Аннотация: Все то, что конечно - есть иллюзия; все то, что вечно и бесконечно - есть реальность.
Мрак безвременья, в чьей паутине безвольно висела Ольга, стал осязаемым. Она чувствовала подергивание липких нитей, неумолимо стягивающих тугой кокон, над которым уж свивались змеиным клубком длинные, цепкие, черные щупальца. Плотный, вязкий сгусток тьмы проник в Ольгу, пробиваясь вглубь жадными, нетерпеливыми толчками, пока движение вдруг не остановилось. Чуждое присутствие, обильно выпачкав ее изнутри, трусливо сжалось и торопливо подало назад.
Черная клякса над Ольгой всасывала в себя клубы псевдоподий, стремительно уменьшаясь в размерах и меняя цвет. Она оформилась в болезненно серое, землистое, изъеденное глубокими выщерблинами лицо, искаженное похотливой гримасой.
- Очнулась, шлюха, - Ольга ощутила щекой тяжелое зловонное дыхание. - Знал, что тебе понравится.
Обладатель смрадного духа поднялся, позволяя разглядеть себя целиком. Плюгавый мужичонка с жиденькой рыжей бородкой неторопливо заправлял сальную рубаху в свободные армейские штаны на грязных помочах. На его плече болталась архаичная винтовка.
- Я еще вернусь, - бросил он. - Ты же не будешь против?
Ольга подтянула к груди ободранные коленки, закрыла их подолом измаранного платья, еще недавно бывшего вечерним. Она ощущала дурноту и холод, который звал ее обратно в темноту беспамятства.
- Я буду ласков, - плюгавый растянул тонкие губы в подобии улыбки.
Ольга отвернулась. Лязгнула тяжелая дверь, со скрежетом провернулся замок, отсекая пленницу от внешнего пространства тяжелыми прутьями. Ольга осталась одна в стальной клети, установленной в огромной, едва освещенной зале без малейшего намека на окна. Высокие своды помещения испещряли пентаграммы, неизвестные Ольге значки, похожие на ломаные каракули.
- Эй! Эй, там! Девочка!
В соседней клетке прижималась к прутьям изможденная, нечесаная женщина в разодранном комбинезоне. По ее лицу бежали яркие разводы потекшей косметики.
- Девочка! Ты слышишь меня?
Ольга кивнула.
- Тебя кто-то ищет? - глаза женщины блеснули надеждой. - Там, снаружи?
Ольга отрицательно помотала головой.
Утро началось со скандала, зревшего несколько дней. Игорь задерживался вечерами дольше обычного, стал молчаливым, холодным и будто даже чужим, как будто и не было чудных месяцев удивительной и нежной близости. Он молча ужинал, принимал душ и ложился в кровать. Когда Ольга укладывалась рядом, Игорь уже спал, и она лежала в темноте, прислушиваясь к его глубокому дыханию и едва уловимым чужим запахам, которые не могли смыть слабые и тонкие струйки душа. Очищенную воду приходилось экономить. Город отдавал все силы на борьбу с очагами Заражения, вспыхивавшими то тут, то там. Зараза ползла с Пустошей, наступление которых еле сдерживали Силы самообороны.
Встав пораньше, Ольга растопила на сковороде пару кубиков искусственного масла, выжала из тюбика питательную смесь. Блин, растекшийся по металлу, был однотонно серого цвета, но в комнате запахло яичницей с беконом. Ольге подумалось, что химики могли б постараться придать смеси не только ароматическую, но и визуальную схожесть с натуральным продуктом. Если, конечно, кто-то из них вообще представляет, как выглядело настоящее яйцо.
Ольга включила телевизор. По утренним новостям показывали прямой репортаж о ликвидации очередного очага Заражения в малонаселенном пригороде. Репортер безуспешно пытался перекричать автоматные очереди, потом его лицо исчезло, и на экране замелькали быстрые уродливые тени. Камера завалилась набок. Трансляция сменилась картинкой из студии. Диктор извинился за технические проблемы. Ольга переключила на другой канал.
За завтраком Игорь задумчиво молчал. Ольга долго колебалась, начинать ли разговор, или вновь отложить до вечера, и решилась, когда он уже поднимался из-за стола, наспех, большими глотками, допивая напиток с кофеином.
- Ты будешь папой.
Игорь медленно поставил кружку на стол и с недоверием посмотрел на Ольгу.
- Ты не ослышался, - сказала Ольга и улыбнулась. - У нас будет малыш.
- Какой малыш? - Игорь нахмурился и затеребил попавшуюся под руку салфетку.
- Наш с тобой малыш. Ему уже четыре недели, - Ольга протянула руку к кисти Игоря, но тот поспешно убрал ее со стола.
- Подожди, - Игорь опустил глаза. - Мы не можем так. Это должно быть обоюдным решением.
- Так получилось, - сказала Ольга, коря себя за оправдывающийся тон. - Это часто случается случайно.
- У меня не бывает 'случайно', - ответил Игорь. - Я не готов. Мы - не готовы.
- Не готовы? - вспыхнула Ольга.
- Да, не готовы, - сказал Игорь. - Ни ты, ни я. Мы даже не женаты!
- Это нетрудно исправить.
- Нет, милая, - ответил Игорь. - Рожать сейчас, когда мы должны отстаивать каждую пядь городской земли, преступление!
- Я!..
- Не перебивай! - Игорь вскочил и бросил на стол салфетку. - Мы должны думать о долге перед Городом, а не над тем, где искать присыпки и пеленки! Твою ошибку можно исправить. На таком сроке...
- Не смей так говорить! - закричала Ольга.
- Буду! - Игорь стукнул кулаком по столу. - А вот ты - не имеешь права!
- Чертов придурок!
- Подумай над моим предложением!
- Пошел вон! - Ольга спрятала лицо в ладонях. - Видеть тебя не хочу!
- Отлично! - Игорь распахнул дверь. - Я пришлю за вещами.
- Я выброшу их на лестницу!
Дверь захлопнулась. Ольга швырнула в нее любимую кружку Игоря. По виртуальной сети Города под бормотание телевизора рассыпались возмущенными постами и сочувствующими твитами мелкие осколки недолгого гражданского союза, не успевшего стать брачным.
Мрак, из царства которого вырвалась Ольга, забрал у нее силы, погрузив в трясину отстраненного равнодушия.
- Это тюрьма? - прохрипела Ольга, удивляясь непривычному звучанию собственного голоса. В горле пересохло, Ольгу мучила жажда, но больше всего ей хотелось смыть с себя грязь, оставшуюся после визита рыжебородого.
- Нет, милочка, - откликнулась женщина в соседней клетке. - Это Преисподняя! И даже если ты мне не поверишь, она все равно останется адом.
Рассудок соседки явно пребывал в другом измерении, но Ольга была с ней согласна. Знакомство с одним из местных обитателей не оставляло сомнений: ангелами аборигенов назвать нельзя. Ольга уперлась лбом в холодные прутья решетки. Боже, как она попала сюда? За что? Когда? Последним, что она помнила, была VIP-кабинка в ночном клубе. Затем - провал, и Ольга не представляла его размеров и глубины.
- Давно я здесь?
- Пару часов, - ответила женщина. - Наверное... Не знаю. Здесь всегда царит ночь!
Под высоким сводом ангара вспыхнул яркий свет. По бетонному полу зацокали каблуки. Вдоль рядов клетей шествовала группа людей, облаченных в темные балахоны, во главе с высоким статным брюнетом в черной мантии. Женщина страшно завыла и метнулась в дальний угол камеры.
- Заткнись, ведьма! - гаркнул мужской голос. Ольга вздрогнула. Голос принадлежал рыжебородому.
- Проклинаю вас! Выродки! Проклинаю!
- Утихомирьте ее, Петр, - сказал брюнет. Его голос был мягким и бархатным, диссонируя с происходящим и окружающим пространством. - Она меня утомляет.
- Будет исполнено, Магистр! - рыжебородый заскочил в клеть и приложил женщину прикладом. Та благоразумно утихла, но Петр нанес ей еще несколько ударов ногами.
- Достаточно, - брюнет скривил красиво очерченные, порочные губы и подошел к клетке с Ольгой. Слышался тонкий, едва уловимый букет дорогого парфюма. Несколько мгновений Магистр пристально рассматривал ее сквозь прутья решетки. Взгляд его был цепким, холодным и немигающим. Ольга чувствовала себя мышью, пойманной змеей. Она поежилась и обняла себя за плечи.
- Это и есть Вечная? - разочарованно спросил брюнет.
Вечная... Ольгу так называли со школы, когда выяснилось, что ее мать жива. Остальных детей последняя война сделала сиротами. Их родителей уничтожили термоядерные бомбы, роботы, взятые на вооружение сторонами конфликта, и вспышка инфекции. Так утверждала история.
Инфекция была бешенством. Обычным некогда бешенством, возбудитель которого мутировал на Пустошах - искусственном ландшафте, созданном ядерной войной. Благословив апокалипсис, творец наслал на перепаханную ракетным плугом землю зомбоход. Он наверняка был фанатом хоррора.
Инфицированные лавинами накатывали на укрепления, бросались на крупнокалиберные пулеметы, гибли тысячами, но продолжали заражать других - через укусы, царапины, брызги крови или слюну. До сих пор неизвестно, почему они не трогали детей младше тринадцати лет. Сегодня пораженные не брезгуют даже крысами. Быть может, в силу божественной доброты Создатель в последний момент сжалился. Но Ольга предполагала, что верховное божество имело конкретный план, особое место в котором отводилось Вечным - взрослым, пережившим катастрофу.
По каким критериям создатель составлял список избранных, не ясно. Проекты творца неисповедимы. Божественное сито прошло всего около тысячи взрослых. Среди выживших были учителя и дворники, врачи и военные, инженеры и сантехники. Объединяло людей самых разных профессий и убеждений одно: вирус их не убил, а наградил совершенной регенерацией, значительно продлив жизнь. В теории - до бесконечности. На практике проверить этого никто не мог. Прямые контакты с Вечными были строго воспрещены, и местонахождение их держалось в тайне.
Перепоручив жалкие остатки человечества под их контроль, творец удалился привычно наблюдать за происходящим со стороны. Вечным пришлось взять на себя миссию воспитателей, наставников, последней инстанции. Роботы, перепрограммированные ими, искали малышей и собирали в автоматизированных интернатах, где нянчили, кормили, пестовали. Компьютерные базы данных и дистанционное обучение позволяли взрастить многопрофильных специалистов, число спасенных - заселить город и предместья.
Дети подросли, а Вечные остались. Они держали воспитанников под неощутимым, но неусыпным присмотром. Наставникам безгранично верили и безумно завидовали. Ведь нет ничего желанней вечной жизни. И, видимо, это заставило Вечную внушить дочери, что необходимо скрывать их контакты.
Чтобы не пугать дочь, женщина пряталась за черным экраном. Ольга не представляла, как изменилась мать, но голос ее остался прежним. Он был ласковым и журящим, нежным и требовательным. Взрослея, Ольга все сильней чувствовала, как растет в нем тоска и печаль, пока однажды контакт не оборвался.
Девочка ощущала себя преданной: мать, не объясняя причин, отреклась от нее. Почему, Ольга не знала, но каждый год на день рождения она находила под подушкой новую игрушку. Мать словно напоминала о том, что жива и помнит о дочери. Ольга бережно хранила подарки - все до единого.
Пристальное нарочитое внимание сверстников давило на девочку тяжким бременем. Ольга сменила несколько школ, чтобы скрыть свое происхождение. Впрочем, для кого-то родственная связь с инфицированной не была секретом.
- Жалкое зрелище, - сказал брюнет, не отводя глаз от Ольги.
- Помяли немного при захвате, - развел руками Петр.
- Лжет! - прокричала соседка Ольги. - Ее доставили целехонькой. Я видела!
- Молчать! - рявкнул Петр.
- А ты ударь меня еще раз, козел! - глаза женщины горели ненавистью. - Насильничать ты горазд!
- Ах ты курва! - Петр, изобразив порыв негодования, рванулся к ее клети, но был остановлен по знаку Магистра.
- Все не умеришь похоть, Петр? - участливо спросил брюнет. Петр съежился.
- Виноват, Магистр.
Брюнет вальяжно повернулся к сопровождавшим.
- Ему доверили охрану, а он решил, что здесь гарем. Но знает ли он, кто служил в гаремах?
Петр ссутулился и отрицательно затряс бородкой.
- В гаремах, стадо мое, служили евнухи, - назидательно сказал Магистр сопровождавшим. - Может, нам его оскопить?
- Прошу нижайше снисхождения! - рыжебородый упал в ноги брюнету. - Вы же знаете, я бесплоден! Я уже наказан! Я переболел свинкой! Помилуйте, Магистр!
Брюнет брезгливо отстранился.
- Только тот, в ком дух возобладает над телом, войдет в царство Вечных, заблудший Петр. Десять ударов плетью послужат тебе уроком, - Магистр отвернулся, потеряв интерес к Петру. Того скрутили и поволокли к выходу.
- Слава Магистру и Ордену нашему, - кричал Петр. - В жизнь вечную верую!
- Дурак, - сказал ему вслед Магистр. - Но искренен, и это подкупает. Искренность - такая редкость. А что ценней редкости?
Он развернулся к Ольге, еще раз внимательно ее оглядел.
- В таком виде ее нельзя допускать к обряду, - бросил он через плечо сопровождавшим. - Мари?
Из группы, сопровождавшей Магистра, выделилась тонкая, изящная фигура, на которую пленница не обратила внимание, откинула капюшон, открыв лицо.
- Приведешь ее в порядок!
- Слушаюсь, Магистр, - Мари склонилась в полупоклоне.
- Привет, Вечная!
Ольга удивленно подняла глаза. У ее столика стояла, сверкая безупречной улыбкой, миловидная стройная девушка в униформе сил самообороны. Лицо ее казалось очень знакомым. Но в кафе, куда Ольга нередко забегала после работы, она видела ее впервые.
- Совсем не узнаешь? - девушка засмеялась. На ее щечках появились очаровательные ямочки. - А ведь мы за одной партой сидели!
- Мари? - неуверенно спросила Ольга.
Лицо школьной подруги за минувшие годы вытянулось, черты заострились, а в глазах появилась сталь, но, вне сомнений, эта была та самая Мари, которая побила соседского мальчишку за то, что он отобрал и порвал любимый Ольгин бант.
- Почему мы такие грустные? - Мари присела за стол.
- Все в порядке, - Ольга вымученно улыбнулась.
- Обманывать так и не научилась, - резюмировала Мари и махнула ближайшему роботу-официанту. - Я просматривала твой аккаунт в соцсетях. Ты рассталась с парнем.
- Зачем же было спрашивать?
- Чтобы начать разговор, - сочувственно улыбнулась Мари, набирая заказ на грудной пластине автомата. - Из вежливости, если хочешь.
- Раз тебе все известно, то обо мне можно не говорить, - Ольга переплела пальчики и опустила на них подбородок. - Расскажи лучше о себе.
- У меня все хорошо, - сказала Мари и потянулась к бокалу, который услужливо поставил перед ней робот. Ольге бросилось в глаза, что одна рука подруги была затянута в перчатку. Мари перехватила взгляд.
- Получила ранение при зачистке очага заражения, - она спрятала руку под стол. - После школы, если ты помнишь, хотела уйти в силы самообороны. Так и вышло. Побывала на передовой, ходила в рейды на Пустоши, была на зачистках. Сейчас вынужденно занимаюсь бумажной работой.
Мари говорила об этом легко, обыденно, словно щебетала о погоде или старых туфлях. Ольга не догадывалась, как старательно школьная подруга загоняла воспоминания вглубь, но избавление было временным. Память возвращала ее в прошлое в ночных кошмарах, заставляя переживать произошедшее бессчетное число раз. Челюсти инфицированного, сомкнувшиеся на запястье, стремительно опухающая плоть вокруг укуса, мачете командира, отсекающее руку по локоть, напряженные лица товарищей, державших ее на прицеле, пока не стало понятно: заражение удалось остановить. Мари до сих пор не решила, благодарна ли она командиру, спасшему ей жизнь, или ненавидит его за то, что оставил калекой.
Ольга деликатно помолчала.
- А пойдем в клуб, дорогая? - предложила Мари, нарушив неловкую паузу. - К черту грусть, долой печаль! Развеемся, подцепим кого-нибудь!
- У тебя проблемы с мальчиками? - удивилась Ольга. - С твоими-то данными?
- Кому я интересна с культяпкой? - Мари постучала пальцами протеза по бокалу. - Чтобы затащить мужика в постель, приходится накачивать алкоголем, и пользовать, пока не очухался. Больно и унизительно. Они нам нужны в любом виде. Мы им - в праздничной упаковке.
- Извини, - сказала Ольга.
- Да ладно, - нарочито грубо рассмеялась Мари. - Ты же не причем. Сама дурой была. Полезла, куда не стоило. Так что, едем?
- Прости, - Ольга опустила глаза. - Не сейчас.
- Брось! Я не прошу тебя пускаться во все тяжкие. Просто составь компанию. Сбежишь, когда захочешь! Ну? Мы же не виделись столько лет! Неужели нам не о чем поговорить?
Мари открыла клеть и, шагнув назад, поманила Ольгу. Та демонстративно отвернулась. Мари кивнула бугаям, стоявшим за ее спиной, и те, втиснувшись в клеть, заломили пленнице руки и выволокли наружу.
- Нравится? - с издевкой спросила Мари.
- Ну ты и тварь, - Ольга источала презрение. - Я, наверняка, не первая, кого ты накачиваешь в клубах?
- Немного химии в коктейль, - повела плечиком Мари. - Такая мелочь.
- Пошла ты! - Ольга плюнула бывшей подруге в лицо. Бугай отвесил пленнице тяжелую оплеуху. Ноги подкосились, и если бы Ольгу не удержал второй громила, она б упала.
- Полегче, геркулес! Калечить нельзя, - осадила здоровяка Мари и, стерев плевок, приблизилась к Ольге вплотную, подняла ее лицо за подбородок.
- Дочь Вечной, - усмехнулась Мари. - Твои гены - главный козырь в игре со смертью, и ты отказалась от верного шанса. Другого не будет. Какая ирония!
Ольге было страшно, и хотелось кричать во весь голос от отчаяния, но глубоко внутри ее проснулось и окрепло что-то доселе незнакомое, твердое, как гранит, жаркое, жгучее. Показать ужас и смятение Мари? Никогда! Гадина этого недостойна! На смену трепету пришла ярость, от которой Ольгу затрясло.
- Кровь, плоть, жизнь, - Мари вела ноготком по шее пленницы, расценив ее дрожь иначе. - Мы инициируем тебя. Ты - наш билет в царствие Вечное!
- Господи, что за бред ты несешь! - голос Ольги дрожал от гнева.
- Глупая курочка, - с показным сочувствием сказала Мари. - Ты не знаешь, каково быть Вечной? Нет болезней, нет старости, нет смерти. Вечная молодость! Разве мамочка не рассказывала? Ах да! Она же отказалась от тебя!
Мари била по больному, стремясь унизить и растоптать пленницу, чтобы сделать ее податливой и послушной.
- Печально? А я радовалась! Представляешь? Втайне радовалась. Я уже тогда догадывалась, что Вечные обманывают нас. Нам внушали, что Вечные - уродливые мутанты, вынужденные скрывать свой истинный лик, ибо в нем не осталось ничего человеческого. Мы верили, что они дистанцируются, чтобы не инфицировать нас! Это ложь! Сказки, которыми нас кормили с детства.
- Тебе-то откуда знать?!
- Я выследила одного из них, - Мари с неожиданной злостью подняла к лицу Ольги протез и пошевелила 'пальцами'. - Это - его 'подарок'. Они живут среди нас. Прячутся среди нас. Они питаются нами. Они взрастили себе стадо - молчаливое, наивное, заглядывающее в рот, неспособное существовать без волчьей опеки. Но с твоей помощью мы перестанем быть кормовой базой. Мы сами станем хищниками!
Ольгу затащили в помещение, отделанное кафелем. Здоровяки сорвали с нее одежду. От унижения и боли Ольга разрыдалась, пытаясь прикрыть руками грудь и пах. Мари бросила ей под ноги кусок грубого мыла и кивнула одному из амбалов. Тот поднял шланг и включил воду. Мощная струя едва не сбила пленницу с ног, что позабавило громил.
Процедура уничижительного омовения тянулась несколько долгих минут. Потом воду выключили, Ольге швырнули чистую одежду и вывели в длинный коридор со множеством дверей. Орден располагался с размахом.
Конвой остановился у двери со значком биологической опасности. Ольгу втолкнули внутрь. В нос ударил резкий запах медикаментов, сквозь толщу которых пробивался дух разложения. У противоположной стены стояли каталки со вскрытыми человеческими телами. В них копался человек в заляпанном бурыми пятнами халате. Он оглянулся на шум, пару мгновений разглядывал вошедших, словно стараясь вспомнить, звал он кого-то в свою вотчину или нет, потом сделал несколько быстрых шагов навстречу.
- Это она? - в его голосе звучало нетерпение.
- Как видишь, - ответила Мари. Он сморщила носик и достала из кармана платок. - Боже, какая вонь! Поль, убирай трупы в холодильник.
Человек ее не слышал. Он с неприкрытым интересом рассматривал Ольгу.
- Редкая удача! - человек сверкнул линзами очков. - Прямой потомок Вечной! Я назову ее Евой. Определенно.
Ольга чувствовала дурноту. Смрад разложения, забившись в легкие, туманил сознание. Ее усадили в гинекологическое кресло. Поль суетился вокруг и молол языком за пятерых, то обращаясь к ней, то отдавая распоряжения бугаям, перевоплотившимся в санитаров. Его голос слышался глухо, сквозь вату накатившего дурмана.
- Только представьте, милочка, насколько сильна моя радость! О, торжество близкой победы! В вашем лице я обрел возможность завершить дело всей жизни. Вам нужно гордиться! Непременно! Вы станете матерью нового мира. Ради этого можно отдать жизнь. Мы разберем вас на кусочки, клеточки, ДНК! Вы станете победой человечества в войне с вирусом, радиацией, самой смертью! Вечные лишатся власти! Но кому нужен мир, в котором все будут обладать равными возможностями?
- Поль, гребаный ты говорун! - оборвала монолог доктора Мари. - Шевелись! Времени осталось мало. Ее нужно подготовить к обряду.
- Мари, я безмерно уважаю Магистра, но его страсть к эзотерике не разделяю, - Поль поправил очки. - Минутой раньше, минутой позже - есть ли разница?
- Порой и секунда бывает роковой, - Мари не скрывала раздражения. - Само бытие длится миг. Я бы очень рекомендовала не нарушать планов Магистра. Ты знаешь, что с тобой сделают, если ты сорвешь обряд. Магистр придает ему большую важность.
- Я тоже придаю ему большую важность, - Поль взял со стола шприц, наполненный серой мутной жидкостью, и подмигнул Ольге. - Семя инфицированного! Знаете, сколько полегло бойцов ради пораженных вирусом гамет?
Понимание того, что с ней хотят сделать, вернуло сознанию Ольги ясность.
- Вы не сможете этого сделать, - сказала она.
- Почему же? - Поль сделал знак бугаям, и те прижали Ольгу к креслу, лишив подвижности.
- Я беременна!
- Что делать, Поль? - Мари металась по лаборатории. - Магистр нас убьет!
- Нас? - Поль фыркнул. - Тебя! Ты - генетический мусор, а я!.. Без меня они не способны самостоятельно провести даже простейший генетический эксперимент.
- Болван! - Мари схватила его за грудки. - Магистр в ярости способен на что угодно. Ты для него - инструмент! Понимаешь, тупица?
- Понимаю, - серьезно сказал Поль. - Ты права. Не думал, что когда-нибудь скажу такое...
Мари отпустила Поля. Тот поправил очки и посмотрел на Ольгу, которая все это время тревожно молчала.
- Отпусти бойцов, - сказал он Мари. - Нам нужно поговорить приватно.
Мари сделала знак громилам, и те со счастливым видом покинули смердящую лабораторию.
- Говори, - приказала она.
- Магистру чудится, что от дочери Вечной появится Избавитель, полукровка, полузомби-получеловек, - горячо зашептал Поль. - Он возьмет власть, откроет нам врата вечности, бла-бла-бла! Как ученый, говорю тебе: это бред! Сектантство. Неужели ты в это веришь? Вижу, что нет. Но Магистр - это Орден, а кто мы? Нужен инфицированный ребенок от этой самки? Будет! Мы инфицируем ее, а она поделиться вирусом с эмбрионом. Я могу временно блокировать развитие инфекции, какое-то время поддерживать самку в жизнеспособном состоянии. Так ведь и планировалось. Пусть живет, пока мы не достанем плод.
- Так делай! Чего мы ждем?
Поль вытащил из холодильной камеры колбу с бурой жидкостью, набрал полный шприц.
- Держи ее крепче, - сказал Поль Мари. Ольга опередила ее на долю секунды, и лягнула его ногой. Поль, не ожидавший удара, резко взмахнул руками.
Страшно закричала Мари. Шприц с инфицированной кровью воткнулся ей в шею. Бугаи, забежавшие на шум, попятились назад - в коридор.
- Твою мать! - визжала Мари. - Что ты наделал? Сука! А-а-а!
Она вцепилась ногтями в лицо Поля. Лицо Мари на глазах наливалось кровью и багровело. Ольга соскочила с кресла и юркнула к выходу, выбежала в коридор, по которому, громко топая, уносили ноги здоровяки. Громилы не оглядывались. Ольга бросилась в противоположную сторону.
Остановившись у двери, через которую ее вели менее четверти часа назад, она оглянулась. Дверь лаборатории распахнулась и в коридор выполз на четвереньках Поль, оставляя кровавые полосы на полу. То, что еще недавно было Мари, сидело на нем верхом. Оно вгрызалось Полю в спину.
В коридор на шум выглядывали удивленные лица. Недоумение сменялось паникой, и по коридору затопала сначала одна, потом вторая, третья, десятая пара ног. Ольга залетела в залу с клетями и закрыла дверь на засов.
- Откройте! - истерично забарабанили с той стороны. - Ради Бога, откройте!
Ольга бросилась к клетям и столкнулась нос к носу с Петром.
- Что за хрень? - увидев освободившуюся пленницу, он остолбенел. Ольга ударила его в пах. Петр жалобно ойкнул и согнулся в дугу. Ольга выхватила у него связку ключей и, забравшись в первую попавшуюся клеть, закрыла решетку на замок.
Покореженная дверь в залу открылась со скрипом, разнесшимся по залу, служившему Ордену тюрьмой. В помещение ворвалась группа вооруженных людей в форме сил самообороны. За их спинами жужжали роботы, стаскивая в кучу обезображенные тела.
- Цель справа, - крикнул на фланге боец. Лучи выхватили из темноты бегущие на шум фигуры инфицированных. Очередь, потом еще и еще.
- Справа чисто!
- Слева чисто!
Бойцы медленно шли вдоль решеток, пока луч не осветил девушку, сжавшуюся в комок посредине клетки, а потом и ее соседку.
- Выжившие!
Ольга судорожно вздохнула и поднялась. Ее шатало.
- Ольга?!
Вспыхнул свет - один из бойцов нашел рубильник. Ольга на мгновенье зажмурилась. В глазах прыгали зайчики.
- Как ты сюда попала?!
По ту сторону решетки стоял Игорь. Ольга открыла клеть и вышла наружу.
- Ольга!
- Не кричи, - устало сказала она и бросила ключи.
- Кто это? - к Игорю подошел офицер.
- Моя... бывшая.
- Осмотрите остальные помещения, - приказал офицер. - Я ее допрошу.
- Есть, - Игорь отдал честь. Офицер смотрел ему вслед, явно ожидая, когда тот удалится на достаточное расстояние, потом взял ее под локоть и завел в комнату с надписью 'Охрана'. У двери лежал труп Петра, изрешеченный пулями. Офицер придвинул к Ольге стул, сам уселся за стол, смахнул с него алюминиевую миску с попкорном.
- Рассказывайте, барышня.
Он слушал внимательно, хмурился, несколько раз переспрашивал, что-то черкал в планшете, потом отсадил Ольгу в сторону. Ее место заняла женщина из соседней клетки. Она назвалась Сашей, и описывала заключение кратко и емко, по-мужски, не останавливаясь на мелких деталях. Офицер мрачнел, по его лбу пробежала глубокая складка.
- Достаточно, - он встал из-за стола, окинул освобожденных взглядом, полным сочувствия, и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Ольга ощутила тревогу. Она чувствовала, что причиной его душевного состояния был не факт их пленения Орденом.
Офицер подозвал к себе робота.
- Запрашиваю закрытый канал, - сказал офицер.
- Доступ подтвержден, - пробубнил робот.
- Запрашиваю трибунал.
- Право на запрос подтверждено. Статус соответствует.
- Трибунал здесь, - на мониторе, вмонтированном в груди робота, всплыло три окошка. Одно из них было черным. За ним скрывался Вечный.
- У нас очевидцы, - офицер инстинктивно вытянулся в струну. - Файл с места Заражения отправлен для ознакомления.
- Мы изучили материалы, - мигнуло черное окно.
- Ждем указаний.
- Депортировать на Пустоши, - сказал Вечный.
- Согласен, - в одном из окон кивнуло мужское лицо.
- Согласна, - женщина во втором окне сжала жесткие тонкие губы.
- Выполняйте, - приказал Вечный.
- Есть! - козырнул офицер.
Люк транспортера распахнулся. Ольга и ее товарка по несчастью ступили на мертвую землю Пустоши. Каменное крошево кололо ступни. Ольга остановилась. Шаги, слышавшиеся за спиной, стихли.
- Не останавливаться! Не оглядываться! - голос Игоря был непривычно жестким.
- Мы же любили друг друга, - тихо сказала Ольга. Внутри нее звенела пустота.
- Вперед, - бросил Игорь. - Это приказ!
- Пожалуйста, не бросай меня здесь, - Ольга чувствовала, что вот-вот разрыдается.
- Уходи, - Игорь демонстративно передернул затвор.
- Застрелишь? - спросила Ольга и развернулась к нему. В ее глазах заблестели слезы. - Не медли! Стреляй! Я ведь все равно здесь погибну! Так зачем же мучиться? Стреляй же!
- Ты не понимаешь, - Игорь внезапно изменился в лице и судорожно вздохнул, будто подавил стон. - Тебе и нашему ребенку преподнесен дар.
- Ты сошел с ума! - Ольга сорвалась на крик. - Ты слышишь меня?! Ты не бросишь меня здесь!
Игорь многозначительно посмотрел на Сашу. Та молча кивнула, уверенно, как старому знакомому, и обняла Ольгу за плечи.
- Прощайте, - Игорь стукнул по броне и запрыгнул в открытый люк. Транспортер взмыл в воздух, поднимая клубы красной пыли.
- Пойдем, - Саша взяла Ольгу за руку.
- Куда? - спросила Ольга. Ее душили слезы.
- Там, впереди, есть человеческие поселения, - потянула ее Саша. - Вечным удалось поработить не всех.
- Вы сошли с ума! Там никого и ничего нет, кроме радиации!
- Ты все еще веришь в сказки? - Саша бодро зашагала вперед. - Девочка, я старше тебя лет на двадцать, но не Вечная, как видишь. Я живу в поселении на Пустоши. И я свободна, как теперь и ты!
Над Пустошами медленно вставало багровое светило. Женщина подняла руки вверх и засмеялась. Ольга робко улыбнулась и шагнула вслед за ней.