я видел тебя в темном углу арки
напротив площади восстания.
ты загорелась мотыльком, но погасла
в шуме нетопыря. может откроем
свой зоопарк? построим дом на болоте?
приютим всех безнадежных утопленников,
будем кормить их кашей из топора
и спать на колючем сене, пересекать Сенную,
что бы покорить концертные залы стихами
и музыкой японский битмейкеров,
что слоями ютятся в стратосфере.
будь человеком и пиши до края!
смотри, тут табличка с надписью "детство",
ученики столпились и требуют громких цитат.
давай покажем им красочные карусели,
пластмассовых лошадей и качели,
на которые взгромоздившись,
можно подвинуться, и сесть к облаком
или в твою, полную теплоту, алую ладонь.
укрыться между двух веток и смехом пускать
набухающие почки, что бы те давали ростки,
соленые поцелуи и меч против пустоты.
за пять минут пуститься в пляс
и кружиться по всей земле,
добираясь до Африки или Гавайев,
глазею на тебя в красивом сарафане,
подобна нимфе, памятнику, изваянию,
мы спасем мир, держась за руки
под фон Ваенги.
голодные дети станут вдруг сытыми,
точно станут, главное - испечь три тонны
хлеба с кунжутом, убрать все жухлые
листья аллей и покрыть кожу зарей.
подростки пытаются подрезать себе
руки и ноги, провалиться в ямы
и пить настойки из старых погребов,
так вернее душить в себе сотни искр
наполненных зачатками разума.
да погоди ты спешить! вот лучше,
возьми в руку налитый фиолетовым
баклажан, попробуй разделать
и приготовить рагу для всех
неспешных бродяг. они не видели
Бродвея, но каждому можно вручить
по звезде и послать исполнять роли
в новом театре, с тысячей постановок
старых писателей, что взывают ночами,
оглашая сумерки своими бородами
и выпивкой от которой когда-то
впали в конфуз.
не разделяй все по фазам,
не разделяй. я буду любить тебя
даже в следующей жизни, когда буду
фазаном. не так красив, как Фассбендер
и не утончен, как Фассбиндер, но особ
собой в этих черных свободных штанах.
окунайся в меня, я
подобен теплой бурлящей реке!
простирай свои руки в моей тишине.