1. Конфликт в Украине стремительно развивается. Сводки можно читать ежедневно, а то и ежечасно. Трудно анализировать эти события, поскольку опорные точки для размышления постоянно смещаются, захватывают новых участников, открывают горизонт все более серьезных последствий. Страшно подумать, чем может разрешиться военное противостояние в Донбассе. Страшно быть втянутым в образовавшуюся воронку ненависти, лжи и смерти. И еще страшнее этот режим немилосердного обнаружения взаимных грехов в ссоре очень близких людей, оскорбленных и ослепленных рознью, невежеством, недоверием, намерением причинить боль. Тем не менее, есть христианские обязанности. И есть еще немного времени.
Я напомню, что война меняет основополагающие человеческие координаты. В мирное время можно планировать время, обладать временем, делить его на работу и отдых, копить деньги, - тратить деньги, более- менее, по-своему усмотрению. Говорить и молчать в какой-то свободе слова, печати, собраний...
На войне, иначе. Встал и пошел и понес, потащил, и заткнулся! Все так или иначе срываются с места, одни бегут от войны, другие, спешат к линии фронта, чтобы, кого-нибудь убить, наконец-то, и, тем самым, разорвать бессмысленное, никчемное или болезненное существование. Кто не успел, тот опоздал. Все личное, нагретое сердцем, минимизируется, отодвигается, а то и отбрасывается внутренней, либо внешней командой "Потом", "Прочь", "Быстрее!" Важно почувствовать общее движение, попасть в ритм, и такт, и строй, дабы выжить, также "поймать общий адреналин" выдвижения на боевые позиции, или благополучного выхода из зоны обстрела.... А то и очнуться среди звякающей и рвущейся смерти, оглохший, ослепший, задыхающийся от гари и ужаса невладения своим телом. Здесь, конечно, можно вспомнить о Боге, произнести какие-то молитвенные слова, но не больше. Так же, следует учитывать опасность бессмысленного рассыпания драгоценных слов перед вооруженными и стремительно охамевшими людьми. В этом смысле необходимо различать время и время, - время собирания камней и время уклонения от объятий. А именно, в мирное время уметь говорить о войне, предупреждать войну, а на войне принести свидетельство мира Божьего.
Молчание, не всегда, золото. Приведу простой пример из жизни зависимых людей. Умолчание из сочувстия или боязни скандала в желании выпивки близкого человека и наооборот, попытка уговорить его к трезвости и хорошему поведению, когда тот пьян, обесценивают и извращают формально правильные слова. Со временем обе стороны вполне усваивают привычку молчать, когда нужно говорить и говорить, когда следует молчать, трудно, долго сожительствуют, таким образом, разрушая себя, называя подобный союз "любовью", "крестом" и "подвигом" пока не разразится катастрофа.
Впрочем, у христианского умолчания есть более серьезные последствия. Карл Ясперс в послевоенные годы сформулировал понятие немецкой вины: когда уводили наших друзей-евреев, мы молчали.
У Юрия Трифонова есть замечательный образ консьержа, который живет под лестницей в подъезде многоквартирного дома. Наблюдает всех жильцов, приглядывается к посетителям и, по-преимуществу, молчит, обходится дежурными фразами. Проходят годы. Однажды,- здесь, я уже фантазирую, - консьерж "выбывает сам". Там, на пороге чего-то Большого, Неведомого, Кто-то спросил его?
- Откуда ты пришел и что видел?
Он рассказал, как поселился под лестницей, словно небольшой патриарх Иаков, наблюдал "Ваших людей", как их вносили шумно, в маленьких ярких кульках, и выносили медленно, тихо в тяжелых гробах...
- Ну, что же ты, говори! Ты же видел и солнце и небо и смену времен года и времена человеческие!
- Ну-да, было и прошло... Все прошло!
- Хорошо! Видел же ты людей, которых уводили ночью? И чиновника с третьего этажа, а потом его детей, молодую жену, которая обернулась, чтобы посмотреть на тебя, помнишь?
Он же молчал, потому, что не имел брачной одежды, никогда не решился на такое. И богатый юноша повернулся, пошел прочь к своему богатству, которое, правда, было велико, разнообразно, молитвенно, постно, полно добрых дел и соответствующих намерений, но помешало ему пойти прямо к Богу, подобно тому как многие хорошие вещи и таланты, и, конечно, имущество совершенно блокируют нашу способность следовать Христу.
Господи! Хорошо нам здесь! Тут у нас Моисей, тут Илия! А тут и Ты Сам возляжешь! Поставим простые и удобные шатры и будем тихо и спокойно медитировать до окончания века!
Или мы сомневаемся, что Христос всегда идет на крест?
Но, ведь, Петр, когда усомнился и лепетал, про милосердие, немедленно стал Сатаною.
2. В виду войны множатся слухи. Христиане пытаются "не ходить переносчикоми" нелепостей, а потому либо выбирают себе слух по вкусу и уж с ним живут далее, доблестно, либо заявляют, очень уверенно, что все врут. Идет информационная война. Истину установить невозможно. Надо уходить от информационных лент к пирожкам и котикам и, таким образом, спасать свою душу.
Врут, конечно, не все. Есть серьезные, информированные люди, впрочем, с различными политическими взглядами. Есть простые техники обработки информации, доступные обывателю. Есть опыт жизни в Советском Союзе в конце концов. Да, это работа и некоторые риски, но почему мы боимся так ошибочного мнения? Заклюют? Убьют? Или же, каждый благочестивый христианин на своем месте яко папа Римский, который не может заблуждаться. Есть, конечно, вполне осознаваемые лень, невежество и трусость, но они же не могут отменить призвания к истине (Ин. 18.37) настойчивого стремления в разыскании истины (Мф. 7. 7-8) и, конечно, подвига страданий за истину, который венчает блаженства последователей Христа (Мф. 5. 10-12)
Здесь уместно вспомнить совет Карла Барта, крупнейшего протестантского богослова, прошедшего соблазн онеметчивания церкви в Германии. Христианин, говорит Барт, - должен в одной руке держать Библию, а в другой газету.
В том же духе свидетельствуют наши диссиденты, - если мы не хотим заниматься политикой, политика начинает во все более грубой и извращенной форме заниматься нами и нашими семьями.
Другой слух, Россия - великая страна, которую хотят развалить враги.
Это без комментариев; плохому танцору, как говорят и брови мешают!
Путин - своеобразный человек, но замены ему нет.
Не понимаю как это увязать с предыдущим тезисом. Я думаю, что в России много грамотных, достойных людей, только, вот, обнаружить их и дать возможность поработать для общего блага не получается, потому что Путин и компания заполнили, затоптали и изгадили "публичную сферу", есть такое понятие. И, вот, с этим нужно что-то делать, иначе мы будем соучастниками уничтожения своих талантов, ресурсов и своего ближайшего мирного будущего.
Еще слух, - наше главное богатство, - консервативные ценности.
А что это такое? А это Православие и все, то, чем мы отличаемся от Запада.
Гм... Собственно мне тоже многое не нравится на Западе, если мы про географию. Давайте смотреть, чем же мы отличаемся? Порядком, умением работать, доброжелательностью на улицах? У нас меньше воруют и пьют? Меньше разводов, убийств, абортов. Лучше экономика, выше зарплаты, чище города?
У нас есть навык невовлеченности в потребительский мещанский мир.
Хорошо, но плоды, этой глубокой аскетической культуры как выглядят на древе познания братской любви украинского и русского народа?
Есть ли у нас серьезные преимущества, кроме нашей загадочности, непредсказуемости и нетерпимости? Мы, правда, особенные люди не нуждающиеся в благах цивилизации? Возможно в нас есть нечто, что мы и сами не знаем, но что же тут обсуждать?
Последний из слухов, который я хотел бы обсудить, тезис о нашей великой и спасительной культуре. Я могу согласиться, что русскоязычная культура интересна, самобытна, глубока, но и хрупка, нежна, слаба, разлетается как плева в натиске идеологий, а то и простого будничного зверства, которые, по каким-то причинам всегда подпирают наши культурные достижения. Ответственна ли культура за то, что наши серьезные конфликты, смены власти проходят не в виде рыцарских турниров и оранжевых революций, но в виде бессмысленного бунта и совершенно беспощадной гражданской войны? Собственно, последняя революция 90-ых годов продемонстрировала жалкую участь интеллигенции, потерянность и бессилие культурных людей перед нахлынувшими стихиями китча, криминала и новых фашиствующих идеологий. Также обозначилось поспешное, истероидное радение о державности, государственности и соответствующих "духовных скрепах". Но именно на этом пути мы встречаем главное культурное достижение ближайшей истории, - лагерь уничтожения.
Речь идет об особом пространстве систематического разрушения человечности так или иначе присутствующем в повседневной жизни самых различных людей и потому яляющимся фактором культуры. Но какой же культуры?
Скудная, заведомо недостаточная пища, экстремальные температуры, крайне опасный изнурительный труд, ущербный и унизительный санитарно-гигиенический режим, отсутствие элементарной медицинской помощи... "Ничего, не курорт!"
Осуждение властью и обществом. Выбивание показаний под пытками, совершенно нелепые приговоры, имеющие целью сломить сознание, внушить впечатление о какой-то ужасной, трагической ошибке, очевидном недоразумении, формирующим человеческий симптомокомплекс несчастья и обреченности.
Размещение людей с выраженным гражданским сознанием среди уголовников, обнаружение мощного, развитого, структурированного, совершенно открытого противоправного мира, "вброшенность" в этот мир, как инструмент подавления личности.
Повседневный террор и система небольших поощрений, продлевающих жизнь, вернее существование ввиду действующей гибели, в условиях лояльности к власти, умолчания беззаконий и ужасов, культивирование выживания ценностно совершенно дезориентированного человека.
В социологии катастроф, в условиях голода, эпидемий, лишений сопровождающих масштабные природные и социальные бедствия описаны процессы быстрого упрощения и распада общества, - обрушение культурных институтов, ценностных установок, обнаружение инстинктов в борьбе за выживание в логике ближайшего злого дня. Лагерь уничтожения моделирует эти процессы во вполне сознательном социальном продукте. В Гитлеровских лагерях осуществлялось целенаправленное уничтожение "чужих" по расовым или идеологическим критериям. В наших мог оказаться любой человек; в этом смысле лагерь становился действующим "фактором террора" от которого не существовало выверенных механизмов защиты. Лагерь был фундаментальным системообразующим элементом, краеугольным камнем, если угодно, советского общества, секулярным эквивалентом средневековому понятию Ада. Поскольку церковь, как институт спасения, сохраняла свое формальное присутствие, здесь получила развитие совершенно особая форма религиозного сознания, которую можно определить как христианский стоицизм. Главная цель веры - загробная жизнь. Мир как юдоль греха и скорби, совершенно неисправим. Главная христианская добродетель, конечно, - терпение. Молчаливое, тщательное исполнение нескольких одобренных властью практик христианской жизни. И, по возможности, ранняя смерть в подобной стратегии.
Альтернативой этого маргинального существования являлся светский, либо церковный эпикуреизм, который также распадается в саддукейско агностический практицизм, либо самозабвенный экстатический, "совершенно безбашенный" и "вечно молодой" дионисизм.
Причем, ведущим технологическим принципом подобного разделения позиционировалась индивидуальная способность или неспособность контролирования потребления алкоголя и наркотиков и прочих спецсредств изменяющих сознание, то есть, опять таки, некоторая аскетическая техника. Выпить и подгулять, можешь, но на работу, как штык, а на партсобрание, - как огурец, восставший из любого хлама. Иначе,- лагерь!
3. Стоицизм с его добродетелями внутренней жизни, обузданием страстей, интеллектуализацией чувств, почитанием Судьбы и попыткой распознавания Ее в Логосе был популярнейшей идеологией поздней античности, можно сказать "ходячим умонастроением" имперского времени. Благодаря латинским отцам церкви, трудам знаменитых римских историков, правоведов соответствующую картину мира и положение в ней человека унаследовала христианская церковь. Христианские богословы переосмысливали этот культурный багаж в новых категориях греха и спасения в течение всего первого тысячелетия. Освобождение от античного мироощущения наметилось лишь в Реформацию, когда были сформулированы тезисы радикального антропоцентризма, - судьба мира, его величие и структура оказались размещены в свободе человека и его деятельности. Но это значит, что только терпеливый человек перестал быть совершенным образом и подобием Божиим. Для служения Богу человеку серьезно потребовался ум, и такт и вкус и прочие человеческие способности. И, конечно, таланты.
В Писании размежевание со стоицизмом происходит в книге Иова. Автор допускает, здесь, сознательную богословскую неясность, вводя противоречащего Богу Ангела с весьма широкими полномочиями, которого, вполне можно принять за "второго бога", что, собственно, происходит, очевидно, с друзьями Иова. Сам Иов, претерпевает соответствующий искус, но находит новые критерии собственной принадлежности Единому Богу.
Иов, исходно, несомненно, благочестивый человек, тщательно выполняющий жертвоприношения. Дети уже взрослые, живут отдельно, широко и с ними проблема; отец не уверен в их благочестии (Иов 1.5.)
Благословение Иова дано в обычных восточных категориях: большая семья, достаток, мир. И среди этого наброска Рая - прореха Сатаны ( Ср. Быт. 3.1.)
"Страдания Иова - страдания хорошего человека" (Б. Антонини). В этом смысле есть несомненная аллюзия на Эдемскую катастрофу. В страданиях есть последовательность развития, углубление, "разоблачение" человека, освобождение от имущества, людей, детей, собственного здоровья, потеря уважения жены и друзей, погружение в повседневную пытку страданием и близкой нелепой смерти. В общем, вполне лагерная перспектива.
Первую часть пути Иов идет сам, идет достойно, пытается благодарить Всевышнего. "Бог дал - Бог взял, да будет имя Его благословенно!"
Затем приходит боль, понимание необратимости потерь, косвенные пожелания смерти от уставшей жены, и убийственная педагогика страданий от ближайших друзей. Первые его развернутые высказывания представляют вопль души, деление болью ослепшего, оглохшего, изнемогающего человека перед молчаливыми искренними друзьями, это вопросы на которые страждущий не ждет ответа, поскольку они обращены к Богу и могут стать общей молитвой. Тем временем, друзья решаются его утешить, но и направить на "правый путь несения страданий". И здесь начинается начинается бунт.
"Не буду я удерживать уст моих; буду говорить в стеснении духа моего; буду жаловаться в горести души моей.
Разве я море или морское чудовище, что Ты поставил надо мною стражу?" (Иов.7:11-12) Сделал меня мишенью...
Оставь меня. Послушай, что Тебе надо, что Ты не отпускаешь меня ни на миг, не даешь проглотить слюну... Я согрешил? Разве Ты не можешь простить меня? Что я сделал Тебе Надзиратель человеков!
Я скоро умру... В могиле будешь искать меня и не найдешь!
Важно видеть, где срывается Иов, - слушая назидательно - успокоительные, по-видимому, искренние слова благочестивых друзей, которые пришли, неделю молча, сидели и плакали, но стоило Иову открыть рот, возмутились. Как же так можно ругать Бога? И кто может слушать подобные бранные слова!
Иов пытается объясниться.
Как я могу верить Тому, кто бьет и убивает меня? "Если бы я воззвал, и Он ответил мне, - я не поверил бы, что голос мой услышал Он" (Иов 9. 16).
Здесь начинается внутренняя катастрофа верующего человека, рушится образ Святого Благословенного Всевышнего, от Которого он получил все и Которому посвятил все, и на месте Его, вдруг, открываются, ползут, множатся какие-то ужасные лики, - Давильщика, покрытого кровью до уст, топчущего народы в давильне (Ис. 63.3), сосредоточенного и хмурого Гончара, крутящего глиняный мир на кружале, безжалостно раскалывающий "заготовку", и отбрасывающий ее прочь, чтобы взять новую ( Иер. 18. 4), Пана, превращающего без разбору все во все, даже Кроноса, рождающего и пожирающего своих детей.
- Нет! - выдыхает Иов. - Проклят день и ночь такого Бога! Нет Богу, который творит, что хочет для человека, но без человека, который дает жизнь, благословение, чтобы отобрать, разрушить и замолчать. И требует Себе в том почтения. Да это Дьявол, а не Бог!
Я не знаю, почему Он так обошелся со мною, но я знаю, что Он мне ответит.
Человек слаб и имеет нужду в попечение и в спасении. Лагеря и ужасы и смерть невинных детей не имеет ко мне отношения, и не я несу это. Но Бог мне ответит и я, в этом теле, увижу Его спасение для всех людей.
Мы знаем, что Иов был признан правым. Друзья его оказались ходатаями Сатаны, получившего временную и ограниченную власть над человеком Божьим. Далее, волею Бога, жизнь и смерть этих людей были жестко размещены в молитве Иова, причем, время назначено коротко. В этом смысле обозначилась библейская парадигма спасения, - судьба многих, а то и всего мира, данная в жизни избранного человека, над молитвой которого никто не имеет власти.
4. " Суд без милости не оказавшему милости; ибо милость превозносится над судом" (Иак. 2.13.)
Суд не без милости, иначе он превращается в карательный орган, орудие принуждения и уничтожения других людей, но и милость не без суда. Милость без суда, собственно, лесть, преступное или безответственное попустительство в отношении другого человека, или свой личный садомазохизм, вменяемый во спасение.
" Да, сестрица, я тебя, давеча, прибил и изнасиловал, потому что был пьян, но, вот, ты же, меня и простить не хочешь! А говоришь, христианская душа! А я тебе правду скажу, нет в тебе смирения!"
В смешении категорий милости и истины глубокие корни околоправославного раболепия, выдаваемого за благолепие и соответсвующих манипуляций. Существует, впрочем, древняя технология ужаса, присутствующая уже у Гомера, у которого несчастный царь Приам, должен целовать руки Ахилла, убийцы своего сына, в надежде получить его тело для захоронения. Интересно, что подобные интонации точно подмечены в анекдотах позднего советского времени.
- Пьяный милиционер на улице сбивает с ног и зверски избивает подростка, сделавшего ему замечание. Последний, под ударами, держит руку в пионерском приветствии и декламирует гимн: "взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры - дети рабочих"
- "Эй, приятель, знаешь, чем отличаются комсомольцы 20-ых годов от комсомольцев 70-ых? То, что было комсомольцам 20-ых годов по плечу, нашим, совершенно, по нижние части тела!"
- "Командир, ну как там, заря коммунизма - встает?" Товарищ прикладывает ладонь к челу, вглядывается напряженно в мутные социалистические дали, уныло отвечает, - "Черненко!"
В конце 70-ых в вера в коммунизм пропала, соответствующие стоические добродетели мужества, терпения, честного труда каждого на своем месте, под мудрым, участливым и бдительным руководством партии обесценились, "повисли в воздухе" смутного времени, свободного от каких либо устойчивых идеологических конструкций. Предприиимчивые люди сумели оценить и воспользоваться этим судьбоносным моментом. "Куй монету, пока Горбачев!" Собственно, в осуществлении данного тезиса сложились современные российские элиты.
Я думаю, Горбачевское время закончилось сейчас. Время Перестройки, Ельциновских реформ было неспокойным, были взрывы, терракты, войны по окраинам, но мы избежали Югославского распада страны. В Путинской России были неплохие заработки, возможности и перспективы. Оставались открытые границы, что уравнивало обычных граждан с деньгами с "выездными ответственными товарищами" из советской номенклатуры. В сущности это было благоприятное время, выстраданное поколениями наших родителей, благоприятное для самых разных начинаний. Россияне занимались бизнесом, образованием, воспитанием детей. Но и выпивкой, употреблением наркотиков, бандитизмом, проституцией, осваивали рынки комфортных и технологичных товаров, возможности индустрии развлечений и соответствующего времяпровождения. В политике, тем временем, сложился удивительно масштабный и разветвленный симбиоз инициативного отечественного криминала и силовых структур продуктивно отразившегося в образе сильного, сдержанного человека, любящего Родину, несколько меньше жену и детей, способного "наказать противника" и помнящего верных друзей.
Церкви в это время весьма эффективно занимались имущественными вопросами, административно-территориальными правами, "диалогом с властью", культурно-просветительской деятельностью. И активно облегчали совесть своих прихожан. Была, конечно, в некоторых крохах, собственно евангельская деятельность, но ее, как сказано в Евангелии, лучше всего оценивать по плодам. И здесь образовалась большая проблема, - какие плоды мы хотим видеть, чтобы учитывать? Можно любоваться построенным домом и не замечать кучи мусора под окнами. Можно жить в ненависти и взаимной подлости в семье и считать это "нормальными житейскими отношениями". Можно терпеть серьезное физическое и моральное насилие на работе в течение многих месяцев, затем выехать на две недели к южным морям, потратить спонтанно и энергично все деньги, нанести дополнительный ущерб своему физическому и моральному здоровью, вернуться на прежнее свое место и посчитать, что год удался.
Для здравых оценок нужно соответствующее общество и определенная эсхатология. Общество без эсхатологии, собственно, компания, дружеский, либо практический временный союз, которые цементируются привычкой, нуждой, либо какой другой жизненной необходимостью. Здесь следует понимать, что внешние угрозы как объединяют, так и распыляют; пример, популярный тезис "спасайся, кто может!" Если сообщество не имеет эсхатологической перспективы, то жертва в нем профанируется, также, как и усилие спасения. Перед лицом очевидной и несомненной гибели, зачем спасение? А если нет спасения зачем общество, зачем что-либо изображать перед людьми? И о какой человеческой близости или человеческих приоритетах мы можем говорить в этом случае?
" Вот, я иду умирать, зачем мне мое благословение?" (Быт. 25. 32.)
Вне спасения, гибель - дороже, главнее, весомее, "честнее" любых человеческих достижений и отношений. Когда я увидел трубы Освенцима, я понял, что Бога нет, - свидетельствует Эли Визель. В этом смысле, наличная погибель отнимает все и разлучает меня с самим собой, и обессмысливает текущее, наличное время. В ход идет очень грубая, простая экономика. И здесь же начинается "жажда" Бога.
5.Если взрослые, серьезные мужчины принимаются, вдруг, за пивом, обсуждать Последние события, то выдвигают, обычно, две версии.
Первая, обычно, звучит так: все плохо. Дураков и подлецов, - легионы. Ресурсы планеты, - ограничены. Прогресс науки и технологий множит профессиональных кретинов и расслабленных пошляков. Удобства и комфорт, очевидно, разлагают человечество. Вообщем, в развитых странах сначала победят уроды, которых затем сметут грубые многодетные варвары. Рано или поздно, "все накроется медным тазом".
Вторая версия осторожно возражает. Мир велик. Природа умна и организована. Человечество учится хорошему, по-малу, перевоспитывает невежественных варваров, принимает ответственность за людей с ограниченными возможностями, ограничивает себя ради общих решений. Таким образом, идет вперед, все более ценит общественный труд, природу, скоро выйдет в космос. Перспективы, здесь, в сущности, неограниченные, и природные и человеческие, в конце концов выйдет, что-то хорошее, замечательное, включая бессмертие...
Далее, после некоторого энергичного столкновения, следует умиротворяющая критическая версия. Ум человечества ограничен. Следует воздерживаться от суждений о далеких, тем более, Последних вещах. Нужно сосредоточиться на ближайших и очевидных, в отношении которых можно договориться и, потом, что-нибудь сделать. Ум должен быть практичным, иначе человечество перестанет совершать поступки. Общие разговоры не продуктивны, а то и вредны. Нужно побольше работы и поменьше философии и нравоучений. Да, это приземленный ум, радеющий, прежде всего, о том, что есть и пить и во что одеваться, учитывающий интересы отдельных людей и определенных сообществ, но он позволяет оценить потребности, установить возможности и, соответственно, прочертить, просчитать некоторые линии развития. Будущее формулируется как математическое ожидание, не больше и не меньше. Собственно, если мы живем и думаем, означает, что у нас есть будущее в этом смысле. Вечность, как таковая, преобразуется в поэтическое возбуждение, либо психотерапевтическую тревогу. То и другое прорабатывается со специалистами, которые помогут подобрать соответствующую диету, режим дня и конструкты поведения. Далее, можно уже с чистой совестью пить пиво и не рассуждать о Последних вопросах.
6. Библейское Откровение имеет человеческую форму.
"Что есть человек, что Ты помнишь его?" (Пс. 8.5)
Нужен, ли человек Богу? Может ли Бог уничтожить мир вместе с человеком и построить другой? Скажем, не утопить, так удушить, иль заморозить, в самом деле? А с другой стороны этот "каверзный", а может и наивный вопрос грешного человека, - а что простить не можешь? Любишь, Господи, беленьких, да гладеньких,- куда нам "шероховатым" до Твоих "пушистиков" или истовых членовредительных героев!
В современном мире, в расхожих мнениях нет Откровения в этом смысле. Человек остается подчиненным некоторым Общим Процессам Мироздания... Таинственным и Могучим. Боги, конечно, приоткрывают что-то человеку, но, по-существу, творят, что хочут и потому могут, всегда смести грешное и заблудшее человечество с лица Земли, яко, динозавров...
Внутренняя содержательность человеческой жизни сводится к биологии и, даже, ботанике, - рождение, взросление, поступки, некоторые накопления, затем, дряхление, рассыпание, выбывание сначала из круга более молодых людей, затем из товарищества организмов успевающих плотью, умирающих и погружающихся в забвение. Случается, конечно, более перспективная социально значимая память о человеке, но богословское ее значение невелико, поскольку неведомый Бог творит, что хочет, а что Он хочет, - черт Его знает. А потому, главная задача "верующего человека" - познать внутреннюю метаморфозу своей жизни и осуществить ее, - от бытия к жизни до бытия к смерти. А дальше "полный Фейербах" или абсолютный Халифат, - это уже культурные, то бишь темпераментнтные различия ввиду нарисованной индивидуальной перспективы.
В библейском откровении человек есть образ и подобие Божье. Поскольку Бог "связан" с человеком узами не только природы, но и чести, Он не может "бессовестно" уничтожить человечество. Здесь, главная ошибка всякого рода "богоподобных личностей" способных "вырубать" свою совесть, чего никогда не делает Бог. Это первое.
Второе, дар Божий человеку, дан в свободе. Человек способен увидеть Его, осмыслить и осуществить в своей жизни, давая, тем самым, свободу Промыслу Самого Бога. Но, может и не брать, жить природным, особым существом, стихийно или экспериментально, в некоторой перспективе, пространства и времени. Третье, Бог в Пасху говорит о Себе в словах и делах избранного человека; преемственность жизни таких людей не прекращается.
В этом смысле Библейское откровение всегда разделяет мир.
"Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение" (Лк. 12.51)
Событие Бога в мире имеет Пасхальную форму, - форму Перехода, Прохождения, спасительного Прыжка.
В Пасху Бог являет очевидную гибель, но в ней же спасение. В Пасхе всегда есть спасительный шанс, человеческий шанс, и, в этом смысле, Пасха является определяющим событием для универсальных категорий Добра и Зла. Библейское выражение "добро и зло" означает "все, что угодно", то есть Бытие не абстрактное, но различаемое и претерпеваемое и проживаемое человеком в даре слова Божьего. Именно такое бытие сопутствует человеку и другого нет! Именно этому бытию человек способен возносить хвалу, вслед за Ангелами Божьими. Или не возносить. Уходить и прятаться в собственное "этическое пространство" на "отвоеванных территориях" что не отменяет требования универсальной, то есть Исходной человеческой морали, которая объявляется некоторым реликтовым или эсхатологическим фактором.
Добро и зло, именно в Пасху "сцепляется с человечеством" обнаруживается светом одних и тьмой другим и соответствующей задачей просвещения. Мораль именно Пасхальный, а никакой другой шанс человечества. Бог, Исхода, никогда не уничтожает грешника, но предупреждает, дает время вырасти греху, вплоть до последних очевидностей, в которых еще более очевидно являет спасение.
"И увидел фараон, что сделалось облегчение, и ожесточил сердце свое, и не послушал их, как и говорил Господь.
(Исх.8:15)
"А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать" (Рим. 5. 20)
"Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные" (Евр. 4. 12)
"Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3.16)
7. Греческое понятие суда (krisis ) предполагает особое разбирательство дела. Krino, - собственно, отделять, выбирать. Изымать человека из привычного контекста его жизни в режим ответа представителям власти. Промоделировать это можно "вызовом на ковер" сотрудника, или на педсовет школьника, либо его же - "поговорить" после уроков со "смотрящим" на заднем дворе школы. Здесь акцентирована сама процедура необратимого разрушения обычного течения жизни, нативности, которая для греческого сознания всегда существенна, поскольку человек всегда есть soma, - живое дышащее, уязвимое тело, плоть, включенная в мировой контекст жизни многих других тел, но которое избирают боги в своих целях и наделяют ответственностью, - принуждают выполнить определенную "роль". Человек несет эту роль, как свою личину (prosopon) И здесь его Судьба. Суд состоит в опознавании и выполнении своей роли, но, также, в обнаружении слабости, неведения, "соматичности" человека перед замыслом бессмертных богов, которые способны принимать во внимание человеческие слабости, даже заботиться, в чем, собственно, заключается милость (eleos) Тем не менее, базовое разделение между Небожителями и земнородными остается. Первые блаженны и бессмертны, вторые, - погружены в заботы, страдания и обречены смерти. Суд являет подобное различение вне человеческого представления о временах и сроках, и здесь страшная и величественная человеческая Судьба.
Ивритский термин "mishpat" более архаичен, объемен.
Корень "sft" имеет значения бичевать, казнить, судить, но и защищать, заступаться, управлять.
С ним связано существительное "sof" - окончание, конец, последнее, сущность.
Именно этот термин мы встречаем в Исходе (15. 22) в виде "jam-suf " - Тростниковое море, или воды Суда необратимо разделившие евреев и преследовавших их египтян.
"И как было во дни Ноя, так будет и во дни Сына Человеческого: ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и пришел потоп и погубил всех. Так же, как было и во дни Лота: ели, пили, покупали, продавали, садили, строили; но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех" (Лк. 26-29)
Так случилось в Египте, где были явлены несомненные гибель и спасение, спасение среди гибели в простом человеческом действии, связанном с жертвоприношением. Также и в пустыне, наполненной змеями, в Иерихоне, во время погрома израильтянами, в Иерусалиме во времена Иехонии и Седекии. Также в пришествие Сына Человеческого.
"В тот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад. Вспоминайте жену Лотову. Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее. Сказываю вам: в ту ночь будут двое на одной постели: один возьмется, а другой оставится; две будут молоть вместе: одна возьмется, а другая оставится; двое будут на поле: один возьмется, а другой оставится (Лк. 17. 31-36)
Два дома будут рядом. Один устоит, а другой рухнет под напором разлившихся вод.
Евангельские слова подчеркивают обессмысливание приемов и практик повседневной жизни. Привычные "интеракции" и "расстановки", весь обозримый опыт существования, вдруг, "зависают" в непостижимой ауре Грядущего. Эту перемену атмосферы знает Эклессиаст и удивительно точно выражает Чехов, - неизменность мира, невыносимый покой в скушную и душную минуту будничного взгляда, последнего поворота головы перед надвигающейся катастрофой.
О, какой День! "День тьмы и мрака, день облачный и туманный: как утренняя заря распространяется по горам народ многочисленный и сильный, какого не бывало от века и после того не будет в роды родов. Перед ним пожирает огонь, а за ним палит пламя; перед ним земля как сад Едемский, а позади него будет опустошенная степь, и никому не будет спасения от него" (Иоиль 2.2-3)
"Я придавлю вас, как давит колесница, нагруженная снопами, - и у проворного не станет силы бежать, и крепкий не удержит крепости своей, и храбрый не спасет своей жизни, ни стреляющий из лука не устоит, ни скороход не убежит, ни сидящий на коне не спасет своей жизни. И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день, говорит Господь (Ам. 2. 13-16. Ср. Мк. 14. 51-52)
"Я стесню людей, и они будут ходить, как слепые, потому что они согрешили против Господа, и разметана будет кровь их, как прах, и плоть их - как помет. Ни серебро их, ни золото их не может спасти их в день гнева Господа, и огнем ревности Его пожрана будет вся эта земля, ибо истребление, и притом внезапное, совершит Он над всеми жителями земли" (Соф. 1. 17-18)
"В тот день отнимет Господь красивые цепочки на ногах и звездочки, и луночки, серьги, и ожерелья, и опахала, увясла и запястья, и пояса, и сосудцы с духами, и привески волшебные, перстни и кольца в носу, верхнюю одежду и нижнюю, и платки, и кошельки, светлые тонкие епанчи и повязки, и покрывала.
И будет вместо благовония зловоние, и вместо пояса будет веревка, и вместо завитых волос - плешь, и вместо широкой епанчи - узкое вретище, вместо красоты - клеймо. Мужи твои падут от меча, и храбрые твои - на войне. И будут воздыхать и плакать ворота [столицы], и будет она сидеть на земле опустошенная (Ис. 3. 18 -26)
"И для вас, священники, эта заповедь: если вы не послушаетесь и если не примете к сердцу, чтобы воздавать славу имени Моему, говорит Господь Саваоф, то Я пошлю на вас проклятие и прокляну ваши благословения, и уже проклинаю, потому что вы не хотите приложить к тому сердца. Вот, Я отниму у вас плечо, и помет раскидаю на лица ваши, помет праздничных жертв ваших, и выбросят вас вместе с ним (Мал.2:1-3)
" Живу Я! говорит Господь Бог; за то, что овцы Мои оставлены были на расхищение и без пастыря сделались овцы Мои пищею всякого зверя полевого, и пастыри Мои не искали овец Моих, и пасли пастыри самих себя, а овец Моих не пасли, -
за то, пастыри, выслушайте слово Господне.
Так говорит Господь Бог: вот, Я - на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их, и не дам им более пасти овец, и не будут более пастыри пасти самих себя, и исторгну овец Моих из челюстей их, и не будут они пищею их.
Ибо так говорит Господь Бог: вот, Я Сам отыщу овец Моих и осмотрю их.
Как пастух поверяет стадо свое в тот день, когда находится среди стада своего рассеянного, так Я пересмотрю овец Моих и высвобожу их из всех мест, в которые они были рассеяны в день облачный и мрачный.
И выведу их из народов, и соберу их из стран, и приведу их в землю их, и буду пасти их на горах Израилевых, при потоках и на всех обитаемых местах земли сей.
(Иез.34:8-13)
"Горе желающим дня Господня! для чего вам этот день Господень? он тьма, а не свет, то же, как если бы кто убежал от льва, и попался бы ему навстречу медведь, или если бы пришел домой и оперся рукою о стену, и змея ужалила бы его. Разве день Господень не мрак, а свет? он тьма, и нет в нем сияния. Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если вознесете Мне всесожжение и хлебное приношение, Я не приму их и не призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от Меня шум песней твоих, ибо звуков гуслей твоих Я не буду слушать. Пусть, как вода, течет суд, и правда - как сильный поток! (Ам. 5. 18-24)
Павел предупреждает: День Господень приходит как тать, как ночной отвязный грабитель. (1 Фесс. 5.2.)
Этот образ взят из Исхода, первых развернутых комментариев на убийство (Исх. 22.2.) Тот, кто идет в дом ночью, готов уничтожить всех обитателей внезапно. Именно с этим стихом связаны евангельские заповеди о бодрствовании.
"Вы знаете, что если бы ведал хозяин дома, в который час придет вор, то бодрствовал бы и не допустил бы подкопать дом свой" (Лк. 12. 39)
"Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком. Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин. 10.10-11)
Да сбудется слово Отца: " из тех, которых Ты Мне дал, Я не погубил никого" (Ин. 18. 9)
Отсюда заповедь. " Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру;
чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими.
А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте"
(Марк.13:35-37)
"Но вы, братия, не во тьме, чтобы день застал вас, как тать" (1 Фесс. 5. 4)
" Посему свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех, ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию (Деян.20:26,27)
8. Ну, вот, теперь мы можем поговорить о настоящих событиях.
Первый мой тезис таков, в Украине идет гражданская война и это закономерный плод нашей христианской жизни. Это тот плод познания добра и зла, который мы не должны были вкушать ни при каких условиях по заповеди Божьей, но все-таки обратились и посмотрели и повелись и, ныне кушаем явно и с удовольствием, даже гордимся собственным величием. Это, при том, что нам дано было время, выросло новое поколение людей, окормленное политически независимой церковью, ныне активно делящихся противоречивыми эмоциями,- "укров бьют!" и "колорадов мочат!" У нас, правда, могли быть другие плоды. Значит, дело не в политической свободе церкви, о которой было сказано так много слов, но в самой церкви, как предупреждал неоднократно в последние годы отец Александр Мень.
Второе, апостольский призыв к примирению.
" потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы - посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом.
(2Кор.5:19-21)
Примирение выше жертвоприношения в любом виде.
" Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя,
оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.
Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу;
истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта.
(Мф.5:23-26)
Отсутствие действенного примирения в христианской жизни, означает святотатство.
" Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил ему.
Раб же тот, выйдя, нашел одного из товарищей своих, который должен был ему сто динариев, и, схватив его, душил, говоря: отдай мне, что должен.
(Мф.18:27,28)
Иоанн суммирует в жестком тезисе:
" Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей".
(1Иоан.3:15)
Но, если, человек сам в себе духовно мертв, что он делает в церкви? И, если, христиане убивают христиан, то, что они "вкушают" в Евхаристии? И что такое их Евхаристия?
Третий тезис, касается, собственно, церкви. Есть такое понятие, - мерзость запустения.
"И утвердит завет для многих одна седмина, а в половине седмины прекратится жертва и приношение, и на крыле святилища будет мерзость запустения, и окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя" (Дан. 9.27)
Дьявол может прийти в церковь и расположиться очень комфортно, к удовольствию своему, мира и клира. Но при этом начинает порочить само Имя Святого.
" Слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский!
К чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу.
Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?
Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие - и празднование!
Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их.
И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови" (Ис.1:10-16)
" Как! вы крадете, убиваете и прелюбодействуете, и клянетесь во лжи и кадите Ваалу, и ходите во след иных богов, которых вы не знаете,
и потом приходите и становитесь пред лицем Моим в доме сем, над которым наречено имя Мое, и говорите: `мы спасены', чтобы впредь делать все эти мерзости.
Не соделался ли вертепом разбойников в глазах ваших дом сей, над которым наречено имя Мое? Вот, Я видел это, говорит Господь.
Пойдите же на место Мое в Силом, где Я прежде назначил пребывать имени Моему, и посмотрите, что сделал Я с ним за нечестие народа Моего Израиля.
(Иер.7:9-12)
Итак, если мы наблюдаем драку, смертоубийство, то это печальные вещи, просто мерзости человеческие, переживаемые, устраняемые во всех последствиях по слову Бога, через соответствующий суд и оглашение и покаяние. Но, если воровство, убийство сопровождает извращение суда, если террористы, наемные убийцы прячутся среди мирных жителей, целуют образ Божьей Матери, благословляются у алтарей, то мы имеем дело с мерзостью запустения.
Господь в этом случае говорит прямо и очень жестко, - горе лицемерам, святошам, лжепророкам, - живым гнилым трупам в подбеленых одеждах, льющих ложь как воду, дышащих смрадом и не замечающих того, что над ними кружат стервятники. Через них открывается Ад на земле.
Что можно сделать в условиях необъявленной полномасштабной войны? Можно ли призвать воюющих к миру? Что может сделать церковь?
Сделать можно многое. Назвать конфликт своим именем. Установить его причины с точки зрения Евангелия. Назвать главных участников поименно и призвать их к ответственности. Определить дисциплинарные меры, для безответственных христиан, боевиков, политиков, священников. Кто этим будет заниматься, вот, в чем вопрос?
Парламент у нас - уже не место для дискуссий. Что с церковью? Алтарь, где присутствует Распятый и Воскресший, может ли стать местом, для диалога христиан на горячую тему, так, чтобы "все карты на стол" и выслушать друг друга и прийти к общему мнению?
Есть ли церковь Слова Божьего среди нас? Может ли она донести свою позицию до воюющих сторон, так чтобы встать между ними, как это делали священники и монахи в Киеве? Получиться ли, что либо дельное, если христиане, попробуют установить истину и высказать ясно свое мнение?
Я скажу, что будет.
Если Дух Божий есть между нами, Он откроет истину и путь и жизнь.
Если же этого не получиться, значит, церковь потеряла свою соль и заслуживает того, чтобы быть брошенной под ноги оскорбленных, ужасно мотивированных людей, идущих убивать друг друга.