Здесь было волшебно, чудесно, прекрасно и непередаваемо простыми армейскими словами. Как все это вписать в стандартную форму рапорта? Высокие горы прятали белые головы в далеких тучах. Огромные орлы плавно парили, покачивая крыльями на воздушных потоках. Мелкие бурные речки с шумом спускались серпантином в ущелья. Долины были расцвечены яркими красками посевов и садов.
- Хорошо, - сказал генерал, окинув гордым взором горизонт. - Это будет хороший подарок нашему императору. Надеюсь, местные жители в полной мере понимают, как им повезло, что теперь здесь - мы? Империя!
- Они ничего не понимают, - ответил сумрачный начальник разведки. - Тут у них, что ни долина - то и свое отдельное королевство. Что ни пригорок - то уже и княжество. И с каждым нам теперь договариваться, что ли? Да мы же их просто сомнем вмиг! Только приказать!
Генерал поморщился недовольно. Он и сам знал, что его огромная армия, вооруженная лучшим оружием в мире, может пройти тут, как по широкой дороге, не оборачиваясь и не замедляя шаг при любой попытке сопротивления. Просто раздавить всё и всех. Но - высокая политика и общественное мнение. Нельзя.
- Нельзя, - он говорил, едва размыкая губы. - Высокая политика, так ее. Общественное мнение, так его. Эти, местные, уж больно они от нас отсталые. Их бить - все равно, как с ребенком драться, что ли. Чести так не завоюешь, а вот от упреков всех держав потом будет не отмыться. Император наш тоже будет недоволен. Поэтому всегда и со всеми сначала будем говорить о мире. Да, с каждым их таким вот и распроэтаким князем или даже, пусть и так, королем.
- Ну, какой может быть мир - с дикими народами? Они же что себе придумали? Они требуют, чтобы с их местным полудиким нищим королем говорил обязательно наш король!
- И ты не можешь им короля показать, что ли? Вон, возьми хоть того лейтенанта. Погоны у него золотые, ордена висят, лента через плечо, аксельбант, шашка боевая. Чем тебе не король? Проинструктируй, как положено, да и отправляй на переговоры. Он у нас с академией за плечами - всяко умнее этих диких царьков и князьков.
...
Через день голова лейтенанта торчала на кровавом копье перед воротами местной "столицы". Хотя, что это за ворота? Так - две жердины поперек. Только чтобы конный не ворвался, да чтобы своя скотина не разбежалась. А ведь считается - королевство. Считается, небось, что это настоящая крепость.
- Они убили парламентера! Они убили, считай, нашего настоящего короля! Ведь мы им именно короля послали на переговоры! Ну?
- Вот теперь у нас есть повод. Хотя, лейтенанта мне жалко, конечно. Придется теперь писать его родителям, что-то объяснять. Так что приведите-ка мне на беседу их этого вождя-короля живым. Пусть твои разведчики постараются. Остальные - как обычно, как выйдет. А вот этого - обязательно и непременно живьем. Впереди у нас еще много долин и ущелий. Надо все же знать, что и как говорить.
...
- Короли не воюют, - тревожно оглядываясь на охрану, говорил приземистый вождь деревни, как назвали бы его в любой культурной стране.
Он же себя называл королем. И все так называли. Признавали, то есть. А деревню и поле вокруг нее называл - своим королевством. Показывал размеры - от самых тех гор и до этих гор. Одна узкая горная долина.
- Настоящие короли торгуются и играют. Если, скажем, король соседнего королевства приходит летом через перевал на мою землю, мы разбиваем шатер на лугу и садимся за переговоры. Я говорю, что у меня в строю пять мечников постоянно. И еще есть пять лучников. А если надо, то мечников становится сорок. И двадцать лучников - все охотники становятся в строй. И еще я могу поставить всех крестьян с копьями. Вот так я ему говорю. Тогда он, скажем, говорит, что у него с собой вся его армия, что он пришел за трофеями. И у него полста мечников. И целых четыре десятка лучников. Мы с ним считаем, и видим, что воевать-то бесполезно. Какая и кому будет польза, если мы будем воевать, и он убьет всех моих воинов, а я побью половину его армии? Кому - польза? А? И - какая польза... Польза - это хлеб, вино, мясо, сыр. Если уж совсем плохо, тогда еще отдаем серебро и оружие. Вот мы сидим с тем королем и решаем, сколько и чего он возьмет, чтобы снова уйти к себе за перевал...
- Это справедливо и вполне понятно, - кивнул генерал. - Но за что же ты убил нашего человека?
- Так он же не король! - вплеснул руками вождь. - Он только притворялся королем! А это очень и очень плохо. Это у нас нельзя так. Пусть ты даже не король, а просто мелкий князь, и у тебя всего-навсего один слуга. Но никто и никогда не назовется князем просто так. Люди же все знают! И королем - не назовется никто. Это самый настоящий обман.
- Как же ты догадался?
- Я пригласил его в свой дом. Мы выпили вина и отлили немного духам. Мы разожгли вместе огонь в очаге. Все было правильно. Все - по древней традиции. А потом мы сели торговаться. Я честно сказал, что у меня есть пять постоянных мечников. А если будет война, я выставлю целых сорок... А он тогда начал надо мной смеяться. Громко и невежливо смеяться.
- И за это ты его убил? - шевельнул бровью генерал. - За насмешку?
- Нет. За смех у нас не убивают. Смеяться - полезно. Смеяться - хорошо. Но он встал и сказал, что у него с собой десять тысяч мечников. И двадцать тысяч конников. А лучников нет вообще, потому что вместо них арбалетчики, у которых стрела летит вдвое дальше и точнее. И этих арбалетчиков - пять тысяч человек.
Он помолчал, солидно и неторопливо отпил из кубка, почесал голую пятку и продолжил:
- Настоящие короли никогда не врут. Тем более - другим королям. А он, выходит, соврал. Такую армию не прокормит никакое поле. Любое королевство просто не сможет жить с такой армией. Десять тысяч! Он напугать меня хотел, что ли? Но короли не лгут. И ничего не боятся. Я мигнул, и его голову выставили на копье. Не за то, что он соврал. Не за то, что он смеялся надо мной. А за то, что он - не король. Нельзя называться королем, но не быть им. Вот я - король. Самый настоящий, потомственный. А он - нет. И ты - не король, хоть у тебя и сильная армия. Кто тут у вас король? Покажи мне вашего короля! Нам с ним надо обсудить вопрос о хлебе, мясе и вине. Мы можем и серебром откупиться. Надо торговаться с тем, кто имеет право.