Это просто как праздник. То есть, самый настоящий праздник. Приезжает-то всего раз в год на три дня. Вот приехал, наконец. Надо будет позвонить Любе. Обязательно. И Юле. Она сейчас в больнице, но ей будет приятно знать, что мы ее помним, и что сын приехал. Она же его еще маленьким помнит. Жанна сама позвонит, тогда и расскажу ей все. И Гале надо сказать. Она всегда интересуется. И еще кому-нибудь...
Она вздохнула и поворочалась с боку на бок на старом трескучем диване. Можно было лечь на кровать, которую купили сыновья на какой-то из давних дней рождений. Там какой-то специальный матрац с лечением и пользой для спины. Но в такую кровать просто так - жалко. Вот на старом диванчике можно полежать. Просто поваляться. Если не ворочаться, так и не трещит почти ничего. И пружины не звенят внутри.
Сын, говорит, теперь совсем не обедает. Только завтракает и ужинает. Как же так можно? Ведь обед - это просто обязательно. Вот супчик был сегодня. На курином бульоне, с картошечкой. И котлетки говяжьи. Ему положила три штуки. И картошка жареная. Он все съел, хотя и ругался. А и пусть ругается. Зато съел. А то - как же это, без обеда? Никаких сил не будет.
Завтра сделаю ему беляшей. Он опять начнет ругаться, что не надо было в такую жару возле плиты возиться, что жирное и с тестом горячим летом не идет никак. Но все равно будет есть. А это так приятно, когда сделаешь, а он ест.
Раньше он приезжал два раза в год. И даже три раза было. На Новый год, чтобы по-семейному справить, на день рождения отца и вот еще летом. Но отец умер. На Новый год теперь ездит только к своим друзьям. У него много друзей. Он много ездил и много видел. Жалко его - такие у него поездки дальние. А он смеется, что жалеть не надо, а надо завидовать, потому что как бы он иначе сам побывал на Сахалине или на Камчатке. Вот и на Чукотку летал, говорил. И вовсе, рассказывал, не страшно и не холодно. Можно жить.
Ему так - везде можно жить. Он привыкает быстро, говорит. Вот только, как же - один, да один. А начнешь спрашивать, так ругаться начинает, что вокруг столько народа, что не один он вовсе, а с друзьями... Ну, так это же совсем другое. Вон его одноклассницы тоже все по одной. Люда ходит одна. У нее сын взрослый - нехороший такой. Она с ним мучается, а сама все одна, одна. И Лена тоже. А в соседнем доме еще... Как ее зовут-то? Худенькая такая... Ася! Да, Ася. И вот станешь ему говорить, так сразу смеяться начинает: зачем, говорит, мне пенсионерки? Ты, что, мать, пенсионерок мне все подсовываешь? А ему самому-то до пенсии - совсем немного осталось. И все равно такой молодой, красивый...
А где работает, так и не рассказывает. Но работа нравится, видно. Сказал, что про работу даже и заговаривать не будет. Сказал, что все расскажешь подружкам - весь поселок знать будет. А что же мне, уже и не поговорить с людьми? Не похвалиться сыном?
Еще два дня - и снова будет день рождения. Специально ведь прилетел. Подружки все завидуют. А он выйдет так на улицу, глянет сверху на всех. Высокий.
Она поворочалась еще. Нет, не лежится никак. Хотя, можно уже и на кровать. Можно и спать уже ложиться. Чего тут еще ждать? Вот чем заниматься, когда заниматься уже нечем?
Или позвать его пить чай?
Ругаться будет. Он ведь чай вовсе не пьет, все знают. Он только по утрам - чашку кофе. Ну и что, что все знают. А позвать все равно надо. И пусть ругается. Или не будет ругаться, а просто откажется. Вот и поговорим.
Она поднялась, держась за спину, распрямилась с кряхтением, пошлепала по прохладному полу босыми раздавленными возрастом ступнями в дальнюю комнату. Там было темно и тихо.
А где же он? Сын-то где? Даже в окно посмотрела, голову в форточку высунула. На кухню сходила. В ванную поскреблась. Там тоже было темно и тихо.
Где сын?
Или приснилось ей все? Не приезжал еще? А так ведь ясно было все, как приехал, как пил с братом водку на кухне под вечерний неспешный разговор. Или это в прошлом году водку они там пили? Они вдвоем - целую бутылку выпивают. Ужас просто.
Вот ведь голова старая... Придумала сама себе, что ли?
Телефонный звонок разорвал тишину, заставил биться быстрее старое уставшее сердце:
- Мам, ты там как? Здоровье нормально? Давление, сердце - как обычно? Ну и хорошо. А то я тут далеко сейчас, в командировке, не приеду никак. Так хоть позвоню, думаю. Скажу, что помню. Что поздравляю.
- Так ведь завтра у меня...
- А завтра я могу уже не позвонить. Не сойдется вдруг или еще что. А вот сейчас могу. С наступающим, в общем!
Вот так. И не будет, значит, сына на дне рождения. А ведь так казалось, что уже приехал, что вот, подружкам все рассказываю, а он ругается, что незачем о нем всем подряд говорить, и смеется над старыми, глупыми.