Кэй Ви : другие произведения.

Многоликая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Принять себя, научиться жить с гармонии с собственной сутью, даже если весь мир твердит: "Знай свое место!", с честью пройти сквозь предназначенные испытания и наконец обрести свое истинное призвание, легко и непринужденно, вытащив из крапленой колоды единственного, затесавшегося там по ошибке козырного туза, это не так просто, как кажется со стороны. Только тех кто умеет не гнуться под гнетом обстоятельств, принимает к себе Акварельный Мир, мир, где каждому даётся возможность стать счастливым.
  <Глава 1>
  
  В которой прекрасная принцесса впервые встречается на моем пути.
  
  Мне было семь лет когда мой мир изменился. Нет, не так! Мне было семь лет когда мой мир рухнул. Рухнул прямо мне на голову, придавив тяжелым прессом который ни сбросить ни сковырнуть. Только и остается что, приноровившись, тащить на себе этот груз всю жизнь, сколько бы она не продлилась, все ниже и ниже сгибаясь под тяжестью обстоятельств. Тогда я этого конечно не понимала, как не понимала и почему окружающие смотрят на меня с подозрительностью и каким-то тихим ужасом в глазах. Что семилетняя девочка понимает в отношении к себе других людей? В семь лет есть только чувства, эмоции, какое-то недосказанное ощущение того, что всё изменилось внезапно и сразу.
  Я жила вполне себе привольной и счастливой жизнью, в небольшой деревушке, как мне казалось, окружённая любящими меня родными. Да, мама моя умерла ещё при моем рождении, но того чего ребёнок не имел по тому он и не скучает. Тем более, что отец почти сразу женился на милой, доброй женщине, которая любила и воспитывала меня наравне со своими родными детьми, появившимися вскоре. У меня была большая дружная семья: отец, мать, пусть не кровная, но заботливая, двое младших братьев и сестра. Папа мой был кузнецом, что означало хороший постоянный заработок. В деревне кузнец человек не последний, а вовсе даже наоборот. Мне не приходилось батрачить с малых лет, бороться за кусок хлеба, как зажиточная семья мы могли позволить себе наёмных работников, хотя помощь по хозяйству конечно никто не отменял. Надо отдать должное моей мачехе она не видела разницы между мной и своими детьми, поэтому все обязанности были честно поделены поровну. На игры и веселье время у нас тоже находилось. Я целыми днями пропадала за околицей, наслаждаясь привольной сельской жизнью, носилась как сумасшедшая вместе с братьями, сестрой и ватагой таких же простых, вольных крестьянских ребятишек, как я сама. Столько всего чудесного вокруг, столько неизведанных троп и уголков в полях и лесах, опоясовающих нашу деревеньку. Быстрая шумная речка, где можно плескаться в самый зной, ловить карасей которые так вкусны, прожаренные до хрустящей корочки. А земляничные поляны? Стоит только наклониться за первой алеющей, словно капелька крови, ягодкой, так сразу видишь следующую, не успеешь протянуть к ней руку, как заметишь ещё одну и так далее, пока не наберешь полный рот вкуснейшей ягоды и будешь медленно держать её во рту, чтобы подольше растянуть вкуснятину, а после того как набьёшь живот так, что не вздохнуть, можно лежать на поляне, жмурясь от яркого летнего солнца, ощущая во рту послевкусие сладкого, беззаботного, счастливого детства.
  А вечером вместе с братьями и сестрой, за ужином так весело наперебой рассказывать отцу, как вы чуть было не схватили шустрого зайца, но он рванул что есть силы только лапы мелькали. Но вот в следующий раз уж обязательно! И не может ли отец сделать большую-пребольшую клетку, надо же где-то держать пойманного зверя. Нет, ну точно, совершенно точно, мы поймаем его завтра! Ну или буквально на днях. Отец будет серьезно слушать наши россказни, а мама улыбнётся, погладит по голове и выдаст шмат белого хлеба, щедро намазанного маслом и посыпанного сахаром: "Ешьте балаболы, набирайтесь сил для завтрашней охоты".
  Летние дни мелькали быстро словно лапы, так и не пойманного нами, зайца. Но когда наступала осень и дожди заливали наше селенье, мы собирались по вечерам у огромной белёной печи, в ожидании пирогов с грибами, собранными нами в лесу. И с ягодами, непременно с ягодами, наши любимые с моченой брусникой, за которой тоже ходили гурьбой на ближайшее болото. Папа доставал из сундука толстую книгу с диковинными историями и красочными картинками и читал нам вслух по слогам. Иногда даже немного учил буквам. Грамотность в деревне не была необходимостью, но и лишними знания наш отец не считал. Сам то он кузнец, потомственный. И братья мои станут кузнецами когда придет срок. А с нас девчонок, что взять? Замуж бы выдать за хорошего человека. Так мама говорила, а мы с сестрёнкой хихикали. Какой там замуж! Ну его, от мальчишек этих одни неприятности. Вон вчера братья подрались с младшим сыном старосты, а попало нам всем. Хотя отлупить этого старостиного сынка давно пора, препротивный же пацан, с какой стороны не глянь. Да и если честно, я сама в драке принимала более чем активное участие. "Постреленок! -говорила про меня бабушка. -В кого только пошла такая неугомонная?!" А я, я просто любила жизнь, во всех её проявлениях. Ту простую жизнь которую я знала и ту, неведомую, что ждала меня за порогом.
  Зимой в нашей деревне тоже не заскучаешь! Снега кругом как наметет, все белым-бело! И на санках можно, и на коньках! А недавно мы с братьями, санки привязали к Треуху, это пёс наш, а на сани сестру посадили, она у нас самая маленькая, лёгонькая. Интересно ж было покатать её на такой повозке. Правда Треух почему-то лошадь изображать наотрез отказался, перевернул санки, сестренка в сугроб упала и как заревёт. Пес - бежать! Мама из дома выскочила, увидела плачущую дочь, успокоила, потом нам уши накрутила и в наказание усадила крупу перебирать вместо гулянья. И ещё сладкого нас лишила, только сестрёнка все равно с нами своим хлебом с вареньем поделилась, добрая она. Мы вообще дружили с братьями и сестрой, дрались конечно между собой, бывало. Но зато ежели кто другой обижать пытался, тут мы друг за друга горой! Все остальные деревенские знали, что с кузнецовыми детьми лучше не связываться, стоит кого из нас обидеть остальные не спустят, не простят обидчика.
  Я не знала другой жизни кроме простой деревенской, где труд это естественное состояние для всех от мала до велика, но это не казалось мне сложным. Поработал, зато потом и погулять можно. Да и что там этой работы то? Скотину покорми, в избе чистоту наведи и гуляй смело. Летом конечно в огороде дел прибавлялось, но на да ничего все вместе мы быстро справлялись. Сенокосная пора для всей деревни самая, что ни наесть важная, все от мала до велика целыми днями в поле: косить, ворошить сено, стога складывать. Даже самая младшая сестрёнка и то при деле - стога топчет. И всё равно даже эта тяжелая работа не казалась нам обузой. На покос приходилось частенько идти в "дальнее", самые близкие луга, принадлежали старосте, но так даже интереснее. Встанешь поутру, батраки телеги уже запрягли, лежишь себе на возу, глазеешь в небо на проплывающие мимо облака, представляя как было бы здорово вот в этой пушистой вате покувыркаться с братьями и сестрой, можно даже в прятки поиграть, наверняка на облаке куча укромных мест где спрятаться так хорошо можно, что час икать будут и не найдут. Отец в сенокосной страде не участвовал, у него и в кузне дел хватало. Горячая пора, самый жаркий месяц лета, который так и назывался Сенокосный: кому лошадь подковать, кому косу наточить, много дел в кузне, ох много. Ну да наши работники и сами с покосом вполне справлялись, нас только в помощь брали. Мама на хозяйстве оставалась. Ну нам эта работа и сложной не казалась, надо значит надо. Другой жизни мы не знали. Простое незатейливое деревенское счастье.
  Слышали мы конечно и про большие города, где люди в каменных палатах живут, с серебра едят, шелка носят. Не во всё верили, но поглядеть на чудо дивное такое мечтали. Вон старостина дочка старшая, замуж за купца заезжего вышла, повезло ей. Увез её в город, как сыр в масле теперь катается, ну так соседки баяли. Я насчет масла сомневалась, старостину дочку я не помнила, мала была,когда та село наше покинула, но глядя на габариты её родной матери было ясно: на эту семейку никакого масла не напасешься.
  Можно сказать, что с этого счастливого замужества почти незнакомой мне старостиной дочери и начала рушиться моя жизнь, хотя если подумать, всё гораздо сложнее. Некоторые судьбы предопределены от рождения. Просто однажды происходит событие с которого начитается твоя новая жизнь. Развилка. Перекресток судьбы.
  Для меня простой сельской девчушки таким днем стал день приезда той самой дочери старосты на побывку к родне. Спустя шесть лет, после того как удачно выйдя замуж, первая невеста деревни покинула родовое гнездо, она наконец выбралась навестить родителей. Да приехала не одна, а с детьми и мужем.
  На такое невиданное зрелище: "городские пожаловали" сбежалось подивиться половина деревни. Да что там половина, вся деревня, пожалуй, расположилась вокруг забора окружавшего двухэтажный старостин дом, в надежде повидать как они, эти городские то выглядят. С новостями и событиями в нашем забытом людьми и властью селенье не так и густо было, то факт, что пёс Шарик укусил Хемелю за мягкое место в тот момент когда он лез в окно к девице на выданье по имени Малеха, дружно обсуждался в течении всего последнего месяца всеми селянами и уже успел изрядно подрастрепать свою свежесть и новизну. А тут такой событие! Городские! У Нас! К нам вообще не часто чужаки являются, разве что сборщики налогов раз в год, вот и все наши гости. По осени сами деревенские обоз снаряжают, на ярмарку в город. Отец и нас обещал взять как подрастем, на диковины вроде каменных домов поглядеть. Но это еще когда будет, а тут зрелище практически на дом доставили, конечно мы с братьями и сестрой были среди остальных заинтересованных событием односельчан.
  Старостин забор грозился не выдержать напора и вот-вот завалиться набок, под гнётом толпы любопытствующих, оседлавших его сверху и примкнувших к щелям, позволяющим хоть одним глазком глянуть на чудеса и диковины редкостные. Старостина дочка приехала в настоящей карете! Где это видано, телега с крышей?! Такую я только в книжках на картинках встречала. Бают из чистого золота кареты эти делают, хотя та, что во дворе у старосты стояла на вид деревянная была, но покрашена красивой синей краской, с розовой такой каемочкой. На окнах занавески, похоже кружевные, вроде, как и не телега вовсе, а целый дом на колёсах. Только и не хватает, что герани на подоконнике.
  Кроме чудной повозки наблюдать пока особо нечего было. Сами гости городские в доме отсиживались, трапезничали с дороги. Деревня целиком, после подробного обсуждения кареты: "Это ж как же ж такую домину на колёса-то поставить умудрились?", "Сколь ж такие занавески с кружевом стоить могут? Небось бешеные сотни монет?" "Говорят внутри сиденья то бархатные, и чего это им городским неймется, не могут нормально на сене ехать, аль на лавке обычной? Чай Сарька-то, старостина дочка, из простых, а то смотри туда же! Бархат ей под задницу толстую подавай!", застыла в предвкушении зрелищ.
  Наконец, спустя час, разговоры поутихли, староста вышел и велел делом идти заниматься, а не зырки свои на господ тырить, и, вернувшись в дом, плотно закрыл дверь. Народ справедливо рассудил, что городские от них никуда не денутся, не на полчаса чай приехали, погостят чуток. Рано или поздно выползут из дома, дадут на себя посмотреть, а скотина не доена, дел и в доме и в поле найдется куча. Потому забор, выстоявший несмотря на всю пришедшуюся нагрузку, наконец смог вздохнуть свободно, зеваки в основном разбрелись. Остались лишь две самые стойкие, ну или самые любознательные, категории жителей нашего селенья: старухи да дети.
  Мы с братьями и сестрёнкой устроились неплохо: мальчишки на заборе, а мы с сестрой рядом. Нет, я конечно тоже могла на забор забраться, но мама наказала за сестрой смотреть, а она маленькая, ей на забор не влезть. А если и заберётся, то упасть запросто может. Потом мне от матери влетит. Потому я поначалу довольствовалась подробными и красочными комментариями от братьев. Те не только карету рассмотрели в деталях, они ещё и за спиной старосты заметили парочку ребятишек, внуки старосты похоже. У старосты то нашего в деревне внуков нет, только двое сыновей подростков, значит это дети дочери, городские ребята. Интересно на них поближе взглянуть, может отличаются они чем от деревенских? Ну типа как карета их от телеги простой разнится, вроде и то и другое повозка по сути, а на вид совсем непохожие вещи.
  За время ожидания мы с сестрой аккуратно повыковыривали некоторые гвозди из забора, что позволило сдвинуть доску и сунуть свои любопытные мордашки прямо во двор. Пересказ братьев был красочным и подробным, но всё же хотелось на городcкие чудеса и самим посмотреть. Конечно ежели староста заметит порчу драгоценного имущества, то быть нам поротым, но поди докажи, что наша работа. Может они так и было?
  Наконец наше длительное ожидание было вознаграждено сполна. Дверь в горницу отворилась и за порог старостина дома шагнули двое ребятишек. Мальчика лет четырех за руку вела девочка лет шести.
  С виду вроде не сильно от наших крестьянских отличаются, то есть два руки, две ноги, голова. Всё как у людей, но это были совсем другие люди, точнее дети. Барчуки, городские.
  Одежда у них была праздничная. Нет, мы, как дети кузнеца, в обносках не ходили, и у меня было целых два выходных платья, с оборками. Но праздничные платья на то и праздничные, чтобы надевать их несколько раз в год, по особым случаям, типа пройтись по деревне туда-сюда, чтобы все видели, какая ты красавица, и снова в сундук спрятать. Тем более что потом эти платья сестре после тебя донашивать. В обычной жизни, мы носили простые холщовые рубахи и штаны, оно и правильно. Разве ж можно выходное каждый день таскать? Порвешь или испачкаешь. По мне так в штанах и вовсе удобнее, но так приятно было несколько раз в году чувствовать себя настоящей принцессой из сказки, в платье. Я ужасно гордилась собой и своими двумя платьями, ровно до той минуты когда увидела старостину внучку.
  Вот уж кто был принцессой так это она! Прям как из книжки. Её платье не шло ни в какое сравнение с моими самыми лучшими одёжками! Голубое, словно небо ярким летним солнечным днем, по подолу топорщились настоящие кружева, белоснежные как цветы Кашка, что растут в изобилии вдоль деревенской дороги. У нас такие кружева и на свадебную фату невестам не вяжут, тонкая работа. Рукава коротенькие, фонариком, с тем же самым кружевом, что и подол, атласный пояс темно-синего цвета, был расшит золотым бисером и на спине завязывался огромным бантом. Такой же синий бант был вплетен в светлые волосы девочки. А что это были за волосы! Настоящие волосы принцессы, локоны аккуратными правильными спиральками спускались ниже плеч, а когда лучи закатного солнца попали на чёлку девочки, она вспыхнула настоящим золотым светом. Огромные голубые глаза красавицы были обрамлены густыми, темными ресницами, чуть дрожащими словно крылья мотылька когда гостья щурилась от солнца.
  Пригладив свои короткие, торчащие во все стороны, патлы, я замерла в восхищении. Такой красивой девочки я сроду не видала. Было что-то неземное в этой малышке, рядом с ней я сама себе казалась помоечным котенком. Голубые глаза смотрели на нашу ватагу чуть надменно, с толикой презрения, как и полагалось настоящей принцессе смотреть на верных, но очень чумазых, подданных. Никогда не видела таких ярких голубых глаз. Эх и везёт же этой девчонке, вот у меня глаза, ужас, а не глаза! Зеленющие словно у кошки, да еще и вокруг зрачка желтый круг. Бабушка при виде меня всегда крестится, а папа говорит, что в моих глазах отражается солнышко. Подумаешь солнышко! Вот у этой девочки в глазах небо отражается! Вот это да!
  Веснушки эти еще. Я в очередной раз попыталась потереть нос, в надежде избавиться от коричневых точек не сходивших с моей мордашки даже зимой. Боюсь только прибавила коричневого цвета на лице. Гвозди в заборе старосты оказали ржавые, покуда их выколупывали, измазались с сестрёнкой обе. Обычно мне вообше пополам, как я выгляжу, но вот сейчас я особенно остро ощущала свою никчемность.
  Было что-то в этих детях такое, что все деревенские разом застыли не говоря ни слова. Девочка, ведя за руку брата, ещё раз оглядела нашу притихшую толпу и сказала:
  - Маркус, никуда от меня не отходи. Здесь может быть опасно. Посмотри какие все вокруг грязные, подцепишь какую-нибудь болезнь от этих, потом к лекарю придется тебя вести, деньги платить.
  Если бы кто другой сказал такое, то комок грязи уже летел бы его сторону, неотвратимо словно сама судьба. Пусть он хоть сто раз внук старосты, а спускать оскорбления для нас было делом немыслимым. Вон сыночка евойного побили мы с братьями, за милу душу отмутузили, хоть и старше нас почти вдвое. Две недели с фонарем под глазом ходил. Кстати, я лично горжусь тем фактом, что фонарь ему поставила именно я. Я вообще считаю, что гавнюк с фонарем под глазом гораздо лучше гавнюка без фонаря. Дело вкуса конечно, но мне лично больше нравится. Но на это неземное создание даже обижаться было невозможно. Понятно, что мы с ней не ровня. На такое чудо только и можно, что безмолвно любоваться, издали.
  Немую сцену прервал староста, выглянувший во двор и внезапно обнаруживший наши с сестрёнкой чумазые физиономии в здоровенной дыре на его еще недавно таком целом заборе.
  - Ах же ж, вы негодники проклятые. Опять кузнецово отродье пакостит. Во всей деревне не сыскать ужасней разбойников чем эта шайка, ща хворостиной вас отхлестаю, мало не покажется.
  Ну это он зря, хворостиной нам доставалось конечно, но от отца. Остальным нас догнать мы шанса не давали. К сожалению пришлось прервать осмотр городских чудес, ибо стало внезапно недосуг. Что-то подсказало нам, что староста на чай с пирогами нас приглашать не собирается и вообще нам тут нет рады. Мы ребята не то чтобы слишком гордые, но зело сообразительные, там где нам не рады, не задерживаемся.
  Бежали мы только пятки сверкали, впрочем, и староста мужик опытный. Он вдогонку не кинулся. Да и зачем? Вечером придёт к отцу жаловаться, тот ему на забор новых гвоздей подкинет, не ржавых к тому же. Так что ещё и в прибыли мужик останется. А нам попадет конечно дома, но дело того стоило. Когда еще шанс такую красоту увидеть выдастся?
  Мы сидели на опушке и дружно молчали. Видимо на всех нас вид городских детей произвел неизгладимое впечатление. На всех по-разному конечно. Мы с сестрёнкой вздыхали, представляя как бы нам такое платье пошло, и где его можно раздобыть, или хоть потрогать бы. Ткань на платье выглядела невероятно гладкой, наверняка шелк заморский, может даже из самой столицы. А пояс! Золотистые бусины на поясе это ж вообще невиданная ценность. У матери нашей трое бус есть, на шею надевать, по праздникам. А тут на пояс такую красоту не пожалели. А белоснежное кружево? В общем это платье было всем платьям платье! Кстати сказать, сама девочка тоже чудо как хороша. На что обратили внимания и два моих брата. Несмотря на юный шестилетний возраст, они посчитали что девочка: "Ниче так, можно и взять в компанию ежели визжать не станет". В данном случае подобное заявление означало, не просто признание невероятной красоты заезжей гостьи, для шестилетних разбойников это фактически было признание в любви.
  У меня же в голове билась одна единственная мысли: "Вот бы я такой красоткой вдруг стала". Ведь бывают же чудеса? Проснусь утром, а волосы золотистые, глаза голубые! Тогда мне и платье новое купят, нельзя же такую красавицу абы во что наряжать. Это ж даже мама с папой понимать должны! Мной бы тогда вся деревня любовалась, и гордилась конечно. Такая ж красота! Ну вот почему у меня не голубых глаз, ни золотых волос? Я сердито втянула носом воздух, эх ничего-то чудесного не случается у нас в деревне. Ни одна фея заезжая к нам не приблудилась, ни один колдун. Уж они бы точно могли из меня голубоглазку сотворить, а так живи себе Шелль, самой обычной сельской девочкой. Обидно.
  
  <Глава 2>
  
  В которой выясняется, что даже если ты выглядишь точь-в-точь как прекрасная принцесса, на самом деле это вовсе не означает, что ты она и есть.
  
   Вечером был разбор полётов. Староста, естественно, воспользовался моментом и выпросил у отца не только меру гвоздей, но и новую косу. Хотя при чем тут коса? Где связь косы с его несчастным трухлявым забором? Не ведаю! Но подозреваю, наказали нас и за гвозди и за косу. Староста наш своего не упустит, хитрющий мужик. Мы в общем даже не особо расстроились, не в первый и не в последний раз нам из-за него попало. Привыкли уже, почему-то из всех крестьянских ребятишек именно нас глава деревни выделял особо и жаловаться к нашему отцу ходил с завидной регулярностью, прям как по расписанию.
   Посадили в итоге нас под домашний арест, на три дня. Эти три дня показались мне самыми долгими в моей жизни, так оно вроде и не так плохо, дома сидеть, но не сейчас же! Когда столько интересного наверняка происходит где-то там за дверью, там где нас нет. Опять же хотелось ещё хоть одним глазком взглянуть на сказочную принцессу, а то уедет поди пока мы тут сидим, старые гвозди маслом от ржавчины чистим. Такое наказание нам отец выдумал, мол раз уж интересуетесь гвоздями по жизни, получите по полной. Притащил пол боченка этих старых гвоздей из кузни и велел все по одному тряпочкой протереть, чтобы ржавчину убрать, глядишь сгодятся ещё в дело-то. Работа не сложная, но уж больно нудная. Врочем, деваться нам некуда было, слово отца закон! Сказал пока не вычистите всё, из дома ни ногой, значит так тому и быть. Мы вовсе не ангелы какие, обычные дети, хулиганим иногда, но отца ослушаться никому из нас четверых и в голову не пришло.
   Оказалось за чисткой гвоздей так удобно мечтать. Само по себе занятие тоскливейшее конечно, эта чистка, но если представлять себя в голубом платье с кружевами, то ещё ничего, время побыстрей летит. Хотя в голубом платье чистить гвозди не пристало, в нём только и ходить туда-сюда чтобы окружающие тобой любовалисть и делались от этого любования такими счастливыми и одухотворенными, что забывали напрочь про обычную жизнь частью которой являлись и пресловутые гвозди. Наконец для нас наступил долгожданный час свободы. Мама конечно раньше хотела отпустить, но отец строг. Сказано: три дня наказаны и точка! Ни минутой меньше! Потому мы не только гвозди вычистили, но и крупу перебрали. Всё равно дома сидим взаперти, почему бы матери не помочь?
   Первым делом ощутив запах свободы, ну или не свободы, просто ветер со стороны коровника дул, мы рванули за околицу, где обычно собирались деревенские, узнать новости. Оказалось городские гости ещё не покинули наше село. Однако барчуки с простыми сельскими детьми играть не желают, зато они по вечерам степенно прогуливаются с родней по деревне туда-сюда. Этого мы понять не могли. Платье платьем, но играть же вместе веселей? Какой смысл туда-сюда по улице вышагивать, когда вокруг столько интересного? Ну разок наряд миру предъявить, случайных прохожих осчастливить, но потом-то можно в нормальную одёжу переодеться и играть со всеми вместе, не? Что и на рыбалку ни разу не сходили? И в лес за ягодами не бегали? Как так, может не знают ягодных мест? Так мы покажем, нам не жалко! Или у этих городских всех и развлечений, что туда-сюда в платье походить? Скучно им поди живется, беднягам, хотя платье всё равно красивое, охота такое же заиметь.
   Вечером того же дня мы имели счастье лицезреть ту самую прогулку. Девочка, уже в нежно-розовом платье, вела за руку брата в темно-синей косоворотке, гордо и несколько свысока взирая на ватагу запылённых деревенских ребятишек, что пришли поглазеть на этот затейливый променад. За ней, с не менее независимым видом, шествовала нарядная старостина дочь, под руку с городским мужем, а позади плёлся сам староста со всем семейством, откровенно не понимающий, чем они все в данный момент заняты? И какой толк в хождении туда-сюда, когда репа не полота? Даже бабку девяностолетнею с собой притащили. Та с лавки уже почти не поднималась, а тут вдруг ничего, встрепенулась, ползла по нашей единственной улице, замыкая торжественную процессию, бодрилась, что есть сил. Все эта процессия напоминала то ли минисвадьбу, то ли минипохороны. Такое впечатление было, что сами участники пока не определились радостная это процессия или печальная, поэтому их одухотворенные лица меняли выражение безо всякой связи с реальностью, староста то хмурился, то улыбался невпопад, остальные тоже явно были не в своей тарелке, хотя по городским это было заметно меньше. Те делали вид, что всё в норме и окружающая обстановка соответствуют их ожиданиям. Ходя даже очень расположенный к нашему селу гость не назвал бы прогулку по единственной улице, пересекавшей село с запада на восток, увлекательной и достойной повторения. Ну эти ничего, держались, каждый день, как по часам, покидали старостин дом и маршировали на радость неизбалованным зрелищами местным жителям.
  - Ишь вышагивають! - сплюнула под ноги бабка Мызька, главная деревенская сплетница, - это они для моциону! - Со знанием дела продолжила она просвещать своих товарок, других скучающих бабок, ну и нас малолетних бездельников заодно. - У энтих городских так принято: гулянья значит на свежем воздухе для поднятия здоровья и настроения. Ходють туда и ходють сюда, от энтого кровь у них быстрее шевелится и румянец на лице выступает. Я-то знаю. Я ж у лекаря в городе помощницей почитай десяток с лишним лет отработала. А ежели ходить то не будут то могут и замертво рухнуть.
  - Надо ж какие ужасы. Нечто такие больные там все, в городах то энтих? - удивлялись пожилые подруги Мызьки. Они верили в её авторитет свято несмотря на то, что отлично знали, что у лекаря их предводительница работала уборщицей. Насчёт помощницы это было так называемое художественное преувеличение, простительное деревенской сплетнице. Как ни крути в городе она какое-то время и впрямь жила, с лекарем знакома была. Чего ещё надо, для того чтобы стать экспертом в городской жизни и здоровье всех людей в городах этих проживающих?
  - А то! Там в энтих городах у лекарей работа не переводится, - продолжила повествование бабка Мызька, радуясь интересу к своей персоне со стороны окружающих, - не то, что у нашей травницы. Та сено свежее по летнему времени соберёт, настоек наварит. Для наших деревенских сойдет. А у городских организма другая, нежная, она серьезного подхода требует. Следить за ними надобно, чтоб не померли раньше времени.
  - Ох ты ж тяжкая наша доля, все там будем, и городские и деревенские. Но нам таки проще, нам хоть моционы эти не требуются, для убегания крови. Сама бежит ежели порезаться, косой там аль серпом нечаянно руку распороть.
  - Ну так городские они известное дело, слабые. Зато денег у них до пуза. Вот виш какие сандали-то носят, небось кажный день грязь месить сандали-то поизносятся, да им то что! Новые куплять.
  - Да уж, поди есть средства-то, есть. Глянь, старостина-то девка в каких рюшах и воланах вся разодетая. Мужик ейный тоже, в стираном. Бусы опять же красные такие, он как горят.
   Бусы и впрямь были знатные, не у мужа старостиной дочки конечно, а у неё самой. Не заметить такие бусы было невозможно: огромные красные шары, к тому же лежали они на внушительной женской груди, располагаясь потому практически параллельно земле. Хозяйка бижутерии пошла статью в мать, ещё через несколько лет мужу, чтобы обнять родную супругу, придётся на помощь трёх помощников звать, или руки отрастить длиннее втрое чем нынешние.
  - Эх, бабоньки, ничего то вы не разумеете, - присоединился к дискуссии дед Жмырь, с трудом оторвавшить от лицозрения бус, ну или того на что они были положены - это ж они одёжу дорогущую выгуливають! Я слыхал такие шелка в колодезной воде щелоком тереть-то нельзя, так они и проветривають его, чтоб не завонялось-то платье энто, заморское.
  - А староста-то наш, чего выгуливает? Портки свои, штопанные? Поди их стирать-то можно, не велика ценность, не сотрет в труху.
  - А он не выгуливает, - тут же нашелся специалист по выгулу и стирке, - это его самого выгуливают. Жонка его выгуливает, тоже что не завонялся! - залился весёлым смехом первый деревенский балагур.
   Приезжие на довольно громкое обсуждение ихнего здоровья и гардероба внимания старались не обращать, то ли презирали сельских неучей, то ли шествие 'для моциону' требовало тишины и сосредоточенности на поставленной задаче. Староста же маялся все сильнее, чувствуя себя неуютно под колкими взглядами и ехидными репликами односельчан, зато супруга его была горда своей городской дочерью, зятем купцом и чистенькими красавцами внуками до такой степени, что прогулки эти воспринимала с воодушевлением. Даже, поговаривают, обещала мужу и когда гости уедут традицию эту не бросать. Я лично сильно сомневаюсь, что староста позволит жене таскать его по деревне без особой на то причины после отъезда гостей, а жаль. Стал бы местной достопримечательностью, всегда было бы на что поглазеть. Опять же интересно как оно по осени-то было бы? С прогулками? В грязищи? А зимой?! Среди сугробов? Такой моцион кого хочешь здоровым сделает. Не отвертишься.
   Я представила себе старосту, пробирающегося сквозь сугробы и метель темными зимними вечерами, причем трезвым, 'для моциону', позади него тащатся сыновья и старуха-мать, жена рядом ползёт по проторенной дорожке, и захихикала. Не утерпела и поделилась возникшей фантазией с братьями и мы начали уже все вместе смеяться, да так громко, что, естественно, привлекли внимание прогуливающихся. Городские, на нас если и обратили внимание, то заговаривать с малышней сочли ниже своего достоинства, староста же изрядно на взводе в связи в общим идиотизмом ситуации, не имея возможности идти супротив собственной жены, прогуливающейся с изрядным удовольствием, решил хоть с нами поквитаться. Жена у нашего главы была весом в сотню мер и его, щуплого, но щустрого мужичка, могла при желании ухайдокать одним ударом кулака, с такой не поспоришь, а мы всего лишь дети, на нас можно и душу отвести. Не слишком, отец наш в обиду нас просто никому не даст, но поводы для расправы мы и сами поставляли с завидной регулярностью.
  - А ну цыц, мелкие пакостники. Вот скажу отцу, отхлестает вас хворостиной, - отвлекся от моциона и, нарушив торжественность момента, прикрикнул на нас обозлившийся глава деревни.
   Мы продолжали хохотать, не в силах остановиться, даже принцесса заезжая и та заинтересованно посмотрела на нашу компашку. Над чем, мол, смеетесь, убогие? Может и со мной поделитесь?
   Внезапно взгляд голубых глаз упал на меня и я словно на мгновение утонула в этих синих озёрах, потеряв себя, одновременно так остро ощущая, что я сама тоже очень даже принцесса и локоны у меня золотистые и глаза самые, что ни на есть, голубые. И даже платье, платье присутствует. Розовое с кружевами.
  -Ох мамочки, люди добрые! Что ж это деется-то, что творится! - первой совершенно по-деревенски, словно разом растеряла весь свой городской лоск, запричитала дочь старосты. Куда всё резко девалось? И гордость, и надменность и непривычный учёный говор? Передо мной стояла и верещала, как недорезанный поросенок, обычная сельская баба, даром что в нарядной одежде и с бусами.
   Как бы то ни было, к ней вмиг присоединились и остальные. И ладно бы только торжественная процессия, состоявшая из членов старостиной семьи, так нет, наши деревенские тоже голосили и носились вокруг меня, как потревоженный пчелиный рой. Я и понять не могла, что же это вокруг происходит, почему все словно с ума посходили и кричат во весь голос: 'Монстр, что ж за напасть на нашу деревню! Кузнецово отродье то из проклятых!'. Бабака Мызька, стоя на коленях истово била поклоны не стеснясь тыкаться лбом прямо в придорожную пыль. Пыль после каждого удара лбом поднималась маленьким кучерявым облачком и оседала уже не только на дороге, но и на одежде самой бабки и окружающих её деревенских. Мызька шептала молитвы Богу Вездесущему, прося защиты от чего-то, что страшнее самой смерти, но что это такое страшное она не утоняла, видать потому Бог не спешил её от напасти избавлять, просто не понимал, что конкретно от него в текущий момент требуется. Остальные местные кумушки, слегка поразмыслив, присоединились к истовому долблению головой деревенской дороги, что привело к тому, что сквозь пыль уже мало что, в принципе, можно было разглядеть. Боюсь если Бог и поспешит к ним на выручку, он их в этом облаке и не найдет вовсе.
   Дед Жмырь, человек практичный и опытный, на скорую помощь неторопливого Бога надежд особых не питал, поэтому моментально сообразил, что спасение его драгоценной тушки дело посильное лишь настоящему герою, то есть ему самому. Правда в качестве убежища он почему-то выбрал ближайшую бочку без дна. Застряв в ней, он тем не менее довольно резво передвигался на манер черепахи быстро перебирая конечностями. Не знаю что за монстра они все испугались, но мне думается, что панцирь из бочки не особо надежная защита даже от самых простеньких чудищ, хотя смотреть на все это было даже забавно.
   Странным образом вокруг меня образовалось пустое пространство. Я растерянно оглянулась, всё ещё не понимая, что творится и мой взгляд упал на собственные руки. Это были не мои руки. Совсем не мои. Мои такие чистые и после бани не бывают. Я вгляделась: ноготки розовенькие, аккуратно подстриженные, ни заусенец, ни царапин на пальцах, даже ржавчина от сотни, перечищенных мной самолично, гвоздей куда-то подевалась, кожа на руках такая белая и нежная, словно я принцесса из книжки. Принцесса?! Я схватилась за голову: вместо привычных растрепанных лохм, с моей глупой башки, свисали прекрасные золотистые локоны. Что это со мной? Я что превратилась в златовласку? И глаза у меня тоже голубые? А почему все кричат: 'Монстр'? Золотые волосы и голубые глаза это же вроде красиво?
   Я испуганно оглянулась на сестрёнку. Она уставилась на меня, открыв рот от любопытства, таращилась словно я именинный пирог.
  - Шелль, ты в городскую превратилась! Точь-в-точь как старостина внучка выглядишь. Не отличить! Очуметь! Я тоже так хочу!
   Глупая, глупая сестрёнка, тогда она не знала, что я такое, впрочем, как и глупая я. Хотя именно в тот момент я впервые в своей жизни услышала презрительное как короткий плевок слово: 'Метаморф'. Не помню кто первым его произнес. Это и был тот самый груз, что внезапно упал на мои плечи и который мне предстояло нести на себе всю жизнь.
   Метаморф. Я - метаморф.
  
  <Глава 3>
  
  В которой я делаю не особо удачную попытку объяснить кто такие вообще эти пресловутые метаморфы.
  
   Так кто же такие метаморфы? Я бы, пожалуй, теперь книгу о них могла написать, вот только книга бы получилась короткая, боюсь в ней вообще было бы одно единственное предложение: метаморфы это метаморфы. Не очень то научная книга получилась бы, вряд ли заинтересовала пытливого читателя.
   О метаморфах говорили шёпотом, боялись накликать беду словно дурную болезнь. Никто так и выяснил до сих пор, как и отчего такое происходит. 'Случайная мутация', - как сказал позже регистрирующий меня маг. Что такое мутация я понятия не имела, но слово показалось мне страшным и даже зловещим, словно бы проникающим в меня, разрушая всё то, что я считала своей незатейливой жизнью. 'Мутация', - тихонько шептала я, повторяя за магом, силясь запомнить такое сложное, ранее неслыханное мной слово, оно меня очень пугало и я бы, пожалуй, заплакала, только вот плакать я почему-то уже не могла. Есть такие моменты в жизни которые врезаются в память словно сверло в дерево, медленно жужжа, вызывая невыносимую будто бы зубную боль, проникают тебе в голову и остаются там навсегда. 'Мутация', это слово навсегда связано у меня с тем самым моментом когда я разучилась плакать. Как бы не было мне плохо больше почти ни одной слезинки не скатилось по моим щекам за всю мою пока ещё не такую долгую, но крайне насыщенную событиями жизнь.
   Что касается метаморфов, постараюсь кратно изложить сущесвующие факты.
   По наследству метаморфизм не передается. Как он передается никому не ведомо. В любой семье мог родиться метаморф, независимо от положения, состава семьи, расы. Вообще ни от чего независимо. Уж я-то знаю, позже я прочитала всё, что только смогла найти, по крупицам собирала любую доступную информацию о метаморфах, пытаясь понять что я такое.
   Маги в нашем мире тоже появляются вне зависимости от наличия способностей у отца и матери, но рождение мага это радостное событие, в отличие от появления в семье метаморфа. Кстати в младенческом возрасте никаких признаков метарорфизма не наблюдается. Никак этих клятых выродков, типа меня, от нормальных детей не отличить. Так же плачут, сосут грудь, пачкают пелёнки, в общем делают всё то, что положено обыкновенному младенцу. Позже они тоже на вид дети как дети, пока в определенный момент не проснется в них эта дьявольская способность: превращаться. Превращаться в кого угодно. Да такая точная копия получается, что нипочем от оригинала не отличить. Представляете? Кто-то может превратиться в вас? Возвращается скажем муж с работы, а у жены другой он гостит, и не только гостит. Или приезжает дальный родственник, живет у вас, пользуется гостеприимством и полным доверием, а на самом деле он вовсе даже из этих дрянных тварей, что метаморфами зовутся. В общем простор для всяких криминальных махинаций неограничен, насколько фантазии хватит. Можно разок сыном ювелира прикинуться и вынести из лавки горстку бриллиантов, которые потом будешь проживать в тишине и спокойствии где-то вдали от места преступления. А то и банковским служащим притвориться, сразу денег мешок-другой прибрать к рукам, чтобы с бриллиантами не возится, вообще никаких забот.
   Да, магов обычные люди опасались, но уважали, метаморфов же люто ненавидели. И поди объясни кому, что не все метаморфы мерзавцы, ровно, как и люди не все ангелы Божьи. Простые люди боялись и магов и метаморфов, но ненавидели именно последних. А маги? Маги метаморфов презирали, но совсем уже по другой причине. Одним из качеств метаморфа является полная иммунность к магии. Не действует она на нас. Вообще. Даже целебная. Это минус. Разве что травы, как и людям, нам пользу приносят. Примочки всякие, настои, это на нас действует, а вот прямое колдовство нет. К счастью природа наделила нас сумасшедшей регенерацией. Всё в мире находится в равновесии. Потому, любая рана, даже тяжелейшая затягивается у нас довольно быстро. Мама в детстве говорила, что на мне всякая царапина заживает, как на собаке, никто и не подумал, что причина-то она вот, на виду. Никакие болезни нас не берут, хоть чума, хоть оспа, ничто для нас не страшно, разве что простудиться может матеморф, но проходит недуг в разы быстрее чем у обычных людей. Вот вам кстати и ещё одна причина для нелюбви. Как будто их и без того мало, причин этих.
   В нашем мире маги это элита. Хотя рождение мага, как и метаморфа, это лотерея, результат только совершенно противоположный: в одном случае - выйгрыш, в другом - пройгрыш. Есть конечно ещё аристократия, но любой маг, даже выходец из самой бедной семьи, становится благородным после окончания Королевской Школы Магии, а обучаться там обязаны все кто имеет достаточный уровень силы. В общем родиться магом гораздо лучше чем родится богатым и знатным. Деньги дело наживное, маги зарабатывают очень неплохо.
   Да, номинально правит в нашем королевстве король Сигильфильд, но всем известно, что фактически власть находится в руках королевского мага. Не говоря уж о магах из Королевской Школы Магии, они тёплой маленькой компанией при желаниии любую власть свергнуть могут в течении минут пятнадцати,не напрягаясь, так, между делом после завтрака, просто нафиг им эта власть не сдалась. И вот представьте, что эта магическая элита, фактически являющаяся руководящей партией в Королевстве Кхсаши, вдруг выясняет, что существуют те с тем они ничего поделать не могут? Вообще ничего. На метаморфа нельзя воздействовать магией, никак. Ни менталисты с нами справиться не могут, ни боевики. То есть последние вполне в состоянии проткнуть метаморфа банальным мечом, но это и безграмотный крестьянин может. Главное попасть сразу в сердце, а лучше голову снести напрочь, от остальных ран метаморф скорее всего быстро оправится. А вот магией с метаморфами бороться бесполезно. То есть если задуматься, получается не действует, по сути, основное оружие всесильных магов, и, следовательно, не означает ли это, что они не совсем всесильные? Обидно. Вытащил счастливый билет по жизни, родившись с магией, отучился десять лет в Королевской Школе Магии и на тебе! Оказалось, что какие-то нелепые существа вытащили тоже билет, не то чтобы сильно счастливый, но.. Вытащили же! И тебе, магу, нечего им противопоставить! Непорядок! Какие-то проклятые твари, вроде всего-то и способны, что принимать чужой облик, но... А если эти гады облик мага примут? Колдовать не смогут при этом, но обманным путем получить выгоду какую запросто. А если, не приведи Господь, завтра такой твари в голову придет облик короля принять? Или вообще королевского мага?
   В общем маги они не дураки, жить рядом с кем-то против кого они бессильны им не хотелось, потому метаморфов на всякий случай причислили к опасным существам. Несколько сотен лет назад был принят 'Закон о контроле изменяющихся тварей'. Первый пункт закона гласит, что метамофы подлежат немедленной регистрации. После обнаружения способностей у ребенка, родители должны подать заявку в Ковен Магов, на предмет осмотра и клеймения.
   К месту жительства обнаруженного метаморфа, как можно скорее направляется официальный представитель Ковена Магов, до его появления, локальная власть обязана проследить, чтобы метаморф был изолирован, видимо полагается, что этакое чудовище ни на минуту без присмотра оставлять нельзя, хотя ещё вчера это чудовище было самым обычным ребенком и никого не сожрало, что характерно. Маг проверяет свежевыявленного метаморфа, определяя его подвид. Тут наверно надо рассказать подробнее о видах метаморфов. Их официально существует всего три: 1. Простой метаморф, 2. Человекоподобный метаморф и, наконец, 3. Сложный метаморф.
   Человекоподобный метаморф, это на самом деле и не метаморф вовсе, скорее человек с задатками метаморфа. Такие люди, всё же буду называть их людьми, полностью изменить свой облик, превратившись в другого человека, не могут, зато могут меняться частично. Ну форму носа там подправить, разрез или цвет глаз откорректировать, талию потоньше сделать. Они считаются наименее опасными, однако тем не менее подлежат регистрации. Оно и понятно, магия то на них тоже совсем не действует, значит держать их под контролем необходимо, для магов прежде всего необходимо. Если бы эти качества не проявлялись в детстве, то вычислить таких метаморфов было бы сложно, правда любого метаморфа было бы непросто вычислить, если бы способность менять облик приходила тогда когда человек понимает все последствия своей инаковости. В любом случае регистрация по закону обязательна, и поскольку она проводится в детстве, взрослому метаморфу свою сущность скрыть уже проблематично, я бы сказала почти нереально.
   Простые метаморфы, это существа, которые могут принимать образ других людей, копируя его полностью. Не только внешность, но и походку, манеры, мимику, манеру общения. От прототипа не отличишь. Это самый распространенный вид метаморфов. Насколько мне известно больше половины из нашего брата относятся именно к этой разновидности.
   Сложные метафморфы помимо образов людей могут принимать так же облик животных. Они, однако, ограничены размерами, животное в которое они превращаются должно быть примерно таких же габаритов как они сами. То есть теоретически в муху превратиться можно, но муха размером с взрослого человека вызовет вполне оправданное недоумение у окружающих.
   Да, забегая вперед, оказалось я именно сложный метаморф. Если вообще в принципе меня можно как-то классифицировать. Но об этом позже.
   После определения типа метаморфа маг регистрирует его в системе, накладывая на матаморфа клеймо. На самом деле это не совсем клеймо. Думаю магам в свое время пришлось немало потрудиться, чтобы придумать каким конкретно образом клеймить метаморфов. Маги вообще склонны всё помечать, даже сами себя и то клеймят. Каждый закончивший Королевскую Школу Магии, сразу после вступления в Ковен получает на лоб специальный знак, видимый лишь другим посвящённым. Что касается метаморфов, то магия для их клеймения не годится, не действует она на метаморфов, с нас любая магическая печать стекает как талая вода по весне. Можно попытаться каленым железом печать выжечь, как у скота, но с нашей регенерацией через день от печати этой и следа не останется. В итоге ограничились браслетом с магической меткой на нём. По такому браслету любого метаморфа можно найти. Браслет состоит из двух частей: два кольца соединенные между собой короткой тонкой цепочкой, усиленной магией. Порвать её невозможно. Один из браслетов вшивается под кожу. Зверская процедура на самом деле, на живую надрезают кожу на руке чуть выше запястья, отворачивают затем надевают металлическое кольцо, благодаря регенерации рана быстро затягивается, но пережить эти ощущения никому не пожелаю. А что делать? Любой метаморф способен изменить толщину запястья и простой браслет снять, это запрещено законом, но доверять нам, мерзким гадам, как известно нельзя. Вторая часть этого специфического украшения остается на виду, таким образом любой житель Королевства Кхсаши видит что перед ним метаморф. Метаморфам запрещено скрывать свою сущность. Об этом гласит второй пункт 'Закона о контроле изменяющихся тварей'. Превращаться не запрещено, но каждый должен знать, что перед ним метаморф и значит вполне может быть он не тот кем кажется.
   Исключения есть, для метаморфов состоящих на королевской службе. Оно и понятно, большая часть королевской разведки и тайных служб это метаморфы. Им скрывать свою личность от простых смертных не только можно, но и нужно. Впрочем, достаточно сильный маг определяет метаморфа на раз безо всяких браслетов, по ауре.
   Третий пункт гласит, что до совершеннолетия, '...кое происходит в двадцать один год и не ранее, ибо твари эти отличаются от людей...' ответственность за метаморфа несет опекун. У людей в нашем мире совершеннолетие происходит в восемнадцать, нас же считают недостаточно зрелыми, чтобы отпустить на вольные хлеба столь рано. Метаморфы не стареют. Оооо это ещё одна причина для ненависти окружающих, подозреваю едва ли не главная. Достигая возраста в шестнадцать лет мы прекращаем меняться внешне. То если меняться мы можем, но исключительно по своему собственному желанию, наш истинный облик остается таким, как в шестнадцать, на протяжении всей нашей долгой, если повезет жизни. Вообще по задумке природы жизнь у нас должна быть долгая, теоретически метаморфы могут доживать до нескольких сот лет. Но как частельно случается, теория отличается от практики, чаще всего представителей нашего вида, рано или поздно, настигает насильственная смерть. Итак, опекун, им обычно становится глава семьи, отвечает за все действия метаморфа до его совершеннолетия. При желании он может передать права любому взрослому гражданину Королевства Кхсаши. Например, за деньги. Понимаете к чему я клоню? Да, официально рабства в нашем государстве нет, но торговля метаморфами процветает. Впрочем, это товар редкий, не для каждого покупателя.
   Четвертый пункт закона гласит, что каждый взрослый метаморф обязан ежегодно являться на проверку в Ковен Магов. А ну как какой гад из нас решится себе руку отпилить вместе с браслетом? Непорядок.
   Остальные пункты перечислять не стану, просто поверьте на слово: нет там ничего хорошего для метаморфов.
   Магов боятся, но на них же и уповают. Не раз слышала я рассказы, как один единственный маг может остановить мор, внезапно напавший на селенье, или защитить от нечисти, поселившейся поблизости. Да, услуги магов стоят дорого, но они того стоят. А метаморфы? На что они годятся?
   Выяснилось что на кое-что всё же годятся. Во-первых, как я уже говорила, метаморфы служат короне, в разведке и тайных службах. Престижная, хорошо оплачиваемая работа, хотя и не способствующая долгой и счастливой жизни. Про метаморфов на пенсии я как то ни разу не слышала. С такой службы на пенсию выходят исключительно вперед ногами.
   Метаморфы-женщины тоже нашли свое 'призвание'. Почему в кавычках? Потому что я бы такой участи ни себе, ни кому другому не пожелала. Способность менять свою внешность женщинами-метаморфами была по достоинству оценена некоторыми мужчинами с весьма нетрадиционными взглядами на семейные отношения. Удобная штука иметь такую женщину под рукой. Никогда не надоест. Сегодня у тебя в постели голубоглаза блондинка с пышными формами, завтра тонкокостная брюнетка с томным, завораживающим взглядом, послезавтра игривая рыжая бестия. И это я так, самые простые варианты перечислила, вкусы некоторых представителей сильного пола отличаются, скажем так, очень большой оригинальностью.
   Иметь в женах метаморфа престижно, потому девочки-метаморфы, появившиеся на свет в богатых аристократических семьях, делают отличные партии и живут вполне себе счастливой жизнью, хоть я бы с ними местами не поменялась.
   Девочки-метаморфы из простых семей тоже идут в дело, но вот жениться на такой уже не обязательно. Зачем вообще жениться? Если можно купить себе дорогую игрушку? Да, закон гласит, что по достижению двадцати одного года игрушка эта имеет полное право уйти. Но куда? К тому же она обязана выплатить средства, затраченные на её приобретение и содержание. А откуда у бедняги деньги? Как ни крути ситуация практически безвыходная. Более того есть шанс и вовсе оказаться в борделе где придется иметь дело не с одним единственным извращенцем, а с тысячами. Так и остаются девочки у своего первого хозяина навсегда, типа от добра добра не ищут, хотя добром этот ужас, по-моему, называть тоже, в свою очередь, извращение.
   Ещё метаморфы частенько встречаются среди артистической братии. Это удобно, никакого грима не нужно актёру-метаморфу, представлять может хоть малого ребенка хоть древнюю старушку. Хотя конечно позволить себе держать в труппе метаморфа могут лишь крупные театральные труппы. В театре метаморф может добиться хоть какой-то условной независимости и положения. Если можно вообще говорить о положении в данном случае. Всё же артисты считаются не самой престижной прослойкой общества. К ним снисходительно относятся аристократы, с легким призрением маги, и безо всякого уважения простой народ, ибо церковь лицедейство увы не поощряет.
   Что сулило будущее мне? Обыной девчонке из деревни? Я не знала. В тот момент когда отец по требованию старосты запер меня в подвале до приезда представителя Ковена, я вообще ничего не знала. Я просто тихо скулила свернувшись в клубок, ибо плакать уже не было сил.
  
  <Глава 4>
  
  В которой я обзавожусь ювелирным украшением
  
   Маг, спешно вызванный старостой, появился в нашей деревне на третий день к вечеру. Сидя в подвале, я почти перестала ориентироваться во времени: темно, одиноко, какая тут разница день на дворе или ночь? Еды и воды мне оставили достаточное количество, ведро в качестве туалета себя показало не то чтобы на оценку отлично, но с основными функциями справилось, разве что воняло чрезмерно.
   От скуки я то и дело прислушивалась к любым звукам раздающимся сверху, потому когда в доме началась суета, поднявшаяся в связи с появлением высокого гостя, я сразу поняла что происходит. Маг встретиться с причиной своей неожиданной командировки не торопился, сначала не спеша отужинал, выслушал сбивчивый эмоциональный рассказ старосты и тихие причитания моих родителей. Впрочем, отец по большей части молчал. Он человек сильный, суровый, привык принимать любые удары судьбы не гневаясь и без истерик.
   Наконец люк в подпол отворился, на миг ослепив меня ярким белым светом, от которого я за три дня уже успела отвыкнуть.
  - Поднимайся, Шелль, - услышала я строгий отцовский голос, - не бойся.
   Я вылезла наружу все ещё щурясь, пытаясь привыкнуть к свету. Наконец я остановила свой взгляд на приезжем, именно он теперь и будет решать мою судьбу. Как мне казалось. Я тогда была всего лишь семилетним ребенком и думала, что судьбу может кто-то решить.
   Высокий мужчина, обладатель пронзительных, холодных серых глаз, стылых словно вода в проруби. Глянет и прям будто морозом в тебя пыхнет. Длинные волосы были забраны в причудливую прическу, которая удивительным образом не делала его женственным. Напротив, более мужественно мужчину было сложно себе представить, от него веяло какой-то необыкновенной силой. Сила эта была ни добрая и не злая. Просто сила. По сравнению с моим отцом маг казался тонкокостным, мышцы не бугрились, но почему-то сразу было ясно, что отца моего, несмотря на широкие плечи и пудовые кулаки, этот приезжий мог одной рукой прихлопнуть.
  - Итак, ты Шелль. - скорее утвердительно, нежели вопросительно заметил он.
  - Она это, она, господин маг. Вот уж уродилось в деревне то нашей бедной, мерзопакость такая. За какие такие грехи напасть на наши головы? Я-то, надо сказать, всегда подозревал. От этого кузнецова отродья добра не жди - засуетился вокруг мага староста, - может и других проверить надо?
   Не успел отец вступиться за семью, я видела, что он сжал кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, пытаясь сдержаться и не накостылять старосте по самое немогу прям в присутствии высокого гостя, как сам гость небрежным поворотом головы заткнул старостины излияния на раз. Достаточно было одного ледяного взгляда, чтобы староста немедленно съежился, как будто стал меньше ростом и казалось ещё немного он растает как дым. Никогда не думала, что можно ТАК смотреть на человека, словно бы перед тобой обычная дорожная пыль. Одним взглядом маг, впрочем, не ограничился, продержав несколько секунд тяжелую, словно отцовский кузнецный молот, паузу, он презрительно, четко чеканя каждое слово, выдал:
  - Прощу прощения, Вы, не помню как Вас там именуют, действительно считаете что можете указывать мне? Мне!? Как исполнять мою работу? Кого проверять и когда? Что конкретно позволяет Вам, малоуважаемый, делать такие, прямо скажем нелепые, предположения? Староста сжался ещё сильнее и, думается мне, в этот момент, несмотря на всё свое природное любопытство и неприязнь ко мне лично, он предпочел бы оказаться подальше от нашего дома, где разворачивался этот безумный спектакль.
  - К вашему сведению метаморфизм не передается по крови, это случайная мутация которая может проявиться в любой, повторяю, в любой семье, в том числе и вашей. Означает ли это, что я должен зайти и проверить ваших домочадцев? Я могу. В конце концов кроме матаморфизма можно обнаружить немало других интересных вещей. В любом доме, в любой семье.
  - Ваша магическая милость - с трудом обрел дар речи перепуганный староста, - да я это, ничего, я как лучше хотел. Простите, дурака, ради Бога.
  - Ах так Вы дурак! Многое, очень многое мне становится теперь ясно, - протянул маг, не отрывая своего пронзительного взгляда от главы деревни и заставляя его нервничать ещё больше, - вон, отсюда! Мне тут дураки в помощниках не нужны! Сам как-нибудь справлюсь.
   Староста, едва сдерживая вздох облегчения, ринулся прочь из нашего дома, бежал быстрее чем бабка Мызька свежие сплетни по селу разносит.
  - Не бойся, девочка, - маг посмотрел на меня своим льдисто-серыми глазами, да так, что мне показалось он выворачивает меня наизнанку, неприятное такое чувство. Позже я узнала, что полное сканирование ауры, процедура применяемая не часто, да и не каждому магу под силу. Обычную ауру любой обученный маг может разглядеть, причём тот у кого её разглядывают и не заметит ничего, полное же сканирование гораздо более сложная штука, позволяющая не просто понять кто перед тобой, а фактически влезть тебе в голову. Я внутренне сжалась, защищаясь от этого выворачивания, автоматически закрыла лицо руками словно стремясь спрятаться от неведомой опасности, подумала: 'Не хочу! Не хочу, чтобы он так со мной!' и всё прекратилось, разом. Маг по-прежнему продолжал сверлить меня взглядом, но я будто бы оказалась в каком-то куполе, защищающем меня от этого пристального взора. Полное сканирование это прием из разряда ментальной магии, потому к метаморфам его применять бессмысленно, но и эта информация у меня появилась лишь спустя годы. Собственно маг и применил то эту процедуру, чтобы окончательно удостовериться, что перед ним метаморф. Да, аура наша несколько отличается от ауры других существ, маги могут обнаружить метаморфа при обычном разглядывании ауры по радужным всполохам, но поскольку каждая аура не только индивидуальна, но и немного меняется в зависимости от настроения и душевного состояния человека, при регистрации простой проверки недостаточно. При попытке полного сканирования маг сталкивается с невозможностью его проведения, словно бы лбом об стену, такое возможно лишь в случае метаморфов или если речь идет о маге сильнее его самого. Таким образом наличие радужных всполохов, невозможность полного сканирования ауры и свидетельства очевидцев считаются достаточными признаками, для того чтобы вынести вердикт: метаморф. Подвид метаморфа выявляется позже. Хотя, поскольку я полностью повторила внешность старостиной внучки о том, чтобы отнести меня к человекоподобным метаморфам речи не шло. Нужно было лишь понять могу ли превращаться в животных. Это требовало времени и обычно при первой регистрации маг лишь предполагал о данной возможности, ориентируясь на количество тех самых радужных всполохов в ауре. Окончательный вердикт, как он пояснил отцу, будет вынесен позже, когда я чуть подрасту и станет ясно в кого я могу оборачиваться. Первое мое превращение было спонтанным, я не понимала толком что я делаю и как, просто мне очень захотелось стать такой же красивой как внучка старосты, внутреннее желание это основа изменяющейся сущности метаморфов. Но чем старше я буду становиться тем чаще я буду пользоваться своими способностями осознано, против природы не попрешь, превращаться я буду. Нет таких метаморфов которым удается сдерживаться, просто нет. Рано или поздно если у меня есть способности к сложному метаморфизму, я перекинусь в какое-то животное, после чего мой опекун обязан сообщить об этом в Ковен Магов. Не стоит даже пытаться это скрыть, всё равно и без него выяснят, поскольку теперь мой опекун обязан привозить меня раз в год на перерегистрацию и проверку. Когда я достигну возраста в двадцать один год, я буду должна каждый год являться уже самостоятельно к любому официальному магу, являющемуся членом Ковена. Пока же нам придется ездить к этому конкретному магу, поскольку до шестнадцати лет, ежегодная проверка означает также смену браслета-клейма. Кстати о браслете.
   Маг, аккуратно закатал рукав моей левой руки, нежно провел пальцем от запястья до локтя, словно примериваясь, в итоге выбрал по каким-то, одному ему известным, параметрам подходящее место, чуть выше запястья, достал из кармана огромный кинжал и парочку металлических серебряных браслетов, соединённых тонкой цепочкой.
  - Не бойся. Будет больно, нужно потерпеть, но бояться все равно не стоит, страх не помогает от боли, а лишь делает её сильнее. Я постараюсь сделать всё быстро. Вам придется подержать дочь, - обратился он уже к моему отцу.
   Папа подхватил меня на руки, шепча что-то успокаивающее, прижал к груди, крепко-накрепко. В следующий момент я ощутила жгучую боль и закричала. Громко, надрывно, но, увы, без слез. Мне казалось, что руку мне отрезают, и боль эта не прекратится никогда. Маг споро надел браслет, запихнув его под кожу, стянул концы надреза и замотал тугой повязкой.
  - Ну вот и всё. Прости, но иначе никак. Я бы и рад обезболить, но на тебя моя магия не действует. Потерпи чуток, сейчас станет легче. Боль у вас матаморфов тоже проходит скоро. А к завтрашнему дню и рана заживет.
   Я баюкала ноющую руку, но знала, что маг прав, боль отступала, уже казалось, что она принадлежит не мне, а кому-то другому, вот-вот и вовсе упорхнет вдаль, туда ей и дорога. Маг оказался не злой, работа у него просто такая. А что зверская слегка, так что поделать, бывает. Пока он подробно рассказывал родителям про метаморфов, я разглядывала свое новое украшение. Тонкий серебристый браслет, второе кольцо, которое было соединено цепочкой с зашитым под кожу, выглядывало из-под повязки. Мне даже понравилось. Деревенские украшений почти не носили, разве что по праздникам, и точно не дети, а у меня теперь всегда браслетик будет. Глупая, глупая Шелль, много позже я возненавидела этот браслет. Поначалу причиной стал тот факт, что его приходилось менять каждый год, раз за разом проходя через адскую боль. Мало приятного когда тебе кожу на живую режут, а что делать? Я росла, а браслет нет. Во второй раз воспоминания о моей первой боли показались мне легким дуновением по сравнению с происходящим, теперь нужно было не просто надеть на меня новый, нужно было сначала вырезать старый браслет, за год ставший неотделимой частью моего тела. Но лишь став взрослой я поняла, что это не просто браслет, это напоминание о том, что я изгой и вот тогда я возненавидела мерзкое 'украшение' по-настоящему, с той неистовой силой, что присуща лишь одержимым людям. Браслет был для меня живым существом, моим истинным врагом, именно на нем сосредоточились все мои негативные эмоции. Может оно и верно, лучше ненавидеть бездушную железку чем весь мир. Иногда мне кажется, что именно ненависть к браслету спасла мою душу от полного выжигания. Но я очень хорошо понимаю почему наличие браслета проверяли ежегодно, были моменты когда я была крайне близка к тому, чтобы отрезать себе руку лишь бы избавиться от ненавистной железки.
   Тот день когда я наконец освободилась от браслета, стал одним из самых счастливых в моей жизни. Впрочем, до этого было ещё далеко, в мои тогдашние семь лет ни о чем подобном я и не помышляла.
   Маг закончил разговор с отцом, присел напротив меня и я вновь окунулась в омут его стальных очей.
  - Ты хорошая девочка, оставайся такой. Просто не нарушай правила и все будет отлично. Родиться метаморфом не означает конец света, что бы тебе не говорили другие. Мир большой, найдется и для тебя место, помни об этом.
   Маг стремительно развернулся и покинул нас, бросив на прощанье.
  - Не забудьте. Жду вас через год у себя.
   А я? Я была счастлива уже тем, что больше мне не надо сидеть в подвале. Подумаешь браслет, главное теперь можно снова жить обычной жизнью, целый год, не вспоминая о том что я другая.
   Глупая, глупая Шелль. Другая это навсегда. О таком невозможно забыть. Не дадут.
  
  <Глава 5>
  
  Состоящая из кучки воспоминаний разных цветов
  
   Поначалу я и впрямь верила, что всё плохое позади, что можно просто вернуться к обычной жизни 'до...'. Ну подумаешь староста в след шипит, он и в прошлом меня недолюбливал. Бабка Мызька про меня небылицы рассказывает, ну на то она и первая на селе сплетница, работа у неё такая: гадости про всех выдумывать. Да, другие её товарки при виде меня на всякий случай крестятся. Даже смешно, что с них старых дур возьмешь? Обижать меня всерьез деревенские всё же опасались, отец мой имел репутацию мужика сурового, все знали, что дочь в обиду он не даст, защитит если понадобится. Так что по деревне я ходила без страха. Вскоре и старосте меня задевать надоело и бабки на завалинке нашли новую интересную тему для обсуждений: сначала девица Малеха в подоле принесла, потом брюква не уродилась. Жизнь вроде бы входила в свою привычную колею.
   Друзья и родня относились ко мне по-прежнему, как мне казалось. К сожалению оказалось, что только казалось.
   Первое время мои братья кидались бить каждого из деревенских ребят, кто в сердца бросал мне в след: 'Нечисть'. Раньше я и сама могла за себя постоять, но вот после того как выяснилось, что я метаморф, отец провёл со мной серьезную беседу на предмет: 'Не подставляться'. То что было дозволено обычным детям: драться, обзываться, мне могло доставить куда больше неприятностей чем следовало. Я не особо поняла почему, но отцу поверила и пыталась вести себя прилично, насколько это в принципе возможно для живой, любознательной семилетней девочки. В общем отдувались за меня братья. Поначалу. Мало помалу им тоже надоело кидаться на любого, кто против меня слово вякнет, а потом и вовсе постепенно мы стали проводить всё меньше времени вместе. Я заметила, что другие деревенские ребята испытывают чувство неловкости и одновременно жгучего любопытства по отношению ко мне. Они вроде как всё время ждали, что я превращусь то ли в монстра, то ли в весёлую зверушку для забавы. Это мне совсем не нравилось и я сама шаг за шагом начала отстраняться от привычной компании. Всё чаще я убегала в лес в одиночестве, а когда наступила зима, проводила время в кузне, наблюдая за работой отца. Там было тепло и уютно, отец единственный чьё отношение ко мне не изменилось, как мне думалось. Мама, скорее всего теперь имеет смысл называть её мачехой, стала другой. Слегка, совсем незаметно, но другой. Она перестала меня обнимать, я не сразу это поняла, сначала лишь ощущала невысказанную тревогу, но вскоре заметила, она меня боится, как и все чужие. Я перестала быть для неё просто ребёнком, а стала неведомым существом от которого не ясно чего ждать, возможно она даже чувствовала опасность, какую-то угрозу для неё и остальных с моей стороны, хотела защитить от меня своих собственных детей. Защитить от меня?! Моих братьев и сестру, которых я нежно любила?! Глупость, скажете вы, но в конце концов она была простой, необразованной женщиной, если даже маги, опасаясь метаморфов, сделали всё, чтобы обезопасить от них мир, что говорить об обычной деревенской женщине? Раньше я никогда не думала о том, что мама мне не родная, а тут постепенно это отсутствие кровной связи вылезло наружу. Может если бы подобное случилось с сестрой она стала бы вести себя иначе? Не знаю. Но факт остается фактом, я словно перестала быть её дочерью. С тех пор как выяснилось, что я не человек, а метаморф она ни разу не обратилась ко мне: 'Детка, доченька', только по имени, да и то чаще старалась обойтись простым 'эй ты'.
   Я была всего лишь ребенком, мне хотелось чувствовать любовь и заботу как всем нормальным детям, этого у меня больше не было. Не удивительно, что однажды я сделала очередную глупость которая навсегда положила конец тёплым отношениям в моей семье.
   Дело было на исходе весны, подходил к концу первый год моего метаморфизма, я в очередной раз сделала попытку провести свободное время в компании деревенских, но там меня окончательно перестали принимать, потому я вернулась домой с разбитым носом, порванными на коленках штанами, обиженная и злая на весь мир. Я шла к дому и думала о том как хорошо было бы если б мама сейчас обняла меня и утешила, поругала бы немного за порванные штаны, но по-доброму, как раньше. Мы сидели бы с ней рядом, близко-близко и она шептала бы мне всякие смешные и нежные слова, заплетая растрёпанную в драке косу заново, и напевала бы. Но так она поступает теперь только с сестрёнкой, не со мной.
   Не знаю чем я думала, глупая, глупая Шелль. Я просто хотела, чтобы меня обняли и пожалели, потому я вошла в дом уже в облике младшей сестры и стала взахлеб рассказывать маме как меня ни за что обидели деревенские. И мама обняла, и утешила, и всё было точно как в моих мечтах: мы сидели вдвоем, я тихо радовалась, что у меня снова есть мама. А потом со смехом в горницу с улицы забежала сестра.
   Мама, нет теперь уже раз и навсегда: мачеха, в ужасе уставилась на меня, не сразу сообразив в чём дело, а осознав произошедшее оттолкнула меня и закричала:
  - Мерзкая ж ты тварь, что ты творишь в моём доме то?!
   Я была маленькой девочкой которой едва исполнилось восемь лет, я всего лишь хотела тепла и любви. Может просто искала их не там где надо? А может на мою долю ни тепла ни любви в этом мире не было припасено...
   Я тогда ушла из дома в лес, и бродила там целых три дня. Странным образом не сгинула. Отец нашёл меня в итоге, спящую под кустом, свернувшуюся клубком, грязную и голодную. Принёс домой. И всё вроде пошло по-старому, но всё равно не так, как раньше. Я теперь точно знала, что я чужая, нет и не будет мне места в этом доме. Мачеха в моем присутствии вела себя ровно и вежливо, просто я видела, как она старается скрывать тот факт, что я ей глубоко противна. Я слышала их споры с отцом по ночам, шёпот мачехи: 'Не хочу с ней рядом жить, она монстр!' и твердые ответы отца: 'Она моя дочь! Здесь её дом И точка!'. С годами споры не прекращались, а твердость в голосе отца таяла.
   Однако до момента когда мне пришлось покинуть отчий дом оставалось ещё немало времени и немало сотворенных мной глупостей.
   Сначала я ещё верила, что всё пройдет и я смогу стать нормальным человеком. По вечерам засыпая в качестве молитвы шептала: 'Добрый Боженька, пожалуйста, сделай меня нормальной!' Не сделал. Может потому, что в отличие от большинства людей не считал меня ненормальной? После первого визита к магу для смены браслета, просить об этом я перестала. Видимо невыносимая боль отрезвила меня и сделала старше. Зато я подумала, что смогу насильно заставить себя не превращаться. Зачем они мне? Эти превращения? Буду просто жить себе, как обычные люди, постепенно все забудут кто я такая, ведь если я не превращаюсь значит и вреда от меня никакого. Человеческая память короткая, это я уже знала, не знала лишь что она коротка только на хорошие дела.
   В общем и целом 'не превращаться' это был отличный план. Жаль, что дурацкий и не сработал. Надо отдать мне должное я продержалась почти два года. Счастья и покоя мне это не принесло. Я всё так же оставалась одинокой, всеми позаброшенной. Меня кормили, поили, и даже иногда со мной разговаривали, но тень недоверия никуда не делась. Все вокруг ожидали от меня какого-то подвоха. Даже отец, однажды спросил, чего ради я торчу в кузнице целыми днями? Будто не знал, что зимой мне и податься некуда. Летом было лучше, можно было уходить подальше в лес, никто не интересовался, где это я целыми днями пропадаю. Даже домашней работой меня нечасто загружали. Думается мне, что если бы я не вернулась в один прекрасный день, все бы вздохнули с облегчением. Но я упорно возвращалась. Многие вещи я сейчас и не вспомню. Как обычно бывает, из детства в памяти остаются лишь отдельные, особенно яркие моменты. Иногда я перебираю это моменты-воспоминания словно стекла в калейдоскопе, удивительной игрушке, которую я однажды видела в магазине.
   Жёлтое стекло печали.
   Отец впервые взял братьев на Большую Осеннюю Ярмарку. Она проходила в городе, не в ближайшем небольшом городке куда он возил меня к магу на ежегодный контроль, город, куда направлялся папа, был огромен и носил звучное название Сильдомир, там жила несчитанная прорва народа, и ещё внучка старосты, та самая визит которой с семьей раз и навсегда изменил мою жизнь.
   Большая Осенняя Ярмарка проводилась в конце Месяца Жёлтых Листьев, аккурат после окончания сбора урожая, до начала осенней распутицы. Погода в это время обычно стоит солнечная, воздух прозрачен и свеж, и только тонкие паутинки носятся на ветру, да изредка медленно опускается вниз с дерева печальный жёлтый лист, напоминая о том, что осень уже наступила. Раньше это был мой любимый месяц, отец всегда обещал, что когда мы подрастем то непременно возьмет нас с собой на ярмарку. Посмотреть на городские чудеса. И мы наперебой выдумывали чего там такого интересного увидим! Город представлялся нам этаким волшебным местом, а ярмарка удивительным праздником. Как давно это было. Детство тогда было тем чем должно быть - временем ожидания чуда.
   И вот сейчас, я стояла и смотрела, как братья, толкаясь, лезут на самый верх телеги, груженой товарами для ярмарки. Меня с собой конечно никто не взял. Сестрёнка, впрочем, тоже оставалась дома, по малости лет, потому она ревела от обиды, стоя рядом со мной. Но её то наверняка повезут туда в следующем году, а меня? Меня нет. Это я понимала ясно, незачем таскать с собой монстра на руке которого браслет не дающий забыть об этом. Даже отец не хотел лишний раз привлекать внимание людей, появляясь в незнакомом месте в компании девочки-метаморфа.
   Мама утешала сестру, обнимая и суля ей различные выгоды, в виде красного петушка на палочке и нового платья, которое ей обязательно привезёт с ярмарки отец, Братья хохотали устроившись на возу, предвкушая свое первое настоящее путешествие. А я стояла чуть в стороне и смотрела на всеобщую суету, без слез, слез у меня давно не было, стояла и смотрела чуть отстраненно, словно бы издалека. Не сердясь и не обижаясь на родных, принимая тот факт, что эти люди сами по себе, а я сама по себе и так будет всегда.
   Наконец, отец махнул рукой, братья прокричали 'До свиданья' и воз тронулся в путь. Мама, обняв сестрёнку, повела её домой пить чай с вареньем и не вспомнив о моем существовании. А я продолжала стоять и смотреть им вслед. В этот день мне исполнилось десять лет. С тех пор я не люблю свой день рождения.
   Красное стекло страха.
   Помню как я бегу, что есть мочи, бегу не останавливаясь, не разбирая дороги. Староста завел нового пса, эту зверюгу боялись все деревенские, не знаю уж откуда ему зять притащил щенка, но вымахал он, щенок, а не зять, размером с небольшого теленка, злющее было создание, ненавидящее весь мир и жителей нашей деревни скопом и по одиночке. Мужики ни раз говорили старосте: 'Держи тварь на цепи, или избавься. Ежели покусает кого, быть беде'. Но если натравить зверюгу на девчонку-метаморфа то это вроде и не беда, а так развлечение, вроде охоты на лис, проку от неё никакого, но говорят аристократы такое занятие очень уважают. Нет, сам староста до такого не додумался конечно, сыновья его бестолковые подсиропили. Думаю, знай староста об их забаве, сам бы выпорол великовозрастных балбесов, всё же моего отца он побаивался, на рожон не лез. Ну да, что теперь рассуждать, рассуждать некогда, драпать надо. Я уже чуяла за спиной зловонное дыхание псины, чем он его кормит? Тухлятиной что ли? С него станется, жадюга ещё тот! Я все ещё надеялась убежать, как вдруг споткнулась и, перекувыркнувшись через голову, вскочила уже почему-то на четыре конечности. На четыре лапы. Сама не знаю, как обернулась, и страшная зверюга, только что гнавшаяся за мной, в недоумении уставилась на точную свою копию. Ненадолго, через минуту уже я гнала эту тварь по деревне, наступая ей на пятки и злобно щелкая зубами. И даже не загрызла эту шавку, так покусала чуток, чтобы знала с кем связывалась. Ну и заодно порычала на остолбеневших старостиных отпрысков, тоже пусть знают.
   Я держалась два года, целых два года я не оборачивалась, не меняла свою внешность, два долгих года я была словно обычная девочка из деревни, но страх вытащил наружу мою суть. Я - сложный метаморф.
   Вечером того же дня, отец, не дожидаясь визита разъяренного старосты, спешно собравшись, повёз меня к магу.
   Зелёное стекло надежды.
   Я уже привыкла к этим визитам, привыкла к боли, что сопровождала каждую смену браслета на новый. Боль была короткой, она была напоминанием, что я все ещё способна чувствовать боль, а значит я немножко человек.
   Маг относился ко мне иначе чем другие. Не могу сказать, что он был добр ко мне, скорее равнодушен, но в моем положении и это было неплохо. По крайней мере в его глазах я не видела ни страха ни презрения. Ну подумаешь метаморф, большое дело. Есть люди, есть маги, есть гномы, есть тролли, есть метаморфы. Просто другой вид. Может потому, что он был магом? Может потому, что просто был достаточно образованным человеком? Не знаю, но рядом с этим чужаком я чувствовала себя гораздо свободнее, чем в родной деревне.
   Маг невозмутимо выслушал рассказ отца о произошедшем, улыбнулся чему-то своему и спросил:
   - Ну как Шелль? Почувствовала свою силу?
   Какую там силу, ничего кроме ужаса я тогда не чувствовала, видимо это было написано у меня на лице, поэтому маг подошёл ко мне поближе, присел рядом и сказал:
   - Ты ничего плохого не сделала, девочка. Запомни: каждый имеет право защищать свою жизнь всеми доступными ему способами. Да, ты метаморф, и тебе надо быть осторожнее, судить тебя, в первую очередь, будут не за поступки, а за то кто ты есть, но даже если бы ты разорвала эту собаку в клочья, никто бы тебя наказать по закону не мог. Староста ваш сам виноват. Передай ему мои слова, кузнец, - обратился он уже к отцу, - ежели узнаю, что он пытается навредить Шелль, то лично с ним разберусь. Всё должно быть по закону. Пока она этот закон не нарушает, никто не вправе судить её за то, что она есть.
   - Я хочу, чтобы ты знала Шелль: всё зависит от тебя. Ты сможешь выбрать свой путь. Всегда есть как минимум два варианта: быть доброй или быть злой, быть слабой или быть сильной, быть человеком или быть монстром. И не важно, что ты метаморф, человеческое у тебя вот тут, - маг легонько прикоснулся к левой стороне груди, - в сердце! И вот тут - маг дотронулся до моего лба - в голове. Ты несёшь огромный груз, так распорядилась судьба, но это не значит, что ты не вправе повернуть колесо судьбы по своему усмотрению. Всё зависит от тебя самой. Помни об этом. И попытайся не влипнуть в неприятности. Ты метаморф, этого не изменишь, но то какой будет твоя жизнь зависит от тебя и только от тебя. На твоем пути будет встречаться немало злодеев и ещё больше просто дураков вроде вашего старосты, будь выше этого Шелль. Я маг, я вижу в тебе силы противостоять обстоятельствам, верю что ты сможешь стать хозяйкой своей судьбы. И постарайся никого не убивать, Шелль. Это то чего следует избегать при любых обстоятельствах. Особенно тебе. Всегда помни об этом, я знаю, что ты справишься.
   Синее стекло отвращения.
   Я сидела на околице, как обычно, в полном одиночестве. В деревню приехали сборщики налогов. Они появляются у нас дважды, осенью после сбора урожая и поездки на ярмарку все обязаны выплатить в казну причитающуюся часть. Сначала прибывает королевская налоговая служба, эти предпочитают деньги, потому и приезжают сразу после ярмарки, когда в карманах жителей деревни весело позвякивают монетки, вырученные за продажу репы или какой другой съедобной растительности, старательно выращенной на собственном огороде. Сразу после их отъезда - второй визит: нас навещает представитель сборщиков дани для местной власти. Наша деревня расположена на землях лорда Альзтарха, сам он уже пожилой человек, а вот жена его баба хваткая, как говорят в деревне, держит управление хозяйством в своих крепких руках, от такой даже пытаться не стоит прибыль утаить. Сборщиков налогов она подобрала из бывших наемников, злющие, за копейку удавятся. Единственной слабостью местной аристократки, по слухам, был её нежно любимый сыночек, достигший тридцатилетнего возраста, но так и болтавшийся без дела, как предмет отхода человеческой жизнедеятельности в проруби. Вроде отправляли его на учебу в город, да не сложилось. Туповат был, только и умел, что пить, жрать в три горла да девок портить. Вернулся вскоре домой, там и стал поживать, на радость любящей матушке. К счастью наша деревня находилась на довольно значительном расстоянии от замка лорда, к нам в гости аристократическое семейство не заглядывало, а вот окрестные села, говорят, жили одной надеждой, что будущий наследник замка свернёт себе шею где-нибудь по пьяни.
   Я предпочитала уходить из деревни если там объявлялись чужаки. Не любила когда на меня таращились, как на неведомую зверюшку. Надо же! Метаморф! Далеко в этот раз уходить не стала, поскольку задание мачехи: перебрать картофель на предмет поиска гнили, ещё не выполнила, но как только услышала звонкие голоса возниц погонявших быков, рванула к окраине деревни. Пересижу их визит и снова домой, закончу возиться с этой проклятой картошкой, чтобы у мачехи не было повода опять жаловаться отцу, что зря меня кормит.
   Лучше бы я в лес убежала, и бес с ней, с картошкой этой, да и с мачехой тоже. В этот раз наше отдаленное село почтил своим присутствием сам молодой лорд. Вот уж праздник так праздник! Что ему у нас понадобилось? Угадайте! Ну конечно, слухи о девочке-матеморфе достигли аристократических ушей. Меня он нашел быстро, помощники указали.
   Я говорила, что не люблю когда на меня пялятся, как на неведомую зверушку? Так вот, пусть пялятся! Лишь бы не так... Этот на меня глядел, как на кремовое пирожное, отец однажды привез такое с ярмарки и мы все, долго любовались диковинкой, прежде чем съесть. Но то пирожное, ему все равно. А я всё же живой человек, ну хорошо метаморф, но живой же!
   Плохо когда на тебя смотрит слащавым взглядом, огромный потный толстяк, с лоснящейся, будто вымазанной гусиным жиром, красной рожей, щуря водянистые маленькие глазки, нервно облизываясь, сквозь зубы шипит:
  - Какая миленькая зверушка... Тощая как помойный котёнок, но миленькая. С другой стороны какая разница, как она выгладит? Будет выглядеть, как я прикажу. Молодой лорд мерзко захихикал и протянул сальные толстые пальцы, чтобы потрепать меня за щёку. В одно мгновение, я перекинулась в зайца и рванула прочь уже в звериной шкуре, задыхаясь от отвращения.
   Фиолетовое стекло одиночества.
   Я всё чаще проводила свое свободное время за тренировками. Сначала, было просто скучно и я стала перекидываться в различных существ ради забавы. Потом поняла, что это моя сила и мне нужно научиться управляться с ней. Маг был прав, я имею право себя защищать, не только от старостиного пса, но и от пьяного сына лорда. Да, если я вздумаю покусать этого гада, то мне несдобровать, но зато в прошлый раз я смогла от него просто убежать. Хорошо, что я уже не раз превращалась в зайца, просто из интереса. Однажды я решила, что раз уж другие дети со мной играть не хотят, то может хоть зайцы примут меня в компанию, поэтому научилась обращаться в ушастых жителей леса. Оказалось жизнь зайцев не столь интересна и привольна, как виделось мне со стороны, но некоторую пользу это обращение мне всё таки принесло, сумела же ретироваться от пьяного аристократа вовремя.
   Нужно научиться защищать себя не вредя другим. Я хорошо запомнила слова мага, я должна быть очень осторожной, ибо судить меня, случить что, будут не за поступок, а за мою сущность. Значит надо потренироваться убегать, и прятаться, и просто быть незаметной. Мне подумалось, что если сумею перекинуться в птицу, то улететь смогу от кого угодно. Да и просто подняться в небо хотелось. Раскрыть крылья, почувствовать зов ветра и невероятную свободу, которую дарит полёт. К сожалению всё было не так просто. Я уже поняла, для того чтобы принять чей-то облик, мне нужно понять его суть, считать ауру. Тогда я таких мудреных слов конечно не знала, всё что у меня получалось, получалось случайно, интуитивно. А как почувствовать сущность орла? Парящего высоко в небе? Вряд ли я сумею уговорить его спуститься и дать мне немного времени на считывание ауры. Остается домашняя птица, но превращаться в гуся или курицу мне совсем не хотелось. Впрочем, это было и не так просто. Экспериментальным путем я выяснила, что собственные размеры мне приходится сохранять, то есть я могу принимать облик кого-то, имеющего габариты сходные с моими собственными. Да и то настоящие превращения выходили у меня чаще всего спонтанно, в основном в условиях стресса.
   Я начала тренироваться. Постепенно, шаг за шагом, расширяя свои возможности. Сначала попробовала менять цвет волос, затем форму носа. Потихоньку за несколько лет я сумела научиться контролировать собственные превращения в других людей довольно неплохо. У меня даже выходило уже немного менять рост и обращаться во взрослых людей.
   С животными было сложнее, требовалось тщательное изучение прототипа, но и тут терпение было вознаграждено, через какое-то время в моем распоряжении имелось несколько образов, в которые я могла оборачиваться по своему желанию в любой момент. Меня некому было учить, до всего приходилось доходить собственным умом, иногда с помощью рискованных экспериментов, но я впервые с того дня как узнала, что я метаморф, чувствовала себя почти счастливой.
   Одиночество больше не тяготило меня, у меня было дело.
   Оранжевое стекло прощанья.
   Я сидела на телеге и смотрела на родную деревню, зная что больше никогда не вернусь сюда. Мне никто об этом не сказал, но я точно это знала.
   Несколько дней назад мне исполнилось пятнадцать, странным образом отец в этот раз вспомнил о существовании меня и какого-то там дня рождении в принципе. Он торжественно объявил, что в качестве подарка, в этом году на ярмарку возьмет меня. Братья и сестра дулись на меня, как будто я лишила их самого дорогого, при том, что сами на ярмарке уже бывали ни раз, но я давно перестала обращать на них внимание. Постепенно мы совсем отдалились друг от друга и я иногда сама удивлялась, что за чужие люди живут рядом со мной. Зато мачеха пребывала в прекрасном настроении, напевая она собрала нам в дорогу провизию, заодно упаковала дорожный мешок для меня, почему-то запихнув туда весь мой скромный гардероб, включая зимние сапоги и шубу, несмотря на то что на дворе погода стояла удивительно тёплая для первого осеннего месяца.
   Впрочем, я и без этих довольно прямых намеков понимала, что настало время расставания. Мне не было грустно. Это место, давно стало для меня чужим. Казалось бы наша маленькая деревенька это всё, что я видела в жизни, не считая кратких поездок к магу, но я почему-то не была расстроена покидая её. Я не знала, что ждёт меня впереди, скорее всего ничего хорошего, я же метаморф, нас в принципе ничего хорошего обычно не ждёт, но я всё равно была рада. Это место стало слишком мало для меня. Рядом были чужие люди, которые, по какому-то странному недоразумению, считались моей семьей, мне нечего было им сказать. Я не сердилась на них за то, что они так и не смогли принять мою сущность, просто понимала, им это не дано. Мне и самой то себя принять было не просто, что же ждать от посторонних? А они были именно посторонними, никак иначе. Я не желала им зла, пусть у них всё будет хорошо, просто пришло время мне начать другую жизнь, и может мне повезёт и она окажется не такой уж плохой? Или по крайней мере интересной?
   Я надеялась. Что у меня было кроме надежды? Разве что моя суть, которую я наконец смогла полюбить.
  
  <Глава 6>
  
  В которой я обретаю новый дом
  
   Всю дорогу до ярмарки отец молчал. Я знала, что ему не просто, поэтому не пыталась его растормошить. Придет время - сам скажет в чём дело. Время пришло, когда мы распродали свои товары и засобирались домой. Видимо за примерное поведение, судьба решила подарить мне пару беззаботных деньков. Я выкинула из головы все мысли о своем будущем и просто наслаждалась первым в своей жизни праздником. Столько всего было на этой ярмарке! Со всех окрестных деревень и городов съезжался рабочий и крестьянский люд на это мероприятие. Чего только тут не продавали! Как говорится: от репы до кареты! Одежда на любой вкус и кошелёк, украшения, самые разные вкусности, такие о которых я слыхом не слыхивала. Денег у меня естественно не было, но поглазеть и то здорово. Народу было уйма! Далеко от места нашей торговли я не заходила, боялась потеряться, спали мы тут же на телеге, поэтому города как такого я не увидела. Зато вокруг, на самой ярмарке облазила всё вдоль и поперёк. Очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на театральное представление которое давала заезжая труппа, но пробраться без оплаты в большой полосатый шатер, расположенный чуть в стороне от мест буйной торговли, шансов не было. Эх, не знала я тогда, что некоторые тайные желания имеют свойство сбываться и иногда так быстро, что и моргнуть не успеешь. Наконец все наши товары были удачно проданы, деньги уложены в небольшой кожаный мешочек, который отец, запихнул себе за пазуху. Оно и правильно, за деньгами пригляд нужен, ворья здесь на ярмарке было не меньше чем честных покупателей.
  - Пора нам поговорить дочка, - тихо вздохнул он, - пора.
  - Я не вернусь назад? - не видела смысла растягивать этот трудный для нас обоих разговор.
  - Не вернешься. Пойми, если бы был другой выход... - отец снова тяжело вздохнул, так и не зная, как приступить к нелёгкой беседе, потом, почесав в затылке, решился и, словно бы нырнув в холодную воду, вымолвил - молодой лорд тобой очень интересовался.
   Моё сердце упало куда-то вниз, но я даже не наклонилась, чтобы подобрать его из дорожной пыли, пусть себе валяется. Не нужно мне сердце если меня этому гаду отдадут. Лучше умереть. Отец, словно бы не заметил ужаса, отразившегося на моем лице и продолжил:
  - Плохой он человек, Шелль. Очень плохой. Я такого позора своей дочери не желаю, но и открыто против аристократа пойти не могу. Я за остальную семью отвечаю. Потому я вот что придумал: отдам тебя в театральную труппу.
   Сердце, стремительно вернулось на место, даже не отряхнувшись от дорожной пыли. Какая разница, главное поживем ещё. Театральная труппа так театральная труппа, лишь не в руки к потному, пьяному мерзавцу.
  - Папа, это хорошо. Очень хорошо. Не волнуйся. Дома мне все равно жизни не будет, я же понимаю.
  - Понимаешь... Виноват я перед тобой, дочка, мать твоя мне с того света никогда не простит. Но не вижу я другого выхода. Деньги за тебя возьму небольшие, не так чтобы совсем мизер, подозрений вызвать не хочу, но и не громадную сумму. Может сумеешь потом выкупиться, как двадцать один исполнится. Я с магом-то посоветовался. Он сказал закон такой: требовать с тебя могут лишь первую сумму, что законный опекун получил, и деньги за содержание. Не больше. А в театре этом и зарплата тебе будет позже положена, как двадцать один то исполнится. Так что шанс есть. Поганенький шанс, но он единственный, что я могу тебе дать, уж прости своего старика. Если останешься, гад этот не отцепится. Он хотел тебя сразу выкупить, да старый лорд воспротивился. У того-то совесть есть в отличие от сынка, не дал ребёнка из семьи забрать. Только бають люди помрет он скоро, старый лорд то, болеет сильно. Вот тогда нам точно деваться некуда будет. Мы же люди подневольные, что мы супротив аристократов? Не согласимся и нас всех разом со свету сживет и тебя всё равно получит. А не могу я тебя ему отдать. Не могу.
  - Всё нормально, папа, правда! Я даже рада.
  - Ну смотри, может и сложится у тебя жизнь. Везде люди живут и театр этот всяко лучше, чем в игрушки к богатому извращенцу идти.
  - Лучше папа, точно лучше. Я справлюсь.
   Отец получил за меня тридцать золотых монет, я лично видела бумагу по которой права на опекунство передавались владельцу и руководителю труппы театра 'Лики'. И впрямь мизер по сравнению с реальной стоимостью метаморфа, хотя и больше чем просят за хорошую дойную корову. Такова твоя цена Шелль, помни об этом, говорила я сама себе, не злилась, не обвиняла отца и окружающую действительность, просто мне нужно было это помнить. Документ был заверен местным магом и я получила копию. Таков закон. Несмотря на то, что метаморфы были существенно ограниченны в правах по сравнению с обычными людьми, нам всё же давали шанс хоть как-то распоряжаться собственной жизнью. Теперь по достижению совершеннолетия я имела права вернуть заплаченные за меня деньги плюс содержание владельцу труппы, и стать свободной. Но до этого было ещё далеко. Сейчас я в последний раз обняла отца и не оглядываясь отправилась в след за новым хозяином моей жизни.
   Огромный полосатый шатер отворил для меня свои двери, абсолютно бесплатно.
   Театральные труппы в нашем королевстве существовали всегда, в основном это были бродячие артисты, чаще всего несколько человек, пара повозок и немудреный реквизит, но встречались и труппы покрупнее, вроде той куда попала я. Оно и понятно позволить себе купить метаморфа, даже такого дешёвого, не каждый сможет. По-настоящему богатые коллективы в составе имели не одного метаморфа, а столичный театр, единственный стационарный в королевстве, и вовсе наполовину состоял из нашего брата. Театр 'Лики' в который попала я, был так себе, серединка на половинку. Не слишком богатый, но и голод артистам не грозил. Мы имели свой шатер, незатейливый зверинец, и десяток повозок для перевозки всего этого добра. В штате состояло около тридцати человек.
   Название театра я сочла хорошим знаком.
   Владельца, пожилого грузного мужчину, звали господин Дормирон, хотя все в основном обращались к нему дядюшка Дормирон или просто по имени. Нравы здесь царили простые и свободные, всё же театральные люди это совершенно особенная публика, хотя тогда я ещё об этом не подозревала. С опаской войдя в свой новый дом я оглядывалась на окружающую суету, пытаясь представить какой будет моя жизнь здесь. Суета была и впрямь знатная, театр вчера дал последнее представление и сейчас все были заняты сборами в дорогу. Отец, по-видимому, специально подгадал к этому моменту, через пару часов мы уедем и к тому времени, как он объявится дома без меня, а слухи об этом разлетятся по нашей местности и достигнут ушей молодого лорда, я буду уже далеко. И не просто далеко, а неизвестно где. Театр может отправиться в любую сторону, ищи нас свищи. Я конечно сильно сомневаюсь, что господин Дормирон, заполучив по счастливой случайности метаморфа в труппу, легко с ним расстанется, тем более что на него местный аристократ влияния особого не имеет, но лучше поостеречься. К тому же даже кратковременная встреча с этим извращенцем, что хотел приобрести меня для осуществления своих мерзких фантазий, не доставит никакого удовольствия. Есть вещи о которых я предпочитаю забыть. На нас, вошедших в шатер, внимания никто особого не обратил, все были заняты делом. Позже я поняла, что несмотря на кажущийся хаос, порядок в театре был и дисциплина тоже присутствовала. Просто владелец, как опытный и неглупый антрепренёр, прекрасно понимал когда можно ослабить вожжи и позволить, свободным духом, артистам делать, что вздумается, а когда необходимо натянуть поводок и показать кто в этом доме настоящий хозяин.
   Сотрудники относились к нему с должным уважением хотя и с некоторой долей иронии. Причиной иронии был главный недостаток дядюшки Дормирон: любовь к веселящим душу напиткам и азартным играм, что, надо отметить, было свойственно в той или иной степени практически всей артистической братии.
   Позднее, чуть освоившись в этом бедламе под названием театр 'Лики', я сообразила, что основным руководителем этого хаоса является вовсе не сам хозяин, а его давняя подруга жизни: тётушка Лизорри. Когда-то сама блиставшая на подмостках театра, сейчас она забросила сцену и занялась вопросами управления, превратившись в заботливую матушку для всех членов этого пёстрого коллектива. Мудрая она была женщина эта тётушка Лизорри. Женщины артистического склада трудно и болезненно переносят приближающуюся старость, особенно те, что в молодости были красавицами, а тётушка была необыкновенной красавицей. Я видела её портреты: тоненькая словно тростинка, блондинка с миндалевиными глазами фиалкового цвета, она была чудо как хороша! Среди немалого количества всевозможных поклонников, окружавших красотку в те далекие годы, в спутники жизни она почему-то выбрала владельца театра, не соблазнившись возможностью стать супругой какого-нибудь аристократа. Что, впрочем, так же свидетельствовало о её мудрости, проводить жизнь нужно рядом с равными тебе. В надлежащее время она разом, словно отрезала, прекратила свою карьеру артистки, не заинтересовавшись возрастными ролями и не пытаясь в качестве жены владельца театра выбить себе привилегию выходить на сцену в ролях молоденьких красоток, скрывая морщины под толстым слоем грима. Просто посчитала такой расклад унизительным. Поэтому мало-по-малу она взяла на себя большую часть административных дел, позволяя мужу жить в свое удовольствие, лишь изредка прибегая к его помощи при решении спорных вопросов. Под её руководством театр расцвел, каждый занимался своим делом и знал свое место, все были в той или иной степени счастливы и довольны. Так что можно было считать, что мне повезло с местом работы.
   Когда меня, испуганную девчонку, привели в мой новый дом и поручили заботам тётушка Лизорри я и не подозревала, что в некотором роде вытащила выигрышный билет. Постепенно она стала мне настоящи другом и наставницей. Мягко и ненавязчиво она вошла в мою жизнь, не пытаясь влезть в душу и с уважением относясь к личным секретам. А главное тот факт, что я метаморф волновал её лишь поскольку это сулило успех и неплохую прибыль для нежно любимого ей театра, которому она посвятила свою жизнь.
  - Добро пожаловать домой, Шелль! Тебе здесь понравится! - ласково улыбнулась моя новая патронесса, и я наконец осознала, что прошлая жизнь закончилась, окончательно и бесповоротно.
  
  <Глава 7>
  
  В которой я рассказываю о 'простой и неказистой' жизни артиста
  
   Жизнь моя вновь круто изменилась и на этот раз для разнообразия в лучшую сторону. Театральный мир это театральный мир. Сложно описать закулисную жизнь тому кто не вовлечен в неё и наблюдает за представлением со стороны зрительного зала. Ну, то есть описать конечно можно, но для того, чтобы проникнуться миром закулисья, нужно стать его частью, иначе никак. Для большинства обывателей жизнь в театре покажется чересчур. Чересчур шумной, чересчур хаотичной, чересчур нелепой, чересчур свободной. Можно продолжать и набрать десятки, если не сотни, этих чересчур. Люди искусства любят преувеличения, театр сам по себе одно огромное преувеличение и, вместе с тем, одна огромная правда. Говорят, что театр это зеркало жизни, но на самом деле это зеркало которое поместили под здоровенную лупу. Чтобы тебе поверил зритель ты должен верить себе, но с расстояния правду увидеть не так просто, потому на сцене всё немного утрировано, мы, артисты, теперь я могу себя так называть, слегка, а иногда и не слегка переигрываем и несём эту привычку в жизнь. Привычка играть въедается в нас словно запах кулис. Кстати о запахах, запахи театра это нечто особенное, это, пожалуй, первое, что я полюбила в своей новой жизни. Чем пахнет театр? Ооо, он имеет свой собственный неповторимый аромат: смесь ванильной пудры, пыльного бархата, пота и мечты. Не каждому этот запах по вкусу, но я любила театр всем сердцем, любила таким какой он есть, хоть, надо признать, лично я мало подходила для этой жизни, я вновь оказалась белой вороной, видимо такая уж у меня судьба: не вписываться.
   Артистическая братия народ не простой, всё на разрыв, всё на нерве, рядом слезы и смех, если ссоры то навсегда с дракой до крови и ненавистью во взгляде, а послезавтра вечные враги уже вместе пьют, заливаясь пьяными слезами и клянясь в дружбе до гроба, если любовь то навечно или по крайней мере дня на три, и даже не пытайтесь вникнуть в родственно-любовные связи театральной труппы, наверняка сойдете с ума выяснив, что вон та вот молоденькая красотка является бабушкой седого толстяка в полосатом фраке, не родной, но тем не менее. В этих людях нет ни капли искренности и одновременно они самые честные люди на свете. Они врут, как дышат и верят в свою и только свою правду. Они любят детские сказки потому что там счастливый конец, а они просто хотят верить в счастье и этой своей верой они меняют мир словно они маги, а не просто артисты. А самое главное в одном мизинце любого из моих театральных коллег свободы больше чем в целой нашей деревне и двух соседних в придачу. Я, навсегда несвободная по сути своей, эту самую пресловутую свободу почитала как высшую ценность.
   Меня приняли не сколько настороженно, сколько равнодушно. Поначалу, с фырканьем проходящая мимо, прима попыталась озаботиться притеснением новенькой, но под покровительством тетушки Лизорри мне ничего не было страшно. К тому же вскоре и прима успокоилась поняв, что я не имею никакого желания занимать её место. Играть роли роковых красоток меня не ставили, я была гораздо востребованнее в ролях старух, комических существ и разных монстров. Оно и понятно, сильно пожилых актрис в труппе не было, всё же образ жизни и постоянные разъезды не располагали, а мне никакой грим не требовался, чтобы преобразиться в древнее существо любого пола. Так же в команде ощущался явный недостаток монстров и сказочных существ, что с моим появлением перестало быть проблемой. Как сложный метаморф я могла преспокойно принимать облик животных, а парочка дополнительных несложных деталей, например картонные крылья, делали из собаки вполне себе мифическое существо. В общем в итоге мне доставались самые интересные роли, зачем мне претендовать на главные роли красавиц? Скукота же смертная! Иное дело всякие чудища и другие чрезвычайно занимательные создания.
   Я постепенно увеличивала свою коллекцию обликов, теперь, когда моя жизнь проходила в движении от одного города к другому, я получила шанс наблюдать за множеством людей и, как ни странно, животных. Помню свой первый поход в крупный зверинец в одном из городов. Вот где раздолье для фантазии, я там такого насмотрелась, что теперь мне и картонные крылья без надобности, я настоящие научилась отращивать.
   Да, это стало фантастическим открытием, оказалось я могу не только приобретать облик другого существа, но и смешивать облики. Не сразу конечно получилось, но получилось же! И в небо я однажды всё же поднялась! Облик горного орла оказался вполне себе подходящим по размерам и позволил мне обрести крылья. Да, орел всё ещё был крупноватым, размером с летающую свинью, но если взлететь повыше в небо никто и внимания не обратит.
   Я училась, училась быть собой, метаморфом которому подвластно множество превращений. Удивительно было обнаружить, что здесь мои способности не осуждались, а напротив поощрялись.
   Мне всегда нравилось учиться, заметив как я старательно работаю над каждым обликом и любой даже самой маленькой доставшейся мне ролью, дядюшка Дормирон, по вечерам, свободным от представлений у меня и от выпивки и азартных игр у него, начал учить меня читать. А то что это за артистка, которая роль прочитать не в состоянии? Стыд и срам. Я оказалась способной ученицей, да и какая-никакая основа у меня была и вскоре для меня открылся новый мир: мир книг. Я перечитала всё, что было доступно в нашем балагане, в основном простенькие пьески, сказки и забавные истории по мотивам которых мы ставили свои представления, но попались мне и парочка книг посерьезнее: незнамо как затесавшийся энциклопедический словарь и несколько учебников по географии и истории Мира Илион. Мне всё было интересно, я впитывала как губка любые крохи знаний, но самое важное и нужное - знания о природе метаморфов, мне, увы, были не доступны. Так что когда мы останавливались на длительный срок в каком-либо крупном городе, я, сломя голову, бежала в библиотеку. Мне было положено небольшое жалование, мизер, но все свободные средства я тратила не на наряды, а на покупку книг. Хотя конечно слово книги очень громко звучит, за годы работы в труппе я сумела сэкономить на четыре книжки, и ещё парочку мне подарили добрые коллеги. Не слишком большая коллекция, но тем не менее я была счастлива. Публичные же библиотеки давали возможность за малую мзду получить доступ к самой разной литературе, чем я активно пользовалась. К сожалению, располагались они лишь в крупных городах, а наша кочевая жизнь не позволяла задерживаться где-либо надолго.
   Люди, которые меня окружали, стали моей большой, странной семьей. В этой семейке, если приглядеться, можно было заметить всех типичных представителей разом. Был и добрый, но строгий дядюшка, и заботливая тетушка, и старший брат, и назойливые кузены, вредная сестрица и сестра с мягким уступчивым характером. В общем всего понемножку, и хорошего и не очень.
   Крепче всего я подружилась с миловидной, приветливой девушкой по имени Лоррена. Выступавшая в амплуа инженю, симпатичная, бойкая, курносая и рыжеволосая Лоррена всегда была в хорошем настроении. Мы были очень разные, но несмотря на это сдружились. Наверное это именно то, что было мне нужно на этом этапе жизни - немного простой радости и веселья. К тому же ей было совершенно не интересна моя природа, подумаешь метаморф, подумаешь превращается во всякое, она сама каждый вечер грим накладывает и изображает из себя разных людей. Просто работа такая, не стоит и внимания обращать.
   Главной жизненной целью моей новой подруги была Любовь. Причем не абы какая, а именно с заглавной буквы 'Л', та что описана в романах, которые она с удовольствием читала, после того как я открыла для неё возможности библиотек. В ближайшее время на её жизненном пути непременно обязан был встретиться некто с горящими очами и кудрями до плеч. Никакие мои уверения, что кудри и очи в реальной жизни имеют крайне отдаленное отношение ко всем тому, что можно назвать 'Выгодной партией', в расчёт не принимались. Лоррена была старше меня на пять лет, но иногда я ощущала себя её пожилой дуэньей.
   Покуда тот самый, у которого очи требуют немедленного вызова пожарной команды, на пороге нашего театра не объявился, подруга, с достойным уважения упорством, старалась углядеть его в каждом встречном-попечечном.
   После спектакля, когда мы дружно выходили на поклоны, принимая заслуженные аплодисменты от публики, она каждый раз тыкала меня в бок своим остреньким локотком и шипела мне на ухо:
   - Ты видела как на меня посмотрел вот тот, миленький, в первом ряду, в синей рубахе который?
   - Видела, - приходилось отвечать мне, - с отвращением. Наверняка ты напомнила ему жену, оставленную дома по забывчивости.
   Подруга меж тем не сдавалась:
   - Ты заметила во втором ряду, высокого косоглазого мужчину во фраке? Может это он? Тот самый?!
   - Вполне возможно, надеюсь ты не думаешь, что он тоже смотрел на тебя? Даже ты должна понимать, что с его проблемами со зрением, он смотрит на всех сразу одновременно.
   Любой букет цветов, а такие подношения случались во время гастролей в крупных городах частенько, тамошние ловеласы знали как растопить сердца бедных артисток, приводил к планированию счастливого совместного будущего с дарителем. Правда как во всех любовных романах, дальше свадьбы Лоррена даже в мечтах не заходила. Понятия не имела, что там начинается за этой пышной церемонией где она вся в белом и непременно со шлейфом, я пару раз порывалась объяснить ей, что начинается банальная семейная жизнь, и о ней специально в романах не пишут, чтобы не отпугивать дурочек вроде неё раньше времени, но толку было мало. Стоило первому встречному придержать дверь для нас в лавке, как в голове подруги с ужасающей скоростью происходила смена тысячи картинок: вот она в тёмном лесу, пленённая разбойниками, которые собрались то ли съесть её с солью, то ли ещё как иначе употребить, но внезапно на вороном коне появляется блистательный спаситель. Разбойники мгновенно повержены, трупы наглецов разбросаны тут и там, живописненько под кустами и в поле, и на их фоне прекрасный незнакомец заключает Лоррену в жаркие объятья, припав к её нежным устам. Затем картинка меняется и она уже в свадебном платье, расшитом жемчугом, идёт под ручку с женихом и все вокруг восхищаются и завидуют, а то и вовсе едет она со своим роскошным принцем в золочёной катере в прекрасное далеко, остальные продолжают завидовать. И ничего, что принц работает охранником в магазине и открывание дверей его профессиональная обязанность, а его массы никакая лошадь не выдержит. Карета золочёная опять же не тот вид транспорта, что он может себе позволить на скромную зарплату. В мечтах подруги любой затрапезный оборванец мгновенно становился героем-любовником. Несоответствий и шероховатостей в придуманных историях она в упор не замечала, твёрдо веря в свое будущее счастье.
   Помню однажды какай-то излишне вежливый горожанин долго приносил свои извинения, наступив Лоррене на ногу, так она за время его излияний уже успела фасон свадебного платья подобрать, в деталях продумала церемонию и выбрала имена их будущим детям.
   Справедливости ради, надо сказать, что у неё случались время от времени недолгие романы, после которых она плакала у меня на плече, удивляясь насколько существенно действительность отличается от описанного в книгах. К счастью у неё был лёгкий характер и полное отсутсвие склонности к меланхолии, потому прорыдав один вечер, она вновь устремлялась навстречу счастливому будущему в лице курьера, привозившего заказанную в дорогу провизию, обедневшего аристократа преклонных лет, который называл ей 'деточка' и обещал жениться как только помрёт его ненавистная супруга, уже год как не встающая с постели. Кстати супруга с постели таки встала и, заявившись в театр, довольно бодро оттаскала Лорруну за рыжие космы, что б не смела её муженьку глазки строить. Хоть плохонький, а занят. Так что плюсом в карму подруга может записать исцеление смертельно больной женщины.
   При всём при этом, я, пожалуй, не встречала никого добрее чем моя подруга. Полученное жалование она тут же спускала на подарки коллегам, после чего целый месяц приходилось одалживать у них же мелкие монетки на всякую необходимую в повседневной жизни дрянь. В следующем месяце ситуация повторялась, с учетом того, что прежде чем бежать в магазин, нужно было отдать долги. Со временем я завела привычку отбирать у неё часть зарплаты, чтобы она не тратила всё сразу, хотя толку было мало. Она покупала подарки в кредит, в том числе и для меня. Никакие уговоры не помогали, никакие уверения, что мне новая лента для волос совершенно без надобности, а от леденцов на палочке у меня изжога. Лоррена это Лоренна.
   В конце концов её попытки встретить свое счастье каким-то непостижимым образом всё же увенчались успехом, через два года после нашего знакомства в одном из городов она встретила хорошего парня, работавшего подмастерьем у ювелира, и по-быстрому сочеталась с ним браком. Очи у её избранника не пылали, зато глядели на невесту с нежностью, по мне так это гораздо лучше и для семейной жизни больше подходит. Я была очень рада за подругу, хотя конечно немного грустила оставшись без её постоянной поддержки.
   Я отлично нашла общий язык с большинством из членов нашего небольшого коллектива. Вот только клоунов я не взлюбила и они отвечали мне взаимностью. Клоунов у нас было два. Наш театр если честно был не театром в полном смысле слова, а этаким балаганом. Были у нас в труппе и фокусник, и силач, и парочка гимнастов. Небольшим зверинцем заведовал хмурый мужчина средних лет и два его сына. Зверей там было раз два и обчёлся: усталая рысь, парочка невоспитанных обезьян и мышелов, небольшой зверёк с юга, напоминающий барана, но покрытый темно-коричневым мехом, гладким и мягким на вид, но при малейшей опасности, превращающимся в миллион острых иголок, стоило мышелову ощетинится. Почему он назывался мышелов, никто понятия не имел, ибо мышей он ловить и не пытался. Дядюшка Дормирон частенько сокрушался по этому поводу, обнаруживая, погрызенный вездесущими тварями, реквизит.
   Впрочем, я хотела рассказать о клоунах. Предполагалось, что они должны смешить детей и взрослых, но получалось у них как-то не очень. Не знаю как там дела обстоят в других бродячих труппах, но наши клоуны были самыми злобными и вредными созданиями в мире. Будь на то их воля, они бы этих детей ели с хлебом под острым соусом, а не смешили.
   Выходя на сцену с комплектом дежурных, неостроумных шуток, они редко вызывали улыбку даже у самой неискушенной публики. Было что-то в них неуловимо зловещее несмотря на красные носы и яркие разноцветные наряды. Словно они просто притворяются клоунами, а на самом деле людоеды из тёмной чащи, обманом затесавшиеся в приличное общество.
   В обычной жизни, смыв грим, они краше не становились, а лишь превращались в двух потрёпанеых жизнью мужчин средних лет с чрезвычайно плохими характерами. Всё то им было не так, все то их раздражали. Единственное, что их радовало это еда. Вот пожрать они были горазды, даже наш штатный силач не мог столько умять за один присест сколько эти два довольно худосочных мужика умудрялись в себя впихнуть.
   Если с большинством коллег они держали некий нейтралитет, то меня они сразу возненавидели люто. На постановках с моим участием люди смеялись. Я очень быстро поняла, что ничто не доставляет мне большего удовольствия, чем возможность смешить людей. Я придумывала новые образы, старалась вносить немного юмора во все свои роли, и у меня получалось! Выход на сцену моих комических старух вызывал аплодисменты, моих монстров не боялись, а любили. И если остальные коллеги радовались тому факту, что зрители валом валили на наши комедийные спектакли, поскольку это означало хорошую прибыть для труппы. Дядюшка Дормирон не скупился на премии если выручка его радовала. Клоуны же даже своим успехам не радовались не говоря уж о чужих. Мне иногда казалось, что они в принципе не были созданы для радости. Пакостничали по-мелкому, не стремясь вступать в открытый конфликт, зная что все остальные точно будут не на их стороне. Тем не менее они умудрялись несколько отравить мне существование. В конце концов мне всё это порядком надоело и после того, как однажды я нашла любимую книгу, залитую чернилами, я навестила клоунов вечерней порой, испытав на них свой новый образ волколака. Этого зверя вживую я никогда к счастью не встречала, но оказалось мне достаточно было сотворить образ волка и чуток подправить его в соответствии с представлениями о волколаках, полученными из книг.
   Истошный крик клоунов разбудил всех кроме дядюшки Дормирона и трагика, отметивших удачную гастроль рядом горячительных напитков в таком количестве, что разбудить их не смогла бы и целася стая клоунов вперемешку с волколаками.
   Когда остальная толпа сбежалась на звучный вой потерпевших, я уже в своем обычном образе милой, доброй девочки заботливо расспрашивала клоунов: 'Что это им привиделось? И не съели ли они чего несвежего на ночь?' Мол, кошмары они от дурного живота мерещатся, так мне бабушка говорила. Конечно никто на это не купился, ни сами клоуны, ни другие коллеги, однако поскольку эти засранцы всеобщей любовью никогда не пользовались, всё спустили на тормозах. Я же начала при встрече с клоунами алчно облизываться, так что все пакости с их стороны разом прекратились, как отрезало. Даже новую книжку взамен испорченной мне клоуны купили, после того как я прозрачно намекнула, что кошмары могут им начать видеться еженощно.
   Я начала осознавать свою силу и получать от этого удовольствие.
  
  <Глава 8>
  
  В которой я не только нахожу нового друга, но и мой друг обретает имя.
  
   Через пару лет моей театральной жизни у меня появился настоящий друг.
   Это произошло вскоре после ухода из труппы Лоррены, на её место довольно скоро была найдена другая молоденькая девушка, с которой у меня как-то не сложилось. Может потому, что я слишком скучала без Лоррены, может потому, что её 'замена' гораздо больше интересовалась дружбой с теми кто может упрочить её положение в труппе, например, с нашей примой. От меня в этом смысле толку мало. Не знаю. Я, честно говоря, не особо растраивалась по этому поводу. По большому счёту я замечательно чувствовала себя в полном одиночестве. То есть я никогда не была одна, театральная жизнь бурлила и кипела то и дело вовлекая меня в свой водоворот, но при этом я всегда была сама по себе, словно знала: нельзя мне к людям привязываться, нельзя забывать кто я есть.
   Маленького угольно-чёрного щенка я подобрала на выезде из города, стая местных дворняг почему-то гнала малыша так словно бы он был их злейшим врагом, а не одним из них. Я видела как он отчаянно бежит прочь, стараясь ускользнуть от жестокой участи, уготованной ему судьбой, и на мгновение почувствовала себя крошечным загнанным щенком, пытающимся просто выжить, спастись от разъяренной толпы. Сколько раз меня так же гнали в прошлой жизни, пытаясь если не сожрать, так хоть надкусить чуток. Шансов у малыша не было, стая набросилась на него, каждый хотел вцепиться в него первым.
   Действовала я инстинктивно, перекинувшись в волка, зарычала так, что деревья задрожали. Городские собаки избалованные, они таких ужасов вроде волка в жизни своей не встречали, куда там нападать, шавки тут же, поджав хвосты, прекратили погоню и устремились прочь. Забыв о добыче, они сейчас сами улепетывали с максимально возможной скоростью. Маленький чёрный щенок никуда не убежал. Просто не мог, из передней лапы у него сочилась кровь, бок был разодран так, словно опытный мясник снял с него часть шкуры. Я подхватила малыша на руки, действительно малыш, он легко уместился у меня в ладошке, бедняга, ну и досталось же ему! Ну да ничего, теперь самое плохое позади. Пару дней я выхаживала, подкинутую мне Мирозданьем, зверушку, к счастью раны не загноились и зажили достаточно быстро. Малыш был ещё слаб, но хорошая кормёжка и отдых сделали свое дело, и вскоре щенок уже весело носился вокруг меня, когда мы останавливались на привал, отдохнуть от дороги, и спал в повозке, уютно закутавшись в одеяло, рядом со мной во время поездки.
   Я всё никак не могла придумать, как его назвать, пока через несколько дней имя не нашло его само. Наш трагик, он же лирический герой, традиционно напился сразу после первого представления, данного нами в небольшом городке на нашем пути. Несмотря на то, что городок был маленький, на представление явилась компания местной золотой молодежи, которая продолжила веселье и после спектакля, пригласив присоединиться к ним женскую часть нашего коллектива. Не всех конечно, а только тех кто помоложе. Я в подобных попойках не участвовала принципиально, а вот наша прима вечеринки с аристократией уважала чрезвычайно.
   Восхитительная Сьют, как она именовалась в афишах и впрямь была хороша. Ей всё ещё было далеко до того возраста, что считается критическим, потому жизнь она вела вольную, искренне наслаждаясь каждым моментом. Однако, как и большинство актрис, характер имела жёсткий, на первом месте у неё всегда была она сама и только она. К тому же о будущем она периодически нет-нет да и задумывалась, понимая, что век артистки так недолог, и пока ты всё ещё 'восхитительная' необходимо это будущее себе обеспечить тем или иным способом.
   В самом начале её карьеры, по слухам, неосторожная попытка совратить владельца театра была жестоко прервана словами его жены: 'Ещё раз... и твоя задорная, тощая задница, получив отменного пинка, весело поскачет вдаль и будет мелькать перед глазами других зрителей, никакого отношения к театру 'Лики' не имеющих'. Посыл был правильно понят, тщательно обдуман и принят к сведению, поскольку слова с делом у тётушки Лизорри, как известно, не расходились, было принято решение не рисковать и искать место в жизни рядом с другими обеспеченными мужчинами. На каждый день в силу отсутствия этих настоящих, читай: богатых, мужчин в поездках годился и коллега трагик Олеон.
   В общем жизнь примы вошла в стандартную колею, в городах она искала общества обеспеченных кавалеров, забывая о своем запасном варианте в виде Олеона, тот же, как истиный трагик, каждый раз переживал этот временный разрыв с дамой сердца именно трагически, судя по всему он чувствовал себя обязанным страдать просто в силу амплуа. Потому каждый первый вечер в любом новом месте он напивался вдрызг, что в общем никого особо не трогало, а кто не пьет, особенно в артистической тусовке? Самое ужасное, что он при этом писал стихи. Да ладно бы просто писал, он их ещё и читал вслух каждому встречному. По этой причине народ, так же традиционно, в первый вечер на всяком новом месте, пытался исчезнуть куда подальше, лишь бы не наткнуться на страдающего поэта, ибо стихи его были объективно не просто плохими, они были настолько ужасны, что напрочь отбивали веру в прекрасное и заставляли люто ненавидеть всю поэзию в целом, как явление. Судя по всему муза, с завидной регулярностью посещавшая нашего доморощенного поэта, была столь же глубоко пьющей, как и он сам. Каждый из нас спасался от них обоих: поэта и его музы, как мог, некоторые притворялись спящими, некоторые пытались слиться с окружающим пространством, кое-кто убегал прочь, в любой трактир города. Трагик обычно напивался на рабочем месте, опасаясь в людных местах встретить свою подругу, стандартно разбивающую ему сердце, в компании новых друзей. Олеон был не глуп и понимал, что подобная встреча не сулит ему ничего хорошего, по идее придется бить морду счастливым соперникам, а храбростью и силой субтильный трагик похвастаться не мог. Да и вообще это ж совершенно не интеллигентно в минуты тоски бить морду обидчикам, стихи знаете ли гораздо более мощное оружие. Я, кстати, однажды предложила ему почитать стихи тем самым обидчикам, искренне считая, что бедолаги разбегутся кто куда, бросив красавицу Сьют прямо на руки трагику, но он моим советам не внял и ещё насколько дней дулся на меня и ворчал, что неграмотным девчонкам, ничего не понимающим в искусстве поэзии, не место в театре.
   Одним из безопасных мест в первый вечер гастролей, считалась комната тётушки Лизорри. Она женщина прямая, на язык бойкая, и рука у неё тяжелая, потому к ней пьяный Олеон со стихами являться побаивался. Именно по этой причине в этот вечер, я устроилась с книжкой, под боком у тётушки, занимавшейся подсчетом барышей, вырученных за только, что данное нами представление.
   Удивительным образом, вокруг наблюдалась поразительная тишина и несвойственное подобным вечерам спокойствие. Даже из палатки трагика не раздавалась никаких звуков, присущих стандартному вечеру с алкоголем и поэзией. Выглядело это настолько подозрительно, что через час, закончив подсчёты, тётушка Лизорри решила проверить не подавился ли бедняга собственными стихами пополам с брагой. В качестве тяжелой артиллерии на встречу с возможно мертвым поэтом она взяла своего мужа и нашего штатного силача. Покойников тётушка боялась, в отличие от живых. Я увязалась с ними исключительно из любопытства.
   Как и следовало ожидать, трагик был живее всех живых. Более того, впервые в жизни он был по-настоящему счастлив. Наступил пик его поэтической карьеры. Сидя за, уже наполовину опорожненной, бутылкой чего-то чрезвычайно огненного, он читал свои стихи тому единственному собеседнику кто не подумал скрыться вовремя.
   Златокудрая моя королева,
   Жаль, что в детстве ты много болела
   Я любил тебя, а ты -нет,
   Отрицательный был мне ответ
   Мрак на сердце мое опустился,
   оттого я сегодня напился.
  - Мрак, понимаешь ты? Мрак! На сердце моё опустился! Мрак, понимаешь?! - вещал он моему щенку, который доверчиво и с легким подозрением смотрел на поэта, - Мрак в сердце! Каково это с Мраком- то? Эх тебе не понять!
   Щенок радостно повизгивал и гавкал в ответ, словно уверяя, что насчет мрака он очень даже в курсе.
  - А она? У неё нет сердца! Совсем! А мрак есть. Мраак! - снова взвыл трагик, взяв самую высокую ноту, и на всякий случай поспешил повторить свое последнее произведение, в надежде, что слушатель таки проникнется мраком и общим меланхолическим настроением и перестанет гавкать.
   Златокудрая моя королева,
   Жаль что в детстве ты много болела
   Я любил тебя, а ты нет,
   Отрицательный был мне ответ
   Мрак на сердце мое опустился,
   оттого я сегодня напился.
   Дядюшка Дормирон первый очнулся от транса, вызванного силой поэтического слова, возможно потому, что тоже слегка принял на грудь, а алкоголь, как известно, в малых дозах отличное средство против плохой поэзии, в чрезмерных количествах он оказывает совершенно противоположный эффект. Ну так часто бывает: в малых долях - лекарство, в больших - яд.
  - Не смей больше ворчать на меня, и пьяницей обзывать - он немедленно принял решение использовать ситуацию в свою пользу и обратился к жене, - может я и пью, но зато стихов не пишу!
  - Если бы ты ещё и стихи писал, старый дурак, я бы давно тебя сковородой по башке оприходовала и зажила бы весёлой и привольной жизнью богатой вдовы - тут же нашлась его супруга.
   Штатный силач, парень немногословный в принципе, только и смог промычать:
  - Ёёёёееее
   Я надо сказать его понимала, и даже поддерживала, прослушав последнее произведение поэта дважды я ничего кроме 'ёёёёееее' вымолвить тоже не могла, хотя обычно за словом в карман не лезу. Трагик, тем не менее, не обращал никакого внимания на нежданных и крайне неблагодарных слушателей и продолжал свою интеллектуальную беседу с собакой.
  - Мрак! - говорил он.
  - Аваааву! - немедленно отвечал ему пёс.
  - Мрачишееее! Чёрный! - не сдавался поэт.
  - Аваааву! - соглашался с ним собеседник, и, чуток повиляв хвостом, добавлял к сказанному - Вау!
   Златокудрая моя королева, - снова раздалось из уст Олеона, к счастью тётушка Лизорри и без сковородки была готова к бою и совершенно не была готова выслушивать этот шедевр по третьему разу, крепкой рукой профессионала, она схватила за шкирку трагика и, вынеся во двор, несколько раз окунула в бочку с холодной водой. Мокрый поэт отфыркивался и отбивался, но главное стихи читать перестал. Я же не стала дожидаться окончания представления, подхватила свою собаку и сбежала от греха подальше, решив что это просто живодерство со стороны коллеги таким жестоким образом издеваться над психикой несчастного животного.
   Итогом этого вечера стал полный запрет на чтение стихов собственного производства в радиусе лиги от театра, принятый дядюшкой Дормироном и тот факт, что мой питомец стал отзываться на имя Мрак.
  
  <Глава 9>
  
  В которой неожиданный успех приводит к не менее неожиданной смене места жительства.
  
   Время летело незаметно, я была довольна своей театральной жизнью и уже не представляла себя кем-то иным. В отличие от остальных, мне не приходилось беспокоиться об ускользающей красоте, я метаморф, мы не только не стареем, но и выглядеть можем, как нам заблагорассудится, так что я не видела необходимости думать и гадать, как получше устроиться в жизни, бродячая судьба артиста меня более чем устраивала. Еда есть, кров есть, иногда даже книги удается приобрести. Что ещё для счастья надо?
   К тому же сколько я всего повидала за эти годы! В каких только городах и селеньях не побывала! Моя прошлая жизнь в небольшой деревушке казалась мне чем-то маленьким и незначительным, словно точка на горизонте. Сейчас я и представить не могла унылое существование на родине, скукотища да и только. Нет уж, лучше бродить по миру и чувствовать свободу в сердце и ветер в волосах. Пусть я перекати-поле, зато не скучно. Мне нравится. Мне совсем недавно исполнилось двадцать, до совершеннолетия оставался всего год, хотя это не сулило особых перемен, как я на тот момент считала. Однако судьба считала иначе и уже приготовила для меня иную участь.
   Мы направлялись не куда-нибудь, а в саму столицу! Обычно дядюшка Дормирон избегал поездок в главный город королевства Кхсаши. Нечего нам там было делать по большому счёту. В Кхсаграде имелся собственный театр, единственный стационарный театр в нашем мире. Другие города такой роскоши себе позволить не могли, чтобы заработать на жизнь, труппам приходилось постоянно гастролировать в поиске новых зрителей и звонкой монеты. Но в Кхсаграде обитала уйма народа, причём львиная доля из этой уймы - публика обеспеченная: аристократы, купцы, крупные ремесленники и так далее. Такие люди могли себе позволить наслаждаться театральными представлениями чуть ли ни раз в неделю. Говорят даже сам король Сигильфильд в столичный театр захаживал. Вроде глава нашего королевства по слухам был страстный любитель то ли искусства, то ли молоденьких представительниц оного, потому не удивительно, что именно под его патронажем в столице было решено провести театральный фестиваль. На это грандиозное мероприятие съезжались бродячие труппы со всего материка, потому и мы не остались в стороне.
   Мне лично столицу повидать очень хотелось, но странное смутное предчувствие сжимало мне сердце каждый раз, когда я задумывалась о том куда мы движемся. Не могу сказать, что это было плохое предчувствие, не могу, впрочем, сказать что хорошее. Просто наверное это было предчувствие перемен.
   В столицу мы прибыли поздно вечером, на самом деле не в саму столицу, а к городской стене, что огромной, мрачной, серой преградой, окружала главный город королевства. Желающих попасть на фестиваль было так много, что ни одна городская площадь не была в состоянии вместить все богато разукрашенные, разноцветные шатры и просто неказистые одинокие повозки бродячих артистов. Надо же сколько оказывается у нас в мире театрального люда. К счастью организаторы заранее позаботились обо всём. Фестиваль проходил за городскими станами, под него было выделено здоровенное поле, пустынное после сбора урожая. Время было выбрано грамотно: сразу после Месяца Желтых Листьев начинался Месяц Опадающих Листьев, когда холода ещё не наступили, а основные сельхозработы закончены, самое денежное время. Есть шанс, что народ не поскупится на оплату наших услуг, как и услуг наших конкурентов, последние, впрочем, меня мало интересовали.
   Победителей фестиваля ждали неплохие денежные призы, однако при таком количестве участников особо на успех рассчитывать не стоило, но возможность подзаработать и без призов имелась. Когда ещё выпадет шанс облегчить карманы богатой столичной публике? В обычное время мы туда даже соваться не пытались.
   Приехали мы вовремя, ещё не упустили возможность выбрать местечко покозырней, недалеко от городских ворот, так чтобы зрители наш театр ни за что не пропустили бы. Сам фестиваль начинался через неделю, и когда наступил долгожданный день вокруг яблоку негде было упасть, куда не глянь - уткнешься взглядом либо в пёстрый шатер, либо в затейливо украшенную всем, что под руку подвернулось, повозку, либо в репетирующих на свежем воздухе артистов.
   Неделю до открытия дядюшка Дормирон решил провести с пользой, посвятив её репетициям, было ясно, что наш начальник твердо вознамерился если не выиграть один из призов, то хотя бы не ударить в грязь лицом перед искушенной столичной публикой. Мы планировали представлять три спектакля: комедию, лирическую драму и весёлое поппурри, состоящее из небольших номеров, в котором были задействованы все наши артисты.
   Наш руководитель заметно волновался, дело дошло до того что он дал зарок себе и тётушке Лизорри заодно, не пить до конца фестиваля. Прецедент небывалый, ранее в его биографии таких долгих 'сухих' простоев, пожалуй, и не случалось. По крайней мере с тех пор, как он достиг совершеннолетия.
   Несмотря на то, что он завалил нас работой с утра до вечера, мне пару раз удалось выбраться в город и побродить по столице. Да, таких городов я ещё не видывала, тут можно неделями гулять и не пройти дважды по одной и той же улице. Кхсаград был огромен и прекрасен, хоть архитектура и отличалась повышенной мрачностью. Большинство домов было сложено из того же тёмно-серого камня, что и городская стена, в изобилии добывавшегося в окрестных каменоломнях, потому город выглядел тёмным и хмурым даже в солнечную погоду. Готичности добавляли башни и шпили дворцов местной знати. Самые высокие конечно принадлежали королевскому дворцу, но и остальные аристократы старались выпендриться как могли. Потому с высоты птичьего полета сам город напоминал гиганскую гору: высокие здания в середине и постепенно снижающаяся, пропорционально толщине кошельков, высота домов к окраинам. Чем ближе к городской стене тем беднее публика и ниже дома.
   Если продолжать ассоциацию с горой, то единственным выступом молочно-белого цвета ни к месту выпиравшим сбоку на этом ровном конусе, была Королевская Школа Магии, расположенная недалеко от западных городских ворот, она торчала словно одинокий зуб, вызывая недоумение своей неуместностью. Во-первых, она была внезапно белого цвета. Во-вторых, центральная башня её уходила в небо, теряясь в густых кучевых облаках. Вообще-то строить в городе здания выше королевского дворца было запрещено, но кто станет что-либо запрещать магам? Дураков нема. Никаких заборов вокруг школы не существовало, при этом двор, где располагался небольшой милый фонтанчик, был с виду абсолютно пустынным. Позже я узнала, что Школу окружает магическая преграда, надежно скрывающая от глаз посторонних всё, что происходи внутри. Пройти в школу можно было через симпотичную арку, увитую разноцветным плющом. Странно она смотрелась и тоже чужеродно: арка в никуда. Говорят, на этой, с виду обычной, арке было навешано больше заклинаний чем на королевском дворце. По слухам вошедшего с дурным намерениями арка сразу то ли развеет в пыль, то ли заставит почувствовать невыносимую боль, то ли и вовсе превратит в обезьяну. Я в это всё не особо верила, зачем делать вход в который никому нельзя войти? Хотя наверняка, так просто в это учебное заведение не попасть. И только раз в год проход свободен для всех желающих поступить в школу. Одного желания конечно было недостаточно, необходимо было иметь дар. Как бы то ни было, соваться туда мне, метаморфу, и в голову не пришло, я рассматривала всё это великолепие издали. Иногда из арки выходили весёлой гурьбой студенты, одетые в чёрные костюмы и серебристые плащи, спешили куда-то по своим делам, то ли в кабак, то ли на заработки. Пару раз я видела и преподавателей, эти носили мантии всех оттенков фиолетового цвета. Я старалась не попадаться на глаза ни тем ни других, хотя школа притягивала меня как магнит.
   Наконец наступил долгожданный день открытия фестиваля, и мне стразу стало некогда бродить по городу. Мы давали иногда по три спектакля в день, максимум на что оставались силы это поесть и завалиться спать. К счастью первое представление начиналось в полдень, так что хоть по утрам можно было выспаться, однако поскольку последнее заканчивалось ближе к полуночи, на личные нужды времени нам не оставалось. За дисциплиной руководство в этот раз следило крепко: никаких поисков удачной партии, никаких пьянок со стихами или без оных. Все радости жизни были отложены на конец фестиваля. Правда, дядюшка Дормирон обещал премию по результатам работы и даже поговаривал о возможности задержаться в столице на пару деньков, чтобы дать сотрудникам шанс потратить эту самую премию. Так что все дружно взялись за дело, окрыленные грядущими благами.
   И надо признать, получалось у нас очень неплохо, через пару дней слухи о нашем маленьком театре разнеслись по городу, и, несмотря на здоровую конкуренцию, у нас всегда был аншлаг. Тётушка Лизорри, по вечерам подсчитывающая барыши, пребывала в самом благостном настроении перманентно, что бы ясно из незатейливой мелодии, которую она то и дело мурлыкала себе под нос:
  Кручусь, верчусь я как хочу
  Хоть я не белка
  Но злата много получу
  Исполнится хотелка
   Не знаю насчет хотелок Тетушки Лизорри, а я лично мечтала посетить столичные книжные лавки, такого богатства в бумажных переплетах, как здесь я раньше не встречала и очень надеялась на премию, чтобы спустить её всю на мои собственные хотелки.
   Наши старания были вознаграждены сполна! Мы сами в это не верили, но каким то невероятным, непостижимым образом мы сумели не просто выбиться в лидеры, но и завоевать приз на этом фестивале. Конечно не главный, но третье место также обещало славу и деньги. Когда на награждении внезапно прозвучало имя нашего театра, дядюшка Дормирон поначалу ушам своим не поверил и рванул на сцену за положенным нам призом, только после мощного тычка обожаемой супруги, придавшего ему силы и ускорение.
   К здоровенной полупрозрачной тарелке из горного хрусталя, украшенной затейливой надписью, прилагалась сумма равная нашем полугодичному заработку, так что радости коллектива не было предела. Тем более, что наш директор сдержал обещание и выплатил щедрую премию всем сотрудникам. Я подозревала, что выданной лично мне суммы хватит на десяток книг, это было настоящее богатство какого я ещё ни раз в жизни в руках не держала.
   После закрытия фестиваля численность театральных представителей за городской стеной поубавилась, но не особо. Даже не победившие решили, что праздновать надо несмотря на проигрыш. Люди искусства суеверны, а у нас считается, что любое завершившееся дело полагается отпраздновать, даже если результат тебя не радует. Но, мол, если притвориться, что на самом деле всё случилось, как и было задуманно, то судьба может передумать типа: 'Была не права, исправлюсь' и подкинуть нежданный подарок. Не знаю насколько это верно, но мне нравился такой подход, идея не грустить и не быть разочарованным даже если всё идет не так, как хотелось бы, по моему вполне себе здравая. У театральных многому можно поучиться, тому же оптимизму, например, или лёгкому отношению к жизни. Итак, все наши праздновали победу. Общая гулянка, устроенная поначалу прямо в театре, быстро расползлась в разные стороны, каждый выбрал себе собственное продолжение вечера, в зависимости от вкусов и предпочтений. Впрочем, сильным разнообразием эти предпочтения не отличались. Мужчины, как обычно, направились на инспекцию столичных кабаков, женщины, опять же традиционно, - на инспекцию столичных мужчин в кабаках. Не все конечно, тетушке Лизорри, например столичные мужчины были без надобности, потому она отправилась в какой-то салон, обещающий омоложение и бодрость в обмен на приличную сумму. Я, в отличие от большинства, любимым порокам предаться не могла, потому как книжные лавки по вечерам были закрыты, а другие злачные места меня мало привлекали, поэтому вдоволь нагулявшись по ночному городу, я завалилась спать, не зная, что это моя последняя ночь в, давным-давно ставшим мне родным домом, шатре театра 'Лики'.
   Коллеги начали собираться в этом самом доме уже под утро, постепенно, словно уставшие после трудовой ночи приведения, ныряли в темноту палаток и забывались долгим похмельным сном. Я, напротив, бодрая и задорная, как весенний ручей, рванула на предмет обхода книжных лавок рано поутру, предупредив тетушку Лизорри, что вернусь лишь к вечеру. Впрочем, ей тоже было не до меня, поскольку блудный муж до сих пор не возвратился в родные пенаты, её настроение начинало стремительно портится, ибо это означало, что он не просто где-то выпивает, но и каким-то образом нашёл в столице место где можно сыграть в карты. Конечно львиную часть выручки и премию, тётушка благоразумно припрятала от непутевого мужа, но тем не менее волновалась за исход гулянки, зная его способность забывать обо всём за карточным столом. Утешало только, что в столице его не знают и потому в долг скорее всего играть не дадут, так что рано или поздно, проигравшись, он вернется. Вот тут то она и устроит блудному муженьку хорошую взбучку! Чтоб знал и боялся, да и просто для освежения отношений не помешает.
   Я поспешила ретироваться, пока она не решила подключить меня к розыскам своего непутевого мужа, коими сама намеревалась заняться немедленно. Не то чтобы я могла при необходимости заменить собаку-ищейку, если честно могла, но тётушке это в голову не пришло, просто боюсь другую компанию она среди коллег не сыщет. Так что могла меня захватить на поиски, чисто за компанию. У меня же были радикально иные планы, ни в коей мере не включавшие обход столичных кабаков и игорных притонов на предмет расспросов о местонахождении бренного тела нашего директора. Сам вернется рано или поздно, куда он денется.
   Это был совершенно замечательный день, полный свободы и радости. Я гуляла по городу, заходя во все книжные и антикварные лавки подряд, увлекшись я не чувствовала голода, хотя когда до моего носа донесся запах только что испеченной сдобы, я свернула в ближайший переулок откуда он доносился и, спустя несколько минут, уже сидела в парке, наслаждаясь вкусом свежих бубуликов с орехами, запивая эту вкуснятину лимонадом из фляги.
   Это бы очень красивый день. Так случается, потом, вспоминая, ты даже не можешь себе обьяснить, что такого уникального случилось в этот день? Да ничего, просто тебе было легко, словно в жизни твоей нет сожалений и впредь с тобой будут случаться только необыкновенные приключения. Это был день с настроением, дело даже не в том, что я нашла и купила несколько абсолютно прекрасных книг, и не в том, что сидя на берегу реки, делящей столицу на две части, листая свои новые приобретения, я ощущала себя безупречно счастливой, просто чувствовалось что-то такое в воздухе, что-то, что настойчиво стучалось ко мне в душу уверяя, мол, стоит только её приоткрыть, как туда ворвется задорный дух свободы, который проветрит все мои внутренности так, что я сама стану лёгкой и беззаботной словно западный ветер. Это был день когда ты ощущаешь заботу и любовь Вселенной. Да, да, я знаю что по-большому ей до меня дела нет, но в этот день я думала по-другому. Что-то невообразимо прекрасное клубилось в воздухе, щекотало мне ноздри вместе с запахом ванили и ментоловым прохладным бризом, тянувшимся от реки.
   Я и сейчас, вспоминая этот день, шепчу сама себе: 'Это был просто красивый день, Шелль'.
   Я вернулась к нашей стоянке уже затемно, на моих губах блуждала улыбка, нечаянно поселившаяся там сегодня, и мне хотелось верить, что она задержится надолго. Мрак выскочил из палатки, учуяв меня издали, и приветствовал меня звонким задорным лаем. Щенок уже вырос, хотя на размерах его это не слишком сказалось, малыш был размером всего две с половиной ладони, похоже мне досталась самая миниатюрная собака в мире Илион. Замечу, что оно и к лучшему, окажись он на поверку каким-то волкодавом размером с лошадь, пришлось бы с ним расстаться, гастрольная жизнь требует лёгкости. А так мой пёс оставался со мной и никто по этому поводу не возражал.
   На звук лая из самой большой палатки выглянула тётушка Лизорри
  - Иди сюда, Шелль, - чересчур ласково сказала она, - есть разговор.
   Войдя в палатку, первым делом я обратила внимание на чрезвычайно унылую рожу дядюшки Дормирона. То ли сам нашёл дорогу в родные пенаты, то ли чуткое сердце жены подсказало где искать блудного мужа, а её практичный разум потребовал не откладывая на потом устроить небольшой показательный скандальчик. Мужа нужно держать в строгости, лишь изредка позволяя ему насладится глотком свободы, эту простую заповедь тётушка Лизорри свято блюла.
  - Садись, девочка, - по-прежнему мягко продолжила она беседу со мной, - даже не знаю с чего начать...
   Я не то, чтобы испугалась, но мое приподнятое настроение со свистом вылетело в приоткрытую дверь палатки и отправилось искать себе другое подходящее место жительство.
  - Дурак этот старый, в этот раз остатки мозгов пропил, - гневно зыркнув на мужа, вздохнула моя собеседница.
   Дядюшка Дормирон, печально взирал из под насупленных бровей, но молчал, не смея оправдываться. Видимо и впрямь отличился.
  - Проиграл он тебя, Шелль, в карты проиграл! Как последний кретин. Я уже ходила к тому кто тебя выиграл, пыталась договориться, чтобы взял деньгами, да не вышло. Оно и понятно, он не просто так за стол с моим дурнем садился, знал на что шёл. Ты не бойся, для тебя то это может и к лучшему. Выиграл то тебя ни кто-нибудь, а владелец столичного театра. Так что, ты не пропадёшь, а вот нам то без метаморфа деньгу зашибать посложнее будет.
   Ну да, тётушка Лизорри при всей её заботе и добром отношении ко мне, всё же оставалась практиком. Единственное, что её интересовало это благополучие театра, и потерю метаморфа она оплакивала вовсе не потому, что станет скучать по непутевой Шелль, а лишь оттого, что выручка в ближайшее время предсказуемо упадет. Всё же я была до сегодняшнего момента самым выгодным приобретением дядюшка Дормирона, хотя он сам же это полезное приобретение и спустил в одном из столичных притонов, соблазнившись на заманчивое предложение незнакомцев 'перекинуться в картишки по-маленькому'.
   Наш неказистый провинциальный театрик внезапно привлек внимание столичной публики и не только, оказалось антрепренёры на протяжении всего фестиваля подкатывали к нашему директору с заманчивыми инициативами, на которые он на трезвую голову естественно не соглашался. Директор столичного театра оказался умнее всех. Дождавшись когда дядюшка Дормирон дойдет до нужной кондиции в одном из местных кабаков, он вежливо предложил испытать удачу за карточным столом. Эх, не просто так он это предложил, явно знал о слабостях моего, уже бывшего, опекуна. Итог закономерен: проиграв имеющиеся с собой деньги, дядюшка Дормирон покорно согласился поставить на кон меня. Да, официально я не являлась его собственностью, а лишь находилась под его опекой, но, как я уже говорила, опеку можно передать кому угодно, а мне ещё целый год до совершеннолетия. Да и денег на собственный выкуп я не скопила. Наивная Шелль, мне так хорошо и привольно жилось под крылом бродячей театральной труппы, что я вовсе не планировала её покидать, и все свои скудные заработки тратила на разные мелочи, в основном бумажного характера. Впрочем, копить там было особо и не с чего.
   Моя жизнь снова круто изменилась.
   Руководитель столичного театра, пришел за мной на следующее утро. Я, собрав свои нехитрые пожитки и подхватив Мрака, понуро плелась вслед за ним.
   Прощаться ни с кем не хотелось. Мое единственная подруга давно покинула труппу, с остальными я всегда держалась на некотором расстоянии. Может я ещё не до конца осознала тот факт, что моя судьба сделала очередной виток, может я просто равнодушная особа, не знаю. Я просто пошла навстречу новой жизни, не зная какой она будет. Впрочем, честно говоря меня это не слишком беспокоило, потому что не так давно у меня появилась Тайна.
  
  <Глава 10>
  
  В которой, я рассказываю как эта самая тайна у меня появилась.
  
   Все началось с того, что я стала замечать за собой некоторые странности. Казалось бы куда уж странней, и так природа моя не исследованна и загадочна словно далекий космос, метаморф всё же, но тем не менее. Сначала я обнаружила, что почти всегда чувствую есть кто в соседнем помещении или нет, больше того через какое-то время я научилась опознавать кто конкретно из коллег там находится. Постепенно я стала ощущать всю нашу компанию как единое целое, точно зная кто, где и чем занимается. Списывала всё на природную интуицию и загадочные способности метаморфов. Вскоре произошло совсем невероятное: засидевшись за книжкой, я не заметила как почти стемнело, уже стало трудно, а то и вовсе не возможно, разбирать мелкие буквы на страничках захватившего меня литературного произведения, но мне так не хотелось выбираться из-под тёплого одеяла, чтобы зажечь свечу, в какой-то момент я глянула на оплавившийся огарок, стоящий неподалеку на столике и подумала о том, что хорошо бы я могла зажигать её на расстоянии. Я просто представила как маленький, весёлый огонек пляшет на кончике фитиля, освещая моё скромное жилище, как вдруг неожиданно огонёк и впрямь вспыхнул. Тут я удивилась уже по-настоящему, стала вспоминать все странности, что творились со мной в последнее время и анализировать ситуацию. Общеизвестно, что метаморфы иммунны к магии, не действует она на нас и сами мы к колдовству не способны. Почему же тогда загорелась свеча? Вряд ли кто-то из небесных ангелов представлен ко мне исключительно для заботы о моем комфортном существовании, было бы неплохо конечно, но тогда он бы наверное мог бы, что посущественней придумать, нежели обеспечение меня светом. Глупо это, такие серьезный ресурсы, в виде целого ангела на мелочи вроде освещения палатки растрачивать. Не рационально. Потому версию ангела-осветителя стоит исключить из рассмотрения, как не выдержавшую тщательной проверки.
   В конце концов я принялась понемногу экспериментировать, чтобы разобраться с собой и своими странными способностями. Начала с той самой пресловутой свечи и после того как промаялась не меньше часа поняла, что для того чтобы зажечь её, мне необходимо сконцентрировать свое желание на кончике фитиля и, как бы, отправить посыл в сторону свечи. Чтобы затушить примерно то же самое, только нужно ясно представить как свеча гаснет. Через несколько дней тренировок я добилась того, что эти два действия у меня выходили на полном автомате. На этом мои колдовские способности заглохли. Вот разве что получалось всё лучше и лучше наблюдать за коллегами. Не то, чтобы я видела сквозь стены, но я точно чувствовала кто и чем занимается поблизости от меня. Кроме того я стала ощущать настроение людей на расстоянии. Каким-то непостижимым образом я знала, что вон там за стенкой вновь хандрит трагик, а на поляне наши штатные акробаты репетируют и злятся оттого, что номер никак не дается. Инженю слегка завидует приме и вынашивает планы по продвижению себя любимой. Нет, я не читала мысли, но общее настроение окружающих могла чувствовать. Всего этого было недостаточно, чтобы поверить в реальность внезапного обретения магических способностей метаморфом, но заставляло призадуматься о том, как мало я знаю о самой себе.
   Это произошло примерно за пару месяцев до нашего приезда в столицу.
   Я лежала в траве и следила за облаками, бодро шествующими по ярко-голубому летнему небу. Западный ветер - ветер перемен, играл с ними как младенец с любимыми кубиками, то и дело подгоняя неспешно плывущие клубки белой ваты, соединяя их в единое целое и затем снова разделяя и на пучки разной формы и содержания.
   Наш театр на пути к очередному месту гастролей задержался на прелестной лесной полянке, благо тёплая летняя погода позволяла ночевать под открытым небом, даже палатки ставить не было нужды.
   Итак, я ленилась, за последнее время я полюбила это занятие, что может быть прекраснее чем просто лежать в траве, созерщая неспешный бег облаков? Никакие размышления о грядущем не тревожили меня, я просто ленилась.
   Мрак носился рядом, пытаясь завести серьезные отношения с десятком круживших вокруг нас бабочек. Бабочки, существа лёгкомысленные по природе своей, на длительные отношения были не настроены, но охотно позволяли моему щенку думать, что у него есть шанс поймать хоть кого-то из них в ближайшее время. Иллюзии собственного могущества свойственны по молодости лет не только глупым людям, но и глупым щенкам. Даже метаморфам и тем свойственнны.
   Облака были лёгкими и невесомыми, словно лебединые перья. Не знаю, что именно заставило меня в какой-то момент протянуть руки и, схватив эти пушистые комочки неведомого, скомкать их в единый клубок. Да, звучит словно бред сумасшедшего, но именно так я и поступила. Вытянула руки и собрала облака в единое целое, сжав и утрамбовав их в нечто большее, чем просто явление природы, затем я резко распахнула ладони и этот серовато-плотный комок взорвался, взлетев в небо неведомым фейерверком и уже оттуда опал вниз золотистым дождем. Крупные капли этого волшебного ливня пахли горьким шоколадом, свежим снегом, прелыми осенними листьями, ранним морозным утром и немного клубникой, на вид же они были тяжелые и тягучие словно гречишный мед, даже цвет совпадал: янтарное золото, то что дороже всех драгоценностей на свете.
   Капли падали вниз и каждая была тяжелее чем груз прожитых лет, и одновременно легче чем первые чувства девушки-кокетки. Касаясь земли эти капли не исчезали, а словно бы застывали расплавленным золотом, в тех местах где они попадали на почву, зацветали цветы неимоверной красоты. Странным образом капли избегали касаться меня лично, однако мои коллеги, застигнутые нежданным золотисто-медовым дождем с удовольствием подставили его тяжелым струям счастливые лица. Те на кого изливался этот дождь словно бы становились лучше, чище или по крайне мере моложе. Так мне казалось, оказалось не казалось. Позже я узнала, что ревматизм нашего пожилого фокусника решил стремительно и без прощаний покинуть его порядком одряхлевшее тело. Собственно тело перестало думать, что оно одряхлело, а вера в вечную молодость это первый шаг на пути к бессмертию. Рука нашего силача, пораненная накануне, вдруг не только перестала болеть, рана само по себе затянулась словно он был метаморф, а не самый обыкновенный человек. Головная боль, преследующая тётушку Лизотти, испарилась не оставив обратного адреса. Ну и правильно, зачем нам адрес? Кому в голову придет навещать головную боль? Все мои коллеги так или иначе, страдавшие от собственного несовершенства, резко ощутили необыкновенную бодрость и тела и духа.
   Я же чувствовала себя пустым сосудом. Словно я кувшин для вина, что только что извлек из своих недр последнюю каплю, чтобы порадовать новобрачных. Словно я фляга, что была полна прозрачной, сладкой, предположительно живой, водой только что отдавшая её мученику в пустыне, который изнывал от жажды. Я был краюхой хлеба, что нечаянно спасла жизнь голодающему или, возможно, первым светлым душевным порывом того кто раньше не знал добра и сочувствия.
   Я ощущала собственную опустошённость и, вместе с тем, наполненность, будто миллионы тоненьких ручейков вливали в меня силу, потраченную столь внезапно. Странное и сладостное ощущение одновременно.
   Кто-то, вероятно само Мироздание, прошептал тяжелым, надрывным голосом прямо в моей голове: 'Маг должен колдовать'. Слова эти буравчиком внедрились мне в мозг, зашуршали там полевыми мышками, добравшимися до зерна в амбаре, и осели тяжелым, мучительным осадком пока несбывшегося.
   Дождь прекратился резко и сразу. В воздухе все ещё витал запах чуда и горького шоколада, а в ушах мелодично брякали маленькие серебряные колокольчики. Ну мне так казалось, на самом то деле откуда колокольчикам взяться посреди леса? Тем более серебряным. Тем более в ушах.
  - Так, быстро собираемся и ходу, - меня вернул в реальность голос дядюшки Дормидона, человека практичного донельзя несмотря на должность руководителя балагана и потому первого кто опомнился и вернулся к насущному. - Не знаю, что здесь происходит, но чую что-то колдовское, а потому мой опыт подсказывает делать нам здесь нечего. Очень скоро здесь будет не протолкнуться от магов, они такие штуки за лигу чуют, а потому нам задерживаться не следует.
   Сказано-сделано, через пол часа мы уже были на пути к ближайшему городу, надеясь достигнуть его до наступления темноты. Приятное чувство опустошенности и одновременно наполненности не покинуло меня, но к счастью никому и мысли не пришло связать посетившее нас волшебство со мной.
   Сплетни в городах разлетаются быстрее чем скромный запас моих денежных средств на городской ярмарке. Уже через пару дней весь город гудел как пчелиный улей, обсуждали неожиданно появившийся магический источник, почти мгновенное прибытие делегации магов из столицы для инспекции оного и выгоды и невыгоды для местного населения, которые сулило подобное открытие. Версии были разные, от: 'Вот уж свезло так свезло! Разбогатеем на обслуживание потока магов, что будут съезжаться сюда за силой', до: 'Кошмар и разоренье, всех нас выселят в глухие леса, а наши дома отберут на магические нужды', как обычно истина лежала где-то посередине. Это был не первый и не единственный магический источник в мире Илион. Насколько я знаю такие места встречались тут и там повсеместно. Интерес представляли лишь для магов, поскольку позволяли довольно быстро пополнить запас сил, расходуемых на колдовство. Обычно рядом с источником возводили форт, принадлежащий Ковену, таким образом, место силы оказывалось под присмотром, и доступно лишь посвященным. Ходили слухи, что простым людям от подобного источника толку мало было, но я подозревала, что это не совсем правда. Как-никак, я сама видела как подействовал волшебный золотой дождь на коллег. Как минимум здоровью польза от источника должна быть и в случае людей без колдовских способностей. И впрямь шёпотом поговаривали, что в городах, расположенных неподалеку от магических источников, болели реже, нечисть избегала таких мест и в общем и целом людям жилось легче и как бы счастливее что ли. Впрочем, в основном источники находились вдали от людских поселений и чаще всего в трудно доступных местах. Так что здешним жителем скорее повезло, чем нет. Никто их выселять из собственного жилья не станет, а опосредованное влияние близости свежего магического источника точно никому не помешает.
   Я все разговоры слушала крайне внимательно, так и не понимая пока каким образом я к этому всему оказалась причастна. Остальные коллеги молчали, дело было не только в запрете дядюшка Дормирона, он конечно под угрозой увольнения велел всем зашить рты суровой ниткой, но когда это останавливало желающих поболтать? Дело скорее было в том, что сами люди сердцем чувствовали, что болтать о таком нельзя. Нельзя и всё тут! Ничего хорошего такие обсуждения произошедшего не принесут, а вот плохое запросто. Был ли это какой-то внутренний запрет, наложенный самим источником, или банальная житейская чуйка простых людей, не знаю, но эта тема как-то мгновенно оказалась табуированной. Никогда не обсуждали мы это происшествие, ни сейчас ни в будущем. Никому и в голову не пришло поделиться историей за чаркой вина со случайными собеседниками. Тишина. Молчок. Ни слова.
   Повезло, что никто и не подумал связать появление нового магического источника с прибытием безвестной театральной труппы, потому отыграв с десяток спектаклей мы беспрепятственно покинули город.
   Перед отъездом я воспользовалась моментом и посетила местного мага. Несмотря на то, что он был чрезвычайно занят обслуживанием большого магического начальства, он нашёл для меня несколько минут. Мне по-прежднему было необходимо отмечаться раз в год в Ковене. После шестнадцати лет я перестала расти и меняться, потому необходимости менять браслет уже не было, такие визиты были простой формальностью. Хороший метаморф, пришла отметилась и гуляй дальше.
   Там же я нежданно-негаданно получила немного больше дополнительной информации о проишествии.
   Пока я ожидала в приёмной мимо меня прошли два мага, одетых в фиолетовые мантии, что свидетельствовало об их высоком статусе. Я уже знала, что фиолетовые мантии носит элита магии, причем только те кто преподает в магической школе, да ещё, пожалуй, главный королевский маг, остальные работающие по найму имеют право лишь на мантии черного цвета, или синего если находятся на королевской службе.
   Разговор незнакомцев в фиолетовом показался мне любопытным, хоть и слишком коротким для того чтобы я могла делать какие-либо выводы.
  - Источник необыкновенной силы, причем похоже искусственного происхождения. Похож на хран которые мы делаем запасая собственную силу на всякий случай. На данный момент я не так много знаю магов у которых хватило бы силы и умения создать нечто подобное. И даже не могу представить причину по которой кто-либо из них потратил бы собственную силу в таком количестве для создания источника. Странность ещё вот в чем: теперь это самодостаточный источник, не требующий подпитки, тогда как создавался именно как хран.
  - Надо изучить, быть может это совершенно новое слово в магической науке. Представляете какие перспективы открываются, коллега? Ранее мы никогда не думали, что ...
   Фиолетовые скрылись за дверью кабинета городского мага и конец занимательного разговора к сожалению навсегда остался для меня тайной.
   Через полчаса они молча покинули кабинет и секретарь мага пригласила меня. Визит был коротким. Не до меня было магу, ой не до меня.
   Перед сном, лёжа в постели, я все время думала о произошедшем. Как ни крути, но выходит я сотворила что-то такое, что ставит в тупик не только меня саму, но и людей пообразованней. Более того - магов! Если предположить, что у меня всё таки есть магический дар, то вроде всё можно более или менее объяснить. Но магия у метаморфа? Общеизвестно, что это невозможно. Или?...
   Я не знала во что верить и что думать. В следующем городе я разыскала в книжной лавке, чудом там затесавшийся, учебник по бытовой магии и выложила за него все свои сбережения. Как он туда попал не известно. Просто повезло. Заклинания кончено были простейшие, из тех что изучают на первом году обучения в Королевской Школе Магии, а то и вовсе доступные слабеньким магам, которые в школу не попадают, как раз из-за недостатка способностей, но это было лучше, чем ничего.
   Каждую свободную минуту я штудировала книжку, пытаясь применить знания на практике. Через неделю, научившись греть воду прямо в кружке, я наконец смогла честно себе сказать: 'Да, каким-то невероятным непостижимым образом оказалось, у меня есть сила. Настоящая магическая сила'. Хватит ли её для поступления в Королевскую Школу Магии? Не уверена, да и вообще вряд ли туда берут метаморфов. До сих пор считалось, что такое в принципе невозможно: колдующий метаморф. Впрочем, не будем забегать вперед. Для начала достаточно, что эта сила у меня есть. А дальше посмотрим... Может и не нужна мне эта школа? Может лучше оставить мои таланты в тайне? В конце концов тот факт, что я метаморф уже вполне себе испортил мне жизнь. Или нет? Не окажись я метаморфом давным-давно была бы замужем, жила бы в своей или соседней деревне и никогда не узнала бы сколько интересного и необычного притаилось на дорогах мира Илион. Сейчас я перекати-поле, не свободное, увы, качусь исключительно туда куда ведёт меня судьба, театр 'Лики' и планы его директора. Хорошо это или плохо, я не знаю. Не я выбирала свою судьбу, но хочется верить, что тот кто сделал это за меня, знает что творит.
  
  <Глава 11>
  В которой, повествуется о жизни актрисы уже столичного театра.
  
   Я лежала в тёплой, уютной постели, в моём новом доме, не могла заснуть и потому перебирала все эпизоды, произошедшие со мной за последнее время, нанизывала их словно яркие бусины на нитку моей памяти. Мрак похрапывал у меня в ногах. Ведь только вчера я была частью труппы театра 'Лики', а сейчас мои коллеги казались мне каким-то далёким и смутным воспоминанием. Я легко забываю и не слишком привязываюсь к окружающим. Наверное очень уж сильным и глубинным было разочарование семилетнего ребенка узнавшего, что всё такое родное и близкое рядом, оно не навсегда, и в один момент твой мир может отвернуться от тебя просто потому что ты иная.
   Я легко, словно нож в масло, вошла в столичную жизнь. Проживание в пансионе, где обитало большинство артистов нашего театра, оплачивал работодатель, включая завтрак и ужин, так что голодной никогда не останусь. Мне так же полагалось жалование, подозреваю самое низкое в коллективе, ну даже оно на тот момент превышало все мои скромные представления о богатстве, раньше я и вовсе работала за еду, лишь изредка получая незначительные премиальные при условии хороших сборов и лирического настроения директора. Впрочем, вскоре познакомившись поближе со столичными ценами, я перестала преувеличивать значимость моей зарплаты. Как бы то ни было, остался всего год до моего совершеннолетия, после которого скорее всего жалование мне поднимут. Мой нынешний работодатель был искренне разочарован когда узнал сумму, заплаченную дядюшкой Дормироном моему отцу. По закону эта была та сумма которую я при желании должна была заплатить ему в качестве откупного, плюс деньги за мое содержание. Однако даже по столичным ценам содержание одной тощей девчонки в течение года вряд ли бы потянуло на миллион, так что возможность выкупить собственную свободу у меня оставалась вполне реальная. Мой новый работодатель это понимал и, как человек умный, не пытался обмануть наивную деревенскую дурочку.
  - Шелль, не стану объяснять тебе, что многое в твоей жизни зависит от тебя самой. Не стану врать, что приютил тебя из человеколюбия. Я предприниматель, я планирую заработать на тебе немало денег. Но только от тебя зависит, заработаешь ли ты тоже в этой ситуации. На выкуп ты, пожалуй, за год сможешь накопить даже при той умеренной зарплате, что я тебе положил для начала. Вопрос оно тебе надо? В смысле ну выкупишься ты и куда пойдешь? Нет для метаморфа лучше профессии и привольней жизни чем в театре. А тебе подфартило попасть в лучший театр страны.
   Он был прав и не прав одновременно. Мне нравилась театральная жизнь, не нравилось лишь, что выбор принадлежал не мне. Впервые я всерьёз задумалась о том, что предпочитаю распоряжаться собственной жизнью самостоятельно. Да, быть может я не покину театр, директор, господин Лямаруж, был прав это самое подходящее место для метаморфа, но останусь я здесь по своей воле, а не потому что принадлежу ему и мне некуда податься. В общем скрепя сердце, я стала обходить стороной такие привлекательные книжные лавки, складывая монетку к монетке, в надежде иметь хоть какую-то начальную сумму для выкупа моей шкурки к тому времени, как мне исполнится двадцать один год.
   Жизнь моя обрела размеренность и упорядоченность. Каждый вечер, кроме одного дня в неделю, я выходила на сцену. Поначалу меня привлекали лишь для маленьких эпизодических ролей, однако мало-помалу я приобрела популярность и время, проводимое мной на подмостках, увеличивалось.
   В свободные от репетиций и спектаклей часы я много гуляла, излазила всю столицу, изучила каждый неприметный переулок, обошла все приличные и даже неприличные места. Неприличные я, подстраховавшись, обходила в облике здоровенного мужика с пудовыми кулаками. Взяв за прообраз силача с моего прошлого места работы, я добавила к его добродушной физиономии лохматую бороду и зверское выражения лица. В таком виде я чувствовала себя в безопасности, скорее уж остальные прохожие предпочитали переходить на другую сторону дороги если встречали меня в сумерках. Я давно научилась ценить преимущества своей метаморфической сущности. По крайней мере, обидеть меня стало не так-то просто. За себя постоять я могла. Семилетней, испуганной девочки больше не существовало, я была взрослым метаморфом в расцвете сил и даже с толикой каких-никаких мозгов и минимальным жизненным опытом.
   И конечно ещё была моя Тайна. Запретив себе покупку любых книг во имя свободы, здесь в столице я, тем не менее, имела доступ к гораздо большему объему информации чем раньше, спасибо тому доброму человеку кто придумал библиотеки. За небольшой ежемесячный взнос я получала возможность наслаждаться самой различной литературой, чем беззастенчиво пользовалась. К сожалению книг по магии в открытом доступе почти не было, не проситься же мне в библиотеку Королевской Магической Школы? Но всё равно я по крупинкам выискивала любые данные, что можно было найти в обычной библиотеке. Рассказы о похождениях магов, исторические хроники, учебная литература, - всё это было в моем распоряжении и я чувствовала себя почти счастливой. У меня появилась цель. Пока смутная и неопределенная, но всё же цель.
   Дело в том, что правила приема в Королевскую Магическую Школу в библиотеке как раз отыскались, они были просты и незатейливы: каждый, обладающий силой не просто имел право поступить в школу, он был обязан пройти обучение. Количество магов в нашем мире было не так уж велико, а дел для колдунов оказалось уйма. К тому же необученный маг представлял собой нешуточную опасность, так что закон 'Об обучении имеющих силу', принятый несколько сотен лет назад имел смысл. Учёба была бесплатной, за счет короны студенты находились на полном государственном обеспечении, правда после окончания школы они обязаны были отработать средства, затраченные на них, но это того стоило. Дипломированный маг сразу автоматически оказывался на высшей ступеньке общественной лестницы. Однако мои неожиданно проявившиеся способности не отменяли необходимости для начала обрести свободу, возможную для метаморфа лишь по достижению совершеннолетия и при условии выплаты потраченных средств. Но всё возможно, особенно если очень хочется. Пусть пока мечта об учёбе была лишь мечтой, она была нужна мне для обретения спокойствия и веры в существование будущего для меня в принципе. Каким оно будет это будущее пока неясно, но всё, что зависит от меня сделаю, и ещё немного сверх того не полагаясь на удачу.
   Театральная жизнь пыталась затянуть меня в затейливый водоворот интриг и вселенских драм. Я сопротивлялась как могла, предпочитала оставаться в стороне, наблюдая с отстраненным интересом исследователя за всей этой круговертью любви, ненависти, зависти, восхищения, самопожертвования и предательства. К сожалению окружающие были категорически против и то и дело пытались вовлечь меня в феерию эмоций и чувств, присущих артистическому люду. Я конечно была к подобному привычная, но надо отметить, что столичный театр был на порядок масштабнее моего родного 'Лики' и потому страсти здесь, соответственно, кипели такие, что нам несчастным провинциалам и не снилось.
   Стихов никто спьяну не читал, что бесконечно радовало, зарплата опять же присутствовала, но на этом преимущества новой жизни заканчивались.
   Прежде всего, большое количество метаморфов в труппе оказалось вовсе не благом, как могла бы предположить наивная деревенская дурочка вроде меня. К счастью наивность свою я похоронила где-то в дремучем лесу ещё в юном подростковом возрасте. Ничего от людей хорошего я принципиально не ожидала, почему метаморфы должны быть иными? Глупо было на подобное рассчитывать. Я оказалась права. Метаморфы, с которыми я познакомилась, оказались ещё менее приветливыми чем люди. Для них я была конкуренткой.
   Особенно для некоторых.
   Наша прима, являлась простым метаморфом. То есть способности её ограничивались возможностью слегка подправить собственную внешность, надо отметить и без того чрезвычайно привлекательную или принять облик красотки иного вида и содержания. Ничто другое её не интересовало, зато в этом простейшем метаморфическом искусстве она достигла совершенства, меняя облик одной прелестницы на другую чуть ли не каждый день. У меня честно говоря в глазах рябило, просто непонятно было, как общаться с человеком, который то и дело выглядит иначе, меняясь порой даже в процессе разговора. Желаешь доброго вечера смуглой жгучей брюнетке с горящим взором, а отвечает надменным кивком уже пепельная блондинка с нежным девичьим румянцем на щеках. Спятить можно, но я не стала. Кроме того она настоятельно требовала почтения и поклонения по отношению к своей особе. Не то чтобы я была против, почтение изобразить труда не составляло, жалко мне что ли? Неземной любви от меня она не жаждала, тут повезло, видимо для этих целей ей хватало многочисленных поклонников. К сожалению, однажды я случайно перепутала её с приходящей молочницей, девушкой чрезвычайно милой как внешне, так и по характеру. Нет, ну откуда я могла знать, что наша звезда внезапно решила, что её украсит скромность и за основу для своего свежевыдуманного образа взяла внешность как раз той самой злополучной молочницы? С молочницей я периодически перекидывалась словом-другим и потому, встретив приму в новом облике в полутьме, не разобрала кто передо мной и не только приветливо поздоровалась, но и уточнила как дела у коровы Зорьки и прекратился ли понос, мучивший её на прошлой неделе? Я корову между прочим имела в виду, не знаю почему прима приняла всё на свой счёт. По правде сказать, визг и крик, который она из себя извергла, сразу прояснил мне текущую ситуацию. Молочница так кричать не умела, так вообще никто не умел кроме нашей примы. Опомнившись я сбежала от греха подальше, надеясь, что успела ретироваться вовремя и звуки, издаваемые госпожой Медриной, не нанесли серьезного урона моему слуховому аппарату, всё же я метаморф, существо по сути своей исключительно здоровое и крепкое.
   К несчастью мозги в голове Медрины имелись в крайне ограниченном количестве, что автоматически означало много пустого, незанятого пространства в черепной коробке куда она складывала 'обидки'. Я мгновенно стала врагом, конечно не врагом номер один, для такой чести я была слишком мелкой сошкой, но прочно заняла место в первой десятке недругов. Не то, чтобы меня это особо волновало, подругами нам стать в любом случае не грозило, но слегка нервировал тот факт, что в свободное от посещения любовников время, Медрина старалась испортить мне жизнь. Так по мелочи, то на сценическом костюме обнаружится дыра в самом неподходящем месте, то входную дверь заклинит из-за клея залитого в замочную скважину. Повезло мне, что свободного времени у неё почти не наблюдалось. Любовников много, а она одна, откуда ему взяться? Времени этому свободному?
   С другой стороны ко мне регулярно подкатывали с предложением дружбы другие молодые актрисы. Казалось бы почему бы нет? Но вот дружить они предлагали против примы. Я, при всей своей нелюбви к Медрине, дружить 'против' отказывалась, справедливо полагая, что ничего хорошего из этого не выйдет. Ну её нафиг такую дружбу. Я конечно была права, то и дело возникающие из ничего скандалы, с расцарапыванием лица и вырыванием волос, не способствовали возникновению милой и дружественной обстановки в коллективе. Правда надо отдать должное господину Лямаружу, терпел он всё это до определенной черты, за которую переходить никто, обладающий здравым смыслом, не решался. Были прецеденты, наказывать наш директор умел.
   Мужская часть коллектива, для начала попыталась привлечь меня к обеспечению типичных мужских же потребностей. Удивившись тому факту, что я не пала ниц и устояла перед его неземным обаянием, наш главный актер в амплуа герой-любовник был несколько озадачен. На всякий случай уточнил, что со мной не так? Ведь явно же что-то не так раз я категорически отказываюсь работать скорой сексуальной помощью для престарелых метаморфов. Хотя конечно, справедливости ради напомню, мы метаморфы не стареем так что выглядел он вполне себе молодым парнем, что не отменяет прожитых лет и груза проблем с алкоголем не улучшивших его характер. По счастью мозгов у него в голове было не больше чем у бабочки или той же самой примы, потому он моментально забыл о моем отказе, и, скорее всего, посчитав меня уже им обслуженной и брошенной, переключился на многочисленных поклонниц, от которых был прок, иногда даже в материальном выражении.
   Господин Лямаруж, как умный и опытный директор театра, занимал меня в основном в комических ролях, что позволяло избежать чересчур сильного накала ненависти к новенькой и, что радовало, чрезмерного интереса к моей персоне в принципе. При этом именно эти роли мне особенно удавались, так что все в общем были довольны: и я, и директор, и другие актрисы в массе своей предпочитавшие скучные, но зато главные, роли прекрасных дам. Постепенно я влилась в коллектив, будто вечно в нем пребывала.
   Месяц Желтых Листьев вновь баловал нас хорошей погодой. Я расположилась на берегу реки, уплетая вкуснейшее пирожное на которое, в виде исключения, позволила себе потратить пару медяков. Мне исполнился двадцать один год, я стала совершеннолетней, так что я праздновала это событие, как водится в большой компании: я и Мрак, и с излишней роскошью: целое пирожное на двоих. Данное событие, строго говоря, следовало отметить ещё три дня назад, когда собственно оно и имело место быть, но я за ежедневной суетой про эту дату подзабыла. Сегодня мне напомнил об этом наш директор, несколько удивленный тем фактом, что я не сижу под дверью его кабинета в ожидании повышения жалования, не устроила истерику, так просто на всякий случай, оплакивая уходящую молодость и не закатила вечеринку на сто гостей, как это принято у нормальных людей, то есть актрис.
  - Странная ты Шелль, - сказал он мне, - как есть странная! Вот сколько актрис в жизни повидал, нормальных среди них ни одной, но ты прям особенно странная.
  - Я была послана Вам небесами в подарок, как подтверждение того факта, что этот мир разнообразен и удивителен. Считаю по этому случаю, Вы не просто обязаны зарплату мне повысить, а повысить её даже чуточку больше чем планировали. Это улучшит Вашу карму и мою платежеспособность.
   Вообще-то я не люблю просить, но очень уж момент был подходящий. Сейчас когда шанс обрести свободу стал уже не таким и призрачным, я чувствовала себя смелее.
  - Не обижу, получишь сколько заслуживаешь, - нашёлся директор, - много у меня вас таких, удивительных, и все денег хотят, и побольше.
  - Я денег не хочу, они мне необходимы, чувствуете разницу?
  - Чтение бесчисленного количества книг не идёт тебе на пользу. Странная ты Шелль, уж очень странная. Ну скажи мне, что это вообще за актриса такая, которая ни единого любовника не имеет, а всё время за книжками проводит? Или бродит бесцельно по городу? В одиночестве?
   Разведка у нашего директора была на уровне. Ишь и про чтение знает и про прогулки мои.
  - Я - новое поколение молодых актрис! Читающее! Постепенно все такими станут и в театре воцарится мир, тишь и, предположительно, божья благодать. Кругом будут звучать интеллектуальные беседы о прекрасном, в антракте актеры будут коротать время за игрой в шахматы, распитие алкогольных напитков вообще станет табу в творческом коллективе. А Вы, господин Лямаруж, будете взирать на своих питомцев с довольным прищуром, беспокоясь лишь о том, чтобы прима не начала вести философские монологи прям со сцены, пытаясь затянуть незатейливого зрителя в водоворот образованной жизни интеллигентов.
  - Чур меня, Шелль, не пори чушь. Не дай Бог накличешь. Если, скажем, та же Медвина, к примеру, и впрямь молвит что-то разумное, уйду на пенсию. Такого мне точно не вынести.
   Господин Лямаруж потряс головой, словно бы отгоняя признак грядущего армагеддона в виде резко поумневшей примы и вернулся к интересующей нас обоих теме:
  - Вот зачем тебе деньги? Скажи мне, зачем?
  - Мне нравится их хрустальный перезвон, ну, то есть металлический лязг на самом деле, но всё равно нравится.
  - Небось выкупиться хочешь поскорее? - проявил проницательность мой опекун и руководитель, - оно тебе надо? Зачем?
  - Чувство собственного достоинства скребется где-то в левой половине моей, не слишком пышной на Ваш взгляд, груди, предположительно именно там и расположено сердце, ну если верить учебнику анатомии, который недавно попался мне на глаза в городской библиотеке. Там я вычитала немало интересного. Вы знаете, что мозгом оказывается обладает каждый представитель человечества? Я была приятно удивлена, хотя все ещё имею некоторые сомнения на этот счёт. Возможно автор сего фолианта выдавал желаемое за действительное. Как считаете? С высоты прожитых лет?
  - Лучше бы ты романы любовные читала.
  - Ну уж нет, такая высокохудожественная литература не по мне, а ну как кинусь головой в любовь вслед за героями? И стану скучно-нормальной?
  - Это тебе точно не грозит. Ладно, чего с тобой разговаривать. Все равно по своему сделаешь. Упрямая как бык.
  - Вы как никто другой сумели проникнуть мне глубого в душу! Как насчет повышения зарплаты? Наверняка в недрах этой самой души Вы отыскали присущую мне, как всякому обывателю, жажду обогащения?
   Мы ещё немного поприпирались, но в конце концов, я таки получила желанное повышение жалования, что и праздновала сейчас вместе с Мраком, пустившись в загул в виде целого дорогущего пирожного из самой популярной кондитерской столицы. А вдобавок директор выдал мне расчет потраченного на меня за примерно год, что я находилась под его опекунством. Как ни скупился мой дорогой руководитель насчет жалования, как ни пытался вписать в расчетный лист каждую потраченную и не потраченную на меня копейку, всё же по моим подсчетам за год работы по новым условиям я смогу накопить на выкуп. Так что живем, год это прямо-таки скажем ничто по сравнению с вечностью. А там... Там посмотрим... Всё чаще мои прогулки по городу приводили меня к воротам, ведущим во двор Королевской Школы Магии.
  
  <Глава 12>
  
  В которой, некоторые знакомые показывают свое истинное лицо, что позволяет мне наконец принять важное решение.
  
   Время летело быстро, дни мелькали за окном похожие один на другой словно близнецы. Я совсем освоилась в столичном театре, играя в большом количестве спектаклей, обрела даже ряд поклонников, кои были мне абсолютно без надобности, но с другой стороны не гнать же ни в чем не повинных театралов ни за что ни про что поганой метлой? Как и планировала, к двадцати двум годам я выплатила директору сумму, необходимую для обретения свободы, после чего он на всякий случай ещё раз повысил мне жалование и я осталась в труппе. Да и куда мне было идти? Как говорила моя бабушка: 'От добра добра не ищут'. Думаете я слушала бабушку? Неа. Я искала, не добра, но своё место в жизни. Всё чаще и чаще мне стали сниться сны в которых таинственный голос шептал прямо у меня в голове: 'Маг должен колдовать'. Возможно я бы так и не решилась попытать свою удачу на приеме в ряды студентов Королевской Школы Магии, но два события подтолкнули меня к тому, чтобы всерьез задуматься над этим вопросом.
   Первое случилось однажды в редкий свободный день когда, благодаря отсутствию вечернего спектакля, я могла всё незанятое работой время посвятить своим тренировкам по магии. Я старалась быть осторожной, колдовала только тогда, когда была абсолютно уверена, что никто меня не видит, потому в каждый выходной я, по возможности, выбиралась подальше за город. Давным-давно, изучив окрестные леса и поля, я обзавелась секретной полянкой, недалеко от речки, где провести день можно было не только с пользой, но и с удовольствием. На дворе стояла поздняя весна, вода в речке ещё не достаточно прогрелась для купанья, но солнце припекало уже почти по-летнему, потому я, разморенная полуденным зноем и несколькими часами безуспешных попыток заставить крохотные, пористые облака пролиться дождем, просто лежала на траве и размышляла о грядущем. Ближайшее будущее представлялось мне вполне радужным, поскольку в свертке рядом находились вкуснейшие бутерброды и парочка пирожных, купленных в той самой лучшей кондитерской столицы. Теперь когда выкуп собственной тушки не висел надо мной тяжелой грозовой тучей, я позволяла себе немного больше мелких радостей.
   Мрак носился по поляне пытаясь выяснить отношения с местной живностью, представленной стайкой огромных разноцветных бабочек, а также толпой шумных и любопытных дроздов. Я слегка задремала и пропустила момент когда моими вожделенными пирожными заинтересовалась здоровенная ворона. Возможно ей требовались бутерброды, но дела это не меняет. Гадкая птица незаметно подкралась и, ухватив сверток с нашим обедом, рванула ввысь. Я не сразу опомнилась, и не успела ничего предпринять для спасения провианта, зато Мрак не растерялся. Мгновенно взлетев, он дал лапой увесистый подзатыльник ничего не понимающей птице, подхватил сверток с едой, который она выронила от удивления, и сделав круг над поляной приземлился рядом с недоумевающей мной.
   Я, открыв рот, смотрела на крылья, что казалось были сотканы из чёрного-причёрного тумана, они медленно растаяли, втянувшимь в спину моей собаки, как только он опустился на землю возле меня, держа в зубах сверток с бутербродами, до нельзя довольный собственным подвигом на благо наших желудков. Словно и не было ничего. Будто и порхал только что этот кроха высоко над верхушками деревьев, приводя в ужас меня и другой животный мир в пределах видимости.
   Я к тому времени была уже довольно начитанным метаморфом, не скажу что образованным, моим знаниям не хватало систематического подхода, я глотала книги одну за другой, не сильно заботясь об их содержании. Впрочем, может это было и к лучшему, вряд ли иначе я бы знала кто такие лохки. А именно лохк стоял сейчас передо мной и умильно вилял хвостом, ожидая похвалы за вовремя спасенный завтрак. Ворона лежала чуть поодаль в глубоком обмороке. Я бы к ней, пожалуй, присоединилась, да недосуг.
   Лохки были одним из кошмаров нашего мира. Пришедшие из-за Завесы много лет назад, они удивительным образом прижились и, пожалуй, расплодились если бы не подвергались тотальному истреблению.
   Завеса - таинственная преграда, что разделяла наш мир на две части, природу которой до сих пор не поняли даже учёные маги. То есть этих частей может было и больше, но достоверно никто не знает, что на самом деле происходит за Завесой. Расположенная на западе, она внушала жителям мира Илоин отвращение и ужас, поскольку оттуда то и дело лезли всякие твари, в основном голодные и не слишком дружелюбные. Их старательно отлавливали и истребляли, этим занималась специальная служба под названием Патруль. Однако некоторым из них, в основном безобидным, удавалось проникнуть в глубь королевства и поселиться на нашей территории. Лохки были теми самыми некоторыми, хотя безобидными их никто не считал. По виду они ничем не отличались от обычных мелких собак, поэтому обнаружить их было не так просто. Тех кого обнаруживали - немедленно уничтожали. Дело в том, что помимо тех самых призрачных крыльев, что отличали лохков от собак, они обладали ядовитой слюной. Укус лохка был болезненным, а главное парализовал жертву на пару часов. Несколько укусов могли стать причиной смерти. Но дело конечно было не в этом. Мало ли в нашем мире ядовитых тварей? Но не за всеми ведется такая безжалостная и прицельная охота как за лохками. Дело в том, что укус лохка лишает магии, тех конечно у кого эта магия в принципе есть. Так же как и с параличом это проходит через несколько часов или дней в зависимости от силы мага и количества яда, который впрыснул лохк при укусе. Существовала вероятность полной потери магических сил при большом количестве укусов. А это уже серьёзно. Нет большего ужаса для одаренного, чем потеря силы. Маги, по сути правившие нашим королевством, рисковать не хотели. Лохки были вне закона и подлежали уничтожению, исключений нет.
   'Молодец ты, Шелль, - сказала я сама себе. - Уж кто-кто, а ты умеешь притянуть удачу. Странная правда эта удача, скорее похожая на проблемы'.
   Это ж нарочно не придумаешь, метаморф, находящийся под строгим магическим контролем, при этом балующийся магией, которой теоретически у него быть не может, завёл себе питомца, которого требуется немедленно умертвить, и который, кстати, может этой магии метаморфа лишить. Мрак искренне радовался своему подвигу по спасению еды, и не понимал какие мысли роятся в моей голове. Нет, Мрака я им конечно не отдам, ни за какие коврижки. Главное чтобы мой пёс не вздумал летать на людях.
   Я взяла друга на руки и внимательно посмотрев в маленькие черные бусины умных глаз сказала: 'Никогда так больше не делай! Мрак, ты даже не представляешь насколько это опасно! Никогда, слышишь, никогда больше не выпускай свои крылья на свет, иначе нам с тобой крышка'.
   Я всегда знала, что мой питомец умнее обычных собак, и частенько разговаривала с ним как с человеком, но впервые в жизни я получила ответ. Нет, Мрак не заговорил человеческим языком, и даже не начал общаться со мной телепатически. Сложно обьяснить, что на самом деле произошло, наше общение с ним было похоже скорее на обмен эмоциями, нежели на настоящую мысленную речь. Я словно бы ощутила, что он понимает, и постарается меня не подвести. Я также окунулась в необыкновенную нежность и привязанность которую лохк питал ко мне, он будто бы объяснил мне, что никогда не обидит меня и всегда будет защищать.
   Эх милый, спасибо конечно. Но мне бы тебя самого как-то защитить. А это боюсь станет невозможным если кто-то прознает о твоей природе. Странным образом я сама совершенно не боялась Мрака, нелогично конечно, но факт. В конце концов если до сегодняшнего дня он держался и меня не покусал до полного истощения магических способностей, но вряд ли когда сподобится.
   И снова в ответ ворох эмоций, окутал меня будто волшебный туман, пес отвечал мне что все будет хорошо. Он все понимает и не станет летать. Он меня не подведет.
  Щенок тихонько рыкнул вроде как подтверждая всё то, что я каким-то непостижимым образом почувствовала и радостно лизнул меня в лицо. Странно, он и раньше это проделывал, словно он обычная собака. Судя по книгам, ядовитая слюна должна была меня если не убить то парализовать будь я человеком. Или лишить меня магии будь я магом. Но ничего со мной не происходило. Может дело в том что я метаморф? Причем необычный, ещё и маг? Или слюна локхов не такая уж ядовитая, как о ней твердят? Надо бы почитать об этом побольше, но крайне осторожно. Не следуют показывать свой неожиданно возникший интерес к этой теме. Впрочем, найти что-то полезное в городской библиотеке маловероятно. Вот если бы у меня был доступ к библиотеке Королевской Школы Магии...
   Второе происшествие, заставившее меня не просто всерьез задуматься о своей дальнейшей судьбе, а предпринять наконец какие-то реальные действия, произошло незадолго до того как мне исполнилось двадцать три года.
   Как я уже говорила, в последнее время у меня образовалось некоторое количество поклонников, дело обычное для любой актрисы, вот разве что количество их у меня было очень скромное. Оно и понятно, играла я в основном монстров и комических старух. Так что поклонники у меня были своеобразные, не требующие излишнего внимания и тем более не помышляющие о любви с моей стороны. Ну кому она нужна то, любовь монстра? К тому же я существо замкнутое, неприветливое и нелюдимое. Казалось бы, кому я такая сдалась? Тем более вокруг полно более желанных и сговорчивых актрис. Но вот нашёлся один извращенец на мою голову. Принять ухаживания аристократа, возрастом чуть за шестьдесят, выглядевшего ненамного привлекательнее, чем болотная жаба после долгой и продолжительной болезни, я была категорически не настроена. Его неуместные попытки смягчить мое жестокое сердце, вряд ли могли иметь успех даже если бы он вёл себя намного вежливее. В реальности, человек же был уверен, что он меня своим вниманием осчастливил и потому несказанно обескуражен тем фактом, что я в ультимативной форме отказалась занять почётное место его очередной временной любовницы.
   На самом деле даже у менее разборчивых коллег и то любовники были по приятнее, столица как-никак, недостатка в любвеобильных мужчинах нет. Тем более если речь идет о ни к чему не обязывающей связи. Тем не менее аристократ затаил обиду и периодически делал попытки заявить на меня свои права, перемешивая завидные предложения типа 'Завалить меня бриллиантами' с угрозами 'Сдать меня магам, как незаконно использующего свои силы метаморфа'. Бриллианты мне были без надобности, а вот угрозы мне не понравились. Я была самым законопослушным метаморфом в нашем королевстве, но прекрасно осознавала, что подай он жалобу неприятности не заставят себя ждать. Может и разберутся в конце концов, но нервы потреплют знатно. Я всегда помнила слова мага о том, что мне нужно быть особенно осторожной, меня могут посчитать виновной просто потому, что я метаморф. Конечно в столице публика более просвещенная чем в деревне. При встрече со мной народ не крестится и камнями в меня не пуляет. Здесь живут немало таких же как я, но в борьбе с богатым аристократом, я лично на себя бы не поставила. К тому же я верила, что всё тайное рано или поздно становится явным, мне удавалось скрывать свои магические способности только лишь поскольку никто в принципе не верил, что они возможны в случае метаморфа. Но рано или поздно я попадусь, и тогда будет невесело.
   Сдаться на милость аристократа тоже не вариант конечно, я спокойно отношусь к земноводным, но крутить любовь с жабой точно не моё. В итоге из двух имеющихся вариантов: бороться или уступить, я выбрала третий.
  
  <Глава 13>
  
  В которой я обнимаюсь с предметом меблировки, даю волю своим низменным инстинктам и использую театральный опыт для привлечения внимания.
  
   Приём всех желающих в Королевскую Школу Магии приходился на Месяц Опадающих Листьев. Урожай собран, холода ещё не наступили, а дороги не успели размокнуть и все, имеющие силу, могли добраться до места назначения. В основном приходили те кто точно знал, что способности есть. Такие вещи чаще всего определяются ещё в детстве, более того маги следят за талантливыми детьми и настоятельно рекомендуют пройти обучение. Очень настоятельно. Отказываться никому и в голову не приходит, карьера мага более чем завидна, в нашем мире все мечтают о силе. Впрочем, мечтать то можно, только толку никакого, либо сила есть, либо нет, вот и всё. Если она есть, то так или иначе проявляется задолго до совершеннолетия. Другой вопрос сколько той силы то. Я слыхала, что после первого года обучения в Королевской Школе Магии отсеивается примерно половина студентов. Возможно потому, что принимают фактически любого, даже с минимальными способностями, лишь бы эти способности в принципе были. Собственно, сам уровень силы определяют уже после года обучения. Много позже я узнала почему происходит именно так. Сначала преподаватели наблюдают за учащимися, отсеивают не только слабых, но и ленивых. Толку от них все равно не будет, изучение магии это труд. Тяжелый, методичный труд. Уровень магии официально определялся в конце первого года обучения. Считалось, что это цифра с годами меняется несущественно, потому было сразу ясно кто чего сможет достичь, однако всё же кое-что зависело и от самого претендента. Потому к отбору преподаватели подходили осмысленно, пытались присмотреться к студентам, не опирались лишь на определение уровня силы, учитывали также личные качества.
   Таким образом наличие силы означало, что на обучение тебя в любом случае примут, а вот сможешь ли удержаться и не вылететь зависит, в том числе и от тебя самого. Тем не менее предварительный отбор всё же существовал, просто потому что случалось, приходили люди вовсе силы не имеющие. То ли мечтатели, то ли дураки, а может и те и другие являлись в школу с завидной регулярностью. На таких время преподавателей тратить было бессмысленно и непродуктивно, поэтому любой претендент на обучение должен был показать хоть какой-то простейший фокус, совершённый с помощью магии. Это я могла. Главное было в принципе проникнуть в школу и заставить преподавателей меня выслушать.
   Я стояла напротив арки, увитой разноцветным плющом, именно так и выглядел вход на территорию Королевской Школы Магии. Просто огромная арка переливающаяся всеми оттенками от нежно-зелёного до багряного. Этот необычный плющ словно бы одновременно рос во всех временах года, приглядевшись можно было заметить травянисто-салатовые листочки, такого яркого и чистого зеленого цвета, что бывает только ранней весной, когда природа пробуждается от зимнего сна, умытые снегом первые листки пробиваются на деревьях, упоительно юные и свежие. Тут же рядом смешалась изумрудно-зрелая зелень лета, словно бы празднующая торжество жизни. Проглядывали и золотистые пятна, предвестники осени и ярко-багряные пожилые листья, в последний момент своего существования вспыхивающие таким пронзительным светом, словно это солнце, клонящееся к горизонту, прощается с миром до следующего дня.
   Двор школы был абсолютно пуст если смотреть со стороны, лишь фонтан лениво журчал, да сотни мелких радуг вспыхивали когда солнечные лучи попадали на бурлящие потоки, вырывающиеся из недр огромного, распустившего свои лепестки, каменного цветка, который и был фонтаном. Ни единой души, двор казался необитаемым для всех кто находился за его пределами. Но стоило мне, собравшись с силами, шагнуть через арку, как всё мгновенно изменилось. Двор словно бы ожил. Фонтан никуда не делся, но оказалось что на скамейках около него тут и там сидит куча народа. Немало людей спешило куда-то по своим делам, в основном студенты, которых можно было отличить по форменной одежде - черные брюки и рубашка с эмблемой школы на рукаве. Остальная публика, теснившаяся повсюду небольшими группами, это, по-видимому, были претенденты на обучение. Я нервно поправила свой браслет. Не хотелось обращать на себя внимание в первый момент. Некоторое время я стояла поодаль, рассматривая и оценивая окружающую обстановку, наконец заметила огромную чашу, к которой подходили претенденты на обучение, чтобы взять оттуда небольшой камушек с номером. Периодически над входом в здание прямо в воздухе загорался номер и тогда, тот или иной страдалец, нервно оглядываясь, входил в суровое, неприветливое на вид, здание.
   Стараясь быть незаметной, я тихонько подошла к чаше и не глядя вытянула номерок. 113, было написано на сером, чуть тёплом камушке. Хмм, похоже сидеть мне здесь предстояло довольно-таки долго. Всё ещё опасаясь вступать в разговоры, я отошла чуть подальше от места, где клубился народ, оставаясь тем не менее оставаясь достаточно близко к входу в помещение, так чтобы не пропустить важный момент когда загорится мой номер. Недолго думая я присела прямо на ещё не остывшую осеннюю землю и приготовилась терпеливо ждать своей участи. Как ни странно ждать пришлось не так уж долго. Видимо для того, чтобы понять если в принципе способности к магии у претендентов много времени не требовалось. Через пару часов над дверью вспыхнула заветная цифра 113 и, на негнущихся от волнения ногах, я впервые в жизни вошла в Королевскую Школу Магии.
   Сразу за дверью моим глазам открылось огромное, практически необъятное помещение. Скорее всего это был холл, гигантские своды поражали воображение, потолок был так высок, что мне пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть исполинские магические светильники тут и там располагавшиеся на толстых балках из темного, почти черного дерева. Вытянутые стрельчатые окна пропускали дневной свет, но его явно было недостаточно для столь колоссального пространства. С левой стороны стояло несколько столов, явно временных, за одним из них сидела женщина средних лет, с презрительно брезгливым выражением лица. Поджав и так более чем тонкие губы она прошипела:
  - Имя, возраст, когда открылся дар?
   Я подошла ближе.
  - Добрый день, уважаемая! Меня зовут Шелль, двадцать три года, начала замечать способность к магии примерно два года назад.
   Я немного приврала, не существенно, на самом деле первые подозрения у меня появились раньше, но во-первых, подозрения это всего лишь подозрения, моя паранойя это мое личное дело, во-вторых, если бы я сказала, что дар открылся раньше, то возник бы резонный вопрос: 'Чего я столько времени ждала?' И почему не пришла сразу как поняла, что способна к колдовству? Обычно в школу поступали сразу после совершеннолетия, то есть в восемнадцать. Я была слегка перезрелым абитуриентом, возможно поэтому обладательница тонких губ соизволила поднять на меня глаза. Взгляд её, впрочем, прежде всего упал на браслет на моей руке, после чего она немедленно вскинула голову и снова зашипела, земноводные у неё что ли в предках затесались?
  - Шутки шутим? Чего припёрлась зверушка? Метаморфов ещё только мне не хватало.
   Дааа, Шелль, ты недооценила убойную силу личного обаяния. Не успела попасть в школу как сразу обзаводишься если ни друзьями то неприятелями. Что-то мне подсказывало, этой женщине я не шибко понравилась, может презрительное слово зверушка, а может тонкий ярко-красный ноготок на изящном аристократическом пальце который указывал мне на дверь?
  - Вон, отсюда!
   Позволить, чтобы столь нелепым образом закончилась моя героическая попытка получить образование, я не могла. Нетушки! Я не для того сама с собой упорно боролась много месяцев. Я трудно и мучительно принимаю любые решения, но если уж решила, остановить меня практически нереально.
  - Прошу прощения, я понимаю, что это выглядит странно, но я действительно имею способности к магии. Потому прошу допустить меня к испытаниям.
   Моя новая знакомая закатила глаза к потолку, да так явно, что я начала опасаться, вдруг она не сумеет вернуть их обратно? Так и будет сидеть разглядывая светильник, интересный и вполне себе ничего с эстетической точки зрения, но всё же не заслуживающий такого пристального внимания, к тому же как она сможет внести меня в списки претендентов при таком раскладе? К счастью она справилась с собой и, чуть повысив голос, повторила:
  - Вон!
   Никакого разнообразия. Хотя наша беседа привлекла внимание двух молодых людей, что сидели за соседними столами. Поскольку они были в форме я идентифицировала их как студентов-старшекурсников, помогавших вести запись. Моя новая подруга, что пыталась избавиться от меня на протяжении всего нашего недолгого знакомства, напротив носила мантию мага, черного цвета, что означало, соответственно, её принадлежность к Ковену, но поскольку фиолетовой мантии ей не полагалось, преподавателем она не была. Скорее всего кто-то из администрации, может секретарь. Эти мысли быстрым ураганом пронеслись у меня в голове. Я понимала что, для того чтобы доказать свою способность учиться, мне просто необходимо поговорить с кем-то из преподавателей.
  - Еще раз прошу прощения, но я никуда не уйду, пока не пройду вступительное испытание. К вашему сведению любой житель королевства Ксаши, обнаружив в себе силу, не только может, но и обязан пройти обучение.
  - О, Боже, как я устала от этой тупой деревенщины, что прёт и прёт, полагая, что способна на большее чем крутить хвосты коровам! - представительница школы вновь закатила глаза, видимо это было её любимое занятие в свободное время: рассматривать потолок. Я даже на всякий случай тоже глянула, а ну как там инструкции на каждый день написаны? Нет, потолок как потолок, красивый, но на мой взгляд вовсе не стоивший такого пристального внимания какое ему уделяла моя новая знакомая.
  - Ты - необразованная бестолочь, - продолжала учить меня жизни магиня, - но даже тебе при постановке на учёт и последующей регистрации должны были объяснить, что у метаморфов магии не бывает. Слишком тупая, чтобы понять?
  - Тупая, - не стала спорить я, - но тупая с магическим даром. Так уж сложились обстоятельства, я не виновата. Насколько я знаю для обучения в Королевской Школе Магии интеллект не требуется, требуется только наличие силы.
   Хотелось добавить, что раз уж она умудрилась отучиться, то отсутствие мозгов точно не помеха, но сдержалась. Не время усугублять. Вообще годы работы в театре меня закалили и за словом в карман я не лезла, однако природное чутье метаморфа всё же позволяло сдерживать язвительность, в большинстве случаев я предпочитала помалкивать.
  - Это невозможно! Не-воз-мож-но. Понимаешь? Или это чересчур сложное слово для тебя?
  - Сложное, - опять согласилась я, сегодня я была на редкость покладиста, сама себя не узнавала, - можно мне его значение подробно растолкует кто-то из преподавателей приемной комиссии?
  - Много чести! Пошла вон, я сказала!
   Наш диалог зашёл в тупик, но сдаваться я не планировала. Давным-давно, я поняла, что сдаваться в моем случае это вообще не вариант. Странную участь приготовила мне судьба, плыть по течению это точно не для меня. Стоит расслабиться и та самая судьба перемелет меня словно мясорубка, но боюсь котлеты, слепленные из этого фарша, мне не понравятся. Это я давно уяснила, я не тот человек, точнее метаморф которому можно просто расслабиться и жить, как живётся. Как только я пытаюсь, сразу добренькое, но такое ехидное, Мироздание преподносит мне новый сюрприз. С другой стороны иногда жизнь дает тебе пинка просто потому, что ты ленивая жопа. Как такую не пнуть?
  - Вы можете визжать сколько хотите, но я всё равно не уйду. Можете даже попытаться вытащить меня отсюда силой, но предупреждаю: я буду сопротивляться до последнего и тоже начну визжать. Хотите проверить кто из нас визжит громче? А ещё я буду цепляться за все, попадающиеся под руку, предметы мебели, так что вытащить меня будет ой как не просто. Кроме того я умею царапаться и больно кусаться. Не то, чтобы я могу всерьёз Вам навредить, всё же Вы маг, но прическа, настроение и планы на вечер наверняка будут испорчены. Оно Вам надо? К тому же сюда скорее всего сбежится народ, может разнимать, а можем просто полюбоваться дракой. Если заявится кто-то вменяемый из преподавателей, то мне наверняка дадут пройти тестирование. Может позже меня накажут за учиненное непотребство, но своего я всё равно добьюсь. Кстати закон гласит: 'Каждый совершеннолетний житель Королевства Кхсаши ощутивший в себе силу обязан пройти обучение, ежели силы этой у него в достатке'. Таким образом Вы, любезная, препятствуете исполнению закона, а я напротив стремлюсь его исполнить. Так что вероятно мне потом ещё и медаль дадут, и премию за заслуги перед отечеством. Вам же будет высказано всяческое порицание и всеобщее презрение, может даже в тюрьму посадят, а там неуютно. Ни маникюрши, ни парикмахерши, один плюс схуднёте на хлебе и воде, но честно вам скажу: существуют более простые способы привести в порядок фигуру.
   Мой монолог внимательно слушала не только та которой он был предназначен, студенты рядом едва сдерживали рвущиеся наружу смешки. Вряд ли они были расположены ко мне, скорее не слишком любили эту конкретную магиню. Видать характер у неё не сахар от природы, а вовсе не мое внезапное появление в её жизни его испортило.
   Возможно имело смысл быть посдержанней, но я явно видела, что как бы я не пыталась, любви и понимания от этой представительницы магического племени мне точно не добиться, потому пошла ва-банк, в надежде, что она скорее предпочтет позвать кого-то из преподавателей, нежели справляться с совершенно сумасшедшей мной самостоятельно.
   В отличие от такой малообразованной меня, магиня понимала, что поделать со мной ничего не может, магия в случае коммуникации с метаморфом была почти бессильна. Не совсем, скажем, захоти она выгнать меня поганой метлой, ей достаточно было бы призвать эту метлу, на неё то, в смысле метлу, она воздействовать может. Как вариант обрушить на мой тупую башку один из светильников прямо с потолка. Тоже выглядит привлекательно и вполне подходит для уничтожения наглых девчонок. От подобных действий я не была защищена. На метаморфа нельзя воздействовать напрямую, например ментально, но опосредованно через другие предметы очень даже можно. По счастью магиня была настолько ошарашена моей наглостью, что такой простой выход ей то ли в голову не пришел, то ли показался недостаточно изящным. Поэтому она сделала попытку переложить груз ответственности на несчастных, подвернувшихся под руку студентов-старшекурсников и велела им заняться выдворением меня хорошей за пределы помещения. Студентам этим заниматься ни капли не хотелось это было заметно и по их недовольным лицам, и по неспешным движениям. Словно бы они ждали помощи из ниоткуда, которая могла избавить их от необходимости выполнять роль вышибал. Я, на всякий случай, прилегла на пол, справедливо полагая, что это слегка усложнит им поставленную задачу. Внимательно оглядев моих будущих противников, я решила брать быка за рога и, открыв рот, издала пронзительный визг. От меня подобного никто не ожидал. Странно, я же честно предупреждала. В смысле всем было конечно ясно, что я дурочка способная на что угодно, но вот громкость издаваемых мной воплей стала для моих противников неприятным сюрпризом. Ха, да я столько лет в театре проработала! Было у кого поучиться, по сравнению с моими знакомыми примами визжала я так себе, на троечку, но на людей далеких от искусства такое выступление произвело неизгладимое впечатление. Причем дело не ограничилось присутствующими. На мой истошный крик откуда-то появилось сразу несколько человек в фиолетовых мантиях. Один их них держал наготове меч, другой пульсар, третий свернул пальцы в какой-то неведомый кукиш, то ли отводя глаза нечисти, то ли готовясь запустить в эту нечисть, в виде бедной меня, чем-то забойным. И только четвертый выглядел не встревоженным, а скорее заинтересованным. Самый старший из присутствующих, обладатель длинной, седой бороды и пронзительного, умного взгляда, он безмятежно и спокойно задал резонный вопрос:
  - Кто-нибудь может мне объяснить что здесь творится?
   Почему-то при этом он смотрел на меня, а не на свою коллегу, которая была поставлена как раз для того, чтобы следить за порядком и направлять абитуриентов на тестирование, избегая при этом ненужной суматохи и толчеи.
  - Добрый день! - вежливо поздоровалась я, продолжая лежать на полу, на всякий случай ухватившись двумя руками за ножку стола. Стол был довольно здоровый, дубовый и по моим прикидкам сдвинуть нас вместе со столом с места без помощи магии не получится. Хотя конечно глупо ожидать, что в самом сердце магического учебного заведения кто-то постесняется использовать ту саму магию для выдворения несносной абитуриентки, даже если придется пожертвовать качественным образчиком мебели.
  - Здравствуйте, - любезно ответил мне человек в фиолетовом, - не подскажите почему Вы решили украсить собой пол нашего учебного заведения? Ощутили своё призвание? Считаете себя ковриком?
   Не успела я придумать достойный, ну или хотя бы остроумный, ответ, как в разговор вмешалась магиня, которой присутствие коллег вернуло уверенность в себе и дар речи заодно:
  - Господин ректор, это животное, ворвалось сюда с нелепыми требованиями и не желает уходить.
   Ректор, надо же какая высокая птица выпорхнула из темноты по мою душу, нахмурившись заметил:
  - Госпожа секретарь, я бы попросил Вас выбирать выражения. Девушка метаморф, но это не значит, что она заслуживает презрения и представляет опасность. К тому же Вы, как наш сотрудник, должны избегать оскорблений в сторону тех кто, по вашему мнению, стоит на другом уровне развития.
  - Простите, господин ректор, но она не желает уходить и утверждает, что пришла пройти испытание для поступления в школу. Это просто нелепо!
   Ректор глянул на меня с явно возросшим интересом, хотя его эмоции читать было сложно. Слишком опытный и сильный маг. Умеет держать себя в руках.
  - Госпожа секретарь, напомню, что в Ваши обязанности входит необходимость записать имя, возраст и другие данные претендентов, но никак не принимать решение о поступлении в школу. Для этой цели в соседних комнатах сидим мы с другими преподавателями. Или Вам кажется, мы недостаточно квалифицированны, чтобы выяснить: подходит ли претендент для обучения?
  - Неееет, конечно нет, господин ректор. Но она же метаморф, я не хотела тратить ваше время понапрасну.
  - Пожалуй, я сам могу разобраться, что мне со своим временем делать. На будущее запомните, прошу Вас: любой, повторяю, любой соискатель должен быть допущен к проверке, чтобы Вам там не чудилось. Будь то древняя старушка, или пятилетний малец, если он в состоянии назвать свое имя, возраст и цель прихода, он должен быть немедленно препровождён в одну из комнат, где идет тестирование. Прерогативу решать кто вправе учиться в Королевской Школе Магии, пожалуйста, оставьте дипломированным педагогам.
   Надо же, как люди умеют, абсолютно вежливым и невозмутимым тоном, поставить собеседника на место, не оскорбляя указав, что это место скажем так в пыльном уголке, затянутом паутиной. Я бы, пожалуй, пожалела несчастного секретаря, да некогда было, поскольку у меня появился шанс я позволила себе расстаться с ножками стола к которым почти прикипела душой, как к родным и подняться с пола на предмет переговоров с ректором, раз уж он меня не вышвырнул сразу. Этот бы смог при желании без особого напряга, это я понимала.
  - Пойдемте со мной, молодая леди, - кивнул мне ректор, - посмотрим что Вы такое и с чем Вас едят. Кстати на будущее запомните: никаких истерик, меня они утомляют, а Вас не красят.
  - Ясно, - мне почему-то и в голову не пришло оправдываться и пытаться объяснить, что вообще-то я белая и пушистая, просто другого выхода в сложившейся ситуации не видела. Даже шутить насчет того, что есть меня полагается с маслом и солью, не стала. Слишком много поставлено на карту, не до шуток особо. Хотя, обычно когда я нервничаю, я становлюсь ещё более язвительной. Ничего личного, просто специфическая реакция организма.
  
  <Глава 14>
  
  В которой я становлюсь студенткой Королевской Школы Магии, обживаюсь и, с присущей мне грациозностью, обзавожусь первыми врагами.
  
   Пройдя следом за ректором в небольшую, но уютную аудиторию где он, по-видимому, проводил тестирование претендентов, я растеряла по дороге всю свою самоуверенность и наглость. И ведь путь не такой уж длинный был, как ни крути, а перемены со мной произошли значительные. То ли место было такое, то ли человек с которым мне предстояло общаться.
  - Присаживайтесь, пожалуйста, и подождите, пока я закончу с другим абитуриентом. Постарайтесь сдержаться и не начинать близкое знакомство с предметами мебели, полом и стенами. Так же я буду бесконечно признателен, если Вы сумеете несколько минут провести молча.
   Чувствовала себя нашкодившей девчонкой, если честно, ну да ладно. В конце концов своего я добилась и получила шанс пообщаться не просто с преподавателем, а с самим ректором, который, как известно, является сильнейшим магом в стране. Говорят даже круче королевского мага. Если уж он не разглядит во мне таланта к магии значит и вовсе никто не разглядит.
   Ректор, тем временем, продолжил беседу с невысоким рыжеватым парнишкой. Задав несколько общих вопросов, он попросил того продемонстрировать, что он умеет. После недолгих попыток рыжику удалось сдвинуть карандаш, который лежал на столе, что позволило ему стать счастливым учеником школы. Как только парнишка покинул помещение, я наконец поняла, что вот именно сейчас настал решающий, поворотный момент в моей судьбе. Ноги у меня немедленно стали, как ватные и я подумала, что полы в этом здании все как один выглядят привлекательно до чрезвычайности, и не прилечь ли мне прямо сейчас, тут под стулом вопреки предупреждению ректора, однако взяла себя в руки и нетвёрдой походкой подошла к столу за которым сидел ректор, без стеснения меня разглядывающий. Кивком указав мне на стул напротив, он продолжал молчать не сводя с меня глаз. Природная наглость, являющаяся на самом деле обратной стороной стеснительности, заставила меня взять себя в руки и вызывающе рассматривать самого могущественного человека в нашем мире в ответ.
   Там мы сидели и молчали примерно лет десять, ну или мне показалось, что десять лет, но на самом деле не меньше минуты точно.
  - Казалось бы в моем возрасте уже не следовало удивляться, но только что выяснилось и такое возможно, - наконец начал разговор ректор, - как тебя зовут? - перешел он на ты, что мне лично виделось хорошим знаком.
  - Шелль, - ответила я.
  - Шелль, я и впрямь вижу слабый отблеск магической компонены, что до сегодняшнего дня считалось невозможным в случае метаморфов. Раз ты здесь, ты сама в курсе. Слабый кстати это вовсе не оценка твоей силы, слабый означает, что увидеть его не просто. Воздействовать на тебя и сделать полное сканирование ауры даже я не в состоянии, но отметить, что сила есть могу. Уже чему-то научилась сама?
  - Немногому, - я не то чтобы не хотела хвастаться, просто жизнь приучила быть сдержаннее с теми кто заведомо сильнее меня. А этот человек был не просто сильнее, он был вообще из другой весовой категории.
  - Покажи, - потребовал ректор.
   Я на минуту задумалась с чего же мне начать. Собственно то, что покажу на собеседовании я продумала заранее. Вопрос был лишь в том что конкретно предъявить на суд мага первым.
   Я слегка прищелкнула пальцами, отправляя мысленный посыл, и бумага на столе ректора вспыхнула ярким, живым огнем. Вообще-то до прихода сюда я планировала зажигать свечи, но оказалось что в школе свечей не водится, всюду висели магические светильники. Что это такое я знала, но поскольку стоит такой светильник дорого, раньше я такими не пользовалась, обходясь свечами которые научилась зажигать магией почти на автомате. За неимением этих самых пресловутых свечей я зачем-то подожгла бумагу, очень умное решение кто бы спорил, поджигать бумаги на столе ректора. Наверняка их туда специально для этого и положили и это бесполезная макулатура, или нет? Иначе как временным помутнением рассудка, подобный гениальный поступок с моей стороны не объяснить.
  - Молодец, - похвалил меня ректор, - жаль конечно, что это был список всех студентов зачисленных в академию.
   Я залилась краской, эх Шелль умеешь ты испортить то, что казалось бы испортить невозможно по определению.
   Впрочем, ректор не особо сердился, более того он небрежным жестом провел рукой над едва тлевшими останками списка и огонь, зажжёный мной не только испарился, но и список, целехонький вдруг откуда ни возьмись, вновь оказался на столе, словно и не было никакого нелепого, устроенного мной, поджога.
   Я сидела открыв рот, прям как деревенщина какая, впервые попавшая на городскую ярмарку. Ничего себе магия! Я о таком даже не читала.
  - Так ты ещё не можешь, - улыбнулся ректор.
  Смеется он что ли? Да так наверное никто не может! Из пепла воссоздать совершенно целую вещь!
  - Ничего, если постараешься то научишься. Я так понимаю раньше у тебя особо возможности учиться не было. Знаешь, я, пожалуй, оповещу коллег, что с остальными претендентами на обучение им придется разбираться самостоятельно, и мы отправимся в мой кабинет, где можно не только выпить свежезаваренного чаю, но и неспешно побеседовать обо всём на свете. Мне очень хочется услышать твою историю целиком и полностью, Шелль. Прежде чем я приму решение, как поступить. Ты действительно имеешь способности к магии, приходится признать очевидное хоть и совершенно невозможное. Не стоит нервничать девочка, такие способности всегда лучше иметь, чем не иметь. Хотя не обещаю тебе лёгкой жизни.
  - Лёгкой жизни я и не ищу, не такая я дурочка, чтобы там не думала Ваша коллега. Я метаморф, мне от рождения лёгкая жизнь противопоказана.
  - Хорошо, что ты это осознаешь. Мне всё больше нравится сложившаяся ситуация. Обучать тебя будет интересно и скорее всего непросто. Зато результат может превзойти все ожидания.
  - А Вы будете меня обучать?
  - Конечно, я веду парочку курсов в школе, так что никуда ты от меня не денешься. Впрочем, предполагаю, тебе придется посещать также индивидуальные занятия. Не стоит забегать вперед, но есть у меня подозрения, что уровень твоей силы выше среднего, много выше...
   А потом мы действительно пили чай, с моими любимыми пирожными из лучшей кондитерской города. То ли для меня ректор расстарался, то ли сам был сладкоежкой. И разговаривали, разговаривали, разговаривали.
   В основном конечно я, как-то незаметно для себя я поведала своему собеседнику не только практически всю историю своей незатейливой жизни, было бы что скрывать, но и поделилась некоторыми своими внутренними страхами и переживаниями. Никому ранее я не открывалась так сильно. Ни с кем рядом я не чувствовала себя настолько в безопасности с тех пор как узнала, что я метаморф. Это было то самое забытое чувство нужности и понимания, чувство важности. Словно я снова была семилетней Шелль, безгранично верящей в любовь матери и отца. Я бы подумала, что ректор ворожит если бы не знала, что на меня подобное колдовство не действует. Наверно я просто впервые встретила человека, которому я была интересна. Интересна именно я Шелль, метаморф и маг, а не тот миллион масок за которыми я могу скрыть свою сущность.
   Так я стала студенткой Королевской Школы Магии, обрела своего Учителя, того кому я обязана всем, человека, который позволил мне стать собой.
   Моя жизнь завертелась словно карусель на ежегодной городской ярмарке. Это время я помню как в тумане: долгий непростой разговор с директором театра, он не слишком обрадовался моему уходу, но слова поперёк молвить не мог. Закон есть закон. Раз уж имеешь магические способности путь твой лежит в Королевскую Школу Магии и никак иначе, по другому нельзя. Мы расстались почти друзьями, господин Лямаруж, как умный и опытный предприниматель, знал, что иметь в друзьях мага это на самом деле даже выгоднее, чем иметь в труппе метаморфа. Метаморфов у него и без меня достаточно. Он даже неожиданно выплатил мне небольшую премию за сотрудничество, чтобы помнила его доброту и при случае отплатила полезной услугой. Что меня гораздо больше удивило, так это картинные рыдания нашей примы при прощании, видимо она просто репетировала сцену, другой причины не вижу. Остальные держались настороженно и сдержанно. Сам факт, что метаморф может обладать магией, не укладывался у сородичей в голове и скорее пугал, нежели радовал. Собрав нехитрые пожитки, я как можно быстрее перебралась в школу. Театральный период моей жизни был закончен. Не могу сказать ,что это меня печалило и не могу сказать, что радовало. Мне по большому счёту было всё равно. Странным образом я совершенно не умела скучать и сожалеть о прошедшем. Уже позже я поняла, что элементарно адаптируюсь к любым обстоятельствам. Мне достаточно было перебраться в новое место и сказать себе: 'Это дом', как я сразу же ощущала, что это и впрямь дом, словно бы жила здесь всегда. Обстоятельства моей жизни менялись и я принимала это с лёгкостью. Меня словно морковку выдергивало неведомое из родной грядки и пересаживало в другую, а я легко, без напряжения приживалась и росла дальше. Когда-то давно ещё ребенком я отказалась от всего, что считала своим и теперь кроме меня самой ничего у меня не было и ничто по большому счету не имело для меня особого значения. Разве что Мрак, его я считала своим единственным настоящим другом.
   Левое крыло здания школы было отдано под общежитие. Мне выделили отдельную комнату, поскольку я вызывала оторопь и недоумение не только у театральных коллег, но также и у сотрудников школы. Причём если для преподавателей я была занимательным феноменом, который требовалось изучить, то остальные сотрудники относились ко мне с опаской. Не все, впрочем. Секретарь относилась ко мне с ненавистью. Судя по всему наша первая встрача оставила в её трепетной душе неизгладимый след.
   Поскольку я всё же была в некотором смысле под покровительством ректора, тот не только принял меня в школу, но и частенько находил время позаниматься со мной магией лично, вредить мне не пытались, пока просто присматривались. Я лично думаю, что ректор, как и остальные учителя, имел ко мне чисто исследовательский интерес, метаморф-маг! Такой экземпляр хорошо бы поместить в музей под стекло, но сначала надо хорошенечко изучить его в лаборатории, возможно разрезать на части и поглядеть, как оно там внутри всё устроено? Я не возражала, пусть изучают, но при условии, что резать всё же не будут, любопытство окружающих нравилось мне больше, чем страх и презрение. В любом случае, чтобы себе не думал обо мне ректор, относился он ко мне по-отечески и с уважением, остальные преподаватели глядя на него невольно переняли это самое отношение и от других студентов меня не особо отличали. Именно то что нужно. Я предпочитала не привлекать к себе внимания больше, чем уже есть.
   Поселили, как я уже сказала, меня, тем не менее на всякий пожарный, в одиночестве, в самой отдаленной комнате, практически на чердаке. Вообще студенты на первом году обучения жили по двое, и лишь после определения силы получали возможность получить в свое распоряжение отдельную комнату если возникнет такое желание, но я же метаморф-маг, неведомая зверушка, а ну как я по ночам пью кровь других студентов или вовсе закусываю нежной магической печенью? Мне конкретно в данном случае настороженное и опасливое отношение было на руку, жить в комнате с незнакомым человеком по мне так себе перспектива, а у меня ещё и Мрак. Запрета на домашних животных в школе не было, я специально уточнила у ректора, умолчав при этом насколько специфическое домашнее животное я завела. Всё же излишняя откровенность ни к чему.
   Помещение которое мне выделили было маленьким, но неожиданно уютным. Некая запущенность и запыленность там конечно ощущалась, но я уже знала парочку бытовых заклинаний, а вдобавок ведро с водой и тряпка в умелых руках творят чудеса. Мрак помогал мне, гоняя клубки пыли под кроватью, а также убеждая зазевавшихся пауков сей же час, не мешкая, сменить место жительства. Так что через пару часов работы моё жилье выглядело чудесно. Узкие окна бойницы, грубые деревянные балки темного, почти чёрного цвета, чуть поскрипывающий пол из некрашеных буковых досок, кровать и стол, большое мягкое кресло и маленькая дверь, что вела в ванную. Что ещё человеку для счастья надо? Разве что широкий подоконник на котором так уютно сидеть по вечерам с книгой, изредка отвлекаясь и разглядывая столицу, которая была видна, как на ладони, из окна моего нового жилища. Одиночество всегда казалось мне скорее преимуществом, нежели наказанием. У меня был Мрак, сколько угодно книг из школьной библиотеки и мечты о чудесном.
   До начала учебы оставалось несколько недель, тестирование всех желающих всё ещё шло полных ходом, однако счастливые поступившие постепенно наполняли здание шумом и гамом, присущим неофитам. Я держалась в стороне от общей суматохи, конечно рано или поздно мне придётся коммуницировать с однокурсниками, но я надеялась оттянуть радость встречи. Прежде всего не хотелось объяснять всем и каждому, что в магической школе делает метаморф, были у меня подозрения, что многим это не понравится. Как в воду между прочим глядела.
   Однажды поздно вечером, возвращаясь из библиотеки, как обычно, с трудом разбирая путь, мешала огромная стопка книг которую я тащила, я налетела на неожиданно возникшее на моем пути препятствие. Книги посыпались словно спелый горох и я, трепетно относившаяся к источникам знаний, немедленно кинулась их собирать, даже не обратив внимание на того кто стал причиной моей неуклюжести. Зря наверное, возможно следовало извиниться, хотя я то пути не видела, а куда он смотрел? Впрочем, как показало дальнейшее развитие событий, извинения вряд ли помогли бы, единственное, что хоть как-то могло поправить ситуацию это моя немедленная смерть. Да и то не факт. Подобрав рассыпанные учебники, я подняла голову. Надо мной возвышался парень лет двадцати. Красавец. Именно о таком типе мужчин грезят молодые девчонки и именно такой тип мужчин я терпеть не могу, поскольку театральная жизнь научила меня немного разбираться в людях. Во-первых, это был аристократ, от мозга до костей. Как известно, способность к магии не зависит от происхождения и талантливый обладатель силы мог появиться в любой семье, однако если маг рождался в семье аристократов, это немедленно объявлялось божьим благословением и поднимало и без того неплохо устроившуюся семью до невообразимых высот. С ребёнком магом начинали носиться, как с писанной торбой, такой малыш не знал отказа ни в чём, что в большинстве случаев пагубно сказывалось на характере баловня судьбы. Так бывает, если тебе с детства дуют в одно место, то человек, странным образом позже внезапно обнаруживая, что он не центр Вселенной, недоумевает и пытается обвинить мир в том, что его обманули. В некотором смысле и впрямь обманули, ну что поделать жизнь не всегда сладкая пироженка. Во-вторых, парень передо мной действительно был красавчиком. Точёные, чуть женственные черты лица, избалованного мачо, не знавшего отказа и разбившего немало девичьих сердец. Такие привыкли, что их добиваются, за ними гоняются, а они в свою очередь иногда снисходят, отвечая всем воюющим за их внимание презрением и насмешкой. К сожалению я, закаленная общением с актерами и актрисами, не спешила падать в обморок при виде мачо и даже свет любовного томленья не начал литься из моих глаз. Честно скажу, я таких красавчиков терпеть не могу, так что пробежавшая между нами искра неприязни была взаимна. В-третьих, парень был не просто из аристократов, судя по одежде и множеству перстней на тонких длинных пальцах, он был из очень богатых аристократов. Потому мой непритязательный внешний вид его избалованный глаз не порадовал. в последнее время я предпочитала носить простые штаны и рубашку, форму, полученную мной, надевать до того как обучение началось я не решилась.
   В общем передо мной стоят тот с кем мы вряд ли станем друзьями в ближайшее время, да и не в ближайшее тоже, это было ясно прежде чем он открыл рот. Говорят бывает любовь с первого взгляда, значит и неприязнь с первого взгляда тоже должна существовать.
  - Тыыы, - презрительно выдавил из себе парень, - ты, рвань подзаборная, следи куда прешь. Иначе я покажу тебе твое место и тебе оно не понравится.
   Я бы, пожалуй, испугалась, но было неохота. Мне уже довольно неплохо были известны правила обучения в Королевской Школе Магии. Основным правилом было то, что в этих стенах все были равны. Как известно любой маг после обучения приравнивался к аристократии, получая титул лично от короля. Среди магов снобизм вообще конечно существовал, более того цвел буйным цветом, но это был совсем иной снобизм. Ценился лишь уровень силы, а никак ни происхождение. Парень по неопытности и молодости лет видать этого не знал, но это его не оправдывает. Напротив, уж у него как раз было немало возможностей узнать правила сосуществования в магическом сообществе, уверена к его услугам были самые лучшие учителя и всевозможные учебники, и если он не потрудился поднять чуток уровень своего образования, то сам дурак. Тем не менее я попыталась вежливо его обогнуть. Видимо отсутствие подобострастного целования сапог и других проявлений уважения и любви его несколько обескуражило и, скорее всего, даже разозлило.
  - Ты не хочешь извиниться, передо мной, маленькая мразь?
  - Не хочу, но так и быть порадую тебя: извини. - В конце концов я и впрямь на него наткнулась, так что потешу его самолюбие, от меня не убудет.
  - Недостаточно старательно извиняешься, попробуй ещё раз.
  - Ну ладно, как скажешь: извини, не знала, что ты слабослышащий придурок, с первого раза не понимающий человеческую речь, так лучше?
   Летящую по направлению к моей щёке руку я не то чтобы заметила, а скорее предчувствовала. Кто-то собирался дать мне пощёчину, ну это не так и просто. Метаморфы они такие метаморфы, скорость реакции у нас выше чем у обычных людей, возможно в следствие того, что мы способны превращаться в животных, память тела, возможно просто природная способность, не знаю. В любом случае я легко уклонилась, изящным пируэтом уйдя от удара, парень впустую махнул рукой и сам кажется не понял что произошло. Я понимала, что так просто он не сдастся и решила, что имеет смысл сразу поставить наглеца на место. Поэтому пришлось вторично уронить книги и обернуться, выбрав в качестве облика льва. Не знаю почему именно льва, просто требовался кто-то покрупнее и посвирепей, я бы сказала этакий альфа самец был в тему. Рявнув на очумевшего от происходящего забияку, я вновь вернула себе человеческий облик и подобрав книги быстро устремилась прочь, не дожидаясь момента когда мой оппонент придет в себя и обнаружит тот факт, что намочил штаны. Врят ли он простит мне подобное унижение, ну да не беда. 'Друзьями нам по любому не стать, а так хоть уважать будет', - думала я. Ошибалась конечно.
  
   <Глава 15>
  
   В которой, я становлюсь занудной зубрилкой.
  
   К ректору меня вызвали примерно через час после происшествия. Похоже мой новый недруг побежал жаловаться немедленно, как только сменил штаны, что меня абсолютно не удивило. Не очень хорошо начинать свое обучение с проблем, но с другой стороны проблем всё равно было не избежать, так что пусть сразу знают с кем связались, я - метаморф и имею право защищать себя. Не было сомнений, что этот гад на меня настучит. К счастью я метаморф опытный, жизнью обученный, потому никаких физически увечий я парню не причинила, исключительно моральные. А за них наказывать вроде не принято. Я старательно изучила устав нашего учебного заведения сразу после зачисления. В моем положении знание правил и законов не роскошь, а вопрос выживания. Я всегда помнила слова первого, встреченного на пути, мага о том, что с меня спрашивать будут вдвойне. По уставу, драки, в том числе магические, были запрещены. Споры нужно было решать словом, а не кулаком. Однако имелась возможность магических дуэлей. Для них был создан специальный кодекс, которого строго придерживались. Одним из первым пунктом в этом кодексе стояло, что дуэли разрешены начиная со второго курса, после определения уровня силы. На первом курсе всеми спорами между учениками занимались преподаватели. Впрочем, как я поняла и на более старших курсах дуэли всё же были редкостью.
   Я шла на встречу к ректору не без опасений конечно, но волновалась в меру. Ничего ужасного я не совершила, в уставе не стояло запрета на превращения, поскольку до сегодняшнего дня такой запрет туда вставить никому и в голову не пришло. Метаморфов эти стены ещё не видывали.
   Я была права. В некотором роде, ректор сам не знал как поступить. В конце концов я метаморф, моя природа требует превращений, а что некоторые львов боятся, так это их частное дело, работать надо над собой и личными страхами.
   - Шелль, ты понимаешь, что наживать себе врагов с первых дней пребывания в школе не самая умная тактика выживания? - грустно сказал ректор.
   - Господин ректор, я же ничего ему не сделала!
   - Хвала Богу, иначе мне бы с тобой и разговаривать не о чём было бы. Но объект для вражды ты выбрала ну совсем неподходящий. Ты, на минуточку, свару с сыном одного из богатейших людей в городе и родственником одного из королевских советников затеяла. Нам магам регалии все эти конечно без разницы, у нас другие ценности, но сами аристократы, как известно, гордятся своим происхождением, и парень этот чрезвычайно избалован. Пообтешется постепенно, но пока очень вспыльчивый и нервный. Постарайся всё же избегать с ним конфликтов. Хотя, кому я говорю? Чую, ты самый настоящий магнит для неприятностей.
   - Я не специально. Он сам нарвался. Надо же мне было как-то за себя постоять? В Королевстве Кхсаши каждый имеет право защищать свою жизнь всеми доступными способами, так гласит закон.
   - Молодец, законы ты знаешь, вот здравого смысла бы тебе ещё чуток. Но я чересчур много прошу. Ладно, попытайся поменьше привлекать к себе внимание, не думаю что в стенах школы что-то или кто-то всерьёз угрожает твоей драгоценной жизни. Парень приходил с жалобой, но визит скорее был вызван недоумением и непониманием того факта, что в школе завелся метаморф. Я ему объяснил, что ты поступила на основании наличия дара и потому от него ни чем не отличаешься и здесь вы равны. Но боюсь такие сложные материи как равенство в магическом сообществе ему пока недоступны. Издержки аристократического воспитания.
   - Если что я готова бескорыстно помочь с перевоспитанием!
   - Упаси Боже! Держись от него подальше, сделай меня счастливым.
   На этом и порешили. Я покинула ректора внутренне ликуя, поскольку запрета на превращения не последовало, значит все мои способности при мне, главное пользоваться ими аккуратно.
   Всё свое свободное время я проводила за книгами. Поскольку я не получила систематического образования, я справедливо полагала, что учиться мне будет не так уж просто. Так и вышло. Спасало упрямство и абсолютная память, однако на фоне многих из сокурсников я выглядела мягко говоря не слишком выгодно, как только начались занятия, это стало для меня ясно как день. Конечно в нашей огромной группе первокурсников какого только народа не собралось: и крестьяне, и горожане, и аристократы. Всего понемножку. Со временем все смешаются и перестанут обращать внимание на классовые различия, магия меняет людей, очень скоро единственным мерилом для нас станет сила и знания делающие мага магом. Но пока конечно различия и предрассудки никуда не делись, поэтому все студенты первогодки кучковались, как водится, отдельными компаниями: аристократы с аристократами, крестьяне с крестьянами, богатые с богатыми, бедные с бедными и так далее. Мне места ни в одной группе не нашлось, оно и понятно, как ни крути я не вписывалась ни в какую из существующих категорий. Мало того, что бывшая актриса, так ещё и единственный в мире метаморф, имеющий магический дар. Не понятно было, что от меня такой внезапной ожидать, о чем со мной говорить, предсказуемо народ предпочитал держаться в стороне. Я не возражала. Вот только если большая часть студентов вела себя отстраненно вежливо, группа аристократов во главе с их предводителем 'Мокрые штаны', методично и старательно нарывалась на неприятности. Помня данное мой ректору слово я блюла нейтралитет, но иногда всё же приходилось нет-нет, да и ответить этим зарвавшимся гордецам. Выжившая в театральном мире, я точно знала: стоит только дать слабину и тебя заклюют, репутация завоевывается в самом начале и позже поменять отношение к себе уже крайне сложно. Что обо мне думают мне было без разницы, но я ни в малейщей степени не собиралась примерять на себя роль жертвы. Огрызнуться в ответ я умела как словом, так и делом. Так что придется этим богатеньким и знатным мерзавцам со мной считаться.
   Отсутствие друзей и приятелей позволяло мне сосредоточиться на учебе. Мне катастрофически не хватало знаний, конечно даже раньше я читала всё, что попадалось на моем пути, но пробелы тут и там всплывали в самый неподходящий момент: в математике и физике, в истории и географии. В школе изучали не только магию, другим предметам также уделялось пристальное внимание, не зря маги считались самыми образованными людьми в королевстве.
   Огромные аудитории и немалое количество набранных на обучение студентов не позволяли преподавателям уделять достаточно времени каждому, но к счастью занятия позволяли мне лично хотя бы уловить направление. Я брала книги в библиотеке пачками, не удовлетворяясь стандартными учебниками, читала всё что можно было найти к каждой теме. Постепенно осмелев, я стала задавать вопросы, пытаясь понять предмет, вникнуть как можно глубже в самую суть. Мои вопросы вызывали неизменное презрительное хмыканье со стороны аристократической группы, надо отдать должное, мой недруг знаниями по стандартным предметам обладал более чем неплохими. Хмыканье задевало, и заставляло всё больше и больше времени проводить в библиотеке или в собственной комнате в обнимку с книгой.
   А вот моя физическая подготовка порадовала нашего преподавателя и неприятно удивила Юргесака, так звали моего недавно обретенного недруга-аристократа. Ну да, выносливость и сила метаморфов превышает обычную человеческую, не говоря уж о скорости реакции. Я конечно не была большим знатоком фехтования, но кое-чему в театре научилась, что, вкупе с природными данными, делало меня приличным бойцом. Не хватало лишь техники, ну это дело, как известно, наживное. А в стандартной драке без применения магии и оружия я выходила победителем даже в спаррингах с нашим преподавателем магистром Кренгом, ну как выходила победителем, я умудрялась уворачиваться от всех его ударов, при этом даже не пыталась бить его сама. Выяснилось, что бить я не только не умею, но и не люблю. Несмотря на явно выраженный талант к боевой магии я вряд ли достигну успехов в этом виде магического искусства, другое дело защита. Видимо слова первого встреченного мной мага накрепко засели у меня в голове, защищать себя не причиняя другим существенного вреда казалось мне важным, наверно именно потому защитные заклинания давались мне проще всего. Да, магии нас тоже учили начиная с первого курса, правда пока поверхностно, как бы проверяя силы и способности. Тем не менее в расписании значились и боевая магия, и целительство, и бытовая магия, и даже ментальное воздействие, последнее правда как ознакомительный курс. По-настоящему серьезные занятия этим видом магии требовали соответствующей предварительной подготовки. Распределение по факультетам происходило сразу после выяснения уровня силы, то есть после окончания первого курса. Таким образом первый год обучения был несколько хаотичным, преподавали всё понемножку, попутно выясняя уровень студентов. В любом случае основная работа начиналась лишь со второго курса, когда оставалось лишь половина из поступивших. Я надеялась оказаться в их числе.
   Я, надо признаться, не особо боялась вылететь, в конце концов лентяйкой меня назвать нельзя, занималась я упорно. Да и силой судьба меня не обидела. Ректор, работая со мной индивидуально, отмечал, что мне довольно легко даются заклинания требующие немало энергии.
   Эти занятия с ректором я любила пуще всего. Конечно у такого занятого человека, как магистр Прокссоренгейн, было чем заняться и без приблудного метаморфа, но он, как минимум раз в неделю, обязательно находил для меня время, за что я была ему искренне благодарна. За тот час-другой, что он выделял мне, я, наверно, получала больше знаний и информации, чем за все остальные общие курсы вместе взятые. Наши уроки с ним проходили скорее как беседа, он непременно разливал ароматный чай в чашки из тончайшего фарфора, расспрашивал меня о жизни, о том что я выучила и прочитала за прошедшую неделю, чаще всего мы встречались в последний день который был для всех студентов официальным выходным. Большинство учащихся предпочитало проводить этот день в столице - кто развлекался, кто подрабатывал, и лишь я старалась не шибко часто покидать пределы школы. Слишком много мне нужно было узнать, слишком много хотелось наверстать и выучить. Я спешила обзавестись багажом знаний, словно чувствовала, что времени для учебы мне отпущено не так много. Учащимся полагалась стипендия, крайне скудная, хватало лишь на самое необходимое, но я умела довольствоваться малым. Кроме того питались мы в столовой, носили форму школы, так что деньги тратить было особо не на что. Нарядами и развлечениями я не интересовалась, а книги теперь мне были доступны абсолютно бесплатно в школьной библиотеке. Я вообще отличалась экономностью, жизнь приучила меня быть бережливой, таким образом даже тот небольшой запас средств, что я успела скопить за время своей недолгой столичной театральной жизни, я почти не расходовала. Лишь изредка покупала что-то вкусное для себя и Мрака. В студенческой столовой кормили сытно, но однообразно.
   В любом случае никакие развлечения не могли сравниться с возможностью заниматься магией под руководством ректора. Сколько всего нового и интересного я узнала. А главное ему я не боялась задавать любые вопросы, по каждому предмету я могла с его помощью наверстать упущенное, он вдумчиво и терпеливо объяснял мне всё, что оставалось для меня не ясным после лекций других учителей. Кстати физика и химия меня завораживали не меньше магии. Выяснилось, что как метаморф я к этим наукам не просто питаю слабость, но и легко могу найти им практическое применение. Видимо в силу метаморфической природы любые превращения давались мне легко, даже когда речь шла о неживых предметах. Вскоре под руководством ректора я научилась не только греть воду, но и превращать её в лед. Потом мы перешли к другим захватывающим занятиям, никогда бы не подумала, но с помощью магии можно менять мир, по-настоящему менять. Я, помня как ректор сумел восстановить из пепла сожжённый мной список, очень хотела научиться подобным штукам. Странным, необъяснимым образом, после короткой лекции ректора я сумела повторить его подвиг с первого раза. Он был искренне удивлен, на самом деле таким вещам иногда учатся всю жизнь и то без успеха. Именно тогда он порекомендовал мне обратить особое внимание на занятия алхимией. С таким даром я скоро даже золото из любого подвернувшегося под руку мусора смогу сотворить. Не то чтобы меня сильно интересовало изготовление золота, но от перспектив захватывало дух.
   Магистр Прокссоренгейн велел мне не слишком хвастаться успехами в этой области, поскольку подобные способности часто привлекают внимание криминальных личностей, и пока я не умею себе защитить на должном уровне, следует быть чрезвычайно осторожной. Мне, глупой девчонке, казалось тогда, что уж что-что, а защитить себя я могу неплохо. Ректор непринужденно развеял мои наивные иллюзии. Несмотря на то, что магия на метаморфов не действует, ему не составило труда скрутить меня в бараний рог секунд за тридцать. Это так ясно показало мне кто я есть, что я с удвоенной силой принялась изучать защитную магию. К счастью в этой области у меня тоже обнаружился талант. Для себя я решила, что всё же если получится то выберу факультет боевой магии, защита как отдельный предмет не существовала, её преподавали именно на этом факультете. Однако на алхимию тоже обращу внимание. Впрочем, до момента выбора следовало дожить, поскольку боевой факультет считался самым престижным, попасть на него можно было лишь тем у кого уровень силы крайне высок.
   Подробную информацию об испытании силы я нашла в библиотеке, секретом это не являлось. Магами давным-давно был разработан специальный прибор, поглядеть на него строем ходили все первокурсники, ибо расположен он был в одном из внутренних дворов школы. С виду он напоминал наковальню, точь-в-точь как в кузне моего отца, за наковальней располагался тонкий хрустальный цилиндр высотой в несколько десятков, а то и сотен метров, на котором были написаны цифры от одного до двухсот. Во время испытаний, нужно было ударить по этой наковальне особым молотком, сконцентрировавшись и мысленно вложив в удар всю свою силу. От удара вверх по хрустальному цилиндру подпрыгивал ярко-красный шарик, застывая напротив цифры означавшей величину магической силы. Зачем был построен такой высокий цилиндр было непонятно, поскольку даже ректор Прокссоренгейн, сильнейший в мире маг, обладал силой в сто сорок магических единиц. А равных ему в Королевстве Кхсаши не было, впрочем, может маги надеялись, что однажды кто-то превзойдет господина ректора, хотя вряд ли они были такими уж оптимистами, скорее построили определитель с максимальной отметкой двести просто на всякий случай.
   В любом случае уровень выше сорока считался высоким, уровень выше шестидесяти редким, а уровень выше восьмидесяти почти уникальным. Насколько я знаю все преподаватели школы обладали уровнем от восьмидесяти до ста, и являлись по праву самыми сильными магами в королевстве. Королевский маг имел цифру девяносто восемь, но он был единственным по-настоящему влиятельным магом работающим вне школы. В течении жизни тщательными тренировками и занятиями, маг мог увеличить свой уровень примерно на десять-двадцать единиц. Ректор Прокссоренгейн поведал мне, что у него лично уровень за последние несколько десятков лет увеличился на пять единиц. Впрочем, какой у него уровень был изначально он не знал, поскольку именно он являлся одним из изобретателей устройства для проверки силы, в его молодые годы никаких способов измерения силы попросту не существовало. Ректор был главой школы уже несколько сотен лет, благо маги у нас долгожители. Он не только являлся самым могущественным магом в нашем мире, он был одним из тех кто творит историю, причем поскольку история обычная его не интересовала, он посвятил свою жизнь именно магии и всему, что с ней связано, считая школу своим главным детищем и делом жизни. По слухам ему не раз предлагали пост королевского мага, но заниматься светскими делами и политическими интригами он считал ниже собственно достоинства, что не мешало ему влиять на политику короля в том, что касалось магии. Главой Ковена был именно ректор, а вовсе не королевский маг. Кстати сказать, и с ним и с нашим монархом ректор поддерживал нейтрально-дружеские отношения, как я узнала позже.
   Вернемся к определителю силы. Молоточек, которым предстояло удалить по наковальне силы каждому из студентов первокурсников в свое время, хранился в кабинете ректора, и, несмотря на ухищрения некоторых ушлых учеников, добраться до него раньше положенного часа не представлялось никакой возможности. Так что любоваться на наковальню ходили просто так, из чисто эстетических соображений, красивая кстати штука, иссиня-черного цвета, такого глубокого, что если долго смотреть на неё, то кажется тебя непременно затянет внутрь, куда-то в неведомые глубины. Конечно не прекращались попытки постучать по ней чем под руку повернется, однако результатов эти эксперименты естественно не давали, ну кроме отбитых пальцев у некоторых не особо осторожных учеников. Так что, скрепя зубы, всем приходилось ждать назначенного часа.
   Испытание силы каждого студента проходило в индивидуальном порядке, присутствовал лишь ректор и другие преподаватели. Так что каждый желающий сам решал раскрывать ли окружающим свой уровень силы. Как водится те кто имел высокий уровень не забывали результатом похвастаться, а те, кому много силы отпущено не было, предпочитали помалкивать. Самых слабых отчисляли, для продолжения обучения уровень должен быть не меньше двадцати пяти магических единиц. Как я говорила раньше, иногда отчисляли и тех кто имел достаточно высокий уровень силы если на протяжении первого года выяснялось, что прилежности и способности к систематическому изучению магии им недостает, иногда наоборот давали шанс тем у кого силы было не много, но своим старанием и стремлением к знаниям, сумевшим завоевать право стать магом.
   Я очень надеялась, что покажу уровень достаточный для обучения, по крайней мере ректор не раз утешал меня, говоря что он и без магического определителя видит, насколько одарённым магом я являюсь. Тем не менее в глубине души я все же немного опасалась, маг-метаморф это прямо-таки скажем очень странно, окажись вдруг, что силы у меня с гулькин нос, вылечу из школы как пробка. Так что день испытаний я ждала с оcобым волнением.
  
   <Глава 16>
  
   В которой я нервничаю в ожидании.
  
   Занимательная штука время, неподвластная никому и непонятая никем. Иногда оно тянется словно свежий мёд, медленно и лениво течёт, будто раздумывая, имеет ли смысл в принципе продолжать движение, или ну его к бесу? Иногда оно мчится звонкой стрелой, выпущенной из лука, стремясь к неведомой, далекой цели. Бывают дни которые, каким-то непостижим образом, вмещают в себя целую жизнь, а случаются такие бездарно пустые о которых и вспомнить то нечего. Тем не менее одно без сомнений верно: рано или поздно назначенный день приходит. Так думала я, стоя, как обычно немного в стороне от толпы оживленных и возбуждённых первокурсников, в ожидании начала испытания.
   Это был решающий день для многих из нас. Некоторые храбрились, другие и не пытались скрыть свое волнение. Те, кто на уроках магии показывал неплохой результат, чувствовали себя поуверенне, чем те у кого с заклинаниями пока выходило не очень. Аристократы как обычно были горды собой и не имели и тени сомнений в том, что они лучшие. Надо признать, что их предводитель Юргесак имел для гордости все основания. Первый по всем предметам, включая магию. Ну разве, что мне предметы, связанные с колдовством, удавались не хуже, а порой даже лучше. Этот факт не прибавлял любви гордого аристократа к моей персоне. В свою очередь я, признавая его превосходство по остальным предметам, всё сильнее зарывалась в книги, в попытке если не обогнать то хотя бы догнать его. Что касается его дружков, боюсь некоторых из них ждёт большое разочарование. Трудоспособностью и прилежностью они не отличались, напротив предпочитали проводить все свободное время в местах мало похожих на библиотеку. Оно и понятно, гулящих девиц по библиотекам днем с огнем не сыщешь, другое дело кабаки. Таким образом знатным товарищам оставалось лишь надеяться, что их уровень силы окажется довольно высок, тогда им дадут шанс стать магами. Многие их них получат знатный щелчок по носу, собственно именно испытание обычно становится переломным моментом, меняющим сознание мага. Большинство из нас поймет наконец, что единственное значение имеет сила и знания. Те кто этого не понимают, увы, магами стать не смогут. Жеребьёвка уже состоялась и мне предстояло пройти тест одной из последних, что лично меня не радовало. Не люблю тянуть кота за хвост, лучше уж сразу в омут головой. Всегда на занятиях предпочитала выходить отвечать в первых рядах. А за решение любой возникающей проблемы бралась немедленно, не ожидая, что она испарится сама собой. Иногда я даже чересчур рано бросалась на борьбу с любой проблемой, выясняя через какое-то время, что проблемы то на самом деле и нет, таки сама испарилась, так тоже случается. Но тем не менее, такой уж у меня характер, закрывать глаза на очевидное это не по мне.
   Словно в насмешку в самый важный день моей жизни судьба решила меня помариновать в собственном соку, надеясь получить хорошенькую консерву. Из сотни первокурсников, которым предстояло пройти испытание, я по жеребьевке должна была приступить к процессу только восемьдесят девятой. Не сотой конечно, но все равно мариноваться мне предстояло весь день. При этом никому даже в голову не пришло уйти в свой комнату, даже мой рыжий приятель Идморк, тот самый которого я впервые увидела на вступительном собеседевании и один из немногих, кто на протяжении всего первого года обучения, общался со мной приветливо, несмотря на вытащенную по жеребьевке цифру сто, сидел в ожидании испытания вместе со всеми, зная что ему, как последнему, удастся заполучить волшебный молоточек в руки скорее всего ближе к вечеру. Всей дружной толпой мы расположились в холле, который при желании мог вместить компанию и побольше сотни студентов, и приготовились ждать своего часа, ну или правильнее будет сказать минуты испытания. На каждого человека отводилось пять-десять минут, по правилам давалось три попытки ударить по наковальне силы, в итоге выбирался наилучший из полученных результатов. В воздухе витал запах тревожности и предвкушения. Да и сам воздух будто бы сгустился, наполнился человеческими эмоциями и стал таким плотным, что хоть ножом режь.
   Наконец первый участник теста на дрожащих ногах вошёл в дверь, ведущую во внутренник дворик, где располагалось устройство для определения магической силы. Все замерли приоткрыв рот в ожидании возвращения счастливчика ну или наоборот несчастливчика в зависимости от итогов.
   Первый студент таки оказался счастливчиком. Как только он появился в зале вновь на него набросились с расспросами. С его ошарашенного лица не сходила счастливая улыбка и он как заведенный твердил: 'тридцать шесть, тридцать шесть'. Всем и без пояснений было понятно, что означают эти заветные цифры, поэтому сокурсники пытались растормошить его и выведать хоть какие-то более затейливые подробности тестирования. Цифра тридцать шесть, пусть и имела для самого претендента магическое звучание, для остальных всё же выглядела слишком сухо и по-математически, людей интересовали красочные детали.
   Кстати тридцать шесть - уровень неплохой, хоть и не незаурядный. Впрочем, первому из тестируемых, даже окажись его уровень на грани фола, скрыть цифру бы не удалось. Любопытные и растревоженные студенты вытрясли бы из него результат, если бы пришлось даже силой. Однако счастливчик и не пытался ничего скрывать, просто был абсолютно ошарашен, через пару минут, хлебнув чего-то из протянутой друзьями фляжки, судя по вытаращенным глазам чего-то очень неслабого, он смог более или менее внятно рассказать о процессе. Я стояла поодаль от толпы, но благодаря слуху метаморфа могла уловить все мельчайшие подробности не хуже, чем зрители партера. Ничего нового правда я не узнала, разве что молоточек оказывается золотой, таких деталей мне в книжках не попадалось.
   Я уселась в дальнем углу и, прислонившись к стене, приготовилась к долгому и томительному ожиданию. В голове крутился последний разговор с ректором, который произошел не далее как вчера...
   - Шелль, мне хотелось бы с тобой кое-что обсудить. Выслушай и не перебивай. Возможно моя просьба покажется тебе несколько странной, но поверь я желаю тебе только добра, - сказал ректор как обычно, разлив ароматный чай в фарфоровые чашки и устроившись в своем огромном кресле, пристально смотря на меня.
   Я была заинтригована и молча, в ожидании продолжения, уставилась на ректора. Надо же такие пафосные речи вместо рядового занятия магией.
   - Завтра состоится испытание силы. Думаю, ты примерно в курсе, что предстоит тебе и всем остальным студентам.
   Я слегка кивнула подтверждая, мол да, в курсе, но при этом всё ещё продолжала молчать. Чему меня научила жизнь, так это слушать. Никогда не высовывайся, Шелль, сначала пойми, чего от тебя ждет собеседник, а потом уже высказывай личное мнение, а ещё лучше не высказывай. Прибереги для Мрака, своей собаке ты можешь рассказать всё что угодно, другим выборочно. Интересно, что даже мысленно я называла Мрака собакой, словно пыталась внушить эту мысль самой себе, чтобы и у остальных не возникло никаких сомнений. Просто собака, а не лохк какой.
   - Итак, - продолжил ректор, - процесс испытания ты примерно представляешь, но на всякий случай всё же повторю: три удара по наковальне силы позволят нам определить твои возможности. Присутствовать буду я и другие преподаватели, так что эти самые возможности от нас ты скрыть точно не сможешь. Что касается остального человечества, я настоятельно не рекомендую тебе оповещать о результатах твоих друзей и знакомых.
   Я горько усмехнулась, было бы кого оповещать. Друзей кроме Мрака у меня не было. Лишь приятели, с которыми откровенничать мне бы и в голову не пришло, как и им со мной. Обычно они при общении со мной обходились словами 'Привет. Дай списать домашнее задание'. Я давала, жалко мне что ли? Если человек не считает необходимым учиться самостоятельно кто я такая, чтобы убеждать его в том, что от списывания пользы минимум?
   - Шелль, у меня нет сомнений, что испытание силы ты пройдешь. Уровень твой достаточен для обучения. Беспокоит меня лишь тот факт, что он может оказаться чрезмерным.
   Я уставилась на своего собеседника, теперь уже удивленно. Что значит чрезмерный? Чем больше тем лучше или?... Ректор словно бы прочитал в моей голове невысказанный вопрос.
   - Да, теоретически чем выше уровень, тем лучше. Но к сожалению, только теоретически. Талантливые ученики немедленно привлекают к себе внимание со стороны не только королевских спецслужб, но и криминальных личностей. Не знаю, что хуже. Мы с преподавателями, следим за лучшими учениками и стараемся ограждать их от пристального внимания чужаков до поры до времени. Я сделаю всё, что смогу и для тебя, а могу я немало. Но ты метаморф, к тебе это самое пристальное внимание обеспечено и со стороны других магов. Мне неприятно это признавать, но маги в основном не являются высокоморальными личностями, обладание силой к сожалению не делает человека ни хорошим ни плохим, потому среди нашего брата встречаются всякие. С прискорбием могу сообщить тебе, что 'всякие' ничего хорошего для тебя лично не означает. Метаморф на которого не действует магия и при этом обладающий силой, сам по себе вызов для магического сообщества. А когда станет известно об уровне твоей силы, то зависть большинства коллег тебе обеспечена. Любви не обещаю, а вот зависть гарантирую.
   Хммм, можно подумать что-то новенькое в моей жизни. А то раньше меня окружали исключительно милые, добрые и заботливые люди. С тем фактом, что люди рядом в основном меня терпеть не могут я давным-давно смирилась, их проблемы в конце концов. А вот информация о том, что сила у меня, по мнению ректора, может оказаться выше средней, меня очень заинтересовала. Кто же не хочет обладать великой силой? Любой маг о таком мечтает и я конечно не была исключением. Честно говоря мне тогда казалось, что ректор слегка преувеличивает грядущие проблемы. Глупая Шелль, как мало я знала о людях в целом и магах в частности! Всё что меня интересовало на тот момент - точно ли я стану сильным магом? Потому я и спросила о самом важном по моему личному мнению:
   - А почему Вы предполагаете, что у меня высокий уровень силы?
   Глупый вопрос конечно, можно подумать сильнейшему магу королевства требуются какие-то устройства для того, чтобы понять кто перед ним стоит.
   - Я не предполагаю, я знаю, - был ответ. - Более того если всё же говорить о предположениях, то предполагаю я, увы, самое худшее. Тот факт, что ты скорее всего сильнее чем я, сам по себе меня мало беспокоит. Слишком давно живу на свете и растерял все иллюзии о собственной исключительности лет сто назад, к тому же чистая сила это лишь сила. Без знаний и опыта она мало чего стоит. Ты хорошая девочка, Шелль, иначе бы не стал с тобой возиться. Буду откровенным, я лично уничтожил бы тебя если б верил, что ты представляешь опасность для окружающих. Но я это я, другие могут посмотреть на ситуацию иначе. В преподавателях школы я не сомневаюсь, они не сделают ничего дурного и сохранят тайну, не зря я годами тщательно проверял каждого члена своей команды. Из королевских соглядатаев у нас только секретарь, но её я отослал по срочному поручению ещё неделю назад. К испытанию она планировала вернуться, но мало ли что она планировала? Я достаточно опытен, чтобы устроить ей задержку в пути не вызывая подозрений.
   - А почему... - начала я и заткнулась, решив, что мой вопрос не кстати.
   - Почему я давно не избавился от соглядатая в коллективе ты хотела спросить? Ну подумай сама. Какой смысл? Пришлют нового. Гораздо проще иметь дело с хорошо знакомым злом. Я тщательно контролирую те крохи информации, что ей удается заполучить и гордо отнести на блюдечке работодателю. Все довольны. И королевский маг и король, которые считают что получают своевременные новости обо всём происходящем в школе, и я, зная, что по-настоящему главное и значительное, всегда сумею скрыть. Хотя насчет королевского мага я не уверен. Он умён и силён, возможно он прекрасно разбирается в ситуации, но не вмешивается до тех пор пока не видит выгоды для себя лично. Я тебе всё это потому говорю, девочка, чтобы ты поняла насколько важно то о чем я собираюсь тебя попросить. А попросить я тебя собираюсь вот о чем: постарайся ударить по наковальне силы, как можно слабее.
   - Слабее? А вдруг я тогда не смогу учиться дальше?
   - Сможешь, поверь мне. Даже твой самый слабый удар, я уверен, окажется сильнее чем у любого из других студентов. Кроме того, ты же помнишь: есть три попытки. Если я ошибаюсь и после первого удара определитель силы покажет небольшой уровень, то второй удар ты сможешь нанести сильнее. А если и второй не поучится достаточным мощным, то в третий раз позволяю тебе жахнуть по наковальне со всей дури. Ты конечно понимаешь, что значение имеет не физическая сила удара?
   - Да, я читала, что при ударе важно сконцентрироваться и попытаться ударить не сколько молотком, сколько чистой силой.
   - Именно так. Ты уже знаешь, что магию условно можно разделить на две категории: работа с заклинаниями, и работа с чистой силой. Заклинания просты и удобны для повседневного использования, результат предсказуем и легко достижим. Достаточно правильно произнести заклинание, придуманное кем-то до тебя, естественно обладая колдовскими способностями. Большинство магов довольствуется этим, но настоящие профессионалы, те что изобретают те самые заклинания, они работают с чистой силой. Мне, да и большинству моих коллег, заклинания в принципе без надобности, хотя мы ими охотно пользуемся в быту. Но в основном мы оперируем именно чистой силой, она позволяет сотворить вообще всё что угодно, если есть достаточно знаний и той самой силы. Ты сама, в основном, пользуешься именно чистой силой, тебе не приходило в голову, как тебе удалось зажечь свечу, тогда в первый раз?
   Я задумалась, я рассказывала ректору о том, как впервые осознала что я маг, но никогда особо не размышляла сама по этому поводу. Действительно, никаким заклинанием я не пользовалась, просто потому, что не знала. Это позже я отыскала несколько простых бытовых заклинаний в книгах и разучила их. Тем не менее некоторые действия по-прежнему у меня выходили сами собой.
   - Почему Вы никогда не говорили со мной об этом?
   - Потому что всему свое время. Если честно я и сейчас сказал тебе непозволительно много. К таким знаниям нужно подводить человека постепенно. Просто времени у нас мало. Если завтра ты покажешь слишком большой уровень силы может статься, что этого времени у нас и вовсе не будет. Не знаю. Конечно я в любом случае проведу беседу с коллегами и мы постараемся сохранить твои результаты в тайне, но было бы проще если бы ты сумела показать приемлемый уровень силы, но не что-то из ряда вот выходящее.
   Бедный ректор, он действительно очень хотел мне помочь, но моя судьба особа ехидная и своенравная, она по этому поводу, как, впрочем, и по любому другому, имела своё мнение.
  
  <Глава 17>
  
  В которой я ломаю полезную вещь
  
  'Номер восемьдесят девять!'
  - Шелль, тебя вызывают - ткнул меня в бок Идморк, которому предстояло идти последним.
   И хорошо, что ткнул, а то я за своими размышлениями и воспоминаниями могла бы и не услышать. Народу в холле поубавилось, хотя счастливчики, которые имели достаточный уровень для продолжения учёбы, оставались вместе с ожидающими своей очереди до последнего. Интересно же. Те же кому предстояло покинуть школу естественно не задержались. Я их понимала, слишком уж велико разочарование. Ушла почти половина из присутствующих, и как я и предполагала большинство из группы аристократов в стенах данного учебного заведения я не увижу никогда. Хотя мой 'дорогой друг' Юргесак остаётся.
   Когда наступил момент его испытания, примерно в середине дня, он, гордо подняв голову, направился навстречу своей судьбе и с такой же задранной ввысь башкой вернулся через положенное время. Даааа, ему не нужно было скрывать уровень силы.
  - Пятьдесят восемь, - небрежно бросил он тем немногим своим товарищам, что еще остались и не покинули холл, разочарованные собственными результатами, - как и следовало ожидать, я лучший. Сомневаюсь, что кто-то сумеет превзойти мой результат. - гордо продолжил он.
   Впрочем, гордиться было чем, Пятьдесят восемь уникальный результат. При упорном труде и прилежании, он уже к окончанию обучения может достигнуть цифры близкой к уровню лучших магов, а лет через пятьдесят может приблизится к показателям которые имели некоторые преподаватели в нашей школе. Магов с уровнем больше шестидесяти в королевстве было не больше пары десятков. Да уж, несмотря на слова ректора я мало верила, что смогу превзойти этот результат. А тут еще и бить мне предстояло не в полную силу. А если ректор ошибся? А может определитель вообще не подходит для метаморфов? Его же для людей делали, а я не пойми что, а не человек! Сомнения не оставляли меня до той самой минуты, когда я на негнущихся, ватных ногах вышла во внутренний дворик и, вежливо поздоровавшись со всеми присутствующими, то есть с полным преподавательским составом школы, трясущимися руками взялась за молоток.
  - Процедуру Вы знаете? - уточнила магистр Дальерон, читавшая нам целительство. Именно она вела протокол, вместо, по каким-то 'неведомым' причинам застрявшей в пути, госпожи серкретаря.
  - Дааа, - еле выцедила из себя я.
  - Прошу. Вам дается три попытки, лучший результат заносится в протокол. Если уровень силы достаточен для обучения, то есть достигает двадцати пяти и более единиц и никто из присутствующих не выскажет сомнений в Вашей способности к систематическому труду, а также не имеет к Вам претензий касательно вашего поведения в течении первого года обучения, Вы считаетесь переведённой на второй крус. Если нет, Вам предписано в течение трёх дней покинуть пределы нашего учебного заведения. Вы имеете право повторить попытку попасть на обучение через пять лет. Все ясно?
  - Дааа, - боюсь моя речь не отличалась разнообразием, поэтому я вместо слов я перешла к действиям и решительно ударила молотком по наковальне, постаравшись сконцентрироваться и направить силу в точку удара. О просьбе ректора не применять всю силу я вспомнила лишь в последний миг и чуть притормозила перед тем как окончательно опустить золотой молоточек на черную как сама тьма поверхность наковальни.
   Время замедлилось, вновь превратившись в тягучую медовую патоку и я, широко открытыми глазами, наблюдала за полетом маленького красного шарика вверх по хрустальному цилиндру, а затем, высоко задрав голову, следила за тем, как этот несчастный шарик выскочил из положенного ему места и по неизвестной траектории понёсся куда-то высоко в небо.
   Рядом со мной задрав головы и, вы не поверите, открыв рты стояли самые могущественные маги нашего мира, весь преподавательский состав Королевской Школы Магии в полном составе. Вместе со мной они следили за красным шариком, который невежливо скрылся в облаках, даже не попрощавшись со своими создателями. С нашей застывшей группы можно было писать картину, шедевр получился бы ещё тот, с другой стороны, его всё равно непременно бы запретила цензура, нельзя же напоказ выставлять заслуженных педагогов в таком непотребном виде, так что может оно и к лучшему, что рядом ни один живописец не побегал. Они, живописцы эти натуры нежные, чувствительные, мог и бы родимчик его хватить, до полного разочарования в профессии.
  - Охренеть!
   Больше всего меня удивило, что это слово произнес не магистр Кренг, преподаватель боевой магии, не чуравшийся крепких выражений, а тонкая и изящная обладательница прекрасных манер магистр Дальерон, которая со всеми студентами была исключительно на Вы до самого конца обучения и, по слухам, принадлежала к одной из старейших фамилий королевства, уж если кто и обладал изящными манерами с раннего детства так это именно она. Со стороны казалось, что она и слов то таких не знает, не портовый грузчик чай.
   Остальные наблюдатели полета красного шарика, судя по общему многозначительному молчанию были полностью согласны с целительницей. И впрямь, что тут ещё можно добавить в такой ситуации к слову 'охренеть'? По мне так точно и метко характеризует текущий момент. Лучше и не скажешь.
   Я растерянно смотрела на ректора, не зная что сказать и имеет ли смысл вообще что-то говорить. Ведь просил же меня бить послабее, как человека просил, а я? Хотя лично мне, хоть убей, казалось, что ударила я так себе, максимум на троечку. Если бы постаралась, могла бы и сильнее шибануть.
  - Ничего девочка, ты не виновата. Есть вещи которые крайне трудно контролировать.
  - Кажется нам нужен новый определитель силы - вмешался в разговор магистр Кренг, - кстати я лично могу лишь сообщить, что абсолютно согласен с коллегой: охренеть!
   Ну вот, я тоже сразу догадалась, что все преподаватели придерживались единого мнения с магистром Дальерон, я сама высказываться не спешила.
  - Теперь я понимаю о чём Вы предупреждали нас, ректор Прокссоренгейн, хотя никто из присутствующих такого эффекта не ожидал, - присоединился к дискуссии преподаватель травничества господин Прельек.
  - Сам не ожидал, - признался ректор, - возможно дело в том, что она метаморф и мерить её силу стандартными методами не совсем правильно.
  - А какая же у меня тогда сила? Можно измерить? - наконец решилась я присоедениться к беседе, которая касалась меня более чем непосредственно.
  - Не знаю, Шелль, - мягко ответил ректор, - явно выше чем двести единиц, точнее нам не определить. Даже если мы сделаем новый прибор с увеличенной шкалой, сомневаюсь что это особо поможет. Потому оставим всё как есть. Ни у кого нет сомнений, что силы твоей для обучения достаточно, усердие и прилежание тоже присутствуют, так что ты переведена на второй курс. Остальные проблемы будем решить по ходу дела. Ты можешь идти, надеюсь мне не нужно объяснять тебе, что о произошедшем распространяться не следует?
   Я молча кивнула, вопросы пчелиным роем кружились у меня в голове, пытаясь найти путь наружу, но я сдержалась. Не время и не место.
  - Господа, что мы станем делать теперь? Предлагаю перенести тестирование оставшихся учеников на завтра и спешным образом обсудить сложившуюся ситуацию, заодно и выпьем чего покрепче, лично мне прям необходимо поправить нервы, - ректор закашлялся вспомнив, что рядом находится студентка, странная такая студентка, но тем не менее, - я хотел сказать микстуры какой-нибудь целебной, - шепотом добавив, забыв, что слух у меня метаморфский - на спирту, - и уже громче сказал - также займемся починкой определителя силы.
   Хммм, надеюсь когда завтра результаты испытуемых, полученные на свеже-починенном, после принятия спировых микстур в изрядном количестве, приборе, окажутся превосходящими все возможные ожидания, они не решат что это эпидемия такая? Не заподозрят, что я таки кого-то наконец покусала? Я метаморф мирный, всего и дело то шариками в небеса пуляюсь.
  - Я сделаю объявление в холле, не думаю, что имеет смысл перекладывать это на плечи Шелль, - вмешалась завуч школы магистр Зольгис, преподававшая у нас бытовую магию. К бытовой магии часто относят не серьезно, полагая её уделом слабых магов, однако тот факт, что преподает этот предмет в школе заместитель ректора, второй по силе маг в школе, лично мне говорит о многом, поэтому я никогда к данному предмету не относилась спустя рукава, чем заслужила уважение нашего завуча.
  - Да-да, конечно, благодарю Вас, магистр Зольгис, - рассеянно кивнул ректор, словно размышляя о чем-то постороннем, - а ты Шелль иди к себе, отдохни. Обсудим с тобой произошедшее на днях.
   Ну я девушка покладистая, отдыхать так отдыхать. Тем более что обдумать мне было что. Не уверена, что прямо сейчас готова к разговору с ректором, слишком много мыслей носилось у меня в голове по немыслимым траекториям, для начала надо успокоиться и рассортировать их, разложить по полочкам, выбрав те, которыми готова поделится и спрятав те, которые предпочитаю оставить в тайне даже от своего главного учителя.
   Я сидела на широком подоконнике в своей комнате в обнимку с Мраком. Мое любимое место, здесь я всегда устраивалась когда мне нужно было поразмыслить. Рассеянно глядела на темноту за окном, вдали были видны яркие огни никогда не спящей столицы, я сама не знала как сформулировать собственное отношение к произошедшему.
   Конечно я была рада выяснить, что я не просто маг, а маг огромной силы, да о таком мечтает любой здравомыслящий человек. Вот только человеком я не была. За годы прожитые мной, я как-то свыклась с мыслью, что для меня лично самое главное не привлекать к своей особе излишнего внимания. Даже после того как я осознала, что могу стать магом, планы на жизнь оставались довольно скромными: закончить обучение, найти работу и поселиться где-то подальше от массового скопления народа. Даже оставаться в столице я не собиралась, ясно осознавая, что несмотря ни на что, мне не стать своей ни в одном из сообществ. Маги не примут меня потому, что я метаморф, метаморфы потому что я маг, остальные люди и вовсе имеют двойную причину, чтобы от меня шарахаться. Больше всего мне хотелось научиться защищать себя, просто чтобы быть уверенной, что никто не сделает меня своей домашней зверушкой только потому, что я метаморф и женщина одновременно, магия давала мне такую возможность, а большем и мечтать не надо было. Кроме того рядом со мной был Мрак, ему тоже предпочтительнее подальше от людей держаться. Так что глухая деревня, а то и дом в лесу, это именно то что подходит нам обоим. Оптимальней всего в Пограничье, я сама там никогда не бывала, но слышала, что нравы там вольные, близость опасной Завесы и, напротив, отдаленность от столицы, делают эти территории привлекательными для тех кому стандартное общество чем-то не угодило. Ну, а чудовища которые из-за Завесы лезут право пугали меня меньше чем какой-нибудь богатый мерзавец, решивший что метаморф будет неплохо смотреться у него в спальне.
   Что же изменилось для меня теперь? Когда я узнала, что сила моя превосходит все возможные и невозможные пределы? Да по большому счету ничего. Ректор прав без знаний и опыта сила ничто, так что продолжаем учиться, а там посмотрим. Домик в лесу, где-то в Пограничье по-прежнему мнился мне здравой идей. Глупая Шелль и впрямь думала, что может сама что-то решать в своей жизни. И всё-таки, как показало будущее, такую силу как у меня лучше иметь чем не иметь. В конце концов спокойная жизнь мне всё равно не светит, так уж практичнее стать достаточной сильной, чтобы никто не смог использовать меня в собственных целях. Так что вперед, Шелль, грызи гранит науки пока зубы в порошок не сотрешь, надеюсь к тому моменту ты уже выучишься выращивать новые.
  - В общем прорвемся, Мрак! Как ты полагаешь, а?
   Щенок лизнул меня в лицо, подтверждая: прорвемся конечно ибо выбора у нас, монстров, особого нет, кругом враги и всё такое! Я невольно вспомнила, как после заявления магистра Зольгис о том, что испытание переносится на следующий день в связи с неожиданной поломкой определителя силы, сильнейший ученик потока, как он сам твёрдо считал, Юргесак презрительно хмыкнул: 'Этого следовало ожидать! При попытке определения силы у метаморфа, которой естественно не существует, любой прибор навернется'. Ну да, ну да, кое-кого ждут сюрпризы на занятиях, пусть он никогда не узнает правды, поскольку уровень моей силы требуется держать в секрете, но сюрпризы будут, гарантирую. Кстати, я при всем желании не смогла бы похвастаться уровнем силы, цифра то так и осталась загадкой для всех, ладно, будем считать, что мой уровень равен ХХХ, по крайней мере я точно знаю что иксов как минимум три штуки, подумала я и засмеялась, начинался новый этап моей жизни, жизни не просто мага, а мага невероятной силы.
  
  <Глава 18>
  
  В которой я продолжаю грызть гранит науки.
  
   Разговор с ректором состоялся через три дня. Родное учебное заведение к тому моменту опустело, первыми разъехались те, кому не повезло выдержать испытание, причем аристократы грозились подать жалобу на самый верх, ну-ну интересно это куда? Господу Богу? Всем известно, что в Королевстве Кхсаши последнее слово всегда за Ковеном Магов, а главой ковена является ректор. Король в дела магов никогда не вмешивается, он же не дурак наш монарх то, в отличие от некоторых высокопоставленных подданных. Остальные покидали школу тихо, понимая, что самый крупный шанс в их жизни оказался пшиком. Впрочем, большая часть студентов не прошедших тест за последний год особого усердия к учебе не проявили, а тот кто твердо вознамерился стать магом и был готов работать не покладая рук, имеи шанс попытать счастье ещё раз, через пять лет. Если за это время упорным трудом увеличить свой уровень силы хоть немного, то это мимо внимания преподавателей не пройдет, усердие в школе ценилось и всегда вознаграждалось по заслугам.
   Вслед за уже бывшими студентами разъехались студенты настоящие. Теперь уже второкурсники спешили посетить родных и похвастаться успехами, старшие курсы отправлялись на летнюю практику. Вскоре в школе из учащихся осталась я одна, мне просто-напросто было некуда ехать. Даже преподаватели и те, школу покинули, сопровождая старшекурсников на практику, лишь ректор Прокссоренгейн никуда не делся, ему по статусу не положено было такими мелочами заниматься. Зато он с удовольствием занимался магией со мной.
   Итак, через три дня я вновь сидела в уютном кресле в кабинете руководителя школы и, грея озябшие пальцы о фарфоровую чашку, полную ароматного травяного чая, ожидала приговора. За окном припекало яркое солнышко, характерное для начала лета, ещё не обжигает, но уже греет, так что вроде бы причин мерзнуть не было, озноб. пробиравший меня, был скорее от нервов, нежели от погодных условий.
  - Прекрати дрожать, Шелль, - ректор сразу заметил мое состояние, - нет никаких причин для беспокойства. Да, ситуация несколько вышла из-под контроля, но ничего катастрофического не случилось. Я всё обсудил с коллегами, они естественно будут молчать. Попытаемся скрывать твою силу столько, сколько это будет возможно. Хотя я конечно иллюзий чрезмерных не питаю. Рано или поздно тобой заинтересуются. В стенах школы тебе ничего не грозит, поэтому постарайся не покидать их без особой необходимости, а также попытайся, как можно скорее, научиться защищаться. Ты и сейчас уже не безобидная малышка, но защитная магия должна стать твоим любимым предметом.
  - Она и так любимый, - наконец немного расслабилась я.
  - Ну и отлично, ты конечно понимаешь, что с таким уровнем силы вопрос о том какой тебе факультет выбрать не стоит?
   Да уж. На втором курсе студенты определялись со своей дальнейшей специализацией. Основной костяк лекций и практических занятий был одинаков для всех, дополнительные часы же можно было выбрать в соответствии с направлением. Существовало лишь одно правило: на боевой факультет могли попасть маги с силой не меньше сорока единиц, потому традиционно это был самый малочисленный факультет, ну и, соответственно, самый престижный. Я лично совершенно не понимала какая радость всю жизнь рисковать собой, не говоря уж о том, что выбор места работы существенно сужался до собственно одного единственного варианта: работа на корону. Я же мечтала об отдаленной избушке в лесу, потому мне гораздо больше импонировало целительство или бытовая магия. Кроме того у меня имелись ярко-выраженные способности к алхимии. Но увы. При моем уровне силы выбора у меня, как такового не было, к тому же именно на боевом факультете преподавалась защитная магия в расширенном объеме. Ладно, посмотрим, может удастся отвертеться от государственной службы, для начала школу надо в принципе закончить. Как говорил ректор: будем решать проблемы по мере возникновения. А в том, что недостатком проблем моя жизнь страдать не будет я была уверена. Всё же хотелось отвоевать себе хоть какую-то возможность вести спокойную жизнь хотя бы в отдалённом будущем.
  - Магистр Прокссоренгейн, а можно мне взять не одну расширенную специальность, а несколько?
  - Почему бы и нет, если потянешь. В смысле способностей я в тебе не сомневаюсь, вопрос лишь в наличии свободного времени.
  - Ну а куда мне это время то девать? В город Вы сами рекомендуете не соваться без надобности, да и, честно говоря, надобности у меня такой нет. Друзьями-приятелями я не обзавелась, так что весёлая студенческая жизнь не для меня, Я вообще по натуре книжный червь, так что учёба мой единственный приоритет, моё хобби и работа одновременно.
  - Ну что ж, тогда дерзай. Чем конкретно ты бы хотела заняться дополнительно?
  - Алхимией конечно! - выпалила я, - И ещё бытовой магией, и чуток целительством. А ещё Вы же начинаете курс ментальной магии читать со второго года обучения? Я обязательно запишусь. И на зельеварение, и магия иллюзий, тут я совсем ничего не знаю надо обязательно поучиться. И руны...
  - Стоп, стоп, стоп - засмеялся ректор, - мне нравится твоя жадность, единственный вид жадности, что я приемлю: жадность познания. Но, моя дорогая, тебе придется разорваться на несколько маленьких Шелль, чтобы посещать все эти занятия. Давай ты, пожалуй, чуток притормозишь. Основным факультетом у тебя будет боевой, с упором на защитную магию. Возьми расширенный курс алхимии, тут ты права, грех зарывать в землю такой талант к преобразованиям как у тебя, а остальные виды магии пока изучай на стандартной основе, посещая базовые курсы. Если останется свободное время - читай литературу, возникнут вопросы - обращайся ко мне или любому из преподавателей. Кроме того, я планирую продолжить заниматься с тобой индивидуально раз в неделю Так что поверь, скучать тебе не придётся. На том и порешили. Кроме того у меня впереди было целых три месяца каникул, которые я проведу в школе. Библиотека в моём распоряжении, а ректор обещал заниматься со мной когда у него найдется свободная минутка. Что ещё надо для счастья?
   На следующий день выяснилось, что нужна еда, и для счастья и для существования в принципе. Столовую закрыли до окончания каникул, так что пропитание мне предстояло добывать самостоятельно. Хорошо, что я не привередлива, а ректор разрешил пользоваться плитой и холодильным шкафом в столовой. Поэтому этот вопрос был решён. Осталось лишь закупить немного продуктов, ничего экстравагантного на свои скромные сбережения я позволить себе не могла, так что притащив пару мешков круп, муки и закинув в холодильный шкаф немного мяса, я успокоилась. Повар из меня так себе, но сварганить какую-никакую похлебку сумею.
   После чего я надолго обосновалась в библиотеке. Впрочем, пустынная школа давала мне возможность проводить время с книгой где угодно, в том же саду. К тому же кому-то надо было присматривать за аптекарским огородом магистра Прельека, ничего сверхординарного не требовалось, лишь поливать вовремя, а это я научилась уже делать с помощью магии, так что я охотно взяла на себя эту обязанность. Тем более за это мне назначили скромную плату, которая, как минимум, позволяла обновлять свои незатейливые кухонные запасы, голод нам с Мраком не грозил. Так что я отлично устроилась, каникулы провела, как и мечтать не могла. Три месяца за чтением книг и занятиями магией, это же просто сказка какая-то, а не жизнь!
   Лето пролетело быстро, и вот на дворе стоит уже Месяц Желтых Листьев, в школьной столовой снова подают дрянные обеды, ну правда, даже моя немудрёная похлебка и та повкуснее была, а в коридорах туда-сюда снуют возвратившиеся студенты. Лекции ещё не начались, но уже вывесили расписание, к тому же всем учащимся необходимо было определиться с факультативными курсами, которые они хотят прослушать.
   Список зачисленных на боевой факультет висел на доске рядом с расписаниями для всех курсов. Я не то чтобы интересовалась тем, что там написано, про себя и так всё знаю, а кто ещё удостоился чести в этом году попасть на самый престижный факультет магии, мне без разницы, на занятиях увижу. Однако путь в библиотеку лежал мимо доски объявлений на которой и висел злосчастный список, так что встречи с доброжелателями мне было не избежать.
  - Смотрите-ка кто идёт! Зверушка-побирушка! Интересно каким образом ей удалось пробраться в группу боевых магов? Взяли в качестве наглядного пособия? - раздался голос из толпы.
   Понятно, один из лизоблюдов сопровождающих нашего лучшего студента с голубой кровью.
   Сам Юргесак, окруженный изрядно поредевшей после испытания силы свитой, лишь презрительно свысока посмотрел в мою сторону. А вот остальные залились весёлым, заразительным смехом. Правда немного было этих остальных. Если раньше его окружало не меньше двух десятков подобострастных прихлебателей, то теперь кортеж выглядел унылым и потрёпанным, поскольку состоял лишь из пяти человек. Да, получается кроме него самого испытание смогли выдержать лишь пятеро аристократов, то есть двадцать процентов. С процентами я познакомилась лишь в прошлом году на уроках математики и как-то сразу прониклась к ним необъяснимой нежностью и любовью, и потому использовала при каждом удобном случае, переводя в проценты любые встречающиеся на моем жизненном пути цифры. Даже знак процента мне нравился, уютный такой и одновременно колючий и ехидный, прям как я. Особенно злорадно выглядел процент в применении к поредевшей компании аристократов, потому я удовлетворенно повторила про себя: 'Редеют ряды придурков, осталось лишь двадцать процентов'. Можно было бы и вслух, но я привыкла по большей части помалкивать.
  - А может метаморф использовал все свои природные способности и расплатился с ректором за место в группе своим телом? - продолжил один из оставшихся в свите аристократов по имени Цунриан, явно окрыленный поддержкой со стороны остальных. Видимо решил, что тот факт что эти дебилы смеются означает, вроде как он остроумный. Заблуждение конечно, ну чего ждать от такого бестолкового засранца?
  - Ну признавайся зверушка, кого ректор предпочитает: блондинок или брюнеток? Ты же любой вариант можешь изобразить?
   А вот это было уже чересчур, то что они несут про меня мне совершенно не интересно, а вот оскорблять учителя не позволю.
  - Ректор, и это общеизвестно, предпочитает умных. Так что у тебя, тупица, шансов нет, можешь и не пытаться. Кстати что-то я не вижу тебя в списке боевых магов? У меня обман зрения или имени Цунриан тут не значится? Ах, как печально, печально. Ни мозгов ни силы. Вырождается аристократия как ни крути... Ну не грусти, найдешь себе занятие по душе, холодильные шкафы заговаривать, или там навоз с полей одним щелчком руки убирать. А что? Есть такое заклинание, может если постараешься сумешь его хотя бы выучить. Какую-никакую пользу обществу даже такой неудачник, как ты должен приносить.
   Цунриана вот-вот должен был хватить апоплексический удар, хотя он был молодым и худым, таким вроде подобная участь не грозит. В любом случае друзья если что целительницу вызовут, потому я не видела смысл задерживаться и продолжать общение с этими придурками.
   Вслед мне неслись заковыристые проклятья, однако дальше этого дело не пошло. Всё же вылететь из школы товарищам аристократам не хотелось, печальная судьба тех кто покинул школу после теста никого не прельщала. Да и крыть им было нечем. Из всей их компании на факультет боевых магов ожидаемо попал лишь Юргесак. Кроме него и моего имени в списке числилось ещё пять фамилий. С учетом того, что всего в этом году на первом курсе числилось шестьдесят три человека, получилось примерно одиннадцать процентов, зачем-то снова посчитала я в уме.
   Я все-таки не послушалась ректора и записалась на все факультативы которые смогла втиснуть в свое расписание. Не знаю когда буду выполнять домашние задания, наверно по ночам, а спать буду, ну может после окончания школы.
   Как вариант можно будет позже сдать что-то экстерном или перенести на следующий год если выяснится, что не справляюсь. А пока крестьянский ум подсказывал: дают - бери! Даже если речь идёт не о материальных благах, а о знаниях. Тем более если речь идет о знаниях.
   Учебный год накрыл меня десятиметровой волной, и потащил куда-то по направлению к свету. Свету знаний конечно, что радует, но вздохнуть мне было некогда. Помимо основных курсов по всем предметам, у счастливчиков попавших на курс боевой магии добавились ежедневные уроки с магистром Кренгом: раз в неделю защитная магия, трижды боевая и расширенный урок физподготовки, на которой нас учили обращаться с мечом, считалось что боевым магам эта наука необходима. Может оно конечно и верно, вот только боевым магом мне становиться вовсе не хотелось, и если на защитной магии я была вся одно большое ухо, пытаясь не пропустить ни крупицу знаний, то остальные занятия, необходимые боевикам, меня откровенно не радовали. Я конечно всё равно старалась как могла, но если бы меня спросили, то я бы гораздо продуктивнее провела время в кабинете алхимии. Меня конечно никто не спрашивал, потому тем, что мне по-настоящему пришлось по душе, я занималась в оставшееся свободное время. Прежде всего алхимия, преобразование веществ стало моим коньком. Я не просто делала успехи, магистр Лёлишми, преподававшая у нас алхимию и зельеварение, утверждала что во многих аспектах я уже превзошла её. Думаю она просто подбадривала меня, чтобы я побольше времени уделяла данному предмету, но всё равно было приятно. Как будто меня нужно было уговаривать учиться, если бы я была достаточно опытным магом, чтобы могла наколдовать себе немного лишнего времени, я бы точно потратила его на получение новой информации. Всё же я редкостная зануда и заучка, ничто меня так не радует, как возможность обзавестись новыми знаниями. Да, зельеварение меня кстати тоже привлекало, но пришлось ограничиться стандартным курсом. Пока.
   А ещё я влюбилась в руны! Это просто космос какой-то! Магистр Вениддик, что читал нам этот предмет, был самым спокойным человеком из встреченных мной на жизненном пути. С лёгкой улыбкой, вкрадчивым мягким голосом он рассказывал нам о магии рун так, что казалось он приглашает слушателей в сказочное путешествие. Путешествовать я всегда любила, как тут откажешься? Руны, как известно, достались нам по наследству от далёких предков. Некоторые из них до сих пор не разгаданны, какой простор для исследователя! Большинство же активно используется для создания амулетов и заклинаний. Некоторые руны сами по себе обладают такой силой, что, начертав их, способный маг может натворить немало дел. Не одарённые люди конечно могут рисовать руны хоть до посинения, толку не будет. Наличие силы обязательное условия для рунической магии.
   Я обожала не только преподавателя, что вёл этот предмет, но и сами руны: тонкие и изящные, словно изгиб ручья или полет бабочки, острые и нервные, будто влюбленный подросток, я училась писать их и получала невыразимое наслаждение просто прикасаясь пером к листу пергамента. Вскоре я обнаружила, что правильно написанная мной руна, имеет огромную силу. Мне даже пришла в голову интересная идея, как использовать руну в защитной магии. Ничего особенного, испокон веков руны используются в качестве защитных амулетов, но я сумела вплести руну в свой личный щит, начертав ее мысленно и оказалось это работает! Ректор с которым я поделилась открытием был в полном восторге.
   Я вообще всё свое свободное время, которого у меня не было по определению, посвящала усовершенствованию собственного защитного щита. Впервые увидев щит ректора я была очарованна, это было что-то невероятное, порядок возведенный в абсолют, чрезвычайно сложная конструкция магических плетений, которая, казалось, предусматривает всё, любую неожиданность и напасть. Конечно я мечтала создать что-то подобное для себя. Мой первый опыт представлял собой кривоватую сеть, со множеством прорех, которая могла бы защитить меня разве что от многочисленных пауков, которые нет-нет да и пробирались в мою коморку под крышей, недоумевая чего это они столько лет там проживали и вдруг появилась какая-то наглая особа, выселившая их в коридор, не спросив, собственно, их паучьего мнения? Однако с пауками превосходно справлялся и Мрак, так что ценность моего первого щита была более чем сомнительна. Ректор, которому я предъявила свое творение, смеяться не стал, грех же над убогими потешаться, зато дал парочку подсказок, они помогли мне несколько подправить свой шедевр. Теперь он вполне мог защитить меня от более крупных животных, типа крыс. Но до идеала мне ещё было работать и работать.
   На самом деле, перерыв кучу книг, применив всё, что мне удалось выудить из учебной и дополнительной литературы, я наконец создала приемлемый щит, приемлемый с точки зрения обычных людей. То есть мне, первой на курсе, повезло сделать что-то, что действительно защищает, например от удара кинжалом или от прямого рубящего удара мечом. Магистром Кренг был поражён, обычно это удается ученикам лишь на третьем, а то и четвертом курсе. Но мне конечно было мало. Разве это щит? Вот у ректора...
   Да, я понимала, что шансы создать что-то подобное у меня появятся примерно лет через сто, но это не значит, что и пытаться не стоит.
   И я пыталась, вновь и вновь. Тот момент когда я догадалась вплести в щит первую руну был переломным. Ректор сказал, что даже у него нет таких затейливых и эффективных узлов в щите, я была счастлива. Но главное поняла: если я хочу создать свой личный щит, то мне нужно прежде всего думать головой и использовать то, к чему у меня есть склонность, например алхимию, или качества метаморфа, а так же не забывать про тот факт, что силой меня Мирозданье не обидело. Как это использовать я пока не знала, но тем заковырестей задачка. 'Думай Шелль, - каждый день твердила я себе. - Ты должна стать очень сильной, как можно быстрее. К тому моменту, как станет известно насколько огромен твой дар, ты просто обязана умень защитить себя не только от простых людей,но и от магов'.
  
  <Глава 19>
  
  В которой я не только сама не жажду любви, но и способствую разочарованию в женщинах некоторых аристократов.
  
   Второй год моего обучения пролетел так же незаметно, как и первый. Я по-прежнему большую часть времени проводила на занятиях или в библиотеке. Работы был непочатый край. Стандартные предметы, вроде математики, нам больше не читали, сосредоточившись на магии, считалось что за первый год нам дают необходимый минимум, а дальше сам себе учитель. Захочешь стать не просто магом, а образованным человеком - школьная библиотека в твоем распоряжении, да и преподаватели были всегда готовы заполнить пробелы и ответить на любые вопросы. Большинство учеников, интереса к таким предметам не проявляло. Оно и понятно по сравнению с занятиями магией математика это ж скука смертная, но я, лишённая систематического образования в детстве и юности, явно ощущала пробелы в собственных знаниях, потому позволить себе бросить занятия не могла. Таким образом к той куче магических уроков, что я на себя взвалила, я добавила чтение книг по другим дисциплинам, зная что в стенах школы мне всегда помогут разобраться в том, что не ясно. Кроме того я чувствовала, что знание природы вещей необходимо, чтобы стать хорошим магом. Самым крупным своим успехом я считаю тот факт, что разобравшись в природе металла, я научилась мгновенно заставлять его ржаветь. Полезное и крайне опасное знание. Ректор был приятно удивлен и посоветовал держать информацию о моих талантах при себе. Впрочем, повторить это колдовство кроме меня не под силу практически никому из студентов, именно моя сущность метаморфа помогала мне столь виртуозно и непринужденно менять не только себя, но и природу других вещей. Золото из мусора пока ещё не создавала, но к концу второго курса испортить я могла фактически любую вещь, видимо сказывалась моя естественная склонность к беспорядку и хаосу. Металл под моим взглядом ржавел за считанные минуты, дерево осыпалось трухой, а по стеклу или камню бежали тонкие трещины, разрушая любой хрупкий предмет почти мгновенно.
   Как только представился подходящий случай, мстительно сгноила за минуту нити на штанах Цунриана, периодически достававшего меня своими дурацкими подколками. Хорошо вышло - в огромную прореху на штанах приветливо выглядывала, щурясь на белый свет, его розовая задница, а заподозрить меня никому и в голову не пришло. Дело то было во время спарринга на мечах, подумаешь разошёлся шов на брюках от чрезмерных усилий при тренировке, бывает, материал попался некачественный, портного надо сменить.
   Народ повеселила и от учителей не отгребла. Молодец Шелль. Возьми на вооружение: мелкое пакостничество это прям твое, особенно когда речь идет о кучке аристократов, которые уже откровенно достали. Остальные сокурсники как-то сами собой свыклись с мыслью, что с ними учится метаморф и у нас установились если не дружеские, то приятельские отношения. Тем более, что я охотно давала списывать, начиная с первого курса. Сейчас на занятиях магией это было не так уж актуально, но тем не менее помочь я не отказывалась никогда. Так что все на курсе знали: у меня в любой момент можно перехватить конспект по пропущенной лекции, или уточнить где конкретно искать литературу к заданному реферату по истории магии, таким образом съэкономив время, проведенное в библиотеке. Аристократы же в нашем потоке подобрались то ли тупые, то ли упёртые, до сих пор никак не могли принять тот факт, что для магов происхождение - ничто. Может дело было в их предводителе? Юргесак по-прежнему считал, что мир ему очень обязан и ещё немножко должен, не говоря уж о ничтожных людишках, попадавшихся на его пути, те вообще пусть радуются возможности проживать в мире, где с ними сосуществует неописуемо прекрасный он. Всё же родители сослужили ему плохую службу, ошибки воспитания ещё шарахнут его по безмозглой башке и не раз. Как он вообще с таким эго будет жить? Не понимаю. Хотя не моя проблема конечно, пусть сам выкручивается.
   После второго года обучения нас всех ждала практика по курсу целительства, считалось что этот предмет должны хотя бы по минимуму знать маги всех направлений, а уж боевики так тем более. На практику, длившуюся месяц, мы выезжали сразу после экзаменов всем курсом, под руководством магистра Дальерон. Но прежде, чем мы туда отправились, в моей жизни случилось одно малоприятное происшествие, о котором надо рассказать. Не люблю об этом вспоминать, но осознаю, что этот случай оказал довольно существенное влияние на дальнейшие события, круто повернувшие мою жизнь.
   Как я говорила, Юргесак, на втором курсе остался всё тем же самовлюбленным засранцем, что и ранее. Свита его поредела, а самомнение, увы, осталось на прежнем, чрезмерно высоком, уровне. Тот факт, что официально он был сильнейшим студентом на курсе, не прибавлял ему скромности. Да в общем скромность и не требовалась, она в принципе для магов не характерна, а вот понять, что он не пуп Вселенной ему было пора. Но не понимал. Опять-таки, фиг бы и с ним, но мы учились в одной группе и я являлась для него источником постоянного раздражения. Мало того, что нищеброд, девушка, метаморф, непонятно как попавший в школу и сразу на факультет боевых магов, так ещё и в учебе его опережаю. Понимаю и сочувствую, но поделать ничего не могу. Раньше, на первом курсе, я всегда была второй из-за отсутствия базиса, но поскольку общеобразовательных предметов теперь нам не читали, то счастливые времена первенства для Юргесака канули в лету. С его уровнем силы, почти приближавшимся к шестидесяти магическим единицам, он был на голову выше всех остальных сокурсников. Всех кроме меня, мой уровень был определен, как 'где-то за двести', насколько 'за' было не ясно, в любом случае по мнению всех живущих магов такого просто не бывает, так все полагали. Ну кроме преподавателей, которые мое испытание и полет красного шарика лицезрели своими глазами, они были другого мнения, знали что бывает, но по договоренности с ректором держали информацию о моих способностях при себе. В любом случае сравнивать меня с обычными магами было бессмысленно. Я конечно почти ничего не знала и не умела, но природные данные мои были таковы, что равных мне сыскать было трудно. К тому же я любила и умела учиться. Мне, к счастью, и в голову не пришло обрадоваться тому факту, что я сильнейшая и прилечь отдохнуть на годик-другой в надежде, что всё равно я такая талантливая не пропаду. И дело не в том, что я очень уж ответственная, наоборот, в душе я раздолбай каких поискать, просто мне нравилось учиться магии, а если тебе по-настоящему нравиться что-то, то перспективы достичь высот в своем деле довольно неплохие. В общем не хочу хвастаться, но буду: я была лучшей. Не только на курсе, на втором году обучения мне были доступны вещи которым многие и за всю жизнь выучиться не сумеют.
   У Юргесака против меня не было никаких шансов. И это никак не укладывалось у него в голове. Тот факт, что любые магические задания даются мне легко и непринужденно, бесил его неимоверно. Гордость не позволяла ему высказываться на мой счет, но скрип зубов я частенько слышала явственно, не говоря уж о полных ненависти и, одновременно, презрения взглядах, которые он то и дело бросал в мою сторону.
   Всё это рано или поздно должно было вылиться в открытое противостояние. Но он для начала решил иначе. По-видимому открытость его не привлекала.
   В один прекрасный день, а точнее ночь, я, как обычно, возвращалась из библиотеки. В те годы я довольно мало спала и много читала, благо природное здоровье метаморфа позволяло безнаказанно издеваться надо организмом. Идя по полутёмным коридорам я нежно прижимала к груди справочник по рунам, найденный мной на одной из отдаленных полок. Практически полное собрание рун, включая даже нерасшифрованные. Книжка была толстая и моя любовь к фолианту была прямо пропорциональна его толщине. Замечтавшись о том, сколько волшебных вечеров я проведу за чтением моей находки я не заметила компанию, судя по всему, поджидавшую именно меня. Я старалась избегать столкновений с аристократами, тем более, что уже давно научилась неплохо чувствовать людей на расстоянии. Пока мое умение не было идеально отточено - я не могла определять кто конкретно и на каком расстоянии от меня находится, но 'видеть' людей несмотря на отделявшее их от меня пространство и препятствия вроде стен я умела, а поскольку добра особо со стороны окружающих не ожидала, то старалась обходить компании, внезапно возникающие на моем пути, особенно в то время суток когда большинство людей мирно почивает в мягких постелях. В этот раз я слегка расслабилась и замечталась за что была немедленно наказана.
  - Смотрите кто шляется по ночам в одиночестве, - первым, по традиции, выступил Цунриан, думаю он меня ненавидел не меньше чем Юргесак, да и сдержанностью последнего не обладал. - Ребята, гляньте-ка, опять наверняка обслуживала преподавателей в постели. Чего только не сделаешь для поддержания имиджа лучшей ученицы, да?
   Эк его заклинило на постелях-то, вечно их при встрече поминает. Может у него бессонница и кровать для него психологически сложная тема для обсуждений? А то и вовсе половое бессилие настигло беднягу в такие молодые годы? Ну так это успешно лечат, обратился бы к магистру Дальерон, наверняка бы помогла безвозмездно.
  - Что молчишь, зверушка? Голос от страха пропал? - не унимался Цунриан.
  - Пропал, Цунриан, - послушно подтвердила я, - от удивления. Удивительная штука человеческая природа, вот казалось бы человек без мозга жить не может, чисто физически, а ты как-то справляешься. Магия небось? Немало пришлось твоим родичам выложить целителям, чтобы те обеспечили функционирование твоего бренного тела? И ведь получилось же! Единственный в мире экземпляр живого существа со ссаными тряпками в башке вместо мозгов! Тебя б в музей определить. Уникальный экспонат всё-таки. Беречь надо.
   Цунриан задохнулся от злости, не понимаю с чего бы это? Мог бы и привыкнуть, что даже в словесных баталиях я всегда беру верх. Однако сейчас он пошёл несколько дальше, чем обычно и даже замахнулся, намереваясь удалить меня наотмашь. Как ни странно его остановил Юргесак.
  - Не спеши, Цунриан. Зачем применять насилие там, где можно действовать лаской?
   Я съёжилась от его низкого, проникновенного голоса, впервые если не испугавшись, но на миг призадумавшись, что будет со мной если они нападут вшестером? Я конечно справлюсь, но придется отвечать жёстко, а это означало судебное разбирательство и неизбежные проблемы.
  - Ну что, Шелль? Как насчет приласкать меня? Это ведь единственное на что ты способна, не так ли? Все твои успехи это лишь заслуга ректора, которому ты почему-то приглянулась.
   Я удивлённо посмотрела на собеседника. Это он серьезно? Нет, ну ладно дружок его, тот болван известный, но у Юргесака с мозгами всё в порядке вроде. Совести у него нет, а мозги имеются. И он впрямь считает, что я получаю отметки исключительно за постельные заслуги? По магии? Он же постоянно имеет со мной дело на занятиях, видит как я справляюсь. Неужели ему настолько застила глаза зависть, что он не может даже на минуту представить, что метаморф и девчонка может его в чем-то превосходить? Дааа, не представляю как он шагает по жизни с таким самомнением. Не устает таскать за собой этакую тяжесть?
   Пока я придавалась философским размышлениям об аристократической природе, эти сволочи предпочти начать действовать. Я была мигом окружена кучей мерзавцев, а Юргесак прижав меня к стене, пытался крайне грубо стянуть с меня штаны. Ну да, можно подумать он первый такой, со своими сексуальными претензиями. Нет, все-таки какой он оказывается гад, да ещё и безмозглый! Ведь знает же, что я себя в обиду не дам, а туда же! Пытается! Может просто провоцирует, чтобы я сорвалась? И натворила что-то за что меня могут исключить из школы? Не может же он и вправду?...
   Насилие в нашем королевстве не просто порицалось, закон был суров к тем кто попался. Проблема в том, что попадались нечасто. Аристократы откупались, магу и вовсе не было необходимости принуждать женщину физически, к его услугам были заклинания. Вот и выходит, что несмотря на то, что всякому насильнику полагалось серьезное наказание, на практике процессы случались очень редко.
  - Ну давай, не трепыхайся. Всем нравится, чем ты отличаешься от остальных девок? Сделаю тебе приятно. Наверное ни разу с молодым и красивым не пробовала? Всё одни старики.
  - Ты серьезно? - на всякий случай уточнила я, - вот прям реально и впрямь такой дурак?
   Вместо ответа он рванул пуговицы на моей рубашке и те посыпались спелым горохом, убегая подальше от места происшествия. Пуговицы и те испугались этих сволочей. К счастью я посмелее пуговиц буду, тем более мне в голову пришла гениальная идея, как обойтись без кровопролития.
   Через секунду гордый аристократ, герой ночных грёз половины девушек нашей школы, наконец обрел настоящее счастье в любви, то о котором и мечтать не смел. Юргесак, выступивший плечом к плечу с верными товарищами супротив жуткого метарофа в моем лице, держал в обьятьях змею. Ядовитую. И очень большую. Змея приветливо улыбалась, выставив на показ великолепные, белоснежные, чуть загнутые назад зубы, с которых капал свежий яд. Этот вид змей встречался довольно редко, и я потратила немало времени и усилий, чтобы повидаться с рептилией хоть разок в жизни, очень уж хотелось пополнить свою коллекцию образов одной из самых опасных и ядовитых тварей среди обитающих в нашем мире.
   Надо отдать должное дружкам Юргесака, дураки-дураками, а бегают быстро. Топот ног ещё раздавался вдали, когда сам герой-любовник наконец сумел разжать пылкие объятья, а я проворно выскользнула и поползла в сторону где скрылись остальные смельчаки. Не то, чтобы я хотела их догнать, просто нам было по пути. На прощанье я обернулась поглазеть на остолбеневшую жертву страсти и увидела свою драгоценную книгу по рунам, которую выронила в тот момент когда этот гад прижал меня к стене. Оставлять в коридоре уже горячо любимое мной издание я не собиралась, но и обращаться в человека не хотелось, мало ли, может Юргесак достаточно смел и стоек, чтобы всё ещё мечтать о половом общении, поэтому я грациозно подползла к книге и, соответственно, аристократу и проделала трюк, который освоила совсем недавно. Частичная трансформация называется: из тела змеи выросла обычная человеческая рука, моя рука, подхватила книгу и змея пошуршала далее по своим змеиным делам, ну, то есть по моим делам. Напоследок я отрастила вторую руку, но когда ещё разок специально оглянулась, чтобы помахать на прощанье одинокому аристократу, обнаружила, что Юргесака тошнит. Красавчик содрогался в порывах рвоты, то ли от страха, то ли от отвращения, вспоминая, что ЭТО он хотел поиметь. Дааа, умеешь ты Шелль привлекать к себе внимание противоположного пола. Чего-чего, а обаяния у тебя хоть ложкой ешь. Хотя есть смутные подозрения, что парня, едва опомнившегося от встречи с твоей неземной красотой, ожидает импотенция, как минимум на ближайшие годы. Оно впрочем и к лучшему: отдохнет, подналяжет на учебу вместо гулянок, глядишь будет и от него толк.
   Не уважаю я таких слабаков. Подумаешь змея! Разве настоящего мужчину это остановит? Тем более если его настигло истинное чувство и он жаждет любви?!
   С тех пор Юргесак демонстративно делал вид, что меня не существует, да и его товарищи притихли. То ли наконец уяснили, что со мной лучше не шутить, то ли затаились до поры до времени. В любом случае меня это устраивало. О происшествии я не стала рассказывать даже ректору. Ни к чему это. Что было то было. Сама справилась. Теоретически, если бы попытка насилия была бы доказана, то Юргесака ждало мгновенное исключение из школы и суд, практически его дружки наверняка подтвердили бы, что я лично вешалась ему на шею и уговаривала взять меня немедленно прямо на грязном полу в коридоре под звонкие аплодисменты присутствующих. Опять-таки, магически можно было доказать, что они врут, но процесс был бы долгим, некрасивым и с неясным концом. Я решила, что оно того не стоит. Может и зря.
  
  <Глава 20>
  
  В которой я сначала узнаю чужую тайну, а затем опять порчу хорошую вещь.
  
   Практика по целительству мне, ожидаемо, понравилась, прежде всего потому, что львиная её доля проходила в лесах, расположенных недалеко от столицы. Травничество важная часть целительства, поэтому нас учили разбираться в растениях, мы не только собирали растения, но и готовили различные отвары и настойки из собранного. Для меня как метаморфа, лечение травами имело огромное значение. Это был единственный вид лечения который я могла применять к самой себе, магия, как известно, на метаморфов не действует, так что все целительские заклинания были мне как слону дробина. Конечно у нас сумасшедшая регенерация и мы практически не болеем, тем не менее, рана на которую наложена повязка с определенным набором трав заживает быстрее, а банальная простуда у нас изредка случается, хоть и излечивается сама собой за считанные дни если не часы, но и тут применение отваров не будет лишним. Так что я с особым интересом слушала пояснения магистров Дальерон и Прельек и, со свойственным мне рвением, собирала всевозможное сено. Гулять по лесу я всегда любила, крестьянская кровь давала о себе знать, а чутье метаморфа позволяло мне бродить в одиночку, даже в незнакомых чащах, заблудиться мне однозначно не грозило.
   Как-то само собой я обрела компанию. Сначала ко мне прибился давний приятель Идморк, сам он лес не любил, даже опасался его, поэтому разумно решил блуждать рядом со мной, чтобы уж точно не потеряться. Потом, заметив, что я неизменно возвращаюсь из похода с охапкой именно тех, нужных трав на поиски которых отправила нас магистр, чуда тут не было, в лесу я частенько оборачивалась волком, тем самым обостряя свое и так неплохое природное чутье, в нашу компанию попросилась Ализза, тихая, малозаметная студентка с такими ярко-голубыми глазами, что казалось в них отражается небо. Ализза, как и я, обычно держалась вдали от уже сложившихся дружеских команд, скорее всего вследствие, свойственной ей, застенчивости. Впрочем, вся её застенчивость и скромность куда-то девалась, когда речь заходила о целительской магии. У неё был настоящий врождённый дар к врачеванию и ни у кого не возникало сомнений, что именно это направление она выберет для своей будущей магической деятельности. Честно признаюсь: мне до неё было далеко. Я конечно обладала невероятной силой, но вот того самого знахарского чутья, доброты и сострадания, сплетенных с непоколебимой твердостью, иногда граничащей с жестокостью, что отличают истинного целителя от других магов, этого во мне не было. Зато всё это было в Ализзе. Поначалу в основном молчавшая и лишь внимательно следившая за тем, как и где я нахожу требуемые травы, она постепенно растаяла и разговорилась. В основном с Идморком, этот и мертвого разговорит, самый весёлый парень на курсе, доброжелательный и открытый, если уж он находил возможным поддерживать приятельские отношения с метаморфом, то с любым человеком для него подружиться было раз плюнуть. Так и было, в приятелях у него ходил весь курс, ну кроме разве что аристократов. Те держались обособленно, несмотря что Идморк тоже являлся представителем знати, к сожалению он был из давно позабытого всеми и порядком обедневшего рода. Со мной Ализза со временем почти подружилась. К конца нашей лесной экспедиции нас троих незаметно стали считать одной компашкой, чего я, откровенно говоря, не ожидала. Я как-то привыкла быть одна.
   По возвращению из леса нам предстояло закончить практику в качестве помощников целителей в одной из городских больниц. Для большинства студентов, в том числе и для меня, это было тяжелое, но необходимое испытание. Помощник целителя это фактически уборщик, но это не самое ужасное. Самом сложным оказалось то, что любой целитель должен общаться с пациентами. Скажете, что в этом такого? А вот, как выяснилось, такое не всем под силу, и морально и физически. Общаться с людьми в принципе не просто, а тут приходилось иметь дело с больными людьми. Они являлись со своими бедами и горестями, они чувствовали себя уязвимыми и беззащитными, задача целителя помочь, и чаще всего это не только вылечить, но и понять причину болезни. Требовалось выслушивать бесконечные жалобы пациентов, иногда осознавать, что помочь ой как не просто, а то и вовсе невозможно, и при этом оставаться островком мира, спокойствия и уверенности в этом море боли и отчаянья. Целительская практика потому и была первой во время обучения, что раз и навсегда рассеивала туман и избавляла от химер тех, кто планировал стать целителем по причине престижности и востребованности данной профессии. После двух недель в больнице, желающих остаться на этой специализации было немного, лишь те у кого целительство было призванием, как у Ализзы. Я иллюзий по своему поводу и раньше не питала, а ныне и вовсе обрела уверенность, что я для этой профессии не подхожу. Не профессия для меня, а именно я для неё и никак иначе.
   Ализза же была идеальным будущим целителем: спокойная, доброжелательная, всегда готовая прийти на помощь, но вместе с тем смелая и твёрдая. В ней ощущался какой-то крепкий стержень. 'Стальная душа', - как сказала про неё однажды магистр Дальерон. Именно такой и должна быть истинная целительница.
   Лишь один раз спокойствие изменило моей подруге.
   Привезли молодую девушку: сильно избита, изнасилована каким-то подонком. Помню, как побелело лицо Ализзы, словно все краски разом отхлынули и она стояла, расширив от ужаса глаза, и не могла сдвинуться с места. Работники больницы носились, как угорелые, пытаясь спасти девушку, сама магистр Дальерон была тут. Прикрикнул на Ализзу, нужна была помощь, она ринулась к пациентке немедленно. Кажется впервые моя подруга не услышала указаний своего учителя. Она остолбенела, уставившись невидящим взглядом на происходящее, и мне пришлось взять её за плечи, чтобы увести прочь. Судя по всему мои прикосновения вернули ей себя и она рванула на помощь. Всё это произошло так быстро, что кажется в суете никто кроме меня и не заметил её неожиданного ступора.
   Пациентку спасли, даже мерзавца, сотворившего с ней этот ужас, повязали. Идморк, знающий всё и обо всех, поведал, что произошло это благодаря магистру Дальерон, которая настояла на магическом расследовании и теперь насильнику грозила десятилетняя каторга, кроме того на него будут наложены чары, благодаря которым радости плотской любви ему никогда более не светят. Таково было стандартное наказание за насилие в Королевстве Кхсаши. Поскольку он также обвинялся в избиении, в пользу пострадавшей изымут все имеющиеся у него средства.
  - Повезло девчонке, - констатировал Идморк, но наткнувшись на исполненный ненависти взгляд Ализзы, исправился, - в смысле, что магистр Дальерон вмешалась, без неё бы вряд ли нашли преступника.
   Наш непростой разговор с Ализзой состоялся через пару дней уже в школе. Идморк уехал к родным сразу после окончания практики, а подруга задержалась на неделю, чтобы помочь нашему травнику магистру Прельек разобраться с растениями, которых ретивые студенты с практики притащили целый воз. Их следовало рассортировать, просушить или заморозить в зависимости от вида и дальнейшего предназначения. Я с удовольствием присоединилась к ним.
   Я не имею привычки без спроса ломиться прямо в душу, но тот сумасшедший взгляд Ализзы при виде жертвы насилия было трудно забыть, потому однажды вечером за чашкой чая у меня в комнате, я решилась и напрямую спросила об этом подругу.
  - Не хочу лезть в твои дела, Ализза, но понимаю что-то нехорошее случилось с тобой, что-то, что не отпускает тебя и не дает тебе покоя. Если хочешь рассказать, я тут. Если нет - твое решение, но прошу: обязательно скажи чем я могу тебе помочь. Не так много в моей жизни людей, что не чураются общения с метаморфом. В некотором смысле я тебе обязана, так что я к твоим услугам.
  - Научи меня ставить щит, Шелль, - наконец вздохнула Ализза после долгих раздумий, - я знаю ты единственная на курсе кто может ставить настоящий щит, магистр Дальерон как-то проговорилась.
  - Научу конечно, я даже могу сама поставить на тебя щит. Видишь ли, Аллиза, открою тебе секрет, я очень сильный маг, очень. Для меня без разницы: один щит держать или два, силы у меня много, ума правда пока мало - рассмеялась я, - тебя тоже научу, только на это потребуется время, а пока буду сама тебя защищать. Я понимаю, что ты не сильно хочешь рассказывать о том, кто тебя обидел, но помни я вообше немало уже умею, только скажи. В твои тайны лезть не буду, просто без объяснений укажи кто тебя обидел и мы вместе подумаем, как его наказать.
  - Тайны, скажешь тоже. Какие у меня тайны. Эта тайна по школе ходит задрав нос. И девушек которых он обидел полным-полно, того и гляди счёт на сотни пойдет. Просто есть те кто сами на Юргесака вешаются, а мне он не нужен был, вот и взял своё силой. Не хочу об этом говорить, Шелль, гадко и мерзко. Я, как только эту несчастную в больнице увидела, словно заново всё пережила: и ужас, и бессилие, и отвращение... Не хочу вспоминать, не хочу!
   Вот ведь скотина! Аристократ, мать его за ногу. Мало ему девиц которые и впрямь сами к нему в постель прыгают, на запретное потянуло. Причём не только метаморфского тела захотел, для него оказывается насилие вообще норма жизни. Эх зря я тогда не подняла скандал, ох зря. Ну ничего, что-нибудь придумаю, он у меня станет таким ярым сторонником целибата, что монахам и не снилось. Дай только время, Юргесак, жаба ты пупырчатая, дай только время. Не хотела я с тобой связываться, но похоже придётся.
   За каникулы злость моя несколько подутихла, уступив место трезвому расчету, потому встретив однокурсничка вновь, не стала плевать в его смазливую рожу, хотя признаюсь: очень хотелось, очень. 'Думать надо Шелль, и ждать. - сказала я сама себе. - Рано или поздно судьба подкинет тебе в подарочек удобный момент. В крайнем случае выучишься и размажешь мерзавца на магической дуэли, главное выучиться'. Однако, что такое дуэль мне пришлось выяснить очень скоро, правда пока не магическая.
   На третьем курсе работы было ещё больше чем на втором, я по-прежнему стралась объять необъятное и взвалила на себе все занятия, что сумела втиснуть в моё, и без того жёсткое, расписание. Больше знаний! Ещё больше! А потом чуток добавить сверх меры. Даже ректор сделал вялую попытку уговорить меня немного притормозить, но я не останавливалась, я словно чувствовала, что мне нужно успеть выучить, как можно больше, потому как лафа, вроде нынешней, в моей жизни долго продлиться не могла.
   Я пахала как проклятая, отвлекаясь от чтения книг по магии лишь на практические занятия той же магией. Мой щит был уже совсем не кривоватая конструкция, которую я слепила в начале обучения, теперь мой щит для среднего мага был неприступен. Даже магистр Кренг с трудом смог понять, что я там на себя накрутила, а для того, чтобы найти слабые места, и пробить мою защиту ему понадобилось не меньше получала. Через неделю эти слабые места я убрала, и ждала момента когда выпадет шанс сново проверить эффективность конструкции. Я понимала, что пока выезжаю лишь на чистой силе и всю дорогу пробовала сделать конструкцию щита позатейливей.
   Преподаватели искренне радовались моим успехам, считаю им было безумно интересно, что же такое из меня в итоге получится, всё же ректор Прокссоренгейн собрал удивительно гармоничную команду, каждый на своем месте, каждый лучший в своем деле.
   Юргесак терпел меня с превеликим трудом, что явно было заметно и поскольку терпеть, что-либо он был не приучен, хватило его ненадолго. Перед Днем Середины Зимы, одним из самых крупных праздников в Королевстве Кхсаши, терпение моего недруга дало трещину. Да что там трещину, скажем прямо: лопнуло его терпение издав громкий 'бум'. Случилось это на уроке фехтования. Не знаю о чём думал магистр Кренг, когда поставил нас в пару, то ли не заметил тех искр взаимной неприязни, что, то и дело, проскакивали между нами, то ли решил проучить меня, Юргесака, а то и нас обоих вместе. Но факт остается фактом, мы впервые оказали в паре. Фехтование на третьем курсе, радикально отличалось от уроков, что мы получали в самом начале. Никаких тренировочных мечей, боевое оружие. Спарринги походили на маленькие битвы. Хотя, преподаватель самолично ставил защиту на участников тренировки, так что серьезная опасность нам не грозила, разве что парочка синяков. Поранить или убить противника можно было лишь нанеся ему прямой удар в сердце. Но такое случайно не сделаешь, а убивать учеников в школе на занятиях вроде как-то не принято.
   Я фехтование не любила, лучшей в этом предмете точно не была, хотя и до худшей мне было далеко, выручала врожденная сила и скорость. Всё же метаморф это не человек, скорость реакции у нас на порядок выше. Юргесак, напротив, именно в фехтовании был по-настоящему хорош, оно и понятно его боевым искусствам обучали с детства, причем лучшие учителя. Потому в спарринге победить мне было сложно, однако я успешно уворачивалсь от всех его ударов и выпадов, словно бы танцевала, а не дралась, нервируя его всё сильнее и сильнее. Даже поцарапать ему меня не удавалось, каждый раз его меч встречал пустоту на том месте где только что стояла такая близкая я. Он распалялся всё яростней, увлечённые боем мы даже не обратили внимания, что все остальные давно прекратили тренировку и завороженно наблюдают за нашим противостоянием.
   Я вертелась, как уж на сковородке, совершая немыслимые прыжки и кульбиты, так и не ударив противника ни единого раза, а он зато старался за двоих. В какой-то миг я всё же споткнулась и, приземлившись на пол, ослабила хватку, Юргесак не упустил удачный момент и одним точным ударом выбил меч из моих рук. 'Ну ладно, - подумала я, лёжа на полу и собираясь встать, - победил так победил, бывает. Руки он конечно мне не предложит, ну да ничего сама справлюсь'. И в ту же секунду я увидела меч, летящий навстречу. Всё словно бы замедлилось. Я ясно видела серебристое лезвие, наточенное до полного безобразия, различала драгоценные камни, обрамлявшие рукоять оружия, в отличие от меня Юргесан фехтовал личным фамильным мечом, подлинное произведение воинского искусства, созданное гномами, ни в какое сравнение не идёт с простеньким мечом, выданным мне школой для тренировок. Помню с каким трепетом взял этот меч в руки магистр Кренг в первый день занятий, попросив гордого аристократа разрешить ему рассмотреть великолепное оружие. С каким благоговением он вытянул из ножен, нет не меч, а сверкающую смерть. Я лично никогда не понимала глупой привязанности мужчин к оружию, но даже я осознавала, что передо мной древний, прекрасный представитель боевого племени. С этим мечом возможно ходили воевать прадеды Юргесака, его поили кровью врагов десятки представителей одного из старейших аристократических семейств королевства. Такой меч бесценен, сам по себе, драгоценные камни, на один из которых можно безбедно существовать всю жизнь, лишь малая часть стоимости этого сокровища.
   И вот теперь это сокровище направлялось прямо ко мне в сердце, намереваясь раз и навсегда решить проблему пребывания наглого метаморфа в школе в частности и чудесном этом мире в целом. Всё произошло за считанные секунды, хотя мне казалось, что я лежала там, наблюдая как смерть приближается ко мне, довольно долго. Шансов у меня не было. Конечно щит у меня стоял отличный, но даже идеальный щит не защитит от прямого удара в сердце заговоренным мечом, а меч был точно заговоренный, тут сомнений не было.
   Говорят, что когда тебя настигает смерть, перед глазами проносится вся жизнь, но видимо я совершенно неромантичная особа, мне просто очень хотелось пить и, пожалуй, ещё в туалет. Возможно именно это факт чрезвычайно разозлил меня. 'Дааа, - подумала я, - ты Шелль сейчас или умрешь, или описаешься'. Оба варианта никуда не годились.
   Удивительным образом я отношусь к тому типу людей, ну или не совсем людей, не важно, которые в минуту опасности или стресса никогда не теряются, напротив именно в такие минуты я мобилизую все свои силы: и умственные, и физические. Что откуда берется, сама не знаю.
   Уставившись на тонкое, серебристое лезвие меча, я направила на него всю вою магическую волю, выбрав единственный из возможных вариантов.
   Меч, не успев проткнуть мою прекрасную, хотя и слегка недоразвитую, девичью грудь, медленно осыпался коричневой трухой ржавчины. Юргесак с ненавистью во взгляде и ручкой от меча в руках, смотрелся эпически, куда там героям древности. Стоял такой ошарашенный, не понимая чой-то я ещё жива, а он такой придурок.
   Всё это конечно случилось за считанные секунды, хотя когда рассказываешь так не кажется. Но тем не менее я, сама не знаю как, выкрутилась, если бы не реакция метаморфа, а так же не умение менять структуру материалов в мгновенье ока, опять-таки спасибо мой метаморфной природе, ну и упорным занятиям магией конечно, лежать бы мне сейчас свежим трупом прям на полигоне. Юргесаку тоже светили бы немалые неприятности, но как по мне трупом всё таки быть хуже.
   Магистр Кренг, наконец очнувшийся от общего офигивания, поскочил ко мне:
  - Ты в порядке, Шелль? Жива?
  - Жива. И даже здорова. Такие поединки бодрят несказанно, но пожалуй не стоит злоупотреблять. Как по мне, так я предпочитаю спокойствие и умеренность во всём.
   Магистр обернулся к моему противнику:
  - Сдайте оружие, юноша, с Вами будет разбираться ректор, лично.
   Юргесак ошарашенно смотрел на остатки меча в своей руке, тщетно силясь вспомнить о каком оружии вообще идет речь.
  - Эта стерва, испортила мой фамильный меч! - в конечном итоге сказал он то, что занимало его в данную минуту пуще всего. Такой дурашка!
   Походу не в себе были оба: и магистр и аристократ. Юргесак хамил, а преподаватель выдвигал глупые требования. Какое оружие? Ручку от меча? Магистр Кренг боится, что озадаченный неудачей Юргесак начнет бить меня рукояткой по башке, в надежде на запоздалую победу?
   А этот? Владелец рукоятки который. Он впрямь полагает, что потеря меча это наибольшая из его проблем? За покушение на меня, любимую, на него темной тучей надвигается отчисление. Как минимум. Хотя я на сто процентов не была уверена, не помню, что там значится по этому поводу в уставе школы. Может ещё никому в голову не приходило попытаться убить сокурсницу на тренинге? Вот и не озаботились соответствующим правилом.
   Ладно, разберутся, А пока я, как единственная в этой компании в здравом уме, должна сделать хоть что-то разумное. Ну хоть с пола встать и в туалет сходить, что ли для начала.
  
  <Глава 21>
  
   В которой я ввязываюсь в события государственного масштаба, удивляя окружающих.
  
   Разбирательство проходило без особого шума, за закрытыми дверьми. Меня вызвали для дачи показаний, хотя все и так превосходно понимали, что произошло. Самое печальное в этой ситуации то, что на разбирательстве присутствовал королевский маг. Накрылась вся наша конспирация, касательно уровня моей силы, ночным горшком, причём наполненным хорошо известным содержимым. Какие уж тут тайны если студентка третьего курса за мгновение превратила в ржавые опилки заговоренный меч возрастом в парочку столетий, с которым теоретически вообще ничего сделать нельзя было. Меч оказался не просто заговоренный, а заговоренный несколькими лучшими магами королевства.
   Попала ты, Шелль, ох попала! Никто теперь не поверит, что ты тихая и безобидная как мотылек.
   На Югесака я была зла. Очень сильно зла. Тот факт, что он пытался меня убить, сам по себе, странным образом не особо беспокоил. Не убил же? Но вот то, как на меня смотрел королевский маг во время слушания, мне реально не понравилось. Невнятный у него был взгляд, словно решал прибить меня прям тут или лучше на мне жениться? Никак не мог определиться, метался между этими двумя вариантами. Оба варианта как по мне так себе, но от меня в тот момент мало что зависело. В вину это я ставила дурацкому аристократу, который не обучен держать свои эмоции при себе, и хоть иногда думать о последствиях своих действий.
   Кстати засранца Юргесака не исключили, всё же такой уровень магии как у него редкость, грех это, талантливыми магами разбрасываться, к тому же если эти талантливые являются пдемянниками министра.
   Он официально принес мне свои извинения, сообщив, что не планировал причинить мне вред, просто меч соскользнул. Ага, соскользнул, не примени я заклинание, меч этот бы соскальзывал и соскальзывал, живого места бы на мне не осталось от этого неторопливого скольжения туда-сюда. Кроме того, аристократу пришлось заплатить штраф в казну, а так же мне лично. За моральный, так сказать, ущерб.
   Я не стала кочевряжиться и деньги взяла, у него их всё равно много, а мне эта сумма позволит спокойно доучиться не суетясь на предмет: где подработать хоть копейку на одежду. Может ещё и на домик в лесу останется. Правда перспектива домика становилась всё более и более смутной. Особенно после того, как мне прислали приглашение на королевский бал, посвященный Дню Середины Зимы. Похоже маг таки на данном этапе склонялся к идее женитьбы, ну или как минимум с убийством решил повременить. И то хлеб.
  - Мне обязательно туда идти? - спросила я в стотысячный раз ректора. Несмотря на то, что я стояла, наряженная по последней дворцовой моде, в новое платье, напоминающем пироженку, чувствовала я себя дура-дурой. Платье было приобретено на средства, вырученные за моё несостоявшееся убийство, и являлось, как по мне так, не просто бездарной тратой этих средств, а вовсе даже издевательством над всем прекрасным, что существует в этом несовершенном мире. Во-первых, оно было розовым, что в сочетании с моими зелёными глазами, светлой кожей и коричневыми волосами, смотрелось довольно нелепо. Во-вторых, оно было с кружевами, причем количество этих самых кружев на квадратный метр ткани превышало все мыслимые пределы. Вот ведь не зря говорят: бойся своих желаний, захотела когда-то глупая маленькая девочка праздничное платье как у городской, вот и мучайся сейчас. В-третьих, декольте нарядной одёжки открывало то место где у нормальных женщин располагается грудь, а у меня лишь незатейливое недоразумение. Я конечно могла бы изобразить из себя какую угодно красотку, метаморф всё же. Но вот привлекать к себе излишнее внимание было не в моих интересах. Итак, боюсь, этого внимания я к себе уже напривлекала, лопатой не разгрести. И нет, я не сошла с ума, купив для себя этот шедевр портновского искусства, просто мне по-прежнему нежелательно было выходить в город, особенно сейчас когда наша конспирация лопнула как мыльный пузырь. Ректор, добрейшей души человек, не заподозрив плохого, надумал помочь мне с покупкой бального наряда, снарядив для этой великой и благой цели секретаря. А она, как вы помните, не являлась одной из моих поклонниц, хотя бы по той причине, что у меня вообще поклонниц не было. В результате я выгляжу как унылый именинный торт со слегка подтаявшим кремом. Мне конечно пофиг, тем более любые беспокойства касательно моего внешнего вида меркли по сравнению с беспокойствами по поводу самого визита. От него, визита этого, я не ожидала ничего хорошего.
  - Нет, Шелль, отказываться от королевского приглашения нельзя. Это не вопрос вежливости, это вопрос преданности трону. Даже я хожу на эти сборища придворных болванов, хотя, казалось бы, за многие сотни лет мог бы и заслужить право самому выбирать как проводить свободное время. Ну если я могу то ты и подавно.
   Выдавив из себя самый печальный и громкий вздох в мире, я поплелась вслед за учителем, к ожидавшей нас карете. Светская жизнь меня абсолютно не прельщала, я бы охотнее заперлась у себя в комнате с книжкой по рунам.
   Действительность превзошла все мои самые жуткие ожидания. Во дворце было шумно, тесно и звучала громкая. назойливая музыка. Хорошо хоть кормили вкусно. Тут и там сновали официанты с подносами, разнося напитки и лёгкую закуску. Ректор испарился, внезапно окруженный кучей незнакомых людей которые требовали его внимания, я же со скуки сожрала пару десятков бутербродов размером с ноготь большого пальца, выпила несколько стаканов лимонада, решив, что спиртное пожалуй не для меня, хотя возможность напиться грела мне душу. В конце концов если совсем худо станет так и сделаю, глядишь и полегчает, но или начну себя неприлично вести и меня выгонят к едрене фене, хотя сомневаюсь что мне настолько повезёт.
   Ко мне пару раз пробовали подкатить любители экзотики, рассмотревшие браслет метаморфа на моей руке, но я тактично признавалась, что сейчас не в форме, вот только-только начала лечение от той самой болезни, которую хорошие девочки не должны передавать половым партнерам. Надеюсь репутация моя, никогда не существовавшая прежде, стремительно катилась и вовсе куда-то под гору. Что мне собственно и требовалось, точнее мне требовалось, чтобы меня оставили в покое, но это мне, к сожалению, не светило.
   Среди снующих туда-сюда приглашенных я разглядела Юргесака, наряженного в костюм по последней моде, но его вскоре заслонили от меня толпы поклонниц. Оно и к лучшему, не стоило разбрасываться такой прекрасной едой, что подают во дворце, а ведь инстинкты вещь непростая, могло бы и стошнить меня, сдержаться то не просто.
   Наконец ректор вернулся в компании королевского мага, с потрясающей новостью: меня представят его Величеству лично. Ахаха, вот ведь радость-то какая настигла меня спонтанно, всю жизнь мечтала. В смысле мечтала держаться подальше от дворца и его Величества, но мои мечты были разбиты наглухо жестокой и неумолимой реальностью.
   Подобрав подол розового безумия, стараясь не испортить окончательно кружева, болтавшиеся где-то в районе пола, надеюсь потом удастся загнать наряд какому-нибудь слепому, вернув хоть малую часть потраченных денег, я обреченно потащилась вслед за ректором и королевским магом. Его Величество предпочитал вкушать пищу отдельно от собственных придворных, то ли из соображений безопасности, а вдруг любящие подданные сыпанут чуток яду в закуски, то ли просто не любил бесполезное времяпрепровождение, и потому на празднике появлялся в момент когда начинались танцы, да и то ненадолго. К счастью мой учитель клятвенно обещал, что сразу после этого трепетного момента явления монарха верноподданным я смогу убраться с этого мероприятия нафиг, ну, то есть обратно в школу. Сейчас же мне, недостойной, походу была оказана великая честь, одним глазком взглянуть как наш король ест.
   Нет, я ничего против короля не имею. Я считаю король Сигильфильд очень даже неплохой монарх, по некоторым непроверенным сведениям младенцам головы не откусывает и кровь девственниц на завтрак не пьет. Просто я предпочитала пребывать в пространстве максимально удаленном от власть имущих, справедливо полагая что ничего хорошего от них мне лично ждать не приходится.
   На моё удивление трапезная его Величества отличалась очень даже скромными габаритами, по дворцовым меркам конечно. То есть из угла в угол не нужно было скакать на лошади, а вполне себе можно добраться пешком, за какие-то нелепые полчаса. Король сидел на невысоком троне, рядом с ним располагался столик со множеством аппетитных блюд и, что удивительно, были приготовлены стулья для нас, гостей. 'Демократичный какой у нас монарх, - подумала я, - и вежливый'.
   После официального представления бедного метаморфа и выражения любезностей владыке с нашей стороны, нас и впрямь пригласили присесть, кормить, впрочем, никто нашу компанию не собирался. Повезло, я уже набила живот под завязку, и даже из вежливости не смогла бы проглотить ни кусочка.
   Главное, что бы слуги, то и дело подносившие королю новые блюда на пробу, не приняли меня за праздничный торт и не попытались отрезать кусочек. Честное слово в этом платье я сама была близка к тому, чтобы перепутать себя с кондитерским изделием.
   Его Величество молча, в упор разглядывал меня, одновременно с этим получая информацию о моей скромной персоне их уст королевского мага. Тот, надо отдать ему должное, собрал на меня неплохое досье. Даже забавно было выслушать полный пересказ моей короткой, но такой богатой событиями жизни.
   Я себе позволить слишком явно разглядывать главу государства не могла, хоть и любопытно было, поэтому делала это потихоньку. Внимательно осмотрев царственные сапоги, пришла к выводу: отличные сапоги, дорогие небось и удобные. Далее пришла пора рассмотреть полу его парадной мантии, расшитой золотом. Как по мне так слегка безвкусно и чересчур аляписто, но не стоит критиковать чужую одежду когда ты сама одета словно розовое огородное пугало. Осмелев, я подняла глаза на уровень королевских рук: красивые, длинные пальцы, унизанные перстнями, то и дело лениво выхватывали с тарелки приглянувшиеся аппетитные кусочки.
   Колец, как по мне, было тоже слишком много, но поскольку практически все они являлись амулетами дело было явно не в любви короля к бижутерии.
   Одно колечко заинтересовало меня особо. От него шла очень тонкая, едва заметная серая нить. Щла она прямо к сердцу нашего правителя, и в серости этой не было ничего хорошего. Неприятное будущее сулила эта нить тому кто носил кольцо. Я осмелела и направила свой взор на грудь короля, да, часть серого марева уже надёжно оплела сердце, тот факт, что выглядело это на энергетическом уровне как мерзкие сопли, торчащие в разные стороны, ещё можно было пережить, а вот результат активных действий соплей мне не нравился. Если так пойдет и дальше, к лету, а то и ранее, мы будем иметь удовольствие присутствовать на пышных похоронах нашего монарха. Не люблю такие сборища.
   Мое человеколюбие, а также тяга к стабильности и спокойствию требовали решительных действий. Как известно наследник у короля ещё совсем ребенок, так что при скоропостижной кончине правителя, смута обеспечена. Ну или не смута, возможно ректор и другие маги резво наведут порядок, но тогда наверняка у моего учителя не останется времени для индивидуальных занятий со мной. Так дело не пойдет.
   Удивительным образом я даже не думала, что такое, явно негативное, влияние не должно было укрыться от зоркого глаза королевского мага, а уж тем более такое не мог пропустить ректор. Размышляя о том почему же они ничего не предпринимают, я поняла глаза до уровня взгляда монарха и самым невежливым образом на того уставилась. Манеры у меня деревенские, что с меня взять?
   Довольно внушительный толчок в спину, вернул меня на землю. Однако от короля не укрылся мой непритворный интерес к его персоне.
  - Забавная девочка, смелая. Выглядит как помоечный котенок, и это несмотря на то, что могла бы стать настоящей красавицей, даже не прибегая к способностям метаморфа. Подходящий вечерний туалет, немного косметики... Тебе совершенно не интересен твой внешний вид, дорогая?
  - Не особо, Ваше Величество, - вежливо ответила я.
  - А что тебе интересно?
  - Много всего: жизнь, книги, природа, магия конечно, но это в общем. Прямо сейчас мне безумно интересно, почему на Вас амулет который Вас медленно убивает, прошу прощения за столь откровенные слова.
  - Что?!!! - какими синхронными могут быть маги оказывается. Неподдельное удивление на лицах королевского мага и ректора, просто кричало о том, что это не организованный магический заговор ради смены власти, по крайней мере не с их стороны. Похоже, я опять отличилась и вместо того, чтобы скрывать свои способности, раскопала что-то, чего не заметили другие одарённые.
  - Шелль, - наконец опомнился ректор, - что ты видишь? Расскажи!
  - Серая нить связывает вон то кольцо с большим красным камнем напрямую с сердцем его Величества. Сердце уже частично повреждено, не могу сказать точно что это, пока не проходили такое на целительстве. Но ясно, что ничего хорошего, хотя на мой взгляд всё ещё можно исправить.
  - Этого не может быть! Я ничего не вижу! - возмутился королевский маг, - не станете же Вы утверждать, господин ректор, что эта девчонка распознала то, что скрыто от двух сильнейших магов?
  - Я стану утверждать, только одно: если существует хоть одна малюсенькая вероятность того, что королю грозит опасность, мы обязаны её предотвратить. Ваше Величество, Вы позволите мне просканировать Вас на предмет заболеваний?
  - Конечно, хоть и не чувствую в этом необходимости, королевский лекарь проводил полную проверку не далее как два месяца назад. Оказалось я очень здоровый монарх.
   Тем не менее учитель подошел к королю, и первым делом протянул ладони туда, где по моим сведениям находилось сердце, на энергетическом уровне оплетенное пепельной сопливой дрянью. Моему учителю понадобилось всего минута, чтобы, обернувшись к королевскому магу, в ужасе сказать:
  - Вы можете посмотреть сами, но для начала прошу срочно вызвать сюда магистра Дальерон, она должна быть где-то в зале. Это Серая Плесень, нельзя терять время.
   Что такое Серая Плесень я знала, хоть и встретилась с таким в реальности впервые, потому и не опознала. Это заболевание сводит в могилу даже очень крепкого человека за два-три месяца. Если король не был болен ещё пару месяцев назад, то времени у него гораздо меньше чем я думала, и, да, он и впрямь очень здоровый монарх раз уже продержался целых два месяца и не почил в бозе. Серая Плесень это не заболевание в полном смысле слова, скорее проклятье, наведенное магическим путем. Определить его наличие можно только при прицельном сканировании сердца, никаких симптомов, просто человек, главный орган которого поражен этой заразой, умирает в один прекрасный день во сне. И после его смерти никто даже определить не сможет от чего он умер. Все следы Серой Плесени мгновенно исчезают, убив свою жертву. Страшная эта штука, и, сто процентов, запрещённая в нашем государстве. Хотя, как известно, запрещённая не означает неприменяемая. К счастью способных сотворить такую дрянь по пальцам можно пересчитать, только очень сильные маги могут насылать подобное проклятье. Похоже грядут великие чистки в окружении короля. Впрочем, маг мог и не знать для кого он приготовил в подарок подобный перстень, что конечно не умаляет его вины. Нельзя убивать других людей безнаказанно. Но если бы речь шла о простом горожанине, то был бы шанс отвертеться, а так... Очень скоро одним магом в нашем мире станет меньше.
   Тем временем события развивались стремительно. Побледневший королевский маг, осмотрев главу государства, уступил место магистру Дальерон, сноровисто притупившей к лечению. Я наблюдала как на энергетическом уровне быстро исчезают чудовищные, гадкие сопли с сердца нашего повелителя, однако я так же видела, что серая нить, связывающая кроваво-красный рубин из кольца и уже очищенное сердце, никуда не делась. И это несмотря на то, что треклятое кольцо повелитель сразу снял, поместив его в принесенную слугами шкатулку, которая немедленно исчезла в необъятном кармане мантии королевского мага, как я понимаю именно ему, как главному специалисту по магии во дворце, и предстоит заняться поиском виновных. Необычно это смотрелось: теперь зловещая нить тянулась к королю прямо из кармана мага.
  - Прошу прощения, ректор Прокссоренгейн, не сочтите меня назойливой, можно мне сказать?
  - Говори Шелль, ты сегодня отличилась, тебе всё можно.
  - Мне кажется этого всего недостаточно. То есть сейчас всё нормально, но связь с кольцом не прервалась, несмотря на то, что король его снял. Может конечно она прервется если отнести украшение подальше, а вдруг нет?
  - Что конкретно ты видишь Шелль?
  - Серая нить по-прежнему тянется от кольца, ну, то есть от кармана господина королевского мага к сердцу его Величества.
  - Я ничего такого не замечаю, - снова встрял королевский маг.
  - И я не замечаю - подтвердил ректор, - но мы с Вами и раньше, надо признать, ничего опасного не видели. Так что придется нам покорно принять тот факт, что этой девочке доступно что-то недоступное нам. Шелль, ты можешь, показать нам точно, что ты видишь?
  - Как?
  - Сотвори иллюзию, это ты уже можешь.
   Могу, просто не догадалась использовать такой простой вариант, чтобы поделится с остальными своими видениями. Я легко прищёлкнула пальцами и, произнеся несколько слов, спроецировала картинку на ближайшую стену. Иллюзия вышла так себе, то и дело мерцала и пыталась раствориться, видимо из-за нервов я вложила в неё недостаточно силы, но всё же на картинке была явно различима серая нить, связывающая смертельный амулет с королем.
  - Похоже на стандартное заклятье, странно что мы его не видим. - удивился королевский маг.
  - Тем не менее, это факт, как и наличие Серой Плесени на сердце короля. И Шелль права, если связь не прервать всё вернется на круги своя. Как вариант ежедневно лечить короля от Серой Плесени прям с утра перед завтраком. Однако такие ритуалы не особо радуют ни пациента ни лекаря. Значит надо прервать связь.
  - Как? Как мы можем уничтожить то, что не видим?
  - Придется довериться Шелль.
  - Ни за что, я ещё не рехнулся, чтобы доверить жизнь короля какой-то девчонке недоучке!
  - Могу я принять участие в столь оживленной дискуссии? - Вмешался в разговор сам король - Тем более, что как мне кажется, меня она касается напрямую.
  - Ваше Величество...
  - Остановитесь, господин королевский маг, я в состоянии принять решение, касающееся мой жизни самостоятельно. Девочка уже фактически спасла эту самую жизнь, не вижу причин не позволить ей закончить начатое.
  - Ваше Величество...
  - Я принял решение! Надеюсь я обладаю достаточным интеллектом и властью, что бы мне не возражали?
   Не выдержав, я вмешалась в спор самых влиятельных людей королевства. Мышь мышью ты Шелль, а как до дела доходит то храбрая. Однако, я уже говорила, что стресс мобилизует мои внутренние ресурсы как нельзя лучше, в том числе умственные.
  - Прощу, прощения. Я не стану пытаться лечить короля, я не буду пробовать снять эту непонятную связь между амулетом и его Величеством. Я могу просто уничтожить амулет. Никакого воздействия на самого короля и, следовательно, никакого риска для него. Это ведь должно сработать, правда?
  - Каким образом, интересно? Если бы это было так просто, думаешь никто из нас не догадался бы шибануть по перстню магическим ударом, а то и просто молотком? Это же не просто самоцвет, это заговоренный амулет с проклятьем на нём, его невозможно уничтожить пока не снимешь заклятье, а снять заклятье нельзя пока его не видно. Заколдованный круг. - Саркастично усмехнулся королевский маг. К счастью ректор знал меня гораздо лучше.
  - Что ты собираешь делать, Шелль?
   Я сотворила иллюзию перстня, теперь уже картинка получилась чёткая, изображение не дрожало, похоже я и впрямь успокоилась и взяла себя в руки.
  - Вот тут и здесь, - показала я пальцем, - если я изменю структуру кристаллической решетки, он просто рассыплется. Теоретически можно попытаться превратить его в алюминий, но не уверена что выйдет. Ни разу не пробовала.
  - Замечательная идея, Шелль.
  - Просто отличная - ехидно добавил королевский маг, - жаль что нереализуемая.
  - А это мы сейчас увидим, - улыбнулся ректор, придав тем самым мне уверенности - отдайте, пожалуйста, девочке перстень, господин королевский маг. Действуй Шелль. Главное не спеши.
   А чего тут медлить? Преобразование материалов это мой конек, это давалось мне столь легко, что сама порой удивлялась. Менять структуру, из одно делать другое, это было так же просто и естественно, как дышать. Все же я метаморф, любые превращение являются основой моей природы.
   Камень рассыпался мелкой пылью у меня в руках, одновременно с этим серая нить разлетелась миллиардом мелких песчинок, и уже ничего недоброго более не тянулось к сердцу короля. Получилось. Так просто. Что же они смотрят на меня как на чудо дивное? Все кроме ректора. Даже магистр Дальерон.
  - Дааа, - прошептал королевский маг, - эту девочку ждет большое будущее, очень большое.
   Удивительным образом его слова меня совсем не порадовали. Не похоже было на похвалу.
  
  <Глава 22>
  
  В которой я снова выступаю в качестве разрушительницы, не только устоев, но и вполне себе осязаемых предметов.
  
   До большого будущего было ещё далеко, а пока я продолжала свою учёбу. Единственным существенным изменением стало то, что теперь меня то и дело приглашали во дворец. Ректор старался всегда по возможности сопровождать меня, что явно не нравилось королевскому магу. Впрочем, это его проблемы. Мне тоже много чего в жизни не нравилось, например, эти придворные визиты.
   Главное я была рада, что не остаюсь наедине с тем, кто явно нацелился заполучить меня себе в подчиненные. Понимая, что я обладаю силой на порядок превышающей стандартную, но не обладаю ни опытом ни знаниями, королевский маг старался расположить меня и завоевать моё доверие. Меня эти встречи напрягали и тяготили. Светская жизнь была откровенно не моим. Я по натуре слишком ленива и брезглива, чтобы интересоваться дворцовыми интригами и пытаться сделать успешную карьеру. К счастью, сам король в благодарность за спасение, разрешил мне сосредоточиться на учёбе. Он был уверен, что никуда я от него не денусь, рано или поздно окажусь среди его обслуживающего персонала, но лучше это произойдет когда я буду хорошо обучена, больше толку будет.
   Тем не менее, он всегда приветливо беседовал со мной, расспрашивал об учёбе и жизни, казался искренне заинтересованным. Похоже ему действительно нравилось дружески общаться со мной, слушать мои истории о занятиях магией, как некую волшебную сказку, ему недоступную.
   В королевской семье маги не рождались. Не знаю почему, но это факт. За все годы, с тех пор как ведётся летопись в Королевстве Кхсаши, нет никаких упоминаний о рождении мага в династии нашего правителя, даже никто из дальних родственников не умудрился родить хоть одного единственного завалявшегося мага или магиню Даже каких-нибудь внучатых племянников или четвероюродных сестёр руководителя государства в рядах магов никогда не наблюдалось.
   Так что вполне понятен был его интерес. Я даже немного расслабилась и решила, что в конце концов существование при дворе и работа помощником королевского мага не сама ужасная участь, тем более, что впереди у меня немало лет в школе, пока нет смысла беспокоиться о довольно далёком будущем.
   В общем и целом мне нравилась моя теперешняя жизнь, успехи в школе по-прежнему были предметом моей гордости. А ректор после истории во дворце стал уделять мне ещё больше времени, и занимать со мной индивидуально целых два раза в неделю. Первым делом он посвятил меня в секреты ментальной магии, обычно эти занятия начинаются только на старших курсах, но по его выражению: 'Стыд и позор, что с твоими способностями ты не смогла связаться со мной ментально и предупредить об увиденном'. Я осознавала, насколько я неопытна, и легко могло так случиться, что по незнанию, невольно влезу в игры больших людей, а эти люди сожрут меня и не подавятся, несмотря на все мои способности. Ректору же я доверяла практически безгранично, должна же я хоть кому-то доверять?
   Потому я раз за разом пыталась освоить ментальное общение, и упорство моё вскоре было вознаграждено, к концу третьего курса я уже умела масленно передать краткую информацию по делу. О задушевных беседах без использования слов речь пока не шла, но это уже дело практики.
   Кстати, чем пуще я продвигалась в ментальной магии, тем проще мне становилось общаться со своим питомцем. Наша связь с Мраком была невероятно крепка. Мы не то чтобы разговаривали мысленно, нет, скорее это было похоже на передачу эмоций. Я ощущала его радость, растерянность злость или скуку. Каким-то непостижимым образом это походило почти на настоящее ментальное общение только это была передача скорее образов, а не мыслей. Он мог позвать меня передав мне свои эмоции, я просто знала когда нужна ему. Это чувство отличалось от того, что передавало его общую привязанность ко мне. Тоже вроде нужность, но другая. Очень сложно объяснить словами такие вещи, просто нет в языке таких слов. Интересно было бы расспросить об этом ректора, но не взирая на доверие к нему, я по-прежнему держала в тайне истинную природу своего питомца. Не знаю почему, что-то останавливало меня каждый раз когда я хотела начать откровенничать на эту тему. Как показали дальнейшие события моя интуиция всегда была на уровне.
   Третий год обучения подходил к концу, казалось жизнь моя вошла в правильное и спокойное русло. Все экзамены были сданы, и нас ожидала летняя практика. В этом году на повестке дня стояло обучение бытовой магии.
   Студенты отправлялись по разным городам королевства, работать помощниками городских магов. Самым завидным было конечно приглашение во дворец, работать помощником королевского мага пусть всего месяц, в качестве практиканта, о чем ещё можно было мечтать? Такое приглашение автоматически означало, что тебя заметили и по достоинству оценили. Какого же было удивление окружающих когда это приглашение внезапно получила я. Я, неизвестная деревенская дурочка, метаморф, девчонка в конце концов.
   А сам племянник министра, аристократ из старейшей семьи, да к тому же обладатель силы в целых пятьдесят восемь магических единиц, в королевский дворец не был вызван. Когда вывесили списки, я спряталась в своей комнате, не выдержав расспросов и завистливых взглядов. Юргесак был близок к повторной попытке моего убийства как никогда, однако полученный ранее негативный опыт, удержал его от решительных и немедленных действий.
   И вот спрашивается почему все так удивлены? Конечно никто не знал об истории, произошедшей во дворце. Да и вообще о покушении на короля не сообщалось, только десяток-другой аристократов были отправлены в изгнание, а некоторые и вовсе бесследно исчезли. В городе сплетничали по этому поводу, но правды никто не знал. Во дворце умеют сохранять секретность. Мои визиты туда, тоже не афишировались. Так что можно понять, что для большинства назначение моё на практику во дворец было неожиданным. Но с другой стороны я же и впрямь лучшая не только на курсе, но и в школе. Учителя никогда не скрывали, что я на голову превосхожу даже старшекурсников. Казалось бы кому, как не мне ожидать самого лучшего распределения? Но нет, все были уверены, что во дворец отправится Юргесак. И тут такой нежданчик.
   Честно говоря я бы охотно уступила ему это место, тем более что не верила в реальную пользу от этой практики. Знания значили для меня много больше престижа. Бытовой магии нужно учиться не во дворце, а у магов её активно практикующих, лучше подальше от столицы, работающие в глубинке бытовики обычно на поверку оказывались лучшими, опыт колоссальный. Но увы отказаться от королевского предложения было немыслимо. Такие вещи я уже понимала хорошо.
   Юргесак по-прежнему меня игнорировал, делая вид, что я не существую. Это меня откровенно радовало и я уже думала, что пронесёт, сможет удержать в себе нахлынувшие чувства и принять очередное поражение как данность. Плохо я знаю людей, тем более мужчин, тем более аристократов.
   Гром грянул через несколько дней после появления списков распределения мест практики.
   Одним из способов выяснения споров между магами издревна являлась магическая дуэль. В настоящее время мало кто такой ерундой интересовался, во всяком случае взрослые маги точно дурью предпочитали не маяться. Однако дуэли были разрешены и между учениками, начиная со второго курса. Естественно под присмотром преподавателей, потому поединки обычно заканчивались без особых последствий. Пошвырявшись друг в друга заклинаниями, парочка, не поделивших что-то, задир, выясняла кто из них сильнее и расходилась.
   Когда Юргесак прилюдно вызвал меня на дуэль, я была скорее раздражена, нежели удивлена. Ну вот, ничему его жизнь не учит, я же явно сильнее его? Зачем нарываться? Но оказалось всё не так просто.
   Юргесак вызвал меня на дуэль силы. Что это такое я понятия не имела, но видела как изменился взгляд ректора присутствующего при вызове. Он даже пытался отговорить моего противника от этой затеи. К сожалению тот был упрям и к тому же чересчур самоуверен, а оказывать влияние на мага сделавшего вызов запрещено законом. Я вызов приняла, а что оставалось делать? И сразу рванула в библиотеку на поиски информации, надо же выяснить что такое дуэль силы и чем она отличается от стандартной магической дуэли.
   Прочитанное ввело в меня в ступор. По всему выходит, что Юргесак не просто дурак, он феерический идиот. Дуэль силы была популярна в далеком прошлом и почти канула в лету в нашем столетьи. Изначально она задумывалась как прямое противостояние чистой сили, маги не использовали заклинания, а боролись исключительно магической энергией. Таким образом побеждал не тот кто умнее, образованнее или хитрее, имело значение лишь то сколько тебе изначально выдано природой способностей. То есть теоретически маг-недоучка мог выйти победителем в схватке с опытным взрослым магом, если окажется, что уровень сили у первого выше.
   В некотором смысле я могла понять Юргесака. Мой уровень силы был никому не известен, что, по его мнению, значило лишь одно: он не велик. Ему даже в голову не приходило, что существуют люди, которые не любят привлекать к себе внимание. Более того, в обществе слишком глубоко укоренилась мысль о том, что метаморфы в принципе ни на что не годны, разве что ублажать мужчин. Тот факт. что метаморф не просто обладает магией, а превосходит по силе других магов, никак не мог уместиться у Юргесака в голове, странным образом несмотря на все мои успехи в учебе, тот всё ещё был уверен, что дело исключительно в протекции ректора, который имеет на меня виды. Удивительно, как могут быть слепы люди и к каким, поистине непоправимым, последствиям может привести эта слепота.
   Дуэли я не боялась, в отличие от Юргесака я знала, что мой уровень силы гораздо выше пятидесяти восьми.
   Самое страшное в этой дуэли было то, что при прямом противостоянии силы, победивший забирает силу соперника. Это жестоко. Для мага потерять свои способности означает практически смерть. К счастью правила дуэли силы были изменены после изобретения устройства силу эту измеряющего. Теперь не было необходимости в прямом противостоянии и любой из дуэлянтов мог потребовать заменить его обычным изменением силы. Побеждал, соответственно, тот у кого цифра оказывалась больше. Неромантично, зато просто и практично. Однако победитель по-прежнему имел право забрать силу побеждённого, но мог и потребовать любой другой компенсации. Чаще требовали именно компенсации, поскольку взять силу другого мага конечно можно, но вот использовать её для собственных целей невероятно сложно. Чужая сила и есть чужая, совладать с ней непросто, не каждому по плечу. Опасная это практика - изпользование чужой силы, и поскольку в любом случае может увеличить резерв лишь на несколько единиц в целом, того не стоит, другое дело компенсация, повторюсь она могла быть любой. Суть в том, что вообще любой. Теоретически победитель мог сделать побежденного своим слугой на всю жизнь, отобрать имущество, или заставить выплачивать дань. Мог держать его на коротком поводке, пугая тем, что забрать силу он имеет право в любой момент и требовать исполнять даже самые невероятные свои желания. Это было хуже, чем рабство, это было хуже, чем жизнь метаморфа при опекунах. После прочитанного мне стало совершенно ясно, что Юргесаку не нужна была моя сила, которой он считал у меня и вовсе нет, ему было нужно мое унижение. Редкая всё же сволочь, такую и наказать не грех.
   Дуэль была назначена, на день предшествующий началу практики. Видать Юргесак таки надеялся получить место при дворе когда выясниться, что я ничего не стою как маг. Потому он не просто пригласил двух свидетелей со своей стороны, как было предписано правилами, он расстарался по полной - одним из свидетелей был его дядюшка министр, а другим, тарампарарам! Королевский маг! Тот наверно про себя ржал и предвкушал весёленькое шоу. Зуб даю, если бы король мог себе позволить, он бы тоже заявился, ехиднее нашего монарха человека стоило ещё поискать. Я со своей стороны в свидетели позвала магистра Кренга и магистра Зольгис. Оба хорошо представляли, что я такое на самом деле, выбрала я их потому, что первый был моим куратором как боевик, а вторая преподавала бытовую магию, ту самой из-за практики по которой и разгорелся весь сыр-бор. Ректор присутствовал в качестве главы заведения и судьи выносящего окончательный вердикт.
   Рано утром мы всей тёплой, но не особо дружной, компанией собрались во внутреннем дворике, где находился пресловутый измеритель силы, естественно его давно привели в порядок после того непотребства которое я с ним когда-то учинила.
   Собравшаяся компания представляла собой довольно забавное зрелище со стороны. Самоуверенный Юргесак, рядом дядюшка министр, на лице которого читалось: 'Ща мы вам всём покажем! Огого что!', явно прослеживалось наследное сходство характеров. Душевная такая семейка. Королевский маг, державшийся поодаль и, по-моему, приготовившийся использовать ситуацию в свою пользу, то ли просто повеселиться хотел, то ли щелкнуть по носу министра, так чисто для профилактики, чтобы знал своё место. Преподаватели, тяготившиеся необходимостью участвовать в этом цирке, тем более, что результат для них секретом не был. И я, слегка сонная и, как обычно по утрам, в дурном настроении, в глубине души мечтающая, чтобы мне позволили шарахнуть молотком силы не по наковальне, а по тупой башке того, кто всё это затеял.
   В торжественной, хотя и несколько скучной обстановке, были зачитаны правила проведения дуэли силы, ректор ещё раз спросил не готовы ли стороны примириться, в ответ получит от Юргесанга лишь презрительную усмешку и твёрдое: 'Нет'. Ну что ж каждый сам кузнец совего несчастья, а дураков надо учить. Не то, чтобы это помогает, но пытаться всё же следует.
   Затем мы по очереди произнесли слова древнего заклинания, связывающего дуэлистов. Разорвать его было невозможно, теперь по результатам испытания победитель получает возможность в любой момент извлечь всю силу побежденного. Прекратится эта связь лишь со смертью одного из дуэлянтов ну или если победитель отпустит соперника добровольно сняв с него обязательства.
   Назад дороги не было.
   Первым, как сделавший вызов, по правилам к наковальне подошел Юоргесак. Повезло, не знаю как бы преподаватели выкручивались, зная что после моего удара от измерителя останутся рожки да ножки. Может они припасли запасной инструмент? Как-никак, однажды они его уже чинили, наверняка предусмотрели варианты.
   Итак, Юргесак, пафосно, словно на королевской свадьбе ему поручили рассыпать лепестки роз перед кортежем, направился к наковальне силы, прихватив золотой молоток, ещё раз снисходительно оглядев всех присутствующих, он со всей силы ударил молотком по наковальне. Красный шарик бодро поднялся и остановился возле отметки шестьдесят. Надо же, а он за два года неплохо продвинулся! Увеличение потенциала на единицу в год, можно было назвать рекордным. Цены б ему как магу не было, если изобрести способ поместить в его дурную башку немного мозгов вместо старых газет, что там пылятся.
   - Уровень силы студента Юргесака шестьдесят магических единиц. Прошу занести в протокол, - провозгласил ректор.
   Протокол вела магистр Зольгис, секретаря школы видать опять забыли пригласить. Впрочем, никто не возражал, все участники представления, ой прошу прощения испытания, подписали протокол, после чего пришла моя очередь показать миру на что конкретно я способна.
   Честно говоря я злилась, злилась на тот факт, что вставать пришлось рано, что вместо того, чтобы готовиться к практике я обязана участовать в этом цирке с обезьянками, злилась на Юргесака за то, что он такой болван, а на его дядюшку за то, что он дядюшка болвана. Злилась на королевского мага просто за то, что тот крайне ехидно улыбался и кажется потирал руки, предвкушая веселье. Даже на преподавателей немного злилась, хотя вроде бы не за что. А главное злилась на саму себя, просто так, без причины, просто злилась. Потому подойдя к наковальне силы, я вжарила по ней злополучным золотым молоточком от души. В конечном счёте скрывать свой уровень теперь нет нужды, так что я вложила всю свою злость в один единственный удар.
   Красный шарик привычно взлетел в небеса, и, затерявшись в облаках, по понятным причинам возвращаться не планировал, ну его на фиг, со злющим метаморфом связываться. Наковальня силы треснула и, немного подумав, рассыпалась на такие малюсенькие кусочки, что для склейки пришлось бы пригласить несуществующих лепреконов, заплатив им золотом, да и те вряд ли повелись бы на такое невыгодное деловое предложение. Золотому молоточку повезло больше, по крайней мере рукоятка уцелела, и я по-прежнему сжимала её в руке. Надеюсь меня не заставят заплатить за умышленную порчу имущества школы? Я девушка бедная, пусть аристократ который всё это затеял платит.
   Золотистые пылинки силы весёлой стайкой выпорхнули откуда-то, где по законам анатомии у Юргесака должно было располагаться сердце, хотя я лично очень сомневалась в том, что у него такой орган в принципе присутствует, и потянулись, видимой лишь могущественными магами, призрачной дорожкой к моим пальцам. Теперь я держала его за сердце. Так говорят маги о тех, кто навсегда подчинен другому магу после проигрыша в дуэли силы. Эту связь было нельзя ни приостановить ни разрушить, лишь смерть одного из связанных или великодушное разрешение победителя могли стать причиной разрыва.
   На лица некоторых присутствующих стоило посмотреть.
   Ректор укоризненно качал головой, видимо размышляя где взять другой измеритель силы. Оба магистра откровенно ржали над остальными участниками представления. Королевский маг застыл с открытым ртом. Вот от него я такого если честно не ожидала, хотя он ведь не был в курсе касательно первой попытки измерить мою силу, знал что я сильный маг, но что настолько даже не предполагал. Но конечно наиболее привлекательным зрелищем были лица министра и его племянника, если первый откровенно не понимал что случилось, поди прибор какой бракованный подсунули, кто их знает этих магов, то второй, дурак-дураком, а мгновенно сообразил что последствия его глупости не заставят себя ждать. Юргесак был бледен так, что казалось вот-вот хлопнется в обморок. Уж он то хорошо продумал итог, он точно знал, что произойдет после испытания, правда в его сценарии победителем выходил он. Но вот незадача, выяснилось мечты не всегда становятся былью.
   Теперь я имела право прямо сейчас забрать всю его силу, оставив его пустым, уже не магом, но и не человеком. Единожды почувствовавщий в себе силу, никогда не станет прежним если этой силы его лишить. Вот только мне его сила нафиг была не нужна. Своей хватает. И вообще дурное это дело чужой силой пользоваться. Меня в детстве папа научил, что воровать плохо. Пусть тут другая ситуация, но всё равно противно.
  - Прощу занести в протокол, что сила студентки Шелль превышает двести магических единиц, более точное определение значения силы невозможно, в связи с поломкой прибора, да и в принципе отсутствием приборов достаточной мощности.
   Голос ректора прозвучал в тишине как приговор. Если до этой минуты, всё происходящее казалось сном, то теперь вердикт был вынесен. Обжалованию не подлежит.
   Юргесак всё же не грохнулся в обморок, за него, как ни странно, это сделал его дядюшка министр. Самым позорным образом приземлился на пыльный школьный двор и лежал там, никому не интересный и не нужный.
  
  <Глава 23>
  
  В которой я невольно примеряю на себя роль вершителя судеб и это мне не слишком нравится.
  
   Я смотрела в глаза Юргесаку и размышляла: вот оно как бывает, разом потерять всё из-за непомерной гордыни. Я-то знала, что такое потери, более того я понимала, что самой страшной из них является именно потеря свободы и самого себя. Всё остальное - жизнь: ты идёшь, спотыкаешься, падаешь, встаёшь и снова идёшь. Иногда тебе кажется что мир рухнул, что ты потерял всё, но пока у тебя остается надежда собрать себя в единое целое, ты живёшь. Я метаморф, мне свобода в нашем государстве по закону не положена. Дурацкая железка на моей руке ежесекундно напоминает мне об этом. Я не то чтобы свыклась с этим, но жила в предложенных обстоятельствах, мечтая однажды стать чем-то иным. Я, так легко менявшаяся внешнее, надеялась изменить свою суть, так чтобы свобода стала для меня возможной.
   Сейчас, в этот самый момент, я держала за сердце своего врага, чётко осознавая, что могу дать ему почувствовать, как я проживаю свою жизнь, каждый день, почувствовать, что значит не иметь права распоряжаться собой, что значит жить в страхе потерять самое дорогое. И от осознания собственной власти над Юргесаком меня затошнило. Моё абсолютно здоровое тело, отреагировало самым непостижимым образом на, казалось бы, желанный исход дела и я, едва успев отвернуться в сторону, упала на колени содрогаясь от спазмов, не в силах остановить рвоту.
   В некотором смысле это не просто дало мне передышку, это дало мне возможность принять единственно верное решение. Не нужна мне чужая сила, не нужна мне власть над другим человеком, даже если человечность его под вопросом, вполне возможно передо мной стоит модифицированный кусок дерьма, всё равно. Не хочу! Не хочу распоряжаться его судьбой! Противно! Дело не в Юргесаке, дело во мне самой. Стоит мне воспользоваться подвернувшейся под руку властью и я перестану быть собой, стану чем-то совсем иным, и точно знаю это иное мне не понравится. Мое тело отреагировало быстрее чем мозг, потому меня и затошнило.
   Слова, позволившие бы мне отпустить Юргесака, уже было готовы сорваться с моих губ, но трезвый и рассудительный голос ректора оказал на меня то же воздействие, что и ведро ледяной воды, неожиданно вылитое на голову.
  - Шелль, по условиям дуэли силы ты имеешь право забрать силу противника, но так же имеешь право потребовать любую компенсацию. Я бы рекомендовал тебе не спешить и не принимать поспешных решений.
   Конечно ректор был прав, он всегда прав, но сама мысль, что мне придется держать Юргесака за сердце ещё хоть минуту, по-прежнему оставаясь мечом, который занесен над головой приговоренного, сама эта мысль делала меня больной. Я не готова забрать чужую свободу, убить может быть, но не пленить.
  - Нет нужды тянуть время, - странным образом мой голос звучал так, словно бы доносился сразу со всех сторон и принадлежал какому-то неведомому существу, а не бедной девчонке метаморфу, - я приняла решение. Мне не нужна сила Юргесака, мне не нужны его деньги, не нужна его жизнь. Признаюсь унизить его было бы приятно, но недостойно. Я готова опустить его сердце, но цена должна быть заплачена. Иначе всё это представление не имеет никакого смысла.
   Юргесак по-прежнему молчал, дядюшка, которого спешно привели в сознание, рванулся было что-то сказать, но был остановлен королевским магом.
  - Итак, вот моё решение: Югресак, ты обязан исправить зло которое ты успел причинить, по глупости ли или из-за подлости, неважно. Ты должен лично разыскать всех девушек и женщин которых ты обидел, и, извинившись, выполнить всё что они потребуют взамен прощения. Повторяю ты лично, не прибегая к помощи нанятых людей.
   Вконец офигевший от происходящего дядюшка наконец встрепенулся и подал голос:
  - Да вы с ума тут все сошли, это же на годы работы, мальчику надо учиться.
   Да, похоже идиотизм у них это наследственное, он и впрямь не понимал, что мальчику может прямо сейчас стать 'Не надо учиться' вообще никогда, что мне достаточно лишь сжать пальцы призывая его силу, как эта самая сила утечет из него скорее, чем молоко сбегает из кастрюли нерадивой хозяйки, заболтавшейся с подругой и позабывшей его на плите.
   Королевский маг что-то шёпотом сказал министру, после чего глаза у того округлились настолько, что казалось удержаться им в орбите будет ой как непросто.
  - Юргесак, каждая обиженная тобой женщина имеет право получить нужную именно ей компенсацию, я не говорю о деньгах, точнее не только о них. Ты обязан просветить их насчёт условий сделки, и если кто-то потребует от тебя отправиться на десять лет в монастырь замаливать грехи, или жениться то так тому и быть. Ты понимаешь? И ещё: каждой ты должен говорить, что ты засранец! - добавила я исключительно из природной вредности, ну чтобы сбить слегка градус пафостности мероприятия. Ну да, признаюсь, не сдержалась. Ну я таки не святая, нужно же и мне было хоть чуток положительных эмоций получить, раз уж выпал шанс.
   Если бы он мог, он бы меня убил. Мне не нужно было уметь читать мысли, чтобы знать, что он сейчас думает. И я бы, пожалуй, пожалела беднягу, такой удар под дых - очень хочется грохнуть наглую девку, а шансов никаких. Полагаю если бы ему предложили мою голову в обмен на магическую силу он бы и то согласился. Но никто не предлагал, что касается меня, я совершенно точно планировала собственной головой ещё долго пользоваться, а мое человеколюбие затаилось в глубине метаморфской души и захрапело, ибо считало, что ему в компании Юргесака всё равно заняться нечем. Пусть получает то, что заслужил.
  - Я, Шелль, победившая по праву сильнейшего, отказываюсь от силы Юргесака и возвращаю её на высказанных ранее условиях.
   Я распахнула ладонь и золотистые пылинки взмыли ввысь, закружившись в безумном танце. Нет, сила не вернулась к гордому аристократу, но только от него зависит получит он её обратно или нет. Сила уже не лежала в моей ладони, она не принадлежала никому до тех пор, пока мой противник не исполнит всё назначенное мной. Как только последняя женщина, униженная им, скажет заветное, причем обязательно искреннее: 'Прощаю' он снова станет магом.
   Впрочем, меня он более не интересовал. Судя по последнему восклицанию дядюшки, на этот тяжкую работу у Юргесака уйдут годы, так что вряд ли мне посчастливится учиться с ним вместе. Скучать не стану, чёрствое я создание, бездушное, не человек, а проклятый метаморф.
   - Дааа заварила ты кашу Шелль, - задумчиво протянул ректор. Мы традиционно сидели за чашкой чая у него в кабинете. Суета, связанная с испытанием, закончилась. В ушах ещё звенели истерические крики и визги дядюшки министра, пытавшегося призвать к порядку зарвавшихся магов и одну маленькую зверюшку. К счастью его быстро утихомирил королевский маг лично. Кстати надо отдать должное Юргесаку, он не истерил. После поединка, он вообще не произнес ни слова, стоял сжав побледневшие губы, то ли просто не веря в происходящее, то ли понимая, что криками делу не поможешь. Вдруг будет из него толк когда-нибудь? Пообтешется за годы без магии, научится с уважением относиться к другим людям. Очень на это надеюсь. Хотя может он окажется слабаком и не сумеет придушить собственное эго в тёмном углу, тогда останется без магии, проживет жизнь обычного человека, благо положение и состояние позволяют ему прожить таки очень неплохую жизнь, с точки зрения большинства. Но не с точки зрения мага, потеря силы страшнее гибели, не думаю что лично я бы согласилась на подобное. Случить это со мной, я бы из себя наружу выпрыгнула, но сделала всё, чтобы вернуть утраченное.
   Магистр Зольгис во время всей этой суеты успела шепнуть мне: 'Хорошее решение, Шелль', но скорее всего это она из женской солидарности, вон ректор похоже не очень доволен.
   Я молчала, ожидая продолжения разговора.
  -Да, да, - ответил на не высказанный вопрос ректор, - я знаю, что заварила эту кашу на самом деле не ты, но по результатам готовки всё равно выходит, что ты шеф-повар, а Юргесак, так, поваренок.
   Что-то учителя моего на кухонные сравнения потянуло, проголодался небось.
  -Ты, Шелль с одной стороны вроде всё правильно сделала, а с другой стороны провалилась. Допустим, силу твою мы всё равно скрывать уже не могли. Да, королевский маг не знал насколько ты сильна, но в том что сильна сомнений у него не было, рано или поздно уровень твой стал бы ему известен. А вот тот факт, что ты назначила такое унизительное наказание Юргесаку, не прибавило тебе друзей.
  - Можно подумать у меня они раньше водились, друзья эти, - проворчала я. - Врагов всегда хватало, а вот очереди из доброжелателей никогда под моей дверью не наблюдалось.
  - Ну записать разом во враги не только министра, но и одну из самых старейших аристократических семей королевства целиком, это как ты понимаешь не тот подвиг которым надо гордиться. То есть можешь и гордиться конечно, но хлопот это тебе принесёт немало. Что радует - королевский маг теперь постарается тебя защитить, что не радует - причины для этого у него отнюдь не альтруистические. Если раньше у тебя был хоть мизерный шанс остаться после обучения в школе и избежать государственной службы, то теперь этот шанс испарился, как призрачные надежды бесприданницы на удачное замужество. Так что прими это как данность, девочка: после окончания школы ты окажешься в помощниках у королевского мага, так что советую налаживать отношения с ним прямо сейчас. Терпеть он тебя будет до тех пор, пока ты ему будешь полезна. Дурочку из себе не строй, всё равно не получится. Даже твое артистическое прошлое не поможет, в людях королевский маг разбирается. Постарайся искренне принять свою судьбу и не пытайся переиграть мага. Он должен быть уверен в твоей преданности, иначе тебя просто уничтожат. Найдут способ, поверь мне.
   Эх, ну что же это за судьба у меня такая! Всего-то и хотела спокойной жизни, подальше от сильных мира, но нетушки. Лезут со всех сторон, с пути истинного меня сбивают. Оставьте меня в покое! Но нет, не тут-то было. Как же мне надоело, что всегда и всё за меня решают другие.
  - Всё что я могу для тебя сделать, это постараться развить твою силу, - продолжил ректор, - но к сожалению опыт набирается лишь годами, так, что тебе придется самой этого опыта набираться. Главное помни всегда: сила это только часть успеха! Учись Шелль, знания это единственное, что может тебя хоть как-то защитить. Надеюсь они позволят прожить тебе достаточно долго, чтобы набраться того самого необходимого тебе опыта.
   Юргесак покинул школу на следующий день на рассвете. Я сидела на подоконнике в обнимку с Мраком. Почему-то в эту ночь мне не спалось, и я, уставшая от бесплодных усилий подружиться с подушкой, бросила это бесполезное занятие и, завернувшись в плед, грела, озябшие несмотря на летнее время, пальцы о чашку горячего чая. В окно моей коморки на чердаке двор и даже выезд со школы были видны как на ладони. Потому, естественно, я обратила внимание, на слуг торопливо выносивших в предрассветное тёмное время сундук с добром нашего богатенького уже не студента и, наконец, его самого, гордо задрав голову чеканившего шаг. Когда Юргесак подошел к арке за которой его ждала другая жизнь, жизнь вне магии, он на минуту запнулся и резко оглянулся назад, уставившись мне прямо в глаза. Ну это мне так казалось, что прямо в глаза, на самом деле с такого расстояния вряд ли он меня вообще разглядеть мог, но почему-то я думала: он сейчас знает, что я смотрю ему вслед и, внезапно, я почувствовала горячую, почти обжигающую волну ненависти, окатившую меня с ног до головы. Да, ректор был прав, заводить врагов я умею отлично, пора начать тренироваться заводить друзей. Надеюсь всё же, это последнее происшествие подобного рода, случившееся со мной в школе. В конце концов Юргесак уходит, а остальным до меня дела нет.
   Зря конечно надеялась, как обычно, зря.
  
  <Глава 24>
  
  В которой сначала случается непоправимое, а потом я его пытаюсь исправить
  
   Вернувшись после практики по бытовой магии, которая в моем случае проходила во дворце, я погрузилась в учебу. Сама практика оставила у меня двойственное впечатление, с одной стороны королевский маг учил меня не халтуря, с другой стороны обращался со мной бережно и осторожно, как с тухлым яйцом. Очень часто я натыкалась на его задумчивый взгляд, словно он подумывал: 'А не подсыпать ли ей немного яду в прохладительные напитки? Так, чисто для профилактики'. Я конечно старалась учиться и выполнять все его задания на отлично, при этом не лезла вперед со своим личным мнением по любому вопросу, а напротив, выглядела приличной ученицей, преданной делу, короне, придворным шутам и домашним животным, а главное королевскому магу персонально. Не знаю насколько мне удалось убедить его в моей лояльности, но поскольку лояльность эта и впрямь присутствовала, никаких революций в мире Илион совершать я не планировала, то надеюсь маг всё же остался доволен. В любом случае я была рада когда практика закончилась и я возвратилась в привычную обстановку - мою крохотную комнатку на чердаке, где обитали лишь мы с Мраком да многочисленные книги.
   Об истинной причине ухода Юргесака из школы я рассказала лишь Ализзе. Мне показалось, что подруге будет приятно узнать о том, что произошедшее с ней не останется безнаказанным. Кроме того если аристократ всё же решит, что магия вещь зело полезная и начнёт обход обиженных им девушек, для того чтобы вернуть силу, то к Ализзе ему придется на поклон тоже явиться рано или поздно. Так что пусть уж подруга лучше знает заранее какое счастье ей светит. Заодно продумает, что бы ей хотелось получить взамен на индульгенцию.
   Остальные учащиеся шептались тут и там, поглядывая на меня искоса и с недоверием. Похоже весть о том что Юргесак вызвал меня на дуэль силы не осталась в секрете, и тот факт, что аристократу пришлось досрочно покинуть наше родное учебное заведение, позволял сделать определенные выводы. Напрямую меня не спрашивали, опасались. Более того между мной и другими студентами образовалась ещё более широкая пропасть чем ранее, меня вновь избегали, все кроме Ализзы и Идморка. Да и с ними чувствовалась какая-то напряженность и недосказанность, поэтому я сама свела контакты с приятелями к минимуму, тем более что времени особо лишнего всё равно не было. Ректор после происшествия завалил меня дополнительными заданиями, да и другие преподаватели не отставали, подозреваю по его просьбе.
   И всё вроде бы наладилось в моей жизни, но какая-то смутная тревога не покидала меня ни на минуту, предчувствие ненадёжности и зыбкости бытия, заставляло меня спешить. Нужно выцарапать как можно больше знаний, быстрее, пока ещё есть время. Это время утекало и я словно бы физически чувствовала его бег.
   Всё же, как показали дальнейшие события, я немного расслабилась, Юргесак более не маячил у меня на горизонте и я, окрылённая своими успехами, поверила что могу справиться с чем угодно, и никакая опасность мне не угрожает, по крайней мере в стенах школы. Ошибка, моя стандартная ошибка.
   Как обычно, меня подкараулили когда я возвращалась поздно вечером из библиотеки. На этот раз поредевшая группа аристократов не вступала в переговоры, не пыталась воздействовать на меня магией, а просто-напросто кто-то их них стукнул меня по голове тяжелым предметом, и, прежде чем я успела что-либо предпринять, на меня накинули, вымазанную чем-то липким и вонючим, а потому очень скользкую, сеть, в которой я немедленно запуталась.
   Видимо они ожидали, что примитивный удар по голове будет достаточно действенным, чтобы лишить меня сознания, а сеть была лишь подстраховкой, но как ни странно именно сеть представляла для меня некоторую проблему. Голову свою я давным-давно надежно защитила магическим щитом, подозревая что именно эта часть тела довольно важна для дальнейшего существования, и потому имеет смысл сохранить её в состоянии пригодном для использования по назначению. Думать без головы было бы затруднительно, не говоря уж о проблеме коммуникации и питания. Я вообще где-то читала, что люди без головы долго не живут, ну или живут не очень счастливо.
   В общем удар этот по столь ценной части тела никаких последствий для меня лично не имел, а вот выпутаться из тонкой, липкой сетки, оказалось не так-то просто. Конечно я бы и с этим справилась, просто требовалось время, чтобы понять как это сделать. Более того я в принципе могла не напрягаться и, послав метальный зов ректору, ждать дальнейшего развития событий. Я уже услышала зловещий шёпот Цунриана, который после трагического ухода с арены Юргесака, руководил этой минибандой, по какому-то нелепому недоразумению считавшей себя аристократами. Мне ничто особо не угрожало, вот только в первый момент я немного испугалась, естественная человеческая реакция, даром что я метаморф. И этого мимолетного испуга было довольно для того, чтобы его почуял Мрак, благо действие происходило в двух шагах от двери в нашу коморку. Наша ментальная связь с Мраком была уже настолько крепка, что тот без труда считывал все мои эмоции и потому уловив страх, немедленно ринулся мне на помощь.
   Маленькая чёрная тень, стремительная словно ветер, метнулась к группе мерзавцев, пытавшихся тянуть тюк, состоящий из метаморфа и сетки, куда-то по коридору. Кто такие лохки знает любой маг, потому я была немедленно позабыта и заброшена, оставлена наедине с собой, вонючей сеткой и грустными мыслями, а пятеро придурков бежали по коридору, вереща словно стайка заполошных кур. Кажется парочку из них Мрак успел укусить. За это время я наконец опомнилась и разобралась с сетью, достаточно было разложить волокна из которых состояли веревки, и я слегка помятая и обмазанная липкой дрянью, но в остальном не сильно пострадавшая вскочила и с криком: 'Мрак стой!' - кинулась вслед за убегавшими. Убегавшие меня не особо интересовали, а вот мой питомец очень даже.
   - Шелль, открой, пожалуйста, - ректор деликатно постучал в дверь, хотя при желании мог бы войти пройдя сквозь стену.
   Открывать не хотелось, я сидела в обнимку с Мраком и понимала, что вот теперь то и случилась настоящая катастрофа, всё что было раньше - мелочи. Я сама из любой передряги влезу, а вот Мрак... Всё произошло быстро, но до прихода ректора у меня было время обдумать сложившуюся ситуацию и прийти к логичному выводу, что ничего хорошего нам с Мраком не светило.
   Открыть дверь конечно всё равно пришлось.
   Ректор смотрел на меня внимательным и немного печальным взглядом не говоря ни слова.
  - Вы нам поможете? У меня не отберут Мрака? Ну, пожалуйста.
  - Шелль, правила есть правила. Лохки под запретом в нашем государстве и тебе это прекрасно известно. А уж лохк в магической школе вообще дело немыслимое, тем более лохк, напавший на учеников. Ты вообще представляешь какой опасности ты подвергла всех окружающих?
  - Он не виноват! Он меня защищал! А так он хороший, никого не обидит. Столько лет у меня живет и магии до сих пор я не лишилась, как видите.
  - А вот это уже не имеет значения. Если бы ты просто позвала на помощь, то все нападавшие были бы наказаны, а теперь они автоматически превратились в пострадавших. Двое лишились магии по вине твоего питомца, надеюсь временно, но тем не менее.
   Я ещё сильнее прижала Мрака к груди.
  - Он не виноват! - упрямо твердила я.
  - Виноват, и ты тоже виновата. Мало того что принесла в школу запрещенное существо, так ещё и скрыла это от меня. Я думал ты мне доверяешь, Шелль, - ректор укоризненно смотрел на нас с Мраком. - А теперь отпусти лохка, я его заберу. Не заставляй меня применять силу.
  - Не надо, пожалуйста, ректор Прокссоренгейн. Не надо! Ну можно я его просто выпущу и он улетит? Давайте, Вы пришли, а его уже не было, а?
  - Ты предлагаешь мне обмануть коллег? Я глава Ковена, я один из тех кто принял закон о запрете лохков, и я по твоему должен его нарушить?
  - Мрак добрый, он никого не обидит. Он так долго здесь со мной, и никого не тронул. Если бы на меня не напали...
  - Я не имею никакого желания продолжать этот разговор, Шелль. Я очень тобой разочарован.
   Ректор протянул руку и произнеся какое-то неизвестное мне заклинание, в одну секунду обездвижил моего друга и его маленькое несчастное, поникшее, словно мятая тряпица, тельце было помещено в клетку, мгновенно возникшую из ниоткуда.
  - С тобой отдельный разговор. Предстоит разбирательство. Отчисление тебе не грозит, к счастью. Но наказание непременно последует.
   Когда за ректором захлопнулась дверь, я разревелась. Впервые за долгие годы. Хотя настоящим плачем это нельзя было назвать, я всхлипывал зло, яростно, но глаза мои оставались сухими. Да, я виновата, но как показала нынешняя ситуация, я не зря держала правду о своем питомце при себе. Даже ректор, единственный человек которому я в принципе доверяла, и то был, увы, не на моей стороне. Что говорить об окружающих? Но Мрака я им не отдам! Рано сдаваться, я зачем-то попыталась вытереть рукавом и без того сухие глаза слезы, нет, не время отчаиваться Шелль! Это не ты, ты никогда не сдаешься! Просто не можешь позволить себе такую роскошь: сдаться.
   Разбирательство по моему делу было назначено на следующий вечер. Видно никто не хотел надолго оставаться в одном знании с лохком, хоть тот и был заперт в клетке, которая находилась, по слухам, где-то в подвале. Слухи кстати роились и множились. За моей спиной шептались, ну да, мало того, что сама чудище неведомое, так и другое чудище в школу притащила, ведомое.
   Ализза была единственной кто пришел меня утешить. На занятия я не пошла, ректор велел мне сидеть у себя до окончания разбирательства. Но даже подруга как-то подозрительно посматривала в мою сторону, рассказывая мне о том, что за слухи гуляют обо мне по школе. Именно от неё я и узнала, где заперт Мрак. На общем собрании ректор лично пояснил студентам магам, что им бояться нечего, чудовище надёжно изолированно. Жаль конечно что только одно, я теоретически по-прежнему пребывала на свободе, хоть и добровольно не покидала комнату. Даже есть не ходила, вяло поковырявшись в тарелке с обедом, которую мне принесла Ализза, отодвинула её в сторону. Аппетита абсолютно не было, слишком уж я нервничала.
   Мне было почти все равно, что произойдет со мной, главным было спасти Мрака. Пусть мне нельзя его держать у себя, но хотя бы нужно было уговорить их не убивать ни в чём неповинное существо.
   Вечером за мной пришли. К счастью это был всего лишь магистр Кренг, как куратор боевиков в некотором роде отвечающий и за меня.
   В общем зале собрались все преподаватели школы, и ещё несколько незнакомых мне магов. Хотя нет, один знакомый не входящий в педагогический состав там был - королевский маг, что вполне объяснимо, всё же он не последний маг в королевстве, а значит входит в руководство Ковена Магов.
   Разбор полетов был коротким, лохк подлежал скорейшему уничтожению, мне полагалось взыскание: после окончания школы я была обязана отработать на корону бесплатно в течение пяти лет. Фиг с ним, отработаю, конечно. Я и так знала, что от должности помощника королевского мага мне не уйти, но они должны оставить в живых Мрака.
   Моя речь была несколько бессвязной и неэффективной. Я клялась, что мой друг безопасен и обещала безропотно принять любое наказание, только бы пощадили его. Кажется я вообще пообещала работать на корону бесплатно всю жизнь. Жалкое должно быть зрелище я из себя представляла. Не зря ректор хмурился, а королевский маг злорадно ухмылялся. Мне было всё равно, лишь бы помочь другу. Естественно моя пламенная речь не произвела на присутствующих должного впечатления.
   Уничтожение Мрака было назначено на завтра. Почему именно на завтра? Ох, оказалось что самое страшное ещё впереди. По требованию королевского мага, убить Мрака должна была я лично. Я едва сдержалась, чтобы не кинуться на него. Просто понимала, что бесполезно. Все мои эмоции вызвали бы у него лишь радость, а добраться до его противной рожи мне всё равно не светило. Не знаю уж что это было: бессмысленная жестокость или очредное испытание, которое по задумке могло сделать меня сильнее, умнее, жестче или придать какие-либо другие дополнительные качества, необходимые хорошему магу по мнению старших коллег? Мне было плевать. Я не любила убивать, данное действие было противно самой моей природе, а уж убить самое дорогое для меня существо, заставить меня не смогли бы и все маги мира. Обойдутся!
   Нет правда, они и впрямь верили, что я покорно подчинюсь и утром на рассвете убью Мрака? Единственного кого я по-настоящему люблю?
   На этот раз ректор вошёл в мою комнату без стука.
  - Мне жаль, Шелль. Скорее всего ты не поверишь, но мне и правда жаль. Не лохка конечно, тебя. Не стоило бы тебе проходить через это, но тут уж ничего не исправить.
  - Не исправить? Хотите сказать что Вы пытались?
  - Нет, не пытался. Просто потому, что откровенно говоря не вижу причин. В некотором смысле это пойдет тебе на пользу. Правила и законы придуманы не просто так, и их нарушение должно караться. Это полезный урок.
  - Урок? Вы считаете это уроком? Убийство ни в чём не повинного существа? Знаете ректор, Вы были для меня примером, во всём, всегда. Не думаю что когда-либо в жизни я так жестоко ошибалась в людях. В этой истории Вы вызываете у меня отвращение даже больше чем королевский маг, хотя я уверена, что убийство Мрака моими руками его идея. Возможно я пройду через это и это и впрямь сделает меня сильнее, и что если затем всю мою силу, и так немаленькую, я употреблю на то, чтобы уничтожить Вас? Такая мысль не приходила Вам в голову?
   Я сама не верила в то, что говорила. Просто внутри меня всё кипело и бурлило, чувства вырывались наружу и обрушивались на первого попавшегося мне на пути человека, который, впрочем, имел непосредственное отношение к этим самым чувствам. Я и впрямь была расстоена и ощущала себя преданной.
  - В тебе говорят эмоции, поэтому я не стану продолжать этот разговор, Шелль. Когда-нибудь ты поймешь меня.
   Ректор, круто развернувшись, вышел из моей комнаты, оставив меня наедине с моей ненавистью и болью.
   Когда-нибудь я пойму его? Черта с два! Пусть проваливается вместе со своей магией, школой, Ковеном и всем остальным! Я здесь не останусь! Не хочу! Иначе всю оставшуюся жизнь меня непрерывно будет тошнить от себя самой.
   И разу уж на то пошло, уйду я не одна!
   Час совы самое подходящее время для побега. Все спят, и крепко, никто не услышит таинственно крадущегося по тёмным коридорам метаморфа, особенно если этот метаморф принял облик огромной кошки. Кошки ступают мягко, не слышно, у них лапки словно бы специально предназначенные для побегов из разных мест, включая магическую школу.
   Не поверите, но Мрака даже никто специально не охранял! Эти люди были на сто процентов уверены в моей покорности. Дескать, куда мне деваться-то? Как миленькая с утра пораньше приду и убью собственными руками лучшего друга, только потому что они так решили. Ага, разбежалась!
   Открыть замок я даже пытаться не стала. Не то, чтобы это было сложно, но наверняка всё же какие-то магические заклинания на него установили. И если устанавливал ректор, то мастерства, чтобы с ним тягаться у меня пока недостаточно. Я конечно бы пробила чистой силой любое заклинание, но шум бы наверняка поднялся. А это, прямо-таки скажем, было не в моих интересах, не любила излишнего внимания по отношению к своей персоне даже в бытность мной актрисой.
   Зашла в темницу Мрака я, так сказать, с тылу. Точнее сказать: сверху. Над комнатой, где был заперт в ожидании уничтожения мой питомец, располагалось какое-то подсобное помещение, проделать дыру в потолке мне с моим умением преобразовывать материю не представляло труда. Не успел пол-потолок осыпаться прахом, как я ловко сиганула вниз, уже в змеином обличье. Змеиные тела прямо-таки созданы для проникновений в темницы через узкие дыры. С клеткой Мрака расправилась тем же образом - секунда и прутья дверцы проржавели до полного исчезновения. Мрак бросился ко мне, я сердцем ощущала его эмоции: радость, страх, веру в меня.
  - Да, да, мой родной, мы уходим.
   Но прежде чем отправиться в путь, я аккуратно превратила в пыль цепочки связывающие мой браслет метаморфа, на котором стоял магический маяк, со второй частью, врощенной мне под кожу. Можно было и вторую часть снять, но не время. Вытащить ее можно только разрезав руку, регенерация у меня быстрая, но всё же не мгновенная, не стоит в побег пускаться с раненой рукой, по запаху крови найти беглецов магам не составит труда, а что я не собиралась делать, так это облегчать им задачу. Обойдутся! Избавлюсь от второй части браслета позже.
   Я давным-давно обнаружила, что браслет метаморфа имеет магическую составляющую, наложенную только на видимую его часть. Оно и понятно, под кожей метаморфа никакая магия бы не прижилась, конечно цепочки были тоже заговорены, и снять это украшения было никому не под силу. Никому кроме меня. Всё же заговор на них ставил маг, сила которого не сравнится с моей. Я распутала наложенное заклинание ещё на втором курсе обучения, и не снимала браслет лишь потому, что это сразу заметили бы преподаватели. Браслет матеморфа известная гарантия того, что при желании найти его властям не представляет никакого труда. А вот и сюрприз, вам мои дорогие. Нежданчик так сказать. Матаморф маг способен на большее чем вы даже можете себе вообразить своим скудным умишком.
   Я злорадно усмехнулась и положила браслет в клетку где только что сидел Мрак. Оставлю им подарочек.
   На самом деле, конечно не стоило этого делать, незачем было сразу показывать врагам, что найти меня будет не так просто. Да, что там не просто - почти невозможно. Я метаморф, теперь без браслета я могла выглядеть как мне вздумается, никто и никогда не узнает кто я такая на самом деле. Я ещё и записку оставила. Совсем уж пижонский жест: 'Не ищите меня, так будет лучше для всех!'
   Глупая была, что говорить, и излишне самоуверенная.
  
  <Глава 25>
  
  О беглецах и дорогах.
  
   Поначалу мы двинулись на юг. Месяц Опадающих Листьев уже почти закончился, а Месяц Холодных Дождей, как следовало из названия, не сулил путешественникам ничего хорошего. Честно говоря, если бы не Мрак я, пожалуй, переждала бы зиму в столице. Затаилась бы, сменив облик, нашла бы работу. Никого бы не удивил очередной крестьянин пришедший искать лучшей жизни в городе. А тяжелая и не слишком щедро оплачиваемая работа в столице не переводилась.
   Однако замаскировать Мрака мне было непросто. Я отлично понимала, что именно он будет той самой приметой по которой меня можно вычислить. А любая иллюзия, наложенная мной, вызовет у магов подозрение. С чего бы это в принципе на собаку иллюзии накладывать? Что-то тут не чисто.
   Я пыталась представить логику моих преследователей, постоянно думала: что я лично сделала бы если бы мне пришлось разыскивать беглого метаморфа? Прежде всего сообщила бы всем членам Ковена Магов, что фактически означает всем магам живущим в Королевстве Кхсаши и имеющим достаточную силу, чтобы практиковать официально. Всем выпускникам Магической Школы. Понятия не имею есть ли у Совета Ковена возможность разом проинформировать тысячи своих членов, но будем считать что есть.
   Помимо браслета единственная возможность вычислить метаморфа это аура. Радужные всполохи в ауре метаморфа может разглядеть любой образованный маг. Конечно обычно маги не рассматривают ауры у каждого встречного поперечного, но при условии, что есть потребность поймать одного не в меру прыткого метаморфа без браслета, вероятно теперь будут разглядывать.
   Есть правда шанс замаскировать мою ауру, ректор даже начал учить меня этому искусству, вот беда только в том, что успела я взять всего пару уроков, потому совершенно не уверена в успешности этого предприятия.
   Городов мне стоит избегать. Вопрос пропитания не стоял особо остро, в зверином обличьи из меня выходит неплохой охотник, с голоду не помру. Вот только грядущий сезон времени года не радует, осень вскоре подойдет к концу, за ней грядет зима, опять-таки, если проводить время в основном в звериной шкуре, то переохлаждение мне не грозит, но я всё же не животное, не могу же я полгода волком скакать, пока не потеплеет? Отсюда и появилась мысль податься на юг, на первый взгляд здравая, но только на первый взгляд.
   Думаю искать меня прежде всего будут именно на дорогах южного направления, преследователи мои не дураки, наверняка просчитают мои мысли на раз.
   Что же тогда делать? Остается скрыться там где любые поиски затруднены по целому ряду причин, там где скрываются большая часть беглых преступников Королевства Кхсаши.
   Пограничье. Места дикие, но вольные. Издавна туда стремились толпы авантюристов и тех, кому в обычном мире терять было нечего.
   Наши Мир разделен на две части. Что там за таинственной, магической Завесой не знает никто, судя по тому что лезет оттуда то и дело всякая дрянь, ничего особо хорошего там нет. С другой стороны лохки именно оттуда в наш мир и пришли, и если все считали их страшным злом у меня сложилось по этому поводу собственное мнение. Кроме того никто не заставляет меня идти за Завесу, можно поселиться неподалеку. Пограничье большое, народ там свободолюбивый и вольный, власть короля в тех местах условна. Вроде бы и часть Королевства Кхсаши это Пограничье, а вроде бы и самостоятельная область. Налоги в казну идут, но меньше чем из других регионов. С проверками туда служащие короны ездить не спешат, потому как бывало и не возвращались оттуда слишком борзые блюстители закона. Ну сожрали неведомые чудища из-за Завесы одного-другого госслужащего, что поделать? Они, чудовища эти, существа грамоте необученные, королевских указов не читают, в документах и рангах не разбираются. Им что чиновник, что крестьянин - один ляд, чиновники даже пожирнее будут, повкуснее и поаппетитнее. Случались конечно и казусы, разок-другой трупы чиновников находили в Пограничье с ножом в груди, но доказать, что чудовища ножами не пользуются было довольно сложно. В общем в командировку туда отправляли лишь тех, кого не слишком жалко было, да и то нечасто.
   Король наш, надо отдать ему должное, не дурак, понимал, что Пограничье единственное, что отделяет места откуда так и прут те самые чудища от остальных земель. Так что лучше на подданных, что обитают рядомс Завесой сильно не давить, а ну как разбегутся в разные стороны? Кто тогда станет от чудищ мрачных его и сотоварищей защищать? Патруль, занятый этим благородным делом, наполовину состоял из местных жителей, вторая половина: наёмники, были расходным материалом. Большинство магов, которым после окончания школы предстояло отработать свое на корону в тех местах, не чаяли свалить оттуда поскорее и подальше несмотря на то, что оплачивалась служба в Пограничье короной более чем щедро.
   В общем Пограничье жило своей собственной жизнью и если где и был у меня шанс спрятаться и завести-таки заветную избушку в глубине леса, так только там.
   Поразмыслив немного после очередной охоты и плотного ужина, состоявшего из мяса на первое, второе и третье, пойманный кролик вполне удовлетворял вкусам моего домашнего питомца, да и я не жаловалась, разве что на однообразие, я решила, что поход на юг имеет смысл отложить, не до курортов сейчас, и повернула на запад.
   На ближайшей стоянке, я поспешила освободиться от той части браслета, что вросла мне под кожу. Магии на ней не было, но бережёного Бог бережёт. Не стоит таскать с собой эту побрякушку, даже как напоминание о прошлом.
   Я уже забыла насколько это больно, вырезать браслет из руки на живую. Кажется я орала, что не мешало мне продолжать ковыряться в открытой ране, вытаскивая оттуда металлическое кольцо за прошедшие годы ставшее частью меня. Не нужна мне эта часть, не нужна. Избавиться от последнего воспоминания о несвободе было важно, поэтому я готова была терпеть эту жгучую боль, к счастью короткую. Здоровые мы всё же создания метаморфы, замотав искалеченную руку чистой тряпицей, пришлось пожертвовать одной из сорочек, я тихонько скулила, баюкая поврежденную часть тела, зная что боль пройдет очень скоро, нужно потерпеть лишь несколько минут. Так и случилось, рана перестала кровоточить через полчаса, и это при том, что я даже целебных трав в осеннем лесу отыскать не смогла. Завтра рана уже полностью затянется, даже повязку можно будет снять, а через неделю и следа не останется. Никто из простых людей и не поймет, что я метаморф, оставались конечно маги, но и над этим вопросом я работала.
   Каждый вечер, разведя костер где-то посреди леса подальше от человеческих поселений, я раз за разом пробовала преобразовать собственную ауру. Главное было научиться скрывать радужные всполохи характерные для метаморфов, о большем я и не мечтала. Вообще изменение ауры, а то и вовсе её сокрытие это довольно высокий уровень магии, учат этому на последних курсах, но по счастью я у нас вундеркинд, уроки которому давал сам ректор, может что и выйдет. При мысли о ректоре, невидимая рука на секунду сжала мое сердце, но я усилием воли скинула эту пятерню грустных воспоминаний. Нельзя смотреть в прошлое, для меня это верная гибель.
   Передвигались мы с Мраком в основном по ночам, неслись через леса и поля словно две чёрные тени, рядом. Я, понятно, в зверином облике. Чаще ягуар, иногда волк.
   Время от времени вылетала днем на разведку ястребом, определяя дальнейшее направление. Городов пока избегала, хотя мясо на завтрак, обед и ужин мне изрядно поднадоело.
   В любом случае денег у меня кот наплакал, забрала всё что было с собой, но львиная доля осталась в банке, и, соответственно, навсегда для меня потерянна. Сбежала я налегке, захватив лишь пару смен белья и запасной тёплый свитер. Повезло ещё куртка у меня была зимняя непродуваемая. В котомке за плечами хранилось всё мое имущество: кошель с жалкими грошами, кинжал, заменяющий мне и столовый нож, и топор, и оружие, да перстень, подаренный королем за его счастливое спасение. Штука дорогая, да вот продать его будет не так просто. Пока придержу, глядишь через пару лет прекратят повсюду искать беглого метаморфа и, вырученных за подарочек, денег как раз хватит на покупку развалюхи в лесу.
   Природа метаморфа была такова, что после превращения всё, что было на тебе в момент этого самого превращения, оставалось невредимым и вновь оказывалось на тебе при возращении человеческого облика. Одежда, обувь и даже заплечный мешок со всем содержимым. Так что щеголяв в облике зверя или птицы я не теряла свое скудное имущество, что радовало. Не в той ситуации я находилась, чтобы позволить себе что-либо терять.
   Через месяц, когда выпал первый снег, я решилась наконец посетить один из небольших городков на нашем пути.
   Предусмотрительно оставив Мрака в лесу и накрепко наказав никуда не двигаться, а ждать меня, я приняла облик молодого крестьянина и направилась в город. Слегка туповатое лицо, при этом здоровое, крепкое тело в комплектации с пудовыми кулаками и мускулами, бугрившимися под курткой. Надеюсь такого поостерегутся обижать местные жители. В моей коллекции обликов хранилось уже немало самых различных типажей, на все случаи жизни, что здорово облегчало мою собственную жизнь. Все эти облики я раньше использовала не часто, но тщательно тренировала свои таланты метаморфа, пополняя коллекцию. На ярмарках я предпочитала образ пожилой кумушки, любительницы посплетничать, в трактиры заглядывал, вместо меня настоящей, весёлый мужичок-выпивоха, а по улицам столицы шнырял прыткий мальчишка-рассыльный. Всё это была я, в те времена применяющая превращения просто так, для развлечения, сейчас же эти способности стали моим реальным шансом выжить.
   Да, я была права, главной приметой беглянки, то есть меня, оказался Мрак. Маги умны, они хорошо знают, что разыскать метаморфа могут только они сами. От обычных людей пользы мало, однако людей больше чем магов и шансы, что они заметят что-то, соответственно выше, потому весь город был заклеен обьявлениями о поисках небольшой черной собаки. Кошмар! Представляю сколько ни в чем не повинных псов ни за что пострадало, тем более что за достоверную информацию полагалась неплохая награда. Радует то, что в листовках было категорически запрещено пытаться поймать или убить животное, требовалось лишь сообщить любому магу данные о местонахождени лохматого подозреваемого. Надеюсь, это всё же спасло немало собачих жизней.
   Город обрушился на меня шумом и суетой. Может и впрямь многолюдное селенье, а может я просто отвыкла от людей за долгое время блуждания по лесам и полям. В любом случае задерживаться тут не имело смысла, всё что надо я уже узнала: меня ищут, всеми доступными способами, и эти поиски не предвещают ничего хорошего. Сомневаюсь, что меня по-прежнему ждёт хлебное место при дворе. В общем, купив в ближайшей лавке хлеба и крупы, я покинула город как можно быстрее. Не так давно у меня наконец начало получаться вносить изменения в ауру. Пока удалось лишь заглушить радужные всполохи темно-фиолетовым, означающим злость, не важно. В любом случае это прорыв, однако я понятия не имела, как долго продержится маркировка, и нет ли каких трюков у опытных магов, чтобы распознавать подобную подмену, потому не стоило рисковать. Бежать, в Пограничье, чем скорее тем лучше. Магов там мало, лишь в Патруле, отрабатывающие положенные годы. Остальные предпочитают места поприятнее. Маги в нашем мире не склонны к альтруизму, потому имея возможность устроиться в более приличных и денежных местах, мало кто своим местожительством выбирает такое опасное и непредсказуемое Пограничье. Разве что редкие сподвижники, но я о таких только в книжках читала. Ну или те кому посчастливилось там родится, говорят они иногда возвращаются. Но редко, ностальгия совершенно не свойственна магам. Кстати, мой приятель Идморк как раз из тех мест и никаких желаний вернуться туда после обучения ни разу не высказывал. Напротив, мечтал как, получив образование, перетащит в столицу семью, вернет славу своем обнищавшему, хоть и некогда известному аристократическому роду.
  
   <Глава 26>
  
   В которой я принимаю сначала решение, а затем неожиданное приглашение.
  
   Через пару недель поздно вечером, сидя у костра, я разговаривала с Мраком. Не то чтобы он отвечал, но как мне кажется понимал он просто отлично, а мне лично всего лишь хотелось поговорить вслух. За время побега я порядком одичала, так что просто пробовала на вкус человеческую речь, не разучилась ли языком ворочать? Не забыла какие-то из важных и полезных слов? В конце концов рано или поздно я надеялась попасть в человеческое общество и навыки общения могли оказаться не лишними. До Пограничья оставалось всего ничего, не больше недели пути, проблема состояла в том какой из путей выбрать.
   - Понимаешь, Мрак, - рассуждала я, помешивая нечто среднее между кашей с мясом и супом, привычная еда двух опытных путешественников, спасибо краткому визиту в город, где мне удалось раздобыть крупы, что внесло хоть немного разнообразия в нашу мясную диету, хотя мясо в нашем кашесупе всё же преобладало, крупу следовало экономить, - на самом деле дорога в Пограничье одна. Ну это для нормальных людей. Идёт она через горный перевал, построена давным-давно и считается относительно безопасной. Но если маги не дураки, а они, уверяю тебя, не дураки, именно там они будут нас поджидать. Есть шанс проскочить ночью, но опять-таки раз они не дураки то надо учитывать, что наверняка они нечто этакое придумали, чтобы нас поймать и темнота им не помеха.
   Мрак задумчиво глазел на меня, и явно соглашался с каждым моим словом. То ли понятия не имел как возразить, то ли впрямь доверял мне безгранично.
   - Считаешь надо попробовать по воздуху? - спросила я и, не ожидая ответа, продолжила, - опасно. Они отлично осведомлены о наличии крыльев у тебя и возможности обзавестить ими в любую минуту у меня. Чувствую не стоит нам туда соваться, даже по воздуху. Вот прям животом чую. И нет, это не колики от постоянной мясной диеты, это и впрямь чуйка. Я уверена.
   Мой питомец был согласен и с этим, он вообще никогда не воозражал, чтобы я не говорила. Ну то есть отвечать он конечно не мог, но его эмоции я считывала на раз и окажись, что он против какого-либо из моих планов, я бы сразу узнала.
   - В обход идти не вариант, посмотри на это, - я махнула рукой, редкие белые снежинки то и дело опускались неподалеку от нас, нашу стоянку я окружила защитным куполом, поэтому мы от зимних осадков особо не страдали, но это заклинание хоть и простое, но временное. Хватает на пару часов, не больше. Теоретически с моей силой и резервом, мне не составляло труда обновлять заклинание, но имелось одно небольшое 'но...' -колдовство это действовало только когда мы не двигались. В пределах купола мы могли перемещаться, но стоило нам выйти за шит, как заклинание лопалось как пузырь образованный мыльной пеной. То есть на ходу оно не работало и если мы не хотим провести зиму в лесу, нам следовало поторопиться. Пограничье было частично отделено от основной части королевства горной грядой, почти непроходимой, за исключением того самого официального пути, что для нас был небезопасен. Обходной же путь занял бы не меньше нескольких месяцев. Оставался третий вариант.
   - Пойдем напрямую через горы? Как считаешь, Мрак? Прорвёмся?
   Зверёныш смотрел на меня влюбленными глазами и я точно знала, прорвёмся. А как же иначе? Как-никак мы не совсем беспомощные путешественники. Я маг, метаморф, да и Мрак тоже не самое безобидное существо во Вселенной. К тому же в крайнем случае мы всегда можем воспользоваться воздушным путем. Хоть и не хотелось бы. Не знаю почему, но я ясно осознавала, что это не выход.
   Горная гряда, отделявшая Пограничье от цивилизованной части Королевства Кхсаши, пользовалась дурной славой. И на то, пожалуй, были свои причины. Некоторые из монстров, избежавших встречи с патрулем и счастливо пробравшиеся из-за Завесы к нам, находили пристанище в этих самых горах. Именно здесь часто встречались лохки, ну да это для нас не проблема. Конечно теоретически стая таких существ может лишь магии и меня, не исключено, что навсегда, я в ужасе поёжилась от такой перспективы, но возможно у Мрака получится с ними договориться? На своем лохкоском. Да и в принципе не думаю, что они станут нападать без повода.
   Все остальные разновидности чудовищ для меня оставались тайной, и что нам может встретиться на пути я понятия не имела, впрочем, чтобы не встретилось, хуже, чем королевский маг вряд ли существуют монстры. В любом случае информации о том, что творится в горах нет, по одной простой причине: никто туда уже лет сто не совался, и не просто так.
   В общем оставалось надеться, что маги не считают меня достаточно сумасшедшей, чтобы рвануть в такие опасные горы. Зря это они конечно, я не просто сумасшедшая, я отчаявшаяся сумасшедшая. Мне терять нечего, бороться за свою свободу и Мрака стану до последнего.
   Горы встретили нас утренним туманом. Ради разнообразия я решила сменить ночной образ жизни на дневной. Не то чтобы я верила, что главные монстры днём спят, а свирепствуют и пожирают метаморфов исключительно в тёмное время суток, не говоря уж о том, что вижу я одинаково хорошо всегда, что ночью, что днём. Просто наверное в светлое время суток я чувствовала себя посмелее, сунуться в неизвестность, как оказалось, при свете проще, чем в темноте. Предрассудки это кончено, но у всех свои недостатки.
   Поскольку других придурков, прогуливающихся в этом невесёлом местечке, повстречать шансы были малы, я, для разнообразия, путешествовала в человеческом обличьи, правда пока на всякий случай выбрала внешность молодого крепкого мужины-охотника. Почему-то очень хотелось стать собой, Шелль, девчонкой-метаморфом, но такие радикальные перемены, я отложила на то время, когда мы окажемся подальше в горах, там где уж точно не ступала нога человека.
   Странным образом, имея способности к изменению внешности - могла выглядеть как душа пожелает, я по-настоящему дорожила возможностью быть самой собой. Моя непримечательная внешность была мне почему-то дорога. Я никогда, даже в актерском периоде моей жизни, не пыталась приукрасить себя, и, в отличие от остальных коллег, пользовалась способностями метаморфа лишь для дела. Наверное дело в том, что воспоминания о том, как обычно проводят свою жизнь женщины-матаморфы, неизменно делали меня больной. Я не хотела становиться привлекательной для мужчин которым на самом деле всё равно кто я и что из себя представляю, тех что интересовались лишь воплощением собственных безумных и, иногда даже извращенных, фантазий. При этом я не считала всех мужчин мерзавцами и животными, даже мимолетные романы в той, прошлой жизни у меня случались, но совсем мимолетные. Я не позволяла себе расслабиться, осознавая что подарив кому-то чувства я потеряю себя. Не для матаморфов это: любовь, дружба и тому подобные глупости.
   Так за философскими размышлениями я не заметила как закончился день, мы очутились довольно далеко в горах, а с ожидаемыми чудищами так и не столкнулись. Вот всегда так, сплошной обман. Установив защитный магический круг, мы поужинали и я заснула. Мрак остался бодрствовать в качестве охранника. Маловероятно что чудища способны проникнуть за магический щит, поставленный мной, уж чего-чего, а силы у меня немеряно, в прямом смысле слова, я ухмыльнулась, вспоминая траекторию полета маленького красного шарика. И ставить защиту я научилась мастерски. Но с другой стороны, поспать Мрак сможет у меня за пазухой днем, когда мы продолжим путь, а так будет всё же спокойнее, хоть кто-то на страже.
   Я шагала, вдыхая полной грудью чистый, морозный воздух. Всё же в горах воздух имеет абсолютно другой вкус, вкус свободы, как бы не банально это звучало. Именно сейчас, в этот конкретный момент я была счастлива - без определенного будущего, без средств к существованию, почти в полном одиночестве если не считать Мрака, мирно посапывающего у меня за пазухой. Удивительно, но жизнь бродяги привлекала меня больше, чем жизнь помощника королевского мага. 'Сумасшедшая ты, Шелль, как есть сумасшедшая!' - сказала я сама себе мысленно и улыбнулась. Улыбнулась холодному ветру, неповижным каменным глыбам вокруг меня, серебристому зимнему солнышку стоявшему низко около самого горизонта. Прорвёмся!
   Я шла по дороге которой не было, то и дело цепляясь за редкие кустики, примостившиеся на выступах скал, и уже подумывала было над тем какой облик принять, для того чтобы сделать путь комфортнее, как перед моим взором возникла огромная стена из темно серого базальта. Стена простиралась в обе стороны и конца края ей было не видно. Я задрала голову вверх и увидела что скала представляет собой неприступную, отвесную твердь и карабкаться вверх тоже не выход. Разве что змеей? Или взлететь? Словно бы отвечая на мой вопрос скала немного подросла. Что?!! Так не бывает! Скала штука незыблемая, это тебе не бобовая плеть, не травка какая. Скалы не растут!
   Скала немного подумав, внутренне содрогаясь от хохота надо мной, как полагаю, выросла ещё на довольно приличный кусок. Теперь окончание отвесной стены терялось в облаках, и что-то мне подсказывало: хоть змеёй ползи, хоть птицей лети толку - будет с гулькин нос.
   Тем временем чуть в стороне приветливо распахнула свои несуществующие двери пещера. Могу поклясться, что минуту назад никакой пещеры там не было, а теперь смотри-ка: здоровущая дыра в неизвестность. 'Добро пожаловать, Шелль! Там тебя очень ждут всякие неприятности!' Может и приятности конечно тоже ждут, но я не настолько оптимист.
   Я присела около здоровенной стены, в надежде обдумать сложившуюся ситуацию. В дыру лезть ни в коем случае не хотелось, я вообще не норное создание, мне подавай простор и свежий воздух. Тем не менее было ощущение, что меня туда крайне настойчиво приглашают.
   Мрак выполз из моей куртки и, принюхавшись, резво оббежал окрестности и даже заглянул в пещеру, однако лишь заглянул. Соваться куда-либо без меня он не собирался, умный у меня лохк, что сказать. Вот только жаль не может подсказать, что нам теперь делать. Не говорящий потому что. Однако в его эмоциях не было страха, никакой опасности по его мнению пещера для нас не представляла.
   Исключительно из природного упрямства, я решила попытаться обойти эту стену. Пошла в противоположную от манящей пещеры сторону и через пару минут наткнулась на неё вновь, причем почему-то я была на сто процентов уверена, что это тот же самый вход непонятно куда, именно он, а не другой, похожий на него. Упрямство требовало не сдаваться и в течение часа я бессмысленно путешествовала вдоль стены то и дело натыкаясь на гостеприимную дыру, словно бы говорящую мне: 'Тебе по-любому сюда, но если ты так настаиваешь на ненужной прогулке, вперед! Кто я такая чтобы тебе мешать?'
   В общем через час я снова уселась около стены, в надежде пообедать. Не то чтобы я была голодна, но есть у меня правило: голодной на дело не идти. Мало ли что тебя ожидает, лучше уже перекусить.
   Пока мы ели зловредная пещера переместилась поближе к нам, словно бы сочувственно намекая: 'Жалею тебя дуру, находилась поди туда-сюда, ладно уж подвинусь, заходи!'
   Окончательно смирившись, с тем фактом, что знакомства с пространством под горой мне не избежать, я наконец встала и решительно шагнула в приветливо распахнутую дыру в горной породе. Мрак бодро семенил рядом.
   Оказалось это не пещера, а скорее коридор, гиганский, со сводчатыми высокими потолками и неярким рассеянным светом, лившимся из неоткуда, точнее сразу со всех сторон. Не могу сказать, что было светло как днём, скорее это были вечерние сумерки. Никакой сырости и затхлости не ощущалась, только свежий горный воздух, словно бы мы все ещё находились снаружи. Я прошла шагов сто, шурша мелкими серебристыми камешками, рассыпанными по дорожке, и, оглянувшись назад, даже не удивилась обнаружив, что никакого входа, а точнее выхода нет. Путь был только один - вперед. 'Прекрасно, просто прекрасно, Шелль! Интересно во что это тебя на этот раз угораздило вляпаться? Вот умеешь ты найти себе приключения на одно всем известное место, этого у тебя не отнять!' - сказала я вслух, чтобы подбодрить саму себя, и неожиданно получила ответ: негромкий смех, словно бы тысячи малюсеньких серебряных колокольчиков звенят. Смех, как и свет лился со всех сторон одновременно, он не был ни пугающим ни дружелюбным. Просто смех. Словно бы реакция стороннего зрителя на сказанное мной, такое я чувствую, актриса бывшая всё таки.
  
  <Глава 27>
  
  В которой повествуется о неведомом
  
   Не знаю как долго мы брели по этому мерцающему коридору, быть может сто лет, быть может несколько минут. Время в этом месте почти не ощущалось, словно бы текло радикально иначе, не так, как в привычной, хорошо знакомой мне действительности, при этом я не успела проголодаться, совсем не устала. Мне даже почему-то было не скучно молча идти неизвестно куда. И не страшно. Никаких умных или хотя бы глупых мыслей не было в моей голове, она была совершенно пуста, словно оттуда выкачали всё содержимое, оставив лишь пронзительно звенящую тишину.
   Наконец коридор начал постепенно расширяться, и в конце концов мы оказались в громадном зале. Необъятная пещера по графитовым стенам которой сочилась вода. Струйки, тут и там стекавшие по выступам, были серебристого цвета и неярко светились холодным голубовато-сиреневым светом. Несмотря на обилие влаги, сырости по-прежнему не ощущалось, воздух был чист, сух и свеж. Да и на полу никаких луж не было, влага, достигая пола пещеры, словно бы исчезала не ясно куда, не оставляя никаких следов на тёмно-графитовых плитах. Невзирая на гигантские размеры помещения и отсутствие каких-либо предметов обстановки здесь было удивительно уютно и спокойно. Вообще-то такие подземные комнаты вызывают у меня некое чувство тревоги, я люблю простор и открытые пространства, но это место было исключением. Я ощущала себе здесь как дома. Как будто у меня есть дом!
   Посреди пещеры, прям ровно посередине, словно бы он предварительно тщательно измерил комнату и выбрал точный геометрический центр, сидел мужчина. Сначала мне показалось - мужчина средних лет, через минуту - очень древний старик. До сих пор не знаю возраста, встреченного мной в той пещере необычного незнакомца. Не могу описать как он выглядел, странная ускользающая внешность, при этом чрезвычайно привлекательная. Обаяния у этого человека было столько, что хватило бы на всё Королевство Кхсаши и этой притягательной силе, волнами исходящей от незнакомца, абсолютно невозможно было противиться. Казалось попроси он меня разбежавшись впилиться в стену головой со всей силы, я не стала бы спрашивать зачем, а лишь уточнила в какую именно стену.
   На пестром коврике, где сидел этот необыкновенный мужчина, тут и там лежали необычные зелёные шарики разных размеров. Ну как лежали, на самом деле они пребывали в непрерывном, хаотичном движении: перекатывались в произвольном порядке, ударялись друг о друга, иногда соединясь в один большой шар или, напротив, делясь на множество маленьких мячиков, напоминающих водяные брызги. Словно бы это были шарики ртути, хотя эти были зелёные, цвета молодой весенней листвы, и как будто живые. Мужчина нежно, ласково, словно любимого домашнего питомца, погладил эту кучку шаров, я улыбнулась и, неожиданно для себя, тоже протянула руку и осторожно прикоснулась к ним. Невообразимо приятное и одновременно чудное ощущение: шарики были мягкие, податливые словно из силикона, и при этом пушистые. Они ластились ко мне, как юные, озорные котята, и казалось вот-вот замурчат. В душе сразу стало тепло и радостно, хотелось защитить малышей, и не просто защитить, а заботиться о них вечно. Казалось, что эта материя живая, но почему-то я точно знала, что это не разумное существо, а именно материя. Один шарик откатился в сторону, я быстро протянула руку и мысленно скомандовала: 'Назад!' и он послушно вернулся под защиту моей ладони. Понятия не имею с чего я вдруг решила приказывать шарику и уж тем более не ясно почему он меня послушал.
  - Интересно. В тебе столько силы, - мягкий, тягучий голос мужчины звучал вроде бы совсем не громко, но проникал мне прямо в душу. Каждое слово, словно тяжелым камнем ложилось на сердце, но, не задерживаясь там, рассыпалось множеством мелких песчинок, не оставляя тяжести, а, напротив, словно бы наполняя меня спокойствием и надеждой. Надеждой на что? Понятия не имею, очень сложно описать всё то, что я ощущала рядом с этим человеком, находясь в этом загадочном, непостижимом пространстве.
  - Знаешь, а ты могла бы занять моё место и позаботится о них, - продолжал набатом звучать во мне этот неповторимый голос, - приглядеть чтоб они не разбежались кто куда.
  - Что это? - спросила я, зачарованно глядя на маленькие зелёные пушистые шарики, не прекращавшие своего неугомонного движения ни на секунду.
  - Ситуция в мире, - был ответ, - когда эти малыши рядом и ведут себя прилично, то всё хорошо. В тот момент когда один откатился в сторону, где-то там за стенами пещеры произошло нехорошее событие. Возможно наводнение, ураган или другой глобальный катаклизм с тысячами жертв, а может ребенок упал и разбил коленку, и сейчас ревёт во весь голос скорее от страха и обиды, нежели чем от боли.
  - Серьёзно? Считаете и то и другое просто нехорошим событием? - не выдержала я.
  - Да. А ты думаешь что-то из этого хорошо? Ах ясно, полагаешь они не равнозначны? Моя дорогая, запомни: нам простым существам не дано оценить значимость тех или иных событий. Всё что мы можем так это держать под контролем то, что контролю нашему хоть чуточку поддаётся. У тебя неплохо получается, хочешь остаться здесь и держать ситуацию в мире под своим присмотром?
  - Нет уж, спасибо. Так себе работёнка, по-моему. Малыши конечно славные, - я ещё раз погладила зелёные мячики, необыкновенно приятное ощущение, такая нежность появляется в душе и тепло разливается по всему телу, как только прикасаешься к этим милым созданьям, - но я, пожалуй, откажусь от этой привилегии. Не чувствую в себе достаточно силы и знаний, чтобы нести ответственность за все плохие события в этом мире.
  - Жаль, но это потому, что ты уже почти не принадлежишь этому миру, иди своей дорогой, Многоликая.
   Я с некоторым облегчением покинула зал, не знаю что побудило меня отказаться от полученного предложения. Где-то в глубине души я даже немного сожалела, что приходится оставлять эту пещеру и зелёных малышей. С другой стороны я немного опасалась застрять там навечно, хотя ясно понимала, что силой меня держать никто не станет. Не такое это место где возможно хоть какое-то насилие в принципе, нет, только не здесь. Наверно просто груз ответственности был чересчур тяжел для моих плечей, хотя буду честна скорее меня ужаснула сама перспектива провести вечность за довольно скучным занятием в столь непрезентабельном месте. 'Не стоит себе врать, моя дорогая, ты не самое альтруистичное существо в этом мире. Напротив довольно эгоистичное'. Ну уж какая есть.
   Я шла по тому же длинному коридору, что привел меня в это непостижимое место, в голове всё ещё звучал голос незнакомца: 'Иди своей дорогой, Многоликая'. Многоликая, так меня ещё никто не называл, я повторила: 'Многоликая', и снова, и снова: 'Многоликая', я словно бы пробовала слово на вкус, и вкус этот мне нравился. Впервые я будто обрела себя.
   Странное место, странный мужчина. А зелёные шарики чудесные, я улыбнулась, вспоминая малышей. Ситуация в мире! Кто бы мог подумать! Так просто и сложно одновременно.
   Прошагав еще несколько тысяч шагов, я вновь очутилась в пещере. Это была совсем иная пещера, небольшая, с белоснежными стенами, расписанными прекрасными узорами, что обычно возникают на окнах в сильный мороз. Красиво, век бы разглядывала!
   Впрочем, холодно здесь не было, наоборот, от стен исходило лёгкое тепло, окутывая меня словно бы облаком внимания и заботы. В дальнем углу пещеры сидела беременная женщина. Молодая, красивая, очень красивая, но какой-то простой, словно бы домашней, красотой и невероятно, невероятно спокойная, хотя в зелёных глазах её задорно приплясывали весёлые чертенята. Она чуть раскачивалась в кресле-качалке и вязала длинными тонкими серебристыми спицами воздух. Очень сосредоточенно, с задумчивой улыбкой на лице, иногда отвлекаясь, чтобы ласково погладить свой огромный живот.
   Странно это выглядело со стороны - женщина со спицами, вяжет, хотя никакой пряжи не наблюдается. При этом мне и в голову не пришло, что она занимается не понятно чем. И так ясно: вяжет, и наверняка что-то волшебно-прелестное.
  - Простите, Вы здесь одна? - не удержалась и спросила я, - может Вам нужна какая-то помощь?
  - Мне? Какая? - удивилась незнакомка.
  - Ну это, - я, чуть смутившись, кивнула на её огромный живот, - наверное уже скоро ребенок может родиться, нельзя же так, одной...
  - Ах это, - она вновь погладила живот и улыбнулась своей ни на что непохожей, мягкой, едва уловимой, улыбкой, - ещё не время. Хотя чувствую, что Новый Мир родится уже скоро. Осталось недолго, может десять-двадцать миллионов лет и он появится. А пока я здесь, жду... - Она вернулась к своему вязанию, будто самое главное уже сказано и нет смысла что-то объяснять подробнее.
  - Что вы делаете? - продолжила я задавать неуместные вопросы.
  - Я вяжу ненужные возможности, - был ответ. Незнакомка посмотрела на меня, оторвавшись на минуту от своего дела и, наверно прочтя недоумение в моих глазах, пояснила - ненужные возможности. Обычно людям всегда нужны только определенные, конкретные возможности: возможность проявить себя, возможность встретить любовь, возможность выиграть в лотерею. Много всякого разного напридумывали себе люди и почему-то считают теперь важным. Но когда по-настоящему плохи дела и не знаешь как собрать себя после потери, ненужные возможности это то, что доктор прописал. Потому как потерявшему или ещё не нашедшему себя любая возможность в помощь. Смотри какие красивые!
   Женщина протянула руку словно бы развешивая невидимые нити прямо в воздухе и пояснила:
  - Вот это, например, возможность раздавать сливочные ириски детям на зимнем празднике, просто, чтобы подарить им немного чуда. Такая прелестная возможность. Так и сверкает! А это возможность заснуть на лесной поляне в полдень. Нежная получилась и такая хрупкая! Вот эта возможность мне особенно удалась: возможность заплакать от восхищения. Сама бы носила, но нет, отдам другим.
   Женщина засмеялась приятным, серебристым смехом, напоминавшим журчание ручья ранней весной, когда только сходит снег и природа пробуждается от долго сна. Чертенята в её глазах водили хороводы и казалось вот-вот запоют что-то смешное и задорное.
  - Ты только посмотри! Это возможность сплясать ночью, голым при свете луны! Повезёт же кому-то! А это возможность вспомнить момент своего рождения. Непростая вещь, но крайне действенная. Это вот возможность забыть как зовут первую любовь, - продолжала незнакомка перечислять названия своих невидимых творений, - возможность всегда опаздывать ровно на пять минут, возможность обрести способность превращать бриллианты в капли росы, возможность услышать брачные песни летающих кашалотов, возможность оставаться самой собой. Много всяких никому не нужных возможностей я уже связала. Одна лучше другой! Возьмёшь себе?
   Я автоматически протянула руку и на неё опустилось взявшееся из ниоткуда тонкое, серебристо-белое кружево, бесконечно запутанного, но удивительно гармоничного плетения, оно немедленно растаяло и словно бы растворилось во мне. На мгновение я почувствовала что-то вроде сладкой щекотки, потом всё прошло.
  - Какая отличная ненужная возможность тебе досталась! Одобряю! Хороший выбор!
  - А какую именно ненужную возможность я получила? - не сдержала я любопытсства, хоть и не верила, что получу ответ.
  - Обычно я не отвечаю на этот вопрос, - отозвалась женщина, подтвердив мои опасения, - но для тебя, пожалуй, сделаю исключение. За смелость, за то что не раздумывала: брать или не брать? Тебе досталась возможность нарисовать голую задницу на городских воротах.
  - Серьёзно? - я опешила, - возможность нарисовать задницу? Голую? На городских воротах? Вот это мне свезло так свезло. Не то чтобы я жалуюсь, но надо признать, что я начинаю понимать почему к Вам до сих пор не выстроилась громадная очередь за такими подарками.
  - Да, люди такие глупые, - печально протянула незнакомка, - впрочем, нельзя их винить, они слишком мало живут, чтобы успеть поумнеть. Некоторым удается, частично. Некоторым везёт меньше. Так устроем мир. Иди своей дорогой, Многоликая, не сворачивай. Хороший у тебя путь, длинный и интересный. Не хуже, чем ненужная возможность, что ты выбрала для себя.
   Женщина вернулась в невидимому вязанью, а я продолжила путь, как и велела незнакомка.
   'Ну надо же, - размышляла я, - возможность нарисовать голую задницу на городских воротах себе раздобыла. Это именно то, чего тебе сейчас не хватает в жизни, Шелль! Умею выбирать, не поспоришь. По мне так возможность услышать брачные песни летающих кашалотов и то позанятней будет. Ну да, ладно, что есть то есть. Подарок всё же. Не хухры мухры!'
   Ещё несколько тысяч или миллионов шагов по серебристым камешкам, устилающим пол коридора по которому я бродила, и моему взору открылась третья пещера. Это помещение было огромным и одновременно немного тесным, из-за многочисленных колонн и перегородок, тут и там расположенных в весьма хаотичном порядке. Несмотря на это я сразу заметила двух детей. Близнецы, мальчик и девочка. Совершенно разные, непохожие друг на друга, но я откуда-то точно знала, что они близнецы. Мальчик: кареглазый блондин, очень спокойный и сосредоточенный, словно бы всегда смотрящий вглубь себя. Девочка: зеленоглазая шатенка, егоза, ни минуты не сидит на месте, носится туда-сюда, то и дело отвлекая брата, который занят жутко важным делом: он собирает пазл.
   Всё-таки они его вместе собирают, хотя в первый момент может показаться, что деятельное участие сестры лишь мешает кареглазому мальчугану, однако он не гонит суетливую девчонку, и то и дело прислушивается к её советам, хотя чаще всего всё равно делает по своему.
   Про пазл стоит рассказать отдельно. Во-первых, он был огромен, казалось если ребята соберут его, то он не поместится на полу. Хотя понаблюдав немного я заметила, что перегородки и колонны в пещере двигаются, сами по себе, освобождая путь маленькой егозе, то и дело перескакивающей с места на место в поисках подходящего кусочка головоломки или просто от избытка энергии. Значит и для пазла место найдется, кстати вернемся к рассказу о нём. Итак, во-первых, он был нереально большой, куча частей будущей картинки громоздилась на полу высокими горами. Не знаю сколько их, этих частей. Миллион? Десять миллионов? Работы детям хватит надолго. Во-вторых, пазл был белый. То есть просто абсолютно чисто белый. Ни какого рисунка, никакого изображения, ничего. Просто белый пазл. Казалось бы, что за бессмысленное действие собирать белую картинку? Но почему-то такие мысли не пришли мне в голову ни тогда, когда я это увидела, ни сейчас, когда я пытаюсь подобрать правильные слова, чтобы рассказать о невероятном. Действия детей абсолютно точно были наполнены смыслом, каким понятия не имею, но в том что наполнены - уверена. Не понимаю, как именно они определяли какую часть нужно взять в тот или иной момент, но нет сомнений в том, что ЭТИ дети не ошибаются. Никогда!
  - Что это? - в очередной раз выступила я со своим, уже давно набившим оскомину, вопросом.
  - Картина мира, - был ответ. - Когда мы её соберем ты увидишь какой стройной и ясной она всегда была, просто кусочки перемешались, но мы справимся. Сестра правда всегда спешит, а это дело требует сосредоточенности. Нельзя перепутать ни кусочка иначе картина не сложится.
  - Ты - зануда! Как по мне так немного беспорядка не помещает. Подумаешь. Я вообще люблю когда всё этак... слегка хаотичненько - засмеялась девочка с любовью и гордостью глядя на своего серьезного не по годам брата. - Пока ты каждый кусочек по сотне лет выбираешь, смотри сколько я уже сложила!
  - С ошибками, когда спешишь невозможно не ошибиться! Тебе надо научиться терпению!
  - Чухня! Просто я более эффективно работаю! - показала язык девчонка и, схватив первый попавшийся кусочек пазла, попыталась вставить его в то место куда, даже мне было ясно, он не встанет ни за что.
  - Начните с углов, так будет проще, - посоветовала я детям. Не знаю зачем, как по мне так эти конкретные дети ни в каких советах не нуждались.
  - Отличная идея! - воскликнул кареглазый блондин, - начать с углов!
   Мальчик сразу же углубился в свою задачу, потеряв ко мне всякий интерес.
   Его сестра, улыбнувшись, посмотрела на меня тяжелым, словно молот кузнеца, взглядом и сказала: 'Спасибо, Многоликая!', я тихонько, не прощаясь вышла из пещеры.
   Почему-то я внезапно увидели их: брата и сестру, повзрослевших, один прикрывал ладонью кучку зелёных мягких шариков, а другая перебирала серебристыми спицами невидимую нить Мирозданья.
   'Мне здесь больше нечего делать! Не свихнулась и ладно!' - подумала я и сразу же шагнула из пещеры на свежий воздух.
  
  <Глава 28>
  
  В которой я встречаюсь с прошлым
  
   На улице был яркий солнечный день и крупные снежные хлопья плавно опускались, покрывая землю белоснежным ковром. Наступила зима. Как бы то ни было, мои похождения под сводом гор уже завершились, вдали я заметила очертания города. Я благополучно миновала перевал и оказалась в Пограничье. Мрак носился вокруг счастливым чёрным комком меха, смешно тявкая и щелкая зубами, пытаясь поймать медленно опускавшиеся снежинки.
   Выбрав удобное место для привала, я сотворила магическую защиту, и, разведя костер, принялась кашеварить. Остатки вяленого мяса и крупы, как обычно пошли в дело, вместо воды я использовала растопленный снег, благо здесь в горах он был чист и ослепительно бел. Кстати сказать, желудок метаморфа мог переварить любую пищу, я к счастью не страдала никакими коликами и несварением, даже яды на меня почти не действовали. Да и другие болезни были мне не страшны.
   Перекусив и обсудив сложившуюся ситуацию то ли с Мраком, то ли сама с собой, я решила всё же сунуться в город, видневшийся на горизонте. Конечно без своего питомца. Рисковать им я не хотела. К тому времени мы неплохо чувствовали друг друга на расстоянии и я была уверена, что как только покину город Мрак сам найдет меня. Потеряться нам не грозило.
   Прошагав несколько тысяч шагов и ещё раз напомнив Мраку, чтобы тот не совался за мной, не важно как долго будет длиться моё отсутствие. Если меня схватят помочь он всё равно не сможет, сделает только хуже. Наконец достигнув городских ворот в привычном для меня облике молодого крестьянина, я, отдав в качестве вьездной пошлины парочку из оставшихся у меня монет, попала в столицу Пограничья город Кирдымз.
   Тот факт, что я очутилась именно здесь несказанно меня удивил. Честно говоря до Кирдымза по самым скромным подсчетам мне было не меньше месяца пути, покинув горы, я должна была очутиться в самом начале Пограничья, а столица этой местности располагалась гораздо ближе к Завесе. Впрочем, удивляться не было смысла, я с самого начала осознавала, что мои блуждания по горам вряд ли являются просто блужданиями. Где я повела последние несколько часов или дней я так до конца и не поняла, но места были явно непростые, время там текло иначе, да и с расстояниями судя по всему тоже не так всё просто было. Я не стала пугаться, а сделала то что и следовало: обрадовалась. Каким-то непостижимым образом я перескочила огромный отрезок пути и, как минимум обогнав преследователей, замела следы. Не сама, а с помощью неведомого, но так-то оно и лучше. Неведомое оно гораздо талантливее простого метаморфа, у него точно такие штуки отлично выходят.
   По сравнению со столицей королевства, Кирдымз конечно дыра дырой, но всё же самый крупный город в этой глухой местности. Может повезёт и найду какой-то приработок, денег оставалось катастрофически мало и следовало позаботиться о пропитании. Я пока слабо представляла своё будущее, но надеялась провести зиму здесь. Если и впрямь удача будет на моей стороне и получится найти работу, снять угол, то время от времени можно выбираться за город, повидать Мрака. Он не пропадет, ни холод, ни голод лохку не страшны, да и врагов особых у этих созданий нет, кроме людей, тащить его в город где этих людей полным-полно я по-прежнему считала опасным. А как только начнется весна, можно будет рвануть куда-то вглубь этих диких мест. Где-нибудь да приживёмся.
   Первое, что меня порадовало в славном городе Кирдымз так это отсутствие объявлений о награде за предоставление информации о маленьком чёрном щенке. То ли здешние жители принципиально были против развешивания объявлений, то ли маги не верили, что мне удастся таки сюда столь быстро пробраться. Не суть, главное никаких указаний в письменном виде касательно нас и в помине не существовало. Я даже специально дошла до городской ратуши, чтобы проверить. Там располагалась главная информационная доска, объявление о продаже крупной партии репы было, а о нас с Мраком не было. Так что живём!
   Побродив туда-сюда, я устроилась на ночевку с кормежкой на окраине города. В качестве оплаты предложила свою силушку молодецкую, что было благосклонно принято вдовой средних лет. Та смотрела на меня приветливо, но без вожделения, вроде как прикидывала: 'А не пригодится ли здоровый крепкий парень в хозяйстве?' Сеновал, предоставленный в мое распоряжение, был сух, уютен и тёпл. Так что я подумывала, а не обсудить ли со столь удачно подвернувшейся вдовой вопрос постоянного проживания? Тем более что дом её располагался около городской стены, так что я явственно чувствовала: Мрак где-то неподалеку, за стеной, но рядом. Друг так же 'слышал' меня, для нас обоих это стало важным: знать что с другим всё в порядке.
   На следующий день я и впрямь договорилась со своей хозяйкой о долгосрочной аренде полюбившегося сеновала. На самом деле, зимы в Пограничье довольно тёплые, выпавший снег уже растаял, превратившись в противную, хлюпающую под ногами слякоть. Собственно так и выглядит зима в этих местах: в основном дождь, редкий снег не задерживается, предпочитая места повеселее. Как бы то ни было, может оно и к лучшему, зато и холодов серьёзных здесь не бывает. И весна наступает рано.
   В славном городе Кирдымз я прожила всю зиму и большую часть весны, даже мечты об избушке в лесу пока были отодвинуты в самый дальний угол. В качестве крестьянского парня, я оказалась настолько полезной в хозяйстве, что вдова на меня нарадоваться не могла. Более того, вспомнив детство и свои посиделки с отцом, я сунулась в местную кузню и, как ни странно, была принята на место подмастерья. Мне повезло, выяснилось что старший сын кузнеца недавно удачно женился и покинул Кирдымз, перебравшись в более цивилизованные места где у жены оказалась дальняя родня, очень кстати почившая в бозе и, соответственно, оставившая молодым неплохое наследство. Младший сын кузнеца только начинал обучаться премудростям работы с металлом. Так что кузнец был рад помощнику, обладавшему какими никакими, но всё же знаниями о кузнечном деле.
   В свободные дни я выходила поохотиться за городскую стену, что не вызывало подозрений у окружающих и позволяло мне навещать Мрака. Тот прижился в окрестном лесу, и хоть и скучал, но понимал, что иначе пока нельзя. Кроме того, иногда по ночам я вылетала со своего теплого сеновала ночной птицей совой, и, легко преодолев стену, наслаждалась свободой полёта и, опять же, обществом своего питомца. Хотя нечасто конечно, работа в кузне была физически тяжелой, несмотря на природную выносливость метаморфа, по ночам приходилось всё же спать, чтобы днём хватало сил. Магией я старалась не пользоваться, чтобы не привлекать к себе внимания. Лишь иногда, далеко в лесу. Как же мне не хватало этого! Всё же, раз впустив магию в свою жизнь, очень трудно потом обходиться без неё, невыносимо трудно, словно бы отказываешься от самой себя, хуже, чем руку потерять или ногу. Ну по крайней мере так мне тогда казалось.
   Я бы наверное так и застряла здесь ещё на год, поскольку заработок был неплохой, жизнь сытная и привольная, но триггером к моему внезапному переезду послужила ежегодная весенняя ярмарка. Хотя конечно основной причиной, как ни крути, была та самая тоска по магии, что грызла меня ежесекундно.
   Традиционно, весенняя ярмарка, как ясно из названия, проводилась в самом конце весны, когда посевные работы уже закончены, а до сеноакоса ещё далеко. Погода в этих местах чаще всего стояла уже отличная, а уставший от слякотной зимы народ был рад выбраться 'в люди' не сколько ради заработка, сколько ради общения. Конечно до осенних ярмарок этому мероприятию по численности было далековато, тем не менее на площади собралась изрядная толпа народа. Тут и там крестьяне продавали остатки прошлогоднего урожая, то что не съедено за зиму, ремесленники выставили на всеобщее обозрение товары, созданные долгими зимними вечерами, а мелкие воришки сновали среди толпы, пытаясь облегчить карманы зевак. Я, по заданию кузнеца, тоже стояла за импровизированным прилавком, предлагая всем желающим наши изделия. Торговля шла довольно бойко с утра, но к вечеру людской поток поутих и я в основном бездельничала, рассматривая редких посетителей ярмарки, почему-то вопреки традиции не пришедших с утра пораньше, а лениво прогуливающихся по рядам в конце дня. 'Ещё полчаса и можно собираться, - подумала я, - скоро появится кузнец, на лошади, чтобы забрать непроданных за день товар'.
   Вдруг среди редких прохожих, как мне почудилось, я увидела знакомое лицо. Не может быть! Парень подошел ближе и я, невольно не сдержав удивления, вскрикнула:
  - Идморк!
   Глупо конечно с моей стороны, но меня оправдывает тот факт, что уж кого кого, а школьного приятеля здесь в Кирдымзе я встретить не ожидала по целому ряду причин. С одной стороны он, и мне это было хорошо известно, родом как раз из Пограничья. Однако, родился и вырос он в маленьком селе вдали от города Кирдымз. Точнее в замке рядом с этим селом. Идморк был родом из обедневшей аристократической семьи, всё что осталось от былого величия это замок, полуистлевший герб да родовое имя. Причем величие это сгинуло не одну сотню лет назад. Большинство аристократов покинули Пограничье так давно, что уже не вспоминают когда это было. Судя по хроникам, Завеса существовала всегда, а вот место, где она проходила, менялось. В некоторых областях она наступала на наш мир, хоть и медленно, но неуклонно, в других напротив отходила, оставляя плодородные пахотные земли на радость крестьянам, таким образом хрупкое равновесие сохранялось. В некотором смысле Королевство Кхсаши даже чуток увеличилось за последние несколько столетий. Однако ситуация в этих местах была всё же непредсказуема, аристократам тут не нравилось, потому они давным-давно перебрались в более стабильные регионы. Не все конечно, только те кто мог себе это позволить, то есть достаточно богатые, чтобы просто оставить родовой замок и земли им принадлежащие, и начать жизнь с начала, с чистого листа в более уютной и гостеприимной местности. Те же кто попроще и победнее был, позволить себе разбрасываться добром не могли. Оставшиеся жить невдалеке от Завесы аристократы постепенно всё больше и больше беднели. Крестьяне осознав, что слушаться лорда и платить ему дань на этих диких территориях вовсе не обязательно, постепенно становились независимыми, так что доходы и без того жалкие у местных лордов со временем и вовсе иссякли. Только и оставалось им, что взяться самим за плуг, или поступить на службу в патруль. Так и семья Идморка, являлась аристократической лишь по сути, а в реальности продолжая жить в замке, занималась обычным сельскохозяйственным трудом, перебиваясь потихоньку, забыв о гордости и сбросив спесь, теперь они от простых вольных жителей Пограничья ничем не отличались. Ну разве, что замком и приставкой Тер в имени. Толку ни от того ни от другого не было. Не зря аристократы в нашей магической школе Идморка своим не признали. Когда выяснилось, что Идморк обладает магическими способностями, он немедленно стал надеждой рода. Кто как ни он вернет им былую славу и честь. Стоит отметить, что приятеля моего это не избаловало, потому до поступления в школу, он вместе со всеми трудился на благо семьи как крестьянин, оставаясь нормальным весёлым парнем. Благодаря открытости его характера мы и подружились, если можно так сказать. Может не самые близкие друзья, но как минимум хорошие приятели.
   Однако повторюсь: видеть его в этих местах было удивительно, далековато от родового замка забрался, да и время совсем неподходящее. Сейчас он совершенно точно должен быть в школе. Сдавать экзамены и готовиться к практике. Неужели исключили? Не может быть! Он же способный и крайне старательный, такие за свой шанс зубами держатся и я не могу представить обстоятельств, что могли бы привести к его исключению.
   В общем я была настолько поражена, что не сдержалась назвав его по имени.
   К счастью кроме него самого рядом никого не оказалось, его спутники: пожилой мужчина и девчонка-подросток, задержались у соседнего прилавка рассматривая, выставленные там на продажу ткани. Тканей было много, а бойкая продавщица, порядком заскучавшая к вечеру из-за отсутствия покупателей, твердо вознамерилась уж этих-то без покупки не отпускать.
   Конечно узнать меня в обличье помощника кузнеца мой приятель вряд ли смог бы, потому в первый момент он уставился на меня явно вспоминая где и когда он встречался с этих здоровым парнем. Я, смутившись, не знала что сказать и потому тоже молчала.
   Наконец, по-видимому, перебрав в уме всех знакомых и не найдя подходящего, в глаза Идморка промелькнула мысль и неожиданно для меня он шепотом спросил:
  - Шелль, неужели ты?
   Догадался, ну что ж, тупым он никогда не был. Я, ругая себя за несдержанность, лихорадочно думала, как поступить. Глупо пытаться делать вид, что я не при делах. В конце концов именно я первая позвала его по имени. Кроме того он мой друг, надеюсь не побежит сдавать меня властям прямо сейчас. В крайнем случае в любую секунду я могу вспорхнуть птицей в воздух и поминай как звали. Конечно придется оставить заработанное мной и опять пуститься в бега, ну да мне не привыкать. Кроме того я всегда помнила о подобной вероятности, и потому зарыла в лесу свою самую большую ценность: кольцо, полученное от короля, и немного денег. Просто на случай если случится бежать из города внезапно. Кроме того мне так хотелось узнать хоть какие-то новости об оставленной мной школе. Получить весточку из той прошлой и далекой теперь от меня жизни. А вдруг меня уже не ищут? Вдруг можно вернуться? Может не сейчас, но вскоре? И продолжить учебу? Как же я скучала по магии! Всё это время мне казалось, что живу лишь наполовину.
   В общем ничего удивительного, что я решилась.
  - Да, это я. Только, пожалуйста, тише. Как ты понимаешь сейчас меня зовут совсем иначе. Называй меня Ник.
  - Значит жива. Ты не представляешь как я рад. С тех пор как ты сбежала, чего мы только с Ализзой не передумали. Глупо то как! Бросить учебу, спустить свою будущее в сортир из-за собственного упрямства. И не говори мне, что дело не в упрямстве. Именно в нём. Никогда не поверю, что ты и впрямь так хотела спасти лохка. Ты конечно с приветом, но не полная дура.
   Не стала его разубеждать. Как мало он знает о психах в целом и обо мне конкретно в качестве представительницы этого весёлого сообщества. Есть вещи которые при всём моем желании крайне трудно объяснить другим людям. В чём-то он был прав, дело именно в моём упрямстве. Я упрямо не хотела признавать, тот факт, что убийство это нормально. Ну вот такая я странная на свет уродилась, что теперь со мной поделать? Если я чему и научилась за свою недолгую, но такую насыщенную событиями жизнь, так это тому, что против природы не попрешь. Метаморф так метаморф, псих так псих. Уж какая есть, главное я себя вполне устраиваю, по крайней мере в целом и общем, мелкие недостатки не в счёт.
  - Ты как? Почему не в школе? Неужели ...? - не успела закончить я.
  - Думаешь исключили? Не справился без твоей помощи? - горько усмехнулся мой собеседник, - ну не такой уж я безнадёжный болван, как ты считаешь. Могу и без твоей помощи учиться.
   В прошлой жизни, в школе, я нередко помогала приятелю разобраться в особо сложных заклинаниях, а то и просто давала списать когда у него не находилось времени на выполнение домашнего задания в связи с другими очень важными вещами, например свиданиями. Мне не сложно, и ни в коем случае я не считала, что делаю одолжение и тем более не думала, что мой приятель не справится без меня.
  - Брось! Не считаю я тебя болваном. Просто странно видеть тебя здесь в такое время.
  - Из-за твоих проделок у нас в школе все кувырком пошло. В этом году занятия завершили раньше и практику отменили. Ну как отменили, отправили всех проходить по месту жительства. Преподаватели все, как один, твоими поисками занимаются.
   Какое-то мелкое несоответствие царапнуло мне душу. Чтобы из-за одного беглого метаморфа завершать раньше учебный год? Отменить практику? После третьего курса, который мне так и не удалось закончить, полагалось проходить последнюю общую практику - боевую. Далее все студенты уже были четко разделены по группам в соответствии с выбранной специальностью и все последующие практики полагалось проходить по этой самой выбранной специальности, отличались они год от года лишь сложностью заданий. Веками выверенная программа, неужели ректор, который так печётся о своем главном детище - школе, изменил всё это из-за меня? Очень сомнительно, но с другой стороны зачем Идморку мне лгать? Вроде бы незачем. Впрочем, проверить всё равно не могу.
  - Ищут тебя Шелль, - продолжил Идморк, - тщательно ищут, но им всё же не пришло в голову, что ты так далеко забралась. Сначала искали на юге, насколько я знаю, и только недавно всё же решили, что ты в Пограничье подалась. Так что не следует тебе оставаться в Кирдымзе.
  - Сама знаю, что не стоит. Давай не будем об этом. Расскажи про школу. Как Ализза? Как ректор? Сильно на меня зол?
  - Ализза в порядке, скучает конечно. И как и я не может понять ради каких демонов ты сбежала? Подозревает временное помешательство и сокрушается, что как целительница не заметила первых симптомов. Ректор ходит мрачнее тучи. Ну как минимум первое время таким был. Нам официально объявили, что ты вне закона и будешь поймана и наказана по всей строгости того самого закона в ближайшее время. Видела бы радостные лица аристократов! Вот зачем ты такое сотворила, Шелль? Специально их осчастливить хотела?
  - Поступила как считала нужным, даже обсуждать не хочу.
  - Как скажешь. Зверь то твой где?
   Не знаю почему, но в этот момент я соврала своему другу. Вроде не собиралась, не было в этом никакого смысла, но ложь сама по себе сорвалась с моих губ, что мне обычно совсем не свойственно. Я вообще врать не люблю и не умею. Но в тот момент я абсолютно естественно, даже голос не дрогнул, ответила:
  - Отпустила. Сразу как из школы выбрались, отпустила на волю.
  - Молодец! Стоило оно того? Бросить свое будущее псу под хвост? Точнее лохку?
  - Стоило. Объяснять не стану.
  - Как хочешь. - слегка обиделся приятель. Однако тут же приветливо улыбнулся и сказал - раз зверя нет, то и прятаться тебе незачем. Думаю ректор тебя простит если ты повинишься. Может и накажет конечно, но потом всё равно простит.
  - Нет, Идморк, не простит. Как ни крути я нарушила закон, так что отвечать придется по всей строгости. А я отвечать не готова.
   Не стала говорить приятелю, что дело вовсе не в ректоре. Королевский маг меня не простит, за то что щёлкнула его по носу, за то что имела наглость ослушаться его приказа и не только сбежала, но и успешно скрываюсь столько времени. Такой удар по самолюбию маги никогда и никому не прощают. Более того теперь он точно знает, что я угроза. С моей силой, угроза более чем серьезная, так что лучше уничтожить меня сейчас, пока не набралась опыта. Моя молодость и отсутствие знаний единственные слабые места.
  - Ладно, - покладисто согласился со мной друг, - не хочешь возвращаться, как хочешь. Но и здесь сидеть резона нет. Перебирайся ко мне в замок. Родне я скажу, что ты моя подруга, исключенная из школы из-за низкого уровня силы. Они в магии ни бум-бум, так что поверят, наоборот порадуются ,что с ними будет жить маг пусть и слабенький, какую никакую пользу всё равно сможешь принести. Ну и сама будешь по крайней мере жить в безопасности. Я тебе магические книги пришлю для занятий, когда на учебу осенью вернусь. Грех такой талант в землю зарывать. А там со временем всё это позабудется, снова в столицу сможешь приехать. А может даже получится в школу поступить под другой личиной? Браслет я гляжу ты метаморфский сумела снять. Талантливая.
   Странным образом эта идея в тот миг не показалась мне абсурдной. И вроде бы не дура, но почему-то допускала возможность обдурить ректора. Всего на минуту представила, что это возможно, но тем не менее... В любом случае пожить в глуши у родни Идморка было заманчиво. Магия! Я снова смогу заниматься магией! Пусть сама, по книгам, но смогу. Как же я по этому скучала. Именно этот аргумент заставил принять меня это предложение. Долго я не раздумывала.
  - Спасибо. Если ты и впрямь приглашаешь, я с удовольствием поселюсь у твоих родных. Буду твоей вечной должницей, а свои долги я привыкла отдавать.
  - Да, брось Шелль. Мы же друзья! Давай прям сейчас в гостиницу с нами, а завтра в путь.
   Всё же остатки здравого смысла меня ещё не покинули, потому от столь стремительных перемен в жизни я отказалась. Было заметно, как разочарован Идморк, однако давить на меня и не подумал. Помня о моем пресловутом упрямстве, друг легко согласился на предложенный мной вариант: я приеду к нему в замок сама, примерно через месяц, уладив все дела здесь, в Кридымзе. В конце концов, и от кузнеца и от собственной домохозяйки я видела только хорошее, негоже убегать вот так сразу, не попрощавшись. Эти аргументы моего приятеля убедили. Главный же мой аргумент: Мрака я продолжала держать в тайне.
  
  <Глава 29>
  
  В которой я ненадолго обретаю новый дом, где меня ожидает сюрприз
  
   Сборы были недолгими, как и прощанья. Не моё это. Кузнец меня конечно отпускать не хотел, но придуманная наспех история о захворавшей тётушке, что ждала меня вдали для последнего объятья и предоставления в моё распоряжение небольшой фермы, о которой предстояло позаботиться, прошла на ура. Как человек хозяйственный мой работодатель понимал, что нельзя отказываться от идущего прямо в руки добра. Эту же историю я поведала своей домохозяйке, разбавив красочными и достаточно трогательными подробностями о любви к тёте. Этакая слегка обработанная версия 'вариант женский сентиментальный'. Всплакнув и похвалив такого хорошего парня, что заботится о престарелых родственниках, 'Эх остались еще нормальные юноши среди, в массе своей никуда негодной, нынешней молодежи', хозяйка набила мой дорожный мешок пирожками собственного приготовления и помахала мне платочком вслед. Я, в свою очередь, пообещала, что как только тёте станет получше, а дела на ферме наладятся обязательно навещу мою благодетельницу.
   Свернув с дороги в лес сразу как городские ворота скрылись вдали, будучи уверенной, что меня никто не видит, я пронзительно свистнула и Мрак, выскочив из чащи, налетел на меня. Я подхватила его на руки. Счастливо облизывающий мое лицо друг по виду и поведению ничем не отличался от обыкновенного щенка. На самом деле он опаснейшее существо в мире, хотя и не скажешь. Мрак всем своим видом показывал как же он рад, что мы снова вместе. Бархатная волна счастья, радости, предвкушения и других всевозможных ярких положительных эмоций накрыла меня с головой. Мы снова были вдвоем, снова в пути, но кто сказал, что дорога это плохо? Лично мне всегда нравилось путешествовать, тем более, что едва наступившее лето радовало нас тёплой, но не жаркой погодой, щебетом птиц, первыми ягодами земляники на полянках, и другими маленькими чудесами о которых так часто забываешь под грузом повседневности, но от этого они не становятся менее значимыми.
   Три недели пути промелькнули словно лисий хвост, мне было хорошо и спокойно, никаких дурных предчувствий. Напротив, только хорошее ждало меня впереди, я в это свято верила. Мечта об избушке в лесу была как никогда близка к реализации. Вместо избушки полагался замок, да ещё и с обитателями, но это право такие мелочи. Всё равно это не город, здесь таиться можно было в меру. Местные жители в магии не разбираются, им буду помогать мелкими бытовыми чудесами, на уровне мага недоучки, а сама, спрятавшись в лесу, начну вновь тренироваться. Потом Идморк пришлёт книги. Может даже по рунам! Вот будет здорово, времени навалом, наконец-то освою по-настоящему рунную магию. Этот вид колдовства как нельзя лучше подходил для самостоятельного изучения. И с Мраком видеться будем чаще, он поселится поблизости в лесу, я буду туда выбираться, например на поиски нужных трав. Местные в целительстве не очень разбираются, но знают, что травы это первое дело для любого мага. Даже предлогов для походов в лес искать не придется.
   Так, лучезарно сияя собственным светом грядущего счастья и поблескивая мечтами о моём несомненно светлом будущем, я достигла конечной цели своего недолгого путешествия.
   Замок располагался на холме, чуть в стороне от довольно крупной зажиточной деревни. Вокруг, куда ни глянь, расстилались поля с уже подросшей пшеницей. Надо же, хозяйство у родичей Идморка поставлено на широкую ногу. Молодцы. Во время поняли, что на одной аристократической спеси не прожить, как ни крути материя это эфемерная и малопитательная, и занялись реальным делом.
   Несмотря на воодушевление, совсем уж дурой я не была и бегом к воротам не бросилась. Оставив Мрака неподалёку в лесу, как обычно, строго-настрого наказала не соваться никуда, чтобы не случилось. Мы с ним уже достигли той стадии понимания когда фактически могли переговариваться мысленно, и я сумела объяснить ему, что он мне в большинстве случаев не помощник, я сама по себе представляю немалую силу, справлюсь если что. А его дело ждать, быть рядом и не показываться. Он моя самая большая слабость, просто потому, что я его люблю и стану защищать чтобы не случилось. Лохк мне попался на диво сообразительный, так что я знала: всё с ним будет в порядке. Ну и со мной заодно тоже. Я надеюсь.
   Обернувшись кошкой, я неспешно направилась к полуразрушенной замковой стене. Годы сооружение не пощадили, а хозяевам видимо было как-то не до ремонта. Нашлись заботы и поважней. Тем не менее во дворе замка запустения не ощущалось, напротив всё содержалось в практически идеальном порядке. Двор выметен, куры, тут и там шнырявшие между постройками, выглядели упитанными и довольными. Собака у входа встрепенулась, вознамерившись показать какому-то незваному гостю, то есть коту, то есть мне, кто в этом доме хозяин, но я быстро шмыгнула на крышу сарая и уже оттуда лениво наблюдала за происходящим во дворе. Пёс лаял довольно долго, пока на него не прикрикнул здоровенный детина, несущий охапку свежего сена в тот самый сарай на крыше которого я основала свой наблюдательный пункт. К счастью тот факт, что собака лает на кошку ни у детины ни у других, то и дело сновавших по двору, людей подозрения не вызвал, обычное дело. Несколько раз я издали видела своего приятеля Идморка, каких-то других обитателей замка, скорее всего его родственников или работников, помогающих по хозяйству. Хозяйство-то было немаленькое. Несмотря на то, что по словам друга, вся его семья работала как простые крестьяне, без помощи им бы не справиться. Кроме самого Идморка, насколько я помню, существовало два старших брата с женами и младшая сестра. Ну и родители его конечно. В общем, проведя день на крыше сарая, ничего подозрительного я не обнаружила и, улучшив момент когда во дворе было пусто, даже мой новый приятель пёс куда-то подевался, разочаровавшись в мечте ухватить меня за хвост, я спустилась с крыши. Обернувшись человеком, я не спеша направилась по направлению к входной двери в замок, которому предстояло стать мои домом на ближайшее будущее.
   За дверью в полумраке я разглядела длинный коридор, там то и дело встречались ответвления, ведущие неясно куда, а также двери в незнакомые помещения. Я шла прямо, чутье подсказывало, что я найду владельцев именно там и оно не подвело. В очередной момент коридор, вильнув, привёл меня в огромную залу, где за широким столом сидела куча народу. Это была трапезная, однако, несмотря на остатки былого величия, аристократическим ужин назвать бы язык не повернулся, по крайней мере не было ничего общего с придворными обедами на которые я насмотрелась предостаточно. Тут присутствовало человек тридцать, от мала до велика, судя по всему это были обитатели замка в полном составе. Еда на ужин была подана самая простая: картошка и мясо в глубоких горшках, огромные ломти хлеба, не порезанные, а просто надломленные, народ, активно вкушающий пищу без особых церемоний, оживленно при этом беседовал. Дворецких в ливреях вокруг ни одной штуки тоже не наблюдалось, самый обычный крестьянский ужин, разве что в замке. Одним из ужинавших был мой друг Идморк, потому мне даже не пришлось объяснять кто я такая.
  - Шелль, хорошо, что ты добралась! Позволь представить тебе моих родных!
   После долгих перечислений имен всех присутствующих, я наконец смогла перевести дух. Потеснившись домочадцы Идморка усадили меня рядом с ним и принялись подчевать так словно они моя любящая бабушка.
   Мне было приятно, никто не знал что я метаморф и ко мне относились просто, как к подруге сына, брата или просто знакомого. Идморк шепнул мне, что предварительная работа с родственниками им проведена, так что мне остается лишь придерживаться легенды.
   Я в основном кивала и ела. Не то, чтобы я голодала в дороге, но простая домашняя еда оказалась очень вкусной, к тому же я немного стеснялась, а когда рот занят пережевыванием пищи никто не ждёт от тебя уж слишком активных разговоров. В общем ужин прошел в крайне тёплой и дружественной обстановке, и чего я боялась? Чего высиживала на сарае целый день, подглядывая за этими милыми людьми? Сама не знаю!
   Теперь буду жить спокойно, спасибо Идморку. Именно то, что мне сейчас требуется. После ужина объевшаяся я, словно колобок катилась вслед за приятелем то и дело зевая, и мечтая поскорее добраться до кровати, или любой другой горизонтальной поверхности где я смогу вытянуться и уснуть не привлекая к себе внимания проживающих в замке. Я бы прям тут в коридоре прилегла, но подозреваю, что это категорически не принято несмотря на простые сельские нравы здешних жителей. Потому я понуро тащилась вслед за приятелем, слушая вполуха, что он там твердил о комнате которую подготовили специально для меня, о том как мне обязательно эта комната понравится, конечно понравится лишь бы наконец нашлась эта пресловутая комната и я могла там спокойно полежать.
   В конце концов друг открыл какую то здоровенную дверь и пропустил меня вперёд со словами: 'Ну вот и пришли!', я шагнула и на мою голову внезапно обрушилась наковальня. Я только и успела подумать: 'Что за дурацкие шутки кидать в головы гостям наковальни? Ладно я, щиты держу постоянно, а ведь других людей так и покалечить недолго'. Вслед за наковальней на меня непонятно откуда упала тонкая шёлковая сеть, вся в чем-то липком. Я ощутила приступ дежавю. Вроде я не в школе, Юргесак с аристократами находятся далеко от меня, да к тому же в разных 'далеко'. Главный мой недруг надеюсь занят обходом обесчещенных им девиц в надежде вернуть себе магические способности, я же лично позаботилась о том чтобы он в ближайшие годы не скучал. Прежде чем я сообразила и занялась уничтожением дурацкой сетки меня схватили, силой затолкали какой-то тёмный, тесный ящик и я услышала хорошо знакомый мне голос: 'Попалась голубушка. Наконец-то, я тебе, тварь, покажу, где твое место'.
   Место мне судя по всему было в ящике, а голос, к сожалению, принадлежал королевскому магу.
   Надо же было так глупо попасться! Я не то чтобы паниковала, выберусь как-нибудь, но скорее злилась на себя саму. Наблюдала за жизнью замка, потом ужинала, как ни в чем не бывало, вместо того чтобы просканировать помещение на предмет наличии магов в окружающем пространстве. Это я уже умею. Затем я внезапно успокоилась, поняв, что уж закрыться от меня королевский маг в состоянии, так что вряд ли мне бы это сканирование что дало. Просто не надо было сюда вообще соваться, раскисла, обрадовалась, что кто-то готов помочь, поверила. Нельзя людям верить, Шелль никому нельзя! Дура ты, дура! С чего ты вообще решила что Идморк твой друг? Неплохо время вместе проводили? Не один кусок хлеба преломили? Симпатизировали друг другу? Всего этого слишком мало, чтобы стать прочной основой для дружбы, по крайней мере если речь идет о магах. Маги они всегда сами по себе. И Идморк поступил как считал выгодным для себя.
   Он, кстати, как раз подал голос и я, перестав на минуту злиться, прислушалась в надежде получить хоть какую-то маломальскую информацию о дальнейших планах моих врагов. Какой бы глупой я не была, я не спешила немедленно вырваться из ловушки, круша все вокруг. Всё же противник мой за спиной имеет многолетний, если не многовековой, опыт, как магии так и интриг, наверняка что-то этакое придумал, чтобы мне сбежать не так просто было. Не буду торопиться, сначала попытаюсь понять во что конкретно я в очередной раз вляпалась.
  - Я всё выполнил в точности, как Вы велели, господин королевский маг - сказал мой уже совершенно однозначно бывший друг, - когда я смогу получить обещанную мне награду?
  - Тысяча золотых будет переведена на Ваш счёт в ближайшее время.
   Могу поспорить, но в голосе мага слышалось лёгкое презрение. Ну да, всё же не совсем достойный заработок - выдать свою подружку за такую, прямо скажем, скромную подачку. Никогда бы не подумала, что Идморк настолько жаден, а я так до смешного мало стою..
  - А остальное?
   Ага, есть ещё и остальное. Ну и то хлеб, всё же мысль, что меня продали подороже удивительным образом грела мне душу.
  - Я всегда держу свои обещания, молодой человек, - голос королевского мага можно было без труда использовать для заморозки продуктов, качественная такая заморозка получилась бы, такого ледяного голоса я ни разу в жизни не слыхала. - Практика при дворе, затем работа в качестве одного из придворных бытовых магов, как договаривались.
   Надо же, оказалось дружок то мой не хухуры-мыхры, карьеру строит! А что на моих костях, так это ничего, дело житейское, вполне себе подходящая основа, были бы кости крепкие.
  - Спасибо, могу я также попросить Вас, не сообщать о моем участии в этом деле, господину ректору? Он, боюсь, недостаточно предан короне и может негативно отнестись к произошедшему, а мне ещё предстоит много лет в магической школе учиться.
  - Попросить Вы конечно можете, кто же Вам запретит, - ехидно протянул королевский маг, - но вот хранить секрет я вовсе не собираюсь. Этого знаете ли в нашем договоре не было.
   Наверное на Идморка сейчас было жалко глядеть, к несчастью я такой возможности всё равно была лишена, по причине заточения в ящике, мать его. Но представлять было приятно. Так ему и надо мерзавцу, карьеристу недоделанному. Похоже ректор изначально был против этой затеи, что приятно, злится учитель конечно на меня сильно, но ловить судя по всему отказался, предоставив меня судьбе. Значит узнав об участии Идморка и его предательстве устроит он ему сладкую жизнь, столько будет этого сахара в жизни моего бывшего друга, что слипнется у него всё, что в принципе может слипнуться и то, что не может тоже непременно слипнется.
   Идморк это хорошо понимал, говорю же не дурак он, и потому попытался всё же поторговаться.
  - Господин королевский маг, мне думается это и в Ваших интересах держать в тайне подробности этой операции...
  - Мальчишка, ты вздумал указывать мне, что в моих интересах? - теперь в голосе мага гремел гром, возможно появление молний и кратковременных дождей. - Напоминаю тебе, недалекий ты, юноша, для того чтобы попасть в придворные бытовые маги тебе необходимо окончить школу. Думаешь сумеешь? Если ректор будет знать о том что ты предал его любимицу? Дурак! - слова мага опускались на голову моего бывшего друга словно удары, я физически ощущала их силу. - Безмозглый пацан! Серьёзно думаешь, что можешь ставить условия мне? Мне?!!! Королевскому магу? Такой же дурак, как и эта зверюшка, запечатанная в ящике. Тоже думала, что может убежать от меня. Бестолковая дурочка!
   Насчет зверюшки я даже не обиделась, и насчет бестолковой дурочки была согласна. Попалась же, значит точно не большого ума. А вот насчет убежать тут он решительно не прав, убежала же! И ещё разок попробую. Надеюсь успешно. Словно бы услышав мои мысли, маг наклонился к ящику, в котором, как я уже заметила, было проделано несколько небольших отверстий, совсем небольших, тем не менее позволяющих мне не задохнуться в этом уютном гробу. Итак, маг наклонился и ехидным-приехидным голосом прошипел:
  - Глупая маленькая идиотка, думаешь небось опять удастся сбежать? Обожаю развенчивать надежды неофитов. Дорогуша, просто прими к сведению, что этот ящичек сделан не из чего-то, а из настоящего амгорна. Можешь гордиться подобной честью, гордиться можешь, а колдовать нет! - противно захихикал маг, явно со своей стороны гордящийся собственным чувством юмора. Хотя это он зря, ни разу не смешно между прочим. Хотя каждый гордится чем может конечно.
   'Амгорн, вот теперь самое время паниковать, Шелль' - мысленно отметила я. От того чтобы начать пронзительно визжать, меня удерживала только та самая пресловутая гордость. И упрямство. Ну и практичность, визг мне тут не помощник. С другой стороны может не стоит отказывать себе в удовольствии? Орать можно и без повода, то есть повод конечно был, тем более очень хотелось хоть что-то сделать в сложившейся ситуации. Визг он хоть и не особо действенный способ борьбы со случившимся, но морально иногда помогает. Всё равно никаких действий кроме визга я предпринять не могла.
   Амгорн, металл полностью блокирующий магию, добывали далеко в гномьих горах. Собственно именно гномы его и добывали, как, впрочем, и множество других металлов и камней с самыми различными магическими свойствами. Залежи обычных металлов и самоцветов гномы тоже не пропускали, но настоящую прибыль им приносила разработка полезных ископаемых с магической составляющей. Именно амгорн стал причиной того, что пару столетий назад отец нынешнего короля, вознамерившись завоевать гномьи горы с позором бежал оттуда, получив такого пинка, что зарёкся навсегда в войнушку играть. Гномы сами никогда магическими способностями вроде бы не отличались, хотя ходили слухи, что существует какая-то особая гномья магия, но подробностей никто не знал. А вот делать амулеты из различных магических металлов и самоцветов они умели. Амгорн блокировал магию, полностью, стоило только к нему прикоснуться. Ну, то есть, если прекратить прикасаться, то и магия возвращалась, потому на преступников-магов надевали специальные браслеты. В общем, что там точно произошло во время той бесславной войны с гномами никто толком не знал. Исторические хроники лишь кратко повествовали: 'Мол была война, неудачная, закончилась быстро и всё, привет!' Оно и понятно, никому не охота вспоминать о поражении, король не исключение. Маги говорили, что именно благодаря амгорну гномам удалось победить. Умудрились защитить себя от воздействия наших магов, которых было не так много, поди уговори мага ввязаться в такое скучное дело как война, оно ему надо? В общем та кучка не слишком сильных магов, что согласилась на королевские посулы, никаких особенно активных действий предпринять не смогла, а обнаружив, что у гномов есть металл блокирующий их магические способности и вовсе разбежалась, нафиг надо так рисковать-то? Королю пришлось отступить, заключить мир на условиях гномов, что, как ни странно, оказалось к лучшему. Торговля с горным народом дело гораздо более прибыльное чем сраженья. Потекли ручьем к нам в королевство гномьи товары. В том числе и пресловутый амгорн. Ну этот конечно не ручьем, а малыми брызгами. Металл это редкий и посему очень дорогой. Используется исключительно для государственных нужд и никак иначе. Впрочем, у ректора была пара браслетов из амгорна, он мне не только их демонстрировал, но и их действие объяснил и наглядно показал. Надетые на меня браслеты мгновенно лишили возможности колдовать, чем привели меня конечно в неописуемый ужас. Не узнала я сейчас этот металл лишь потому, что никак не ожидала увидеть его в таком количестве, бездарно потраченном на изготовления коробки для одного единственного метаморфа. Это ж сколько ж эта хрень стоит? Поди озолотилась бы продав на чёрном рынке? К сожалению мне было не до торговли, наскоро проверив слова мага, я убедилась, что магия мне теперь недоступна и загрустила. Да уж, такой подлянки я от судьбы не ожидала. Талант метаморфа остался конечно при мне, это природное, к магии никакого отношения не имеет, потому и не блокировать эти способности никаким амгорном, да толку-то? Ящик был сработан на славу, и кроме малюсеньких отверстий для проникновения воздуха в нём ни щелочки не было. Разрушить его я тоже не могла. Амгорн не зря считается одним из самых твердых металлов в мире. Теоретически его можно распилить с помощью алмаза, практически на то, чтобы распилить даже тонкие браслеты понадобится несколько лет, а в моем распоряжении целый ящик, полное отсутствие алмазов и никакого свободного времени. Притащат меня в столицу, оттуда точно не сбежишь.
   Вот ведь гадство какое! На такую гнусность я не рассчитывала! Попыталась обернуться змеей, получилось конечно, но толку всё равно мизер, только что из сетки выпуталась. Несмотря на все мои постоянные тренировки и немалые успехи в деле превращений, я всё ещё не могла существенно менять размер. Да, я уже конечно могла стать змеей не пугающей окружающих непомерным гигантизмом, но по-прежнему была недостаточно маленькой, чтобы протиснуться в едва заметные отверстия, проделанные в ящике для притока воздуха. Крышка моего гроба была надежно закрыта на замок, ключ от которого в единственном экземпляре хранился в кармане мантии королевского мага, о чём тот радостно мне и сообщил. Надеюсь не потеряет мерзавец, а то сидеть мне здесь вечно.
   Существовала маленькая вероятность, что он напьется и выпустит меня погулять, но даже я со свойственным мне оптимизмом мало верила в такое везение. Ладно, пока жива буду думать. Может, что и придет в мою дурную башку с отчаянья, какие-нибуть гениальные спасительные идеи, хотя конечно вероятность этого была столь же ничтожна, как и вероятность внеурочного опьянения мага. Но помечтать-то можно?
  
  <Глава 30>
  
  В которой случаются удивительные события, причём так много, что я просто перестаю им удивляться.
  
   Если вам когда-нибудь предложат попутешествовать уютно расположившись в тесном ящике, не соглашайтесь! Как бы не расписывали сладкоречивые продавцы путешествий прелести подобного отпуска, мол: тихо, сухо, безопасно и мухи не кусают, не верьте! Удовольствие, я вам прямо скажу, ниже среднего. Я конечно метаморф, потому был шанс устроиться с относительным комфортом, обратиться змеей, свернуться калачиком и дрыхнуть. До тех пор дрыхнуть пока меня наконец не выпустят из долбаной коробки, а потом сразу цапнуть королевского мага за какую-нибудь выступающую часть тела, использовать весь скопившийся за долгое время пути яд и всё, привет! Нет его больше, гада этакого. Но надо отдать мне должное даже я, при всей моей глупости, а умной меня особо не назовешь, это я ясно понимала, анализируя мои поступки за последнее время, так вот даже я, при всей моей научно доказанной глупости, знала, что так просто от королевского мага не избавиться. Да и вообще шансы от него избавиться у меня, честно говоря, были нулевые. Куда мне до него, при всей моей силе. Опыт, как показывает опыт, иногда оказывается куда важнее. Такой вот каламбур.
   В общем тряслась я в ящике в своем настоящем обличье, скрючившись как могла, не только потому, что змеи магам не помеха, почему-то мне казалось важным оставаться собой. Ничего хорошего меня впереди не ждёт, и есть подозрения не так долго мне позволят оставаться собой. Тот факт, что меня не убили сразу, вовсе не означает, что маг не придумал как это сделать. Означает он лишь то, что у него на меня есть какие-то особые, чрезвычайно гнусные планы. И спорю на весь змеиный и не змеиный яд скопившийся во мне, планы эти настолько гадкие, что мне точно не понравятся.
   Итак, за время пути я немного поскулила, очень много позлилась, причем не только на себя, ради разнообразия ещё на Идморка, королевского мага, ректора, короля, весь окружающий мир в целом и малую часть его, заключенную в пределах одного конкретного ящика, чуток поспала, всё-таки поорала. Громко, чисто ради спортивного интереса, ну и из природной вредности. К сожалению проку от крика никакого, маг окружил себя и остальных конвоиров заклятьем не пропускающим мой визг, потому я быстро утихла. Не люблю тратить силы впустую. В конце концов я впала в некое забытье, в котором и находилась практически постоянно. Мне начало казаться, что этот ящик и есть весь мой мир и всегда было так: я и ящик. Через какое-то время я всё же встрепенулась и заставила свое сознание проясниться, поняла, что так нельзя. Иначе я сойду с ума прежде чем мы доберёмся до места и мне предоставиться хоть малюсенькая возможность покусать врага, а значит достанусь ему тёпленькой, словно подарочек на именины. Пока я всё же лелеяла надежду оказать хоть какое-то сопротивление ежели меня из коробки хоть на миг выпустят. Шансов пока не предвиделось, но всё же. Мир изменчив, случается всякое. Эх вот почему мне не досталась ненужная возможность покусать королевского мага? Вот прям кстати бы пришлась.
   В результате к моменту когда вокруг уютного гробика и, соответственно, меня в нём, начали происходить интересные события я была можно сказать бодра и весела, как слегка подувядший подснежник, если можно так в принципе сказать о человека в ящике.
   События начали развиваться, как только мы приехали то ли в трактир, то ли на очередной постоялый двор. Я толком не поняла куда, главное там мы планировали задержаться на ночлег. Я мирно стояла в уголочке, ну, то есть ящик стоял, а я привычно лежала в нём, когда какой-то незнакомец, по призванию явно самоубийца, затеял спор с самим королевским магом. Не будь я в ящике, приговоренная к чему-то хуже смерти, я бы ему поаплодировала, ну и посочувствовала конечно тоже, я добрая девочка. С одной стороны, отделал он мага словесно, как Бог черепаху, с другой стороны, дурной этот незнакомец несказанно, не понимал с кем связался. Ну и не жилец теперь явно, к гадалке не ходи, полупокойник вроде меня. Только гроб ему собственный срочно придется организовывать, в мой не влезет!
   Тем не менее полупокойник оказался на диво резвым и каким-то волшебным образом вытащил меня из ящика. Нет, то есть я знаю каким образом, своими глазами видела, как он режет амгорн когтем будто сливочное масло. На всякий случай незаметно ущипнула себя, но не проснулась. 'Какие крепкие, качественно сработанные, глюки', - подумала я. Но глюки глюками, а время терять нечего, пока есть возможность - драпать надо. Потом разберемся кто из нас трёкунутый и что с этим делать. Хотя чего там разбираться, точно он! Мне до него ещё расти и расти! Нет, конечно я приняла посильное участие в запихивание королевского мага в тот самый ящик в котором я до того несколько дней промучалась, я даже мстительно потопталась по нему ногой, по магу в смысле, утрамбовала так сказать, но сама идея была не моей. Чужие лавры мне не к чему. Придумал это всё странный незнакомец, фантазия у него, надо отметить, буйная, как природные стихии.
   Маг кстати в ящик целиком не влез, башка торчала. Дивное это скажу было зрелище: башка королевского мага на лице которого словно было написано: 'Как так-то, а? Это что ж такое творится, люди добрые? Это что ж такое деется? Не может этого быть в славном мире где я главный, ну просто никак не может'. Ни за что я так не была благодарна судьбе и конкретно этому незнакомцу, как за это чудесное видение: башка королевского мага торчащая из армгорного ящика.
   Моего спасителя звали Кристн. Он был магом и патрульным, эту скудную информацию я получила из краткой беседы этого самого Кристна и командира патруля. Хотя я не особо вслушивалась в их разговор, не до того было, мысли бешеным, хаотичным водоворотом крутились у меня в голове, но главное я услышала. Раз мы находились на заставе патрульных, значит Завеса совсем близко. То что надо. Теперь это мой единственный шанс, скорее всего смертельный, но другого просто нет. Так что, Шелль, поблагодари своего героя и вперёд, туда откуда не возвращаются. Ну уж лучше так, тем более после того, что произошло. Таких унижений королевский маг не простит никогда и никому. Интересно знает ли об этом мой новый знакомый? Может предупредить?
  - Забирайся, давай. Думаю пришла пора покинуть это негостеприимное для тебя местечко и отправиться куда подальше, возможно в ещё более негостеприимное.
   Этот сумасшедший похоже решил взять меня с собой. Не понимает с кем связался? Хотя какая ему разница, в любом случае он, как и я, не жилец. Мало того, выяснилось, что он и против общества Мрака ничего не имеет. Мой друг находился радом, это я чувствовала, всю дорогу он следовал на нами на незначительном расстоянии, не вмешивался, как и обещал, но и не оставлял меня. Я, лежа в ящике, очень за него волновалась, покажись он на глаза королевскому магу, тот уничтожил бы его без промедления. К счастью обошлось, потому когда я привычно свистнула, Мрак появился почти мгновенно испуская волны радости и заботы. Хороший мой! Единственный кто меня действительно любит.
   А дальше, дальше была скачка. Безумная, быстрая, так что всё вокруг слилось в одну сплошную полосу, мелькали леса, поля и реки. Я вцепилась в спину моего спасителя, стараясь удержаться. Хорошо хоть Мрак за пазухой, не упадет. Через пару часов когда наконец мы остановились я сползла с коня и некоторое время лежала не двигаясь только и думая: 'Точно сумасшедший, как есть сумасшедший'.
  - Ну что ж, давайте знакомиться, - послышался голос сумасшедшего, - меня зовут Кристн. То что эту лохматую морду, что с затаенной надеждой смотрит на окорок, зовут Мрак, я помню, а как величать тебя?
  - Шелль.
   Так я наконец официально познакомилась с Кристном, человеком изменившим мою жизнь. По-настоящему, без условий и недомовок, спасшему меня, давшему мне больше чем один человек может дать другому. Может потому что он оказался не человеком? Впрочем, не будем забегать вперед. С ним рядом было необыкновенно легко и просто. Я сама себе не верила, неужели я та самая Шелль, которая сидя в ящике давала себе один зарок за другим. Все эти зароки можно было при желании свести к одному единственному: 'Никому никогда не верить'. И тут я, почему-то сижу у костра неизвестно с кем и рассказываю ему про свою жизнь, без подробностей конечно, но тем не менее. Объясняю кто такие лохки и заодно метаморфы и, совсем уж ни в какие ворота, планирую какое-то будущее, там за Завесой.
  - Меня не бойся, - сказал он, - понимаю, что тебе сложно поверить, но мне твои способности до лампады. У меня своих выше крыши, и, знаешь, со мной не только королевский маг справится не сможет, но и все ваши маги вместе взятые. К тому же я вырос в мире, где непохожесть не означает автоматом 'плохо'. У нас не принято уничтожать тех, кто отличается от общей массы. Точнее у нас вообще общей массы не существует, ибо в нашем мире живет столько разнообразных рас, что одним метаморфом никого не удивить. Так что попробуй если не поверить мне, то хотя бы приложить усилия к тому, чтобы поверить. Я постараюсь помочь. Другого пути у тебя все равно нет. Поймают - уничтожат! Поверь моему опыту.
   И я поверила. Поверила, тому, что он хочет помочь, тому, что существует где-то такой прекрасный мир в котором спокойно живут всякие разные существа, и даже в ящик их никто не пихает. Бывает же! Поверила просто потому, что очень хотела верить, особенно в другой мир. Должно же хоть где-то во такой огромной Вселенной найтись место для одного маленького метаморфа, избушка в лесу и прочие радости? Обязательно должно! Иначе просто нечестно!
   Мне действительно очень хотелось верить. А ещё от моего нового знакомого исходила такая невероятная сила и одновременно уверенность, что в её лучах я охотно бы грелась вечно. Не знаю, что он со мной сделал этот странный мужчина, но я снова решила, что у меня есть будущее. Это дорого стоит, за это я ему была очень благодарна.
   Утром наскоро позавтракав, мы двинулись в сторону Завесы и уже через час стояли перед той самой таинственной магической перегородкой нашего мира. Как же ж мне было страшно! Словами не передать. Про Завесу я много чего слышала и читала, и ничего позитивного в этих слухах и книгах не было. Никто толком не знает, что она такое и почему возникла в нашем мире, точнее она была всегда, как повествуют древние хроники. Время от времени кто-либо из магов решался отправиться туда с научной экспедицией, смельчака провожали, спустя какое-то время оплакивали и на этом всё. Никто никогда оттуда не возвращался. Зато чудища всякие лезут из-за Завесы с завидной регулярностью. То есть если хорошенько подумать, то даже чудищам и то не нравится там жить, то и дело пытаются сбежать. А мы, дураки, прям сейчас собираемся в это малопривлекательное место добровольно рвануть. Мрак тихонько рычал у меня за пазухой, я ощущала его эмоции: страх, неодобрение, и вместе с тем готовность остаться рядом. Бедный малыш.
   Я была на волосок от того, чтобы закричать: 'Ну её нафиг эту Завесу! В другой раз как-нибудь. В конце концов и в королевском дворце люди живут, пусть даже в ящике', но к счастью та неистовая часть внутри меня, что отвечает за упрямство, была категорически не согласна провести вечность в ящике, потому я сказала: 'Пошли?' и сделала первый шаг.
   Мы двигались будто в тумане, такой густой серый туман, плотный словно бы осязаемый. Враждебности от тумана я не чувствовала, но после пяти минут начала подозревать, что все ушедшие за Завесу просто заблудились в этом гребаном тумане и умерли нафиг, от голода. Незавидная участь. К счастью паниковать я начала рано, вскоре мы вышли на залитую солнцем поляну ничуть не отличающуюся от любой обычной поляны в нормальном мире. Ну разве что десяток-другой чудовищ, расположившихся чуть в стороне, слегка портили пейзаж. Как их там? Шагии. Видела в книжках, но в живую до сих пор не встречалась.
   Прогулкой руководил Кристн, поэтому он решительно повернул в другую сторону. Ну так он же патрульный, небось знает что от этих тварей ждать, и видимо точно не любви и ласки.
   Через несколько минут мы очутились на пляже. Сама не поняла, как это вышло, вроде бы прошли всего пару шагов, а совсем другой пейзаж вокруг.
   Мы шли по пляжу, море было рядом и выглядело именно так как я его себе представляла - невообразимо прекрасным. 'Ну вот Шелль, - подумала я, - путешествие только началось, а уже сбылась одна из самых заветных твоих мечт'. Увидеть море я хотела всегда, и почему-то даже в период своей артистической карьеры, наполненной бесконечными переездами, я никогда не попадала к нему. Всегда представляла его этакой неукротимой стихией, но это море было тёплым и ласковым словно котёнок. Казалось оно тоже очень радо встрече с нами. Ужасно хотелось плюнуть на всё и остаться здесь, просто сидеть и смотреть на воду, а может даже позже рискнуть и искупаться. Невероятный должно быть это кайф - плавать в море.
   Помимо воды здесь конечно было ещё на что посмотреть. Справа от нас, буквально в десятке шагов, стояла лютая зима. Такая, как бывает только на севере, снег скрывал от нашего взора песчаные дюны, но не скрывал обитателей этого странного мира. Это он зря конечно, если уж что и стоило скрывать, так это этих обитателей, уж больно портили они окружающий пейзаж, как по мне.
   Прямо на снегу сидели те, кого с большой натяжкой можно было назвать людьми. Не то, чтобы я придираюсь, я вообще совершенно равнодушна к людской внешности, но в данном случае будь моя воля я бы кое-что всё же в этих симпатягах подправила. Воля была не моя, поэтому я просто с любопытством рассматривала этих невероятных существ. Красавчики ещё те конечно, такое впечатление, что толпу народа разных форм и размеров разобрали на составляющие, а потом собрали, но тот кто их собирал к тому времени был безнадежно пьян. Потому, получилось что получилось. У этих созданий конечности не соответствовали тому, что мы привыкли считать стандартом. Разных размеров руки и ноги, вытянутые, а иногда просто непомерно больние головы, или наоборот маленькие, с кулак, прочно приклеенные к огромному туловищу, явно по ошибке. Материя из которой состояли эти нелепые существа тоже была мало похожа на обычную плоть. Они словно бы были созданы из слегка подзатывшего гноя, повезло что у меня крепкий желудок, хотя я слегка пожалела об обильной трапезе перед походом. Но дело было даже не в том как они выглядят, в конце концов каждый имеет право быть синим, ну и пусть кожа свисает лохмотьями, как у несвежих покойников, бывает, может в этом мире это признак здоровья и крепости духа?
   Самое страшное это конечно выражение их лиц. Бессмысленное и застывшее, несмотря на то, что мимика у некоторых из них была вполне себе живенькая. При этом всё равно чувствуется, что создания эти тупее, чем кусок мяса, но самое ужасное они об этом знают и им приходится с этим жить. Не знаю как объяснить, но у меня было ощущение, что это овощи, выращиваемые на продажу. При этом представьте, что овощи обладают зачатками интеллекта и точно знают, что их рано или поздно съедят и, собственно, это и есть их жизненное предназначение. Данная информация не вызывает у них ужаса и каких-либо других эмоций, нормальное дело, мы овощи, наше дело быть кормом. Такое полусуществование, вызывающее редкостномерзопакостное чувство у любого разумного существа. Сложно передать те чувства и эмоции которые пробудили у меня эти монстрики, я будто бы на миг сама оказалась мыслящим огурцом, готовящимся в ближайшее время стать салатом. Чрезвычайно неприятное чувство. Я старалась не глазеть на бедных уродцев, но мой взгляд то и дело возвращался к ним. Бывает такое - смотришь на какую-то мерзость, понимаешь что мерзость, а оторваться невозможно.
   Кристн молча шагал рядом и, каким-то невероятным чудом, одним своим присутствием придавал мне уверенности, не давал опуститься на песок и молча завыть от ужаса и горя. Какая же жуткая судьба родиться этаким получеловеком, как те что справа. Грех на мою мне жаловаться, и раньше этим не страдала и впредь ныть никогда не стану.
   В какой-то едва уловимый миг мой спутник, без которого я уже не мыслила себя, вдруг пропал. Вот только что был здесь, рядом, живой и прекрасный, особенно по сравнению с местным населением, а вот и нет его.
   Я всё-таки опустилась на песок, не то чтобы в ужасе, скорее в недоумении. Как так-то, а? Куда он делся? Куда пропал? Не согласная я! Он мне нужен!
   Иногда, в определенные моменты моей жизни меня удерживает на плаву только природное упрямство. Уж чего-чего, а этого мне судьба отмерила с лихвой. Вот и тогда, я решила, что просто не уйду пока Кристн не вернется. Сяду тут на песке, на всякий случай спиной к бессмысленным чудикам, чтобы не сойти с ума от их вида, а лицом к морю и буду ждать. Море оно идеально, на него можно глядеть вечно. Вот и буду тут сидеть и смотреть на море, пока мой новый друг не вернется. А он вернется! Я точно знаю. Не такой он человек, чтобы сгинуть безо всяких причин.
   Я сидела на песке обняв колени и смотрела на море. Всё по задуманному мной плану. Море лениво шевелилось, перекатывая волны в каком-то гипнотическом ритме. Ритм этот был пленительный и волшебный, недостаточно монотонен, чтобы я заснула, и тем не менее магически упокаивающий. Моё негодование, страх и злость, постепенно уходили. На их место, стремясь заполнить возникающую пустоту, пришла твёрдая вера в Кристна и немножечко в себя.
   Не знаю сколько я там просидела на этом морском берегу, по моим внутренним ощущениям не меньше трех часов, но точно поди скажи. Я уже знала, что время штука непостоянная и не всегда ведёт себя в соответствии с нашими о нём представлениями. Наконец Кристн появился так же внезапно, как и исчез. Я, вскочив, кинулась к нему, обрадованная тем, что он просто снова есть, но была остановлена его резким окриком.
  - Стоп. Не двигайся!
   Почему-то этого человека я слушалась безпрекословно, и немедленно остановилась, хотя больше всего на свете мне хотелось вцепиться в него покрепче, чтобы он никуда от меня не делся.
  - Ты здесь!
  - Здесь, здесь. Куда ж я денусь. От меня ты так просто не избавишься.
  - Ты вообще где шлялся? Представляешь как я перепугалась? Раз и нет тебя! Пропал! - Я почти сердилась на него, хоть голос мой звучал скорее испуганно. - Я села и стала ждать, а тебя всё нет. Решила ни за что не уйду пока ты не появишься!
  - Молодец ты. Очень смелая девочка, - на похвалу Кристн никогда не скупился, - а теперь нам нужно очень аккуратно пойти дальше, и чтобы больше не потеряться ты возьмешь меня за руку. Не спеши! Оставайся там где стоишь, я сам подойду. И ничего не бойся. Если я снова пропаду, жди. Просто жди. Я вернусь. И главное не сходи с места! Слышишь? Ни в коем случае не сходи с места. Потом объясню.
   Я была готова верить ему и ждать столько, сколько понадобится, хоть вечность, ну или по крайней мере минуты полторы. Кристн, двинулся, но так медленно и осторожно, что хотелось крикнуть: 'Давай, двигай конечностями, не спи!'. Я не крикнула, понимала, что он-то уж лучше знает с какой скоростью переставлять ноги. Я просто ждала. Не прошло и полжизни, как он наконец добрался до меня, слегка обходным путем, но добрался-таки. Такой молодец! Я схватила его за руку. Ни за что не отпущу больше! Так и будет жить бедный парень с метаморфом прицепившимся к нему намертво. Ну по крайней мере в ближайшие лет сто или сколько там нам понадобится, чтобы выбраться из этого гиблого местечка. Даже море не спасает эту реальность от того, чтобы называться ужасной.
   Спустя каких-то полчаса и парочку синяков на руке Кристна, которые я наверняка там оставила на память, так уж крепко я в него вцепилась и не описать, мы очутились в лесу. По сравнению с местом обитания безликих уродцев, лес был отличный, слегка ядовитый и злющий, ну всё же нормальный лес. Подумаешь какое-то добренькое растение пыталось меня гостеприимно сожрать, дело житейское, мы растения тоже жрём за милую душу. Впрочем, этому конкретному сегодня не повезло - Кристн лишил его руки или языка, не знаю чем там оно планировало меня утащить в далекие дали, мечом Кристн пользоваться умеет этого у него не отнять. Как и чувство момента, всегда знает когда вмешаться.
   Со странными головами на ножках, по какому-то недоразумению, передвигавшимися резво и в нашем направлении, так же как и с шагиями, напавшими на нас, он разбирался так что любо-дорого поглядеть. Глядеть мне правда было некогда, головы были привредные и шагий было многовато для одного Кристна, потому я принимала посильное участие в их истреблении. Терпеть не могу истреблять что-либо кроме пирогов и то при условии, что они вкусные, но деваться было некуда. Здесь за Завесой нам были совсем не рады, и местные обитатели это явно выказывали, то и дело пытаясь нас сожрать. Некоторые при этом ещё и обидно обзывались, причем эти некоторые кружили в воздухе над нами и добраться до них нужно было ещё постараться. Например, над нами парили здоровенные птицы с человеческими головами, обзывались, плевались и вообще вели себя чрезвычайно некультурно. Я уже было собиралась прикинуться в хищную птицу и попробовать шугануть наших пернатых гостей, как за спиной Кристна из неоткуда возникло чудовище, размером превышающим любые мои скромные фантазии.
   Зверь был одновременно ужасен и прекрасен. Это был огромный дракон. Прям такой как в детских книжках рисуют, только почему-то белый, разве что если присмотреться чешуя чуток синим отливает. Присматриваться времени не было, для книжной иллюстрации дракон двигался чересчур живенько, ещё секунда и он сожрет Кристна, этого я позволить не могла. Правда и сделать ничего не успела, разве что заорать как резанная:
  - Кристн, сзади!!! Р
   еакция у моего друга была отменная, он мгновенно обернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с настоящим драконом.
  - Привет, папа! Я тут немного занят, потому не могу сразу тебя обнять, подожди чуток.
  - Ничего, ничего, сынок. Не торопись, не хочу мешать тебе веселиться.
   Я медленно опустилась прямо на землю, забыв о всевозможных чудищах, пытавшихся нами закусить, до меня постепенно доходило, что с одним таким я вместе путешествовала последние несколько дней. Так что раз уж меня он до сих пор не сожрал, то вообще не о чём беспокоиться. Хотя может он приберёг этакий деликатес для родного отца, как настоящий заботливый сын? Хорошо воспитанный, так сказать. Я исподтишка глянула на дракона, но к своему удивлению на его месте обнаружила приятного молодого человека. Судя по возрасту в отцы он Кристну совершенно не годился, разве что в братья. Но с другой стороны мало ли, как у них, этих чудовищ, принято? Мой собственный, хорошо знакомый дракон, в человеческом обличье тем временем разобрался с оставшимися местными обитателями и заботливо подтвердил:
  - Шелль, всё в порядке. Да, я дракон, но мы людей не едим.
  - А метаморфов? - так на всякий случай утонила я. На самом деле я абсолютно не испытывала страха, по крайней мере по отношению к Кристну. Вроде бы уж знала, что он ого-го, то самый дракон, как в сказках, то бишь, то чего не бывает на самом-то деле, но страха не было. Это всё равно был мой друг Кристн, который вытащил меня из ящика, запихав туда королевского мага, тот самый Кристн, что пошёл со мной за Завесу, движимый то ли любопытством, то ли чувством сострадания, неважно. Я просто не могла начать его бояться и не могла перестать ему доверять. Именно потому, когда из его уст прозвучал самый главный вопрос: 'Как насчет перебраться в другой мир?' я, практически не раздумывая, ответила: 'Да!' Да, я хочу оказаться в мире где обитают такие удивительные существа как Кристн, не может этот мир быть плохим, просто не может. Так случилось, что самое сложное решение в моей жизни я приняла удивительно легко и никогда об этом не жалела.
  
  <Глава 31>
  
  В которой мне снова приходится думать о будущем
  
   Моя жизнь в Акварельном Мире началась в городе Снежных драконов. Не знаю, могу ли я рассказывать о них подробно, скорее нет, чем да. Это их мир и если драконы предпочитают оставаться в тени, так тому и быть. Теперь, понимая кем и чем являются драконы в Акварельном Мире, я чётко осознаю, как сильно мне повезло, что в жизненной лотерее мне выпал именно этот, единственно возможный счастливый билет. Меня не просто спасли, меня полюбили искренне и без условий, мне дали шанс изменить судьбу. Не только Кристн, вся его семья сразу отнеслась ко мне так, словно бы я всегда была частью этой самой семьи. Эти удивительные люди, точнее драконы, вели себя именно так, как требовалось: без излишней сентиментальности, обидной жалости, вычурной и ненужной приветливости. Они были честны. В этом сама суть драконов, это их главное качество, которое иногда невообразимо сложно понять и принять, но по-настоящему, как раз оно и делает драконов тем, что они есть. В тот момент моей жизни, для меня эта честность была важнее всего. Да и в любой другой момент, пожалуй, тоже.
   Всё же, пожалуй, я оставлю подробности моего прибывания в городе драконов вне повествования. Чужие секреты я раскрывать не вправе, однако один из долгих разговоров, сильно запавший мне в душу, всё же перескажу.
   'Самый страшный человеческий грех это отсутствие чувства меры', - я удивленно уставилась на автора этих слов, молодую девушку лет шестнадцати на вид, на самом деле дракона в полном рассвете сил, возрастом что-то примерно около тысячи лет.
   Мы копались в саду, я и тётя Кристна. Собственно сад был её, а я лишь, с присущим мне любопытством и жаждой всего нового, помогала ей, то и дело выслушивая лекции на тему местной ботаники. Послушать было что, да и зрелище в саду открывалось знатное, любому неподготовленному человеку в пору в обморок грохаться. Таких растений как здесь нигде не встретишь, все они были с характером той или иной степени злокозненности. Простых незабудок тётя не выращивала, тут незабудки были такие, что и захочешь не забудешь.
   Альмис, сестра матери Кристна, присматривалась ко мне дольше всех. Не то, чтобы она была менее проницательна чем остальные, скорее наоборот. Прежде чем впустить меня в свое сердце эта дракониха предпочитала точно определить, какое конкретно место в этом самом сердце она готова мне предоставить. На диво практичный подход, что, кстати сказать, мне не просто понятно, а отвечает моим собственным представлениям о том, как следует поступать и с сердцем и с встреченными на жизненном пути незнакомцами. Сейчас, спустя некоторое время, я могу подтвердить, что если на кого я и хочу равняться в этой жизни так это на Альмис. Маму и отца Кристна я просто люблю, мне тепло и уютно в их обществе, я расслабляюсь и снова становлюсь маленькой девочкой, словно бы и не было всех этих лет борьбы и предательства, а Альмис это другое. Это то, чем я никогда не стану, но так привлекательно об этом хотя бы помечтать. Всё что она говорила, представлялось мне невероятно важным и одновременно простым и понятным, естественным что ли. Казалось все её речи, это именно то, что я лично не могла сформулировать, хотя всегда знала и жила с этим. Впрочем, поучения были вовсе не в стиле Альмис, поэтому каждый раз когда разговор выходил за рамки ботаники я старалась слушать особенно внимательно.
  - Самый страшный человеческий грех это отсутствие чувства меры. Ты, Шелль, конечно не человек, тут тебе несказанно повезло, но тем не менее. Я пока ещё не до конца выяснила, что ты такое - Альмис, слегка наклонив голову, рассматривала меня с интересом ученого-исследователя, заполучившего в лабораторию редкий экземпляр и словно бы прикидывала с чего лучше начать: понаблюдать недолго или сразу на операционный стол - препарировать?
  - Резать себя не дам! - категорично заявила я, словно бы предотвращая возможную просьбу с её стороны, - можете изучать сколько хотите, это, пожалуйста, но никаких операций!
  - Ойнувсё. Больно надо тебя резать, когда это я интересовалась такими примитивными методами? - засмеялась тётушка. - Кстати, если понадобится я тебя по кусочкам разберу, а потом обратно соберу, ты и не заметишь!
   Эта может, я была точно уверена, что может.
  - А теперь серьезно, Шелль, слушай меня внимательно и запоминай: самый страшный человеческий грех это отсутствие чувства меры. Вот клубника к примеру вкусная штука, я вижу как вы её с Кристном наперегонки тазиками уминаете, но попробуй съешь не тазик, а десяток тазиков? Впрочем, лучше не пробуй, не все эксперименты стоит ставить на себе. Просто поверь мне на слово: вывернет тебя, и возненавидишь ты эту клубнику на всю оставшуюся жизнь. Только и радости, что тошнить будет не чем-то, а именно клубникой. Или другой пример. Нет ничего прекраснее бокала хорошего вина вечером у камина. Но наверняка со мной не согласятся ни близкие алкоголиков, ни пострадавшие от пожара. Но самое ужасное когда люди не оглядываясь, не замечая что творят, начинают стремительно причинять добро. Родным, близким, далеким или обществу в целом. Лучше бы зло причиняли, честное слово последствий меньше. Разгребать проще. И ведь само по себе добро вещь хорошая, как ни крути, и намерения скорее всего у них самые что ни на есть благие, но вот стоит банально с количеством промахнуться и всё, трандец. Возможно всё что угодно в качестве последствий: от трагедий в отдельно взятой группе индивидуумов до глобального апокалипсиса в целом. Люди ужасно неугомонные.
   Альмис, с сожалением вздохнула, и немного подумав на тему: 'как угомонить людей', видимо не нашла верного решения и продолжила:
  - Всё хорошо в меру, Шелль. Больше тебе скажу: секрет нашего мира в том, что он сам по себе построен на балансе. В его основе лежит равновесие. Только весы эти имеют не две чашечки, а миллион в n-ной степени плюс один. Гномы уравновешивают эльфов, урхи людей, феечки троллей и так далее. Отвечаю тебе на невысказанный вопрос: драконы уравновешивают всех сразу и каждого по отдельности. Благодаря этому равновесию в Акварельном Мире так легко живется и дышится. Перекресток миров, место где встречается неизведанное и чудесное в строго определённом количестве. Со стороны наш мир выглядит несколько хаотично, как огромная таверна куда стекаются после работы пропустить кружку пива все подряд и кто угодно, но это обманчивое впечатление. На самом же деле наш мир имеет совершенно чёткую, гармоничную структуру и баланс. Потому сюда не каждому ход дан, а исключительно тем, кто этому миру нужен. Акварельный Мир не добрый и не злой, он практичный. Ему твои личные качества, между прочим, как бы так помягче сказать, до фени, интересует его лишь, как ты будешь выглядеть в этой конкретной действительности. Эгоист он, если хочешь, принимает только тех кто впишется в существующую картину, кто станет очередной чашечкой весов или грузом на ней. Потому иногда можно удивиться тому факту, что потоком к нам несёт каких-то мерзопакостных злодеев, а прекрасные умные люди дорогу найти не могут. Удивляться можно только если не знать подоплеку всего происходящего. Ну да я тебе сейчас рассказала. Ты хорошая девочка, Шелль, повезло что именно ты оказалась нужной чашкой весов, быть может той самой 'плюс один', и попала к нам, но очень прошу тебе не забывай: 'Самый страшный человеческий грех это отсутствие чувства меры'. Просто повторяй это себе как мантру, с утра перед завтраком и еще разок-другой после обеда. Это позволит тебе избежать некоторых ошибок, свойственных новичкам. И помни, тебя приняли в семью, ты - ответственность Кристна, что автоматом означает: любой из нас всегда готов помочь тебе, прежде всего советом. Хотя самостоятельное принятие решений всё же необходимое условие для становления настоящего мага. И тут тоже нужно найти баланс, но ты справишься я уверена.
   Первое время я просто жила, наслаждаясь этой новой для себе действительностью: помогала Альмис в саду, наблюдала за работой Кристна и его отца в мастерской артефакторики, вела долгие неспешные беседы о целительстве и его возможностях в этом мире с мамой моего друга. Читала, очень много читала, благо библиотека в этой семье была такая что просто ах, а мне нужно было, как можно больше узнать о мире в котором я очутилась волей судьбы. Гулять по улицам города, я предпочитала в обществе Кристна, с ним я чувствовала себя увереннее. Не то, что бы кто-то из драконов смотрел на меня искоса, даже с удивлением не смотрели и это несмотря на то, что в городе драконов редко встречались представители других рас. Просто рядом с Кристном я чувствовала себе защищенной, это было новое для меня чувство, моя зона комфорта. И я безусловно осознавала, что рано или поздно из этой зоны комфорта придётся выйти, более того я должна из неё выйти как можно скорее, но впервые в жизни я просто отдыхала, открадывая тот момент когда вновь придется стать самой собой: метаморфом-одиночкой.
   В итоге я решилась и первой завела этот разговор с Кристном.
  - Понимаешь, мне по-настоящему хорошо у вас, вот никогда в жизни я не чувствовала себя такой счастливой. Больше того впервые я ощущаю, что счастье это вообще-то исключительно нормальное состояние, и не нужно постоянно думать о том, что впереди меня непременно подстерегает какой-то фееричный трандец. Иногда оказывается так бывает - счастье обычное каждодневное состояние души. Но всё же я должна как-то выстроить свою собственную жизнь в этом мире.
  - Должна, - согласился Кристн, - ты сама-то знаешь чего хочешь? И кстати: да, быть счастливым это совершенно нормально, по крайней мере в нашем мире, так считается. Твоя жизнь раньше это не нормально, постоянная больба за право остаться собой это не то для чего рождается человек и тем более метаморф. Не важно, главное ты здесь и теперь все двери для тебя открыты. Так какие у тебя планы?
  - Понятия не имею! Хотя... пожалуй, учиться. То есть здесь, в вашем доме я учусь так много, как никогда раньше. И наверное нет лучших наставников чем драконы, но всё же это как-то неправильно. Свалилась к вам на голову и уютно устроилась на шее драконьего семейства.
  - Ага, - засмеялся Кристн, - ты ещё попричитай, на тему, что ты нас объедаешь.
  - Объедаю, - согласилась я, - и обпиваю. Вчера вон между прочим два бокала тысячелетнего вина выхлестала. Очень вкусное было. Но почему-то насчёт этого совесть моя спокойна, спит крепким сном и даже иногда похрапывает. То есть, сама ни знаю почему, не чувствую себя нахлебницей хотя по идее должна.
  - Кому должна?
  - Типа Мирозданью?
  - Не думаю, что Мирозданью есть дело до того сколько конкретно ты съела и выпила и за чей счёт был банкет. Поэтому надеюсь этот вопрос мы закрыли раз и навсегда. Ты здесь дома. Тебе здесь рады. Всегда. Что не отменяет необходимости что-то делать с твоей прекрасной жизнью если ты сама ощущаешь потребность в переменах. Я, честно признаюсь, об этом уже думал. Не стал сам заводить разговор, чтобы тебе в голову не пришло, что ты нам в тягость или ещё какая чушь. Но если тебе нужен мой совет, то я бы порекомендовал поступить в Академию Дождей. Дело не только в образовании, ты права: здесь, у драконов ты можешь научиться очень многому, но всё же самая простая студенческая жизнь с её радостями и трудностями, это именно то, что на данный момент тебе требуется. Не такая, как была в прошлом, в мире Илион, когда кроме учёбы ты ничего вокруг не видела, а обычная, нормальная жизнь молодой, красивой девушки. С вечеринками, влюбленностями, ссорами с подругами и всем тем, что прилагается к тому этапу развития, что зовётся молодость.
  - Знаешь, с учёбой мне как то проще чем с вечеринками. Не создана я, походу, для светской жизни.
  - Никогда не знаешь, пока не попробуешь. К тому же учеба никуда не денется, хочешь сидеть над учебниками без перерывов на малекие житейские радости - твой выбор. У нас знаешь ли к насильному участию в вечеринках пока никого не приговаривают. Зря конечно, но что есть то есть.
  
  <Глава 32>
  
  В которой свершается предначертанное.
  
  - На том и заканчивается моя такая удивительная и невероятная история. Точнее она только начинается, потому что иногда мне кажется, всё то, что случилось со мной до появления в Акварельном Мире словно бы не про меня, словно бы черновик какой-то, а жизнь моя только стартует. Вскоре после нашего разговора, Кристн привёл меня порталом в Магистриум и я поступила в Академию Дождей. Легко поступила, благо тут для учёбы требуется лишь сила мага, а её у меня более чем предостаточно. И уже почти полгода я здесь. Учусь, как я и планировала, не особо интересуясь остальными сторонами студенческой жизни. Разве что гулять по самому прекрасному городу во Вселенной мне не надоест никогда. Даже море тут в наличии, а воздух пахнет ментолом, карамелью и сказками, чем не идеальное место жительства?
   Я мечтательно улыбнулась, честное слово я не перестаю ежиминутно радоваться тому факту, что я живу в Акварельном Мире. Может со временем это острое чувство счастья, что переполняет меня, утихнет, но мне почему-то кажется, что нет.
  - Знаешь, странным образом ты первая кому я рассказала всю свою историю, полностью, да ещё так подробно. Сама не знаю, что на меня нашло. Даже Кристну, самому близкому мне человеку, то есть дракону, рассказывала лишь частями, а тебе выложила всё подчистую. Может дело в том, что история сама давным-давно хотела чтобы её рассказали? Так и рвалась наружу, надоело ей сидеть где-то внутри моей пустой головы?
   Я посмотрела на свою собеседницу, словно бы ожидая её реакции. Маленькая, ростом с ладонь, зато с характером твёрже алмаза, феечка по имени Мариэль, сидела на подлокотнике моего кресла, болтая ногами. Всю длинную-предлинную повесть о моей причудливой судьбе она выслушала молча, не перебивая, не задавая вопросов. Теперь я ждала хоть какого-то отклика. Сама не знаю какого. Сочувствия? Ни в коем случае! Удивления? Да прям. Удивляться то и дело приходилось мне самой. С тех пор как я попала в Акварельный Мир, так и живу с открытым ртом. Даже не знаю, как еда не вываливается наружу, всю дорогу рот этот открыт от удивления. Здесь в Акварельном Мире всё - чудо, всё - невероятно и волшебно. Здесь всё настолько хорошо и правильно, что жизнь кажется мне чудесным сном. Я учусь в Академии Дождей и никому дела нет до того, что я метаморф. Оказалось так бывает, сама не верила, но случается. С другой стороны когда в одном учебном заведении можно встретить малюсенькую феечку, эльфов, гномов, каких-то неведомых мне василисков, урхов и ещё кучу всевозможных фантастических созданий, наверно один единственный метаморф, которыё выглядит очень похоже на человека, внимания к себе не привлекает. Тут даже Мрак без проблем прижился, более того, в отличие от меня, стал всеобщим любимчиком. Я-то по-прежнему предпочитала держаться особняком.
   Я всё ещё боюсь заводить друзей, что-то внутри меня противится этому, может я по своей сути одиночка? Но по крайней мере я мало-мальски привыкла, что никто не плюется мне в след. Уже прогресс я считаю. Мариэль поймала меня в коридоре, так сложилось, что для жизни я вновь выбрала комнату на самом верху западного крыла гигантского замка который и был Академией Дождей. Повезло, как раз оказалась свободной. Впрочем, в отличии от моей прошлой жизни здесь на последнем этаже я обитала не одна. По соседству располагалось ещё несколько апартаментов, одни из которых занимала Мариэль. Мы приветливо здоровались, но к более тесному общению не переходили. Сама не знаю, как и почему, нынешним вечером, эта милая девочка раскрутила меня на столь длинное повествование, на такую, вовсе не свойственную мне, откровенность. Видимо и впрямь просто время пришло, некоторые истории сами себя повествуют, автор в этом случае лишь инструмент.
   Итак, я, с каким-то смутным, неясным мне самой, чувством, ожидала приговора. Глупость конечно, но мне казалось, что от реакции этой маленькой феечки зависит моё будущее. Я впервые открылась постороннему человеку, правильно ли я сделала? Или совершила очередную глупость?
  - Хмм, ну понятно, жизненный путь твой был усыпан не розами, а мудаками. Не повезло. Бывает. - Мариэль, взлетела и, зависнув напротив моего лица, строго сказала. - Но с другой стороны встречались на этом самом пути и приятные исключения, не так ли? Сейчас-то чего рефлексировать? Было и прошло. Как говорил Эдда: 'Не надо пилить опилки. Действо это бессмысленное, малоэффективное и удовольствия никакого не приносит'. Я не уговариваю тебя начать доверять всем подряд сегодня и сразу, можешь даже вообще без друзей обойтись. Но вот поучаствовать, например, грядущей ночью в покраске городских ворот в жёлтый цвет, с росписью по ним голубенькими незабудками, имеет смысл.
  - Зачем их красить? - оторопела я. Подобного поворота нашей беседы я точно не ожидала.
  - Чтоб было! И потом представь: приезжает завтра рано поутру эльфийская делегация, а ворота сияют свежим дизайном!
  - А почему красить, а не иллюзия?
  - Чтобы магией не снять было. Иллюзия примитив, любой маг сразу уберёт одним щелчком пальцев. Мы серьезно подходим к делу!
  - Так может покрасить, а сверху иллюзией прикрыть, чтобы маги иллюзию сняли, а там жопа, сюрприз в смысле? - странным образом я включилась в этот нелепый по своей сути диалог, словно это и впрямь было самой важной темой на данный момент, а все мои россказни о тяжелой жизни метаморфа значения не имели. Права Мариэль и неизвестная мне Эдда: не стоит пилить опилки.
  - Жопа на воротах? - усмехнулась феечка, - свежо, оригинально, мне нравится. Я ж прям, как чувствовала, что ты нам пригодишься. Изобразить сможешь? Как у тебя с художественными способностями? Но поверх незабудки, я настаиваю!
   Честное слово я даже не знала, что ответить. Было совершенно ясно, что моя собеседница за меня всё уже решила и мои планы на ближайшее будущее точны и определённы.
  - За что вы так эльфов не любите? - только и смогла спросить я.
  - Почему не любим? Очень даже любим. Славные ребята эти эльфы, занудные немного, но не все. Кстати эльфийский принц тоже в ночной операции участвует. Поможет тебе жопу рисовать, с его тонким эльфийским художественным вкусом должен получиться истинный шедевр.
  - Эльфийский принц? - все ещё недоумевала я.
  - Ну да, младший. Четвертый наследник Владыки, что существенно повлияло на формирование его личности. Руководство эльфами ему к счастью не светит, потому отличный парень этот Элиорнуэллианд. Наш человек! Собственно мы и ворота красить собрались исключительно ему в помощь. Видишь ли, он по протоколу обязан встретить делегацию эльфов, которая по легенде приезжает на переговоры к руководству академии, а на самом деле, чтобы проконтролировать не ведёт ли себя четвертый наследник неподобающим образом. И больше того скажу, по этому протоколу он обязан их встретить прям у ворот, на рассвете. Представляешь?
   Я не представляла, но на всякий случай кивнула.
  - На рассвете - продолжала возмущаться феечка, - вставать в такую рань, чтобы поприветствовать кучку старых зануд, которые ещё и поучать тебя будут со всей природной зловредностью. Нет, нельзя принца им просто так на растерзание отдавать. Он наш друг и вообще мировой парень. Короче говоря, мы решили, что если с самого начала их хорошенько встряхнуть и шокировать, то они весь визит посвятят тому, чтобы от шока оправиться, и не сильно Элиорнуэллианда доводить станут. Подумают, мол, тот факт, что в этом вертепе магии он всё ещё ведёт себя более или менее прилично уже повод для радости. Голым по улицам не скачет, хвост, кстати, очень модный в этом сезоне у нас в Магистриуме, не отрастил, ну и хорошо, ну и славно. Можно Владыке доложить, что принц в полном порядке по сравнению с остальными в этом дурдоме.
   Рассвет застал меня за странным занятием: я старательно, под руководством эльфийского принца, изображала на городских воротах огромную розовую задницу, расписанную голубенькими незабудками. Вокруг нас суетливо кружила феечка то и дело выдавая советы художественно-хулиганской наклонности. Ещё пара участников ночной экспедиции, рассуждали на тему какую иллюзию наложить поверх наших художеств. Просто ворота? Или может выкрасить их магией в сиреневый цвет? А то и написать каллиграфическим подчерком: 'Занудам вход воспрещен'. Тогда маги, встречающие группу эльфов, иллюзию снимут, а под ней такая красота! Жопа! Розовая! Вся в незабудках! Голубых!
   В какой-то момент далёкое воспоминание о неведомом, что пророчило мне вот это самое весёленькое занятие, коснулось меня. Я почувствовала сладкую щекотку внутри и наконец поняла, что я абсолютно счастлива, всё что нужно сбылось. В этот самый момент, левитируя с здоровенной кистью в одной руке и ведерком краски в другой, я была полна тем самым задорным драйвом, что и составляет настоящую жизнь. Круг замкнулся. Ненужная возможность изобразить этот анатомический шедевр в цветочек оказалась самой нужной на свете, возможно именно она привела меня сюда, в Акварельный Мир. Именно здесь и сейчас я была совершенно уместна. Наконец-то. Надеюсь так будет всегда.
  
   Конец
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"