Сумрак в трактире пахнет крепким вином и дешевым пивом. Он гудит десятками голосов, переливается басистым смехом, а где-то в тени местный певец бодро выводит куплеты.
Я сделала глоток вина и откинулась на спинку стула. День выдался не из легких. Через мою палатку за сегодня прошло около сотни страждущих. Что характерно, в этой дыре снова не оказалось того, что мне нужно. Следующая зацепка находится в Равене, в трех неделях пути по морю либо в двух днях по железной дороге. Но железную дорогу Обморск-Равен торжественно откроют только через месяц.
А до дня, который я иронично называю «день моего рождения» осталось слишком мало времени.
Ко мне подошел Гук и жестами попросил пересесть за столик в другом конце зала. Мне нравится этот несчастный парень, но куда-то идти у меня нет никакого настроения. Я отрицательно покачала головой, и Гук странно побледнел. Он попытался еще жестами сказать что-то об опасности, потом долго посмотрел на меня, махнул рукой и с поклоном удалился.
Стоило мне приступить к горячему, как дверь в трактир распахнулась, и в зал с гиканьем ввалилась шумная компания, сметая столы и опрокидывая зазевавшихся посетителей.
Меня опрокинули тоже.
Огромный бритоголовый парень, совершенно не обремененный интеллектом, видимо, главарь этой шайки, притянул к себе испуганную дочь трактирщика и начал очищать ее от одежды.
Вообще, я умею держать себя в руках. Но в этот раз я чуть не вышла из себя.
В груди толчок, и сразу вспыхнули глаза. Я очень медленно поднялась и сняла капюшон. Голодный демон шептал мне, с какими брызгами разлетится бритая голова главаря, когда он приставит револьвер к своему виску. Мой демон искушал меня.
В нескольких футах позади бритоголового бандита застыл Гук. Он держал в руках вилы, был бледен и со смертным ужасом смотрел на меня. Демон мгновенно опьянел.
Засов. Замок. Защелка.
А бритоголовый даже не почувствовал опасности. Он только заметил меня.
– Смотри, какая краля! – он толкнул кричащую девчонку заросшему верзиле, подошел ко мне, положил руку на талию и начал предлагать различные пошлости.
Толчок в груди. Слетела защелка.
У меня в сапоге мой нож. Этот урод даже не поймет, что станет его смертью.
Конфликту было суждено разрешиться самым неожиданным образом. Дверь отлетела к стене, и в трактир ввалился человек с сумасшедшим взглядом и пышными черными усами. Они топорщились и зло подрагивали, видимо, от невысказанных вслух проклятий.
«Дэвид!» – воскликнул усач и устремился к перевернутому соседнему столику. – «Как славно, что ты здесь! Помнишь, ты бумажник у меня одолжил? Верни сейчас, я уезжаю, мне очень надо!»
Дэвид, белобрысый парень со смазливой физиономией, поспешил укрыться за спинами товарищей, у которых в руках железа было больше, чем у всей королевской гвардии. Но усач как будто не замечал этого, он шел напролом, не сводя полубезумного взгляда с Дэвида, а его правая рука то хватала левое плечо, то уходила за пазуху. Сейчас прольется кровь.
И не я ее пролью.
«Лучше Дэвиду отдать ему бумажник», – расслабишись, задумчиво сказала я в пространство. – «У господина Бретта на груди Черная Звезда».
Пальцы главаря впились мне под ребра. Сейчас подсечка, потом каблуком по лицу… Нет, не стоит.
Угрюмый парень со шрамом через глаз побледнел и в мгновение ока оказался рядом с Дэвидом. Бумажник был немедленно возвращен владельцу под бормотание: «произошло недоразумение, Ваше Магичество», «наш друг не особо умен, Ваше Магичество», «мы не будем вас больше беспокоить, Ваше Магичество», «здравствуйте, Ваше Магичество», – и банда поспешно ретировалась, от волнения забыв на полу большинство обмундирования. Бритоголовый ухажер исчез в числе первых.
Перепуганный до смерти Жозеф держал свой бумажник и сжимал левое плечо. Бедняге было действительно плохо, иначе бы он сразу заметил меня.
– Вам надо бежать, мой друг?
– Тетта! – воскликнул Жозеф, стремительно приблизился и упал на стул рядом. – Что вы сказали им, Тетта?
– Что у вас на груди Черная Звезда, – с улыбкой ответила я.
– Неужели это так заметно? – простонал Жозеф, после чего спешно отхлебнул пива и закашлялся.
Я какое-то время непонимающе смотрела на него, а потом не могла сдержать смеха.
– У вас получилось!
– Нет ничего смешного, – продолжал кашлять Жозеф. – Эта дрянь вечная. А в Магистерстве все будто с ума посходили. Куда бы я ни приехал, отовсюду приходится бежать.
– Но это же Черная Звезда! Если рядом с вами на мага нападут, вы останетесь живы!
– Если рядом со мной будет маг, будьте покойны, Тетта, смерть меня найдет совсем другим способом.
Испуганный хозяин принес ужин для «Его Магичества». Бедный Гук все так же испуганно смотрел на меня и сжимал вилы. Я делала все, чтобы меня и правда считали «теттой» - немкой, немой. Наверное, бедняге было сложно осознать, что я не такая как он. Я, замолчав, коротко кивнула хозяину, и он с поклоном удалился. За ним, опомнившись, поспешил Гук.
Когда они ушли, я снова обратилась к моему другу, уже серьезно, указывая на его плечо:
– Маги совсем близко. Чем вы думали, когда собирались запустить Черную Звезду сейчас?
– Эти господа забрали мой бумажник, – буркнул Жозеф и отхлебнул еще вина. Он достал из бумажника карточку и протянул мне. – Думаю, вы понимаете…
Одна сторона карточки была покрыта узором из рун, на другой был изображен пронзенный стрелой коршун. Я понимала. Это определенно была та самая книга, за которой семь лет охотился мой друг.
– Давайте угадаю, – очень медленно начала я. – Весь шум поднялся в Магистерстве, когда вы достали эту книгу?
Жозеф грустно кивнул.
– И что теперь?
– Еду в Равен, – вдруг быстро и резко заговорил он. – Там беру под мышку Гарри, и мы отправляемся в горы на поиски "бедной Агретты", вы же знаете, Тетта, как Гарри любит эти ваши легенды, а мне бы скрыться где-нибудь, маги редко бывают за горами, Тетта, они ненавидят горы!
Слово "Равен" отозвалось неприятной болью в голове. Демон зашептал мне, что за мной шпионят.
– И по дороге вы решили заехать в Обморск, – скептически заметила я.
Жозеф вцепился в плечо и вскочил со стула.
– Да, это самый короткий путь. Отсюда три часа пути до гор – скорее бы добраться до гор! – там не особо приятный путь, зато есть неплохой перевал, с которого можно спуститься прямо к городу. Правда, часть пути придется пройти по проклятой земле, но там пути часа два, и…
Последние слова он говорил, вылетая из трактира. Я кинула на стол горсть серебряных монет и последовала за ним.
Когда я была у конюшни, Жозеф уже скрылся за поворотом. А когда я выезжала со двора, с другой стороны к трактиру подъехали три всадника в бордовых магистерских плащах.
У выезда из города я открыла защелку кошачьего лаза, и от сердца к запястью протянулась нить, которая, выйдя из ладони, соединила меня с маячком в голове моего друга. Через час я нагнала его. Он остановился в придорожной гостинице выпить воды и сменить загнанную лошадь.
Маги остались в Обморске, поэтому плечо уже не беспокоило Жозефа. Его глаза были спокойными и насмешливыми, а подкрученные усы степенно лежали над узкими губами.
Увидев меня, он пошутил про то, что маги упустили хорошую ищейку. Он был рад видеть меня снова, хотя и удивился, что мне тоже надо в Равен. «И по дороге в Равен, Тетта, вы решили заехать в Обморск?» – смеясь, повторил он мой вопрос, не ожидая ответа.
Остаток вечера мы провели, пересказывая друг другу истории за полгода, которые мы не виделись. Я говорила о диких людях и домах с привидениями, Жозеф – о Гарри и Дике, о драгоценной книге и облаве Магистерства. Я даже не бралась считать, сколько раз за вечер повторялась фраза "не зря говорят, видишь мага – у тебя неприятности". У Жозефа с ними были очень натянутые отношения. У меня тоже.
На следующее утро мы достигли спасительных гор. А через пять дней стояли на перевале, с которого, и правда, был виден Равен. К нему через лес вела стрелка дороги, и довольный Жозеф говорил, что ужинать сегодня мы будем в таверне у Хромого Билла, где за пять медяков подают отменные отбивные.
Но что-то, может быть, огромная раскрытая книга, с которой он постоянно сверялся, рисуя знаки спокойствия на лбах лошадей, подсказывало мне, что сегодня до Хромого Билла мы не доберемся…