Монументальная серая многоэтажка зловеще возвышалась над развалинами. Остатки домов, улицы и кое-где сохранившися высоковольтные провода терялись, смазывались блеклыми тенями на фоне ее значительности. Стальное рассветное небо намекало на приближение непогоды, а ветер, словно привязанный за хвост, кружил вокруг бетонной громадины.
Мы торопились внутрь. Вернее, моя спутница совсем не горела желанием попасть туда, но нужда была сильнее.
- Спасибо тебе, - в который раз повторяла она. - Мне бы только работать. Мне все равно, кем и как, лишь бы... пользу бы... Ну, ты знаешь.
Да, я знала. И поэтому мой выбор упал на нее, эту невыразительную девицу очень трудоспособной комплекции. Может, мне и было немного ее жаль, но сейчас я уже не помню наверняка.
Подъезд открыл рот, пожевал сухими досками косяка и ловко поглотил нас, подтолкнув дверью-языком. Коридор завибрировал, коричневые облупленные стены медленно сдвинулись и пол с потолком начали свой круговорот.
- Пойдем, - я тянула ее вперед, к лифту. - Не наступи на лампу. Да перебирай же ногами!
Колени дрожали, как на палубе в шторм.
- И что, тут так всегда?
Я пожала плечами.
- Когда как. Последний раз я шла по столу мимо чашек с чаем. Помню, вступила в кекс, потом долго чистилась.
- Именно, - подхватила я, нажимая кнопку вызова лифта. - Советую не пытаться понять, только принимать все как есть, а то сбрендишь сама.
Лифт приехал, и я с облегчением увидела, что сегодня он выглядел презентабельно и солидно, как в офисном центре.
- Нам на самый верх. Ты дорогу запоминай, я только сегодня тебя веду, - невесть зачем брякнула я.
Лифт полз очень медленно. Внезапно по полу прошла дрожь, и лист железа с грохотом полетел вниз. С моей спутницей началась истерика, когда в открывшейся дыре она увидела знакомую замусоренную улицу и обрывки проводов.
- Не кричи и не смотри вниз, - я устало привалилась к стенке лифта. Какого дьявола начинать эти смешные игры сейчас? Девочка же не готова. - Да успокойся, это только видимость.
- И это, по-твоему, тоже видимость?!!
Лифт остановился. Одна стенка песком ссыпалась в дыру в полу. Просвет все увеличивался, и в воздухе замаячила булыжная дорога, задорным витком уходящая куда-то вверх.
- Э-э-э..., - я уныло выглянула из лифта. До нужного этажа еще топать и топать. В первый раз мне попадается такая тяжелая судьба. - Пойдем, что ли.
Дорога, шириной метра в три, пружинила под ногами, как резиновая.
- А что мне придется делать? - девушка уже пришла в себя настолько, что почти не вскрикивала от прикосновений к клочьям скользкого тумана и принялась задавать вопросы. Ненавижу. - Ты хоть намекни.
- Не красней и не предвкушай, ничего порнографического, - резко ответила я. Хотя... Никто не поручится за больное воображение. Но ранее, во всяком случае, за ним ничего подобного не водилось.
- И все-таки?
- Быть самой собой. Делать, что тебе вздумается.
- И все? - Ее глаза округлились.
- Ну, может тебе переодеваться придется, ну, может, обзавестись парой специфических привычек. Да откуда ж я, черт побери, знаю? - взорвалась я праведным гневом. - Смотря по настроению... работодателя. Мало ли.
- Извини, - плечи девушки поникли.
Она понурила голову, и вдруг сдавленно пискнула. Под ногами расстилалось свинцово-серое небо, в глубине которого расплывалось солнечное пятно. Зато над головой во всем своем великолепии вились дымящиеся вонючие улицы.
- Не-е-ет!
Я вцепилась в руку падающей вниз впечатлительной особы.
- Ты с ума сошла? - зла на них, непуганых, не хватает. - Держись крепче!
Сбоку ехидно щурились окна ...дцатого этажа. Серая громадина нависла над нами и вихляющей в пустоте дорогой, как великан над лягушонком, и рассматривала нас с таким же интересом. Теряя силы, я еле переставляла ноги, таща за руку зажмурившуюся и скулящую жертву воображения.
- Это только видимость, - пыхтела я, даже не заботясь о том, слышит ли она меня. - Не паникуй и не теряйся, это ведь только... черт, тяжело... видимость...
Скоро идти стало легче. Дорога резко пошла вверх, под ногами заискрились разноцветные полосы.
- Да открой ты глаза.
Высоко над нами в почти черном небе золотился полумесяц. Розовые и фиолетовые волны бежали по дорожке, взмывали вверх и фонтаном лились мне на голову. Моя паникерша висела вверх ногами над дорогой, как воздушный шарик, так что я еле дотягивалась до ее руки.
- Ну, и куда ты собралась падать? - ехидно осведомилась я, отпрыгивая, чтобы откормленная тушка не рухнула мне на голову. - Я же говорила, тут все постоянно меняется.
Бедняжка сидела на светящейся дорожке, ошалело поводя головой.
- Поднимайся, а то мы не скоро попадем по адресу.
- Может, не надо? - жалобно спросила девушка, но на ноги встала. - Может, обратно...?
- Прости.
Сзади дороги не было. Сзади ничего не было. Сзади шел ливень из маленьких сереньких плюшевых зайчиков, плотный, как занавес театра.
- Прости, - повторила я. - Но нам надо двигаться вперед.
- Не хочу...
Маленькая девочка в кудряшках села и расплакалась, уткнувшись в голые коленки. Это уж совсем никуда не годилось.
- Ты что? А что я скажу, вернее, кого я представлю моей патронессе? Ты посмотри на себя, нюни распустила. Чтобы достигнуть вершины, нужно упорство и бесстрашие перед любыми дикими идеями. Что бы из тебя не сделали, ты должна защитить искру внутри себя, и только тогда эта искорка станет пламенем. И тогда ты станешь очень известной!
- Как принцесса? Нет, как Мерилин Монро? Нет, как личный секретарь президента? - зареванная девчушка успокаивалась и взрослела прямо на глазах.
- Именно, - я удовлетворенно хмыкнула при виде даже очень повзрослевшего бюста. А что, так даже лучше, сексапильнее, что ли...
- Тогда я готова. Ко всему, - твердо отчеканила моя спутница и твердым шагом направилась по дороге вниз, в плещущийся голубыми искрами каскад. Ее не смутила даже пара дельфинов, выпрыгнувших к самому месяцу и обрызгавших ее огненными каплями. Что ж, не зря я ее тащила, надрывалась - теперь я в ней уверена. Выживет, несмотря ни на что.
- А дорога-то где? - растерянный голос донесся уже с той стороны каскада.
Мы стояли у края пропасти, глубокой, как преисподняя. Багрово-красные камни тихо тлели, освещая каменистую пустыню и каньон, в который уныло смотрели две фигурки.
- Мдя... Вот уж воистину неистощимая фантазия... И куда теперь?
- Может, обойдем... - девушка осеклась на полуслове, осматривая пейзаж. Идти придется вечно.
Ну подай же знак, мысленно взмолилась я, внезапно ощутив весь груз прожитых мной веков, и опустилась на растресканную теплую землю. Я устала, смертельно устала вновь и вновь идти проторенным путем каждый раз как впервые, путаясь в ловушках и ища выходы из тупиков, созданных мрачным настроением. Тяжко было всегда, но эта дорога меня доконала.
- Давай же, пошли. Мы почти у цели, - теребила меня воинственная спутница, от нетерпения притопывая ногой.
- Куда пошли-то? Куда?
- Вниз. Вернее, вверх, потому что это - вниз. То есть, мы сначала вниз, а потом как бы вверх, но не сразу. А в самом низу. Правильно?
Я заглянула в каньон. На самом дне ущелья угадывались очертания фундамента. Чертова многоэтажка росла вглубь.
- Разобьемся, - покачала я головой и с усилием пнула ближайший камень. Тот искрой влетел в ущелье, достиг половины и с тихим звоном взмыл в небо, оставив на прощание запах серы. - Во всяком случае, попадем са-авсем не туда, куда хотим.
- Надо что-то делать, надо что-то делать..., - моя спутница прыгала на одной ноге вдоль опасной пропасти. Я крепко задумалась.
- Может, взлететь?
От неожиданности она так на одной ноге и застыла.
- Куда взлететь?
- Вниз. Как ты и предлагала.
- Как?
- На лифте. Закрой глаза...
...Тихий звон возвестил об окончании долгого подъема. Железные двери разъехались и мы ступили на мягкий серо-черный ковролин. В молочно-белых стенах темнели черные косяки стеклянных дверей. Коридор тянулся бесконечно, и только далеко впереди еле брезжил свет.
- Ой, мы пришли. Как здорово! - возбужденно шептала мой протеже. - И куда теперь?
- Да тихо ты, не мешай людям работать, - то и дело шикала я, оттягивая любопытную от стекол. Боже, какое же это счастье - сидячая работа...
- Но мы скоро...?
- Скоро, скоро...
Я остановилась у массивной дубовой двери и пригладила волосы.
- Стой и не шевелись. Да, и молчи.
На мой деликатный стук дверь мгновенно распахнулась, и средних лет дама в синем строгом костюме придирчиво оглядела сначала меня, а потом уж и присмиревшую фигурку за моей спиной.
- Ну, - протянула она, глядя на нас поверх очков. - И кто у нас здесь? Как всегда, нечто гениальное. Я правильно понимаю?
- Абсолютно, - кивнула я.
- Для кого?
- Ну... как обычно. Для моего.
- То есть как... для кого? Для кого? Какого...моего? - засуетилась девушка за моей спиной, но взгляд моей патронессы пригвоздил ее язык к небу.
- То есть благотворительностью ты заняться не намерена? - стекла очков свирепо блеснули.
- Как обычно.
- Хорошо.
- Иди, - я легонько толкнула мою спутницу в кабинет. - Ничего не бойся, и станешь равной звездам. Помни, что главное - это настойчивость. Стучись - и тебе откроют. Лезь хоть в двери, хоть в окно. Главное, чтобы тебя заметили и на тебе сконцентрировались. Поняла?
- Да входи уж, - недовольный голос из кабинета заставил меня умолкнуть.
- Вы там .... Присмотрите за ней... получше... - успела я крикнуть в захлопывающуюся дверь. Ответом мне было лишь добродушное хихиканье.
... Зал, украшенный цветами и лентами, тонул в овациях. Толпа людей стоя аплодировала толстенькой фигуре на сцене. Конферансье надрывался в микрофон:
- ... Несомненный прорыв, господа! Великий маэстро слова, первопроходец, принесший нам искру нового сознания! Его идеи завоевали мир без единого выстрела! Миллионы читателей отдают свои сердца вам и только вам! Поприветствуем же ...
Дальше я не слушала - и так все понятно. Ему - слава и почести, а мне - лишь удовлетворение от хорошо выполненной работы. И заслуженный отдых, хоть на полгодика. Махнуть в Грецию, к Олимпу...
Нелегко быть Музой. Ведь далеко не каждая гениальная мысль согласится пройти со мной путь на самый верх мрачной многоэтажки, - приходится заманивать, выдумывать всякое...