Пел я для князя, что солнца светлей,
В песне я верность ему предложил.
Вторила песне звенящей моей
Лютня моя, струны из жил.

Князь отказал. И надежда ушла.
После - неделю я горькую пил.
Боль мою только она поняла - 
Лютня моя, струны из жил.

Горечь отказа я выпил до дна,
Голову в драке кабацкой сложил.
Князю в утеху осталась одна
Лютня моя, струны из жил.

Боги судили мне птицей летать,
Дали мне голос, размашистость крыл.
Жаль лишь того, что отныне молчать
Лютне моей, струнам из жил.