Казанский Сашка : другие произведения.

Дочь неба

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мистический роман о девушке подростке, попадающей через сны в прошлую жизнь. Реальная и паралельная жизни пересекаются и вводят ее в мир заблуждений и дезориентации. Роман начат и не закончен. Черновой вариант.

  1
  Она шла, безудержно поворачивая в разные стороны, будто какой-то страх, овладел ей и, пытаясь скрыться за каждым поворотом, она все больше понимала, что ей никуда не уйти. Но все искала, путаясь и теряясь в бесчисленных заброшенных подворотнях. Найдя лазейку, скрывающуюся во мраке тени падающего от огромного скромно стоящего за углом ее дома клена она исчезла, оставив за собою лишь след, разлетевшийся от обнаженных ног осенней листвы. Думая, что она ушла от преследующего ее страха Женя вернулась к входу лазейки и притворила уже прогнившую и висящую на двух гвоздях дверцу. Не замедлил себя ждать дождь, который тут же дал о себе знать, став бить по сухой клиновой листве, видимо ее страх начался. Пролазив меж труб, окутанных стекловатой она с легкостью и отработанной быстротой перекидывала одну ногу за другой, от укусов защищало ее скромное платье, что было выше колен и открывало ее ноги, в кромешной темноте они сверкали при каждом прыжке. Босая она слегка спотыкалась о мелкие кочки и ямки, которых в подвале было бесчисленное множество.
  Наконец, добравшись до того, к чему она так долго бежала, присев на корточки и улыбаясь приятной улыбкой, Женя стала ласкать собаку, что лежала в темном углу. Дина поочередно проявляла свою любовь, облизывая ее руки и щенков, что слепые как кроты ползли в разные стороны.
  - Вот Дина, я принесла тебе кушать, ешь, - она достала с неглубокого кармана сверток газеты, развернув которую она сунула под собаку. Та же прожорлива, стала проглатывать мелкие кости. - Тебя я назову Альфа. - Взяв в руки одного щенка, она перевела взгляд на Дину. - А тебя, так как ты мальчик будешь Верным - она положила второго щенка и взяла третьего. - У тебя ушки красивые будешь Орликом, а ты же. - Она взяла последнего щенка. - Ну, пусть будешь Шариком, что здесь плохого. Поела? молодец, отдыхай я зайду к вам еще завтра. - Она поцеловала Дину и вновь исчезла в кромешной тьме подвала, собака проводила ее взглядом.
  Прибежав в свою квартиру там все так же было мрачновато и сыро, ее там никто не ждал, каждый занимался своим делом брюхастый отец лежал, развалившись на старом скрипучем диване, что-то бормотал себе под нос. Мать ее, тоже говоря, сама с собой сидела в соседней комнате и занималась вязанием. Женя незаметно для всех проскользнула в ванную, где скинула с себя промокшее платье и надела халат. На кухне не было ничего, она достала с холодильника сковородку и поставила греть на плиту.
  - Сережа сказал, что утром к тебе зайдет, - мать продолжала вязать.
  - Что он еще сказал?
  - Все, - резко ответила мать, будто что-то запретив.
  - Ладно, больше ничего и не надо, - Женя открыла тумбочку и достала книги.
  - Тебе завтра в школу?
  - Да я пойду с Сережей, он меня проводит,
  - Послушай, он тебя не отвлекает от занятий? А ту я не видела в последнее время, что б ты бралась за книги.
  - Я все усваиваю на занятиях, и чтение книг дома будет простой утратой времени.
  - Утратой времени? А зачем тебе время, куда ты его деваешь? Ты целыми днями на улице, небось, весь день с Сережей тусуешься.
  - Вовсе нет, но он парень хороший.
  - Он тебе нравиться?
  -Да, - прямо ответила Женя, не скрывая ничего.
  - Ладно, но все равно будь осторожна.
  - Хорошо, я всегда смотрю в оба.
  - Иди, ешь, там тебе картошка в холодильнике.
  Утром, выйдя из дома, она шла по промокшим улицам от недавно пройденного дождя. Идя следом за унылой толпой что, зевало на каждом шагу от недосыпания, она не замечала, как мимо нее проносились все те же знакомые лица, что жили в соседнем доме или в соседнем подъезде, а то и по квартире. Ей было безразлично, что какие-то люди с непонятными и потухшими лица, в которых нет ничего кроме неприязни, снуют перед ней, постоянно прикрывая дорогу, это ее сильно раздражало. Постоянно толкают сзади, все куда-то торопясь. Лица этих непонятных ей людей были брезгливы ко всему окружающему и избегали, что было вокруг, они хотели вырваться из этого плена тусклого и удушающего города. Вырваться куда-то за пределы чтобы не видеть жалости и не чувствовать любви и сострадания к своему родному мрачному городу. У каждого была своя цель, и каждый думал о себе и о своей цели, и им было все равно где и как, они не ценят ничего. Лишь идут, как стадо овец гонимые одним пороком - жить.
  С рюкзаком за спиной на джинсовой куртке, в джинсовых штанах, в кроссовках она шла с легкостью, ни сколько не думая о неудобстве и дискомфорте. Она замысловатой походкой и величавой грациозностью отвернулась от всей этой безмятежной толпы и, свернув на старую улицу, уже в полном одиночестве перешагивала через раздробленные кирпичи, от развалившихся домов топая туда, куда ей было нужно. Оставив позади эту опасную черту, она вновь вышла на оживленную улицу, ненавистной ей тупой толпы здесь уже не было, лишь бежали сломя голову либо торопились уже маленькие люди, впереди был новый трамплин, впереди стояла школа. Двигаясь к этому огромному пугающему ее архитектурному памятнику, который лет тридцать уже не обновлялся и стоял на грани участи тех разбитых домов, на старой улице, Женя понимала, что еще предстоит, сквозь не хочу просеивать нервы нового дня, еще только начавшегося.
  Женя не заметила, как нагнавший ее и тяжело дыша, парень начал что-то говорить ей. Прислушавшись и всмотревшись в его юное и живое лицо, она стала понимать и вникать в слова Сережи.
  - Ты слишком быстро идешь, так торопишься в школу? Я отзывал тебя ты, наверное, не слышала?
  - А? что?
  - Я заметил тебя еще, когда ты вышла со старой улицы. Ты же говорила, что не будешь там больше ходить, тебя пугает унылый взгляд этих старых домов.
  - А привет Сережа я тебя не заметила...
  - И уже не первый день, такое ощущение, я еще понял это вчера, будто ты никого не замечаешь, живешь одна в этом мире, а окружают тебя только тени. Что с тобой ты сама не своя в последние дни.
  - Я не знаю Сережа...
  - Не знаешь? Хоть какое-то то есть этому объяснение. Ты не отвечаешь на мои звонки, пишешь какой-то бред на записки, что я тебе передаю в классе, и постоянно молчишь на мои вопросы, когда я спрашиваю тебя, что с тобой происходит, ты даже на встречи не приходишь, я не знаю. Слушай, - он остановил ее. - Я так больше не могу, я дам тебе время, на то чтоб ты пришла в себя не буду тебе мешать, ты знаешь, я переживаю за тебя и хочу, чтоб у нас было все по старому, помнишь, как мы с тобой гуляли в осеннем березовом лесу. Нет, ты даже это не помнишь, ну ладно, я сильно расстроен, но тебе, наверное, все равно и если я даже уйду, ты этого не заметишь, но помни, если понадобиться моя помощь я всегда буду рядом как раньше... пока.
  Он исчез в парадных дверях старого здания школы, оставив Женю совсем одну на большом крыльце одну с ее мыслями и ее тенями и с ее какими-то скрытыми страхами, о которых она никому никогда не рассказывала. Она не любила этот мир она не любила эту жизнь.
  - Лучше бы я родилась на другой планете, как все в этом мире глупы и невежественны. - Сказала Женя, прошептав, и исчезла за большими дверями школы.
  2.
  Следующий день был для нее удачнее прошедшего, Женя знала и всегда повторяла про себя, что день сегодня будет таким же, как вчера и будет все одно и тоже и ничто не измениться. - О, как надоела мне эта жизнь, это тупое однообразие нет ничего интересного в жизни, в этом городе, в этой стране, на этой может быть планете. Закончу я школу, окончу институт, вырвусь из этой жизни, вырвусь в люди, вырвусь в свет, и возможно вырвусь из жизни, сейчас. На что еще жить, когда на свете одно безобразие, когда кажется что все люди твари, нет ни помощи, нет ни понимания, ни с какой стороны. Никто не может сказать, Женя остановись, ты видишь, как прекрасен мир, какие краски жизни в нем, как кипит страсть к этой жизни, давай я покажу тебе, где и в чем счастье на этой земле. Но я остаюсь опять одна вокруг меня лишь холод, и пустота нет ни ласки не любви, я совсем одинока, никто не поддержит и не поймет меня, я никому не нужна, а мне не нужна жизнь. - Она не понимает, что в жизни за все нужно бороться и приносить жертвы ради того чтобы жить. Но она понимает, что может быть все напрасно. Женя остановись!
  Как всегда она шла по улицам, что уже сильно врезались в ее память и навсегда запечатлелись в ее юном сердце. Она никогда теперь не забудет этот город эти улицы, что изменили ее, а ведь она могла родиться в другом городе, в другой стране и возможно была бы другой не лишенная красоты, любви и патриотизма к своему городу в котором она родилась и, который ее воспитал. Каков город таков человек, каков человек такова страна. Это понимает каждый.
  Любой день, иногда его зовут счастливым, а иногда днем, изменившим судьбу и жизнь человека, может действительно изменить как человека, так и все его окружающее. Конечно это любовь, она вылечивает от всех болезней души и сознания, заставляет человека заново родиться и заново жить, мечтая о лучшем и настоящем. Забываются мечты и желания, хочется реального, хочется настоящего живого и необыкновенного. Взлетаешь на новый уровень, на новую высоту. Черта, где нет уже законов и правил, это высота очень крута, где нужно держаться, отдавая все свое сердце и всю свою душу и ум только чтоб получить то же самое от любимого или любимой, то же что вкладываешь в него: честность, преданность и вечность. Если любишь любить от всего и ради всего что есть на свете. Любовь это жизнь и в ней не должно быть сомнений и искажений, она должна цвести. Она должна быть всегда. Поэтому жизнь темна и однообразна, поэтому нет в ней счастья лишь одиночество и зной в этой жизни нет любви ее время, к сожалению прошло. Мир будит катиться в яму от безделий, угнетения и самоуничтожения, будет катиться в пропасть, где ее ждет ад, ждет конец. Должна быть в жизни любовь, должно быть то ради чего нужно жить и получать лучшее от этой хоть и не долгой жизни. Женя все это понимала, она знает, в жизни нет добра, и это осознают все те люди, что остаются одни никем не понятые или брошенные миром и своей судьбою. Обездоленные дети, которые не знают что такое счастье, которые не знают что такое любовь, даже не видели того, чего видят дети имеющие все. Они знают, они воспитаны жизнью и улицей те, кто хочет выжить, кто хочет чего-то добиться, кто верит в то, что сейчас жить еще можно. Те же, кто утратил веру в настоящее, продолжают жить будущим и надеяться. Доживают эту гнусную жизнь любыми доступными способами и потихоньку губят себя только разочарованные в ней. Им уже ничего не нужно они получили свое.
  Она остается одна сама, с собой гуляя по парку или топая по тропинке ведущею через лес прогуливаясь мягко не спеша. Восхищается покоем этого огромного леса, которому удается хранить молчание и проникать в мысли одиноких никуда не торопящихся людей. И познавать в них скрытые в сознанье тайны, их умыслы, состояние их души и понимать их печаль. Лес этот старый хозяин мира скрашивает одиночество и омолаживает мысли, делая их, добрей, и заново перерождая любовь к этой жизни. Он стремиться родить в человеке истину, пытается объяснить свою тайну, свою философию жить и понимать мир таким, каким он есть, не стариться в душе и не падать духом.
  Она шла через лес, что-то в ней родилось, какая-то идея, мысль, что заставило ее ускорить шаг. Торопливо Женя шла под высокими и вековыми дубами и мимо прекрасных берез, что раскинули свои серьги и проронили листву как плачущие девы, надеясь снова покорить сердце романтика своей неповторимой красотой.
  - Какие они высокие! Прекрасные березы вы не так одиноки, как я в вас столько красоты и изящества вы так величественно возвышаете свои кроны над нами, что нам остается, еще расти. Нам никогда не быть такими как вы. Я на это и не надеюсь.
  Какой-то не понятный яркий пленяющий свет остановил ее, он исходил от стоящего в стороне одинокого клена, что уже отпустил свою листву и был не так красив как березки. Ярко светившийся не то от солнечного, не то от лунного света он привлек внимание Жени. Она, оцепенев перед ним пала, он овладел ее сознанием, и будто гипнотизируя, увлекал в пустоту, в которой отражался не знакомый ей яркий свет, проникавший в нее и вызывая чувства легкости и полета. Он возвысил ее над своим чудесным миром света, в котором отражался мутным блеском весь образ ее мыслей и желаний. Она видела перед собой саму себя в образе ее внутреннего мира в образе одиночества. Ей хотелось дотронуться до того, что казалось недостижимым, оно отдалялось от нее на расстояние астрономической величины, и каждый раз становилась все недоступней, но более реальной и близкой по душе. Она пыталась рассмотреть в туманном отраженье пути, но не видела ничего, была лишь одна боль, и не было надежды той, которой она жила. Которая вселяла в нее жизнь. Она закрыла глаза. Видение остановилось. Женя боялась снова открывать глаза, потому что понимала, что видит настоящее, ей это приносит боль, она не хотела знать, что будет дальше. Без предсказаний жить спокойней. Стоя окутанная светом она сказала:
  - Нет что это? Что со мной происходит, я ничего не понимаю. - Она открыла глаза, вечер скрывал вдалеке тропинку и делал мрачнее окружающий ее лес. Постепенно скрывали свою красоту и некогда прекрасные березы, и дубы что стали уступать этот миг волшебному вечеру, который превращался в ночь. - Вот вы какие, где же все вы, о великие дубы и милые березы покажитесь, вы стали, ничто перед призрачным вечером он скрыл вас от меня, а вы предательски уступили ему, я с вами, но сейчас поздно, я к вам вернусь. - Она поспешила вперед, по еле заметной тропинке оставляя позади себя лишь следы от разлетевшихся листьев берез.
  Женя вернулась назад туда, откуда лишь недавно поспешно бежала, это был вечный ее кошмар, который преследовал ее на протяжении всего пути. Пока она шла она думала, о нем кто сейчас сможет ее согреть ненавязчивым, но близким теплом души и тела. О чем еще она могла думать оставленная богом на земле. Лишь недавно она думала, что свет ей не мил все ей надоело. В ее душе есть еще частица способное родить в ней любовь.
  Она подходила к своему подъезду, ее остановил донесшийся со спины голос.
  - Привет Жень, как дела? Ты откуда-то шла?
  - Да я гуляла.
  - Небось, в лесу, это твое любимое место.
  - Да в лесу, я люблю лес.
  - Не хочешь прогуляться?
  - Пошли, - она согласилась, не сомневаясь ни в чем.
  Женя и Саша пошли вдоль жилых пятиэтажек. Во дворе резвились дети, у старых подъездных лавок сидели бабушки и наперебой о чем-то спорили толи просто дружески или по-соседски сплетничали. Женя и Саша этого не замечали, они не видели ничего, окружающий мир уже был для них пуст. Иногда к Саше подходили ребята, поздоровавшись и поболтав немного, они уходили дальше, не навязываясь в компанию сладкой парочки. Их оставляли проходившие мимо подруги, как Жени, так и Саши, но все женщины коварны.
  - Саша ты обещал мне сегодня купить мороженое, - не замечая никого, сказала Юля, - почему я должна тебе об этом говорить а?
  - О чем ты Юля, - усмехнулся Саша, - это же игры.
  - Какие игры, мне все равно до того с кем ты играешь, ты должен иногда следить за своими словами и в то же время их запоминать. Я ведь обещала вчера вечером пойти с тобой в клуб на концерт, я пошла, а где же мое мороженное? Я больше ни о чем не прошу.
  Женя переводила взгляд, выражающий недоумение, она смотрела на Сашу, который пытался отвязаться от Юли появившейся неожиданно, проникала в недра глаз Юли, чтобы рассмотреть в ней навязчивость и нетерпение отобрать мороженное у Саши. Она не понимала, почему они сейчас в данный момент, когда она почувствовала себя счастливым с приятным ей человеком, беседуют полушутя и играют прямо перед ее глазами. Эту встречу, она восприняла серьезно и не хотела бы, чтоб кто-то нарушил их единение, но, соблюдая приличие и нежелание показаться в глазах Саши стервой, она молчала, выжидая того счастливого момента, когда Юля покинет их.
  - Ей ты тоже обещал мороженое? Если она пойдет гулять с тобой...
  - Мы просто с ней прогуливаемся, - объяснял Саша.
  Ресницы Жени пали, она наверняка не ожидала такого поворота разговора, она надеялась, что-то могло между ними зажечься, какой-то уголек он же начал греть ее душу. Эта девушка все разрушила, теперь она Жене враг. Она обернулась, смотрела по сторонам, теперь она искала момента, чтоб их оставить ведь теперь ей нечего делать с ними, третий лишний. И этот случай ей подвернулся, шла ее соседка Валя, она, приблизившись к ним, поздоровалась со всеми и, Женя, оторвалась от Саши, он хотел, было пойти с ней, но коварная Юля остановила его за руку.
  - Постой куда это ты мы еще не договорили...
  - Ладно, я куплю тебе мороженое ты отстанешь от меня?
  - Пошли...
  - Давай завтра.
  - Я не отстану от тебя.
  - Идем. - Они пошли за мороженным вместе, рядом, видимо того чего добивалась Юля, исполнилось. Женя покинула их, Юля пошла с ним, гулять. Все, как и планировалось.
  - Валя скажи мне все парни бабники или только особые?
  - Я думаю что все, - ответила Валя.
  - Нет, я думаю, что не все, просто они попадаются везде.
  - На одну улицу один бабник?
  - Нет на один подъезд три бабника.
  Валя усмехнулась, они вместе вошли в один подъезд, из которого, Женя, вышла со своей подругой и одноклассницей Алией.
  - Я заходила к тебе сегодня утром, перед школой, тебя не было дома.
  - Я ночевала у тети, знаешь, у них новые соседи поселились, там живет парень, так вот красивее в деревни нет никого. Он просто ангел.
  - Ну-ну я все поняла Алия, давай не будем об этом, я только сегодня узнала, что симпатяги бабники.
  - Ты меня не совсем поняла, я хочу сказать...
  - Ну ладно, ладно все, - не дала закончить ей Женя.
  Они пошли все по той же улице, мило беседуя.
  Наверное, в жизни теплее дружеских чувств не существует, близость человека проявляющий к тебе уважение, и который ценит, и гордиться тобой есть самое большое богатство человека и его души. Всегда в любую минуту друг сможет оказать помощь, которая есть в его силах и на эту помощь душа всегда найдет ответ, поэтому узы дружеской любви неразрушимы. Лишь человеческая гордость и высокомерие не способно родить эту связь, что спасает мир от гибели вызываемое алчностью и причиной падения человека в смысле морали и этики, культуры и воспитанности. Общество начинается с человека, а если погибнет человек, погибнет и общество. Поэтому чувство любви дружбы и братства, а также родственные связи должны быть неразрушимы, вечны тогда мир будет жить.
  Чувства между Женей и Алией были каким-то железным узлом соединяющим их. Когда Женя пошла в детский сад, еще совсем ребенком, она нашла друга до сих пор не разлучающаяся с ней никогда. Что-то их связало, видимо на всю жизнь эта взаимная любовь, и дружеские отношения будет для них защитой, и они всегда смогут помочь друг другу, где бы они небыли и с кем бы они небыли.
  Они вместе гуляли по парку. Была осень, шел моросящий дождь и оставлял на асфальте след, который постепенно исчезал под подавляющей массой того же слепого дождя. Он был виден лишь в тени, где столетние деревья скрывали свет, он был виден на стене недавно высохшим от побелки и вновь намокшим от дождя. Это был обычный осенний день унылый и сырой, неприятный и прохладный, успокаивающий, вдохновляющий, вечный и молодой. День, который грел душу, но не тело, который вселял в эту душу капельку печали и унылости, грусти и одиночества то чувство что побуждает, наверное, каждого сделать что-то хорошее и доброе что свойственно душе поэтичных и чуточку серьезных людей и это не плохо. Ведь всегда приятно когда человек скажет спасибо и еще приятней когда благодарит природа если чаще бываешь с ней и не оставляешь ее наедине с осенью.
  В такие унылые дни хочется о чем-то мечтать поэтичном, философском о чем-то, что съеживает душу, от чего становишься бодрее, что побуждает к мысли и думе. Это великое чувство слабости и удовольствия лишь глубоко вздохнуть и сказать: как прекрасно, как тихо и спокойно нет ни суеты, ни глупых слов, ни шороха нет ничего только я и природа, а с нами осень, как прекрасно! И хотелось бы, чтоб было так всегда, я люблю осень.
  Иногда думаешь, что плачет природа, когда идет дождь, что, стареет лес, когда опадает листва, что в гости идут облака, когда идет снег, что, рождается новый год, когда наступает весна. Всему есть радость и этой радостью должна быть любовь и теплые дружеские чувства. Радость видеть обновление девственной природы это дар, данный самой природой, восхищаться и приклоняться перед ее величием это мир нашей души подаренной нам природой и ей обогащенной.
  Женя и Алия неразлучные подруги, не разлей вода, про них не скажешь больше ничего, они смеются над кем-то, завидуют, шутят, играют, переживают, сплетничают, секретничают, так было всегда так и будет. Между двумя подругами существует свой их личный мир, в который никто не должен вторгаться, никто не должен знать, а уж тем более разрушать. Это тот мир, где рождаются идеи, желания, мечты, где появляется среда, в которой существуют два человека, и они не способны прожить вне их общего мира. Они знали друг о друге все, они рассказывали друг другу все, что произошло с ними за день, а то и за лето, если они не виделись на каникулах. Они могли гулять, часами рассказывая, споря, обсуждая, возмущаясь у них, действовали свои правила и законы никому ничего не рассказывать все должно оставаться между ними как лед и вода. Рот на замке слово в мешке. Мир тайн и загадок вот, наверное, их общий девиз, но нам этого не узнать также как секреты природы и тайны истории для нас это не существующий мир он только для них.
  Дождь все моросил, сменяясь более крупным, ветер все играл падающей листвой, день все быстрее клонился к вечеру и, потихоньку замирала жизнь. На улицах стало малолюдно, лишь где-то сидят одинокие коты полные радости, что остались одни, пробегают дворовые псы, пахая землю носом и как обычно, дверь подъезда пытается открыть какой-то пьяница, дабы поскорей попасть в теплую, уютную квартирку подальше от сырой и кому-то противной осени. Только Женя с Алией не торопливо шли к своему подъезду чтоб напоследок проводить день оставивший следы заката и сказать последние слова этого дня: завтра увидимся, пока.
  3.
  После того как Алия оставила Женю одну, ей не хотелось подниматься к себе домой, ее тянул прохладный ветер, дующий ей прямо в лицо, и умывал её холодным и почему-то сладким дождем. Ей это нравилось, глубоко вдыхая свежий и чистый воздух в полную грудь и при этом, подняв высоко голову глаза ее, излучали в этот миг счастье и радость, она не замечала того, что одинока ей было не до этого. Выдохнув из груди, на нее неожиданно налетел порывистый ветер и ее густые, длинные волосы, отражающие дождь подчинились порыву ветра и хотели, было взмыть вверх с такою легкостью, что долго пришлось бы наблюдать, как они порхают с листья на ветру. Ветер прекратился и ее темно-каштановые, прекрасные волосы бессильно пали на ее плечи, будто устав, но блестели так же как роса при утреннем, свежем тумане.
  Женя как обычно зашла в свою убогую квартирку, в которой было так неуютно и непривычно, что хотелось бы ее променять даже на бараки, чтобы избавиться от нее. Покрытая сыростью, со старыми обоями уже пожелтевшими, с проржавевшими трубами в туалете и ванной, с поцарапанными красками на полу все представляло собой мрак, в котором не хотелось существовать не то, что жить. Эта квартира, которая принадлежала старому военному летчику отслуживший и ушедший на пенсию, была сладким куском, которую делили между собой два пенсионера - дед и бабка воюя между собою, они тем самым пытались вырвать из рук друг друга эту лишь им нужную квартиру. Семья Жени снимали эту квартиру временно. Им обещали дать новую, но с этим тянут вот уж пятнадцать лет, с тех пор как умер дед Жени. Старики согласились поселить семью в это убожество, при этом оплата за проживание по очереди отходила то хозяину то хозяйке. На старость лет, следуя новой моде, бабка Ульяна Прокофьева пыталась выгнать деда Анатолия Прокофьева, но последний тоже был старым и хитрым лисом и не в какую не поддавался на уловки старухи. В свою очередь он настолько был уперт, что из дому хотела уйти сама Ульяна, но с условием, что его покинет и Анатолий. Так квартира и осталась одинокой, после того как счастливая пара прожила в ней сорок лет в любви и согласии, но время взяло свое. Теперь Ульяна живет со своей тоже такой же одинокой подругой, у которой нет так же как у Ульяны не детей ни родных, они все умерли во время войны. Анатолий спился со своим двоюродным братом в его избушке. Бойня за квартиру, которая стоит гроши, идет долгая и упорная до тех пор, пока кто-то не умрет первым, победа будет за последним и, скорее всего последним героем окажется Ульяна, она, по крайней мере, не спилась, так и хочет отбить квартиру. Из-за чего все это началось даже, наверное, им самим не ясно, просто старческий маразм, видимо надоели они друг другу на старость лет, а в квартирке то родной и старой жить хочется. Ежели они оба "концы отбросят" достанется эта квартира толстому лентяю и любителю выпить Павлу отцу Жени, ей назло. Тогда они точно ее никогда не покинут.
  И каждый раз как Женя заходила домой:
  - Как мне надоела эта вонючая квартира, когда и как мы от нее избавимся не друзей пригласить не учителей, стыдно...
  - Потерпи дочь, - пробурчал ее отец, - скоро мы получим ее бесплатно.
  - Но даже бесплатно, кому нужна такая квартира! - вмешалась в разговор мать Жени Лиза.
  - А что теперь делать? - задал всем вопрос толстый отец.
  - Давайте найдем другую, - предложила мать, - как ты думаешь Женя?
  - Я только за, - донеся ее ответ из ванной, где журчала вода.
  - Ну, идите, ищите, когда найдете, дадите мне знать, - с абсолютной беззаботностью выразился ленивый отец.
  - Что, значит, идите, ищите? А кто из нас мужик ты или я? Ты должен ходить и искать, а не лежать целый день на диване перед телевизором и ловить там ворон. Хватит уже, я заставлю тебя работать.
  - О, началось, как я прихожу домой, только заведу с вами разговор, вы тут же переводите его на спор, сколько уже можно мне это надоело, - громко объясняла им Женя. В этот момент казалось, что прекрасней ее никого нет на земле.
  - Ладушки, дочь я молчу, - сказал отец, - скажи лучше своей матери, чтоб молчала она. Все время начинает меня пилить, будто во всем, я виноват, хотя сама не лучше. - Он встал, его рост доставал до потолка, он был высок, хотя нет, потолки были низкими. - Какие же вы все бабы вечно всем не довольные, это же все-таки вам не рай вы только галдеть можете, соринку в глазу другого человека заметите, а в своем глазу ни бревна, тьфу на всех вас. Извини дочь, - он ушел в ванную.
  - Видишь, какой у тебя отец он всегда был таким, он только грубить может ничего больше он делать не умеет.
  - Мама, - спокойно произнесла Женя, - он говорит правду, как не была бы она горька, к тому же он зарабатывает на хлеб, хоть что-то, нельзя винить мужиков ни в чем, все в жизни дается тяжело, поверь мне, я хоть и молода, за то все понимаю.
  - Эх, и ты такая же, как и твой отец оба грубите мне.
  - Мама, мама, - Женя обняла ее, - я люблю тебя больше все на свете, больше всех. Не говори так больше никогда, слышишь, я всегда буду, благодарна тебе и всегда буду с тобой.
  После такого обычного разговора с родителями, который повторяется изо дня в день, Женя собрала в сумку тетради и книжки легла на свою кровать, стала читать письмо лежавшее перед ее приходом на письменном столе. В комнату ее зашла мать.
  - Сегодня звонила бабушка твоя, обижается, что совсем ты про нее забыла не приходишь. Сходи завтра после школы к ней, посиди там до вечера пообщайся, расскажи как у тебя дела...
  - Мам я знаю, о чем разговаривать, хватит уже всякий раз мне это объяснять. Я как никак взрослый человек уже и сама могу думать, что следует говорить, а что скрыть и я знаю, что ничего ей лучше про семейные отношения не рассказывать.
  - Да дочь, сходи завтра к ней хорошо? Я пойду в другой раз, ей совсем скучно одной.
  - Хорошо мам я пойду завтра к ней.
  - Если хочешь, можешь остаться у нее на ночь.
  - Нет уж, я боюсь оставлять вас одних, кто знает, что может случиться. Мне не нравиться, что вы постоянно спорите, я займусь вами...
  - Хорошо спи.
  - Спокойной ночи.
  Мать выключила в комнате Жени свет и, закрыла дверь.
  Утром Женя шла в школу, на этот раз она не опаздывала и поэтому не торопилась. Вновь ее догнал Сережа, она его не видела с тех пор, как они расстались и видимо, сейчас он решил с ней поговорить.
  - Что-то долго не было ничего о тебе слышно, - сказала Женя.
  - Опять ты начинаешь да?
  - Я не начинаю ничего я наоборот пытаюсь закончить начатое тобой.
  - Ты чем-то не довольна?
  - Возможно, - они остановились.
  - Женя послушай, я не могу сообразить, помоги, пожалуйста, мне, что вообще происходит? Когда-то недавно мы были вместе, гуляли, делали утренние пробежки, я даже курить бросил, а сейчас с тобой даже поговорить не возможно.
  - Тогда мы были детьми.
  - А что сейчас произошло?
  - Все изменилось, - она пошла дальше.
  - Но что именно, что изменилось я, хочу знать? Мне интересно.
  - Чушь, тебе ничего не интересно.
  Женя скрылась за дверями школы. Сережа остался стоять и о чем-то думать хлынул дождь, под которым он и остался.
  - Наверное, я глупо выгляжу, - сказал он вслух самому себе, - я ей разонравился, хотел бы я знать почему. - Он пошел к школе, - эх, как быстро меняются девчонки, кажется, что они взрослеют не по дням, а по часам за ними никогда не успеваешь. Торопятся и поэтому так смешны этим, маленькие, а ставят из себя, стараются показать из себя взрослых людей, флиртуют на самом деле. Может, это я все никак не повзрослею, нужно поговорить по-мужски с этими недовольными девчонками, что вообще им нужно. Может им нравится издеваться над нами, дабы показать, кто лучше и чего они стоят. Их не понять... - гул детей в школе заглушил его рассуждения, - нет, скорее всего, она хочет чтоб я... - прозвенел звонок.
  4.
  После школы Женя отправилась к своей старой бабушке, путь лежал через лес, там все дороги проходили через лес, расположение самого поселка было таким, что приходилось с района в район перебираться лесными тропами либо по трассе расположенном в том же лесу. Поселок тянулся дугой, будто города вдоль рек, и из-за неудобного расположения местности поселок строился раскидисто, разделяли его леса да овраги. В одном районе располагались пятиэтажки хрущевки, перейдя полосу лесной глуши можно было попасть в сектор частных домов, в другой стороне новые застройки коттеджей. Все это напоминало звездочку, где углы это районы, а линии, соединяющие их дороги. Женя шла по одной из таких троп она была узкой и нескончаемой, мало обтоптанная тропа представляла собой путь, ведущий через тыл врага, это впечатление вызывалось тем, что окружающий лес хранил в себе страх. Сквозь кроны сосен не пробивался свет, сочетание берез, дубов и все тех же сосен вызывало неприязнь. Было мрачно и сыро, гробовая тишина, и мутная тень вдалеке в сочетании с туманом, которого лес не отпускает, вызывало реакцию раздражения сильно переплетающегося с неприязнью, все это вызывало мурашки, которые непрерывно разбегались по коже. Казалось, будто ты во власти леса, что он тебя никуда не собирается отпускать. Это конец идти куда-либо уже бесполезно, поднимается паника, кажется, будто заблудился, потому что тропинка не кончалась, а все куда-то вела и вела. Вела все глубже в темень леса, становилось все темней. Страх усиливался, одолевало чувство сна, кружилась голова, лес усыпал, лес околдовывал. Но свежесть и чистота лесного воздуха к тому же прохлада придавало сил, подталкивало и выводило из оцепенения, в который вводил лес своим могуществом и величием. Лес стонал и выл под силой неугомонного ветра, это общее его смещение и титаническое движение столетних стволов сосен и дубов эхом проносилось по округе, создавая в воображении звон с такой же величины что сам лес. Этот стон был способен раздавить любого, кто вторгнется на территорию этого столетнего стражника покоев леса.
  Все пугало такого беззащитного и маленького человечка как Женя, перед этим лесом она казалась альпинистом, ставший высоко подняв голову под Эверестом. Настолько он был могуч своим видом, что готов был просто раздавить его и ничего при этом, не заметив божественно возвышаться над всем миром, над всеми людьми. В его силах встать и раздавить весь мир как одного человека при этом так же, не заметив ничего. Женя представляла собой жалкое существо перед величием леса, презрение которое испытывал дитя природы было настолько велико, что он никого не пускал к себе, отталкивая человечков неугомонным стоном и лежащим среди его стволов туманом будто караулившего кого-то или же что-то. Все это как оболочка кошмарного сна, в котором невозможно сделать, что-либо дабы уйти от преследующего тебя тени и окружающего, со всех сторон леса пытающегося зажать и уничтожить. Этот страх вынуждает проснуться. Прерывисто и тяжело дыша, промочив постель холодным потом, покидаешь кровать, закрывшись на кухне, вновь глотаешь валериану и думаешь о еще не наступившем рассвете, так как ночь во власти страха. И этот страх давит своим представлением обо все преобладающим и не покидающим тебя духи, ангела сна.
  Женя шла быстро уже на вершине большого холма, на который поднимался лес, показалась расщелина, в который пробивался дневной свет. Кошмары оставили Женю, она торопливо стала подниматься к вершине, где уже оканчивался лес. Остался позади овраг, который был огромен и страшен. Женя обернулась, чтобы посмотреть на тот страх, который остался внизу он не последовал за ней на свет, скорее всего дух леса, очертил там свою территорию. Мрачный лес теперь казался бесстрашным парком, который был где-то в низу заброшенным и никто давно его уже не посещает, людей там не было совсем.
  Женя вышла к частным старым избушкам, где жили в основном одни никому не нужные старики, и никто о них не помнил и не заботился. На длинных улицах, где нет дорог, бродят одинокие старче, и совсем нет молодежи, старики в город не ходят и молодежь сюда не сует свой нос. Все старики смотрели на Женю с любопытством, и каждый норовил рассмотреть ее подробней, кто она, что здесь делает. Старик шедший вдоль обочины посыпанной песком дороги остановился и, опершись на трость, смотрел ей в след, умолкали бабки на скамейках и тоже провожали взглядом Женю, если заходят сюда взрослые люди их можно повстречать разве что по выходным, то молодежь увидеть здесь это большая редкость. Ведь на самом деле им здесь делать нечего, ничего в этом районе нет, даже продукты сюда завозят на машине. Ни у кого нет желания идти пешим через лес, где до центра час ходьбы, нет ни у кого охоты переезжать в пятиэтажки, это тихий и вполне уютный район, где можно спокойно доживать старость.
  Женя подошла к калитке такого же ветхого дома, как и все в округе, во дворе, давно заросшем, где возвышался один бурьян, и путались под ногами куры, залаяла собака. Виляя хвостом, собака выбежала на встречу и стала лизать ее руки, которыми Женя пыталась приласкать пса.
  - Эх, если бы не ты Барс, привела я бы бабке свою бездомную собаку, но вы вдвоем замучаете бабушку у которой и так без вас трудности.- В дверях показалась бабка, опершись на трость и держась одной рукой за дверь, она улыбалась своей старческой пугающей улыбкой при этом, излучая радость и счастье что, наконец, ее посетила ее единственная внучка. Женя обняла бабку, они вдвоем зашли в дом, на пороге остался лишь пес, виляя хвостом, он лишь заглядывал через марлю в сени дома.
  - Я знала, что ты придешь, вы никогда не приходите по своему желанию.
  - Нет, почему я хоте сама к тебе зайти да время не позволяло.
  - Да все дела, дела, сама, когда была молодой, вся была в работе, время тогда было такое, нужно было с утра до ночи работать, чтобы был хлеб. А у вас сейчас все есть, эх молодежь, не цените вы старых людей.
  - Нет, баба я тебя уважаю, ценю и люблю тебя, ведь у меня больше нет ни бабушек, ни дедушек ты у меня одна.
  - Ладно, лиса, давай лучше чаю попьем, - баба Света налила из самовара кипятка, и достали из серванта меду, поставив его возле внучки.
  - Баб расскажи что-нибудь о себе, или о своей жизни ведь я про тебя ничего не знаю, мать ничего толком и не рассказывала.
  - Хорошо, я расскажу, но начну я с самого начала с того, что я знаю. У меня была мать, звали ее Анютой, родилась она еще при нашем последнем царе. В свои девятнадцать лет она жила в шикарном и богатом по тем временам доме, не то, что ты думаешь, была дочкой барина или купца, она работала там служанкой...
  - Я так и знала, не было у нас в роду богатых.
  - Да не было, но все они были богаты душой. Так вот, семья, в которой она жила была маленькой, замкнутой ни с кем они не общались даже с соседями, разговор, да и дела вела их посредница Аня. Ее любили все, даже сам ее хозяин, он всегда за ней поглядывал, она была очень красивой, и знаешь, очень похожа на тебя.
  - Да красивая! - добавила Женя.
  - Теперь ты знаешь, как она примерно выглядела. Все было бы прекрасно, если бы не племянница жены хозяина. Она жила с ними и постоянно, каждый божий день она издевалась над Аней, насмехалась над ней, следила за каждым ее движением и даже за личной жизнью и все докладывала своей тете. Хозяин ее очень любил но, несмотря на все, он не мог ей помочь, он боялся своей жены стервы, очень плохой дамы. Хозяйка про это знала и поджидала любого удобного случая, чтобы Аню вытурить из дома, на все четыре стороны. Хозяин был одиноким человеком, кроме жены у него никого не было, даже детей не хотела иметь его жена, она их не любила...
  - Почему же он ее не бросил?
  - Не знаю, наверное, тогда было не прилично. Однажды в один из зимних вечеров, когда хозяйка с племянницей куда-то уехали, Аня с хозяином остались одни в огромном доме. Вечером, когда она ложилась спать, он пришел к ней в комнату немного пьяным и нес какой-то бред. После этого он силой ей овладел...
  - Каким он оказался подлым! А казался приличным.
  - Что только не сделаешь ради любви! Так родился мой брат Миша. После этого случая она ушла от своих хозяев.
  - Правильно поступила...
  - У нее на протяжении всей ее короткой жизни, она умерла в тридцать лет, хранилась книга, про нее я ничего не знаю, лишь некоторые сведения дошли до меня. - Она достала книгу из серванта. - Книга очень старая, это наша родовая реликвия, держи, - бабка протянула ее Жене.
  Женя взяла в руки книгу, это был потрепанный старый дневник, в котором на пожелтевших от времени страницах не было никаких записей. Лишь следы, засохшие слезы, которые будто прожглись к листам похожие на капли свечи, которые там тоже были вместе со слезами.
  - За всю свою жизнь я не делала в ней никаких записей это старый экземпляр, сохранившийся еще от моей бабушки, которая умерла при родах Ани, и поэтому я его хранила как память. Я думаю, что этот дневник означает чистоту нашего рода, даже Аня не делала в них никаких записей, хотя какие-то следы там остались, я больше ничего не знаю, но книга эта мне кажется необычной. Она долго пробыла у меня, теперь я ее дарю тебе, забирай ее и храни, это наш родовой талисман, передающийся из поколения в поколение.
  - Я так думаю, что этой книге лет триста, она действительно очень ценная для нашей семьи, я буду баб ее хранить, ничего с ней не станет.
  - Когда-нибудь ты передашь ее своей внучке.
  - Я надеюсь, - добавила Женя и положила старую книгу рядом с собою.
  Женя перевела свой взгляд на окно, день был уже поздним, на небе появились первые звездочки, при которых иногда загадывают желания, поднималась, будто всплывала новорожденная луна, ночь предстояла быть темной. На небесах редели облака, и исчезали последние лучи заката, он нехотя покидал этот день, но где-то он рождался вновь, где-то он вновь радовал влюбленные сердца, целующихся при пламенном закате.
  - Ты сегодня останешься на ночь? - спросила бабка.
  - Да, идти домой уже поздно, лес и так страшен, на маршрутках одной ездить опасно, автобусы от вашей деревни уже не ходят.
  - Да это настоящая дыра, сюда легко попасть.
  - Я могу остаться и завтра на целый день, если ты расскажешь продолжение истории моей прабабушки, это очень интересно.
  - Хорошо я все тебе расскажу, сейчас я устала, я рано ложусь спать, - бабка ушла в маленькую комнатку, видимо спальную.
  Женя осталась одна, вокруг легла мертвая тишина, она разглядывала книгу. Послышалось сопение бабки, потом и ход часов, Женя стала зевать, глаза слипались.
  - Не лягу спать, пока не запечатлею весь бабкин рассказ в дневнике, пусть история нашего рода храниться в ее реликвии, прости баб, но я нарушу эту традицию.
  Женя слала подробно записывать все, что недавно передала ей бабка. Красивый почерк, отчетливо видный на старых страницах, казался каким-то древним писанием, как раз-то слов в книге не хватало, чтоб она действительно выглядела как историческая реликвия. Слова от обычной шариковой ручки в дневнике настолько сливались со старыми страницами, что они создавали вид, будто еще лет двести назад на ней писали пером, и до сих пор отчетливо виднелись слова. Женя закрыла книгу, положила ее под подушку и легла, уснув сладким сном. Даже не подозревая, что книга эта на самом деле была странной и к тому же волшебной, она исполняла желания, и все что в ней будет писано, так и произошло. Но с первого раза это кажется сном, хотя на самом деле, настоящими событиями, происходившими точно по сделанным записям.
  5.
  Аня открыла свои широкие красивые голубые глаза, вокруг было все как обычно. В окно падал утренний свет, старинный сервант из чистого дерева, видимо красного, стоял в углу, трюмо большое на весь рост человека, стоявший у стены было пыльным. Аня потянулась на старой широкой кровати и встала, скинув с себя ночную рубашку, она полностью обнажилась. Ее тело излучало юную красоту еще не тронутую, изящные линии ее тела сковали бы на месте любого, ее нежное белое тело так красиво сияло первых лучах солнца падающего на нее, что она стала бы идеалом любого художника изображающего красоту женского тела. В это время в замочную скважину наблюдал хозяин этого дома, взявший недавно ее на работу служанкой. За неделю он привык к этому зрелищу, после того как Аня стала надевать старые платья, хозяин, всосав слюни, текшие с губ от просмотра, ушел в спешке, и так было каждый день. Утро было раннее, за окном по мостовой с шумом проезжали повозки, которые запрягались в одну, а то и три пары лошадей, в зависимости от состояния владельца. Это была центральна улица, на которой обычно жили богатые дворяне, либо купцы или другие уважаемые и почитаемые должности. Аня с таким взглядом смотрела на эти шикарные дорогие повозки, что казало она их, видит в последний раз, она всегда любовалась этим красивейшим на их улице зрелищем. Редко когда по улице можно было встретить машины, это было доступно только самым богатым в городе купцам и начальникам, это было дорогим удовольствием, которым могли позволить себе жители города Казани, поэтому самым популярным видом транспорта среди местной аристократии все еще являлись повозки запряженные лошадьми. Материальное положение горожан подчеркивалось также количеством кучеров, породой лошадей, повозками и одеянием владельцев. Самый богатый мог иметь два кучера, потому что управлять четырьмя парами лошадей самой дорогой породы было тяжело.
  Аня привела в порядок свою комнату и в платье служанки, которые носили в те времена, вышла в коридор с красивыми стенами из нарезного дерева покрытые лаком. Потолки были высотой метра в три, двери тяжелые дубовые сделанные руками настоящих мастеров-плотников, которые для того чтобы открыть приходилось прилаживать кое-какие силы. Аня вышла в просторный зал, где стояли большие цветы, комоды, столы из красного дерева по стилю девятнадцатого века. В центре зала на второй этаж вела лестница, с такими же большими перилами, также нарезанные по стилю модного в те времена. Лестница была настолько широкой, что по ней могли проехать две повозки параллельно друг с другом.
  Аня вышла на кухню, которая была в три раза просторней и больше ее маленькой комнаты. По середине стоял огромный стол мест человек на двадцать, вдоль которого стояли стулья, высота спинок которых бола выше человека севшего на них. Стулья прикасались к столу и были на столько тяжелы, что Ане с трудом пришлось их отодвигать. После долгого мучения Аня принялась накрывать стол.
  - Здравствуй Аня, - поздоровался с ней ее хозяин.
  - Здравствуйте, - от неожиданности Аня немного перепугалась, но с уверенностью повернулась к позади стоящему хозяину, - как спали?
  - Спасибо ничего, мне снился прекрасных сон - он сел за еще пустующий стол.
  - Я сейчас накрою стол, - как будто почувствовав неловкость.
  -Не надо приготовишь, как положено в девять, еще есть час. Присаживайся напротив меня.
  - Хорошо, - спокойно присела Аня.
  - Мне снился сон, по широкому полю, где растет высокая пшеница, и где-то вдалеке поют жаворонки, где по пояс средь пшеницы возвышаются ромашки идет неописуемой красоты девушка. Она через каждые пять шагов обворачивается и манит меня взглядом. Сквозь гущу колосьев я пытаюсь ее догнать, но ромашки вяжутся в ногах и мешают мне пройти. Она все дальше и дальше удаляется от меня, то ждет, то через мгновенье вновь уходит. Уходит в сторону восходящего к небесам солнцу, он так ярок, что ослепляет мне глаза, я прикрываю ладонями лицо, но все равно солнце жжет меня. Чем ближе я подхожу, тем невыносимее становиться путь, а девушка оставляет в лучах яркого солнца лишь мерцающую тень, свой образ, свой след. Дальше я думаю только об этом, и каждую ночь мне сниться один и тот же сон, все повторяется.
  - А вы не пытались рассмотреть лицо той девушки, может, вы даже ее знаете.
  - Да ее я знаю, но мне стыдно об этом говорить, потому что я боюсь, что она ко мне больше никогда не придет из-за обиды.
  - А может она не обидится, попробуйте.
  - Я не знаю, стоит ли...
  - Да! - воскликнула уверенная Аня.
  - Хорошо я скажу, но при этом хочу еще добавить. Иногда за тем же горизонтом и в тот же час из плывущего над полями тумана выходит она и не одна, за руках она держит младенца еще совсем грудного ребенка и все зовет меня. Я падаю на колени перед этой женщиной, нас разделяет поле, она ждет и кормит младенца грудью, она его мать слезы нарываются на глазах моих, неужели я отец его! Неужели эта прекрасная девушка, за которую я готов отдать сердце, моя женщина! Я начинаю разрывать землю коленями, отодвигая в стороны колосья и ромашки, пытаюсь перебороть все! Добраться до нее! Но! Солнце вновь слепит меня, и вновь она исчезает, уходит. - Хозяин заплакал, плакал он тихо и, спрятав лицо в положившей на стол руке, он не хотел этого показывать.
  - Так кто же это была? Извините! Если вы не желаете этого говорить, то я не буду... - Ане стало стыдно за такую привязанность ее.
  - Нет, нет! Я скажу, кто это была, сейчас или никогда! Это была, была...
  Их беседу прервала хозяйка дома, топотом спускаясь по лестнице.
  - Сидим и мило беседуем да! Аня накрывай на стол, - высоко подняв голову и в повелительном тоне, произнесла хозяйка. Голос ее был хриплым и грубым, как бы она не выражалась, из уст ее лились слова, которые никому неприятно было слушать. - А что ты расселся! - зорким орлиным взглядом посмотрела хозяйка на мужа. - Если ты настолько жаден, что не хочешь нанять конюха, то иди сам готовь к выезду повозку, сколько раз я тебе говорила все уже должно быть готово и без моих тебе притязаний.
  - Пойду, пойду, - муж ее вставал, будто столетний старик с больной поясницей и скрипучими костями.
  - Ты посмотри на него, будто он мне делает одолжение! Хам!
  - Да сама не лучше, - причитал ее муж.
  - Поговори мне еще!
  От этого разговора между супругами Ане стало смешно, она старалась не показывать на вид свое веселое настроение и тихо улыбалась, прикрывая свои прекрасные тонкие губы ладонью. Аня накрывала стол перед хозяйкой смотрящей зло на нее, ухмыляясь и бегая туда и обратно.
  - Скажи мне, пожалуйста, Аня, что здесь тебе плел этот дурак. - Решила спросить ее хозяйка, постоянно следя за ней и не отводя от нее глаз.
  Аня не ожидала такого вопроса и встала на месте, будто вкопанной на щеках выскочили два розовых шарика.
  - Кх, - произнесла подавленный внутри гортани звук Аня.
  - Что он рассказывал, и вообще, о чем вы здесь беседовали? - спокойно спросила хозяйка.
  - Ваш муж просто рассказывал, как он спал, вспоминал вчерашний день.
  - На что ты ему отвечала, - намекающее произнесла хозяйка.
  - Я молчала. - Покраснев, обманула Аня.
  - Правильно! С этим кретином вообще не разговаривай, слушать его слушай все, что он скажет, выполняй, но делай все молча будто ты немая слышишь.
  - Да госпожа я поняла.
  - Молодец, иди, тащи, что там еще у нас есть, сейчас племянница моя придет.
  - Да конечно.
  - Я уже тут, - подошла сзади к хозяйке ее племянница и, обняв ее, поцеловала в щеку.
  - Как милая моя спала? - Таким же грубым голосом спросила тетя.
  - Прекрасно тетя, ночь была как раз по мне.
  - Я рада за тебя.
  - Эй ты! Как тебя там, - обратилась племянница хозяйки к Ане, - принеси мне молока кипяченного, но холодного!
  - Ее зовут Аня сколько раз тебе повторять.
  - Да ладно тетя, я еще буду к ней обращаться по имени! Вы что.
  Аня принесла грубой девчонки молоко в стакане и поставила рядом с ней.
  - Ага, - произнесла нехотя девчонка.
  - Спасибо, - за племянницу поблагодарила Аню хозяйка.
  Аня одна на кухне рассуждала в слух. Злая ехидная женщина была очень хитра и к тому же жестока, она все делала исподтишка и искала любую причины, чтобы вызволить Аню на улицу. Аня все понимала, но ничего не могла сделать, если она окажется на улице ей некуда будет пойти. Мелкие издевательства еще можно терпеть, а насчет ухмылок и ловушек хозяйки то тут Аня выбрала хитрую стратегию, подчиняться и молчать. Если хочешь выжить в таких суровых для нее условиях. Она была способна терпеть и выжидать, как хищный зверь, готовясь произвести атаку в неожиданный момент. Но этого момента так и довелось встретить, скорее, кто-то готовил свою неожиданную атаку.
  На улицах стал отпускаться вечер хозяин дома, в котором работала Аня, стоял у окна, разглядывая редеющие потоки повозок. Видимо, он ждал свою любимую женушку и ее противную племянницу, а может их и вовсе не ждал.
  Хозяин постучался в комнату Ани, для нее это было неожиданностью, ведь никто никогда к ней даже и не заглядывал, по крайней мере, она об этом ничего не знала. Она завозилась, быстро сгребла мелкие какие-то вещички в сундучок, на которой была надпись "1890 год. С днем рождения!" Что это значило и кому это адресовалось не понятно, но сундучок, по-видимому, принадлежал Ане. Закрыв его, да еще в придачу на ключик, она отправила его по кровать, быстро привела себя в порядок и уверенно подошла к двери. Хозяин вошел в комнату, по его глазам можно было определить, что он не обращал ни какого внимания на все, что там было, его взгляд, проникнутый печалью и влажные до слез были прикованы к спокойному и ровно дышащему образу Ани. Он подошел к окну, Аня по-прежнему стояла у окна и выражала недоумение, он первым нарушил царящую тишину.
  - Я хотел тебе Ань досказать то, что сегодня утром не успел. - Он отвернулся от окна и посмотрел в ее сторону, - садись я кое-что хочу тебе поведать. Я ничего не могу собой поделать, это чувство сильно оно разрывает меня из нутрии, ты когда-нибудь такое испытывала? Я впервые... я... так в этом не опытен и не знаю, как из этого выйти. Жена приедет только завтра, неужели всю ночь я буду один! Ни с кем, ни поговорить, ничего не сделав, я бы все рассказал бы ей, но я не смогу ждать... я хочу это решить сейчас. Все эти ночи Аня в них только ты, ты снишься мне, это какое-то колдовство! Я так хочу тебя, желаю и тянусь к тебе... в этих снах, я страдаю, стараюсь не спать, но... эти проклятые сны предстают перед глазами как туман, как дымка, образ! Как мне избавиться от этого... я знаю, только если наяву, наконец-то я до тебя дотянусь! Попробую вкус твоих сладких тонких губ! - он стал медленно к ней приближаться. - Наконец-то я избавлюсь от своих страданий и сделаю то, о чем столько ночей мечтаю! - Он схватил ее за плечи, она попыталась вырваться, но он был ее сильнее, он прижал Аню к своим губам. Аня дергалась, пытаясь вырваться из грубых мужских рук сковавших ее. Она чувствовала стальную мужскую грудь все сильнее прижимающуюся к ней, пыталась что-то выкрикнуть, но его намертво припавший поцелуй заглушал ее стон. Они упали на кровать, он, встав над ней на колени, стал рвать и бросать во все стороны ее платье, обнажилась белоснежная грудь, заблестел низ живота, стали обнажаться бедра. Он прижал ее к кровати усилия вырваться из его плена были бесполезны и молодая хрупкая беззащитная девушка оказалась во власти столь сильного и властвующего мужчины что силой ей овладел не щадя бедную женщину. В ночной тишине раздался ее протяжной последний крик, заглушившийся скрипом кровати.
  В окно пал луч солнца он коснулся глаз Ани, от которых она как всегда открывала глаза, солнечный луч плавно переходил на поверхность одеяла, за которым спряталось прекрасное тело юной девушки, и отпускался далее вниз, коснувшись белых кончиков ступней, торчавших из-под одеяла он пал на пол. В низу лежали беспорядочно раскинутые по всей комнате остатки платья - следы недавнего происшествия.
  Откинув одеяло, Аня встала, собрала беспорядочно распушенные длинные каштановые волосы, ее голое тело обливалось в лучах раннего солнца. Встав с кровати, она распахнула окно, в комнату ворвался тихий ветерок и обвил все еще оголенное ее тело. Ей стало приятно, чувство удовольствия выразились в ее лице, она улыбалась, какое-то счастье овладело ей. Одеваться она не торопилось, встав перед зеркалом, Аня стала любоваться своим прекрасным юным телом, своей когда-то невинной красотой, своей нетронутостью от всего этого она становилась гордой и подчас слабой подверженная всему девушкой. Сейчас же все исчезло бесследно из всего, что полнило ее душу, осталась только красота тела и молодость лица. После этой ночи она изменилась, став более женственной и легкой, в ее глазах загорелся луч, который сверкал, горел. По ее глазам любой мог бы заметить появившеюся в ней энергию.
  Наконец Аня оделась, но не в платье горничной, в самое обыкновенное уличное платье. В большой пакет, который она достала из-под кровати стала складывать какие-то свои вещи, на самое дно она положила свой сундучок. В гостиной никого не было, и она спокойно вышла из парадных дверей дома. В простом сером платье и одним пакетом она пошла вдоль улиц это все, что было у нее. Бывший хозяин Ани подошел к ее двери он отпустил голову на грудь и не решался войти, простояв несколько секунд, он, глубоко вздохнув, распахнул двери комнаты свободной, где обнаружил на кровати лишь записку и больше ничего. Он пробежался по ней глазами, и будто молния вылетел из комнаты, понесшись на улицу, листок плавно пал на пол. Он силой толкнул огромные тяжелые двери, которые будто от мощного потока ветра распахнулись перед ним, он выскочил на улицу, где были лишь одни повозки, но бежать и искать Аню куда-либо уже не стал, к дверям подъехала повозка с его женой. Издали Аня в последний раз посмотрела на своего бывшего хозяина, на его вредную ехидную жену и растворилась в серой бездушной толпе.
  Весь день она слонялась по городу, проходя мимо огромных купеческих домов красивых и величественных, мимо проносящихся бешено повозок, мимо шикарно одетых молодых дам и кавалеров, на которых она не раз бросала влюбленный и выражающий восхищение взгляд. В ответ она не получала ничего, никто не хотел связываться с девушкой простушкой. Незаметно отпустился вечер, Аня прошлась по мостовой, бросив взгляд на Волгу, она, наконец, села на лавку тяжело и устало, вздохнув, она решила заснуть, пристроившись на ней удобно. Ночь была безлунной, тучи скрыли все, только кабы дождь не грянул...
  6.
  Женя открыла глаза, солнце падало в окно, она поднялась с кровати. Начался ее новый день. Она вышла на кухню где ее бабка уже на ногах, у плиты колдовала.
  -Ты внучка долго спала, уже почти обед.
  -Да, мне снились странные сны, никогда такие не видела.
  -Это все, наверное, из-за моих рассказов перед сном, набила тебе голову всякими ненужными историями.
  -Нет баб то, что ты мне рассказала, мне очень интересно, я хотела бы сегодня послушать продолжение, а мои сны скорее из-за усталости.
  -Будет тебе продолжение, но смотри, не увлекайся больно-таки моими историями, то, что я тебе рассказываю хоть и правда, зато давно уже не пригодны и устарели. Сейчас можно еще хлыще наслушаться рассказов, вон выйди на двор, посиживай с нашими бабками сплетницами, тебе такое порасскажут, век поминать будешь.
  -Мне это вовсе не интересно, я хочу знать, что было дальше с Аней и все.
  -Так уж и быть я расскажу тебе все в подробностях и до самого конца, то есть до твоего взросления, - бабка удобно уселась за старый дубовый стол - круглый и высокий.
  За окном поднялся тихий ветерок, играя зеленой листвой, он заносил в открытые форточки поднявшуюся пыль. Бабка поспешила закрыть открытую на распашку форточку на окне, дабы проветрить кухню от испарений. Неизвестно откуда пришедший ветерок принес собой небесных вечных странников, которые бежали вперед в одиночестве, обгоняя день и время. За островками облаков началось нашествие туч, которые сей же час, заволокли небо, будто остановилось время, и день вместе с ними остановились и орды черных как ночь туч. Ветер не переставал тревожить листву и гнать стариков по домам, он бился в окна, пытаясь войти в дом, как незваный гость. Как хозяин, он устраивал беспорядки, все, круша и унося с собою. Под окном он устраивал танцы из мусора и пыли, вынуждая людей все больше его ненавидеть, тем самым, добиваясь себе популярности. Он ее заслужил, ибо все устраивал с помощью своих сил. Так же неожиданно, как и появился с силой сокрушился с небес ливень и град, будто божий гнев он разбивал все, что ему попадалось, от ударов льда даже старый пес, поджав хвост, скрылся своей дырявой будке. Град стал бить по окнам, грозя разбить их и впустить ненасытный ветер, а с ним уж, наконец, и свежий воздух, также как и гнев, данный богом. Под окном, где недавно веселился ветер, стали незаметно пополняться лужи, град таял, как только он касался земли, в воздухе не оставалось и следов пыли, все уходило с дождем. Бабка вновь распахнула настежь форточку из-за чего в дом, вновь ворвался свежий воздух, внесенный ветром. Женя вдохнула воздух полной грудью и расслабилась, облокотившись о стенку стула, это был самый приятный момент, когда в крови начинают зарождаться новые силы и новая энергия. Она была готова полностью слушать продолжение рассказа бабки, которая только начала.
  -После того как Аня бежала из дома своих бывших хозяев, она через ее знакомой, которая работала в прилавки там за одним углом и торговала газетами, по ее совету идет в дом богатого помещика, которые проживали на другой стороне города. По рассказам этой женщины в огромном доме жила порядочная семья просто были хорошими людьми. Так как я уже рассказывала, что Аня была молодой, симпатично, привлекательной и стройной девушкой то этой семье она понравилась с первого взгляда, и ее взяли без разговоров, даже толком о ней ничего не узнав. Она начала у них работать убиралась в их шикарных комнатах, которые ее сильно впечатляли, мыла посуду, занималась стиркой ну, в общем, такими делами...
  -Неужели она все делала сама! Ей никто не помогал?
  -Об этом я внученька не знаю, может кто-то, и были, но выбивалась из сил она страшно, на себя время не хватало. Семья, у которых она работала, была приличной и чистой. Ее хозяин жил с братом, женой и тремя детьми, которые были уже ровесниками Ани, поэтому она для хозяев была как дочь, ее любили в этой семье в отличие от предыдущей. Она нравилась всем, ребята, которые там жили, положили на нее глаз, и каждый пытался ей обладать. Каждый хотел сделать ее своей наложницей. Через год в этом же доме она родила сына, это был мой брат. Тогда в доме разгорелся скандал, чей это ребенок хозяин сильно переживал за своих сыновей, что если вдруг кто-то из них отец ребенка, но хитрые жеребята все свалили на пленных солдат, которые у них работали в конюшнях и в садах. Ребенка пришлось отдать в приют для младенцев, который находился в церкви, это было самым надежным заведением, ей было разрешено навещать сына раз в неделю, за него можно было не переживать. Все равно с ним бы она не выжила, уйдя из дома, она никому не нужна на ребенка в доме не было времени...
  -Да, жалко мать с ребенком, самые беззащитные существа на земле.
  -Она продолжала работать в том же доме. Аня влюбилась в одного слугу, который работал кучером у хозяина, они виделись редко, потому что хозяин был всегда в поездках, но этот разрыв делал ее любовь сильнее. Слуги мужчины, которые у них работали, были австрийские пленные, которых хозяин купил после русско-австрийской войны. Это был единственный парень, в которого она была влюблена. Помимо работы кучером в свободное время для хозяина конечно, когда он был дома, Нульц так звали возлюбленного Ани, работал день и ночь, в основном в конюшне. Там работы всегда полно, был бы мужик как говориться. Вот. - Бабка приостановила вдруг свой рассказ и вдумалась. Женя не стала ее перебивать и молчала, не отводя от нее глаз, ждала. - У них была настоящая любовь, - неожиданно продолжила рассказ бабка. - Аня была готова отправиться с ним на край света, она прямо говорила об этом. В общем, так пролетел год, после которого она вновь родила от Всеволода дочку, это была я. Меня также пришлось отдать в приют, где я уже жила с братиком. Ане стало еще тяжелее, она разлучилась с двумя детьми, но она терпела.
  Бабка продолжала рассказ, а за окном уже склонился день. Дождь давно перестал бить по стеклам, ветер утихомирился, облетев свои владенья, ушел куда-то в поле гулять на воле. Тучи рассеялись, но облака одинокие спутники жизни оставались, спеша и спеша, друг за другом. Как вечный круг они не отставали ни на шаг, пытаясь, зацепить друг друга, обгоняя все вместе с бегущим днем и несущимся временем, уходили облака туда же куда уходит все, и возможно ниши души, когда мы их отдаем богу.
  Женя сделала очередную запись, в дневнике пометив сегодняшним числом, и опять в доме воцарилась спящая тишина, в раковине капала вода, создавая шум, во дворе пьяные бабки кричали хоровые песни, тикали на стене старинные часы, и храпела под сладким сном бабка. Жени не спалось, она лежала, смотря на потолок и, наверное, о чем-то думала.
  7.
  Грянул дождь, а Ане некуда было идти, накрыв голову своим тяжелым пакетом, она перебегала с одного сухого места под деревом на другое. Не было ничего под, чем можно было переждать дождь. Единственным местом представлялось разве что в какой-нибудь лавке, при условии, если какой-либо скупой и аморальный хозяин не будет приставать к бедной одинокой девушке.
  Дождь все более усиливался, он давно уже разогнал всех с улиц, стало тихо и просторно, осторожная непривычная дрожь охватывала Аню, куда было ей идти? Дорогу мог указать только бог. Несмотря на пронизывающий северный ветер, леденящий он сковывал легкие движения Ани, приходилось, несмотря на неожиданно появившимся чувством усталости бежать, горячая кровь грело ее тело, сплошное дыхание обжигало губы. Она вбежала в кабак стоящий на видном месте, вся дрожащая от холода, что ей овладел, она нуждалась в тепле, который нашла в кабаке, но покоя там не оказалось. Жадные глаза бродяг и пьяниц неистово поглощали ее красоту, ей овладел страх, какой-то мужчина сделал попытку приблизиться к ней, но дерзкая и чуть истеричная Аня вырвалась из объятий нежного тепла и побежала прочь от этого зловещего кабака. На дорогах образовались лужи, тучи хлыстали струйками дождя, бег по лужам оказался тяжелым. Вся промокшая и издрогшая ей не оставалось выбора, как зайти в маленький прилавок, где продавались различные платки. Она будто бы ворвалась, и силой захлопнув дверь, она стояла, будто на расстреле перед пожилой женщиной, которая жалостливо на нее смотрела.
  - Извините, пожалуйста, сударыня можно мне только согреться у вас? - дрожащим и жалостливым просящим и тихим голоском спросила бессильная Аня.
  - Да конечно дочка ты вся промокла и, наверное, замерзла? Жуткий холодный ветер на дворе. Пойдем, я горячего чая тебе дам. Пошли! - поманила за собой хозяйка лавки. Аня последовала за ней как верный пес, подчиняясь ей безоговорочно.
  В средней комнате похожей на кухню хозяйка лавки приготовила Ане чаю и даже конфет перед ней поставила. Все же есть люди добрые на земле! Но важно не это.
  - Как тебя зовут дочка? - интересовалась хозяйка.
  - Анюта, - представилась Аня.
  - Я Марина Сергеевна, пей, ешь, у тебя совсем нет сил. Что с тобой случилось? Как ты оказалась на улице по тебе видно, что ты ушла либо из дома либо...
  - Да, я бежала от своего хозяина, - перебила предположения Марины Сергеевны, Аня.
  - Но по какой это причине?
  - Он надругался надо мною... он, оказался подлым и низким человеком... я, оказалась на улице, я совсем одна в этом городе мне некуда идти. Единственный, близкий и родной человек это моя мать умерла еще два года назад. Я сирота.
  Женщина подсела с ней рядом и, положив, ее голову на свою грудь как родная мать обняла ее и приласкала, говоря сладкие успокаивающие слова.
  - Успокойся Аня, не плачь, мы что-нибудь придумаем, я помогу такой юной красивой девушки как ты.
  - Большое вам спасибо за все, я вам очень благодарна, но мне нужно идти. - Аня встала и хотела уйти.
  - Ты что тебе совсем не нужна моя помощь!? Ты же в первую ночь пропадешь от холода и голода, ты будешь вынуждена идти греться в какую-нибудь ночную забегаловку. Я могу тебе помочь, послушай меня, я женщина честная и добрая я никому не желаю зла. - Аня села напротив женщины. - У меня есть дочь, - начала рассказывать Марина Сергеевна, - она чуть старше тебя, она работает служанкой в одном очень богатом доме купца. Она уже третий год там по ее рассказам в этом доме живут приличные образованные люди, которые не позволяют себе унизительных глупостей, как издеваться над своими работниками. Люди это очень хорошие, даю тебе дочка единственный и верный совет, если ты отправишься просить у них работу, ты ее получишь, не сомневайся.
  - Не знаю даже что сказать, я вам очень благодарна. Даже не знаю...
  - Ты пока можешь у меня поспать набраться сил, завтра утром я отправлю тебя к ним. Скажешь моей дочке, ее зовут Настасья, что ты от меня, тебя там полюбят, поверь мне. И ты встретишь там свое счастье. - Аня осталась на кухне одна, хозяйка пошла на свой пост.
  Дождь на улице перестал идти сплошным потоком, тучи поредели, открывая дорогу солнцу. Не умолкая, еще продолжали надоедать остатки дождя, капавшие с крыш домов. День был чудесным, солнечные лучи пали на оконные стекла, создавая мутную тень. На дорогах лужи отказывались поглощать свет и будто зеркала отражали весь мир.
  Утром Аня отправилась к тому дому, о которой ей поведала знакомая женщина, город она знала плохо, но по объяснениям женщины кое-как ориентировалась, приходилось спрашивать и прохожих ведь одной, без помощи посторонних лиц, неразумно было попасть на край города из другого края, вовсе его не зная.
  Аня развернула, достав из кармана клочок бумаги, на которой был нарисован дом, он был схож, только вот деревце росло на противоположной стороне, а так вовсе не плохо. Дом был огромен, его хватило бы, заселись десяти семьям либо сделать из него детский сад или интернат. Но соответственно и жильцов в нем было много, не считая животных с которыми Аня очень подружилась, жило в этом доме десять слуг, чем они занимались? Большая часть из них пленные солдаты австрийцы ухаживали за лошадьми в конюшне, коих у хозяина Ани было много целая коллекция ценных пород. По национальности хозяин был татарином, его жена башкирка оттого они так любили лошадей и занимались их разведением.
  Первый день роботы Ани был нагруженным и тяжел, раньше не приходилось одновременно столькими делами. На ее шее висел новорожденный внук хозяина, временно проживающий в их доме, Аня следила лишь за чистотой малыша, за кормлением и спокойным сном следила няня, а за капризами же младенца уже другая служанка помимо него еще и занимаясь уборкой. Сказать, что рук не хватало нельзя ведь на одно дело уходило несколько человек, лишь на одного ребенка уже ушло четыре человека, четвертой была служанка выгуливавшая его. Стиркой вещей занималось три служанки: одна выстирывала, через день, все вещи хозяйки, другая уже мучилась над вечно пачкающимися вещами ребят, а коих было трое и тряпками хозяина, что приходилось стирать через каждые два дня! Третья же Аня ей более всего не повезло в отношении со стиркой, через день она была вынуждена выстирывать платья слуг как дом работников, так и тех, кто марался на конюшне, это было адское мучение для Ани. По истине как при царском дворе! Каждый вечер, на Аню падала участь ухаживать за всеми животными в доме: три кошки сибирской породы, три пса королевской британской породы и две девочки - пекинеса, вдобавок пещерных тараканов из Мадагаскара кормить, плюс две канарейки водички подливать им, причем свежей с какими-то добавками. Еще больше людских ресурсов ушло на приготовление обедов. Три раза в день, как и положено Аня разносила блюда, причем семье хозяина готовила одна повариха - особые блюда, животным готовила вторая, их блюда были не хуже хозяев, всем остальным: слугам и пленным, уже варила третья повариха, и так каждый божий день!
  На плечи бедных хрупких служанок падало и уборка дома. Четверо убирались на втором этаже, где в основном были спальни и гостиные, остальные тоже четверо на первом этаже, где было все остальное. Каждый занимался своим делом, у каждого была своя территория, причем в уборке участвовали и поварихи. Последние также ухаживали за мини садом, который располагался внутри помещения, где росли в основном экзотические цветы, привезенные хозяином с Азии в подарок жене, которая и предложила сделать свой собственный маленький садик.
  У пленных австрийцев была не менее трудная работа, помимо конюшни они убирали двор, запрягали повозки, одновременно были и кучерами, а так же носильщиками, в общем, брали на себя всю мужскую работу, где требуются силы.
  Чем же занимались сами члены семьи? Спросите вы, а толком, ничем. Сам хозяин добрый и щедрый, приятный и опрятный, чистоплотный, воспитанный, но гордый! Вечно был в поездках, чем он занимался? Он был купцом в одном лице и боярином в другом, оттого он был так богат. Его жена солидная роскошная дама тоже была не из нижних чинов у нее по городу, было, пять салонов моды, где продавались дорогие привезенные ее мужем платья по западной моде и много всяких дамских безделушек, которые махом разбирались в то время. Это еще один поток солидной прибыли в семейный бюджет, да еще, какой это был бюджет! Старший сын ему шел уже двадцать второй год, учился в офицерском училище, только на лето возвращался домой, обучение было очень дорогим, да и сам он постоянно просил денег проигрывал их видимо в карты или еще где. Второй сын коему шел уже двадцать первый год проигрывал все деньги на скачках, на которых участвовали их же скакуны, выигрывал редко, по случаю удачи. Третий самый культурный ему шел двадцатый год, был музыкантом, обнаружив в себе талант композитора, все деньги с семейного бюджета уходили на его обучение, по индивидуальной программе его обучали одни из лучших педагогов страны!
  Таким образом, деньки как реки заполняли семейный общий бюджет, так они оттуда и уплывали, теми же потоками.
  Пришло долгожданное воскресение, все служанки разбежались, кто куда, одной Ане некуда было идти, она сидела в своей комнате и читала книжку. Отдыхали все, только бедные солдаты не знали что такое отдых, их никто не контролировал, они сами все организованно выполняли предписанные им задания. Несмотря на рабство, эти австрийцы сохраняли воспитанность и порядочность! Вдруг в ее комнату заглянул старший сын хозяина - Владислав, он был в офицерской форме красиво и опрятно одет полностью приведенный в порядок, с первого взгляда он понравился Ане, еще бы он буквально принц! У него были широкие карие глаза, как смоль черные волосы и красивая широкая улыбка, которая вечно была доброжелательной и исходила от души.
  - Аня, - обратился он к ней, войдя в ее комнату. - Сегодня воскресенье, а ты сидишь в своей комнатке и читаешь книжку! В такой прекрасный солнечный день!
  - Мне не с кем и некуда идти, я совсем одинока. - Уныло ответила ему Аня.
  - Я приглашаю тебя прогуляться со мной, пошли! Выходной день воспользуйся этим. Подышим свежим воздухом, пообщаемся, расскажешь мне о себе, сходим в парк, на скачке где будут участвовать наши скакуны, пошли! Мы прекрасно проведем этот день, ты не пожалеешь. Поверь мне!
  От его восторженной и жизнерадостной речи луч солнца засиял в сердце Ани, она была счастлива, от такого предложения было глупо отказаться, она стала бы призирать себя всю свою жизнь. А вдруг у них, что и получиться, почему бы нет, он парень симпатичный и предложил ей прогуляться, да и она девушка ничего, будь богатой, была бы принцессой! И она согласилась. Через час они уже шли под раскидистыми кронами лип и берез. Прогуливаясь по аллеи, они оба мило улыбаясь, беседовали друг с другом.
  - Ань расскажи, как тебе вообще у нас живется? Расскажи мне все, не стесняйся, забудь на время, что ты работаешь у нас, представь, что я твой старый друг.
  - Хорошо если ты обещаешь не смеяться надо мной, когда я буду рассказывать кое, какие интересные веши. Обещаешь?
  - Ну - у - протянул, задумываясь, он - не знаю.
  - Нет, нет, только если ты пообещаешь мне. То может я, что и расскажу.
  - Я обещаю, что не буду ни над чем смеяться.
  - Хорошо тогда слушай...
  Запах цветущих лип перебивал изредка их разговор, все, навязываясь, принуждал парочку делать глубокие вздохи и восхищаться тем какой сегодня прекрасный свежий день. Большие кроны тополей и ольхи скрывали теплые лучи, образуя тень, где можно было спрятаться от всех. В таких местах многие влюбленные парочки сливались в жарком поцелуи и предлагали друг другу руку и сердце, а иногда и вовсе расставались, немного отдышаться в тени и открыть наконец-то друг другу все карты. Такие спокойные летние деньки, когда в воздухе не летает тополиный пух, не мучает духота, не веет со степей горячий воздух, когда обыкновенное спокойствие дня. После пешей прогулки под аллеями парка, что бесконечно уводит все дальше и дальше в лесной массив в душе открывается дверца в не сокрушающийся мир откровений. Тот самый миг, когда время все друг другу рассказать о мечтах, поговорить о прекрасном. Действительно, время может остановиться! Если этого желаешь.
  Время останавливается, когда ждешь, Анюта не ждала; счастье женщины нравиться и быть любимой, ей на мгновение показалось что, она любима и сама влюблена в человека, который сейчас с ней в этот самый миг лучшего для нее на этом свете, другого не нужно. Другого она и не ждала, она растаяла в объятьях этого человека, забыв обо всем, она парила в эти нежные мгновения, средь облаков не боясь высоты. Она четко и уверенно шла к этому, осознавая, что все может измениться, но испытанное не забыть! Свой первый поцелуй не забыть! Все что сейчас, надолго останется в ее памяти неугасаемым пламенем счастья. Она готова была оставить этот мир и улететь в бесконечные выси облаков подальше, оставив этот мир грешный и грязный. Хотела улететь в небесное царство где царствует вечная любовь и блаженство то что она испытывала когда он взял ее в свои объятья и поцеловал горячим и пьянящим поцелуем под аллеями того же парка, под той же тенью. Сейчас в эти минуты она принадлежала ему и была вполне удовлетворена на свой вопрос.
  - Ты любишь меня Всеволод?
  Всеволод, видимо привыкший к таким прогулкам по темным аллеям, не отвечал ни слова, а продолжал ласково горячими губами ласкать нежную кожу ее плеч. Тогда и она стала молчать, повинуясь и отдавая себя страсти этого молодого человека, который все больше и больше разжигал в ней огонь бушующих чувств и желаний, сейчас бы для них ночь! Но, время для них остановилось. Таким представляется счастье, если его бесконечно ждешь.
  Всеволод пленил Анюту своими жаркими поцелуями и крепкими мужскими объятьями. Женщины слабеют и повинуются, если чувствуют на деле силу и мощь. Не меньшую роль играет и любовь нужно много красивых и нежных слов, от которых женщина пьянеет, которые заставляют всей своей добротой и скромностью идти на еще не обдуманные шаги, но не против своей воли! Скорее наоборот, идя на поводу своих страстей.
  А может быть это обманные чувства, может это жалкое хитрое притворство, наигранные чувства, преследующие одну цель овладеть невинным хрупким обманутым созданием! Нет! Это человек достойный уважения воспитанный и образованный стремящийся сделать в жизни карьеру офицера он не может обмануть и воспользоваться слабостью бедной одинокой девушки! Нет! Он не способен та эту низость! Не такого он положения и не такого он рода! Это человек, заслуживающий больше! Зачем ему марать свой мундир о несчастные слезы бедной служанки!
  Желающая утонуть в его сильных, горячих объятьях и почувствовать неистовое блаженство, желающая его поцелуев, его нежного тела, она отдалась ему. Она впала в желания его, а он ее. Он унес ее в густые заросли сирени и шиповника. Они слились в жгучем потоке чувств, которые топили их, открывая им новый пленяющий мир удовольствий. Такого она не испытывала никогда, этот шаг для нее был верным и могучим оружием в борьбе за настоящее достойное ее счастье.
  Тени зеленой листвы играли с солнечными лучами, сквозь скважины крон виднелись солнечные зайчики, что надоедливо ослепляли глаза Анюты. Постоянно перебегая при начавшемся слабом ветерке с одного обнаженного тела на другое. Прохладный ветерок пробирался сквозь густые заросли сирень и нежными тонкими струйками прокатывался по прекрасному телу Анюты при этом испытывая на себе ее реакцию. Аня лежала неподвижно, только листья шиповника кусали ее тело и щекотали ее бедра, стройные ноги и груди. Глаза Ани были направлены в небо, в нем она видела отражение счастья, того самого, что ей так не хватало и, которое она приобрела в один миг, перевернувший ее жизнь и изменивший ее. После всего, что с ней произошло до их встречи, она была вполне уверенной в себе и своих чувствах, раз смогла позволить себе по настоящему почувствовать любовь, по настоящему полюбить человека, при этом не испытывая ни капли жалости и разочарования. Какая может идти об этом речь! Какая жалость, какое разочарование!? Она, наверное, добилась того, о чем всю свою юную жизнь мечтала, то, что она обрела это ее козырь в нелегкой борьбе за счастливую жизнь. Если хочешь выжить, живи по правилам игры! Это игра для Ани была судьба. Но только никто не знал, никто не мог дать гарантии на то, что произойдет в дальнейшем. Все же судьба коварна, и каковы бы небыли ее правила на то она и судьба что все в жизни меняет, даже козыри. В один миг может исчезнуть все! Что было.
  Все, что было для Ани, мимолетное счастье может только задержаться ненадолго и дальше продолжить свой путь, стрелой вонзаясь уже в другое сердце. Хотя жизнь еще помалу продолжается. Оставаясь не изменой короткой линией...
  После этого действительно мимолетного счастья на время поселившийся в сердце прекрасной Анюты, все стало происходить по наклонной, Аня потихоньку скатывалась в низ, пока ее не подхватил Андрей - второй сын хозяина. Время шло, Всеволод горячо любимый ею забывался, его отсутствие стирало на ней все следы былого счастья и неописуемой любви, которой она не испытывала вот уже три месяца. Конечно, такой молодой девушки хотелось еще, она не могла ждать еще год, пока ее любимый вернется, нет гарантий для нее, что все еще он ее помнит простушку, служанку. Кем она является ему, лишь простой слабой девушкой, которая была подвластна ему целых два месяца! И не забыть ей те ночи, в которые она бегала к нему, сейчас уже об этом горько сожалея, дает себе обед, что больше не будет так глупа. Но это сейчас, любовь способна подтолкнуть не только на глупость и легкомыслие, оно может погубить не только сердце и разум ведь ей подвластно все, остальное лишние слова. И как бы мы не осознавали важность любви, поверти, она не только рождает...
  Все на что была готова Аня так это на новую жизнь, которую ей мог подарить Андрей(?). Андрей был на год младше Всеволода, ничем в жизни кроме лошадиных скачек он не увлекался, вот только в последнее время обратил внимание на симпатичную служанку, что мелькает перед его глазами в их доме. Он преследовал ту же цель что и первый, обладать ею. Сейчас это было его целью, она единственная в этом доме из молоденьких девушек, которая еще не побывала в его объятиях долгими ночами. Он попытался догнать, упущенное им. Хотя это должно было быть тяжело, ведь Аня дала обед! Но как вы знаете, многое в жизни решает любовь безбожная и распутная.
  Могло ли случиться так что, забыв все и страстно захотев любви, Аня могла бы броситься сразу же в его объятья, как только поняла, что он от нее хочет того же самого? В этом можно сильно сомневаться, ведь удовлетворить мучительное чувство желания, страсти и влечения можно, если только захотеть. Любой, кто понравился Ани, мог обрести счастье с ней, она сама пришла бы в ночь, даже если ее не звали, а уж тут хочешь, не хочешь от соблазна трудно уйти. Девушкой она была храброй и уверенной в себе и могла в любой момент решиться на какой-либо шаг, ей не тяжело было перешагнуть барьер, который удерживает многих. Полное отсутствие комплексов открывало в ней все больше положительных и отрицательных сторон, что по-разному сказывались на той или иной стороне жизни или чего-либо другого. Абсолютно свободная в своем выборе и в своем счастье, правда, сильно зависящая от желания, она могла бы получить все что захочет, конечно, доступное ей. Могла в любую ночь, если горит в ней огонь желания прийти кому-либо и просто так отдаться, конечно, получив от этого все в полном объеме нежности и ласок. В общем, она многое могла себе позволить, ни в чем себе не отказывая, даже в такой распутной любви. Она ведь свободна! А свобода, как известно, развращает человека... Но даже свобода, ничто перед желанием любить. А все могло бы быть иначе! Ведь все решаем мы.
  Первоначально у Анюты с Андреем все складывалось благополучно, он пригласил ее на скачки, убедив ее в том, что там можно отдохнуть от изнуряющих в доме работ, одновременно получить и удовольствие от захватывающей душу страсти к победе, после того как сделаны ставки и назад ходу нет. Ипподром, на который она была приглашена, сильно отличались от современных, скорее это было обыкновенное, конечно, уже изъезженное поле, огражденная решеткой как за колючей проволокой, да со зрителями за ней, постоянно готовые снести эти ограждения. Они будто сами готовы вырваться на поле и понестись вместо лошадей, которые, по их мнению, медленно неслись, хотя это был сумасшедший темп. Адреналин, царящий в этом жутком для Ани месте был на столько высок, что грубые толпящиеся и вечно толкающие люди вокруг больше ничего не замечали, как только лишь своих лошадей. Ане было скучно в этом месте, она ничего не понимала и, от этого ей хотелось бежать, но сама не знала куда. Как говориться, не зная броду, не суйся в воду, а раз уж пришла, так будь добра, делай то же самое, что и остальные. Все эти дни, которые она проводила с Андреем, были лишь одной страстью по скачкам, больше она ничего от него не получала. Он сильно отличался от своего брата, они даже были совершенно противоположными личностями. Ане хотелось ласок, и нежности, но от него она этого вовсе не получала, видимо это не тот человек кто может ей дать того, что она хочет. Но сама, не ожидая этого, он пришел к ней ночью, где его и приняла в свои чарующие объятья, так долго она от него этого ждала! На следующий день он ее забыл. И все, что было между ними, еще одно счастье проскользнуло мимо робкого сердца Анюты.
  А было все так, однажды вечером к хозяину Ани заглянули какие-то шикарно одетые господа, в ходе разговора, который подслушала Аня. Постоянно мелькавшая возле их глаз, по делу, конечно, она поняла, что эти двое мужчины пришли сватать свою дочь за второго сына хозяина, то есть Андрея, предложения гостей были одобрены как хозяином, так и самим Андреем. Последний от этого был лишь в восторге, неизвестно какие он преследовал на этот раз цели, каковы были этому причины. Но господа эти были одними из знатнейших хозяев разных фабрик и предприятий и жили они по соседству с ними, да и денег у них куры не клевали. Погруженный в милые разговоры с господами Андрей вовсе забыл об Ане недавно горячо любимой. Анюта в это время не знала, как избавиться от мучимого страдания, что жгло ее душу, и помутнила ее еще юный разум. Стараясь не показывать своей слабости и угнетающей ее боли, она выполняла свою работу, из-за которой она и держится в этом доме. Это безвыходное положение ведь как вы знаете некуда ей отправиться, иначе она давно покинула бы этот дом в котором приходиться терпеть такие удары в спину.
  Через месяц в доме сыграли свадьбу, это был самый тяжелый для Ани день, помимо работы ей приходилось терпеть приставания со стороны молодых людей, которые поджидали ее за каждым углом. У них была одна цель - сделать ее своей любовницей, обещали золотые горы, но во всем разочарованная девушка уже не во что не верила и от всех была вынуждена прятаться. Дом опустел еще на одного человека после свадьбы, что длилась целую неделю, молодожены переехали в новый специально для них дом, где они могли начать свою жизнь. Так уже ни о чем, не думая, не мечтая и никого не ждущая, она через девять месяцев с тех пор как она работает в этом доме, родила сына.
  8.
  Известия о том, что в доме родился ребенок, шокировало как хозяина, так и всех кто там жил и работал. Аня тщательно скрывала свою беременность: носила широкие платья, скрывающие живот и пыталась, не показывать виду на любые проявления беременности, в том числе усталости, тошноты и так далее. Наоборот рождение ребенка могло бы вызвать радость у всех членов, проживающих в этом доме ведь рождение малыша это дар свыше, а значит, счастье приходит в дом. Но как бы не так, подумать только родила служанка! Зачем им это надо. Хозяин мечтает о своих внуках, а не о том, чтобы служанки стали рожать, тем более их там было несколько, способных родить. Хозяин с хозяйкой, конечно, были не в восторге, одна стала подозревать в этом своих двух сыновей, что уже покинули дом. Другой же надеялся, что отцом ребенка был один из пленных либо рабочих. И то и другое не успокаивало их, нужно было что-то решать либо уволить Аню вместе с ребенком, то есть пусть идет, куда глаза глядят, либо пусть избавляется от ребенка, если ей нужна работа. Узнав об этом, Аня канула в бездну, ее разум помутнел и падал в пропасть, в которой она предчувствовала смерть уже зашептавшей за ее затылком. Черный образ, надвигавшийся с косой давил на Аню предложения хозяина как концы шпаг вонзались в сердце Ани, ей хотелось бросить все и всех, в таком случае ей не нужен уже никто, раз пытаются у нее отнять ребенка. Но ведь нет, она может покинуть этот дом и тогда ребенок ее первый и единственный останется с ней она с ним, но если подумать, то, что будет с ними обоями. В такое время она с ребенком, нищая, одинокая никому не нужна, она не найдет себе работу, без денег ей никто не даст жилья и пищи. Надеяться на знакомую женщину, что уже однажды ей помогла, нет смысла, нет гарантий в том, что это женщина не с плохими умыслами. Аня не хотела быть ей чем-то обязанной; гордость губит человека.
  На протяжении всего дня, что дали ей на раздумывания, сопровождался болью, каждая мысль, каждый взгляд на людей было пыткой, было мучением, которое невозможно было избежать, не пройдя эту жестокую жесткую боль. С каждым часом приближался вечер, и становилось все меньше времени. Аня весь день была в комнате с ребенком одна, редко заглядывали подружки-служанки, чтоб посмотреть на сынишку полюбоваться, каким он вышел красивым. Это все больше мучило девушку, расставание с первым ребенком было немыслимо.
  - Что думаешь, Аня? - спросила одна служанка.
  - Я пока не знаю, ничего не знаю, это так больно прошу вас, оставьте меня! - она заплакала, слезы было не удержать, ее успокаивали все, ее на самом деле было жалко. Слезы душили не только ее, горечь Ани делили, и служанки что за столь долгое время стали верными ее подружками. Все бы складывало иначе, если бы не тот ужасный вечер, в котором ей пришлось проститься с детством... время жестоко не только над человеком, но и над собой.
  Все прекрасно понимали, что этой хрупкой девушки сейчас настолько плохо! Невозможно даже произнести и описать, что может случиться с человеком, когда от него отрывают кусок его же половину, какая мучительная боль! Что даже не дает не то, что умереть! Но как минимум что-либо почувствовать, это кусок скалы! Упавший в сердце и на душу, пронзивший тело не насквозь, а разделив его надвое! В одной части осталось сердце, в другой душа. Это не просто боль, оно временно. Это ад что вечно!
  Но, тем не менее, незаметно опустилась ночь. О, лучше бы она уснула долгим и вечным сном! Чем, не отпуская ребенка с рук и сумасшедшем ритме повторять: я тебя никому не отдам. Испытывая при этом душераздирающую жалость к этому малюсенькому порой незаметному созданию. Оно столь маленько, но может принести столько человеку! Об этом даже не стоит говорить.
  Вот уж ночь рождает день, за горизонтом всплывают первые лучи и звезды гаснут в блеклом свете. Ночь оставляет за собою след - облик шарообразной луны. Но сколько бы быстро не исчезала последняя ночь, день уже становился все короче. Так бежало время, спотыкаясь, но никого не щадя.
  В дверях показалось жестокое лицо хозяина, она посмотрела в его глаза и, молния сразу пронзило ее грудь. Всю ночь, не выпускавшая ребенка с рук она упала на кровать, на котором недавно сидя ласкала чадо. Она потеряла сознание, хозяин схватил в страхе ребенка. Вот! Он оторвался в этот ничтожный момент от ее сердца! Этот человек оторвал от нее кусок! Которое был самым ценным, что дала жизнь! Если бы Аня это видела, она бы не выдержала, она оторвала бы свое сердце, чтобы отдать его взамен на это создание! Это неразрушимое чувство матери к своему ребенку, то великое что создано на земле, то вечное что рушиться только временем!
  По вызову хозяина в комнату вбежали служанки, он протянул ребенка одной из них, и сам прильнул к Ане, поднес что-то к носу, от чего Аня постепенно пришла в себя. Она увидела ребенка в руках у служанки, и в этот момент ее было не удержать, хозяин попытался, ведь Аня еще была слаба, а уже метнулась к подруге и вырвала из ее рук ребенка, начав его вновь целовать и пришептывать: ты мой, ты мой.
  Он видел эту сцену, но мужчины жестокие существа, им не подвластна жалость и любовь они могут только приносить боль женщине, которая любит. Мужчины не умеют ценить, но женщины тоже не остаются в стороне, почему они не одарят их этим? В чем дело? Если рождается мальчик, женщина отдает ему лишь самое худшее от себя, если девочка, то самое лучшее. Почему? Это природа, оно так же грубо и беспощадно. Никто не сможет, что-либо исправить, на земле уже нет святых.
  Эти нежности, что проявляла Аня к своему ребенку, отражались в глазах хозяина жестокостью по отношению к нему. Ему казалось, что он теперь ничто в глазах этой девушки, он зверь, от которого Аня пытается защитить своего отпрыска. Возможно, он что-то не понимает, раз ставит такие условия. Он вышел из комнаты, неприлично захлопнув за собою дверь, от шума которой дернулась Аня.
  - Иди, поговори с ней! Может ты, добьешься чего-нибудь, - грозно сказал своей жене хозяин.
  Через мгновенье хозяйка уже была в комнате Ани.
  - Я назову тебя Идель в честь твоего дедушки, сама я его не знаю, но у меня есть записи, письма, откуда я и узнала, что твоего дедушку зовут Идель, красивое имя. - Тихо бормотала себе под нос Аня.
  - Аня послушай. - Хозяйка села рядом с ней и отвела взгляд, в другую сторону попытавшись, что-то ей объяснить. - Я знаю, как не хочешь ты уходить из этого дома, тебя здесь так любят, ты ко всем привыкла, да и тебе некуда больше идти! Покинув наш дом с ребенком, он станет для тебя обузой. Его нужно будет кормить, так же как и себя, люди жестокие никто не сможет помочь, разве что в борделях. В любом случае с ребенком тебе одной не выжить.
  - Что вы хотите? Вы хотите, что бы я его бросила? Мое первое и единственное дитя?
  - Я... я... просто, - она жалостлива, посмотрела на Аню, - хотела узнать из твоих уст, пожалуйста, ответь мне, успокой мое сердце. Кто отец этого ребенка?
  - О... нет. - Аня плакала, слезы рвались из глубины души, это было так откровенно! - вы думаете...
  - Я не знаю! Аня что мне думать, - резко оборвали ее догадку хозяйка, - просто ответь, откровенно, прошу тебя, не таи, сказать правду это то же самое что оценить своего ребенка! Если ты скажешь правду, значит, ты любишь своего ребенка! Еже ли солжешь, ты ему не мать!
  - О, вы не представляете, как мне больно слушать ваши слова из ваших уст! Правда, говорят, человека можно убить словами! И вы пытаетесь этого добиться! Вы хотите убить во мне мать!
  - Нет! Нет! Глупая девчонка! - встала с постели хозяйка и, встав напротив стены, стала молчать, закрыв глаза. - Скажи мне и все! Тебе это так трудно?
  - Хорошо раз вы этого так добиваетесь! Я скажу, но только то, что этот несчастный ребенок не имеет никакого отношения к вашей семье. То, что вы так боялись, на самом деле было просто вашим бредом! Нет, это не сын ваших детей. Это не ваш внук. - Аня поникла, тихо заплакав вновь. Хозяйка не открывала глаз, но дыхание ее стало тяжелее.
  - Аня прости меня, я... просто была в растерянности. О! Почему ты не сказала что это сын одного из моих сыновей! Ведь я это подозревала! Чтоб его защитить ты могла бы сказать не правду как настоящая мать сделать все ради своего ребенка.
  - Да как настоящая мать, - тихо произнесла Анюта, - я так и сделала. Я достойна своего ребенка, я сказала правду.
  - Да, да ты достойна и поэтому вы оба должны жить! Но не важно вместе ли! Вдалеке от тебя он будет оставаться твоим сыном! Он будет гордиться тобой! Если ты останешься у нас, ты, ты сможешь, видится с ним, целые выходные проводить с ним.
  - Нет, - Аня тихо плакала, хозяйка аккуратно взяла с ее рук ребенка. Аня легла на кровать, скрыв свое несчастное лицо, она уже не знала, что делать, она теперь могла только плакать. - Пожалуйста, пожалуйста, не делайте это расставание таким жестоким!
  - Аня, обещаю с твоим ребенком не случиться ничего. Я лично позабочусь о том, чтоб достойная мать, достойная своего ребенка! Была спокойна за него, он будет содержаться в самом дорогом приюте, я буду оплачивать его содержание, муж этого не позволит, но я буду держать все в тайне. Никто ничего не узнает. - Хозяйка вышла из комнаты, забрав с собой ребенка. Оставив Аню лишь страдать и плакать, только плакать безмерными слезами.
  - Почему, почему матерей должны разлучать со своими чадами! О господи, почему его должны отнять у меня. Почему?! - сквозь горькие слезы невозможно было остановить возгласы, рвавшиеся из души.
  Долго после этого она приходила в себя, тот день расставания с ребенком был самым ужасным, через которое ей пришлось пройти. Это было самой большой болью, что когда-либо еще придется перенести. С этим, не сравниться ни какая потеря.
  Целый день она провела в своей комнате, выжитая как лимон от слез, она была бессильна, даже выпить кружку воды. Силы ее иссякли в тот момент, она лишь продолжала лежать на кровати, что впитало в себя столько ее горьких слез! Эта мебель, обыкновенная кровать, но сыграла свою главную роль, это единственное, что было неразлучно с Аней с момента рождения ребенка, когда Аня в сильнейших муках корячилась на скрипучей кровати и до самого расставания. И сейчас, когда только кровать поддерживает ее, больше рядом нет никого. Сама жизнь жестока над нами, а человек, это что, это игрушка судьбы. А судьба это, наверное, и есть жизнь.
  С тех пор носильного расставания с ребенком у Ани, шло все наперекосяк. Усугубились отношения с хозяином, она потеряла уважения в его жестоких глазах, никто в доме уже старался ее не замечать, та женщина, что сыграла в том горе, решающую роль всячески избегала встреч с Аней. Но все что она тогда обещала, не оказалось простыми словами, все так и было. Аня по выходным посещала своего дорогого Иделя, при чем проводила с ним целый день и каждый раз плакала, расставаясь с ним. Неужели у нее никогда не будет счастья? Неужели она так и будет всю свою жалкую жизнь, в которой она лишь существует, она будет тайком любить, чтоб никто не узнал и не испортил ее любовь, ее жизнь. Неужели они так и будет бегать к своему ребенку и несчастная страдать и видеть его растущего без матери, без ее достойных ласок. Но родить ребенка это уже огромное счастье. А вот сохранить это счастье уже дело рук жизни. Как поведется прожить ее; счастье дается с трудом всем. Но не у всех она так коротка!
  Для того чтобы добиться счастья необходимо воевать, воевать с жизнью за жизнь. Это тяжело понять, так как это было не постижимо Анюте, она, возможно, не могла просчитать, как нужно бороться. Но с тех пор она поклялась, что все будет в жизни просчитывать каждый свой шаг, обдумывать каждое свое дыхание. Как бы его ей кто-нибудь не перекрыл, дыхание ее, еще какой-нибудь влюбленный готовый за нее пойти на все. Это предложение ее сразит. А так же и идея, которая будет неугомонно витать в голове: помоги мне прожить жизнь, достойную этой недостойной жизни! Хотя бы эту малость, хотя бы одно мгновенье! Помоги.
  Она человек не из сильных мира сего, она припадет к ногам покорителя, она отдастся любому кто подарит ей счастье, то которое она не знает, настоящее счастье. Есть ли оно на земле, счастье. Это ее и губит, она хочет счастья, она ждет этого, но нет! Нет счастья, куда оно ушло? А была ли оно вообще. Аню, мучают пустые, бестолковые мысли, о не постижимом счастье. Если бы оно было на земле, мы бы его видели. Но в том то и дело, что его никто не видит, потому что не все стремятся рассказать о своем счастье. Бояться сглаза, бояться испортить его, или упустить(?). Значит счастье это птица, которую тяжело поймать, но легко потерять. Аня потеряла его лишь в одно мгновение. Счастье выпорхнуло из ее рук, хрупких, но нежных и ласковых, которые были готовы хранить его вечно. Да! Но вечное счастье только в раю.
  Прошло несколько месяцев с того момента как горе постигло Аню. За такое долгое время, не смотря на всю ту же работу, что она выполняла всегда, ей удалось самостоятельно встать на ноги. При поддержки со стороны, она забыла о своих стремленьях и уже жила мыслями о скорых выходных, в которых она смогла бы посетить своего малыша.
  Однажды в один из таких дней она торопилась в приют, не замечая никого вокруг, она бежала сломя голову и при выходе наткнулась на рабочего, который в это время хотел войти в дом. Для хрупкой Ани удар оказался ощутимым, она оттолкнулась от мужчины и посмотрела ему в глаза, взгляд которых приковал ее к себе. Глаза, которые врезались глубоко в душу Ани, были пронзительны и магически, будто притягивая Аню к себе, они как каменные не сдвинулись с места, отчего она не могла оторвать от них свой оцепеневший взгляд. Это мгновенье что продлилось несколько секунд, при слиянии взглядов тонущих в глубине друг друга показалось вечностью, за которую последовало громкое биение сердца, и ощущение полета души. Несколько секунд они стояли в молчании и смотрели в глаза друг другу, глаза пытались что-то сказать, но вдруг первым произнес слова пленный австриец, что работал у хозяина в конюшне, поэтому Аня его раньше не встречала. Пленным запрещалось входить в дом через парадные двери, но хозяев в это время не было и, он позволил себе нарушить запрет.
  - Извините, пожалуйста, госпожа я не хотел. - С сильным акцентом извинился австриец.
  Аня молчала, не отрывая от него своих прикованных околдованных глаз.
  - Вы не ушиблись, вы в порядке? - беспокоился пленный.
  Аня неожиданно пришла в себя, она пробежала по нему резким взглядом и спросила:
  - Извините, пожалуйста, я вас не ушибла, ой я сегодня такая неловкая, сама не видела куда бегу, я просто очень спешу, пожалуйста, извините. - Не дождавшись ответа пленного солдата, она побежала, дальше, изумленный австриец встал как вкопанный и с места долго провожал ее взглядом, пока она вовсе не исчезла за дальним углом улицы. Аня тоже, перед тем как спрятаться за углом, остановившись, обернулась и, увидев смотрящего на нее солдата, быстро исчезла и его виду.
  Такая мимолетная встреча заставила еще долго стоять австрийца на том самом счастливом месте и продолжать смотреть в ту сторону, где исчезла эта прекрасная девушка, оставив за собой лишь образ, что навсегда остался в его памяти.
  Это была любовь с первого взгляда, Аня остановилась, будто о чем-то задумавшись.
  - Интересно кто это был? Может это один из рабочих хозяина? Я его никогда раньше не видела. Почему? Наверное, это пленный австрийский солдат, что работают в конюшне, им же не разрешается заходить в этот дом. Как он там оказался? - размышляла Анюта, медленно прогуливаясь по улице, что вела к приюту. - Я должна узнать о нем больше: кто он? как его звать? где его можно увидеть? Да, честно признаться, он мне понравился. У него такие глаза, они будто колдовские когда я в них смотрела, я как будто оказалась внутри него. Как там было прекрасно! Это была целая вечность, я видела его душу в его же глазах. Она была большой как его сердце! Я видела его внутренний мир, в нем царит любовь и справедливость. Почему именно справедливость? Не знаю, но я это видела. Но раз у него большое сердце значит у него большая сильная любовь! - Так думала Аня пока медленно приближалась к приюту и незаметно оказалась у больших дверей, в которых потом она и исчезла.
  Пленный австрийский солдат со счастливым лицом вошел в дом. Кухню нашел он сразу, как будто не один раз бывал здесь. У печки колдовала повариха, к которой он и пришел.
  - Где ты ходишь, я тебя, когда позвала? - обратилась к нему повариха довольно внушительных размеров явно страдающей от ожирения или широты костей.
  - Я больше не буду опаздывать извините.
  - Ладно, что уж там, на держи, отнеси это своим товарищам пусть похлебают. А то все утро голодные, небось, ходите? - повариха отдала ему ведерко в котором, наверное, и была похлебка, для солдат. Он взял это ведерко и, остался на месте, смотря в окно. - Эй, ты что, ты что уснул, очнись и не стой здесь.
  - Тамара Павловна я хотел бы вас спросить. Можно?
  - Да валяй, спрашивай, что хотел знавать то?
  - Я видел одну девушку, она выходила из этого дома только что, кто она?
  - Ты хоть опеши мне, как она выглядела, может, и скажу тебе влюбленному кто она и сколько ей лет.
  - Она очень красивая ростом как я, глаза как небо, волосы как после ветра, кожа как шелк, губы как кровь такие же красные и полные, фигура как тополь стройна, как березка извилиста...
  - Ладно, ладно довольно, - оборвала его приятные воспоминания повариха, - А то сейчас ты тут мне все расскажешь, что видел на ней и у нее. Из всего, что ты описал, могу сказать одно. Такая высокая девушка как ты только одна в доме. Ее зовут Аня, она работает в этом доме служанкой, у нее есть ребенок, не знаю от кого, но...
  - Анечка, да, она красивая девушка, очень, таких в России я не видел, да и в Австрии там, где я жил, она самая красивая девушка. А куда она пошла, ты не знаешь?
  - Что-то слышала. Она ходит по выходным к сыну, что здесь рядом на следующей улице содержится в приюте. Ты можешь встретить ее там. Знаешь, за содержание этого ребенка, наша хозяйка плотит за него большие деньги...
  - Ладно, хватит сплетничать, плохая ты баба.
  Повариха засмеялась. Австриец покинул кухню и отправился в конюшню.
  В этот момент он находился на перепутье, необходимо было поставить себе задачу или сейчас же отправляться в приют, где он может встретить понравившеюся ему Аню, либо ждать когда она придет и узнает, что он ей интересовался все-таки Тамара Павловна сплетница и болтунья высшей марки. Сейчас как никак важную роль играла решимость преодолеть волнение и страх, возникший после этих мыслей. Допускать такого нельзя было ни в коем случае, если Аня узнает о том, что она ему пригляделась, то возникнут новые трудности и когда он после этого ее еще увидит. Оставался один выход - идти на встречу сердца и зова души. И он пошел. Он не чувствовал себя перед ней, более низкого положения чем она, он считал себя равным и это не мешало представиться перед ней, как подобает настоящему европейскому джентльмену. Его ничто не смущало и, он был абсолютно без каких-либо комплексов, единственное, что останавливало его так это меркнущая мысль - если в Австрии девушкам было не прилично отказывать военным в знакомстве, то он не знает, как с приличием обстоят дела в России. Относятся ли в этой стране так же с уважением к военнопленным или солдатам, иди же, они представляют собой низший слой, на который не засматриваются простые служанки. За одной примитивной мыслью последовал целый список мыслей забивающих голову и еще более преграждающие его дорогу к ней. А вдруг у нее роман с одним из слуг или она любовница хозяина, в таких случаях у него шансов нет. А может быть и так что она совершенна, одинока, она тоскует, ей нужен такой человек как он, готовый отогреть ее остывшее сердце и воспламенить увядшую душу. Эта мысль и привела его к дверям приюта. Он оказался у этих дверей и, прикоснувшись к ним, не решался входить, что-то его остановила. Неужели снова взбредшая в голову пустая мысль? Или же он передумал. Это катастрофа! Только мгновенье назад летевший к ней на крыльях любви и блаженства мысли, одухотворенный идеей овладевшей его сердцем, он готов был припасть к ногам и целовать ступни ее, выражая тем самым свое восхищение. Он был готов назвать ее своей богиней, а себя рабом, пусть хоть слугой она примет его к себе, в свой храм в свое сердце. Он станет для нее всем ради того чтоб остаться с неб рядом. Но Аня не нуждалась в таких словах и признаниях, ей достаточно было подарить свой нежный взгляд, чтоб она могла увидеть в нем искру и огонек, чтоб понять, что она желанна и любима. Этого было достаточно, чтоб завоевать ее сердце. Этого австриец не понимал, так же как и вообще не понять русской души, которой свойственна простота в ней то все и выражено, а изысканность, элегантность, величие это для русского человека тогда были незнакомыми словами. Она служанка! Какой она может быть богиней! Как только он произнесет ей эти слова он окажется самым, что ни наесть самым низким для нее человеком, нужно держать себя мужественно и серьезно к этому подойти. Показать, наконец, в себе силу! А не слабое сердце тоскующее и ноющее. Ведь потом это быстро уничтожит в нем любовь.
  Наверное, за то недолгое время, что он пробыл в России, он научился быть таким как все, поэтому он вовремя удержал в себе эмоции и представился ей как человек достойный носить свой мундир. Он предстал перед ней как солдат, как настоящий мужчина.
  Когда он думал об Ане как о богине, он со страстью вошел в двери приюта и шел по длинным коридорам, представляя ее себе. Аня была перед его глазами, ее образ не покидал его, а значит, она сама его манила, звала его к себе. Когда же он вышел во внутренний двор и увидел прекрасную девушку с ребенком на руках сидящих под березой и утопающих в ее ветвях, он забыл обо всех мыслях, в голову шло лишь одно, что бы ни произошло подойти к ней сейчас!
  Идель сидел на коленях матери, Аня что-то тихо ему напевала, от чего мальчику становилось весело, и он полный радости улыбался и произносил свой игривый младенческий смех. Обняв его и прикоснувшись своей щекой к щеке ребенка, в глазах Ани засияло счастье, глаза были полны радости и полны жизни. Так вот оно счастье! Счастье женщины - быть со своим чадом.
  - Вы все свои выходные проводишь с ребенком? - неожиданно подсел к ним австриец.
  - Что? - немного напугалась Аня, - вы кто? - и, взглянув на него, она узнала его.
  - Я вас сегодня видел в доме, своего хозяина, меня зовут Нульц.
  - Очень приятно я Аня. Я тоже работаю в этом доме.
  - Я знаю, поэтому я пришел, чтоб вам не было так скучно, как мне. Мне не с кем проводить выходные погулять по городу и набережной волги мне скучно, я хотел бы пообщаться с вами.
  - Почему бы и нет, я с моим сыном с удовольствием примы вас в свои друзья. Правда Идель? - посмотрела она на ребенка, тот улыбался в ответ, Аня засмеялась. Нульцу тоже стало весело.
  - Его зовут Идель? Какое красивое и странное редкое имя, никогда его не слышал.
  - То же самое я отозвалась бы и о вашем имени.
  - Простите, я забыл сказать, я австриец, я пленный, был солдатом, но после войны с вашей страной меня пленили и неофициально продали так сказать в рабство, но не вечное, через два года я смогу вернуться в на свою родину, в свои горы, где я родил и вырос. В мою Австрию, знаешь как там прекрасно! Как я хочу вновь увидеть свою Австрию!
  - А вот я не знаю, где родилась. Мне никто никогда об этом не рассказывал, я не знаю даже кто мой отец и мать, знаю только бабушку, что меня вырастила и воспитала. И все.
  - Мне очень жаль.
  - Сейчас держу на руках своего сына. Его отняли у меня, кто знает, если его заберут, вспомнит ли он когда-нибудь меня.
  - У тебя никто его не отнимет! Я буду защищать вас! Если случиться горе позови меня, я помогу как смогу, я позову своих друзей, мы все вместе станем на твою защиту. Поверь мне.
  - Я очень благодарна тебе, но не знаю, нужна ли мне будет твоя помощь.
  - Прошу тебя не говори так. Любое твое слово отразиться в моем сердце. Я сделаю все, что ты хочешь.
  - Почему ты так говоришь? - она взглянула в его глаза. Он стыдливо отвернулся.
  - Как только я тебя увидел в моем, сердце что-то зашевелилось, я не смог с того момента себя держать мне захотелось в твои объятья. О! прости меня за такую глупость! Я не должен был этого говорить. Но чувства, переполняющие мою душу вырываются из моих уст. Прости.
  Аня отвела от него свои глаза, в которые не мог смотреть Нульц, объясняя ей свои горячие чувства.
  - Я понимаю тебя Нульц. Но ты мог бы побороть в себе это и забыть.
  - Я не мог, у меня нет сил. Но почему, почему мне забыть свои чувства.
  - Нет! Нет! Не чувства ты меня не понял. Ты должен был забыть обо мне!
  - Ты и есть мои чувства!
  - Понимаешь Нульц, я принесу тебе лишь горе.
  - Но почему? Я все перенесу, мне ничто не грозит!
  - Ты будешь страдать, когда ждать нашей встречи будешь. Хозяин закроет тебе путь, он перейдет тебе дорогу. Нет, мы не сможем часто видеться. Я тоже буду страдать.
  - Но, но что тогда можно сделать?
  - Забыть все. - Аня встала и хотела уйти.
  - Но разве можно забыть счастье?
  Этот ответ отозвался болью в сердце Ани. Она остановилась, закрыла глаза, на мгновении воцарилось полная тишина. И ей в голову пришли первые слова.
  - Что такое счастье. - Разочарованно произнесла она и ушла. Нульц остался на лавке один. Поникший и охваченный горем он сидеть все под той же пышной березой, под которой первый раз увидел любимую Аню с ее дитем и на той серой деревянной лавке, на которой впервые с ней заговорил. Он остался наедине со своими мыслями и разочарованиями, совершенно один поблизости не было ни души, ему было одиноко и холодно. Тепло ушло от него вместе с Аней. И он действительно готов был забыть все даже себя.
  Печаль разрывало его душу, тоска рвало сердце. В нем не осталось мыслей и чувств готовых успокоить его и привести в обычное состояние, при котором он жил и работал порядочно и терпимо, дожидаясь окончания срока пребывания в России. Он сильно хотел домой, а после разговора с Анютой и вовсе захотел немедленно.
  Береза, одиноко стоящая над опечалившимся Нульцем, склонила над ним свои ветви и щекотала грубыми листочками его щеки, на которых, засыхали и вновь появлялись слезы. Лаская его тонкими и нежными ветвями, как в детстве ласкала его мать тонкими и нежными ручками, он вспоминал свое детство, в котором он лежал под молодым орешником и так же ощущал его нежные прикосновения грубых листков. Он закрывал глаза и под теплым летним солнцем наслаждался веяньем прохладного горного ветерка дующего со стороны Альп - гор, в которых он родился. Закрыв глаза и в этот момент, он наслаждался знакомыми ласками природы дул прохладный ветерок, обдувавший его шею и, ласкала береза. В это мгновенье он забыл обо всем, наслаждаясь лишь приятными мгновеньями, захлестнувшими его изменчивую душу.
  Березе и нежному прохладному ветерку не сравниться с ласками, которые ему могла подарить Аня. Его любимая и обожаемая, как только он подумал о ласках, все вылетело из его головы, он встал и произнес ее имя. Детство прошло он теперь не нуждается в природных ласках ему теперь не жить без Ани. Она теперь для него все. И он должен сделать все, чтоб занять достойное место в ее юном сердце. Даже не бросив прощальный взгляд, на молодую одинокую березку он ушел, удаляясь от нее, но, посмотрев на двери, он увидел в них Аню одиноко и скромно глядевшая на него в стороне. Она была без ребенка, наверное, ждущая его. Именно эта мысль мелькнула в голове безумца, вольно не вольно он приблизился к ней, отпустив обидчиво глаза.
  - Я думала, ты ушел?
  - Я бы ждал здесь тебя вечно, - Произнес он и посмотрел в ее глаза.
  - Чувствуешь, как прохладный ветерок приносит запах реки? - спросила она, глубоко вдохнув свежий воздух, принесенный ветром.
  - Да он сладок и он манит, - Ответил Нульц, вдохнув морской свежести.
  - Река не далеко. Ты еще хочешь прогуляться по набережной?
  9.
  Волга была спокойна, легкий степной ветерок поддувал края реки у берегов и поднимал мелкие волны, которые друг за другом разбивались о прибрежный песок. Казалось, что эта бесконечная река была осколком неба, она брала свое начало в облаках и несла свои божественные воды, вдоль пустых степей насыщая их жизнью. Она была прозрачна и нема, не издавая никакого звука и будто неподвижно, она уходила в даль, где отражалось в ней лишь голубое небо. Сливаясь с горизонтом, матушка-река исчезала, и рябая гладь недавно омывавшие берега исчезали вместе с ней. Голубой горизонт великой реки пронизывал взгляд, отражаясь в глазах пеленой, которая покрывала землю шелковой тропой времени. Казалось, можно было встать на эту тропу и уйти в даль за бескрайний горизонт, где рождается время и погибает жизнь, для того чтобы отдать дань величию и божественности могучей реки. И по этому пути уходил лишь взгляд, утопающий в лучах отраженного солнца и не подвластный ни времени, ни расстоянию. Взгляд человека пронизывающий расстояние, которое так огромно для жизни, но ничтожно для времени, был звеном соединяющий само время и саму жизнь. Этим самым временем и жизнью казалась волга, которая неуклонно течет с момента зарождения, до самого края оставляя за собою жизнь, рожденную на ее берегах и время, которое течет следом за ней.
  Аня с Нульцом сидели на камнях что представляли собой обрывистый скалистый берег и ступнями играли с теплой ласкающей лазурной водой, что омывала их ноги потоком новой обреченной волны. Они души не чаяли друг в друге, их взгляды соединялись, их смех сливался в одно общее для них счастье. Река несла свои бесконечные воды, а они сидели на теплых камнях и болтали о пустяках, которые рождали в их сердцах любовь и новую жизнь.
  - Как прекрасна она - свобода! Эта огромная река, неизвестно где ее начало и конец, так величественна и так свободна как небо, в котором она отражается.
  - Это наша матушка река, - объяснила Аня, - это сердце России, это кормилица земли нашей.
  - Да, о, как я хотел бы родиться на берегах ее, чтоб быть таким же, как она.
  - А горы, в которых ты вырос?
  - А что горы? Горы это сила! А Волга это свобода, это бескрайняя свобода! Э - э - эх, - он встал над своим камнем и, широко раздвинув в стороны руки и, глубоко вдохнув также громко, высказал, - ты не представляешь, что я сейчас чувствую! Взлетел бы как птица в небо и полетел бы над Волгой, рассекая все просторы, да жаль, крыльев нет. Над Волгой взлететь можно, а над горами не взлетишь...
  - А вот у свободы крылья есть, - добавила Аня, - эти крылья поднимают в выси, а потом снова бросают управляемые не нами, а жизнью.
  - Жизнь, к сожалению, управляет не только крыльями свободы. - Он сел рядом с Аней и обняв ее за плечи, произнес тихим незатейливым голосом, - тебе не холодно? - он снял со своих плеч старый прожженный в некоторых местах пиджак и надел его на маленькие плечи Ани. Она сжала свои руки в цепь на его груди, и после горячего поцелуя долго смотрели они на противоположный берег, где был лес таинственный и недостижимый.
  Медленно стало солнце отпускаться за этот лес, день клонился к вечеру, два счастливых взгляда поверивших в счастье и любовь провожали дневное светило, и в их глазах горел огонек пылающей зари. Заканчивался очередной день такой же, как и все остальные, так же как и всегда и в тоже время, отличался он только тем, что провожали его на этот раз Аня и Нульц, которые были связаны этим днем, его общей дорогой. Гаснул день, оставляя огненные следы выжженных солнцем, глаза неустанно горели, а на волге уже отражались языки пламени уходящего последнего дня, в котором сверкал тусклый свет темнеющего неба, рождался новый свет, дошедший от звезд, жизнь продолжалась, и любовь продолжала селиться в сердцах людей. День заснул, оставив звезды и новорожденную луну, пытающуюся своим ничтожным светом разорвать пелену густой ночи, в которой слышны два нежных голоска напевающие друг другу о бесконечной преданной любви. И слышен тихий вздох, изданный Аней перед поглотившей их страстью под светом призрачных звезд.
  Несколько месяцев спустя: Аня и Нульц что держал на руках ребенка, в один из осенних дней воскресения гуляли под листопадами аллей, где беспрерывными очередями выстроились тополя и за ними величественные дубы вперемешку с кленами. Они шли рядом как настоящая семейная пара, Нульц стал настолько близок ей, что Аня видела в нем отца своего ребенка, она навязала на себя эту мысль, потому что верила в то, что он достоин, быть отцом ее ребенка и всегда быть с ней. Она видела в этом их счастье и так этого хотела и ждала.
  - Аня, за эти месяцы с тобой я забыл о своем доме, и я вернусь туда только с тобой, или же с тобой, но останусь здесь. Остался год и семь месяцев, и я буду, свободен, мы втроем будем свободны!
  - Я буду ждать, когда наконец-то покинем этот город и сможем уехать, я уеду с тобой хоть на край света, забери меня отсюда, с этого города, где со мной было одно несчастье.
  - Иногда милая я не могу ждать. Хочется прямо завтра вырваться с тобой из этого города и вместе с нашим ребенком отправиться далеко на восток где нас никто не найдет. Уехать в Австрию, у нас нет ничего, мы просто туда не попадем.
  - Мне все равно куда Нульц. Хоть завтра, я готова покинуть этот дом. Но только что будет, если ты сбежишь? Тебя арестуют и что?
  - Я не знаю милая, что будет, если меня поймают. Но я знаю, что мы сможем вырваться из города и тогда, нас никто не найдет.
  - Да, так и будет. Мы уедим на восток, там никто никогда нас не найдет.
  - Мы родим много детей, у нас будет свой собственный дом, земля, я буду работать, а ты будешь растить наших детей, мы будем жить счастливо и долго, долго.
  - Да, да, - в бреду повторяла она за ним будто околдованная его мечтами. Не зная, какой приговор они подписывают себе.
  И так прошло четыре месяца и разговоры о побеге у них так больше и не возникло. Он так и продолжал работать в конюшне: ухаживая за лошадьми. Как и все другие пленные, чистил сараи, каждый день кормил и вычищал лошадей, каждое утро запрягал и выводил на прогулку, а иногда водил на ипподром. Жизнь у них была тяжелой: с раннего утра до позднего вечера они были на ногах. За что такое мучение? За то, что напали на страну и попали в плен? А разве они в этом были виноваты? Разве они этого хотели? Как и тысячи других солдат и пленных всех времен и народов - нет. Никто не хотел войны, а после никто не хотел быть плененным. В древние века рабы умирали от голода и бессилия, всю жизнь, волоча свою несчастную нишу лишь из-за того, что проиграли в сражении(?). А другие? Другие смотрели на них и получали удовольствие, которое пополняло их душу и, увеличивала ненависть к этим людям. За что им участь такую дал бог? Почему человек должен страдать? Как говорят буддисты: жизнь - есть страдание, все есть страдание, значит, так тому и быть. А ведь все могло быть иначе.
  Аня, как и прежде, продолжала работать прислугой в этом доме и как раньше вечерами падала без сил на кровать. Она вновь скрывала свой живот, свою очередную беременность коей была уже на восьмом месяце. Хозяйка дома на этот раз за ней следила, каждый раз пытаясь, что-то в ней высмотреть и Аня это знала и поэтому старалась не показываться на глаза хозяйке. Они поменялись ролями, теперь Аня избегает ее. Она старалась держать себя в руках, вовремя со всеми обедала и вставала, старалась ни чем не отличаться от других служанок. Хозяйка, все же что-то подозревая, давала ей легкую работу, от которой она все равно уставала. Аня поняла - хозяйка стала догадываться. Но это не означало, что нужно во всем признаться. Еще на одного ребенка хозяйка вряд ли будет жертвовать своими деньгами в дорогом приюте, отдаст его в какой-нибудь пансион или церковь и ищи потом ветра в поле. Нет, Аня все молчала, терпела и ждала, что будет дальше.
  Дальше случалась неожиданная для Ани вещь, пришло извещение, что старший сын хозяина жениться на знаменитой танцовщице которую хорошо знают и любят в этом городе. Анюту немного огорчила эта весть, ведь какая-то надежда горела в ее душе, ей нравился Всеволод, но видимо он напрочь забыл о ней. И не было точно известно, Аня сама не могла понять, чей ребенок в е чреве от старшего или от среднего сына хозяина. Она пытается об этом не думать ведь если все выйдет наружу это принесет только несчастье в этот дом. Хозяева не поверят ее словам, Всеволод все будет отрицать, заявив, что знать, не знает кто она такая. Посчитают это за клевету, она одновременно потеряет все. Не выгодно ей было это, поэтому она старалась не вспоминать от кого этот ребенок. Но чей бы не был этот ребенок, двоих она уже потеряла.
  Вечером того же дня когда все члены семьи покинули дом, а остались одни слуги да прислуги, Аня убежала в хижину, где жили пленные, где и, оставшись в комнате Нульца, обо всем ему рассказала. Что это его ребенок, что старший сын хозяина женится, что хозяйка за ней следит, и что им теперь делать дальше.
  После разговора с Нульцем Аня смерилась, после родов, и дочь пришлось отдать в тот же приют. Хозяйка смилостивилась и на этот раз, предупредив, что это последний. Но все равно Ане и Нульцу пришлось выкладывать все свои заработки на содержание дочери в приюте, хозяйка лишь устроила ее туда. Родить третий раз, Ане было запрещено, что повергло в ярость Нульца.
  - Терпи Аня, осталось немного скоро все закончиться.
  Последняя была сильно расстроена.
  10.
  Утром, когда Женя встала с постели, неожиданно в голову ей пришла мысль.
  - Почему Аня не призналась что ее дочь от Всеволода? Я бы на ее месте заявила об этом, а там что будет. Эх, глупая она тогда была. Сейчас жили бы богато.
  Бабка, услышав ее рассуждения в слух, добавила.
  - Богатыми внучка мы все равно сейчас небыли бы. Когда началась революция все богатые были раскулачены и хозяева Ани, что те что другие все были убиты, большевики порезали всех не жалели никого. Так не любили они богатых.
  - Расскажешь мне сегодня, что происходило дальше. А то я что-то видела во сне.
  - Хорошо, но только вечером сейчас меня позвали в гости, схожу сначала за пенсией, а потом до вечера...
  - Хорошо я пока посижу, дома или может, погуляю по улицам. Посмотрим.
  Час спустя, когда баба Света наконец-то оделась, как надо она покинула двор, пес проводил ее лаем и пискливо вновь скрутился у своей будки. В доме у бабки не было ничего, что могло бы развеять скуку: у нее не было ни телевизора, ни радиоприемника, ни даже хороших книг. Те книги, что покрытые толстым слоем пыли лежали на полке были старыми повестями о бравых солдатах прошедших войну, но такими книгами Женю ни чем на свете не заинтересуешь. Молодежь забыла, что такое Великая Отечественная война и множество разных книг и журналов на данную тематику прогнивают в сараях и чуланах либо давно ушли на отопление, принесли свою последнюю пользу.
  - Лет, наверное, сто в этом доме не производилась уборка. Полы, что ли помыть или просто пыль протереть? - не отвечая на свои вопросы, она нашла в сенях веник и стала подметать пол.
  После того как Женя вылила последнее ведро с грязной водой и, прополоснув половую тряпку, оставила ее на перилах крыльца она вышла за пределы калитки и оглянулась в разные стороны. Не было никого, улица абсолютно пустовала, жаркое обеденное солнце жгло, ветер слегка прикасался к коже лица, и лишь на некоторых дворах лаяли неугомонные молодые щенки.
  - Как после войны, - произнесла Женя, - скучно и вдобавок жутко.
  Она вернулась в дом, больше ничего не оставалось делать, как сесть за чтение в руки попался только дневник. Пару исписанных страниц она пролистала и ничего особого в них не найдя отшвырнула дневник в сторону. Сделав все дела в доме - проведя генеральную уборку, Женя легла на кровать и, запрокинув руки за голову пала в размышления. Тишина и одиночество действовали, как снотворное глаза слипались произвольно, и подкрадывался, будто диверсант сон.
  Проснулась Женя от шорохов, которые издавала бабка, когда она пришла Женька не знала, но бабка уже возилась на кухне. Согрев ужин, и разложив все на столе, она позвала Женю.
  - Я гляжу, ты внучка произвела здесь санитарный день?
  - Да я вижу на полках пыль слоями, под столом крошки как гравий на улицах, на подоконнике гора мертвых мух, вот и решила убраться, подходящий момент был.
  - Спасибо тебе внучка я давно уже не могу самостоятельно не то чтобы полы вымыть, но и простираться уж какой месяц хожу в грязном белье. Спасибо Женечка чисто и свежо стало в доме.
  - Я заставлю мать придти сюда на выходных, пусть обстирает тебя, я затоплю баню. Сама лет сто уже в нашей баньке не мылась.
  - Да я сама не помню, когда это было. Хожу, моюсь еле как к подружке и кино у нее смотрю потом, а нашу баньку не топили уже давно.
  - Я, наверное, и отца заставлю прийти, пусть что-нибудь поделает во дворе. А то мы совсем о тебе баб не заботимся.
  - Спасибо внучка на добром слове. Не забыли твои мама и папа еще меня.
  - Я сегодня уеду на автобусе в город, мне завтра в школу, расскажи мне сейчас, что было дальше с Аней? - Женя потихоньку стала, есть и одновременно слушать, как Наполеон.
  - Хорошо слушай, но много рассказывать не буду, потому что последняя маршрутка уходит отсюда в девять. Так вот слушай, что было дальше, - бабка начала свой рассказ. - Через год, после того как родилась я, она родила третьего ребенка, на этот раз мальчик был от пленного австрийца. Хозяйка была в гневе и, ее муж заявил о том, что прогоняет Аню, выхода не было. Сказал, иди куда хочешь, чтоб в этом доме духу твоего больше не было...
  - Он так и сказал?
  - Может, прямо так ей и сказал. В тот же вечер она, собрав все свои шмотки и ребенка, покинула дом. Нульц этого не вытерпел, без него она одна не уйдет, и бежал вместе с Аней, никто об этом не знал, пока соотечественники его не сдали. Они забрали с приюта детей и тремя младенцами на руках они попытались выехать из города, но узнали, что за ними уже отправлена погоня и просто так, без маскировки из города теперь им не выбраться. Патруль прочесывал все дома. Но их приютила знакомая женщина, что помогла Ане с работой и спрятала их. Но потом отчего-то ей стало жалко Аню, что с ней будет из-за этого пленного, их в городе не любил никто. Она решила их сдать и когда уже было поздно что либо делать она объяснила Ане, будто милиция не тронет ее с детьми они схватят бежавшего, а ее отпустят, и она сможет начать, дескать, все заново...
  - Кому она нужна без гроша! - сказала Женя, - да еще с тремя детьми.
  - Патруль задержал их обоих, и отпускать никого они не собирались. Женщина взяла к себе ее детей и пообещала позаботиться о них, пока Ане не вернется за ними лично. Нульц по своей глупости вырвался их рук пленивших его и пытался уйти, но его убивают выстрелами и Нульц погибает при побеге. Аню задержали, как за организатора побега хозяин обвинил ее во всех смертных грехах, и ее бедняжку ссылают в Сибирь. Дети же так и остались на руках у этой женщины, которая воспитывала их на протяжении двадцати лет.
  - Коротко, но ясно, - добавила Женя. - Не ожидала я такого конца.
  - Это еще не конец, сколько она пережила в Сибири это я тебе, потом расскажу, когда придете снова ко мне. Рассказывать очень долго она пережила много.
  - Интересно, Нульца конечно жалко, но все же Аня пострадала больше, выходит из-за нее это все.
  - Так сильно Нульц ее любил...
  - А ведь это было то счастье, которое она так долго ждала?
  - Да, а ты как догадалась?
  - Не трудно было додуматься, тем более, последние ночи у меня такое чувство, будто я участвую во сне в тех рассказах, что ты мне ведаешь перед сном. Нельзя как говориться сказки на ночь детям читать, сны плохие будут сниться.
  - Ладно внучка не переживай все пройдет.
  Поздно вечером Женя приехала домой. В своей комнате она приготовила книга на завтрашний день выгладили блузку и юбку все, аккуратно повесив на стенку стула, она вновь села за этот старый пожелтевший дневничок, что принесла из дома бабки. Исписав мелким готическим подчерком, который у нее был очень красивым и стройным, можно было разобрать каждую буквы в отдельности, следующий уже четвертый листок, убрала дневник с глаз долой.
  В тот же вечер домой с работы видимо вернулся отец ее за ним следом и мать.
  - Ну что дочь, как провела выходные у бабки? - спросил отец.
  - Вы не представляете, как было интересно.
  - Я не сомневался.
  - Бабушка мне рассказала историю своей матери такую интересную, что я вовсе не хотела возвращаться домой.
  - Ну и осталась бы там, не приходила.
  - Ну, в общем-то, да зачем я вам здесь нужна, только лишняя обуза.
  - Ладно, не обижайся папаня твой пошутил...
  - Да, такими шутками легко не отделаешься.
  - Чего ты хочешь, чтоб меня простила? - спросил веселый, сегодня, отец.
  - Завтра мне в школу, - намекала хитрая Женя.
  - Ага, тебе нужны деньги? Тебе повезло, я сегодня получил аванс.
  - Ты утроился на работу! И куда же?
  - Холодильщиком, знаешь, прибыльная работа на выходные поеду за город ремонтировать холодильники только пройду на этой недели небольшой курс.
  - Может в нашу деревню? - предложила Женя.
  - Да ну что я там потерял?
  - Там нет никого, кто мог бы чинить холодильники, заливать фреон там ну и так далее, ты там будешь ценный мастер. Советую.
  - Хорошо дочка я еще подумаю на выходных, если получиться мы все втроем поедим туда. Эх, затопим баньку, - он зашел в ванную, - давно я не мылся в парной бане! - восклицал он из ванной комнаты.
  - Вот и вымоешься.
  После того как пришла мать Женя и ей все поведала, после этого в доме воцарилась сонная тишина. Женя как всегда не могла уснуть, но постепенно ей овладел сон, вновь увлекая ее в свою тайну.
  11. Третья беременность Ани не прошла не заметной, ее подружки хорошо об этом знали а, следовательно, уже знала и хозяйка. Аня беременела, ни смотря, ни на что - она любила, и этим было все сказано. Другие служанки, тоже крутя романы с пленными австрийцами, не хотели рожать в таких условиях, ждали более подходящего времени они Анюте так откровенно и говорили
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"