На карте, которую показывать никому постороннему было нельзя, через четыре мили значился тот самый перекресток и та самая таверна. Правильно было бы сказать, что и карта тоже была "та самая", и дорога, по которой привычно и давно устало шагали ноги в черных сапогах с загнутыми кверху острыми носами, тоже была "та самая". Потому что, если бы не "те самые", что бы делать тут ему, королевскому гонцу в форменном черно-желтом плаще и в шляпе с галунами? А кто думает, что гонцы везде и всегда исключительно на конях скачут, да еще в сопровождении охраны, так они просто службы не знают.
Просто бывают гонцы и другие гонцы. То есть, по разным поводам и по разным направлениям. Вот те, кто несется вскачь, чтобы поднять войска по тревоге - это одно. Тупые совершенно, маленького роста, дикие какие-то - всегда в драку лезут, особенно если намекнуть на рос и вес. Их таких и подбирают. От них конь не устает - легкие они потому что. И не спят такие гонцы по пути - нервные, значит. Но они только и могут, что прискакать сломя голову и крикнуть два слова - пароль. И войска пошли по утвержденному ранее маршруту.
А если надо не два слова? А если, скажем, королю новости нужны зарубежные? Да с подробностями? Да еще так, чтобы никто другой точно ничего не узнал? Ну, мало ли, что там...
Вот, скажем, золотую жилу открыли - нельзя, чтобы все об этом знали. Или в далекой стране у королевы родился наследник. Или в другой далекой стране нет и нет наследника - опять есть повод для раздумья. Еще где-то, не у нас, не вблизи, происходят войны, нашествия врага. Страшные эпидемии выкашивают города и страны. Саранча налетает и съедает урожай, приводя народ к голодной смерти. Путешествуют куда-то далеко путешественники и описывают новые страны. Корабль вот сделали, на который поместится целых сто воинов в полном снаряжении с лошадьми и запасами - кто такую новость сообщит королю? Да еще подробно, с рассуждениями и описаниями, будто сам все видел...
Петрос вздохнул, вытер пот, стекающий по виску из-под шляпы, и продолжал размеренно шагать по серой пыли.
Вот дойдет до таверны, думал он, переставляя ноги шаг за шагом. Там займет привычную комнату на втором этаже с окнами во двор. Сполоснется у колодца. Конечно, можно потребовать горячей воды и помыться хорошенько, но по летнему времени можно и просто - из ведра полить. Ужин. Обязательно должен быть долгий неторопливый ужин. Так как никакого обеда не было, нужно будет объединить. Взять и того, и этого... Хотя, это тебе не город. Тут, на перекрестке, подают один суп - деревенскую похлебку. Жирную, острую, горячую, с разваренным горохом и волокнами мяса, с капустой, с репой. Если такое сварить дома, то никогда не получится. А тут, с дороги, выпив местного хмельного пойла, вызывающего вонючую отрыжку, но удивительно мягко пролетающего в глотку и зажигающего настоящий костер во внутренностях, горячая похлебка, да со дна котла, да погуще...
Петрос судорожно сглотнул, поднял голову - а вон он уже, перекресток-то.
Чуть не бегом подбежал к крыльцу, выбил шляпу и плащ о стену у двери, распахнул дверь, улыбаясь заранее:
- Ну, кто тут ждет королевского гонца?
И все случилось так, как мечталось. И даже еще лучше. Потому что и вода уже была готова горячая, и кроме похлебки был жареный целиком кабан, которого накануне добыл в местном лесу хозяин таверны. И напитки были - совсем не деревенские. Значит, завоз был недавно.
А самое главное - в таверне было пусто. То есть, почти пусто. Три комнаты наверху занимали пришедшие раньше него. Четвертая - Петросу. Вот и все в сборе. Все свои.
А вот чужих в таверне не было. И не бывало их тут. Не по этим дорогам едут купцы. Не у этих дорог живут крестьяне. И замки владетелей местных стоят так, что всегда эти узкие дороги их обходят. Это место для своих. Для гонцов со всех четырех сторон.
Местные владетели всегда знают об этом месте. И стараются обходить его стороной, чтобы свою власть не преуменьшить и не показать перед подчиненными слабости. Был случай - это уже на памяти Петроса было. Не в этой таверне, а в той, что на севере, у холодной границы. Там сынок местного владетеля охотился с ватагой таких же великовозрастных сорванцов... Лет по двадцать уже каждому было. Сорванцы. Родители еще крепкие, места занимают, а старшие сыновья только и могут, что беситься от безделья, да ждать смерти отцовской. Или не беситься. Но все равно. В общем охотились, охотились, да налетели на таверну. Ворвались шумно, потребовали выпивку, еду. Только хозяин таверны выложил два арбалета на стойку, а между ними - грамоту королевскую. И гонцы оружие достали. Со двора еще люди подошли - кто с конюшни, кто с огорода. И сидели сынки тихо-смирно за занятым столом, положив на него руки и переглядываясь выпученными глазами, пока сам владетель с дружиной не прискакал. Извинился без подобострастия, вздернул своего, поинтересовался, нет ли ущербу, оставил за задержку дела кошель на столе, увез всех. Говорят, дворян не порют? Еще как порют! Если отцы - детей!
Отдохнув, вечером сели все четверо за стол внизу. Посмотрели друг другу в глаза, улыбнулись с приязнью. Представились формально, как положено. И грамоты свои показали - чтобы все было честно и законно.
А потом по очереди - очередь выстроили, кидая кости - начали рассказывать все, что произошло с последней такой встречи в их королевствах. А также, что было слышно из других далеких мест, и какие были в мире новости, и что говорили, о чем болтали на рыночных площадях, и особо - о чем просил сказать их король и о чем просил спросить.
Вот слово: просил.
Потому что, если не они, не гонцы, то как и что узнает король? Ну, пошлет он своих быстрых идиотов на конях, погоняет тут и там... А откуда он узнает, что в северных морях водится рыба, которая такая большая, что лодку проглатывает враз, а корабль перекусывает пополам? Или кто же ему расскажет о геройской заставе богатырей, остановившей у засеки целую вражескую армию? И устройство той засеки кто разъяснит? Имена новых владетелей окрестных земель кто принесет королю? И кто объяснит, что сейчас дорого и что дешево, и что к зиме поднимется в цене, а что упадет, и стоит ли зерно засыпать в амбары или лучше гнать караваны на торг?
Петрос был королевским гонцом. Носил цвета королевской службы. Золото получал из королевской казны. Но он всегда помнил, что гонцом и королевским рассказчиком новостей стал, когда его из сгоревшей деревни вывел во тот, самый старый на сегодня за столом. Он и учил. Он и подвел потом к королевской службе. И рекомендации дал, какие надо. А рекомендации такие ни один король мимо слуха не пропустит. То есть, не король, конечно, а его первый министр. В некоторых странах его еще называют визирем. Он обычно все решает. Но король все знает. Иначе - как бы могла жить такая таверна тут. И другие такие таверны на четырех сторонах света? И дальше - еще и еще? Вон, на карте секретной, много их.
Третий из них рассказал, как в одной стране захватчики, взяв столицу и став потому сами королями, попытались гонцов подчинить себе. Подменили своими. И как перестали поступать новости во дворец. Сразу перестали. Кто же постороннего пустит на порог тайной таверны? И кто ему расскажет новости? Вернее, расскажут, пустят, самого послушают - вот только не отпустят в столицу. Потому что - правило такое.
Новости приходят иногда прошлогодние. Но и прошлогодние новости - откуда их возьмут, если не будет гонца? А кто ему расскажет, если он не знаком с другими? Кто даст карту? Кто проведет впервые по маршруту? Кто познакомит с хозяевами таких вот маленьких заведений на тайных перекрестках?
Говорят, в восточном дальнем царстве есть специальная служба, которая все новости приносит своему царю. Даже просто слухи рыночные. Но - только новости своего царства. Поэтому, рано или поздно, появится там гонец из наших, из знакомых.