Что такое справедливость? Существует ли какое-то общее определение для этого понятия? Вряд ли. То, что кажется справедливым одному человеку, другой может воспринять иначе.
Да разве могло бы быть по-другому? Идеального мира не существует и не может существовать, несмотря на то, что Эралонские эльфы довольно близко подобрались к такому обществу. Несправедливость осталась и у них - выливаясь в презрительное отношение к людям.
Я не знаю, хочу ли я этого. Хочу ли я, чтобы мир стал идеальным? Что осталось бы мне, если бы не осталось того, с чем нужно было бороться? Муж, дети, теплый очаг и тихое существование? Я не смогла бы смириться с таким смыслом жизни для себя. Жизнь охотницы? Еда всегда будет нужна, в любом обществе, но моя жизнь все равно была бы совершенно другой.
И все же, если бы выбор зависел от меня, я бы сделала его в пользу идеального мира. Потому, что, таких, как я, меньшинство.
Я напрасно думаю об этом. Справедливости в мире не будет, пока в нем существует жизнь. Ведь она может существовать только за счет другой жизни.
Оссиэн Ильсинор
На улицах Лиэлона было еще тише, чем обычно. Да и как могло быть иначе, если за долгое время здесь впервые проводился суд. И над кем? Над чужаками! Все жители уже были на площади.
Оссиэн с горечью подумала о том, как это походило на ту потеху на Арене развлечений. Да, здесь не было того накала страстей. Не было смертей. Но ее друзьям грозило довольно длительное, по меркам эльфов, и пожизненное, по меркам короткой человеческой жизни, заключение.
Лиэлон был сказочно красив, но сейчас его красота только раздражала расстроенную девушку. Она едва не столкнулась с эльфом, выходящим из-за угла. Приветливо улыбнувшись, он пропустил девушку вперед.
--
С вами все в порядке? - озабоченно спросил эльф.
Нет, с ней далеко не все было в норме, но другим об этом знать было необязательно.
--
Все в порядке, - ей даже удалось улыбнуться, - я просто устала, вот и все.
Но эльф и не думал отставать.
--
Вы идете к площади?
Оссиэн подавила в себе растущее раздражение.
--
Кажется, туда идут все.
--
Да, - он нагнал ее и пошел рядом, - говорят, будут судить нарушителей. Какие-то люди вторглись на наш остров.
Девушка шла молча, не пытаясь, однако, избавиться от назойливого собеседника.
--
А вы слышали об этой девушке, - продолжал эльф, - говорят, она легендарная реинкарнация Эльмарион Аклоринэ. Другие же считают, что это очередная самозванка.
--
А что думаете вы? - не выдержала Оссиэн.
--
Не знаю, - задумавшись, ответил он, - простите, я, кажется, забыл о приличиях. Меня зовут Тионас.
--
А мы уже пришли, - откликнулась девушка, - меня зовут Оссиэн.
--
Оссиэн? - эльф задумался, - кажется, именно так и звали...
Она не стала дослушивать его.
Прямо перед ними улица вливалась в огромный ровный круг. Ступени, расположенные по окружности вели вниз, к небольшой круглой площадке. Четыре улицы, спускавшиеся к ней, не имели ступеней и служили проходами.
На площади было полно народу. Все ступени были заняты эльфами, а тем, кому не хватило места, пришлось стоять по краям проходов. Все взоры были устремлены в центр, где на шести каменных креслах сидели члены верховного совета Эралона. Седьмое место в центре пустовало, на его сиденье лежал жезл Лунного мага.
Оссиэн это место показалось до боли знакомым, хотя она и не была здесь ранее. Однако нужно было действовать. Девушка не без колебаний разрушила ею же созданный барьер, перекрывавший доступ к ее источнику. Знакомый поток свободы захлестнул ее, подарив незыблемую уверенность и спокойствие.
От нее не укрылись замешательство членов совета. Девушка спокойно миновала ступени и шагнула на центральную площадку. Тайвен, сидевший на одном из центральных кресел, побелел от гнева.
--
Это место для членов верховного совета, чужестранка, - выкрикнул он, - или тебе нужна помощь стражи, чтобы понять это?
Оссиэн поняла, почему она не заметила воинов - эльфы сидели в первом ряду, не обнажая оружие. Однако теперь, внимая словам эльфийского лорда, они одновременно поднялись.
--
Уймись, советник, - жестко произнесла Оссиэн, - мое место по праву находится здесь.
--
Нас шестеро, - тем же тоном парировал Тайвен, - и никто не собирается уступать тебе свое место. Попробуешь отобрать его силой?
Эльф торжествовал. Если волшебница задействует магию, против нее обратится вся сила совета и всех эльфов. Здесь он был неуязвим.
К его удивлению, Оссиэн звонко рассмеялась.
--
О, мне не нужно от вас ничего, - сказала она, - у меня уже есть место. Свое место.
Члены совета разом поднялись со своих мест. Тайвен же только осуждающе покачал головой.
--
Кто ты такая, чтобы претендовать на место Лунного Мага? - произнес один из советников, сверкая глазами, - Кто дал тебе право на это? Отвечай немедленно!
--
Мое право - право крови, - Оссиэн гордо подняла голову и протянула руку к центральному каменному креслу.
Тайвен знал, что сдвинуть с места жезл сможет только одно существо в мире. Он и остальные члены совета мгновенно обратили взоры к изящному изделию. Первое время оно пребывало в недвижимости, но Оссиэн это не смутило. Она знала, что нужно время. Немало времени. Слишком долго он лежал на своем месте, слишком долго дремал внутренний источник предмета. Остальные, похоже, пребывали в той же уверенности, поскольку никто не оторвался от созерцания символа власти Лунного мага.
Жезл дрогнул. Тайвен несколько раз моргнул, решив, что ему показалось. Но затем тот задрожал, отметая всякие сомнения и разрушая любые возражения. Затрепетал и молнией сверкнул в воздухе, оказавшись в плотно сжатом кулачке Оссиэн.
Вспышка ослепила всех вокруг. А когда эльфы пришли в себя, девушка уже восседала на центральном кресле, поджав ноги и сжимая в руках символ теперь уже своей власти.
Больших доказательств не требовалось. Трудно было бы придумать лучшую проверку. Эльфы затихли, переваривая случившееся.
Первым пришел в себя Тайвен и он тут же показал, что умеет достойно проигрывать. Эльф обошел кресло и присел на колено перед девушкой.
Девушка встала и подняла его. В ее взгляде, встретившимся с его глазами, мелькнуло смущение.
--
Я принимаю ее, благородный Тайвен Октелиан, лорд-защитник Лиэлона.
--
Эльмарион, Эльмарион, - восхищенные шепотки теперь раздавались повсюду.
Клятва следующего советника потонула уже в восторженных криках, которые немало смутили и без того оробевшую девушку. Она оказалась не готова к своей незаслуженной, как ей казалось, славе.
--
Мы можем начинать, владычица? - негромко произнес Тайвен, когда шестой советник занял свое место, - ведь в вашей власти отменить суд.
--
Ты хочешь, чтобы с моим приходом здесь началось беззаконие? - в голосе девушки, однако, не было и тени осуждения.
Тайвен молча поклонился и повернулся к одному из стражей.
--
Пусть приведут пленников, - выдохнул лорд.
* * *
Она разрушается.
По серебристой поверхности сферы, бежала тонкая, едва заметная трещина. Пока что она была одна и занимала крохотную часть огромного сверкающего шара.
Ламис бережно провела рукой по сфере.
--
Тебя это беспокоит? - Зорат, как всегда появлялся незаметно.
Богиня давно оставила попытки засечь его прежде, чем раздастся этот спокойный, уверенный голос.
--
Не такая уж я и плохая, - она даже не обернулась, - Зорат, я люблю этот мир. И не хочу, чтобы он погиб.
--
Разрушение сферы - это еще не конец, - его тон, однако, свидетельствовал о другом, - просто это положит конец магии, какой ее понимают существа Тельпериона. Мы останемся прежними.
--
Останемся ли? - кисло улыбнулась Ламис.
Зорат встал рядом, задумчиво созерцая поверхность сферы.
--
Помнишь, как этот мир изменился в первый раз? - спросил он.
--
Конечно. Мы стали единственными, кто познал неизменную магию. Благодаря Алалиэль...
--
Вот-вот, - Зорат улыбнулся, - Ты понимаешь, кто мы? Мир изменился после трех возмущений, и теперь дело идет к тому же. Дронар объяснил мне кое-что из своих наблюдений, и я согласен с ним. Нас ждут два разных исхода. Первый, мы отстоим наш мир и расширим астральное пространство Тельпериона.
--
А второй? - спросила Ламис, - Нет, не говори. Нас отбросит назад?
--
Боюсь, что нет, - спокойно ответил Зорат, - скорее всего, этот мир уничтожат, освободив место для нового. Никому из нас в нем места не найдется. Конечно, мы можем поселиться в астральном пространстве техногенных миров, в каждом найдется место для одного из нас. Только одного, но этого вполне достаточно.
--
Я не хочу закончить как Эледвен.
--
Эледвен сошла с ума от собственного совершенства, - Зорат закрыл глаза, - нам это не грозит.Еще очень далеко до нее.
* * *
--
Глупцы.
Старик прокряхтел, с трудом опускаясь в тень дуба. Он решил поселиться здесь в тот самый миг, когда увидел это дерево. Они были старыми знакомыми, причем старик помнил дерево с тех пор, когда оно было еще молодым, зеленым побегом.
Его теперешняя внешность причиняла ему немало неудобств, и, при желании, он легко мог изменить ее. Но не хотел. Шаткое равновесие и так было поколеблено, а он не желал усугублять беды этого мира. Впрочем, кое-что он позволить себе все же мог.
Возле него вдруг появилась небольшая стопка поленьев. Еще миг и на них заплясали веселые огоньки костра. Дуб над ним недовольно зашелестел листвой, уловив тепло. Память дерева хранила ужасные пожары, хотя немногие из них вообще добирались до одинокого дерева. Но дуб выжил, всякий раз покрываясь молодой листвой.
Старик хорошо помнил то время. Он сам изменил строение коры дуба так, что та могла противостоять даже топору дровосека. Чары тогда сработали почти как надо. Почти, потому, что дуб вдобавок получил разум и способности к магии.
--
Спокойней, старый друг, - зашептал старик, - Это пламя не причинит тебе вреда.
Теперь листва шелестела по-другому, словно дерево, и впрямь, успокоилось. Наверняка не смог бы сказать никто.
--
Вона судьба твоя, какая значит, - старик глубоко вздохнул, - Дуб висельников. Э-эх, не ведают люди что творят.
Дерево ничего не ответило. Конечно, у него не было рта или голосовых связок, но старик ожидал совсем другого ответа. И вдруг, кора под его спиной потеплела. Затаив дыхание, старик переждал мгновение, опасаясь, что этот отклик - лишь плод его воображения. Затем он одной мыслью рассеял костерок, в волнении позабыв об осторожности. Но тепло оставалось.
Старик довольно усмехнулся.
--
Знаешь ли ты, что, что мы друзья? - лукаво вымолвил он, расслабившись.
А через несколько минут он уже крепко спал, оберегаемым бессонным стражем. Дуб не знал слова друг, а образы, которые он получал из разума старика, сбивали дерево с толку. Он и сам не мог объяснить то чувство, что он испытывал к этому человеку.
Так не должно мыслить обычное дерево. Но это дерево и не было обычным. Его связь с мыслящими была ничуть не слабее связи с растительным миром.
* * *
--
Твою мать, это еще что такое, - выругался капитан передового корабля армады, - спустить паруса, бросить якорь! Полная остановка!
Солнце уже заходило за горизонт, окрашивая облака в багровые и розовые тона. В полной тишине кроме плеска воды и хлопанья парусов, послышались новые звуки - крики людей и скрип канатов.
--
В чем дело, - стоявшая неподалеку от капитана представительница темных эльфов недовольно нахмурилась, - почему мы останавливаемся.
Капитан в полный голос приказал передать сообщение об остановке остальным кораблям. Человек в гнезде принялся размахивать руками, в каждой из которых он держал по красному флажку.
--
Это я вас, магов, должен спросить, - капитан, наконец, повернулся к ней, - что это такое?
Он передал подзорную трубу женщине и указал на юг от корабля. Та едва сумела скрыть свое волнение, появившееся, едва только она поднесла трубу к глазам. Примерно в полулиге от них в воздухе можно было заметить заметные искривления, образующие овальный вихрь, размером в десятки раз превышающий корабль.
У эльфийки перехватило дыхание. Явление походило на обычный портал (если только портал таких размеров мог считаться обычным). Правда, он был совершенно бесцветным, в отличие от всех виденных ею порталов, окрашивающих пространство во все цвета радуги.
Сначала она подумала, что это дело рук эльфов Эралона, но сразу же отмела это предположение: даже если все высшие эльфы были бы сильными магами, им не под силу было сотворить и вполовину меньший портал. Ведь силы, затрачиваемые на его открытие, возрастали намного быстрее, чем его размер. А такое было под силу разве что десятку архимагов, при поддержке сотни обычных.
Она попыталась посмотреть на него астральным зрением, и чуть было не закричала - ей попросту не удалось этого сделать, словно она была существом напрочь лишенным способностей. Раньше этого не происходило никогда. У эльфийки похолодело в груди от собственного нелепого предположения - магия перестала действовать.
Девушка украдкой сделала жест в сторону одного из матросов. Но ожидаемая слабенькая молния так и не появилась, и тогда ее по-настоящему охватило отчаяние. Она впервые почувствовала себя беззащитной, хотя и владела оружием лучше любого не нерагара.
Первым побуждением ее было сразу броситься к шлюпке, приказать опустить ее на воду и доставить весть Эриэн, которая была главой корпуса темных эльфов, но затем девушка вспомнила и еще нечто еще более важное. Заклятье, позволявшее глазам эльфов легко переносить солнце, тоже должно было перестать действовать. Обнаружить это не позволяли облака и закат.
Однако на этот счет верховные жрицы позаботились, предусмотрительно распорядившись снабдить длинными капюшонами все плащи эльфов. Вспомнив об этом, эльфийка рефлекторно набросила капюшон, но затем нервно рассмеялась и откинула его назад, вспомнив о закате.
--
Прикажи опустить шлюпку, - ее слова, обращенные к капитану, прозвучали как приказ.
Он посмотрел на эльфийку, как на сумасшедшую, но все же не стал спорить и махнул рукой двум матросам, ожидавшим его решения.
Когда шлюпка опустилась на воду, эльфийка проигнорировала лестницу и попросту спрыгнула вниз, так мягко приземлившись, что лодка только слегка покачнулась. Оба матроса не решились повторить ее подвиг и воспользовались лестницей.
--
К "Непобедимому" - распорядилась эльфийка, едва только ее сопровождающие уселись за весла.
***
Эриэн слушала ее доклад молча, она тоже заметила необъяснимое исчезновение магии, считая явление временным и касающимся не только магов армады, но и Эралонских эльфов, а может и всех магов вообще. Однако часть про портал и заклинание светопереносимости она выслушала с возрастающим вниманием. Все это вместе могло превратиться в большую проблему для всего похода.
Она отпустила эльфийку и молча уставилась вслед отплывающей шлюпке, краем глаза заметив брата, внимательно наблюдавшего за ней.
--
Опять плохие новости? - сочувствующим тоном произнес он, подойдя поближе, - ведь мы не сможем связаться с Гиншарризороном.
--
Тебе доставляет удовольствие мучить меня? - произнесла Эриэн, отчетливо понимая, что последние события еще и развязали Зейнону руки.
Никто ведь ничего не возразит, если она вдруг выпадет за борт корабля. Ее даже искать не станут.
--
Я не могу читать твои мысли, - воин рассмеялся, - но сейчас они написаны на твоем лице. Сестричка, мне вовсе не нужна твоя смерть. Я не такой как ты.
--
Не сомневаюсь, - съязвила Эриэн.
--
Тебе не приходило в голову, что наш поход носит печать бессмысленности, - заметил Зейнон, оставив ее шпильку без внимания, - Почти тысяча отборных воинов - нерагар участвует в походе против эльфов Эралона. Причем с людьми в союзниках. Насколько я помню, люди всегда были нашими злейшими врагами. Эльфы поверхности были второстепенными, хотя и более легкими и доступными целями. Ведь мы стали подземными из-за войн с человеческими поселенцами.
--
Я не привыкла обсуждать приказы верховных жриц, - Эриэн попыталась уйти с опасной темы, - Возможно, они решили, что люди им пока не по зубам и создали временный союз.
--
Неужели они полагают, что люди столь наивны и доверчивы?
Когда до Эриэн, даже сквозь пелену отрицания, дошел смысл его слов, она призадумалась.
--
Что ты хочешь сказать? - с неподдельной тревогой спросила эльфийка.
Зейнон устремил на нее задумчивый взгляд.
--
Только то, что мы на опасном пути, - серьезно произнес он, - для пешки он чаще всего бывает последним.
* * *
Во тьме и одиночестве, Мирагнар получила достаточно времени, чтобы подумать о своем положении.
Всех валькаров разместили в двух клетках, по четыре человека в каждой, расположенных в каком-то сыром и затхлом помещении под землей. Ей, как предводительнице пленников предоставили еще одну отдельную клетку поменьше. Одиночество тяготило ее, хотя клетки стояли рядом и валькары могли перебрасываться словами друг с другом.
Она понимала, как им повезло. На подземном уровне, где жили гномы, обитали и существа похуже. Например, темные эльфы. Если бы валькары попали в плен к ним, с них бы, скорее всего заживо содрали кожу, или сделали бы еще что-нибудь похуже, если подобное вообще можно себе представить.
В этом свете, тюрьма подземных гномов представлялась раем. Их хорошо кормили, иногда приходил целитель, осматривая пленников с равнодушным лицом. Но все попытки Мирагнар завязать беседу окончились провалом.
Иногда приходил тот самый гном, с которым она разговаривала, когда валькаров взяли в плен. В общих чертах суть его вопросов была проста: он спрашивал кто они, откуда, зачем появились во владениях гномов и Мирагнар, опираясь на скудные познания в его языке, объяснялась, в свою очередь, пытаясь выудить сведения об их дальнейшей судьбе.
Однако гном всякий раз сокрушенно качал головой, не веря ей. Все, что удалось узнать Мирагнар - это то, что их пока что не собираются казнить.
И этот день начался как обычно. Собственно говоря, Мирагнар не знала точно, настал ли день. Все, что ей оставалось - опираться на свое чувство времени. Она проснулась, значит, настал новый день.
Клетка была высоко и просторной, так что девушка могла свободно ходить по пространству, ограниченному решетками.
Загрохотал замок двери в подземелье. Мирагнар усмехнулась, получив еще одно подтверждение тому, что настал новый день. Стражник всегда приносил еду и питье утром и вечером. Гномы не обедали и, судя по всему, решили приучить и узников к новому для них распорядку.
Однако в дверях появился вовсе не гном. Вошедший носил длинный плащ с капюшоном. Его шагов не было слышно, возможно из-за бесшумной подошвы сапог, или благодаря отточенным навыкам профессионального вора или убийцы.
В руке фигуры блеснула связка ключей. Неизвестный отомкнул две клетки, выпуская валькаров. Затем он подошел к клетке Мирагнар и застыл, словно ожидая чего-то.
--
Кто ты? - девушка тщетно всматривалась в темноту под капюшоном, - Ты пришел помочь.
--
Возможно, - раздался знакомый голос.
Мирагнар изменилась в лице, не веря своим ушам.
--
Омела? - тихо спросила она.
Ее сестра небрежно сбросила капюшон.
--
Да, Мира, - с усмешкой произнесла она, поднося связку ключей к решетке, - Тебе ведь это нужно, правда?
Едва Мирагнар протянула за ними руку, Омела тут же отдернула связку, рассмеявшись в лицо сестре.
--
Не так быстро, - мягко произнесла она, - ты должна кое-что сделать для меня, сестренка.
--
Что? - терпеливо произнесла Мирагнар.
Омела извлекла из-под одежды какой-то предмет и бросила его через решетку. Мирагнар быстро поймала его и тут же вздрогнула от отвращения: рука ее сжимала тонкий металлический ободок, вроде того, что Итиэль надела на плененную сестрами волшебницу. Валькары давно пользовались этими магическими устройствами для пленников, но теперь ободок внушал Мирагнар сильное отвращение. Она знала, чего потребует Омела.
--
Надень его, - приказала ее сестра, - магия больше не властна над этим миром, но артефакты почему-то действуют. Ты можешь пойти со мной, если хочешь. И если наденешь это. Ты должна понять меня, контроль необходим. В данном случае.
Вместо ответа, Мирагнар швырнула в нее ободком. Омела увернулась, и выражение ее лица стало жестоким.
--
Как хочешь, - она пожала плечами и подобрала его, - мне нужны слуги, а не напарники, Мира. Желаю удачи.
С этими словами, она повернулась и зашагала к двери. Растерявшиеся валькары последовали за ней, бросая сочувственные взгляды на свою бывшую госпожу.
Мирагнар осталась одна, но теперь ей было о чем поразмыслить. Омела сказала, что магия больше не действует. В пророчестве было сказано об этом, но как-то туманно и неопределенно. Она действительно больше не чувствовала магической защиты гномов, но чувствовала свой силовой источник.
Может быть, Омелу ввел в заблуждение сбой защитных чар гномов? В таком случае, хватит одного взрыва небольшого огненного шарика. Мирагнар решительно отошла от решетки и мысленно потянулась к источнику, протянув руку, ладонью вперед. Совсем крохотный шарик вырвался из нее, устремившись к решетке.
А в ответ ее ударило такой волной отката, что Мирагнар распласталась на полу, корчась от невыносимой боли и зажимая себе рот, чтобы не вскрикнуть. Прошло немало времени, прежде чем боль, наконец, пошла на убыль. Наконец, последние ее отголоски перестали терзать лежавшую на полу девушку.
Мирагнар слегка повернула голову и едва не вскрикнула вновь, от отчаяния - маленький взрыв только чуть-чуть раздвинул решетки. Отчаянно борясь с судорогами, непроизвольно пробегавшими по всему ее телу, девушка встала, пошатываясь от слабости, охватившей ее.
Впрочем, лаз оказался достаточно широким, чтобы она могла протиснуться в него. Мирагнар мысленно порадовалась своей форме - не такая объемная, как остальные воины, она смогла выбраться на волю именно благодаря этому своему качеству.
Теперь, хотя она уже сносно держалась на ногах, ей больше всего на свете хотелось спать. Но как раз этого девушка и не могла себе позволить, справедливо ожидая, что гномы вскоре хватятся кормящего.
Мирагнар тихо проскользнула в открытую дверь.
* * *
--
Не колдовать! Никому не колдовать! - громко прокричала Эриэн группке магов, выбравшихся наружу на шум.
На палубе и так уже было достаточно стонавших магов, попытавшихся применить заклинания.
--
Какой огромный!
--
Боже!
--
Энгитонк?
--
Вряд ли. Он меньше, и не летает.
--
И на виверну не похож.
--
Храни нас Ламис!
На корабль по воздуху стремительно неслось странное существо, размером, даже по примерным прикидкам, не меньше самого корабля. Эриэн, в своей жизни в Эрурдароне повидала немало демонов. Но это нечто превосходило даже ее тайные кошмары. Еще с десяток собратьев крылатой бестии неслись на флот Фейрун.
Каждое напало на отдельный корабль. Эта же нацелилась на "Непобедимый".
Уродливое, непропорциональное тело на удивление гибко двигалось в полете. Огромные крылья твари часто взмахивали, увеличивая скорость полета. Невозможно было различить его голову, казалось, на корабль несется огромный, извивающийся кусок мяса на крыльях.
На правом борту построились стрелки, и Эриэн на миг успокоилась. Тварь, между тем, вошла в зону поражения, и офицер отдал короткий резкий приказ. Послышались щелчки множества арбалетов, в воздухе появилась пелена стрел.
Тварь прошла через нее, издав ужасающий вопль, несколько десятков снарядов попали в нее. Но это только разбудило в ней ярость. Подлетев на огромной скорости к борту, существо резко повернуло крылья, почти мгновенно остановившись в воздухе. Порывом ветра стрелков отбросило назад.
Раздались многочисленные вопли ужаса.
Вверх взметнулась огромная голова, покрытая шишковатыми наростами. Полыхнули ненавистью маленькие красные глазки. Видимого рта на голове не было. Широкие, когтистые лапы, прежде прижатые к груди, тварь резко раскинула в стороны.
Эриэн показалось, будто существо взорвалось. Из темной дыры в его груди вылетело несколько десятков щупалец. На конце каждого были по три пальца, соединенных кожаной перепонкой так, что она образовывала плотный мешочек.
Три щупальца метнулись к кораблю и тут же исчезли в груди твари. Эриэн услышала, как выругался офицер, недосчитавшись трех стрелков. Девушка отметила про себя, что щупальца не вернулись.
А в следующую секунду, свет померк для нее. Внутри мешочка было так тесно, что Эриэн почти сразу же начала задыхаться и задергалась, пытаясь выбраться. Ее усилия ни к чему не привели, однако, в следующее мгновение раздался чавкающий звук, и холодный клинок слегка задел ее бок, вспарывая плотную кожу мешка.
Девушка резко вырвалась наружу, вдохнув столько воздуха, сколько могли захватить ее легкие. В ее взгляде, остановившемся на суровом лице брата, сквозила неприкрытая благодарность.
Воин молча кивнул ей и метнулся на помощь остальным воинам. Тварь, меж тем, продолжала насыщаться, не обращая внимания на отрубленные щупальца и новый залп нескольких арбалетчиков. Зейнон резким движением клинка пересек еще одно щупальце, метнувшееся мимо него. Почти метровой длины клинка едва хватило, чтобы отсечь его.
Закинув в темное отверстие рта последнее целое щупальце с добычей, тварь отлетела от корабля, ловко увернувшись от очередного залпа. Издав рев, от которого лица солдат вновь побелели от ужаса, тварь ухнула в воду, подняв тучу брызг.
Корабль едва не опрокинуло от толчка. Эриэн подбежала к борту, всматриваясь в темные глубины океана, но существа уже не было видно.
То же самое происходило и на других кораблях, подвергшихся атакам летающих тварей. Одну из них, судя по всему, убили: капитан одного из соседних с атакованным кораблей, повел свое судно на таран. Существо ушло в воду, но никто не мог бы с точностью сказать, мертво оно или нет.
--
Воздушно-водное. Это что-то явно не из нашего мира. Семнадцать солдат людей, - хмуро произнес Зейнон, подходя к сестре, - и один маг из наших. Это только на "Непобедимом".
Эриэн, еще не отошедшая от происходившего, только кивнула в ответ.
--
Но в следующий раз мы будем готовы, - продолжил эльф, - я позабочусь об этом.
--
Как можно быть готовым... к такому, - эльфийка судорожно сглотнула.
Зейнон как-то странно посмотрел на нее.
--
Подумай лучше о другом, - предложил он, - например, о том, что этот "портал" все еще открыт. Кто знает, кто еще может пожаловать к нам извне.
Он с удовольствием отметил, как содрогнулась Эриэн. Былой надменности его сестры не осталось и следа. Все же они не потерпели однозначного поражения, одна из тварей убита или ранена... лучше надеяться на первое, но готовиться к последнему. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем им потребуется новая пища?
--
Нужно плыть к Эралону, - решительно произнес он.
--
Нам нужно вернуться, - слабо запротестовала Эриэн, - пока не поздно.
--
Уже поздно, - мрачно сказал Зейнон, - до Эралона рукой подать, а чтобы вернуться к Фэриону, даже если мы сумеем одолеть наш "хвост", нужно как минимум в три раза больше припасов, чем у нас осталось. Мы сдохнем от голода и жажды посреди океана.
--
О-о, а на Эралоне у нас гораздо больше шансов, по-твоему? - скептически заметила эльфийка, - высшие эльфы только и ждут, чтобы мы высадились на их остров, ослабленные и перепуганные. Они быстро перережут нам глотки.
--
Мы не станем высаживаться очертя голову, - возразил Зейнон, - сначала пошлем шлюпку с эмиссарами. Конечно, все это - как игра в кошки-мышки со смертью, но у нас нет выбора.
--
Попытаешься усыпить их доверие? - Эриэн усмехнулась, - Нам бы только построить лагерь, а потом...
--
Мы не будем обманывать ничьего доверия, - довольно неприязненно заметил ее брат, - мы враги, но это не делает нас бесчестными по отношению друг к другу.
Эриэн вспыхнула, но Зейнон жестом отмел все возражения и отвернулся. Он теперь мог это сделать безнаказанно. Девушка уже начала его ненавидеть.
--
Остается только уговорить людей, - пробормотал эльф, направляясь в свою каюту.
* * *
Теперь всем было не до нее.
За последние два дня материк изменился до неузнаваемости. Уже на следующий день после своего отъезда, от чудом уцелевшего бродячего торговца, Сиобель узнала, что ее деревня была сметена с лица земли полчищами неопознанных существ.
Девушка считала слова очевидца - о каменных големах, обладающих разумом, бредом труса, до тех пор, пока один из каменных гигантов не попытался проломить ей голову импровизированной дубиной - деревом, выдранным с корнем.
Тогда она узнала и еще кое-что о силах дарованных ей богом. Псионическая энергия неконтролируемой мощи буквально раздробила голема. Правда, она схлопотала сильную головную боль, но восторг, испытываемый девушкой, легко заглушил ее. Теперь она безбоязненно могла путешествовать по Фэриону, даже, несмотря на обилие новых его жильцов.
Она много раз помышляла о том, чтобы вернуться, хотя бы для мести, но что-то или кто-то словно вел ее, не позволяя сворачивать с пути. Дорога вела ее к Канаану, самому южному порту Фэриона. Сиобель надеялась, что ей удастся купить место на одном из кораблей.
Несколько раз, на севере она видела дым. Похоже, нашествие новых обитателей не проходило для королевства Фейрун безболезненно. Оставалось надеяться, что в Канаан они еще не добрались.
* * *
Гирион сидел за столом таверны "Надежный якорь". Третья бутылка медового напитка ввергла его в еще более угнетенное состояние. Довольно странным оказалось то, что именно здесь, на юге, он впервые попробовал напиток северян - эль и тут же пристрастился к нему.
Да и что оставалось делать, если он опоздал. Королевский флот выплыл из порта два месяца назад. И, что еще хуже, никто не решался выходить в море, даже рыбацкие шхуны стояли в доках с парусами, закутанными, как во время штормовых сезонов. Ходили слухи, что море стало по-настоящему опасным.
Пираты всегда были бичом южного океана, но теперь их тоже не было. В глубинах появились странные существа, которых ранее не замечали ни здесь, ни в какой бы то ни было части южного, да и других океанов.
Старик сказал, он умрет, когда вновь увидит ее. Но Гирион не хотел умирать так просто, а для этого нужно было быть подальше от таинственной незнакомки, например, на другом материке. Он давно решил, что для него самый приемлемый конец - смерть в сражении. И вот теперь, когда король Фейрун решился на войну с эльфами, вне материка, юноша не смог принять в ней участие.
В таверне было довольно людно и шумно, но Гирион словно не замечал вокруг никого и ничего. Даже когда вышибала ударил одного из особенно ретивых пьяниц об его столик, он не моргнул и глазом. Здоровенный детина одобрительно ухмыльнулся, вышвыривая свою жертву за дверь.
--
Зачем он так, - тихо зашептал кто-то за соседним столиком, - Бедолага Орфус не пьяница.
--
Но он сам нарвался, - в тон ему, возразил другой, - правила ведь простые.
Первый напряженно засопел и Гирион презрительно хмыкнул.
--
Орфуса уволил мастер гильдии рыболовов, как и добрую половину рыбаков. Бедняга остался без заработка.
--
Можно подумать, кто-то сейчас зарабатывает много, - фыркнул его собеседник, - вон тот громила на гроши живет и не жалуется.
--
Тише ты, шельма, - зашипел на него первый, - прогуляться захотел?
--
Кишка у него тонка, - второй презрительно ухмыльнулся, - я не чета этой рыбацкой швали. Этот великан силен, но умишка у него немного.
--
Может, скажешь ему это в лицо, - неожиданно для самого себя произнес Гирион, повернувшись к собеседникам.
Первый, оказавшийся толстяком в наполовину расстегнутом, потрепанном камзоле, встревожено запыхтел. Напротив него сидел мужчина в коричневой охотничьей куртке, штанах и маленькой лесной шапочке. Лицо его было искажено гневом.
--
Тедрик, нет, - залепетал толстяк, - он не это хотел сказать.
--
Тебе бы научиться держать язык за зубами, юнец, - охотник прищурил глаза.
Юноша проклинал себя за глупость, но уже не хотел идти на попятную.
--
Я держу язык там, где хочу, - с вызовом произнес он.
--
Тогда тебе его могут отрезать.
Терпение Тедрика явно истощалось. Гирион ощутил, что и сам испытывает гнев.
--
А ты попробуй, - с угрозой произнес он.
Охотник взревел и вскочил на ноги, опрокинув стол и все его содержимое на взвизгнувшего толстяка. Гирион, повторил его маневр удачнее, лишь покачнув свой стол.
Тедрик бросился на него, опрокинув на землю, но юноша обеими ногами уперся в его живот и отшвырнул назад. Толпа вокруг одобрительно загудела. Вышибала вопросительно взглянул на трактирщика, беспомощно пожавшего плечами. Когда дрались двое, следовало подождать завершения драки, нежели ввязываться в нее. Иначе драка могла перерасти в массовую потасовку, которая, обычно, приводила к разрухе.
Гирион быстро поднялся и теперь наблюдал за охотником, пытавшимся встать на ноги. За свою жизнь в деревушке, где единственным развлечением были ежедневные потасовки, юноша приобрел немалый опыт. Единственным, кому он уступал в силе там, был сын кузнеца. А щеголь на полу таверны явно нечасто выяснял отношения.
Тедрик, наконец, смог встать на ноги. Теперь он не спешил ввязываться в бой, медленно приближаясь к Гириону. Но тот вовсе не собирался отдавать инициативу. Как только охотник подошел достаточно близко, юноша резко подался вперед и провел ложный выпад левой рукой. Тедрик легко заблокировал удар и пустил в ход свою левую. Ожидавший этого Гирион ушел вправо и нанес короткий удар в челюсть охотнику. Дикий рев ликующей толпы ободрил его.
Ошеломленный Тедрик застыл и юноша повторным ударом справа вновь опрокинул его на пол. Охотник потянул руку к поясу, за ножом, но чья-то нога отшвырнула ее. Могучие руки вышибалы ухватили Тедрика за ворот.
Спустя несколько секунд, дверь широко распахнулась, охотник кубарем выкатился наружу. Жалобно скрипя ржавыми петлями, дверь медленно закрылась за ним.
--
Тебе, наверное, тоже пора, - огромная рука легла на плечо Гириона, тон вышибалы был почти сочувствующим, - свежий воздух бодрит.
--
Я вовсе не пьян, - Гирион выпрямился и тут же покачнулся, едва устояв на ногах.
Едва закончилась схватка, он и впрямь почувствовал себя намного хуже.
--
Ладно, ты прав, - сдался юноша, - воздух действительно свеж этой ночью.
--
Вот-вот, - закивал гигант, - проветрись и возвращайся. А лучше, брось все это. Протрезвей и забудь про эль. Это не выход, поверь мне.
На улице уже было темно. Холодный ветер взметнул короткий плащ Гириона, проникая даже сквозь теплую одежду. Юноша поежился. В голове по-прежнему царил червь спиртного, пожирая разум и борясь с рассудком.
Но даже завывания ветра не смогли заглушить тихие голоса, раздававшиеся за углом.
--
Господин рассердится. Вик не должен привлекать внимания раньше времени.
--
Но он выставил меня идиотом, Гленн. Опозорил.
--
Перед этими пьянчугами? - скептически заметил первый, - да они такие разборки каждый день видят. Кроме того, мы здесь не навсегда. Еще пару дней - и мы уже на Шторме, в открытом море.
--
Можно было хотя бы преподать ему урок, - пробурчал другой.
--
Забудь, Тедрик. Ты же всегда мечтал вырваться из этой дыры. А если ты уступишь порыву, наши планы могут оказаться под угрозой. Как и наши головы. Господин не простит ошибки.
--
Ты прав, - нехотя признал тот, - Ладно, пойдем. Месть может и подождать.
Две пары сапог загрохотали по мостовой. Осознав, что они выходят из-за угла, Гирион поспешно отвернулся. Однако, его предосторожности оказались излишними: спутники даже не взглянули на него.
--
Шторм, - повторил Гирион, когда звуки шагов стихли.
Он неспешно двинулся по улице, стараясь привести мысли в порядок.