В Олимпии
стихи читал поэт,
лицо  подняв к седому поднебесью.
Из глаз его струился смелый свет,
но руки - 
           руки были интересней.
Они  то вдаль указывали путь,
где виделись иного цвета вёсны,
то градусника стряхивали ртуть,
то резко поднимались, будто вёсла,
а то  кого-то рядом в пустоте
сшибали с ног приёмом карате...

Кричал народ:
- Венок ему на лоб!
И вдруг поэт,
              уж мраморный отчасти,
взглянул направо - 
                   там молчал Эзоп,
с улыбкой потираючи запястья.