, что слова Натальи оказались правдой от начала и до конца, во всяком случае, по поводу "трезвости восприятия", уж она мне здорово потребовалась.
В этот вечер ничто не предвещало ничего необычного. Наш ужин, как всегда затянулся, поскольку сопровождался долгой беседой, это уже вошло в привычку. Потом мы посмотрели великолепный фильм по видео и улеглись спать, после очень живого обсуждения просмотренной картины. Мне снился чудесный сон. Мы с женой и сыном на берегу моря, около собственного дома. Я вижу счастливое лицо Натальи и безмерно горд и счастлив сам. Светит южное солнце, на берег накатываются волны, оставляя после себя искристые клубки пены.
- Уровень...?
- Ноль -- пятнадцать...
- Отметка?
- Пять единиц, норма...
Чайки с радостным криком проносятся над нашими головами, безумно хочется искупаться ...
- Оператору, сбой в двадцать третьем регистре!
Что это за голоса? Я сначала не обращал на них внимания. Мы же одни на этом пляже.
- Оператор, что с двадцать третьим?
- Выясняю, шеф, программа ошибки не выдаёт.
- Быстрее, прошу вас, он уже в контакте!
- Бедняга...
- Предоставьте действовать киберконтролю.
- Понял, двадцать секунд на редактирование программы.
Боже мой, да что же это такое! Беспокойство пробиралось и завладевало всем моим существом. Так, успокоиться, это только сон. Проснуться, ПРОСНУТЬСЯ! Я открываю глаза.
- Оператор, срочно прекратить программу!
- Шеф, это не возможно, она уже выходит из зоны девяносто четыре! Кто и куда выходит?! Да что, чёрт возьми, происходит?! Я же не сплю!
По телу проходит знакомый озноб, оно начинает обезвешиваться. Я теряю ощущение реальности. Лихорадочно шарю по простыне. Поворачиваю голову к Наталье, боже какое чудовищное усилие! Вот она, спокойная и мирная, лежит рядом. Вдруг мне показалось, что её тело как-то странно мерцает. Ещё одно отчаянное усилие -протягиваю к ней руку.... Но что это?! Моя рука проходит сквозь неё! Что с ней! Крик, сдавленный ужасом, так и не вырвался из моего горла. Она исчезает! Моя Наталья, моя спящая жена постепенно становится чем-то похожим на голограмму и растворяется в сумраке комнаты. Нет! Только не это! Я делаю дьявольское усилие, кровь с рёвом рванулась в голову. Плевать на мои чёртовы галлюцинации, плевать на всё! Я пытаюсь обхватить её руками, но с прежним успехом. Медленно расползается тонкая дымка на том месте, где только что находилось всё счастье, весь смысл моей жизни. Рёв в голове превращается в оглушительный грохот, я куда-то проваливаюсь. Темнота. Полное ощущение полёта. Всё тот же нестерпимый грохот. Если это преддверие смерти, тем лучше. Самое дорогое мне существо превратилось в туман, терять мне больше нечего. Остальное - пустота.... Короткая вспышка в голове, сопровождающаяся невыносимой болью, больше ничего....
Глава 3. ВОЗВРАЩЕНИЕ.
- Послушайте, Карлет, я вероятно уже в тысячный раз говорю вам, что позитрон-ная система "Декарт", как бы вы к ней не относились, умнее вас на десять миллионов порядков!
- Шеф, ну я же не мог предполагать...
- Вы меня любезно простите, но мне глубоко начхать на ваши предположения! Вы не в космосе, здесь лихачить недопустимо, вы поставили под угрозу по меньшей мере его здравый рассудок. Кошмар, я бы и сам вряд ли выдержал, увидев такое. Вы же знали, как он к ней относится, да и вообще...
- Ну-ну, шеф, если его рассудок выдержал границу доступности...
- Карлет, вы либо законченный идиот, либо просто чего-то недопонимаете. Его сознание адаптировано на диагностируемое время, мы не можем делать никаких далеко идущих прогнозов относительно его устойчивости. Попросту говоря, в данный момент он ничего не знает о границе доступности и о прочих пакостях нашего времени.
- Простите, я решил, что "Декарт" может не сладить с его волей, вы сами говорили, что у него спецподготовка.
- Но вы так же не учли, что его готовил сам "Декарт", уж кому как не ему знать возможности своих учеников.
- Этого я не знал.
Где я? Что это за голоса! Похоже, я слышал их раньше. Подсознательно начинаю подозревать, что предметом их спора являюсь я сам. Но о чём это они? Какой кошмар я не должен был выдержать? Что я видел на какой-то "границе"? И вообще, кто эти люди? Вдруг меня прожгла мысль о потерянной жене. Горло сжалось, по щеке скатилась слеза.
- Карлет, вынужден просить у вас прощения. Не вы один, мы оба законченные идиоты. Человек давно пришёл в себя, а мы с вами продолжаем самым безобразнейшим образом болтать на сугубо личные темы. Здравствуйте, мой дорогой друг! Как вы себя чувствуете? Я искренне расстроен теми неудобствами, на которые мы вас обрекли. Дело в том, что наш новый оператор только что сменил мундир галактического флота на форму сотрудников ПВИ, впрочем, это пока ни о чём вам не говорит. Итак, вы пришли в себя, чему я от души рад, а сейчас мы кое-что проверим... Он шустро забегал пальцами по, вероятно, клавиатуре, невидимой для меня, которая находилась на блестящем столе. Я лежал ниже его уровня.
Воспользуюсь кратковременным молчанием этого весьма разговорчивого субъекта и попытаюсь описать помещение, в котором я оказался и собственно присутствующих, тем более что и то и другое явно заслуживает особого внимания. Я находился в идеально белой комнате, настолько белой, что совершенно невозможно было различить границы между стенами, полом и потолком. Довольно скудный интерьер состоял из, монолитного, но весьма удобного ложа, где покоилась моя, как видно, драгоценная персона. Рядом стоял стеклянный стол, совершенно непрозрачный и два ажурных кресла из непонятного материала, в которых находились два не менее странных субъекта. Одному из них, на вид, было лет пятьдесят. Правильные черты лица, слегка прищуренные добрые глаза, короткая бородка с проседью очень располагали к себе. Он был немного полноват, но это его не портило. Другой был намного моложе на вид, вероятно, где-то моих лет. Худощавая фигура, скуластое лицо монголоидного типа, острый, пристальный, но не угнетающий взгляд. Казалось бы всё ничего, если бы не цвет. Он весь, включая глаза, был зелен, как весенняя трава. Тот, что постарше, по-видимому, закончив свои операции на столе, устремил в меня свою бородку.
- Ну вот и отлично, вы, мой друг, прекрасный объект для любых экспериментов, пусть это вас не обижает. Как я и ожидал, вы не подвели старика, через час-другой вы встанете, а там хоть в другую галактику. У вас исключительно крепкие нервы, должен заметить, однако не будем давать им дополнительной ненужной нагрузки. Тем более что теперь у нас с вами будет много времени для обстоятельных бесед. А сейчас вас введёт в курс дела один из наших наиболее уважаемых сотрудников. Я полагаю, что эта встреча будет для вас получше всех психотронных облучений вместе взятых.
Они почти одновременно поднялись из своих кресел и двинулись к одной из стен, которая тот час же исчезла при их приближении. За проходом возник тёмный силуэт и приблизился к ним. Зелёный внимательно посмотрел на него, обернулся ко мне и весело улыбнулся,
- От души завидую, счастливчик, поправляйся.
Они вышли, а тёмный силуэт остался в комнате, стена опять материализовалась. Существо подошло ко мне, вполне человеческая фигура, но заключённая в панцирь цвета вороненого золота. Голова была полностью закрыта жутким на вид забралом. Верхняя часть маски представляла собой, судя по всему аппарат для созерцания, в данный момент меня. Оно было из однородного материала, напоминающего густо тонированное стекло. Что находилось за ним, я не видел, откровенно говоря, желания такого не возникало. Нижняя часть "лица" - сплошная решётка, слегка выдающаяся вперёд. Создание никак не вязалось с моим первым впечатлением о рае, куда, по всей видимости, я попал. Какое там, дьявол во плоти! Исчадие подошло ко мне ближе и наклонилось к моему лицу. Тихое шипение издавала нижняя часть маски. Я увидел отражение своего, искажённого страхом лица в зеркальном покрытии. Это было уж слишком! Сначала тот кошмар, потом зелёные Карлеты, теперь ещё эта нечисть, разглядывающая меня, словно курицу в яблоках на обеденном столе. Мои нервы не выдержали, и я вскрикнул. Не знаю, чего больше было в этом крике,
страха или желания прогнать от себя это чудовище, проявившее ко мне явно гастрономический интерес.
- Чёрт, - произнёс монстр женским голосом, - какая же я дура!
Существо подняло руки вверх, проделало с забралом непонятные манипуляции и, опустив голову, сняло его.
- Прости меня, милый, я совсем упустила из виду, что ты отвык от этого. Я примчалась прямо из порта на своём флайере, даже не переодеваясь. Здесь многие так ходят, как видишь, лень прошла через века, наверное, быстрее нас.
Она поцеловала меня, а я потерял голову. Этот голос, это лицо, манеры, наконец, эти губы, всё это было создано в мире только один раз! Передо мной была МОЯ ЖЕНА!
Глава 4. 3694 год.
Постарайтесь на секунду оказаться на моём месте. Предупреждения Натальи оказались как нельзя, кстати, именно в этот момент. Всё, что произошло раньше, было ужасно, но сейчас мой здравый рассудок явно трепетал на волоске, и мне пришлось призвать все силы, чтобы он не был трагически оборван. Всё, что я испытал, пронеслось перед моими глазами, я попытался, как можно трезвее осмыслить всё это, но у меня ничего не получилось. Мой истерзанный мозг наотрез отказался работать. Единственное, что мне осталось, это получить объяснения от моей, закованной в невероятные латы, жены. Я постарался расслабиться и задал совершенно идиотский вопрос:
- Дорогая, как ты себя чувствуешь?
Наталья очень внимательно посмотрела на меня.
- Да ничего, - на секунду задумалась и вдруг улыбнулась, - ах, вот ты о чём... Она села в кресло.
- Помнишь, я кое о чём предупреждала тебя? Прости, я действительно не могла сказать тебе больше. Всё это входило в план эксперимента, попросту говоря, тебе устроили довольно суровый экзамен. Я была с самого начала против его последнего пункта, но Декарт настоял.
- Знаешь, я тоже не в восторге от этого.
- Понимаю, но к мнению Декарта мы всегда прислушиваемся, ведь он - твой учитель.
- Это я сегодня уже слышал.
- А, это наш добрый болтун-профессор, - она опять улыбнулась, - между прочим, умнейший человек. Давай сделаем так, я попытаюсь дать тебе максимальный объём информации, вопросы задавай по ходу.
- Начни, пожалуйста, с себя самой.
- Идёт. Итак, перед тобой астронавигатор Второго Флота, в функции которого входит так же сбор научной информации о состоянии планетарных систем. Но это, как правило, по необходимости, скажем в редких случаях высадки. Сотрудничаю также с центром ПВИ по приглашению уже известного тебе профессора Рождественского. Зовут меня Джей.
- Прости, я уже переполнен вопросами. Прежде всего, почему "Джей", ведь ты...
- Да-да, всё точно, ты знал меня как Наталью, но это была не я, то есть не совсем я. Около тридцати лет назад позитронный суперкомпьютер системы "Декарт" разработал план крупного эксперимента, который должен был сыграть основную роль в прекращении войны, которая длится уже пятьсот лет. Главным героем этого эксперимента стал один из сотрудников центра Пространственно Временных Исследований, принимавший активное участие в боевых вылетах обоих флотов на правах навигатора, диплом которого имел. Он провел бесчисленное количество исследований, принёсших много полезного в тактику ведения войны с нашей стороны. Звали его Даг Корн, добро пожаловать домой, Даг. -Я...?
Джей утвердительно кивнула.
В моей голове происходила война, наверное, не меньше той, о которой говорила моя вновь объявившаяся жена. Из неведомых ранее закоулков памяти выплывали фрагменты невероятных событий. Лица людей, такие близкие и такие незнакомые, удивительная аппаратура, которую я почему-то узнавал до мельчайших подробностей, наконец, смертельная карусель космических истребителей. Всё это мало помалу выбиралось из моего сознания, нехотя, тягуче. Я пытался анализировать самого себя, неужели всё это не из сна! Она не Наталья, я - не Александр.... Появилось странное ощущение, что эти имена действительно чужие. Ну да, я - Даг, я всегда им был, какой к чёрту Александр! Я вновь вынужден скомандовать себе расслабление.
- Прости, Джей, я немного задумался, продолжай.
- Я понимаю, это не удивительно. Однако после того, что ты услышишь дальше, думаю, тебе станет легче вспомнить твою настоящую жизнь. Пока не напрягайся сильно, просто слушай. А то, может, немного отдохнёшь?
- Да-да, именно сейчас мне как раз до отдыха. Нет уж, мучай дальше. Джей рассмеялась.
- Ну ладно. Синтетический мир Эридан-12, попросту говоря, очень большая звёздная станция с планету средней величины, это то, где мы сейчас находимся.
- Научная экспедиция?
Она на мгновение нахмурилась.
- Нет, это - наш дом. Станция была построена около девятой планеты в созвездии Эридан, воплощён в материале был лишь двенадцатый проект, прежние по тем или иным условиям не удовлетворяли требованиям. Существует Эридан уже четыреста шестьдесят пять лет, оснащён всем необходимым для поддержания жизни пяти миллиардов человек. Наш мир автономен, изредка мы подлетаем на расчётное расстояние к звёздам для пополнения энергии станции. Сейчас мы находимся около Антареса, а в последний раз, в три тысячи шестьсот сороковом, зарядка происходила около Ригеля.
- Минутку, в каком году?
- В три тысячи шестьсот сороковом по земному календарю.
- А сейчас какой?
- Три тысячи шестьсот девяносто четвёртый.
- Ты хочешь сказать...
- Совершенно верно, ты перешагнул более чем полторы тысячи лет. Я твёрдо решил больше ничему не удивляться.
- Дело в том, что ты был заброшен на полторы тысячи лет назад для сбора данных, необходимых для реализации твоей же идеи, обработанной Декартом. О сути плана я пока умолчу, ты это вспомнишь в беседе с самим Декартом, так будет лучше.
- Это немного ясно, но какова же в этом всём твоя роль?
- Идея моего присутствия полностью исходила от меня самой. В конце концов, я действительно твоя жена. Не могла же я бросить тебя одного.
- Мне непонятно здесь одно, как я вижу, ты перенесла возвращение намного легче меня.
- Тебя это обижает? - Джей рассмеялась.
- Что ты, я не...
- Ладно-ладно, шучу.
Смех прекратился, она посерьёзнела. Я поймал себя на мысли, что её демоническое облачение уже не пугает меня. Было что-то отличающее Джей от Натальи, наверное, это крылось её серьёзности. Да, это была серьёзность повидавшего человека. В карих глазах за юным озорством проступала мудрость, приобретённая в тяжёлых испытаниях, хотя в остальном на внешности это никак не сказалось.
- Джей, ты участвуешь в боевых действиях? Она покачала головой.
- Силён же ты на неожиданные вопросы, да, участвую.
- Прости, я перебил тебя. Джей пожала плечами.
- Ты прав, на меня никак не повлиял переход потому, что его просто не было. Я несколько опешил.
- То есть как...?
- Тысяча лет прошло с тех пор, как люди открыли способы использования собственного энергетического поля в полном объёме. Помнишь, в той жизни ты проповедовал теорию о материальности сознания? Так вот это ты вынес из своей реальной жизни, поскольку это преподают здесь в учебных центрах детям. С открытием темпоральных уровней, учёные пришли к выводу, что перенос через пространство-время энергетической составляющей индивидуального сознания гораздо рентабельнее, чем расщепление материальных предметов, включая органические тела. Так в заданной точке пространства в конце второго тысячелетия была создана квазибиологическая модель, являющаяся точной копией Дага Корна, которую очень удачно внедрили в общество. Затем была произведена, так сказать, транспортировка твоего адаптированного сознания и новый человек, с новым именем появился в данном времени. Однако всё это время твоя биологическая сущность, то есть твоё тело не покинуло этого стола. Кстати, я имела счастье ежедневно навещать тебя, хотя и жутковато целовать безжизненные губы.
С этими словами Джей наклонилась ко мне и поцеловала меня.
- Да, так намного лучше, - она улыбнулась, - пока всё понятно?
- Вполне, особенно после такого аргумента, - улыбнулся я в ответ.
- Ну вот, а со мной всё обстояло несколько иначе. В действительности, я вообще не покидала своего времени. Рядом с тобой всё время находился мой двойник, своего рода биоробот, наделённый точной копией моего интеллекта, смоделированного Декартом. Однако в самые ответственные моменты я могла подключиться к нему, и отсюда контролировать его действия. Для этого профессор Рождественский просто вызывал меня в лабораторию.
- Ты хочешь сказать, что я жил наподобие зомби, под постоянным контролем и, более того, не помня реальной жизни?
- Что касается памяти, действительно, в процессе адаптации кое-что было временно законсервировано, этого требовала чистота эксперимента. А что до контроля, он, конечно, присутствовал, должен же кто-то тебя оберегать. Ведь разрушение твоей модели могло повлечь за собой трагические последствия, это точно такая же смерть. Декарт ни на миг не оставлял тебя без внимания, но вмешивался всегда лишь в самых крайних случаях. В основном ты был предоставлен самому себе. Вообще я всегда замечала, что наш компьютер не лишён сентиментальности, особенно к своим прямым ученикам.
Я поднялся на ноги, но почувствовал сильную слабость и плюхнулся в кресло, рядом с Джей. Она встала, открыла незаметную ранее дверцу в гладкой стене и вернулась ко мне с металлическим стаканом в руке. Содержимое мгновенно прекратило головокружение и явно придало сил.
- Ещё несколько вопросов...
- Конечно, спрашивай.
- Ты упомянула о том, что Декарт разработал эксперимент тридцать лет назад, однако якобы по моей идее. Сколько же мне лет?
- Тебе тридцать три биологических года. Всё объясняется просто. Ты и раньше бывал в путешествиях во времени-пространстве, правда, до этого момента всегда осуществлялся перенос биологической субстанции, иными словами ты "бродил" во времени осознанно. В одном из таких путешествий ты находился совсем рядом, тридцать или около того лет назад. Там то и возникла у тебя эта идея. Но, находясь в опасной зоне, ты побоялся, что с тобой может что нибудь произойти и гипотеза до нас не дойдёт. Вот ты и отыскал доступ к Декарту, который был на тридцать лет моложе нынешнего, нарушив тем самым один из основных законов для темпоральных путешественников, и сообщил ему свои соображения. Декарт, как мог, загладил все возможные последствия твоего посещения, но информацию всё же зафиксировал.
- Понятно. Ты сказала, что прилетела сюда прямо из порта, ты из боя?
- Нет, - улыбнулась Джей, - я была на одной из планет системы, там живёт дружественная нам цивилизация. Вообще мы применяем более лёгкие защитные костюмы, но обстановка в этом секторе неясная, поэтому на мне этот скафандр. А что, очень страшно?
- Да нет, привыкнуть можно. Ну а кто, наконец, наш враг? Джей помрачнела.
- Об этом тебе лучше побеседовать с Декартом.
Примерно сорок восемь часов потребовалось мне для того, чтобы практически полностью восстановиться, надо сказать, что моя адаптация проходила на удивление легко. Возможно, сыграло роль сильное желание поскорее влиться в "новый" мир. Я окончательно поверил в то, что никогда не покидал его, осталось просто всё вспомнить. Моя память не сильно сопротивлялась, в сознании начали всплывать даже некоторые фрагменты устройства планеты-станции, на которой я находился, конечно, это происходило не без помощи Джей, которая неотлучно была со мной и моих друзей.
Через двое суток я мог передвигаться совершенно свободно, без помощи стимуляторов. Я решительно потребовал выпустить меня из-под опеки медконтроля.