Казаков Максим Георгиевич : другие произведения.

Принцип "Земля" - гл. 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Макс Казаков
  
  Принцип "Земля"
  
  (редакция 7, ноябрь 2015)
   Оглавление
  Глава 4
  18.
   Наверняка в природе существуют такие странные люди, которые с умилением смотрели бы на капризного несносного ребенка в его лучшем спектакле. Например, это те, кто смог бы вспомнить себя в таком возрасте и состоянии. Но это вряд ли были бы родители ребенка, чувствующие свою неспособность подключиться к волне чада и окрасить ее в тона очарования. Так умела делать дама Фима, поражая своих коллег.
   - Дама Фима нам сказала, что мороженое всем дадут только после урока, - убеждала Грета.
   - Не хочу после урока, - топала ногами Матильда в пустом коридоре. - Я хочу сейчас.
   - Но дама Фима сказала, кто не ходит на уроки, тем мороженое не дадут.
   - Я не хочу на уроки, - не унималась Матильда.
   - Но такие правила, - настаивала Грета.
   - Не хочу правила! - по цепочке отрицала все Матильда.
   - Ну, и не хочи, - махнула рукой Грета и побежала по коридору в класс.
   Она, конечно, не знала и даже не задумывалась, что же ее больше задевало в таком поведении подруги: просто выпендрежное упрямство, слабость собственного статуса или возможность того, что Матильда сможет получить мороженое, не соблюдая правила. Грета по-детски вспылила, но через несколько шагов она обернулась.
   - А еще дама Фима говорит, что кто не будет ходить на занятия, того не возьмут в Большой мир! Бе-е!
   Матильда смотрела на Грету так, словно и это ее ничуть ни разу не задело. Но, будучи еще ребенком, она не умела радоваться тому, что это задевало Грету. Впрочем последнее Грета сама тоже не осознавала.
   Матильда осталась одна и не знала, что ей делать. Ломать комедию для себя было не интересно, и часть Матильды, осознававшая это, уже готова была сдаться и пойти в класс. Но другая часть Матильды все еще протестовала, ей на урок идти не хотелось, но хотелось мороженого. Она знала, что мороженое есть в столовой, и все-таки перетянула Матильду туда в надежде, что удастся незаметно его взять.
   Она прошла через зал столовой, зашла на кухню и стала гадать, в какой бы холодильник заглянуть для начала. Она стояла, не могла решиться, и вдруг услышала голос.
   - А ты почему не в классе? - спросила дама Бэль.
   - Я не хочу в класс, - ответила сурово Матильда.
   - Но ведь без тебя не начнется занятие.
   - Я не хочу занятие, - заладила Матильда, - не хочу занятие!
   - А как же другие дети? Они ждут тебя. Им интересно послушать, какую ты расскажешь смешную историю сегодня.
   - Я хочу мороженое, а не смешные истории.
   - А! Так ты любишь мороженое!
   Дама Бэль должна была что-то придумать, чтобы уговорить Матильду пойти на урок. Ведь совсем скоро уже начнутся основные занятия. А если дети будут пропускать занятия по языку, они не смогут понимать дальше.
   Матильда, будучи теперь еще и пойманной строгой дамой Бэль, уже забыла про свои желания и в растерянности слушала добрый, мягкий, чистый, достаточно высокий, даже бархатистый, подсознательно воспринимаемый как убедительный голос воспитателя.
   - Матильда, солнышко. Дай мне свои ручки, детка. Давай договоримся так. Ты пойдешь на занятие, расскажешь там свою самую новую историю. Если тебе будут громко, громко хлопать в ладоши, то дама Фима даст тебе два мороженых. Ты сможешь съесть их сама или угостить кого-нибудь. У тебя же есть подружки? Есть?
   - Есть, - переключилась, наконец, на что-то другое девчушка.
   - Ты ее угостишь, и вы будете вместе наслаждаться мороженым. А когда-нибудь она тебя угостит.
   - Хорошо, - согласилась с уговором Матильда. - А если мне будут хлопать громко, громко-прегромко, то мне дадут три мороженых, - не столько спросила, сколько естественным образом интерполировала она.
   - Так и быть. Договорились, дорогая моя, - ласково кивнула в знак согласия дама Бэль.
   - А почему все говорят, что если я не буду учиться, то меня не возьмут в Большой мир? - неожиданно спросила Матильда.
   - Это правда. В Большом мире хорошо. Там очень интересно и всегда много дел, - ответила дама Бэль. - Но чтобы туда попасть, нужно очень много уметь. - И там тоже мороженое не дают просто так, - добавила она, поглаживая Матильду по голове и слегка подталкивая в спину в сторону классов.
   Матильда побежала в класс, где ее ждало много других детей. Одни были как она, другие чуть младше. Но все радостно зашумели, увидев ее. Дама Фима подбодрила их и Матильду, сказав, что они уже заждались.
   Дама Фима включила мультфильм, в котором разные звери угощали друг друга фруктами. После просмотра мультфильма дама Фима стала разыгрывать сценки из него с детишками. Они тоже должны были изображать зверей и угощать друг друга фруктами. Потом они разыграли по одному разу несколько сценок из мультфильмов, которые были на прошлых занятиях.
   В конце занятия дама Фима всегда предлагала детям рассказать всем какую-нибудь смешную историю. Первой вызвалась Матильда. В этот раз она сочинила такую небылицу, что дети еле дышали от смеха. Следующую историю рассказал маленький Эдик. Он был еще мал, чтобы придумать достаточно складную и при этом смешную историю, но дама Фима его тоже похвалила. Для нее было главным, чтобы дети стремились и учились говорить и привыкали думать на новом для них языке.
   Между уроком и обедом детей отпустили на небольшую прогулку. Одни побежали гулять сами по себе, другие бросились купаться в фонтанах, третьи кружились вокруг воспитателей, которые фанатично занимались детьми все свое время. Они читали, рассевшись на квадратных газонах, рисовали мелками на дорожках, играли в разные подвижные игры вокруг деревьев или на специальных спортивных площадках.
   - Матильда, не нужно так быстро крутиться. У тебя закружится голова, и ты упадешь, - заботливо повторяла дама Бэль, прекрасно зная, что детям как раз наоборот нравится, когда кружится голова, и что они ее не послушают.
   - Я кружилка! - в восторге пищала Матильда
   - И я кружилка, - повторяла за ней Грета.
   - Девочки, только смотрите, не упадите, - причитала суетливая дама Бэль.
   Но так и вышло. Матильда, кружившаяся в центре лужайки, шлепнулась на траву, перевернулась на спину и уставилась вверх, продолжая так же хохотать, как она хохотала, когда кружилась. А белые высокие стены с множеством окон, в центе которых была лужайка, продолжали свой хоровод. И Матильде уже казалось, что они образуют не квадрат, а круг. А окна вовсе не окна, они дымчатые кольца. И что это не они кружатся, а она. А может они в одну сторону, а она в другую. Кольца складывались в стройную пирамиду, вершина которой затягивала ее к себе, создавая ощущение полета. Матильде казалось, что она летит на зеленом ковре, на котором в фонтане льется вода, кружатся и падают другие дети. Ей хотелось, чтобы ковер так и летел, не останавливаясь, но он останавливался. А другие дети, хоть и пытались его раскрутить, но получалось у них это только для себя. У них ковер тоже останавливался, отчего Матильде было не так обидно.
   Лужайки-ковры и фонтаны полностью были в распоряжении детей и после обеда до самого ужина, на который детей повели к себе. А площадку заняли дети с другого этажа.
  ***
   Прошло достаточно времени, чтобы детям надоело кружиться на лужайке и переключиться на более сложные игры. Если считать местные дни, то прошло года два, а если смотреть на детей, то лет пять.
   Теперь за ними было труднее уследить. И однажды они сильно напугали даму Бэль. Вроде и все были на площадке, но вдруг прибегают и наперебой начинают рассказывать:
   - Там в лесу, мы думали там только деревья, а там стоят такие, - кричал Джимми и показывал скрещенные руки. - И еще такие, - он нарисовал в воздухе полукруги.
   - Их много, - добавляла Шани.
   - Они все в лесу, далеко, - Шэхриэру тоже хотелось добавить и от себя что-то.
   - Да как же? - встревожилась дама Бэль. - Вы сами в лес ходили? Кто же вас одних отпускал?
   - Да, мы не далеко ходили, - тихонько загундосила в оправдание Араксия.
   - Ну, как же не далеко. А Шэхриэр говорит, далеко, - негодовала дама Бэль.
   - Ну, мы не хотели далеко. Просто... - продолжил Эдик.
   - Ох, как я сейчас даме Фиме про вас расскажу, - пригрозила дама Бэль.
   Но на самом деле дама Бэль не столько хотела припугнуть детей, сколько испугалась сама. Но не за детей, поскольку они были здесь, а в общем. Ведь подумать можно было все что угодно, слушая такие истории: много, стоят, то ли с крестами, то ли руки просто скрещены. Она позвала даму Фиму, господина Фридриха и господина Туана. Вместе они попросили детей показать им то, о чем рассказывали.
   Увиденное заставило взрослых задуматься. Они, конечно, и раньше понимали, что им мало, что известно об этом странном месте. Но находка детей оказалась кладбищем. Причем здесь были и мусульманские, и, судя по всему, буддийские, и христианские могилы, и могилы, устроенные по иным традициям. Все это наводило на размышления, порой ужасающие.
   - Ну, вот. Хотели найти ответы на вопросы детей, а нашли только новые вопросы, - тихо сказал господин Туан.
   - Да какие же тут вопросы? - возразила дама Фима.
   - И правда. Молчаливые слова. Одни ответы, - поддержал ее господин Фридрих.
   - Это вам только кажется, - так же тихо продолжил господин Туан. - А вы знаете, кто были эти люди? Они ведь здесь, очевидно, жили до нас. Но умерли. Отчего? А кто их хоронил? Ведь никто из нас про кладбище не знал. Куда делись те, кто хоронил? А вы говорите, нет вопросов.
  *
   Теперь дама Бэль старалась не упускать из виду ни одного ребенка, когда занималась детьми на игровых площадках первого этажа. А когда прогулка заканчивалась и дети уходили, она всегда провожала их печальными глазами. Несмотря на то, что следом за уходящей спустится другая группа детей, ей почему-то было грустно смотреть вслед деткам, поднимающимся к себе.
   Много раз она пыталась представить себе, какими они станут лет через десять. Перестанут ли, наконец, искать, ждать маму и спрашивать, где она? И невольно она всегда приходила к мысли, а как она узнает, что прошло именно десять лет? Для себя она еще давно, когда детям было по три-пять лет, со слов самих детей, неуверенно показывавших на пальцах свой возраст, решила так: если ориентироваться по мальчикам, лет через десять они как раз должны возмужать.
  ***
   Это случилось. И дама Бэль с трудом угадывала в детях ту маленькую Матильду и того забавного Эдика. Теперь они все чему-то научились, они стали целеустремленными и не тратили время по пустякам. У кого-то уже даже появились дети: маленькие, смышленые, дама Бэль иногда ходила на младший этаж.
   Они смотрели на нее веселыми честными глазами, когда она с ними играла. Дама Бэль им улыбалась доброй улыбкой и иногда думала: "Они еще ничего не знают. Кем они станут? О чем будут мечтать?"
   А все взрослые мечтали только об одном, чтобы и им посчастливилось попасть в Большой мир. А для этого нужно следить за собой, заниматься спортом и обязательно посещать занятия, чтобы уметь все делать.
   В одном из мальчиков дама Бэль узнала, как ей показалось, Эдика.
   - Это же сын Эдика? - спросила она даму Мингю, которая присматривала за малышами.
   - Какого Эдика? Да мы и не знаем, кто здесь чей, - дружелюбно ответила Мингю, ласково подпушив малышу подушечку и поправив одежку.
   - Вы не знаете? - удивилась дама Бэль.
   - Конечно! Нам малышей передают из медики, а чьи они, они и не говорят нам. Угу-гу-шеньки, - дама Мингю заиграла с малышом. - Нам оно и зачем?
   - Ну, как зачем? Знать, кто чей!
   - А и из родителей-то все равно никого не знаем.
   - Верно. Вы ведь здесь совсем недавно?
   - Недавно. Ой Буль-буль-шечки! - дама Мингю поила ребенка из бутылочки.
   - А мы с четырех лет за ними попятам смотрим, - запуталась в воспоминаниях снова дама Бэль. - Каждого знаем и по имени, и по походке, и по характеру.
  ***
   "Основные занятия на сегодня, кажется, закончились", - думала Матильда.
   Она так и не научилась не радоваться таким коротким учебным дням, хотя сильно изменилась с тех пор, как была совсем девочкой, и теперь записывалась на каждый новый факультатив, хотя бы только для того, чтобы узнать, о чем он.
   Но на сегодня все факультативы отменялись, так как на этот день был назначен очередной медитест. Сейчас она спешила в медику.
   "Кажется, Грете и Франчи я вчера напомнила, - вспоминала Матильда и проверила, не забыла ли она взять с собой свою карточку. - Тонкая, - подумала она. - С другой стороны, это же не аттестат. Даже лучше, что она не толстая".
   В медике уже скопилось много народа. Многих Матильда не узнавала даже в лицо. Это были дети из других классов, младшего возраста.
   У входа она встретила своего друга Карстена, с которым они дружили с детства, но сейчас, после определения выбранного занятия встречались намного реже. Они практически на ходу перекинулись парой слов и разбежались - девочки в одно крыло, мальчики в другое.
   Матильда зашла в стол справок и протянула карту серьезной на вид даме Мартаске.
   - А тебе в этот раз положено заменить карту, - сообщила дама Мартаска.
   - А где это можно сделать? И что будет в новой? - спросила Матильда.
   - Я тебе сейчас и выдам новую. В нее будет включено несколько новых докторов.
   Матильда захлопала удивленно глазами.
   - Да, да. Тебе уже пора, дорогая, - продолжила дама Мартаска. - И теперь тебе нужно будет приходить к нам на медитест в два раза чаще. Все должно быть под контролем.
   Замена карты не заняла много времени. Матильда с интересом раскрыла ее. Новый список процедур в карточке вырос почти вдвое.
   "Любопытно! - подумала Матильда. - Но врачи все объяснят, так сказала дама Мартаска".
   Ее подругам, Грете и Франчи, тоже выдали новые карточки, что, вместе с пройденными процедурами, было предметом разговоров на целый вечер.
   От Франчески они узнали, а ей сообщил Карстен, что ребятам карты не заменили. И более того, им не будет нужно чаще посещать медику. Лучше это или хуже, девочки так и не пришли к единому мнению.
  ***
   Однажды дама Бэль и дама Фима беседовали за чаем и к ним подошли Матильда и Грета. Они разговорились. Матильда рассказывала, что у нее в оранжерее выросла новая дони?ка. А Грета поделилась, что она разучила на рояле новую пьесу.
   - А ты помнишь, как ты боялась дня выбора занятия? - спросила дама Фима Грету.
   - Да, конечно помню. Мы вместе с Матильдой хотели заниматься музыкой. Но дама Жура сказала, что Матильде лучше будет заняться садоводством.
   - А вот Грете она сказала, что музыка - это ее. И особенно пение, - добавила Матильда.
   - И я помню, - добавила дама Бэль, - как мы успокаивали вас после ужина. А после сна вы не хотели просыпаться и идти к даме Журе.
   - Но дама Жура оказалась очень доброй, - вспомнила Матильда. - Даже странно, что мы так ее боялись. Но все равно хорошо, что вы нас тогда успокаивали.
   - Вас было много, и у всех был день выбора занятия. Мы всех вас успокаивали, - сказала дама Бэль. - Но вы, девочки, были нашими лю...
   Дама Бэль вовремя остановилась. Она вспомнила, что здесь они всегда учили детей, что не правильно говорить другим о том, что им нравится и, тем более, о том, что они любят. Любить кого-то сильнее, чем другого, вообще неприлично!
   "Ой, какой ужас! Что бы обо мне подумали дети, - представила она, - если бы я договорила?"
   Хотя она помнила, что раньше это было не так. Но почему-то здесь на Клетионе это было не принято.
   Ей не объяснили, почему. Просто было сказано, что можно, а что нельзя. Конечно же, на другой чаше весов лежало неотвратимое. Она уже почти привыкла к этим новым правилам, но иногда еще нежность к тем, к кому волей-неволей привязался, кого любишь, давала о себе знать. Нежность неожиданно разражалась учащенным ритмом сердцебиений, которые становились иногда настолько гулкими, что руки сам сжимались вокруг голов этих таких еще молодых людей. Они были первыми детьми в ее жизни, ставшими очень дорогими, о которых она понимала, что несет ответственность за их судьбы. А первые всегда остаются первыми и особенными, с которыми сравниваются все последующие, пускай ты и к ним относишься с такой же нежностью.
   "Впрочем, здесь и нежным быть разрешено только тем, - подумала дама Бэль, - кому на выборе занятия было определено заниматься воспитанием малышей".
   - Ой. Уже пора бежать, - сказала Матильда. - У нас еще после обеда факультативы.
   - А на какие же факультативы вы сейчас ходите? - поинтересовалась дама Фима.
   - Сегодня мы решили вместе пойти на факультатив по играм. Нам рассказала Франчи. У нее это выбранное занятие. Они учатся играть в разные игры. Она уже столько игр знает! Невообразимое количество!
   - Невозможно придумать игру, которой бы Франчи не знала! - добавила Грета.
   - Неужели кроме игр они ничего не учат? - стало любопытно даме Бэль. - Я, честно сказать, раньше и не слышала, что есть такое выбранное занятие.
   - Его ввели совсем недавно, - пояснила Матильда. - На занятиях они еще учатся подготавливаться к играм: надувать мячи, готовить краски, рисовать разные карточки, плакаты... Они все, кто изучает игры, так красиво рисуют! - Матильда была искренне восхищена этим.
   - Там, кроме факультатива по играм, ввели еще несколько выбранных занятий, - добавила Грета. - Дама Жура, конечно, расскажет лучше.
   - Я помню, что добавили пение. Ты, Грета, кстати, тоже хотела записаться на этот факультатив. А так же добавили какой-то массаж, пока не знаю, что это, и кулинарию, - перечислила все, что вспоминала, Матильда.
   - Это ты меня вообще-то уговаривала пойти на пение! - удивленно возразила Грета.
   - Ну, ты же вроде согласилась! И надеюсь, не жалеешь.
   - Пока не жалею! Но я пока только записалась, и еще не ходила, - ответила Грета.
   - Вы такие умницы! Знаете все факультативы, которые появляются! - похвалила их дама Фима. - И с охотой ходите на них.
   - Это Матильда меня на все факультативы за собой водит, говорит, чтобы ей одной скучно не было, - уточнила Грета.
   - Конечно, мы знаем факультативы! Ведь везде уже говорят, что скоро кого-то возьмут в Большой мир. Поэтому нужно знать как можно больше, чтобы взяли тебя, - объясняла Матильда.
   - Скоро, да не скоро! Сначала, я слышала, откроют Горный дом, - уточнила дама Бэль.
   - Сначала открывают Горный дом, потом построят паром. И как только его построят... - замечталась Матильда.
   - Паром уже начали строить. Сегодня читала в последнем информационном листе, у центрального входа, - поправила ее Грета.
   - Уже? Ура! - захлопала Матильда. - Я последний лист еще не читала, но я же говорю, скоро!
   - Через пять обиоров закончат Горный. И потом, ну, еще два обиора, может, - добавила Грета. - Так было написано.
   - Девочки, а вы не знаете, мы сможем попасть в Горный, и на паром посмотреть? - спросила дама Фима.
   - Конечно, сможем. На крыше нашего Белатория построили старты. Такие же будут в Горном, - рассказала Матильда. - Будут летать гоны туда и обратно.
   - Сколько всего происходи вокруг! А мы с тобой, Фима, сидим и чай пьем, - засмеялась дама Бэль. - Как только откроют, обязательно с тобой полетим. Надо же посмотреть!
   - Ладно, Матильда, уже пора! - поторопила Грета.
   Девочки побежали и по дороге в класс встретили Франчи. Но она почему-то не торопилась.
   - Франчи, Франчи! - подбодрили ее девочки. - Ты разве не торопишься в класс?
   - Зачем туда торопиться? - безразлично ответила Франческа.
   - Как зачем? - изумилась Матильда. - Уже скоро начнутся занятия. Нужно быть вовремя! Ты куда идешь?
   - На игры.
   - Тоже на игры? И мы туда. Идем скорее.
   Матильда и Грета заметили, что Франческа в каком-то странном настроении. В таком они ее раньше не видели. Они даже не смогли подобрать слова, чтобы сказать Франчи, как она выглядит. А Франческа просто была сильно расстроена. Но сейчас об этом говорить было некогда. Они подбодрили подругу и втроем заторопились к школьному этажу.
   После этого факультатива был еще один. Матильда и Грета разбежались по другим студиям, Франчи осталась. Но они договорились встретиться и пойти вместе на час спорта. И уже там Грета поинтересовалась у Франчи.
   - Франчи! Что с тобой? Ты сегодня очень грустная.
   - Карстен сегодня не пришел обедать. Наверное, обедал где-то в другом месте, - грустно ответила Франчи.
   - Ну, и что теперь? Завтра придет! - удивилась Грета.
   - Не придет!
   - С чего ты взяла? - Грета не понимала, что могло так беспокоить Франческу в том, что Карстен обедал где-то в другом месте.
   - Он, наверное, не хочет со мной обедать.
   - Откуда тебе это знать? - А этот аргумент Грету совсем запутал.
   - А где он тогда был?
   - Ну, был занят.
   - Чем он может быть занят? Все занятия идут строго по расписанию!
   - Ладно тебе. Подожди до завтра.
   - Он не приходил уже два дня, - добавила Франческа.
   Грета задумалась.
   - Все равно, мало ли что бывает. Он придет, и все прояснится, - попробовала ее успокоить Матильда. - Ты лучше вот что скажи. Ты после обеда тоже ходила на игры? Но это же твой основной предмет.
   - Ничего. Это же не запрещено? Да и больше ничего интересного нет, - Франческу не успокаивали объяснения девочек по поводу Карстена, поэтому отвечала она без настроения. - Я хожу на два факультатива, а остальное время тоже изучаю игры.
   - Боюсь, так ты будешь мало знать. Тебя могут не взять, - предположила Матильда.
   - Ну, и пусть.
   - И что пусть? Ты здесь что ли хочешь остаться? Тогда тебе придется стать дамой и учить других.
   - Разве это плохо?
   - Нет. Не плохо. Но я бы не хотела остаться здесь. Скорее бы нам уже выдали аттестаты.
   - У тебя, наверное, будет красный и толстый, - несколько с ухмылкой предположила Франческа.
   - Ой, я на это надеюсь, - ответила Матильда. - Он наверняка будет толстым. Я столько факультативов посещаю!
   - А мне знаете что интересно? - сказала Грета. - Кого возьмут первым?
   - А мне это совсем не интересно, - возразила Франчи. - Какая разница?
   - Как же не интересно? А еще интересно, вернется ли он хоть не надолго, рассказать нам, как там, в Большом Мире? - продолжила мечтать о своем Грета.
   - Так известно же! Из Большого мира вернуться нельзя! - ответила Матильда.
   - Это так говорят. Но мы еще не знаем этого точно.
   - Как не знаем точно, есть ли он вообще, этот Большой мир? - поддержала ее Франчи, но высказала еще более сильное сомнение. - И даже если есть, то возьмут ли туда кого-нибудь из нас. Может там и без нас хватает.
  19.
   Авдей топтался в фойе университета и пытался вызвонить Ярика, но Таша помешала ему услышать гудки "занято".
   - Ты сегодня никуда не торопишься? - улыбнулась она.
   - Да не то чтобы... Сейчас только Ярик освободится, и летим, - ответил Авдей.
   - Да? Ну, он только-только зашел к Натану Санычу. Я как раз выходила когда.
   - Надеюсь, он быстро.
   - Ну, да! У Натана быстро не отделаешься! - заметила Таша. - Мне Натан, представляешь, хочет на следующий год еще одних первокурсников всундучить!
   - Это лучше, чем старичков, которых ты знаешь, как собутыльников, и которые тебя знают в таком же качестве, - подколол ее Авдей.
   - В каком качестве? - вспыхнула Таша. - Щас как тресну.
   - Тихо, тихо, - остановил ее Авдей. - А то Натан Саныч увидит, как ты уничтожаешь научные кадры. Тогда тебе не только первокурсников не дадут, но и остальных отберут.
   По коридору как раз спешил Натан, за ним по обыкновению с телефоном в руке, плащом наперевес и чемоданом пытался спешить Ярик. Встретившись и распрощавшись со всеми в фойе, Ярик и Авдей побежали на выход.
   - Слушай, Авдей, завтра подменишь меня на последней лекции? - попросил Ярик. - Шеф со старой работы нашел меня, очень просит продуть одни бумаги.
   - Это какая будет пара?
   - Четвертая.
   - Подменю. Хорошо. Что-то случилось?
   - Нет. Ничего не случилось. Говорит, нужно срочно позарез, а быстро у них еще никто не научился.
   - Это, который Константиныч? - уточнил Авдей.
   - Ян Константинович, - поправил Ярик. - Он самый.
   - А продуть бумаги, это... - задумчиво повторил Авдей, пытаясь расшифровать профессиональный, видимо, термин.
   - Это значит прогнать и утвердить по всем инстанциям, - пояснил Ярик, - с максимальной скоростью.
   - Ты у него все еще работаешь что ли?
   - Нет. Но иногда он по старой памяти просит, когда вопрос совсем не терпит. Не хочется отказывать, связи терять, да и сноровку, - подмигнул Ярик. - Вдруг и себе пригодится так же что-то выбегать в этих коридорах! А Ян Константинович хоть и махинатор, но нормальный мужик.
  *
   На следующий день в очередной администрации с очередной коробкой конфет и всем остальным, что положено по райдеру, Ярик проталкивался по людному коридору, заставленному столами, стульями и людьми, к заветной двери. Ярик старался не обращать на людей внимания, тем более не вглядываться в их разные, но одинаковые лица, словно боясь заразиться. Выражение этих лиц говорило, что люди уже для себя решили, кто они в этой жизни, и лишь иногда они позволяли себе беспомощные выбросы гордости:
   - Куда вы претесь!
   - Туда же, куда и вы, - надел снова вежливо-хамскую маску Ярик, припомнив, что здесь или нагло, или долго.
   - По ногам давайте еще!
   - Не обращайте внимания и извините.
   - Здесь все туда стоят!
   - У меня по записи ровно на четыре, - отпустил учтиво-высокомерно-важно Ярик.
   - Здесь, может, у всех по записи!
   - Значит, мне только спросить! - давно уже не боясь никого разозлить, молвил Яр.
   - Молодой человек, имейте совесть! - неожиданно очень смелой интонацией одернул Ярика еще кто-то из очереди.
   - О! Митек! Здорово! А ты здесь откуда, мил человек? - удивился, подняв голову, Ярик.
   - Прет, никого вокруг не видит, - по-свойски наехал на него Митек.
   - Если честно, даже не смотрю по сторонам, - признался ему на ухо Ярик. - Здесь как с патрулями, лучше в глаза не смотреть! Только там, потому что тебя сразу остановят, мол, едешь, волнуешься, а здесь совесть проснется. Потом ищи новую работу! А ты здесь чего?
   - Да туда, куда и все.
   - К Рыбийжирской?
   - К ней. Вторую неделю пытаюсь попасть. И ты к ней же?
   - Ну, да. У меня запись на четыре часа. Не проворонить бы.
   - Рыбийжирская не терпит опаздывающих? - съязвил Митек.
   - Не терпит! Это точно! Это же простои и убытки! А мог бы быть кто-то другой по записи на это время, кто бы не опоздал, - обрисовал ситуацию Ярик. - А что у тебя?
   Ярик посмотрел документы Митьки, молча забрал их с собой и через несколько минут вынес их, и, забрав Митьку из очереди, вышел на улицу.
   - Слушай, спасибо большое. Как ты все так быстро сделал? - удивился Митек.
   Митек обратил внимание, как резко преобразился Ярик в лице и интонациях, покинув казенные кулуары, в обычного Ярика, которого он знал уже семь лет.
   - Когда тебе нужно успеть еще в три места до вечера, а все печати должны быть завтра на столе у директора, то поневоле научишься все делать быстро. Хорошо, хоть шеф не ограничивал никогда ни в чем. Так сказать в представительских расходах! И особо не контролировал, - он подмигнул Митьку, мол, иногда и для себя пользовался возможностями.
   - Но, честно, говоря, я тебя не узнал. Даже не ожидал от тебя такого! - Митек процитировал несколько из услышанных фраз Ярика.
   - Сам ненавижу. Но здесь либо так, либо долго! А долго нам некогда! Ладно, с этим делом все. У тебя как дела?
   - Да у меня все нормально, - сухо ответил Митек.
   - А вот вид у тебя, как будто тебе чего-то не хватает, - заметил Ярик.
   - Всегда чего-то не хватает. В этом смысл жизни! - многозначительно ответил Митек, задрав брови.
   Но фраза прозвучала не как ответная юмористическая зарисовка, а как выношенная эпитафия.
   - В философию подался? - заподозрил неладное Ярик и так же многозначительно улыбнулся другу. - Как Тамилка?
   - Тоже нормально, вроде, - пробурчал Митек.
   - Мне Ноннка рассказывала, что вы опять поразбегаться решили. Она говорит, в последние полгода вы вообще зачастили с этим.
   - Вот женщины! Нет бы задуматься! Они сначала всем подругам все расскажут! - всплеснул Митек
   - Ага. Нет бы задуматься, - повторил Ярик, указывая на машину впереди, - а потом поворотник включать. Сначала моргала влево, потом переключилась вправо, теперь снова влево. Так вы-то из-за чего поссорились? - вернулся Ярик к теме. - Из-за того, что она принесла в дом третьего котенка? Ноннка просто, как вариант, предположила такую версию.
   - Да ну, че ты такое говоришь, при чем тут это?
   - Не че, а что! - подколол Митька Ярик, чтоб немного разбавить краски.
   - Да что ты такое говоришь, при чтом тут это? - членораздельно повторил с поправками Митек.
   - Так все равно лучше, - улыбнулся Ярик. - Ладно, тогда рассказывай сам, на что вы на этот раз наступили.
   - Ты же все и так знаешь от Ноннки.
   - Неа. Причины она не рассказала. Только придумывала. Ты же знаешь, у них эта женская солидарность против мужиков... Грудью встанут! К сексу допустят! Но не раскажут! Так что, рассказывай.
   - Вот скажи, - чуть помолчав, разродился Митек, - что хочет услышать женщина на вопрос "Ну, как?", перекрасившись из рыжего цвета в черный, учитывая, что три месяца назад она перекрасилась из черного в рыжий?
   - Могу предположить, что она хочет услышать, по крайней мере, что-то отличное от "мне все равно". А ты, наверное, сказал, что тебе все равно, какого она цвета, и что тебе надоело, что она постоянно его меняет. Это из-за этого вы разругались?
   - Нет, конечно. Это я так, вспомнил. Просто мы разные, наверное, - добавил он, чуть помолчав, пока не загорелся зеленый светофор, как бы разрешив ответить.
   - Помнится, лет пять назад ты говорил, что вы чуть ли не во всем похожи. Шутил еще, хорошо, хоть пола разного!
   - Помнится, - подтвердил Митек. - Но оказалось, мы не идеально друг другу подходим.
   - Вот ты даешь! Идеально друг другу могут подходить только пробка и дырка в ванной! - огорошил Митька Ярик. - Но ведь у вас было столько общего!
   - С тех пор прошло какое-то время, - многозначительно произнес Митек.
   - Не на столько большое, - возразил Ярик, - чтобы стать совсем другими людьми.
   - Когда ты меняешься сам, это естественно. И происходит это не быстро, как правило, - рассказывал или, скорее, рассуждал Митек, возможно даже на ходу пытаясь поймать то самое ощущение, которое далеко не любой человек сможет расшифровать с первого раза. - Когда люди вокруг меняются, это тоже нормально и плавно. Но когда люди меняются в твоих глазах... А это происходит внезапно! Это даже пугает.
   - Ну-у, - задумался Ярик. - Если люди изменились, то они, понятно, меняются в глазах других.
   - А я не утверждаю, что люди изменились... Это трудно объяснить. Человек-то сам, может, резко и не изменился, но в какой-то момент ты вдруг начинаешь видеть его иначе. И все! Это для тебя уже как будто другой человек. Чужой! Человек!
   - Просто так, вдруг?! - Ярик пытался подобрать что-то похожее в памяти, но беспричинность оказывалась слишком сильной степенью свободы. - Причина есть всегда! - попытался убедить он Митька.
   А где-то по периферии мысленного процесса обоих друзей стелилась полуощущениями практически одинаковая мысль. Каждый из них медленно додумывал ее части. И попытайся они произнести все вслух, у них могла бы выкристаллизоваться некая истина или хотя бы просто причина, объясняющая, почему человек, увы, способен бросить то, что у него есть. Бросить, даже не имея уверенности, что сможет найти что-то лучше. Конечно, люди не хотят верить, что уже имеют лучшее из того, что может быть. Они не готовы смириться с парой недостатков...
   Но каждый из них продолжал витиевать вежливый разговор. Ярик пытался ненавязчиво узнать подробности и в меру допустимого повлиять. Митек старался уйти от ответов, так чтобы это не было слишком заметно.
   - Так уж и всегда?! - не столько возразил Митек, сколько воспользовался возможностью увести разговор.
   - Если ее нет, то это просто ты ее не знаешь. Или не осознаешь. Или не хочешь ее признавать, - рассуждал Ярик. - Так что, давай разбираться.
   Ярик бегло махнул взглядом на своего пассажира и обратил внимание на его выражение лица. Митек не сразу ответил, а Ярик не стал сразу сбивать его с мысли.
   - Может, не просто так, продолжил, наконец, Митек. - Может, все-таки какая-то мозаика, наконец, сложилась. Что-то словно щелкнуло, переполнилось, не знаю...
   - Это ты где-то начитался парапсихологий всяких что ли? И думаешь, что все стали другими?
   - Ничего я не читал и ничего не думаю. Тем более обо всех. Говорю, как ощущаю. Я же говорю, самого пугает.
   - Мне кажется, ты все-таки все очень далеко заводишь! А был ведь когда-то нормальным материалистичным археологом! - гы-гыкнул Ярик. 
   - Завожу? Не знаю... - выдохнул Митек. - Но зато я, наверное, теперь знаю другое...
   Ярику пришлось посодействовать, чтобы Митек не перевел задумчивую паузу в разряд "ну, значит, можно и вовсе не отвечать".
   - Да? И что?
   - Когда зайдешь слишком далеко, оттуда уже кажется, что некуда возвращаться, - проговорил Митек, постепенно замедляя речь.
   Снова тишину пришлось разрывать.
   - Ну, и что теперь? Ты-то, я надеюсь, все-таки планируешь возвращаться? - многозначительно спросил Ярик, осознав, что ситуация все-таки не такая уж и простая.
   - Да что теперь! Пойду седня куда-нить в кабак, - приободрился голосом Митек, - подцеплю бабочку какую-нибудь. Тебя, извини, не приглашаю! - улыбнулся Митек, намекая на известные обстоятельства.
   - Ты пользуешься такими услугами? - удивился Ярик.
   - А что делать? - удивился Митек. - Секса хочется чаще, чем общения с девочками.
   - Ну, вы хотя бы разговаривали?
   - Пробовали, - попытался сократить разговор Митек.
   Ярик справился с очередным перекрестком, давая Митьку возможность самому передумать.
   - А Нонна говорит, что не пробовали, - наконец разочаровал Ярик Митька тем, что разговор не закончился.
   - А, так ты все-таки все знаешь! - зацепился снова Митек.
   - Нет, Мить, не все, - с грустью сказал Яр. - Ну, что-то мне все-таки было дозволено узнать! Тамилка жалуется, что ты ей всегда что-то не договариваешь. Ей не просто тебя понимать.
   - Неужели то, что я делаю, имеет меньшее значение, чем то, о чем я не говорю? - вспыхнул Митек? - Я тоже ее не понимаю!
   ... Что не так уж и редко бывает у людей. Параллельный разговор каждого с самим собой продолжался. Говоря о непонимании, можно предположить так же и нежелание понять. И в результате люди считают минусы, перевешивающих все преимущества. А их зачастую больше, но их заслоняет собственный эгоизм. То, что ему не нравится, он видит как под лупой с прожектором. А все остальное для него мелочи. И, конечно же, надежда, что где-то есть идеал, гонит человека на авантюру поисков. Эгоизм и надежда - гремучая смесь.
   - Говоришь-то ты правильно, - одумался Ярик. - Но почему со мной? А ты ей об этом говорил?
   - Не помню.
   - Ну, так скажи!
   Митек молчал, делая вид, что думает. А может и правда думал, Ярику, не имея возможности разглядывать собеседника, не удалось это понять.
   - Или вы больше не встречаетесь? - настойчиво не давал закончиться разговору Ярик.
   - Не встречаемся, - проугрюмил Митек.
   - Позвони Тамиле, - отчасти советуя, отчасти командно предложил Яр.
   Никак не заканчивавшийся разговор уже начал раздражать Митька. Но он не хотел переходить на резкости и грубости, и уже старался сдерживаться, понимая, что Ярик это делает не из худших побуждений.
   - Я вынужденно подвергаю твою просьбу непониманию, - в своем духе ответил Митька.
   - Ты хочешь, чтобы я позвонил? - не унимался Ярик.
   Митек снова творил многозначительную паузу.
   - Так я позвоню!
   - Не стоит, - тихо, но все-таки прорвало Митька.
   - Что значит не стоит? Ведь вы в самом деле подходите друг другу, что с вами произошло? - теперь вспыхнул Ярик.
   - Я уже все рассказал, - выдохнул Митек.
   - По-зво-ни ей! - давил Ярик
   - Нет. Не буду, - лаконично закончил Митек интонацией, в очередной раз не предполагающей продолжения.
   - Так значит, по девочкам? - неожиданно взял другую палитру настроения Ярик. - Ладно, поговорим еще о тебе и твоем поведении, - засмеялся он, - созвонимся.
   Я сейчас сворачиваю налево. Тебе, я так понимаю, туда уже не надо. Тебя где здесь лучше высадить? - спросил Ярик, пытаясь перестроиться в правый ряд и одновременно поднять тон разговора.
   - Да вот возле башни нормально будет. Я практически уже дома. Спасибо, что подбросил.
   - Всегда рад! Ну, я тебе позже позвоню, поговорим еще. Имей в виду! Пока, дружище!
   - Пока! Ты мне сегодня здорово помог!
  *
   Виолетта вернулась домой, где ей на встречу кинулось самое верное, после мамы, конечно же, существо в ее жизни. Виолетта сняла ботиночки с раскапризничавшейся по погоде дочки и, взяв ее на руки, направилась в комнату. Но разве можно пройти мимо глаз прождавшей весь день собаки? Виолетта погладила ее одной рукой по голове, потрепала холку и позволила облизать себе одно ухо. От мокрой щекотки она втянула шею в плечи.
   - Ах, ты мое неспокойство! Обещаю, Бубён, сегодня я пойду с тобой гулять. - Бубён, стоя во весь рост на задних лапах, практически обнимал Виолетту, державшую на руках дочь. - Да, мой белый. Я пойду, а не этот пузатый тихоход. И мы набегаемся с тобой, насколько тебя... - Виолетта поняла, что обещает, наверное, слишком много, - ...насколько меня хватит.
   Осторожно расстегнув уснувшей во время прогулки дочери легкую кофточку, и уложив ее в кровать, она устало упала в пружинящее кресло. Сию же минуту возле нее оказался Бубён. Виолетта набрала Ярика.
   - Привет, Виолетта, - раздалось из трубки.
   - Привет. Слушай, тебя шеф нашел? - спросила Виолетта.
   - Да, нашел.
   - Ничего, что я дала ему твой новый номер? Ему нужно было срочно, он решил, что быстрее объяснить все напрямую. Ты трубу не берешь. Он сразу мне звонить. Был уверен, что я тебя моментально найду.
   - Нормально. Мы с ним уже обо всем договорились и все порешали, - успокоил ее Ярик. - Как дела у тебя?
   - Все хорошо. У вас как? Вы давно не заходили к нам? Сами-то мы еще по гостям не ходим, а без гостей нам скучно.
   - Да Ноннка тоже буквально недавно предлагала сходить к вам, - ответил Ярик. - Говорит, Пела, наверное, уже и ходить начала, а то и говорить!
   - Ну, вот! Приходите! - обрадовалась Виолетта и тепло улыбнулась, что Ярик почувствовал эту улыбку на другом конце телефонного разговора. - Узнаете!
   - Хорошо, как соберемся, мы обязательно вам позвоним, чтобы не свалиться неожиданно на голову - пообещал Ярик.
   - Договорились. Ждем тогда. Потом и поговорим обо всем.
   - Хорошо! Давай, Виолетт!
   - Привет Ноннке! - напоследок добавила Виолетта.
   Отложив телефон, она посмотрела на скучающего у ног Бубена и улыбнулась ему.
   - Что же с тобой делать? Иди ко мне, - сказала Виолетта и спустилась с кресла на пол. - Пелочка моя уснула. Я всех обзвонила. Теперь можно и с тобой побеседовать. - Пес облизал Виолетте ухо, руки и улегся возле, положив голову на колени и уставившись в глаза хозяйке.
   "Сколько же в тебе преданности!? - подумала Виолетта. - И отчего вы так цените людей? Ведь мы, по сути, держим вас дома как игрушек, ради забавы. А вам ничего больше и не надо, кроме как внимания. А что мы? Мы зачастую не уделяем вам столько внимания, сколько вы хотите. Что-то ведь нас так связывает? Вот уличные собаки, и не скажешь, что они сильно привязаны друг к другу. Отчего ж вы так сильно привязываетесь к людям?"
   Виолетта посмотрела в глаза Бубену.
   - Да? Ты так считаешь? - задумчиво произнесла Виолетта. - Нет, белый. Я не бросила, не променяла тебя и не разлюбила. Просто у меня стало меньше времени даже по вечерам.
   Зато у нас с тобой появились карапуз и... Что ты так на меня смотришь? Между прочим, ты раньше спал возле меня, а теперь спишь возле Пелы. Я же не обижаюсь на тебя?! Да! И толстопуз появился. Тот самый, который с тобой гуляет иногда аж по два часа. Когда я так долго с тобой гуляла? Я всегда допоздна работала, - вздохнула Виолетта.
   Хм, толстопуз..., - улыбнулась она. Пес вопросительно посмотрел ей в глаза. - Хоть ты, Бубён, и называешь его толстопузом, - возразила Виолетта, - но поверь мне, это не ленивое бремя, это плотный живот, под стать крепким рукам и спине. Ты бы на себя посмотрел. Хочешь сказать это еще после зимы?
   И она сама усмехнулась тому, что это, якобы, Бубен называет Герасима толстопузом.
   - Скоро, кстати, - обратилась она к жарко дышащей у колен собаке, - снова на работу. Шеф не хочет еще один сезон работать с моей заменой. Правда он пока не знает, что я выйду, а потом, надеюсь, снова уйду.
   Конечно, - продолжала Виолетта разговор с псом, - а то Пелагея подрастет, чей сон ты тогда будешь охранять? Еще к нам приедет бабушка. Помнишь ее?
   Бубён поднял глаза и грустно опустил.
   - Ты больше любишь гулять со мной? Они не любят с тобой бегать? Зато толстопуз далеко бросает палку! Ты же помнишь?
   Бубён снова поднял взгляд, как бы поддерживая беседу.
   - Ну, и что, что его зовут Герасим!
   Пес облизнулся.
   - Вот, я знаю, что ты его тоже любишь! Как и я, - заключила Виолетта. - Ты тоже считаешь, что он хороший? - Виолетта улыбнулась Бубену. - Да ты мой хороший, спасибо тебе. Ты меня и раньше всегда понимал, и теперь. Теперь я буду совсем уверена, что все сделала правильно. Или что он все сделал правильно? - Виолетта немного ушла в себя.
   Пес мирно прищурил глаза, встречая взгляд Виолетты, и прижал посильнее голову к коленям хозяйки.
   - Ты на прогулках защищаешь его так же, как и меня? - словно не расслышав пса, переспросила Виолетта. - Какой ты умничка!
   Виолетта прижалась лицом к голове собаки. Зашурудил дверной замок.
   - А вот, кажется, и он.
   Бубён поднял голову, и даже как будто хотел бежать, но и оставить хозяйку, видимо, решил, что не совсем хорошо. Он тонко заскулил, не то оттого, что приходится выбирать, не то, упрекая Виолетту, что та не торопится встречать.
   - Ну, беги, Бубён, белоснеж. Встречай, - разрешила Виолетта, стараясь подняться. - Я тоже иду. Только тихо, Пелочка спит.
  *
   У Ярика дома было не так спокойно. Подрастающее поколение занимало пространство не пропорционально ни своему возрасту, ни воздухоизмещению. Придя домой, Ярик с трудом смог добраться по минному полю до спальни.
   После продолжительных боев за разминирование квартиры Глеба удалось уложить спать. Нашлось время и поговорить.
   - Нонн, что там Тамилка? - начал не совсем издалека, но и не сразу напрямик Ярик.
   - Сумбурно периодически истерит, - ответила Нонна, словно как о слегка надоевшей новости.
   Даже такое мимолетное пренебрежение в интонации немного удивило Ярика, но Нонна ощущала ситуацию немного иначе. Они по-бабски много уже чего перешуршали на эту тему, но Тамила по каким-то причинам не прислушивалась к советам подруг. И у Нонны просто уже опускались руки от своей беспомощности.
   - Не помирились?
   - Вроде нет. Если б помирились, я надеюсь, я знала бы, - убеждала себя Нонна в глубине их с Тамилкой дружбы.
   - Тамилка чем-то объясняет эту разбежку? - продолжал Ярик, не слишком явно демонстрируя интерес к вопросу, прихлебывая чай и ковыряясь чайной ложечкой в блюдце.
   - Она заявляет, что-то типа "у нее закончился бисер", - эмоционально, рисуя руками в воздухе эфемерные чертополохи, объяснила Нонна. - Что это значит? - она окончательно развела руками. Ярик непонимающе нахмурил брови. - Она ругалась на Митьку свинтусом за некоторые его выходки. Особенно когда они ссорились. Я так поняла, что какая-то вот такая здесь аналогия.
   - Странная аналогия. В чем же Митек прям такой уж свинтус, интересно? - задумался Ярик. - Я чего-то за ним не замечал?
   - Не всё, на что жаловалась Тамилка, я бы назвала свинством. Но может мы все-таки не все знаем? - продолжила рассуждения Нонна. - А, собственно, что? - теперь уже проснулся встречный интерес у нее так, что аж ложка остановилась перед губами.
   Если мужчина задал больше одного вопроса на одну тему, то это уже не праздное любопытство! Эту мысль каждая женщина даже не думает. Она ловит ее подсознательно.
   Ярик дальше не стал блуждать кругами.
   - Организуй им как-нибудь тонко случайную встречу. Я не смогу так, как это умеете вы, - он жестами и интонацией дал понять, что это скорее женский талант.
   - Зачем? - заиграла глазами Нонна.
   - Ну, пускай встретятся, может еще наладится что... - Ярик надеялся, что такого простого объяснения будет достаточно.
   - Нет, нет, нет! Так не пойдет! - Нонна понимала, что в этой партии козыря у нее на руках. - Ты меня просишь о чем-то, и не хочешь, чтобы я знала, что ты задумал?
   Ярик не очень ожидал, что дознание будет на столько обязательным.
   - Говори. Го-во-ри! - напирала Нонна.
   Ярик еще отмалчивался.
   - А вдруг это не очень удачная затея. А я женской интуицией это смогу почувствовать, - она улыбнулась несколькими улыбками сразу: доброй, искренней, ласковой, слегка обольстительной, полной надежды...
   Но вглядевшись в глаза Ярику, она поняла, что есть женские штучки, а все-таки есть и мужские штучки, и Ярику, конечно, не хотелось бы о них говорить. Но это же не повод ей о них не знать!
   - Яр, ну, пойми. Если я буду знать, зачем это, я смогу аккуратнее все устроить, не ляпну ничего лишнего, или как-то подготовлю Тамилку...
   Ярик терпел свое молчание. А ее женское любопытство сильно расстроилось, и это не могло не отразиться на бровях, губах и других чертах лица.
   Осознанно они это делают или нет, не имеет значения. Факт в том, что у женщин всяких штучек больше!
   Ярик капитулировал. Но не полностью.
   - Он хочет ей что-то сказать, - многозначительно произнес Яр с интонацией, что, мол, нам и не нужно знать, что именно, это их дело. - Пускай они встретятся и поговорят.
   - Что он ей хочет сказать? - маленькая победа воодушевила Ноннку.
   - Нонн, ну не надо. Я и сам не знаю, - Ярик понял, что его интонации не помогли.
   - Это он тебя попросил о встрече?
   - Нет. Я хочу попробовать дать им шанс поговорить. Он должен ей сказать.
   - Ты же знаешь, я так не могу, мне хочется знать.
   - Зачем тебе знать, что думают мужчины?
   - Тамила, моя подруга! И я хочу знать, что ей хотят сказать. Ей и так плохо!
   - Нонн. Я правда не знаю. Я хочу устроить им встречу.
   - Яр, я сейчас надуюсь, - сгустила брови Нонна.
   - Ой, мне так нравится, как ты это делаешь, - улыбнулся Ярик. - Я только ради этого и выдумал всю эту историю.
   - Что? Правда что ли? - вспыхнула Ноннка. - Я тебе щас как что-нибудь выдумаю!
   - Тихо, тихо. Шучу. Правда, Нонн, устрой им встречу. Хуже не будет. А на нас они, надеюсь, не обидятся.
  20.
   Имилот Вейтел бережно раздвинул в стороны разрастающиеся тонкие плети тепатии, которая по замыслу садовника обязательно должна была преобладать в его кабинете, так чтобы листы партнерских соглашений с глобатиатами были хорошо видны. Вейтел считал, что они должны быть на виду, когда к нему заходят посетители. И он никогда не дожидался, когда садовник наведет порядок в кабинетных зарослях.
   На глаза Вейтелу попался партнерский лист с тандемом Манкоа, и он вспомнил, что совсем скоро Манкоа начнет поставки новой продукции, разработанной совместно с его родным университетом Пианс. Он снова почувствовал гордость за работу своих коллег и выпускников и одновременно ощутил ту ответственность, которая ложится на университет при внедрении новой технологии.
   Он подошел к окну и остановился. Перед его глазами мгновенно пролетел весь тот огромный путь, который они проделали, чтобы достичь этого почетного сотрудничества с одним из ведущих глобатиатов. Он вспомнил тот первый курс, в рядах которого был Деш, который теперь вот-вот получит звание имилота. Он вспомнил, как давно Деш запускал тот самый первый тестовый носитель своего принципа. И как упорно Деш запускал его снова и снова, добиваясь стабильности. Он вспомнил доклад Деша, который проводился на столь необычных новых линиях. Собственно, благодаря этому лигат, коих Вейтел видел не мало, особенно запомнился ему. Он и сам тогда впервые посетил новую линию.
   Вейтелу даже захотелось снова увидеть новые линии и тот лигат. Он вник в информационный тон и позволил воспоминаниям взять себя на время в плен:
   Новые линии существенно отличались от старых. Существенным, но не единственным, отличием было малое количество растительности. Ее завозили со старых линий, и постепенно она распространялась. Но на это требовалось время. Поэтому в текущем своем состоянии новые линии были очень экзотичным местом.
   Однако, несмотря на экзотичность, сюда летели неохотно. Ни временно, на такие мероприятия, как лигат, ни на постоянно. Причиной этому были непривычные короткие асаны и арияды, и, как следствие, разорванные промежутки отдыха. К ним нужно было приспосабливаться. Но большинству из тех, кто приспособился к местным условиям, здесь все очень нравилось. В том числе и сами короткие арияды. Они уже напротив неохотно покидали новые линии даже на непродолжительные сроки.
   Местом проведения лигата организаторы выбрали именно новую недавно запущенную линию. Это было сделано по нескольким причинам.
   Во-первых, здесь было проще найти свободную подходящую площадку и договориться. Даже скорее договариваться не пришлось. Преферат линии с радостью предоставил территорию, так как подобные мероприятия привлекали большую аудиторию, а это могло способствовать популяризации новой линии.
   Правда, могло случиться так, что большая часть участников решили бы принять участие в лигате удаленно. Организаторы, однако, приложили немало усилий, чтобы заинтересовать участников лигата, как слушателей, так и докладчиков, присутствовать на лигате лично. Вниманию посетителей предлагались удивительнейшие принципы, которые уже были в завершающем этапе разработки или напротив были только на стадии концепции, новейшие гоны, которые еще не вышли в серию. Можно было не только посмотреть на них снаружи или внутри, но и полетать. Экспонатов было много. Но самые интересные по регламенту планировалось открыть после научной части лигата. Чтобы зрители, получив необходимые сведения, могли с большим пониманием оценить их и понять суть нововведений.
   Во-вторых, скудная растительность здесь была не только экзотикой, но и преимуществом - огромные совершенно свободные от препятствий площади позволяли свободно размещать и перемещать объекты любых размеров.
   В-третьих, на этой новой линии и только здесь можно было найти почти уникальное место, позволявшее организовать круглоконжонную выставку, с которой посетителям не было бы необходимости уходить на отдых. Они могут быть зрителями, отдыхая, заряжаясь энергией Сиклана постоянно. Это неоспоримое преимущество наклонных линий, где может быть светло весь арияд, а асаны как таковые отсутствуют, так как свет Сиклана очень редко заменяется тенью Асаны.
   На первую, выставочную, часть лигата тогда отводилось три арияда. Посетителей было много. Это, даже учитывая, что ученая аудитория в большинстве своем объявилась ближе к началу второй, научной, части, на которую так же отводилось три арияда.
   Деш тоже смог тогда прилететь только к пятому арияду лигата, на который был назначен его доклад. Он взял с собой детей.
   "Вряд ли им будут интересны доклады. Но они могут их не слушать, а пойти и осмотреть всю выставку. Поэтому совсем не обязательно лететь на выставку к ее началу", - рассуждал тогда Деш.
  *
   Префер лигата объявил:
   - Следующий докладчик выступает по теме, которая становится все более и более актуальной в последние два десятка сиклонов. Эта тема все активнее вплетается в нашу обычную жизнь. Все чаще среди нас мы видим результаты исследований по ней. Эти самые результаты весьма разнообразны. Мы пользуемся ими. Они облегчают нашу обычную жизнь, помогаю в рутинных делах. По какому бы принципу они не функционировали, они стали незаменимыми нашими помощниками. Речь пойдет об ИААИ системах - искусственных автономных автоматизированных либо интеллектуальных системах. Докладчик по теме финант университета Пианс второй линии Деш.
   Деш встал со своего места в первом ряду, поблагодарил префера за представление и, поприветствовав присутствующих, вышел в центр зала.
   - Итак, - начал он. - Мой доклад носит название "Принцип 714 Сарбо". Оно в данный момент высвечено на первом слайде вместе с планом доклада. В первой части доклада я опишу научные основы и примененные подходы в построении данного принципа. Во второй части расскажу о развитии принципа и о полученных результатах. Третья часть - это традиционное активное обсуждение с вами. Скажу сразу, что это предпоследний слайд в моей визуальной презентации. Результаты исследований, проводимых нашей лабораторией настолько разнообразны и многомерны, что их трудно представить в виде звуко- или видеоряда. Поэтому прошу вас сразу настроиться воспринимать информацию в синхроне.
   "714 Сарбо", так мы называем наш принцип, это химио-электрический принцип, построенный на основе элемента сарбо порядковый номер 714. В принципе "714 Сарбо" мы использовали только одну из семи устойчивых модификаций элемента сарбо. Еще три устойчивых модификации образовались в условиях принципа самостоятельно. Так же там образовалось около двух десятков неустойчивых модификаций. Но это ничтожные количества. Так что можно считать принцип "Сарбо" основанным только на элементе 714 модификации 6. Конечно, используется много других элементов, но конструктивно основным является названный. На основе сарбо формируются все базовые структуры. Остальные элементы, а некоторые могут даже использоваться в большем объеме, являются дополнительными, так сказать, наполнителями, так как не формируют базовых структур непосредственно принципа. Но могут являться важным условием стабильного существования.
   Как вам известно, это не первый химио-электрический принцип. Их было несколько, и два из них получили широкую известность. Последний, правда, закончился неудачно. Но первый из упомянутых даже был внедрен. И каждый арияд рядом с собой мы встречаем устройства, реализованные по этому принципу. В своей сфере они очень хорошо себя показывают, но они довольно узко специализированы, так как не могут самостоятельно адаптироваться к новым условиям и к новым задачам. Именно этот пробел мы старались устранить, как главный недостаток технологий прошлых поколений.
   В принципе "Сарбо" мы использовали несколько новых подходов. Во-первых, это жесткий каркас. Сама идея жесткого каркаса не нова, но в нашем принципе каркас так же химический. Он не является внешней составляющей экземпляра принципа. Каждый экземпляр формирует его себе сам.
   Во-вторых, это система синхронизации всех процессов принципа. Каждый экземпляр принципа имеет свою независимую систему регуляции. Даже в случае нарушения одного процесса, по внутренней, по отношению к экземпляру, причине или внешней, эта система позволяет ему временно адаптировать все параллельные процессы к сбойному. Одновременно с адаптацией запускается процесс восстановления параметров сбойного процесса. Такой подход позволил добиться высокой устойчивости экземпляров. Они способны не только поддерживать себя в равновесии, но и точно таким же образом адаптироваться к изменениям внешней среды.
   В-третьих, это аналогово-электрическая система внутреннего информирования и интеллекта. Хотя технически это одна система, но логически в ней можно четко выделить две обозначенные части. Первая - это система внутреннего информирования, которая интегрирована с системой синхронизации процессов и, по большому счету, управляет ей. И вторая - это собственно система интеллекта. Эти две системы в штатном режиме функционирования экземпляра в среднем на девяносто восемь процентов независимы. То есть силой интеллекта экземпляр практически не имеет возможности разбалансировать свои процессы и уничтожить себя. Но даже в тех двух процентах цепей информирования-синхронизации, которые могут управляться интеллектуально, в случае возникновения самоугрозы включаются защитные механизмы обратной связи, а так же блокировки интеллекта.
   Принцип относится к категории способных к саморепликации. Это позволило нам провести весьма продолжительный эксперимент без вмешательства.
   В принципе реализованы не все средства коммуникации, доступные нам. Экземпляры принципа могут воспринимать как информацию только звук и свет. И то и другое в несколько более узком диапазоне, чем способны мы.
   Передавать непосредственно, то есть без использования посторонних объектов, они могут только звук. Спроектированный новый звуковой модуль позволяет достичь довольно широкого диапазона. Это обеспечивается тем, что хотя физически модуль имеет всего один источник звука, но он работает в четырех режимах. Фактически звук на всем диапазоне получается не однородным, то есть мы имеем четыре регистра.
   В редких случаях для передачи информации они используют отраженный от себя свет, но данный способ менее эффективен. Всего реализовано семь систем восприятия информации. Но остальные призваны, скорее, обеспечить адекватное восприятие среды, чтобы ориентироваться в ней, нежели, как источник собственно данных. Таким образом, есть одна система коммуникации, полностью не доступная принципу. Поэтому принцип удовлетворяет требованиям безопасности.
   Свои слова Деш подкреплял, синхруя дополнительно для всей аудитории выкладки и выжимки из продолжительных наблюдений за принципом.
   - В заключение первой части доклада хотелось бы подчеркнуть одну особенность принципа, имеющую важное прикладное значение и, по нашему мнению, относящуюся к важным преимуществам, которое может влиять на решение о внедрении принципа. Экземпляр принципа не может существовать без четкой цели. При ее отсутствии, что случается крайне редко и считается ошибкой, у экземпляра снижается интеллектуальная активность, заинтересованность в поддержании себя в работоспособном состоянии, производительность. Начинается поиск фальшивых целей. В ряде случаев встречаются попытки заглушить процесс поиска цели. В худшем случае начинается деградация. Несмотря на то, что инициализация цели экземпляра - это достаточно тривиальная техническая задача, цели, сформированные без внешнего вмешательства, сильнее. А чем сильнее выставлена цель, тем большую производительность показывает принцип. Цели можно устанавливать совершенно различные, что обеспечивает весьма широкий круг применения принципа.
   Деш выдержал небольшую паузу, позволяя слушателям осознать синхруемые им примеры применения принципа, удивляя при этом их реалистичностью, живостью и детальностью моделей. Только позже Деш сообщил, что это были не модели, а реальные кадры опытного образца принципа.
   - Если есть вопросы по технической стороне принципа, - продолжил он, обозначая завершение первой части доклада, - прошу, задавайте.
   Публика была представлена не только понятливыми учеными, но и дотошными, возможно, представителями конкурирующих кругов.
   - Хотелось бы поточнее узнать, какие способы коммуникации не доступны в принципе "714 Сарбо"?
   - Им практически не доступны вникновение в информационный тон и полностью не доступен синх. При обсуждении концепции нашей безопасности в условиях внедренного принципа, именно последний способ коммуникации мы сразу решили исключить из объема проекта. Он не реализован технически. Способ коммуникации через информационные тоны можно считать им тоже не доступным. Здесь причина проста. На элементе сарбо пока не разработана эффективная технология для построения такого рода коммуникационного модуля. Но мы не стали отказываться от этой темы совсем. Мы разработали свой прибор, и он был внедрен в принцип. То есть физически принцип имеет модуль, позволяющий ему оперировать тонами, но его эффективность мала. По нашей оценке много меньше эффективности, скажем, звукового модуля. Для сравнения у нас эффективность звуковой коммуникации, хотя она и является наиболее простой и удобной, в районе тринадцати-девятнадцати процентов от того информационного потока, который можем получить через информационный тон, но, тем не менее, мы тоже преимущественно используем этот способ общения. Фактически получилось, подавляющее большинство экземпляров принципа "Сарбо" не способны интерпретировать данные, которые может воспринять модуль из-за недостаточной четкости. Аналогично дело обстоит и с передачей информации этим способом. Лишь некоторые экземпляры могут сознательно использовать этот канал связи. Остальные же используют его в незначительной степени на неосознаваемом уровне.
   - Вы говорили о двух подсистемах: внутреннего информирования и интеллекта. Они на девяносто восемь процентов независимы, а за оставшимися двумя следят механизмы обратной связи и блокировки. Можем ли мы понимать это как то, что экземпляр на сто процентов защищен от сознательного самоуничтожения? И даже если ему будет дано указание уничтожить себя, он не сможет этого сделать?
   - Нет. Полной защиты не существует. И в процессе нашего эксперимента случаи саморазрушения наблюдаются, хотя и в ничтожных количествах. Надо так же отметить, что в подавляющем большинстве означенных случаев разрушение производится не с помощью сознательного подавление какой-либо из систем самого экземпляра, а все-таки с помощью посторонних предметов. Зачастую экземпляр ставит себя в такие условия, в которых, спустя некоторое время, авторазрушение становится неотвратимым.
   Первая серия вопросов была непродолжительной. Деш собрался с мыслями и перешел ко второй части.
   - Ну, что ж, - продолжил Деш. - Теперь перейдем к рассмотрению вопросов развития принципа.
   Принцип был размещен на носителе, способный выжить в его условиях благодаря заложенным на уровне подсознания автоматическим реакциям. Условия на носителе подобны нашим: атмосфера, давление и другие параметры. Это логично, ведь внедрение принципа планируется в наших условиях. Значит, и тестировать его нужно в таких же. Основное отличие - это однонаправленная центральная гравитация.
   Структура принципа уже на старте была неоднородна. Два процента форм были когнитивно-способными. Девяносто процентов форм можно отнести к низшим и примитивным формам. Оставшиеся восемь процентов - это промежуточные формы. Для эксперимента результативно-значимыми были упомянутые два процента форм. В их числе и исследуемая нами форма А, так сказать ключевая, отличающаяся от остальных когнитивно-способных бо?льшим потенциалом некоторых модулей, связанных с когнитивными возможностями.
   Количество форм со времени запуска проекта сильно увеличилось за счет адаптаций и смешений форм. Форма А несколько изменилась внешне, но в целом сохранилась, хотя от нее так же образовалось несколько менее развитых субформ. Интересно, что сам принцип считает себя напротив произошедшим от них.
   Форма А задумана как универсальная. Остальные - узкоспециализированные. К их числу так же следует отнести и образовавшиеся субформы формы А, которые в результате своего развития, оказались заточенными на ограниченный набор функций, связанных с жизнедеятельностью, но выполняемый с большей эффективностью.
   В дальнейшем я буду говорить только о результатах развития упомянутой формы А.
   Заселение на носителе было точечным. В данный момент, говоря о носителе, я имею в виду не целиком носитель, а только выделенный твердый объект с подогнанными условиями, то есть непосредственный субстрат. На нем принцип был размещен в оптимальной зоне. Принцип практически сразу стал стремиться расширить свой ареал. И это не было обусловлено ростом численности. Скорее это было желание обособиться, отличиться от других. В результате у них сформировались понятия "свое" и "чужое". И как следствие стремление обособить свое имущество от других. Но наряду с обособлением появилась необходимость объединения в группы. Причин две: необходимость общения плюс невозможность в одиночку охранять имущество и заниматься чем-либо еще.
   Таким образом, принцип разделился на группы. Со временем они изолировались друг от друга в том числе и территориально на столько, что перестали общаться. Группы стали развивались по-разному: с разной скоростью, с разными приоритетами, с различными подходами. Кроме этого с ростом численности возникло деление на более мелкие формально независимые группы, зачастую взаимоисключающие, что выражалось в деятельной активности.
   Следующим этапом развития стало возникновение обратной тенденции к объединению групп. Это совпало с ростом развития, отчасти им и было обусловлено. И, по-видимому, им же стало стимулироваться.
   Само развитие шло неравномерным темпом. Чем больше знаний было накоплено, тем больше новых фактов открывалось. В данный момент мы наблюдаем существенный скачок в развитии. Сейчас они уже смогли покинуть пределы субстрата. Наблюдают за околосубстратным пространством, уже не только глазами. Для сравнения, всего один процент всего своего времени развития назад они только пытались строить механизмы для передвижения без использования живой силы. А шесть процентов времени назад они еще даже не догадывались о существовании электричества. Развитие так ускорилось, что нам пришлось понизить плотность времени на носителе, чтобы иметь возможность контролировать процесс с большей точностью.
   Принцип в процессе развития показал себя как устойчивая форма, способная адаптироваться в широком диапазоне к изменениям внешних условий не только физиологически, но и стратегически, самообучаться и поэтапно находить решения возникающих задач любой сложности. А это главная цель, которую мы хотели достичь. Именно эта способность делает принцип универсальным.
   Прошу ваши вопросы, - завершил свою речь и обратился к аудитории Деш. Желающие что-то уточнить нашлись сразу.
   - Вы упомянули о существенном скачке в развитии принципа в последние несколько обиоров. А какие-то специальные меры принимались, чтобы ускорить их развитие?
   - В процессе эксперимента никаких дополнительных мер мы не принимали. Мы строили когнитивный принцип, и нам было важно оценить их предел познания себя. Поэтому никакой информации сверх той, что осталась на носителе изначально, мы не давали. Принцип развивается абсолютно самостоятельно. Но изначально мы создали существенное разнообразие форм, сосуществующих в едином носителе. Считаем, что именно такое разнообразие, возможность его наблюдения и изучения, позволило принципу снова и снова выходить за пределы очередных границ развития. Мы только исправляли конструктивные ошибки и производили конструктивные доработки, внося точечные изменения. Значительная часть наших исправлений закрепилась, повысив стабильность экземпляров, унаследовавших эти изменения.
   - Некоторые из принципов в своем развитии формируют феномены. Больше всего широкой общественности запомнился забавный феномен обратной возрастной субординации из принципа Хаита. Он был настолько удивителен и интересен, что даже перешел в наше общество, хотя и в несерьезной форме. А были ли отмечены какие-либо феномены в принципе "Сарбо"?
   - Да. Были. Наиболее ярких феномена два. Один из них, принцип называет его "семья", заключается в том, что они объединяются в устойчивые маленькие группы, чтобы осуществлять репликацию. Очень интересно, что данный феномен сформировался у многих форм. Второй феномен они называют "вера". Но о нем пока не хотелось бы говорить подробно. Едва ли он будет интересен с точки зрения перехода в наше общество, хотя потенциал его прикладного применения нам кажется существенным и основополагающим.
   - А как вы прокомментируете информацию о существенном снижении коэффициента устойчивости и развития принципа?
   - К сожалению да. Этот аспект отмечался в прежних обнародованиях. Как большинство химических принципов, "714 Сарбо" так же в своем автономном развитии проявляет тенденцию к снижению коэффициента устойчивости и развития. В нашем случае это снижение весьма велико. И при этом, к сожалению, этот коэффициент показывал на протяжении всего эксперимента исключительно негативную динамику, то есть с ростом уровня развития снижался потенциал устойчивости. Но я подчеркиваю, это в условиях автономного развития. Нам хорошо известны причины этого. Одна из главных - это обратимость некоторых химпроцессов. Построить химический принцип, исключив такие процессы, невозможно.
   - Сейчас, я слышал, они уже не так далеки от критического значения коэффициента, когда им придется бороться за сохранение себя.
   - Это тоже верно. Форма А была задумана как двигатель развития, она наиболее способна изменять среду, все остальные формы адаптируется под нее. Но развитие почти загнали в тупик определенные интересы некоторых экземпляров. Их количество оказалось очень ограничено. Хотя, если анализировать в общем... Общество формы А пришло в такое состояние, что если любой экземпляр оказался бы на месте тех некоторых, то он действовал бы так же как они. Скорее некоторые были бы исключением из этого.
   - Вам удалось определить причины этого?
   - Да. В основе явления лежит стремление к выживанию. В ряде случаев оно приобретало гиперформу.
   - Вы планируете как-то препятствовать этому?
   - Нет. Тестовый носитель не имеет прикладного значения. Поэтому его развитие никак не будет корректироваться, - уверенно ответил Деш.
   - За продемонстрированными цифрами, особенностями и успехами в Вашем докладе не нашлось места изображениям самого принципа и субстрата. Это связано с секретностью или отсутствием материалов?
   - На самом деле изображение субстрата уже было продемонстрировано. Вращающийся голубовато-белесый шар, на фоне которого демонстрировались все цифры - это и был субстрат, его макро вид. Более детальные изображения, конечно же, имеются. Поскольку возник этот вопрос, предлагаю их посмотреть. Снова в формате синхрона.
   Деш сам вошел в соответствующее состояние и ощутив в синхроне всю аудиторию начал вещать.
   Во время демонстрации первого слайда присутствующие оказались на песчаном побережье Атлантического океана. Дул легкий теплый ветер. Солнце клонилось к горизонту, на фоне которого играли дельфины. Деш комментировал материалы:
   - Здесь снята местность с наиболее благоприятными условиями для существования принципа. Подобные виды ассоциируются у принципа с отдыхом, романтикой. Форма А принципа на данном изображении отсутствует. Здесь представлены преимущественно статичные формы, относящиеся к восьми процентам ранее упомянутых промежуточных форм. Это растения. Если приглядеться, то в песке можно так же разглядеть некоторые подвижные формы. Так же здесь представлена одна из немногих выживших когнитивных форм. Обратите внимание на горизонт левее от звезды. Это дельфины.
   Какое-то время публика переговаривалась между собой, обсуждая изображения принципа. Деш проецировал слайд с разных сторон, то позволяя всем лучше услышать плеск волн, шум прибоя, крики птиц, то позволяя лучше разглядеть мелкие детали.
   - А за счет чего форма Дельфины так легко и быстро может оказываться под поверхностью субстрата и выходить из-под нее? - последовал вопрос.
   - Это не особенность формы. Это особенность поверхности. Я уже упоминал о центральной гравитации субстрата. Благодаря в том числе и ей, большая часть парообразной воды сконденсировалась и охладилась. Жидкая вода покрыла всю поверхность субстрата. И только высокие его части выступают на поверхность. Преодоление поверхности воды в обоих направлениях не сложно и не опасно для принципа. Аналогичные условия встречаются и у нас, но не часто. Дельфины живут в воде. Попробуйте сейчас сами. Вы легко сможете сделать то же, что и дельфины.
   Тем, кто попытался это сделать, Деш передал соответствующее ощущение: прохлады и легкости проникновения. Тем же, кто не решился подойти к воде ближе, оставалось наслаждаться податливостью теплого песка. Деш при этом продолжал:
   - Плотность воды ниже плотности твердых тел. В ней можно свободно передвигаться, - пояснил Деш, и, подождав еще немного, предложил: - Полагаю, можно перейти к следующему виду.
   Слушатели оказались в похожем месте, но было жарче, на аналогичной песчаной полоске, граничащей с водой, было много людей. Полоса располагалась вдоль крупного стациона. Было видно много высоких зданий, нижние ярусы которых утопали в зелени, а верхние слепили блеском. Аудитория получила возможность снова походить по песку, более крупному, чем на предыдущем слайде, поразглядывать все вокруг: людей, их вещи. Кто-то пробовал песок на ощупь и сыпал его сквозь пальцы, другие все-таки решались зайти в воду и брызгались ей так же, как люди, за которыми они наблюдали. Только люди не видели ни этих брызг, ни тех, кто их делал.
   - Здесь вы можете видеть саму форму А, - продолжал комментировать Деш, - в ее среде обитания.
   Но последовал вопрос.
   - Вы говорили об априорной целеустремленности людей. Но здесь трудно сказать о большинстве из них, что они что-то конкретное делают.
   - Вы правы. И Вы правильно обратили внимание, что это только большинство из них, но не все. Здесь мы наблюдаем место и способ отдыха. Так многие люди любят проводить свое свободное время.
   - Как вы можете прокомментировать или даже обосновать внешний вид формы А? Почему они сделаны именно такими? Почему такими похожими на нас?
   - Едва ли есть смысл специально изобретать революцию, чтобы потом ее все испугались. Очевидно, что все подобные проекты строятся с целью в результате быть внедренными. А значит, экземпляры наших принципов будут постоянно находиться среди нас. А нам должно быть комфортно, когда они будут находиться рядом с нами. Поэтому форма А во многом напоминает нас: по строению тела, размерам, внешнему виду, функциональным возможностям. Многие из остальных форм так же в чем-то были скопированы с наших.
  *
   Доклад, сделанный Дешем на лигате, тогда широко обсуждался и в научных кругах, и в прессе, и среди глобатиатов. Именно после него в университет и к Дешу поступило огромное количество обращений за дополнительной информацией с просьбами продемонстрировать.
   Вейтел так же вспомнил, как после лигата Деш приходил к нему и просил в помощь его команде направить первокурсников, чтобы организовать официальный стенд принципа, обнародовать там все известные и необходимые потенциальным глобатиатам и будущим потребителям данные и осуществлять его дальнейшую поддержку.
   Именно вскоре после лигата университет Пианс от нескольких глобатиатов получил предложения о внедрении принципа, которые, конечно, стоило понимать как предложения о рассмотрении внедрения. Но все-таки это означало, что пришло время подводить итоги и принимать решения.
   Впрочем, к тому моменту Деш уже сам неоднократно говорил об этом имилоту Вейтелу.
   Вейтел вспомнил, как почувствовал, что настал момент, что, имеются подтверждения в заинтересованности со стороны глобатиатов, как он созвал совет по данному вопросу. А перед совещанием он готовился, просматривал имеющиеся материалы по принципу, в том числе и доклад Деша на лигате.
  *
   В отличие от имилота Вейтела, Дешу не было нужды тогда вспоминать собственный доклад. На совете он бы во всеоружии и уверенно обратился к Вейтелу:
   - Имилот, считаю, что результаты эксперимента с принципом "Сарбо" положительны, и уже настало время думать о непосредственном внедрении.
   - Согласен, - ответил флегматичный Вейтел. - Ты, наверное, уже даже рассмотрел всех глобатиатов, которые заинтересовались принципом?
   - Скорее не рассмотрел, а присмотрелся. Единственно, мое мнение таково, что у нас нет необходимости в сотрудничестве с глобатиатами? Мы можем самостоятельно обеспечивать производство и подготовку навыков под любые задачи. Принцип является самореплицируемым, специальные технологии нам не потребуются. Все производство будет заключаться в построении отдельного носителя.
   Сказанное выглядело весьма смело, очень удивило тогда всех присутствующих и заставило задуматься.
   - Есть несколько вопросов, пожалуй, - прекращая небольшую паузу, произнес имилот Сайкон, - с которыми нам будет справляться сложно, так как мы не имеем в этом опыта и соответствующих мощностей. Например, продвижение, доставка, обучение. Я имею в виду обучение не экземпляров принципа, а пользователей.
   - Для пользователей, допустим, будет достаточно инструкции, - предположил Лешаль, один из присутствующих научных сотрудников, как и Деш недавний финант университета.
   - Отлично! Тогда как быть с изданием инструкций, - ответил Сайкон. - Университет не располагает типографией для массового тиражирования.
   - Мы можем поместить инструкции в информационном тоне, - предложил Лешаль, развивая свою мысль.
   - Это дурной тон! Все-таки удобнее иметь под рукой осязаемый экземпляр руководства.
   - Кроме того, у нас нет складов, - продолжил Вейтел перечень задач, которые придется решать.
   - Склады не потребуются, - ответил Деш. - Складом будет сам носитель. Готовые экземпляры вполне могут существовать там неограниченное время. Ну, на самом деле ограниченное сроком жизни экземпляра, - уточнил Деш. - Покупатель может выбрать любого. Нам потребуется не более конжона, чтобы изъять его оттуда и подготовить к продаже.
   - Не более конжона! - подчеркнул Вейтел. - А если заказчик не может ждать даже одного конжона. Прибавьте еще к этому времени гонировку. На какую-нибудь новую линию. Хотя..., - задумался Ветел.
   Он догадывался, почему Деш предлагает избежать работы с глобатиатами. Но нужно отчетливо представлять себе задачи и свои возможности.
   - С новыми линиями, - продолжил он, - может, даже проще, они быстрее вращаются. А вот, например, на двенадцатую, в противофазный сектор! Время может оказаться неприемлемо большим для заказчика. А склады организовать мы не сможем, как и оперативную гонировку. И вообще подобные задачи не специфичны для нас, как исследовательского и образовательного учреждения. Кроме того, это даже нарушение регламента деятельности университета.
   - Ну, с точки зрения целевого регламентирования, - сказал Сайкон, - университет имеет право заниматься научными работами, в число которых входит и построение носителей. Мы не ограничены в использовании результатов, которые можем получить с этого носителя, даже если это не разовый, а постоянный и глобальный процесс.
   - То есть, мы имеем право участвовать в процессе производства, если оно является сложным научным процессом, требующим аналитического контроля, - заключил Деш.
   - Это да! А издательство, - парировал Вейтел, - доставка и складирование не являются такими процессами.
   - Кстати, о складировании, - спросил Лешаль. - Нельзя утверждать, что нужно совсем не много, чтобы его обеспечить? Экземпляр ведь не может существовать неограниченное время автономно.
   - Не может, - ответил Деш. - Он требует обслуживания. Либо условий, в которых он сможет себя обслуживать сам. Плюс, естественно, необходимо питание.
   - Вот еще одна причина, по которой нам необходимо сотрудничество с глобатиатами, - заметил Вейтел. - Это производство и распространение питания.
   - Они могут употреблять обычную нашу пищу, - добавил поспешно Деш.
   - Могут - это хорошо! Но будет ли она наиболее оптимальной, с точки зрения эффективности? - поинтересовался Вейтел.
   - Нет, конечно! Комплексная пища теоретически будет лучше, - ответил Деш.
   - Значит, именно ее нам придется рекомендовать пользователям, - подытожил Сайкон. - А значит, ее нужно производить.
   - А скажи, пожалуйста, - Вейтел все-таки решил спросить об этом Деша напрямую, - тебе действительно так хочется участвовать в процессе производства и постоянно его контролировать? Ведь там не будет возможности допустить отклонения от норм и задач, чтобы посмотреть: "А что произойдет, если..." Это же не эксперимент в чистом виде, а производство. Все в строго заданных рамках. Любые отклонения должны будут четко отбраковываться и исключаться с носителя.
   Вывод напрашивался только один, но его никто не решался озвучить, понимая, что для Деша это все-таки не простой вопрос. Смелость на себя взял корифей и авторитет последней инстанции имилот Кефера? (ударение на а).
   - Для нашего университета это первый принцип, продукт которого мы предполагаем внедрять непосредственно на потребительском рынке, а не в промышленности. То есть мы можем предоставить конечный продукт. Но вообще это не первый случай. И нам стоит обратить внимание на опыт других университетов. Считаю, что наше участие логично в создании, запуске и поддержании стабильности носителя.
   - Мне просто неприятна мысль, - перебил Деш, - если в целях максимизации обеспечения поставок, глобатиат станет применять неестественные для принципа методы, сокращать время начала репликации, искусственно сужать их биологические способности. Извлекать неготовые экземпляры.
   - Ну, во-первых, - продолжил Кефера?, - если будут изложены объективные причины, почему этого делать нельзя, то на это не пойдет ни один глобатиат просто из соображений качества продукции. Во-вторых, сотрудничество можно организовать по-разному. Мы можем даже расположить носитель у себя на территории. И наша работа с глобатиатом будет заключаться в передаче ему необходимого количества готовых экземпляров. А все остальное - это его задача. В этом случае объем нашей работы будет, конечно, больше, чем, если носитель будет расположен у глобатиата.
   - А вот интересно, - поинтересовался имилот Вейтел, - как отличать готовых от не готовых?
   Этот вопрос, и еще целый ряд подобных, уже имел целый ряд решений. Деш со своей командой уже прорабатывали их, как и вообще весь процесс организации промышленного носителя. Эти задачи встали перед ними, и они естественно возникли бы у любого глобатиата. Поэтому вопрос не удивил Деша. Он напористо пояснил:
   - Можно реализовать на промышленном носителе такой же метод регистрации, какой сложился в процессе эксперимента на носителе "Сарбо". У них по достижении определенного возраста каждый экземпляр получает специальный документ, они его называют паспортом, подтверждающий полную самостоятельность экземпляра. Все сведения из паспортов содержатся в специальном хранилище данных. Таким образом, информация будет нам легкодоступна. Контроль выдачи документов у них происходит довольно эффективно.
   - То есть они сами буду вести базу данных своей готовности? - удивился Вейтел.
   - Получается так!
   - Может, они еще будут и контролироваться свое качество?
   - Это тоже возможно. На носителе "Сарбо" такие механизмы существую. Они не носят всеобщий характер. Но ничто не мешает сделать их всеобщими. И даже можно заносить информацию в тот же паспорт, идентифицирующий экземпляра. Просто необходимо дать им достаточное количество знаний о себе.
   - Еще и знания о себе? А это не будет мешать их эксплуатации? - спросил Кефера?.
   - Определенно не будет, - предположил Сайкон. - Думаю, скорее наоборот. Они будут четко понимать, что им можно делать, а чего стоит опасаться. Они будут сами заботиться о своей безопасности, своем состоянии, а, следовательно, и о работоспособности.
   - Совершенно верно, имилот, - подтвердил Деш. - Именно так это и происходит у них сейчас. Они не любят чувствовать себя в состоянии отличном от нормального.
   - Кстати, а какую производительность мы можем обеспечить? - поинтересовался Вейтел. - То есть, сколько экземпляров в один обиор?
   - Практически любое количество. Несмотря на то, что скорость самого процесса репликации и взросления у принципа постоянна, мы можем увеличивать плотность времени на носителе, чтобы ускорить их историю относительно нашего времени.
   - Хорошо. Из сегодняшнего разговора мне понятны такие моменты: причин откладывать внедрение принципа нет, мы готовы обеспечить налаживание производства, сотрудничество с глобатиатами нам необходимо. Форма сотрудничества - это пока открытый вопрос. Но, насколько я понимаю, для нас приемлемы два варианта: один - полный контроль над носителем и второй вариант - только техническое его сопровождение. Аргументов против какой-либо из этих форм я не услышал.
   Деш, расскажи нам о глобатиатах. С кем ты общался, что они предлагают? И если ты уже имеешь предпочтение...
   - Мне самым интересным вариантом показалось предложение тандема Манкоа.
   - Хм. Нами заинтересовался Манкоа?! Солидная организация. Это делает нам честь, - изумился Вейтел.
   - Мы сами такой возможности внедрения, при разработке принципа, даже не рассматривали. Они меня просто удивили, - продолжил Деш.
   - Тебя не просто удивить, насколько я помню, - удивился Сайкон. - Что же они такое предлагают?
   - Как следует из регламента университета, насколько я понял, мы можем работать с любым глобатиатом. Но Манкоа, во-первых, имеет представительство на нашей линии. И если уж мы будем работать с глобатиатами, то это бал в их пользу. Во-вторых, предлагает внедрить не только форму А, но и еще ряд форм. Первоначально они отобрали десять форм. Но уверенно заявили, что этим списком они не ограничатся.
   - Какие-то другие формы, кроме А? - заинтересовался Кефера. - В качестве чего они предполагаю их использовать? Ведь там всего одна из всех когнитивных форм показала должный уровень интеллекта, чтобы быть функциональной.
   - Не поверите! В их дополнительном списке нет ни одной когнитивной формы или близкой к ним. Они хотят их использовать как детские игрушки, как сувениры. И даже хотят заимствовать непосредственно с принципа некоторые вещи. Вот посмотрите, что их заинтересовало, как интерьерное решение.
   Деш достал из кейса синх-проектор и продемонстрировал светящуюся панель, в которой плавно двигались по вертикали и горизонтали продолговатые цветные создания.
   - Это принцип "Сарбо"? - спросил Сайкон.
   - Да, имилот, это он самый, - ответил Деш. - Изображение взято непосредственно с носителя.
   - Разве там кто-то умеет парить? Без опоры, я имею в виду, на что-либо. На крыло, как минимум.
   - Они не парят. Это рыбы. А емкость наполнена водой. На носителе она очень распространена в жидком виде. Она достаточно плотная. За счет этого в ней можно передвигаться без опоры.
   - Да! Выглядит это просто великолепно! - восхищенно произнес Лешаль, хотя он видел это уже не раз.
   - На носителе это называют "аквариум", - добавил Деш.
   - Название такое же впечатляющее, как и он сам, - отметил Вейтел.
   Присутствующие оценили новинку. Кефера даже попросил не отключать проекцию до окончания совета.
   - Ну, а если мы будем производить больше одной формы, то соответственно мы сможем иметь бо?льшую репутацию, - закончил Деш свой рассказ о глобатиатах.
   - И получим возможность проводить больше исследований, - продолжил мысль Деша имилот Кефера.
   - Тогда мне остается только подытожить наше совещание, - взял слово Вейтел. - Кого мы выберем в качестве партнера, кажется, уже очевидно, поскольку других Деш даже не стал упоминать. Но, тем не менее, Сайкон, проработайте завтра с Дешем список глобатиатов. Делайте окончательный выбор и выходите с ними на связь. Прорабатывайте соглашение.
   Деш, завтра же извлеките с носителя образцы. В том числе и тех десяти дополнительных форм, которыми заинтересовались в Манкоа. И подготовьте их для сертификации. Соответственно нужно подготовить все документы к ним: это спецификации, инструкции, изображения для маркетинга. Давайте обозначим себе такую цель: в начале следующего обиора выпустить опытную партию.
   - Полагаю, глобатиаты так же не будут заинтересованы в затягивании запуска проекта, - выразил надежду Сайкон.
   - А мы можем на первом этапе осуществлять поставки с экспериментального носителя? - поинтересовался Вейтел.
   - Форму А только в крайне ограниченном количестве, - ответил Деш. - Не иначе как для небольшой, даже эксклюзивной, опытной партии. Остальные формы свободнее, так как они не когнитивны. Еще нужно учитывать, что не все формы можно извлечь малоинвазивными методами.
   - Тогда извлеките другими.
   - На носителе "Сарбо" я этого делать не буду. Это нарушит ход их развития, - категорически заявил Деш.
   - С промышленного носителя ты тоже будешь извлекать малоинвазивными методами? - спросил Вейтел.
   - Там это будет ни к чему. Там сознание экземпляров будет изначально ориентировано на то, что они будут покидать пределы носителя.
   - То, что у тебя уже все так продуманно и просто, оставляет меньше поводов для волнения! - успокоился Вейтел. - Ну, все. Через несколько с небольшим конжонов, я так полагаю, мы уже увидим рекламу нашего детища?!
  
  21.
   Сразу после совета у Вейтела процесс закрутился с утроенной скоростью. Несколько ариядов Деш не терял контакта с Манкоа. В кратчайшие сроки было определено предварительное соглашение и подготовлены документы для сертификации. В документах необходимо было перечислить массу особенностей и параметров. Деш не предполагал, что описание принципа будет таким объемным и потребует столько времени.
   Основными моментами для сертификации, конечно, были токсичность, причем не только самого экземпляра принципа, но и его питания и производства этого питания, энергоемкость и требования к содержанию. Были сделаны сотни тестов, несмотря на то, что в свое время эти исследования так же проводились в университетских лабораториях.
   По данным параметрам принцип "Сарбо" на много превосходил все существующие аналоги. Он вообще не потребляет энергии. Вместо этого ему необходимо питаться, так же, как пратиарийцам. Причем он способен питаться той же пищей, которой питаются пратиарийцы. Выделения не агрессивны для окружающей среды. Особые требования к содержанию есть, но их все можно обеспечить при существующей инфраструктуре.
   Все тесты вновь были повторены независимой лабораторией центра сертификации. Данные лабораторий университета Пианс и тандема Манкоа подтвердились. Разрешение на внедрение было, наконец, получено.
   Сразу после этого начались работы по созданию промышленного носителя, о расположении которого пришлось немало поспорить. Манкоа, что не удивительно, настаивали, чтобы носитель был расположен у них на промплощадке на седьмой линии. Изначально они были категоричны, заявляя:
   - Все наши производственные мощности сосредоточены там и будет эффективнее, если мы сможем задействовать мощности одного производства в другом.
   Деш хотел убедить их, что специфика данного производства, скорее всего, не позволит задействовать какие-либо мощности. Манкоа отказались предоставить дополнительную информацию о своих производствах. Но все нужное, чтобы взвешенно аргументировать, Деш узнал из информационного тона. Кроме того, он показал Манкоа все особенности принципа "Сарбо", поясняя:
   - У вас здесь не будет никаких сборочных линий. Не будет производства запчастей. Не будет отходов, которые нужно будет вывозить. Носитель - это самостоятельная экосистема. Просто в нее необходимо будет заложить достаточное количество вещественного ресурса, так как экосистема не будет полностью замкнутой. С другой стороны, можно будет продумать и пополнение вещества на носителе.
   - Все равно потребуются площади для хранения произведенной продукции, - настаивали представители Манкоа.
   - Продукцию нет необходимости хранить вне носителя, - парировал Деш. - На носителе идеальные условия для их существования, а следовательно и для хранения. Кроме того, при хранении они будут требовать обслуживания, либо соответствующие условия для самообслуживания. На носителе это все есть. В-третьих, в отличие от обычных поточных линий для сборки, условия на носителе необходимо будет корректировать...
   - Что вы имеете в виду, - перебил Деша главный специалист по производству от Манкоа.
   - Поймите. Это не привычные для нас устройства с механической логикой, которые включаются и выключаются по необходимости, собираются из готовых частей и не изменяются в процессе эксплуатации. Экземпляр формирует себя сам. Для этого ему необходимо некоторое время. Это, не буду стесняться этого выражения, существа. С настоящим искусственным интеллектом. Ни один из них не будет в точности похож на другого, в отличие от привычных серийных изделий.
   - Вы не приписываете ли своему детищу, Деш, завышенные качества? - с подозрением высказался Рейпатеонд руководитель делегации Манкоа. - Если не ошибаюсь, мы все-таки говорим о некоем приборе, устройстве, автомате, - он развел своеобразно руками, пытаясь подобрать еще аналогии, - агрегате, роботе, назвать можно по-разному, который будет просто выполнять некий набор функций?
   - Отчасти это так. Может, и робот! Но на качественно новом уровне. Экземпляр принципа "Сарбо" не действует по заложенному алгоритму. Он решает задачу творчески. Он способен не только запоминать, но и переосмысливать, переносить опыт, решая таким образом задачи, которые раньше ему никогда не приходилось выполнять, используя, естественно, при этом свои навыки. Навыки нужно развивать. Если появится необходимость в новых навыках, придется организовывать на носителе систему, которая будет их развивать. Это точно так же, как налаживать новую линию сборки, например. Но только не на новом пустом месте, а непосредственно на самом носителе. Поэтому это потребует аккуратного вмешательства.
   Имилот Вейтел понял, что необходимо понизить эмоциональность разговора:
   - Очевидно, что специалисты глобатиата руководствуются имеющимся у них богатым опытом внедрения технологий прежних поколений.
   Рейпатеонд одобрительно кивнул, подтверждая непререкаемость своего авторитета.
   - Так же понятно, - продолжил Вейтел, - что пока они не достаточно осведомлены об особенностях принципа "Сарбо". Вы знаете, - обратился он к Рейпатеонду, - только те возможности, которые мы вам продемонстрировали. Деш напротив, очень хорошо знает все изнутри. Поэтому вам трудно понимать друг друга. Поскольку вы будете работать с этой технологией и рано или поздно изучать ее в деталях, предлагаю сделать это, хотя бы до какого-то уровня, сейчас. А потом, владея информацией, мы сможем принять правильное решение.
   Сказанное не смогло завязнуть в спорах, так как было фактом с торчащей и него очевидностью. Вопрос расположения носителя временно отложили.
   На полномасштабный ликбез потратили половину обиора. Деш показывал представителям Манкоа экспериментальный носитель и параллельно рассказывал, как, по его мнению, следует организовать производственный, что есть несколько сценариев запуска.
   Манкоа согласились, что технология революционна, и производство действительно категорически будет отличаться от существующих процессов. Многого из увиденного они даже не могли предположить. Так же им пришлось признать, что у них, к сожалению, нет специалистов, способных на должном уровне обеспечивать логическую целостность носителя.
   - Но оставить носитель, в который мы собираемся вкладывать свои ресурсы, под полным контролем университета - это неприемлемо для Манкоа, - заявил Рейпатеонд.
   Кроме того, он предложил свои аргументы, против расположения носителя в университете:
   - Для вас будет удобным постоянное присутствие наших сотрудников в университете, имилот? - спросил он у Вейтела. - А так же циркуляция гонов, вывозящих продукцию?
   - Конечно, это не изящное решение, - ответил Вейтел.
   - Кроме того, сможете ли вы обеспечить достаточный уровень безопасности? - продолжал Рейпатеонд.
   В итоге было найдено компромиссное решение. Носитель организовывается на территории филиала Манкоа здесь же на второй линии. Университет обеспечивает, а тандем Манкоа полностью принимает, методологию по созданию и запуску носителя. Манкоа ставит задачи. Университет в рамках допустимых возможностей обеспечивает достижение этих целей. Манкоа обеспечивает весь процесс материалами и осуществляет мониторинг функционирования носителя в заданных параметрах. Университет так же имеет право осуществлять свой контроль. Процессом извлечения готовых экземпляров в требуемом количестве управляет тандем, под контролем университета, после чего Манкоа принимает на себя полную ответственность за дальнейшую судьбу экземпляра.
   Эти и другие решения были включены в соглашение между университетом Пианс и тандемом Манкоа. Вейтел ясно вспомнил асан подписания этого соглашения. Эта дата стала началом...
   Но никто из участников этого процесса даже не представлял себе, что именно они начинают.
   На производственном носителе единым мнением решили реализовать упрощенную модель системы Прата: двойная звезда, одна из которых уже гаснет и вокруг нее вращается пояс населенных астероидов, на начальном этапе только один. Эта модель все же сложнее той, которая была построена на тестовом носителе, но такой подход упростит адаптацию изымаемых экземпляров.
   ***
   У Деша в тот обиор, кроме внедрения принципа, случилось на самом деле еще одно большое событие.
   - Рад тебя снова слышать, Лаина, - немного уставшим, но теплым и радостным голосом поприветствовал Лаину Деш.
   - И я рада, - ответила она. - Ты устал? Слышу по голосу. Я, наверное, опять сбилась со счета и запуталась в ваших длинных ариядах.
   - Не переживай, за эти мелочи, - ласково успокоил ее Деш.
   - Хорошо, не буду.
   - Вот и славно. Тебе все равно и нельзя. А дай я угадаю. Ты, наверное, хочешь мне напомнить, что осталось уже меньше двух обиоров, и я должен обязательно прилететь к тебе.
   - Если бы ты сам не вспомнил, я бы тебе напомнила, конечно. Но я хотела тебя поздравить.
   - Вот как? С чем?
   - Как с чем! Сегодня по всем каналам запустили вашу рекламу "Принцип Земля - они сумели познать себя! Это новая эра искусственного интеллекта. Это новые уровни функциональности и новые идеи сферы развлечений".
   - Так быстро? Уже запустили даже на вашей линии. Манкоа работает профессионально!
   - А вы работаете с Манкоа?
   - Да. Из нескольких предложений глобатиатов мы выбрали именно тандем Манкоа.
   - Здорово! Это же, кроме всего прочего, престижно! Я вот только запуталась. Принцип "Земля" - это несколько принципов под общим названием?
   - Конечно, нет. Это один принцип.
   - А почему тогда предлагают несколько устройств: кошка, пес, рыба и большими буквами люди. Да и откуда такие забавные названия?
   - Названия мы не стали придумывать сами, заимствовали непосредственно у принципа. Мы его между собой называли по-научному "химио-электрическим..." или от базового элемента "Сарбо 714" и все такое. Точное, но длинное название. Но очень хотелось простое. А потом Сантер, работает в лаборатории у меня, принес список слов, которыми они сами себя называют, точнее свой субстрат. Мы немало позабавились, сколько разных слов они используют для физически одного объекта. И вот выбрали наиболее симпатичное, как нам показалось, "Земля". Оно прижилось, благодаря упоминаниям этого слова в первых презентациях.
   - Довольно необычно, но коротко и звучно. А какие еще были варианты?
   - Да все кто теперь вспомнит? Ну, например Тичоу, Эрде, Лате, Претви, Фёльд, - попытался вспомнить некоторые названия Деш. - Может, я даже и не правильно вспомнил. Информация-то вся осталась, она не исчезает и доступна всем. Не охота искать. Можешь вникнуть сама и найти. Развлечешься, посмеешься. А можешь поискать прямо на носителе.
   - С названием понятно. А почему предлагается несколько устройств?
   - А несколько устройств потому, что мы будем внедрять одновременно несколько форм. Это впервые! Несколько форм одного принципа! И самое интересное, что в разных сферах! Обычно всегда внедрялись бытовые устройства. У нас такое одно. Это наша форма А, те самые люди. А все остальные - это будут игрушки. Представляешь, у детей появятся совершенно новые невероятные игрушки!
   - Пока я с трудом представляю себе, что это будет, - задумчиво произнесла Лаина.
   - Подожди немного. Это первая волна информации. Следом Манкоа обнародуют изображения. На всех выставках появятся образцы. Вот тогда вам будет, что понять, на что посмотреть и что обсудить.
   - Ну, ладно. Тогда подождем пока. Думаю, мы еще не раз созвонимся до того, как ты не забудешь прилететь ко мне, - Лаина не смогла удержаться, чтобы не напомнить Дешу. - Все-таки напоминаю, осталось уже меньше двух обиоров. Будь умничкой. Не переутомляйся.
   - У нас сейчас идет внедрение. Но Сайкон меня каждый арияд просто гонит домой.
   - Это хорошо. Он прекрасно понимает, что без тебя ничего не получится, и от твоего состояния будет зависеть здоровье будущего малыша.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"