То, к чему привыкаешь светло и сильно,
долго проходит мимо, потом проходит.
После ты ищешь тень или прах могильный,
дни отмечаешь в другом календарном годе.
Кровь на снегу ярче и роз, и мирта.
Крик: "Адонаи! Адонис!" Чужие души.
Это любовь, мифология здешнего мира.
Это печаль, мифология всех грядущих.
Голос на фоне бледнеет, беднеет, нищает,
прячется в нишу, спасается расстояньем.
Проще касаться вещей, говорить с вещами,
чем принимать эту правду, как подаянье.
Взгляд без подробностей - признак дробного света.
Так и живешь метафизикой подневольной.
Ночью, когда на стене тени снов или тени веток,
станет бесстрашно и даже почти не больно.
Станет бессильно и в воздухе с сентября до
мая будет зреть, колоситься, полнить
тайна рожденья, мучительного обряда
в мире, пока что умеющем только помнить.

02. 09. 04