Annotation

     Пролог.

     Королевский замок встретил их неприветливо, но другого они и не ожидали. Семьям предателей придворные никогда не оказывали теплый прием. Война закончена, победитель вернулся на законный трон, а побежденные либо убиты на поле брани, либо будут казнены на королевской площади под радостные крики толпы. Толпа любила такие развлечения – много крови, боли и страха. Верные подданные вернувшегося короля, уставшие от гонений, войны и голода, с радостью развлекутся на площади, наблюдая страдания своих врагов. Еще недавно те были «на коне», а сейчас втоптаны в грязь.

     Таша была уверена,  если бы блестящий пол королевского тронного зала был покрыт грязью, их бы давно уже ею закидали – таким презрением и высокомерием светились лица присутствующих здесь людей. Но она не обращала на них внимания: что толку переживать из-за шавок, если тебе предстоит встреча с самим львом. Король восседал на золотом троне, в простой одежде и без короны, но его взгляд и величие не давали усомниться в том, кто перед ними, – Золотой лев, законный правитель огромной страны, который силой вернул себе трон отца после нескольких лет кровопролитной войны.

     Их небольшая процессия остановилась, не доходя до возвышения, на котором стоял золотой трон. Леди Амелия низко поклонилась королю, и её дочери последовали примеру матери.

     – Вдова и дочери графа Брантоса, – услышали они громкий голос советника короля. – Самолично явились на плаху, сэкономили нам время и средства на их поиски. На колени перед вашим законным правителем!

     Леди Амелия грациозно опустилась на колени и Таша безропотно последовала за матерью. Кирия так же опустилась на колени, но без особого проворства и смирения.

     – Леди Амелия, – обратился к женщине король, – вам должно быть известно, что ждет семью предателя? Смерть! – в зале повисла гробовая тишина. Король выдержал гнетущую паузу и продолжил: –  Но для вас я выбрал иную судьбу, судьбу обычных рабынь. Вы и ваши дочери отправитесь в дальние земли. Ссылка вместо смерти. Можете благодарить за милость своего первого мужа, покойного графа Ратингера. Он был верным подданным короны и другом моего отца. И только в память о нем я сохраню ваши жизни.

     Все придворные, присутствующие в зале, выдохнули, кто с удивлением, кто с недовольством. Но по большей части с облегчением  – леди Амелию все уважали и любили, она была достойной женщиной. Мать, которая заготовила пронзительную речь с просьбой пощадить дочерей, облегченно прикрыла глаза. Она поблагодарила в мыслях всех богов и обратилась к правителю: 

     – Благодарю вас, ваше величество. Вы невероятно милостивы к нам.

     – Вы лишаетесь всех своих титулов, земель и богатств. И отбываете в ссылку сейчас же, – добавил советник короля.

     Леди Амелия уже начала подниматься на ноги, но Кирия её опередила. Девушка быстро подобрала платье и вскочила перед королем.

     – Кирия, сейчас не время, – попыталась остановить падчерицу женщина.

     – Нет, сейчас самое время! – ответила единственная дочь графа Брантоса, предателя, который был убит месяц назад в решающей битве у Осторлинга. Девушка сделала решительный шаг к трону, открыто глядя на короля: – Ваше милосердие несправедливо. Ссылка не смоет позора. Позор смывается только кровью! Пролейте мою кровь, смойте мой позор!

     Король молчал, с интересом рассматривая своевольную красавицу, которая, похоже, не боялась его так, как другие девушки её возраста. В зеленых глазах и рыжих волосах горит огонь, стать и осанка достойны королевы, а смелость речей внушает уважение. Правитель был молодым мужчиной и по достоинству оценил все прелести леди Кирии. Он заинтересовался.

     За девушку вступилась леди Амелия:

     – Ваше величество, прошу, простите мою падчерицу за своеволие. Она еще слишком юна и не ведает, что говорит. Прошу, не проливайте кровь невинного.

     – Нет! – перебила её Кирия. – Я отвечу за отца. Я его наследница. Во мне течет его древняя кровь, которая была опозорена. И я уже взрослая, чтобы отвечать за свои слова.

     – Сколько вам лет? – неожиданно для всех спросила младшая сестра короля, которая восседала на возвышении рядом с братом. Принцесса Нинель была еще молода и никогда ранее не вмешивалась в дела королевства.

     – Мне уже восемнадцать, ваше высочество, – ответила Кирия принцессе с грациозным поклоном.

     Король отметил, что девушки близки по возрасту, Нинель недавно исполнилось семнадцать лет. Но в отличие от рыжей бунтарки его златовласая сестра была спокойной и рассудительной.

     – Вы хотите смыть свой позор кровью? – наконец тихо спросил король.

     – Да! – с горячностью ответила та.

     Король перевел взгляд на вторую девушку, которая тихо стояла рядом с матерью:

     – А вы тоже хотите смыть свой позор кровью?

     Юная леди встрепенулась и потупила взгляд. За неё ответила леди Амелия:

     – Таша – мой ребенок от первого брака. Она дочь графа Ратингера.

     – Сколько лет вашей дочери? – спросил король, рассматривая стройную брюнетку, которая не отрывала смущенного взгляда от пола.

     – Ей шестнадцать лет, ваше величество.

     – Шестнадцать? Думаю, уже достаточно, чтобы отвечать за себя самой.

     В зале послышался шепоток придворных. Девушка тихо молвила:

     – Я с радостью приму вашу милость и уеду в ссылку.

     Король разочаровался: если честно, он ожидал большего от дочери легендарного графа Ратингера, в жилах которой текла древняя кровь. Молчаливость и скромность были несвойственны этому роду. Ратингеры были отважными, смелыми и даже строптивыми, а об их неземной красоте ходили настоящие легенды. Похоже, эта юная девушка была не лучшим представителем древнего рода. Этот факт почему-то разозлил короля. Правитель посмотрел на леди Кирию, решая наградить её за смелость:

     –  Встаньте на колени и поклянитесь мне в верности.

     Девушка на секунду растерялась, а потом опустилась на колени:

     – Я клянусь вам в верности, мой король, – безропотно сказала Кирия.

     – Встаньте, – велел правитель, и девушка поднялась. – Вы смоете свой позор не кровью, а делом. Вы станете фрейлиной принцессы Нинель и на деле докажете свою верность короне.

     Похоже, Кирия не ожидала такой чудесной для себя развязки:

     – С великой радостью, мой король.

     – Мой король, – обратилась Нинель к брату, – позвольте второй сестре также занять место моей фрейлины. Леди Таша миловидна и, насколько я поняла, покладиста. Уверена, она будет хорошей фрейлиной, а со временем мы найдем ей достойного мужа.

     – Нинель, если мы будем принимать к тебе на службу всех опальных девиц королевства, то в замке скоро просто не останется места.

      В зале послышались смешки и шепоток. Король решил, что сестра неправа, просто миловидной дочь Ратингера нельзя назвать. Она конечно не «неземная красавица», но достаточно интересна: черные волосы и дуги бровей, яркие глаза грозового неба, средний рост и зачатки красивой женской фигуры. Конечно, её рыженькая сводная сестра намного эффектнее, но и эта брюнетка ничего, а со временем нальется соками и станет еще краше. Но трусости король не терпел ни от бывалых солдат, ни от юных девиц:

     – Я принял решение. Леди Амелия с родной дочерью отправляются в ссылку и с этой минуты становятся безземельными рабами. Леди Кирия, подойдите к своей новой госпоже, теперь вы – фрейлина её высочества, – велел король. Кирия подчинилась и встала рядом с принцессой. Повелитель взглянул на мать и дочь: – Аудиенция закончена.

     Женщины поклонились и быстро покинули зал, не имея возможности даже попрощаться с леди Кирией. Теперь между родственницами лежала социальная пропасть, а вскоре растянутся и сотни миль королевства. Вряд ли им суждено увидеться в этой жизни еще хоть раз.

     Часть 1. Высокородная рабыня барона Шортона.

     Глава 1.

     Что они знали о дальних землях? Только то, что те далеко. Как там живут, какие там законы, какой климат, традиции, еда? Все это было им неизвестно, но Амелия и Таша не унывали – они были живы, они были вместе, это было главное. Дорога была нескончаемой, и казалось, что любое место, куда они в итоге прибудут, сразу станет любимым домом. Только бы закончилась тряска в повозке, холодная еда и ночи под открытым небом.

     Наконец путь был окончен, и новый дом распахнул для женщин свои массивные деревянные двери. Они прибыли в небольшой замок на северо-востоке, которой возвышался на горе у самого океана. Хозяином местных земель был барон Хьюго Шортон, крупный бородатый мужчина средних лет. Его густые рыжие брови хмуро сошлись, когда барон читал послание своего сюзерена, которое привез королевский посыльный. Он взглянул на молодого юношу в ливрее короля и недовольно спросил:

     – Значит, я должен кормить два рта за просто так?

     Юноша весь подобрался:

     – Насколько я знаю, король миловал вам не два «рта», а две новых рабыни.

     – Рабыни, как же, – усмехнулся сэр Хьюго. – Ты хочешь меня убедить, что эти изнеженные столичные леди способны на что-то кроме нытья и слез?

     Посыльный шагнул к барону и понизил голос, ведь те самые «изнеженные столичные леди», стояли совсем недалеко и все слышали:

     – За долгую поездку из столицы я не услышал от них ни одного слова жалобы или упрека. А дорога была не из легких.

     Хьюго перевел взгляд на прибывших дам. Их платья и плащи были запыленными, а лица уставшими. Но спины они держали прямо, а глаза были опущены в пол, как и полагается рабам.

     – Подойдите, – велел барон.

     Женщины тут же пришли в движение и вскоре уже стояли перед ним. Хьюго сразу отметил изящную красоту матери и еще не распустившуюся женственность дочери. Может, «милость короля» не так и плоха, задумался Хьюго, внимательнее присматриваясь к старшей женщине. Как её, леди Амелия – а она очень даже ничего. Он, наверное, простит ей и неумение работать и умение ныть, если она будет с ним ласковой. Барон Шортон уже пять лет как овдовел, и совсем не против заменить уже порядком надоевшую любовницу-служанку на эту чернявую красавицу.

     Леди Амелия сразу определила ход мыслей нового господина, и он ей не понравился. Но женщина напомнила себе, что теперь она бесправная рабыня, а значит её жизнь и, что гораздо важнее, жизнь её дочери, полностью зависят от этого мужчины. Она вежливо поклонилась, грациозно приподняв испачканное платье, и сказала:

     – Барон Шортон, я и моя дочь благодарим вас за приют. Мы будем усердно трудиться на благо вашего дома, чтобы не слыть бездельниками. Мы будем отрабатывать свой кусок хлеба честно, – последнее слово женщина особенно выделила, и это не укрылось от барона.

     Он не был глупым мужчиной и сразу понял её намек. Хьюго усмехнулся, как же быстро эта светская леди его раскусила. Ну ничего, он не будет спешить, у него хватит терпения. Леди Амелия скоро сама запросится в его постель, когда поймет, что по-настоящему работать совсем не просто. Работа раба – это тебе не крестиком вышивать и эль разливать.

     – Хорошо, – ответил мужчина. – Сколько лет вашей дочери?

     – Таше семнадцать лет, ваша милость.

     – Чему она обучена?

     – У неё светское образование.

     Мужчина снова усмехнулся:

     – Вряд ли светское образование пригодится вашей дочери на кухне или в прачечной.

     Леди Амелия не осталась в долгу:

     – Моя дочь сообразительная и быстро учится. Она будет полезна там, где вы сочтете нужным, – сказала женщина и сразу осеклась, понимая, что её слова звучат двусмысленно. –  Моя дочь воспитанная и благочестивая девочка, уверена, в вашем доме найдется подходящая работа для неё.

     – Конечно, – ответил Хьюго, рассматривая дочь леди Амелии. Но она была уже не девочкой, а юной миловидной девушкой, а скоро расцветет и станет настоящей красавицей. Мать правильно делает, что волнуется за дочь, скоро вся округа станет за ней волочиться. А учитывая её положение рабыни, многие сочтут девушку легкодоступной. Барон решил, что должен защитить честь леди Таши и на корню пресечь все возможные поползновения в её сторону. – Не волнуйтесь за дочь, в моем доме она найдет достойный приют.

     Леди Амелия благодарно улыбнулась, понимая, что сэр Хьюго имел в виду:

     – Большое спасибо, ваша милость.   

     – Отдохните с дороги. Приступите к работе завтра. Вайла, – кликнул Хьюго экономку.

     Женщина средних лет тут же явилась и поклонилась хозяину:

     – Ваша милость. 

     – Это Амелия и Таша, новые слуги. Накорми их и устрой на ночлег. Завтра назначь работу. Идите.

     Женщины поклонились и покинули общий зал. Хьюго улыбнулся посыльному:

      – Думаю, ты тоже хочешь отдохнуть с дороги, дружище, но сначала выпей со мной эля. А заодно расскажешь последние столичные новости.

     – С удовольствием.

     Вайла проводила женщин на кухню и усадила за стол ужинать под заинтересованными взглядами прислуги. Таша блаженно улыбнулась, грея руки о горячую кружку травяного чая, – наконец в желудок попадет хоть что-то теплое.

     – Откуда вы родом?

     Амелия приветливо улыбнулась экономке:

     – Из центрального Ройена.

     – Значит, вы жили недалеко от столицы?

     – Да. Последние пару лет мы жили в столице, а до этого в замке неподалеку.

     Слуги внимательнее пригляделись к вновь прибывшим. Их скромные платья и отсутствие драгоценностей никого не ввели в заблуждение: перед ним были истинные леди. Правильная речь и манера держаться выдавали их с головой. Экономка хмуро глянула на служанок, которые с любопытством рассматривали приехавших женщин:

     – Отнесите господину и его гостю еды. Живо, – Вайле не нужны были лишние уши, когда она узнает у светских леди обстоятельства приезда в их глушь, да еще в роли рабынь.

     Служанки тут же ушли, унося с собою подносы с едой. Экономка открыто посмотрела на Амелию:

     – Будем честны друг с другом. Господин сказал, что вы новые служанки, но я же не слепая, вижу, что вы леди. Этого не утаить, как ни старайся.

     – А мы и не собирались ничего скрывать. Я и моя дочь родились и воспитывались в знатных родах, под древними фамилиями. Но указом короля мы лишены своего рода и земель. Теперь мы обычные слуги, рабы своего нового господина. Такие же слуги, как и каждый слуга здесь.

     Экономка перевела удивленный взгляд с матери на дочь, которая всё это время тихо пила чай. Юная леди была такой безмятежной, как будто ужас перемен её жизни совсем девушку не трогал:

     – Как же это случилось? За что король так поступил с вами?

     – Король был милостив к нам, и я буду всю жизнь благодарна ему за это, – сказала Амелия и грустно улыбнулась. – Он сохранил нам жизни, хотя должен был казнить. Мой второй муж граф Брантос предал короля и открыто выступил против него. Предателей и их семьи ждала только смерть, но нас помиловали в память о моем первом муже и отце Таши. Граф Ратингер был верным соратником и другом бывшего короля, он был отважным воином и благородным человеком. Его доброе имя защитило нас и после его смерти.

     – На вашу долю выпало так много испытаний, – покачала головой Вайла. – Но здесь вы найдете покой. Наш господин справедливый и добрый человек. Он, конечно, любит побушевать, как и любой мужчина, но его гнев быстро утихает. Я найду для вас несложную работу, под стать вашему положению.

     Амелия накрыла ладонью руку экономки и пожала:

     – Спасибо, Вайла, за ваше искреннее участие в нашей судьбе. Но мы не просим и не хотим к себе особого отношения. Мы теперь такие же слуги, как и вы, и готовы трудиться наравне со всеми. Прошу только дать нам пару дней, чтобы обвыкнуться и постичь нужный навык. А сейчас мы хотели бы прилечь, дорога была долгой и утомительной.

     – Да, да, да, – подскочила экономка, проникаясь уважением к этой сильной духом женщине. – Конечно, идите за мной. Я отведу вас на ночлег.

     Вайла выделила им крохотную комнату под самой крышей с двумя толстыми перинами и теплыми одеялами. Она не стала размещать мать и дочь в общей спальне для слуг. Что бы ни говорила Амелия, а они все же были леди, и привыкли к уединению. Женщины умылись перед сном и расчесали волосы, потратив на это последние силы. Таша укрылась одеялом и взглянула на мать, которая заканчивала короткую молитву богам. Женщина легла, и их взгляды встретились:

     – Как тебе понравился дом?

     – Я видела только зал и кухню, – сказала Таша и улыбнулась: – но здесь есть крыша и горячая еда, а значит, он идеален.

     Амелия улыбнулась: её дочь была удивительной девушкой, но никто не замечал этого под кротостью и немногословностью. Но Амелия не расстраивалась, потому что самолично приложила к этому руку. Она с самого детства учила дочь скромности и покладистости, учила быть вежливой и почтительной. И только с матерью Таша позволяла себе некоторую вольность, проявляя толику характера рода Ратингеров:

     – Кажется, Барон Шортон присмотрел себе сегодня новую жену.

     – Леди Таша, – попыталась вразумить её мать, понимая намеки дочери, которая была очень наблюдательной.

     – Вайла сказала, что он добрый и справедливый. Мне он понравился, мама.

     – Это не имеет никакого значения. Если ты не забыла, я вдова, а он мой господин.

     – Не думаю, что это может стать преградой.

     – Может. И станет. Мне еще полгода носить траур.

     Таша не сдержала тихих слов:

     – Ты будешь скорбеть по недостойному человеку?

     Амелия строго посмотрела на дочь:

     – Я больше не хочу слышать от тебя таких слов. Граф Брантос был моим мужем, а тебе заменил отца. Он дал тебе крышу над головой и хорошее образование.

     – Конечно, мама, – ответила Таша. Она не стала напоминать матери, что образование она получила только потому, что так завещал её родной отец, и оставил на это приличную сумму золотом. За эти средства образование получила и Кирия, а остатки золота отчим потратил на выдержанный эль и породистых лошадей для себя. Таша прикрыла глаза: – Я очень рада, что смерть не коснулась нас. И я рада за Кирию, которая осталась при дворце.  Ей бы не подошла жизнь здесь, она бы зачахла без столичной суеты, – Таша также не стала озвучивать мысли о том, что Кирия, любительница роскоши и всеобщего внимания, нашла себе самое подходящее место для жизни. Таша лишь пожалела юную принцессу Нинель, которая показалась ей добрым человеком, потому что из Кирии вряд ли выйдет хорошая фрейлина и подруга. Все время и силы её сводной сестры будут направлены на короля, которого Кирия непременно попытается заманить в свои сети. И он явно не будет этому противиться.

     – О чем ты думаешь? – спросила Амелия дочь.

     Таша распахнула глаза, она никогда не врала матери, ведь только с ней могла быть до конца откровенна:

     – Я думаю о том, как король смотрел на Кирию в тронном зале. Он тогда возжелал её? Верно?

     Амелия также всегда была честна и откровенна с дочерью, по-другому с Ташей просто было нельзя:

     – Думаю, да. Ты завидуешь этому? Завидуешь, что на тебя король так не смотрел? – осторожно спросила Амелия.

     Таша задумалась:

     – Мне нечему завидовать, мама. Король и на меня бросал подобные взгляды, но они разбились о мою скромность и молчаливость. «Трусишка младшая сестра» не достойна внимания великого правителя. Серая мышь Золотого льва не заинтересовала. 

     Амелия привстала на локтях и внимательно посмотрела на дочь:

     – Таша, милая, ты же знаешь, что поступила правильно. Тебе нельзя было оставаться в королевском замке, это место не для тебя.

     – Да, я знаю, мама. И не ропщу на свою судьбу. Я правда рада, что мы уехали из столицы. Каждый добился того, чего хотел.

     – Думаешь, Кирия рассчитывала на такой результат?

     – Она хотела, чтобы её заметили, и добилась своего. А дальше сыграло мужское влечение, – ответила Таша совсем по-взрослому и добавила: – Сыграло Кирии на руку.

     Амелия снова легла и укрылась одеялом. Её дочь больше не ребенок, как бы тяжело не было это признавать. За последний год Таша очень сильно повзрослела и лучше узнала реальную жизнь. Больше её не укрыть за стенами детской комнаты, не поселить на страницах сказок, не затерять в мире игрушек. Таша выросла. 

     Амелия заметила:

     – Король такой же живой мужчина, как и другие. Он молод, горяч и порывист. Он увидел лакомый кусочек и не смог устоять. Какой бы ни была Кирия, но красоты и изящества ей не занимать. Надеюсь, ей так же хватит ума не продавать себя за бесценок.

     Таша рассмеялась:

     – Мама, ну правда, это уже перебор. Ты уверена, что хочешь говорить на такие темы со своей юной дочерью?

     Амелия улыбнулась:

     – Ты неразумная только для окружающих. Но мы-то с тобой знаем правду.

     – Да, мы знаем правду.

     Глава 2.

     Через две недели Амелия и Таша полностью вписались в жизнь своего нового дома. Никто уже не смотрел на них с любопытством и не шептался за спиной. Вайла нашла применение новым служанкам: Амелия стала её правой рукой, с которой она постоянно советовалась, а Ташу пристроили на кухне, в помощь доброй кухарке. Работы было много, но женщины не роптали, и Вайла была довольна новыми помощницами, о чем не забывала при каждом удобном случае сообщить хозяину. Но барон не проявлял восторга от успехов новых служанок, как экономка. Он был уверен, что Амелия скоро запросится в его постель, лишь бы увильнуть от работы, но с каждым днем его уверенность таяла на глазах.

      А вот уважение к леди, напротив, росло: женщина с достоинством приняла своё новое положение и всю себя посвятила домашним обязанностям. И надо отдать ей должное, за какую-то неделю замок преобразился на глазах: еда и питье стали вкуснее, полы и окна чище, слуги улыбчивее. Наверное, они брали пример с самой леди Амелии, на лице которой всегда светилась приветливая улыбка. Улыбка не покидала её красивое лицо, даже когда она вместе со слугами мыла полы, морозя руки в ледяной воде, чистила скользкую рыбу и колючие овощи, носила тяжелые ведра и пыльные ковры. Её же дочь, леди Таша, наоборот, почти очень редко улыбалась, девушка была молчаливой, скромной и необщительной, но свою работу делала так же хорошо, как мать. В общем, барону Хьюго повезло с новыми рабынями, но он не был этому рад. Его бы гораздо больше порадовала ласковая женщина в его постели, чем добросовестная служанка в его доме.

     Таша с самого утра собирала в лесу ароматные ягоды. Она уже набрала полную корзину, когда вдруг небо заволокло тучами, и неожиданно пошел дождь. Девушка нашла убежище в полуразрушенной хижине лесника, которая сохранила две стены и ветхую крышу. Таша хорошо укрыла ягоды своим плащом, чтобы те ненароком не промокли, и уселась на покосившуюся скамью – остаток разворованной мебели дома. Она всегда любила такие вынужденные моменты уединения, дождь может затянуться, а значит, Таша дольше побудет наедине с собой, вспомнит прошлое, помечтает о будущем.

     Но сегодня судьба уготовила девушке иное, её желанное уединение было грубо нарушено. К хижине приблизился всадник и, быстро спешившись, завел животное под ветхую крышу. Мужчина откинул капюшон с головы, и Таша вскинула на него взгляд: красивый, молодой, знатный.

     Никэль тоже не остался в долгу, его взгляд быстро прошелся по старым запыленным ботинкам, унылому безразмерному платью, небрежно заплетенной косе с сухими листиками в волосах и остановился на красивых глазах, которые разглядывали его из-под веера пышных ресниц. Взгляд девушки тут же потупился, а мужчина отметил красоту юного лица и изящество тела, которое угадывалось под старым платьем. Никэль улыбнулся и потрепал коня по гриве:

     – Ну и погода сегодня, а ведь утром ничего не предвещало беды, – ответа от незнакомки не последовало, и Никэль улыбнулся сильнее, угадывая её смущение. – Тебя, я вижу, погода тоже застала врасплох, – он посмотрел на укрытую плащом корзину и предположил: – Собирала в лесу ягоды?

     – Да, ваша милость, – наконец тихо сказала девушка, подчеркивая их статусное различие.

     Хоть Никель и видел, что незнакомка из селян или слуг, но её «ваша милость» ему не понравилось. Девушка была привлекательной и заинтересовала его, поэтому мужчина хотел, чтобы и на него юная красавица смотрела так же, с интересом, а не боязливо прятала взгляд. Никэль шагнул к ней и заметил, как плечи девушки напряглись.

     – Как твое имя, милая?

     – Таша, ваша милость, – сказала она и быстро поднялась на ноги.

     – Ты из деревни?

     – Нет, из замка барона Шортона, – девушка взглянула на мужчину и добавила: – я под его защитой.

     Никэль нахмурился и внимательнее пригляделся к незнакомке. Красивая рабыня с правильными чертами лица и хорошей осанкой, кожа мягкая, волосы блестят – она достойна постели знатного человека. Наверное, не один Никэль заметил миловидность юной служанки, похоже, барон Шортон уже давно пригрел эту красавицу у себя в постели. Но все же девушка была слишком молодой, чтобы быть любовницей Хьюго. Она годилась ему в дочери.

     – Как давно ты в замке?

     – Около месяца, ваша милость.

     Опять это «ваша милость», разозлился Никэль:

     – Около месяца и уже забралась в постель к моему отцу? Ловко.

     Таша резко вскинула взгляд – незаслуженное оскорбление её задело. И пусть перед ней сын её господина, она не потерпит таких слов:

     – Сейчас же возьмите свои слова обратно!

     Никэль не поверил своим глазам: еще секунду назад перед ним стояла тихая, запуганная мышка, а сейчас на него взирает разъяренная тигрица с достоинством королевы. Невероятное преображение! Мужчина на пару секунд потерял дар речи, любуясь этой воинственной и величественной красавицей. Но девушка, похоже, тоже поняла, что её преображение слишком разительно, потому что в её взгляде что-то сверкнуло, а потом потухло. Таша прикрыла глаза и сделала шаг назад. Перед Никэлем снова была «мышка».

     – Простите мне мою дерзость, ваша милость. Но ваши предположения неверны, я не грею постель вашего отца. Барон Шортон взял меня под свою защиту, чтобы никто не посягал на мою честь. Ваш отец очень добрый господин.

     Мужчина кивнул, принимая и её извинения, и слова о своем отце. Все же Никэль был прав, думая, что Хьюго не опустится так низко, чтобы затащить к себе в постель столь юное создание.

     – Ты тоже прости мне мои слова, милая. Я был неправ, предположив худшее о тебе. Значит, мир?

     Девушка нерешительно взглянула на него и кивнула. Таша потянулась к плащу, который укрывал корзину с ягодами, и быстро его надела. Дождь заканчивался, а значит, в продолжении разговора нет необходимости. Она потянулась к корзине, но Никэль её опередил, он поднял корзину:

     – Я помогу тебе донести ягоды до замка.

     Девушка воспротивилась:

     – Не нужно, ваша милость. Это моя работа и я хочу честно её выполнять.

     Никэль улыбнулся, почему-то ничего другого мужчина от неё и не ожидал:

     – Что плохого в моей помощи?

     – Вы помогаете всем рабам, ваша милость, или только избранным?

     А она была с характером, и это ему понравилось. Мужчина придвинулся ближе и тихо произнес:

     – Таша, я хочу помочь ТЕБЕ. Позволь мне это.

     – Нет, – был её прямой ответ, и девушка отступила. – Мне не нужна ваша помощь. Я не смогу за неё расплатиться… так, как вы хотите.

     Никель не ждал такой откровенности от столь юного создания и немало удивился:

     – Откуда тебе знать, чего я хочу?

     Таша открыто взглянула на мужчину:

     – Мы оба знаем, чего вы хотите, – девушка решительно протянула руку и забрала у Никэля корзину с ягодами. – Только я не отдам это добровольно, и надеюсь, у вас хватит благородства, чтобы не брать это силой, – она накинула капюшон на голову и, не говоря больше не слова, быстро вышла из хижины.

     Никэль проводил её задумчивым взглядом: вот тебе и юная рабыня с речами, достойными королевы. Невероятно красивая даже в своем мешковатом платье, вежливая и застенчивая, но в обиду себя не даст. Что-то в ней было, что-то, что его безмерно заинтересовало. Мужчина потрепал гриву коня и тихо сказал:

     – До встречи, загадочная Таша.

     Таша ускорила шаг и в конце даже перешла на легкий бег. Она опасалась, что сын барона вот-вот её нагонит, но этого, слава богам, не произошло. Девушка чуть замедлилась только тогда, когда вошла в ворота замка, но сердце все еще продолжало гулко стучать в груди.

     Что бы она сделала, если бы мужчина предпринял попытку её поцеловать? Она бы сопротивлялась, царапалась и брыкалась? Она бы применила силу против него? Или позволила ему себя поцеловать? Сын барона был красивым, сильным и молодым, он был привлекательным мужчиной. Он так на неё смотрел… как король смотрел на Кирию. Он возжелал её – Таша безошибочно это определила. Это было приятно и пугало одновременно, Таша не привыкла к такому. Она прижала ладони к пылающим щекам, что с ней творится? Почему этот мужчина так её взволновал? Во всем виноваты его ласкающие кожу взгляды!

     Из тревожных мыслей девушку вывела мать, которая следила за приготовлением обеда на кухне:

     – Таша, ты попала под дождь? Сильно промокла?

     – Нет. Я переждала дождь в заброшенной хижине, – сказала девушка и поставила корзину с ягодами на пол.

     Таша усердно отводила от матери взгляд, но напрасно: та сразу заподозрила что-то неладное. Амелия подошла к дочери и заглянула в глаза:

     – Что с тобой? Ты раскраснелась. Что-то случилось?

     Таша никогда не врала матери и не стала начинать сейчас. Она взяла Амелию за руку с намерением вывести из кухни и все рассказать. Но ей помешала Вайла, которая фурией ворвалась в кухню и громогласно заявила:

     – Сэр Никэль вернулся домой! Поторопитесь с обедом! – Вайла стала раздавать команды направо и налево: приготовить комнаты, натаскать воды для ванны, застелить постель свежим бельем и прочее, прочее, прочее.

     Амелия удивленно взглянула на дочь, может, та понимает, что происходит?

     – Сын барона вернулся, – тихо объяснила ей Таша и все-таки увела мать из кухни.

     Они отыскали укромный уголок в коридоре и Амелия взволнованно спросила:

     – Что случилось?

     – Я встретила сына барона в старой хижине лесника, мы вместе пережидали дождь, – взгляд Амелии настороженно скользнул по дочери, с намерением отыскать какие-нибудь изменения в её внешности. Таша повела плечами: – Не смотри так. Ничего между нами не было.

     – Тогда почему у тебя виноватый вид?

     Таша отвернулась к окну и тихо призналась, глядя на океан:

     – Потому что, я… возможно, хотела, чтобы он меня поцеловал.

     Амелия встревожено распахнула глаза, но подавила в себе нехорошее предчувствие и обняла дочь за плечи. Женщина тихо спросила:

     – Таша, милая, он тебе понравился?

     – Он красивый.

     Амелия прикрыла глаза, призывая мудрость предков, чтобы найти правильные слова для юной дочери:

     – Ты же знаешь, красота в мужчине не главное.

     – Я знаю это, мама.

     – Он показался тебе благородным? Сильным? Добрым?

     – Он хотел помочь мне донести корзину с ягодами. Я не позволила, – Таша обернулась к матери и честно призналась: – Он возжелал меня, я сразу это поняла.

     Амелия затаила дыхание:

     – Тебя это оскорбило или порадовало?

     – Я не знаю.

     – Но ты хотела, чтобы он тебя поцеловал?

     – Я не знаю.

     – Но ты так сказала…

     – Я не знаю, мама! – Таша быстро высвободилась из материнских рук. – Не знаю! – вскричала она. Амелия медленно отстранилась, в упор глядя на дочь. Она столько сил и времени потратила на то, чтобы научить Ташу контролировать вот такие приступы гнева, которыми грешил род её отца. Девушка знала этот взгляд матери и тут же почувствовала себя виноватой: – Прости меня, мама. 

     – Мне не за что тебя прощать, милая, – грустно улыбнулась Амелия и снова обняла дочь. – Ты молодец, ты так хорошо научилась себя контролировать. Это я сейчас виновата, вынудила тебя кричать. Ты не обязана мне ничего объяснять, я просто хочу, чтобы ты сама во всем разобралась. Разберись в себе, Таша, в своих чувствах и желаниях. Ты же знаешь, как это важно.

     Таша крепче обняла мать и тихо призналась:

     – Я бы, наверное, позволила ему себя поцеловать. Хорошо, что он не захотел этого сделать.

     Амелия прикрыла глаза – дочка выросла, она больше не девочка, а молодая женщина с бурными чувствами и желаниями. Как Амелия сможет защитить дочь от плохого в этом мире, если не в силах защитить Ташу от самой Таши?  

     Глава 3.

     Никэль неспешно пил эль, вполуха слушая рассказ отца о домашних делах. Мужчина был рад наконец-то оказаться дома после трехлетнего отсутствия. Путешествие, которое в начале было столь увлекательным, к концу изрядно утомило. И теперь, сидя у теплого камина в удобном потертом кресле, Никэль ощущал умиротворение. Правда, оно тут же испарилось, стоило ему увидеть изящный силуэт новой помощницы Вайлы, которая прислуживала им за обедом. Сейчас прислуга убирала со стола под руководством все той же Амелии, кажется, так её звали. Никэль перевел взгляд на отца. Хьюго, попивая эль из высокого кубка, как и сын, наблюдал за уборкой столового зала. А точнее, за красивой женщиной, которая этой уборкой руководила. Никэль усмехнулся: эта женщина гораздо больше годилась отцу в любовницы, чем её малолетняя дочь. Интересно, Амелия уже занимает это тепленькое местечко?

     – Значит, у нас появились новые рабы? – беззаботно спросил Никэль. – Вайла сказала, их сослал сюда сам король.  

     Хьюго нахмурился, глядя на сына:

     – Почему это сослал? Говоришь так, как будто у нас здесь край земли. У нас здесь, конечно, не столица, но и не захолустье.

     Никэль усмехнулся:

     – Я лишь пересказал слова Вайлы. Она, кстати, очень хорошего мнения о леди Амелии и её дочери. Таша, кажется. Я что-то не видел её за обедом.

     Хьюго прищурился, внимательно изучая сына:

     – А с чего это рабыне быть на хозяйском обеде?

     Никэль отпил эля и беззаботно ответил:

     – Прислуживать, разумеется.

     – Разумеется, – подозрительно повторил Хьюго. – Леди Амелия вдова предателя, её саму и её дочь ждала смерть. Но король проявил милосердие и даровал им жизни. Теперь они наши рабы.

     Тайна необычной Таши была раскрыта для Никэля уже час назад, когда словоохотливая Вайла рассказала ему все о новых служанках. Теперь мужчина знал, что так привлекло его в девушке: аристократичного происхождения и врожденного благородства было не спрятать за убогим платьем. То, что он по незнанию принял за неловкое смущение, было ничем иным, как скромностью и чувством такта. Её глаза пылали не дерзостью, а негодованием. А слова о расплате были сказаны искренне, а не с желанием завлечь отказом.

     Хьюго привлек внимание сына, когда подозвал Амелию, чтобы та подлила в их бокалы эля. Женщина двигалась с удивительной грацией, а на её лице светилась приветливая улыбка. Она молча выполнила поручение и посмотрела на барона:

     – Вам что-нибудь еще надо, ваша милость?

     – Комнаты моего сына готовы? – спросил барон.

     – Конечно, ваша милость. Я все лично проверила.

     – Хорошо, тогда это все. Можешь идти.

     – Спокойной ночи, ваша милость.

     Амелия присела в изящном поклоне, но слова Никэля её задержали:

     – Отец сказал, вы вдова предателя. Ваша дочь его наследница?

     Женщина быстро глянула на барона и медленно ответила Никэлю:

     – Нет. Таша – моя дочь от первого брака.

     – Сколько ей лет?

     – Шестнадцать, ваша милость.

     Никэль отпил эль и заметил:

     – Уже достаточно взрослая. Почему вы не выдали её выгодно замуж, когда еще была такая возможность?

     – Я не хотела с этим спешить, – ответила Амелия и осторожно добавила: – Может, Таша уже и вошла в возраст взросления, но она еще совсем ребенок.

     Никэль был с женщиной не согласен, её дочь уже давно не ребенок, и любой мужчина, имеющий глаза, это заметит. Но он не стал озвучивать свои мысли. С Ташей он разберется позже, а сейчас надо все выяснить с её матерью. Никэль открыто посмотрел на женщину, оценивая её изящную фигуру и красивое лицо:

     – Я пойду в спальню через полчаса, распорядитесь приготовить мне горячую ванну.

     – Конечно, ваша милость.

     – Вы лично поможете мне её принять.

     Амелия потеряла дар речи – его намек был вполне понятен. Она быстро взглянула на барона, который в изумлении смотрел на сына. Хьюго наконец пришел в себя:

     – Никэль, что за вздор! Тебе поможет кто-то из слуг.

     Сын спокойно посмотрел на отца:

     – Я и хочу, чтобы мне помог кто-то из слуг. Разве нет?

     Барон вскочил из кресла:

     – Не передергивай!

     Никэль отставил бокал с элем и медленно поднялся:

     – Не ты ли минутой ранее говорил, что теперь они наши рабы. Разве я хочу чего-то особенного от рабыни?

     – Никэль, – зловеще предупредил барон. – Не смей. Ты меня слышишь?

     – А что так? Или эта рабыня помогает с ванной только тебе?

     Хьюго шагнул к сыну, его кулаки в гневе сжались:

     – Это не твое дело.

     – А мне так не кажется, – спокойно парировал Никэль. – Я же должен знать, где «твоя территория», чтобы ненароком на неё не ступить. А то будет неловко. Не находишь?

     – Леди Амелия и её дочь под моей личной защитой, – тихо предупредил Хьюго с металлом в голосе.

     – Даже так. И она и её дочь? – усмехнулся Никэль. – Я горд тобой отец, ты в хорошей форме.

     Хьюго не узнавал своего сына, неужели тот мог так сильно измениться за те три года, что они не виделись? Или Никэль чего-то добивается, выводя на неловкий разговор, как всегда делал в детстве? А может сын просто по-мальчишески ревнует отца, заметив его интерес к женщине. Барон посмотрел на Амелию, которая все это время тихо стояла чуть поодаль:

     – Амелия, ты свободна. Передай Вайле, пусть распорядится насчет ванны для Никэля.

     – Да, ваша милость, – ответила женщина, сделала легкий поклон и быстро ушла.

     Барон посмотрел на сына:

     – Что это было? К чему весь этот фарс?

     – Хотел кое-что выяснить, – беззаботно улыбнулся Никэль.

     Хьюго нахмурился:

     – И как успехи, выяснил?

     – Да. Доброй ночи, отец.

     Амелия пригладила волосы и стряхнула несуществующие пылинки с платья. Она уже целых пять минут стояла у двери, не решаясь постучать и войти. И дело было не в том, что женщина сомневалась в правильности своего решения, а в том, что она сомневалась в своих чувствах. Она боялась, что если сделает, что задумала, то может потерять свою выдержку и холодность, которую выстраивала годами вокруг своего сердца. Но другого пути у неё не было, она пожертвует чем угодно ради своей дочери.

     Амелия постучала в дверь и быстро вошла, не дожидаясь на это позволения. Хьюго сидел перед камином в простой холщовой рубашке и домашних штанах. Он неспешно точил боевой топор, перед завтрашней охотой. Мужчина оторвался от своего занятия и взглянул на незваного ночного гостя. Его глаза в изумлении расширились:

     – Амелия? – Хьюго отложил топор. Женщина закрыла дверь и снова повернулась к мужчине. – Зачем ты здесь? Что-то случилось? Никэль, он…

     – Нет, ваш сын ничего мне не сделал.

     – Тогда что привело тебя сюда так поздно?

     Амелия сделала шаг ему навстречу:

     – Я прошу у вас защиты для моей дочери, – сказала она и добавила: – И готова за это заплатить.

     Мужчина вскинул голову и прищурился. Амелия, глядя прямо на него, потянула за завязки платья и стала распускать шнуровку. Хьюго весь подобрался:

     – Что ты делаешь?

     – Раздеваюсь.

     – Зачем? – хрипло спросил мужчина. От вида её молочной кожи, которая показалась в вырезе платья, у него мгновенно пересохло во рту.

     – Вы же умный взрослый мужчина, ваша милость. Вдовец. Вы должны понимать, зачем женщина раздевается в мужской спальне, придя в неё ночью.

     Хьюго вскочил на ноги, когда платье упало на пол. Женщина осталась в одной груботканой рубашке, которая полностью открывала изящные руки и ноги ниже колен. Амелия потянула за завязки рубашки.

     – Остановись!

     Она не остановилась, и через мгновение взгляду Хьюго предстало обнаженное женское тело, красота которого была в самом соку. Мужчина затаил дыхание, а его взгляд лихорадочно метался, пытаясь увидеть и запомнить каждый сантиметр желанного тела. Боже, как же сильно он её хотел! На него как будто наваждение нашло, что с ним творится? Такое чувство, что он никогда не видел женщину и снова стал тем прыщавым юнцом, перед своей первой ночью со шлюхой, которую оплатил для него дядя. Но эта благородная женщина, которая сейчас стояла перед ним, шлюхой не была, и он уже давно не юнец. Так откуда это непреодолимое желание поддаться искушению и сделать её своей? Хьюго шагнул к Амелии, и та прикрыла глаза, то ли в смущении, то ли в страхе. Это в раз отрезвило мужчину: она не хочет быть в его спальне, не хочет лечь с ним, не хочет стать его женщиной. Амелия здесь только потому, что хочет спасти свою дочь, кажется, так она сказала. Барон в гневе сжал кулаки:

     – Оденься.

     – Зачем? – Амелия распахнула свои синие глаза: – Я вам не нравлюсь?

     Хьюго разозлился еще больше:

     – Потому что я так велел! А ты рабыня, и должна делать то, что велит тебе твой господин.

     Она медлила. Но все же потянулась к одежде и быстро накинула рубашку:

     – Я могу заплатить вам только так. Больше у меня ничего нет, – тихо сказала женщина.

     Хьюго из последних сил сдерживал ярость и страсть, которые одновременно рвались из него:

     – Тебе не нужно мне платить. Твоя дочь под моей защитой, её никто не тронет.

     – Даже ваш сын?

     Барон нахмурился, глядя на женщину:

     – Что ты знаешь? Говори.

     – Они встретились в старом доме лесника сегодня днем. Таша сказала… она сказала, что ваш сын возжелал её.

     – Откуда твоя юная дочь вообще знает такие слова?

     Амелия смутилась:

     – Последний год нашей жизни был не из легких, моя девочка многое узнала о реальном мире. Я уже была не в силах её защитить… Когда король даровал нам милость, я взмолилась, чтобы это стало нашим шансом на новую жизнь. В вашем доме я надеялась найти не только приют и кров, но умиротворение и безмятежность… Ваша милость, прошу, защитите мое дитя. Мы оба знаем, что может сделать мир с молодой девушкой без покровительства…

     – Мой сын её не тронет, – перебил взволнованную женщину Хьюго. – Никто её не тронет, даю тебе слово.

     Амелия, не колеблясь не секунды, упала перед ним на колени и стала целовать руку:

     – Спасибо, ваша милость. Спасибо.

     Хьюго высвободил руку из женских ладоней и приподнял лицо Амелии к себе, нежно удерживая за подбородок. В женских глазах стояли слезы благодарности, и мужчина поклялся себе, что сделает все возможное и невозможное, чтобы оправдать её доверие:

     – Не благодари за это.

     Амелия накрыла своей ладонью его руку и нежно погладила пальчиками мужскую ладонь:

     – Вы хороший человек, ваша милость. Благородный человек.

     Хьюго коснулся пальцами её нежной щеки и хрипло ответил:

     – Нет. Будь я хорошим и благородным, велел бы тебе сейчас же уйти.

     Амелия чуть наклонила голову, подаваясь его ласковой руке:

     – Так велите.

     Барон тяжело вздохнул, понимая, что проиграл войну с самим собой. Его пальцы нежно провели по желанным алым губам, которые чуть раскрылись в трепетном ожидании:

     – Нет. Я больше не стану тебе приказывать, Амелия. Я попрошу. Останься со мной.

     Амелия прикрыла глаза, признавая свой проигрыш, лед её истерзанного за последние годы сердца дал трещину. Она знала барона Хьюго лишь пару недель, но этого времени ей вполне хватило, чтобы понять, что он добрый, справедливый и благородный человек. Хьюго мужчина, который достоин любви. Её любви.

      Амелия беззвучно кивнула, и большего Хьюго было и не нужно. Он мгновенно поднял женщину на руки и уложил на свою постель. Его горячий поцелуй обжег её кожу, принося радость наслаждения. Сильные мужские руки были нежными, а губы шептали слова страсти. Амелия обняла Хьюго за плечи, даря в ответ такую же искреннюю ласку. Она уже и забыла, как это приятно отдаваться мужчине добровольно, с радостью, трепетом и любовью. Каково это быть желанной и желать так же сильно в ответ. Как хорошо быть самой собой, не таясь и не притворяясь. Как радостно чувствовать себя счастливой женщиной. Женщиной, любящей достойного мужчину.

     Глава 4.

     Таша чистила на крыльце кухни яблоки для пирогов. Она любила солнечное утро и всегда старалась проводить эти часы на улице. Теперь можно не бояться, что аристократичную, светлую кожу покроет темной дымкой солнечный загар. Больше она не была светской леди, а значит, ненужными условностями можно пренебречь. Таша прикрыла глаза и подставила лицо теплым лучам, но на небо набежали тучи, закрывая от неё солнце.

     Девушка распахнула глаза и поняла, что вовсе не тучи заслонили от неё солнечные лучи, а высокий силуэт Никэля. Мужчина стоял возле крыльца и приветливо улыбался ей:

     – Доброе утро, Таша.

     – Доброе утро, ваша милость, – ответила она и снова принялась за оставленную на минуту работу.

     Мужчина сел подле неё на крыльцо:

     – Хорошее летнее утро, – он взял из корзины яблоко и надкусил. – А ты, как я посмотрю, ранняя пташка.

     – Все слуги встают с солнцем, – тихо заметила девушка.

     – Ах, ну да. Все слуги, – улыбнулся он, а потом добавил: – Но ты ведь не обычная рабыня, верно? Мне известно о тебе и о твоей матери, – Таша молчала, продолжая чистить и резать яблоки. – Тебе, должно быть, нелегко приходится в качестве служанки? Тяжелая работа не для светской леди.

     – Я больше не светская леди, ваша милость, – наконец ответила ему девушка. – Теперь я обычная служанка и работаю наравне со всеми. Особого отношения мне не нужно.

     – Да, я помню, – усмехнулся Никэль, – ты не хочешь «особенным образом» расплачиваться за мое «особое отношение».

      Таша отложила нож и быстро поднялась, но мужчина удержал её за руку. Она попыталась выдернуть свое запястье, но Никэль не пустил. Девушка ощутила на коже его дыхание. Мужчина поднял руку и прикоснулся к её щеке в медленной ласке. Это напугало Ташу, и она ощетинилась:

     – Ласка вам не поможет.

     – А я думаю иначе, – тихо ответил Никэль и добавил: – вода и камень точит. 

     – Я не камень, а вы не вода, – заметила она. – Я рабыня, а вы мой господин. Других отношений между нами не будет.

     – Время покажет.

     Таша снова потянула свою руку, и снова безуспешно, Никэль нежно, но крепко её держал. Девушка тихо предупредила:

     – Не соревнуйтесь со мной в долготерпении и упорстве, ваша милость. Вы проиграете.

     – Посмотрим, – улыбнулся мужчина. Он достал из кармана что-то блестящее, и через секунду на запястье девушки красовался драгоценный браслет из полированного темного дерева, покрытого яркой глазурью. Таша нахмурилась, и Никэль с улыбкой предупредил: – Это подарок, отказываться невежливо.

      Подарки Тише дарила только мама, и они всегда были полезными. Поэтому эта совершенно бесполезная и такая красивая вещица Таше очень понравилась. Но она знала, что не должна принимать этот подарок:

     – Я не могу его принять.

     – Можешь и примешь. И я хочу, чтобы ты его носила каждый день.

     Таша испуганно взглянула на мужчину:

     – Браслет может сломаться или потеряться.

     Никэль улыбнулся, наслаждаясь её искренним смятением:

     – И тебя это расстроит? Расстроит, что подарок от меня потеряется?

     – Да, – честно призналась она, а потом нерешительно добавила, снова глядя на браслет: – У меня никогда не было такой красивой и изящной вещи.

     Никэль нахмурился, о чем она говорит? Она же была дочерью графа, как это у неё не было красивых вещей? Но спросить он не успел, на крыльцо кухни поспешно вышла Амелия, с упреком глядя на них:

     – Ваша милость, доброе утро, – сказала она вежливо. – Таша, кухарка ждет яблоки.

     – Да, мама, – ответила девушка и высвободила наконец руку.

     Браслет сверкнул в лучах солнца и сразу привлек внимание Амелии:

     – Что это у тебя?

     Таша нерешительно взглянула на Никэля и ответила матери:

     – Это подарок.

     – Подарок? – Женщина укоризненно посмотрела на сына барона, но обратилась к дочери: – Таша, ты же знаешь, порядочная женщина не может принимать дорогие подарки от мужчины, который не является её родственником. Это неприлично. Сейчас же сними.

     Таша потянула браслет, но Никэль воспрепятствовал этому, останавливая её. Он посмотрел на Амелию:

     – Ваша дочь будет носить мой подарок, таково мое желание.

     Амелия приподняла брови и спокойно уточнила:

     – Желание господина?

     – Да.

     Женщина медленно кивнула и посмотрела на дочь:

     – Раз наш господин приказывает, мы обязаны подчиниться. Мы послушные рабы, – Таша прикусила губу и, быстро подхватив корзину с яблоками, скрылась в кухне. Никэль нахмурился, понимая, что все пошло совсем не так, как он планировал. Амелия тихо заметила: – Моя дочь не привыкла к мужскому вниманию и дорогим подаркам. Но пусть это вас не обнадеживает. Она не продается.

     Мужчина разозлился:

     – Я её не покупал.

     – Вы в этом уверены, ваша милость? – спросила Амелия и, грациозно приподняв платье, скрылась на кухне.

     Амелии удалось поговорить с дочерью только после обеда, она застала её одну в саду, где та пропалывала зелень. Таша отряхнула руки от земли и взглянула на мать, заранее зная тему их разговора:

     – Я не хотела принимать этот браслет.

     – Отчего же, он красивый, – улыбнулась Амелия и подняла руку. Таша протянула ей запястье с браслетом, и женщина покрутила драгоценность на солнце. – Изысканная работа. Дорогой подарок.

      Таша прикусила губу и призналась:

     – Мне он тоже понравился. Так красиво блестит на солнце. Но я знаю, что не должна была принимать его подарок.

     Амелия внимательно взглянула на дочь:

     – В твоей жизни было так мало подарков, милая. В этом только моя вина. После смерти твоего отца я вышла замуж не за того мужчину.

     – У тебя не было выбора, мама.

     – Выбор есть всегда, и я сделала не тот, – вздохнула Амелия. – А браслет красивый, и если уж у тебя нет возможности от него отказаться, то носи с радостью. Только, прошу, не забывай, кто ты и кто он.

     – Я всегда об этом помню.

     Амелия обняла дочь:

     – Ты у меня умница.

     Таша приняла объятия и тихо спросила:

     – Мама, ты провела эту ночь в спальне барона Хьюго? Ты сделала это ради меня?

     Амелия прикрыла глаза, она не станет врать ни дочери, ни себе:

     – Нет, Таша, не ради тебя. Я осталась с ним этой ночью… ради себя. Мне нравится этот мужчина.

     – Но разве он сначала не должен стать твоим мужем?

     Амелия вздохнула и поправила дочери волосы:

     – Наша жизнь сейчас не такая, какой была раньше, милая. Я рабыня, он мой господин, а господа не женятся на своих рабынях.

     – Значит, ты стала его любовницей?

     Амелия грустно улыбнулась:

     – Значит стала. Надеюсь, ты не осудишь меня за это?

     – Нет, мама, конечно нет. Главное, чтобы ты была счастлива.

     – Я счастлива, Таша. Счастлива и спокойна. Барон позаботится о нас и не даст в обиду. Он дал слово, и я ему верю.

     Таша улыбнулась, ей тоже сразу понравился этот хмурый мужчина. В бароне чувствовалась истинная мужская сила, а значит, он не станет обижать тех, кто слабее его. Настоящие мужчины так не поступают. Таша надеялась, что и своего сына барон воспитал соответственно.

     Глава 5.

     К концу недели Таша уже не считала сэра Никэля воспитанным человеком, а все потому, что он просто не давал ей прохода. Он был повсюду, куда она – туда и он: в лесу, в саду, на кухне, в прачечной, в кладовой – куда ни пойди, везде Ташу поджидал Никэль с веселыми историями, откровенными вопросами и навязчивой помощью:

     «У кухарки аллергия на чеснок, в детстве мы с мальчишками ей его повсюду подкладывали. Мельник прячет от жены эль в мешках с зерном, и эль часто проливается, поэтому его хлеб прозвали Хмельным. Если залезть на то дерево, можно увидеть пещеру русалки. Но ведь леди не лазают по деревьям. И зачем смотреть на какую-то русалку, когда рядом есть прекрасная Таша».

     «Как ты спала? Что тебе снилось? Какую книгу ты сейчас читаешь? Какой твой любимый цвет? Ах, синий! Вот, возьми, эта синяя шаль теперь твоя. Нет, отказаться ты не можешь. Возьми и носи, я так хочу. Хочу порадовать свой глаз, глядя на самую красивую девушку».

     «Дай мне ведра с водой, не рви руки. Я понесу тюль с бельем, а ты просто иди рядом. Нет, этого ты делать не будешь, конюх и без тебя справится. Я помогу тебе нарвать нужные травы. Что, эти цветы не лекарственные? Зато очень красивые, я нарвал их для самой милой девушки, для тебя. Вот, возьми».

     И это не заканчивалось ни утром, ни днем, ни вечером. Вскоре Таша начала прятаться от мужчины, но это у неё плохо получалось, ведь Никэль вырос в этом замке и знал все его укромные уголочки:

     «Под этой лестницей я прогуливал уроки чтения. В этом закутке прятал сладости. А в этой башенке мечтал о путешествиях, глядя по ночам на звезды. Твои глаза как звезды. Посмотрим сегодня на ночное небо вместе? Приходи в полночь, я буду тебя ждать. Придешь?»

     С каждым днем Таша раздражалась на мужчину все больше, ведь у неё не осталось ни одной минутки уединения, а косые взгляды других служанок прожигали ей спину. Наконец, она решила серьёзно поговорить с Никэлем и объяснить, что такое положение вещей неприемлемо. Сын барона лишь улыбнулся и заявил:

     – Я у себя дома, хожу, где хочу. Я же не виноват, что ты ходишь там же.

     Таша рассердилась:

     – Я надеялась, что замок Шортон станет и моим домом. Но ваше поведение не оставляет мне на это ни малейшей надежды.

     – Почему же?

     – Потому что на меня все смотрят косо из-за вашего навязчивого внимания. Все думают обо мне плохое.

     Никэль перестал улыбаться:

     – Скажи мне, кто посмел тебя обидеть. Я разберусь с этим, – он придвинулся к ней, преграждая путь.

     Таша отодвинулась:

     – Нет. Вы сделаете только хуже.

     – Позволь тебе помочь, Таша. Я хочу быть тебе другом и только.

     Наглая ложь! Таша поняла, что время светских бесед и уговоров прошло, нужно ставить вопрос ребром: или он оставит её в покое, или не будет ей житья в этом доме:

     – Вы поможете, если оставите меня наконец в покое, – резко ответила она и добавила со всем высокомерием, на которое была способна: – Неужели это так трудно понять? Мне не нужна ни ваша помощь, ни ваша компания. Вы мне не нравитесь. Перестаньте, наконец, навязываться, – тон и слова, которые Таша подглядела у Кирии, когда та отшивала особенно рьяных поклонников, дал свои результаты, Никэль отступил от неё, внимательно разглядывая. Мужчина не узнавал всегда скромную и милую девушку. Эта Таша ему не нравилась. Девушка решила закрепить достигнутый результат. Она сняла с запястья браслет, который до этого носила, и сунула в мужскую руку: – Заберите, ваши подачки мне не нужны. Надеюсь, мы поняли друг друга, и больше мне не придется терпеть ваше присутствие рядом.

     Она развернулась, чтобы уйти, но Никэль схватил её за локоть и повернул к себе. На его лице читалась злость, он яростно отшвырнул браслет, и тот с грохотом покатился по полу:

     – Подачки? Зря я с тобой возился. Надо было сразу завалить тебя на сеновале, и дело с концом.

     Таша презрительно поджала губы, вспоминая, как это делала Кирия, и сказала:

     – «Завалить на сеновале»? Что за манеры? Хотя, чего от вас еще ожидать.

     Тут, надо признать, она перебрала с презрением – лицо мужчины запылало яростью:

     – А ну, повтори, – прошипел он. Таша не на шутку испугалась и дернулась из его рук. Но мужчина не пустил, а напротив, сильнее прижал её к стене: – Повтори, что сказала.

     – Пустите, – прошептала девушка.

     Жесткие губы накрыли её нежный рот в наказывающем поцелуе. Таша никогда не думала, что её первый поцелуй будет таким, яростным и горьким. Она уперлась ладошками в мужскую грудь и попыталась оттолкнуть Никэля, но не тут-то было. Он обхватил её за талию и шею и усилил свой натиск. Девушка начала задыхаться и перестала бороться. Еще мгновение, и она потеряет сознание… но её спасли.

     Барон с гневным рыком оттащил сына от Таши, и та стала жадно глотать воздух.

     – Что ты творишь! – взревел Хьюго. – Я же тебя предупреждал насчет неё!

     Никэль смотрел волком:

     – Плевать! Она и её мать считают нас грязью под своими ногами. Невоспитанными деревенщинами.

     – Ты сейчас и ведешь себя, как деревенщина, – ответил барон. – Накинулся на беззащитную девушку. Этому я учил тебя? Так воспитал?

     – Хватит, отец! Неужели ты не видишь, что она нравится мне. Что я все это время ухаживал за ней, со всем почтением и нежностью. И чем она ответила мне? Холодным презрением и оскорблениями. Даже сейчас, став рабыней, считает меня недостойным её величественной персоны, – с уязвленным самолюбием сказал Никэль и добавил: – Так что не обманывайся на их счет. Уверен, мать под стать дочери. Ты пригрел в постели женщину, которая тебя даже не уважает.

     Никэль резко развернулся и быстро ушел, оставляя за собой накаленную атмосферу. Барон хмуро взглянул на Ташу, та вмиг побелела под его пристальным взглядом:

     – Все не так, – взволнованно молвила она.

     – А как?

     – Он… я… просто… все не так, – не могла Таша подобрать нужных слов, нервно сжимая пальцы.

     Хьюго стал злиться от её косноязычия, он шагнул к девушке:

     – А как?!

      Амелия точно фурия появилась из ниоткуда и буквально оттеснила барона от своей дочери. Она укрыла ту в кольце своих материнских рук и гневно взглянула на Хьюго:

     – Оставь её!

     – Амелия…

     – Я сказала, оставь её! Ты мне обещал! Так вот чего стоит твое слово?

     Барон отшатнулся, такой яростью пылал взгляд его любимой женщины. Разве его нежная, улыбчивая, ласковая Амелия может так смотреть?

     – Мама…

     – Все хорошо, милая. Я здесь, рядом. Все хорошо. Ничего не бойся, – погладила Амелия Ташу по волосам и снова взглянула на мужчину: – Вы уйдете наконец или нет?

     Её властный тон и взгляд разозлил мужчину, он уже собрался высказать ей все, что думает, когда неожиданно обрел защитника. Таша вывернулась из материнских рук:

     – Мама, прошу, не злись на барона Хьюго. Он ни при чем. Он помог мне. Его сын… Барон, – Таша посмотрела на мужчину, – все что сказал ваш сын – неправда, ни я, ни моя мать не считаем вас недостойными или невоспитанными. Вы очень хорошие люди, приютили нас у себя в замке, заботитесь. Просто… Просто ваш сын проявляет ко мне излишний интерес, а так не должно быть, ведь я всего лишь служанка. Вот я и решила… решила…

     – Его отвадить, – подсказал ей Хьюго.

     – Да, – ответила Таша и потупила взгляд. – Наверное, я перестаралась.

     Барон усмехнулся:

     – Зато подействовало.

     – Мне кто-нибудь объяснит, что здесь случилось? – нахмурилась Амелия.

     – Твоя скромная и тихая дочь показала коготки, – усмехнулся Хьюго. – Вся в мать.

     Амелия возмущенно посмотрела на него, но обратилась к дочери:

     – Таша, девочка моя, сейчас же мне все расскажи.

     – С этим надо что-то делать, – сказала Амелия, удобнее устраиваясь на груди у Хьюго. Мужчина был умиротворенным после занятия любовью, а значит, самое время для непростого разговора. – Твоего сына надо чем-то отвлечь.

     – И чем же? – усмехнулся барон, перебирая волосы любимой женщины. – Погремушкой у него перед носом позвенеть? Поверь, твоя Таша будет поинтересней любой погремушки. 

     Амелия ткнула его локтем в бок:

     – Не смешно. Если ты не вмешаешься, случится беда.

     – Брось, Амелия. Ну какая беда может случиться? Ну зажал он девчонку в углу, украл парочку поцелуев. Дело-то молодое.

     – Молодое? Ты говоришь о моей дочери! – Амелия села в кровати и прижала простыню к обнаженной груди: – Барон Хьюго, не смейте так говорить о моей дочери. Вы обещали мне…

     – Ну все, все, успокойся, моя тигрица, – привлек мужчина к себе Амелию и нежно обнял. – Ну хочешь, я отошлю Никэля куда-нибудь на месяц-другой? Нагуляется и вернется поостывший.

     – Хочу, – кивнула женщина и тихо добавила: – А еще лучше его женить.

     – Женить?

     – Да, Хьюго, женить, – загорелась этой мыслью Амелия. – Самое время и возраст у твоего сына подходящий. А при молодой да красивой жене никто налево не смотрит. Есть у тебя на примете подходящая девушка?

     Хьюго задумался. Невест в округе было достаточно, но захочет ли Никэль променять воспитанную, образованную, благородную дочь графа, пусть и лишенную всех титулов, на местных девчонок? Об этом надо было хорошенько подумать. Хорошенько.

     Таша резко проснулась и сразу поняла, что больше не одна в своей маленькой спальне. Она медленно натянула одеяло повыше и села в постели. Никэль сидел на стуле возле стены и смотрел на неё. Из одежды на нем были только штаны, а в руках полупустая бутыль с элем. Таша затаила дыхание: волнение и страх забрались под кожу. Опасная для неё смесь. Она разлепила вмиг пересохшие губы и тихо попросила:

     – Пожалуйста, не надо.

     Он отпил из бутылки эля и поставил ту на пол:

     – Что не надо, Таша? Почему ты всегда уверена, что знаешь, что я хочу сделать? Думаешь, все про меня ведаешь? Да?

     – Нет.

     – Нет, – медленно повторил он. – Что с тобой не так, Таша? Почему ты такая холодная со мной? Разве я чем-то обидел тебя? Унизил? Оскорбил?

     – Нет, ваша милость.

     – Не называй меня так! – резко оборвал он. – Назови меня по имени, – она молчала. – Ну!

     – Мне не положено, – тихо молвила девушка.

     – Назови.

     – Это приказ?

     Никэль прищурился:

     – А если прикажу, подчинишься?

     Они оба знали, что он говорит не об имени. Таша сжала пальцами колени и тихо спросила:

     – Много радости вам принесет моё вынужденное подчинение?

     Никэль резко поднялся и уже через секунду крепко держал её за плечи:

     – Как складно ты поешь. Вас, знатных леди, этому обучают, да? Морочить голову мужчинам складными речами?

     Таша прикрыла глаза, удерживаясь на грани паники:

     – Нет.

     Он тряхнул её:

     – На меня смотри! – Таша распахнула глаза, в которых страх смешался с горечью. Эта смесь вмиг охладила Никэля, он привлек девушку к себе, нежно гладя по волосам и спине: – Испугалась? Нет, не бойся меня, не бойся. Девочка моя, милая. Я тебя не обижу. Никогда не обижу, – мужчина стал целовать Ташу по волосам и открытым плечам, распаляясь её податливостью: – И никому в обиду не дам. Никому. Моя маленькая, моя нежная Таша. Моя девочка. Я знаю, ты не такая, не такая, какой была сегодня, – он заглянул ей в глаза: – Ты добрая, нежная, скромная. Ты ласковая, – Никэль мягко поцеловал девушку в губы. – Моя ласковая Таша.

     Она попыталась оттолкнуть его, но мужчина не позволил, он зажал Ташу крепким кольцом рук и продолжал целовать шею и плечи. Девушка взмолилась:

     – Не надо. Не надо… пустите. Пустите меня, прошу.

     – Все хорошо. Все хорошо, моя девочка, – шептал Никэль, задирая её ночную рубашку. – Не бойся, я не обижу тебя. Не причиню боли. Я буду нежен с тобой. Не бойся.

     – Прошу! Не надо, – пыталась вразумить его Таша между страстными поцелуями. – Это неправильно…Так неправильно. Не надо так… Никэль.

     Он вскинул на неё взгляд, который пылал страстью:

     – Скажи еще раз. Назови по имени.

     Таша облизала пересохшие губы и взяла его лицо в свои ладони:

     – Пожалуйста, не делай этого, Никэль. Ты пожалеешь об этом утром, а ничего уже нельзя будет исправить.

     – Я не пожалею…

     – Пожалеешь. Ты обесчестишь меня и утром устыдишься этого. Потому что ты благородный и добрый…

     – Таша, – он зарылся лицом в её волосы, – как же сильно я тебя хочу. Как же сильно…

     Девушка обняла его за плечи, укачивая в своих руках. Что она могла ответить ему? Что сейчас в её молодом теле бушуют такие же страстные чувства? Что если бы не условности и запреты, она бы с радостью отдала ему то, что он так сильно жаждет. Если бы не её воспитание, если бы не её семья, если бы не её… Таша распахнула глаза, в которых стояли слезы. Она не могла поддаться минутной слабости тела, разрушая все то, что они с матерью строили годами. Только не так, только не сейчас, только не здесь, – шептал её разум. А как, когда, где? – спрашивало юное тело. Терпение – было ему ответом.

     Тело Никэля постепенно обмякло в её объятиях, и девушка поняла, что эль сделал свое дело, мужчина уснул. Она уложила его на свою постель, оделась и вышла из спальни. Бродить по ночному замку было не лучшей идеей, и Таша спустилась в кухню. Девушка забралась в укромный уголок над печкой и улеглась на теплые камни. Молодое, проснувшееся от нескромных ласк тело, рвалось к мужчине наверху, но разум удерживал его на месте. А сердце?

     Сердце молчало.

     Он пробудился среди безлунной ночи, потому что гнев сковал его сердце. Что-то было не так, что-то было неладно. Его сила как никогда взывала к нему, требовала выпустить её на свободу. Она стремилась вдаль, в неизведанное место, туда, где он никогда не был. Но он усмирил её, подавил внутреннею силу, как делал всегда, изо дня в день с момента своего взросления. Он не мог выпустить силу на свободу, иначе она разрушит все вокруг. Он глянул на женщину, которая спала подле него, и коснулся её мягких волос, успокаиваясь. Он прикрыл глаза, размеренно задышал, и глубокий сон пришел через мгновение. Ему приснилось, что он выпустил свою силу и стал свободен – это принесло ему истинное счастье.

     Глава 6.

     Наутро в доме барона был переполох. Из столицы прибыл гонец от самого сюзерена, он привез приглашение на королевскую свадьбу. Таша почти не удивилась, когда услышала имя невесты короля – Кирия Брантос. Сводная сестра все-таки не продала себя за бесценок.

     – Барон Хьюго Шортон, сэр Никэль Шортон и, – гонец замялся: – Амелия. Вас ждут во дворце через неделю на королевской свадьбе, – торжественно закончил он.

     – Только нас? – вежливо переспросила Амелия, украдкой поглядывая на дочь, которая сегодня была тише обычного.

     Гонец кивнул и подал леди приглашение:

     – Здесь только три имени.

     – Спасибо, – улыбнулась Амелия, перечитывая пергамент.

     – Отдохните с дороги, – предложил Хьюго и кивнул Вайле. Та увела гонца на кухню. – Почему не пригласили Ташу?

     – Оно и к лучшему, – улыбнулась Амелия. – Дорога до столицы и обратно будет утомительной.

     – И все-таки её не пригласили, – заметил хмурый Никэль, который все утро не расставался с флягой воды и головной болью. Он бросал украдкой взгляды на Ташу, которая тихо сидела в углу комнаты. Утром он проснулся в её постели, заботливо укрытый одеялом. Вчера девушка остановила его, не дала совершить роковую ошибку, и Никэль был благодарен ей за это. Но поговорить с Ташей с глазу на глаз и извиниться за вчерашнее у него пока не было возможности, мать ни на минуту не отпускала дочь от себя.

     Амелия взглянула на Никэля:

     – Они с Кирией не были близки, – только и ответила она. – Нам нужно спешно собираться в дорогу. Надо выехать к ночи, чтобы не опоздать на церемонию венчания.

     – Я не поеду, – заявил Никэль и открыто посмотрел на Ташу.

     Девушка вскинула на него тревожный взгляд. Их гляделки не остались не замеченными: Амелия нахмурилась, а Хьюго заявил:

     – Поедешь. Королю не отказывают.

     Никэль недовольно посмотрел на отца:

     – Мне нездоровится.

     – Знаем мы эту хворь, – усмехнулся барон. – Перебрал вчера с элем, неразумная твоя голова. Ничего, к вечеру отпустит.

     Никэль резко поднялся:

     – Сказал, не поеду!

     Взгляд Хьюго яростно блеснул:

     – Дамы, оставьте нас, – дам как ветром сдуло, а барон продолжил: – А я сказал, что ты поедешь с нами в столицу. А там будешь веселиться и флиртовать с юными красавицами, как и положено молодому мужчине.

     – Отец…

     – Нет! И слушать не хочу. Хватит дурить, Никэль! На Таше свет клином не сошелся.

     Никэль сжал кулаки, гнев бурлил в нем:

     – Не лезь в это.

     – Не лезь? Не лезь! Я твой отец, не смей говорить со мной таким тоном! – осадил Хьюго сына, а потом спокойно добавил: –  Я решил, что тебе пора выбрать невесту. И приглашение в столицу как нельзя кстати. Там много молодых и благородных девиц, и одна из них станет твоей женой.  

     – Я не намерен жениться ни на одной из них, – безапелляционно заявил Никэль.

     Хьюго ждал чего-то подобного и даже надеялся на это:

     – И на ком же ты намерен жениться, позволь спросить? Может, на рабыне?

     Никэль вздернул подбородок:

     – Может быть.

     Хьюго выдержал картинную паузу и ответил:

     – Моей невесткой никогда не станет рабыня, – Никэль не успел возразить, потому что отец добавил, – а вот дочь графа, которая некоторое время была в опале у короля, вполне подойдет на эту роль.

     Сын осекся, а затем радостная улыбка осветила его лицо – все-таки его отец очень умный человек.

     – Кирия поступила нехорошо, – заметила Амелия, укладывая свои вещи в дорогу. – Вы с ней в детстве, конечно, не ладили, но чтобы отыгрываться теперь? Не думала, что она способна на такую мелкую месть.

     Таша улыбнулась:

     – Ну почему же мелкую? Или ты считаешь свадьбу короля какой-то мелочью?

     – Ах, Таша, – улыбнулась Амелия. – В тебе нет ни грамма тщеславия. Другая бы девушка заливалась слезами, если бы её не пригласили на такое важное событие.

     – Мне залиться слезами? – рассмеялась Таша.

     – Нет уж, уволь. Ты и слезы – это что-то несовместимое. И все-таки Кирия поступила совсем некрасиво, не пригласив тебя на свадьбу.

     – Она просто подумала обо мне. Она же знает, что я не люблю столичную суету.

     Амелия взяла дочь за руку и заглянула ей в глаза:

     – Таша, я очень рада, что месть сестры не трогает тебя. Что ты выше этого, – мать пригляделась к дочери: – Или просто тебя сейчас тревожит что-то другое?

     – Нет, конечно нет, – улыбнулась Таша.

     Дочь в первый раз ушла от ответа, Амелия остро это почувствовала. Женщина знала, что когда-нибудь такое случится, что её девочка не будет делиться с ней сокровенным до конца жизни. И вот этот миг настал. Что мать почувствовала при этом? Грусть от того, что её ребенок отдаляется. Радость от того, что её ребенок становится самостоятельным. Амелия улыбнулась, делая вид, что ничего не заметила:

     – Что привезти тебе из столицы?

     – Пирожные из Карамельной кондитерской. Мои любимые.

     – Боюсь, они не переживут дороги.

     – Тогда ничего не надо. Отдохни в столице за нас двоих.

     Амелия обняла дочь и тихо сказала:

     – Мое сердце грустит в ожидании скорой разлуки. Мне не хочется тебя покидать.

     – Мама, это же ненадолго. Моргнуть не успеешь, и мы снова будем вместе.

     Амелия так не чувствовала, её материнское сердце тревожилось, оставляя дочь. Но она отогнала от себя беспокойные мысли и крепче обняла своего ребенка:

     –  Я очень люблю тебя, Таша. Всегда помни об этом. Живи в мире с собой и помни, кто ты.

     – Я люблю тебя так же сильно, мама. Пусть твоя дорога будет счастливой и легкой.

     Они еще раз обнялись у ворот замка. Амелия села в карету, и та медленно покатила вперед. Таша поклонилась барону и Никэлю. Хьюго улыбнулся ей и вскочил на своего коня, а Никэль придержал девушку за локоть:

     – Я не успел извиниться за то, что было ночью.

     – Вам не нужно извиняться, ваша…

     – Нет. Нужно. Я вел себя непочтительно. Ты простишь меня за это?

     Таша заглянула в его взволнованное лицо:

     – Я прощаю вас.

     Мужчина немного успокоился и тихо сказал:

     – Я вернусь, и мы обо всем поговорим.

     – Хорошей вам дороги, ваша светлость, – высвободила она руку из его захвата.

     Он придвинулся к ней:

     – Таша, хоть на прощание, назови по имени.

     Она колебалась, но все-таки сказала:

     – Хорошей дороги, Никэль.

     – Я буду скучать по тебе, Таша, – улыбнулся мужчина и порывисто поцеловал её руку. А затем вскочил на коня и умчался вслед за отцом. Таша еще некоторое время стояла на месте, смотря вдаль, пока совсем не стемнело, и Вайла не позвала её в дом.

     Глава 7.

     – Таша! Таша! Тебе письмо! – на весь дом кричала Вайла.

     Девушка оставила тряпку и ведро и быстро сбежала на первый этаж, вытирая мокрые руки о передник. Она оглядела конверт, узнавая почерк матери:

     – От мамы, – ответила девушка любопытной экономке и добавила, уходя в сад, – потом все тебе расскажу.

     Таша нашла укромное местечко и сломала восковую печать. Она достала письмо из конверта и на ладонь ей выпал маленький серебряный ключик на цепочке. Тревожное предчувствие забралось Таше в сердце: её мама никогда не расставалась с этим ключиком, всегда носила его на шее. Девушка быстро развернула письмо:

     «Дорогая моя дочь!

     Надеюсь, ты в добром здравии и мир живет в твоем сердце.

     В моем же поселилась тоска и боль от осознания нашей неминуемой разлуки. Но я буду сильной, и ты будешь сильной, потому что иначе нельзя. Как мне хочется в эту самую минуту держать тебя за руку и утешать, готовя к новым испытаниям в твоей жизни. Я до последнего надеялась, что тебя ждет спокойное и умиротворенное будущее, но видно у судьбы совсем другие планы, и надо быть откровенной, я всегда это знала. Мы всегда это знали.

     Но на стенания и горечь нет времени, поэтому я перейду сразу к делу. Ты знаешь, что это ключ от моего ларца, в котором я храню самое ценное. Сейчас же иди в спальню барона и отыщи ларец, он находится в скрытой стенке под центральным окном. Иди сейчас же, Таша, прочтешь дальше, когда найдешь ларец!»

     Девушка вскочила на ноги и побежала в спальню барона. Она не без труда отыскала ларец и продолжила читать письмо матери:

     «Открой ларец. В нем ты найдешь медальон с Драконом. Я надеялась, что ты никогда не увидишь и не наденешь этот медальон, но жизнь иногда ломает наши надежды. Надень его сейчас и больше никогда не снимай – Дракон убережет тебя и поможет найти правильный путь в жизни».

     Таша внимательно взглянула на странный медальон, который показался её смутно знакомым, и быстро надела его на шею, пряча за воротом платья.

     «Также в ларце лежит мешочек драгоценных камней – камни твои, они помогут тебе лучше золота. Ты сейчас возьмешь все это, наденешь мои кожаные ботинки (они лежат в сундуке барона), мое теплое синее платье и льняную рубаху (твоя уже совсем негодная). Возьмешь теплый плащ барона, тот, который на лисьем меху, его кожаные перчатки и пояс. Наденешь все это, спрячешь драгоценности во внутренний карман платья и выйдешь из замка потайным ходом, про который я напишу дальше. Таша, девочка моя, не думай над моими словами, у тебя будет время все обдумать позже. А сейчас времени совсем нет! Прошу, просто делай, как я говорю! Иди, ни с кем не прощайся и никому не попадайся на глаза. Будь осторожна, никто не должен видеть, как ты уходишь из замка!»

     Девушка резко поднялась и отложила письмо. Её мать всегда заботилась о ней, всегда была с ней откровенной, всегда её любила. У Таши не было ни единого повода усомниться в словах своей матери. Она быстро выполнила то, о чем писала Амелия и, следуя её руководству, покинула замок потайным ходом. Как и было написано в письме дальше, она украла в доме у мельника, который сейчас был в поле, лошадь и еду:

     «О мельнике не волнуйся, я рассчитаюсь с ним, когда вернусь в замок.

     Таша, ты еще совсем дитя в моих глазах, но ты выросла. Ты стала взрослой, умной, смелой и честной. Осталось сделать последний шаг, стать свободной. Так будь ею! Ты больше не наследница графа, не падчерица предателя, не рабыня барона. Теперь ты просто Таша. Будь свободной, моя Таша!

     А теперь скачи во весь опор, скачи туда, откуда встает солнце. Скачи, пока силы не покинут тебя!  Скачи и думай о том, что теперь ты свободна!

     А когда силы покинут тебя, прочитай письмо дальше. Но только тогда. Прошу! Ведь время утекает сквозь пальцы, его у тебя совсем не осталось!»

     Таша спрятала письмо на груди и пустила лошадь во весь опор. Она гнала из головы ужасные мысли, а слезы из глаз. Её взгляд был направлен вперед, туда, откуда обычно вставало солнце. Она не оглядывалась и не жалела себя. Она была любящей дочерью, и делала то, о чем просила её мать.

     Таша не знала, сколько прошло времени, когда она и лошадь смертельно устали. Девушка спешилась, расседлала животное, напоила его из ручья живительной водой. И только тогда Таша упала на колени и утолила свою жажду. Она легла на спину и прикрыла глаза. Таша уснула лишь на мгновение, а в следующее уже читала продолжение письма:

     «Я знаю, тебе сейчас тяжело. Ты устала, и жуткие мысли лезут в голову. Но ты сильная, ты справишься, я верю в тебя. Надеюсь, ты уехала далеко от замка, а значит, у тебя есть немного форы. Но долго отдыхать не нужно. Дочитай письмо и скачи дальше.

     Я не буду рассказывать тебе, как мы доехали до столицы, и как Кирия встретила нас – на это нет ни сил, ни желания. Твоя сестра возвысилась, она всегда стремилась к власти и общему обожанию и получила их. Кирия есть Кирия. Она была приветлива, а король в честь свадьбы вернул нам с тобой титулы, правда, без земли (он её уже кому-то отдал). Да впрочем, зачем нам земля, так ведь? Но все это неважно. Важно другое. После свадьбы был большой прием, на котором и случилось то, из-за чего я вынудила тебя скоро бежать из замка барона. Никэль попросил аудиенции у короля, на которой просил у него твоей руки. Король согласился, и тебя вмиг просватали за сына барона – ты стала его невестой. Хьюго знал, что Никэль так поступит (если не сам его надоумил) и с радостной улыбкой сообщил мне, что все устроилось наилучшим образом. Видела бы ты, каким счастьем светились их лица, особенно лицо Никэля. Бедный мальчик. Он ведь не понимает, что моя Таша не для него. Не понимает, что ты погубишь его и себя, если ваш брак случится… Таша, моя бедная Таша. Я с болью в сердце осознаю, что возможно и ты бы обрадовалась новости о вашей помолвке, расскажи её тебе Никэль при вашей встрече – поэтому я и не могла позволить ей случиться. Сейчас ты осудишь меня, что я не оставила тебе выбора, вынуждая на этот побег… Но ты знаешь, знаешь, моя сильная дочь, что быть женой Никэля не твоя судьба, что он совсем не твой мужчина. Ты знаешь это, Таша! Загляни в свое сердце, оно подтвердит мои слова…» 

     Таша прикрыла глаза и прижала письмо к груди. Сердце билось, все так же ровно, не замирая при мысли о Никэле и их возможной женитьбе. Девушка распахнула глаза и продолжила чтение:

     «Мир мужчин жесток, они решают все за нас. Но я не могла позволить им решать и твою судьбу. Только не твою! Только ты, помни это, моя дочь, только ты сама выбираешь свою судьбу. Только ты! Никто другой! Никогда не забывай об этом!

     В последний раз я направила твой выбор и спасла тебя от вынужденного брака, который только в первые мгновения мог принести тебе счастье, а потом превратился бы в пытку и страдания. Если ты еще не поняла этого, то поймешь позже, когда лучше узнаешь себя настоящую.

     Молю, не оглядывайся! Не разворачивай лошадь! Не сворачивай с пути, который я указала тебе! Только вперед, только туда, откуда встает солнце! Только там ты сможешь быть собой!

     Ты держишь свой путь на восток, там, на краю королевства находятся земли твоего дяди, младшего брата твоего отца, опального графа Торина. Он приютит тебя, свою родную кровь. Ты покажешь ему медальон, попросишь о помощи, и он примет тебя без лишних расспросов. Я лелеяла в своем сердце надежду, что тебе никогда не придется познакомиться с родней твоего отца, жить в их доме, есть их пищу. И это вовсе не потому, что они плохие люди, просто в их доме ты обретешь себя настоящую. Станешь настоящей Ташей, которую я долгие годы пыталась подавить и скрыть за воспитанием и скромностью. Но судьба распорядилась иначе. Значит, так тому и быть.

     Значит, будь собой, моя дочь, найди свой путь, обрети свой дом, завоюй свое счастье. Обрети себя настоящую. Только помни о том, кто ты, и какое наследие несешь в себе. Помни и будь осторожна.

     Обо мне не беспокойся. Когда мы вернемся в замок, я даже не стану скрывать, что помогла тебе с побегом. Но барон Хьюго не будет сильно бушевать, особенно когда узнает, что в скором времени я рожу ему дитя, которое скрепит наш союз. Так что в замке Шортон свадьба все-таки состоится. О Никэле не тревожься, мы спасли его от безрадостного брака с девушкой, которая ему совсем не подходит. Он поймет это, когда обретет своё истинное счастье.

     Не думаю, что мы когда-нибудь увидимся с тобой, дочь моя, но надеюсь на это. Я буду сильной, и ты будешь сильной. Мы будем счастливы. Люблю тебя, моя Таша.

     Любящая тебя мама.

     P.s.: И никогда не забывай, что все страшные сказки…»

       – Когда-то были реальностью, – закончила Таша фразу матери, которую та всегда повторяла ей перед сном, и утерла слезы вынужденной разлуки с родным человеком.

     Она так устала и измучилась от долгой дороги в неизвестность. Еда и вода давно закончились, а её лошадь отказалась идти дальше. Таша заблудилась и потеряла надежду. Она ждала скорой смерти, лёжа на выжженной земле рядом с выбившейся из сил лошадью.

     Таша услышала голоса, но открыть глаза и посмотреть, кто стоит над ней, сил не было. Девушка даже не ощутила на лице горячие пальцы, но живительную влагу на губах приняла с радостью. Таша стала жадно глотать воду, которая полилась по подбородку и шее.

     – Смотрите-ка ожила, – рассмеялся Игон, рассматривая девушку, которую поил Кабир. – Может, если её накормить, она для чего путного и сгодится?

     – У тебя мысли только об одном, – усмехнулся Орти.

     – А у тебя как будто нет. Уже неделю мои глаза не видели женщину. А эта вроде ничего.

     Кабир откинул волосы с обветренного юного лица:

     – Совсем ребенок.

     – Неправда, – возразил Игон. – Грудь уже налилась, значит не ребенок.

     Кабир даже не взглянул на друга и поднял девушку на руки. Она почти ничего не весила, учитывая рост и габариты самого Кабира. Он отнес её к своей лошади и передал на руки молчаливого Анри. Воин быстро вскочил на своего коня и протянул за девушкой руки:

     – Едем дальше, – Кабир устроил найденную в пустоши девушку у себя на груди и прикрыл её плащом от жалящего восточного ветра. Как такую малышку занесло одну в эти богом забытые земли?

     – Что будем делать с её лошадью? – спросил Орти. – Кобыла еле дышит.

     – Прирежь её. Пусть не мучается, – ответил Анри и вскочил на своего жеребца.

     Таша дернулась в руках незнакомого мужчины при этом холодном «прирежь». Все-таки лошадь мельника верой и правдой служила ей все это время. Кабир, который удерживал Ташу на своих коленях, заботливо укрывая плащом, погладил девушку по голове:

     – Не грусти о лошади, девочка, она уходит в лучший мир.

     Таша бы с радостью последовала за животным. Но только потеряла сознание.

     Мужчины двинулись в путь по пустынным землям, через которые лежал их путь домой. Анри поравнялся с Кабиром и тихо заметил:

     – Девчонка все равно не выживет, не стоило брать её с собой. Она только замедлит нас. 

     – Хочешь её прирезать? Лишить мучений? – спокойно спросил Кабир, зная, что его друг не способен на убийство беззащитного человека.

     Анри промолчал, и они поехали дальше. Кабир знал, что она не выживет, не каждый взрослый мужчина способен пережить путь по пустынным землям, не говоря уже об этой измученной девочке. Но оставить её умирать одну он не мог. Пусть лучше последние часы её жизни пройдут у него на руках, чтобы девушка не чувствовала себя одиноко. Никто не должен умирать в одиночестве.

     Они сделали привал только на закате. Кабир аккуратно положил девушку на землю, укрывая её от ночного холода. Незнакомка пошевелилась и что–то прошептала. Кабир наклонился к ней, чтобы лучше расслышать её слова. Неожиданно девушка распахнула глаза и посмотрела прямо на него:

     – Я умерла? – прошептала Таша потрескавшимися губами.

     – Еще нет, – ответил Кабир, залюбовавшись синевой красивых глаз.

     Таша прикрыла глаза:

     – Значит, скоро умру, – она медленно подняла руку, которая казалась пудовой, и притронулась к своей груди. – Медальон.

     Кабир не сразу понял, что девушка пытается расстегнуть ворот на платье, маленькие пуговки ей никак не поддавались. Он нежно отстранил её руку и сам расстегнул пуговицы на девичьей груди. И тут же услышал насмешливый голос Игона:

     – Что, все-таки решил вкусить девичьих прелестей?

     – Она умирает, – оборвал Кабир друга и тот, сразу став серьезным, присел возле девушки.

     Кабир распахнул ворот женского платья и в заходящих лучах солнца на её груди блеснул металл. Мужчины в изумлении замерли, мгновенно узнавая дракона, выгравированного на медальоне. Девушка притронулась к украшению и прошептала:

     – Граф... дядя… отдайте... прошу, скажите… – договорить она не успела, потому что снова потеряла сознание.  

     Игон резко склонился над Ташей, проверяя дыхание:

     – Жива, – облегченно выдохнул он и посмотрел на хмурого Кабира: – Торин снесет нам головы, если узнает, что мы не привезли к нему его кровную племянницу живой.

     – И это еще будет легким избавлением для нас, – согласно кивнул Кабир и быстро поднялся. – Привал окончен.

     – Что? – возмутился Орти. – Я даже поесть не успел.

     – Голова отдельно от тела есть не хочет, – усмехнулся Игон. – А твоя голова именно там и окажется, если мы не поторопимся.

     – Почему это? – возмутился Орти, подходя к ним.

     – Все вопросы к Кабиру. Это он решил поиграть в благородного рыцаря сегодня утром, и теперь нам придется взмылить задницы, пока не окажемся дома, – ответил Игон и указал на девушку. – Нужно успеть довезти её живой.

     Анри вскинул бровь, только тем и выражая свой вопрос. Кабир ответил:

     – На ней медальон Дракона.

     Больше ничего объяснять не пришлось, воины мгновенно свернули лагерь и отправились в путь, нещадно погоняя лошадей. Никому не хотелось быть вестником дурных новостей для Торина, а значит, девушку нужно довести домой живой и невредимой.

     Если вы хотите поддержать автора, сделать донат можно по следующим реквизитам:

     На карту: 4602 5701 2085 1643 до 05/25 Oleg Karpenko

     либо Кошелек ЮMoney: 410019486719331

     Часть 2. Своевольная племянница графа Торина.

     Глава 8.

     Они были дома через два дня нещадной скачки, и девушка все еще была жива, хоть и очень слаба. Кабир решил, что она вся в дядю, такая же упрямая, а значит, смерть её так просто не получит. Он аккуратно уложил Ташу на стол в общем зале замка и притронулся к её бледному лицу. Анри поехал за лекарем, а Орти и Игон буквально свалились на пол от усталости:

     – Воды, – улыбнулся Игон служанке, и она быстро метнулась на кухню.

     – И еды! – взревел Орти. – Живо!

     На пороге появился огромный улыбчивый мужчина, глава клана Свободных воинов. Торин прошел вперед, с усмешкой оглядывая своих уставших друзей:

     – За вами что, гнались жители самой преисподней?

     – Лучше они, чем ты, – усмехнулся Игон и кивнул на стол.

     Торин шагнул ближе, замечая на столе хрупкую фигурку, которая рвано и тяжело дышала:

     – Кого вы притащили в дом? Да еще уложили на обеденный стол. Хотите, чтобы Ильма нам головы поотрывала? Кто это?

     Кабир посмотрел на друга и напряженно ответил:

     – Твоя племянница.

     Торин не поверил его словам, у него нет племянницы. Он быстро подошел к столу с намерением выгнать самозванку взашей, но замер на месте. На столе лежала уставшая девушка, но её сходство со старшим братом Ратом просто поражало. Но этого просто не могло быть. Кабир, видя сомнения друга, протянул руку и бережно извлек на свет медальон, который был спрятан на груди у девочки. Дракон блеснул в свете камина, и Торин в мгновение все осознал:

      – Подлая ведьма! Лживая сука! Бесчестная дрянь! – яростно прошептал он. Кабир нахмурился и шагнул вперед, с намерением защитить ребенка от гнева друга. Он не даст девочку в обиду, он не отдал её смерти, не позволит и Торину обидеть. Торин резко взглянул на друга и сразу осознал, что его не так поняли: – Не она. Её мать Амелия! – взревел он. – Убью! Уничтожу! Придушу своими собственными руками!

     Медальон Дракона на девичьей груди, который был древним фамильным оберегом их семьи, сразу сказали Торину,  кто перед ним – его родная племянница Таша, которую он считал мертвой. Ведь именно так ему написала вдова брата Амелия в коротком письме десять лет назад, которое пришло сразу вслед за посланием от короля, в котором старый сюзерен сообщал опальному Торину о смерти его старшего брата Рата, наследника рода Ратингеров. Единственный брат и шестилетняя племянница умерли с разницей в пару недель, и Торин в одночасье лишился всей своей семьи. Если бы не поддержка любящей Ильмы и его долг перед кланом Свободных воинов, он бы тогда лишился разума от горя.           

     В зал мгновенно влетела Ильма, испуганная криками мужа о том, что он кого-то собрался придушить. Она никогда не видела Торина в такой ярости:

     – Что случилось?

     – Что случилось? Посмотри на это! – он указал на стол, и женщина увидела больную девушку, которая, устало прикрыв глаза, лежала на дубовой столешнице огромного обеденного стола. – Видишь? Видишь её?!

     Ильма подошла ближе и присмотрелась к юному обветренному лицу. Фамильное сходство семьи Ратингеров угадывалось сразу. Она вскинула тревожный взгляд на мужа. Кто это? Его незаконнорожденная дочь? Женщина даже в мыслях не могла допустить, что её муж способен на убийство ребенка, пусть и того, которого он не хотел. Она разлепила вмиг пересохшие губы и тихо сказала:

     – Я воспитаю её как свою.

     Страх в глазах жены немного отрезвил Торина, и он сбавил обороты. Мужчина шагнул к Ильме и сказал:

     – Конечно. Боги не дали нам дочери, только сыновей. Мы воспитаем её, как свою дочь. Моя племянница ни в чем не будет нуждаться.

     Ильма в изумление распахнула глаза:

     – Племянница?

     Торин посмотрел на Ташу и нежно дотронулся до её обветренной щеки:

     – Да, единственный ребенок моего брата Рата, его дочь Таша, – он коснулся медальона на девичьей груди. – Единственная наследница рода Ратингеров.

     – Но ты же сказал… – закончить фразу Ильма не успела, глаза мужа вновь полыхнули гневом.

     – Подлая ведьма Амелия! Обманула меня! Написала, что Таша умерла от горячки, вслед за Ратом. Пусть она только попадется мне в руки, я вмиг отучу её врать! Она заставила нас думать, что моя племянница умерла! Амелия сделала это, потому что знала, что я заставлю её привезти Ташу сюда. Что захочу лично воспитывать свою племянницу. Лживая стерва!

     Ильма коснулась плеча мужа и отвела того от стола, не хватало еще, чтобы его крики напугали бедную девочку. В зал скоро вошел Анри, а за ним лекарь. Врачеватель сразу подошел к больной и стал осматривать. Торин с благодарностью взглянул на уставших друзей, которые скакали без передышки, лишь бы привезти его племянницу живой:

     – Где вы нашли её?

     – В пустынных землях. Она и её лошадь были на пределе сил, – ответил Анри и кивнул на Кабира: – Кабир заметил девушку и решил забрать её с собой. Не хотел, чтобы она умерла в одиночестве.

     – Мы случайно увидели медальон Дракона на её груди, – пояснил Игон. – Она просила отдать его тебе.

     – Что еще она говорила? – напряженно спросил Торин.

     – Говорила о скорой смерти, – тихо ответил Кабир.

     Торин сжал кулаки:

     – Она не умрет! Ратингеры так просто не сдаются!

     Лекарь хмуро посмотрел на него и сказал:

     – Она очень слаба. Не думаю, что девочка переживет эту ночь.

     Торин решительно подошел к столу и, бесцеремонно подвинув лекаря, аккуратно взял племянницу на руки:

     – Глупости. Она сильная и со всем справится, – он прижал девушку к груди и понес наверх: – Слышишь, Таша, даже не думай мне сдаваться. Только попробуй! И я тебя так высеку, что ты неделю не сможешь сидеть на мягком месте.

     Ильма, которая семенила рядом с мужем, тихо заметила:

     – Не думаю, что обещание твоей порки её вдохновит, – Торин хмуро глянул на жену. Но та улыбнулась и притронулась к худенькой ручке племянницы: – Не бойся, моя девочка, никто тебя пороть не станет. Ты только поправляйся. А я напеку для тебя пышных булочек со сладкой глазурью.

     Торин внес племянницу в их супружескую спальню и уселся на кровать, не желая расставаться с драгоценной ношей:

     – Ни к чему ей твои сладости, Ильма. Она не какая-то там плакса.

       Для него все девочки, девушки и женщины звались одинаково – плаксы. Исключение составляла только его жена, а сейчас и племянница.

     Ильма улыбнулась мужу:

     – Наши сыновья тоже любят эти булочки. Особенно малыш Клаус.

     Мужчина нехотя согласился:

     – Ладно. Иди уже, пеки свои ароматные булочки, жена. А я побуду с Ташей.

     Женщина дотронулась до руки мужа в нежной ласке:

     – Все будет хорошо, Торин. Боги не для того вновь даровали тебе племянницу, чтобы сразу её отобрать.

     Мужчина кивнул, и Ильма вышла из комнаты. Торин удобнее устроился на кровати, удерживая девочку на руках:

     – Ты не умрешь, я запрещаю тебе. Ты слышишь? Ты не сдашься, слышишь меня?

     И Таша не сдалась, ей просто не позволили. Торин, Ильма и лекарь выходили её, как малого ребенка. Особенно Торин. Дядя не отходил от Таши ни на минуту, почти всегда укачивая в своих сильных руках. Он постоянно разговаривал с ней, и Таша ему отвечала в жарком бреду. В эти дни Торин многое узнал о своей племяннице, о её счастливом детстве, несладкой жизни в доме отчима и скором взрослении. Он узнал о добром отце девушки Рате, завистливой сводной сестре Кирии, жадном отчиме графе Брантосе, молодом короле, хмуром бароне Хьюго и его красивом сыне Никэле. Но больше всего Торин узнал о матери Таши и к третьему дню болезни девушки почти простил Амелии её обман. Амелия очень сильно любила дочь, Торин сразу это понял. Её обман был вызван заботой о родном ребенке – женщина искренне считала, что Таше будет лучше вдалеке от семьи и наследия Ратингеров. Торин не был с ней согласен в этом вопросе, но понимал её опасения.

      А на четвертый день, когда болезнь Таши подвела её к самому порогу смерти, Торин окончательно понял всю силу любви, страха и отчаянья Амелии. Он признал, что его невестка очень храбрая и сильная женщина, она сделала невозможное. Она вырастила свою дочь и смогла усмирить в ней буйную наследную кровь Ратингеров.  В этот день, который навсегда останется в его памяти, Торин, как обычно, укачивал девушку в своих руках. Вдруг Таша распахнула свои синие глаза, в которых в первый раз со дня приезда было осознание. Она внимательно взглянула на дядю:

     – Я умерла?

     – Нет. И не умрешь, – заявил он.

     Девушка присмотрелась к нему и сказала:

     – Ты похож на моего отца. Ты мой дядя Торин?

     – Да, Таша. Я твой дядя Торин.

     – Значит, я все-таки доехала, – легкая улыбка коснулась её губ. – Медальон. Возьми его. Напиши моей маме, что я выполнила её наказ.

     Торин сжал её руку на медальоне, не позволяя девушке сорвать с шеи цепочку:

     – Нет, не снимай. Твоя мать велела его не снимать.

     – Ты читал письмо, – сообразила Таша. Торин кивнул, он нашел письмо в её вещах и перечитал его бессчётное количество раз. Таша пожурила: – Чужие письма читать нехорошо.

     – Я знаю, – только и ответил мужчина.

     Вдруг девушка выгнулась дугой и зажмурила глаза. Торин испугался:

     – Что? Где болит? Сейчас позову лекаря!

     – Нет, – остановила его Таша и с силой, которую мужчина не ожидал от больной девочки, схватила за руку. – Не надо, – прохрипела она, а потом заглянула ему в глаза: – Уйди из комнаты, – Торин не понял, о чем она говорит. Таша сильнее сжала его руку: – Уйди. Сейчас.

     – Я не оставлю тебя.

     Она медленно сглотнула, преодолевая боль, и прохрипела:

     – Я не хочу тебя ранить… сила… наследие крови… Не могу сейчас сдержать…

     Того, что случилось потом, Торин не забудет до конца своих дней. Только тогда мужчина до конца осознал, что его племянница была истинной наследницей их древнего рода. А все страшные сказки, рассказанные Торину в детстве, обрели для него новый смысл. 

     Глава 9.

     Таша скоро поправлялась и стала принимать посетителей. Одним солнечным утром Ильма привела к ней трех своих сыновей. Хмурому Порто было уже десять лет, и он злился, что его оторвали от тренировки воинов, чтобы увидеться с какой-то хлипкой девчонкой. Семилетний Лютер жевал булочку и рассматривал Ташу своими изумительно синими глазами, точь-в-точь, как у неё. А маленький трехлетний Клаус сразу спрыгнул с рук матери и ловко залез на Ташину постель. Он протянул свою пухлую ручку и коснулся волос девушки, которые изрядно потускнели после болезни. Мальчик обернулся к маме:

     – Это моя сестра?

     – Да, милый. Эта Таша, твоя старшая сестра.

     – Привет, – улыбнулся малыш. – Я Клаус, твой брат.

     – Здравствуй, Клаус.

     – Я Порто, – буркнул мальчишка, недовольный, что теперь не он старший ребенок в семье, и посмотрел на мать: – Теперь я могу вернуться на тренировку?

     Ильма недовольно поджала губы, но кивнула. Порто и след простыл. Лютер хотел улизнуть вслед за братом, но мать ухватила его за руку и подвела к Ташиной постели:

     – Это Лютер, мой средний сын. Поздоровайся со своей сестрой.

     – Привет, – сказал мальчик и снова укусил булочку.

     – Здравствуй, Лютер, – ответила ему Таша. – Вот смотрю в твои глаза и вижу свои.

     Мальчик не понял, что это она сказала и отчего его мама так странно улыбается. Он нахмурился и заявил:

     – Мне тоже надо на тренировку воинов.

     Ильма согласно кивнула, и её средний сын быстро убежал вслед за старшим. Таша посмотрела на Клауса, который примостился возле неё, кажется, собираясь тут и уснуть:

     – А тебе, Клаус, не надо на тренировку воинов?

     Малыш сразу оживился и посмотрел на мать, но та заметила:

     – Еще нет. Но уже скоро.

     – Мне уже вырезали деревянный меч, – гордо заметил мальчишка. – Хочешь, покажу?

     – Да, – ответила Таша.

     Ребенок быстро слез с кровати у убежал за своим мечом. Ильма проводила его улыбчивым взглядом и присела возле Таши:

     – Как ты себя чувствуешь сегодня, милая? Хорошо спала?

     – Да, спасибо. Все в порядке. Я думаю, что уже могу встать и немного прогуляться на свежем воздухе.

     Ильма встревожилась:

     – Мне кажется, для этого еще рано, – а потом доверительно сообщила: – Если Торин узнает, что я разрешила тебе вставать, у меня будут проблемы.

     Таша усмехнулась: её дядя носился с ней, точно она была стеклянная и могла в любой момент разбиться:

     – А мы ему не скажем. Я слышала, он с самого утра уехал на охоту.

     Ильма кивнула и задумалась, она знала, что Торин все равно все узнает, на то он и глава клана, чтобы все обо всех знать. Но во взгляде Таши была просьба, и Ильма не смогла ей отказать. Она помогла девушке встать, умыться и одеться, а прибежавший с деревянным мечом Клаус гордо проводил их вниз:

     – Я защищу тебя, сестра, от любой опасности!

     Таша вышла на улицу и почувствовала на коже ласковое солнце. Это было очень приятно, особенно после недели, проведенной в спальне. Ильма усадила Ташу на лавочку и ушла за лекарством, наказав Клауса охранять сестру.

      Мальчишка весело болтал ногами и взахлеб рассказывал Таше о боевых приключениях своего отца. Она потрепала его мягкие волосы:

     – Когда ты вырастешь, у тебя будет не меньше приключений. Я уверена в этом.

     – Да, – улыбнулся Клаус. – Скорей бы вырасти, – мальчишка вдруг соскочил со своего места и поднял деревянный меч. Таша медленно обернулась и встретилась взглядом с глубокими зелеными глазами. Её сердце отозвалось узнаванием, но она никак не могла вспомнить, где видела этого мужчину. – Кабир, ты пришел с миром? – серьёзно спросил трехлетний Клаус у взрослого воина.

     – С миром, – ответил мужчина и Клаус сразу опустил меч.

     – Хорошо. А то я охраняю свою сестру, и мне пришлось бы с тобой сразиться, – сказал Клаус и смущенно заметил, – а я еще не настоящий воин и меч у меня деревянный.

     – Ты скоро станешь настоящим воином, Клаус. Главное, что в твоем сердце живет отвага, – улыбнулся Кабир и посмотрел на девушку. Его лицо сразу стало суровым: – Кто разрешил тебе спуститься вниз?

     Таша нахмурилась, какое дело этому незнакомому мужчине:

     – Мне не нужно ничье разрешение.

     – Ей разрешила мама, – тут же сдал сестру Клаус, за что получил от неё строгий взгляд.

     – Тебе еще рано вставать с постели. Ты не до конца окрепла, – заявил мужчина и шагнул ближе. Кабир мгновенно поднял Ташу на руки, и она не успела воспротивиться такой вольности. Но через секунду девушка забыла об этом, она в мгновение поняла, откуда знает этого мужчину:

     – Это ты! Ты спас мне жизнь в пустынных землях, – Таша пытливо заглянула ему в лицо, но, не дождавшись никакого ответа, тихо сказала: – Спасибо.

     – Не за что, – ответил Кабир и занес девушку в замок. – Но я спас тебя не для того, чтобы ты снова заболела.

     – Я не заболею. Я уже хорошо себя чувствую, – возразила Таша.

     Мужчина поднялся по лестнице на второй этаж и вошел в девичью спальню. Кабир бережно уложил Ташу на кровать, накрыл одеялом и строго велел:

     – Не смей вставать с постели, пока лекарь не разрешит. Ты меня поняла?

     Сейчас он особенно походил на её дядю Торина, такой же строгий и такой же упрямый, и относился к ней как к неразумной девчонке. Таша должна была почувствовать обиду или возмущение, но почувствовала совсем иное – этот мужчина вмиг стал для неё родным. Она удержала его за руку, возле своей кровати и спросила:

     – Как твое имя?

     Мужчина высвободил свою руку:

     – Кабир.

     – А я Таша.

     – Я знаю, – ответил он и быстро покинул её комнату.

     Девушка легла и улыбнулась. Кабир – какое мужественное и красивое имя. Оно ему подходит, решила Таша.

     В следующий раз Таша увидела своего спасителя на тренировочном поле воинов. Когда лекарь наконец разрешил ей выходить из замка, Таша упросила Клауса отвести её туда. Мальчишка гордо держал сестру за руку, всем и каждому сообщая своим видом, что она под его защитой. Таша во все глаза смотрела на сильного, высокого, обнаженного по пояс воина, который тренировался с остальными. Её девичье сердце дрогнуло, а в голове всплыли строчки из письма матери:«Но ты знаешь, знаешь, моя сильная дочь, что быть женой Никэля не твоя судьба, что он совсем не твой мужчина. Ты знаешь это, Таша! Загляни в свое сердце, оно подтвердит мои слова». Таша знала это и тогда, а сейчас убедилась окончательно. Если она когда-то и будет принадлежать мужчине, то только такому, как Кабир – сильному и бесстрашному.

     – Когда я вырасту, я буду как они, – заявил Клаус.

     Таша в мгновение решила, что тоже хочет походить на этих храбрых воинов, но промолчала. Ведь её спонтанное решение надо хорошенько обдумать.

     – Ты что здесь делаешь? – окликнул Ташу Порто, подходя ближе.

     – Она пришла посмотреть на бой, – ответил за сестру Клаус.

     – Зачем ты привел плаксу на тренировку воинов? – спросил Порто у младшего брата.

     – Она не плакса! – резко ответил тот.

     – Да ну? – усмехнулся Порто. – Иди в светскую, Таша, там место для тебя. Не здесь.

     Таша не смогла сдержать гнева, ей и так все в замке указывали, что делать, не хватало еще, чтобы это делал десятилетний мальчишка:

     – Я сама решу, где мне место, – огрызнулась она.

     Порто шагнул к ней, сжимая кулаки:

     – Сказал, иди в светскую, женщина, – он перенял и слова, и выражение лица у своего отца.

     Таша сразу поняла, когда мальчик вырастет, не будет уступать Торину ни в стойкости характера, ни в силе духа. Ни в упрямстве! Но и она не была трусливой девчонкой, никогда не была, а с недавних пор не нужно было такой и притворяться. Таша вскинула голову и спокойно ответила:

     – Ты младше меня, Порто. И я не твоя жена. Так что не командуй.

     – Я твой брат! – вскипел Порто. – И в ответе за тебя.

     – Что здесь? – неожиданно вмешались в их перепалку.

     Таша быстро сглотнула и посмотрела на хмурого Кабира, который стремительно подходил к ним. Пот струился по его обнажённому торсу, а в руке блестел огромный боевой топор. Порто отступил от Таши и ответил:

     – Она не должна здесь быть, она не воин. Её место в светской.

     Кабир скользнул по девушке быстрым взглядом и сердито велел:

     – Иди в дом.

     Ташино сердце пронзила боль обиды, но она сдержалась и холодно заявила:

     – Не знала, что в клане СВОБОДНЫХ воинов, человеку нельзя СВОБОДНО передвигаться.

     После её надменных слов воцарилась тишина, а изумленный Клаус потянул сестру за руку, – ей не стоило спорить с Кабиром. Только не с ним. Мужчина тоже не ожидал отпора от мелкой девчонки, которой было положено убежать в слезах после его сердитых слов. Но она продолжала стоять напротив, гордо вскинув голову.

     – В клане Свободных ВОИНОВ люди делают то, что говорят им ВОИНЫ, – парировал Кабир.

     Он ждал, что вот сейчас она смутится, покраснеет и, пробормотав извинения, убежит, но Таша вдруг улыбнулась:

     – Отлично. Я это запомню. Пригодится, когда стану свободным воином, – она кивнула Кабиру, точно они были давние приятели и пошла к замку, ведя опешившего Клауса за собой.

     Кабир в гневе шагнул за нахалкой, но остановился, сильнее сжимая топор в кулаке. Порто тревожно взглянул на него:

     – Отец ведь ей не позволит выбрать путь воительницы?

     Кабир очень на это надеялся, но почему-то сомневался, что Торин сможет хоть что-то запретить своей чудом ожившей племяннице и названной дочери.

     Торин попытался. Честно попытался.

     Он рвал и метал, проклиная богов, которые наслали на его голову все кары этого мира. Таша спокойно сидела на стуле и с легкой улыбкой рассматривала своего дядю, который бушевал на весь замок. Встревоженная Ильма сидела подле и успокаивающе гладила руку племянницы, которая вызвала эту страшную бурю.

     – Сказал – нет! – в сотый раз взревел Торин. – Не бывать этому!

     Таша спокойно ответила:

     – Ладно. Тогда поищу другой клан воинов, где меня с радостью примут и всему научат.

     – Что? Что ты сказала? Что она только что сказала, Ильма? – в гневе шагнул к ним Торин.

     Ильма сжала руку племянницы и ответила мужу с милой улыбкой:

     – Она сказала, дорогой, что ей шестнадцать лет, а значит, эмоции бушуют в ней. Еще твоя племянница сказала, что хочет больше времени проводить на свежем воздухе, поближе к своему любимому дяде. Что её мать уже научила её всем женским наукам, а значит ей нечего делать в светской с другими молодыми девушками её возраста.

     Торин прищурился:

     – Она ничего подобного не говорила.

     – Разве нет? – картинно вскинула брови Ильма. – А мне показалось, именно это и сказала, – Ильма сильнее сжала руку Таши, призывая ту помалкивать. – Торин, ну правда, что плохого в том, что девочка попробует что-то новое. Уверена, ей быстро надоест, и она с радостью вернется в светскую.

     Торин хмыкнул, признавая правоту слов жены, и взглянул на племянницу:

     – Только потом не ныть из-за синяков и отбитого на лошади зада.

     – Торин! – возмутилась жена.

     Он хохотнул:

     – А что, пусть привыкает. Или ты думаешь, при ней воины станут вести себя приличнее?

     Ильма поджала губы и посмотрела на довольную Ташу. Она, конечно, вступилась за неё перед мужем, чтобы они не столкнулись характерами, но сама думала, как Торин: Ташино желание стать воительницей спонтанное и необдуманное:

     – Милая, юной леди все же не место среди грубых воинов. Ты хорошо подумала?

     – Да, – кивнула Таша и вскочила с места. – Поможешь мне сшить мужскую одежду? Не могу же я тренироваться в платье.

     Через месяц Ильма сама пришла к мужу и сразу покаялась:

     – Ты был прав, не стоило Таше разрешать тренироваться со всеми. Её желание стать воительницей глупое и опрометчивое. 

     Торин усмехнулся. За этот месяц они с женой поменялись во мнениях. С первых дней, как только девочка появилась на тренировочной площадке, он сразу понял, что в этом её призвание. Таша была выносливой, гибкой и сильной для своего возраста и пола. Она была смышленой и отважной, а главное, упрямой, и если у неё что-то не получалось, Таша тренировалась до тех пор, пока не преуспеет в этом. Торин обнял жену и сказал:

     – Пусть делает, что хочет.

     – Она не может делать, что хочет, Торин. Юная леди не должна носиться по полям на боевом коне и размахивать мечом, – заявила Ильма. – Её место в светской и только там.

     – Моя Таша не плакса, – усмехнулся Торин. – А значит с плаксами ей делать нечего. Ей там не место.

     Ильма прищурилась:

     – Считаешь, что ей место среди воинов?

     Торин нахмурился:

     – Чем тебя не устраивают воины, женщина?

     – Тем, что они мужчины. Взрослые, грубые мужчины. А Таша юная нежная девочка…

     – Она наследница сильного рода! – перебил жену Торин.

     Ильма подавила раздражение, его аргументы были нелогичны:

     – И что же? Принадлежность к древнему роду не делает из девочки бывалого вояку.

     Торин взял жену в кольцо своих рук и нежно поцеловал в волосы. Ильма не знала всей правды об их племяннице, никто не знал. И устрой Боги, так и останется. Он улыбнулся:

     – Ильма, у тебя целая светская битком набита маленькими, нежными девочками, которых ты воспитываешь на свой манер. Прошу, не будь жадиной, оставь мне мою Ташу. Позволь воспитать её на свой лад.

     Женщина подняла голову и заглянула мужу в лицо:

     – Она и моя Таша тоже. Она наша названая дочь, Торин, наша единственная дочь. У нас три сына, делай свободных воинов из них. Прошу, оставь Ташу мне.

     – Ильма…

     Женщина нежно дотронулась до его губ, перебивая:

     – Торин, прошу. Я не вынесу, если с ней что-то случится. Мы её едва не потеряли. Ты сам выходил Ташу, своими собственными руками вырвал из лап смерти. Ты знаешь, война опасна, особенно для женщины. Прошу, не впутывай в это Ташу.

     Торин понимал опасения жены, но как он мог запретить племяннице делать то, что дарило ей настоящую радость. Он не мог себе даже представить, что смелая, жизнерадостная Таша проведет лучшие годы молодости в душной светской среди глупых плакс. Её место было не там, Торин знал это, Таша знала это, и Амелия, её родная мать, знала это – иначе не отправила бы дочь к нему. Амелия целых шестнадцать лет делала из Таши светскую леди, и у неё хорошо получилось. Но, в конце концов, даже она поняла, что это не будет ей на пользу, что её дочь совсем другая, и нуждается в иной жизни. Свободной жизни. И она даровала Таше свободу, с кровью отрывая любимого ребенка от себя. Торин решил, что письмо матери к дочери объяснит Ильме все раз и навсегда. Он дал жене прочитать письмо, над которым женщина проплакала всю ночь, а на следующее утро сама заплела Таше боевые косы.

     Это был день её триумфа или день её вечного позора. Таша вышла вперед, сжимая в руке боевой топор, и откинула назад свои боевые косы с вплетёнными в них блестящими бусинами. На ней были новенькие высокие сапоги, плотные лосины, обтягивающие стройную фигуру, короткая кожаная юбочка с железными пластинами и плотный кожаный жилет – одеяния настоящей женщины-воительницы. Она посмотрела на хмурого Кабира, который сегодня должен был её тренировать. Наконец она дождалась этого дня, – только он и она, а толпа тренирующихся воинов вокруг не считается. Кабир потянулся за своим боевым топором, но потом передумал и взял лишь длинный кинжал, даже не доставая тот из чехла.

     Таша опустила свое боевое оружие и велела:

     – Возьми топор.

     Мужчина вскинул брови:

     – Ты мне приказываешь?

     – Нет, – быстро ответила Таша и добавила, – просто не надо делать мне поблажек.

     Он посмотрел на свой кинжал, а потом отбросил в сторону и его, собираясь сражаться с ней голыми руками. Таша возмутилась такой наглости и прищурилась: он не считал её достойным противником, хотя она уже целый месяц тренируется среди воинов и делает явные успехи. Девушка бросила свой топор на землю и хищно улыбнулась:

     – Ну, давай так.

     Последовало строгое:

     – Возьми топор.

     И логичный ответ:

     – Ты мне приказываешь?

     Таша мгновенно бросилась в бой и была тут же уложена на землю и прижата к песку:

     – Я не тренируюсь с глупыми девчонками.

     Ей стало обидно, но она сдержалась. Торин всегда говорил, что эмоции – плохой советчик для воина. Они только мешают в бою, отвлекают и делают тебя уязвимой. Таша извернулась и ударила Кабира в бок локтем. Он не ожидал от неё ни подобной изворотливости, ни подобной силы, поэтому пропустил удар и пошатнулся. Таша вмиг этим воспользовалась и продолжила атаковать, а уже через пару выверенных ударов они поменялись местами: Кабир лежал на песке, а она гордо восседала на нем. Таша порывисто вскинула вверх руки:

     – Победа! – счастливая улыбка озарила её лицо.

     Кабир залюбовался этой улыбкой и юной девушкой, котрая так радовалось своему мимолетному успеху. Мгновение – и он может с легкостью столкнуть её с себя, выходя победителем в их схватке. Но Кабир почему-то не делал этого, давая Таше время насладиться её маленькой победой. Девушка посмотрела на мужчину и откинула с груди свои косы, она по-доброму улыбнулась ему:

     – Будешь меня тренировать?

     Кабир не смог ей отказать сейчас:

     – Посмотрим.

     Таша проворно соскочила с мужчины и протянула ему руку. Кабир воспользовался помощью девушки, хотя совершенно в ней не нуждался, но тем самым он признавал Ташу за равную. Мужчина поднялся на ноги и указал девушке на её боевой топор:

     – Подними свое оружие. И запомни, в бою нет места амбициям, гордости или самолюбованию. Воин должен умело использовать свою силу и преимущество, если оно у него есть, честно сражаться и выйти победителем, а не умереть глупой смертью храбрых. Это понятно?

     Таша быстро подняла топор и серьезно кивнула, а потом стала в боевую стойку, готовясь напасть. Кабир подавил усмешку – сколько прыти, так и лезет на рожон. Ничего, это лечится. Временем.

     Глава 10.

     Четыре года спустя.

     – Таша! – взревел гром и весь замок вместе с ним. Слуги быстро перекрестились, а воины усмехнулись, глядя, с какой скоростью девушка слезала с боевого коня. – Таша! – гремел гром, подбираясь все ближе, и мужчинам стало не до смеха, они быстро нашли себе дело, чтобы не стоять на пути у бури. – Таша!  – мощная фигура Торина появилась в арке конюшни и загородила собой солнечный свет. Он хмурился: – Где ты была?

     – Здесь, – ответила она и ярко улыбнулась.

     Торин прищурился:

     – Не скалься мне тут! И не юли! Я спросил, где ты была?

     – Я ответила…

     Он шагнул к племяннице, тем самым прерывая её:

     – Я высеку тебя за ложь! Ты знаешь.

     Таша вскинула голову и улыбнулась ярче, обводя воздух руками:

     – Ну, здесь, в смысле не на конюшне. В смысле…

     Торин схватил девушку за руку, а потом закинул к себе на плечо и вышел из конюшни:

     – Сказал, не юли! Я велел тебе поберечь ногу. А ты? Как только я отвернулся, вскочила на коня и умчалась со всеми на охоту! Я что, говорю, а ты не слышишь? Или смеешь не выполнять моих распоряжений? – Таша закатила глаза, но дядя всегда знал, что она так делала, даже когда не видел её лица. Торин хлопнул племянницу по ягодицам увесистой рукой, и Таша прикусила губу, не от боли, а от обиды, что это могли увидеть: – Ни один свободный воин не позволяет себе подобного, потому что знает, что поплатится жизнью, если ослушается меня.

     – Но ни с одним свободным воином ты не возишься так, как со мной! – вспылила девушка.

     Торин занес Ташу в замок и, пройдя в зал, усадил на дубовый стол. Он пригвоздил её к месту суровым взглядом:

     – Потому что ни один воин не ведет себя так глупо, как ты. Сегодня же прикажу Ильме купить для тебя куклу и платье, а то, я смотрю, ты еще не выросла.

     Таша улыбнулась, зная, что дядя не поступит с ней так, не опозорит при всем клане Свободных воинов:

     – Только, пожалуйста, платье ярко-розового цвета, – она спрыгнула со стола и ощутила легкую боль в раненой при тренировке ноге.

     Торин нахмурился, замечая, что она не опирается в полную силу на левую ногу:

     – Ты неразумна. Если рана до конца не заживет, ты навсегда можешь остаться хромой. Ты этого хочешь?

     Таша привстала на цыпочки и поцеловала дядю в щеку, изрезанную боевым шрамом:

     – Но ты ведь не будешь любить меня меньше, даже если я стану хромой. Так ведь?

     Дядя удержал Ташу за локоть и изрек:

     – Хромой воин – мертвый воин.

     – Мертвый воин – честь клана Свободных воинов, – парировала она.

     – Плодовитая дева – тоже честь клана, – напомнил ей дядя. Таша поморщилась. Когда Торин был ею недоволен или злился, он всегда напоминал племяннице, что она всего лишь женщина, а значит, в любую минуту может сменить боевое оружие на детские пеленки. Девушка отступила от него, но дядя удерживал её локоть мертвой хваткой: – Ты знаешь, Таша, я люблю тебя. Ты моя кровь. Но если будешь дурить, посажу тебя в светской с плаксами.

     – Давно пора так сделать, – услышали они голос Ильмы, и женщина грациозно вплыла в зал. Она подошла к мужу и улыбнулась: – Воины должны быть с воинами, на поле брани. А юные леди…

     – Плаксы, – уточнил Торин и привлек жену к себе.

     – Юные леди, – поправила мужа Ильма, – должны быть в светской. И наша племянница должна быть там. С остальными девушками.

     – С остальными плаксами, – улыбнулся Торин.

     Ильма покачала головой, мол, горбатого могила исправит. Торин наклонился к жене и что-то страстно зашептал ей на ухо. Таша попятилась, решая, что это лучший момент, чтобы улизнуть из комнаты. Она медленно развернулась и пошла к выходу. У самой заветной цели её остановил ласковый голос Ильмы:

     – Не так быстро, юная леди, – плечи Таши поникли, и она развернулась к женщине, которая подходила к ней. – Если не хочешь остаток жизни провести в компании… «плакс», тебе нужно слушать лекаря и поберечь свою раненую ногу, – женщина поманила Ташу за собой пальцем, и девушке ничего не осталось, как только послушно пойти за тётей.

     Вслед они услышали веселый голос Торина:

     – Давай-давай, свободный воин, хромай в светскую! Вести бой на иголках и шелковых нитках. Посидишь с плаксами денек-другой и образумишься.

     Ильма возмущенно распахнула глаза и обернулась к мужу:

     – Торин! «Хромай в светскую»? Ты серьёзно? Она же девочка, леди. А не твой бывалый оруженосец!

     Мужчина ни на йоту не смутился:

     – Если она неженка и плакса, пусть в светской и остаётся. Распустит боевые косы и наденет розовое платье!

     Таша показала ему язык за спиной у тёти. Мужчина подмигнул племяннице и расхохотался. Ильма взяла Ташу за руку и увела наверх, приговаривая:

     – Грубиян, мужлан, невежа. Просто дикарь! – на шестой ступеньке женщина спохватилась, что так отзываться о муже невежливо и остановилась. Ильма посмотрела на девушку: – Не принимай близко к сердцу его слова, моя милая. Торин очень тебя любит и переживает за тебя. Он проявляет заботу так, как умеет, – они продолжили путь, а тётя продолжила свои наставления: – Ты знаешь, я против того, чтобы ты стала воином. Но я так же знаю, что Торин никогда не пустит тебя в настоящий бой, если не будет уверен, что ты победишь. А ты никогда не победишь с больной ногой, Таша. Так что если хочешь стать воином, придется слушать лекаря.

     Таша не хотела стать воином, она уже была воином. Просто её тёте об этом было знать не обязательно, они сразу условились с Торином на этот счет. Девушка уже год как участвовала в боевых походах и набегах и сражалась наравне с мужчинами. Ей было только двадцать лет, но уже никто не сомневался, что она истинная племянница своего дяди, сильного и прославленного воителя, выбранного вождя клана Свободных воинов, который сражался под знаменами Дракона. Дракона, который висел и у Таши на груди, – она свято выполняла наказ матери и не снимала фамильный медальон своего отца.

     Ильма отвела Ташу в светскую и заставила оставшееся время до ужина провести с другими девушками их клана. Таше пришлось сидеть на мягких подушках, удобно устроив раненую ногу, и слушать девичий щебет юных плакс. Это было неимоверно скучно и весело одновременно. Особенно когда девушки обсуждали молодых красивых воинов, украдкой бросая на Ташу нетерпеливые взгляды. Им хотелось расспросить её об интересующих их мужчинах, но ни одна из плакс на это так и не решилась. Таша же только посмеивалась, когда слышала особенно страстные вздохи-охи о своих боевых товарищах.

     Наконец вмешалась Ильма:

     – Юным леди не стоит так рьяно обсуждать мужчин. Это неприлично.

     – Да, леди Ильма. Простите нас, – тут же устыдились девушки.

     Ильма улыбнулась:

     – Ничего страшного. Со временем вы всему научитесь.

     В клане Свободных воинов был заведен определенный порядок. Маленькие дочери клана до пятнадцати лет воспитывались матерями, а после переходили под покровительство леди Ильмы и её помощниц. В светской девушки обучались рукоделию, ведению домашних дел, готовке и другим женским хитростям. А также танцам, чтению и письму. К двадцати годам любая девушка клана была хорошо воспитана и обучена и могла стать достойной женой любому воину.

     После ужина женщины, как обычно, убирали со стола, а мужчины устроились у огромного очага общего зала, они чистили и точили свое боевое оружие. Таша присела возле Орти и стала точить кинжалы, которые ей подарил Торин на девятнадцатилетие. Орти наклонился к ней:

     – Ну что, сильно тебе влетело за утреннюю вылазку?

     – Влетело не сильно, но дальше случилась настоящая пытка. Ильма затащила меня в светскую, где я полдня провела в компании плакс и их разговорчиков, – ответила Таша и отыскала взглядом Риана, молодого красивого воина, который мастерил новые стрелы. Девушка хитро улыбнулась и громко спросила: – Риан, как твои уши?

     Мужчина вскинул на неё голову и весело улыбнулся:

     – А что должно быть с моими ушами, Таша?

     – Они не сгорели сегодня дотла? – мужчины в зале непонимающе посмотрели на неё. Таша пояснила: – Полдня я только и слушала, Риан то, Риан сё, – Таша приподнялась с места и скопировала девушек из светской: – «Риан вчера мне улыбнулся. Риан разрешил мне погладить гриву своего коня. Риан помог донести ведро с водой. Риан такой красавчик. Риан просто душка. Да, душка, душка, душка!»

     В Ташу полетел пустой колчан от стрел под дружный хохот мужчин. Девушка проворно увернулась и рассмеялась с остальными.

     – Душка значит, да, – усмехнулся Риан и подскочил с места. – А ну иди сюда, покажу тебе, какой я душка, – Таша бросилась наутек, но еще не до конца зажившая нога не позволила ей быть проворной. Риан в два счета поймал её и подкинул в воздухе, а потом ловко поймал и закинул себе не плечо. – Душка Риан взял в плен болтливую Ташу. Теперь она будет неделю чистить ему сапоги.

     Таша толкнула его кулаком в плечо и весело крикнула:

     – И не надейся, душка Риан!

     – Будешь-будешь, – усмехнулся мужчина, похлопывая девушку по мягкому месту. – Еще как будешь. А потом станешь хвастать в светской: «Душка Риан позволил мне чистить его сапоги, целую неделю!»

     Воины снова весело рассмеялись.

     – Риан, поставь Ташу на пол, – строго велела Ильма и недовольно посмотрела на Торина, который веселился с остальными, не собираясь останавливать этого безобразия. Риан развернулся к подошедшей Ильме и вежливо поклонился, не снимая Ташу с плеча. – На пол, – повторила женщина и указала пальцем вниз.

     Риан быстро подчинился и придержал девушку за локоть, пока та не восстановила равновесие. Таша шутливо толкнула его в грудь и улыбнулась тете:

     – Ильма, научи меня, как ты это делаешь. Все воины слушаются тебя от мала до велика.

     Женщина легко улыбнулась и заметила:

     – Не все. Ты вот никогда не слушаешься.

     – Это семейное, – усмехнулся Торин.

     Ильма улыбнулась мужу и взяла Ташу за руку:

     – Прошу нас простить, у нас есть дела. Всем доброй ночи.

     Таша послушно пошла за тетей, но обернулась и зашептала одними губами:

     – Душка, душка, душка.

     В зале снова разразился смех. Когда женщины покинули общий зал, мужчины снова занялись своим делом, ведя легкие беседы каждый в своей компании. Анри, сидевший возле Торина, тихо обратился к главе клана:

     – Ей пора выбрать мужчину.

     Кабир и Игон, которые сидели подле, резко вскинули на друга взгляды. Торин нахмурился:

     – Она еще слишком юна.

     – Это ты видишь её юной, а другие видят, что она уже созрела. Ей двадцать лет, самое время, – спокойно заметил Анри.

     Торин отмахнулся:

     – Время еще есть.

     – Время всегда есть, – ответил Анри и философски добавил: – Вот оно есть, а вот его уже не стало.

     Торин раздраженно посмотрел на друга:

     – Только не говори мне, Анри, что ты сам положил на неё глаз?

     Анри усмехнулся:

     – Считаешь меня недостойным своей племянницы? Или думаешь, что я не смогу победить в Любовной битве?

     – Считает тебя слишком старым для этого, – усмехнулся Игон. – Совсем другое дело я. Подхожу по всем параметрам. Молод, силен, хорош собой.

     Торин раздраженно махнул на Игона рукой, и тот рассмеялся. Его смех показался особенно громким в абсолютно тихом зале. Только тогда мужчины заметили, что все воины с вниманием прислушиваются к их приватному разговору. Торин обвел хмурым взглядом зал и спросил:

     – Кто еще считает, что моей Таше пора выбрать мужчину?

     Сила их свободного клана основывалась на совместных решениях и умении выслушать каждого, кому было что сказать. Орти заметил:

     – Неженатые воины уже давно поглядывают на твою племянницу, особенно те, кто помоложе. Они ждали, когда Таше исполнится двадцать, и ты объявишь, что она готова стать женщиной. И вот ей двадцать, но ты молчишь.

     Торин сжал кулаки. Неужели настал тот день, когда его племянница выросла, и один из воинов их клана сделает её женщиной. Его Таша, его маленькая девочка, его дочь, должна стать женщиной. Торин прикрыл глаза. Ни один из этих сильных, храбрых, достойных свободных воинов не заслуживает его Таши. Ни один мужчина на свете её недостоин. Но закон их клана есть закон клана – нельзя его нарушать. Торин распахнул глаза и громогласно заявил:

     – Хорошо. Значит, будет так.

     Мужчины закивали в знак согласия с его решением и стали медленно расходиться по домам, обсуждая услышанную весть. Кабир тихо обратился к Торину:

     – Ты всегда можешь выбрать для неё мужа. Не обязательно ей становиться трофеем в Любовной битве.

     Вожак взглянул на друга и вздохнул:

     – Ты как никто другой знаешь Ташу, она упряма и своевольна, она не захочет выходить замуж. Не могу себе даже представить, что на свете найдется мужчина, которому она добровольно подчинится и согласится стать его женой. Таша не похожа на других девушек, тихая семейная жизнь не по ней.

     – Да, я её знаю, – ответил Кабир. Он слишком хорошо её знал. Мужчина до сих пор помнил уставшую, больную девочку, которая не боялась смерти, но жалела свою лошадь. Сейчас девочка выросла, стала красивой и сильной женщиной, стала отважным воином. Дух свободы в ней силен, как никогда.  Кабир поднялся со своего места. – Доброй ночи.

     Торин тоже поднялся и ушел из общего зала. Он решил сразу сообщить племяннице о принятом решении, пусть она узнает о своей скорой судьбе от него, а не от постороннего человека. Мужчина нашел Ташу в её спальне в компании Ильмы, женщина помогала девушке распустить косы, чтобы как следует промыть волосы. Хорошо, одним махом двух зайцев, усмехнулся Торин. Мужчина с порога заявил о принятом решении, за что заработал два удивленных взгляда:

     – Что? – тихо переспросила Ильма. – Что ты сказал?

     – Спокойно, женщина, – Торин знал этот взгляд и тихий тон жены, которые предвещали о скорой буре. – Все уже решено.

     – Решено? Когда решено? Кем? Тобой? Как ты мог все решить, даже не посоветовавшись со мной! – вспылила Ильма.

     Торин нахмурился:

     – Потому что я глава нашей семьи.

     – Вот именно! Ты глава нашей семьи! Как ты мог выбрать для нашей Таши такую судьбу! Она не будет призом в ваших мужских играх. Никогда! Мы найдем ей достойного мужа и выдадим замуж. У неё будет семья, дети…

     – Ильма, – прервала Таша страстную речь тети. – Я не хочу выходить замуж. И я согласна на Любовную битву.

     – Что? – распахнула Ильма глаза, глядя на неразумную девушку. – Ты не можешь быть согласна. Ты не знаешь, о чем говоришь.

     – Свободные воины сражаются друг с другом, и победитель получает в свою постель женщину, за которую они сражались. Я знаю условия Любовной битвы.

     – Даже не хочу знать, откуда, – хмуро отмахнулась Ильма и посмотрела на мужа: – Мы не должны потакать ей в этом. Она повзрослеет и поймет, что совершила ошибку, отдавшись мужчине, который, который… Который получил её как трофей! Это ужасно!

     – Это закон нашего клана: или замужество, или Любовная битва, – возразил Торин. – И мы не будем выбирать за неё, – с нажимом сказал мужчина. – Таша сама решит, чего хочет.

     У Ильмы опустились руки, она села на постель и посмотрела на юную девушку, которая ломала свою жизнь:

     – Таша, прошу, подумай как следует. Не спеши с выбором. Потом не будет возможности все вернуть и перевыбрать.

     Таша присела на колени возле тети и взяла её ладони в свои руки:

     – Я знаю это, Ильма. Но я та, кто я есть, и другой быть не хочу. Прошу, не осуждай меня за это.

     – Таша, – Ильма не удержала слез и привлекла названную дочь к себе. – Я ни за что тебя не осуждаю. Ты самая лучшая девушка на земле. Ты моя названная дочь, и я очень сильно тебя люблю. Я хочу для тебя только счастья. Но будешь ли ты счастлива, отдавшись победителю битвы?

     Девушка обернулась к Торину:

     – Любой свободный воин сможет участвовать в Любовной битве за меня?

     – Конечно, – подтвердил он.

     Таша улыбнулась тёте:

     – Победит сильнейший, Ильма. А значит, я буду принадлежать сильному воину нашего клана. Принадлежать сильному мужчине честь для любой женщины. Разве нет?

     – Таша, Таша, как же ты еще юна и неразумна, – покачала головой Ильма. – Не все в мире меряется силой.

     – Вот глупости, – возразил Торин и присел возле жены, обнимая ту за плечи: – Не слушай её, Таша. Все в жизни зависит от силы, которой ты обладаешь, и возможности её правильно использовать. Вот твоя тетя, например, знает, что я не переношу её слез и все сделаю, чтобы она перестала их лить. Ильма частенько пользуется этой своей скрытой силой, – Таша рассмеялась, а Ильма толкнула мужа в бок, но тоже улыбнулась. Мужчина усмехнулся: – Так что ты правильно говоришь, принадлежать сильному, достойному мужчине не зазорно для женщины.

     Таша поднялась на ноги и кивнула:

     – Отлично. Только подождём, пока моя нога окончательно заживет. Не хочу быть хромоногим призом в Любовной битве.

     Глава 11.

     Весть о том, что назначена Любовная битва в честь племянницы вождя, разнеслась по клану Свободных воинов со скоростью ветра. На утренней тренировке Таша снова ощутила себя шестнадцатилетней девчонкой. На неё, как и четыре года назад, мужчины смотрели как на инородный предмет, нежную розу в банке с железными гвоздями. Казалось, они забыли о том, что теперь Таша такой же воин, как и остальные, и добилась этого долгим и тяжелым трудом, каждый день доказывая всем и каждому, что она достойна быть в их рядах. Только парочка вывихнутых носов, дюжина синяков и ссадин немного поменяли положение. А после того, как Риан чуть не лишился пальцев на руке, отбиваясь от Ташиного меча, он наконец перестал ей приторно улыбаться и начал сражаться в полную силу.

     Таша отступила, нога отдалась болью. Кабир, внимательно следивший за их тренировочным боем, сразу вмешался:

     – Стоп. Юстаф, смени Ташу.

     Девушка быстро глянула на Кабира и ответила:

     – Я не устала, – и в подтверждение этого пошла в наступление, атакуя Риана.

     Кабир, не привыкший, чтобы ему перечили, шагнул к ним:

     – Я сказал стоп. Риан, Таша мечи вниз, – скомандовал Кабир, и молодой воин тут же опустил меч.

     Таша тоже опустила меч и недовольно взглянула на Кабира, тот указал ей на скамейку у стены. Таша нахмурилась:

     – Сказала же, не устала.

     – Я не повторяю два раза. Ты знаешь, – тихо напомнил он.

     Таша знала, что бунт на тренировочном поле имеет горькие последствия, поэтому подавила в себе раздражение и быстро кивнула. Она отошла к скамейке и села в тени раскидистого дерева. Как бы девушка ни храбрилась, а нога все же ныла, требуя о передышке. Таша прикрыла глаза, потерла бедро и тут же услышала голос Кабира:

     – Иди к лекарю. Для тебя тренировка сегодня закончена.

     Девушка распахнула глаза и скрестила свой синий взгляд с зеленым взглядом Кабира. С ним всегда было так, как бы Таша ни старалась, чтобы ни сделала, она никогда не могла заслужить похвалы от Кабира. От кого угодно: от улыбчивого Игона, от болтливого Орти, даже от молчаливого Анри ей иногда прилетала похвала. Но только не от Кабира. Он всегда смотрел сурово, подмечая любые её ошибки и не замечая успехов. И от этого Таша еще больше старалась заслужить его похвалу. Девушка насупилась:

     – Я еще могу тренироваться…

     Он перебил её:

     – Я сказал, иди к лекарю.

     – Кабир, я…

     Мужчина взял её за плечо и поднял на ноги, его тихие слова били по самолюбию:

     – Пойдешь сама или занести тебя на ручках, как маленькую девочку?

     Таша дернула плечом, высвобождаясь из его захвата, и буркнула:

     – Сама.

     Кабир молча отступил, пропуская её вперед. Таша, не глядя по сторонам, чтобы не видеть ухмылки на лицах других мужчин, быстро пошла к замку. Она ненавидела Кабира в такие моменты, готова была задушить. Но в другое время… Таша вздохнула. Этот хмурый, сильный, взрослый воин поселился в её юном сердце еще с момента их первой встречи, когда он спас её в пустынных землях. Со временем чувства к Кабиру проросли и укоренились сильнее. Может, именно его холодность с ней и делала Кабира таким желанным? Таша не знала этого. Она знала только, что всегда хотела быть рядом с мужчиной, смотреть, как он тренируется, как ведет воинов в бой, как точит свой меч, как жарит дичь на костре, как скачет на своем огромном коне, как… Сколько много «как». Эту ночь Таша почти не спала, представляя себе Любовную битву в её честь. Она мечтала, что на поле брани выйдет Кабир и всех победит, ведь он самый сильный воин, а потом мужчина унесет её в свою комнату и сделает женщиной. Это будет чудесно! Таша помолилась богам, чтобы именно так и случилось.

     Лекарь снова намазал её ногу вонючей мазью и туго забинтовал, а потом отправил в комнату отдыхать. Таша захватила из кухни яблоки, а из общего зала книгу и отправилась к себе. Она удобно расположилась на кровати и открыла историю про рыцарей, которыми была набита библиотека дяди. Не успела девушка прочитать и одной страницы, как дверь в её спальню распахнулась, и Клаус вошел в комнату. Его верный волкодав Клык трусил рядом, разбрасывая по полу комочки засохшей грязи.

     – Таша, я тоже буду сражаться за тебя, – заявил семилетний брат Таши и уселся на кровать.

     Клык попытался сделать то же самое, но Таша замахала на животное книгой, и он, рыкнув в ответ, улегся на полу. Девушка улыбнулась Клаусу, протягивая тому яблоко:

     – Ты говоришь о Любовной битве?

     – Да, – ответил Клаус и вгрызся в яблоко. – Я уже сказал отцу, что буду участвовать.

     – И что же он?

     – Он сказал, что это решение, достойное настоящего мужчины. Он обещал показать мне несколько секретных приемчиков, – ответил мальчишка и хитро улыбнулся.

     Таша усмехнулась, представляя, что это за приемчики. Она погладила Клауса по голове и притянула к себе:

     – А твой отец не сказал тебе, что брат не может биться за свою сестру? Что мы одной крови, и так не делается?

     – Это сказала мама, – кивнул Клаус, жуя яблоко. – Но она женщина и ничего не понимает в мужских делах.

     Таша улыбнулась: слышала бы сейчас Ильма своего младшего сына. Девушка обняла Клауса:

     – Знаешь, мне очень льстит, что ты решил сражаться за меня. Правда. Но думаю, все же соглашусь с твоей матерью. Так не делается.

     Клаус гневно спросил:

     – Я тебе не нравлюсь? Не хочешь быть моей женщиной?

     – Нет, что ты, ты мне очень сильно нравишься. Очень. Не будь мы братом и сестрой, я бы подождала, пока ты вырастешь и обязательно…

     Мальчик спрыгнул с кровати и заявил:

     – Я уже взрослый. Отец сказал, что возьмет меня в следующий военный поход!

     – Как здорово!

     – Да, – ответил Клаус и улыбнулся: – кузнец уже делает мне настоящий меч и щит.

     – Я так за тебя рада.

     Клаус снова присел на кровать рядом с ней и спросил:

     – Ты потренируешься со мной перед походом? Покажешь свои секретные приемчики?

     – Конечно, Клаус. Я всегда к твоим услугам, – Таша обняла брата и добавила, – я же твоя сестра, и мой долг помогать тебе во всем. Как же хорошо, что мы кровные родственники.

     Клаус улыбнулся, он был необычайно сообразительным для своего возраста:

     – Намекаешь на то, что я не могу сражаться за тебя в Любовной битве?

     – Ага, – усмехнулась Таша.

     – А если тебя выиграет старый Берт? Я слышал, он хвастался утром, что будет участвовать.

     Старый Берт был древним беззубым стариком, который любил подшучивать над детьми. Таша в притворном ужасе распахнула глаза:

     – Если меня выиграет старый Берт, я убегу из дома и спрячусь в горах! Ты будешь носить мне еду в пещеры?

     – Буду, – рассмеялся Клаус. – Мы с Клыком будем тебя навещать.

     – О, нет, только не с Клыком! Он съест все мои припасы!

     Волкодав, услышав свое имя, навострил уши и встал с пола. А потом закинул лапы на Ташину кровать и гавкнул, как будто в подтверждение слов девушки. Клаус и Таша дружно рассмеялись.    

     Ташино бедро быстро шло на поправку, а значит, время Любовной битвы приближалось. Три дня подряд девушка тренировалась и скакала на коне, не ощущая боли в ноге, значит, та зажила. Таша сообщила об этом Торину и тот за ужином, во всеуслышание, объявил о времени Любовной битвы:

     – Завтра, поутру.

     Ильма сочувственно глянула на племянницу, когда за столом послышались шуточки и поздравления в её адрес. Но девушку, казалось, они вовсе не трогали, она с залихватской улыбкой пожелала всем удачи и вышла из-за стола с громким:

     – Надо сегодня выспаться. А то завтра ночью будет не до сна.

     Воины разразились дружным хохотом. Ильма раздраженно взглянула на Торина, который веселился с остальными, и не сдержала тихого недовольства:

     – Все твое воспитание, а точнее его отсутствие. Совсем от рук отбилась.

     Торин взглянул на жену и наклонился к ней:

     – Не пили меня, женщина. Лучше ступай к племяннице и расскажи, что и как.

     – Что и как? – вскинула брови Ильма, прекрасно понимая, о чем говорит муж.

     Тот смутился:

     – Ну, что вы там, женщины, обычно говорите друг другу перед брачной ночью.

     – Но ведь у Таши не будет брачной ночи, – продолжала вредничать Ильма. – Так что даже ума не приложу, что ей сказать.

     Торин понял, что его водят за нос и усмехнулся:

     – Иди уже. Или хочешь, чтобы с ней поговорил я?

     – Было бы интересно на это посмотреть, – протянула Ильма и встала из-за стола. – И послушать тоже.

     Торин рассмеялся, провожая взглядом жену, и повернулся к друзьям:

     – Ну, кто из вас будет биться за мою племянницу? Анри?

     – Я еще раздумываю над этим, – улыбнулся тот.

     – А я решил, что обязательно буду за неё сражаться, – ответил Игон. – Она достойна только лучшего мужчины.

     Орти усмехнулся:

     – Ага, помним, красивый, смелый, молодой. Само совершенство! – воины рассмеялись и Игон громче всех. Орти посмотрел на Торина: – Завтра будет жарко. Все молодые воины рвутся в бой. Твоя племянница лакомый кусочек.

     – У них нет ни единого шанса против Игона, – усмехнулся Анри.

     Кабир резко встал из-за стола, чем привлек к себе внимание друзей. Торин усмехнулся:

     – Ну а ты, друг, будешь сражаться завтра? Ты же у нас тоже пока не женат.

     – И меня это вполне устраивает, – резко ответил Кабир и быстро ушел из общего зала.

     Торин удивился:

     – Какая муха его укусила?

     – Муха по имени Таша, – ответил Игон. – Всю неделю только и делает, что перечит его приказам. А сегодня отказалась ехать в конце строя, заявила, что ей надоело глотать пыль. Что её боевой конь не старая кляча, чтобы ползти в хвосте. Кабир прогнал её прочь. Видели бы вы, с каким гордым видом она уезжала.

     – Кабир сам виноват, – подметил Орти. – Постоянно к ней цепляется. Таша из кожи вон лезет, чтобы угодить ему, как командиру, но все без толку. Он замечает только её промахи. Не видит в ней настоящего воина.

     – Он видит в ней ребенка, которого спас от смерти в пустынных землях, – тихо заметил Анри. – И не понимает, что этот ребенок делает в боевом отряде свободных воинов.

     Торин нахмурился:

     – Таша уже не ребенок и даст фору любому из нас. Кровь и сила Ратингеров течет в ней. И Кабир глупец, если не хочет этого понять.

     Мужчины промолчали, соглашаясь с доводами Торина.

     Таша затаилась в тени спальни в ожидании мужчины, которого не видела целый день. Он не пришел на утреннюю Любовную битву. Она ждала до последнего, но Кабир так и не появился на поле брани. Когда Торин дал сигнал к началу битвы, Таша вскочила со своего почетного места и перемахнула через ограждение в гущу мужчин. Они удивленно расступились, а девушка напомнила раздраженному дяде, что он сам сказал, участвовать может любой свободный воин. А она тоже свободный воин. Что было дальше, в клане запомнят надолго, если не навсегда. Многие мужчины сразу отказались сражаться с ней, а тот, кто попробовал, получил жесткий отпор. Мужчины были не глупы: побеждать женщину, чтобы получить ту же самую женщину, было абсурдно. Игра не стоила свеч, ведь сразу стало понятно, что Таша не хочет ни одного из них, а принуждать женщину было не в правилах свободного воина. Любовная битва быстро закончилась и хмурому Торину ничего не осталось, как объявить Ташу победителем. Девушка улыбнулась дяде:

     – Отлично. Значит, свободную деву Ташу получает свободный воин Таша. Так тому и быть.

     Девушка быстро покинула поле битвы и вскочила на своего боевого коня. Она скрывалась в лесу весь день, обдумывая свои дальнейшие действия. Её мама писала, что теперь она сама решает свою судьбу, Таша решила, что сейчас самое время последовать родительскому совету. После заката она незаметно пробралась в замок и юркнула в спальню Кабира. Время текло медленно, и Таша тысячу раз пожалела, что пришла сюда. Но она все еще была здесь, когда дверь спальни открылась, и мужчина зашел в комнату. Таша затаила дыхание и прилипла к стене. Кабир прошел в комнату, положил свой боевой топор на сундук, а потом резко развернулся и метнул в её сторону кинжал. Острие воткнулась в сантиметре от уха Таши в деревянную стену, но девушка даже не шелохнулась: хотел бы убить, он бы не промахнулся.

     Кабир прожигал её суровым взглядом:

     – Что ты здесь делаешь?

     – Жду тебя.

     – Зачем?

     Таша сглотнула и тихо выдала свою обиду:

     – Ты не пришел утром на поле. Не захотел за меня сразиться. Почему?

     Он молчал пару мгновений, а потом повернулся к ней спиной и начал раздеваться:

     – Потому что ты для меня, как младшая сестра. Малый неразумный ребенок, который только и умеет, что капризничать и…

     – Я не ребенок! – перебила его Таша.

     Мужчина усмехнулся:

     – Твой сегодняшний поступок говорит об обратном. Взрослая женщина никогда бы не ринулась в битву, чтобы выиграть саму себя.

     – Я сделала это ради тебя.

     Он резко повернулся к ней, в его взгляде пылал огонь:

     – Я не просил об этом.

     Таша шагнула к мужчине, выходя из тени:

     – Я знаю, что не просил. Прошу я, – выдохнула она, а потом почти безмолвно добавила: – Не прогоняй меня.

     Кабир молчал, а потом вздохнул:

     – Таша, иди к себе.

     – Кабир…

     – Хватит, – отрезал он. – Ты только и делаешь, что перечишь мне всю неделю. Сейчас тебе лучше уйти.

     – Я хочу остаться.

     – А я не хочу этого. Ты слышишь меня. Ты для меня как сестра, как младшая сестра, – сказал он и добавил: – Я не хочу тебя как женщину.

     Таша прикусила губу:

     – Я не нравлюсь тебе? Я не красивая?

     Мужчина отвернулся к камину:

     – Ты глупая, и совсем не имеешь гордости. Женщина не должна навязываться мужчине, твоя мать не объяснила тебе этого?

     – Моя мать объяснила мне, что нужно бороться за свое счастье.

     – Я не твое счастье. И я не трофей в Любовной битве, за меня сражаться нет смысла. Иди к себе Таша, не позорь себя еще больше.

     Таша шагнула вперед и вскрикнула:

     – Какая разница! Ты все равно не считаешь меня достойной. Не считаешь меня хорошим воином, не считаешь умной и привлекательной женщиной. Я и так для тебя пустое место!

     Кабир повернулся к девушке, замечая непролитые слезы в её глазах:

     – Это не так. Ты хороший воин и умная девушка. Ты добрая и честная. Но это не значит, что я должен взять тебя в свою постель.

     – Почему нет? Кабир, это только на одну ночь. Никто не узнает, мы больше никогда…

     Он снова перебил её:

     – Я сказал нет, и повторять не намерен.

     В этот самый момент дверь его спальни открылась и на пороге появилась красавица Хельга, вдова мечника. Молодая женщина приветливо улыбнулась Кабиру, а заметив Ташу, смутилась:

     – Я не вовремя?

     Таша сразу все поняла:

     – Все в порядке. Я уже ухожу. Доброй ночи, – ответила девушка и даже нашла в себе силы улыбнуться Хельге.

     Она прошла вперед и тихо вышла, прикрывая за собой дверь и оставляя любовников наедине. А потом сорвалась с места и помчалась в северную башню, её тайное убежище для слез. Никто не видел Ташиных слез, никто, кроме старых стен той башни. Она рыдала и рыдала, уткнувшись головой в колени, пока нежные руки не обняли её за плечи. Таша замерла.

     – Моя бедная девочка, – шептала Ильма. – Не нужно горевать. Прошу, не убивайся.

     Таша открыла тете свою беду:

     – Он… он… он не захотел меня, – девушка вскинула заплаканное лицо и посмотрела на женщину, которая сидела рядом на каменном полу: – Я некрасивая?

     – Ты самая красивая, лучше всех.

     – Неправда! Хельга красивее меня. На ней бархатное платье и волосы лежат золотой волной. А мои заплетены в боевые косы, и платья на мне нет, только потертые латы, – Таша снова зарыдала.

     Сложив два и два, Ильма сразу поняла, о ком горюет её племянница. Для кого выиграла себя в сегодняшнем бою и кто отверг её дар. Она крепче обняла Ташу и зашептала:

     – Зато ты уникальная. Единственная воительница в нашем клане за последние пятьдесят лет. А плакс в бархатных платьях пруд пруди, – фыркнула тетя. Таша не смогла сдержать улыбки и посмотрела на Ильму, та добавила: – Так что выше нос. Наследница рода Ратингеров не будет убиваться по недостойному мужчине.

     – Он достойный.

     – Нет. Если отверг мою Ташу, значит недостойный, – стояла на своем тетя. Она утерла слезы племянницы шелковым платком и сказала: – Твое сердце сейчас болит, но пройдет время, и ты поймешь, что все к лучшему. Дождись своего часа.

     – Сколько его еще ждать? – грустно улыбнулась Таша.

     – Сколько потребуется. Быстро только кошки родятся, – усмехнулась Ильма. – А теперь вставай и идем спать. Я обещала Торину, что найду тебя к полуночи. Иначе он подымет на уши весь замок. А твои уши потом надерет.

     Таша усмехнулась и поднялась с пола. Она пошла вслед за тетей в спальню и легла в свою постель. Девушка повернулась на бок и прикрыла глаза. Боги не услышали её молитвы: Кабир не сражался за неё сегодня, она ему не нужна. Значит, так тому и быть. Таша решила, что если ей пока не суждено познать женского счастья, она завоюет воинскую славу. Она станет великой воительницей, достойной своего великого клана. Об этом она и помолилась Богам.

     Часть 3. Юная воительница клана Свободных воинов.

     Глава 12.

     На следующее утро Таша поздно встала, потому что плохо спала ночью. Она спустилась в пустую столовую, прихватила с собой кусок хлеба и вышла во двор. Было непривычно тихо, и Таша нахмурилась, где все? Она отыскала мужчин и женщин на поляне за замком, оказывается, прибыл торговый караван, и жители клана поспешили приобрести нужные товары.

     Таша неспешно прогуливалась между торговцев, рассматривая товар, пока не услышала крики и звуки потасовки. Она поспешила на место драки, которое окружили возбужденные воины клана, и необычная картина предстала пред ней: её могучий дядя Торин сражался в рукопашную со златовласым воином в рабском ошейнике. Приезжие торговцы часто развлекали публику такими забавами: заплати медяк и сразись с медведем или человеком горой. Выиграешь – золотой твой, проиграешь, медяк мой. Но Таша никогда не думала, что можно заплатить медяк и сразиться с королем.

     Девушка с первого взгляда узнала своего бывшего сюзерена, Золотого льва, мужа её сестры Кирии, короля Рональда. Сейчас в рабском ошейнике, потертых сапогах и пыльных холщовых штанах он меньше всего походил на великого правителя. Мужчина был измучен и явно не доедал, но он сражался с яростью дикого зверя.

     Торин был умелым воином и по достоинству оценил противника, он изучил его стиль боя и в нужный момент сделал решающий выпад. Раб упал на колени, и Торин захватил его шею в жестком захвате. Но побежденный раб и не думал сдаваться, он боролся до конца, он схватил Торина за руки, и тот усилил захват.

      Таша шагнула к дяде, понимая, что их противоборство может закончиться трагедией. Торин вскинул недовольный взгляд на племянницу, которая указала пальцем на раба и громко заявила:

     – Хочу его себе. Ты обещал мне подарок на двадцатилетие, любой, какой захочу. Хочу этого раба.

     Торин разжал руки, и раб упал на землю, хватая ртом воздух. Дядя хмуро уставился на племянницу:

     – Что еще за глупая прихоть?

     – Ну, какая есть, – пожала плечами Таша. – Или ты отказываешься от своего слова?

     Дядя взревел:

     – Ты как со мной разговариваешь, девчонка! Я никогда не нарушаю своего слова!

     Таша улыбнулась:

     – Вот и отлично, – она посмотрела на короля-раба, который медленно поднимался с земли, внимательно следя за их разговором: – Иди за мной.

     Рональд нахмурился, он не собирался слушать какую-то странную женщину в мужской одежде, а тем более становиться её ручной игрушкой. Хозяин раба, ушлый торговец, быстро подскочил к Торину:

     – Он не продается.

     – Договоримся, – ответил тот и толкнул раба к Таше. – Иди, чего встал. Теперь она твоя хозяйка. Только никак не возьму в толк, зачем ты ей сдался.

     Мужчины, которые их окружали, начали усмехаться. Кто-то заметил с пошлой ухмылкой:

     – Девочка выросла, в куклы больше играть не хочет.

     Таша развернулась и хлестнула говорившего воина острым взглядам:

     – Сегодня, после полудня, – это был вызов на бой.

     Тот перестал улыбаться и кивнул, принимая вызов. Таша посмотрела на короля-раба и резко спросила:

     – Пойдешь сам? Или тащить тебя на аркане?

     Рональд подавил раздражение и пошел за своевольной женщиной. Он должен был выжить любой ценой, и если для этого придется терпеть безумные выходки незнакомки, пусть так. Он все стерпит, чтобы вернуться домой и отомстить за предательство.

     Через пару минут к их странной процессии подошла Ильма, косясь на взрослого мужчину, покорно идущего за племянницей. Женщине уже успели рассказать о поступке Таши, и Ильма сделала свои выводы. Она взяла девушку под локоть и тихо сказала, приноравливаясь с её шагом:

     – Обида плохой советчик, Таша. Не нужно ложиться с первым встречным, только чтобы что-то кому-то доказать.

     Девушка усмехнулась и посмотрела на тетю:

     – Я уже давно выросла из этого возраста. Не собираюсь никому ничего доказывать.

     – Тогда зачем тебе этот раб?

     Таша взглянула на мужчину и заметила:

     – Для чего-нибудь сгодится.

     Взгляд короля запылал ненавистью, и Таша отвернулась, подавляя улыбку. Ильма отпустила её руку и остановилась:

     – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

     Таша обернулась к ней:

     – Конечно, знаю, Ильма. Не тревожься.

     Она продолжила путь в замок. Войдя в общий зал, который до сих пор был пуст, Таша спросила у мужчины, даже не оборачиваясь к нему:

     – Ты голоден? – ответа не последовало, а через мгновение Таша ощутила угрозу. Она ожидала чего-то подобного, поэтому ловко выхватила кинжал и приставила его к шее нападавшего. Король замер на месте, ощущая на коже опасный металл: – Даже не думай.

     Мужчина усмехнулся и ловко выбил кинжал из женских рук. Таша отскочила и рефлекторно потянулась к мечу, но увидев ухмылку на высокородном лице, медленно отстегнула меч от пояса и откинула на пол. Мужчина проследил за её действиями взглядом:

     – Неразумно.

     – Никогда не была разумной, – с яркой улыбкой ответила Таша и бросилась в бой.

     Через некоторое время их напряженного сражения без оружия Рональд по достоинству оценил военное мастерство женщины. Она была вдвое меньше его и втрое слабее, поэтому и не рассчитывала на свою силу. Её преимуществом была скорость и ловкость, и она мастерски ими пользовалась. К тому же Рональд не привык сражаться с женщиной, поэтому не использовал всю свою силу, опасаясь причинить ей настоящий вред. В очередной краткий перерыв их боя женщина картинно покачала головой, копируя его:

     – Неразумно. Ты видишь женщину и дерешься с женщиной. Но я сейчас твой противник, а не женщина. Воины моего клана уже знают эту истину, научены горьким опытом.

     Рональд улыбнулся в ответ:

     – Воины твоего клана и не воины вовсе, раз приняли в свои ряды девчонку.

     Таша усмехнулась:

     – Этот прием не действует на меня уже года три. Можешь не тратить зря свое красноречие.

     Они снова сошлись в рукопашной, и Рональду все же удалось повалить женщину на пол. Но она не сдавалась, даже понимая, что её проигрыш предрешен. Неожиданно короля буквально подняли в воздухе и, оторвав от Таши, бросили на пол. Девушка зло прищурилась, недовольная вмешательством Кабира, который стоял над ней. Она проворно вскочила на ноги и толкнула того в грудь:

     – Не вмешивайся!

     Кабир схватил её за руку и потянул себе за спину, внимательно следя за незнакомым мужчиной, который быстро поднимался с пола.

     – Он напал на тебя. Он умрет, – с металлом в голосе сказал Кабир и прищурился. Гнев бушевал в нем. Как посмел этот незнакомец напасть на Ташу под крышей замка клана. На их Ташу!

     Кабир шагнул к незнакомцу, ярость убийства зажгла его взгляд. Таша быстро преградила ему путь:

     – Он не нападал! Это был дружеский спарринг.

     Кабир на мгновение замер, а потом раздраженно взглянул на девушку:

     – Во что ты опять играешь?

     Таша отступила от него и холодно заявила:

     – Во что хочу, в то и играю. Я ведь малый неразумный ребенок, – ответила она его словами. Таша повернулась к королю, который настороженно наблюдал за их перепалкой, и сказала: – Добро пожаловать в дом графа Торина, ваше величество. Прости, кланяться не буду, ты, кажется, вывихнул мне бедро.

     Рональд замер на месте. Что она сказала? Откуда знает его? И что сделает граф Торин, узнав, кто попал в его дом? В зале повисла напряженная тишина, которую нарушил звук открывающейся двери. Торин, собственной персоной, ввалился в замок, неся на руках свою жену. Они явно намеревались заняться чем-то приватным в своей спальне, но увидев Ташу, Кабира и раба, Торин остановился у лестницы.

     – Что тут у вас?

     – Королевская аудиенция, – картинно улыбнулась Таша и указала на раба рукой. – Дядя Торин, познакомься: его величество король Рональд собственной персоной. Или ты уже не король? – спросила она у мужчины.

     Тот подобрался и раздраженно ответил:

     – Король.

     – Отлично. А то не хотелось бы попасть впросак, – усмехнулась девушка.

     Торин медленно поставил жену на пол и шагнул к племяннице:

     – Что за фарс ты тут устроила? Всю неделю дуришь! Давно тебя не лупил?

     Таша пожала плечами и подобрала свой меч, пристегивая его к талии:

     – Можешь, конечно, меня высечь. Но от этого мужчина напротив тебя не перестанет быть королем. И моим свояком, между прочим, – она посмотрела на короля: – Как там Кирия поживает? – при имени жены предательницы Рональд поменялся в лице, жгучая злость зажглась в его взгляде. Таша не была дурой и сразу сообразила, что дело неладно: – А, понимаю, сложная тема. Семейные неурядицы. Моя сводная сестра никогда не обладала покладистым нравом.

     Рональд распахнул глаза, её слова наконец дошли до него в полной мере. Неужели это та самая «трусливая серая мышка», сводная сестра Кирии, наследница графа Ратингера, которую он не пожелал оставить во дворце и сослал вместе с матерью на край королевства? Не может этого быть! Как же сильно она изменилась за эти годы: выросла, стала сильной, уверенной в себе и очень красивой. Очень!

     До Торина тоже наконец дошло, кто стоит перед ним, и он усмехнулся:

     – Как же тебя занесло в наши края, ваше величество? Да еще в таком виде?

     Рональд усмехнулся в ответ, ему сразу понравился предводитель клана Свободных воинов. Король уважал силу, честность и прямодушие:

     – Жена похлопотала.

     – И почему меня это не удивляет? – не преминула заметить Таша.

     Все оказалось банально и старо как мир: заговорщики сыграли на тщеславии королевы и её женском самолюбии. Они пообещали Кирии трон и безраздельную власть, и она помогла им в свержении короля. Предатели все быстро и удачно провернули, объявив подданным, что их сюзерен скоропостижно скончался. Они не учли только одного, Рональд уже не один раз встречался со смертью, так что чувствовал опасность за версту. Так случилось и в этот раз, он был на краю, но не сорвался – Боги берегли его. Короля смертельно ранили и скинули в реку, думая, что тот умрет, но тот выжил. Рональд попал в плен к кочевому народу, те его выходили, а потом продали торговцу, организатору зрелищных боев, выручив немалую сумму за сильного раба. Так он и оказался на землях свободного клана.

     Торин внимательно слушал рассказ короля, как и другие воины за столом. А по окончании усмехнулся:

     – Коварные женщины. Всегда знал, что в них наша погибель.

     Он получил от жены хмурый взгляд, а Таша отпила из кубка вина и с улыбкой заметила:

     – И ваше спасение.

     Торин кивнул:

     – И оно тоже.

     – Я тут что подумала, – сказала девушка и поставила кубок на стол. Вот он шанс, о котором она молила Богов еще вчера ночью: – Мое врожденное благородство и кровь предков взывает к моему долгу. Я обязана помочь его величеству и как сюзерену, и как родственнику. Пусть и дальнему.

     – Не паясничай, – оборвал её дядя.

     Таша усмехнулась:

     – Ладно, признаюсь, мною движет лишь корыстный интерес. Я помогу тебе, ваше величество, вернуть трон, а ты отменишь свое дурацкое решение о моей помолвке с сыном барона Шортона. Тогда я смогу повидаться с матерью без опасения быть затянутой под венец. Как вам идея?

     – Не нравится, – нахмурился Торин.

     – А по мне, так просто отличная идея, – улыбнулась Таша во все тридцать два зуба.

     – И как, позволь спросить, ты собираетесь помочь мне вернуть трон? – улыбнулся Рональд, заражаясь весельем от этой очаровательной бестии.

     – Очень просто. Навещу любимую сестричку и поговорю по-родственному, так сказать, – ответила Таша, а потом стала серьезной. – Они думают, что король мертв, и в этом наше главное преимущество. Войско тут не поможет, слишком заметно и нет эффекта неожиданности. А небольшая банда головорезов справится на отлично.

     – Это ты нас назвала головорезами? – рассмеялся Игон. – Я в деле!

     – И я, – поддержал его Риан. – Всегда хотел увидеть столицу королевства.

     – Мы еще ничего не решили, – осадил их Торин. – Все это надо обдумать.

     – Очень рискованная затея, – подметил Анри. – Но смысл в словах Таши есть.

     – Рискованная и глупая, – отрезал Кабир и посмотрел на Торина. – И думать нечего, запрети ей и дело с концом.

     Таша прищурилась, глядя на Кабира – ну вот чего он лезет? Его же никто не просит ехать! Она посмотрела на дядю и тихо сказала:

     – Я все решила. Я поеду.

     Торин знал этот взгляд, взгляд своего старшего брата, а значит, спорить было бесполезно. И не потому, что Таша упрямая и сделает все назло, а потому что время пришло. Время её отпустить. На него взирала не своевольная глупая девчонка, а взрослая мудрая женщина, наследница Ратингеров. Её нельзя было удержать подле себя ни силой, ни уговорами. Если он хотел её удержать, её нужно было отпустить, как бы абсурдно это не звучало. Торин подавил в себе скребущуюся боль сердца, предвестника скорого расставания, и улыбнулся названной дочери:

     – Ну раз решила… Только смотри, не режь все головы без разбору, предводитель банды головорезов. Оставь что-нибудь и другим разбойникам.

     Таша радостно улыбнулась дяде, удерживая себя от того, чтобы повиснуть у него на шее и расцеловать в обе щеки. Ведь теперь она «предводитель», а это накладывало на неё определённые условности. Она посмотрела на Игона и Риана:

     – Если вы не передумали ехать со мной, добро пожаловать в банду.

     – Отлично! – усмехнулся Игон и хлопнул ладонями по столу: – Моя правая рука давно чесалась к скорой драке.

     – Душка Риан в деле, – улыбнулся Риан и подмигнул Таше.

     – Поеду с вами, кто-то же должен за вами присматривать, – кивнул Орти, хлопнув Риана по плечу.

     – А я буду присматривать за тобой, – усмехнулся Анри и кивнул Таше.

     Кабир недовольно покачал головой, осуждая Торина за его безрассудное решение отпустить Ташу в столь рискованное путешествие, но сказал:

     – Я тоже поеду.

     – Прости, Кабир, – улыбнулась Таша, не глядя ему в глаза. – Но мест больше не осталось. Иначе это уже будет не маленькая банда, а целый отряд.

     Он повторил с металлом в голосе:

     – Я поеду.

     Она взглянула на него и холодно ответила:

     – Нет, – они скрестили взгляды, и их молчаливая борьба длилась несколько секунд, пока Таша тихо не сказала: – Торин назначил меня главной. Я думаю, у тебя возникнут с этим проблемы.

     – Да, друг, – похлопал его по плечу Игон. – Бунт нам в банде ни к чему.

     Кабир скинул руку друга с плеча и резко поднялся. Он пронзил Торина яростным взглядом и быстро вышел из зала. Таша повернулась к королю, скидывая с себя оцепенение после гляделок с Кабиром:

     – Ну что, ваше величество, подходит тебе такая отчаянная банда в провожатые до трона?

     Рональд улыбнулся, эта девушка нравилась ему с каждой минутой все больше и больше:

     – Отлично подходит.

     – Вот и здорово. Значит, выступаем завтра поутру, – сказала Таша и встала из-за стола. – А теперь всем спать.

     Она гордой походкой прошествовала из зала, а Игон философски подметил:

     – Похоже, нам попался строгий предводитель, лучше его не злить.

     – Это точно, – усмехнулся Орти. – А то и нам, гляди чего, головы отрежет.

     Таша решила искупаться перед сном в лесном озере, слишком была возбуждена всем произошедшим. Она спустилась по тропинке и пошла между деревьев, думая о том, на что решилась и подбила остальных. Это было очень рискованное и сложное путешествие, но игра стоила свеч, – Таша бы что угодно отдала, лишь бы снова обнять свою маму.

     Девушка уже подходила к воде, когда мужская рука схватила её за локоть. Таша не почувствовала опасности и не услышала преследователя, потому что была вся в своих мыслях. Она резко вскинула голову, встречаясь с хмурым взглядом Кабира:

     – Я шел за тобой от самого замка, а ты меня так и не заметила. И ты еще называешь себя хорошим воином?

     Таша дернула рукой, высвобождая плечо из его захвата:

     – Я хороший воин, и ты знаешь это.

     – Ты глупый воин, – рыкнул мужчина. Девушка отвернулась от него и продолжила путь. Кабир снова схватил её за руку и повернул к себе: – Ты должна взять меня в свой безумный отряд. Чтобы я прикрывал твою спину.

     – Мою спину есть кому прикрыть.

     – Ты не берешь меня, потому что мстишь за вчерашнее? Я отверг тебя, и в тебе взыграло женское самолюбие. Это плохая черта для воина.

     Таша снова высвободила свою руку из его ладони и тихо ответила:

     – Ты не прав. Это не самолюбие говорит во мне, а здравый смысл. Моя голова в походе должна быть холодной, а когда ты рядом, у меня это плохо получается. Теперь ты знаешь о моих чувствах к тебе и понимаешь... – она осеклась, а потом тихо добавила: – Я должна переболеть, и хорошо, что это случится вдалеке от тебя. Когда я вернусь домой после похода, от моих чувств к тебе не останется и следа.

     Кабир молчал, рассматривая юную девушку, которую сильно обидел вчера своим отказом. Он, конечно, мог воспользоваться её предложением и заполучить в свою постель молодое, красивое тело – это принесло бы ему наслаждение. Но мужчина не мог так поступить с Ташей, только не с ней. И дело было не в том, что он видел в Таше ребенка, которого еще недавно спас от смерти, а в том, что его сердце – кусок камня, не способный на чувства. Кабиру нужна в постели взрослая опытная женщина, которая понимает это, а не влюбленная девчонка, которая будет пытаться его изменить. Таша в своей юности и красоте достойна лучшего мужчины, чем он, того, кто способен ответить на её чувства взаимностью. Кабир этим мужчиной не был и никогда не станет. Она поймет это со временем и будет благодарна ему за вчерашний отказ.

     Он сделала шаг назад:

     – Будь осторожна, – сказал Кабир и стремительно ушел в темноту.

     Таша смотрела ему вслед, и слезы катились по её щекам:

     – Я сильная, я справлюсь, – шептала девушка. – Я со всем справлюсь. Со всем.

     Небольшой отряд, состоящий из шести человек, поутру отправился в путь. Весь клан Свободных воинов от мала до велика вышел проводить собратьев в дорогу. Таша обняла Ильму, у которой глаза были на мокром месте, и прошептала:

     – Присматривай тут за всем, пока меня не будет. Особенно за дядей.

     Женщина улыбнулась и кивнула. Таша потрепала по голове Клауса и погладила Клыка. Она простилась с хмурым Порто, который тоже хотел поехать, но ему не разрешили, и улыбнулась Лютеру, а потом попала в медвежьи объятия дяди. Торин поднял её в воздух и крепко обнял, а потом зашептал на самое ухо:

     – Помни, кто ты, и какое наследие несешь в себе.

     – И никогда не забывай, что все страшные сказки когда-то были реальностью, – прошептала Таша в ответ, и Торин поставил её на землю.

     Они обменялись понимающими взглядами, и дядя усадил девушку в седло:

     – В добрый путь. Пусть Боги пребудут с вами.

     – Оставаться с миром. Пусть боги пребудут с вами, – ответила Таша.

     Она пустила коня тихим ходом, улыбаясь людям вокруг. У самых ворот Таша увидела высокую фигуру Кабира, мужчина взглянул на неё, стоя на возвышении ступеней. Таша кивнула Кабиру, и тот ответил ей легким кивком головы. Девушка пустила коня в галоп навстречу опасным приключениям, увозя свое сердце от человека, которого любила.

     Глава 13.

     На этот раз столица встретила Ташу настороженно. Жители города были заняты своими делами, но как только в поле их зрения попадал небольшой конный отряд мужчин во главе с женщиной-воином, они бросали свои занятия и провожали незнакомцев тревожными взглядами. У королевского замка их остановила стража, Рональд сильнее натянул капюшон на глаза, а Таша приветливо улыбнулась:

     – Не могли бы вы сообщить королеве, что прибыла её младшая сестра Таша. Уверена, она будет рада встрече с родственницей, – добавила девушка громче.

     Мужчины настороженно переглянулись, но все-таки пошли сообщить королеве о приезде сестры. Через пятнадцать минут к ним спустился поджарый советник с бегающими глазками:

     – Леди Таша Ратингер, это действительно вы?

     Таша соскочила с коня и обворожительно улыбнулась:

     – Действительно я. Знаю, я изменилась за годы нашей разлуки с сестрой, моя жизнь в опале монарха была не из легких. Но до меня дошли радостные вести.

     – Радостные? – вскинул брови советник, но его взгляд зажегся пониманием.

     Таша картинно распахнула глаза и прикрыла рот ладошкой, а потом с печальным видом добавила:

     – Ох, конечно печально, что король Рональд так скоропостижно скончался. Но меня радует, что моя дорогая сестра в добром здравии. Она ведь в добром здравии?

     – Да-да, конечно. Королева скорбит по мужу, но её здоровью ничего не угрожает.

     – Какие хорошие новости! Значит, я смогу быть сестре утешением в этот трудный час. Надеюсь, мои братья из клана Свободных воинов так же придутся ко двору.

     Советник прикинул два и два и решил, что эта глуповатая девчонка прибыла в столицу с корыстной целью приблизиться к коронованной сестре. Она была в опале у короля Рональда, а значит, его смерть принесла леди Таше только блага. Враг моего врага – мой друг. А учитывая, что за спиной девчонки стояло пять здоровенных и до зубов вооруженных воинов из сильного клана, сестра королевы была выгодным другом. Советник улыбнулся:

     – Прошу в замок.

     – Спасибо за такой радушный прием, – склонила голову Таша в поклоне.

     Их проводили в королевские покои, минуя широкую лестницу и пустой зал, где обычно толпились придворные. Но сегодня по королевскому замку ходила только стража, которую с легкостью подсчитал Орти. Анри прикинул в уме все пути отступления, а Игон – возможности забаррикадироваться в одной из комнат. Наконец они достигли покоев королевы, около которых почти не было стражников.

     Таша не узнала Кирию в первые мгновения – молодая женщина была измучена, а её взгляд больше не светился превосходством. На королеве плохо сказалось тяжелое бремя незаконной власти и последствия безрассудного предательства.

     Кирия распахнула глаза, так же с трудом узнавая свою сводную сестру. Где скромная, молчаливая девочка, которая всегда росла в её тени? Перед Кирией сейчас стояла взрослая, гордая женщина с бесстрашием в синих глазах. Таша выросла в настоящую красавицу, и даже странная одежда и прическа не могли этого скрыть. Позади её сестры стояли настоящие головорезы, как объяснили королеве, это мужчины из клана Свободных воинов – лучшие бойцы из свободных земель.

     Таша шагнула к Кирии и склонила голову:

     – Ваше величество.

     – Перед королевой становятся на колени, – прозвучал холодный голос, и Таша посмотрела на поджарого мужчину, который стоял подле Кирии.

     Его взгляд таил в себе реальную угрозу, и девушка сразу поняла, что перед ней опасный противник. Еще вопрос, кто сейчас в королевстве главный: молодая королева или этот цербер. Таша картинно улыбнулась:

     – Конечно.

     – Не нужно, – вдруг сказала Кирия и поднялась с кресла, на котором сидела. Она изобразила на лице радостную улыбку и порывисто подошла к Таше: – Как же я рада тебя видеть, милая сестра, – Кирия крепко обняла Ташу, от чего та немного растерялась, не ожидая от сестры такого радушия. Но после тихого, полного мольбы шепота: – Прошу, помоги мне, – все встало на свои места.

     Большего и не требовалось, Таша сразу поняла, что Кирия находится в опасности, раз просит помощи у неё. Девушка отстранила от себя старшую сестру и заглянула той в глаза: вот оно – бездна отчаянья и страха, которые невозможно было спутать ни с чем другим. Похоже королева не хозяйка, а пленница в своем собственном дворце. Сердце Таши смягчилось, как она могла отказать в помощи своей сестре? И неважно, что Кирия не одной с ней крови, неважно, что они никогда не были близки, неважно, что жизнь разлучила сестер на долгие годы. Кирия искренне просит о помощи, и Таша не может ей отказать.

     Решающее время пришло. Таша резко толкнула Кирию себе за спину и выхватила меч:

      – Сдавайтесь или умрите, – было её предложение для предателей короны.

     Цербер с ледяными глазами мгновенно выхватил свой меч, а потом мерзко оскалился:

     – Умрешь ты.

     Таша не стала предлагать заговорщикам их жизни дважды – важные решения нужно уметь принимать быстро. Бой за трон начался.

     Когда Рональд скинул с головы капюшон, верные воины сразу примкнули к восставшему из мертвых королю, радуясь возвращению их истинного правителя. Трусливые заговорщики бежали, а дерзкие сражались, чтобы пасть смертью храбрых.

     Когда сражение подходило к концу, Кирия вцепилась в руку Таши и потянула ту по коридорам дворца, уводя из гущи событий. У заветной двери Таша быстро разобралась с двумя стражами, и Кирия фурией влетела в комнату. Принцесса Нинель вскинула на них встревоженный взгляд, прижимаясь к стене. Её юбки зашевелились и из-за принцессы выглянула маленькая девочка с солнечными волосами. Увидев маму, ребенок радостно улыбнулся, а Кирия медленно опустилась на колени и протянула к дочери руки. Нинель быстро перехватила малышку и прижала её к груди, защищая от матери-предательницы. Кирия вскинула на принцессу взгляд, полный слез, и взмолилась:

     – Прошу, всего лишь мгновение, пока не пришел Рональд. Он не позволит с ней проститься перед казнью.

     Нинель распахнула глаза:

     – Рональд жив?

     – Он жив. Он в замке. Он вернул себе трон. Прошу, Нинель, я только один раз обниму дочь и все.

     Нинель сомневалась, но когда Таша недвусмысленно приподняла брови и меч, принцесса сглотнула и протянула матери ребенка. Кирия прижала дочь к груди и что-то тихо зашептала ей в волосы. Таша прикусила губу, чувства нахлынули на неё с невероятной силой. Она услышала шаги и голоса в коридоре и, поддаваясь порыву, быстро опустилась на колени возле Кирии. Таша знала, что пожалеет о своем обещании, но она все равно его дала:

     – Я помогу тебе, – прошептала она, обнимая Кирию за плечи. – Помогу избежать казни и вновь увидеть дочь. Обещаю. Только верь мне и имей терпение.

     Кирия изумленно взглянула на сестру, с которой всегда была несправедливо высокомерна, и слезы застыли на её глазах. Таша кивнула в подтверждение своих слов и посмотрела на маленькую девочку, свою племянницу. Малышка подняла пухленькую ручку и потрогала жесткие косички на голове у необычной женщины. Кирия прошептала дочери:

     – Это Таша, твоя тетя. Она твоя семья. Она всегда защитит тебя от беды, Аннета.

     Девочка улыбнулась и повторила:

     – Таш-ш-ша.

     Дверь распахнулась, и принцесса Нинель со слезами радости бросилась на шею своему брату. Рональд обнял сестру, но его хмурый взгляд впился в жену, предательницу, которая прижимала к груди его Аннету. Он нежно отстранил Нинель от себя и сжал в руке меч. Таша протянула к племяннице руки, и Кирия передала ребенка сестре. Таша поднялась на ноги, удерживая одной рукой малышку, а второй свой меч. Она обратилась к королю:

     – За возврат тебе трона я просила избавить меня от нежеланной помолвки.

     – Твоя помолвка отменена, – тихо сказал Рональд, напряженно следя за ней.

     – Но теперь я вижу, ты хотел вернуть себе не только трон, – она качнула ребенка на руках, и племянница улыбнулась, удерживая тетю за шею. – За возврат твоей дочери я потребую иную награду, – Рональд скрипнул зубами, а его воины сжали мечи в руках. Таша даже не повела бровью и невозмутимо продолжила: – Ты отдашь мне мою сестру. Хочу её себе в рабство. Знаешь ли, самой себе неудобно застегивать латы, так что лишние руки не помешают.

     Взгляд короля стал суровым:

     – Твоя сестра заговорщица. Её будут судить.

     – Судить за глупость? – с усмешкой спросила Таша.

     – За предательство, – прорычал король.

     Таша картинно рассмеялась:

     – Предательство? Боюсь, она и слова такого сложного не знает, «предательство». Вот «жемчуга», «бриллианты», «меха» – эти слова ей знакомы, – Таша с улыбкой посмотрела на Кирию. – Что тебе пообещали, глупышка? Новые жемчужные сережки или бриллиантовую подвеску?

     – Хватит, – гневно отрезал Рональд.

     Таша резко оборвала улыбку и перевела на мужчину серьёзный взгляд. Шутки кончились:

     – Кирия – твоя плата за возврат дочери. И я требую её с тебя.

     Рональд шагнул к ней и сжал в руке меч, ярость вскипела в нем:

     – Требуешь? Как ты смеешь что-то требовать у своего сюзерена!

     Таша вскинула брови:

     – Не припомню, чтобы присягала тебе в верности. Напомни-ка, когда это было? – задумалась она. – Когда я вызволила тебя из рабства у торговца-потешника? Или когда отправилась в поход, чтобы вернуть тебе трон? Может тогда, когда мы ели из одной миски в пустынных землях или мокли под дождем на дорогах в столицу? А, наверное, я присягнула тебе, как своему сюзерену, совсем недавно. Перед тем, как провести тебя в королевский замок и вместе со своими братьями вступить за тебя в смертельный бой. Точно, наверное, тогда. Что-то такое припоминаю… Или все же нет?

     Рональд нахмурился. Он был суровым, но справедливым правителем, а слова этой юной нахалки имели смысл. Если бы не Таша, он бы еще неизвестно когда вернул себе корону. Мужчина умел платить по своим долгам:

     – Ты присягнешь мне в верности сейчас. И только после этого Кирия станет твоей рабыней.

     Таша отметила, что король был умным человеком и даже проиграл красиво. Она улыбнулась племяннице и поставила Аннету на пол. Нинель тут же забрала ребенка на руки и отошла за спину брата. Таша вложила меч в ножны и быстро встала на колени:

     – Я клянусь вам в верности, мой король, – просто и с почтением.

     – Надеюсь, в твоей клятве верности больше, чем в клятве твоей сестры, – с металлом в голосе сказал сюзерен, и Таша поняла, что это предупреждение для неё. Она встала на ноги. Рональд посмотрел на свою предательницу-жену и бросил: – Теперь ты рабыня леди Таши. Теперь она решает твою судьбу.

     Кирия тут же упала на колени и с благодарностью поцеловала руку сестры, понимая, что та только что спасла её от неминуемой казни. Рональд не сдержал презрительного взгляда, усматривая в жесте Кирии лишь лицемерие, и резко отвернулся. Он взял дочь на руки и стремительно вышел из комнаты. Нинель и воины последовали за королем.

     В опустевшую комнату вошли Орти, Риан и Игон. Таша встревожилась:

     – Где Анри?

     Игон усмехнулся:

     – Анри зацепило мечом. Но не волнуйся, его самолюбие пострадало больше, чем рука.

     Таша кивнула и взглянула на Кирию, которая все еще стояла подле нее на коленях. Она подала сестре руку:

     – Вставай уже, зрители ушли.

     Кирия снова поцеловала Ташину ладонь и сказала:

     – Я действительно очень благодарна тебе, Таша. Ты спасла мою жизнь от мести короля и жизнь моего ребенка от заговорщиков. Я никогда этого не забуду.

     Таша не привыкла видеть сестру такой, слова и чувства Кирии были искренними. Она потянула Кирию за плечо, и женщина встала на ноги.

     – А я никогда не забуду, что ты не пригласила меня на свою свадьбу, – сказала Таша и усмехнулась, замечая тревогу во взгляде сестры. – И тем самым спасла от нежеланного замужества. Так что, можно сказать, благодаря тебе я стала тем, кем стала. Предводителем банды отчаянных головорезов!

     Свободные воины дружно рассмеялись с радостными криками, под удивленным взглядом опальной королевы.

     Глава 14.

     Так как никто не пришел и не выгнал Ташу и её банду из занимаемых комнат, которые были временной тюрьмой принцессы Нинель и принцессы Аннеты, они решили тут и расположиться на ночь. Риан и Орти наносили вместе с запуганными слугами воды для мытья, а Игон раздобыл еды, подкупая кухарку своим обаянием. Через полчаса заявился и Анри, ни словом не обмолвившись о своем ранении. Чистые и уставшие воины устроили небольшой пир прямо на полу, устилая его покрывалами с кровати. Таша потянула сестру за руку, и Кирия изящно присела на пол в пышном платье.

     Воины клана шутили и смеялись, вспоминая особенно веселые случаи из их путешествия, а опальная королева тихо сидела подле сестры. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился слуга. Он сначала замер на месте, увидев странную компанию на полу, а потом с поклоном произнес:

     – Его величество король Рональд Золотой лев ждет леди Ташу и её спутников в восточной столовой.

     – Кормить будут? – оживился Орти, скоро глотая пятый кусок мяса.

     – Будут, – улыбнулась Таша и обратилась к слуге: – Спасибо, милейший. Только подскажи, как скоро нас ждут?

     – Сейчас, – ответил слуга и величественно вскинул голову. Орти вмиг поднялся на ноги и потянулся за своим боевым топором. Слуга предупредил: – Вход в столовую без оружия.

     Бедного слугу пронзили четыре враждебных взгляда, и он не нашел ничего лучшего, чем скоро удалиться. Воины с вопросом посмотрели на Ташу, которая медленно поднялась на ноги. Не говоря ни слова, девушка пристегнула к поясу свой большой кинжал, а два поменьше засунула в сапог и за пазуху. Она улыбнулась мужчинам:

     – Разве это оружие? – те усмехнулись и сделали то же самое, оставляя на месте лишь боевые мечи и топоры. Таша посмотрела на взволнованную сестру и улыбнулась: – Не думаю, что приглашение распространялось и на тебя, – Кирия облегченно вздохнула и присела на кровать. Таша глянула на Анри, и тот все понял, мужчина отстегнул свой кинжал от пояса и снова уселся на пол: – Спасибо, – поблагодарила его Таша за то, что он согласился охранять её сестру.

     – Мы украдем вам чего-нибудь вкусненького с королевского стола, – пообещал Игон.

     Они вышли из комнаты и отправились на поиски восточной столовой. Через несколько минут воины были на месте. Хмурой страже пришлось впустить леди и её спутников в столовую с оружием: остановить их и сделать замечание никто не решился. Их приход привлек всеобщее внимание, и придворные, которые остались верны своему сюзерену, как один замолчали, рассматривая необычных людей. Особенно привлекала внимание красивая юная женщина, которая выглядела как воин и вела себя так же. Шептались, это младшая сестра опальной королевы, которую король четыре года назад помиловал от смерти и сослал на край королевства в качестве рабыни. Правда, потом он отменил свое решение и сосватал девицу благородному барону, но она сбежала из-под самого венца, и дальнейшая её судьба была неизвестной. И вот, столько лет спустя, девушка неожиданно явилась в столицу с отрядом воинов из свободного клана и помогла королю Рональду вернуть себе трон.

     На лице отважной девушки блуждала легкая улыбка, что делало воительницу несказанно очаровательной, а суровые лица её спутников наводили на всех присутствующих легкую тревогу. Но это не помешало благородным леди бросать кокетливые взгляды на красивых воинов, а придворным господам оценивающе рассматривать их юную предводительницу.

     Церемониймейстер указал прибывшим их места, но только они сели, как он же объявил о приходе короля. Все за столом поднялись и склонили головы в вежливом поклоне. Рональд и Нинель заняли свои места во главе стола, и придворные сели на свои места. Слуги начали разливать вино и разносить напитки, но никто не притронулся к еде, пока король не сделал первый глоток вина:

     – Как здоровье сэра Анри? Я видел, его ранили сегодня.

     – Лучше бы этого никто не видел, – тихо заметил Игон, и Таша усмехнулась, чем привлекла к себе всеобщее внимание.

     Она улыбнулась королю и ответила:

     – Он в порядке, спасибо. Но мой друг прав, не стоит заострять на этом внимания. Для свободного воина ранение в бою не то, чем следует гордиться.

     – Почему же? – спросила принцесса Нинель, и Таша отметила, что девушка стала гораздо уверенней в себе за прошедшие четыре года. – Разве ранение в честном бою не приносит славы воину?

     – Смерть в бою приносит славу воину. И честь его клану, – серьёзно ответил Риан принцессе.

     Нинель взглянула на незнакомого мужчину, который сидел подле Таши, и её юное сердце дрогнуло. Красивый, молодой и храбрый, не боится смотреть открыто на сестру короля. Принцесса парировала:

     – Разве достойная смерть приносит больше чести, чем достойная жизнь?

      – Достойная смерть воина обычно сохраняет достойную жизнь его близким, – ответил Риан.

     Принцесса Нинель кивнула, соглашаясь с доводами молодого мужчины, она еще пару мгновений рассматривала его, а потом велела себе перестать. Принцесса подняла свой бокал с вином и улыбнулась:

     – Но хватит говорить о смерти. Сегодня у нас великий праздник! Я вновь обрела своего любимого брата, а королевство своего истинного правителя. За короля Рональда, славного правителя наших земель! За Золотого льва!

     – За короля Рональда! – вторили ей придворные и подняли свои кубки. – За Золотого льва!

     Все выпили и наконец-то приступили к трапезе к величайшему удовольствию Орти. Придворные бросали незаметные взгляды на воинов, ожидая от них полного отсутствия столового этикета, но были крайне удивлены, когда не заметили этого. Таша в сердцах усмехнулась, замечая любопытные взгляды – никто здесь и понятия не имел, с отпрысками каких благородных семей они сидели за одним столом. Риан – наследный принц южных кочевников, Орти – младший сын герцога, а Игон – единственный племянник заморской принцессы.

       Клан Свободных воинов принимал в свои ряды любого желающего, но только после того, как он доказывал, что достоин этого. Неважно, кем ты был, рабом, сыном фермера или графским наследником – если ты был честным человеком со светлыми помыслами и благородством души, клан радушно раскрывал для тебя свои двери, и ты становился одним из многих, таких же, как все. Но Таша, получившая светское воспитание, почти сразу определила, кто в её новом доме имеет знатное происхождение. И их было немало: неугодные наследники знатных родов, высокорождённые, но опальные сыновья и те, кому просто претила благородная светская жизнь, находили в их клане свой приют.

     – Леди Таша, – обратилась к ней миловидная женщина. – Мы с вами находимся в дальнем родстве, и я буду безмерно счастлива, если вы на неделе нанесете мне визит. Я пришлю за вами слугу, когда вам будет удобно.

     Таша улыбнулась в ответ:

     – Я благодарна вам за приглашение, но вынуждена отказаться. Мы собираемся завтра отбыть из столицы.

     – Как? Так скоро? – удивилась женщина.

     – Да, – только и ответила Таша.

     – Леди Таша обязательно вас навестит, графиня, – сказал король, и все посмотрели на него. – Она задержится в столице, – Таша вопросительно вскинула брови, на что получила спокойный взгляд сюзерена: – Ваше присутствие нужно здесь.

     – Зачем? – не удержала Таша вопроса, и в столовой повисла звенящая тишина.

     Придворные затаили дыхание, никто и никогда не смел перечить королю. Это было немыслимо! Монарх медленно отпил из своего кубка, не отрывая от бунтарки пристального взгляда, и снизошел до тихого ответа:

     – Потому что так велит ваш сюзерен. Надеюсь, для вас это достаточная причина остаться.

     «Конечно, нет», хотелось из вредности ответить Таше, что, по сути, было недалеко от истины. Но она сдержалась и склонила голову:

     – Конечно, я во всем послушна своему королю.

     Рональд знал, что это её «послушание» притворно, но не стал указывать девушке на это при всех. Он посмотрел на Нинель:

     – Дорогая сестра, я прошу тебя взять леди Ташу под свою опеку. Ей несомненно понадобится сведущий наставник и покровитель.

     – Конечно, ваше величество. С радостью, – ответила принцесса и улыбнулась Таше.

     Та кивнула в ответ, и они продолжили трапезу.

     – А улыбка у неё что-то совсем нерадостная, – шепнул Игон Таше. – Ой, чую пятой точкой, намаешься ты под этой опекой.

     – Зато потом время, проведенное в светской Ильмы, покажется мне детским лепетом, – тихо заметила девушка.

     – Это да, – улыбнулся Игон. – Вприпрыжку побежишь к нашим родным плаксам.

     – Сэр Игон, сэр Орти, – обратился к мужчинам король, и те быстро вскинули головы, – я хочу просить вас об услуге.

     – Чем можем быть полезны?

     – На днях составьте мне компанию при обходе боевой гвардии. Я буду рад выслушать ваше профессиональное мнение о королевских воинах, оружии и укреплениях замка.

     – С радостью, – улыбнулся Игон, и когда все снова занялись едой, шепнул Таше: – Ну как, моя улыбка была радостной?

     Та не сдержала своей улыбки и посмотрела на друга:

     – Просто неимоверно. Прямо весь светишься от радости, хоть свечи в столовой гаси, – ответила она шепотом.

     – Сэр Игон, мы все начинаем вас тихо ненавидеть. Вы весь вечер только и делаете, что шепчитесь с леди Ташей, – с улыбкой завила одна из молодых дам и притворно погрозила ему пальчиком. – Так делать нехорошо, нам всем тоже хочется её внимания.

     – Я исправлюсь, обещаю вам, прекрасная леди, – ответил Игон и улыбнулся придворной даме своей фирменной улыбкой.

     Та захлопала ресницами и замахала веером:

     – Смотрите, вы обещали.

     К концу вечера Таша ужасно устала улыбаться и отвечать витиеватыми фразами на всю ту прорву вопросов, которыми её засыпали. Она не устала так и в кровавом сражении с диким народом в прошлую весну. Хорошо, что часть ответов взяли на себя её братья по клану, и у Таши выдавались хоть редкие словесные передышки. Она бы с радостью покинула столовую, сославшись на необходимый отдых, но король не вставал из-за стола, а значит, никто не мог. Он что, совсем не устал? – задавала себе вопрос Таша, ведь сегодня был очень напряженный день. Хотя с чего бы ему устать, ведь все вопросы сыпались на её голову, а Рональд молча попивал свое вино. Наконец монарх отставил свой бокал и поднялся, придворные прервали разговоры и поднялись вслед за ним. Таша облегченно вздохнула: наконец–то.

     – Леди Таша, проводите меня, – велел король, и девушка вскинула на него удивленный взгляд.

     Покой нам только снится! Она отодвинула стул и незаметно покачала головой, когда Игон двинулся вслед за ней, не желая оставлять ее наедине с монархом. Игон замер на месте, а Таша подошла к Рональду и зашагала следом, как верный подданный своего сюзерена. Они молча миновали коридор и широкую лестницу и поднялись на третий этаж. Затем еще один коридор и лестницу уже. И еще коридор, и еще. Он что, решил ходить по коридорам дворца весь вечер и всю ночь? В итоге Рональд остановился перед одной из дверей, которую охраняли стражники. Те распахнули перед ним двери, и Таша вошла вслед за королем в хорошо обставленные покои. Покои короля.

     Рональд прошел к камину и отстегнул от пояса кинжал, украшенный драгоценными камнями:

     – Тебе разве не сказали, что вход в столовую с оружием запрещен? Только королевские особы и их личная стража могут приносить оружие на ужин.

     Таша пожала плечами:

     – В моем клане кинжал не считается оружием. Так, детская игрушка.

     Мужчина повернулся к девушке и заметил:

     – Но ты сейчас не в своем клане. Ты в королевском замке, и должна подчиняться заведенным здесь порядкам.

     – Я это учту, – холодно ответила она.

     Рональд прищурился:

     – Ты дерзишь мне, Таша. Так дело не пойдет.

     Она усмехнулась:

     – Можешь меня выпороть, только вряд ли это даст какой-то эффект. Дядя Торин пробовал, не помогает.

     Мужчина неожиданно перевел тему:

     – Зачем ты спасла жизнь Кирии? Я думал, ты её ненавидишь.

     – Вот еще, больше мне делать нечего. Ненависть разрушает воина хуже любой болезни или меча.

     – И все же, зачем?

     Таша стала серьезной:

     – Она нуждалась в помощи и просила о ней. Свободный воин никогда не отказывает в милосердии просящему.

     – Она не достойна нашего милосердия.

     – Со своим милосердием разбирайся сам, я тебе не судья. А мое оставь мне.

     Рональд тихо заметил:

     – Предавший однажды предаст и второй раз.

     – Ой, только давай не будем сыпать красивыми фразами. У меня их знаешь сколько в голове? Торин любит ими поучать направо и налево. Жизнь сложнее любой красивой фразы, и ты, и я прекрасно это знаем. Я помогла своей сестре, потому что видела, что она искренна в своем смятении. Она совершила ошибку и слишком поздно это поняла, но заплатила за неё, лишившись трона, власти и всеобщего поклонения. Но главное, что я увидела, что Кирия стала искренне любящей матерью, а это ценнее всего на свете.

     – Матерью, которая предала отца своего ребенка, – гневно обронил он.

     Таша вздохнула:

     – Вижу, тебя сильно зацепило её предательство. И ты никак не хочешь это отпустить. Оно разрушает тебя изнутри, а значит делает слабым. Может, зря мы вернули тебе трон? Слабый король – беда королевства.

     Рональд буквально подскочил к ней и схватил девушку за плечи, сжимая так, что затрещали кости. Он яростно прохрипел:

     – Мне всадили кинжал в живот и столкнули в бурлящую реку. Я почти умер и думал, что больше никогда не увижу свою дочь.

     Таша тихо ответила:

     – Я три дня бродила по пустоши без еды и воды, потому что моя любящая мать велела мне уехать от неё и никогда не возвращаться. Когда меня нашли, я молила богов о смерти. Но я пережила это, чтобы жить дальше и найти своё счастье. А ты способен на это?

     Рональд смотрел на такую юную, но такую бесстрашную девушку, и не мог поверить, что она реальна. Таша была словно бурлящий родник, к которому хотелось припасть в летний день и утолить жажду тела. Она была весенним ветром, который дарил успокоение мыслям. Она будоражила чувства, подобно тому, как зимние снежинки будоражат разгоряченную кожу. Она согревала душу, точно ласковое осеннее солнце. Таша была единственной девушкой, на которую он смотрел, как на равную себе.

     Рональд в мгновение принял безумное решение, а в следующее нашел его разумным: Таша станет королевой. Королевой, которую еще не видело это королевство. Королевой, которую будут любить все, от знатного лорда до последнего раба. Королевой, чье правление на века войдет в историю.

     Таша станет его королевой. Королевой Золотого льва.

     Глава 15.

     Рональд наклонился и завладел девичьими губами в страстном поцелуе. Таша на мгновение замерла, не веря в происходящее, а когда сообразила, толкнула мужчину в грудь. Король отстранился, и Таша прошипела:

     – Ты что творишь? Совсем ума лишился?

     Мужчина лишь усмехнулся и заметил:

     – Я вдохновился твоей речью. Решил «пережить» и найти свое счастье.

     Таша толкнула его сильнее, но Рональд её не отпустил. Девушка вспылила:

     – Так чего ты тогда ко мне прилип! Иди себе с миром и ищи свое счастье.

     – Думаю, я его уже нашел.

     – А я так не думаю! Да пусти ты меня наконец! – снова дернулась Таша из его объятий.

     Рональд сильнее прижал Ташу к себе и с улыбкой заявил:

     – А как же твое «я во всем послушна своему королю»?

     – Во всем, но не в этом! – она извернулась и наступила ему на ногу.

     Рональд не ожидал подобной уловки, и девушка быстро вывернулась из его объятий, отбегая от короля. Мужчина усмехнулся:

     – Пронырливая чертовка.

     – Надменный болван, – не осталась она в долгу и залихватски улыбнулась, замечая на лице короля удивление: – Что, ваше величество, не привык получать сдачу?

     Рональд улыбнулся сильнее:

     – Признаю, это что-то новенькое и от этого крайне заманчивое. Уверен, ты не дашь мне заскучать.

     – Я тебе не юродивый на деревенской ярмарке, – ответила Таша и стала серьезной: – Шутки в сторону, ваше величество. Я сейчас уйду отсюда, а завтра уеду из столицы. А ты объявишь всем, что отправил меня по важным королевским делам. Так что разойдемся с миром, так сказать.

     Рональд расстегнул верхнюю пуговицу своего жилета и заметил:

     – У тебя есть одна вредная привычка, Таша, приказывать королю. От неё нужно срочно избавиться.

     – У меня куча вредных привычек. И не от одной из них я не собираюсь избавляться, ваше величество, – добавила она и медленно шагнула к двери.

     Взгляд Рональда стал опасным:

     – И не думай.

     – А то что? – спросила Таша и сделала еще один шаг.

     – Впрочем, если хочешь повеселить моих воинов, то милости прошу. Уверен, они найдут очень занимательным догнать тебя, связать и вернуть в мои покои. Будет потом что рассказать сослуживцам.

     Таша пронзила его гневным взглядом:

     – Ты не посмеешь приказать такое.

     – Хочешь проверить?

     Девушка насторожилась: она сразу поняла еще пару минут назад, что ступила на скользкую дорожку. Король внешне был спокоен и даже шутил с ней, но в его взгляде таилась угроза. Таша не имела привычки бежать от опасности, напротив, она всегда открыто смотрела той в глаза. Она решила и сейчас остаться верной себе:

     – Что тебе от меня нужно, Рональд? – тихо спросила Таша. Мужчина молча расстегнул вторую пуговицу жилета, а вслед за ней и третью. Таша вскинула голову, не веря в происходящее: – Ты что, серьезно? У тебя замок под завязку набит юными прелестницами, которые с великой радостью согреют постель их обожаемого сюзерена, а ты тащишь туда ту, которая не хочет? Чем больше узнаю мужчин, тем меньше их понимаю.

     Рональд расстегнул жилет и скинул его с плеч. Его мужское самолюбие было задето её отказом, и он не остался в долгу:

     – Женщине совсем не обязательно понимать мужчину, в постели от неё ждут вовсе не этого. К тому же, какая тебе разница, Таша, с кем провести эту ночь.

     Девушка не сдержала веселой улыбки от абсурдности его намека:

     – Так вот в чем дело! Ты принял меня за походную шлюху? Ну, теперь все ясно. Решил, что свободные воины взяли меня в этот поход, только чтобы не скучать по ночам. А с тобой не поделились. Вот вредные мальчишки.

     Рональд пронзил её раздраженным взглядом:

     – Только не надо строить из себя невинность, Таша. Ты уже взрослая женщина и давно живешь среди воинов. Не поверю, что ни один из них не затащил тебя в свою постель.

     Она вскинула голову:

     – В скольких постелях я побывала, не сосчитать и на пальцах двух рук. Но в каждую из них я шла сама, добровольно и с радостью. А в твою не пойду и под страхом пыток. Так что давайте, ваше величество, зовите сюда свою стражу. Пусть подержат меня, пока вы будите трудиться.

     Ярость полыхнула в его взгляде, в мгновение он был рядом, удерживая её за плечи:

     – Думаешь, я сам с тобой не справлюсь?

     Она ответила таким же гневным взглядом:

     – Отчего же, справишься. Только сначала потеряешь пару фунтов драгоценной плоти и пару унций королевской крови. Думаю, это будет честно, ты берешь мою плоть, отдавая свою взамен.

     Они пронзали друг друга яростными взглядами несколько мгновений, пока Рональд холодно не произнес:

     – Жизнь в клане испортила тебя. Та скромная воспитанная девушка, которую я помню, такой не была.

     – Та скромная, воспитанная девушка, которую ты помнишь, не удостоилась и толики твоего королевского внимания. Ты принял её за трусливую серую мышь, которая и в подметки не годилась красавице старшей сестре.

     Рональд улыбнулся, наконец понимая причину её отказа:

     – Так все дело в этом, ты затаила на меня женскую обиду?

     Таша усмехнулась в ответ:

     – Женскую обиду? Нет, дело не в этом. Дело в том, что я просто не хочу становиться твоей любовницей, потому что мое сердце принадлежит другому. Такой ответ тебя устроит, ваше величество?

     – Кто он? – требовательно спросил король.

     – Он тот, кто никогда не принудит женщину к близости, – ответила Таша.

     Рональд отпустил её и сделал шаг назад. Его острый взгляд пронзал её насквозь:

     – Неважно, кому принадлежит твое сердце сейчас. Важно, что в скором времени оно будет принадлежать мне, как и твое тело, – Таша не успела ничего ответить на это абсурдное заявление, потому что Рональд продолжил: – Завтра я объявлю о своей помолвке с наследницей знатного рода Ратингеров, девой-воительницей клана Свободных воинов, знаменитой леди Ташей.

     Она в изумлении распахнула глаза:

     – Что? Совсем что ли рехнулся? Ты все еще женат на моей сестре, не забыл часом?

     – Кирия больше не моя жена, нужные бумаги уже подписаны.

     Таша не верила, что все это происходит на самом деле. Что все это происходит с ней. Она на мгновение прикрыла глаза, собираясь с мыслями и усмиряя чувства:

     – Это безумие какое-то. Что за муха тебя укусила? Я совсем не подхожу ни на роль жены, ни на роль королевы. Неужели ты этого не видишь?

     – Я вижу обратное, Таша. Ты умная, бесстрашная и честная женщина. Ты хорошо воспитана и в тебе течет знатная кровь. Твой отец был благородным человеком, прославленным воином и хорошим другом моего отца. Ты достойна и трона, и короны. И ты получишь их.

     – Но я не хочу! – вскрикнула Таша, теряя терпение. – Не хочу быть королевой!

     – В жизни не все так, как нам хочется. Но ты воспитана в древних традициях нашего королевства, а значит ,подчинишься своему сюзерену и выполнишь свой долг перед короной.

     Таша прищурилась и прошипела:

     – Я никому и ничего не должна.

     Рональд улыбнулся, чисто по-мужски:

     – Ты правда так думаешь?

     Эти улыбки, которые несли в себе мужское превосходство и всезнание, безмерно раздражали Ташу. Она просто зеленела, когда воины её клана так улыбались ей. Правда, они не делали этого уже года два, признавая тем и мудрость девушки, и её силу. Но сейчас на неё разом напали воспоминания о первых годах жизни в клане, и улыбка Рональда слилась с другими надменными улыбками. Таша зарычала и, не контролируя свой порыв, бросилась на короля. Рональд был бывалым воином и тут же блокировал её удар, а потом воспользовался раздражением своего противника, которое сделало его уязвимым, и быстро повалил Ташу на постель, прижимая к мягкой перине всем телом. Мужчина сразу отметил, что его плоть реагирует на юную красавицу должным образом и улыбнулся. Таша тоже это почувствовала, и это охладило её лучше ушата ключевой воды. Она замерла на месте и тихо сказала, призывая к себе хладнокровие, которое тренировала долгими годами:

     – Брак со мной не принесет тебе радости. Ни радости, ни успокоения. Неужели во всем королевстве не найдется другой кандидатуры, гораздо лучшей чем я?

     Рональд нежно притронулся к девичьей щеке и тихо заметил:

     – Лучшее враг хорошего. Ты отлично мне подходишь, Таша, а твой буйный характер с годами станет тише. Я сумею приручить дикую кошку.

     Таша не была дикой кошкой, она была диким зверем гораздо крупнее кошки. Гораздо. Но ему об этом знать не нужно, никому не нужно. Девушка прикрыла глаза и сказала:

     – Вы ставите не на ту лошадь, ваше величество. Вы проиграете.

     – Посмотрим, – усмехнулся он.

     Король не позволил своей невесте ночевать в одной комнате с другими воинами. Ташу проводили туда несколько стражников, только для того, чтобы она забрала свои личные вещи – свой боевой меч.

     Воины клана насторожились, когда в дверях показалась притихшая Таша, а стражники королевской гвардии маячили за её спиной. Они напряженно сжали кинжалы. Таша знала, что хватит одного её слова, и братья по оружию будут стоять за неё насмерть, прорываясь к свободе. Но девушка не хотела ненужных смертей, поэтому подавила в себе тревогу и улыбнулась свободным воинам:

     – Все в порядке. Эти господа любезно проводили меня по запутанным коридорам дворца, – девушка вошла в комнату и отыскала глазами Кирию, которая сидела в самом углу кровати и настороженно следила за происходящим. Таша подошла к сестре и присела рядом, а затем обняла, ведь только так они могли приватно поговорить и не быть услышанными стражниками короля: – Ночью ты спешно покинешь замок. Анри увезет тебя в мой клан. Торин и Ильма примут тебя и позаботятся.

     – Таша, я… – хотела возразить Кирия.

     Но младшая сестра её перебила:

     – На споры нет времени. Во всем слушай Анри. И если хочешь еще увидеть дочь, будь разумной, – Таша посмотрела на сестру, и та кивнула со слезами в глазах. Таша поднялась с кровати и отыскала свой меч. Она кивнула Анри и улыбнулась: – Поможешь? – Он медленно поднялся и взял боевой меч девушки в руки. Воин никогда не просил помощи, чтобы пристегнуть свое оружие к поясу, а значит что-то неладно. Анри медленно пристёгивал оружие, слушая тихую просьбу Таши: – Прошу, увези Кирию в наш клан. Сегодня ночью. Скажи Торину, что я прошу за неё и беру за неё ответственность. И передай ему, что я помню, кто я и какое наследие несу в себе.

     Анри вскинул на девушку внимательный взгляд, понимая, что её последняя фраза не просто слова, а тайный шифр для Торина. Он передаст все слово в слово и довезет её сестру до клана в целости и сохранности, хоть Кирия ему и не нравилась. Анри быстро кивнул, и Таша благодарно улыбнулась. Она посмотрела на других свободных воинов, которые следили за ней напряженными взглядами и усмехнулась:

     – Вынуждена вас покинуть. Мне предложили комнату с более мягкой постелью и просторной ванной комнатой. Так что мне не придется всю ночь слушать храп Орти. Увидимся завтра, – попрощалась она с мужчинами и быстро взглянула на сестру.

     Кирия прикусила губу, из последних сил сдерживая слезы. Таша задумалась. Когда они увидятся вновь? Сколько времени пройдет до того часа, как Таша снова ступит на земли родного клана? И когда сможет выполнить свое обещание и устроить Кирии встречу с дочерью? Она не знала ответы на эти вопросы, но знала одно: это непременно случится! 

     Часть 4. Вынужденная королева Золотого льва.

     Глава 16. 

     Весть о том, что благородная и отважная леди Таша скоро станет новой королевой, распространилась по столице со скоростью лесного пожара. Эта новость вызывала противоречивые чувства у подданных королевства: изумление, радость, волнение. Но все, не сговариваясь, задавались двумя вопросами: почему король так спешно решил жениться во второй раз, и похожа ли его новая избранница на свою сестру-предательницу.

     Орти впервые в жизни подавился отличным элем, когда утром услышал об этом. Он в изумлении взглянул на Игона, который был ошарашен не меньше:

     – Чего? Наша Таша станет королевой?

     Игон первый справился с удивлением и усмехнулся:

     – Нужно срочно сваливать из этого королевства. Долго они не протянут.

     Риан хмуро посмотрел на друзей и тихо заметил:

     – Нужно с ней поговорить. Мне кажется, ей будет что нам рассказать.

     Но увидеться с Ташей сразу у них не получилось – стража у двери спальни не пропустила их к невесте короля. Им объявили, что леди отдыхает, и сам король велел никого к ней не пускать, чтобы не тревожить. Орти положил руку на свой боевой топор, но Игон его остановил и улыбнулся стражникам:

     – И когда же мы сможем увидеться со своей горячо любимой сестрой?

     Те переглянулись, не находя между благородной леди и этими головорезами ни единого сходства, кроме неимоверного количества оружия, и ответили:

     – Как только будет можно.

     Риан хотел спросить, когда же настанет этот час, но не успел. Дверь, которую охраняла вооруженная гвардия короля, распахнулась, и Таша предстала перед ними собственной персоной. Она улыбнулась и приветствовала всех собравшихся:

     – Доброе утро.

     – Доброе утро, – склонили головы гвардейцы.

     – Миледи, – обратилась к ней женщина средних лет в смешном чепчике, которая вынырнула буквально из-под земли, – я ваша горничная, назначенная её высочеством, принцессой Нинель. Прошу вас вернуться со мной в ваши комнаты и одеться к завтраку, который состоится в малой столовой через час.

     Таша заметила в руках женщины богато расшитое платье нежного кремового цвета и не сдержала ироничной улыбки:

     – Вы собираетесь надеть на меня это?

     Горничная быстро глянула на платье и подняла его повыше, отчего драгоценные камни, которыми был расшит наряд, заиграли в солнечных лучах яркими бликами. Игон хитро заметил:

     – Соглашайся, Таша. А потом срежь камни, и мы месяц будем кутить и жить припеваючи.

     Горничная возмущенно взглянула на него и отступила, защищая от этого варвара модное платье. Таша усмехнулась:

     – Отличная идея, Игон. Но ты не учел одного «но»: сначала мне придется надеть платье. А я скорее буду побираться весь следующий месяц, чем позволю этому случиться, – Таша улыбнулась растерянной горничной. – Спасибо за хлопоты, дорогая. Но я уже одета к завтраку, как, впрочем, и к обеду, и даже к ужину.

      Девушка шагнула к друзьям, собираясь в их компании прогуляться на свежем воздухе, но возглас горничной её остановил:

     – Но миледи! Как же завтрак? – спросила женщина, в ужасе рассматривая потертые сапоги, кожаные брюки и открытый жилет на невесте короля. И в этом она собирается посетить столовую?

     – Не волнуйтесь, дорогая, я буду на завтраке ровно через час, – улыбнулась ей Таша и зашагала по коридору в компании своих друзей.

     Гвардейцы, получившие вечером от короля четкие указания относительно его невесты, двинулись следом, чем вызвали у Риана приступ веселья:

     – Они что, собираются весь день за тобой таскаться?

     Таша резко остановилась и взглянула на гвардейцев:

     – Господа, я уверена, в королевском замке моей персоне ничего не угрожает, и в вашем присутствии нет никакой необходимости.

     – Мы выполняем распоряжение его величества, короля Рональда, – ответил ей один из гвардейцев.

     – Ах, вот оно в чем дело, – улыбнулась Таша и заметила: – А я-то, глупая, решила, что это ваша личная инициатива позаботиться о беззащитной девушке. Но раз таков приказ его величества, то тогда, конечно. Милости прошу, – кивнула им Таша и продолжила путь. А потом наклонилась к Риану и шепнула: – Да, они собираются весь день за мной таскаться.

     Тот рассмеялся.

     Их появление на тренировочном поле королевской гвардии вызвало всеобщее оживление. Таша прошествовала с милой улыбкой сквозь толпу удивленных воинов короля и перемахнула через небольшое ограждение, которое отделяло песчаную площадку для тренировки в рукопашном бою. Орти последовал за ней и усмехнулся:

     – Хочешь поразвлечь местных зевак?

     Девушка развернулась к нему и отстегнула свой меч, передавая его Риану:

     – Нет, позлить одного высокородного болвана.

     Орти бросил свой топор Игону и понимающе кивнул:

     – Ну, давай позлим, – а потом спросил: –  Как будем злить, с кровью или без?

     Таша зловеще улыбнулась:

     – С кровью! И парочкой переломанных костей.

     – Ты страшный человек.

     Таша с рычанием бросилась в бой, и Орти принял её нападение с распростертыми объятиями. Стражники, которым было велено охранять невесту короля, резко выхватили мечи, намереваясь вмешаться и пресечь это безумие. Их остановил насмешливый взгляд Игона:

     – Не советую. Если сунетесь, она вам головы поотрывает.  

     Те так и замерли с обнаженными мечами, не решаясь встрять в поединок. Гвардейцы короля побросали свои тренировки и быстро придвинулись к ограждению, за которым их будущую королеву беспощадно колотил здоровенный варвар. Но миниатюрная девушка тоже не оставалась в стороне, и здоровяку прилетало то слева, то справа. В самый разгар боя Орти резко подставил подножку, и Таша упала на землю, а мужчина быстро уселся на неё сверху и заломил руку:    

     – Проси пощады, женщина!

     – Никогда! – вскрикнула Таша и, извернувшись, ударила его коленом в плечо, а потом схватила за запястье и буквально бросила через себя.

     Зрители необычного поединка, как по команде, подались вперед, захваченные зрелищным боем. И только Риан и Игон скучали, потому что знали, что это не настоящий бой, а так, спектакль для зевак, в котором выверен каждый шаг. Орти картинно зарычал и вскочил на ноги, а Таша издевательски поманила его ладонью:

     – Сюда, здоровяк. Или уже сдаешься?

     Орти побежал на Ташу, и их бой продолжился. Они бы так и продолжили колотить друг друга, раздавая тумаки направо иналево, если бы не властный голос короля:

     – Прекратить! – резко скомандовал Рональд, и его гвардейцы вытянулись по стойке смирно, расступаясь перед правителем.

     Орти отступил от Таши и опустил стесанные кулаки, а девушка обернулась к нежеланному жениху и отерла кровь с рассеченной брови. Рональд скрипнул зубами, замечая, в каком плачевном состоянии находится эта строптивая девчонка. Король даже не сомневался, что этот утренний спектакль устроен специально для него. Чтобы позлить и показать, что она не годится на роль его невесты и будущей королевы. Рональд сжал кулаки, борясь с желанием закинуть Ташу себе на плечо и отнести туда, где он сможет без свидетелей задать ей трепку за такие выходки.

     Девушка снова отерла с брови кровь, которая капала на глаза, и улыбнулась своему сюзерену:

     – Доброе утро, ваше величество. Я думала, мы увидимся за завтраком в малой столовой.

     Рональду уже доложили, что его невеста отказалась надеть «модное платье» и ушла в неизвестном направлении в сопровождении «страшных головорезов». Мужчина заметил:

     – Я тоже думал, что увижу вас ТАМ. И неприятно удивлен, наблюдая вас ЗДЕСЬ.

     – Как, – в притворном ужасе воскликнула Таша, – неужели я опоздала к завтраку?

     – Отчего же, до него еще двадцать минут, – ответил король. – Я провожу вас в малую столовую.

     Таша в третий раз отерла кровь с лица и протянула руку за своим мечом. Риан быстро вложил его девушке в ладонь, и она пристегнула меч к поясу. Затем обернулась к Орти:

     – Прости, нас прервали. Закончим после завтрака.

     – Буду ждать с нетерпением, – усмехнулся тот.            

     Таша кивнула, как ни в чем не бывало перемахнула через ограждение и подошла к королю. Тот протянул ей платок, и девушка с улыбкой его приняла:

     – Вы так любезны, – она отерла платком кровь и взяла короля под предложенную руку.

     После этого они удалились под любопытными взглядами толпы воинов.

     Рональд привел свою строптивую невесту в уборную комнату рядом с малой столовой и присел на стул, наблюдая за тем, как она смывает с лица и рук кровь. Мужчина тихо спросил:

     – Ну, как? Оно того стояло?

     Таша обернулась к нему, сияя, словно новый медяк:

     – Несомненно.

     Рональд не смог не отреагировать на эту искреннюю улыбку своей:

     – Ужасно выглядишь.

     – На то и был расчет, – ответила она и продолжила умываться. – Правда, ты пришел слишком рано, Орти не успел сломать мне нос и откусить часть уха.

     Рональд тяжело вздохнул:

     – Знал, что просто с тобой не будет, Таша, но все же надеялся, что в тебе есть хоть капля здравого смысла. Как видно, нету.

     Таша обернулась к королю, утирая лицо и руки мягким полотенцем:

     – То ли еще будет.

     – Таша, остановись. Ты ничего этим не добьешься. Я уже все решил.

     – Я тоже, – ответила девушка и отложила полотенце. – Я решила биться с тобой до конца.

     – Я не враг тебе, – тихо заметил Рональд.

     – Враг, – так же тихо ответила Таша. – Ты хочешь лишить меня свободы и навязать ту жизнь, которая мне претит.

     – Ты совсем не знаешь этой жизни, так почему же заранее решила, что она не для тебя?

     – Потому что я знаю себя. Знаю себя настоящую. Рональд, пойми, я умру от тоски в стенах твоего замка. Я зачахну в нем, как вольный побег на каменной мостовой.

     Король поднялся и прервал её:

     – Красивые слова, не более. Ты сама говорила, что жизнь сложнее красивых фраз. Идем, нас ждут к завтраку.

     Оказалось, что их ждали всего два человека, а не толпа придворных, как ожидала Таша. Принцесса Нинель и принцесса Аннета удобно расположились в небольшой столовой в мягких креслах. Правда, в кресле принцессы Аннеты кроме неё самой расположилась еще и гора ярких подушек. Таша неосознанно поправила косы, замечая ошарашенный взгляд Нинель:

     – Что с вами случилось? На вас напали?

     – Нет, никто на неё не нападал, – ответил Рональд и отодвинул для Таши стул. – Просто леди Таша позабыла, что благородным леди не пристало для утренней забавы выбирать мужские развлечения.

     Он сел напротив неё и кивнул слугам. Те быстро разложили еду, разлили чай и тихо удалились. Аннета, которая все это время не отрывала любопытного взгляда от странной женщины, вдруг вспомнила её. Девочка улыбнулась и указала на неё пальчиком:

     – Таш-ш-ша.

     Девушка улыбнулась племяннице и схватила ту за пальчик, от чего ребенок весело рассмеялся:

     – Правильно, я Таша, твоя тётя, – она протянула к ребенку руки и усадила малышку к себе на колени.

     Нинель заметила:

     – Мы учим Аннету сидеть самостоятельно. Быть взрослой.

     Таша усмехнулась и посмотрела на Нинель:

     – Ей не больше трех лет. Ей рановато еще быть взрослой. Да, моя милая? – улыбнулась Таша ребенку и пощекотала той животик.

     Нинель быстро взглянула на брата, ища у него поддержки, но он лишь коротко махнул головой, мол, отставь. Принцесса уняла раздражение и молча приступила к своему завтраку. Но когда Таша позволила ребенку встать ногами на свои колени и дергать себя за косички, Нинель не сдержалась:

     – Я стараюсь воспитать из твоей дочери благородную леди, Рональд. Но если ты хочешь, чтобы она походила на дикарку, то я умываю руки.

     В комнате повисла неловкая пауза. Таша открыто посмотрела на принцессу и спросила с легкой улыбкой:

     – Полагаю, дикарка здесь я?

     Нинель поджала губы:

     – А вы себя таковой не считаете?

     – Нинель, – строго предупредил Рональд.

     Девушка взглянула на него со слезами на глазах:

     – Что, Нинель! Неужели тебе было мало одной подлой змеи, которую мы пригрели в нашем доме? Так теперь ты решил пригреть другую! Зачем, Рональд? Зачем эта скорая женитьба на сестре предательницы? Ты не представляешь, что я пережила, когда думала, что тебя больше нет в живых! Что ты… что я… – эмоции помешали принцессе закончить фразу, она отвернулась и прикрыла лицо руками.

     Таша обняла Аннету, которая хмуро смотрела на свою тетю Нинель, и обратилась к Рональду:

     – Полагаю, мне сейчас лучше покинуть малую столовую.

     – Нет, – отрезал Рональд, и Таша осталась сидеть на месте.

     Мужчина коснулся плеча сестры и тихо сказал:

     – Нинель, я понимаю твои чувства и обещаю, что больше тебе не придется волноваться ни за мою жизнь, ни за свою. Я все для этого сделаю.

     Принцесса утерла слезы и взглянула на брата:

     – Тогда найди себе тихую, благочестивую девушку и женись на ней. Не совершай одной и той же ошибки дважды.

     Лицо Рональда стало суровее:

     – Я уже выбрал себе невесту. И жду от тебя поддержки, а не наставлений.

     Таша вскинула брови и встала на сторону принцессы, просто из чувства женской солидарности:

     – Какие мы сердитые, вы только посмотрите, – Рональд недовольно взглянул на неё, а Нинель затаила дыхание в ожидании продолжения. И оно последовало: – Принцесса волнуется за тебя, а ты отмахиваешься от неё, как от надоедливой мухи.

     – Не вмешивайся в мои отношения с сестрой, – с металлом в голосе предупредил Рональд.

     – Отчего же? Мне кажется, или ты уготовил мне участь своей жены, а значит, в скором времени твоя сестра может стать и мой сестрой. Так что имею право. Ну что же, если сегодня утро откровений, то и мне есть что сказать, – хмыкнула Таша и открыто посмотрела на притихшую принцессу: – Я так же, как и ты, не хочу с тобой родниться. Мне не нравится твой брат, не нравится твой замок, не нравится твое королевство. Я не хочу ни короны, ни трона, ни привилегий, которые они принесут. Самое большое мое желание – это вскочить на своего боевого коня и умчаться в свой клан, подальше от столицы и её интриг. Но твой брат решил, что я должна стать его королевой, и стоит на своем, как каменная гора. И его не сдвинуть. Пока, – заметила Таша и посмотрела на Рональда. – Но я работаю над этим.

     Принцесса перевела удивленный взгляд на брата и тот усмехнулся:

     – Видишь, Нинель, меньше всего она похожа на змею. На побитую кошку смахивает, но на подлую змею не тянет.

     Таша не успела прикусить язык, честь воина взыграла в ней:

     – Вообще-то я задумала одну подлость, – заметила она, чем заработала два внимательных взгляда. – Но, как говорит мой дядя Торин, если в задуманном признаться заранее, то это будет уже не подлый обман, а чистое намерение.

     – Мы тебя слушаем, – холодно поторопил её Рональд.

     Таша прижала к себе Аннету, которая успела задремать у неё на руках, пока взрослые вели свои беседы, и открыто призналась:

     – Я обещала Кирии, что она сможет увидеть дочь. Мать не должна разлучаться со своим ребенком, – быстро добавила Таша, пока не разразилась буря.

     Взгляд Нинель в ужасе распахнулся, и она быстро глянула на брата. Рональд яростным взглядом впился в Ташу:

     – Что ты сейчас сказала?

     – Я дала слово чести. А значит, сделаю все возможное и невозможное, чтобы его сдержать, – спокойно ответила Таша, хотя спокойствия совсем не ощущала.

     Рональд сжал кулаки и тихо прорычал:

     – Я убью подлую стерву, тем самым освобождая тебя от слова чести.

     – Ты сделал её моей рабыней, – напомнила Таша. – Ты сказал, что теперь я решаю…

     – Я помню, что сказал, – прервал её Рональд. Он молчал с минуту, пронзая Ташу гневным взглядом, а потом обратился к сестре. – Нинель, унеси Аннету.

     Таша сразу передала принцессе сонного ребенка, и Нинель быстро вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Таша вся подобралась и посмотрела на мужчину. Она не решалась нарушить тишины, она понимала, что он, как любящий отец, имел право злиться на неё. Он имел право даже казнить её, как правящий король. Наконец мужчина прервал тишину:

     – Торин – умный вождь. Он прав, высказанный обман обманом больше не является. Я не стану наказывать тебя за твое намерение помочь подлой стерве. Но ты должна мне пообещать сейчас, что отступишься от своего решения.

     – Я не могу нарушить слова чести, – тихо ответила Таша.

     Рональд сжал кулаки:

     – Значит, я могу, и Кирия умрет сегодня же.

     Таша прикусила губу, понимая, что зажигает очередную стрелу для своего поминального костра:

     – Сегодня же не получится. Кирия покинула замок этой ночью, и уже очень далеко от столицы, – очередной гневный взгляд пронзил девушку, точно молния, и Таша не нашла ничего лучшего, чем виновато улыбнуться: – Похоже, у нас с тобой не заладилось с самого утра. Не самый лучший завтрак в моей жизни.

     – И в моей, – сказал Рональд и устало прикрыл глаза. – Что же мне с тобою делать, Таша?

     – Простить и отпустить? – с надеждой предложила она.

     – Накормить, – срифмовал король и посмотрел на девушку.

     – Тоже неплохой вариант, – неуверенно улыбнусь Таша и взяла в руки нож и вилку.

     Рональд наблюдал, как она ест, а потом тоже занялся завтраком. Он злился, он был в гневе и бешенстве. Но почему-то девушка, которая была повинна в этих чувствах, все равно вызывала в нем симпатию. Сегодня Таша открылась для него с новой стороны, которая Рональду тоже понравилась. Он утвердился в правильности своего решения сделать Ташу своей королевой.

     Глава 17.

     В честь свадьбы короля был назначен большой праздник, и приготовления к нему шли всю неделю. Пока слуги украшали замок, а повара и кондитеры трудились на кухне, Таша делала все возможное, чтобы разладить торжество.

     Она открыто проявляла самые худшие черты своего характера, была дерзкой, хамоватой и даже грубой наедине с Рональдом, на что он отвечал лишь улыбкой. Но надо отдать девушке должное, при посторонних Таша всегда была учтива с королем. Девушка также отказывалась выглядеть как благородная леди и носить платья, чем безмерно расстраивала свою горничную, которая каждое утро предпринимала новую попытку одеть невесту короля в изящный наряд. Ежедневные занятия Таши так же мало походили на занятия благородной леди, она все свободное время проводила на тренировочной площадке со своими братьями по оружию.

     Гвардейцы короля уже привыкли, что каждое утро их будущая королева появлялась возле казарм и тренировалась со своими друзьями с непередаваемым рвением и мастерством. Благородная леди всегда была приветливой и много шутила, невзирая на то, кто был перед ней, начальник гарнизона или обычный оруженосец. Она не делила воинов по чинам и происхождению и тем самым походила на своего будущего мужа – король всегда разграничивал гвардейцев только по их храбрости и боевому искусству. Леди Таша стремительно завоевывала сердца королевских воинов, которые взирали на неё с уважением, а тот, кто был моложе, еще и с обожанием.

      Среди придворных будущая королева тоже имела успех. Сначала её приняли настороженно и даже враждебно, но каждый старался это скрыть за милыми улыбками. Таша не терпела лицемерия, поэтому быстро вывела недоброжелателей на чистую воду, открыто заявляя:

     – Я не нравлюсь вам. Вы мне тоже. Так что не будем играть в любовь. Но можете не смотреть на меня в ужасе, я не режу людей только за то, что они мне не нравятся, – по-доброму улыбалась девушка и добавляла: – Уверена, ваше врождённое благородство и хорошее воспитание не позволят вам плести интриги за чужой спиной. Мое мне точно не позволит.

     Её открытая улыбка и прямолинейность быстро подкупили благородных леди и джентльменов, и настороженность сменилась симпатией. Теперь они тайно боролись друг с другом, чтобы иметь возможность как можно чаще видеться и разговаривать с леди Ташей, с которой всегда находились интересные темы для беседы. Придворные сетовали лишь на то, что будущая королева проводит слишком много времени с воинами и гвардейцами и слишком мало времени посвящает светской жизни. Они аккуратно высказали своё недовольство королю, на что тот спокойно ответил:

     – Леди Таша долгое время жила в клане Свободных воинов и привыкла к определенному укладу и распорядку дня. Уверен, со временем она лучше узнает дворцовую жизнь и поменяет свои привычки. Надеюсь, каждый из вас этому поспособствует. 

     Придворные услышали своего сюзерена и начали с особым рвением затягивать будущую королеву в светскую жизнь. Они устраивали для неё всевозможные развлечения и забавы, надеясь, что тем самым отвратят благородную леди от воинских занятий. Они преуспели, но не сильно: Таша с радостью участвовала в светских развлечениях, но все же предпочитала им воинские тренировки.

     Она часто виделась с принцессой Нинель и маленькой Аннетой. Сначала Нинель терпела Ташу с холодным выражением лица, но вскоре девушке удалось завоевать расположение Нинель тем, что она даже не пыталась этого сделать. Они неожиданно подружились, и Нинель согласилась с братом – Таша станет хорошей королевой. На их встречах почто всегда присутствовал Риан, который открыто попросил Ташу об услуге:

     – Я буду откровенен с тобой, мне понравилась Нинель. Но я воин, а она принцесса, у меня нет повода, чтобы с ней видеться. Но если бы ты…

     – Хорошо, – перебила его Таша с улыбкой. – Я думаю, мне нужен сопровождающий на встречах с принцессой, а то мало ли что. К тому же кто-то же должен присматривать за моим мечом, пока я вожусь с Аннетой.

     Риан улыбнулся, он знал, что на Ташу можно положиться. И вскоре уже было не ясно, кто кого сопровождает при встрече с принцессой, Риан Ташу или наоборот. Нинель и Риан быстро прониклись симпатией друг к другу, а затем и нежными чувствами. Таша решила, что клан Свободных воинов скоро потеряет одного свободного воина, а принцесса Нинель приобретет любящего супруга.

     Неделя быстро подходила к концу, а свадебного торжества король так и не отменил, как Таша ни старалась. Она расстраивалась, а друзья пытались её подбодрить. Игон предлагал тайный побег под покровом ночи. Орти убеждал выступить открыто и прорываться с кровавым боем. Риан советовал поговорить с королем по душам и высказать все доводы. Ни один из вариантов не подходил. Побег не делает чести воину, и Таша была уверена, что Рональд пойдет по её следу, ведя за собой на земли свободного клана целое войско. Открытый бой принесет только смерть и ранения, но не даст результата – гвардейцев короля намного больше, чем воинов клана. А говорить по душам с человеком, который её не слышит, не было никакого смысла. Таша была в тупике.

     Она резко вскинула голову, продолжая застегивать свой кожаный жилет, когда дверь её спальни распахнулась и принцесса Нинель вплыла в комнату с улыбкой на устах:

     – Вот и настал долгожданный день твоей коронации.

     Таша встретила Нинель хмурым взглядом:

     – Самое ужасное утро в моей жизни.

     Принцесса усмехнулась и обратилась к горничным и служанкам, которые шли за ней:

     – Все невесты ужасно волнуются в день свадьбы. Наша бесстрашная леди Таша не исключение, – заметила она, а потом стала давать указания: – Наполните ванну. Платье положите сюда. Щипцы для волос держите горячими. Вы нашли розовое масло, как я велела? Где свежие цветы для прически? Поставьте их в воду.

     Служанки быстро забегали, выполняя поручение принцессы, и Ташина спальня стала походить на жужжащий улей. Девушка, подавив раздражение, прошествовала к двери, намереваясь как обычно начать свой день с воинской тренировки. Нинель перехватил её у самого выхода:

     – Куда это ты собралась?

     – На прогулку.

     Принцесса хитро улыбнулась и потянула Ташу за собой обратно в комнату:

     – Сегодня вояки как-нибудь обойдутся без своего утреннего развлечения наблюдать, как благородная леди мутузит кого-то в пыли. Сегодня день твоей свадьбы, и у нас много дел.

     – Я никогда не пропускаю утренею тренировку, – заявила Таша.

     – Самое время начать менять свои привычки, – ответила принцесса и добавила: – Сегодня ты перестанешь быть воительницей и станешь королевой, а значит, завтра твое утро начнется по-новому.

     Таша не хотела даже думать, как начнется её утро завтра, и что будет ему предшествовать. Она хмуро посмотрела на Нинель:

     – Не хочу быть королевой. И не буду.

     Принцесса усмехнулась и тихо заметила:

     – Ты сейчас невероятно походишь на Аннету, когда её заставляют есть полезную кашу. Тот же надутый вид и хмурые бровки, – это замечание заставило Ташу улыбнуться, и Нинель отметила: – Вот так гораздо лучше. А теперь время принять ванну, пока вода не остыла. Скорей снимай свои боевые латы, они тебе больше не понадобятся.

     Таша сложила руки на груди и ответила:

     – И не подумаю. Пусть мне не оставили выбора и силой тащат под венец, но я ни за что не надену свадебное платье. И можешь не тратить свое красноречие, убеждая меня передумать. 

     Нинель вмиг стала серьёзной:

     – Таша, ты ведешь себя как ребенок. Мы все по достоинству оценили твое упорство и силу характера за эту неделю. Но надо уметь проигрывать с честью. Разве это не достойно воина?

     – Проигрыш не достоин воина в любом случае, – отрезала Таша.

     Принцесса сложила руки на груди и стала неимоверно походить на брата, когда тот проявлял категоричность:

     – Ты примешь ванну, распустишь свои косы и наденешь свадебное платье.

     – Нет.

     – Да.

     – Нет.

     Нинель гневно насупилась:

     – Ты сделаешь это!

     – И не подумаю. Ни за что не надену это чертово платье!

     – Что за выражения, юная леди? – услышала Таша до боли знакомый голос и резко обернулась.

     – Мама, – прошептала Таша, а через секунду уже была в родных объятиях.

     Время остановилось: Таша снова была маленькой девочкой, а её мама была рядом и могла отвести любую беду и детские страхи лишь одним движением руки. Леди Амелия погладила дочь по голове и с улыбкой обратилась к принцессе:

     – Мы наденем платье, ваше высочество, можете не сомневаться.

     Нинель благодарно кивнула женщине и тихо вышла за дверь, оставляя мать и дочь наедине друг с другом. Таша крепче прижалась к матери и прошептала, не сдерживая слез:

     – Как же сильно я по тебе скучала.

     – Я тоже, моя девочка. Не проходило и минуты, чтобы я не думала о тебе, – Амелия отстранила дочь от себя и заглянула той в глаза: – Какой же взрослой ты стала. Как выросла!

     Таша утерла слезы и улыбнулась:

     – А ты напротив, стала гораздо моложе. Замужество пошло тебе на пользу.

     – И не только замужество, – ответила Амелия с загадочной улыбкой и развернулась. Таша повернулась вслед за матерью и увидела маленькую девочку, которая стояла подле служанки. Малышка взирала на них яркими зелеными глазами, а её рыжие кудряшки непослушно выбились из прически. Амелия улыбнулась: – Знакомься, это Мира, твоя сестра. Мира, это Таша.

     – Здравствуй, Таша, – улыбнулась девочка. – Мама мне про тебя рассказывала.

     – Здравствуй, Мира, – шагнула к ней Таша и присела на корточки, лучше рассматривая сестру: – Я очень рада с тобой познакомиться.

     Девочка улыбнулась сильнее и, быстро взглянув на маму, спросила у Таши:

     – Можно потрогать твои косички?

     Таша уже привыкла, что всех детей в столице привлекали её боевые косы, которые были украшены костяными и стеклянными бусинами:

     – Конечно.

     Мира шагнула к ней и потеребила пальчиками косы, разглядывая разноцветные бусины:

     – Красивые.

     – Твои рыжие кудряшки тоже очень красивые, – улыбнулась Таша и погладила ребенка по голове.

     – Они у меня как у папы, – похвасталась Мира и открыла большой секрет старшей сестре: – Мама говорит, что и характер у меня в папу, такой же несносный.

     – Про меня она говорила точно так же, – шепнула Таша сестренке и встала на ноги. Она посмотрела на Амелию: – Барон Хьюго приехал с вами?

     – Да, нас всех пригласили на королевскую свадьбу, – ответила Амелия и добавила, отвечая на незаданный вопрос дочери: – Никэль с женой тоже здесь.

     С женой, облегчённо вздохнула Таша:

     – Когда он женился?

     – Год назад, – ответила Амелия. – Его жена Ларин чудесная молодая леди, мы живем с ней душа в душу.

     – Я очень рада, – ответила Таша и взглянула на свою горничную, которая уже некоторое время стояла рядом, не решаясь перебить благородных дам: – Что такое?

     – Миледи, вода в вашей ванне остывает.

     – Ох, конечно, ванна, – опомнилась Амелия и обратилась к Мире. – Мне надо помочь Таше с приготовлениями к её свадьбе. Ты останешься здесь или отвести тебя к отцу?

     – Я побуду с вами, – оживилась девочка. – Я не буду мешать.

     – Хорошо, – Амелия взяла Ташу под руку и повела в ванную комнату. Девушка насупилась, но открыто упираться не стала, все-таки это её мама. Но Амелия слишком хорошо знала дочь, поэтому предупредила: – Ты примешь ванну и распустишь свои славные косички, нужно как следует промыть твои волосы. Опасаюсь, как бы в них кто-нибудь не завелся.

     – Не опасайся, я слежу за своими волосами. В них никто не живет.

     Амелия улыбнулась дочери и усадила ту на стул, а потом стала распускать тугие косы, аккуратно снимая с них бусины. Мира с радостью подставила ладошки, собирая бусины сестры. Амелия посмотрела на младшую дочь и с легкостью прочитала все её мысли:

     – Даже и не думай. Я не позволю тебе носить такие же косички, как у Таша. Маленькой леди такая прическа не подходит.

     Девочка насупилась и стала неимоверно походить на отца, Таша усмехнулась:

     – Не расстраивайся Мира. Мы попробуем уговорить маму, и я заплету тебе боевые косички воительницы.

     Девочка оживилась и посмотрела на мать, та покачала головой:

     – Вряд ли у вас получится меня уговорить. Но даже если я разрешу, ты знаешь, Мира, твой отец будет против, – Амелия пояснила для Таши: – Хьюго неимоверно избаловал дочь. Возится с ней, как с маленькой принцессой, пылинки с неё сдувает. Хьюго точно не захочет, чтобы его принцесса превратилась в воина.

     – С папой я договорюсь, – хитро усмехнулась девочка и ушла в комнату рассматривать сокровище, которое только что перекочевало в её ладошки.

     Амелия заметила с легкой улыбкой:

     – Неимоверно избаловал.

     Таша посмотрела на мать:

     – Ты счастлива с ним?

     – Я люблю его, Таша. Очень сильно люблю.

     Девушка была рада за свою мать, которая нашла свое счастье. Она встала со стула и начала расшнуровывать свой жилет. Амелия придирчиво осмотрела дочь, подмечая все шрамы, синяки и ссадины на её коже, и недовольно покачала головой:

     – Ты совсем себя не бережешь.

     – Я воин, мама, а шрамы – честь для воина.

     – Ты прежде всего девушка, а уже потом воин, – напомнила дочери Амелия и помогла той усесться в медной ванне. – Ты не должна уподобляться мужчинам и становиться похожей на них.

     Таша закатила глаза: наставления Ильмы слово в слово. Амелия начала промывать волосы дочери, не замечая её недовольства. Когда с этим было покончено, и Таша укуталась в теплый плед, Амелия снова усадила её на стул и начала расчесывать волосы дочери костяным гребнем. Таша блаженно вздохнула, как же давно она не ощущала родных рук матери, не видела её улыбки, не чувствовала её тепла. Девушка накрыла руки Амелии и поцеловала в ладонь:

     – Я очень сильно тебя люблю, мама.

     – И я очень сильно люблю тебя, Таша. Я каждый день молилась богам, чтобы они даровали мне встречу с тобой. И они услышали мои молитвы.

     – Только жаль, что наша встреча имеет побочный эффект. Мне придется выйти замуж.

     Амелия тревожно заглянула дочери в глаза:

     – Король тебе совсем не нравится?

     – Какая разница, нравится он мне или нет. Я не хочу выходить замуж ни за него, ни за кого-то еще. И ты знаешь почему.

     – Да, я знаю.

     Таша оживилась:

     – Тогда может, ты поможешь мне избежать замужества, как и в первый раз?

     Амелия грустно улыбнулась:

     – В этот раз я не могу помочь тебе, Таша. Я дала клятву своему сюзерену и своему мужу, что не стану проворачивать ничего подобного, – женщина села возле дочери и сжала её руки: – Но я вижу, как ты выросла, как изменилась. Ты стала собой, стала настоящей Ташей. Сейчас ты сильная, смелая, гордая девушка, и это вижу не только я. Король тоже видит это и принимает тебя такой, какая ты есть. Король Рональд подходит тебе гораздо больше Никэля. Он взрослый, состоявшийся мужчина, он правит королевством железной, но справедливой рукой. Он подходит тебе по силе духа и характеру. И он красив.

     – Мама, – возразила Таша. – Разве красота главное в мужчине? Мне ведь уже не пятнадцать лет.

     – Но и не пятьдесят, – напомнила Амелия дочери и строго добавила: – Я должна серьезно поговорить с тобой. Подготовить к брачной постели.

     Таша не сдержала улыбки:

     – В этом нет никакой необходимости. Я прекрасно представляю, что меня там ждет.

     – Ты… ты уже? – Амелия не могла подобрать нужных слов.

     – Нет. Я все еще девушка, если ты об этом спрашиваешь. Но я четыре года провела в клане Свободных воинов. А последний год ходила с мужчинами в долгие набеги и походы. Так что я знаю, что к чему.

     – Ясно.

     Таша не сдержала грустного вздоха и открыла матери свое сердце:

     – Мама, я не знаю, что и думать. Как мне быть. Умом я понимаю, что Рональд достойный мужчина, и с ним я могу обрести свое истинное место в жизни. Но мое сердце твердит иное. Оно никак не хочет забыть мужчину, которому я не нужна.

     Тревога зажглась во взгляде Амелии:

     – Кто он?

     – Ты его не знаешь, – сказала Таша и быстро рассказала матери о Кабире, который никак не хотел покидать ни её мыслей, ни её сердца. Все это время Таша старалась не думать о нем, но у неё ничего не получалось. Хмурый воин постоянно вертелся в девичьей голове, не давая покоя девичьему сердцу. Она смотрела на Рональда, благородного, честного, умного, сильного, улыбчивого и красивого мужчину, но видела только то, что он не Кабир.

     Когда дочь закончила свой рассказ, Амелия тихо заметила:

     – Мне кажется это не любовь, Таша, это детская влюбленность. Он спас тебе жизнь, и ты прониклась к нему нежными чувствами, потому что твое сердце болело из-за разлуки со мной. Ты нашла утешение в этих чувствах, спряталась в них от своих печалей и тревог. Твоя влюбленность скоро пройдет, только не цепляйся за неё, разреши ей покинуть твое сердце.

     Таша кивнула матери, надеясь, что та права. Она не хотела испортить свое истинное счастье, всю жизнь думая о мужчине, которому не нужна. Таша решила, что пора идти дальше и дать шанс тому, кто хочет сделать её своей. Она решила попробовать стать счастливой с Рональдом. Стать его королевой, достойной и короны, и сердца короля.

     – Значит, самое время надеть это черто… свадебное платье, – закончила Таша с хитрой улыбкой.

     Глава 17.

     В прекрасной нежной красавице, которая медленно шла по проходу тронного зала, никто не узнавал смутьянку леди Ташу. Её блестящие черные волосы были уложены в изящную женственную прическу и украшены белыми цветами. Красивое платье нежного розового цвета было богато расшито жемчугом и сидело на точеной фигурке как влитое. Мягкая ткань подчеркивала женственность юной особы, обрисовывая силуэт и открывая тело в нужных местах. Она походила на лесную нимфу или фею цветов, но никак не на воительницу, которая еще вчера скакала на боевом коне и размахивала огромным топором.

     Рональд залюбовался своей невестой и нежно поцеловал её ладонь, когда девушка подошла ближе. Таша вскинула на него синие глаза и тихо поблагодарила:

     – Спасибо, что устроили мою встречу с матерью, ваше величество.

     Король ответил ей нежной улыбкой:

     – Вижу, встреча пошла вам на пользу, леди Таша.

     – Возможно, – ответила она и скромно отвела взгляд, а потом все же не удержала и одарила его хитрой улыбкой: – Но я все та же.

     – И я несказанно этому рад.

     Церемония коронации началась, и вскоре благородная юная дева, наследница славного рода Ратингеров, воительница клана Свободных воинов, леди Таша примерила на свою голову корону. Она стала королевой Ташей, женой Золотого льва, короля Рональда.

     – Да будет так, – объявил церемониймейстер, и тронный зал взорвался шквалом оваций и радостными криками.

     Таша улыбнулась придворным и подмигнула свободным воинам, которые стояли в первых рядах. Они подняли вверх свое боевое оружие, которое никто даже не пытался отобрать у них при входе в тронный зал, и дружно выкрикнули:

     – Слава Таше, достойной воительнице свободного клана! Слава королеве!

     Король и его молодая жена прошествовали на балкон, чтобы поприветствовать жителей столицы. Толпа внизу разразилась радостными криками – все уже успели узнать и полюбить свою королеву, которая частенько выезжала в город и не гнушалась общением с обычными людьми. Рональд наклонился к жене и шепнул ей на ухо, пока она с улыбкой махала своим подданным:

     – Ты невероятно прекрасна сегодня в этом платье. Я в первые мгновения даже не узнал тебя. Подумал, что ты сбежала со свадьбы, а мне подсовывают кого-то другого.

     – Я думала об этом. Думала сбежать. Но решила, что это нечестно заставлять кого-то мучиться вместо себя, – ответила Таша, и чертики заплясали в её глазах. – Ведь какая девушка в здравом уме захочет стать твоей женой, да еще и королевой в придачу. Ага, ищи дурочек.

     Рональд усмехнулся и сжал её руку:

     – Рад, что под этим красивым платьем ты все та же, отважная бестия и пронырливая чертовка.

     – Я тоже рада, что вы все тот же надменный болван и ничуть не изменились, ваше величество.

     Рональд улыбнулся шире и увел королеву с балкона, а по толпе пошла молва, что он безумно счастлив заполучить себе в жены такую красивую леди.

     Торжественный обед быстро перерос в веселое торжество с шутками, танцами и развлечениями. Таша сидела рядом с королем и с легкой улыбкой наблюдала за происходящим. Но у неё на сердце было неспокойно, девушка решила, что это из-за предстоящей брачной ночи. Она взглянула на Рональда, который смеялся с чьей-то шутки: он был красив, статен и молод. Он был привлекательным и сильным мужчиной, полным жизни, он был достойным королем и, наверное, станет хорошим мужем. Таша попыталась себе представить, какова будет их семейная жизнь, но её отвлекли. Барон Хьюго почтенно склонил голову и обратился к королю:

     – Ваше величество, позволите ли вы пригласить на танец её величество?

     Рональд улыбнулся барону и ответил:

     – Конечно, барон. Думаю, ее величество уже засиделась на месте.

     Таша подала барону руку, и тот помог ей подняться, а потом увел в центр зала к танцующим парам. Хьюго и Таша начали пританцовывать в такт музыки и барон улыбнулся:

     – Кто бы мог подумать, что та скромная девочка, которая четыре года назад приехала в мой замок, вырастет и станет королевой.

     Таша улыбнулась и заметила:

     – Сама от себя не ожидала.

     Мужчина усмехнулся:

     – Ты сильно изменилась, Таша. Твоя мать твердила мне, что её дочь с характером, но я ей не верил. А сейчас вижу, что она была права.

     – Я благодарна вам за маму, барон. Она расцвела рядом с вами. А малышка Мира – просто чудо.

     – Да, мое рыженькое солнышко, – улыбнулся довольный отец. – Тоже с характером.

     Таша рассмеялась, и они продолжили танец. После барон отвел её к матери, и девушка наконец увидела Никэля и его молодую жену. Ларин была красива и улыбчива, она приветствовала королеву почтенным поклоном:

     – Рада познакомиться с вами, ваша величество.

     – И я рада нашему знакомству, – ответила Таша и кивнула Никэлю, который взирал на неё, вскинув голову: – Как поживаете, сэр Никэль?

     – Хорошо, спасибо, ваше величество, – сухо ответил он, и Таша поняла, что Никэль все еще не простил её за побег.

      Девушка перевела взгляд на Миру, которая стояла рядом с матерью в модном платье. На шее у девочки висела нитка со стеклянными бусинами, под шумок уворованными у сестры-воительницы:

     – Какое на вас чудное ожерелье, леди Мира. Позвольте полюбопытствовать, откуда оно у вас?

     Девочка прикусила губу и взглянула на маму, ища у той поддержки. Но Амелия ответила дочери лишь взглядом в стиле «я же говорила». Тогда Мира посмотрела на Ташу и ответила:

     – Я взяла ваши бусины, ваше величество, чтобы присмотреть за ними, чтобы они не потерялись. Я верну их вам, как только вы скажете.

     Таша улыбнулась ребенку:

     – Как это любезно с вашей стороны, юная леди, присмотреть за моими вещами. В знак нашей благодарности мы дарим эти бусины вам. Носите с радостью.

     На лице девочки зажглась улыбка восторга, и она вежливо поклонилась:

     – Спасибо, ваше величество, за столь щедрый подарок.

     – Что за подарок? – спросил Рональд, подходя к ним никем не замеченным.

     Семья барона Шортона вежливо поклонилась королю, а Таша ответила супругу:

     – Ваше величество, вы знакомы с юной леди Мирой? Посмотрите, какое чудное на ней ожерелье. Неправда ли, оно очень подходит к её глазам?

     Рональд улыбнулся, рассматривая смутившуюся девочку:

     – Несомненно, глаза леди Миры сверкают так же ярко, как и бусины в её ожерелье. Но эти бусины мне кажутся знакомыми.

     – Вы правы. Раньше эти бусины принадлежали одной воительнице, но она сняла их за ненадобностью. Теперь они принадлежат леди Мире, – ответила Таша Рональду.

     Король вскинул на жену внимательный взгляд, услышав скрытый смысл её слов. Он был рад, что она, наконец, приняла свою судьбу. Рональд снова посмотрел на ребенка:

     – Вам несказанно повезло, леди Мира. Та воительница была храброй и благородной, а бусины, что украшали её волосы, побывали не в одном славном сражении. Теперь вы владеете настоящим сокровищем, – девочка притронулась к нитке с бусинами на своей шее, как к чему-то божественному. Ведь сам король сказал, что это сокровище, а король никогда не врет. Рональд улыбнулся ребенку: – Не согласитесь ли вы, юная леди, составить мне пару на следующий танец?

     Мира изумленно распахнула глаза и быстро взглянула на мать. Та кивнула ей, и девочка ответила королю изящным поклоном, который тренировала долгие месяцы:

     – Конечно, ваше величество.

     Рональд предложил ребенку руку, и она опустила на неё свою ладошку. Король повел гордую леди Миру в танец, а Амелия прикусила губу, сдерживая чувственные слезы. Таша улыбнулась матери и заметила:

     – Её первый выход в свет имеет успех. Скоро от женихов не будет отбоя.

     Хьюго хмуро посмотрел на Ташу и ответил:

     – И совсем не скоро, – он протянул руку своей невестке: – Леди Ларин, станцуете со мной?

     – С удовольствием, ваша милость.

     Барон увел Ларин к танцующим, чтобы быть поближе к дочери, мало ли что. Амелия неосознанно пошла вперед, чтобы не выпускать из вида своего ребенка. Таша осталась с Никэлем наедине, и сразу ощутила неловкость. Пару мгновений они молча стояли рядом, но потом девушка нарушила молчание:

     – Леди Ларин мне очень понравилась. Мама говорит, что они живут с ней душа в душу.

     – Твоя мать приняла мою жену, как родную. Она хорошая женщина, – ответил Никэль.

     Таша взглянула на него и тихо спросила:

     – Ты счастлив?

     – А ты? – был его ответ. Таша смутилась и отвела взгляд, рассматривая танцующих. Никэль, осознав свою бестактность, сказал: – Да, я счастлив с Ларин. Мы любим друг друга.

     – Это хорошо.

     Они еще постояли молча, пока Никэль тихо не заметил:

     – Мы с тобой тоже могли быть счастливы. Если бы ты дала мне шанс.

     Таша посмотрела на мужчину, который возмужал за то время, что они не виделись. Возможно, Никэль и прав, а возможно была права её мать, и их брак превратился бы в мучение. Таша была склонна думать, что её мать была ближе к истине. Она улыбнулась:

     – Я тогда была очень молода и испугалась замужества. В шестнадцать лет я была не готова стать чьей-то женой. Все сложилось, как сложилось, не стоит жалеть о прошлом.

     – Ты права, не стоит, – ответил Никэль.

     Он хотел сказать что-то еще, но не успел. Их приватность нарушила принцесса Нинель и две придворные леди. Принцесса окинула их быстрым внимательным взглядом и обратилась к королеве:

     – Ваше величество, настало время рассыпать сладости для детей.

     Это был древний и очень добрый обычай: невеста на свадьбе рассыпала целую гору конфет для маленьких сластен. Считалось, что это способствовало скорому зачатию ребенка.

     – Да, конечно, ваше высочество. Сэр Никэль.

     – Ваше величество, – раскланялись Таша и Никэль, и королева ушла с принцессой.

     Нинель взяла Ташу под руку и тихо спросила:

     – О чем вы говорили?

     – О всяких мелочах.

     – Прошу быть осмотрительной, Таша. Рональд очень ревнив.

     Таша посмотрела на подругу и улыбнулась:

     – Я не давала и не дам ему ни малейшего повода для ревности. Можешь мне поверить.

     – Надеюсь на это, – ответила Нинель, вспоминая, что Кирия только и делала, что давала подобные поводы.

     Таша с большим удовольствием рассыпала для детей конфеты, посидела в кругу пожилых леди и станцевала несколько танцев с молодыми придворными. Вечер приближался к концу, а значит, не за горами самый глупый, по мнению Таши, обычай «Проводы в постель». Девушка хотела улизнуть раньше, чтобы не участвовать в этом фарсе, но не успела, – взрослые благородные леди во главе с её матерью возникли перед ней, словно из-под земли. Музыканты перестали играть веселую музыку и голоса в зале затихли. Таша оглядела женщин хмурым взглядом и тихо спросила:

     – А без этого никак?

     – Нет, – ответила её мать и поклонилась, а затем вежливо указала дочери на дверь.

     Таше предстояло пройти весь зал под понимающими взглядами придворных, чтобы уйти в свою спальню. Она посмотрела на Рональда, который сидел рядом, и тот лишь утешающе пожал её руку. Девушка вздохнула и поднялась со своего места, а затем медленно прошествовала сквозь расступившуюся толпу, женщины шли за ней. У самой двери она заметила Игона и Орти, мужчины следили за Ташей напряженным взглядом. Они ждали любого слова или жеста, чтобы обнажить свои мечи и спасти свою сестру по оружию от нежеланной участи. Таша улыбнулась и подмигнула им и сразу увидела облегчение на мужских лицах. Она вышла за дверь и в сопровождении благородных леди поднялась в свою спальню, которая теперь была смежной со спальней короля.

     Придворные дамы, под руководством Амелии, сняли с королевы платье, распустили и расчесали её волосы, надели на юное тело ночную сорочку и уложили Ташу в постель. Под кровать они подсунули небольшой кинжал и шелковую шаль, чтобы обрезать и смягчить боль в первую брачную ночь. Леди, которая делала это, в удивлении вскинула на подруг глаза:

     – Под кроватью лежит боевой топор.

     Таша усмехнулась: наверняка проделки Игона. Только он мог пробраться в спальню королевы и незаметно оставить под кроватью её оружие, на всякий случай, так сказать.

     – Это традиция клана Свободных воинов, – придумала Таша на ходу. – Чтобы зачать сильного воина и наследника рода.

     Женщины одобрительно покивали головами и, пожелав невесте доброй ночи, удалились из комнаты. Амелия поцеловала дочь в лоб и улыбнулась:

     – Счастья тебе в семейной жизни. И пусть боги хранят тебя.

     Женщина отошла от кровати и взялась за дверную ручку с намерением выйти. Таша села в постели и окликнула мать:

     – Я все еще помню, кто я и какое наследие несу в себе.

     Амелия быстро обернулась к дочери, тревога зажглась в её взгляде:

     – Я думаю, настала пора тебе позабыть об этом.

     Таша не поверила своим ушам и спросила:

     – А как же страшные сказки, которые когда-то были реальностью?

     Амелия улыбнулась, отгоняя от себя дурные мысли:

     – Это было очень давно, Таша. Уверена, сказки так и останутся сказками.

     Девушка медленно кивнула, принимая слова матери, и та вышла за дверь. Таша легла в постель и прислушалась к себе. Может, мама права, и её страхи остались в прошлом. А в будущем ждет только счастье и спокойная семейная жизнь. Девушка улыбнулась, решая, что так оно и будет.

     Глава 18.

     Рональд открыл дверь и вошел в комнату, Таша села в постели и нервно улыбнулась:

     – А где же придворные джентльмены с сальными шуточками и советами?

     – Я оставил их внизу, – улыбнулся мужчина. – Решил, что с тебя хватит и придворных леди, которые провожали тебя в спальню.

     Таша благодарно кивнула, наблюдая, как муж медленно раздевается. Она прикусила губу и быстро сказала:

     – Рональд, я должна тебе признаться в очередном обмане.

     Мужчина быстро вскинул на жену хмурый взгляд:

     – Что еще ты натворила?

     – Скорее, чего не натворила, – тихо заметила она и прижала к груди покрывало. – Когда мы говорили с тобой после ужина, в день, когда ты вернул себе трон, я сказала, что побывала в постели со многими мужчинами.

     – Это не страшно. У тебя была своя жизнь до меня, я не виню тебя за это.

     Таша нетерпеливо его перебила:

     – Дай мне закончить. Так вот, я сказала, что побывала в постели со многими мужчинами, но это неправда. Я не была в постели ни с одним. Я сказала так, чтобы позлить тебя, чтобы…

     – Ты невинна? – снова перебил её Рональд, пронзая напряженным взглядом.

     – Да, – ответила Таша и спросила, замечая его недовольство: – Это плохо?

     – Плохо, что ты заставила меня всю неделю думать обратное, – тихо заметил он и улыбнулся: – Но я рад, что ты войдешь в мою постель нетронутой. Меня согревает мысль, что я буду твоим единственным мужчиной.

     Таша только кивнула на его слова, рассматривая обнаженный торс своего мужа. Девушка за короткие четыре года видела столько обнаженных мужчин, сколько иная леди не увидит и за всю долгую жизнь. Но сейчас был особенный момент, и мужчина, который стоял перед ней, был особенным. Её муж.

     Рональд сел на постель и коснулся распущенных волос жены, пропуская их сквозь пальцы:

     – Мягкие. Буду честен с тобой, твои косы мне ужасно не нравились, и я безмерно рад, что ты их распустила. Ты правильно сделала, что отдала бусины Мире, тебе они больше не понадобятся.

     Таша наклонила голову, отдаваясь его ласке:

     – Я еще не привыкла к себе новой и не знаю, как вести себя. Сегодня дюжину раз наступала на подол своего платья, и только долгие годы тренировки равновесия не позволили мене упасть и опозориться при всех.

     – Если бы ты упала, я бы тебя поддержал, – ответил Рональд и притянул жену на свои колени.

     Он обнял девушку и наклонил голову, завладев её губами. Таша затаила дыхание, прислушиваясь к себе: ей был приятен его поцелуй, приятны его объятия, приятна его ласка. Мужчина уложил Ташу на постель и накрыл её своим телом, умелые руки стали ласкать нежную кожу, освобождая от ночной рубашки. Таша погладила мужские плечи и повела руками по мужской спине, отдавая ласку в ответ. Рональд углубил поцелуй, а его руки стали настойчивее и смелее, страсть забурлила в нем с нарастающей силой.

     Таша глотнула желанного воздуха, когда муж прервал поцелуй и стал ласкать губами её шею и грудь. Она сразу почувствовала страстную перемену в нем и немного встревожилась, а её тело напряглось в ожидании продолжения. Рональд раздвинул бедра жены и коснулся горячими пальцами её женственности, и Таша распахнула глаза от острого ощущения. Рональд заметил её напряженность и зашептал на ухо:

     – Все хорошо, не бойся. Больно будет лишь несколько мгновений, а потом станет сладко. Я буду нежен с тобой. Доверься мне.

     Таша остро осознала, что уже слышала подобные слова, и это осознание вмиг охладило её зарождающуюся страсть. Тогда она просила мужчину остановиться, и он послушал. Сейчас она не имела права просить об этом, а если попросит, он вряд ли остановится. Рональд имел на неё право, как на свою жену. Как он сказал тогда – скоро ему будет принадлежать и её сердце, и её тело. От этой мысли Таша не сдержала порыва тела и прикрыла грудь руками. Рональд понял голову и заглянул ей в глаза:

     – Что такое?

     Девушка прикрыла веки и соврала:

     – Все хорошо, просто немного волнуюсь.

     Рональд сразу уловил неладное и нежно захватил пальцами девичий подбородок:

     – Посмотри на меня.

     Таша открыла глаза, встречаясь взглядом с мужем. Тот понял её напряжение по-своему и тихо спросил:

     – Думаешь о нем? – Таша сразу поняла, о ком спрашивает муж. Она не вспоминала о Кабире до этого мгновения, зато теперь её сердце болезненно дрогнуло. Рональд нахмурился: – Теперь ты моя жена, Таша. Я думал, у тебя хватит благородства не думать о другом мужчине в нашей брачной постели.

     – Я и не думала о нем, пока ты не напомнил, – ответила она.

     Рональд отстранился и сел:

     – Значит, это я виноват?

     – Нет. Никто не виноват, – ответила Таша и прикрылась покрывалом.

     Рональд проследил за ней взглядом и поднялся:

     – Сегодня мне показалось, что ты смирилась со своей судьбой и даже начала радоваться ей. Но теперь вижу, что ошибся. Это было только притворство. Я не стану принуждать тебя к близости, Таша. Как бы плохо ты обо мне не думала, я никогда не воспользуюсь своей силой против тебя.

     – Я так никогда не думала, – попыталась возразить она, но Рональд уже отошел от кровати и скоро натянул на себя одежду. – Куда ты?

     – Сегодняшнюю ночь я проведу в своей спальне, а ты в своей. Так будет лучше.

     – Останься, – тихо попросила она.

     Рональд взглянул на жену и ответил:

     – Я останусь, когда ты по-настоящему захочешь этого, – сказал он и вышел из её спальни.

     Таша еще смотрела в закрытую дверь, борясь с эмоциями. А потом упала на постель и прикрыла лицо ладонями. Она расплакалась, жалея себя и сетуя на судьбу. Ну почему она не может быть счастливой!

     Он пробудился от тревожного сна и резко сел. Ярость пылала в сердце, зажигая все тело страстным огнем. Он попробовал усмирить внутреннюю силу, как делал всегда, но на этот раз ничего не вышло. Сила вышла из-под контроля, он сразу это понял. Радовало только одно что сейчас он далеко от дома, в безлюдном лесу, а значит, никто не пострадает, когда это произойдет. Но что будет дальше, он не знал, ведь такого не было уже долгие столетия.

     Он изумленно осознал, что момент настал и сила вырвалась на свободу, взывая к его наследию.

     Свобода! Он был свободен. Свободен и счастлив. И это было не во сне, это было на самом деле. 

     Глава 19.

     Таша открыла глаза, просыпаясь от топота ног и шума голосов в соседней спальне. Она села в кровати и прислушалась, что там происходит в предрассветные часы? Девушка откинула одеяло и встала, но не успела сделать и шага – дверь распахнулась, и Рональд возник на пороге. Он был полностью одет, а в его взгляде читалась напряжение и собранность. Мужчина шагнул в комнату, и Таша заметила трех командиров его гвардии, маячивших за спиной у короля.

     – Что случилось? – встревоженно спросила девушка.

     – Одевайся, быстро. Грен отведет тебя к другим женщинам в безопасное место, – было ей ответом.

     – Что случилось? – повторила Таша свой вопрос.

     Король раздраженно велел:

     – Не спорь со мной хоть один раз в жизни. А просто сделай, как я велю.

     Таша кивнула, и Рональд быстро вышел. Она потянулась за своей одеждой и только тогда осознала, что сейчас в её распоряжении только нарядные платья. Девушка быстро влезла в одно из них и повернулась к Грену, начальнику стражи замка, который ждал её у двери, рассматривая свои сапоги:

     – Помогите мне, – мужчина вскинул голову и не сразу понял, о чем просит королева. – Платье. Сама я не застегну.

     Он смутился, но быстро подошел и помог ей со шнуровкой на спине. Когда дело было сделано, Таша быстро встала на колени и достала из-под кровати свой боевой топор и маленький кинжал, который вечером оставили леди. Она привязала топор к поясу шелковым шарфом и засунула кинжал в карман платья. Грен решил не отговаривать королеву брать с собой оружие, за что та была ему очень благодарна. Они быстро спустились на первый этаж и прошли в коридор, который вел в подвал.

     – Подождем остальных, – сказал мужчина.

     Через несколько минут Таша увидела принцессу Нинель, которая несла на руках сонную Аннету, а за ней свою мать, Ларин с Мирой, других благородных леди замка и служанок, которых скоро разбудили ото сна и привели в безопасное место. Нинель встревоженно спросила:

     – Что случилась, ты знаешь?

     – Нет. Твой брат ничего мне не сказал.

     – Прошу, следуйте за мной, – попросил Грен и стал спускаться в подвал, каменное убежище для жителей королевского дворца.

     Женщины последовали за ним, а Таша последовала в другую сторону, она была не намерена прятаться в подвале, когда могла помочь наверху. Нинель, разгадав её маневр, быстро передала Таше Аннету и сказала, ухватив девушку за руку:

     – Ты больше не воин, а королева. Ты должна быть со своими подданными. Успокаивать и подбадривать женщин. Мужчины разберутся без тебя.

     Таша попыталась возразить, но её мать взяла девушку под другую руку и повела вниз:

     – Принцесса Нинель права. Ты должна быть здесь, с нами.

     – Таша, останься с нами, прошу, – прошептала Мира, которую несла на руках Ларин. Девочка во все глаза рассматривала боевой топор на поясе у старшей сестры: – С тобой мне будет не так страшно.

     Таша улыбнулась малышке и ответила:

     – Конечно, милая, ничего не бойся.

     Женщины медленно спускались в подвал, аккуратно придерживая юбки, пока до них не донесся чей-то встревоженный шепот:

     – Как дракон?

     Шепот отразился от каменных стен и эхом прошелся по подвалу. Благородные леди и служанки замерли в ужасе. Грен, который шел впереди, быстро обернулся и по его встревоженному взгляду Таша поняла, что это правда. В королевстве ходили легенды о настоящих драконах, которые когда-то населяли землю, но для всех это было не больше мифической фантазии и страшилки для детей.

     Для всех, кроме Таши. Девушка прикрыла глаза, прислушиваясь к себе, а потом вздохнула и медленно перевела взгляд на свою мать, лицо которой побелело, точно заснеженный склон. Амелия в мгновение постарела лет на пять, и печать безнадежности сковало её лицо. Она безмолвно прошептала старшей дочери:

     – Это неправда.

     Таша шагнула к матери и медленно передала спящую Аннету. Амелия взяла ребенка на руки, но вцепилась в рукав платья дочери, Таша сжала её руку. Слова, которые наконец обрели смысл, слетели с девичьих губ:

     – Я знаю, кто я, и мое наследие взывает ко мне.

     Амелия удержала материнские слезы. Всю жизнь она надеялась, что её ребенка не коснутся страшные легенды, что кровь предков не призовет Ташу. Но её мечты разбились как хрусталь о камни реальности. Амелия тихо сказала, сказала то, что не хотела, но должна была. Она благословила свою дочь:

     – Страшные сказки стали реальностью. Прими свое наследие и будь той, кем рождена.

     Таша кивнула и разжала руку, отпуская материнскую ладонь. Она отступила на шаг, неотрывно глядя на мать, прощаясь с ней безмолвно. А потом резко развернулась и побежала вверх по ступеням.

     – Таша, останься! – крикнула ей вслед Мира.

     Амелия смотрела в след старшей дочери и ответила младшей:

     – Она не может остаться, милая. Она должна спасти всех нас.   

     Таша выбежала в коридор и тут же наткнулась на стражников, которые охраняли вход в подвал. Они преградили королеве путь:

     – Ваше величество, вы должны спуститься к остальным леди. Так приказал король.

     Таша не могла тратить время на разговоры, поэтому сжала в руке боевой топор, срывая его с шелкового шарфа:

     – Я ничего тебе не должна, – прошептала она с угрозой.

     Стражники быстро переглянулись и отступили, не драться же им с королевой в самом деле. Таша побежала дальше, подымаясь на второй этаж. Она еще не очень хорошо знала замок, но помнила о северной башне, самой высокой башне во дворце. Ей нужно именно туда. Пару раз свернув не в тот коридор, Таша все же добралась до северной башни и выбежала на открытую смотровую площадку. На ней стояло двое гвардейцев и тревожно всматривались вдаль. Заметив королеву, они очень удивились, а услышав её: «Пошли вон» – удивились еще сильнее. Таша не стала повторять дважды, она просто припугнула их топором и те попятились, а затем вышли на лестницу. Таша быстро закрыла за ними дверь и вставила в ручку свой топор, блокируя вход от нежданных гостей. Девушка выхватила из кармана кинжал и придвинулась к самому краю башни, напряженно вглядываясь вдаль.

     Светало, и небо озарилось розовой дымкой, и только тогда она наконец увидела его между облаков. Сначала это была маленькая черная точка, едва различимая, но точка стала быстро расти, и вскоре уже нельзя было спутать его ни с кем другим. Величественный, огромный, с переливающейся в лучах восходящего солнца чешуей и кожистыми крыльями, он летел прямо на столицу.

     Настоящий дракон.

     Таша подняла руку и быстро порезала ладонь кинжалом, а потом отбросила его за ненадобностью. Она даже не дрогнула, когда резкая боль пронзила кожу, и теплая кровь закапала на каменные плиты, но вздрогнул дракон. Величественное животное резко вскинуло голову, и воздух пронзил его яростный рев.

     Дракон сузил глаза и тут же отыскал девушку на самой высокой башне замка: её боль и пролитая кровь показались дракону его болью и его кровью. Теперь он знал, почему пробудился среди ночи и зачем летел в неизвестном направлении до самого рассвета – его драконья сила, которую человек усмирял долгие годы, воззвала к девушке на башне. Дракон резко взмахнул крыльями и ускорился, чтобы скорее добраться до желанной цели. Он приблизился к крышам первых столичных домов.

     Рональд не верил своим глазам. Когда его разбудили среди ночи и рассказали об ожившей легенде, он не поверил. Но боевые костры на пограничных и сторожевых башнях давали точный и понятный сигнал – Дракон. А сейчас король видел огромного зверя своими собственными глазами, и ужас в первый раз сковал его сердце. Но Рональд призвал себя к спокойствию, ведь он в ответе за всю столицу и её жителей. Король сдержал коня и опустил руку – ряд стрел полетели в небо. Они мгновенно достигли цели, но разбились о толстую чешую зверя.

     – Заряжай! – скомандовал гвардеец.

     Рональд снова поднял руку, но отдать очередной приказ не успел. Дракон намеренно задел крылом каменную башню на городской стене, и град камней посыпался на них. Воины разбежались в стороны, а когда пыль улеглась, король быстро оглядел подданных – никто серьёзно не пострадал. Он снова посмотрел в небо, замечая, что дракон описал в воздухе круг и снова летит прямо на них:

     – В строй! Заряжай!

     Воины быстро выполнили приказ короля, заряжая арбалеты. Но вдруг случилось невероятное: зверя, который был уже совсем близко, резко откинуло назад. Он как будто напоролся на невидимую стену и отскочил от неё, кубарем перевернувшись в воздухе. Дракон взревел и снова устремился вперед, а потом резко отклонился в правый бок, подбирая под себя крыло – столп искр ударил по толстой чешуе, и та пошла рябью.

     Рональд резко завертел головой в поисках неведомого арбалетчика, который стрелял по зверю огнем. И вдруг услышал крик одного из гвардейцев:

     – Там! Смотрите! На северной башне!

     Король развернулся и прищурился. На северной башне виднелся знакомый силуэт в белом платье, легкую ткань и распущенные черные волосы нещадно трепал ветер.

     – Не может быть, – прошептал Рональд, а потом изумленно затаил дыхание, как и все его гвардейцы.

     Юная королева свела руки в странном движении, а потом выдвинула одну из них вперед: мгновение – и в грудь дракону ударил новый столп искр. Зверь взревел и разинул пасть с явным намерением ответить обидчику столпом огня. Но воительница не растерялась и снова нанесла меткий удар, отбрасывая дракона на мили назад. Зверь неуклюже подвернул крыло и резко спланировал вниз, а у самой земли все же смог удержаться от падения. Взгляд огромных зрачков гневно пронзил обидчицу, дракон медленно развернулся в воздухе и скрылся за деревьями. Улетел зализывать раны.

     – Она победила? – с надеждой спросил кто-то из гвардейцев.

     – Он вернется, – резко ответил король и снова посмотрел на башню. Его жены там уже не было, и Рональд велел: – Помогите раненым и готовьтесь к новому нападению.

     Он быстро направил коня к королевскому замку.

     Глава 20.

     Таша вытащила топор из дверной ручки, потратив на это последние силы. Она оторвала от платья кусок ткани и быстро обмотала раненую ладонь. Придерживаясь за каменную стену, девушка медленно спускалась вниз, борясь с подступающей тошнотой.

     Она выпустила свою магию первый раз в жизни, не таясь и не сдерживая её. Она сделала то, для чего была рождена. Наследие древнего рода Ратингеров призвало к ней, и Таша ответила на этот зов. Граф Рат Ратингер все детство рассказывал дочери страшные сказки о жутких монстрах, которые держали в страхе всех жителей волшебного королевства. Драконы правили сказочным миром своей кровавой лапой, неся только смерть и боль, пока отважные девы из древнего рода не победили их, открыв в себе магический дар. После этого в волшебном мире из сказок отца Таши наступили золотые времена, времена счастья и благополучия. Драконы исчезли, а магический дар в девах уснул, чтобы однажды проснуться в нужный момент и снова дать жесткий отпор страшным монстрам. Отец заканчивал каждую свою историю словами: «И никогда не забывай, что все страшные сказки когда-то были реальностью». Только много позже Таша поняла, что это были вовсе не сказки. В шесть лет, сразу после смерти отца, магический дар проснулся в Таше и напугал её мать до полусмерти. Но женщина быстро пришла в себя и осознала, что предсмертные слова её мужа были не болезненным бредом, а истиной: их дочь несет в себе большую магическую силу. Амелия решила защитить своего ребенка от этого страшного наследия и строго-настрого приказала дочери скрывать свою силу ото всех. Таша так и делала, учась контролировать себя под строгим надзором и наставлениями матери. Таша поняла, что сила просыпалась в ней от сильных эмоций, когда она злилась или боялась. Поэтому маленькая девочка медленно, но верно приучала себя быть тихой, скромной и бесстрастной. Она преуспела в этом, и уже к одиннадцати годам отлично себя контролировала. Ташина сила проявилась только однажды, когда она была на грани смерти в доме Торина. Поэтому племяннице пришлось открыть дяде поразительную правду и рассказать, что дракон на его фамильном гербе нарисован там неспроста. Торин поклялся Таше охранять её тайну так же свято, как это делала её мать. Он понял, что Амелия всю жизнь готовила дочь к худшему, но все же надеялась, что её ребенку никогда не придется применить свой магический дар.

     Её надеждам не суждено было сбыться.

     Таша медленно спустилась вниз и почти упала в руки Игона, который вбежал в зал вместе с друзьями. Он бережно прижал Ташу к себе, но не стал задавать и одного из тысячи вопросов, которые вертелись у него на языке. Игон, как и другие воины, с изумлением наблюдали за Ташей, которая дала магический отпор ожившему из страшных легенд чудовищу. Девушка обратилась к Риану, который стоял тут же, взволнованно рассматривая её:

     – Прошу, найди мою старую одежду.

     Он кивнул и быстро ушел, не говоря ни слова. Таша посмотрела на хмурого Орти и попросила:

     – Оседлай моего боевого коня. И приведи его к дверям замка.

     Орти тоже спешно покинул зал, выполняя просьбу свой сестры по оружию. Игон посмотрел на Ташу, и легкая улыбка коснулась его губ:

     – А меня о чем попросишь? Заплести тебе боевые косы? Говорю сразу, я не мастер в этом.

     Таша нашла в себе силы на ответную улыбку другу и заметила:

     – Я скорее отрежу себе волосы, чем подпущу к ним тебя. Представляю, какие косы ты можешь мне заплести, – она вздохнула и сказала: – Пожалуйста, отнеси меня вниз, к матери. Я должна с ней попрощаться.

     Игон сразу стал серьёзным и хотел что-то возразить, но Таша устало прикрыла глаза, и он решил оставить свои слова на потом. Мужчина быстро отнес девушку к подвалу и спустился вниз, его встретили встревоженные взгляды и легкий вскрик принцессы Нинель:

     – Таша!

     – Со мной все хорошо, – ответила она, открывая глаза. Таша улыбнулась Нинель и отыскала взгляд своей матери.

     Амелия медленно поднялась с деревянного сундука, не выпуская из объятий Миру, которая со страхом смотрела на огромного мужчину, котрый держал на руках её сестру. Женщина подошла к старшей дочери и поставила младшую на пол, Мира сразу вцепилась в материнскую юбку, задрав голову и рассматривая красивого великана. Тот ей подмигнул, и малышка, смутившись, спряталась за мать. Таша похлопала Игона по руке, и мужчина опустил её на ноги, придерживая под локоть. Амелия сразу разглядела на белом платье дочери кровавые пятна и встревожилась еще сильнее, хотя куда уж сильнее:

     – Ты ранена?

     – Нет. Я порезала ладонь, чтобы привлечь его запахом своей крови, – ответила Таша. Амелия придвинулась к дочери и заглянула той в глаза, ища ответ на незаданный вопрос. Таша тихо сказала матери: – Я ранила его, но не убила. Мне надо уехать и завершить начатое. 

     – Нет, – прошептала Амелия, вцепляясь в руку дочери.

     Таша ободряюще улыбнулась матери:

     – Я сделаю то, для чего была рождена и вернусь.

     Амелия крепко обняла её и прошептала:

     – Я не открыла тебе всей правды, – Таша замерла, услышав это, страх сковал её душу. Она прислушалась к тихим словам матери: – Ты несешь в себе силу, чтобы убить его. А его сила проснулась, чтобы сделать тебя своей, – девушка не поняла, о чем говорит её мать. – Дракон жаждет тебя, потому что только ты можешь продолжить его сильный род, – Таша резко дернулась, осознавая услышанное. Амелия сильнее обняла дочь: – Я скрыла это от тебя, потому что ты была ребенком, на которого и так свалилось слишком многое.

     Таша заглянула матери в глаза и кивнула, понимая её мотивы:

     – Тогда я просто убью его раньше. И дело с концом.

     Амелия тревожно закусила губу:

     – Останься здесь, в стенах дворца. Ты будешь окружена защитой, так будет легче его убить.

     – Нет, – отрезала Таша. – Он может разрушить полстолицы и многие пострадают. Я заманю его подальше отсюда и…

     – Король, король, – послышались возгласы придворных дам.

     Девушка резко обернулась и увидела Рональда, который застыл в дверях подвала, пронзая её напряженным взглядом. Таша обняла мать и шепнула:

     – Я быстро, и глазом не успеешь моргнуть.

     – Я люблю тебя, – ответила Амелия, опасаясь, что возможно последний раз прижимает свою дочь к груди.

     – Я люблю тебя, – вторила ей Таша. Она разжала объятия и посмотрела на Миру: – Присмотришь за мамой, пока меня не будет?

     – Хорошо, – кивнула девочка и снова глянула на Игона.

     Таша улыбнулась:

     – Тебе понравился мой друг? Это Игон, он останется с вами вместо меня. Он добрый и сильный, он вас защитит, – Игон хотел возразить, что пойдет с ней, но Таша пожала его запястье и попросила: – Останься здесь, прошу. Так мне будет спокойней.

     Мужчина недовольно, но согласно кивнул и отступил. Таша сжала руку матери, простившись с ней нежным взглядом, и повернулась к мужу:

     – Ваше величество.

     Он подошел ближе и быстро оглядел жену, а потом взял за раненую ладонь и нахмурился. Король с минуту ничего не делал, а потом поднял королеву на руки и быстро вынес из подвала под обеспокоенными взглядами и шепотом напуганных женщин. Рональд унес жену наверх и усадил на софу в одной из гостиных комнат дворца. Он тут же отступил и спросил:

     – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

     – Зачем? Ты и так все видел.

     Рональд взъерошил волосы и отошел от жены, а потом снова повернулся к ней:

     – Ты знала, что способна на такое?

     – Да, с самого детства. Это мое наследие – магическая сила, которая способна убить дракона.

     – Почему не сказала мне?

     – Я никому об этом не говорила. Знала только моя мать и Торин, и то только потому, что стал свидетелем, как моя сила вышла из-под контроля.

      Рональд насторожился:

     – Она может выходить из-под контроля?

     – Опасаешься, что я ненароком спалю твой дворец? – усмехнулась Таша.

     – Прекрати, – раздражённо велел мужчина. – Твои ухмылки сейчас неуместны.

     – Ты прав. На веселье сейчас нет времени. Я должна покинуть столицу и закончить начатое. Убить зверя.

     – Нет, – отрезал Рональд. – Ты никуда не поедешь. Ты останешься здесь, под моей защитой.

     – Не хочу ни в коей мере тебя задеть, но в данном случае ты не сможешь меня защитить. А я смогу защитить и тебя, и все королевство.

     – Сказал – нет! – ярость бушевала в его взгляде. – Ты останешься здесь. И применишь свою силу, как применила раньше, на безопасном расстоянии от дракона.

     Таша нахмурилась:

     – Ты хочешь разрушить полгорода, чтобы потешить свое самолюбие?

     – Что? О каком самолюбии ты говоришь?

     Девушка не без труда поднялась на ноги:

     – Тебя, как сильного правителя, задевает тот факт, что твоя жена оказалась сильнее тебя. И ты решил поиграть в строгого мужа, запрещая мне поступить разумно.

     – Разумно? – прищурился Рональд. – Разумно будет остаться здесь, под защитой каменных стен.

     – Ты что, не видел, он ломает каменные стены как деревянные щепки! Я разозлила его, вынуждая отступить, уверена, во второй раз он обрушит на нас всю свою мощь. Скажи мне, каким правителем ты будешь, если намеренно подвергнешь своих подданных опасности?

     Рональд шагнул к ней, сдерживая ярость из последних сил:

     – Подданные поймут, что я защищал их королеву.

     – Я все еще не их королева, – резко ответила Таша, намекая на то, что их брак не свершился до конца этой ночью.

     Она сделала это намеренно, чтобы разозлить мужа, и тем самым вынудить её отпустить. Рональд сразу понял, на что намекает Таша, и его взгляд подернулся льдом:

     – Ты останешься здесь. Я твой муж и твой сюзерен, я приказываю, ты подчиняешься. Разговор окончен, – король отступил от неё и быстро выглянул в коридор. Он кликнул нескольких стражников и те вошли в комнату: – Глаз не спускайте с её величества. Она должна оставаться в этой комнате до дальнейших моих распоряжений. Если надо, я разрешаю применить силу и связать её. Все ясно? – Гвардейцы быстро кивнули королю и встревоженно посмотрели на королеву. Рональд обратился к жене, усмиряя гнев, он нежно коснулся её щеки: – Не делай глупостей, Таша. Я пришлю за тобой, когда ты понадобишься.

     Король спешно покинул комнату, у дверей которой встали гвардейцы.

     Конечно, королева не послушала короля и совершила дерзкий побег из дворца, с которым ей помогли её друзья. Риан, принесший Таше её воинскую одежду, тихо и быстро разобрался со стражниками, оставляя их лежать без сознания на полу гостиной. Орти усадил Ташу на боевого коня и вскочил на своего с намерением её сопровождать.

     – Не дальше стен столицы. Это только мой бой, – сказала она. Орти недовольно кивнул, и Таша обратилась к Риану: – Согласишься ли ты принять на себя мое слово чести?

     Это был один из древних обычаев свободных воинов: перед смертельным боем воин мог попросить друга выполнить за него обещанное, если он не вернется живым.

     – Конечно, – ответил Риан. – Это честь для меня.

     – Я обещала своей сестре Кирии, что сделаю всю возможное, чтобы она вновь увиделась со своей дочерью.

     Риан торжественно пообещал:

     – Я принимаю на себя твое слово чести и сделаю всю возможное, чтобы мать обняла свое дитя.

     – Спасибо. До встречи, Риан.

     – До встречи, Таша.

     Таша благодарно ему улыбнулась и развернула коня, пустив того легким галопом по каменным мостовым опустевшей королевской столицы. У стен города она простилась с Орти:

     – Скажи Торину и Ильме, что я люблю их.

     – Сама скажешь, – буркнул воин.

     – Конечно. Просто подумала, вдруг ты увидишься с ними раньше, – усмехнулась Таша.

     – Будь осторожна.

     – Я всегда осторожна, ты же знаешь.

     – Знаю, – усмехнулся Орти. – Потому и говорю.

     Девушка улыбнулась на прощание и незамеченной выехала за ворота столицы. Она низко пригнулась к своему коню и послала того в стремительный галоп навстречу главному бою в своей жизни. 

     Таша почувствовала дракона раньше, чем увидела. Воздух вокруг стал буквально вибрировать, и девушка придержала своего коня. Она медленно спешилась и бесшумно двинулась сквозь лес, осознавая, что, наверное, он так же чувствует её приближение. Но теперь Таша знала о своем неоспоримом преимуществе, она хотела убить монстра, а он её нет. Девушка вышла на небольшой пригорок у лесного озера и сразу увидела его – дракон лежал у воды, погрузив раненое крыло в ледяные волны. Его чешуя ярко переливалась на солнце, и Таша на мгновение залюбовалась этим прекрасным зрелищем, а в другое ощутила на себе его тяжелый взгляд. Она вскинула голову и впилась синими глазами в зеленые глаза с узкими зрачками. Время остановилось – два живых существа, наделенные равной магической силой, взирали друг на друга с любопытством и ненавистью.

     Лучше бы она не смотрела в эти глаза, наполненные глубоким разумом и живыми чувствами, без этого Таше бы было легче убить дракона. Но сейчас она вдруг засомневалась, он не показался ей зверем. Дракон воспользовался её задержкой и в мгновение вскочил на лапы, а потом поднялся в воздух и завис прямо перед Ташей, размахивая огромными крыльями. Таша вскинула голову, любуясь его мощью, и медленно свела руки, освобождая свою силу. Дракон разгадал её маневр: он быстро приблизился и толкнул девушку в грудь когтистыми лапами. Таша отлетела на несколько метров и сильно ударилась затылком о дерево. Она сползла по шершавому стволу на землю, борясь с головной болью, которая взорвалась яркими искрами. Таша проиграла – темнота накрыла её.       

     Дракон встал на лапы и приблизился к девушке. Он встревоженно обнюхал её безвольное тело и облегченно фыркнул, ощущая сладкий аромат нежной кожи. Жива. Его ум кричал, что надо убить её, раз и навсегда обрывая страшную разрушительную магию ее рода. Но его сердце взывало к другому. Дракон сделал шаг назад, не слушая доводы сердца, и сузил глаза. Он приготовился выпустить столп огня и спалить дотла ту, которая была его единственной, ту, которая вросла в его сердце, ту, которая пробудила его силу. Но он замешкался, как и девушка минутой ранее, лишь на мгновение любуясь её красотой.

     Это помешало сделать то, что должно.

     Дракон отступил и отвел от девушки взгляд – он улетит и никогда не вернется, а её оставит в живых, она слишком молода, чтобы умирать. Он навострил уши, улавливая легкий шум её дыхания, и взглянул на девушку в последний раз.

     Она была прекрасна. Его сердце пропустило удар.

     А в следующее мгновение дракон быстро подхватил безвольное тело в лапы и взмыл ввысь, унося свою добычу в драконье логово, на многие-многие мили отсюда. Он проиграл битву. Сердце вышло победителем в схватке с разумом.

     Дракон летел два дня и две ночи, останавливаясь лишь затем, чтобы проверить, жива ли девушка. Она ровно дышала, но в сознание не приходила – это было и к лучшему, без её криков страха и желания его убить путешествие прошло спокойней. На третий день он приблизился к родным землям, на которых не был уже очень давно. Дракон пятнадцать лет назад покинул это место в надежде, что вдали от дома его сила не пробудится в нем в полной мере. Но как оказалось, это были напрасные мечты, сила его магии не зависела от расстояния от родины, сила его магии завесила от хрупкой девушки, которую он бережно нес в своих мощных лапах. Дракон пролетел над лесом, в котором учился охотиться с отцом, спланировал над озером, в котором резвился, будучи ребенком, и обогнул высокую гору, на которую часто залезал на спор со своими младшими братьями. Отчий замок предстал перед ним во всем своем величии, и сердце стянула тоска – как же долго он не был дома! Дракон понял, что неимоверно скучал по своей прекрасной родине и был рад вернуться домой, наконец обретая себя настоящего.

     Он спланировал над замком и люди начали выглядывать из окон, в изумлении рассматривая гордое существо, о котором слышали лишь из рассказов своих дедов. Дракон приземлился на песчаной площадке у замка, у самого обрыва скалы, о который бились волны океана. Навстречу ему выбежали его младшие братья Бран и Грэди и сестра Фимея, с восхищенными улыбками на устах, они очень выросли и стали совсем взрослыми. За ними появилась его мать Дебора, не сдерживая слез радости. Дракон вскинул голову, когда увидел своего отца Римана, который медленно вышел на крыльцо замка. Он совсем не постарел за те долгие годы, что они не виделись. Дракон шагнул вперед и медленно склонил голову в почтенном поклоне, перед своим отцом и главой их клана. Тот вскинул на сына гордый взгляд, а потом счастливая улыбка озарила его лицо:

     – Мой сын вернулся! – вскрикнул глава клана, и радостные крики приветствия разразились со всех сторон. Отец быстро сошел со ступенек крыльца, рассматривая своего сына во всем величии его драконьей сути, и только подойдя ближе, заметил бессознательную девушку у него в лапах. Риман остановился и быстро вскинул на сына внимательный взгляд, задавая самый главный вопрос: – Это она?

     Чешуя дракона пошла искристой рябью и через мгновения перед отцом стоял его сын, взрослый и сильный мужчина. Он осторожно удерживал юную девушку, которая была для него самым ценным в этом мире. Сын ответил:

     – Да. Она пробудила мою силу.

     Отец медленно кивнул:

     – Неси её в дом, Дебора позаботится о ней. А я хочу услышать, как ты жил все эти годы вдали от дома.

     Мужчина посмотрел на бессознательную девушку, которую нежно прижимал к своей груди и подумал, что обрел свою судьбу и истинное счастье. И, наверное, нажил большие проблемы.

     Часть 5.  Счастливая Таша, жена дракона.

     Глава 21.

     Таша медленно приходила в себя, её голова раскалывалась от шумящей боли. Она распахнула глаза и тут же наткнулась на внимательный взгляд незнакомки, которая сидела возле неё на постели. Таша смутилась и отодвинулась от юной девушки, та улыбнулась широкой улыбкой:

     – Ну, ты как? Сильно, смотрю, тебя приложило. Огромная шишка на затылке, размером с яйцо.

     Таша тут же коснулась шишки и сморщилась от боли:

     – И вовсе не с яйцо.

     Незнакомка рассмеялась:

     – А ты, я вижу, боевая, палец в рот не клади. Брат говорил, что ты с характером. Я, кстати, Фимея. Будем знакомы.

     – Таша, – представилась та и оглядела незнакомую спальню. – Где я?

     – В спальне брата. Они с отцом уехали и велели за тобой присмотреть. Вот я и присматриваю. Все ждала, когда ты очнешься, а то не очень-то весело присматривать за спящей.

     Таша кивнула и села в кровати. Она бы хотела понять, что делает в спальне незнакомого ей брата Фимеи, и где находится это спальня, в какой части королевства. Но девушка не успела спросить, дверь распахнулась и в комнату вошла красивая, высокая женщина, очень похожая на Фимею. Женщина взглянула на дочь и пожурила ту:

     – Я велела тебе позвать меня, когда она очнется.

     – Таша очнулась только что, так что ты не много пропустила, – усмехнулась Фимея.

     Женщина подошла к кровати и улыбнулась:

     – Здравствуй Таша. Я Дебора. Как ты себя чувствуешь?

     – Голова немного болит. И есть хочется, – призналась девушка.

     Дебора взглянула на дочь и та нехотя поднялась с кровати:

     – Ясно уж, иду на кухню.

     Фимея вышла за едой для Таши, а Дебора села возле девушки на постель:

     – Мы беспокоились за тебя, ты долго не просыпалась.

     – Главное, что проснулась, – улыбнулась Таша и спросила: – Вы не могли бы мне сказать, где находится ваш дом. Я далеко от столицы королевства?

     Дебора задумалась, стоит ли говорить Таше, что она в двух неделях пути от столицы, ведь это обязательно вызовет много вопросов. Женщина решила ответить уклончиво:

     – Не близко, – Дебора отошла к столу и налила Таше воды, подмешивая в неё целебные травы. Она протянула девушке кубок: – Вот, выпей, это должно уменьшить твою головную боль.

     Таша потянулась за кубком, но тут же выронила его из рук. Огромная тень мелькнула в окне, и девушка прошептала одними губами:

     – Дракон.

     Таша откинула одеяло и вскочила на ноги, а потом быстро подбежала к окну и высунулась на улицу. Это и вправду был он – дракон медленно планировал над замком, опускаясь все ниже. «Он снова прилетел за мной», – подумала девушка, а значит обитатели дома, которые приютили её, находятся в большой опасности. Таша вмиг забыла про головную боль и усталость тела, она ловко вскочила на подоконник, а потом вылезла на узкий парапет, благо спальня находилась лишь на третьем этаже высокого замка.

     – Таша, ты что вытворяешь! – вскрикнула Дебора, но девушку было уже не остановить.

     Ловко пробежавшись по парапету, балансируя руками, Таша прыгнула на покатую крышу и съехала по ней до края. Девушка резко перевернулась и зацепилась за край руками, а потом раскачалась и прыгнула вниз, приземляясь на небольшой балкон на втором этаже. Перелезть через перила балкона и спрыгнуть на землю было для тренированной Таши легче легкого. Она задрала голову вверх и побежала в том направлении, куда летел дракон.

     Дракон приземлился на две лапы на большой площадке у замка, встряхнул крыльями и тут же получил столп искр в правый бок. Он зашипел и резко повернулся к замку, замечая обидчицу, которая бежала к нему от крыльца. Дракон прищурился и ловко увернулся от очередного магического залпа, а потом высоко задрал голову и взревел. Его мощь на мгновение оглушила Ташу, и она зажала уши руками, а в следующее была сбита на землю юркой Фимеей. Девушка уселась на Ташу сверху, заламывая той руки. Таша не ожидала подобной силы от юного создания, а громкость её крика оглушала не меньше рева дракона:

     – Ты что творишь! Совсем ума лишилась?

     – Это ты что творишь? – крикнула Таша в ответ и попыталась сбросить с себя Фимею: – Слезь с меня, сейчас же!

     – И не подумаю!

     – Слезь сказала, быстро! – вскричала Таша, пытаясь бороться, но Фимея была сильной и у неё было преимущество.

     Таша толкнула девушку локтем, но ощутила лишь боль в руке, которую Фимея заломила еще сильнее. Девушка навалилась на Ташу всем телом и предупредила:

     – Успокойся мне! А то я руку тебе сломаю!

     – Отпусти её, – услышали они тихий мужской голос и замерли.

     Таша зажмурилась, понимая, что её больная голова начала выдавать в реальность галлюцинации – слишком знакомым был этот голос. Но этого мужчины не могло здесь быть, просто не могло. Фимея яростно взглянула на брата:

     – Она хотела тебя убить!

     – Я знаю, – ответил он и потянул сестру за плечо.

     Фимея нехотя отпустила Ташу и встала на ноги. Таша так и осталась лежать на животе, прижимаясь щекой к теплому песку, надеясь, что галлюцинации пройдут и оставят её бедное сердце в покое. Она почувствовала горячую ладонь на своем плече – мужчина помог ей повернуться на спину. Но Таша так и не открыла глаз, защищая их от яркого солнца и образа человека, который стоял над ней. Она зашептала самой себе:

     – Это не он. Его здесь нет. Это моя больная голова. Это голод и усталость.

     – Что это с ней? – нахмурилась Фимея, опасаясь, что Таша снова стукнулась головой, когда падала.

     – Не верит своему счастью, – ответил мужчина с усмешкой.

     После этих надменных слов Таша резко распахнула глаза и впилась взглядом в такое родное лицо. Она смотрела и смотрела, осознавая, что это вовсе не галлюцинации, а реальность.

     Кабир…

     Он здесь, он стоит над ней и смотрит своими зелеными глазами. Стоп! Зелеными! Таша быстро пришла в себя и вскочила на ноги, озираясь вокруг:

     – Где дракон?

     Фимея отступила от девушки, которая вела себя крайне странно и скептически заметила, обращаясь к брату:

     – Ты уверен, что у неё с головой все в порядке?

     Таша пронзила Фимею яростным взглядом, а Кабир кивнул сестре:

     – Уверен, – он посмотрел на Ташу и сказал, успокаивая: – Дракон не тронет тебя, не бойся.

     Она уставилась на него в раздражении:

     – Кто тебе сказал, что я его боюсь? Я бы убила дракона, если бы она не вмешалась, – Таша указала на Фимею. – А из-за неё он улетел. Так что это дракон боится меня, а не я его!

     Лицо мужчины стало суровым:

     – Он не боится тебя.

     – Да? Тогда почему он улетел?

     – Он не улетел, – ответил Кабир и шагнул к ней. А потом медленно отчеканил: – Он стоит прямо перед тобой.

     Таша распахнула глаза, не веря в то, что слышит. Она очень надеялась, что у неё все же начались галлюцинации – слуховые. Ведь это не могло быть правдой! Только не так, только не Кабир! Он не может быть тем, кого Таша должна убить, любимый мужчина не может быть ненавистным с детства драконом. Или может? Её сердце болезненно сжалось, когда разум девушки признал, что это не галлюцинации, а правда. Но все же Таша прошептала:

     – Ты врешь.

     – Ты смеешь обвинять меня во лжи, глупая девчонка? – вскинул мужчина бровь.

     Она возмутилась и толкнула его в грудь:

     – Я не глупая девчонка! Никто не считает меня глупой девчонкой. Никто! Только ты!

     Мужчина перехватил её руки и прижал девушку к себе. Таша затаила дыхание в ожидании продолжения:

     – Просто никто не видит очевидного, только я, – ответил Кабир, а потом добавил. – Ты глупая, потому что, сколько я тебя знаю, ты только и делаешь, что бездумно рискуешь жизнью. И ты девчонка, потому что взрослые женщины не ведут себя как ты.

     Таша прищурилась и ответила ему:

     – Моя жизнь, что хочу, то и делаю.

     – Больше нет, – ответил Кабир. – Теперь ты жена дракона, моя жена, и будешь вести себя соответственно.

     Таша удивленно распахнула глаза, и мужчина воспользовался её заминкой. Он поднял Ташу на руки и понес к замку. Девушка извернулась и попыталась спрыгнуть с его рук:

     – Не буду! – крикнула она. Тогда Кабир с легкостью перевернул девушку в руках и закинул себе не плечо. Таша с раздражением толкнула его в спину: – Не буду! Слышишь меня? Не буду!

     Она толкнула его еще раз и еще, но все было бесполезно, Кабир был гораздо сильнее её, а Таша к тому же была измучена. Мужчина внес Ташу в замок и улыбнулся матери, которая с тревогой взирала на них.

     – Все хорошо? – спросила Дебора. – Я ужасно испугалась, когда она выпрыгнула из окна.

     Улыбка сбежала с лица Кабира и он замедлил шаг:

     – Ты выпрыгнула из окна, глупая девчонка?

     Таша раздраженно закатила глаза, но когда взглянула на взволнованную Дебору, признала свою вину:

     – Вам не стоило волноваться, правда. Там было невысоко, всего третий этаж.

     Дебора удивленно застыла, а Фимея, которая подошла к матери, заметила:

     – Ты еще не видела, что она вытворяла на улице.

     Кабир обернулся и предупреждающе посмотрел на сестру:

     – Оставь это. Она думала, что спасает вас.

     – Спасает нас от тебя? – вскинула брови Фимея и фыркнула: – Ты прав, она глупая девчонка.

     Таша вскинула голову и прищурилась, а потом медленно провела большим пальцем по горлу в угрожающем жесте и зловеще прошептала одними губами:

     – Тебе не жить.

     Взгляд Фимеи зажегся ответным гневом, и она шагнула за Ташей и Кабиром, который уже уносил девушку по лестнице наверх. Дебора удержала дочь за руку, зная её вспыльчивый нрав, и тихо заметила:

     – Сама виновата, не нужно было её дразнить.

     Фимея раздраженно глянула на мать, но от резкого ответа удержалась.

     Кабир внес Ташу в свою спальню и положил на постель. Девушка быстро откинула с лица волосы, села в постели и хмуро уставилась на него. Мужчина, как ни в чем не бывало, скинул с себя жилет и остался в одних широких штанах. Таша залюбовалась обнаженным торсом и сильными мышцами, пока Кабир смывал с себя пот мягким куском ткани, намоченным в тазу с водой. Девушка неимоверным усилием воли заставила себя отвести взгляд от желанного тела и надменно сказала:

     – Я не твоя жена. Я жена короля Рональда. Мы недавно обвенчались, и я стала его королевой.

     Мужчина замер, услышав это, а его мышцы взбугрились под загорелой кожей. Таша быстро облизнула вмиг пересохшие губы, всем телом ощущая опасность. Кабир медленно положил ткань в таз с водой и развернулся к девушке. Его взгляд горел холодным зеленым огнем:

     – Что ты сказала?

     – А ты что, не знал? Ах, ну да, до клана Свободных воинов новости доходят с большим опозданием. Торжество было просто чудесным, видел бы ты мое свадебное платье, – улыбнулась Таша приторной сладкой улыбкой. – Так что можешь меня поздравить, я стала женой благородного человека и королевой процветающего королевства.

      Кабир тихо заметил, с металлом в голосе:

     – Ты права, я не знал. Поздравляю. Жаль только, что твой счастливый брак был таким недолгим.

     – Он не был, он есть. И будет. Я наберусь сил и вернусь к мужу. И никто меня не остановит, – добавила она, смело взирая на мужчину.

     Тот сложил на груди руки и спокойно ответил:

     – Тебе не к кому будет возвращаться, Таша. Ты быстро овдовеешь, если все еще будешь считать Рональда своим мужем.

     – Ты не посмеешь, – возразила она, ощущая тревогу. – Свободные воины не опускаются до подлого убийства.

     – Ты права, на подлое убийство я не пойду. Но не думаешь же ты, что король сможет победить меня в честном поединке?

     Конечно, не сможет, ведь Кабир был одним из самых сильных воинов их клана. А теперь, когда проснулась его драконья сила, он стал просто неуязвим. Таша вскинула голову:

     – У тебя нет повода вызывать его на поединок. Ты…

     Она не успела договорить, Кабир шагнул к ней, обрывая на полуслове:

     – Детские игры закончились, Таша. Ты больше не во дворце, можешь не тратить свое великосветское красноречие на меня, я не оценю этого по достоинству. Теперь ты моя жена, и советую тебе поскорее примириться с этим, иначе пострадают невинные. Я могу обернуться драконом и за несколько минут спалить столицу со всеми её жителями. Если ты хочешь такого доказательства серьезности моих слов и намерений, только скажи, – девушка прикусила губу и быстро мотнула головой. – Нет? Хорошо. Рад, что в тебе, наконец, заговорил разум, а не глупое женское желание меня задеть.

     Таша молчала, осознавая, что шутки и правда закончились. Она поздно вспомнила, с кем говорит, – Кабир никогда не отличался особой смешливостью. А сейчас он взирал на неё особо пристально и строго, и под этим взглядом она и правда ощутила себя глупой девчонкой. Таша отвела взгляд, не выдерживая холодности зеленых глаз, и тихо сказала:

     – Я тебя услышала.

     – Хорошо, – ответил Кабир, а потом примирительно спросил: – Ты голодная?

     Конечно, сразу после его вопроса её живот издал серенаду смертельно голодающего, и девушка смутилась. Мужчина кивнул и прошел к двери, чтобы спуститься на кухню. Но дверь распахнулась и в комнату вошла хмурая Фимея с подносом еды. Она раздраженно глянула на Ташу и поставила поднос на стол.

     – Спасибо, Фимея, – поблагодарил её брат.

     – На будущее. Я не нанималась к ней в служанки, – заметила девушка.

     Кабир кивнул и проводил сестру взглядом. Когда дверь за Фимеей закрылась, мужчина посмотрел на Ташу:

     – Думаю, если ты была в силах выпрыгнуть из окна третьего этажа, у тебя хватит сил поесть за столом, а не в постели.

     Таша кивнула, встала с постели и села за стол – голод усмирил гордость. Кабир сел напротив, наблюдая, как она ест. Он тоже налил себе эля и отломил кусок хлеба. Утолив первый голод, Таша подняла на Кабира вопросительный взгляд:

     – И давно ты стал драконом? Что-то раньше я не замечала у тебя ни крыльев, ни хвоста.

     – Моя драконья магия призвала меня этой ночью. После полуночи, – сказал Кабир, внимательно наблюдая за Ташиной реакцией. Девушка перестала жевать и быстро сложила два и два. Она смутилась, когда пришла к выводу, что, наверное, дракон пробудился от того, что почувствовал их с Рональдом страсть этой ночью. Таша отвела глаза, а Кабир тихо спросил: – Почему моя магия призвала меня?

     Девушка прикусила губу и пожала плечами. Кабир сразу понял, что она юлит, но не стал вдаваться в подробности. Он и так ощущал ярость, когда думал о Таше и короле. Но Кабир признал, что не имеет права злиться: Таша хотела быть с ним, пришла к нему, а он её отверг. Сейчас мужчина жалел о том, что тогда, после её Любовной битвы, не поддался искушению и не разрешил Таше остаться в его спальне. Но что было, того не вернешь. Кабир отпил эля и задал другой вопрос:

     – Когда пробудилась твоя магия?

     – Где-то в шесть лет, – ответила девушка, с радостью меняя тему их разговора. – После смерти отца. Помню, я была опечалена и злилась на то, что отец бросил нас, а в следующее мгновение мамина накидка пылает синим пламенем.

     – Шесть лет, – повторил Кабир, производя в уме быстрые подсчеты. Сейчас ей двадцать, значит, это было четырнадцать лет назад. Он в первый раз ощутил зов драконьей силы как раз четырнадцать-пятнадцать лет назад, после чего сразу покинул родной дом. – Твоя магия пробудила мою много лет назад, – сказал Кабир. – Или наоборот, сейчас это уже не важно.

      Таша медленно кивнула и спросила:

     – Но почему когда мы встретились, мы не почувствовали связи? Почему ты не ощущал мою кровь на тренировках и в походах, как ощутил, когда я порезала себе руку на башне королевского замка?

     Кабир быстро глянул на её перевязанную ладонь и нахмурился:

     – Я и сейчас не чувствую твоей крови. Должно быть, я могу ощущать её только в драконьем теле. Я не могу ответить на твои вопросы, Таша, последний дракон жил столетие назад и давно умер. Не у кого спросить, как и что должно быть.

     Они пару минут ничего не говорили, пока Таша тихо не призналась:

     – С самого детства мой отец учил меня, что драконы – это зло. Кровожадные, беспощадные убийцы, несущие только разрушения и смерть. Что их надо уничтожить любой ценой. Я росла с этим, а когда моя сила проявилась, уверовала в то, что это мое предназначение – убить дракона, – она посмотрела на Кабира: – Но я не смогу убить тебя, Кабир, выполнив тем самым мое предназначение. Так скажи мне, как быть?

     Мужчина коснулся её раненой ладони и нежно скользнул по коже теплыми пальцами:

     – В пятнадцать лет я убежал из дома, надеясь тем самым заглушить свою магию. Я думал, как ты, Таша, что если стану драконом, стану жестоким, страшным зверем, несущим горе. Все эти годы драконья сила жила во мне под жестким человеческим контролем. Но вчера она пробудилась и вырвалась наружу. И я наконец понял, что стал по-настоящему собой, стал счастливым и свободным. Но я не стал зверем, я остался человеком, Таша. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы это так и было.

     Таша сжала его ладонь и тихо спросила:

     – А если ты со временем превратишься в зверя, если все же…

     – Тогда, – перебил её Кабир, – ты высвободишь свою магию и убьешь зверя.

     – Я не смогу убить тебя, – прошептала Таша.

     – Это буду уже не я. Если родится жестокий зверь, это будет означать только одно – я умер.

     Таша прикрыла глаза. Она почувствовала себя неимоверно уставшей, и головная боль вмиг вернулась. Ей столько всего нужно было обдумать, но на это не было ни моральных, ни физических сил. Ясно было только одно: страшные сказки стали реальностью, но имели совсем иной сюжет, не тот, к которому Таша привыкла с детства, слушая тихий голос своего отца.

     Глава 22.

     Вечером Таша познакомилась с семьей и близкими Кабира. Он проводил её в общий зал столовую, уговорив перед этим надеть изящное платье.

     – Чье оно? – подозрительно спросила Таша, разглядывая темно-синий шелк на кровати.

     Кабир усмехнулся:

     – Именно того, о ком ты думаешь.

     – Я не надену её платье, – ответила Таша, все еще злясь на Фимею за её обидные слова.

     – Поверь мне, она тоже будет в ярости, увидев его на тебе, – усмехнулся Кабир.

      Таша откинула назад волосы и быстро заплела косу, собирая пряди у лица:

     – Мне все равно, будет она в ярости или нет. Но её платья я не надену.

     Кабир шагнул к ней, и Таша отступила, почему-то испугавшись его близости. Мужчина сделал вид, что не заметил этого, и взял с кровати платье, а потом протянул его Таше:

     – Завтра я куплю тебе новое, а пока надень это.

     – Нет.

     – Нет? Ты собираешься спуститься вниз и предстать перед всеми в замызганной жилетке и рваных штанах?

     Девушка вскинула голову:

     – Если тебе стыдно за меня, я могу и вовсе никуда не идти. Побуду здесь. Проведу спокойный тихий вечер в компании хорошего человека. В своей компании, – уточнила Таша.

     – Мне не стыдно за тебя, – ответил Кабир. – Я просто не хотел, чтобы ты смущалась.

     Таша фыркнула:

     – Вот еще, с чего мне смущаться.

     – Просто сегодня соберется почти весь клан, чтобы приветствовать тебя. Ты знаешь, первое впечатление самое важное.

     Таша быстро глянула на платье, уже сомневаясь в своем решении его не надевать. Кабир почувствовал её колебания и разумно заметил:

     – Это всего лишь платье, Таша.

     Она быстро вскинула на него раздраженный взгляд, а через мгновение выхватила платье из мужских рук и отошла в угол комнаты:

     – Отвернись.

     – Чего я там не видел? – усмехнулся Кабир.

     Таша пронзила его яростным взглядом:

     – Ничего не видел! – он и не думал отворачиваться. – Ты хочешь, чтобы я его надела или нет?

     – Это глупо, Таша. Ты ведешь себя как ребенок.

     – А я и есть глупая девчонка. Ты забыл?

     Мужчина решил уступить, иначе они никогда не спустятся вниз. Он отвернулся, и Таша быстро скинула с себя жилет и штаны, а затем натянула платье – оно хорошо село, подчеркивая её женственную фигуру. Это отметил не только Кабир, который видел Ташу в платье лишь пару раз, это отметили все члены клана, когда они спустились вниз. Весть о том, что Кабир принял свою магическую драконью силу и вернулся домой с женой, быстро разнеслась по нагорью. Все поспешили увидеть молодую чету своими собственными глазами. Люди сразу отметили, что Кабир возмужал, превратившись из подростка, который много лет назад бежал из родного дома, во взрослого мужчину. А девушка, которая спускалась рядом с ним по ступеням, была его достойна и красотой, и поступью, и открытым взором, в котором горел дерзкий огонь.

     Риман подошел к ним, по традиции приветствуя первым, как глава клана. Он бросил на Ташу оценивающий взгляд, и она ответила ему тем же.

     – С характером, – усмехнулся Риман, во всеуслышание заявив: – Родит мне сильных и храбрых внуков. Мальчишек, наследников рода.

     Таша вскинула брови и нарочито вежливо ответила:

     – Я еще в детстве твердо решила рожать только девочек. И не думаю, что вы сможете убедить меня отступиться от задуманного.

     Риман громко расхохотался под усмешки людей и хлопнул по плечу сына:

     – Ой, чувствую, и намаешься ты с ней, Кабир. Ну ничего, это хорошо, что она близка тебе по силе духа, бесстрашию и характеру.

     Риман проводил их дальше и представил Ташу её новой семье. С Деборой и Фимеей девушка уже была знакома, а с младшими братьями Кабира Браном и Грэди увиделась впервые. Молодые мужчины оглядели её оценивающим взглядом:

     – Красивая, но мелкая, – заявил Бран.

     – Худовата на мой вкус, – хмыкнул Грэди и добавил: – Но мама её откормит в два счета.

     Таша поняла, что этим двоим палец в рот не клади, и с вежливой улыбкой ответила:

     – Я тоже очень рада с вами познакомиться.

     Мужчины быстро переглянулись, и хитрые улыбки появились на их лицах:

     – Отец прав с характером, – усмехнулся Бран. – Это правда, что говорят? Ты выскочила в окно третьего этажа и спрыгнула с крыши?

     – А потом поджарила драконий зад Кабира столпом искр? – вторил ему Грэди.

     Дебора хмуро посмотрела на младшего сына:

     – Следи за языком, Грэди, – она подхватила Ташу под руку и повела знакомиться с женщинами клана: – не обращай на них внимания, милая. Они просто завидуют, что старшему брату досталась такая красивая и храбрая женщина. Вот познакомьтесь, это моя невестка Таша, юная жена Кабира.

     Дальше Таша улыбалась и приветствовала женщин своего нового клана, которые рассматривали её с любопытством, но приняли радушно. Наконец все уселись за большой стол и приступили к обеду. Как и предполагал Грэди, Дебора подкладывала в тарелку невестки самые жирные и вкусные куски со стола, приговаривая:

     – Кушай, кушай, девочка. Набирайся сил.

     Риман посмотрел на девушку:

     – Кабир сказал, что нашел тебя в пустынных землях, когда ты шестнадцатилетней бежала из дома. Даже в этом вы похожи. Моему старшему сыну было около пятнадцати, когда он покинул отчий дом, надеясь тем самым заглушить свою драконью магию. Он жил в клане Свободных воинов, очень далеко от дома, и там повстречал свою жену, – сказал Риман громче, чтобы услышал весь клан.

     Таша посмотрела на Кабира, который спокойно пил эль, не участвуя в общем разговоре. Он всегда был молчаливым, отметила она, и даже дома не изменился. Она ответила Риману:

     – Уточнение: я бежала не из дома, а из-под венца, – сказала Таша с легкой улыбкой.

     – Кто бы сомневался, – усмехнулся Риман.

     – Бежала из-под венца? Чем тебя не устроил твой жених? – спросила Фимея ехидно.

     – Задавал глупые вопросы, – ответила ей Таша.

     Взгляды девушек скрестились и Бран рассмеялся:

     – Что, Фимея, злишься? Она, как и ты, за словом в карман не лезет.

     Сестра толкнула брата в бок и вскинула голову:

     – Ничего, длинный язык всегда можно укротить.

     – Согласна, – кивнула Таша, намекая на длинный язык Фимеи.

     – Я бы на твоем месте поберегся, сестра, – тихо заметил Кабир, и все посмотрели на него. – Таша одна из самых сильных воинов свободного клана. Она бесстрашна и мастерски владеет оружием.

     Таша не поверила своим ушам. Что он сейчас сказал? Кабир похвалил её как воина? Её? Это было просто невероятно, она никогда не слышала от него похвалы в адрес своего воинского искусства.

     Фимея фыркнула:

     – Что-то я не заметила её мастерства, когда она утром валялась подо мной в песке.

      Кабир посмотрел на сестру:

     – Ты напала со спины, когда Таша была занята другим противником. А до этого три дня провела без сознания. Ты похваляешься победой в нечестном поединке?

      Фимея нахмурилась, она вынуждена была признать, что брат прав. Девушка глянула на притихшую Ташу и сказала:

     – Когда ты окончательно поправишься и придешь в себя, мы выясним кто из нас сильнее.

     – Я принимаю твой вызов, – кивнула Таша.

     По залу сразу пронесся быстрый шепот, всем хотелось увидеть данный поединок. Кто-то уже начал делать ставки. Дебора подложила Таше в тарелку очередной вкусный кусочек и тихо заметила:

     – Фимея ещё та задира. Не стоило тебе вестись на её слова. Моя дочь еще совсем ребенок, который не научился сдерживать свои внутренние порывы.

     Таша понимала это, она узнавала в сестре Кабира себя – несдержанную бунтарку, которой была несколько лет назад. Ужин пошел своим чередом, и скоро нашлись другие темы для разговоров. Таша не участвовала в общей беседе, признаться, она устала за этот долгий день. Кабир сразу понял состояние жены и увел её в спальню, под хитрые улыбки присутствующих.

     Таша вымыла руки и лицо в тазу с чистой водой, который оставили заботливые слуги, и повернулась к мужчине. Кабир сидел на кровати и не отрывал от неё пристального взгляда. Она смутилась, но решила не поддаваться эмоциям и открыто взглянула ему в глаза:

     – Давай повременим с этим.

     – Нет, – было ей спокойным ответом. Таша уже поняла, что с мужчинами в этом вопросе непросто. Она нервно поправила выбившуюся из прически прядь волос и прикусила губу. Кабир усмехнулся: – Ты первой скачешь в кровавый бой против тысячи диких людей. А сейчас испугалась?

     – Я не испугалась.

     – Тогда что с тобой? Еще недавно ты приходила ко мне в спальню, значит, я не отталкиваю тебя, как мужчина. Что же останавливает тебя сейчас?

     Таша бросила на него раздраженный взгляд и припомнила:

     – Тогда ты сказал, что не хочешь меня как женщину. Сказал, что я для тебя словно младшая сестра. Что изменилось сейчас?

     – Все. И ты знаешь это.

     Таша презрительно усмехнулась, ведь лучшая защита это нападение:

     – Ну да, конечно. Ведь только я могу продлить твой драконий род. Не имей я этого магического дара, ты бы в мою сторону и не посмотрел.

     Кабир вдруг улыбнулся и тихо заметил:

     – Какая же ты глупая.

     Таша ощетинилась:

     – Да! Глупая девчонка! Помню. В этом доме мне не позволяют об этом забыть.

     – Иди сюда, моя глупая девчонка, – ласково позвал он. Таша не ожидала ничего подобного. В его взгляде плескалась нежность, и девушка не поверила своим глазам. Мужчина тихо признался: – Я всегда смотрел в твою сторону, Таша, только запрещал себе это. Ты была для меня опасна, потому что могла превратить мое сердце из куска камня в живую плоть. Я ревновал тебя к другим мужчинам, когда ты улыбалась им. Злился, что Торин позволяет тебе участвовать в военных вылазках, ведь это было опасно для твоей жизни. Я не поощрял твоих воинских достижений, потому что тогда ты проводила больше времени подле меня, повергая мои чувства в смятение. Но я всегда радовался твоим успехам, печалился твоему горю, мое тело болело вместе с твоим, когда ты получала боевые раны. И я всегда любовался твоей женской красотой, несмотря на то, была ли ты в крови врагов или измазана походной грязью.

     Таша в удивлении распахнула глаза, слушая его откровения. Тихий вопрос сорвался с её уст:

     – Тогда почему ты прогнал меня той ночью?

     – Потому что тогда я не мог сделать тебя навсегда своей, бремя драконьей магии висело надо мной. Но быть с тобой, а потом отпустить, на это у меня бы просто не хватило сил.

     Таша неосознанно шагнула к нему:

     – Значит ты всегда… всегда…

     Кабир улыбнулся:

     – Ты хочешь услышать слова любви, глупая девчонка? Ты же знаешь, воины не способны на это чувство.

     – А дракон? – спросила Таша, подходя еще ближе. – Дракон способен?

     Кабир протянул руку и привлек девушку к себе, нежно обнимая:

     – Дракон способен на многое. На то он и дракон.

     Мужчина усадил Ташу к себе на колени и нежно поцеловал. Её сердце отозвалось сладкой дрожью, и Таша поняла, что наконец-то её обнимает правильный мужчина. Она обняла Кабира за шею и ответила на поцелуй, мужчина неспешно потянул за завязки платья, освобождая Ташу от легкого шелка. Он уложил девушку на постель и накрыл своим телом, лаская нежную кожу. Таша вспыхнула, как походный факел, и сильнее прижала мужа к себе. Да, это был её муж, пусть они и не давали клятв верности перед людьми, но древняя магия связала их сильнее любых клятв. Руки Кабира ласкали её шею, грудь и живот, он целовал нежную кожу, находя самые чувствительные места. Он погладил уродливый боевой шрам на женском бедре, и Таша смутилась – она хотела быть для него идеальной. Кабир прошептал, как будто читая её мысли:

     – Ты такая красивая у меня.

     У меня! – запело Ташино сердце.

     Через пару минут они довели друг друга до бушующей страсти и Кабир с быстрой нежностью сделал Ташу женщиной и своей женой, ловя губами крик боли. Таша забилась в сильных руках, но боль быстро прошла, уступая место наслаждению, а через несколько мгновений наслаждение взорвалось в ней ярким фонтаном. Она вскрикнула, и её магическая сила, не сдержанная телом, полилась из неё огненными искрами. Кабир выгнулся дугой, даря своей жене семя жизни, а его тело начало впитывать Ташины огненные искры, точно живительную влагу. Они стали едиными в чувствах и в своей древней магии.

     Детские сказки врали, сила девы-воительницы была призвана не убить дракона, а унять его звериную суть, усмиряя нежностью. Магия дракона не разрушала жизнь, а созидала новую. Но только найдя друг друга, дева и дракон могли познать эту истину.

     Глава 24.

     Таша заломила руку Фимеи, но та резко вывернулась и вскочила на ноги, а потом снова бросилась в бой. Грэди зевнул и подпер кулаком голову, сидя на ветке дерева, самой выгодной позиции для наблюдения за женской схваткой:

     – И долго они еще будут мутузить друг друга? Мы так на обед опоздаем, –Бран достал из кармана яблоко и подкинул его брату, тот легко поймал фрукт и улыбнулся: – Спасибо.

     – Если честно, я тоже ожидал чего-то покороче, – заметил Бран, доставая яблоко и для себя. – Что они повырывают друг другу волосы, расцарапают лица и мы разойдемся.

     Кабир усмехнулся:

     – Не на тех напал.

     Он знал, что Таша не применяет и трети своей настоящей силы и мастерства, чтобы не унизить Фимею быстрой победой. А его сестра, обладающая врожденной силой и выносливостью, еще долго продержится из чистого упрямства. Их поединок шел уже более часа, девушки изрядно устали, но ни одна из них не была намерена сдаваться. Многочисленные зрители тоже не расходились, они хотели все-таки увидеть, кто победит. Наконец, Риману надоело это зрелище или он просто проголодался,  мужчина встал с земли и быстро сказал:

     – Все, хватит. Присуждаю ничью!

     Девушки отступили друг от друга, тяжело дыша. Таша взглянула на Фимею с немым вопросом. Та быстро кивнула, и Таша ответила её тем же. Они одновременно буквально повалились на землю, восстанавливая дыхание и растирая ушибленные места.

     – Давно бы так, – хмыкнул Грэди и соскочил с ветки дерева.

     Зрители стали расходиться. Кабир подошел к девушкам и присел на корточки:

     – Ну, как вы? Потешили свое самолюбие? – он одновременно получил два возмущенных взгляда и усмехнулся: – Хорошо, что вы устали, а то не миновать мне пары тумаков.

     – Мы не настолько устали. Правда, Таша? – спросила Фимея и широко улыбнулась Таше, с которой, вопреки всему, успела подружиться.

     Их поединок состоялся не потому, что они все еще враждовали, а потому что толпа требовала обещанного развлечения.

     – Определенно, – ответила девушка и быстро набросилась на Кабира, заваливая его на землю.

     Фимея подскочила к ним и удержала брата за руки, прижимая их к песку:

     – Что ты там говорил про самолюбие?

     – Я сдаюсь, – рассмеялся Кабир и добавил. – Уж больно есть охота.

     – То-то же, – Фимея отпустила его руки и поднялась. Кабир тут же обнял жену за талию и Таша нежно ему улыбнулась. Фимея заметила, отходя от них: – Не улыбайся ему так, Таша, а то он вмиг затащит тебя в кусты, где тебя будет ждать новая схватка, только не боевая. Но даже такую тебе сейчас не выиграть.

     Таша пронзила девушку притворно возмущенным взглядом, но та лишь рассмеялась, направляясь к замку. Кабир привлек к себе внимание жены, нежно заправляя выбившуюся из косы прядь за ухо:

     – Спасибо.

     – За что?

     – За то, что поберегла гордость моей сестры.

     Таша понимающе ему улыбнулась и склонилась ниже, почти касаясь мужских губ:

     – Я просто помню себя в её возрасте, – она нежно поцеловала мужа, и тот обнял её за спину, а потом бережно перевернул, подминая под себя. Таша рассмеялась: – Кабир, Фимея права, новой схватки мне сейчас не осилить.

     – Где болит? – встревожился мужчина.

     Она нежно улыбнулась и провела ладонью по его щеке:

     – Лучше спроси, где не болит. Я давно не тренировалась, и тело отвыкло, – Кабир быстро встал и притянул Ташу к себе, поднимая на руки. Она воспротивилась. – Я не настолько устала.

     Он усмехнулся, неся её на руках к замку:

     – Я знаю.

     Таша не стала дальше спорить, девушка была рада его заботе и его близости. За месяц, проведенный рядом с Кабиром, она поняла, что быть его женой гораздо приятней, чем быть воином под его командованием. Хорошо, что это в прошлом. Но в прошлом осталось не только это, в прошлом остались люди, которые беспокоились о ней и любили. Таша прилагала все усилия, чтобы вернуть их в свое настоящее и будущее, но пока безрезультатно. Кабир и слушать не хотел о том, чтобы она увиделась с матерью и сестрой или посетила клан Свободных воинов. Он стоял на своем, что её жизнь теперь связана только с ним, а остальное осталось в прошлом. Таша сначала сильно злилась и спорила с мужем, но потом решила на время оставить это. Девушка сделала вывод, что Кабир просто опасается отпускать её из своего клана, чтобы близкие не настроили её против него. Таша решила дать мужу время, чтобы он убедился в её сильных и искренних чувствах к нему, и тогда, возможно, Кабир поменяет свое решение. Но вскоре Таша неожиданно узнала, что её встречу с родственниками придется отложить как минимум на год или два.

     Дебора попросила Ташу помочь ей разобрать старые сундуки на чердаке, и девушка согласилась. Женщина аккуратно стала доставать из сундуков детскую одежду и улыбаться:

     – Это рубашечка Кабира, смотри, каким маленьким он когда-то был. А вот первое платье Фимеи. Помню, она целый час кружилась в нем не переставая, так искренне радовалась, что легкая ткань взлетает вверх. А эту кожаную жилеточку я специально сшила для пятилетнего Брана, для его первой самостоятельной поездки на лошади. Он был так горд и доволен собой, – Таша не была дурой, и сразу поняла, что её зазвали сюда с определенной целью. Он смутилась и принялась молча перебирать детские вещи. Дебора, не дождавшись от невестки ответной реакции, тихо спросила: – Как ты себя чувствуешь, ничего не тревожит?

     Таша аккуратно сложила очередное маленькое платье Фимеи и ответила, не поднимая на женщину взгляда:

     – Нет, все хорошо.

     Дебора взяла её за руку, привлекая внимание:

     – Если бы здесь была твоя мать, она бы вмиг нашла нужные слова. А я уже неделю хожу вокруг да около, не зная, что сказать, – Таша непонимающе посмотрела на неё. Женщина вздохнула: – Наверное, будет лучше, если я скажу прямо.

     – Да, наверное, так будет лучше, – согласилась та.

     Дебора улыбнулась:

     – Таша, ты ждешь ребенка.

     Девушка уставилась на женщину в удивлении:

     – Что?

     – Ты не рада? – забеспокоилась Дебора.

     Таша быстро мотнула головой, все еще осознавая услышанное:

     – Нет, я… дело не в этом. Откуда вы взяли, что я беременна?

     Женщина улыбнулась и сильнее сжала её ладонь:

     – Таша, я родила четверых детей. А скольким помогла появиться на свет и не сосчитать. Я могу распознать беременную женщину. Ты беременная женщина.

     Таша медленно приложила руки к своему плоскому животу и шепотом переспросила:

     – Это точно?

     – Точно, – улыбнулась Дебора и накрыла её ладонь своей. – Точнее некуда.

     Таша прикрыла глаза, попыталась прислушаться к себе и тут же ощутила внутренний толчок новой магии – смеси драконьей силы и её древнего наследия. Она была беременна. Теперь и она знала это. Таша улыбнулась, а потом вмиг встревожилась:

     – Мой ребенок будет драконом?

     – Нет, – успокоила её Дебора. – Магия дракона проявится в ваших наследниках через несколько поколений. Предыдущий дракон в нашем роду жил примерно два века назад, и его магия возродилась только в Кабире.

     Таша немного успокоилась – родить ребенка и всю жизнь переживать за него, было не самой счастливой жизнью. Она знала это на примере своей матери. Таша сразу стала грустной, вспоминая об Амелии. Дебора почувствовала в девушке перемену и спросила:

     – Что опечалило тебя?

     – Моя любящая мать думает, что я мертва. Осознание этого рвет мне сердце.

     Дебора понимающе кивнула:

     – Ты говорила об этом Кабиру?

     – Он и слышать не хочет о нашей встрече с матерью.

     – Боится тебя потерять, – сразу поняла Дебора. Она задумалась на мгновение, а потом сказала: – Я помогу тебе, милая. Ты напишешь матери письмо, а я найду способ его передать. То, о чем Кабир не узнает, его не встревожит.

     Таша порывисто обняла женщину:

     – Спасибо.

     – Не за что, я ведь тоже мать.

     – Только мне надо написать три письма, – с извиняющейся улыбкой сказала Таша.

     Вечером в спальне Кабир притянул жену к себе и спросил:

     – Ты какая-то тихая сегодня. Весь день витаешь в своих мыслях. Даже не ответила на подшучивание Фимеи за столом. Что с тобой?

     Таша удобно устроилась в его объятиях и подняла на мужа хитрый взгляд. У неё было две тайны, одну она откроет ему сейчас, а вторую позже, намного позже, лучше после рождения их ребенка. Таша улыбнулась:

     – Ты знаешь, чем я занималась все утро?

     – Нет.

     – Разбирала вместе с Деборой ваши детские вещи. Оказывается, в детстве ты был сорванцом, вся одежка в заплатках.

     Кабир смотрел на жену лишь мгновение, в которое сразу понял, на что она хочет ему намекнуть. Он был гораздо догадливее Таши:

     – Ты уверена? – спросил он тихо.

     Таша решила разыграть непонимание:

     – Что ты был сорванцом? Да, уверена.

     Мужчина прижал её к себе и улыбнулся:

     – Сорванец у нас ты. Сорванец и хитринка.

     Таша рассмеялась, а потом тихо ответила:

     – Я чувствую нашего малыша, – она приложила руку мужа к своему животу и сказала: – Закрой глаза и прислушайся к своей магии.

     Кабир так и сделал и через секунду понял, что скоро станет отцом. Он улыбнулся и нежно поцеловал Ташу в губы:

     – Ты принесла счастье в мою жизнь. Я люблю тебя, Таша.

     – Я люблю тебя, Кабир, – вторила ему Таша и не сдержала довольного вздоха: – Как хорошо, что ты дракон. Дракон, а не воин.

     Кабир рассмеялся вместе с ней, понимая её намек – ведь воин никогда не говорит о любви. Мужчина решил, что это правда: быть женатым драконом гораздо приятнее, чем быть одиноким воином. Он сильнее прижал Ташу к себе и прошептал:

     – Как хорошо, что ты моя жена. Жена дракона.

     Девушка ощутила, что наконец стала сама собой. Стала просто счастливой Ташей. 

     Эпилог.

     Столица королевства.

     Принцесса Нинель взглянула на Риана, и взяла из его рук письмо:

     – Любовная записка? – улыбнулась она. – Как вам не стыдно писать любовные письма при живой жене.

     Риан усмехнулся:

     – Надеюсь, она ничего об этом не узнает.

     Нинель притворно грустно вздохнула:

     – И угораздило же меня влюбиться в женатого мужчину.

     – А ты влюбилась?

     – Определенно, – кивнула принцесса и прижалась к своему мужу.

     Риан обнял молодую жену, их свадьба состоялась на прошлой неделе. Он улыбнулся, вспоминая, какой Нинель была счастливой, когда её брат все же смирился с их чувствами и дал свое разрешение на брак. Риан решил пока не говорить жене, что во многом на решение короля повлияло известие о том, что избранник его сестры не просто свободный воин, а наследный принц богатых земель южных кочевников. А значит, его высокородная сестра в будущем станет королевой процветающего народа. Риан знал, что чувства Нинель не изменятся, жена не станет любить его сильнее, когда узнает об этом. 

     Принцесса стала разворачивать пергамент, но Риан удержал её ладони:

     – Письмо не от меня, – предупредил он.

     Нинель кивнула, ощущая легкую тревогу, и развернула послание:

     «Дорогая, Нинель.

     Я жива.

     Я решила, что ты захочешь это знать, потому что уверена, ты оплакиваешь свою подругу и названную сестру. Но теперь ты знаешь, что на меня не стоит тратить свои слезы. Я жива. Но никогда больше не вернусь в столицу. Никогда не надену незаслуженную корону. Никогда не встречусь с Рональдом. Ты спросишь меня почему? Я отвечу. Потому что мое предназначение совсем в другом, теперь я точно знаю это. Наследие моего рода воззвало ко мне, и я с радостью ответила на этот зов.

     Нинель, только тебе решать, стоит ли говорить Рональду о том, что я жива. Ты искренне любишь брата, а значит, примешь единственно верное решение. Возможно, для него будет лучше, если он продолжит думать, что я умерла, а значит смирится с этим и будет жить дальше. Обретёт своё истинное счастье.

     Он обязательно будет счастлив, Нинель, теперь я точно это знаю! Ведь его где-то ждет милая и добрая девушка, его судьба.

     Я передаю это письмо через Риана, потому что знаю, что он стал самым близким для тебя человеком и надеюсь в скором времени  услышать о вашей женитьбе.

     Будь счастлива, Нинель, и поцелуй за меня милую Аннету. Таша.

     P.s.: Ты полюбила Риана, потому что он благородный человек. Так что не вини его за то, что он принял на себя мое слово чести. Ты станешь матерью и все поймешь».

     Нинель вскинула на любимого мужа тревожный взгляд, в котором стояли слезы:

     – Это правда, Таша жива?

     – Мне передал письмо посыльный мальчишка сегодня утром. Оно было подписано её рукой, – ответил Риан.

     Нинель кивнула и перечитала письмо, а потом посмотрела на Риана:

     – О чем это она пишет в конце?

     – Где?

     – Вот, – показала ему принцесса.

     Риан усмехнулся:

     – Черт бы побрал её извечное благородство и тягу к правде.

     Девушка вскинула на мужа вопросительный взгляд:

     – Признавайся.

     Риан обнял Нинель:

     – Обязательно. Только сначала поцелую свою любимую жену, – он припал к нежным губам в страстном поцелуе.

     Клан Свободных воинов.

     – Кирия! – вбежал в светскую Клаус и отыскал взглядом свою названную сестру.

     Женщина улыбнулась ребенку:

     – Я здесь, не кричи.

     – Скорее идем вниз, мама тебя зовет, – спешно сказал мальчишка и помахал ей рукой.

     Женщина дала указания своим юным воспитанницам и, подобрав юбки, неспешно вышла из комнаты. Клаус не мог ждать, он ухватил её за руку и потянул вниз по лестнице, ускоряя. Кирия рассмеялась и почти сбежала по ступенькам. Она так ускорилась, что зацепилась за подол платья и чуть не упала с последней ступеньки, но надежные руки удержали её, прижимая к твердой груди. Кирия нервно сглотнула и взглянула на Анри, который, кажется, и не думал выпускать её из своих объятий:

     – Спасибо, – поблагодарила она мужчину.

     Тот кивнул и отпустил Кирию, отступая на шаг. Клаус снова потянул сестру за руку с недовольным бормотанием:

     – Потом будете обниматься, голубки. А сейчас нам надо спешить.

     Женщина придержала мальчишку и строго спросила:

     – Это что еще за выражения, молодой человек?

     – Это не я. Это папа вас так называет! – тут же выдал Клаус и с улыбкой добавил: – Говорит, что подрежет голубкам крылья и затащит жениться. Не будет ждать, пока у тебя вырастет вот такой живот, – сказал Клаус и показал какой живот по версии его отца должен вырасти у Кирии.

     Женщина покраснела и быстро взглянула на Анри, но тот лишь усмехнулся и подмигнул Клаусу:

     – В следующий раз, скажи Торину, что еще не родился тот воин, который сможет подрезать мои крылья. А с женитьбой и животом твоей сестры я как-нибудь сам разберусь. Без советчиков.

     Клаус кивнул и потянул Кирию дальше, а потом с любопытством спросил у женщины:

     – А от чего у тебя должен вырасти живот?

     Кирия смущенно прикрыла глаза и ответила:

     – Вот у отца и спроси.

     Женщина не сдержалась и снова обернулась на Анри, он ей нежно улыбнулся, и её сердце сладко запело. Когда она спешно бежала из столицы в сопровождении этого молчаливого мужчины, Кирия и представить себе не могла, что их обоюдная тихая ненависть друг к другу быстро перерастёт во что-то совершенно противоположное. Она сильно изменилась с того времени и поняла, что настоящее женское счастье никак не связано ни с титулами, ни с короной, ни с деньгами. Оно связано только с мужчиной, который прорастает в твоем сердце. И с твоими детьми. Кирия очень сильно скучала по дочери, и свято верила, что Таша даже после смерти выполнит свое обещание.     

     Клаус втянул её в общий зал, и женщина увидела всю свою новую семью в полном сборе. Торин гладил плачущую Ильму по голове, а их сыновья Порто и Лютер, стояли рядом, вместе читая какое-то письмо. Ильма вскинула на Кирию покрасневший взгляд и стремительно поднялась из кресла. Она буквально бросилась в женские объятия, под громкий возглас мужа:

     – Только не это! Встреча двух плакс!

     И он был прав, глаза Кирии сразу увлажнились, хотя она даже не знала, о чем печалится Ильма. Но двух женщин объединяло скорое материнство, а значит, их глаза всегда были на мокром месте. Ильма прошептала сквозь слезы:

     – Таша жива.

     – Таша жива? – повторила за ней Кирия и разрыдалась сильнее.

     Торин буркнул какое-то ругательство, и его сыновья усмехнулись, запоминая его на будущее. Мужчина обратился к Анри, который появился в дверях зала:

     – Забирай свою плаксу от моей, а то они устроят здесь всемирный потоп, – он подошел в жене и приобняв её, увел обратно к креслу.

     Кирия почувствовала на своих плечах сильные и такие родные руки Анри и позволила себя усадить в другое кресло. Она скоро отерла слезы и посмотрела на Торина:

     – Таша жива? Это правда?

     – Конечно, жива! А я вам что говорил, – усмехнулся он. – В девчонке течет моя кровь, её так просто не возьмешь.

     – А дракон? – напомнил Клаус.

     – А что дракон? Он ей на один зуб. Раз и нету, – подмигнул Торин сыну и рассмеялся.

     Кирия взглянула на Ильму, и та указала на письмо в руках сыновей:

     – Сегодня привез странник. Таша пишет, что жива, счастлива и ждет дитя. Что как только сможет, приедет погостить.

     – Прилетит, – поправил старший сын Ильму. – Здесь написано прилетит.

     Кирия удивленно взглянула на Порто, и Торин рассмеялся пуще прежнего:

     – Говорю же, он ей на один зуб. Вертит своим драконом как хочет.

     Замок барона Шортона.

     Амелия дочитала последние строки письма и посмотрела на Миру, которая резвилась в саду с собакой. Женщина улыбнулась, замечая, как на солнце блестят бусины в косах дочери. «Совсем как у Таши» – хвасталась Мира сегодня поутру, рассматривая себя в зеркале. Тогда материнское сердце сковала боль, сейчас в нём поселилось счастье.

     Её старшая дочь жива, её Таша счастлива и скоро сама станет матерью. Амелия еще раз взглянула на последние строки в письме дочери:

     «Теперь я знаю, кто я и какое наследие несу в себе. Мама, никогда не забывай, что все страшные сказки имеют хороший конец.

     До скорой встречи.

     Твоя счастливая дочь Таша, жена дракона».

     Амелия позвала к себе Миру:

     – Доченька, иди, расскажу тебе интересную сказку.

     Мира подбежала к матери и тут же спросила:

     – Страшную?

     – Страшную, – улыбнулась Амелия, – но со счастливым концом.

     КОНЕЦ КНИГИ

     Если вы хотите поддержать автора, сделать донат можно по следующим реквизитам:

     На карту: 4602 5701 2085 1643 до 05/25 Oleg Karpenko

     либо Кошелек ЮMoney: 410019486719331

     P.S.: Заранее благодарю за комментарии к книге.