Касаткин Андрей Александрович : другие произведения.

Трон и корона. (отрывок)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  ДАРКЕН
  
   В замке Даркен царила полная тишина. Тут всегда было тихо, ибо это место было мрачным как по своей многовековой архитектуре, так и по нагнетающей атмосфере. Тем более что этот замок находился на окраине Королевства Мовэрия, словно ненужный придаток. На самом деле он был нужный, и даже необходимый. Хотя и нельзя так говорить о замке, некогда служившем жильем для королей. В этом месте находили свой приют многие царственные особы. Кто-то находился тут добровольно, но кого-то наоборот отправляли сюда в кандалах в качестве отбывания наказания. Некоторые тяжело умирали в подземелье. Если бы простой люд узнал о том, как иногда складывается судьба особ королевской крови, по каким-то причинам, павшим в немилость! Сколько слез здесь проливали принцессы, герцогини, леди.... Сколько крови здесь было пролито.... Сколько раз эти мрачные стены видели, как роняют честь... или отбирают ее силой. Это была элитная тюрьма для королевских особ. По крайней мере, из этого замка сделали эту тюрьму.
   Замку было не менее семи столетий. Никто точно не знал, при каком государе был возведен этот замок, и для каких целей. Либо для жилья, либо специально для содержания тут преступников. Да это уже никого и не волновало. Важно было то, какую роль играла эта черная глыба в истории. Здесь было самое страшное подземелье, а в Темной башне - самая ужасная темница. И хорошо охраняемая темница - здесь базировался огромный вооруженный гарнизон, который стерег важных арестантов, посягавших на корону.
   Даркен представлял собой высокое древнее сооружение с бойницами, которое было окружено по всему периметру высоким каменным забором и массивными вратами. Сооружение напоминало скорее темницу, чем родовое жилище. Лишь Центральная Башня была пригодна для жилья. По своему великолепию она могла посоревноваться со многими королевскими апартаментами.
   Замок стоял на возвышении, таким образом, его видели издалека. Только некому было его высматривать, потому что поблизости никто не жил. Этот замок пытались брать приступом не один десяток раз, но все попытки терпели полное фиаско. Даркен со всех сторон окружали глубокие рвы, наполненные мутной водой, где по сей день на дне покоятся кости воинов, которым суждено гнить в этой жиже еще многие века. В королевстве поговаривали, что в этом замке живут привидения, а во рвах живут страшные монстры, которые пожирают заблудившихся людей. Но чаще всего ходила молва о страшных подземельях этого замка. Если вы зайдете в паб, любой хозяин заведения, не откажется вам рассказать одну из множества страшных историй о бедолагах, погибших в казематах .... и шепотом, под кружку доброго крепкого эля, расскажет о несчастной судьбе детей почившего с миром короля Эдинга VII.
  
   В полутемном зале Центральной Башни находилось три человека: два ребенка - мальчик и девочка, и мужчина сорока пяти лет, но выглядевший старше своего возраста. Мальчик сидел за столом и читал толстую книгу в старинном переплете. На вид ему было лет десять. Девочка со светлыми распущенными волосами сидела на кровати и вышивала, прислушиваясь к чтению мальчика, который приходился ей братом. Она была прекрасна. Хотя ей было всего 11 лет - она была чудо как хороша, и красота эта была совсем не детской. В ней видно было благородство. Ее белое лицо выражало аристократизм и недетский ум. Длинные пальчики проворно работали с иголкой.
   Мужчина, которого звали, лордом Дэцимусом, задумчиво сидел в углу, закрыв глаза. На нем был зеленый костюм и дорожные сапоги, с которыми он не расставался, хотя и давно не отправлялся в дорогу. Его верный меч, неоднократно спасающий ему жизнь, покоился в ножнах. Он не расставался с ним даже во сне. Таков был удел лорда - охранять этих детей-узников. Детей, которых отправили в изгнание в этот замок, где им суждено жить в полной изоляции от мира. И он такой же узник как они.
   Когда мальчик закончил читать раздел жизнеописания одного святого, он вопросительно посмотрел на лорда Дэцимуса. Мальчика звали Виргиний. Его сестру - Диана. Мужчина молчал. Он по-прежнему не открывал глаз, слушая чтение. Блики света от огня в камине, играли на его лице. Так продолжалось минут пять. Наконец лорд открыл глаза и поочередно посмотрел на детей: сперва - на девочку, а потом на мальчика, словно проверяя, на месте ли они. После этой процедуры он поднялся на ноги и начал свою речь следующими словами:
  - Виргиний, вы знаете, что мы с вашим отцом, достойнейшим королем Эдингом VII, были близкими друзьями. Я знал также хорошо и вашу матушку, которой не суждено было пережить свою двадцать третью весну...
  - К чему вы мне все это говорите сейчас? - спросил мальчик, откладывая книгу.
  - Пришел час, Ваше высочество, узнать, наконец, всю правду. Сейчас вам 10 лет. Время бежит вперед, и события опережают все на свете.
   Лорд Дэцимус подошел к удивленному мальчику и преклонил пред ним одно колено, рассказывая дальше:
  - Когда ваш царственный отец находился на смертном одре, и смерть уже стояла за его спиной, я находился подле него. Все это время я был рядом, держа его за руку. Вам было тогда четыре года. Вы лежали в своей комнате. Я как сейчас помню ту ночь. Тогда была гроза. Само небо противилось уходу вашего отца. С неба раздавались такие раскаты грома, что закладывало слух. Будто из пушек палят... У вашего отца была горячка. Жить ему оставалось всего час - так сказал лекарь Бонго. Он ошибся в расчетах. Король скончался через 20 минут. Вы простите меня, Ваше высочество, что рассказываю вам такие вещи....
  - Прошу вас, продолжайте, сэр Дэцимус, - нетерпеливо попросил мальчик, заинтересовавшись.
  - Ваш отец сказал мне перед смертью следующие слова. Вот они, слово в слово: "Мой верный друг, мне не встать с этого ложа. Воргу суждено, чтобы я отошел к нему. Значит, пришел мой час. Не суждено мне воспитать своих детей и научить наследника мудрости. Мне нелегко умирать, зная, что Королевство находится в опасности. Мой кузен Джозеф давно метит на мою корону. Мне не оставалось ничего другого, как назначить его Регентом-правителем, пока мой старший сын Виргиний не достигнет 10 лет и не сядет на трон. Сбылась мечта кузена. Завещание уже составлено". Прошептав эти слова, ваш отец умер. Ваше величество, пришла пора именовать вас этим королевским титулом, потому что вы, и никто другой, должны заменить вашего отца на престоле. Вы - король, и я прошу у вас прощения за то, что скрывал от вас это годами. Я надеюсь на ваше милосердие, государь. Но если вам будет угодно казнить меня прямо тут - на то ваша воля.
  - Милорд, да что вы говорите! Казнить вас? Вы меня воспитали... Вы нам как отец родной! - воскликнул мальчик со слезами на глазах.
  - Тогда я клянусь вам, мой король, в том, что отныне и до моего смертного часа, этот меч будет служить вам. И если вы решитесь попытаться покинуть это место - я сделаю все возможное чтобы помочь вам в вашей борьбе - торжественно проговорил лорд Дэцимус, держа перед мальчиком извлеченный меч, исписанный старинными рунами. Никогда еще на этом благородном лице, украшенном усами и бородой, в глазах не стояли слезы. В данной мгновение он позволил себе эту вольность. Лорд Дэцимус был растроган этим мгновением. Его друг был мертв, но лорд Дэцимус продолжал выполнять свои обеты, данные умирающему.
  - Сэр, выходит - я король? - неуверенно спросил мальчик. - За что же тогда нас сослали в это место? Значит, король Джо занимает свой трон незаконно? Я не понимаю.
  - Согласно завещанию, которое написал ваш царственный отец, Джозеф должен был занимать пост регента и не более. Сроком на 6 лет, пока вам, Ваше величество, не исполнится 10 лет - возраст.....
  - Возраст, достигнув которого можно вступать на престол, - договорил мальчик.
  Лорд Дэцимус молча кивнул, подтверждая сказанные слова. Он спрятал меч в ножны и поднялся на ноги.
  - Милорд, хоть мне всего и десять лет, но я знаю, что величать меня королем нельзя до коронации. Значит, обращайтесь ко мне как раньше. Признаться, для меня все это звучит как какой-то розыгрыш. Я никогда не думал, что имею права на трон...
  - Джозеф узурпировал власть и насильно изгнал вас, - сказал сэр Дэцимус. - Вы имеете все права на трон отца.
  - Все очень запутано..... я не понимаю, сэр! - вскричал мальчик. Он вскочил из-за стола и выбежал из комнаты. Грохнула дверь - мальчик выбежал на улицу.
   Лорд Дэцимус не спешил догонять наследника. Он знал, что в этих стенах мальчик в безопасности. Виргиний жив до тех пор, пока это входит в планы короля Джо. Когда Узурпатору стукнет в голову избавиться от угрозы, исходящей от мальчика - он пришлет сюда убийц, или отдаст приказ любому стражнику, и те без слов сделают свое дело. При таком стечении обстоятельств эти дети будут обречены. И никакой рыцарь не сможет защитить их. Вот почему лорд Дэцимус не говорил правды Виргинию. Как только мальчик узнает правду, и боже упаси - заявить о своих правах - он будет убит. Этого и боялся рыцарь Дэцимус. Может быть, в глубине души он и готовился к тому, чтобы умереть, защищая этих королевских детей.
  - Виргинию нужно прийти в себя, - сказала Диана, внимательно посмотрев на сэра Дэцимуса.
  - А тебе? - понимающая улыбка коснулась губ лорда.
  - Я знала, что мой брат когда-нибудь станет королем, - ответила девочка, снова занявшись вышивкой, и делая вид, что ничего не произошло.
  - Ты так же красива, как и умна, Ди. Настоящая принцесса - улыбнулся лорд Дэцимус. Девочка мельком глянула на мужчину и сразу же отвернулась. На ее щеках промелькнул румянец. Слова рыцаря льстили этой молодой девочке.
   У лорда иногда сердце обливалось кровью, когда он смотрел на этих несчастных детей, которым суждено было коротать свои дни в этом страшном месте. Слава Богам, что здесь была огромная библиотека, чудный повар и забитый продуктами погреб - все это поддерживало жизнь в этих людях. Кроме того, иногда, рискуя своей головой в прямом смысле этого слова, с сэром Дэцимусом разговаривал один из стражников по имени Гаюс, который периодически ездил в столицу и рассказывал обстановку в стране. Этот человек уже был потенциальным сторонником сэра Дэцимуса - а значит и наследника Виргиния.
   Каждый месяц происходила смена караулов. Вся смена кроме Гаюса, покидала свою службу, освобождая место для других стражников. Гаюс нес свою службу в замке еще задолго до прибытия сюда Дэцимуса с детьми и был там вроде ветерана. Гаюса не повышали по службе, да он этого и не хотел. Ни семьи, ни дома у него не было, так что ровным счетом ничто не мешало его беспечной жизни и мирной службе в замке Даркен. Гаюс познакомился с лордом Дэцимусом в первый день прибытия этих особо важных арестантов. Не смотря на то, что начальник гарнизона строго-настрого всех предупредил не заговаривать с узниками, Гаюс наплевал на этот приказ и от души разговорился с лордом. Дэцимус увидел в нем интересного и полезного собеседника.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Столица королевства Мовэрия - Занта
  Король Джозеф
  
   В королевских апартаментах, обитых золотой и серебряной драпировкой, на огромной двухместной кровати с паутинообразным полупрозрачным балдахином из дорогого пурпурного материала, возлежал высокий крепкий коротко стриженный мужчина в красных одеждах, расшитых золотом. Одеяние мужчины было испещрено драгоценными камнями. Он выглядел на лет пятьдесят, не больше. В одной руке этот человек держал огромный серебряный бокал с красным вином, куда могло уместиться полторы бутылки, а другой - обнимал лежавшую рядом обнаженную прелестную девушку. Мужчина смотрел на огонь, весело пляшущий в камине. Его лицо в этот момент выражало алчность и власть. Надменнее этого лица трудно было себе представить. Его боялась вся Мовэрия, и он это знал. Боялись не только потому, что он был злой, коварный и бесчувственный человек, а и потому, что в его руках оказалось полмира. Полмира в руках безумца. Мужчине стало очень смешно, но лицо оставалось расслабленно-серьезным. Девушка с молочной кожей тихо постанывала, массируя руками то свои белоснежные груди с розовыми торчащими сосками, то клитор, - но на мужчину это не производило никакого эффекта. Он сейчас был погружен в свои мысли. Перед собой он не видел ничего - ни сексуальных игр красотки, ни огня в камине, ни этой королевской спальни. Мужчина наслаждался своим положением и праздновал шестилетие своего правления страной.
   Внешность этого человека, которого шепотом называли Узурпатором Джо, выдавала черствого бездушного человека. Презрительная улыбка, игравшая на его губах, лишний раз подтверждала такую характеристику. Глаза с прищуром, надменно сжатые губы, мимика - все это выдавало его с головой. Он не выглядел весельчаком, ученым философом или благородным человеком. Он не был похож на добряка. Нет, этот человек был рожден для того, чтобы править, хоть и благородства в нем было очень мало... Вернее, для того, чтобы ему прислуживали. Власть - вот все что он любил. И он пользовался этим инструментом каждый миг. Характер у этого человека был холодный и жесткий. Но он мог быть вздорным. Даже капризным временами. Очень часто от его капризов многие плакали горькими слезами или умывались кровью. Таков был король Джозеф, презрительно прозванный народом Узурпатор Джо.
   За шесть лет правления народ его не то что не уважал или не любил, что еще можно было бы как-то понять, а ненавидел... но боялся. При других обстоятельствах такого правителя давно бы вздернули, но чернь была запугана. Король Джозеф знал, чем можно контролировать чернь. Только террор, насилие, тирания. Он был жесточайшим монархом во всем мире. С таким правлением он сильно рисковал сойти с ума через несколько лет. А не сошел ли он уже с ума? Все люди (или через одного) - которые получали неограниченную власть, впадали в разные формы безумия. И если говорить о короле Джозефе, то он казался безумнее всех своих предшественников. Этот человек наслаждался тем, что причинял боль другим...
   Красотка уже несколько раз сладко кончила. Ее молодое тело было покрыто потом, от которого сошел бы с ума любой юнец. Это был ангел во плоти. Пятнадцатилетнее дитя, которое занимало свой высокий пост в королевской иерархии. Девушку звали Стэлла, и она должна через неделю стать королевой, выйдя замуж за Джозефа. Он был первым мужчиной, который ее взял... Это было грубо и извращенно, как и любил Джо. Тогда еще это дитя не знало, какие утехи предпочитает ее повелитель. Для нее это было больно и непривычно. Но у этой девочки не было выбора. Тем более что ставка в этом была слишком высока. Стать королевой, родить королю сына - это ли не мечта любой дворянки? Стэлла очень быстро включилась в эти игры. Интересно, как бы она реагировала, если бы узнала где и при каких обстоятельствах погибли ее аристократические родители ... Официально они погибли во время прогулки на лодке... На самом же деле король Джозеф уже в который раз пользовался своей властью и удовлетворял свои волчьи аппетиты, руками грязных наемников. Если бы спросить его сейчас - для чего он это сделал? - вряд ли этот могущественный человек смог бы дать вразумительный ответ. Он сделал это для того чтобы помучить это дитя. Посмотреть на ее слезы. А он выступил в роли ее утешителя, человека, на чье плечо она могла бы склонить свою головку и выплакаться. Так что в какой-то мере это преступление было совершено для того, чтобы выставить себя в нужном цвете перед девушкой.
   Когда Джозеф осушил свой бездонный кубок, юная леди уже сладко спала. Но, тем не менее, это не помешало Джо разбудить ее, вогнав в ее попку свой пенис и входить в нее как в портовую шлюху. Девушка вскрикивала от боли, для нее это все еще было в новинку. Но это дитя очень быстро училось. Или портилось.
   Час был поздний. Все Королевство спало. А в королевских покоях царил разврат.
   Король Джозеф не ложился рано. Как и положено озабоченному делами монарху, он не мог ложиться отдыхать рано, пока не убедится в том, что проблемы народа решены, все прошения рассмотрены и все споры улажены. Вот и в эту ночь монарх занимался очередным государственным делом, все быстрее проталкивая свой член в узенький анал будущей жены.
   Согласно сожженному завещанию старого короля Эдинга, Джо должен был передать власть его сыну - Виргинию. Но Джо лучше знал, что нужно для народа. Нет, людям не нужен маленький несмышленыш, который еще не знает в этой жизни ничего. Королевству нужна жесткая рука, способная в случае чего не побояться усмирить бунт черни пролив при этом реки крови. Все во имя страны. Во имя монарха. Ради королевства. И для себя.
   - О, мой король! - вскричала Стэлла в момент сильного оргазма. А король продолжал входить в девушку с еще большим пылом. Этот человек был ненасытен. Он покусывал ее соски, обливал ее тело вином, после чего как дикарь вылизывал все, сосал ее клитор, неистово облизывал ее ступни и пальчики. Джо знал многое об искусстве любовных утех. Но ничто не длится вечно - наступил оргазм и у величайшего монарха.
   - Это было чудесно, милый, - прошептала Стэлла пятидесятилетнему мужчине. Король не захотел выражать своих эмоций. Он вновь наполнил свой кубок и подал девушке.
   - Мы что-то празднуем? - игриво спросила Стэлла, переводя дух. Она тяжело вздыхала и ее юная потная грудь играла в бликах света, гипнотизируя короля.
   - Годовщину смерти одного завещания, - ухмыльнулся король, пощипывая сосок леди. - Так что выпьем за справедливость, моя любовь.
   Справедливость в понимании короля Джозефа заключалась в том, что он занимал свой высокий пост, отстранив от этого бремени мальчика по имени Виргиний. И плевать на то, что мальчуган законный наследник. Джо лучше сам будет нести эту ношу. Для его богатырских плеч она не так тяжела, как для ребенка. Так что он расценивал свои действия как своего рода гуманизм.
   - Что за завещание? - спросила Стэлла, отхлебнув немного вина из королевской чаши. Сейчас она была просто превосходна - горящие глаза, длинные черные волосы, рассыпанные по белоснежной влажной груди... Это и привлекло к ней Джозефа. А еще ее характер. Непредсказуемый характер.
   - Может быть, когда ты станешь моей женой, я тебе и расскажу эту историю, душа моя. Может быть.... - улыбнулся король. - Но это все потом. А сейчас нам надо обсудить список приглашенных гостей. Ведь пир будет на все Королевство. Я хочу видеть за нашим свадебным столом всех своих вассалов, все рыцарство, всех вельмож. Мне нужно видеть их преданность.
   - Тебе нужны их мечи, - сказала девушка.
   - Ты знаешь все, - сказал Джо довольным голосом. Он нежно поцеловал свою нимфу в губы и приласкал языком ее левый сосок. - Вот за это я тебя и полюбил, крошка моя. Ты умна. Не то, что эти старые придворные шлюхи, которые нихрена не смыслят в делах, кроме как подороже отдаться. А вот ты будешь достойной королевой.
   - Не волнуйся, мой король, на пир съедутся все. Они не посмеют тебя оскорбить. Так что все предстанут перед тобой.
   - Перед нами. Я должен представить королевству свою избранницу. - король слегка прикусил и без того возбужденный сосок, что доставило девушке несказанное удовольствие.
   - Ты бы мог жениться на какой-нибудь заграничной принцессе или королеве. Я ведь простая дворянка. Мои родители... - на секунду она замолчала, вспомнив об утрате. - были простыми вельможами.
   - Твой отец был верным вассалом короля Эдинга, а значит и моим. Так что ты заслуживаешь быть моей супругой не меньше любой королевы. Мне не нужно другой, милая Стэлла. Ты - моя королева.
   К слову сказать, отец Стэллы, действительно был доблестным и преданнейшим вассалом короля Эдинга. Но он ненавидел Джозефа. И Джо это знал. Вот еще одна причина почему родители этой девочки были убиты... Король свел счеты с недоброжелателями.
   Джозеф осторожно развел ноги девушки и присосался к ее мокрому влагалищу. Крики оргазма заполнили эти апартаменты. Стэлла была на седьмом небе от наслаждения, которое разливалось по ее молодому телу. Она кончала раз за разом и просила короля: "Еще!", "Еще!". Джозеф и не думал останавливаться. После того как в Стэлле вновь был разожжен огонь, он взял ее еще раз.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Занта
  Марло
  
   Принц Марло, единственный наследник трона - по крайней мере так ему нашептывали верные ему лорды, метившие приблизиться к казне - вырос капризным мальчиком. Ему было восемь лет, но выглядел он довольно взрослым. Он был плотной комплекции, и на свои года был уже высоким ребенком. С возрастом он должен вырасти в сильного высокого мужчину.
   Принц играл во дворе с собакой. Друзей у этого мальчика было мало. Он не подпускал себе никого. Дети знатных вельмож, которые жили при дворе, боялись его. Поговаривали, что этот принц как-то раз, в качестве развлечения, заманил котенка, шилом выколол ему оба глаза и затем придушил на глазах у изумленных детишек. Но, это были всего лишь слухи. Мало ли что могут рассказать дети. Они ведь такие выдумщики и фантазеры.
   Марло кормил своего любимого черного пса по кличке Мортэ - так его назвал сам принц, и никто не посмел называть это черное чудовище иначе. Собака была очень большая, почти во весь рост мальчика. Порода собаки была довольно неопределенная, но морда очень смахивала на волчью. Где и при каких обстоятельствах появился этот пес - не знал никто. Может быть, характеры у них были похожие - кто знает - но этот пес любил принца. К собаке боялись приближаться, потому что он постоянно на всех бросался и норовил укусить. Мелких шавок он грыз просто для забавы. И лишь Марло этот черный пес подпускал к себе и разрешал себя гладить. Принц гордился своим псом. Он победоносно смотрел на своих одногодок, которые при виде этого пса разбегались кто куда. А Марло мог еще для поднятия себе настроения, сказать псу: "Взять", натравив его на какого-нибудь ребенка. После этого принц еще долго смеялся, вспоминая, как перепуганный до смерти мальчик или девочка убегали от зверя. Детишки жаловались своим родителям, но те не смели ничего говорить ни принцу, ни тем более, королю.
   Вот этот пес Мортэ и был другом принцу Марло.
   - За мной, Мортэ - сказал мальчик и повел своего пса на лужайку.
   Лужайка находилась за дворцом. Тут было зелено, тихо, свежо. Не было людей, которые временами просто бесили этого мальчика. В этом месте он мог спокойно посидеть, подремать, подумать обо всем. Он прилег на зеленую траву, предоставив псу полную свободу действий. Обрадованный пес побежал резвиться, а Марло предоставил свое лицо легкому ветерку.
   - Отдыхаешь, мой принц, - раздался уверенный голос. Марло уставился на внезапно возникшего паренька - почти одногодку.
   - Аа, это ты, Урик? - принц узнал своего дружка. - Только ты не боишься моего черного дьявола.
   - Если мой принц разрешит мне присоединиться к нему, я буду чувствовать себя более уверенно, - сказал Урик, осторожно поглядывая на пса, который злобно смотрел на чужака. Одно неосторожное движение или слово - и этот пес броситься на жертву.
   - Мортэ, гуляй, - скомандовал принц. Пес недовольно посмотрел на своего хозяина, словно недоумевая почему он не может цапнуть чужого, затем показал зубы Урику и побрел резвиться дальше. Но где бы пес не находился, он следил за Уриком.
   Урик был сыном лорда Брауна Теля, доверенного лица короля.
   - Что расскажешь, Урик?
   - Брайан и Томми назвали тебя сумасшедшим, Рамиль сказал что отравит твоего пса - а так все более менее спокойно.
   - Рамиль... Он правда так сказал? - переспросил принц, вынашивая в своей голове какой-то план. Урик, который уже изучил своего друга, знал, что принца посетила идея. Марло давно был в плохих отношениях с Рамилем.
   - Не сойти мне с этого места, мой принц.
   - Ты сам это слышал?
   - Да.
   - Повтори мне слово в слово, что сказал этот... Рамиль, - попросил Марло.
   - Рамиль сказал следующее: "Клянусь честью своих предков, я отравлю этого черного монстра, и мне все равно, что на это скажет принц Марло".
   - Похоже на Рамиля, - улыбнулся принц. - Он давно хотел показать свой характер. Но не знает на кого точит свой меч.
   Рамилю было четырнадцать, и он был физически сильнее и принца и Урика. Но, тем не менее, это не мешало время от времени слегка поколачивать этого задиру.
   - Где он сейчас? - спросил принц и его голос зазвенел сталью.
   - Во дворе. Тренируется на деревянных мечах.
   Принц вскочил на ноги. Командой подозвав пса к себе, он направился в сторону двора. Урик, в глубине души предчувствуя что-то нехорошее, последовал следом. По пути он постарался успокоить принца, но Марло был неумолим. Он молчал, поэтому никто не знал, что сейчас сделает этот горделивый мальчик королевской крови.
   Достигнув довольно огромного двора, на котором каждый полдень воины проходили тренировку, Марло увидел компанию ребят. Сейчас было еще рано, поэтому во дворе не было солдат. Только пятеро мальчишек - тоже из дворянских семей. Среди этой пятерки был высокий парень с длинным носом. Он выделялся из всей компании. Это и был Рамиль. Мальчики тренировались на палках, используя их в качестве мечей. Это были не совсем палки - они были изготовлены по форме мечей. Настоящую сталь им, конечно, еще не доверяли. Но, тем не менее, раз в неделю их тренировал мастер. Тогда они могли взять в руки легкий стальной тренировочный меч.
   При появлении принца в сопровождении псины и Урика, ребята опустили свои палки в оборонительной позе - чтобы защититься от нападения злого пса. Мальчишки почтительно поклонились принцу - этикет никто не отменял. Лицо Марло ничего не выражало. Урик же не скрывал презрения, когда глядел на Рамиля.
   - Упражняетесь? - ехидно спросил Урик. Ответа не последовало. Мальчики смотрели на псину, которая показывала клыки, но без команды хозяина не решалась рвануться в атаку.
   - Рамиль, ты ничего не хочешь мне сказать? - спросил принц.
   - Ничего, Ваше высочество.
   - А я слышал что хочешь, - не унимался Марло. - Ну, давай, скажи что ты говорил обо мне и моей собаке! Иначе я назову тебя публично трусом.
   - Ваше высочество, вы ведь знаете, что я не могу.... Если бы не были принцем....
   - Плевать! - вскричал Марло. Он подбежал к Рамилю и взял его за шиворот. - Говори мне в глаза, холоп, что тебе не нравится. Мне можешь рассказать все. В глаза мне смотри!
   - Простите, мой принц, - оправдывался Рамиль, которому совсем не нравилась перспектива обидеть принца.
   - Подлец! - кричал принц. - Вы все сборище мерзавцев, которые строят заговоры против короля. Вас всех надо перевешать вместе с вашими семьями. Говори, скотина, что ты там говорил о моем Мортэ? Я приказываю тебе, смерд.
   - Я не смерд, Ваше высочество. Я дворянин, - гордо проговорил Рамиль. Никто другой не рискнул бы перечить принцу, когда тот впадал в такой гнев. Но Рамиль был отчаянный парень. Тем более он не хотел терять свою репутацию перед друзьями. Эти слова еще больше разозлили Марло.
   - Нет, предатель, ты не дворянин! Ты проклятый пресмыкающийся червь! Стоит мне только приказать - и ты будешь лизать мне сапоги. Я могу сделать так, что ты и твои родители попадут в такую немилость, что вы будете жить в трущобах и зарабатывать себе на хлеб как самые последние холопы. Стоит мне сказать своему дяде, и твоя семейка пожалеет о том, что живет.
   Принц не сдержался и ударил Рамиля по лицу. Больше собаке и не нужно было чтоб воспринять это как сигнал к нападению. Молнией, какой-то черной фурией, он прыгнул на Рамиля. Принц едва успел отбежать. Собака вцепилась парню прямо в горло. Мортэ рвал его с остервенением, как своего кровного врага. Брызнула кровь. Острые зубы разорвали Рамилю артерию. Парень упал на колени, бессильно пытаясь оторвать от себя чудовище. Но силы уже покидали его. Он не успел даже крикнуть. Все что издавало его горло - какие-то гортанные звуки. Наблюдатели смотрели за этой картиной в полном безмолвии. Да и сам принц был шокирован. Он опомнился только тогда, когда Рамиль лежал на земле и не шевелился, смотря невидящим взором на небо. Из его горла все еще хлестала кровь. Мортэ, у которого вся морда была в крови, несколько раз громко гавкнул на мальчишек, желая разобраться с оставшимися врагами своего хозяина. Но принц прикрикнул на псину, и та покорно легла у его ног.
   - Лекаря! - крикнул принц. - Зовите лекаря, идиоты!
   Дав это распоряжение, принц взглянул на тело Рамиля, и пошел прочь вместе со своим убийственным псом. Урик, который проявил максимальное холоднокровие в данной ситуации, не поддавшись панике, побежал за доктором. Хотя это было уже совершенно бессмысленно. Рамиля не смог бы спасти ни один доктор на всем мире. Разве что шаман, способный связаться с потусторонними силами.....
  
   Спустя полчаса принц стоял перед королем с виноватым видом провинившегося ребенка. Джо был вне себя. Его потревожили в самый неподходящий час - он еще спал вместе со своей невестой, когда в его покои начал рваться камердинер. А новость, которую ему поведали, вообще повергла короля в ярость. Он готов был растерзать этого мальчонку - хоть и любил стервеца всем сердцем.
   - Ну... - многозначительно проговорил король, глядя на принца. Тот еле стоял на ногах. Парень был перепуган. В лице ни кровинки - бледный как покойник. Если сравнить его лицо с мертвым лицом Рамиля - разница была бы минимальной.
   - Хороший ты мне подарочек устроил на свадьбу, - гневно воскликнул король. Он сидел в широком кресле, оббитом красным бархатом. За спиной возвышалось чучело медвежьей головы.
   - Я.. не хотел, Ваше величество. - Еще немного и Марло заплакал бы.
   - Принцам так говорить не пристало. И брось разводить тут водопад. Зачем ты угробил этого паренька? Если бы ты затравил своей псиной дюжину холопских детей - я бы тебе и слова не сказал. Но ты.... Твой пес загрыз сына моего вассала, сторонника. В каком цвете я перед ним покажусь? Что я скажу лорду Грэйву? "Извините, но мой племянник нечаянно натравил свою псину на вашего сына?"
   - Я не травил..... это он хотел отравить моего пса... За что и получил...
   - Молчи! Ты уже и так наговорил и наделал столько, что мне придется еще долго думать над проблемой, которую ты создал.
   - Простите меня... я, правда, не хотел ничего такого. Но этот Рамиль постоянно меня бесил! Да - бесил! Клянусь, собака сама бросилась на него.
   - Значит, ты дал повод своей псине, - изрек король, взявшись рукой за свою голову. - Голова что-то разболелась.... Мирабэлла, вина.
   Тотчас королю был поднесен кубок, наполненный вином. Сделав свое дело, молодая служанка, лет семнадцати, бесшумно ступая босиком по холодному мрамору, встала за креслом своего повелителя. Не нужно было ночью столько пить. Только сейчас Джозеф это осознал. Чудовищное похмелье. Если бы его не подняли с постели, все бы прошло незаметно. Король одним залпом выпил половину кубка. Сейчас в голове короля хаотично вертелись мысли, варианты решений, предложения - как лучше решить данную проблему. Еще одним глотком король допил вино и отдал кубок служанке. Девушка, не глядя в глаза королю, приняла кубок и по жесту монарха, тихо ушла.
   - Ты будешь наказан, Марло, - сказал король. - Я еще не придумал тебе наказания, которое бы соответствовало твоему проступку... По поводу твоего пса - он будет умерщвлен. А теперь оставь меня.
   Принц не стал еще больше раздражать короля, поспешив убраться подальше от глаз монарха, как тяжело ему не было покориться такому приговору - поделать Марло ничего не мог. А Джозеф начал морально готовиться к аудиенции с лордом Грэйвом.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Занта, Паб "Синий ворон"
  вечер
  
   Почему ворон, да в придачу и такого нестандартного цвета - вряд ли ответила бы и сама упитанная хозяйка паба. Просто когда-то ее отец, отмечая свой юбилей, перебрав эля, изрек настолько странную и туманную тираду, что слухи о ней блуждают и по сей день. Именно во время того уже мифического диалога и была рождена на свет интереснейшая и страннейшая фраза, смысл которой не понял и сам рассказчик. "Как же мне надоел этот синий ворон", - проговорил тогдашний хозяин паба. А через неделю после этого он тихо скончался в своей кровати, обнимая под мышкой бутыль вина. Вот так и получил свое обновленное название этот паб, который после смерти его хозяина получил еще большую популярность.
   Этот известный на всю столицу паб представлял собой довольно небольшое трехэтажное здание. На первом этаже находился сам паб, где постоянно разливалось спиртное, второй этаж предназначался для жилья самой хозяйке, а третий она отдавала в наем как гостиницу. Сама хозяйка была довольно упитанная особа, среднего роста и веселого нрава. Ей было около пятидесяти лет, но замужем она никогда не была. Так и держала отцовский паб на радость жителям. Ее заведение постоянно имело клиентуру, потому что цены тут были довольно приемлемые, да и сервис на высоком уровне. Звали хозяйку мисс Молли.
   На улице моросил противный холодный дождь. Прохожих почти не было. Час стоял поздний, поэтому многие сидели у себя дома, или спали в уютных постелях. Но в пабе "Синий ворон" было многолюдно. Сюда заходили люди, которые хотели выпить, поболтать, узнать последние сплетни. Или просто развеять свою печаль.
   Если кто-то хотел найти местечко, где можно поговорить о власти, о короле и прочем - он приходил в этот паб. Здесь можно было обсудить политические темы, не боявшись за последствия. Стражники появлялись в этом злачном месте нечасто.
   - Говорю тебе, Джим, - громко говорил старичок в старомодной шляпе, обращаясь к своим собутыльникам (поэтому не понятно было, кто же из них Джим - ну не все же посетители?). - Говорю тебе, Джим, Узурпатор скоро устроит пир на всю страну.
   Старик говорил так громко, что волей-неволей его слышали все посетители заведения. В пабе было довольно тихо. Все разговаривали шепотом. Большинство посетителей сидели возле барной стойки и смаковали напитками самых разных сортов, цветов и крепостей. Четыре столика были заняты. За двумя сидели две мужские компании работяг, за третьим - сидели две довольно привлекательные молодые девицы легкого поведения, а за четвертым сидел одинокий пилигрим. К месту сказать, что стойка, и тара - из которой пили клиенты - была чистой и отполированной. На своем месте сидела и чистоплотная хозяйка, готовая по первому зову налить клиенту очередную порцию пойла или даже накормить заблудшего пилигрима.
   - Да, клянусь богами, наш Джо скоро женится, - с сарказмом проговорил старик-оратор, мечтающий погулять на пиру. В своих старческих разбитых подагрой руках он удерживал бокал с пенящимся пивом. Когда бокал подносился ко рту, рука так дрожала, что большая часть пива не попадала в рот, а расплескивалась на стойку, на пол, на клиентов.... К превеликому ужасу хозяйки, которая не любила беспорядка. Но она знала этого старичка, поэтому прощала эти мелкие неудобства, которые причинял старик Мартин, сам того не сознавая.
   - Интересно, кто захочет связаться с таким чудовищем? - спросил сидящий рядом мужчина и громко засмеялся.
   - Э-э-э, Джим, - ухмыльнулся старик Мартин, отхлебнув из своего бокала пива, - даже этому чудовищу нужна жена. Я удивляюсь, как это он до сих пор не женился.
   - Да ему не нужна жена. Бордель - вот его супруга! - воскликнул веселый пьянчужка, который сидел с краю. - За это и выпьем!
   Некоторые поддержали тост и с одобрением выпили. Но старик Мартин заплетающимся языком продолжал:
   - Я готов спорить с любым из сидящих здесь, что знаю имя будущей королевы. Имя ее будет Стэлла.
   - У нас была королева Мелисса. Она была поистине ангельским созданием. Такую нимфу и во сне не увидишь. И никто впредь не сравнится с нею ни по уму, ни по красоте, - мечтательно заметил молчаливый до сих пор воин.
   Этот человек был довольно высокого роста и могучего телосложения. Борода и усы украшали его задумчивое лицо. Он был прилично экипирован. Одет был не броско, но под алым плащом угадывалось наличие кирасы, что уже говорило о воинственности странника. Не слишком богатым, но и не очень бедным выглядел этот человек. По виду нельзя было причислить его ни к воинам, служившим у короля, ни к разбойникам с большой дороги, промышлявшим себе убийствами и грабежами, ни к странствующему пилигриму. Он мог быть всем кем угодно, и первым, и вторым, и третьим. Рядом с ним на столе лежал острый кинжал, а в чехле на поясе покоился внушительный двуручный меч. Воин был довольно мрачноват и не многословен. Он сидел вдали от людей, в самом углу зала, за столом. Рядом с ним стояла бутылка с вином и стакан. Все взоры обратились к нему, словно ожидая продолжения рассказа... или пояснений. Но воин разочаровал всех - он просто не пожелал продолжать разговор.
   - Королева Мелисса, конечно, была дамой достойной во всех отношениях, но.... - не унимался старик Мартин. Подобная фраза разгневала воина, который громко стукнул своим кубком по столу, от чего добрая половина выпивки расплескалась наружу.
   - Но?! - голос воина задрожал от гнева. - Ты смеешь говорить "но"? Никаких "но"!
   - Доблестный воин, я не хотел ни словом, ни делом затронуть честь этой дамы, и, тем не менее.... - пытался смягчить ситуацию старик, но на свою беду только еще больше раззадоривал воина, пробуждая в том воинственном сердце гнев. Наконец, долго терпев, воин вскочил из-за стола, рукой зацепив кубок, который разбился при падении. Грозный воинственный мужчина неспешно подошел к старику, держа руку на рукояти меча. Старый человек, хоть и был немощен, но глаза его не подводили. Да и ум старика был еще ясен. Он понимал, что сейчас его могут поколотить или даже убить.
   - Благородный рыцарь, - взмолилась хозяйка, которая не желала допустить инцидента в своем заведении, что может привести к появлению стражников... и со временем к возможному закрытию заведения. - Вы ведь рыцарь!
   Воин так и не понял, как воспринять возглас хозяйки - вопросительно или утвердительно. Он решил подтвердить свой статус, чтобы все присутствующие здесь знали кто перед ними.
   - Да, я - рыцарь. В свое время я служил в королевской гвардии.
   - В гвардии короля Джо? - брякнул старик, но когда воин метнул на него свой гневный взор, Мартин поспешно опустил глаза.
   - Я служил у короля Эдинга, - гордо проговорил воин, гордо подняв голову, - и убью любого, кто хоть словом оскорбит прелестную королеву Мелиссу.
   - Уверяю вас, сэр рыцарь, наш Мартин не имел намерений кого-то оскорблять. Так, Мартин? - продолжала свое миротворческое дело хозяйка паба.
   - Так и есть, - невинно улыбнулся старик. - Сэр рыцарь, а почему вы не служите у нашего короля Джозефа?
   - Служить у Узурпатора? Я не могу клясться в верности подлецу и негодяю.
   - Сэр, вы, конечно человек смелый, но безрассудный, - вмешался в разговор карлик, одетый в пестрые одежды. По виду это был либо торговец, либо шут.
   - Будь ты немного повыше ростом, я бы укоротил тебя на голову, - ответил рыцарь. - И я готов сделать это с каждым, кто посягнет на мою честь или честь тех, чью память я храню в своем сердце. Видят боги, королева Мелисса не заслуживает, чтобы ее честь позорил какой-то презренный червь. А тебе, карлик, советую не вмешиваться в разговоры, ежели тебе дорога твоя никчемная жизнь.
   - А что такое наша жизнь, странник? - философски спросил карлик, ехидно улыбнувшись. Его лицо было сморщено как у 90-летнего старика. По сравнению с ним, лицо старика Мартина выглядело даже молодцевато. Если Мартина все знали в "Синем вороне", то зашедшего сюда воина и странного разговорчивого карлика видели тут первый раз.
   - Хозяйка, налей этому самоубийце эля, - сказал рыцарь и положил перед хозяйкой золотой, который моментально исчез в складках ее платья. Эль был налит и карлик с величайшим достоинством принял это подаяние или великую честь, оказанную воином. Выпивка есть выпивка, как ее не называй.
   - Хочешь знать, что такое жизнь? И вы тоже хотите это знать? - вопрошал рыцарь, окидывая мрачным взглядом каждого посетителя. Ответом ему была тишина. Увидев проявления такого вспыльчивого характера, никто не желал вступать в спор с этим человеком.
   - Расскажи, благородный воин, что такое жизнь, - попросил карлик, смакуя свой эль, доставшийся ему даром.
   - Жизнь - это череда несправедливостей, которые приводят к концу.
   - К концу чего? - спросил карлик.
   - Всего. К концу существования. И ты, карлик, сейчас играешь со мной, рискуя дойти до последней черты, перешагнув которую ты увидишь свой конец.
   - Не хочешь ли ты сказать, сэр рыцарь, что тебе дана власть определить эту черту? - карлик допил свой эль и вопросительно смотрел на воина снизу вверх. Маленький человечек напоминал нахального кота, которого можно просто пнуть ногой и тот с глухим звуком впечатается в стену.
   - Почему ты не боишься меня? - спросил его воин, в голосе которого прозвучало несвойственное ему удивление. - Многие дрожали перед моим взором, сотни могучих воителей мечтали бы никогда со мной не встречаться и не слышать моего голоса - ибо это было последнее, что они видели в своей жизни. Но ты, маленький зеленоглазый бесенок, почему меня не боишься ты? Только ты поддерживаешь наш разговор - все только и ждут, чтобы я ушел отсюда и никогда больше не приходил... Я так и сделаю, после того как выпью свою норму. Хозяйка - вина мне!
   Бутылка вина была вручена этому воину и он, не теряя времени, прямо из горла подобно варвару, принялся хлестать красный нектар. Две девицы тихонько хихикнули, предчувствуя богатенького клиента. Осушив бутылку, он поставил тару на стойку перед ошалевшей хозяйкой. Своим поведением воин напугал еще больше всех посетителей. Кстати, за время этой сцены, ни один человек не нашел в себе смелость встать и покинуть свое место.
   Тишину нарушил стук входной двери. В пабе повеяло свежим вечерним воздухом, который материализовал нового человека. Мужчина был знатным воином. Не нужно было быть знатоком геральдики, чтобы с точностью сказать, что этот человек принадлежал к древнему аристократическому дому Марвиусов. Это был высокий мужчина, плотного телосложения, в дорогих одеяниях. Его черная сутана с изображением собачьего черепа, под которой легко угадывалось наличие кирасы, говорило о том, что этот представитель Марвиусов принадлежит к воинственной Церкви Ночи. В шикарных отливающих серебром ножнах покоился внушительный тяжелый меч, рукоять которого была инкрустирована рубинами и золотом, а сталь меча вполне могла понравиться правителю, знакомому с войной не понаслышке.
   Войдя в паб, внимательно осмотрев всех посетителей, сэр Марвиус сразу же узрел воина, который все еще стоял возле стойки.
   - Сэр Трой, вы ли это? - радостно воскликнул сэр Марвиус, обращаясь непосредственно к вооруженному пилигриму. - Вот уж кого не думал здесь увидеть!
   - Приветствую вас, достойнейший из Марвиусов. - Впервые подобие улыбки украсило грозное лицо воина, который мгновение назад был готов порубить всех неучтивцев, вздумавших ему перечить.
   Сэр Марвиус подошел к человеку, которого назвал именем сэра Троя и они обменялись крепким рукопожатием. После этого сэр Марвиус попросил у хозяйки бутылку отменного эля и еды и они вместе с сэром Троем сели за стол. Когда заказ был принесен самой хозяйкой, двое старых друзей принялись за еду, обильно смачивая ее выпивкой. С приходом второго человека, занявшего грозного сэра Троя, посетители заметно успокоились. Старик Мартин шепотом что-то бубнил своим друзьям, косясь правым глазом на сэра Троя. Если он видел, что сэр Трой прислушивается к чему-то, старик умолкал и делал вид, будто ничего не говорил. Но сэру Трою сейчас было не до какого-то старика. Хотя, ежели бы до его слуха дошло хоть слово, оскорбляющее те идеалы, которые он так бережно чтил - балагуру было бы несдобровать, не смотря на его столь преклонный возраст. Сэр Трой был полностью поглощен бараниной, чью кость с огромным аппетитом обгладывал. А его друг тем временем наслаждался цыпленком.
   Немного подкрепившись, старые друзья начали беседу. Они разговаривали очень тихо, очевидно не желая быть подслушанными.
   - Ну и где ты пропадал? - поинтересовался воинственный монах.
   - Странствовал, - последовал ответ.
   - Я уже и забыл, что из тебя слова нужно вытягивать щипцами... клянусь богами, ты даже на костре будешь так краток, будто тебе подрезали язык. - хохотнул монах. - Ладно, это все шутки. Ты хочешь сказать, что странствовал все эти шесть лет, со времени смерти короля Эдинга?
   - Все так и было, сэр Марвиус.
   - Ты не захотел служить ему?
   - Нет, - сказал сэр Трой. - Я бы проклял себя, преклонив колено перед этим негодяем.
   - Но этот негодяй - король, - резонно заметил сэр Марвиус. - Не хочешь ли ты причислить себя к бунтовщикам, строящим заговоры против нашего государя?
   - Давай без нравоучений, Марвиус, - огрызнулся сэр Трой, которому уже порядком надоел этот разговор. - Если бы узнал о том, что знаю я - то заговорил бы иначе.
   - Что же ты узнал? - монах наклонился поближе к сэру Трою чтобы получше расслышать слова друга.
   - Всему свое время, святой отец, - проговорил сэр Трой.
   - Ты меня интригуешь, сын мой, - недовольно нахмурившись, проговорил монах, который по возрасту годился сэру Трою в братья, но уж точно не в отцы. Но сан, который носил сэр Марвиус, требовал должного уважения.
   - А вы, святой отец, все еще молитесь за нас, грешных? - поинтересовался сэр Трой.
   - Как видишь. Раз ряса на мне....
   - На вас не только ряса, но и кираса, - ухмыльнулся сэр Трой. Лицо монаха посерьезнело. Он сделал лицо обиженного ребенка, что еще больше развеселило угрюмого сэра Троя.
   - Я рад, что вам весело, сын мой, но грешно смеяться над смиренным монахом.
   - ХА-ХА, отче, вас не покидает чувство юмора! Пожалуй, за это стоит выпить! - сказал сэр Трой, поднимая свой бокал. В это время к ним подсели две путаны. Одна была блондинкой лет 17-ти, а другая - брюнеткой уже около тридцати, весьма потасканного вида. Их наряд был довольно вызывающим, лишний раз подчеркивающий род занятий. Откровенные лифы, обнажавшие верхнюю часть груди не оставляли равнодушным никого. Девочки подсели таким образом, что блондинка села рядом с сэром Троем, а брюнетка занялась духовным лицом, отчего смутила последнего.
   - Не желают ли такие благородные рыцари как вы достойно провести эту ночь? - поинтересовалась блондинка, буквально вонзив свой взгляд в сэра Троя.
   Сэр Трой даже не подал виду, что их покой так нагло нарушили. Он не смотрел на соблазнительную девицу, не сводя насмешливого взгляда с монаха. Смущения духовного лица веселило сэра Троя. Монах постарался отодвинуться от навязчивой путаны, но, на сколько он отодвигался, на столько же девушка придвигалась к нему. Наконец, оказавшись на самом краю лавки, сэр Марвиус перестал предпринимать попытки к бегству.
   - Дочь моя, час сейчас поздний, неужели никто сегодня не отпустил тебе грехи? - смиренно поинтересовался сэр Марвиус у своей соседки.
   - Никто, святой отец, грешным делом я подумала о вас, - невинно ответила брюнетка.
   - Как же тебя зовут, дитя мое?
   - Жюли. А мою подругу - Марта. Увидев таких храбрецов, страдающих в одиночестве, мы просто не могли пройти мимо вас, - рассказала Жюли, при этом Марта оживленно кивала головой, подтверждая слова подруги.
   - Что же вас заставляет в столь поздний час оставаться на улице? - продолжал вопрошать сэр Марвиус.
   - Грехи не дают нам уснуть, не покаявшись, святой вы человек, - пролепетала сладким голоском Марта. - И я думаю, ваш товарищ тоже присоединится к нам.
   - За себя, овечка ты заблудшая, я могу ответить согласием, но совершенно не знаю, как решит мой друг, - проговорил сэр Марвиус, поглядывая на сэра Троя.
   - Я не сторонник вашей веры, - заявил сэр Трой, поднимаясь из-за стола. - Монах, встретимся здесь завтра в полдень, и я расскажу то, что ты так хотел услышать.
   - Ну, смотри, сын мой, - ответил сэр Марвиус, молитвенно сложив руки. - Тогда мы сейчас с этими милыми созданиями потрапезничаем, после чего мой долг отпустить им все прегрешения перед богами.
   Сэр Трой кивнул другу головой в знак прощания и покинул паб. Оседлав своего вороного по кличке Бешеный, он погнал жеребца галопом прочь из столицы. Сколько раз этот конь спасал ему жизнь... Бешеный был верным другом. Он понимал своего хозяина. Чувствовал настроение седока. Если сэру Трою хотелось подремать - умный Бешеный сбавлял бег, переходя на шаг. А если сэру Трою нужно было куда-то спешить, конь несся быстрее ночи, при чем шпорами подгонять его совершенно не нужно было.
   Пока сэр Трой добирался до пригорода, его не останавливал никто. Да и по пути никого не встречалось. Ни одиноких путников, ни карет... Добравшись до пригорода, где находилась таверна, сэру Трою преградили путь пятеро мужчин. Они были одеты в длинные плащи, скрывающие наличие или отсутствие у них оружия. Мужчины обступили сэра Троя со всех сторон.
   - Куда так торопимся, уважаемый? - поинтересовался толстый мужчина, видимо главарь, в одной руке держащий факел.
   Этот толстяк также был в плаще. Но если плащи подходили его товарищам, то толстяку эта одежда подходила как корове седло. Свиные глазки, полные влажные губы, напомаженные черт знает чем волосы - вот как выглядел этот полный мужчина. Но при всем том, он был единственный из компании, от которого не воняло. Уровень этих разбойников сэр Трой определил сразу. На это у него не ушло много умственного труда, что приравнивалось нескольким десяткам секунд. Это еще более разозлило сэра Троя, считающего низостью подобный поступок, как остановить его, благородного пилигрима, на дороге.
  Молниеносно он вынул из ножен свой Зальберг.
   - Прочь с дороги, псы, если вам дорога жизнь! - угрожающе проговорил он.
   - Напрасно добрый странник гневается, - пролепетал толстяк, демонстрируя свой довольно острый кинжал. Вся его братия также показала свои клинки, среди которых было два меча.
   - Даю вам шанс сохранить свои жалкие жизни, - проговорил доблестный сэр Трой, который любил достойных противников. Сражаться же с чернью, которая его остановила, никакого желания не было. Он считал это ниже своего достоинства.
   - Пилигрим, все, что нам нужно - это 50 золотых, - продолжал гнуть свою линию упитанный человек. - Как видите, мы не требуем с вас все золото, а всего лишь часть. И даем шанс убраться подобру-поздорову. Ваши угрозы неуместны, потому что нас больше.
   - Да что с ним разговаривать, Свин, просто прикончить мерзавца и отобрать все, - посоветовал самый горячий из компании - молодой мальчика лет пятнадцати с подбитым глазом. - Кстати такая лошадка меня устроит самого.
   - Ты получишь эту лошадку после того, как я объезжу твою мать, - огрызнулся на него высокий пожилой разбойник, покусившийся на Бешеного самый первый, и не желающий уступать добычу какому-то молокососу.
   - Уймитесь! - не выдержал Свин. Он издал звук, очень смахивающий на хрюканье и приставил острие своего кинжала к горлу сэра Троя. - Этот человек нам все отдаст добровольно. И побыстрее, а то у меня кончается терпе...
   Только Свин договорил эти слова, его голова слетела с плеч и покатилась в кусты. Из толстого тела брызнул фонтан темно-красной жидкости, обрызгавший стоявшего рядом пьянчужку с вставной челюстью. Зальберг - древний меч - обагрился кровью. Следующей жертвой оказался этот пьянчужка, который был проткнут мечем в области сердца. Мальчишка с подбитым глазом хотел ударить сэра Троя кухонным ножом, но быстрый Зальберг, который начал жить своей жизнью, вскрыл юную грудную клетку. На землю вывалились внутренности заносчивого юнца, а тот какое-то время еще стоял с вытаращенными глазами и открывающимся как у рыбы ртом. Следующим расстался с жизнью пожилой бандит, который сперва лишился своей руки, держащей меч, а затем получивший сильный удар в голову, от которого череп раскололся. В разные стороны полетели кусочки костей и серого вещества. Последний разбойник бросился бежать со всех ног, но сэр Трой, не прощавший оскорблений, пустил ему в спину нож. Все мерзавцы были мертвы. Только после этого к сэру Трою подошли люди, выскочившие из таверны. Неизвестно, почему никто не пришел на помощь к нему ранее. То ли боялись встревать в передрягу, то ли ничего не слышали до сих пор.
   Лишь приведя себя и коня в порядок, очистившись от крови, в которой они оказались после бойни, хозяину и его Бешеному удалось спокойно уснуть - одному в таверне на теплой постели, а второму в стойле. Стоит еще упомянуть, что перед сном сэр Трой выпил две бутылки вина.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Граф Буркгард
  ночь
  
   В великолепных дорогих одеждах, от которых исходил приятный запах, в кожаных сандалиях с серебряными пряжками - в своем замке восседал знатный граф Буркгард. Он сидел за огромным обеденным столом, за который спокойно расселись бы до сотни человек. Сейчас за этим столом он сидел один. Вокруг суетились слуги, желающие угодить своему господину. Они меняли блюда, наливали графу вина, словом, контролировали ситуацию, чтобы их хозяин вкусно потрапезничал. Граф любил ужинать очень поздно. Не известно почему, но перед сном он любил хорошо поесть. Днем же он ел наоборот очень мало, соблюдая какой-то религиозный пост, хотя никто не знал какому богу или каким богам тот поклоняется. Граф никогда не был женат и детей не имел, что иногда его крайне угнетало, ибо некому было передать свое наследство.
   Этот граф привык повелевать. Он был довольно высокий человек, очень образованный, начитанный и одновременно мрачный. Очень мало вещей в мире могло его порадовать. Этот человек не вел аморальный образ жизни, как некоторые вельможи, которые постоянно развлекались плотскими утехами - хотя граф имел такую возможность в любой момент, ибо при первом мановении руки любая из многочисленных служанок, пребывающих в его замке, с радостью отдалась бы ему. Но графа не интересовала эта сторона человеческой морали. В отличии от своего отца, который был известен в мире как непобедимый воин, участвовавший в кровопролитных войнах и насиловавший женщин, сын был совершенно иного характера и склада ума. Чтение книг ему нравилось гораздо больше, чем тратить свои силы на удовлетворение своих сексуальных прихотей. Граф Буркгард очень гордился тем, что у него есть честь. Он ни словом, ни делом не позволял себе беспричинных вспышек гнева, но и назвать его слабым телом и духом - было нельзя. Граф участвовал в боевых походах. К своим тридцати восьми годам он заслужил себе этот замок и окружающие его имения (особенно ему нравились лесные угодия и чудесное озеро), которые были подарены королем Эдингом. Кроме владений, граф завоевал себе славу доблестного воина, который побеждал как в турнирах, так и на поле брани. С воцарением короля Джозефа граф покинул двор и уединился в своих владениях. Вот уже шесть лет, как этот человек жил здесь аскетом. Его никто не посещал, да и он никуда не выезжал, хотя опять таки возможность вновь вернуться ко двору у него была. В своем замке он стал неразговорчивым человеком. Со слугами он разговаривал при помощи знаков. Они даже позабыли голос своего хозяина. Но воля графа - закон. В целом он относился к прислуге очень хорошо. Никто не мог на него пожаловаться.
   Граф коротал свои дни, запершись в своем кабинете. Там он очень много думал, читал книги, работал над написанием своих трактатов и мемуаров. Утром он выходил в зал, очень легко завтракал, выпив чего-то горячего и закрывался в кабинете, откуда выходил только к ночи - лишь для того, чтобы поужинать. Покушав, граф вновь отправлялся в свой кабинет. Иногда он выделял время для конных прогулок, несколько раз даже выезжал на охоту. Время от времени, сильно утомившись от своей умственной работы, граф гулял по лесу или сидел возле чистого озера. Там ему превосходно думалось, часами наблюдая за водой.
   Над чем же думал этот необычный человек? В круг его интересов входило все. От истории до философии. Он пользовался равным уважением как воин и как ученый человек. Зачастую если человек воин - то в науках он не сведущ, либо сведущ весьма ограничено. Граф же объединил в себе эти два качества.
   Сейчас у стола хлопотали две юные очаровательные служанки со светлыми распущенными волосами, и в одеждах, подчеркивающих их фигуру. Девушки, как и все слуги, избегали смотреть графу прямо в глаза. Они знали свое место, поэтому и вели себя соответственным образом. Служанки хорошо справлялись с делом. Они не мельтешили перед глазами, не хихикали, что характерно юным девицам. Они соблюдали тот образ жизни, какой вел граф. Но он не запрещал им веселиться. Все жители замка вели свою равномерную жизнь. В замке было сорок с лишним человек. В основном это была прислуга. Никакого гарнизона, за исключением пятнадцати воинов, в замке не было. Граф не находил нужным обременять себя наличием многочисленного гарнизона, полагая что не найдется такого смельчака, который бы рискнул бросить ему вызов. А если грянет война, то граф вновь прыгнет в седло, и, с мечем руке, примет бой с противником.
   Поужинав жареным поросенком в вине, ухой и кусочком пирога с яблоками, граф кивнул прислуге, демонстрируя на своем лице легкую улыбку - таким жестом граф максимально выражал свою благодарность и тем самым желал спокойной ночи. Довольные девушки поклонились хозяину и ушли по своим делам. Граф же медленной походкой отправился в свой кабинет....
   В эту ночь обычному режиму дня, заведенному в замке, был нанесен непоправимый ущерб, ибо к воротам подъехал одинокий путник. Взбудораженные слуги, которые уже привыкли к тому, что их хозяина никто не тревожит, не знали что делать. Поэтому роль переговорщика взял на себя начальник стражи замка.
   - Что вам угодно, уважаемый? - спросил начальник, выйдя к путнику с факелом. Сзади его страховали десять воинов.
   - Мне необходимо срочно увидеть графа, - был ответ. На путнике был алый плащ, в ножнах мирно покоился двуручный меч. Лицо пилигрима было серьезно, даже мрачновато.
   - Сожалею, сэр, но, во-первых, граф в такое время не принимает гостей, а во-вторых - он никого сейчас не ожидает, - ответил начальник стражи.
   - Меня граф примет с распростертыми объятиями, - сказал путник, чем очень сильно озадачил стражника. Начальник стражи и во сне не мог себе представить чтобы граф был рад кому-то.
   - Вот что, пилигрим, я не знаю кто вы и что вам нужно, но вот вам мой совет - едьте-ка вы дальше с миром.
   - Что мне нужно я уже вам сказал. А своих требований я не повторяю. Передайте графу что к нему приехал сэр Джонатан Трой, а этот перстень скажет графу все без слов. - Сэр Трой протянул стражнику перстень с огромным красным рубином, снятый со своего пальца. Стражник не решался брать столь необычную передачу.
   - При всем моем уважении к сэру рыцарю, но я не в праве пропустить вас к графу, - проговорил начальник стражи, начинающий изрядно нервничать.
   - Послушай меня, милейший, у меня срочное дело к графу и у меня нет ни времени ни желания препираться с тобой.
   - Сэр Трой, я не имею права нарушать сон графа.
   - Проклятье, что вы за люди такие! - вскричал сэр Трой. - Либо вы передадите этот перстень графу, что решит проблему, либо я сам войду в этот замок. Доведется - и по вашим трупам.
   Начальник стражи устрашился при виде двуручного меча, который покинул ножны пилигрима. Больше слов ему не надо было. Ничего другого не оставалось, как нарушить сон графа. Такого кощунства как даже подумать о нарушении распорядка дня, нельзя было и представить. Но у несчастного начальника стражи не было иного выбора. Он не хотел увидеть недовольство или гнев на лице графа, когда тот узнает о сэре Трое. Если этот незнакомец не лжет - граф примет его. А если этот сэр Трой лжет, начальнику сильно перепадет. В любом случае главный стражник рисковал своей совестью. Конечно, граф убивать его не будет, но разочаровать хозяина он не мог себе позволить, ибо это было бы худшее наказание для этого ответственного исполнительного стражника.
   После пятиминутного спора с дворецким о том, кто должен разбудить графа, начальник стражи все же решился нарушить покой хозяина. Он постучал несколько раз в дверь - и та отворилась. В дверях стоял граф собственной персоной, в одежде совершенно не подходящей ко сну. На лице графа не было даже намека на гнев. Он вопросительно посмотрел на начальника стражи, а тот молча протянул ему перстень. Очевидно, этот перстень с красным рубином был очень хорошо знаком графу, потому что он знаком приказал пропустить гостя.
   Не прошло и пяти минут, одинокий пилигрим был сопровожден в зал, где недавно трапезничал граф. Остановившись у стола, во главе которого сидел сам граф, путник поклонился вельможе. Поклон сэра Троя был не раболепный, а полный достоинства. Граф вышел к рыцарю чтобы лично поприветствовать. Они обменялись крепкими рукопожатиями, и граф вернул полученный перстень. Сэр Трой, ни слова не говоря, надел свой перстень на палец. Вся эта сцена происходила в полнейшем молчании. Затем граф три раза хлопнул в ладоши, и в зал явились три прекрасные служанки, две из которых уже прислуживали во время ужина. Девушки сразу же принялись сервировать стол. Откуда-то начали приносить самые разнообразные яства, напитки, фрукты... Через минут десять стол был почти полностью насыщен едой, от которой у сэра Троя засосало под ложечкой. Но рыцарь сдержал свои порывы, ничем не выдав голода. После выполнения безмолвного приказа, граф снова три раза хлопнул в ладоши - и служанки исчезли. Граф указал сэру Трою на место у стола. Сэр Трой кивнул, и не заставил себя уговаривать. Сам граф занял свое место. Таким образом, сэр Трой сидел по правую руку хозяина замка, как почетный гость и доверенный человек. По-прежнему не было сказано ни единого слова между этими людьми. Лишь несколько многозначительных взглядов, которыми они обменивались, свидетельствовали о том, что мужчины давно не виделись и к тому же рады друг друга видеть.
   Пока старые друзья принимают пищу, необходимо рассказать о том, что эти люди знали друг друга уже очень давно. Они состояли на службе у короля Эдинга и были его вассалами. Во многих битвах граф Буркгард сражался бок о бок с сэром Троем, и не однократно они спасали друг другу жизнь. Их дружба была скреплена кровью, ненавистью, любовью, отчаяньем... Много чего пережили эти мужчины, которые по сословию не очень сильно и отличались один от другого. В свое время и у сэра Троя были замки, которые достались ему в качестве трофеев, после проведения многодневных осад....
   Но сэр Трой не захотел, и не мог просто сидеть сложа руки. Когда король Эдинг умер, сэр Трой ушел со службы и покинул двор, как собственно и граф. Какое-то время сэр Трой жил отшельником, раздумывая над тем, чем же ему заняться. Перспектива была жить в свое удовольствие, присягнув на верность королю Джозефу. Но сама сущность сэра Троя восстала против этого. Он не мог представить себя на службе у этого так называемого короля, которого все презирали. Какое-то время побыв в уединении в своем замке, сэр Трой выехал на своем коне в путешествие по королевству в целях ознакомления с народными настроениями. Он хотел знать, как люди относятся к королю Джозефу. Сэр Трой путешествовал как пилигрим, без своего герба на кирасе и флага за спиной, который мог бы нести его паж. Сэр Трой предпринял это путешествие инкогнито. Объездив все Королевство, потратив на это предприятие около двух лет, он понял одну вещь - народ не то что не любит короля Джо, он его просто ненавидит. Сэр Трой посещал пабы, таверны, слушал, о чем разговаривают холопы. И взял на заметку, что в одно прекрасное время на этом факторе можно сыграть. Тогда он еще не знал, как именно можно этим воспользоваться, как и не знал этого и сейчас, сидя рядом со своим старым другом. Собственно, в данный момент сэр Трой искал союзников для того, чтобы осуществить свои планы. А планы рыцаря сводились к тому, чтобы с верными людьми освободить из Черного замка плененного там наследника Виргиния с его сестрой Дианой. Хотя в народ и пустили слухи о том, что дети Эдинга были убиты, но сэру Трою удалось узнать о том, что это не так. Вот с тех пор он и дал себе клятву попытаться освободить невиновных и помочь им занять свое законное место. Таким образом, обеты рыцарства будут соблюдены.
   Граф хранил полнейшее молчание. Пока сэр Трой наслаждался отменный вином, которое бы прилично ударило в голову любому, и едой (но такого рыцаря никакой алкоголь свалить не мог), граф молча наблюдал за своим другом. Сам он почти ничего не ел, лишь маленькими глотками пил вино. Будучи человеком культурным, сэр Трой не желал показаться хозяину неблагодарным варваром, который явился к графу только затем чтобы поесть. Цель рыцаря заключалась совсем в другом, но пока что необходимо было соблюдать этикет. Если хозяин пригласил к столу, необходимо повиноваться. И не важно поздний сейчас час или ранний.
  
  
  
  
  
  
  
   Виргиний
  
   После поведанного лордом Дэцимусом, Виргиний еще долго приходил в себя. Он стал малоразговорчивым, чаще стал уединяться. Лорд Дэцимус это заметил, но решил не трогать пока мальчика, благоразумно решив дать ему время. Виргиний стал меньше общаться с лордом Дэцимусом, находя утешение в объятиях сестры. Диана не давила на него, но и не утешала как маленького мальчика.
   Виргиний с Дианой сидели в обнимку в темной спальне, принадлежащей мальчику. Сестренка часто приходила к брату и не один раз оставалась у него на ночь. Лорд Дэцимус знал об этом, но не хотел вмешиваться в кровные узы, связывающие брата с сестрой.
   - Мне предстоит стать королем, - тихо проговорил мальчик, прижимая руку сестры к своим губам. - Как все неожиданно.
   - Брат, ничего неожиданного в этом нет. Ты ведь сын короля.
   - Верно, но я всегда считал, что править должен дядя Джо.
   - Править должен ты! - сказала Диана и поцеловала брата в губы. - Я понимаю, ты сейчас растерянный, не знаешь что делать и как тебе поступать. Но знай одно - ты законный король. Рано или поздно придет время и нас отсюда освободят.
   - Освободят?... но кто? - Виргиний резко вскочил на ноги и начал вышагивать по комнате взад-вперед. - Мы не можем покинуть замок. Неужели ты не понимаешь, что нас здесь охраняют как каких-то преступников. Кто осмелится сюда явиться?
   - Брат, не перевелось еще в нашем мире смельчаков и благородных рыцарей, способных бросить вызов тирану, - смело произнесла Диана.
   - Начиталась своих романов. Но ведь все это по-настоящему. Это не игра.
   - Это игра, брат. И очень скоро мы можем в нее вступить, став участниками. Пока еще нам не известны правила, но при помощи лорда Дэцимуса все прояснится.
   - Нет! - голос Виргиния дрогнул. - Не надобно мне этой короны. Не хочу!
   В голосе мальчика послышались плаксивые нотки. Он бросился к сестре, и та с радостью его приняла. Она поглаживала его голову, целовала его лицо, говорила ободряющие слова.
   - Я боюсь, сестра, - сказал Виргиний. Наконец-то он, этот мальчик, сказал то, что его беспокоило. Он признался той, кому верил больше всех, в своих страхах.
   - Брат, я хочу, чтобы ты знал одно - какое бы решение ты не принял, я всегда буду на твоей стороне.
   - Ди, но что ты мне посоветуешь? Что же я могу сделать? Мне всего лишь десять лет, какой я король?
   - Ты уже достиг возраста, когда можешь сесть на трон, - заметила Диана. - Скажу тебе одно, брат - ты имеешь все основания для того чтобы забрать корону у дяди Джо. Если лорд Дэцимус сказал, что Джозеф обманул нашего отца, значит это - правда. Поэтому он лжец, достойный наказания.
   - Мы только и можем сидеть здесь и говорить о том, о чем не понимаем. Допустим, я соглашусь с тем, что корона должна принадлежать мне, но не стоит забывать, что мы узники. Кто нас отсюда освободит?
   - Я.
   От мужского голоса, непривычно вмешавшегося в детские голоса, мальчик и девочка вздрогнули.
   - Не пугайтесь, это я, - осторожно сказал мужчина, подходя к детям на такое расстояние, чтобы его лицо осветила луна.
   - Лорд Дэцимус! - в один голос радостно воскликнули дети.
   - Если мне будет позволено, я бы остался с вами.
   - Конечно, оставайтесь, мы всегда вам рады, - опередила брата Диана. Виргиний промолчал. Он не очень хотел, чтобы кто-то нарушал его покой. Мальчик нахмурился, но темнота скрыла его неудовольствие. Лорд Дэцимус сел в деревянное кресло-каталку, расположенное напротив кровати, на которой сидели дети.
   - Ваше Высочество, я прошу вас еще раз меня простить, - начал лорд Дэцимус, - за то, что скрывал от вас правду. Но я выполнял распоряжение вашего отца.
   - Но ведь наш отец не предполагал, что дядя Джо отправит нас сюда? - спросила Диана. Вопрос насторожил лорда Дэцимуса. Он не ожидал, что разговор примет такой оборот. Диана была очень умна, но даже такой прыти лорд не мог от нее ожидать.
   - Этого никто тогда не предполагал, - ответил лорд. - Как я уже вам говорил, ваш отец рассказал мне про завещание...
   - Но раз уж все произошло не так, как хотел наш отец, вы могли нам все рассказать и раньше, - не без укора продолжала Диана.
   - Я понимаю вашу неприязнь. И продолжаю молить у вас прощение за это. Но все что я делал, было ради вашей безопасности.
   - Стало быть, сейчас вы эту безопасность нарушили, - подытожила умная девочка, глядя в упор на лорда своими большими васильковыми глазами, что слегка сконфузило мужчину.
   - Я готов сразиться с любым из людей предателя Джо, - смело заявил мальчик.
   - Да, Виргиний, кое-каким выпадам на мечах я научил тебя, но этого пока не достаточно, чтобы ты сразился с опытным воином. Тем более это не королевское занятие. У вас есть тот, кто защитит вашу жизнь и честь. Этот меч будет прорубать дорогу к вашей короне!
   Лорд Дэцимус закончил свой монолог демонстрацией своего меча, вынутого из ножен. Это произвело впечатление на Виргиния и Диану.
   - Но мне нужен ваш ответ, Ваше высочество. Либо вы соглашаетесь на борьбу, либо мы все оставляем как есть, - закончил тираду лорд.
   Виргиний гордо поднялся на ноги и подошел к сидящему лорду. Он положил руку на рукоять меча учителя и дал ответ:
   - Я соглашаюсь на борьбу и рассчитываю на ваш меч.
   Лорд Дэцимус поднялся в свою очередь и преклонил колено перед своим королем. Диана в свою очередь сказала фразу, которая подытожила все выше сказанное:
   - И да помогут нам боги в этом трудном, но справедливом предприятии.
  
  
   Спустя полчаса сэр Дэцимус распивал бутылку крепленого вина с Гаюсом. Стражник всегда был рад принять на душу хорошее пойло, которым был набит погреб. А сэр Дэцимус иногда составлял ему в этом компанию. Но не для того лорд занимался пьянством, если это можно так назвать, а преследуя свои цели. Все, что он делал, было во имя и для блага детей, которые ему были поручены волею судьбы. Гаюс был посвящен в идеи лорда, только этому стражнику он мог довериться.
   Мужчины сидели за небольшим деревянным столом, поверхность которого была в метках от ножа, зарубках и похабных надписях. Стены апартаментов были покрыты плесенью, паутиной, грибком и боги знают чем еще. Это была каморка Гаюса, где он коротал свое свободное от смены время.
   - Не спокойно у меня на душе, Гаюс, - сказал лорд Дэцимус, наливая стражнику вина. - Только что был у детей...
   - Рассказал все?
   - Да. Время настало им знать всю правду. - Лорд Дэцимус двумя глотками осушил огромный медный кубок.
   Гаюс только-только вернулся из города. Он был жутко уставшим, но когда такой уважаемый человек как лорд Дэцимус пригласил его скоротать вечерок в компании - стражник с радостью согласился.
   - Как воспринял мальчик ту весть? - спросил Гаюс.
   - Не знаю.... Он еще ребенок. Я не могу сказать что твориться в его душе. Ему страшно.
   - Нам всем страшно. И он не простой ребенок - вы ведь это знаете так же как и я. Все, что мы задумали - это восстановить справедливость.
   - Но что, если мы ошибаемся? - спросил лорд Дэцимус, наполняя очередной кубок. - Мы можем только навлечь на них беду.
   - По-моему, эти дети попали в беду сразу, как умер их батюшка.
   - Мне страшно, - негромко проговорил лорд, словно ему стыдно было говорить такие слова. - Я готов защищать этих детей до последнего своего вздоха.
   - Лорд, вы ведь знаете, мой меч - также к вашим услугам. Пускай меня трижды называют предателем, но будь я проклят, если не приложу всех усилий для того, чтобы эти дети перестали томиться в этом склепе! - воскликнул Гаюс. В глазах старого стражника блеснули слезы.
   - Мальчик сказал, что готов бороться.
   - Иного я и не ожидал, - хохотнул Гаюс. - Королевская кровь взыграла бы в этом пареньке если не сейчас, то через год или два. Хорошо, что он осознал свое предназначение так быстро. Его отец был таков - целеустремленный монарх.
   - Да, Эдинг был такой. Если ему суждено занять трон - хотя, я и не понимаю как это можно устроить в данный момент - он его займет. Что слышно в королевстве?
   Гаюс ответил только после того, как допил свое вино и наполнил кубки по-новой. В бутылке оставалось еще чуть меньше половины. Вино было отменное, не меньше 70 лет выдержки.
   - Узурпатора ненавидят. Все Королевство гремит протестами, недовольными бунтами - которые усмиряет Гвардия Его Величества Джозефа - будь он неладен. Скажу вам одно, лорд - если сейчас сообщить народу о том, что законный наследник трона жив - чернь объединится под его стягами. Народ поддержит Виргиния - за это я ручаюсь. Сейчас для всех он мертв, но вы представляете какой фурор произведет весть о том, что Джо пленит этих детей?
   - Этого мало, Гаюс. Этого слишком мало. Нам нужны мечи. Необходимы сторонники из вассалов короля, а также верные люди в армии. Пока ничего этого у нас нет. Народной поддержки не достаточно.
   - Милорд, у вас ведь есть связи с очень влиятельными людьми. Готов биться об заклад, что кто-то из них все еще находится при дворе и может нам помочь.
   - Те, кто находятся при дворе, служат Джозефу, - ответил лорд Дэцимус. - У меня есть парочка друзей, но я не знаю живы ли они еще, а если живы - то какое положение занимают.
   - Напишите им записки, и я все им передам, - с готовностью воскликнул Гаюс. - Это ведь верные люди? Им можно доверять? Не хотелось бы лишиться головы из-за предательства.
   - Чего стоит наша голова по сравнению с головой сына короля Эдинга, - вздохнул сэр Дэцимус. - Я могу написать им, но.... Сомнения терзают меня.
   - А вы не сомневайтесь, милорд. Не нужно сомневаться. Не мне, простолюдину, давать советы такому благородному вельможе как вы....
   - Да брось ты, Гаюс. Сейчас перед тобой не вельможа, и даже не лорд. Перед тобой узник, которого ты должен стеречь.
   - Вы меня обижаете, милорд. Но я докажу свою верность на деле! Клянусь вам, вы не пожалеете, что положились на меня!
   - Если бы я в тебе сомневался, друг мой, то не сидел бы здесь, - улыбнулся лорд. - Я обращусь к друзьям. Будем уповать на то, что эти доблестные господа, которые душой и телом были преданы королю Эдингу, находятся ныне в здравии и не откажут в помощи тем, кто был пленен.
  
  
   Диана все еще находилась в спальне брата. После разговора с лордом, тот как бы приободрился. Если раньше он казался грустным, то сейчас Виргиний воспрял духом. У него появилось настроение и какое-то стремление. Стремление к борьбе. Мальчик уже лежал в постели укрытый, а сестра занимала кресло-качалку (ту самую, в которой недавно сидел лорд).
   - Когда я стану королем, обещаю тебе, сестра, дядя за все ответит. За каждую пролитую тобой слезинку, за каждый день, проведенный нами здесь.... Я.. я убью его.
   Диана внутренне содрогнулась от слов брата. В этой тихой мрачной обстановке слова брата показались ей предсказанием, или она хотела чтоб так было.
   - Вир, а ты не скучаешь о Марло? - спросила Диана.
   - Марло? - удивленно переспросил брат, словно это имя ему незнакомо. - Ты знаешь, я его почти не помню. Тем более он сейчас с дядей, не то, что мы с тобой. Марло - законный наследник, а я всего лишь государственный преступник, которому суждено быть съеденным крысами в этом замке. Лорд Дэцимус сказал, что дядя Джо оставил Марло при себе - так ему кто-то сказал. А ты скучаешь о нем?
   - Да. Я привыкла к тому, что мы все втроем играли. Было хорошо.
   - Но это было давно... Словно в другой жизни. А может, это был сон?
   - Я помню все отчетливо, - уверенно заявила девочка. - Я ведь на год старше тебя.
   - Сестренка, ты очень много о себе воображаешь. Тебе было всего пять лет - что ты могла помнить? Все, что засело в нашей памяти - эти стены, за которые мы не можем выйти. Но придет день, и мы покинем это место. И тогда пусть дядя Джозеф не попадается мне на глаза! Клянусь памятью своего отца, которого он предал, я отрублю ему голову как самому главному государственному преступнику. В истории уже были такие случаи, когда законный монарх казнил преступников.
   - И ты не побоишься убить родственника?
   - Он заслужил такой конец, Ди. И не отговаривай меня. В один миг этот человек превратится в моих глазах в чудовище. Я думал, что он нас спрятал от каких-то врагов, а на самом деле просто убрал прочь с глаз! Ты понимаешь? Раньше головы отрубали и за меньшее.
   - Ты озлоблен, Вир, - прошептала Диана. - Поспи немного... скоро утро.
   - Если ты думаешь, что утром я передумаю на счет нашего дяди - ты меня еще плохо знаешь, сестренка.
   Но Диана знала своего брата слишком хорошо. Она знала, что если Виргиний и вобьет себе в голову что-то, то не отступится от этого, пока не исполнил.
  
  
  
  
  
  
  
  
   Король Джозеф
   утро
  
   После весьма неприятного разговора с отцом Рамиля, который был загрызен псом, Узурпатор пребывал в сквернейшем расположении духа. При мыслях о том, как ему приходилось льстить лорду Грэйву, чтобы не породить из этого вельможи врага, Джозеф впадал в раздражение. Даже Стэлла не могла успокоить монарха своими утехами. Джозеф был зол на принца, на лорда Грэйва, на Стэллу - в общем, на всех вообще. Проснувшись от кошмара, в котором он избивал принца плетью, король решил развеяться. Он приказал сиру Лаю явиться на тренировочный дворик, а сам тем временем при помощи служанок, оделся как простолюдин. Любил Джо такой маскарад. Не раз он в такой одежде бродил по городу - естественно, позади всегда следовали его верные телохранители, которые также были неузнаваемы. Вот и после скверного вечера и еще более скверного утра, король решил прогуляться по городу.
   На приготовления ушло около часа. Монарх позавтракал и поупражнялся на мечах с сиром Лаем, который показал ему два очень занимательных выпада.
   - Ты не перестаешь меня удивлять, Лай, - усмехнулся король. - Когда я прикажу отрубить тебе голову, даю слово, что все Королевство будет в недельном трауре и я первый буду носить черное.
   - Ваше величество вряд ли найдет во всем королевстве такого искусного палача, способного отсечь мне голову с первого удара, - сострил сир Лай, чем еще больше рассмешил короля.
   - В таком случае мне придется взяться за это дело лично.
   - Тогда я спокоен от мысли, что лишусь жизни от славной руки могущественного и мудрейшего короля, - ехидно улыбнулся сир Лай.
   Только этому человеку Джозеф прощал такие вольности. Потому что прекрасно знал, что любому королю нужны сторонники и шпионы. А сир Лай годился и в те, и в другие. Сколько интересного поведал ему этот Лай, и сколько крови пролилось в следствии этой информации - не ведомо никому, даже самому Узурпатору, отдававшему соответствующие приказы.
   Король был одет в обычный сероватый костюм, на боку, в ничем не примечательных ножнах, покоился меч. Под костюмом находилась отличная кираса, из прочнейшего сплава, секрет которого известен только далекому Южному Царству. Голова Джо была укутана материалом, на манер восточной моды, таким образом лица видно не было. Отряд короля состоял из четырех мужчин, среди которых был и сир Лай. Естественно, эти люди не сводили глаз со своего монарха, и при первой же опасности убили бы любого, дерзнувшего стоять на пути либо королю, либо им самим. Учитывая тот факт, что король Джо любил веселье, стычки были довольно частые, и зачинщиками были, как правило, сами воины короля.
   Джозеф направил свои стопы на Площадь. Эта территория была огромная. Здесь в любое время дня и ночи находились люди. Площадь заполонили торговцы, кузнецы, оружейники, путаны, трактиры. Словом, если горожанину вздумается пойти повеселиться, либо что-то приобрести - он шел на Площадь. Днем по Площади бродили честные горожане, а ночью это место превращалось в частичку преступного мира. На смену купцам приходили воры, убийцы, бродяги, продажные женщины, отдававшиеся любому за медяк...
   Небо было чистое, безоблачное. Денек был солнечный и не холодный, так что Площадь кипела самым разным людом. Здесь можно было встретить не только холопа, но и человека из духовенства, члена какого-нибудь почитаемого общества...
   Король Джозеф ступал очень важно, с гордо поднятой головой. Его осанка была истинно королевской. Хоть он и выглядел как простолюдин, но в глазах человека приближенного ко двору, он бы вызвал уважение. Он шел прямо сквозь толпу, рассматривая товар и их владельцев, спрашивал цены. На самом деле этого человека мало волновало высокие ли цены или доступные всем. Он просто гулял.
   Остановившись около продавца вином, монарх потребовал продегустировать товар. Виноторговец был уже лысеющий невысокий мужчина, лет сорока, я большим носом, загнутым к низу. Хитренькие глазки бегали от товара на клиента и наоборот. Как раз до того, как возле прилавка появился Джо, виноторговец зазывал народ.
   - Отчего же не дать отведать вина? - сам себе улыбнулся виноторговец, набрав из бочонка вино. - Ицхак еще никого никогда не обижал, никого не оставил без вина. Вот увидите, милейший, мое вино - самое лучшее во всем Королевстве. Сам Узурпатор с удовольствием выпил бы мое чудесное вино.
   Но не успел Джозеф поднести к своим губам бокал с нектаром, как тут же с негодованием швырнул все в бедного Ицхака. Тот успел увернуться от стеклянного бокала, но вино все равно обильно окропило его физиономию. Когда виноторговец Ицхак предстал к очам Джозефа, улыбка уже не украшала лицо торговца. На лице последнего выражалась злоба, обида и сожаление о пролитом вине.
   - Вы что же это делаете, негодяй! - вскричал виноторговец. - Кто дал вам право портить мой товар и наносить моей личности травмы. Я сейчас стражу позову.
   - Что?! - возопил король Джозеф. - Стражу? Грязная скотина, только пикни, и я утоплю тебя в этом бочонке.
   К лавке начал подходить заинтересованный народ. Сопровождающие Джо также подошли к своему хозяину вплотную, чтобы избежать возможных эксцессов.
   - Караул! Убивают! - начал кричать Ицхак, от негодования выпучив глаза. Сейчас этот человек не так беспокоился за свою шкуру, как за свой пресловутый бочонок с вином. Джозеф это понял. Поэтому следующее движение монарха было спланировано - он толкнул ногой бочонок и тот покатился по земле, лишаясь своего содержимого. Виноторговец хотел было побежать за бочонком, но сильный удар по шее остановил его. Продавец, охая и ахая, упал на землю.
   - Я сейчас покажу тебе, ничтожество, как продавать мне отраву! - гневно сказал король, нанеся несчастному продавцу сильный удар ногой под ребра. Бравые сопровождающие государя не без энтузиазма подключились к избиению человека. Джозеф просто стоял и смотрел на распростершегося по земле человека, которого ногами бьют четверо мужчин. Вокруг люди начали роптать, где-то заговорили о страже, кто-то шептался по поводу целесообразности вызова стражи. Народ был до такой степени привычен к подобным беспорядками и избиениям, что боялся даже пикнуть. Никто не хотел очутиться на месте избиваемого Ицхака, вот по этой причине и не торопились заступаться и звать на помощь. Виноторговец уже и не сопротивлялся, а разгоряченные мужчины на потеху своего короля, продолжал наносить ему удары.
   - Хватит! - наконец скомандовал король Джозеф, останавливая избиение. Сир Лай, который избивал более напористо и исполнительно, услышав приказ своего короля, отошел от окровавленного виноторговца с лицом провинившегося ребенка. Сир Лай прекрасно понял, что увлекся этим ничтожным смердом слишком уж сильно. На мгновении возникла мысль о том, что продавец отдал душу богам, но сир Лай пощечиной привел того в чувство. Король Джозеф наклонился над Ицхаком, который уже ничего не соображал и не видел.
   - Еще раз я тебя здесь увижу - отрежу твои яйца и скормлю скотине, - раздельно проговорил Джозеф.
   После этого король продолжил свою увлекательную прогулку по Площади. Как только угнетатели отошли от виноторговца, к нему подошли люди, которые привели его в чувство, при этом, не побрезговав обчистить карманы избитого.
   Сир Лай поравнялся с королем, а трое охранников следовали позади. Таким образом, эта команда курсировала по Площади. Видимо новость о избиении Ицхака разнеслась по всей Площади, потому что люди с опаской поглядывали на компанию, открывая ей дорогу. Так продолжалось до тех пор, пока на пути короля Джозефа и сира Лая не возник человек в черной сутане, под которой покоилась прочная кираса. Лицо этого человека скрывал шлем в виде собачьей головы с опущенным забралом. Рука лежала на богато украшенной рукояти меча.
   - Приветствую шайку негодяев, не побрезговавших поднять руку против горемычного виноторговца, - сказал монах, преграждая дорогу всей команде короля. Этим монахом был сэр Марвиус, направляющийся в паб "Синий ворон" для запланированной встречи со своим приятелем сэром Троем.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Сэр Марвиус. Стычка на Площади
  
   После превосходнейшего ужина в пабе "Синий ворон", и проведя там же бессонную ночь с двумя нимфами, сэр Марвиус прекрасно выспался и проснулся в отличном расположении духа. Надев свою сутану, монах помолился своим богам и покинул паб. Он решил немного пройтись по городу, а поскольку час был еще довольно ранний, время до полдня еще оставалось. В связи с этим сэр Марвиус не спешил. Прогуливаясь по Площади, он стал невольным очевидцем события, произошедшего с виноторговцем. Трудно сказать, что же вскипело в душе сэра Марвиуса больше - негодования, вызванное в связи с обидой виноторговца, или дерзкое поведение этих людей, решивших проявить свою силу в столь неподобающем для честного человека виде. Сэр Марвиус, как и любой другой честный человек, не терпел несправедливости. А именно несправедливость предстала перед его взором недавно. Он решил проучить этих дерзких забияк. Сэр Марвиус знал, что их пятеро, но даже этот факт не мог остановить монаха в его святой миссии. Сэр Марвиус верил в то, что при необходимости боги придут ему на помощь. Но это в самом крайнем случае, а в целом монах располагал на свой меч. Выследив мерзавцев, монах, приняв воинственную позу преградил им путь.
   Совсем не ожидавшая такой дерзости, компания, или так называемая свита короля Джозефа остановилась. Джозеф оказался прямо напротив сэра Марвиуса. Сир Лай с солдатами оказался немного позади.
   - Монах, хоть ты и служишь Церкви Ночи, но это не спасет тебя от моего меча, - произнес король Джо, выхватывая свой меч. Это движение подхватили и его сопровождающие. Монаху ничего иного не оставалось, как сделать то же самое.
   - Сейчас мы узнаем, так же ты искусен с мечом в руке, или кроме бессмысленных угроз ты больше ничего не можешь, - ответил сэр Марвиус. Он рассчитал, что если завяжется драка, ему противопостанут сразу пятеро человек. Почему-то в благородстве своего противника сэр Марвиус сомневался.
   - Наглец, умри же! - закричал пылкий король, и первый бросился на монаха. Характер Джозефа взыграл в нем, а еще выпитое вино дало о себе знать. Не успел сир Лай с солдатами опомниться, как король уже схватился с церковником.
   Сэр Марвиус не желал никого убивать. В его целях было лишь проучить этих наглых самоуверенных людей. Но противник, чье лицо было скрыто на восточный манер, набросился с такой агрессией, намереваясь непременно убить. Сэр Марвиус защищался. Он мог убить противника, но не делал этого.
  В битву вступили солдаты Джозефа. Народ, шатающийся вокруг, с криками начал разбегаться в разные стороны. Теперь сэру Марвиусу пришлось отбиваться сразу от пятерых мечей. А король стал еще увереннее и яростнее наносить удары. Монах уклонялся как мог. Любого другого при таком раскладе уже давно бы изрубили на куски, но сэр Марвиус был очень искусный воин, хоть и монах. Соперники это поняли, но слишком поздно. Сэр Марвиус не желал проливать кровь, но когда противник сам нарывался на жестокость, на то была воля богов. Монах нанес Джозефу серию сильных рубленых ударов сверху в низ и разоружил его. Но в этот миг на него обрушился сир Лай.
   - Уводите Джо! - крикнул сир Лай своим солдатам. Те поспешили прикрыть отступление короля. Сэр Марвиус полностью сосредоточился на новом полноценном противнике. Сир Лай был искуснее Джозефа, и с ним у монаха было больше проблем. Они обменивались ударом, оценивая соперника. Сир Лай несколько раз делал провокационных движения, намереваясь ввести монаха в заблуждение, но тот не терял бдительности. Эти провокации стоили сиру Лаю глубокого ранения в левую руку. Лай вскричал от боли. Кровь начала капать на землю. Сэр Марвиус, как благородный рыцарь, предложил противнику сдаться, на что получил в ответ град ударов. Сейчас монах пожалел о том, что щит оказался в данный момент не при нем. Но кираса делала свое дело. Она защищала воинственного монаха.
   - Кто же ты такой? - удивленно рыкнул сир Лай. Он не мог себе представить человека, тем более монаха, который бы так сражался.
   - Я тот, кому суждено карать таких нечестивцев как вы, - последовал ответ монаха, совершившего искусный удар, нанесший противнику еще одно ранение - в бок. Сир Лай схватился за рану, бросив меч и начал отступать за своими друзьями.
   Сэр Марвиус сложил свой окровавленный меч в ножны, планируя привести лезвие в порядок в "Синем вороне". Часы на Площади пробили 11 часов. Монах начал двигаться в сторону паба, пребывая в благотворном расположении духа. Он мысленно поблагодарил богов, протянув руки к небу, и продолжил свой путь. Покинув Площадь, на которой ему пришлось обагрить свой меч кровью, монах последовал в Церковь, дабы смыть с себя грех.
   Церковь Ночи была очень распространена в Королевстве. Орден был довольно скрытным и тайным, но, тем не менее многие входили в это братство, давая клятвы верить в ночных богов и хранить тайны самой Церкви. Клятвопреступников жестоко карали. Это отбивало интерес у человека нарушать клятву. Сэр Марвиус занимал в Ордене не последнее положение. Его почитали, уважали и с ним советовались. Сам магистр Отуй время от времени уединялся с сэром Марвиусом для обсуждения дел Церкви. Сэр Марвиус очень ценил свое предназначение и старался по мере своих скромных сил служить во славу богам. Церковь Ночи была опорой самой монархии. В частности опорой королю Джозефу. Если Эдинг VII признавал Храм Ворга, то Джо был последователем веры в Ночных богов, хотя, скорее всего отдавал ей предпочтение только из-за воинственности Ордена, который в случае крайней нужды мог придти на помощь. И не молитвами, а реальными мечами и секирами.
   Орден Церкви Ночи был распространен по всему королевству, включая его самые отдаленные территории. Всюду находились церкви и алтари, чтобы каждый желающий мог помолиться своим богам. Народу ведь много не нужно - получить плату за свою работу, выпить, отдать дань богам... В королевстве чтили религию и веру каждого человека. Религиозные войны давным-давно закончились и все более-менее жили в относительном перемирии. Хотя и не без стычек в особые праздники между представителями этих двух религий - Ворга и Ночных богов.
   Здание Церкви Ночи было выстроено в самом мрачном готическом стиле. Острые шпили на крышах, живописный тимпан, украшавший своеобразным нимбом главный вход в эту обитель, мрачные плачущие скульптуры и изваяния древних богов - все придавало ритуал этому священному месту. Церковь была окружена забором, с острыми шипами на верху. Поговаривали, что периодически кто-то все равно умудряется перелезть через забор. Как правило, он так и умирает на колу, смазанном ядом. Сами боги возражали против вторжений в их обитель. Хочешь помолиться - входи через главные врата. А ежели проникаешь как вор или иноверец - умри как собака безродная. Боги Ночи были очень грозны и суровы к своим поклоняющимся. А врагов - вообще уничтожали огнем, молнией, громом....
   Сэр Марвиус вошел через арку, украшенную сверху изображением главного Верховного Бога Ночи - Амадеюса. Он мог менять свой облик, перевоплощаться в 10 разнообразных существ. Но более всего Амадеюс вселял страх и ужас в облике человека с головой совы, расправляющей свои широкие крылья. Именно это изображение было выбито на камне безызвестными мастерами, которые давно покоятся в земле либо были преданы огню.
   Пройдя в полутемное помещение церкви, все освещение которой приносили горящие свечи, сэр Марвиус преклонил колено пред алтарем, над которым возвышалась скульптура Верховного Бога в том же облике что и над аркой. В Церкви сейчас был очень мало людей. Какой-то монах во всем черном, укутанный с головы до ног, ритмично качался на скамье. Немного поодаль чернеца сидела молоденькая девушка, чье миленькое личико искажали гримасы страдания. На дальней лаве сидело два седых старичка, рассматривающие гравюры, которыми были исписаны стены Церкви.
   Сэр Марвиус просил прощения у Ночных Богов. Он понимал, что следующую мессу просто обязан не пропустить. Грехи надобно искупать и замаливать. Сегодня на Площади была пролита кровь. При чем без надобности пролита. Этого можно было избежать. Во всем повинны идеалы чести сэра Марвиуса. Обеты рыцаря, которые он дал за десять лет до того, как надел черное, постоянно напоминали ему о том, что он, прежде всего рыцарь а потом - монах. Как это ни кощунственно прозвучит, но сэр Марвиус чтил рыцарство не меньше чем свою веру.
   Когда сэр Марвиус отошел от алтаря, его взгляд снова скользнул по плачущей девушке. Что-то в ее лице разбудило в нем священника, способного выслушать душевные излияния. По сану он вполне имел право отпускать грехи другим, так что в "Синем вороне" этот монах не лукавил, обещая отпустить все или почти все прегрешения двум путанам. Сэр Марвиус сел рядом с девушкой. Она не обращала никакого внимания на монаха, присевшего рядом с ней. А вот монах наоборот начал проявлять к ней интерес. Девушка была очень молода, с белоснежной кожей, хорошей фигурой, с длинными распущенными черными волосами. Одета она была довольно скромно, но не бедно. Трудно сказать к какому сословию можно было отнести эту девушку. Нельзя сказать, что она простолюдинка, но и было бы преждевременно относить ее к высшей касте. А в принципе, какая разница какая у нее родословная, решил сэр Марвиус. Душа ведь едина у всех - и не так уж важно король ты или конюх.
   - Дитя мое, - обратился сэр Марвиус к девушке, - могу ли я чем-то помочь тебе в твоем горе?
   Девушка встрепенулась и с удивлением посмотрела на монаха. Только сейчас она заметила, что ее покой нарушен. Несколько мгновений она соображала что ответить, но прежде чем с ее алых губ сорвался звук, монах продолжил:
   - Я священник, поэтому если ваше сердце неспокойно, если на вашей душе лежит какой-то груз - я готов вас выслушать.
   - Вы - церковник? - спросила девушка, с надеждой в голосе.
   - Да. Можете меня звать отцом Марвиусом.
   - Извините меня, но вряд ли вы сможете помочь в моем горе, - ответила девушка, намереваясь уйти. Сэр Марвиус придержал ее за руку.
   - Прошу вас, дочь моя, не уходите из этого места с камнем на сердце. Я, как служитель богам, не могу этого допустить, - мягко сказал сэр Марвиус.
   Он бы продолжал свои расспросы, но часы на Площади пробили половину двенадцатого. Через полчаса он должен быть в "Синем вороне".
   - Дитя мое, если вы никуда не торопитесь могу ли я отнять у вас немного вашего времени? - спросил сэр Маривус. - Дело в том, что мне нужно появиться в одном месте через полчаса. Я просто обязан туда последовать. Но я также не прощу себе, если не выслушаю вашу проблему и не сделаю всего чтобы вам помочь. Я предлагаю вам последовать со мной, если конечно вас не испугает или не отвращает моя компания? А по дороге я вас выслушаю как свою дочь, если бы она у меня была.
   - Отец Марвиус, ваше общество меня нисколько не пугает и не отвращает. Я с радостью пройдусь с вами. А куда вы направляетесь?
   - В "Синий ворон".
   Девушка улыбнулась. Наконец-то на ее лице промелькнула какая-то надежда и радость. Возможно, она знала этот паб, а может - и нет, тем не менее девушка пошла с сэром Марвиусом.
   - Как вас зовут, если это не секрет?
   - Изабелла.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"