Темпл Питер : другие произведения.

Падающая звезда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
  
  ДОМ находился на улице, отходящей от Балларат-роуд. Обветшалые дощатые жилища с ржавеющими крышами и паршивыми клочками газона стояли друг напротив друга на неровной асфальтированной полосе. В конце улицы, при слабом свете уличного фонаря, двое мальчишек пинали друг другу футбольный мяч, издавая дикие крики, когда потеряли его из виду на фоне почти темного неба.
  
  У дома номер двенадцать стоял старый Ford Fairlane. Я поднялся по бетонной дорожке на пружинистую веранду. Входная дверь была открыта, и в конце коридора я мог видеть зарево и слышать телевизор, игровое шоу, вопли.
  
  Я поискал звонок, нашел шрам на том месте, где он был, постучал.
  
  В конце прохода появилась фигура, затем загорелся тусклый свет. Это был крупный мужчина, вываливающийся из майки, с толстым лицом, длинными прямыми волосами, падающими на глаза, в пластиковом шейном бандаже. Он не пошевелился, ничего не сказал, просто посмотрел на меня через коридор.
  
  ‘Мистер Джозеф Рейган?’ Фокус был в том, чтобы говорить как кто-то из Таттслотто с хорошими новостями.
  
  Он вытер пальцем нос. Даже в темноте я мог разглядеть, что у него не было лотерейного билета.
  
  ‘Меня зовут Фрэнк Колдер’, - представился я. ‘Я посредник’.
  
  ‘Что? Чего ты хочешь?’
  
  ‘Я помогаю людям в спорах’.
  
  Продаешь? Не хочешь.
  
  ‘Твоя жена попросила меня поговорить с тобой...’ - "Что?’
  
  ‘Твоя жена...’
  
  Это было похоже на нажатие на спусковой крючок. Мужчина рванулся вперед, побежал по коридору, раскинув руки, как борец, фальшивый борец по американскому телевидению. Я подождал, пока он не оказался почти рядом со мной, делая выпад, рыча, как вышедший из-под контроля заправщик алкоголем. Затем я шагнул влево, помог ему продвинуться вперед, схватив его за правое предплечье и раскачав его. Рев сменился другим звуком, когда он перелетел через прогнившие деревянные перила веранды, падая в массу мертвой и увядающей растительности.
  
  Я спустился по лестнице и осмотрел мистера Рейгана. Он был свернут в клубок, стонал, штаны спортивного костюма съехали вниз, обнажив ложбинку между ягодицами. Я отступил назад, восстановил равновесие и начал отводить правую ногу назад.
  
  Я подумал, что это ненормальная практика посредничества, но, возможно, в разрешении споров есть место для солидного пинка под зад.
  
  На веранде зажегся свет. В дверях стояла женщина, молодая, измученная. Она держала на руках ребенка, его рыжие волосы, как пламя, касались ее щеки.
  
  ‘Ну, тогда я пойду", - сказал я. ‘Только что звонил, чтобы напомнить мистеру Рейгану, что он должен Терезе двадцать пять тысяч долларов. Она была бы признательна за любую мелочь, которую он сможет выделить’.
  
  Я пошел по дорожке. На улице мальчишки, которые пинали мяч, стояли с широко раскрытыми глазами.
  
  ‘ Иди спать, ’ сказал я. ‘ Или ограби магазин на углу.
  
  Они уехали. Молю Бога, чтобы машина завелась, подумал я. Люди вроде Джо Рейгана часто пытались загладить обиду охотничьими ружьями, которые валялись у них повсюду. Я повернул ключ. "Альфа" стартовала так, как будто она никогда ничем другим не занималась.
  
  ‘Маленькое, черт возьми, милосердие", - сказал я. ‘Чертовски маленькое милосердие’.
  
  Я уехал, оставляя за собой клубы выхлопного дыма. На углу, ожидая возможности повернуть направо, я думал о жизни, о том, как широкая перспектива детства сужается до прохода в Пешеходном переходе с человеком в пластиковом шейном бандаже, бросающимся на тебя.
  
  OceanofPDF.com
  
  Я задыхался, кто-то сидел на мне и держал что-то над моей головой, приговаривая: ‘Умри. Просто умри’. Я проснулся, задыхаясь, на диване в гостиной, натянув на голову старый расстегнутый спальный мешок. Мое дыхание сконденсировалось внутри него, увлажняя мое лицо.
  
  Я свесил ноги с дивана и сел, закрыв лицо руками. Когда я поднял голову, то увидел засохшую черную кровь на внутренней стороне пальцев моей правой руки. На мгновение я растерялся, встревожился. Потом я вспомнил, как в меня врезалась крышка от банки с тунцом.
  
  Я встал, пошел в ванную и разделся. Под душем, с закрытыми глазами, тщательно бреясь, я принял решение, небольшое, но важное. Полуодетая, я пошла на кухню и приняла две таблетки комплекса витаминов группы В, большие, как лошадиные пилюли.
  
  Когда я вернулся в гостиную, натягивая рубашку, старший сержант Велла сидел на диване и откупоривал банку пива.
  
  ‘Господи’, - сказал я. ‘Как ты сюда попал?’
  
  ‘Через парадную дверь. Открытая парадная дверь. Как ты думаешь, где ты живешь? Наркоман забил до смерти старушку из-за видеомагнитофона прямо за углом’.
  
  - Видеомагнитофон, это мотив. Здесь не так уж много мотивов. Теперь выпиваешь перед обедом?
  
  Велла сделала большой глоток, огляделась по сторонам и сказала: ‘Совершенно верно. Примерно за восемнадцать часов до обеда. Сейчас 6.30. Вечера, блядь.’
  
  Я подошел к окну и выглянул сквозь жалюзи. ‘ Хорошо, - сказал я. - Добрый вечер. Проверяю тебя. Итак, день недели и число?
  
  Велла взял книгу с кофейного столика. Он рассматривал ее, как предмет из исчезнувшей цивилизации. ‘ Что это, черт возьми, такое? - спросил он. - Руководство по размножению. В этом есть какой-нибудь секс?’
  
  ‘Руководство по сексу’, - сказал я. ‘Укоренение от корки до корки’. Я обувался. ‘Мне нужно попасть на урок садоводства’.
  
  ‘Карьера номер пять. Как дела у номера четыре?’
  
  ‘Потрясающе. Вчера вечером у меня была действительно продуктивная беседа с мужчиной, который задолжал своей жене двадцать пять штук алиментов’.
  
  ‘Посредничество", - задумчиво произнес Велла, нахмурив свое вытянутое лицо. ‘Найди кого-нибудь, кто удержит их, ударь их лопатой’.
  
  Пока я заглядывал за диван и искал куртку, я думал о том, как чуть не пнул мистера Рейгана. ‘Именно такое отношение привело меня к гражданской жизни", - сказал я. ‘Ты тратишь много часов, пытаясь убедить невменяемых людей, что им не причинят вреда. В конце концов, они тебе верят. Тогда твои коллеги убивают их’.
  
  ‘По этому поводу, - сказал он, - расследование перенесено еще на два месяца’.
  
  ‘Они надеются, что я умру первым. От старости. Либо это, либо у них проблемы с оформлением контракта’.
  
  Он выпил половину банки, вытер рот. ‘Сегодня мы слышали, что они хотят сделать переговоры гражданскими. Передайте это психиатрам’.
  
  ‘Действительно хороший ход", - сказал я. ‘Нестандартное мышление. Должно быть, позвал доктора де Боно. Та психиатр, которая снимает посттравматический стресс, она будет хороша, лежа на линолеуме в лифчике и трусиках и разговаривая с каким-то психом, который на скорости хочет угробить всю свою семью.’
  
  ‘Причина, по которой я здесь, ’ сказала Велла, - заключается в том, что Карри приходит сегодня за слизью и просит передать тебе, что при соблюдении определенных условий он поддержит тебя на одной из работ’.
  
  Я почесал в затылке. ‘ Скажи Карри, что я соглашусь на эту работу при соблюдении определенных условий. Первое - он приходит сюда и целует меня в задницу, скажем, каждый день примерно в обеденное время. Во-вторых, он постоянно работает в общественном туалете под прикрытием. В школьной форме. В коротких штанишках.’
  
  ‘Я скажу ему", - пообещала Велла. ‘Скажи ему, что тебе не нужны деньги’.
  
  ‘Какие условия? Изменить мое заявление, это условие? Ты теперь мальчик-посыльный? Выполняешь приказы свиньи?’
  
  Он встал, долговязая фигура. ‘ Пошел ты. Мне нужно идти. Семью не видели два дня. Был в Беналле, где какой-то придурок зарезал восьмидесятидвухлетнюю леди.’
  
  ‘Семья. Счастливчик. По поводу семьи, Марко годится для ссуды, как ты думаешь? Скажем, десять тысяч’.
  
  Шурин Веллы, Марко, владел многоквартирным домом, в котором я жил. У него было много вещей, лошадей, клубов настольных танцев, людей.
  
  ‘В другой жизни", - сказала Велла. ‘Что случилось с выплатой?’
  
  ‘То, что было выплачено, - сказал я, - я пожертвовал на благотворительность для букмекеров. Букмекеры и бармены. Благотворительный фонд "Дабл Би". Видишь портфель?’
  
  Он не оглянулся, ткнул большим пальцем через плечо в коридор. Я нашел его, и мы вместе спустились по лестнице. На улице было холодно, небо серое, с темными пятнами, похожими на масляные разводы. Очень похоже на масляные пятна, которые старая Альфа оставляла на бетонной подъездной дорожке.
  
  ‘Моему шурину это не понравится", - сказала Велла, глядя на отметины.
  
  ‘Марко здесь нечасто бывает", - сказал я. ‘Твоя сестра знает, что он трахается с ее двоюродным братом в том отделе в Брайтоне?’
  
  - Электронная чашка. По крайней мере, это семейное, - сказала Велла. ‘ Не говори моей сестре.
  
  Я сел, попытался завести машину. Сердитый скулеж. Она не заводилась.
  
  ‘Человек и машина", - сказал Велла. ‘В совершенной гармонии’. Он осушил свою банку и швырнул ее на улицу. Она отскочила от припаркованной машины.
  
  ‘Делаешь это на своей улице?’ Спросил я. ‘Пинаешь пивные банки по машинам? Я зашел, чтобы помочиться в почтовый ящик твоего соседа’.
  
  ‘Не стесняйся", - сказала Велла. ‘Вышибала. Ну, бывший вышибала. В настоящее время ожидает суда за то, что перебросил парня через Кинг-стрит. Приземлился на парковочный счетчик’.
  
  ‘Тот, что с другой стороны", - сказал я. ‘Крошечный квакер’.
  
  Я снова попробовал стартер. Он заскулил, но ничего не произошло. Я подождал, попробовал снова. Двигатель неохотно ожил.
  
  ‘Суббота?’ Сказала Велла. ‘Приходи и поешь. Ножом и вилкой. Помнишь?’ Он изобразил, что ест ножом и вилкой. ‘Это при условии, что у нас не будет какого-нибудь срочного убийства в Вангаратте или гребаном Мо’.
  
  Я изобразил, как грызу кость. ‘ Настоящие мужчины едят руками, - сказал я. ‘ Убей его и съешь.
  
  Велла покачал головой. ‘ Приготовь пиццу с доставкой на дом, - сказал он. ‘ Подкрадись к пицце и достань ее голыми руками. Примерно в восемь.
  
  Я показал ему поднятый большой палец и ушел. Медленно. В пяти минутах от колледжа, на перекрестке, впереди у меня урок, а потом свидание с преподавателем, мобильник издал свой безумный птичий звук, изменивший мои планы, изменивший многое.
  
  OceanofPDF.com
  
  Система БЕЗОПАСНОСТИ, охраняющая дом Пэта Карсона, патриарха династии Карсонов, началась с трехметровой пограничной стены. Затем вы въехали в сторожку в стене, и дверь за вами закрылась, а впереди из земли выросла другая дверь, и вы никуда не направлялись, пока кто-то где-то не посмотрел на вашу фотографию по крайней мере с четырех ракурсов и не нажал кнопку. После выхода из тюрьмы скрытые прожекторы показали, что пограничная стена была не единственным препятствием, с которым столкнулись злоумышленники. Примерно в четырех метрах от нее находился элегантный стальной забор высотой в несколько метров. Вполне возможно, что заросшая травой территория между ними патрулировалась доберманами и их хендлерами.
  
  Три "Мерседеса", один маленький и два больших, были припаркованы перед террасой взлетно-посадочной полосы, которая предшествовала огромному строению в неогеоргианском стиле. Я припарковал более потрепанный, но более сексуальный автомобиль из стран Оси прямо перед ними.
  
  Меня ждал мужчина по имени Грэм Нойс. Ему было чуть за сорок, невысокий и пухлый, со вздернутым носом и светлыми волосами, выбивающимися спереди. Когда-то он был юристом и советником политиков, теперь он работал на семью Карсонов в качестве своего рода ремонтника. Впервые я встретила его после романа в отдаленном уголке империи Карсона, филиале сети женского нижнего белья Cusp в торговом центре. Обезумевший муж бывшей сотрудницы взял в заложники трех сотрудников и четырех клиенток, все женщины. Вначале мужчина, сантехник по имени Тони, хотел, чтобы к нему привели его жену и менеджера, который был в отпуске. Идея заключалась в том, что он заставит их признаться в лесбийской связи. Я уговорил его позволить мне посидеть в передней части магазина на белом пластиковом стуле, и мне удалось отговорить его от схемы вытягивания признаний.
  
  Хорошо, сказал он, миллион долларов наличными, доставленный Карсоном, никто другой не подошел бы, плюс вертолет и пилот на крыше торгового центра. Иначе он убивал бы женщин по одной, начиная с толстой, которая напоминала ему его сестру, гребаную сучку. Звучит разумно, я сказал, давайте обсудим детали. В разгар дискуссии, затрагивающей множество тем, включая религию, доверие и способность нижнего белья разжигать и развращать, я прервалась, чтобы взять две банки из автомата напротив магазина джинсов. Только я в торговом центре, гудящие кондиционеры разгоняют затхлый воздух, все магазины эвакуированы, рабочие и зеваки, а Хепберн и его убийцы стоят у полицейского кордона. Я вернулась в магазин нижнего белья, открыла банку "Спрайта", подошла достаточно близко и незаметно бросила Тони диетическую колу.
  
  Тони расслабился, убрал руку со спускового крючка дробовика, чтобы поймать его, и на этом дело закончилось.
  
  Через пять часов после начала. Ваше лицо и плечи тупо болят в течение нескольких дней, напряжение сковало мышцы.
  
  Нойс протянул руку. Твердо, но не слишком.
  
  ‘Фрэнк. Спасибо, что приехал так быстро. Пэт ценит это’.
  
  Мы вошли в парадную дверь. Я потрогал ее поверхность, по крайней мере, двадцать слоев черной краски, каждый из которых почти стерся вручную, прежде чем был нанесен следующий. Внутри было тревожно много места: скудно обставленный зал размером с художественную галерею, затем мягко освещенный проход, по которому могли бы проехать две больничные тележки. В конце ее, на расстоянии полных двадцати метров, плавным изгибом поднималась лестница из розового дерева.
  
  Кабинет Пэта Карсона находился в середине коридора. Нойс впустил меня без стука. Это была не книжная, а клубная комната, большая, обшитая панелями, с шестью или семью креслами, маленькими столиками, семейными фотографиями и портретами на стенах. За письменным столом размером с бильярдный стол, закрытым деревянными внутренними ставнями, сидел мужчина, пожилой, должно быть, лет восьмидесяти, с квадратным лицом, изборожденным глубокими морщинами, копной седых волос, зачесанных назад.
  
  ‘ Мистер Карсон, - представил Нойс, - это Фрэнк Колдер. Фрэнк, мистер Пэт Карсон.
  
  Я довольно много знал о Пэте Карсоне, человеке, который прошел путь от бедного иммигранта’строителя до миллионера-застройщика еще до того, как ему исполнилось сорок. В свое время его обвиняли в избиении, подкупе или угрозах всем членам строительных профсоюзов, сверху донизу, в том, что он был самой безжалостной фигурой в отрасли, худшим человеком, которого когда-либо мог встретить честный член профсоюза или субподрядчик, самым зловещим человеком в строительстве. Но Королевская комиссия в семидесятых годах не смогла этого доказать, не смогла найти ни одного свидетеля, который засвидетельствовал бы действия более предосудительные, чем травля и запугивание и туманные упоминания о будущих благосклонностях.
  
  Пэт Карсон помахал мне большим свертком с костями - рука, знавшая работу. Когда он поднял голову, чтобы осмотреть меня, кожа на его шее натянулась, и на мгновение он мог бы сойти за старшего брата мужчины, стоявшего у камина.
  
  - Мне сказали, что когда-то был солдатом, - сказал он. ‘ И полицейским.
  
  Я кивнул.
  
  ‘Не знаю, хорошее ли это сочетание для мужчины. Если уж на то пошло, иметь любую из этих работ. Ты знаешь моих сыновей? Том.’
  
  Стою перед камином, правая рука в темном костюме лежит на каминной полке. Том Карсон показал мне пальцем. Ему было за шестьдесят, высокий, с коротко подстриженными седыми волосами, изогнутым носом на суровом лице.
  
  Том был заметным Карсоном, старшим сыном, публичным лицом самой богатой частной компании страны, человеком, который обедал с премьер-министрами и премьерами. В последнее время его фотография была во всех газетах, потому что он сделал корпорацию "Карсон" публичной, положив конец пятидесяти годам полностью частной собственности. Он напомнил мне человека, под началом которого я служил, человека, которому нравилось наблюдать за болью. Не причиняй вреда, просто наблюдай.
  
  Другой мужчина, помоложе, лет пятидесяти пяти, подался вперед в кожаном кресле с пуговицами и протянул руку. ‘Барри Карсон, Фрэнк", - сказал он добродушным, легким, мальчишеским голосом, голосом, который поможет тебе расслабиться. Мы пожали друг другу руки. ‘Спасибо, что пришел", - сказал он. В его светлых волосах не было седины, вероятно, они были крашеными. В его лице был намек на сладострастие, мясистость, полуприкрытые глаза за круглыми очками в тонкой оправе.
  
  Барри указал на стул рядом с собой. ‘ Садись сюда, Фрэнк.
  
  Я сел. Нойс занял место рядом со столом.
  
  ‘Скажи ему, Грэм", - сказал Пэт Карсон.
  
  ‘ У нас произошло похищение, ’ сказал Нойс. ‘ Сегодня. Внучка Тома. Энн. Ей пятнадцать.
  
  ‘Это дело полиции’, - сказал я.
  
  ‘ Нет. ’ Пэт покачал головой. ‘ Нет.
  
  ‘Я не могу тебе помочь", - сказал я. ‘Это вопрос жизни и смерти’.
  
  ‘Моя дочь Элис была похищена в 1990 году", - сказал Барри. Он не смотрел на меня, уставившись куда-то за спину своего отца. ‘Ей было одиннадцать. Выходим из машины в гараже нашего дома на Пауэр-авеню. Двое мужчин. Они оставили записку, в которой говорилось, что полиции не будет, иначе ваша дочь умрет. Ждите инструкций о выкупе. Но мы позвонили в полицию. Как ты мог не позвонить в полицию? Вот какими глупыми мы были. Итак, к нам прибыла полиция всех видов, штата, федеральная, называй кого хочешь. Они сказали, что не будут вмешиваться в передачу выкупа, ничего не будут предпринимать, пока мы не вернем Элис.’
  
  Он посмотрел на меня, откинулся на спинку стула и скрестил ноги в лодыжках. Он был одет для гольфа; я заметил заусенец на темном хлопчатобумажном носке, заусенец от Royal Melbourne, который идеально сидел на носке за двадцать пять долларов.
  
  ‘В течение двух дней ничего не происходило", - сказал он. ‘Затем полиция сказала, что им нужна общественная помощь, пришлось сообщить СМИ. Мы согласились с этим. В тот вечер история была по телевидению, на радио, на первой полосе новостей на следующий день. Около 10 часов утра нам позвонили. Все, что сказал голос, было: “Не слушали, богатые ублюдки. Теперь она умирает ”. На следующий день Алиса появилась в доме в Данденонгах. Похитители увезли ее в лес, чтобы убить, но она сбежала.’
  
  Я ничего не знал о похищении Карсона. Но потом, в 1990 году, я попал в больницу с множественными переломами, разрывом селезенки и пробитым легким. Конец карьеры номер один.
  
  ‘Прости", - сказал я. ‘Я не знал. Я тогда был в другом месте.
  
  Что произошло сегодня?’
  
  Нойс кашлянул. ‘ Здесь живет Энн, ’ сказал он. ‘ Она ходит в школу с дочерью Лорен Гири, управляющей поместьем. В Мурфилд. Они одного возраста. Старший водитель отвозит их в школу, высаживает и забирает. На территории школы. Он не должен нигде останавливаться — ни при выезде, ни при въезде. Оказывается, он возвращался домой через Армадейл, позволив им зайти в музыкальный магазин на пятнадцать минут. Никто этого не знал. Предполагалось, что он профессионал.’
  
  ‘Как человек, который его нанял", - сказал Том Карсон грубоватым голосом, голосом курильщика, но спокойным. Я мог представить, что в его жизни ему достаточно было шевельнуть губами, чтобы люди замолчали. "Профессионал, блядь, какой-нибудь".
  
  Выражение лица Нойса не изменилось, но дыхание втянуло его ноздри, сжав их, как ягодицы.
  
  Пэт кашлянул, что означало "переходи к порядку".
  
  ‘Сегодня был спорт, поздний сбор’, - сказал Нойс. "Кармен говорит, что она осталась в передней части магазина, Энн пошла через заднюю. В том конце есть другой вход. На Гоулер-стрит. Там было многолюдно, и когда Кармен поискала ее, ее уже не было.’
  
  ‘ Во сколько? - Спросил я.
  
  ‘Кармен вернулась к машине в 4.50’.
  
  ‘Похищен". Что это значит?
  
  ‘Кто-то позвонил мне в офис", - сказал Том Карсон. ‘Всего три предложения, повторенные несколько раз. По словам девушки, голос был похож на американский, странный голос’.
  
  ‘ Что говоришь?’
  
  ‘Девушка у нас. Ничего не предпринимай, иначе ее убьют. Жди, пока с тобой свяжутся’.
  
  ‘Есть запись?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Отображается номер?’
  
  Том перевел взгляд на Нойса.
  
  ‘Телефонный аппарат в Сент-Килде’, - сказал Нойс. ‘Единственный неавандализованный телефонный аппарат на Фицрой-стрит".
  
  Я спросил: ‘Ты это откуда взял?’
  
  Нойс пожал плечами. ‘ У нас есть эти люди. Джан, Куллинан, сотрудники службы безопасности.
  
  ‘У вас есть Джан, Куллинан", - сказал я. Я посмотрел на Пэта Карсона, "Карсон Бойз" и Грэма Нойса, и все они заметили, что я смотрю на них. ‘У тебя есть Джан, Куллинан, и ты мне позвонишь?’
  
  ‘Не доверяй им", - сказал Пэт.
  
  ‘Мистер Карсон, они защищают президентов, королей. Маркос, шах Ирана’.
  
  ‘Большинство из них тоже мертвы", - сказал Пэт. ‘Не доверяй им’. Он пренебрежительно покачал головой.
  
  ‘Джан выполняет корпоративную работу", - сказал Нойс. ‘Безопасностью семьи занимаются внутри компании’.
  
  ‘Или ни хрена не обработанный", - сказал Том.
  
  Нойс сглотнул, и его лицо порозовело. Ему не нравилось быть козлом отпущения для Тома.
  
  ‘ Во сколько был звонок? - Спросил я.
  
  ‘Сразу после пяти", - сказал Нойс.
  
  ‘Это по меньшей мере два человека", - сказал я. ‘Вероятно, трое, может быть, больше’.
  
  ‘Как тебе это?" - спросил Барри. Он был далеко, смотрел на свои руки, разминал пальцы. Возможно, что-то связанное с гольфом, он думал о броске, который собирался сделать, когда зазвонил мобильный с плохими новостями.
  
  ‘Не могу добраться до Фицрой-стрит из Армадейла за десять минут в час пик. Двое, чтобы забрать девушку, один ждет сигнала в Сент-Килде, чтобы позвонить. По меньшей мере трое, возможно, больше.’
  
  ‘Зачем двоим брать девушку?’
  
  ‘Я предполагаю, что здесь замешано транспортное средство. Большая просьба к одному человеку вытащить пятнадцатилетнюю девушку из переполненного магазина, усадить ее в машину, возможно, придется объехать ее, чтобы сесть за руль.’
  
  - Неважно, сколько, ’ сказал Пэт. ‘ Три, тридцать три, черт возьми, не имеет значения.
  
  Я наклонился вперед и посмотрел в глаза Пэт. ‘ Это важно, ’ сказал я тихо. ‘ Вот почему тебе нужна полиция. Отправь копов в штатском в этот район. Все сдержанно. Кто-то мог видеть двух человек и девушку в магазине, садящихся в машину на Гоулер-стрит. Получите описания, возможно, даже получите номер, кусочек номера. Возможно, кто-то видел, как человек звонил в Сент-Килде. Человек использовал электронное устройство на телефоне-автомате. Вы бы заметили. ’
  
  Пэт поднял свои большие руки ладонями наружу. ‘ Фрэнк, послушай, сынок. В прошлый раз именно это и произошло. Они проделали все свои чертовы полицейские штучки. И мы чуть не потеряли ребенка. Полиция не спасла ее. Она спасла себя. На этот раз мы просто платим.’
  
  ‘Дай копам еще один шанс", - сказал я.
  
  Пэт покачал головой. ‘ Нет. Нет. В прошлый раз у них был шанс. Потом ничего. Они ничего не добились. Мы платим то, что они просят сейчас. Это всего лишь деньги, ничего особенного. Ребенок в безопасности. Это то, чего мы хотим. Вот и все.’
  
  Я не хотел принимать в этом никакого участия, и Пэт Карсон увидел это по моему лицу. Возможно, он увидел во мне и другие качества, то, как я научился видеть вещи в людях, читать по их телам и лицам, узнавать их глаза.
  
  ‘И то, что вы просите, мы тоже оплачиваем", - сказала Пэт. ‘Ваш тариф, забудьте о вашем тарифе. Когда ребенок вернется, сообщите Грэму о гонораре. Никто не будет спорить. Наличные, банковский чек, любым способом, каким ты, черт возьми, захочешь.’
  
  Он прочитал меня. Он знал, что я услышу шелест денег в пачке, у меня потекут слюнки от перспективы их жевательного, соленого, хрустящего вкуса. Он посмотрел на меня и прочитал мои мысли.
  
  Но я не хотел, чтобы меня читали. Лучше провести больше времени в Footscray, сражаясь с мужчинами в пластиковых шейных платках, чем быть прочитанным богатыми людьми.
  
  ‘За что?’ Я спросил. ‘Когда они скажут тебе, чего они хотят, дай им это. Что произойдет после этого, можно только догадываться’.
  
  Я посмотрел на Нойса. Его глаза были устремлены на Пэта. Я встретился взглядом с Пэтом.
  
  ‘Грэм может дать им это, мистер Карсон", - сказал я. ‘Таксист может дать им это. Пришлите водителя девочек. Мужчина заинтересован в том, чтобы все было правильно’.
  
  В комнате повисла тишина. Я сказал "нет". Пришло время извиниться. Надеюсь, все пройдет хорошо. Я мог бы уйти, но не мог этого сказать. Я не мог сказать, что каждый может это сделать, а затем использовать слово надежда. Хотя надежда - это то, к чему все сводилось.
  
  ‘Спасибо, что пришел, Фрэнк", - сказал Пэт. Его губы шевельнулись, не улыбка, какой-то внешний признак размышления о жизни, возможно, о самом себе. ‘Обычно деньги решают все. Не для тебя. Я уважаю это в мужчинах. Особенно в мужчинах, которые были полицейскими. Спокойной ночи. Грэм проследит, чтобы тебе заплатили за потраченное время. ’
  
  Я сел. Мы с Пэтом посмотрели друг на друга. Его глаза были цвета первых лучей солнца в засушливой стране.
  
  ‘Если что-то пойдет не так, - сказал я, - так или иначе, это будет моя вина. И я тоже буду винить себя. За то, что у меня не хватило мозгов уйти сейчас’.
  
  Правая рука Пэта потянулась к горлу. ‘ Все, что тебе нужно сделать, это дать им то, что они хотят. Никаких полицейских штучек, ничего. Что могло пойти не так? Это мог сделать водитель такси, не так ли? И виноват? ДА. Мы будем винить себя, винить тебя, винить чертовы звезды над головой. Грэм даст тебе десять тысяч долларов сегодня вечером. Наличными. Аванс в счет вашего гонорара.’
  
  Он посмотрел на Нойса. Нойс посмотрел на Тома, все еще томящегося у камина. Что-то произошло между ними. Согласие Тома? Грэму нужно было разрешение Тома, чтобы следовать инструкциям Пэт?
  
  ‘Конечно", - сказал Нойс. ‘Это займет час или около того, Фрэнк’.
  
  Я мысленно глубоко вздохнул. ‘ Сначала несколько вещей, ’ сказал я. ‘ Я хочу поговорить с водителем. Я даже не буду здесь бэгменом, если не буду рад за него.’
  
  Все посмотрели на Пэта. Он кивнул.
  
  ‘Том, твоя офисная линия отключена?’
  
  Он кивнул.
  
  ‘Записывающее устройство?’
  
  ‘Все входящие звонки записываются автоматически", - сказал Нойс.
  
  ‘Другие дети в семье. Я бы привез их сюда, пока все это не закончится’.
  
  ‘Я думаю, все, кому грозит опасность, живут здесь", - сказал Нойс. ‘Это было бы правильно, не так ли, Том?’
  
  ‘В комплексе пять домов", - сказал мне Том. ‘Мы гребаные Кеннеди из Австралии. Дети, которых здесь нет, за границей. Мы не можем их вернуть’.
  
  ‘Хорошо. Какой телефон зазвонит?’
  
  ‘По соседству. Переадресованные вызовы будут поступать по соседству’.
  
  ‘Родители девочки, где они?’
  
  Том и Барри переглянулись, Том и его отец. ‘ Марк в Европе, - сказал Том. ‘ Мы поговорим с ним утром. Ее матери нездоровится. Будет лучше, если мы ее не потревожим.’
  
  ‘Мне нужно будет пригласить кого-нибудь еще", - сказал я. ‘И мне придется остаться здесь, поэтому мне понадобится одежда’.
  
  Том оглядел меня, как агент по продаже племенного скота. ‘ Одежда Марка должна быть тебе впору. Наверху их полно в комнате. Приготовь что-нибудь, Грэм.
  
  Грэму не понравилась эта команда. Его рот дернулся, и он проверил посадку воротника, взглянул на Барри. Барри все еще был занят чем-то другим, теперь он не сгибал пальцы, а подносил их кончики к губам.
  
  Тишина, один человек стоит, четверо сидят, перерыв между чем-то завершающимся и будущим. Под конец Пэт сказал: "Никогда не думал, что это случится дважды’. Его подбородок был опущен на грудь, глаза устремлены в стол. ‘ И грешники выйдут на свободу.
  
  Я не смог удержаться. ‘ Что бы это были за грешники?
  
  ‘Что?’
  
  ‘Какие грешники выходят на свободу?’
  
  Пэт поднял голову и посмотрел на меня, моргая. ‘ Фигура речи, сынок, - сказал он. ‘ Нет недостатка в грешниках, разгуливающих на свободе. Коп, ты бы это знал.
  
  ‘Бывший полицейский", - сказал я. ‘Да’.
  
  OceanofPDF.com
  
  Соседняя комната объясняла, почему в кабинете Пэта Карсона не было никаких книг. Это была библиотека, потрясающая комната с мягким паркетным полом, четырьмя стенами, заставленными книгами от пола до потолка, стремянками на колесиках, креслами, обтянутыми выцветшей тканью, длинным узким библиотечным столом, окруженным стульями с прямой спинкой, строгими стульями.
  
  Я сел за стол, провел кончиками пальцев по инкрустации из зеленой кожи, недовольный тем, что меня купили, испытывая искушение найти Нойса и сказать ему, что я передумал. Эти люди капитулировали в надежде, что это спасет жизнь девушке. Скорее всего, этого не произойдет. И я был соучастником, не подстрекал их, нет, но определенно помогал им, брал деньги, чтобы унести их деньги. Почему? Разоренный и бесперспективный, это была достаточно веская причина. Если не я, то кто-то другой.
  
  Я достала свою записную книжку и нашла номер Корина Макколла, садового дизайнера и преподавателя садоводства, с которым встречалась после занятий. Мне потребовалось пять месяцев, чтобы набраться смелости пригласить ее на свидание, пять месяцев выполнения всей домашней работы, часами формулирования умных вопросов, бритья перед вечерними занятиями.
  
  ‘Макколл’. У нее был глубокий голос для такого худощавого и жилистого человека. Небольшой электрический разряд прошел сквозь меня, когда она впервые выступила перед классом.‘
  
  Корин, Фрэнк Колдер. Мне пришло в голову, что я никогда не произносил ее имени. Я закашлялся. ‘ Послушай, я не смог попасть на урок ...
  
  ‘Я заметила", - сказала она. ‘И ты не сможешь прийти сегодня вечером’.
  
  ‘Вызван на срочную работу. Мне действительно жаль, я бы отказался, но ...’
  
  Она сказала: ‘Это прекрасно, Фрэнк, со мной это происходит постоянно. Я имею в виду, я поступаю так с людьми’. Пауза. ‘В любом случае, я устал, и не был бы хорошей компанией’.
  
  ‘ Мы можем назначить другое время? На следующей неделе? В любой вечер.
  
  ‘Я буду в кустах в понедельник и вторник, возможно, в среду.
  
  Ты мог бы позвонить мне в середине недели.’
  
  ‘Я позвоню. Я позвоню тебе’.
  
  ‘Да, позвони мне. Я жду твоего звонка’.
  
  ‘Я жду твоего звонка. Прости, что испортил тебе вечер. Ты мог бы принять другое предложение’.
  
  Корин рассмеялся. ‘ Еще рано, я еще могу.
  
  ‘Спокойной ночи. Увидимся на следующей неделе’.
  
  ‘Спокойной ночи. Позвони мне’.
  
  ‘Середина недели. Спокойной ночи’.
  
  Повторяюсь, дышу слишком поверхностно. Что это была за подростковая чушь?
  
  У открытой двери стоял желтоватый мужчина в белом пиджаке, толкая перед собой маленькую сервировочную тележку. На ужин была рыба-гриль, крошечные помидоры и жареные баклажаны. Я только закончила, когда раздался стук: крупный красивый мужчина в темном костюме, лет сорока с небольшим, полнеет, аккуратная короткая стрижка. Деннис Уиттон, водитель Пэт Карсон, водитель девочек. Я расспрашивал о нем Нойса. Бывший полицейский, отличные рекомендации, четыре года на работе.
  
  ‘Мистер Нойс сказал...’
  
  Я встал и пожал ему руку, закрыл дверь, усадил его за библиотечный стол, сам сел напротив него.
  
  ‘Это плохая примета", - сказал я.
  
  Он кивнул, печально покачал головой, почесал затылок. У него были бледно-голубые настороженные глаза. ‘Пусть они меня уговорят", - сказал он. Первые пару раз заходил, болтался поблизости, притворяясь, что разглядываю диски. Чувствуешь себя извращенцем, ведь здесь нет никого старше шестнадцати. Во второй раз ко мне подходит парень, ему около двадцати. Он говорит, что я менеджер, нам было бы лучше, если бы вы посмотрели диски где-нибудь в другом месте. После этого ...’
  
  - И давно это продолжается? - Спросил я.
  
  ‘Этот семестр, вот и все’.
  
  ‘Каждый день?’
  
  ‘Нет’. - возмутился Он. ‘Только по спортивным дням. Вторник и четверг. Это было бы шесть, семь раз’.
  
  ‘Кто тебя уговорил на это?’
  
  ‘Они это сделали, девочки’.
  
  ‘ Они оба?’
  
  ‘Да. Они поработали надо мной. Я сдался, я идиот, что я могу сказать?’
  
  ‘ Кто это предложил? Чья идея?
  
  Он пожал плечами, поднял свои большие руки. ‘ Господи, я не могу вспомнить. Они все время разговаривают, они дразнят меня, побрей голову, Деннис, нет, он должен отрастить волосы, Деннис, учительница физкультуры сказала, что считает тебя мужественным, Деннис, сколько тебе было лет, когда ты сделал это в первый раз? Они все время так говорят. Не подумаешь, что им по пятнадцать. Совсем не похожи на детей. Он вздохнул. ‘Я не знаю, кто спросил первым.
  
  На самом деле не знаю.’
  
  ‘Когда ты заходил, они с кем-нибудь разговаривали?’
  
  ‘Конечно. Там есть и другие ребята из школы’.
  
  ‘Девушки?’
  
  ‘И мальчики. Вот о чем это. Мальчики’.
  
  ‘ Так вот в чем дело?’
  
  ‘Отправляюсь туда. Рекордное место. Тройной ноль’.
  
  ‘Тройной ноль". Так это называется?
  
  Он кивнул.
  
  ‘Они пошли туда, чтобы встретиться с мальчиками. Какие-нибудь конкретные мальчики?’
  
  ‘Не знаю. Я сказал, заходил всего два раза, на самом деле не заметил’.
  
  ‘Но они разговаривали с мальчиками’.
  
  ‘Ну, да. В такой группе, как мальчики и девочки’.
  
  ‘Время. Как долго они были в магазине?’
  
  ‘Двадцать-двадцать пять минут’.
  
  - Ты кому-нибудь рассказывал, что делал это? Приводил их в это место?
  
  ‘Нет’. Быстрый ответ. ‘Кому я мог сказать?’
  
  Я встал, сунул руки в карманы, посмотрел на рисунок пером и тушью на стене над письменным столом: мощеная улица, магазины по обе стороны. Где-то в Европе. Это было подписано А. Карсон. В зеркале я мог видеть Уиттона. Он потирал челюсть правой рукой, глядя в потолок.
  
  Я повернулась, обошла библиотечный стол и села рядом с ним, так что ему пришлось откинуться назад и посмотреть на меня снизу вверх.
  
  ‘Они бы немного надрали тебе шины, прежде чем ты устроился на такую работу", - сказал я.
  
  ‘Полицейский из Вашингтона, верно?’
  
  ‘Правильно’.
  
  ‘Уволился, чтобы стать охранником в Аргайле. На алмазной шахте платят лучше?’
  
  ‘Много, да’.
  
  ‘ А потом Хэнли. Большой шаг. Из Перта в Мельбурн.
  
  ‘Женился на девушке из Мельбурна, она хотела вернуться. Твердил о зеленой траве и все такое. Никогда не останавливался’. Он пожал плечами. ‘Что ты можешь сделать?’
  
  ‘Сколько лет на этой работе?’
  
  Хэнли? Девять лет. Прошел все курсы водителей, один в Англии. Брэндс Хэтч. Меня прислали Хэнли. Десять дней. Парни со всей Америки, Италии, называйте как хотите. Потом умер мистер Клайв Хэнли. Миссис Хэнли хотела, чтобы я поехал с ней в Сидней, она переехала жить в Сидней. Не смог поехать, жена не поехала, вся ее семья здесь.’
  
  ‘ Англия. Значит, ты все знаешь. Непредсказуемые маршруты, действия по уклонению, экстренные учения и тому подобное.
  
  Легкий румянец выступил у него из-за воротника, окрасив щеки. ‘ Да, все это.
  
  ‘Применяешь это на практике, возишь девочек?’
  
  ‘Конечно, да’.
  
  ‘ Значит, вы никогда не ездили одним и тем же маршрутом от школы до Армадейла? Ездили на разных машинах?
  
  Он поколебался. ‘ Верно.
  
  Я ничего не сказал, сидел, положив пальцы на стол, неподвижный, ничего не выражающий, глядя через его правое плечо.
  
  ‘Не так уж много стоит, если они знают, куда ты направляешься", - сказал он. ‘Все это барахло’.
  
  Я не стал комментировать. ‘ Знаешь о другом похищении Карсона?
  
  ‘Да’.
  
  ‘Подумай об этом, прежде чем уступать девочкам?’
  
  Он подался вперед, ссутулив плечи, уставившись в стол. ‘ Недостаточно, - сказал он. ‘ Господи, недостаточно.
  
  ‘Значит, ты никому не сказал’.
  
  ‘Совершенно верно’.
  
  ‘ И ты никак не причастен к этому?
  
  ‘Господи, нет’.
  
  ‘Мистер Уиттон, - мягко сказал я, ‘ вы практически закончили свою работу. Но все может стать намного хуже. Что бы ни случилось с этой девушкой, даже при самом лучшем результате, к тебе придут люди, которые заглянут в каждую пору твоей кожи, засунут зонд тебе в задницу и посмотрят на твои глаза изнутри. Если ты в этом замешан, они узнают. Верь в это, верь в это. И тогда ты закончишь все направления работы. Слушаешь?’
  
  Его глаза все еще были устремлены на стол.
  
  ‘Посмотри на меня", - сказал я.
  
  Он поднял голову. Его глаза наполнились слезами.
  
  ‘ Я спрашиваю вас снова, мистер Уиттон. Скажите мне правду. Вы будете рады, что сделали это. Вы каким-либо образом причастны?
  
  ‘Нет’, - сказал он. ‘Нет, нет, нет. Нет’.
  
  На письменном столе между французскими окнами зазвонил телефон. Это было плоское черное высокотехнологичное устройство, и его звонок издавал нежную трель, подходящую для библиотеки.
  
  Нойс вошел без стука. ‘ Подожди в своей каюте, Деннис, ’ сказал он.
  
  В дверях стоял Том Карсон, за ним Барри. Они посторонились, чтобы дать Уиттону уйти. Затем Том, не торопясь, подошел к письменному столу. Он сел, достал из внутреннего кармана авторучку, снял крышку и вставил ее сзади. Он снял трубку.
  
  ‘Том Карсон’.
  
  Мы наблюдали, как он слушал и писал на широкой белой табличке перед собой. Он произнес только одно слово: ‘Да’.
  
  Положив трубку, Нойс подошел к столу и нажал кнопку. Мы услышали звонок, как Том произнес свое имя. Затем резкий, скрипучий, высокий электронный голос произнес:
  
  Убедитесь, что у вас есть двести тысяч долларов банкнотами завтра к двенадцати часам дня. Пятидесятками. Если вы обратитесь в полицию, мы узнаем, и девушка умрет.
  
  Прямо сейчас. Понял?
  
  Голос Тома: Да.
  
  Ждите звонка.
  
  Они все смотрели на меня.
  
  ‘Это довольно просто", - сказал я Нойсу. ‘Чисто из интереса, спросите своих друзей в Jahn, Cullinan, откуда поступил звонок’.
  
  OceanofPDF.com
  
  КОГДА они ушли, я позвонил Орловскому по телефону библиотеки высоких технологий. Прошло много времени, прежде чем он ответил.
  
  ‘Фрэнк", - сказал он.
  
  ‘Как ты узнал?’
  
  ‘Никто больше не позволяет ему звонить в течение пяти минут’.
  
  Я нерегулярно встречался с выжившими из отряда С, но мы никогда не теряли связи. Мы были похожи на людей, прошедших через лагерь смерти, носителей чувства вины, которое не знало рациональности и не допускало безмятежного сна. В любой год я разговаривал со всеми ними. Кроме Лукаса, который исчез ночью с траулера для ловли креветок, покачивающегося в своем отражении в море Торресова пролива, и маленького и смертоносного Джейкоби, который отправился в Бирму сражаться на стороне каренских повстанцев и так и не вернулся. Они звонили из стоянок грузовиков и борделей, из тюрем и пабов, из хостелов для бэкпекеров и пляжного домика богатой женщины в Байрон-Бей. Я отправился навестить одного в диких, морозных горах, спал в дурно пахнущем вигваме из коры, накрытый полосками кроличьего мяса, черными от дыма. Не то чтобы мы так уж сильно нравились друг другу. Дело было в том, что мы были как дети одного и того же жестокого отца: теперь вне его досягаемости и разрозненные, но всегда объединенные нашим тайным знанием.
  
  ‘Послушай, ’ сказал я, - мне нужна помощь с работой. Завтра. Ты свободен?’
  
  ‘Свободен до следующего четверга’, - сказал он. ‘Тогда я в пути’.
  
  Я не знал, чем Орловский сейчас зарабатывает на жизнь. ‘Легальный дистрибьютор наркотиков", - ответил он, когда я однажды спросил его. Я понял это так, что он торговал табаком, и я не хотел, чтобы он рассказывал мне больше. Он бы рассказал мне, потому что то, что я полицейский, никоим образом не мешало ему. ‘У копов должно быть чувство морали", - сказал он однажды, обращаясь ко мне, когда мы рыбачили в жирном заливе. ‘Это должно быть призванием. Даже у глупых людей может быть призвание. Ты должен уметь уважать копов. Такие люди, как ты, вы всего лишь копы, потому что иначе им пришлось бы запереть тебя. Они. Мы. ’
  
  Я дал ему адрес. ‘ Около одиннадцати. Сзади есть вход в подземный гараж. Скажите на автоответчик, что вы помощник мистера Калдера.
  
  ‘Партнер мистера Калдера’, - сказал он. ‘Это мило. Это как титул’.
  
  Я почувствовала чье-то присутствие. В дверях стоял Нойс. С каждым разом, когда я смотрела, у него спереди становилось все меньше волос.
  
  ‘Принеси одежду", - сказал я Орловски. ‘Может быть, несколько часов, а может и некоторое время. Чистая одежда. Наименее грязная одежда’.
  
  Я положил трубку и встал. Усталость поселилась в нижней части спины, появилось ощущение захвата, сжатия.
  
  ‘Мне не нужно оставаться сейчас", - сказал я. ‘Я вернусь утром’.
  
  Нойс склонил голову набок. ‘ Я думаю, Пэт была бы счастливее, если бы ты спала здесь, - сказал он. ‘ Я приготовил одежду. Хорошо?
  
  "Я заберу одежду и вернусь". Я не возражал против идеи носить дорогую одежду. Я возражал против идеи носить одежду, которой у меня нет.
  
  ‘Пэт мало что показывает, ’ сказал Нойс, ‘ но он потрясен этим. Он хотел бы поговорить с тобой. Его руки потянулись к галстуку, одна к узлу, другая ниже, он сделал небольшую поправку, бессознательный жест, успокаивающий самого себя, как прикосновение к пистолету под мышкой, ощущение холодного комфорта от его посадки в твоей руке.
  
  Пэт Карсон был там, где я его оставил, за огромным письменным столом, стакан виски теперь стоял рядом с его правой рукой. Он казался меньше, ниже в своем кресле, его волосы были не такими оцинкованными, не такими электрическими.
  
  ‘ Садись, ’ сказал он.
  
  Я выбрал стул прямо напротив него. Нойс пересел слева от меня, когда Пэт сказал: ‘Грэм, иди домой. Ешь и спи как нормальный человек. Завтра, завтра будет свой собственный кровавый день.’
  
  Я посмотрел на Нойса. Он был недоволен, развел руками, длинные пальцы для коренастого человека.
  
  ‘ Хорошо, ’ сказал он. ‘ Утром. Пораньше. Пэт. Фрэнк. Он неохотно отступил. В дверях, не сводя глаз с Пэта Карсона, он сказал: ‘Любое развитие событий ...’
  
  ‘Да, Грэм. Спасибо. Спокойной ночи. Приятных снов.’
  
  Нойс закрыл за собой дверь с четким, уверенным щелчком. ‘ Чем больше ему платят, тем больше он беспокоится, ’ сказал Пэт. Он указал на открытый бар с напитками у стены справа от него. ‘Угощайся сам’.
  
  Я подошел и налил на два пальца виски из графина, воды из расшитого бисером серебряного кувшина, снова сел.
  
  Какое-то время мы с Пэт сидели в тишине в уютной комнате, освещенной спокойным желтым светом настольных ламп, виски поблескивало в тяжелых хрустальных бокалах. Мы посмотрели друг на друга, наниматель и нанятый.
  
  ‘ Двести, не такие уж большие деньги, - сказал Пэт. ‘ За беспокойство.
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Как ты думаешь, почему?’
  
  ‘Может быть, они не слишком умны, не знают, как поведет себя рынок. Может быть, это так, может быть, они просто хотят быстро и просто заключить сделку, и через несколько недель потратить их на наркотики. Двести тысяч, это четыре пачки, портфель, спортивная сумка, хозяйственная сумка, весит не слишком много.’
  
  Пэт изучающе посмотрела на меня. ‘ Что еще?
  
  ‘Это просто испытание, чтобы посмотреть, как мы себя поведем’.
  
  ‘Испытание’. Он взял свой стакан, выпил жидкость. Я мог видеть отметку от прилива. ‘Испытание, которое можно провести, потратив полмиллиона, а то и больше’.
  
  У меня были опасения по поводу других вещей, помимо суммы денег, но я не высказывал их, попробовал виски, просто окунул десны в анонимную жидкость из графина. Односолодовый. В нем огонь, торфяной дым и слезы. Карсонам, вероятно, принадлежали винокурня, источник, вереск, все замерзающее, обдаваемое брызгами и кричащими чайками гранитное шотландское обнажение.
  
  ‘Они не знают, каков твой болевой порог", - сказал я.
  
  ‘Болевой порог’, - сказал он. ‘Это когда мы кричим, не так ли?’
  
  ‘Да. Вряд ли будет двести тысяч. Если они попросят полмиллиона, ты можешь сказать, что это слишком много, вызови полицию’.
  
  Он подумал об этом, изучая меня, глаза превратились в щелочки, сделал глоток виски и задумчиво произнес: ‘Каков наш болевой порог? Миллион? Два миллиона? Десять миллионов?’
  
  ‘Хотел бы я, чтобы это было двести тысяч", - сказал я. ‘Еще не слишком поздно’.
  
  Пэт покачал головой. ‘ Нет. Мы дадим ублюдкам то, что они хотят, и надеемся. Вернем Энн, а потом будем искать их, Фрэнк. На край чертовой земли.
  
  Но я не мог оставить это. ‘ Энн, - сказал я. ‘ Она всегда жила здесь?
  
  ‘Почти. С тех пор, как похитили Элис. Именно тогда мы скупили все вокруг, купили четыре заведения, сделали владельцев и чертовых шакалов, торгующих недвижимостью, богатыми’.
  
  ‘ И вся семья переехала сюда жить?
  
  ‘Том и его жена, Барри и Кэти и их двое. Марк, Кристина и малыши, а также Стефани и ее гребаный муж не любят произносить имя ублюдка, Джонатан гребаный Чедвик.’
  
  ‘ У Марка есть другие дети?
  
  ‘Малыши. Майкл и Вики’.
  
  ‘И их матери нездоровится?’
  
  ‘ Их мать... Пэт колебалась. ‘ У нее был нервный срыв. Она в ... месте, в каком-то подобии места.
  
  Я ничего не сказал, не сводил с него глаз, не кивал. Иногда это срабатывает.
  
  Пэт выпил немного виски, достал из верхнего кармана пиджака красный носовой платок, вытер губы. ‘ Наркотики, - сказал он. ‘ Нет смысла ходить вокруг да около. Прекрасная девушка, Кристин, но она воткнет в свое тело что угодно. Бог знает почему, у нее было все, что только может пожелать женщина. Мы отправили ее в Израиль, идея Тома. Там есть эта клиника, они усыпляют их и вымывают. Купи приличный дом за те деньги, что они берут. Пустая трата денег, через шесть недель возвращаешься домой, снова принимаешь чертовы наркотики.’
  
  ‘ А Марк в Европе? - спросил я.
  
  ‘Марк, он юрист", - сказала Пэт. ‘Он был. Яркая искра. Жена говорила, что первый внук самый умный. Какая-то чертова венгерская поговорка. Вот кем она была, венгеркой. У венгров много высказываний. Высказывания по любому чертову поводу. Марк мог бы пригодиться в бизнесе. Но это не помогает подтолкнуть их. Пришли к этому сами, вот как. Он этого не сделал. Не сделал ничего из того, чего, черт возьми, никто не хотел. Женился в двадцать, девушка на три года старше, ружье, все еще в университете. Это Энн, попавшая под раздачу. В любом случае, Кристин из приличной семьи, не могла понять, из-за чего Кэрол впадала в истерику.’
  
  ‘Кэрол?’
  
  На мгновение он не понял вопроса. ‘ Кэрол?
  
  ‘Кто такая Кэрол?’
  
  ‘О. Забудь, с кем ты разговариваешь. Кэрол. Мать Марка. Жена Тома. Она была Кэрол Райт. Воображали себя, семью, во всяком случае, отцом. Биржевой маклер. Для тебя есть чертовски потрясающая работа, сплошная забота и никакой ответственности, покупаешь, продаешь, зарабатываешь или теряешь, ублюдки получают долю. Я должен был заняться этим, чертов шанс сноуболла у меня был, парень бросил школу в двенадцать.’
  
  Он отхлебнул солода и ушел далеко-далеко.
  
  ‘Итак, Том женился на Кэрол Райт", - сказал я. В данный момент он был не против поговорить о семье.
  
  Пэт нерешительно вернулся. ‘ Вот и все. Том ходил в школу с братом, имя которого я не помню. Имей в виду, парень сам немного сбежал. Директор компаний, это была его профессия. Я спрашиваю тебя. Барри сказал мне, что этот ублюдок живет в какой-то банановой республике, где до него не доберутся по ордерам.’
  
  ‘ А жена Барри?
  
  ‘Женился на английской аристократке, Барри. Кэтрин, познакомился с ней на лыжных каникулах, для тебя это высший пилотаж. Где-то в Америке. Не знаю, что сказал бы мой старый отец. Знаю, ему бы понравился эпизод, где этот чертов придурок-отец без подбородка вымогал у меня шесть тысяч фунтов, чтобы оплатить свадьбу его дочери. Затем Луиза, это моя дочь, выходит замуж за местного златохвостого, мафиози Западного округа. Они играют в поло, знаешь об этом?’
  
  ‘Я это слышал’.
  
  ‘У лошадей больше мозгов, чем у жокеев. Но Стивен неплохой парень, хороший отец. Она счастлива’.
  
  ‘И Марк стал юристом’.
  
  ‘Умный парень, нашел работу у этих юристов с Коллинз-стрит. Том наладил кое-какие дела на их стороне, это была плохая идея. Ублюдки, наверное, думали, что Марк заправляет соусом. Сделали его партнером.
  
  Двадцать пять лет, не смог бы управлять магазином чипсов.’
  
  Он замолчал, отвел взгляд. Он начал жалеть, что заговорил со мной о Карсонах. Я был всего лишь бэгменом. ‘В любом случае, ’ сказал он, - Марк в Европе, какие-то сделки с поляками, я не знаю. Сделки постоянно меняются. Поляки, русские, китайцы, индонезийцы, чертовы южноафриканцы, белые.’
  
  - Энн, ’ позвал я. ‘ Она здесь счастлива?
  
  ‘Трудный ребенок’.
  
  ‘Насколько сложно?’
  
  ‘Школьные проблемы. Другие вещи. Здесь, в клетке, это неестественно ...’ Он замолчал, посмотрел на свой стакан, осушил его, думая о другом. ‘Деннис?’ - спросил он.
  
  Я покачал головой. ‘ Я был бы удивлен. Стал вялым, беспечным. Слишком долго работал, и ничего не происходило.
  
  ‘Я надеюсь на это. Ты можешь понять. У парня на уме не маленькая Алиса, как у всех нас’.
  
  Я хотел узнать больше об Элис, но тут раздался стук в дверь.
  
  ‘ Войдите, ’ сказала Пэт.
  
  Это была высокая, стройная женщина лет тридцати-под тридцать, с хорошо подстриженными темными волосами до плеч.
  
  Я встал.
  
  ‘ Мать Кармен, ’ сказала Пэт. ‘ Она управляет заведением, следит за порядком. Член семьи.
  
  ‘Лорен Гири", - представилась женщина. На ней были винно-красная блузка с высоким воротником и длинная черная юбка. Вздернутая, она производила впечатление компетентной, человека, который всем управляет, требующего повиновения. Она протянула руку. ‘ Вы мистер Калдер. Грэм сказал мне.
  
  Мы пожали друг другу руки.
  
  ‘Извините, что прерываю, мистер Карсон, - сказала она, - но Кармен мне кое-что рассказала’.
  
  Пэт кивнула.
  
  ‘Она помнит, что два или три раза видела мужчину возле музыкального магазина. Там есть трамвайная остановка, но однажды он все еще был там, когда они выходили ’.
  
  ‘Да?’
  
  ‘Ну, трамваи ходят каждые несколько минут. Сейчас час пик. Так что он не мог ждать трамвая’.
  
  ‘Она может описать его?’ Спросил я. Было трудно помнить, что я всего лишь бэгмен, которому не платили ни за что другое.
  
  Пэт поднял руки. ‘Фрэнк, сейчас не время. Лорен, они хотят денег, мы даем этим ублюдкам деньги. Завтра Фрэнк отдаст им деньги. Потом, когда Энн будет в безопасности, мы найдем их и убедимся, что они больше так не поступят. Тогда полиция сможет задать все вопросы. ’
  
  Лорен Гири посмотрела на меня, потом на Пэта. Он улыбнулся ей. Это была не улыбка пожилого работодателя, не такая улыбка.
  
  ‘Хорошо", - сказала она, кивая. ‘Потом. Да, когда мы вернем ее’. Она повернулась ко мне. ‘Я поселила вас в садовом домике, мистер Калдер. Я пришлю тебе кое-какую одежду на примерку.’
  
  ‘Я иду домой за одеждой’, - сказал я. ‘Но спасибо тебе’.
  
  Когда она ушла, Пэт, ожив, протянул мне свой стакан. Я взяла графин и налила на палец. Он выпил, изучая меня. Он хотел о чем-то поговорить. ‘Элис, - сказал он, - никогда не переставала надоедать мне. Когда она вернулась к нам, полиция допрашивала ее. Снова и снова. Даже загипнотизировала малышку. Ничего. Она была очень спокойной, как будто немного повзрослела, но она ничего не могла им сказать. Никогда не видела лиц, за исключением нескольких секунд на старте, в гараже. Там, где они держали ее, мужчина носил что-то на голове, маску.’
  
  Он вздохнул. ‘Потом, когда все закончилось, мы обратились к психиатру. Такой совет мы получили. Из Америки. Специалист по жертвам. Неделю здесь, разговариваю с ней каждый день. Доктор Винн. Я думаю, это была наша ошибка. Может быть, вам стоит просто оставить людей в покое. Возможно, она бы пережила это, если бы мы просто притворились, что ничего не произошло. Что ты думаешь, Фрэнк?’
  
  Что я думал? Человек, которому почти каждую ночь снились кошмары. ‘Я думаю, ты, вероятно, сделал все, что мог", - сказал я.
  
  Старые глаза были устремлены на меня, что-то ища. ‘Человек рожден для неприятностей", - сказал он.
  
  Я сказал: ‘Когда искры летят вверх’.
  
  Глубокие морщины в уголках рта Пэта. ‘ Знай свое дело. Солдат. Полицейский. Ты ведь не был еще и чертовым священником, не так ли?
  
  ‘Моя мать", - сказал я. ‘У нее было много времени для работы’.
  
  ‘Эта работа", - сказал он. "Просто хороший человек, который даст им то, что они хотят. Не хочу никаких полицейских делишек, никакой возни с тем, кто и почему. Тебе понятно, не так ли, Фрэнк?’
  
  Я сказал "да", поехал домой, нашел две новые рубашки, запасные, собрал небольшую сумку. Было нетрудно покинуть холодное, неприглядное помещение, капли стекали по кухонной раковине, как по пальцу.
  
  OceanofPDF.com
  
  МЫ СИДЕЛИ в библиотеке вчетвером: я, Том Карсон, читающий компьютерную распечатку, Грэм Нойс что-то писал в маленькой книжечке в кожаном переплете, Орловский, по-видимому, спал, руки на коленях ладонями вверх, правая сложена чашечкой на левой. Барри Карсон был по соседству и разговаривал со своим отцом.
  
  Я смотрел в окно, наблюдая за течением жизни в комплексе, когда раздался звонок. Было 12.35.
  
  Том бросил распечатку в открытый портфель, подождал, пока телефон прозвонит дважды, трижды, четыре раза, проделывая обычные действия своей авторучкой. Барри был в дверях к тому времени, как Том поднял трубку.
  
  ‘Том Карсон’.
  
  Он выслушал, затем повернулся к Нойсу, стоявшему справа от него, и сказал: ‘Номер мобильного’.
  
  Нойс достал визитную карточку за считанные секунды. Том медленно прочитал номер с нее. Затем снова послушал и сказал: ‘Да’.
  
  Пауза.
  
  ‘Да. А как насчет освобождения Энн?’
  
  Он отнял трубку от уха.
  
  Нойс подошел к столу и нажал кнопку. Незнакомый голос произнес:
  
  Быстро дай мне номер мобильного.
  
  Том спрашивает у Нойса номер телефона, считывая его с карточки.
  
  Один человек отнесет деньги в спортивной сумке завтра на Мельбурнский крикетный стадион. Сядьте на верху Большой Южной трибуны. Будь там к перерыву и жди звонка на мобильный. Понятно?
  
  Том говорит, Да.
  
  Один человек. Любое забавное дело или какие-либо признаки полиции, вы никогда больше ничего не услышите об этой девушке. Понятно?
  
  Том говорит, да. А как насчет освобождения Энн?
  
  Ты услышишь.
  
  Отключение.
  
  В комнате воцарилась тишина. Том встал из-за письменного стола. На нем был выходной костюм: легкий твидовый пиджак, кремовая шерстяная рубашка.
  
  ‘Ну’, - сказал он, глядя на меня. ‘Перейду к тебе. На кой хрен тебе MCG?’
  
  ‘Это Мельбурн", - сказал Орловски, запустив палец в воротник рубашки, ослабляя скользкий нейлоновый галстук из секонд-хенда. Он выпрямился в кресле, как будто собирался уходить.
  
  Взгляды были устремлены на него. Помощник мистера Калдера.
  
  ‘Карлтон играет с Коллингвудом’, - сказал он. ‘Даже похитители людей хотят денег, но они хотят поддержать свою команду’.
  
  Том смотрел на Орловски несколько секунд, не моргая своими темно-синими глазами. Орловский посмотрел в ответ, не моргая своими поразительно голубыми глазами. Затем Том посмотрел на Нойса, обвиняя его в Орловски. Нойс не смог выдержать его взгляда, принял вину. Мне было жаль, потому что после Нойса это был я, и я тоже не собирался моргать.
  
  ‘Это только начало", - сказал Барри.
  
  Все посмотрели на него. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, сегодня не в костюме для гольфа. Сегодня он был серым, абсолютно серым, как у наркоторговца, архитектора или кого-то, кто владел шикарным кафе, спроектированным архитекторами. Стаканы тоже другие, более овальные, чем накануне, в форме утиного яйца, с черной оправой.
  
  ‘Это чертовски полезный вклад, Барри", - сказал Том. ‘Соответствует твоим лучшим идеям на сегодняшний день. И какому стандарту нужно соответствовать’.
  
  Презрение повисло в воздухе, как брызги от мух.
  
  ‘Большая толпа", - сказал я. ‘Легко менять сумки, много выходов’.
  
  Нойс сказал: "Разве они не испугались бы, что мы опечатаем площадку и проверим сумки?’ Он кашлянул: ‘Извини, глупышка, мы просто расплачиваемся. Беспокойство вытесняет здравый смысл’.
  
  ‘Истощаем небольшие запасы", - сказал Том. ‘Возьми спортивную сумку’. Это был лай.
  
  Я наблюдал за Нойсом. Он выпрямил спину, сделал небольшие жевательные движения, приоткрыл губы - не совсем улыбка, не совсем гримаса. Положение его плеч изменилось в пользу правой стороны. Затем он провел тыльной стороной указательного пальца правой руки по верхней губе, заложил руку за голову. Вы можете увидеть эти знаки в любой момент, когда захотите допоздна засидеться не в тех пабах, где вам хочется потусоваться, только вы и мужчины, которые любят жизнь и выбивают из нее все дерьмо.
  
  ‘Я хотел бы сказать, Том, - сказал Нойс ровным и рассудительным голосом юриста, но с ноткой гнусавости, звона натянутой фортепианной струны, легкого тремоло, - что я не позволю, чтобы со мной так разговаривали. Не наедине. И не на публике.’
  
  Том повернулся к Нойсу всем телом, вызов принят. Но ему не нужно было драться с Нойсом, он мог уволить его на месте. Или не мог? Был момент нерешительности, расчета, балансирования вещей. Затем Том сделал щелкающий жест левой рукой. ‘Точка зрения принята", - сказал он, в его низком, хриплом голосе не было раскаяния, в движениях только нетерпение. "Давайте перейдем к тому, что должно быть сделано’.
  
  Нойсу этого было недостаточно. Он тяжело выдохнул, раздувая ноздри.
  
  ‘Точка зрения принята? Я не уверен, что это так. Думаю, мне лучше сейчас уйти и отправить тебе мой ...’
  
  ‘Грэм", - сказал Барри Карсон выразительным, но умоляющим голосом. Он пересек комнату, повернулся спиной к брату, протянул руку, чтобы коснуться рукава пиджака Нойса.
  
  Нойс не смотрел на Барри, не сводил глаз с Тома. У него был вид обиженного школьника, испуганного, но решительного посмотреть своему мучителю в лицо.
  
  Барри подвинулся, чтобы Нойсу не было видно лица Тома. Он не хотел, чтобы Нойс уходил. ‘Не воспринимай Тома так серьезно, Грэм", - сказал он. ‘Просто он человек, рожденный командовать. Жаль, что они так неудачно рассчитали время начала войны’.
  
  ‘Что, черт возьми, происходит?’
  
  Пэт Карсон стоял в дверях, опираясь на трость. Стоя, в свободном сером костюме, он выглядел ближе к своему возрасту, но ненамного. Он посмотрел на Тома.
  
  ‘Не потрудились рассказать старику, что происходит? Вот такое отношение, не так ли? Я должен приехать, чтобы выяснить?’
  
  Он повернулся к своему кабинету. ‘ Фрэнк, подойди и расскажи мне, ’ бросил он через плечо.
  
  Я подождал, пока он отойдет подальше, затем сказал братьям Карсон: ‘Вы бы хотели, чтобы я это сделал?’
  
  Барри сказал: ‘Да. Спасибо, Фрэнк’.
  
  Нойс откашлялся. ‘ Спортивная сумка, - сказал он, на время отбросив гордость. ‘ Где-то должна быть спортивная сумка.
  
  ‘Скажи Лорен, чтобы она нашла кого-нибудь", - сказал Том, на этот раз чуть менее военным тоном.
  
  Я прошел по коридору, постучал в открытую дверь. Пэт снова сидел за своим столом, кресло повернулось вбок. Ставни были открыты, и он смотрел на мощеный внутренний двор, обнесенный стеной, укромное место с низкой живой изгородью и лимонными деревьями, растущими в больших горшках. Не оборачиваясь, он жестом пригласил меня войти.
  
  Встав, я рассказал ему о телефонном звонке.
  
  ‘А как насчет того, чтобы отпустить ее?’
  
  " - спросил Том. Он сказал: “Мы свяжемся с вами”.
  
  Пэт повернулся ко мне лицом, потер подбородок, изучающе посмотрел на меня. Наконец, он сказал: ‘Не будь завтра полицейским, Фрэнк. Никакой работы в полиции. Просто отдай им деньги’.
  
  Я кивнул. ‘ У меня настроение дарить.
  
  ‘А что касается денег, аванса в счет гонорара, Грэм дал тебе это?’
  
  ‘Да’. Это было в кармане моего пиджака: сотня новеньких стодолларовых банкнот в конверте. Мне не хотелось, но я сказал: ‘Спасибо’.
  
  Он пренебрежительно махнул рукой, похожей на большое ощипанное крыло. ‘ Смотри, делай то, что тебе говорят эти ублюдки. Ничего больше. Потом мы с ними рассчитаемся. Клянусь Богом, мы так и сделаем.’
  
  OceanofPDF.com
  
  ДВЕСТИ тысяч долларов пятидесятками в спортивной сумке весят немного, несколько килограммов. На VIP-парковке под трибуной Great Southern, чувствуя напряжение в животе, я достал из багажника "Мерседеса" Нойса сумку Louis Vuitton из мягкой кожи, нащупал во внутреннем кармане куртки его крошечный мобильный телефон.
  
  - Мистер Калдер? Светловолосый молодой человек в деловом костюме и клубном галстуке. Он протянул руку. ‘ Я Дензил Хоббс. Меня попросили встретиться с вами.
  
  Нойс организовал парковку и фуршет. Похоже, у компании Carson на стенде была корпоративная ложа. Орловски справлялся с этим сложнее. Не Мерседес, а его старый Holden Premier, не место для парковки VIP-персон, а долгая прогулка от другого берега реки до общественного входа.
  
  ‘Здесь почти полный зал", - сказал Хоббс. ‘Я попросил кое-кого занять для вас место. Мы можем подняться на лифте’.
  
  ‘Нет, ’ сказал я, ‘ я пойду пешком. Просто покажи мне лестницу’.
  
  ‘На самом деле это пандусы", - сказал он. ‘Один из десяти наклонных, очень легкий подъем. Вы не были здесь раньше?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Я покажу вам, на какой нужно подняться. По восемь пандусов в ряд. В экстренном случае мы сможем очистить трибуну за двенадцать минут’.
  
  Я одобрительно кивнул. Было бы здорово, если бы люди вели себя подобным образом, сомкнутые ряды перепуганных людей неуклонно продвигались вниз, по восемь в ряд.
  
  ‘Я дам тебе визитку", - сказал Хоббс. "Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Вообще что угодно. Когда ты доберешься до верха, твое место справа. Первое место справа. Не самый лучший обзор. Место у прохода в заднем ряду. Просто похлопайте сидящего там мужчину по плечу и представьтесь. Он ждет вас. Очевидно. ’
  
  Очевидно. Это говорил Карсон Мани.
  
  - А как насчет моего коллеги? - Спросил я.
  
  - Он там, наверху. Слева от тебя, тоже в проходе.
  
  Движение было небольшим по пути наверх. На долгом пути наверх. Наверху я вышел в бледно-серый послеполуденный свет и увидел потрясающую сцену: тысячи и тысячи людей вокруг зеленого круга, трибуна, казалось, склонилась над ним. Затем раздался мощный взрыв звука. Что-то произошло на поле, какое-то событие, достаточно драматичное, чтобы заставить всех открыть рты.
  
  КАРЛТОН, 38, КОЛЛИНГВУД, 17 - гласило табло. За десять минут до перерыва.
  
  Я нашел сиденье, похлопал пассажира по плечу. Еще один молодой человек в костюме, на широком лбу россыпь прыщей. - Колдер, - сказал я.
  
  Он тоже хотел пожать руку, назвал свое имя: Шон Рурк. Вежливый персонал, ухоженный, арендаторы корпоративной ложи ожидали этого.
  
  Когда он ушел, я посмотрел налево и отвернулся. Орловский был одет в грязную куртку с капюшоном и прижимал к правому уху рацию. Карсоны были недовольны его появлением. Я достал мобильный телефон, подержал его в левой руке, убедился, что знаю, какую кнопку нажимать, когда он завибрирует. Затем, когда на карту была поставлена жизнь девушки, я попытался сосредоточиться на игре. Коллингвуды играли в странную разновидность футбола, двигаясь боком, задом наперед, нанося удары в пустые места, не контролируя центральную нервную систему.
  
  ‘Боже милостивый, девушки из монастыря, хотят этого, не хотят, они это понимают, они не знают, куда это, блядь, деть’, - сказал мужчина рядом со мной, сторонник Коллингвуд, худощавый, почти небритый, со шрамом под правым глазом и перекошенным носом. Он поймал мой взгляд. ‘Что я думаю, ’ сказал он мне, выдыхая запах сырого алкоголя, ‘ никчемный тренер, вот что я думаю’.
  
  ‘Я тоже", - сказал я. "Я тоже так думаю.’ Почему он решил, что я поддерживаю Коллингвуда? Меня осенило: вокруг нас были выставлены только два цвета: джемперы, шапочки, шарфы, огромные чайные шляпы Безумного Шляпника, все в священных черно-белых тонах, грех и чистота, зло и невинность, цвета определенности. Это была страна Коллингвудов.
  
  ‘Возьми это, Инья", - сказал мужчина с перекошенным носом, тронутый нашим взаимным презрением к тренеру. Он протягивал литровую пластиковую бутылку с оранжево-коричневой жидкостью. Я сделал глоток, почувствовал, как на глаза навернулись слезы, а в фолликулах кожи головы защекотало.
  
  ‘Там бутылка Банди", - сказал мужчина, не отрывая глаз от игры. ‘Карн, ты, гребаный шейлас!’
  
  "Карлтон" обыгрывал "Коллингвуд" до перерыва, забив еще один гол и отыгравшись незадолго до сирены.
  
  Мы все встали.
  
  ‘Господи, ’ сказал мой новый друг, - просто ляг и позволь дворнягам помочиться на себя, так будет лучше’. Он отпил еще немного из пластиковой бутылки. ‘Кстати, о моче, я чувствую ее вкус. Идешь?’
  
  ‘Я в порядке", - сказал я.
  
  Он протиснулся мимо меня. ‘ Следи за вещами, приятель, ’ сказал он, указывая на свой армейский брезентовый рюкзак.
  
  Крошечный телефон завибрировал в моей руке - чувственное ощущение.
  
  Я нажал на кнопку.
  
  ‘Да", - сказал я.
  
  ‘Ты там, где должна быть?’ Электронный голос.
  
  ‘Да’.
  
  ‘Ладно, это то, что ты делаешь ...’ Ты делаешь то, что тебе говорят. После этого толпа не мешала мне подниматься на трибуну, стремясь покинуть стадион как можно быстрее. На последнем съезде перед парковкой я сняла шапочку, за которую заплатила испуганному фанату пятьдесят долларов, и бросила ее в мусорное ведро.
  
  У меня не было никаких планов, которые включали бы шапочку Collingwood.
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘ТЫ МОГ бы сберечь несколько тысяч", - сказал Орловски, забираясь в "Мерседес" со своим портфелем, вдыхая холодный воздух и смахивая капли дождя со лба. ‘Честность - это сильно переоцененная добродетель’.
  
  ‘Не тогда, когда это единственное, что у тебя есть", - сказал я. ‘Что ты получил?’
  
  Я только что закончил разговор с Нойсом. Мы были на пляже Сент-Килда, недалеко от клуба "Спасатели", с залива дул дождь. На улице всего несколько человек: двое мужчин в ярких дождевиках, выгуливающих толстого черного лабрадора с растопыренными лапами; пожилая женщина с шарфом, завязанным под подбородком поверх слоев обвисшей одежды; небольшая и грозная команда роликовых конькобежцев, равнодушных к погоде, ближним людям и силе тяжести.
  
  ‘Ничего. Звонок с телефона-автомата в Королевской больнице Мельбурна’.
  
  Я был подавлен, наблюдая за фигуристами. Они быстро приближались позади мужчин с собакой, строем, двумя плотными рядами по три человека. Как раз в тот момент, когда казалось, что первая шеренга вот-вот врежется в ходячих, она расступилась, двое слева, один справа, вторая шеренга последовала их примеру, обходя людей и снова сливаясь, как вода, текущая вокруг камня.
  
  ‘Однако стоит знать одну вещь’.
  
  ‘Что это?’
  
  ‘ Верблюд, ’ сказал он.
  
  ‘ Что? Я испуганно посмотрела на него. ‘ Что стоит знать?
  
  ‘Водитель - тайный курильщик Camel’.
  
  Орловский открыл бардачок. Набитый пачками сигарет, он светился, как пещера Уолта Диснея. Двумя пальцами он извлек пачку и положил ее во внутренний карман пиджака.
  
  ‘Да, честность - это сильно переоцененная добродетель", - сказал он. ‘Есть кое-что еще. Мое первоначальное мнение было таково: этот придурок думает, что может скрыть свой голос с помощью какого-то примитивного куска дерьма из каталога, заказанного по почте. Ошибаешься. Он не придурок. Это стоит знать. ’
  
  Большие пальцы Орловски расстегнули защелки портфеля. Крышка открылась. Портативный компьютер, спрятанный в потертом кожаном портфеле.
  
  ‘Я позаимствовал это", - сказал Орловски. ‘Коробка с фокусами’. Он включил, постучал по клавишам.
  
  Ты там, где должна быть? произнес электронный голос из динамиков ноутбука.
  
  Да. Я.
  
  Хорошо, вот что ты делаешь. Если на деньгах есть упаковка, сними ее. Затем подойди к передней части прилавка и выброси деньги. Все это. Понимаешь?
  
  ДА.
  
  Ни с кем не говори. Мы узнаем. Просто сделай это. Сейчас.
  
  Мой голос: Сначала скажи нам, когда мы вернем девушку.
  
  Делай, как тебе говорят. Или девушка умрет. Понятно? Просто делай, как тебе говорят.
  
  Мик постучал. Теперь последние слова произнес другой электронный голос. Он постучал снова. Еще один жуткий нечеловеческий голос. Потом еще один. И еще.
  
  ‘Это умная штука", - сказал Мик. ‘Парень нигде не покупал эту машину. Программное обеспечение федералов для идентификации голоса не может ее взломать’.
  
  ‘Ты знаешь это?’
  
  ‘Я это знаю’.
  
  ‘Вы взламываете систему федералов. Какое за это наказание?’
  
  - Я не взламываю. Это законный доступ. Он сделал паузу. ‘ Законный доступ кого-то другого.
  
  Я вздохнул. ‘ Нам лучше вернуться к Карсонам. Может быть, эти придурки отпустят девчонку сегодня вечером. Я не думал, что это вероятно. Мягко говоря.
  
  ‘Значит, они сделали это просто для того, чтобы порадовать фанатов?" - спросил Мик, закрывая свой портфель. ‘Вау. Может быть, два клуба болельщиков объединились и организовали это. Похищение. Может стать обычным явлением для клубов.’
  
  ‘Убирайся", - сказал я.
  
  ‘Сэр’.
  
  На Куен-роуд, в плотном потоке машин, он помигал мне фарами. Я притормозила. Он припарковался позади меня и подошел к моему окну.
  
  ‘Этот наемник передает’, - сказал он. ‘С чего бы это?’
  
  ‘Откуда ты знаешь?’
  
  ‘Так написано в моей коробке с фокусами. Играю с ней на последних огнях’.
  
  "Жучок" в машине Нойса? Я посмотрел на Мика. В одно и то же мгновение нам в голову пришла одна и та же мысль. Я потянулся к заднему сиденью, достал пустую кожаную спортивную сумку и отдал ее ему.
  
  В зеркало заднего вида я увидел, как зажегся внутренний свет, когда он садился в "Холден". Он погас на несколько секунд, загорелся и погас, когда он снова вылезал.
  
  Он вернул мне сумку через витрину. ‘Может быть, они стандартные для таких сумок’, - сказал он. ‘Сшиты вручную в Париже древним мастером по изготовлению лягушек. Какой-то мудак поднимает твою сумку в тренажерном зале Hilton, ты выслеживаешь его, посылаешь своего личного тренера выбить дерьмо из его личного тренера.’
  
  Всю обратную дорогу до резиденции Карсонов, закутанный в немецкую сталь и кожу, с "дворниками", которые с тихим презрением относились к моросящему дождю, я думал о вчерашнем кабинете Пэт, о мрачных лицах, о словах Пэт:
  
  На этот раз мы просто платим. Мы платим то, что они просят. Это всего лишь чертовы деньги, это ничто. Ребенок в безопасности. Это то, чего мы хотим. Вот и все.
  
  Ошибка в кошельке с деньгами. Кто-то не воспринял философию На этот раз мы просто платим. Кто-то хотел знать, куда делись деньги. Кто-то хотел поработать в полиции.
  
  Нойс был на террасе. Когда я открывал дверцу машины, он сказал: ‘Они позвонили несколько минут назад. Это немного пугает’.
  
  OceanofPDF.com
  
  ЭТИМ ВЕЧЕРОМ к мальчикам Карсон в элегантной библиотеке присоединилась женщина. Она была худощавой, в свободном свитере и джинсах, со светлыми волосами по плечам, сидела прямо в кресле, скрестив руки на груди, со стаканом виски на круглом столике. На первый взгляд она выглядела как подросток, но потом вы заметили морщинки вокруг ее рта, легкую морщинку между глаз. Вероятно, ей было чуть за тридцать.
  
  ‘ Стефани, это Фрэнк Колдер, ’ представил Нойс. Он нахмурился, когда в дверях появился Орловски. Мик был опрятно одет и гладко выбрит, но ему всегда удавалось создать впечатление, что он откуда-то сбежал.
  
  ‘А это его коллега, Майкл Орловски. Миссис Чедвик - дочь Тома, тетя Энн’.
  
  Стефани Чедвик встала и пожала мне руку. Она была высокой, ростом с Орловски, всего на голову ниже меня. Когда вы знали об их отношениях, вы могли видеть в ней ее отца, по глазам, подбородку и определенной надменности в осанке.
  
  Том Карсон стоял позади своей дочери, курил "панателлу", теперь в темном костюме, его лицо было чистым и подсохшим после второго бритья за день, он пил что-то бесцветное, позвякивая льдом в стакане.
  
  Барри сидел за столом без выпивки, тоже в костюме. Он кивнул нам. У него был вид человека, который прошел через тяжелое испытание и не доверял себе, чтобы заговорить.
  
  ‘Сыграй это, Грэм", - сказал Том, на этот раз в его голосе не было лая.
  
  Нойс сыграл в нее.
  
  Том Карсон.
  
  Пауза.
  
  Так ты думаешь, Карсон, за деньги можно купить все, что угодно, не так ли? Просто деньги, вот что ты подумал, не так ли?
  
  Пауза.
  
  Том: Мы следовали вашим инструкциям.
  
  Становишься менее глупым. Учишься делать то, что тебе говорят, и… Том: Мы это сделали. А теперь… Заткнись. Не говори мне "СЕЙЧАС". Я не подчиняюсь твоим приказам. Мне не нужны твои деньги.
  
  Том: Все, чего мы хотим…
  
  Заткнись, я с тобой разговариваю. Сейчас ты разговариваешь не со своими ручными копами. У тебя нет денег, чтобы выкупиться из этого. Сейчас ты разговариваешь с кем-то совсем другим. Ты меня слышишь? Слышишь меня, пизда?
  
  Том: Мы сделаем все, что ты захочешь…
  
  Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ СТРАДАЛ ТАК, КАК ТЫ ЗАСТАВЛЯЛ СТРАДАТЬ ДРУГИХ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ЧУВСТВОВАЛ БОЛЬ ТАК, КАК ТЫ ЗАСТАВЛЯЛ ЧУВСТВОВАТЬ БОЛЬ ДРУГИХ . Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ИСТЕК КРОВЬЮ ДО СМЕРТИ.
  
  Щелчок.
  
  Некоторое время никто ничего не говорил, резкий электронный голос эхом разносился по комнате. Затем Стефани сделала большой глоток виски. Я посмотрел на часы. Это было как раз в 6 часов вечера. - Мы можем посмотреть новости где-нибудь в семь? - Спросил я.
  
  Нойс нашел пульт дистанционного управления. Секция панели на правой стене разошлась, обнажив большой телевизионный монитор. Он щелкнул еще дважды. Мы смотрели рекламные ролики и анонсы, прежде чем появилась женщина-диктор новостей с накрахмаленным и выглаженным лицом. Она сделала Сегодня были потрясающие сцены преамбулу. Затем мы увидели мужчину в темных очках и шапочке Collingwood, натянутой до бровей, на верхнем уровне трибуны Great Southern. Он встал у парапета, полез в сумку и подбросил в воздух несколько листков бумаги. Некоторые бумажки унесло назад на трибуну позади него, некоторые упали вниз и были засосаны на переполненные ярусы внизу, другие опустились на поле, где люди перепрыгнули через забор и началось безумие поедания. После полудюжины пригоршней метателю стало скучно, он перегнул пакет через край, встряхнул его. Оттуда выпали большие пачки бумаги. Камера увеличила изображение бумагомарателя, но мой воротник был поднят, и я держал подбородок опущенным. Затем я повернулся и пошел вверх по пандусу.
  
  Голос за кадром сказал:
  
  Представитель полиции сказал, что это было чудом, что никто серьезно не пострадал в ходе едва не начавшихся беспорядков, когда футбольные фанаты подрались из-за новых пятидесятидолларовых банкнот. Точной цифры о сумме денег, выброшенной неизвестным мужчиной с трибуны Great Southern, нет, но полиция оценивает сумму более чем в сто тысяч долларов.
  
  Мы снимаем на камеру сторонницу Коллингвуд, женщину в черно-белом свитере и шарфе, держащую в каждой руке по пятидесятидолларовой банкноте. ‘Один парень поймал семь пятидесятых, слипшихся", - сказала она. ‘Они падали как дождь’. У нее не хватало зуба рядом с левым клыком, который сам по себе был желтым, находящимся под угрозой исчезновения.
  
  Нойс выключил телевизор, и панели воссоединились по команде пульта дистанционного управления.
  
  ‘Ну", - сказал Том, глядя на меня. ‘Чертовски новый способ перераспределения богатства. В какой точке мы сейчас находимся?’
  
  ‘На том этапе, когда мы звоним в полицию", - сказал я. ‘Вы имеете дело не с жадными. Сумасшедшие, вот кто у вас здесь. И это личное’.
  
  ‘Нет", - сказал Том. "Старик говорит "нет". Я согласен’.
  
  ‘Он слышал этого человека?’
  
  Том кивнул. ‘Мы показали, что готовы платить, а не привлекать полицию, мы должны сделать следующий шаг’.
  
  ‘Я не собираюсь перекладывать это на тебя’, - сказал я. ‘Следующий шаг? Кто сказал, что есть следующий шаг? Если я правильно понял сообщение, и оно не написано гребаным кодом — извините, мисс Чедвик — дело не в деньгах. Речь идет о том, чтобы причинить вам боль. Возможно, вам лично, возможно, всей семье. Боль. Много боли. Это не коммерческая сделка.
  
  Не покупатели и не продавцы. Они хотят причинить тебе боль, и самая большая боль - это убить девушку.’
  
  Я сделал паузу. ‘ Тебе не кажется, что ты должен позволить родителям девочки решить, вызывать ли полицию?
  
  Тишина.
  
  Карсоны не хотели смотреть друг на друга, не хотели смотреть на меня. Наконец, Барри сказал: ‘У нас проблемы с Марком. Возможно, пройдет некоторое время, прежде чем мы сможем добраться до него.’
  
  Я поднажал. ‘ Значит, ее мать.
  
  Том не собирался поддаваться давлению. Он затянулся панателлой, покорно выдохнул и сказал ровным тоном, без малейшей неприятности: ‘Фрэнк, мы платим тебе не за советы такого рода. Мы не нуждаемся в такого рода советах.’
  
  Напряжение в области лица, вокруг глаз, рта. Я обратил внимание на это ощущение. Когда вы знаете, что рациональная часть вашего мозга больше не полностью контролирует ситуацию, вы можете что-то с этим сделать. Или нет.
  
  Я посмотрела на ковер, ни на что, не торопясь, подняла глаза, на Тома, он и глазом не моргнул, жесткий покупатель на рынке, на Барри, который встретился со мной взглядом, опустил глаза вниз, отвел, и на Стефани, на лице которой был намек на извинение за своего отца.
  
  ‘Хорошо", - сказал я, теперь уже спокойно. ‘Мне непонятно, за что вы мне платите. Но, поскольку вы платите, позвольте мне сказать, что нам, возможно, придется долго ждать. И рано или поздно ты позвонишь в полицию. Если они освободят Энн, если они этого не сделают, в какой-то момент тебе придется вызвать полицию. Итак, то, что мы можем сделать сейчас, сэкономит часы, может быть, дни, когда это произойдет.’
  
  ‘Например?’
  
  ‘Задавай основные вопросы. Постарайся понять, кем могут быть эти люди. Я не думаю, что мы рискуем их спугнуть. Пятьдесят копов вокруг магазина пластинок, да. Два парня озираются по сторонам, нет. И попросите Джана Куллинана составить список бывших сотрудников, которые могут иметь зуб. Возвращаясь к пяти годам. Это сэкономит много времени, когда наступит критический момент.’
  
  Был момент, когда Том был готов сказать "нет". Я видел это по его глазам, по тому, как он повернул голову.
  
  Стефани держала во рту незажженную сигарету, запрокинув голову, чтобы посмотреть на отца. ‘ Да, - сказала она, - я согласна с Фрэнком. Мы не можем просто сидеть здесь, надеясь, что все обернется хорошо, если мы будем швырять в них мешками с деньгами. И этот голос, Боже мой, это не тот, от кого можно откупиться. Это кто-то.…Я не знаю. Ненавидит.’
  
  Том посмотрел на нее сверху вниз.
  
  ‘Фрэнк прав, папа", - сказала она.
  
  Он вздохнул и положил руку ей на плечо. ‘ Я поговорю со стариком.
  
  ‘И еще кое-что’, - сказал я. ‘Если у кого-то есть хотя бы смутное подозрение относительно того, кем могли быть эти люди, возможно, какая-то личная неприязнь, сейчас самое время сказать мне’.
  
  Тишина. Том пожал плечами. Барри пожал плечами. Стефани и Нойс покачали головами.
  
  ‘ А как же Марк? - спросил я.
  
  ‘Нет", - сказал Том. ‘Марк был дураком в бизнесе, но у него нет таких врагов’.
  
  OceanofPDF.com
  
  КАРМЕН ГИРИ, казалось, не была в шоке от исчезновения своей подруги. Она оглядела меня так, словно я претендовала на должность, для которой важна внешность. Ее собственная внешность давала ей ближе к двадцати, чем следовало бы любой пятнадцатилетней девушке, длинноногой девушке-женщине с блестящими темными волосами, которые постоянно приходилось театрально убирать с лица.
  
  ‘Этот человек’, - сказал я. ‘Вы можете его описать?’
  
  Она моргнула ресницами, глядя на меня. ‘Конечно. Старая. Какой-то грязный вид, очки с толстыми линзами...’ ‘Грязный. Что, типа небритый?’
  
  ‘Нет. Не небритый, просто немного грязный, понимаешь’.
  
  ‘Очки. Форма?’
  
  ‘Большие, старомодные, квадратные, в толстой черной оправе’.
  
  ‘Толстые линзы?’
  
  ‘Нет, ты так не думаешь’.
  
  ‘Как далеко отсюда?’
  
  ‘ Близко. Вроде как вон там. Она указала на стену с окном.
  
  ‘ Что-нибудь еще о нем?
  
  ‘Кепка. Красная кепка’.
  
  ‘ Бейсболка? - спросил я.
  
  Она кивнула. ‘На нем логотип Makita’.
  
  Мы были наверху, в особняке Пэта Карсона, в уютно обставленной гостиной с французскими дверями на балкон. Мать Кармен, Лорен, находилась по соседству, в кабинете со шкафами для документов и компьютером на аккуратном столе. ‘Это все равно что управлять отелем средних размеров", - сказала она по пути наверх. "Я была экономкой в "трех Хилтонах". Это почти то же самое’.
  
  ‘Хотя в отелях даже самые беспокойные постояльцы в конце концов уезжают", - сказал я.
  
  Она рассмеялась. Это был глубокий, добродушный смех. ‘В отелях есть то, чего стоит ожидать", - сказала она.
  
  Я задал вопрос, который был у меня на уме. ‘Включает ли вознаграждение здесь плату за обучение?’
  
  Лорен снова рассмеялась. ‘Это была идея мистера Пэта Карсона. Он сказал: “Когда ты живешь с семьей и заботишься о семье, ты часть семьи. Итак, ваш ребенок ходит в школу, где учатся Карсоны ”.’
  
  Теперь я сказал Кармен: "Ты видела его три раза, и он был там, когда ты вошла в магазин, и все еще был там, когда ты выходила’.
  
  Волосы зачесаны назад, пальцы растопырены. ‘ Нет. Первые два раза он все еще был там. В третий раз его не было. Фрэнк. Трамваи ходят постоянно, так что он не ждал трамвая.’
  
  ‘Когда ты видел его в последний раз?’
  
  ‘В четверг’.
  
  ‘В котором часу это было?’
  
  Кармен поерзала на стуле, скрестив ноги в короткой юбке.
  
  ‘Примерно в двадцать минут пятого’.
  
  ‘Это не дало бы тебе много времени в магазине’.
  
  ‘Нет. Мы там всего двадцать пять минут, что-то в этом роде’.
  
  Рукой поправляю волосы. ‘ Сколько тебе лет, Фрэнк?
  
  Я проигнорировала вопрос. ‘ Каким видом спорта ты занимаешься в школе, Кармен?
  
  ‘ Спорт? О, теннис. Она почесала в затылке. ‘ И плавание. Мы плаваем. Во что ты играешь? Занимаешься спортом?
  
  ‘Есть ли у Энн кто-нибудь особенный, с кем она общается в музыкальном магазине?’
  
  ‘Особенная?’ Она улыбнулась, склонив голову набок, широко раздвинув губы, обнажая идеальные зубы, улыбкой девушки с обложки, задала притворно-наивный вопрос.
  
  ‘Ты имеешь в виду, как мальчик?’
  
  ‘Что-то в этом роде, да’.
  
  ‘Не совсем. Ну, парни всегда к тебе клеятся. Бьюсь об заклад, к тебе клеятся девочки. Правда?’
  
  ‘Нет, с тех пор как я перестала мыться десять лет назад", - сказала я без улыбки. ‘Значит, у тебя нет парня?’
  
  Она прижимала правую руку к лицу. ‘ Парень? Нет. Парня нет.’
  
  ‘ И ты бы знал, не так ли?
  
  Она говорила, прикрыв рот пальцами, другой рукой водя вверх-вниз по левому бедру. ‘ Разве не все бы так поступили? Это место - тюрьма. Все параноики.
  
  ‘В четверг ты вышел около 4.50, когда не смог найти Энн’.
  
  ‘Да’.
  
  ‘В магазине многолюдно?’
  
  ‘Да. Много детей’. Кармен облизывала кончиком языка верхнюю губу, похожую на идеально розовый наконечник стрелы.
  
  ‘Часто разлучаетесь, когда бываете в магазине?’
  
  ‘Ну, если ты разговариваешь с кем-то другим, ты не замечаешь, что делает этот человек, с которым ты рядом. Но Деннис заезжает за нами без четверти пять, поэтому я огляделся, не смог ее увидеть, обошел все вокруг. Она посмотрела вниз. ‘Я немного испугалась’.
  
  ‘Это похоже на паранойю, не так ли?’
  
  Кармен фыркнула. ‘ Немного, я полагаю.
  
  ‘Случалось раньше? Не смог найти Энн?’
  
  Смотрит на меня широко раскрытыми глазами. ‘ Нет.
  
  ‘Что сделал Деннис, когда ты подошел к машине и рассказал ему?’
  
  ‘Припарковался дважды. Мы вернулись и посмотрели еще раз. Затем Деннису позвонили на мобильный.’
  
  ‘Звонок?’
  
  ‘От Грэм. По поводу звонка дедушке Энн о похищении’.
  
  Я откинулся назад, положив локти на подлокотники кресла, сцепив пальцы, и посмотрел ей в глаза.
  
  ‘Так выглядит капеллан", - сказала Кармен. ‘Он так делает, он мужественный, девочка из другого класса видела его в Сент-Килде в час ночи с этой, как настоящая шлюха ...’
  
  ‘С миссией милосердия, без сомнения", - сказал я, вставая, чувствуя боль в ноге. ‘Спасибо, что поговорила со мной, Кармен. Подумай о четверге, все может оказаться важным’.
  
  ‘Ты Козерог, не так ли?’ - спросила она, снова склонив голову набок, обнажив все передние зубы. ‘Не могу быть верным’.
  
  ‘Даже надеяться не на что’, - сказал я. "Есть еще одна вещь, которую я только что вспомнил. В школе говорят, что никто из вас не занимался спортом в этом семестре. По вторникам или четвергам. Значит, тебе нужно было бы заниматься чем-то другим по вторникам и четвергам, не так ли?’
  
  Я подождал с ответом, выдержал ее взгляд, не улыбаясь. Затем я сказал: "Это то, о чем ты мне не говоришь, о чем ты пожалеешь’.
  
  Ее розовый язычок снова высунулся и облизал нижнюю губу, красную и полную, как поздняя слива.
  
  ‘Его зовут Крейг", - сказала она. ‘Это все, что я знаю, клянусь’.
  
  OceanofPDF.com
  
  Жилые помещения ВОДИТЕЛЕЙ находились в заросшем кирпичном коттедже в десяти метрах от лестницы, ведущей на подземную парковку Карсонов. По словам Нойса, водитель всегда был на дежурстве, днем и ночью.
  
  Уиттон подошел к двери в куртке, готовый к работе.
  
  ‘Еще несколько слов", - сказал я.
  
  ‘Конечно, хорошо, заходи’.
  
  Мы вошли. - Это Майкл Орловски. Он работает со мной.
  
  Уиттон протянул правую руку. Орловский, держа руки в карманах, кивнул.
  
  Персонал хорошо поработал в комплексе Карсон. Комната Уиттон выглядела так, словно ее оформлял дизайнер: твид и клетка, группа архитектурных гравюр на стене.
  
  ‘Садись", - сказал я и подошел взглянуть на гравюры, точные рисунки небольших элегантных зданий, некоторые с куполами, колоннами и ступенями, одно - сужающаяся башня с причудливой рифленой крышей. Какое-то время в ранней юности я мечтал стать архитектором, брал книги из библиотеки, пытался копировать иллюстрации, которые мне нравились. ‘Не будь таким жалким, Фрэнк", - однажды сказала моя мать. ‘Только младенцы копируют вещи’. Я больше не переписывал, не рвал свои рисунки, не брал больше книг о зданиях.
  
  Уиттон присела на край дивана, ее светлые глаза беспокойно моргали. ‘ Итак, что я могу...
  
  ‘Что ты можешь?’ Спросил я. ‘Что ты можешь?’ Я подошел посмотреть на вид из окна. Небольшой огород, затем стена. Между засыпанными грядками были выложены кирпичом дорожки, темная земля бугрилась, как пухлые могилы, а у стены стояла низкая теплица с навесом.
  
  ‘То, что я сказал вам в четверг, - сказал Уиттон, - в значительной степени так и есть’.
  
  Я не смотрела на него. Кто жил в этом коттедже, работал в огороде? Карсоны скупили весь квартал, всех своих соседей и соседей соседей своих соседей, объединили собственность, снесли заборы, окружили все шлагбаумом, всего два въезда, ворота и камеры видеонаблюдения. Что семья Карсон могла бы жить здесь, свободная от страха, невосприимчивая к зависти и негодованию тех, кто за стенами. Но только здесь. Им все еще предстояло покинуть убежище, выйти в мир, на улицы, в город, увидеть проносящийся мимо мир через окна, бледных подростков с химическими глазами, бедняков, сжимающих в руках пластиковые пакеты с помидорами, созревшими на газу, и двумястами граммами жирного фарша, печальных мужчин с щетиной, как у покойника, коротающих свои дни. Даже сидя в "Мерсе" на светофоре, прохладном летом и в самый раз зимой, у Карсонов не было выбора, кроме как слышать грубую и хриплую угрозу скучающего Холдена рядом с ними, чувствовать, как басы redline из восьми динамиков проникают в их немецкий монокок, вибрируют в нем, нарушая его.
  
  ‘Почти все", - повторил он напряженным голосом.
  
  Я повернулась и посмотрела на него. Его лицо тоже было напряженным, бледным, с плоти сошел румянец, цвета умирающей рыбы, кровь ушла куда-то еще, туда, где она была нужнее всего.
  
  ‘Трахнул ее", - сказал я. ‘Пятнадцать’.
  
  Его голова была направлена влево, он несколько раз покачал ею, передумал, сделал покачивающее движение телом, по-прежнему не глядя на меня.
  
  ‘Трахнул ее", - сказал я.
  
  Уиттон закрыл глаза. Так он выглядел намного моложе: колючие ресницы, копья, изгородь из ресниц. Появилась влага, ободок жидкости, слезы, дрожь, вздох могли нарушить поверхностное натяжение.
  
  Он шмыгнул носом, покачал головой, чистые воды сердца оторвались, потекли по его лицу, встретились с губами.
  
  ‘Черт", - сказал он. ‘Только один раз, только один’.
  
  Я сел в удобное кресло напротив Уиттона, откинулся на спинку, уставился на него, ожидая его.
  
  Он опустил взгляд, вытер щеки тыльной стороной правой руки. ‘ Тебе рассказала Кармен?
  
  ‘На какую работу ты пойдешь после этого?’ - Спросил я.
  
  Он зажал свои большие руки между колен, сжал их бедрами. ‘ Ты ее не знаешь, - сказал он. ‘ Она же не маленькая девочка. В январе двое парней приставали к ней в ее номере в Портси, одному около тридцати, может, больше, мусор она подобрала на пляже, они позвонили ей на мобильный, она впустила их в ворота в два часа ночи.’
  
  ‘Я не хочу ее знать", - сказал я. ‘Я хочу найти ее. Итак, давайте отойдем от этого дерьма типа "Что-я-вам-сказал-в-четверг-это-почти-все".’
  
  Я достал крошечный магнитофон из внутреннего кармана пиджака и поставил его на кофейный столик.
  
  ‘Все", - сказал я. ‘Ни хрена не упускай’.
  
  Когда он закончил, я сказал: ‘Нарисуй мне карту. Покажи мне точно, где ты высадил Энн’.
  
  Уиттон была на кухне в поисках бумаги, когда зазвонил мой мобильный.
  
  ‘Я дома, надел тапочки, сижу здесь с пивом, минут через двадцать мы будем есть осьминога. Поймал сегодня мой двоюродный брат. И где ты, черт возьми?’
  
  Детектив старший сержант Велла. Была суббота.
  
  ‘Это осьминог в итальянском стиле?’
  
  ‘Нет. Это осьминог, приготовленный по-монгольски. Его зашивают в козий мочевой пузырь, наполняют и...’
  
  ‘Ни слова больше. Через двадцать минут я на месте’.
  
  Уиттон вышел и показал мне лист бумаги с аккуратно нарисованной картой. ‘Вот школа’, - сказал он.
  
  Я посмотрел, сложил газету и положил ее в карман рубашки.
  
  Он отступил на шаг назад, разминая свою толстую шею. ‘ Я и Энн, ’ сказал он, облизывая губы. ‘ Ты должен понять, она единственная...
  
  Я покачал головой. ‘ Я не обязан понимать. Мне все равно. Я никому не скажу. Пока. Может, и нет, зависит от обстоятельств. Просто будь рядом. Я не хочу тебя искать.’
  
  Мы с Орловским возвращались в нашу квартиру в Садовом домике, через то, что напоминало небольшой парк, ночью дул порывистый ветер, дубы дрожали, сбрасывая листья, похожие на большие хлопья перхоти. Орловски сказал с глубоким презрением: ‘Тебе нравятся такие вещи, не так ли? Армия, копы, вы прошли перекрестную подготовку по части придурковатых навыков’.
  
  Я глубоко вдохнул, здесь не пахнет загрязнением, только влажной зеленью: богатые имеют власть над ветром. ‘Послушай, слабак, ’ сказал я, ‘ такие, как ты, первыми звонят, чтобы вызвать натренированную задницу, когда слышат шум ночью’.
  
  ‘Ах, ’ сказал он, ‘ но он придет?’
  
  OceanofPDF.com
  
  ВОСКРЕСНОЕ УТРО в 9 утра с похмелья - самое подходящее время постучать в двери людей и задать им вопросы, не имея при себе никаких документов, удостоверяющих личность. Но Орловски, приехавший с другого конца аристократического брайтонского квартала, быстро заработал. Он позвал меня.
  
  ‘Миссис Нил, это мой коллега Фрэнк Колдер", - представил Орловски,
  
  улыбается мне.
  
  Я пожал ей руку. Ей было за семьдесят, по крайней мере, прямая спина, волосы взбитыты в жесткие пики, как яичный белок, твидовый костюм-двойка, подходящий для церкви. Вероятно, англиканка.
  
  ‘Я терпела это две недели", - сказала она. ‘По вторникам и четвергам. Затем я приняла позицию моего покойного мужа. Пока и не более того. Он также верил в то, что нужно противостоять своим страхам и высмеивать их. Можно сказать, до самого конца.’
  
  - Что ты сделал? - Спросил я.
  
  ‘Я просто вышел туда и постучал в окно. Его голова была прислонена к окну. Напугал его до смерти. Одному Богу известно, как они могут находиться в замкнутом пространстве с таким шумом. Клянусь, вся машина двигалась.’
  
  ‘И?’
  
  ‘Ну, он опустил окно, моя дорогая, и шум стал еще сильнее, и я сказала, я закричала, что это жилая улица, и ты производишь столько шума, что можно разбудить мертвого. Итак, он выключил проигрыватель, что бы это ни было, и оказался довольно приятным молодым человеком, с кольцами в ушах, но довольно милым. Очень извиняющимся. Застал меня врасплох. Я был готов к бою.’
  
  Я достал фотографию Энн. ‘ Девушка, которая села в машину, это она?
  
  Это была недавняя фотография, сделанная Кармен в январе в доме Карсонов в Портси. Энн сидела на низкой белой стене и смеялась, большая прядь грязно-светлых волос падала на лицо. Я мог понять точку зрения Уиттон. В черном цельном купальнике с высоким вырезом на ногах и низкой посадкой спереди в ней не было ничего от неуклюжего подростка. Ни один бармен не спросил бы у нее удостоверение личности.
  
  Без колебаний. ‘ Да. Симпатичная девушка в плаще. Желтый плащ, один из тех пластиковых.
  
  Плащ, чтобы прикрыть ее школьную форму.
  
  - Как он выглядел, если не считать кольца в ухе? - Спросил я.
  
  ‘Уши. Оба, по три или четыре маленьких кольца. Ну, он был темноватый. Средиземноморский, я бы сказал. Если кому-то позволено в наши дни.
  
  Волосы зачесаны назад.’
  
  ‘ Не могли бы вы сказать, какого примерно возраста?
  
  ‘О, я безнадежен в возрасте. Они все выглядят такими молодыми. Лет двадцати пяти, наверное’.
  
  ‘Длинные волосы?’
  
  Она подумала. ‘Нет, ни длинные, ни короткие, аккуратные волосы, небольшие бакенбарды’.
  
  ‘Усы, борода?’
  
  ‘ Нет. Он что-то натворил?
  
  ‘Это возможно’.
  
  ‘Ну, он был торговцем, я в этом уверен’.
  
  ‘Почему ты так уверен?’
  
  ‘Комбинезон. На нем был комбинезон, под который надевают футболку. Зимой и летом. Кажется, вы не чувствуете холода, торговцы, вы заметили это?’
  
  ‘Это их тренировка", - сказал Орловский.
  
  ‘Кроме того, я видел инструменты и прочее на заднем сиденье’.
  
  - Инструменты? - Спросил я.
  
  - Что-то вроде пилы, электрическая штука. И шкаф с выдвижными ящиками, металлический шкаф. Сбоку.
  
  ‘ Что-нибудь еще?
  
  Она сделала паузу, по-птичьи покачав головой. ‘ Должно быть, ему нравится бокс.
  
  ‘Почему это?’
  
  У него были вытатуированы две боксерские перчатки на руке, высоко, чуть выглядывающие из рукава. С маленьким ключом под ними. И две крошечные боксерские перчатки, висящие на зеркале, вы знаете, как некоторые люди вешают вещи в своих машинах? По-моему, довольно опасно. Отвлекает.’
  
  Я задал еще несколько вопросов, но колодец пересох. Мы поблагодарили.
  
  В своей машине Орловски сказал: ‘Энн - бедная маленькая богатая девочка, а Крейг - ловкий торговец. Вероятно, болеют, пока брат или кузен звонит по телефону’.
  
  Я покачал головой. ‘ Я так не думаю. Это слишком глупо. Кармен знает его имя, Энн знает, что Уиттон видел, как она выходила из желтого грузовика. Как бы то ни было, у парня есть профессия.’
  
  - Вот и все, - сказал Орловски, заводя машину. - Есть на что опереться.
  
  ‘Боксерские перчатки’.
  
  ‘Мне нравятся эти толстые розовые кубики’.
  
  ‘ У него на руке. Здесь есть приличный кофе?
  
  ‘Как ты думаешь, что делают эти брайтонские манипуппи воскресным утром? Сидят в парке со коротышкой?’
  
  Он был прав. Лощеные жители пригорода Бэйсайд стояли в торговом районе, разглядывая друг друга, пили кофе, завтракали, читали Sunday Age через темные очки, разговаривали по мобильным телефонам. Мы нашли столик на тротуаре возле заведения под названием Zacco и заказали кофе.
  
  ‘Глагол зарабатывать", - сказал Орловский, оглядываясь по сторонам. ‘Само понятие заработка’.
  
  ‘Что?’ Поскольку он не утруждал себя вступлениями, часто было трудно понять, о чем говорил Орловский.
  
  ‘Ничего такого, за что мог бы ухватиться человек, чья совершенно непродуктивная жизнь была оплачена из государственного бюджета’.
  
  ‘Зарабатываю? Я с легкостью понимаю концепцию. Они этого хотят, ты это делаешь, они тебе платят, ты это заслужил’.
  
  Он закрыл глаза и покачал головой с жалостью и пренебрежением. ‘Продолжай убивать людей, Фрэнк, это у тебя хорошо получается’.
  
  Молодая женщина в длинном белом фартуке, какие носят на Левом берегу в Париже, поставила на стол наш кофе.
  
  Орловский положил двадцать крупинок сахара в свой короткий черный кофе и размешал его черенком ложки. ‘Похоже, вы не рассматриваете возможность того, что это второй захват одними и теми же людьми", - сказал он. ‘Могу я быть посвящен в ваши мысли, мастер?’
  
  Я сделал глоток и обжег язык. ‘ Нет смысла размышлять об этом, - сказал я. ‘ Есть какие-нибудь идеи, что копы могли бы добавить к похищению Элис? Они бы выдали всех до единого людей и собак, возможно, затаив обиду на семью. Вплоть до уволенных служащих Карсона и раздраженных парикмахеров Карсона. Получается, что люди делают это просто ради денег. Я придерживаюсь эксцентричной точки зрения, что такие люди не ждут семь лет, а затем еще раз нападают на ту же семью. Они идут дальше. Мир полон богатых семей.’
  
  Орловский некоторое время обдумывал это, затем неуверенно кивнул и задумчиво произнес: ‘Торговец по имени Крейг. Сколько их могло быть? Тысячи, вероятно, самое подходящее название для торговцев.’
  
  ‘Боксер по имени Крейг", - сказал я. "Как вы находите боксера по имени Крейг?’
  
  Мы пили кофе. Орловский принял свой задумчивый вид, устремив взгляд вверх, руки на коленях. В спокойном Орловском было что-то такое, что заставляло людей отводить глаза, чтобы он не пришел в себя и не поймал, что они смотрят на него.
  
  Я отвел взгляд, изучая наших коллег по тротуарному обществу. Сидевшие за столиком в пределах слышимости вели себя так, словно их снимали, принимали позы, разражались фальшивым смехом, разговаривали руками, прикасались к волосам и коже. Полный мужчина в одежде для яхтинга, разработанной рекламным агентством, руководил ансамблем.
  
  Боксер по имени Крейг. Должна быть боксерская ассоциация, федерация, какой-нибудь орган, регистрирующий боксеров. Возможно, сейчас он не зарегистрирован. Около двадцати пяти, подумала миссис Нилл. Собери всех Крейгов за последние десять лет. Стал бы наш Крейг жить в этой части города? Как далеко бы заехал торговец, чтобы по-быстрому перепихнуться на заднем сиденье своего фургона? В случае с Энн Карсон, судя по фотографии, возможно, на край света.
  
  ‘ Геральдический знак, ’ сказал Орловский, все еще глядя вверх.
  
  Я не обратил внимания, допил последний глоток черного, последнюю столовую ложку. ‘Дай мне этот твой маленький телефон’, - сказал Орловский. ‘И ручку’.
  
  Я отдал их ему.
  
  Он достал бумажную салфетку из автомата, расправил ее и набрал номер. ‘ Мельбурн, ‘ сказал он, - Боксер, это бизнес, да. Боксер какой-то. У меня нет адреса.’
  
  Он ждал. Я ждал.
  
  Я покачал головой.
  
  ‘Должно быть, это все", - сказал он. ‘Данденонг". Точно. Он выслушал, написал цифры на салфетке, выключил мобильник, закрыл клапан и вернул его мне. ‘Ты видишь перчатки, ты думаешь о боксере, фехтовальщике. Буквальный склад ума, лучше всего подходящий для обыденных задач, таких как убийство людей’.
  
  ‘Скажи мне’.
  
  ‘Ключ’, - сказал он. ‘Геральдический ключ’.
  
  OceanofPDF.com
  
  МЫ ПРИПАРКОВАЛИСЬ на покрытом пятнами асфальте перроне фирмы Dollakeen Kitchens в районе легкой промышленности Данденонг, части Большого Мельбурна, которая не упоминается в газетных предложениях десяти интересных мест, куда можно сходить в воскресенье. Орловский выбрал Доллакин, потому что его главные ворота были открыты, а в справках по телефону не было его номера.
  
  Я читал газету, а Орловский, прислонившись к водительской дверце, курил одну из своих украденных сигарет Camel, когда машина въехала во двор и остановилась сбоку от него, в нескольких метрах от меня.
  
  Водитель вышел из машины, обошел ее и встал между машинами - молодой человек в шелковом спортивном костюме, среднего роста, с широкими плечами и шеей культуриста. Я вышел, потянулся, обошел машину и прислонился к водительской двери.
  
  ‘Добрый день", - сказал мужчина. ‘Мой старик сказал вам, что мне нужно удостоверение личности, прежде чем я что-нибудь открою? Например, что-нибудь с названием компании, что-нибудь в этом роде’.
  
  ‘ Конечно, ’ сказал Орловский, засовывая правую руку в карман пиджака. ‘ А вас зовут...?
  
  ‘Крейг Боксер’, - представился мужчина. ‘Боксер Локс’.
  
  Орловски был рядом с ним, сбоку, подбирался все ближе. ‘ Крейг, ’ сказал он, заглядывая во внутренний карман. ‘ Итак, что у нас здесь. Бумажник ... ага.
  
  Он вытащил правую руку из пиджака, в ней ничего не было, пальцы полураскрыты, и ударил Крейга Боксера под нос тыльной стороной ладони. Боксер издал звук, похожий на визг, упал навзничь на желтый фургон Ford, раскачав его. Когда он подносил руки к хлещущей из носа крови, Орловски выбил у него из-под ног ноги. Крейг сильно ударился об асфальт, ударившись головой о фургон. Из него дугой потекла Кровь.
  
  В фургоне я увидел маленькие перчатки, свисающие с зеркала заднего вида. Они раскачивались.
  
  ‘ Черт, ’ выругался Крейг сквозь руки. Он говорил как человек с сильной простудой. Сильная простуда и сильное кровотечение из носа.
  
  ‘Это маленький привет от семьи Карсон", - сказал я. ‘Семья Энн’.
  
  Крейг пытался встать. Он отнял одну руку от лица, положил ее на землю, перенеся на нее некоторый вес.
  
  Орловски пнул его чуть выше локтя, не очень сильно. Рука Крейга завелась ему за спину, он закричал от боли и завалился набок.
  
  ‘Не двигайся", - сказал Орловски. Он осторожно обошел тело и поставил левую ногу Крейгу на голову. "Просто отвечай, когда к тебе обращаются’.
  
  ‘ Где Энн? - Спросила я.
  
  Под головой Крейга собралась лужа крови. ‘ Не знаю, ’ сказал он. ‘ Господи, блядь.
  
  ‘Энн пропала’, - сказал я. ‘Ее похитили. Но ты должен знать это, Крейг’.
  
  ‘Нет", - сказал он, в видимом глазу было много белого. ‘Нет, черт возьми, нет’.
  
  - Пятнадцатилетняя школьница. Трахнутая и похищенная тобой, - сказал я.
  
  ‘Господи, блядь, нет’. У него была хорошая свертываемость крови. Кровоток прекратился.
  
  ‘Нет?’ - переспросил Орловски. Он втоптал лицо Крейга в асфальт, в его собственную кровь, подошвой. ‘Нет? Я правильно расслышал, ты сказал "нет"?
  
  ‘ Сказала, что ей семнадцать, ’ сказал Крейг из-под ботинка Орловски. ‘ Господи, прости.
  
  ‘Похищение", - сказал я. ‘О тебе будут писать в газетах, Крейг. Покажут по телевизору. Отправишься в тюрьму навсегда. Где Энн?’
  
  ‘ Не знаю, ’ сказал он, закатывая глаза. ‘ Высадил ее в четверг, собирался забрать во вторник. Господи, я не знаю, пожалуйста.
  
  Некоторое время я ничего не говорил. Тихое воскресное место, район легкой промышленности Данденонг, только ровный шум транспорта на Принсес Хайвей, где-то лает дворовая собака.
  
  ‘Я собираюсь спросить тебя еще раз, Крейг", - сказал я. ‘Если мне не понравится ответ, человек, стоящий на тебе, оторвет тебе голову. Ему потребуется пара ударов, но он доберется туда. Я прочистил горло. - Где Энн? - спросил я.
  
  ‘Клянусь Богом, мой свидетель не знает. Пожалуйста. Завернул за угол в Армадейле, это...’
  
  - Она звонила тебе, Крейг? От нее были какие-нибудь звонки?
  
  ‘Нет, нет, никаких звонков, просто забирай ее по вторникам и четвергам’.
  
  Орловский снова терзал его, терзал, но смотрел на меня и печально качал головой.
  
  ‘Ничего, ничего не сделал, никаких звонков, клянусь, о Господи...’
  
  Я кивнул Орловски. Он убрал ногу с мужчины, отступил назад. ‘ Сядь, Крейг, - сказал я. ‘ Прислонись к фургону.
  
  На мгновение он был слишком напуган, чтобы пошевелиться. Затем он испуганно поднялся на четвереньки и повернул ко мне лицо. Правый бок, шея и грудь были темными от крови, а к коже прилипли крупинки песка.
  
  ‘ Сядь поудобнее, ’ сказал я.
  
  Он откинулся на спинку стула, напряг торс, прижал руки к лицу и со страхом посмотрел на Орловского.
  
  ‘Крейг, ’ сказал я, - я не думаю, что ты похищал Энн. Я думаю, ты виновен только в том, что трахнул несовершеннолетнюю девочку. Из богатой семьи. Это неприлично, но за это ты получишь всего два-три года тюрьмы. Сексуальная преступница, Янг, какой-нибудь парень сделает тебя своей девушкой. Знаешь, что они любят делать? После того, как ты им отсосешь, они мочатся тебе в рот. Это мощная штука. Используй свой рот как туалет. Отойди и прицелись. Заставить тебя глотать, как это? ’
  
  Он закрыл глаза. ‘ Семнадцать, клянусь всемогущим Богом, она сказала мне это. Иначе я никогда не прикасался к ней, никогда, никогда, мой старик убил бы меня.
  
  ‘Где ты высадил ее, Крейг, в четверг?’
  
  ‘ Ревсдейл-стрит, припаркуйся в зоне погрузки, вон там, за цветочным магазином. Она идет вверх по улице, потом по переулку.
  
  ‘ Переулок?’
  
  Его нос быстро распухал. ‘ Что-то вроде переулка в конце, служебного? Для магазинов.
  
  ‘Зачем она это сделала? Пошла по переулку?’
  
  Крейг откашлялся. Я отвернулся и услышал, как он сплюнул. ‘ Там дверь в музыкальное заведение, сейвы за углом.
  
  ‘В тот день видели что-нибудь необычное? Заметили что-нибудь?’
  
  Он пожал плечами. ‘ Ну, знаешь, мы вроде как прощались ... Целовались, я не... Его взгляд метнулся к Орловски. ‘Клянусь, я не знал, что ей пятнадцать’.
  
  ‘ Что-нибудь необычное?
  
  ‘Нет, она вышла, подойди ко мне, она всегда оглядывается’.
  
  ‘Почему это?’
  
  Считает, что за ней могут следить. Ее семья. Она говорит, что у нее паранойя. Как только она видит этого парня, она во второй раз говорит, что это может быть шпион Карсона, только он неплохо выглядит.’
  
  ‘ Она видела кого-то дважды. На Рив-Дейл-стрит?
  
  ‘Да. Просто парень, даже не смотрит на нас’.
  
  ‘Где на улице?’
  
  ‘С другой стороны, дальше вниз’.
  
  ‘Напротив переулка?’
  
  Он нахмурился, снова отхаркнулся. Я закрыла глаза.
  
  ‘ Предположим. Да.’
  
  ‘ Это в четверг? Во второй раз?
  
  ‘Не-а. Во вторник она так и сказала".
  
  - Вы не видели его в четверг?
  
  Не-а. Как будто я торопился в четверг. Работа в Ноубл-парке, мой старик звонит по мобильному, мы не... ’ Он замолчал. ‘ Просто бросил ее, типа. Пришлось возвращаться. Клянусь...’
  
  Я выпрямился, подошел и встал над ним. Кончиками пальцев я взял несколько волосков на его голове, небольшой пучок, покрутил их, потянул. ‘ Расскажи своим приятелям обо всем этом, Крейг?
  
  Он поморщился, покачал головой, находя это слишком болезненным. ‘Никогда не говорил ни слова, Господи, никогда никому не говорил. Я помолвлен, ее семья убьет меня’.
  
  Я ничего не сказал, огляделся, взвесил и оценил качество момента: трое мужчин на полоске заляпанного бетона, заунывный ветер треплет жестяные здания вокруг нас, заставляя их скрипеть, скулить, мурлыкать и говорить о неудаче и одиночестве, и этот человек так напуган, что может опорожнить кишечник в любой момент.
  
  Все эти вещи напомнили мне, почему я думал, что буду счастливее, выращивая растения.
  
  Я отпустила прядь волос, взяла мужчину за подбородок. ‘ Крейг, - сказала я, - не уходи, никому не говори ни слова о сегодняшнем дне.
  
  Облегчение в его глазах.
  
  ‘Посмотри на меня’.
  
  Он не мог поднять на меня глаз, просто шмыгнул носом и сказал: ‘Ни слова, клянусь, я обещаю тебе’.
  
  ‘Сделай это, семье твоей прекрасной невесты не придется тебя убивать. Почему это?’
  
  Он кивнул, закрыв глаза.
  
  На обратном пути, в вялом потоке машин на шоссе, я сказал, не глядя на Орловски: ‘Идиотские навыки. Не слишком ли они заржавели?’
  
  Он долго не отвечал, закурил еще один украденный Кэмел, один из последних. ‘Разница между нами, - сказал он, - в том, что я делаю это просто ради денег. Ты - совсем другое дело.’
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘ОДНА ИЗ тех штуковин с раздвижными дверцами’, - сказал Малкольм Черри в твидовом пиджаке из Hayes & Cherry, небольшого магазинчика на Рив-Дейл-стрит, где продавалась сантехника. ‘Довольно потрепанная машина с зашторенными окнами. "Таранго"? "Дуранго"? Название такое. "Люди-грузчики", я так понимаю, они называются. Что это значит для вашей обычной машины?’
  
  Я взглянул на ценник на впечатляющий предмет сантехники - хромированные трубы, образующие нечто вроде душевой кабины. Принимаю душ один раз в день, примерно доллар за душ в течение двадцати лет. ‘Это не обычный душ", - сказал я.
  
  ‘Мило, не правда ли? У принца Филиппа есть такая’.
  
  ‘Он всегда выглядит чистым. Эта машина?’
  
  ‘Припаркован в нашей зоне погрузки. Люди делают это постоянно. Сбегают за чем-нибудь и возвращаются через несколько минут. Через два дома отсюда есть чудесный гастроном. Некоторые из них заходят сюда, не дай Бог, ты пожалуешься.’
  
  ‘Но движитель людей?’
  
  ‘Рецидивист. Не машина, а люди в ней. До этого они были в старом универсале. Белый.’
  
  ‘ Одни и те же люди. Ты уверен? Сколько их?
  
  ‘Абсолютно. Два. Подъезжает машина, пассажир выходит, ну, вываливается ближе. Ему не помешал бы душ. Он всегда в спортивном костюме.
  
  Могу вам сказать, что одежда, не слишком знакомая с серфингом. И бейсболка. Красная.’
  
  ‘ Что-нибудь на кепке? Логотип, что-нибудь?
  
  ‘Макита. И он носит эти огромные бегунки. Большие пластиковые штуковины. Как лодки. Гротескно. И он уходит. Тогда у водителя хватает наглости думать, что он может бездельничать, пока другое существо не вернется.’
  
  - Ты разглядел его, водителя?
  
  ‘Не очень хорошо выглядит. Слишком много растительности на лице. Темные очки и какой-то головной убор. Это было похоже на кепку задом наперед с отрезанным козырьком. Странно’.
  
  ‘Пассажир. Носите очки?’
  
  ‘Эти жуткие черные оправы, как у Бадди Холли. Или это Рой Орбисон?’
  
  ‘Сколько тебе лет?’
  
  ‘Трудно сказать. Пятидесятые. Еще’.
  
  ‘И это повторилось в четверг с другим транспортным средством?’
  
  ‘Опять, только хуже’. Малькольм Черри щелкнул пальцем по чему-то на своем галстуке. ‘Эта штуковина с Танжело подъезжает, и, о чудо, из нее выходит пожилой деро-тип. В кепке. Я подумал, черт возьми, на этот раз я звоню в муниципалитет, вызовите сюда чертова инспектора парковки, где бы он ни прятался. Я сижу сзади, разговариваю по телефону, жду, когда кто-нибудь ответит, когда машина отъедет.’
  
  ‘В котором часу это было?’
  
  ‘ Думаю, около пяти. Но погоди, погоди. Минуту спустя молодой парень, который работает здесь неполный рабочий день, выходит, и что он находит?
  
  Я почувствовала слабый пульс у себя на горле. Я покачала головой.
  
  ‘Чертова машина стоит на полосе движения. Кто-то выехал задним ходом на полосу движения. Это частная собственность. Только три предприятия имеют право использовать полосу движения. Мы, музыкальный магазин и цветочный магазин. Я сказал Джеймсу, что все, и выхожу через парадную дверь.’
  
  Он сделал паузу. ‘ И в этот момент выходит "Таранго’ или что-то в этом роде и улетает.
  
  ‘Ты не получил повторной проверки, не так ли?’
  
  ‘Нет. На самом деле не думал об этом. Возьми это в следующий раз’.
  
  ‘ Что он делал в переулке? Молодой человек что-нибудь видел?
  
  ‘Джеймс говорит, что водитель как раз закрывал раздвижную дверь, когда проходил мимо. Ничего не покупал в магазинах, сразу проверил. Только служебные автомобили, таково соглашение ’.
  
  ‘Джеймс, - сказал я, - я был бы не прочь перекинуться с ним парой слов".
  
  Малкольм посмотрел на свои часы, большой хромированный инструмент для глубоководных погружений, такую вещь не побоялись бы надеть в душевой кабинке принца Филиппа. - Он ушел выпить кофе как раз перед твоим приходом. Вернется с минуты на минуту.
  
  Я пошел прогуляться по улице, завернул за угол, за стеклянную боковую дверь музыкального магазина "ТРИПЛ ЗЕРО!". Я был в маленьком вестибюле, откуда доносилась пульсирующая музыка, напротив другой двери. Я открыл его, и звук был похож на удар по всей верхней части тела. Он ударил тебя, затем вторгся в тебя, засунул зонды тебе в нос, в рот. Мои пломбы, казалось, передавали звук, и я чувствовала их вкус. Я подавила желание сбежать, стояла на своем. Когда мой мозг смирился с тем, что он может функционировать в таких условиях, я завернул за поворот и оказался в длинной части магазина. Это не было похоже на заведение, где продают записанную музыку. Это было похоже на серию минималистичных лаунджей, разделенных колоннами в стиле ар-деко, подростки сидели вокруг, стояли, группами, парами, поодиночке. Рядом со входом находилось что-то похожее на бар из какого-то фильма пятидесятых. Все это было так буднично, не магазин, а тусовка. Но когда вы ходили вокруг, вы могли видеть, что из бара и из стеклянного окна в перегородке были видны четкие линии обзора, и повсюду были отверстия для камер наблюдения. Руководство не хотело, чтобы их магазин radical одновременно служил галереей съемок и рутинга.
  
  Я обошел вокруг. Никто не обращал на меня внимания. В большей толпе вы могли бы потерять из виду другого человека, в этом нет сомнений. Но Кармен не потеряла Энн из виду, потому что в четверг ее не было с Энн. Она ждала, когда Энн приедет из "грузоперевозок с Крейгом". Затем они выходили через главный вход, садились в припаркованную машину Уиттона и возвращались домой в ожидаемое время спортивного дня. Все заговорщики.
  
  Не было смысла искать Энн на видео с камер наблюдения в четверг, потому что ее никогда не было в магазине. Энн не дошла до конца переулка, до двери доставки в TRIPLE ZERO! На дорожке стояла машина. Чтобы добраться до двери, ей пришлось пройти между ней и стеной. Возможно, боковая раздвижная дверь машины была открыта. Возможно, кто-то подошел сзади, когда она была поравняна с дверью. Возможно, этот человек взял ее за плечи и втолкнул в машину. Возможно, внутри был кто-то еще, кто-то, кто затащил ее внутрь, положил что-то ей на лицо, помешал ей кричать…
  
  Я вернулся в Hayes & Cherry. Малкольм познакомил меня с Джеймсом, светловолосым подростком, таким чистоплотным и щеголеватым, что, казалось, ему генетически было предначертано продавать средства для поддержания чистоты и ухоженности.
  
  ‘ Высокий, - сказал он. ‘ И худой. В шапочке и темных очках.
  
  ‘ Борода? Усы?
  
  ‘Усы, довольно большие усы. Темные’.
  
  Я сказал Малкольму: ‘Ты сказал, что у водителя была борода, не так ли?’
  
  ‘Тот, что был в другие дни, так и сделал. В четверг я его не разглядел как следует. Я был слишком взбешен, увидев, как другой выходит из машины’.
  
  ‘Усы, определенно", - сказал Джеймс. ‘Не борода. У него был безвольный подбородок. Он скошен назад’.
  
  ‘Сколько тебе лет?’
  
  ‘Тридцать, может быть, чуть старше’.
  
  В машине, возвращаясь к Карсонам, я сказал Орловски: ‘Возможно, нам придется все это переосмыслить. Возможно, у них есть умные технологии, но эти люди не входят в список похитителей, им повезло бы попасть в любой список. Не без расширения алфавита.’
  
  ‘Это хорошо или плохо?’
  
  ‘Плохо, очень плохо. Глупцы способны на все’.
  
  ‘В отличие от умных, которые, как правило, ни на что не способны’.
  
  ‘Ничего такого неуклюжего", - сказал я.
  
  ‘С другой стороны, ’ сказал Орловски, - они, возможно, не глупы. Возможно, им просто все равно’.
  
  Я не хотел этого слышать. Я сказал: ‘Не говори так. Равнодушие намного хуже, чем глупость".
  
  Конверт Экспресс-почты, адресованный Тому Карсону, прибыл сразу после 10 утра следующего дня. Надпись была сделана линейкой, а отправителем был Б. Эллис, проживавший по адресу Кроми-стрит, 11, Северный Мельбурн.
  
  В конверте не было ничего, кроме Smartie box, веселой упаковки, переливающейся цветами сладких плоских бобов.
  
  Но в нем не было шоколадных таблеток. В нем было что-то завернутое в алюминиевую фольгу.
  
  Два сустава мизинца, чистые, без запаха, свежие, как цыпленок от лучшего мясника в Тураке.
  
  OceanofPDF.com
  
  НАКЛОНИВШИСЬ ВПЕРЕД, поставив локти на стол и подперев подбородок руками, Пэт Карсон выглядел изможденным, ссохшимся с каждой минутой своего возраста. Он глубоко дышал, но, казалось, выдыхал больше воздуха, чем вбирал в себя.
  
  Со мной в кабинете были Нойс, Орловски и Стефани Чедвик. Нойс сжимал и разжимал руки, тяжело сглатывая.
  
  ‘Я сказал Тому и Барри", - сказал он. ‘Они отозвали Тома со встречи с учреждениями’.
  
  Я посмотрел на него. ‘ Учреждения?
  
  ‘Крупные инвесторы, суперфонды, что-то в этом роде. Для размещения акций. Чтобы продать акции CarsonCorp’.
  
  Орловский снова был в трансе, не отрывая взгляда от сада во внутреннем дворе Пэта Карсона.
  
  ‘Теперь это полиция", - сказал Пэт Карсон. ‘Ты был прав, Фрэнк. Надо было, черт возьми, послушать. Упрямство многое сделало для этой семьи, начиная с самого верха’.
  
  Нойс быстро кивнул. ‘Я думаю, что именно этого и следует придерживаться, да", - сказал он. ‘Мы никак не могли знать, что произойдет нечто подобное. И мы позволили похищению Элис слишком тяжело давить на нас. Он посмотрел на бледную Стефани, которая сидела рядом со своим дедушкой. Он кашлянул. ‘Я поговорю непосредственно с главным комиссаром. Убедитесь, что они сделали все возможное.’
  
  Я ничего не сказал. Я боялась того, что должна была сказать, мне было стыдно, что инстинктивно мне хотелось уйти подальше, и поэтому я думала о том, как проснусь в Садовом домике, приму душ в огромной душевой с шиферным полом, надену махровый халат, толстый и мягкий, слегка пахнущий корицей. Думаешь о трех газетах на столе в холле и о том, что каким-то образом кухня узнала, что ты встал, и завтрак принесли под крышкой на тележке, которую толкает кухонный работник в белом: сегодня свежевыжатый апельсиновый сок в высоком холодном стеклянном стакане, хлопья, омлет со сливками и толстые ломтики копченой ветчины с помидорами-гриль. Официант приготовил тосты на закваске на кухне.
  
  ‘Масло из Нормандии’, - сказал он. ‘Оно очень вкусное’. Он ушел и вернулся с кофе в термосе из нержавеющей стали.
  
  Орловский подошел к столу, одетый только в свое полотенце, вещь печально поношенная, выпил стакан воды и сделал себе сэндвич с помидорами на гриле. ‘Все начинается с еды", - мрачно сказал он.
  
  ‘И заканчивается как еда", - сказала я, понятия не имея, что он имел в виду. ‘Поживи немного’.
  
  - Фрэнк? Пэт пристально смотрела на меня. ‘ Когда Грэм поговорит с этим парнем, кем бы он ни был, ты разберешься с копами от имени семьи. Хорошо? Без обид, Грэм, Фрэнк знает обстановку, знает, как работают эти жукеры.’
  
  ‘Отлично", - сказал Нойс, энергично кивая, недовольный, - "Это прекрасно, это хороший способ сделать это. Верно, Фрэнк? Тоже нельзя терять времени’. Он начал подниматься.
  
  ‘Если это то, что ты хочешь сделать", - сказал я.
  
  Орловский вышел из своего состояния, медленно повернул стриженую голову. Нойс сел.
  
  ‘Это то, что мы должны сделать, не так ли?’ Сказал Пэт Карсон. Он был на мне, его подбородок был оторван от рук, поднят, голова наклонена, на двадцать лет меньше его возраста.
  
  Я пытался придумать лучший способ сделать это, быть правдивым и сбежать. Я не смог. "Это твое решение", - сказал я.
  
  Нойс сказал: ‘В субботу вечером вы сказали...’
  
  Пришло время сказать это.
  
  ‘И в четверг, и в пятницу", - сказал я. ‘Сегодня понедельник, Грэм’.
  
  ‘Не понимаю", - сказала Пэт, прищурив глаза. ‘Что все это значит? Мы должны были это сделать, мы не сделали, теперь мы это делаем’.
  
  ‘Слишком поздно", - сказал я.
  
  Орловский изучал меня, как какой-то странный объект в галерее, возможно, любопытную скульптуру, сдерживая суждения только из-за боязни не совсем уловить суть.
  
  Пэт откинулся на спинку стула, положил руки на стол, положил пальцы на шелковистое красное дерево, опустил подбородок. Я не принес ему никакой пользы. В его глазах, руках, плечах и подбородке читалось негодование. Я услышал щелчок патрона в казенной части, ждал пули, хотел пулю.
  
  Стефани наклонилась и положила левую руку на правую руку своего дедушки, не выпуская ее оттуда.
  
  Уволь меня. Я хотела, чтобы он произнес эти слова. Я хотела оказаться подальше от этого великолепного дома, вернуться к своей собственной жизни, такой, какой она была.
  
  Мне вспомнилось лицо Энн Карсон на фотографии в Портси. Школьницу трахнул ее водитель. Девушка, которая открыла ворота дома отдыха взрослым мужчинам, пьяным мужчинам с запахом изо рта, подобным древесному дыму. Девушка на заднем сиденье желтого фургона с самоуверенным слесарем.
  
  Что-то было в ее лице, что-то в глазах, взгляд ребенка, жаждущего похвалы, опасающегося неудовольствия.
  
  Девочка с обрубком мизинца. Сейчас он, должно быть, забинтован. Какими грубыми руками? Возможно, они дали ей обезболивающее. Возможно, они делали ей укол чего-то раньше. Раньше и позже. Героин было так же легко купить, как аспирин, в некоторых местах проще, отличное обезболивающее. И они могли бы продолжать это делать, у нее была бы небольшая рвота снарядом, потом она расслабилась бы, она не чувствовала бы себя слишком плохо из-за всего этого.
  
  ‘ Скажи мне, Фрэнк, скажи мне. ’ Голос Пэта Карсона был мягким. Он все еще сидел, откинувшись назад, подбородок почти касался груди, косматые брови были приподняты.
  
  Старик не хотел меня увольнять. Он хотел, чтобы я сказал ему, что делать. Он не знал, что я не хотела брать на себя ответственность, что я боялась брать ее на себя, что мысль о том, чтобы говорить этой семье, что лучше для безопасности девочки, вызывала у меня тошноту в животе. Нести для них сумку - это одно. Я был всего лишь дорогим курьером. Но взваливать на свои плечи тяжесть жизни девушки, девушки, лежащей где-то, возможно, в темноте, напуганной, испытывающей боль.…
  
  ‘Она у них уже более семидесяти двух часов", - сказал я. ‘Скрывать кого-то легче не становится. Эти люди потеют, они под прицелом. И они подняли ставки, они пытаются нас к чему-то подтолкнуть. Для копов уже слишком поздно.’
  
  Пэт двигал челюстью. Он все еще не был уверен в том, что я говорю.
  
  ‘Они сказали вам не привлекать полицию, и вы этого не сделали", - сказал я. "Если бы вы это сделали, газеты, телевидение, радио, они бы какое-то время сотрудничали с полицией. Отключение СМИ. Но СМИ не будут долго молчать. Семьдесят два часа, вот и все. Тогда остается только вопрос, кто пойдет первым. Я предполагаю’ что похитители знают об этом, что они читали о других похищениях. Я сделал паузу. ‘ В частности, о вашем другом похищении. Они могут быть теми похитителями. Я в этом очень сомневаюсь, но это возможно.’
  
  Я посмотрел на Орловски. Его интересовали его руки. Я посмотрел на Нойса. Он уловил суть, не обязательно согласился с ней. Как и Стефани, которая скрестила ноги в лодыжках и прикусила нижнюю губу. Она выглядела как человек, который плохо спал, никогда не чувствовал себя отдохнувшим, боялся раннего утра. Мне было знакомо это чувство.
  
  ‘Мистер Карсон", - сказал я. "Боюсь, что полиция не добьется даже десятиминутного отключения СМИ сейчас. Прошло слишком много времени после события. И утечка информации. В этом замешано слишком много людей. Вы не сможете сохранить это в секрете. Вот почему они должны обратиться к средствам массовой информации и умолять их не печатать подобные истории.’
  
  ‘Да? Что это значит?’
  
  ‘Это означает, что похитители предположат, что вы сразу же обратились в полицию и полиция закрыла доступ СМИ. В четверг. Что вы с самого начала не подчинились инструкциям. Снова как Алиса, мистер Карсон.’
  
  Нойс поднял руку, как школьник на уроке. ‘ Мистер Карсон, ’ сказал он настойчивым тоном, - я думаю, нам нужно поговорить об этом с Томом.
  
  Пэт поднял глаза, глядя на меня, а не на Нойса. Он выдохнул - печальный звук, наполовину вздох, наполовину свист. Он наклонился вперед, положил лоб на сцепленные руки и закрыл глаза.
  
  Мы долго сидели, не глядя друг на друга. Наконец Пэт заговорила едва слышным голосом.
  
  ‘В твоих руках, Фрэнк. Мы в твоих руках’.
  
  Руки.
  
  Бездумно, от страха, заставляющего комок подниматься у меня в животе, давить на солнечное сплетение, я посмотрела на свои руки, лежащие между бедер ладонями вверх. Голос моей матери звучал в моей голове, резкие интонации, паузы:
  
  Мы попадем в руки Господа, а не в руки людей. Ибо каково его величие, такова и его милость.
  
  У меня больше не было рук для подобных вещей, ни рук, ни сердца. Способность брать на себя ответственность за жизни других покинула меня в несколько ужасных моментов, покинула мое существо и улетучилась. Тогда я этого не знал. На то, чтобы научиться этому, ушло время. Слишком много времени.
  
  Слабый сердцем, я сказал: ‘Я хочу поговорить с матерью девочки. И с этого момента отвечать на звонки. Я хочу, чтобы их перенаправляли мне’.
  
  Это было сделано, этот тяжелый шаг был сделан, и мы с Орловским в молчании вернулись в Садовый домик. Внутри, засунув руки в карманы, он стоял и смотрел на сад, на пятна солнечного света, падающие на него, дрейфующие, как воспоминания, ничего не согревающие.
  
  ‘Я знаю, что деньги хорошие, ’ сказал он, ‘ но ты что, с ума сошел?’
  
  Я сидел в кресле, прочном кресле, набитом конским волосом. ‘ Я не пошел, когда должен был, - сказал я. ‘ Я хотел денег. Сейчас они звонят в полицию, сегодня днем по радио, вечером по телевизору. Она мертва. Мертва сегодня. Я должен был им это сказать.’
  
  Тишина. Он не смотрел на меня. Зазвонил телефон рядом со мной.
  
  ‘Колдер’.
  
  ‘Что за чушь насчет разговора с Кристин? Чья это идея?’
  
  Том Карсон, грубый голос.
  
  Я подождал несколько секунд. ‘ Ты не хочешь, чтобы я это делал? Меня это устраивает. Я рад расстаться с Карсонами прямо сейчас. Сию секунду.
  
  Настала очередь Тома сделать паузу. Затем он сказал, не меняя тона: ‘Я хочу сказать, нет ли чего-нибудь более полезного, что ты мог бы сделать?’
  
  Орловский смотрел на меня, маленький член с небритой головой.
  
  ‘В таких делах, ’ сказал я, - то, что полезно, в значительной степени зависит от суждения, обычно ретроспективного. Я был бы рад оставить решение за вами. И частично возместить вам ущерб’.
  
  Еще одна пауза, всего на секунду, затем Том сказал: ‘Ты говоришь как юрист. За исключением возмещения. Скажи Нойсу, чтобы организовал вертолет’.
  
  OceanofPDF.com
  
  ВЕРТОЛЕТ приземлился на лужайке со скошенной травой в ста метрах от комплекса современных зданий. Его роторы разнесли во все стороны скошенную траву, вызвав сильную порубочную бурю, которая заставила двух ожидавших людей повернуться спиной и закрыть лица руками.
  
  Я подождал, пока утихнет шум и остановятся клинки, прежде чем выйти, вышел из-под опущенных мечей и пожал руки высокой женщине средних лет и мужчине помоложе и пониже ростом. На ней была белая рубашка-поло и черные брюки. Он был в темном костюме, белой рубашке и полосатом галстуке.
  
  ‘Мы довольно давно не видели никого из семьи", - сказала женщина. Она была англичанкой, могла говорить, обнажая лошадиные зубы и розовые десны.
  
  Мужчина посмотрел на нее, их взгляды встретились. ‘Разумеется, это не критика", - сказала она. ‘Мы понимаем, насколько заняты люди в наши дни’.
  
  Я ничего не сказал, только кивнул им.
  
  Мужчина улыбнулся мне, как швейцар в пятизвездочном отеле. ‘Безусловно, хотим", - сказал он. ‘Понимаю. Сейчас миссис Карсон не в настроении принимать гостей, мистер Калдер. Ее врач проведет для вас полный инструктаж.’
  
  ‘Она жестокая?’
  
  Мужчина был застигнут врасплох, наклонил голову, поднял брови, слегка скривив рот. ‘Ну, она может быть склонна к этому. Это цена, которую приходится платить. Компромисс. Альтернатива... Он позволил альтернативе повиснуть в воздухе.
  
  ‘Забудь о брифинге", - сказал я.
  
  - Это было бы желательно, мистер Калдер. Серьезный тон.
  
  ‘Нет. У меня нет времени’. Не было никакого удовольствия работать на Карсонов, если ты не умел вести себя как один из них.
  
  Они посмотрели друг на друга, распределяя ответственность.
  
  ‘С тобой кто-нибудь будет", - сказал мужчина. ‘Таковы наши правила’.
  
  Мы подошли к зданию, прошли по широкой веранде с группами пластиковой садовой мебели, прошли через стеклянную дверь в приемную, выполненную в пастельных тонах, с хромированными и серыми коммерческими стульями. Там было пусто, за прилавком никого.
  
  ‘Здесь тихо", - сказал я.
  
  ‘Как правило, визиты проводятся по предварительной записи", - сказала женщина. Я не смотрела на нее, но краем глаза заметила влажные зубы и десны. Она подошла к стойке, взяла телефонную трубку и произнесла несколько слов.
  
  Мы прошли по коридорам, освещенным окнами-щелями, миновали двери с номерами, прошли через посыпанный гравием двор с квадратом травы и пострадавшей от засухи купальней для птиц и подошли к двери в тупике.
  
  Женщина лет двадцати ждала нас перед дверью, лицом к нам, другая невысокая женщина, одетая в такую же белую водолазку и черную униформу в куртке и брюках. Неровно подстриженные волосы, работа на дому, крашеная блондинка, темные корни, шеи нет, о чем говорить. Боевые искусства говорили о сбалансированной стойке, ровных плечах, свободных руках. Дерзость.
  
  ‘Это Джуд’, - представился мужчина. "Она будет с вами, пока вы будете разговаривать с миссис Карсон’.
  
  Джуд пошевелила губами, пытаясь что-то сказать.
  
  Мужчина открыл дверь ключом. Первой вошла Джуд. Затем ее проводник. Я последовала за ним. Это была маленькая квадратная комната, освещенная через потолочное окно. В дальней стене была дверь, а рядом с ней низкое окно с толстым защитным стеклом. В стене под окном был выдвижной ящик из нержавеющей стали. Перед ним стоял хромированный стул серого цвета.
  
  ‘Мы бы попросили вас навестить других пациентов из этой палаты’, - сказал мужчина. ‘Однако миссис Карсон не подходит к окну’. Он щелкнул выключателем рядом с окном, и монитор над дверью загорелся.
  
  На нем был изображен серый вид комнаты, прямоугольные предметы мебели, на одном из которых лежала фигура.
  
  ‘К вам посетитель, миссис Карсон", - сказал мужчина.
  
  Женщина не ответила. Он отпер дверь и распахнул ее. Джуд вошла первой. Мужчина впустил меня вслед за ней и закрыл за нами дверь.
  
  ‘ Посетительница, Кристина, ’ сказала Джуд.
  
  Кристин Карсон сидела, откинувшись на спинку стула, вырезанного из куба плотного серого поролона, без чехла. В комнате было еще три поролоновых стула. Это было все. Никакой другой мебели, никаких картин. Телевизор находился за защитным стеклом в стене справа от меня, управляемый большими мягкими резиновыми кнопками под ним. Слева от меня была еще одна комната, в которую можно было попасть через арку. Я мог видеть конец низкого серого прямоугольника из пенопласта, предположительно кровати. Свет проникал через узкие окна, защитные стекла, вделанные в каменную кладку, позади Кристин.
  
  ‘Не называй меня Кристин", - сказала Кристина. ‘Тебя никогда об этом не просили и никогда не будут’. Она посмотрела на меня. ‘Я тебя не знаю. Тебя послали убить меня?’
  
  Ей было около сорока, худощавая, с большими глазами на продолговатом лице, которое удлиняли коротко остриженные волосы. На ней была сорочка из какой-то эластичной ткани с высоким воротом и длинными рукавами, видны были только босые ноги. Я не мог разглядеть в ней Энн.
  
  ‘Нет, не для того, чтобы убить вас, миссис Карсон", - сказал я. ‘Я так понимаю, что эту работу вы предпочли бы выполнять сами’.
  
  Она некоторое время смотрела на меня холодными серыми глазами, на несколько тонов светлее мебели, выпрямилась в кресле. ‘Ну, - сказала она, - ты ведь не ходишь вокруг да около, не так ли? Убери эту сучку отсюда, и мы сможем потрахаться. Или она может остаться и посмотреть.’
  
  ‘ Кристина, не надо— ’ строго сказала Джуд.
  
  ‘ Заткнись, я не потерплю, чтобы слуги разговаривали со мной в таком тоне. Как тебя зовут? Кристина смотрела на меня.
  
  ‘Фрэнк Колдер’.
  
  Кристина встала. Она была высокой. ‘ Ну, Фрэнк Колдер, - сказала она. - Ты выглядишь как человек, который немного повидал мир. Одним движением она схватилась руками за свою одежду, стянула ее через голову, швырнула в Джуда и стояла обнаженная, выставив вперед таз и улыбаясь.
  
  Я не отвел взгляд. У нее были шрамы на запястьях, животе, на одной из грудей, на шее. Она причинила себе много боли.
  
  ‘Миссис Карсон, - сказал я, - это забавно, но я здесь, чтобы задать вам серьезный вопрос. Знаете ли вы кого-нибудь, кто мог похитить вашу дочь Энн?’
  
  Улыбка исчезла, глаза расширились, она протянула руку за платьем, натянула его так же ловко, как и сняла. ‘Нет’, - сказала она. ‘Пожалуйста, Боже, нет’.
  
  - Давай присядем, - сказал я.
  
  Мы сели. Она качала головой, глядя вниз, дыша быстро и неглубоко. ‘ Бедный малыш, - сказала она. ‘ Бедный, бедный малыш. Затем она медленно подняла взгляд, прищурилась, улыбнулась. ‘ Просто трюк, не так ли? Они послали тебя сыграть со мной эту шутку. Они хотят, чтобы я окончательно сошла с ума.
  
  ‘Кому бы это понадобилось?’
  
  Том и Барри. Кто, блядь, еще? Они ставили магнитофон рядом с моей кроватью, когда я спал. Рассказывала мне, какой я была плохой матерью, говорила, что я должна покончить с собой, что так будет лучше для детей. Конечно, за всем этим стояла Кэрол. Она возненавидела меня с самого начала. Ненавидела меня. Она сказала Марку, что я заманила его в ловушку, что мне следовало принимать таблетки.’
  
  Теперь она двигала головой из стороны в сторону, держась правой рукой за горло под воротником рубашки, ощупывая рубцовую ткань.
  
  - Они послали тебя, не так ли? Не так ли?
  
  Я рискнул. ‘Меня прислал Пэт’, - сказал я. ‘Он передает тебе привет’.
  
  Она вздрогнула. Ее голова перестала двигаться. ‘ Пэт? Это правда? Почему он не приходит навестить меня? В ее голосе появились печальные, жалобные нотки. ‘Я люблю Пэта. Как отец. Пэт не знает, что делают другие. Он никогда бы не позволил им ничего со мной сделать ...’
  
  ‘ Энн не похищали, ’ сказала я, ощущая ложь на языке. ‘ Я новый человек, отвечающий за безопасность детей. Я пытаюсь выявить любые возможные угрозы для них. Чтобы мы могли действовать заранее, обеспечьте их безопасность.’
  
  Она кивнула, ее мысли были где-то далеко. ‘ Мой отец не хочет иметь со мной ничего общего, - сказала она. ‘ Он женился на своей секретарше через шесть месяцев после смерти мамы. Они убили ее. Убил ее.’
  
  Это был не тот человек, который задавал вопросы о возможных похитителях ее дочери. Я должен был принять брифинг, смириться с ним и после этого улететь обратно в город. Я мог бы провести инструктаж по телефону, вообще не прилетая сюда.
  
  - Ты знаешь, они уничтожили и Джонти. И Марка, их плоть и кровь, - сказала Кристина. - Хотя он и болен, это тот, кто болен.
  
  - Джонти. Кто такая Джонти?
  
  ‘Муж Стефани’.
  
  Я вспомнил слова Пэта в первый вечер, когда он сидел в своем кабинете, потягивая солодовый виски:
  
  ... и Стефани, и ее гребаный муж не любят произносить имя ублюдка, Джонатан гребаный Чедвик.
  
  ‘Как они уничтожили Джонти?’
  
  Кристина вздохнула, почесала голову, засунула руки в рукава, почесалась, вынула их. ‘ Не пора ли? ’ обратилась она к Джуд, стоявшей позади меня. ‘ Джуд, не пора ли? Дорогой?
  
  ‘ Через некоторое время, ’ сказала Джуд с силой в голосе. ‘ Когда ваш посетитель закончит.
  
  Я повторил свой вопрос.
  
  Кристина встала и начала ходить взад-вперед передо мной. ‘ Джонти? О, у них свои методы. Они отобрали у него права. Том и Барри. У них есть власть. Просто возьми трубку.’
  
  ‘Что это была за лицензия?’
  
  ‘Лицензия на врачебную деятельность, я не знаю, как это называется’.
  
  ‘На каком основании была приостановлена его лицензия на профессиональную деятельность?’
  
  ‘Они чертовски самоуверенны. Стефани обнаружила, что ее отец трахает ее школьную подругу в теннисном павильоне в Портси, ты знала об этом?’ Ее плечо дернулось, снова дернулось.
  
  ‘Расскажи мне о Джонти’.
  
  ‘Джуд, должно быть, пора, почему у меня нет гребаных часов, какой, блядь, от этого вред? Как мне, блядь, покончить с собой с помощью часов? Пожалуйста, Джуд ...’
  
  - Ваш посетитель еще не закончил, ’ коротко сказала Джуд. ‘ Будьте внимательны.
  
  Кристина посмотрела на меня, покачав головой из стороны в сторону. ‘ Господи. Что?
  
  ‘Расскажи мне о Джонти’.
  
  Черт, он не святой. Парень торговал в своем офисе, верно, он колол наркоманов в своем офисе. Далеко ушедшие. Включая меня. Он кололся в меня, кололся тоже, потом я уходила, и он возвращался к своим пациентам. Пожилые дамы. ’
  
  ‘А после того, как его отстранили?’
  
  ‘Выгнал его. Исключил из семьи. Как и я. Начал торговать в клубах, на улице. Он задолжал поставщикам огромные долбаные суммы, они собирались убить его…Не могли бы вы сейчас уйти, пожалуйста, пожалуйста.’
  
  ‘ И последнее. Как они уничтожили Марка?
  
  ‘Не допустил бы его в бизнес. Барри не допустил бы его. Барри ненавидит его. Я не знаю почему. Не хотел находиться с ним в одной комнате. Он заставил юридическую фирму Марка уволить его. Тогда его собственный отец не дал бы ему ни цента.’
  
  Она потирала руки, почесала лицо. ‘ Ты можешь сейчас уйти. Пожалуйста?
  
  Я встал. ‘ Спасибо, миссис Карсон, - сказал я. - Я ценю, что вы со мной поговорили.
  
  ‘Да. До свидания’. Она смотрела не на меня, а на Джуда. ‘Джуд, дорогой, он собирается...’
  
  Мужчина ждал меня в приемной, предположительно, наблюдал за нами по монитору.
  
  ‘Как вы уже видели, ’ сказал он, когда мы шли по коридору, ‘ миссис Карсон - не самая легкая из пациенток’.
  
  ‘Она не пациентка, - сказал я, - она заключенная’.
  
  Мы летели домой над пышными холмами, под нами простирались поля, поселения, дороги, машины - все это выглядело как идеальная модель загородной железной дороги, которую строят энтузиасты: каждая вещь своя, и все на своем месте. Я подумал, что, вероятно, было время, когда Карсоны воображали, что создали идеальный ландшафт, сформировали мир на свои деньги. Затем пришли незнакомцы и забрали у них Алису, и внезапно их деньги превратились в ракушки, кремни, акульи зубы и рейхсмарки, полная корзина не сохранила бы и волоска на голове девочки.
  
  Пилот смотрел на меня. ‘ Бывший военный? ’ спросил он. В его темных очках я мог видеть свое отражение, луковичное.
  
  ‘Почему?’
  
  ‘Не знаю. Что-то вроде. У меня было десять лет’.
  
  ‘Бывшие во всех отношениях", - сказал я. ‘Бывшие - в общем, во всем’.
  
  Он отвел взгляд, блеснув очками.
  
  Мы были над Данденонгами, и впереди, задыхаясь от собственного зловонного дыхания, лежал несовершенный город. Много всего и ничего на своем месте.
  
  OceanofPDF.com
  
  ИЗ машины ОРЛОВСКИ, въезжая на отвратительную платную дорогу, я позвонил полицейскому по имени Винс Хартнетт из отдела по борьбе с наркотиками и не назвал своего имени.
  
  ‘Дай мне номер, перезвоню тебе через минуту’.
  
  Он выходил на улицу, чтобы поговорить по украденному мобильному телефону, недавно выкупленному у дилера.
  
  ‘Нужно проверить две частные распродажи Тарагоса’, - сказал Орловски. ‘И это все. Рынок в старом Тарагосе вялый’.
  
  ‘Аукционы’, - сказал я. ‘Могли быть куплены на аукционе’.
  
  ‘Ее можно было купить в 1988 году’.
  
  Я кивнул, думая о докторе Джонти Чедвике, который колол Кристин в своем кабинете и кололся сам. Надевал манжету для измерения артериального давления на трясущихся наркоманов, туго накачивал ее и вводил иглу. Не старомодный семейный врач, а врач для новой семьи, семьи наркоманов. Тем не менее, даже врачи-наркоманы имели бы большой опыт выполнения небольших процедур: извлечения осколков, вскрытия фурункулов, удаления подошвенных бородавок.
  
  Отрезал два сустава мизинца. Мизинец своей племянницы.
  
  Это была бы незначительная процедура. Сделано с соблюдением гигиены.
  
  Было ли это вероятно? Зятя выгнали, исключили из семьи Карсонов, вычеркнули из медицинской книжки. Это было возможно.
  
  У меня зазвонил телефон. Винс Хартнетт.
  
  - Доктор по имени Джонатан Чедвик. Это что-нибудь значит?
  
  ‘Малышка Джонти. Доктор Хэппи. Добавил новую глубину в общую практику.
  
  Да, я знаю Джонти. У него была быстрая, уличная манера говорить.
  
  ‘Что с ним случилось?’
  
  ‘Внутри". Получил пять лет, дай-ка вспомнить, 96-й, 97-й. Пытаюсь добиться успеха. Безнадежный случай. К сожалению, уличная жизнь упустила его.
  
  Я поблагодарил Винса и вернулся к мыслям о Карсонах. Я кое-что знал об одном из них: Пэте Карсоне-младшем, брате Элис. Через несколько недель после того, как я покончил с маленькой драмой с заложниками в магазине нижнего белья, Грэм Нойс пригласил меня выпить в маленьком и ужасно шикарном отеле под названием The Hotel Off Collins. Семья Карсонов владела им, сказал он мне. Они хотели выразить свою благодарность за урегулирование инцидента с бельем. Он положил конверт на стол. Я сказал "спасибо", но жизнь научила меня, что какую бы радость ни приносили конверты, их принятие - это шаг на пути к печали.
  
  Он не нажал на кнопку, убрал конверт, дал мне свою визитку. Затем, когда я был вне службы и в отчаянии, я отправил ему свою визитку. В ней утверждалось, что я посредник и участник переговоров. Примерно через месяц он дал мне работу для Барри Карсона. Девятнадцатилетний сын Барри, Пэт-младший, набирался жизненного опыта у тридцатичетырехлетней танцовщицы по имени Сэм Старк, ранее Джанель Хоппер. Сэм признавался в вечной любви к юной Карсон, осыпал ее подарками и говорил о женитьбе, когда ему исполнился двадцать один год и он получил деньги от своего дедушки по материнской линии. Я поговорил с Сэм и убедился, что она искренна в своей любви к Пэт. По крайней мере, пока мы не добрались до пятидесяти тысяч долларов и билета в один конец до Брисбена бизнес-классом.
  
  В этот момент на моих глазах ее любовь к юноше увяла. Нойс позвонила на следующий день, чтобы сказать спасибо, Сэм Старк порвал с Пэтом Джуниором, забронировал билет на самолет до Брисбена.
  
  Сказал ли Сэм Пэт, что ее подкупили? Как он это воспримет? По словам Нойса, он был необузданным молодым человеком. Бросил университет. Попал в плохую компанию. Ящерицы из казино, сказал Нойс. Пэт уже продал машину, которую подарила ему мать, когда он бросил школу, чтобы расплатиться с карточными долгами. Будет ли он причастен к похищению ребенка своей двоюродной сестры? Злой, в долгах, в компании быстрых людей. Кто-то мог предложить это, обратить в шутку.
  
  Я позвонил Грэму Нойсу на мобильный. ‘ Это Фрэнк, - сказал я. - Что-нибудь происходит?
  
  ‘ Ничего. Как у тебя все прошло с Кристин?
  
  ‘Нездоровый человек’.
  
  ‘Да, множество проблем, включая, поверите ли, нарциссизм’.
  
  ‘Я бы поверил во что угодно, связанное с наркотиками’.
  
  ‘Значит, путешествие было бесполезным?’
  
  ‘Нет. Чем занимается Пэт-младший в эти дни?’
  
  Наступило короткое молчание. Я мог видеть его обеспокоенное лицо, еще больше волос всколыхнулось на голове. ‘Это не случайный вопрос, не так ли?’ - сказал он.
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Он беспокоит Барри. И Кэтрин. Они уговорили его бабушку, ей за восемьдесят, изменить условия траста. Я говорил тебе о трасте, не так ли?’
  
  ‘Ты это сделал’.
  
  Пэт не получит свои три четверти миллиона, пока ему не исполнится тридцать. Его мать сообщила ему об этом по телефону из Англии. Я так понимаю, он взбесился, схватил какую-то антикварную стеклянную штуковину, разбил зеркало времен Наполеона. Пришлось вызвать охрану.’
  
  ‘Кто сказал, что за деньги нельзя купить счастье?’ Сказал я. ‘Как Кеннеди’.
  
  ‘ Не скажу, что мне не снился человек в окне с винтовкой. Пауза. - Пэт.…ты же не думаешь...
  
  ‘Что ты знаешь о реакции Пэта на похищение Элис? И о том, что его мать увезла ее в Англию?’
  
  Я мысленно представил, как он пожимает плечами. ‘ Только то, что сказал Барри. Он думает, что у Пэт какое-то эмоционально-дефицитарное расстройство. Похоже, не испытывает никакой привязанности ни к Барри, ни к Кэтрин, ни к Элис. Да к кому угодно, если уж на то пошло. Ну, возможно, к той шлюхе, которую ты подкупил. Он воспринял это плохо. ’
  
  ‘Как он узнал?’
  
  ‘Не обязательно должен быть Эйнштейном. Вечная любовь в одну минуту, а в следующую ее нет. Plus…’ ‘Plus?’
  
  ‘Он знает, на что способны семейные деньги. Нам пришлось решать вопрос о беременности, когда ему было шестнадцать. Оказалось, что это довольно дорого. Отец девочки увидел возможность получить квартиру в Байрон-Бей.’
  
  ‘ Пэт рассказали об Энн?
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Где он мог быть в это время суток?’
  
  Где бы он ни был, он наверняка спит, копит резервы для нового нападения на казино. У него квартира в Южном Мельбурне, за Солодовней. Любезно предоставлено бабушкой. Квартал называется, странное название, подожди секунду, он называется…Площадь Наковальни. По-моему, на восточной площади Наковальни. ’
  
  Нойс сделал паузу. ‘ Он странный парень, Фрэнк, холодный как камень, немного неуправляемый, немного заумный, слишком много всего забивает себе голову, но...
  
  ‘Но, вероятно, прав", - сказал я. ‘Поговорим позже’.
  
  У него отнимают его девушку, забирают его деньги. Опасные люди давят на него, чтобы он заплатил долги. Пристрастие к кокаину. Он мог бы попросить других помочь ему, чтобы выглядело похищение как нечто иное, чем деньги.
  
  Орловский смотрел на меня, вопросительно изогнув левую бровь. ‘ Пэт-младший?
  
  ‘Сын Барри. В этом году исполнится двадцать один’.
  
  ‘А. Возможно, Generation X. Хочет профинансировать интернет-стартап? Он ищет венчурный капитал. Похитить родственника. Отрежь большой кусок пальца, это покажет им, что мы на высоте. Он фыркнул. ‘ Чувствуешь полный контроль над тем, что мы делаем, Фрэнк? Простите, что вы делаете. Я просто веду машину и пинаю других людей по требованию.’
  
  Я вздохнул. ‘Богатые дети совершали вещи и похуже. Например, убивали своих родителей, чтобы ускорить получение наследства. Сходите на пикник для сирот. Похищение двоюродного брата - это ерунда. Нам нужно немного наблюдения’.
  
  ‘Нам кое-что нужно. В четверг я уезжаю, имей это в виду’.
  
  Я позвонил Велле. ‘Мне понравился монгольский осьминог. Вы, Веллы, представляете так много культур’.
  
  ‘С нами все просто. Тебя ищет бухгалтер Марко. Какой-то вопрос с арендной платой’.
  
  Банально. Передай ему мою любовь. Послушай, допустим, ты хочешь, чтобы за твоей девушкой следили, ты сходишь с ума от ревности, ты должен знать. Но если она заметит этого придурка, она позвонит твоей жене, чтобы пожаловаться. Кто твой мужчина? ’
  
  ‘Женщина, моя женщина. Ты проспала семинар по гендерной проблематике?’
  
  ‘В тот день я был болен. Моя мать написала записку. Имя и номер?’
  
  OceanofPDF.com
  
  АНДЖЕЛА КЭРНКРОСС была промежуточным человеком: между стилями одежды, между возрастами, возможно, даже между полами. Она подвинула к себе набор фотографий. ‘Это я’, - сказала она.
  
  Я просмотрел их. Она была хороша. Продавщица сумок на скамейке, пухлый мужчина, выгуливающий двух маленьких собачек, усталого вида медсестра, возвращающаяся домой, мужчина в комбинезоне рядом с фургонами с надписями Telstra и Optus на бортах.
  
  ‘У меня больше нет возможности куда-нибудь выйти, бизнес стал таким большим", - сказала Анджела. ‘Когда-то здесь были только Берт, мой покойный муж, Гарри Чалмерс и я. Теперь это десять штатных сотрудников, тридцать временных по вызову, неполный рабочий день, они работают в смену. Работает хорошо, вы никогда не увидите одного и того же человека, одну и ту же машину дважды. Разнообразие, вот ключ. Разнообразие. Полиции трудно разобраться в этой части. ’
  
  Я не возражал. Джеки многое понимали неправильно. Я очень старался указать на некоторые из них. В манере, которая считалась экстремальной. Фактически убийственной.
  
  ‘Да", - сказала Анджела. ‘Вы не можете вести такой бизнес по линии профсоюзов. Гибкость, вот что вам нужно’.
  
  Мы находились в уютном офисе Cairncross & Associates над типографией на Йорк-стрит в Южном Мельбурне. На желтых стенах висели гравюры и постеры, на столах стояли цветы. Внизу работали прессы: вы могли чувствовать вибрацию в подошвах своих ног, поднимающуюся по ножкам стула.
  
  ‘Пэт - богатый парень, возможно, он не в себе", - сказал я. ‘Плохая компания, азартные игры и тому подобное. Мы беспокоимся, что он может натворить каких-нибудь глупостей’.
  
  Анджела почесала бровь, просто бледную линию, средним пальцем. ‘ Глупо? Незаконно?
  
  ‘Возможно, замешан в похищении’.
  
  Она поджала губы и кивнула. ‘ Это глупо. Сообщили, не так ли?
  
  ‘Нет. Пока нет. Нам нужно провести с ним двадцать четыре часа, если что-нибудь обнаружится. Ты поймешь, есть опасения, что жертва окажется в опасности, если у нее возникнет хотя бы неправильное предчувствие’.
  
  ‘Это нечто большее, чем он?’
  
  ‘ Должно быть. Курьер в пути с фотографией Пэт и номером rego, но это все.
  
  ‘ Площадь Наковальни. Я знаю это. ’ Анджела посмотрела в потолок. ‘ Все новые здания в этом районе, квартиры. Это будет тяжело. Там нет уличной жизни. Есть на примете бюджет?’
  
  ‘Если тебе нужен воздушный корабль, найми его’.
  
  ‘Итак, это будут фотографии и видео’. Она написала в бланке, посмотрела вверх.
  
  ‘Мы не занимаемся перехватом, прослушиванием без ордера, ты знаешь об этом? Мы можем получить какой-нибудь звук. Снаружи, в общественных местах. Не гарантировано, конечно.’
  
  ‘Это должно начаться как можно скорее’.
  
  ‘Начинается, как только поступит картинка. У меня двое свободных людей, могу привести других. Пэт - один из этих Карсонов?’
  
  Не было никакого смысла лгать. Ее бизнес был ложью. ‘ Да. Они не стремятся к огласке.
  
  Из этого офиса мы ничего не добьемся. Могу вам сказать, что мы убивали самых разных людей. И это все, что я вам скажу. Берт говорил, что мы живем или умираем, соблюдая конфиденциальность. Есть какие-нибудь соображения по поводу того, куда пойдет счет? ’
  
  ‘Нет’. Я дал ей адрес Грэма Нойса и номер своего мобильного. ‘Как вы поступаете?’
  
  ‘Офис укомплектован круглосуточно. В подобных случаях оперативники звонят каждый час или когда что-то случается’. Она написала номер на карточке и протянула ее. ‘Я написал там номер дела. Вы можете позвонить в этот офис в любое время, чтобы узнать последние новости. Просто назовите номер дела. Это что-то вроде вашего PIN-кода. При любом важном событии мы немедленно свяжемся с вами. ’
  
  Я встал. ‘ Это звучит по-деловому, Анджела.
  
  Она улыбнулась, довольная. ‘Мы занимаемся обслуживанием, мистер Калдер. Так говорил Берт. Мне нравится думать, что "Макдоналдс" в индустрии. Многие наши конкуренты больше похожи на магазины рыбы и чипсов.’
  
  Орловский, облокотившись на машину, разговаривал по мобильному. Он закончил, когда я подошел, посмотрел на меня, полуулыбаясь.
  
  ‘Мог бы забрать машину. Парень помоложе и тот, что постарше, за рулем старого фургона. Заплатил наличными. Похоже на тех двоих с Рив-Дейл-стрит, у того, что помоложе, борода’.
  
  ‘ Господи. Показать удостоверение личности?
  
  ‘Нет. Продавец не спрашивал’.
  
  Я закрыл глаза, обмяк. ‘ Универсал "рего’?
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Тогда у нас точно ни к черту все’.
  
  OceanofPDF.com
  
  Я спал в Садовом домике, на большой кровати посреди большой комнаты, и мне снился сон из детства, когда раздался звонок. Мое подсознание пыталось включить звук безумной птицы в свою историю, но быстро сдалось, позволив шуму разбудить меня.
  
  - Мистер Калдер? Женщина.
  
  ‘Да’. Я сидел прямо, спустил ноги с кровати, опустил ступни на пол, теплый пол, подогреваемый изнутри.
  
  ‘Сейчас 12.14 ночи. Субъект покинул жилище несколько минут назад, один, на своем автомобиле’.
  
  ‘Казино’.
  
  ‘Нет. Едет на юго-запад по Стерт-стрит. Оперативник держит его в поле зрения, но движение не интенсивное, так что есть некоторый риск. Не большой. У нас две машины. Вы хотите, чтобы они продолжались?’
  
  ‘ Да. Могу я поговорить непосредственно с вашими людьми?
  
  ‘Конечно. Я прикажу им позвонить вам напрямую’.
  
  Я отнес телефон в ванную, смочил лицо, почистил зубы, полюбовался белками своих глаз, похожими на окрашенный мрамор. Затем я вернулся в спальню, отдернул занавеску и стоял в темноте, глядя на сад, затянутый дождевой дымкой вокруг десятков скрытых наземных фонарей. В главном здании не горел свет, но над стенами того, что, как я думал, было внутренним двором кабинета Пэта Карсона, слабое свечение окрашивало влажный воздух. Сигнальная лампа безопасности или, возможно, Пэт сидел там, пил односолодовый виски и предавался мрачным мыслям. Мысли об Энн, о маленькой Элис, которая спасла себя от резни, но не смогла исцелиться; о Кристине, которая любила его как отца и слышала голоса, перерезала себе запястья, горло, вонзала острые предметы в свой вогнутый живот; о Джонти Чедвик, которая, должно быть, когда-то выглядела украшением семьи, а закончила как доктор Хэппи, управляющий тиром.
  
  Темные мысли. И это были только те, о которых я знал.
  
  В этой семье было много тьмы.
  
  Кольцо Безумной птицы.
  
  ‘Колдер’.
  
  ‘Мистер Колдер, время 12.36 утра, объект въезжает в помещение в Порт-Мельбурне, переоборудованную фабрику, старую фабрику игрушек Bonza на Конрад-стрит". Мужской голос, хриплый, голос человека, который сидел в припаркованных машинах, курил сигареты, дышал неглубоко. ‘Открыл дверцы на колесиках из автомобиля. Либо это, либо кто-то внутри открыл их. Дверь в дом в дальнем правом углу. В гараже есть еще одна машина.’
  
  Я все еще смотрел на главный дом, на зарево, где, возможно, сидел старик.
  
  Пожалуйста, Боже, движитель народа, Тараго.
  
  ‘Есть идеи, что это за машина?’
  
  ‘Гадание. Новое. Квадратная задняя часть, я бы сказал, Альфа-Ромео, может быть, Хонда. Красный, так что, возможно, Альфа. ’
  
  ‘Здание, что ты видишь?’
  
  Отремонтированная часть фабрики находится на углу Конрада и Касл, входная дверь на Касл. В ней три источника света, один из них - ванная, туалет. Вход в гараж находится на Конрад. Я дал адрес офиса, они довольно быстро предоставят вам информацию о тарифах. ’
  
  ‘Есть какой-нибудь способ взглянуть?’
  
  ‘Через дорогу поднимается здание, четыре этажа, оттуда может быть видно. Мы рискуем вторгнуться на территорию’.
  
  ‘Рискни’.
  
  - Боюсь, мне придется получить разрешение на это. Вернусь к вам.
  
  Ожидание. Ты должен научиться ждать, как позволять времени течь незаметно, не придираясь к нему. Я сел в кресло у окна, сцепил пальцы домиком перед подбородком, закрыл глаза. В гараже нет "Тараго". Зачем ему там быть? Как вписался голос ненависти по телефону? Сценарий?
  
  Телефон.
  
  ‘Мистер Калдер, адрес в Порт-Мельбурне указан на имя компании "Номинанты Трагопана". У меня есть имена директоров. Мистер и миссис Э. Дж. Ламонд из дома 27 по Кандара Кресент, Рокхэмптон. Миссис Кэрнкросс просит меня передать, что она удовлетворила запрос нашего сотрудника при том понимании, что финансовая ответственность лежит на вас. Вы согласны с этим?’
  
  Ожидающие вызова пункты.
  
  ‘Да. Спасибо’.
  
  Я закончил разговор, и безумная птица запела.
  
  ‘Колдер’.
  
  ‘Мы видим два окна’. Настойчивый голос. ‘Объект вошел в зашторенную комнату с женщиной. Похоже, что на ней наручники или руки связаны за спиной чем-то металлическим’.
  
  Мое сердце наполнило грудную клетку, я почувствовал бешеный пульс в голове, руках. ‘Описание?’
  
  ‘Светлые, коротковатые волосы, моложавый, как он говорит’.
  
  ‘Уже в пути. Где на Конрад-стрит?’
  
  ‘Паркуйся в Отуэе между Конрадом и Джессапом. Я сажусь в желтое такси прямо перед Конрадом’.
  
  Я оделся в темную одежду, прошел через холл к комнате Орловского, открыл дверь.
  
  ‘Что?’ - спросил Орловский, окончательно проснувшись.
  
  - Думаю, мы ее поймали. Оденься в темное, быстро.
  
  OceanofPDF.com
  
  АГЕНТОМ был крупный лысеющий мужчина лет пятидесяти по имени Эндрю. В его такси слабо пахло рыбой с жареной картошкой. Анджеле Кэрнкросс это не понравилось бы. McDonald's - да, рыба с чипсами - нет.
  
  ‘Молодой парень в здании", - сказал он. "Позвони мне, если он увидит что-нибудь еще’.
  
  Я шел впереди, смотрел на тихую улицу, ни единого огонька. "Вольво", "Саабы", BMW, трудно поверить, что здесь когда-то жили докеры. До нас доходил тусклый свет уличного фонаря.
  
  ‘Нам нужно войти’, - сказал я. ‘Что ты думаешь?’
  
  ‘Место похоже на тюрьму", - сказал Эндрю. ‘Они оставили на окнах все заводские решетки, входная дверь прочная, как кирпичный сортир. Это на Дикон-плейс’.
  
  ‘Сколько входов?’
  
  ‘ Только через парадную дверь и через гараж. Они заложили кирпичом большую дверь на Касл-стрит.
  
  ‘Мы могли бы просто подождать", - сказал Орловски с заднего сиденья голосом разума. "Прижмите его, когда он откроет дверь гаража’.
  
  ‘Мне пришла в голову такая мысль", - сказал я. ‘Можно было бы открыть это через три-четыре дня. Я бы предпочел покончить с этим дерьмом побыстрее’.
  
  Эндрю указал на мрачное двухэтажное кирпичное здание через перекресток. ‘ Вон то, другая часть фабрики, пустует. Это еще не отремонтировано. Наверное, снесем. Возможно, удастся попасть из этого в заднюю часть. Не знаю, что вы тогда будете делать.’
  
  ‘Нет", - сказал я. ‘Мы могли бы просто проехать мимо, посмотреть. Эндрю, побудь поблизости, я бы хотел, чтобы ты какое-то время присматривал за этим местом’.
  
  ‘Не могу выйти за рамки наблюдения. Политика’. Он выдержал мой взгляд, что-то говоря мне.
  
  ‘Конечно’.
  
  В своей машине Орловский спросил: ‘Проезжал мимо?’
  
  Я кивнул. ‘ Не торопись.
  
  Мы завернули за угол. Старая двухэтажная фабрика игрушек занимала всю ширину квартала справа от нас, построенная на линии границы. Когда-то он состоял из двух частей, вероятно, ярд между ними, где сейчас стоял гараж на две машины. Над его крышей я мог видеть два огонька наверху.
  
  ‘Припаркуйся в гараже’, - сказал я. ‘Припаркуйся задним ходом’.
  
  ‘В гараже?’
  
  ‘Эта штука построена как танк’.
  
  Орловский посмотрел на меня. ‘ Господи, какой ты хитрый. Подожди.
  
  Мы проехали вверх по Конрад-стрит, за гаражными воротами, добрых пятьдесят метров, сбавили скорость, на секунду остановились, а затем поехали назад по крутому повороту, но не быстро. В последнюю секунду Орловский опустил ногу.
  
  Мы врезались в электронные откатные гаражные ворота на полную мощность, максимально соприкоснувшись с бампером, выбили дверь из колеи, зашли под нее так, что она легла на нас, как скомканное жестяное одеяло. Произошел небольшой удар, когда мы задели припаркованную машину.
  
  Я вышел, обежал нашу машину спереди. Орловский уже пытался открыть дверь в дом.
  
  ‘ Заперто, ’ сказал он и отступил назад.
  
  Я продолжал бежать, ударился о дверь левым плечом, болезненный удар о торсионную дверь, дешевую, но прочную, выбил замок из косяка, оказался в коротком проходе, продолжил идти, сделал два шага, чтобы открыть дверь в конце.
  
  Кухня, свет с улицы отражается от столешниц из нержавеющей стали, огромная медная плита.
  
  Двойные двери справа открываются.
  
  Попадаем в огромную комнату, гостиную и столовую, справа лестница, оригинальная широкая лестница, площадка на полпути наверх, тусклый свет, идущий этажом выше.
  
  Мы взбежали по лестнице вровень, Орловский справа от меня, добрались до лестничной площадки, посмотрели вверх.
  
  Ничего.
  
  Вверх по лестнице. Наверху широкий коридор, впереди открытая дверь, свет на кафеле, зеркалах, ванная комната. Дверь слева, еще одна справа, у задней стены, окно в центре стены.
  
  Примерно двадцать секунд прошло с тех пор, как мы взломали дверь гаража.
  
  Орловский первым добрался до двери и повернул ручку.
  
  Заперто. Тяжелая четырехстворчатая дверь, сначала сломай плечо.
  
  Я огляделся. На низком столике стояла медная миска с толстой грубой столешницей, толстыми точеными ножками, табурет, а не стол, предмет убогой фермерской мебели, перекочевавший в ультрасовременный городской дом.
  
  Я поднял ее за ножку, чаша ударилась о полированные деревянные доски с глухим звуком, похожим на удар гонга, и бросил Орловскому.
  
  Он поймал по ноге в каждую руку.
  
  ‘Панель над ручкой", - сказал я без необходимости, он уже замахнулся.
  
  Панель была из цельного дуба, приподнятая, твердая, как железо, выдержала первый удар, второй. Орловский перешел из рук в руки, ударил уголком табурета в нижнем правом углу панели, выбил всю конструкцию и отправил ее в полет в спальню, тускло освещенную комнату.
  
  Я просунул руку в проем, нашел засов на два засова, открыл его, повернул ручку и боднул дверь больным левым плечом.
  
  Свет в большой комнате исходил от двух латунных ламп с тяжелыми абажурами, стоявших на столиках по обе стороны массивной кровати с балдахином, современной версии кровати с балдахином, предназначенной для занавешивания, изготовленной из толстой черной стали с латунной фурнитурой.
  
  Пэт Карсон-младший стоял между нами и кроватью, пятясь назад, обнаженный, если не считать широкого кожаного ремня. Он был высоким, сложен как пловец, с большими грудными мышцами и округлыми плечами, с незрелым лицом, сейчас застывшим в испуге. Его эрекция угасала, мошонка сократилась до нуля.
  
  Обнаженная девушка лежала на кровати, спиной к нам. Ее голова была опущена, верхняя часть тела парила в воздухе, подвешенная к стальным карнизам кровати на веревках, прикрепленных к кожаным наручникам вокруг запястий. Под ее животом были подушки, ее зад был приподнят, а ноги раздвинуты, стянутые веревками от кожаных наручников на щиколотках, привязанных к ножкам кровати. Даже при слабом освещении я мог разглядеть рубцы на ее спине, ягодицах, тыльной стороне верхней части бедер.
  
  ‘ Ложись на пол лицом вниз, ’ сказал я Пэт. ‘ Если хочешь пережить это.
  
  Он, не колеблясь, опустился на ковер.
  
  ‘Энн", - сказал я.
  
  Девушка не ответила, не подняла головы, не повернула ее.
  
  Я подошел к кровати, справа от нее, нежно взял ее лицо в правую руку и наполовину повернул к себе.
  
  Не Энн.
  
  Не пятнадцатилетняя девочка.
  
  Стефани Карсон / Чедвик, тридцативосьмилетняя девушка, которую в последний раз видели пожимающей руку своего дедушки в кабинете.
  
  Зрелая женщина, мать, занимающаяся садомазохистскими практиками со своим двоюродным братом, достаточно молодым, чтобы годиться ей в сыновья.
  
  Я отпустил ее лицо. ‘ О Господи, - сказал я. ‘ О, сладкий Иисус.
  
  Я посмотрел на Орловски, стоявшего в дверях, все еще держа в руках табуретку, покачал головой, снова перевел взгляд на Стефани.
  
  ‘Тогда я вам больше не понадоблюсь", - сказал Орловски невыразительным голосом дворецкого.
  
  ‘Нет’.
  
  Стефани повернула голову, прядь волос упала ей на лицо, как у Энн на фотографии. Она была очень привлекательной и встретилась со мной взглядом. ‘ Ты никому не расскажешь? ’ спросила она. Ее тон был умоляющим.
  
  ‘Нет, ’ сказал я, ‘ я не смог бы подобрать слов. Тебе нужны новые двери, начиная с гаражных’.
  
  Я вышел, бросил взгляд на Пэт Карсон, лицо которой было скрыто толстым шерстяным ковром, ягодицы бледно поблескивали. ‘Не меняй декорации, Пэт", - сказал я. ‘Нормальная передача возобновляется’.
  
  На обратном пути мы не разговаривали, пока Орловски не сказал: ‘Снимаем наблюдение?’
  
  ‘Нет. Это нам ни о чем не говорит. Такой смышленый молодой парень, как он, может приложить руку ко многим задачам’.
  
  ‘Его рука с хлыстом. Что сейчас? Завтра?’
  
  Завтра? Я не хотел думать о завтрашнем дне, который уже наступил. Я закрыл глаза, сунул руку под куртку, потер больное плечо и сказал: ‘Хватит на сегодня того зла’.
  
  ‘Мне нравится, когда ты цитируешь Элвиса", - сказал Орловски.
  
  OceanofPDF.com
  
  ВЕРНУВШИСЬ В Садовый домик, слишком взвинченный, чтобы заснуть, я плюхнулся в кресло в комнате на первом этаже, где стоял телевизор. Орловский вошел, открыл винный шкаф и нашел бутылку "Блэк Лейбл", два тяжелых хрустальных бокала для виски и бутылку минеральной воды. Не спрашивая, он налил в каждый бокал на три пальца, плеснул воды.
  
  Я взял свой стакан, отхлебнул целебной жидкости. Она подействовала прямо на основание моего позвоночника, и напряжение начало ослабевать. ‘Этот ребенок получает чертовски хорошее половое воспитание", - сказал я. ‘Забеременела в шестнадцать, Сэм Старк, теперь это’.
  
  Орловски переключал каналы с пульта дистанционного управления. ‘И узнавал самые интересные моменты внутри семьи’, - сказал он. ‘Это действительно старомодно’.
  
  Он остановился на Си-Эн-Эн, небрежно одетом мужчине, серьезно выступающем на фоне заваленной щебнем и дымящейся улицы. ‘Ах, Сербия", - сказал Орловский. ‘Wie viele Todesmeister kann Europa ertragen? Мой отец не будет смотреть.’
  
  Отец Орловского был польским венгром, подростком-ветераном венгерского восстания против русских. Он приехал в Австралию один и без гроша в кармане, работал на сталелитейных заводах в Ньюкасле, копил деньги, выучил английский. Он ходил в вечернюю школу, поступил в университет и получил диплом инженера-электрика, женился на девушке ирландского происхождения-каторжнице из Даббо, стал отцом Майкла и его сестры, заработал кучу денег. Затем он собрал их все и вернулся в Европу, чтобы стать Воином Холодной войны, работая на фронты Центрального разведывательного управления и надолго исчезая в коммунистической Восточной Европе. Орловски провел десять лет в немецкой деревне недалеко от Кельна, вырос и научился говорить по-немецки без акцента. Затем они вернулись в Австралию. Однажды он сказал мне, что обвинил своего отца в том, что он превратил его и его сестру в иммигрантов в стране их рождения.
  
  "Не могу вынести новостей из Центральной Европы, мой старик", - сказал Орловский. ‘Заставляет его чувствовать, что вся его жизнь прошла впустую. Однажды мы с ним смотрели фильм, и эта сербка сказала, что она каждую ночь молилась о возвращении старых коммунистических времен. Мой отец два часа ходил колоть дрова.’
  
  Мы смотрели фотографии военных колонн, проходящих через разрушенные деревни, женщин и детей в лохмотьях с печальными глазами, стоящих в безнадежных очередях, напыщенных молодых людей, вооруженных лучшим, что могли продать торговцы смертью.
  
  ‘Вы когда-нибудь думали об Афганистане?’ - спросил Орловский, не глядя на меня. Он никогда не поднимал эту тему раньше, ни разу за прошедшие годы.
  
  ‘Да. И мне это снится, обрывки этого. Худшие фрагменты’.
  
  ‘Я никогда не думал об этом, никогда не мечтал об этом", - сказал он. ‘Однажды этот парень из Защиты пришел на работу и спросил меня, не могу ли я поговорить с отцом Каупера, рассказать ему о, ну, знаешь,…Он сходил с ума от незнания отца. Они мало что рассказали им. Он выпил немного виски. ‘Я сказал, конечно, я скажу ему. И я сказал. Хороший парень. Он плакал. Казалось, ему стало лучше. А потом я пошел домой, и вот тогда-то все и началось. Как будто я нажал на спусковой крючок.’
  
  Орловский был единственным, кто вернулся из Афганистана в наилучшей форме. Как и все мы, его военная карьера закончилась. Но он казался невредимым, даже жизнерадостным. Он немедленно начал новую жизнь, прошел четырехлетний курс электронной инженерии за два года, женился на сокурснице, поступил на гражданскую работу в техническое подразделение Военной разведывательной организации в Канберре. Мы разговаривали по телефону по крайней мере два раза в месяц, поздно вечером, с напитками в руках, много смеялись, никогда не упоминая прошлое, которое связывало нас, двух мужчин, чьи парашюты однажды запутались в кромешной тьме и которые падали на землю в объятиях ужаса.
  
  Потом он перестал мне звонить. И когда я позвонила ему, он был резким, немногословным, стремящимся разорвать контакт. Потом телефон не отвечал, на его дневной номер приходили только сообщения, все игнорировались. Я позвонил его жене на работу. Она была замкнутой, сказала, что ушла от него, не может с ним жить, у него, похоже, был какой-то нервный срыв, но он не обратился за помощью, даже не поговорил с ней. Она думала, что он уволился с работы.
  
  В июльский четверг мне позвонил врач из психиатрического отделения в Брисбене. Орловский находился под наблюдением, назначенным судом. Он пришел на пляж для богатых людей в Нусе, худой, бородатый, длинноволосый, грязный и голый, если не считать пояса. Обеспокоенный владелец пляжной недвижимости предложил ему уйти, пытался заставить его уйти. Орловский лишил мужчину сознания. Когда прибыли двое полицейских, Орловский греб на мелководье. Они не стали рисковать, тот, что покрупнее, показал Орловскому свой револьвер. Орловский обезоружил его, выбросил оружие в море, сделал то же самое с напарником. Была вызвана еще одна полиция, вся полиция в Нусе. Орловский предложил им застрелить его, протянув руки, как Христос, приглашающий к кресту. На глазах у большой толпы полиция отказалась. Вместо этого они схватили его, как животное, и избили дубинками.
  
  Я взяла два выходных, прилетела в Брисбен, полчаса разговаривала с ним в благоухающем тропическом саду. Он был чисто выбрит, коротко стрижен, одет в махровое полотенце и тапочки в тон. Я обзвонил людей, всех, о ком смог вспомнить. В тот день бледный специалист по защите, который непрерывно вращал золотое обручальное кольцо, и адвокат защиты, майор в форме, прибыли военным самолетом из Канберры. Майор настаивал на том, чтобы называть меня капитаном. Психиатр поговорил с психиатром Орловского, с самим Орловским, затем майор отправился в прокуратуру. Сразу после 18:00 мы отправились на внеслужебное судебное заседание, где обвинения против Орловского были официально сняты. Мы вдвоем вылетели рейсом в 8.10 в Сидней.
  
  В самолете, попивая виски в бизнес-классе, я сказал ему: ‘Мы квиты, солнышко’.
  
  Он посмотрел на меня, подумал об этом. ‘Ты чертовски легко отделался", - сказал он.
  
  Теперь мы сидели в тишине. Я почувствовал, что он не закончил с темой Афганистана.
  
  ‘Что ты чувствуешь по этому поводу сейчас?’ - спросил он.
  
  ‘Чувство вины’.
  
  ‘Для чего?’
  
  ‘За то, что не смог их спасти’.
  
  ‘Следствие не думало, что ты мог что-то сделать".
  
  ‘Расследования там не было. Я всегда мог что-нибудь сделать".
  
  ‘Это чушь собачья’.
  
  ‘Да. Но это моя херня. В чем твоя проблема?’
  
  Он понюхал виски, выпил половину стакана. ‘ У меня нет проблем. У меня была проблема, небольшая проблема. Он открыл старый портфель на кофейном столике и порылся в ноутбуке. ‘ Думал о чем-то другом, - сказал он. Он вставил в левое ухо штекер динамика, постучал по клавишам.
  
  Электронный голос из субботы:
  
  Становишься менее глупым. Учишься делать то, что тебе говорят, и…
  
  ‘Что это значит?’ - спросил он. ‘Менее глупо, чем когда? До этого ничего не делал’.
  
  ‘Наверное, просто так говорят’.
  
  ‘ Ты не думаешь, что он имеет в виду менее глупый поступок, чем в прошлый раз? Первое похищение?
  
  ‘Я говорил это раньше. Я не вижу людей, которые ждут семь лет, чтобы попробовать еще раз’.
  
  ‘Возможно, они бы так и сделали, если бы это было ради мести. Люди, которые хотят наказать Карсонов, заставить их страдать, они могли бы подождать’.
  
  Он постучал снова, прислушался, постучал:
  
  Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ СТРАДАЛ ТАК, КАК ТЫ ЗАСТАВЛЯЛ СТРАДАТЬ ДРУГИХ. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ЧУВСТВОВАЛ БОЛЬ ТАК, КАК ТЫ ЗАСТАВЛЯЛ ЧУВСТВОВАТЬ БОЛЬ ДРУГИХ . Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ИСТЕК КРОВЬЮ ДО СМЕРТИ.
  
  ‘Целился в Тома или в семью?" - спросил Орловски.
  
  ‘На Тома, но он может просто отстаивать что-то. Ублюдки. Богатые. Люди ненавидят президента, королеву, Папу Римского, но это не личное’.
  
  CNN перешел к взрыву в Египте, машины скорой помощи, сирены, полиция и солдаты повсюду, люди утешают друг друга. Собака, всего лишь скелет, обтянутый тонкой эластичной тканью, вылизывала темное пятно на утрамбованной грязи.
  
  ‘Так чего они хотят - денег или мести?’
  
  Эта мысль не давала мне покоя с момента телефонного звонка в субботу. Как давно это было? Рано утром во вторник. Суббота казалась далекой. Жива ли девушка? Два сустава пальца можно хранить в холодильнике. Ее тело могло быть где-то в земле, недалеко внизу, ожидая, когда однажды вечером любимая собака начнет принюхиваться к влажной мягкой земле, как гончая за трюфелями, счастливая собака, отчаянно роющаяся, катающаяся в находке, владелец отзовет ее, боясь вони дохлого опоссума, необходимости смывать запах чего-то гнилого.
  
  Запах Энн Карсон, пятнадцати лет.
  
  ‘Может быть, и то, и другое", - сказал я. ‘Много того и другого. С другой стороны, может быть, они просто сумасшедшие. Думаю, забавно смотреть, как люди бросают деньги в толпу. Мы должны заставить их показать нам, что она жива.’
  
  ‘А потом?’
  
  ‘Если это так, мы постараемся найти их до того, как они убьют ее".
  
  Орловский взял бутылку за горлышко и налил виски в наши бокалы. ‘ Не мы, - сказал он. ‘ Ты. Ты - печальный случай, ты думаешь, что делаешь это ради денег, но это не так. Ты виноватый человек, который хочет загладить вину, спасти людей.’
  
  ‘Всего одну было бы неплохо", - сказал я. Я допил коктейль и лег спать, и, проваливаясь в сон, подумал об Элис и проснулся, как будто окунулся в холодную воду.
  
  OceanofPDF.com
  
  У БАРРИ КАРСОНА был удивительно скромный офис на четвертом этаже Carson House: два кресла из дерева и кожи для посетителей, старый письменный стол, такой же стул, как в офисе снаружи, выцветший персидский ковер на паркетном полу, невзрачный вид на здание напротив. На тускло-кремовой стене висели черно-белые фотографии изрытых бульдозерами строительных площадок, заливки бетона и церемоний посадки деревьев на продуваемых всеми ветрами крышах зданий, рабочие-строители и мужчины в костюмах и каско, поднимающие банки с пивом. Только каски подошли строителям, и только они выглядели так, как будто собирались пить пиво.
  
  ‘Два или три месяца с семьей Кэтрин в Англии", - сказал Барри своим мальчишеским голосом. Его руки были сцеплены за головой, он был открытым, беззащитным. ‘Мы все подумали, что это хорошая идея. Уехать куда-нибудь в другое место. Но они так и не вернулись’.
  
  У него зазвонил телефон.
  
  ‘ Извини, Фрэнк. Он смотрел на меня, пока слушал, изучал, пока говорил в старомодную телефонную трубку. Это был не невидящий взгляд. Он смотрел на меня.
  
  ‘Миранда, прости меня, - сказал он, - я должен был придать этому больше значения, убедиться, что все поняли’. Он произнес это мягко. ‘Все запросы СМИ о платформе и компании направляются людям Тома’. Пауза. ‘Да, я знаю, что некоторые люди могут захотеть поговорить со мной или с другими высокопоставленными сотрудниками, но это дело Тома. У него есть целый полк безработных бывших журналистов, которые ждут, чтобы справиться с этим. ДА. Спасибо тебе, Миранда.’
  
  Он положил трубку. ‘Это не могло произойти в худшее время для Тома", - сказал он. ‘Выход из тени моего отца лишил меня всякого блеска’.
  
  Я не уловил сочувствия в его голосе. ‘ Это длинная тень, ’ сказал я.
  
  ‘Да, смена поколений должна произойти, когда тебе перевалит за сорок, я полагаю. В некоторых семьях дети вступают во владение в возрасте тридцати лет, даже раньше. Но.’
  
  Не столько улыбка, сколько жест покорности и принятия.
  
  ‘Алиса", - сказал я.
  
  ‘Да. Похищение потрясло нас, изменило весь наш мир. Мы уже никогда не были прежними. Вся семья. Из довольно беззаботных мы превратились в параноиков на грани. В особенности моя жена. Она казалась более взволнованной, чем Элис. То есть заметно. Элис была просто тихой. Не то чтобы она когда-либо была такой уж крикливой. Он отвернулся. ‘Ну, возможно, я не заметил. Всегда занят, много путешествует. Довольно стандартное признание, я полагаю. Отсутствующий отец’.
  
  Он опустил руки и сложил ладони на столе, руки с длинными пальцами и квадратно подстриженными ногтями. ‘Кэтрин тоже чуть не забрала нашего сына Пэта в Англию, но старик отговорил ее. Хорош в таких вещах, мастер манипулирования. Я думаю, у него было какое-то предчувствие, что с Кэтрин все будет хорошо.’
  
  ‘Может ли Алиса рассказать об этом предмете?’
  
  ‘Я не знаю. Я никогда не обсуждал это с ней, никогда не хотел. Возможно, она говорила об этом со своей матерью, я не знаю. Кэтрин не сказала бы мне, если бы и знала’.
  
  Я проследил за его взглядом в окно. Мы увидели двух мужчин в офисе в здании через дорогу, один сидел, другой стоял у доски. Стул сидящего был на четверть отвернут от доски; он не хотел лекции.
  
  ‘Они в беде", - сказал Барри. ‘Кто-то неделями продавал их’. Он оглянулся на меня. ‘Я мог бы также сказать это. Кэтрин винит меня в том, что произошло. Она никогда не говорила этого в то время, но когда я поехал в Англию, чтобы увидеть их в первый раз, она выпалила это.’
  
  ‘Обвиняет тебя в похищении?’
  
  ‘Нет. За то, что позвонила в полицию. Она считает, что если бы мы дождались инструкций о выкупе и заплатили деньги, Элис страдала бы меньше’.
  
  ‘На нее напали?’
  
  Он снова отвел взгляд. ‘ Да, но, очевидно, не раньше, чем история просочилась в СМИ. Возможно, именно тогда они решили ее убить. Итак, я полагаю, логика такова, что если бы мы, я, не вызвали полицию, мы бы не попали в СМИ, и похитители не решили бы убить Элис и ничего бы с ней не сделали.’
  
  ‘Это чистая догадка", - сказал я. ‘Возможно, их намерением всегда было убить ее. Если бы это произошло, вас обвинили бы в том, что вы не позвонили в полицию’.
  
  Барри кивнул, все еще глядя в окно. ‘Я пытаюсь смотреть на это именно так. Кэтрин видит в этом нежелание расставаться с деньгами. Ничто в моей жизни не ранило меня сильнее’ чем это обвинение. Он фыркнул, деликатно втянул воздух, повернул голову. ‘ Но вот ты где. Теперь, возможно, становится понятнее, почему на этот раз мы не хотели привлекать полицию.’
  
  ‘Да. Чем занимается Элис?’
  
  Теперь он выглядел более жизнерадостным, снова глядя в глаза. ‘Она работает с детьми, с детьми-аутистами. В государственной клинике в Лондоне. Она начинала волонтером, потом ей предложили работу. Мы даем клинике немного денег, которые выделяем на заработную плату, ежегодный грант, довольно щедрый. Элис не знает об этом, и это не имеет значения. Она очень хороша в том, что делает, и в клинике ее ценят.’
  
  ‘Спросишь ее сегодня, согласится ли она поговорить со мной?’
  
  ‘Почему?’
  
  Я почувствовал себя неловко, пожал плечами. ‘Есть некоторая вероятность, что похищения связаны. Отдаленно.
  
  ‘Одни и те же люди? Разница в семь лет? Что наводит на такой вывод?’
  
  ‘Кое-что, что голос сказал в субботу. О том, чтобы стать менее глупым, учиться’.
  
  ‘Просто способ угрожать", - подумал я. В любом случае, если полиция не смогла выследить их тогда, какие шансы у тебя есть сейчас?’
  
  ‘Возможно, что-то вернулось к Элис. Стоит попробовать’.
  
  Барри колебался. ‘ Я спрошу ее. Нужно застать ее пораньше. Хочешь видеосвязь?
  
  ‘Если возможно’.
  
  Барри кивнул, вздохнул. ‘ Ее мать вернется и убьет меня, если ты расстроишь Элис. Пауза. ‘ Есть кое-что, что мы должны были сказать. Том не поднимал этот вопрос, и его присутствие вызывало у меня отвращение. В своем неустанном стремлении заключить сделку Марк был связан с некоторыми чрезвычайно изворотливыми людьми.’
  
  Я подождал и кивнул.
  
  ‘Около трех недель назад Тому позвонили из Польши. Мужчина с американским акцентом, но не американец. Он сказал, что Марк задолжал своему синдикату два миллиона американских долларов, и если он не вернет деньги, они возложат ответственность за долг на его семью.’
  
  ‘ Ответственный? Что, по мнению Тома, это значит?
  
  ‘Финансовая ответственность. Они ожидали, что мы оплатим долг Марка’.
  
  ‘Что сказал Том?’
  
  ‘Он говорит, что сказал этому человеку обсудить это с нашими адвокатами’.
  
  ‘И?’
  
  ‘Мужчина сказал, что они не имеют дела с адвокатами и семья должна позаботиться о том, чтобы Марк заплатил. Он вежливо попрощался’.
  
  ‘Что Марк говорит по этому поводу?’
  
  ‘Нам тоже следовало быть более открытыми в этом вопросе. Не могу дозвониться до Марка. В этом нет ничего необычного, позвольте мне сказать сразу. У него мания секретности, все ужасно засекречено, он говорит прикрываясь рукой.’
  
  ‘Но не для тебя. Я так понимаю, ты не будешь с ним в одной комнате’.
  
  Барри поставил правый локоть на стол, оперся подбородком на ладонь, указательным пальцем потирая кончик носа. - Где ты это услышал? - спросил я.
  
  ‘От Кристины’.
  
  Барри закрыл глаза. ‘ А, от Кристин. Он открыл их. ‘ Необычная женщина, Кристин, но не из тех, кто напрямую связан с реальностью. Он улыбался без тени юмора. ‘Или у вас сложилось противоположное мнение?’
  
  ‘Ты будешь в одной комнате с Марком?’
  
  На мгновение мне показалось, что я зашел слишком далеко. Затем улыбка Барри потеплела, и он рассмеялся, впервые я услышал его смех, приятный звук.
  
  ‘Только если придется", - сказал он. ‘И тогда я держусь как можно дальше. В Марке есть что-то такое, от чего меня бросает в дрожь, всегда бросало’.
  
  Я улыбнулся в ответ. ‘ И Том ничего не слышал от мужчины с американским акцентом после телефонного звонка?
  
  Он склонил голову набок, улыбка исчезла, он долго смотрел на меня. ‘ Нет, если только польский синдикат не использует электронный голос.
  
  Это заявление повисло в воздухе между нами, пока я сидел и думал о том, что совершенно не справляюсь с задачей, которую взял на себя. Я взял себя в руки.
  
  ‘Том так думает?’
  
  ‘Нет. Он думает, что Марк рассказал бы ему о любой угрозе семье. Особенно детям’.
  
  ‘Вы могли бы попросить Интерпол разыскать Марка", - сказал я. ‘Нет необходимости упоминать Энн. Грэм может пойти к главному комиссару, сказать ему, что семья беспокоится о Марке’.
  
  Тишина. Затем Барри сказал: "Я полагаю, мы должны. Мне придется спросить Тома. Ему не понравится эта идея. Не сейчас, когда всплывает платформа. Теперь я это вижу: Интерпол разыскивает пропавшего миллионера Карсона.’
  
  ‘Он миллионер?’
  
  ‘Наоборот. Примерно столько и задолжал. У него ни цента больше, чем Том ему даст. Но для СМИ все Карсоны миллионеры’.
  
  ‘Скажи Грэму, чтобы он подчеркнул конфиденциальность. Я думаю, у тебя достаточно влияния, чтобы сохранить расследование в секрете’.
  
  Он фыркнул, благородно фыркнул. ‘ Влияние? Я не смог утаить информацию о похищении моей дочери от СМИ. Это влияние.
  
  ‘Решение приняла полиция. Это просто человек, пропавший за границей. Это другое ’.
  
  ‘Посмотрим, смогу ли я убедить Тома в этом. Оставьте свой номер Белинде снаружи, и она позвонит вам по поводу организации видеосвязи. Если, конечно, Элис согласится’.
  
  Я уже вставал, когда он сказал: ‘У тебя ничего не вышло, не так ли, Фрэнк?’
  
  ‘Все, что я делаю, это пытаюсь исключить возможности", - сказал я. ‘Чтобы пришли настоящие детективы’.
  
  ‘Том, кажется, думает, что я посоветовал тебе поговорить с Кристин. Разубеди его в этом, если у тебя будет возможность, ладно?’
  
  ‘Почему он так подумал?’
  
  Пожимает плечами. ‘У Тома параноидальная жилка. Даже его семья не вне подозрений. Нет, особенно его семья’.
  
  ‘В чем вас подозревают в том, что я встречался с Кристиной?’
  
  ‘Кто знает? Полагаю, поощряет тебя идти по бесплодному пути’.
  
  Я не понял. ‘ А что насчет Марка? Он вне подозрений?
  
  ‘Я думаю, Тому приходило в голову, что похищение Энн может быть — как бы это сказать — связано с деятельностью Марка’.
  
  Я хотел, чтобы это было разъяснено. ‘ Вы хотите сказать, что Том думает, что похитителями Энн могут быть люди, с которыми Марк имел дело? Но не с нынешним?
  
  ‘Не думаю, что это. Приходило ему в голову. И не нынешняя сделка, нет’.
  
  На холодной улице я поколебался, прошел несколько кварталов до киоска по чистке обуви и начистил свои испорченные ботинки. ‘Фрэнк, ’ сказал чилиец, - у тебя неправильное отношение к обуви. У тебя презрение к обуви.’
  
  ‘ Презрение? - Спросил я. Я смотрел на четырех офисных работников, вышедших из своего здания покурить, все они были обращены наружу, одеты не по-уличному, быстро затягивались сигаретами, не разговаривали, просто наркоманы. ‘Презрение слишком сильно, Рамон. Я просто недостаточно часто смотрю вниз’.
  
  OceanofPDF.com
  
  Я ВОШЕЛ на станции Музей, сел во втором ряду от дверей. Прямо перед Флагстаффом Велла села напротив меня. Он поставил сумку Myer carrier между ног, посмотрел на свое отражение в окне поезда, потеребил галстук. Я тоже посмотрел на его отражение, рассмотрел его длинноносое лицо, глаза, волосы и костюм, слишком черный, чтобы выделяться на фоне подземной тьмы снаружи.
  
  ‘ Какого хрена ты это делаешь? спросил он едва слышно.
  
  ‘Сводить концы с концами, что-то в этом роде’.
  
  ‘Из похищений десятилетней давности? Кто-то платит?’
  
  ‘ Не похитители. Я принял решение не работать на похитителей.
  
  ‘Вы должны быть инклюзивны’, - сказал он. ‘У них есть свои права’.
  
  Мы въезжали во Флагстафф, мягкая рука на тормозе. Молодая женщина, сидевшая напротив нас, встала и повисла на перекладине, покачав бедрами. На ней были туфли на высоких каблуках, красный костюм с короткой юбкой и колготки, которые блестели, как кожа свежей рыбы телесного цвета. Велла посмотрел на нее, разврат выдавали только длинные пальцы, поглаживающие волосы на тыльной стороне его правой руки. Ее взгляд метнулся к нему, задержался, она вскинула голову, если такое мимолетное движение могло быть броском. Затем она сосредоточилась на двери.
  
  Поезд остановился, двери открылись, и она вышла. Но на платформе она повернула голову и посмотрела на Веллу, вздернула подбородок, подмигнула ему - подмигивание, которое зрители могли бы увидеть на сцене. Это было дерзкое подмигивание, сексуальное. Затем она ушла.
  
  ‘Видишь это?’ - спросила Велла.
  
  Я кивнул.
  
  ‘Что это значит? Я спрыгиваю, подхожу к ней, что?’
  
  Двери закрылись, поезд пожал плечами и тронулся, набирая скорость. Я сказал: "Скажи ей, что у тебя любящая жена, двое прекрасных детей, но, эй, как насчет выпивки или еще чего-нибудь, мы можем просто поговорить. Это одна из возможностей. Или...’
  
  ‘Одного достаточно", - сказала Велла. Он огляделся. Поблизости никого не было, утреннее затишье, суматоха пригородных поездов где-то далеко. Он толкнул ногой сумку в мою сторону, наклонился вперед, опустил голову. Его плечи приподнялись, как у большой черной птицы на насесте.
  
  ‘Фрэнк, получить это, преступление номер один, значит забрать мою жизнь в мои гребаные беспомощные руки. Отдаю ее тебе, номер два. Они разнесут меня в пух и прах. Не будет крайней плоти, которую нужно похоронить.’
  
  Я был благодарен, но неверующий. ‘Настолько плох? Черт, буквально на днях любой придурок мог купить папку в пабе в Сент-Килде’.
  
  Он покачал головой, скорчил гримасу и огляделся. ‘ Досье? Досье? Ты думаешь, это досье? Здесь нет досье, которое нужно достать. Там нет бумаги. Файлы, подобные этому, уже в прошлом. Я должен был предоставить вам весь SeineNet.’
  
  ‘Что?’
  
  ‘СейнеНет. Это то, что раньше было ZygoNet’.
  
  ‘Я думал, они отказались от этого".
  
  ‘Они это сделали. Вложили в это деньги, но оно не смогло сделать и половины того, что должно было, поэтому они его законсервировали. Потом оказывается, что они заново изобрели секс. Какая-то секретная оборонная организация в Канберре уже сделала кое-что гораздо лучшее для федералов, версию военной программы материально-технического обеспечения.’
  
  ‘Это не очень многообещающая родословная’, - сказал я. ‘Итак, теперь ZygoNet - это SeineNet. Что он делает?’
  
  Поезд приближался к Спенсер-стрит.
  
  ‘Организует эту массовую базу данных о похищениях и пропавших без вести лицах. Собрано после девочки Чи и другого, забудь имя. Потребовалось пятьдесят миллионов мужчин, женщин и человеко-часов. В нем есть все: известные преступники, заявления, интервью, протоколы взлома дверей, каждый ордер, биография каждого подозреваемого, все известные адреса, банковские выписки, записи телефонных разговоров, счета за газ, электричество, вы называете это. ’
  
  Он наклонился ближе. ‘ Но плохая новость в том, что к нему не прилагается руководство. Так что для тебя это может иметь ограниченное применение. Что бы ты, черт возьми, ни делал.
  
  ‘У меня есть кое-что получше, чем руководство", - сказал я.
  
  Велла вышла на Флиндерс-стрит. Я прошел весь обратный путь в Музей, поднялся на почти пустом эскалаторе наверх, все шли в другую сторону, люди в черной и серой одежде, лица бледные в ярком свете подземки, люди, которым стало плохо на работе, они рано возвращаются домой, спускаются к дому, принимают аспирин и хорошенько ложатся.
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘ ГОСПОДИ ИИСУСЕ, ’ сказал Орловский, уставившись на большой монитор компьютера. ‘ Я знаю эту программу.
  
  Мы были на шестом этаже Карсон-Хаус на Выставочной улице, в огромной рабочей зоне, одни, если не считать двух женщин и мужчины, рассматривавших трехмерные виды высотного здания на настенном компьютерном мониторе.
  
  ‘Мой контакт говорит, что это основано на армейской программе для отслеживания того, сколько крадут повара, продавцы и кладовщики. Федералы используют ее ’.
  
  Орловский презрительно фыркнул. ‘ Поправка, федералы использовали бы это, если бы знали, как это сделать.
  
  ‘Значит ли это, что ты знаешь, как это сделать?’
  
  Он с сожалением покачал головой. ‘Фрэнк, это моя программа. Я работал над ней для гребаной Defense. Два года моей жизни. Это то, чем я занимался, когда ... в любом случае, это мое. Частично. В значительной степени.’
  
  Он сосредоточился на экране, загружал и разгружал компакт-диски. ‘Боже, здесь так много данных", - сказал он. ‘Текст, программные файлы, файлы изображений. Сжатый до жути’.
  
  ‘Все, чего мы хотим, - это похитить Карсона", - сказал я.
  
  ‘Здесь есть рядовой, который всем этим заправляет’. Он промурлыкал. ‘На это ушло много пота’.
  
  ‘Это заменитель секса для таких людей, как ты, не так ли?’ Сказал я. ‘Ласкать клавиатуру, мгновенный отклик, ощущение силы и доминирования’.
  
  Он, не глядя на меня, постучал. ‘Дополнение к сексу’, - сказал он. ‘Для таких людей, как ты, это могло бы стать здоровой заменой. Но ничто не сравнится с реальной властью и доминированием, не так ли, Фрэнк? Тебе следует поговорить со Стефани Чедвик. Она бы поняла тебя, твои особые потребности.’
  
  ‘Иногда, - сказал я, - мне кажется, что мне следовало оставить тебя хныкать в том тропическом болоте, в твоей маленькой голубой махровой пижаме и тех милых тапочках’.
  
  ‘Тропический рай’, - сказал он. ‘Чистый патернализм, папочке виднее. Я был там счастлив. Бесплатные наркотики и несколько интеллигентных людей, с которыми можно поговорить. Ты обокрал меня’. Он постучал. ‘Мы можем это сделать. Да’.
  
  Он выглядел таким счастливым, каким я не видел его много лет. ‘ Итак, что вы хотите знать? Капитан.
  
  ‘Что она может мне сказать?’
  
  ‘Зависит от обстоятельств. Попробуй что-нибудь".
  
  Я сказал: "Посмотри, что там под Карсоном’.
  
  Орловский посмотрел на меня и покачал головой. Он нажал, и появился заголовок "КАРСОН, ЭЛИС и дата в 1990 году", за которым последовали десятки полей меню. ‘Будь немного конкретнее’.
  
  Я читал меню через его плечо. ‘Место преступления’.
  
  Он нажал. ‘ Фотографии или видео?
  
  ‘Видео’.
  
  Снова постукивание. Почти мгновенно мы смотрели фильм, снятый полицейской камерой внутри ярко освещенного гаража на четыре машины, в котором стояли две машины. Камера осмотрела пространство, стены, пол, подошла к ближайшей машине, BMW с открытыми дверями водителя и переднего пассажира, обошла ее, заглянула со стороны водителя, в щели для ног, вдоль приборной панели, повсюду, вернулась к пассажирской стороне и проделала то же самое. Затем камера выехала из гаража через открытую дверь и медленно, мучительно медленно поехала по подъездной дорожке, снимая кирпичную брусчатку, бордюры, поворот к воротам с открытыми, заостренными, как копье, стальными воротами. Он заснял каждый квадратный сантиметр входа, тротуара и водосточного желоба снаружи.
  
  ‘Хватит", - сказал я. ‘Записи интервью’.
  
  ‘Кого ты хочешь?’
  
  - Элис. И свидетели. Я предполагаю, что водитель машины был свидетелем.
  
  Он постучал еще раз, на экране появился эскиз, вид сзади BMW, обе передние двери открыты. Мужчина в балаклаве вытаскивал маленькую школьницу с пассажирского сиденья. С другой стороны другой мужчина, невысокий, тоже в капюшоне, целился из автоматического пистолета в водителя.
  
  ‘ Единственный свидетель, ’ сказал Мик. ‘ Дон Йейтс. Няня.
  
  Он ввел ее имя. Появилась фотография в ее водительских правах: женщина лет тридцати с небольшим, короткие светлые волосы, квадратная челюсть. Она была похожа на тренера по теннису или инструктора спортзала. Мик прокрутила страницу, и всплыли подробности ее биографии, история ее работы. До того, как устроиться на работу к Карсону, она была медсестрой и инструктором по карате на полставки. Затем появилась диаграмма, сложная диаграмма взаимоотношений: семья Доун, друзья семьи, их друзья, друзья Доун, их семьи, их друзья, все с указанием возраста и работы. Из десятков имен три были отмечены звездами.
  
  - Что это значит? Я указал на звезду.
  
  Мик нажал на звездочку на клавиатуре. Появились три фотографии водительских прав, двое мужчин и женщина, имена, биографические данные.
  
  Эта женщина была женой двоюродного брата Дон. Она работала на подразделение империи Карсона в 1985-86 годах. Оба мужчины были сотрудниками Carson, один архитектором в Сиднее, другой офис-менеджером в Брисбене.
  
  ‘А как насчет того парня с ключом рядом с его именем?’
  
  Постукивай, постукивай. Еще одно лицо. ‘ Отсидел восемнадцать месяцев в Новом Южном Уэльсе за мошенничество. Двоюродный брат ее отца.
  
  ‘Господи, они трясли дерево Дон’, - сказал я. ‘Ты можешь это напечатать?’
  
  ‘Боже, это непросто’.
  
  ‘Распечатай интервью Элис, хорошо?’
  
  Отдав команду, Орловски сказал: ‘Это все? Это все, чего ты хочешь? Они устраивают тебе банкет, а все, что ты хочешь, - это гребаный рулет с колбасой для коктейля?’
  
  ‘Я устал, Мик. Ко мне придут блестящие запросы. Ты можешь проникнуть в систему извне?’
  
  Он посмотрел на меня так, как я когда-то посмотрела на него, взглядом, который говорил: приведи себя в порядок, Солнышко, день только начинается, дальше может быть только хуже, отвернулся и начал возиться с компьютером.
  
  Счастлив сейчас, у руля, счастлив настолько, насколько это возможно. Кто мог знать, насколько это было счастливо?
  
  ‘Сначала я должен затруднить доступ к ней всем остальным", - сказал он.
  
  Я подошел к принтеру, посмотрел, как бумага выплевывается в лотки для сортировки, почувствовал, как нарастает боль в спине, как острия боли спускаются по ногам.
  
  OceanofPDF.com
  
  В машине ОРЛОВСКОГО, сразу после 9 часов вечера, долгая ночь накануне и весь вторник отдаются в позвоночнике, пересекаю мост Ярра, справа светится шикарный Саутбэнк, там едят и пьют люди, вокруг много других людей, город живой, вода не такая грязно-серая, как днем, теперь поверхность отражается и поблескивает. Город Арно, романтичный. Позади станция "Флиндерс-стрит", первые ночные люди на ступеньках: "добыча", "хищники" и "стражи порядка", молодые копы из хороших семей в пригороде, из провинциальных городков, познающие вкус реальности, их зрение с каждой ночью становится все острее.
  
  Студия находилась в Южном Мельбурне, недалеко от офиса Cairncross & Associates, оперативник которого сообщил, что Пэт Карсон и женщина в красной "Альфе" покидали Конрад-стрит вскоре после нас. Пэт ушла домой и сегодня не двигалась с места. Я отозвал их.
  
  Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться, открыл их и увидел техника за стеклом, который говорил что-то, чего я не мог расслышать, в черную трубочку перед его ртом. Он опустил взгляд на консоль перед собой, затем его голос прозвучал у меня в ухе.
  
  ‘Они готовы, если готовы мы, мистер Калдер. Постарайтесь не отводить взгляд вправо, влево или вниз слишком долго. Это сбивает с толку другую сторону. Готовы, не так ли?’
  
  Я кивнул ему. Он смотрел не на меня, а на что-то другое. ‘ Готов, ’ сказал я.
  
  На большом мониторе на стене появилась молодая женщина, прижимая правую руку к правому уху. Она смотрела прямо на меня, тонкое, умное лицо, насколько я мог видеть, без макияжа, короткие темные волосы без всякой прически, просто зачесаны назад, прямая линия бровей, почти сходящихся, неухоженные.
  
  Было сразу после 9.30 утра, когда они с Элис Карсон, жертвой похищения, почти жертвой убийства, смотрели на меня на мониторе в своей студии где-то в Лондоне. Она выглядела свежей для человека, которого разбудил телефонный звонок ее отца в 5.30 утра .
  
  ‘Доброе утро, мисс Карсон’, - сказал я. ‘Я Фрэнк Колдер. Ваш отец сказал вам, кто я и по какой причине. Могу я называть вас Элис?’
  
  Она, казалось, была поражена вопросом, кивнула. ‘Да, да, конечно. Добрый ... вечер’. Она нервничала, это было видно по ее губам.
  
  ‘Я знаю, это трудно для тебя", - сказал я. ‘Я бы и не подумал просить тебя об этом, если бы этого можно было избежать’.
  
  Она снова кивнула. ‘ Все в порядке. Она помолчала. ‘ Я в некотором шоке. at...at новости. Я не очень хорошо знаю Энн, но ... ’ Она замолчала, быстро заморгала и сказала: - Не знаю, что я могу тебе сказать. that...it это было так давно. Я стараюсь не думать об этом.’
  
  Через полмира мы смотрели друг на друга так, словно у нас был зрительный контакт. У нас действительно был зрительный контакт. Я видел, как она сглатывает, как двигаются жилы у нее на шее. Я улыбнулся, она ответила, улыбнулась в ответ, натянутой улыбкой.
  
  Я сказал: "Мы быстро покончим с этим, чтобы ты могла продолжить свой день. Элис, я прочитал допросы с тобой в полиции, и у меня есть только несколько вопросов. Я знаю, что ты никогда никого не видел и что ты только слышал голоса на расстоянии, через стены.’
  
  ‘Да’. Неловкий взгляд, ее голова поворачивается влево.
  
  ‘Голоса - странные вещи, не так ли? Мы так много в них находим’.
  
  Она не подала ни малейшего знака согласия. Подозрительный взгляд. Ожидание.
  
  ‘В интервью они продолжали спрашивать тебя о том, что ты слышал. Шумы, голоса’.
  
  ‘Да’.
  
  ‘Они спрашивали тебя, что ты слышал. Снова и снова’.
  
  ‘Да. Снова и снова’. Она взяла стакан с водой и отпила немного. ‘Я чувствовала себя такой уставшей, все, что я помню, это то, что я чувствовала себя такой уставшей, что хотела заснуть в своей постели. Навсегда.’
  
  Я выпил немного воды из своего стакана. ‘Драгоценная вещь - собственная кровать. Ты никогда не чувствуешь себя по-настоящему дома, пока не окажешься в своей постели’.
  
  Что я знал о ценности собственных кроватей, ведь большую часть своей жизни я провел в больничных койках, которые ненавидел или на которые мне было наплевать?
  
  Элис улыбнулась, полуулыбка, просто улыбка. Я улыбнулся. Мы кивнули друг другу через весь мир, изображения передавались со спутника.
  
  ‘Я чувствую себя нелепо, задавая тебе вопросы столько лет спустя", - сказал я.
  
  Я ждал, глядя на нее, пытаясь сохранить улыбку в своих глазах, на своем лице. Думал об улыбке.
  
  Кивок, теперь уже не несчастный.
  
  Я сказал: ‘Алиса, если ты можешь заставить себя подумать о голосах, в последний раз’.
  
  Она выглядела неуверенной, опустила подбородок.
  
  ‘Вы сказали полиции, что слышали два голоса, и они показались вам одинаковыми. Это правда?’
  
  Кивок. ‘ Да. Именно так.
  
  ‘Люди, которые говорили с вами, не уточнили это. Вы слышали двух людей с похожими голосами?’
  
  ‘Не похожий, тот же самый". Сначала я подумал, что это кто-то разговаривает сам с собой, ведет беседу сам с собой’.
  
  ‘Ты не сказал этого полиции’.
  
  ‘ Я не знаю. Разве нет?
  
  ‘Этого нет в стенограмме. В стенограмме они переходят к расспросам о шумах снаружи. Но это не имеет значения. Вы думали, что это был один человек, но это не так?’
  
  ‘Нет. Я слышал, что они были порознь’.
  
  - Ты мог бы отличить их друг от друга?
  
  ‘Нет, но голоса были разными, исходили из разных мест. Это были два человека’.
  
  ‘Два человека с одинаковыми голосами’.
  
  Она нахмурилась. ‘ Ну, я не могла слышать, о чем они говорили. Я полагаю, стена была слишком толстой. Так что я не могу сказать, что они были одинаковыми, но голоса звучали в одних и тех же местах. Я... ’ Она заколебалась.
  
  ‘Да?’
  
  ‘У меня довольно хороший музыкальный слух, так что, я полагаю...’
  
  ‘Да. Я уверен, что вы все правильно поняли. Теперь я хочу спросить вас еще об одном: вспомнили ли вы что-нибудь еще. За прошедшие годы. Это не редкость. Вы были в шоке, когда с вами разговаривала полиция, я видел это по вашим ответам. Вспомнилось ли вам что-нибудь еще, хоть что-нибудь?’
  
  Мы посмотрели друг на друга. Элис повела плечами, головой, извиняясь всем своим телом.
  
  ‘Это довольно глупо, - сказала она, - но есть две вещи"…Я не уверена, что это просто шутки моего разума. Я всегда вижу что-то в пустоте. Безобидные незнакомцы, припаркованные машины’.
  
  Я улыбнулся. ‘Я постоянно превращаю что-то в ничто. Для меня это образ жизни. Продолжай, неважно, звучит ли это глупо. Что довольно глупо?’
  
  Она, казалось, успокоилась. ‘Единственное, мы часто пользуемся телевизором и компьютерами на работе. Я работаю с детьми-аутистами’.
  
  Я кивнул. ‘ Да, я это знаю.
  
  ‘Ну, примерно через год после того, как я начал там работать, один из других людей поставил компьютерную игру для ребенка, и в ней была эта музыка, эта простая мелодия, повторявшаяся снова и снова ...’ Она была расстроена рассказом. Ее руки переместились с подлокотников кресла на колени. Она сжимала одну руку другой, я мог видеть напряжение в ее шее и плечах.
  
  ‘Да", - сказал я.
  
  ‘Мне было плохо. И страшно. Я не мог этого вынести, это невозможно описать, мне пришлось выйти из комнаты, из здания. Я пошел в туалет и ... и мне стало физически плохо.’
  
  ‘ Вы не могли припомнить, чтобы слышали это раньше?
  
  ‘Нет, никогда’.
  
  Пора сменить тему. ‘ Второе. Есть еще кое-что.
  
  Теперь она чувствовала себя еще более напряженной, попыталась улыбнуться, просто обнажив зубы, красивые маленькие зубы.
  
  Прошлой зимой я ездил отдыхать на Сардинию. С моей мамой, бабушкой и дедушкой мы остановились в этом новом отеле, что-то вроде курортного, они показали нам наши коттеджи, и я подумала, что они милые, глинобитные, в мавританском стиле, и мы распаковали вещи, и я пошла принять душ, и вышла вся мокрая, в глаза попала вода, и мне пришлось удержаться на ногах, и я коснулась стены ... ’
  
  Она остановилась. В ее торопливой речи, когда слова падали на камни, а стоячей воды не было видно, я слышал ужас, который она пыталась прогнать из своего разума. И я мог видеть белизну вокруг ее зрачков.
  
  Найди слова. Найди форму слов.
  
  ‘Сардиния, должно быть, приятно отличается от зимнего Лондона", - сказал я. ‘Однажды я провел зиму на английских вересковых пустошах. Очень мавританская зима. Все, что я могу вспомнить, - это вкус моих начинок в холодном виде. Обычно вы не замечаете своих начинок. Если вам не повезло, что у вас есть начинки, то да. У меня есть пять начинок. Сладости из детства. Но когда у тебя заложен нос от ужасной простуды, ты дышишь ртом, втягиваешь морозный мавританский воздух, и он проникает в твои начинки. Они становятся холоднее, чем твои зубы. А потом ты можешь попробовать их на вкус, это какая-то химическая штука или что-то связанное с металлами. Невероятно отвратительный вкус, как будто сосутся свинцовые опилки. Пауза. ‘Я часто сосу свинцовые опилки, так что я знаю’.
  
  Я остановился. Пока я продолжал нести эту скучную чушь, она выглядела менее склонной к бегству, скорее к вежливому извинению и уходу.
  
  ‘Послание таково", - сказал я. ‘Используйте только керамические пломбы’.
  
  ‘ Керамическая? У вас могут быть керамические пломбы? Она улыбалась, не собираясь убегать, не собираясь уходить.
  
  ‘Вы можете сделать пломбы из чего угодно. Титан, кевлар, старомодная нержавеющая сталь. Говорят, вам следует использовать бивни погибших моржей. Убивали не из-за их клыков, конечно. Выброшенных на берег моржей. Мирно улетевших. Переработанных.’
  
  Элис рассмеялась, негромко, но на губах и в глазах у нее был смех. Я рассмеялся вместе с ней, радуясь собственной дурацкой способности веселить ее. Теперь я увидел в ее лице сходство с ее отцом. Они были красивыми людьми, Карсоны, и их отбирали по красивым генам, даже если иногда это означало, что в конечном итоге у красивых людей отсутствовала хромосома теплоты.
  
  Но они могли смеяться. Это было возможно. Я видел, как двое из них смеялись. Как подвид, они обладали способностью смеяться. Целеустремленная погоня за деньгами, поклонение им, страх их потерять сделали ненужным, рудиментарным почти все, что когда-то делало их социальными животными. Но способность смеяться имела определенную ценность, и она сохранилась.
  
  Время. Время говорить о вещах, о которых разум не хочет говорить.
  
  Я сказал: ‘Итак, ты коснулся стены. И...’
  
  Она была более расслаблена, она закрыла глаза. ‘Отталкивающее, отвратительное ощущение от этого…Я выбежала, на мне ничего не было, кажется, я кричала, я ужасно напугала свою мать ...’
  
  Она открыла глаза.
  
  Я кивнул, как будто понял.
  
  Она сглотнула, снова сглотнула, посмотрела на меня, ее лицо предстало передо мной в ослепительной ясности, серые глаза, печальный человек, печальный навсегда, ничто не могло изменить того, что с ней произошло, ничто не могло вернуть ее в мир людей, которые не пережили того, что пережила она.
  
  ‘Я не могла там оставаться, ’ сказала она, ‘ поэтому они переселили нас, поселили в другой части отеля, в главном здании’.
  
  ‘Adobe", - сказал я.
  
  Она кивнула и посмотрела вниз.
  
  ‘Спасибо тебе, Элис", - сказал я. ‘Ты была храброй, и я восхищаюсь тобой’.
  
  Она подняла голову, и в ее глазах стояли слезы.
  
  
  По дороге к резиденции Карсонов, ожидая поворота, Орловски сказал: ‘Мистер Сострадание. Это другая сторона. Жаль, что мне не удалось увидеть ту сторону’.
  
  Я смотрела на пару в "Мерседесе" рядом с нами. За рулем была женщина с длинным бледным лицом, мужчина рядом с ней был толстым и сердитым, он жестикулировал. У него были кольца на всех пальцах.
  
  ‘Ты не заслуживал сострадания", - сказал я. ‘Ты заслуживал только пинка под зад. И все равно было слишком поздно’.
  
  Мы были в подземном гараже, когда он спросил: ‘А теперь?’
  
  Мне ужасно хотелось выпить, моей спине это было необходимо. ‘ Марк, - сказал я. - Больше негде.
  
  OceanofPDF.com
  
  МАРТИ ХАРМОН работала в юридической фирме "Хейс, Хармон, Калеро" в Южной Ярре, офис которой находится рядом с тайским рестораном.
  
  ‘Марк участвовал с ним в паре интересных предприятий, его так называемый компаньон, ’ сказал Барри, оживленно разговаривая из своей машины в 7.15 утра. ‘ Одно из них занималось импортом икры из Каспийского моря в контейнерах. Я так понимаю, они заплатили половину аванса, какую-то баснословную сумму, и русские прислали им контейнер рыбной муки. Подождите, у меня другой звонок. ’
  
  Музыка, завораживающая фортепианная музыка. Я ел тосты на закваске, намазанные нормандским маслом и горьким шотландским джемом, и наблюдал, как садовник, стройная женщина, одетая для дождливой погоды, выбирает цветы в садике перед Садовым домиком. Она почувствовала мой взгляд, повернулась и кивнула в знак приветствия.
  
  Барри вернулся. ‘Фрэнк, да, Марти Хармон. Марк и Марти также объединились, чтобы продать индонезийцам южноафриканское устройство для подавления толпы. Я не знаю, как это прошло. Я думал, у индонезийцев уже есть дробовики. Я в долгу перед Стефани за эту информацию. В конце концов, Том платит и доверяет ей.’ ‘И она в тебе", - сказал я, что было не очень умно сказано.
  
  Я слышал музыку из его стереосистемы в машине: симфонию.
  
  ‘Что-то подсказывает мне, - сказал он, - что в конечном итоге вы можете узнать об этой семье больше, чем нам хотелось бы. Возможно, нам следовало попросить вас подписать соглашение о конфиденциальности’.
  
  ‘Считай, что подписано", - сказал я, чтобы загладить свою вину.
  
  Я был у Марти Хармона первым за день, без ожидания. Ему было около сорока, невысокий, пухлый, с красными губами, он решил бороться с облысением, побрив голову.
  
  ‘ Садитесь, мистер Калдер. Чем я могу быть полезен? У него была теплая, приветливая улыбка.
  
  ‘Марк Карсон. Семья обручила меня. Они обеспокоены’.
  
  Улыбка исчезла, и он издал презрительный смешок. ‘ Марк. Они обеспокоены? Поверь мне, Марк беспокоит многих людей. Я больше не имею с Марком ничего общего. Мне нечего сказать о Марке. Я не хочу обсуждать Марка. Точка.’
  
  Я оглядел офис, развешанные по стенам вещи в рамках: диплом о высшем образовании, что-то с поворотным винтиком на нем, фотография выпускного класса.
  
  ‘Вот и все", - сказал он. ‘А теперь, если вы меня извините, это рабочий офис’.
  
  Я сидел абсолютно неподвижно, положив руки под стол, посмотрел ему в глаза, опустил взгляд, снова посмотрел на него, сосредоточившись на внутренней стороне его черепа, не моргая.
  
  Он не мог этого вынести.
  
  - Ты что, запугиваешь кого-то? К черту это, приятель. К черту Карсонов. Я вызову охрану ровно через тридцать секунд. Он взял телефон.
  
  ‘Как работает это устройство для контроля толпы?’ Спросил я. ‘Я считаю, что лучший способ контролировать толпу - это посыпать ее русской рыбной мукой. Из Каспийского моря’.
  
  Марти Хармон положил трубку, поднял обе руки вверх, повернув ко мне мизинцы. ‘ Это не смешно. Вот почему мы с Марком больше никак не связаны. Я поверил лжи и заплатил за это цену. Также я не сделал ничего плохого или неэтичного. Итак, ты пойдешь?’
  
  Я покачал головой. ‘ Мы встали не на ту почву, мистер Хармон. Никто вас ни в чем не обвиняет. Семья беспокоится о Марке. Они не могут связаться с ним в Европе.’
  
  Марти Хармон сделал жевательное движение, и его плечи немного расслабились. ‘Просто пока это понятно’, - сказал он. ‘Я не имею отношения к этому ублюдку, нилу, зипу’.
  
  ‘Понял", - сказал я. ‘Его отцу позвонили с угрозами. Из Польши’.
  
  Марти закрыл глаза и покачал головой. ‘Марк и гребаные поляки", - сказал он. ‘И они даже не поляки, они русские. Поляки - фронтмены. Это те, кого ты встречаешь, те, кто учился в колледже в Америке.’
  
  ‘ Ты знаешь об этом польском деле?
  
  ‘О да. Марк пришел ко мне с этой чушью о строительстве киностудии в Варшаве. Я сказал ему, Марк, ты с ума сошел? Это гребаная русская мафия, они убивают людей, которые им не нравятся, засовывая им в задницу шланг с гелием и взрывая их, пока они не уплывут и не лопнут.’
  
  ‘В чем заключалась сделка?’
  
  Он замахал на меня руками, как парализованный. ‘Русские хотели получить кредитную линию в два миллиона долларов, это в США. Они не намерены извлекать из этого выгоду, это для того, чтобы привлечь других инвесторов, одурачить их. Это для галочки. Затем, когда они инвестируют и гребаная студия построена, Марку принадлежит двадцать процентов от нее, плюс он получает двадцать процентов от двух миллионов, которые никому никогда не приходилось вкладывать. Сделка гребаной мечты, верно?’
  
  ‘Зачем вам понадобилось строить киностудию в Польше?’
  
  ‘Порно. Русская мафия хочет захватить мировую порноиндустрию. Они могут поставлять женщин самолетами. Украинки, чеченки, татары. Всех цветов, форм и размеров. Они сделают все, что угодно, все то, чего не сделают девушки на Западе. И ты можешь забыть о своем гребаном безопасном сексе. Все возможно. Марку эта идея действительно понравилась. В нем есть странная сторона, я не знаю. От него могут мурашки по коже.’
  
  ‘Как ты с ним связалась?’
  
  Марти вздохнула. ‘Я, блядь, задаю себе этот вопрос. Ежедневно. Ежечасно. Я познакомилась с ним около десяти лет назад, когда он был с Россом, Арчером и Стегли. Раньше они время от времени бывали у нас на другой стороне. Он был мистер Отчаянный молодой юрист. И сострадательный, по вечерам в неделю в Юридическом центре Альтоны. Там, в химическом смоге. Затем он уволился из Ross's, отказался от партнерства.’
  
  ‘Почему?’
  
  ‘Ну, этот придурок говорит, что это потому, что он хотел уйти от закона, заработать немного реальных денег. Это будет гребаный день. В общем, я снова столкнулся с ним, мы разговорились, у него было потрясающе звучащее предложение.’
  
  Он сделал жест отчаяния. ‘Короче говоря, я был тупицей. Это фамилия Карсон. Он использует ее по максимуму. Он ведет себя так, будто его полностью поддерживает CarsonCorp, как будто он предпринимательское подразделение компании. "Предпринимательская задница" было бы больше похоже на это. ’
  
  ‘Эта сделка с Польшей, что могло пойти не так?’
  
  Марти засмеялся. У него были большие зубы с коронками. ‘Как насчет всего?’ сказал он. ‘Все до последней гребаной штуки. О, они вешают тебе лапшу на уши с самого начала. Б, у них нет высокоразвитого уважения к контракту как к документу, обязательному для обеих сторон. Они думают, что контракт - это то место, где вы записываете, сколько собираетесь им дать. И Си, если они узнают, что не могут тебя трахнуть, они по-настоящему разозлятся. Ты знаешь, как эти уличные наркоманы говорят тебе отвалить, если ты не дашь им доллар? Увеличьте это в миллион раз, и у вас появится представление о том, как иметь дело с новыми капиталистами старой империи зла. Верните гребаного Сталина, вот что я говорю. ’
  
  Я подумал, что отец Орловски не одобрил бы такую точку зрения. ‘В данном конкретном случае, что, по-вашему, пошло не так?’
  
  Он экстравагантно пожал плечами. ‘ Я бы предположил, верно? Но что я бы сказал, так это то, что Марк нашел какого-то долбоеба-американца, который клюнул на это дерьмо с непривлекательной кредитной линией на два миллиона долларов. Затем мафия говорит: послушайте, нам нужно немного денег на некоторое время, инвесторы хотят увидеть золото. Так что, возможно, этот придурок действительно раскошелился на наличные. Тогда Иваны хотят немного больше. Лох Марка прозрел и говорит "нет", подай на меня в суд. Что это, говорит мафия Марку, у нас с тобой, блядь, сделка? Отдай нам остальные деньги. Или иначе. И поскольку этот ублюдок раздавал визитные карточки CarsonCorp, мафия считает себя вправе напасть и на семью.’
  
  ‘Марти, - сказал я, - как человек, который немного знает о том, как работают эти бывшие коммунисты, ты могла бы сказать, что они были бы способны действовать здесь?’
  
  ‘ Действующий? Что ты имеешь в виду?
  
  ‘Выполнение угроз, что-то в этом роде’.
  
  У Марти зазвонил телефон. У него состоялся короткий ни к чему не обязывающий разговор, в нем не было ни слова определенного. ‘Я перезвоню вам по этому поводу’, - сказал он звонившему. ‘Но продолжайте дышать’.
  
  Он посмотрел на меня, нахмурился. ‘О да, работать здесь. Я расскажу тебе историю. В Сиднее есть парень, биржевой маклер, он решил, что будет брокером в других делах. Итак, он связывается с этими русскими в продаже самолетов для уборки урожая на Филиппины. Крупная сделка, около шести миллионов долларов. Пара самолетов прибывает, все в порядке. Кое-какие деньги уплачены. Представитель покупателей, он тоже австралиец, едет в Россию, чтобы посмотреть, как загружают остальные самолеты и грузят на корабль. Без проблем. Товары, как описано, загружены. Покупатели отдают оставшиеся деньги. Но когда покупатели открывают ящики в Маниле, они обнаруживают, что купили самую большую гребаную коллекцию авиационного хлама, когда-либо собранного, большая часть которого датируется Второй мировой войной и тогда не годилась для полетов.’
  
  Марти от души посмеялся, ему понравилась эта история, он достал пятнистый носовой платок и вытер глаза и рот.
  
  ‘В любом случае, ’ сказал он, ‘ по разным причинам биржевой брокер еще не заплатил русским, когда дело дошло до фана. Вы понимаете, они рассчитывали получить деньги к тому времени. И он говорит им, что у него за спиной эти филиппинские феодалы, и он ничего не отдаст, пока они не получат нужные самолеты. Он помолчал. ‘Ну, русские сделали несколько угроз. Он сказал им отвалить, это Австралия’.
  
  Марти кивнула мне. Я ждал.
  
  ‘Парень живет в многоквартирном доме, маленьком квартале для миллионеров, в гавани. Северный берег. Звонят русские. Они говорят ему: "следи за своей лодкой". С балкона он видит свою шестидесятифутовую моторную яхту. На его глазах она взрывается, они находят оборудование яхты в километре от них, взрыв уничтожает еще три лодки.’
  
  Он снова рассмеялся. ‘ Но это еще не все. В ушах все еще звенит взрыв, на подземной парковке срабатывает сигнализация. В это место вылили примерно половину цистерны бензина, и теперь горят машины стоимостью в несколько миллионов долларов. Чудо, что все здание не снесло в гавань.’
  
  ‘Что он сделал?’
  
  ‘Отправил им деньги. Через час они были в швейцарском банке. Он подумал, что лучше рискнет с филиппинскими земельными баронами. Это ответ на твой вопрос о том, могут ли они здесь работать?’
  
  ‘ Всесторонне. Марти, я благодарен тебе за то, что уделила мне время. Могу я спросить тебя еще об одной вещи?
  
  ‘Конечно’.
  
  ‘Когда ты говоришь, что у Марка есть странная сторона, что от него у тебя мурашки по коже...’
  
  Марти была не в восторге от такого направления расследования. ‘Я не знаю, что-то в глазах. Моя жена видела это, моя бывшая жена. И ей обычно нравятся красивые парни, поверь мне. С этим тоже что-то делает.’
  
  ‘Просто что-то в его глазах?’
  
  Он теребил свой галстук. На нем были маленькие желтые уточки.
  
  ‘У него есть манера говорить о женщинах, я не могу описать это, это похоже на презрение, как будто они существуют для его блага, как будто они куклы или что-то в этом роде".
  
  ‘Ему понравилась идея с порностудией’.
  
  ‘В восторге от этого. Мы были в самолете.…Что ж, ему понравилось’.
  
  ‘Ты был в самолете’.
  
  Марти взглянул на часы. ‘ У меня начало в 9.30, ’ сказал он, - требуется кое-какая подготовка, так что если...
  
  ‘ Самолет из Европы? Это после того, как вы поговорили с поляками?
  
  Разводит руками, хмурится. - Я никогда не говорил, что не проверял эту сделку. Я никогда этого не говорил.
  
  ‘Нет, ты никогда этого не говорил’.
  
  ‘Нет, я этого не делал’.
  
  ‘Так ты ездила в Польшу с Марком?’
  
  Кивает. ‘ Да, у меня были другие дела в Европе, поэтому я поехал. Не в Польшу. Другие дела.
  
  ‘И вы ознакомились с условиями сделки?’
  
  ‘Да. Мы поехали в гребаную Польшу и услышали репортаж, а я вернулся, поговорил с несколькими людьми и сказал ему, я сказал ему, что ни за что не буду иметь дело с этими животными. И я ушел. Вышел. С тех пор не видел его, не хочу и никогда не увижу. Можешь передать это Карсонам. Не знаю, где он, что делает. Он не звонит, и я не знаю, как ему позвонить.’
  
  Ласточка, подрагивающее горловое яблоко. ‘Марка Карсона больше нет в моей жизни’.
  
  ‘Я скажу им", - пообещал я. ‘Марти, что взволновало Марка в этой сделке?’
  
  Марти широко открыл глаза, затем ненадолго закрыл их. Впервые заметил длинные изогнутые ресницы. Он провел обеими руками по своей обнаженной голове, голове кающегося в других случаях, сжал ее сзади, указал на меня локтями. Мужчина, пытающийся сказать мне, что ему комфортно.
  
  ‘Не мог перестать говорить о женщинах в фильмах’, - сказал он. ‘Нам показали несколько фильмов. Блондинки-украинки. Эти русские, трое из них, они говорят о девушках как ... как, я не знаю, о быдле, овцах. Вот хорошая песня. Тебе это нравится? Таких, как она, еще много, мы можем доставить дюжину, легко, это просто.’
  
  Теперь он был встревожен, встревожен тем, во что был вовлечен, что видел.
  
  Выполнено.
  
  Сделано во время его поездки в Польшу. Возможно.
  
  Я сказал: ‘Марти, я очень благодарен, что ты вообще со мной разговариваешь. Семья будет благодарна за все, что касается Марка. Женщины в фильмах - это то, что его взволновало?’
  
  ‘Молодые, девчонки", - сказала Марти. ‘С этими массивными парнями никогда не видела ничего подобного. Члены, кулаки, собаки, что угодно. Жестокие. Я закрыл глаза, могу сказать это честно. Это не мое представление о веселье.’
  
  ‘Марку понравилось?’
  
  Некоторое время он ничего не говорил, покусывая свою рубиновую нижнюю губу и делая небольшие движения руками.
  
  ‘В самолете, ’ сказал он, ‘ он был зол. Он продолжал говорить что-то вроде: "Маленькая сучка действительно поняла это, не так ли, ты видел выражение глаз этой жирной коровы, это была не игра, это было вживую, она не знала, что ее ударило ...’
  
  Марти замолчал. ‘Такого рода разговоры. Он не мог перестать говорить об этом. Мне пришлось притвориться, что я засыпаю. Послушай, у меня клиент примерно через пять минут, я действительно...’
  
  ‘ Вот еще что. Кроме этих Шестов, были ли у Марка какие-нибудь особые враги? Люди, которые действительно хотели бы причинить ему вред? Действительно причинили ему боль. Сделали что-нибудь? Причинили вред его семье? Детям, чему-нибудь?
  
  Он некоторое время смотрел на меня, обдумывая смысл вопроса, затем поднял руки. ‘Понятия не имею’, - сказал он. ‘Просто бизнес между нами. Личное. Я ничего не знаю. Скажи им.’
  
  Я поблагодарила тебя. Он проводил меня до двери.
  
  ‘Марк объявится", - сказал он. ‘Он уговорит поляков на что-нибудь. И я чист. Чист.’
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘МАРК - ЗВУЧИТ мило", - сказал Орловски. ‘На самом деле, я чувствую, что вся семья действительно растет за счет меня’.
  
  Мы пили кофе по дороге из офиса Марти Хармон. ‘Марк вызывает беспокойство’, - сказал я. ‘Но мое сердце говорит, что это дело рук не русских порнографов. Трюк на футбольном поле, зачем тратить деньги впустую?’
  
  - И зачем вообще беспокоиться о девушке? ’ спросил Орловски. ‘ Предположительно, Марк у них. Они могли бы потребовать за него выкуп.
  
  ‘Это может иметь неприятные последствия. Барри, например, не стал бы участвовать, если бы не хотел, чтобы они его оставили’. Я выпил черный кофе. ‘Машина, "Тараго". Сколько времени у них есть, чтобы зарегистрировать его на новое имя?’
  
  ‘Четырнадцать дней’.
  
  ‘Слишком долго’. Все реки пересохли. Ты знал о Карсонах больше, чем хотел, но это не помогло тебе найти девушку. Было ли из-за этого что-то плохое? Ты мог бы задействовать все ресурсы полиции и все равно не найти ее. В любом случае, у меня не было никакой надежды найти ее. Мне нужно было продолжать говорить себе это. Я просто задавал основные вопросы, расчищал подлесок для прихода настоящих следователей. Если бы она была мертва, это был бы Велла и его банда коротко стриженных работяг из отдела убийств.
  
  Я не должен был мешать Карсонам вызывать полицию. Мой шанс выбраться из-под этого бардака упущен, прекрасная возможность упущена. Я убеждал их сообщить об этом полиции, а затем, используя только силу аргументов, убедил их не делать этого.
  
  ‘Почему вы думаете, что она жива?’ - спросил Орловски. Он наблюдал, как молодая женщина в сером расставляла винные бутылки на верхней полке. Каждый раз, когда она протягивала руку, она обнажала молочно-белую кожу и позвонки, выступающие, как костяшки сжатого кулака.
  
  ‘Ничего’. Я допил последнюю каплю чернил. ‘Я просто думаю, что они не закончили. Если я ошибаюсь и это не сумасшедшие развлекаются или простая месть, а что-то другое, она вполне может быть мертва.’
  
  ‘А что бы это могло быть еще?’
  
  - Возможно, у меня будет еще один. Ты?
  
  Орловски кивнул. Я некоторое время смотрел на жокея кофемашины, поймал его взгляд, сделал знак улиткой. По его лицу было видно, что ему не нравятся сигналы, он может отвечать, а может и не отвечать.
  
  ‘Кофе как лошадь", - сказал Орловски. ‘Миллионы кофейных наркоманов, это совершенно нормально. Они не могут прожить без него и дня, они скорее выпьют его, чем съедят. О чем-то другом? Например, о чем?’
  
  ‘Кто, черт возьми, знает. Что меня беспокоит, так это тишина. Не было сделано ничего, что могло бы их напугать. Это очень уверенное молчание’.
  
  ‘Голос", - сказал Орловски. Теперь его взгляд был устремлен на улицу. ‘Я должен был подумать об этом раньше. Об этом стоит подумать. У этого есть интонация’.
  
  ‘Что?’
  
  ‘Подчеркивает слова. Как в поговорках “Я не трахаюсь из-за денег” и “Я не трахаюсь из-за денег”. Все дело в интонации.’
  
  ‘И что?"
  
  ‘Ну, то, что делает парень, это говорит в устройство. Я уже говорил, это не дешевое средство для маскировки голоса. Если бы это было так, мы могли бы узнать его настоящий голос за считанные секунды. Это программа распознавания голоса, которая создает электронную версию того, что он говорит, и имитирует его интонацию. Дело не только в громкости, но и в том, как он произносит слова. Нравится, когда он говорит "истекать кровью". Он произносит это примерно с пятью "е". БЛИЕЕЕЕД. Запечатлеть это - очень сложная задача.’
  
  Принесли кофе, который принес укладчик вина.
  
  ‘Спасибо", - сказал Орловский. ‘И могу я сказать, что у вас красивые нижние позвонки’.
  
  Она улыбнулась. ‘ Спасибо, что сказал это. Ты не представляешь, сколько труда я вложила в эти кусочки хряща.
  
  Мы смотрели, как она уходит.
  
  Я откашлялся, привлекая его внимание. - Что значит "если это сложно’?
  
  ‘Он не покупал это. Он разработал это или получил от разработчика. Хотя я не вижу, чтобы разработчик одалживал это ’.
  
  ‘Допустим, он разработал это’.
  
  ‘Вероятно, всего пара десятков человек в стране работают над подобными вещами’.
  
  ‘Сколько здесь человек?’
  
  ‘Не так уж много’.
  
  ‘ Ты не мог бы это выяснить?
  
  ‘Конечно, я мог бы спросить в очевидных местах. Если это парень в гараже, это проблема’.
  
  ‘Стал бы парень в гараже разрабатывать что-то подобное, даже не поговорив с другими людьми в этой области? Откуда ему знать, что это еще не было сделано? Что бы он планировал с этим делать? Предположительно, он проделал всю эту работу не только для того, чтобы изменить свой голос для похищения.’
  
  ‘Никто не знает, на что способны парни в гаражах. Но это, безусловно, интересные вопросы’.
  
  - Интересные вопросы? - Спросил я. ‘Знаешь, мне больше нравился твой характер, когда у тебя не было такого вида, будто ты ведешь специальный урок для слабоумных, когда ты был просто напуганным придурком, пытающимся доказать, что он такой же крутой, как любой другой мужчина. И терпит неудачу. Помнишь это?’
  
  Орловски улыбнулся мне, выражая удовольствие, отпил кофе. ‘Ты не можешь этого вынести, да?’ - сказал он. ‘Другие люди двигаются дальше, развиваются, растут. Тебя заморозили где-то в пятнадцать лет. Знаешь, что они делают с огромным тунцом, которого вылавливают, чтобы продать японцам? Сначала они ловят их на крючок, затем стреляют им в голову, в воде, подтаскивают поближе к лодке и стреляют им в голову из пистолета калибра 22. Но это их не убивает, это не то, что вы хотите сделать. Вы хотите заполучить их на борт, очень осторожно, они расстроены, их зацепили и застрелили, затем вы извлекаете сердцевину из их мозгов, пока они живы, как вы вынимаете сердцевину из яблока, с помощью этой штуки, которую вы вдавливаете, давите, скручиваете, вытаскиваете сердцевину. Затем они протыкают проволоку вдоль позвоночника. Теперь мозг рыбы мертв, автоматическая нервная система отключена, к мясу больше не поступают тревожные сигналы, и оно в первоклассном состоянии для нарезки и употребления в пищу. Raw.’
  
  Я допил кофе и пожалел, что выпил второй. ‘ Ты хочешь сказать, что я такой? - Спросил я. - Как тунец? - Спросил я.
  
  ‘Нет, ты тот парень с пистолетом 22-го калибра и куском проволоки’.
  
  ‘Так-то лучше. Так ты и есть тунец?’
  
  ‘Я мог бы им стать’, - сказал Орловский. ‘Я мог бы им стать. Но я сопротивлялся’.
  
  ‘Уплыл с пулей в голове. Попробуй выяснить, кто работает над этой озвучкой", - сказал я. ‘Начинай прямо сейчас. Насчет завтра, ты отправляешься в дорогу’.
  
  ‘Перед рассветом", - сказал он.
  
  ‘Сколько ты зарабатываешь?’
  
  Орловский подозрительно посмотрел на меня. ‘Это обязательство’, - сказал он. ‘Это обязательство’.
  
  ‘Я далек от того, чтобы вставать между тобой и твоими обязательствами. Ты можешь нанять дублера?’
  
  Он потер подбородок, неровно выбритый подбородок, бритье в процессе. ‘ Босс мог бы сделать это сам. Ты же знаешь, нельзя просто взять и пригласить временную сотрудницу на такую работу. Здесь замешано доверие, я имею дело с людьми ...’
  
  ‘Не говори мне", - сказал я. ‘Я больше не коп и все равно не хочу знать. Скажите боссу, что вашему временному работодателю срочно нужны ваши услуги, и он заплатит, сколько, пятьсот? За причинение неудобств мужчине, личности. Сколько вы зарабатываете? ’
  
  ‘В течение трех дней по шесть пятьдесят в день’.
  
  ‘Ладно, две тысячи тебе за потерянный заработок, пятьсот боссу. Он экономит две тысячи, которые получаешь ты, и выигрывает от сделки в два с половиной раза’.
  
  ‘Если бы он хотел сэкономить две тысячи, он бы всегда делал это сам. Ему не нравится ходить туда. Вот почему он платит мне ’.
  
  ‘Тысяча’.
  
  ‘Ты тратишь деньги Карсона. Ты ведешь себя так, как будто они твои’.
  
  Я покачал головой. ‘ Концепция честного управления деньгами других людей ничего для тебя не значит, не так ли?
  
  Орловский улыбнулся, погладил щетину. ‘ Нет, ничего такого, что я могу придумать.
  
  Мы поехали обратно в резиденцию Карсонов. Никто не ждал на подземной парковке, никаких сообщений.
  
  Прогуливаясь по саду, я слушал голос в своей голове, говорящий: Еще не поздно, еще не слишком поздно. Позвони Нойсу сейчас. Скажи ему, что, по-твоему, ты был неправ. Они должны немедленно вызвать полицию. Но я знал, что не могу, не стал бы.
  
  OceanofPDF.com
  
  ИЗ Садового домика, когда мне больше нечего было делать, в глубоком страхе, не в силах просто ждать, я позвонил Грэму Нойсу.
  
  ‘Две вещи. Во-первых, если и когда они позвонят, мне нужны доказательства того, что она жива. Я даю им крайний срок, чтобы предъявить это. У меня плохое предчувствие’.
  
  ‘Я улажу это с Томом’, - сказал он. ‘Я думаю, он согласится. Что еще?’
  
  ‘Я хотел бы задать несколько вопросов старой фирме Марка. Росс, Арчер и Стегли’.
  
  Минутное молчание. ‘ Почему это?
  
  Я ответил ему секундным молчанием. ‘ Праздное любопытство.
  
  Фырканье. ‘ Это разумный вопрос, Фрэнк.
  
  ‘Ты не рассказал мне о Марке и поляках. Польские русские’.
  
  ‘Господи, о чем еще я тебе не рассказал? Давай отложим неделю или две, я расскажу тебе о семье Карсонов, близких и расширенных, близких и далеких. В то же время, я не думаю, что эти шонки, с которыми связывается Марк, на самом деле решились бы похитить его дочь, отрезав ей палец. А ты?’
  
  Я ответила ему еще одним размеренным молчанием.
  
  ‘Ради Бога, Фрэнк, ’ устало сказал он, - Марк - это тот, кого обманывают в этих безумных сделках’.
  
  ‘Марк вне игры? Просто скажи’.
  
  Блядь. Я бы хотел вышвырнуть эту пизду за пределы дозволенного. Слушай, причина, по которой сейчас неподходящее время расспрашивать окружающих о Марке, просто в том, что у шоу две недели перерыва. Люди что-то вынюхивают. Журналисты, гребаные биржевые аналитики. И кто-то распространяет слух, что учреждения считают, что Тому следует уйти с поста исполнительного директора, что он слишком стар, ему не хватает дальновидности, он тормозит будущее компании. Со мной?’
  
  ‘Просто смутно’.
  
  ‘Итак, это действительно напряженное время. Что угодно может раскрутиться, мы можем увидеть, как пятилетняя работа, можно сказать, пятидесятилетняя, пойдет насмарку’. Пауза. ‘В любом случае, кто рассказал тебе о Марке и Поляках?’
  
  - Пэт. И Марти Хармон.
  
  ‘Кто навел тебя на Марти Хармон?’
  
  ‘Барри’.
  
  ‘ С какой целью, могу я спросить?
  
  ‘Он думал, что мне должны были сообщить о телефонном звонке человека с американским акцентом. Мне должны были сообщить, как ты думаешь? И еще один вопрос: на кого ты работаешь?’
  
  ‘Я работаю на компанию. Я слуга компании’.
  
  - Ты работаешь на Тома?
  
  - Это не так однозначно. Еще одно фырканье. ‘ Я работаю на Карсонов. На всех Карсонов. Я веду свое хрупкое суденышко среди мелководий и рифов Карсона. Теперь Том формально является главой компании, но до недавнего времени я подчинялся непосредственно старику, Пэту. И меня нанял Барри.’
  
  Только вопросы простые. Кто это сказал? Я почувствовал, как в глаза мне попал песок, и я моргал и моргал.
  
  ‘Том был на первой встрече", - сказал Нойс. ‘У него было достаточно возможностей рассказать вам о Марке и угрозе со стороны поляков, кто бы там ни был. Он этого не сделал. Я понял намек на это’.
  
  Минутное молчание. Затем он сказал: "Барри предполагает, что полюса Марка имеют отношение к делу?"
  
  ‘Нет. Я упомянул Марка, и он рассказал мне о телефонном звонке’.
  
  Теперь Нойс вздохнул, глубоко вздохнул. ‘Фрэнк, месяц назад одна газета хотела сделать статью в двух частях о Карсонах. О семье. "Лайф", "Таймс" и "Империя". Я не могу передать вам, что мне пришлось сделать, чтобы отложить этот проект. Вещи, которые заставляют меня содрогаться сейчас, при ясном свете дня. И я не из тех, кто содрогается. И причиной был Марк. Все, что нам нужно, - это чтобы СМИ пронюхали историю о семейном долбаебе, его сумасшедших сделках и его подлых сообщниках. Не говоря уже о его совершенно сумасшедшей жене. ’
  
  ‘Я беспокоюсь о его дочери’.
  
  Громко выдохнул. ‘ Очевидно. Мы должны сделать все возможное, чтобы вернуть Энн. Но, по сути, мы ждем инструкций о том, как потребовать за нее выкуп. Не так ли?
  
  Два человека спускались по выложенной кирпичом дорожке рядом с огородом, высокие женщина и мужчина, ростом ей по плечо. Они улыбались друг другу.
  
  ‘Жена Тома", - сказал я. ‘Она здесь?’
  
  ‘ Кэрол? Иногда. Она много путешествует. Походы по магазинам. Почему?
  
  ‘В саду женщина с мужчиной намного моложе ее. Высокая блондинка’.
  
  ‘Это она. Он, наверное, последняя игрушка’.
  
  ‘Она бы беспокоилась о своей внучке’.
  
  ‘ Кэрол не совсем твоя любящая бабушка. Я так понимаю, она терпеть не может Энн. Насчет Марка ...’ ‘ Да. Снаружи Кэрол Карсон подняла правую руку и провела кончиками пальцев по пухлым губам молодого человека.
  
  Копаться в жизни Марка - это не поможет. Все, что ты сделаешь, это создашь опасность того, что кто-нибудь сообщит СМИ, что Карсоны платят бывшему полицейскому, чтобы тот покопался в жизни Марка. Фрэнк, мы не можем так рисковать. Не сейчас. Ты со мной?’
  
  Я сказал, что был. Кэрол Карсон и ее подруга возвращались тем же путем, каким пришли, близко друг к другу, касаясь друг друга. Очевидно, мужчина не боялся встречи с разгневанной супругой.
  
  Я пошел на кухню, чтобы заварить чай, пришлось выбирать из пяти сортов чая, привезенных из Франции. Франция? Что французы знали о чае? Я выбрала одну наугад, выглянула в окно, ожидая, пока закипит чайник. День выдался погожий, слабый лимонный солнечный свет заливал сад, превращая капли дождя на вечнозеленых листьях в капли ртути.
  
  Он был мистером Отчаянным молодым юристом. И сострадательным, по вечерам в неделю в Юридическом центре Альтоны. Там, в химическом смоге.
  
  Сострадательный Марк, Марк, пускающий слюни на жестокие порнофильмы. Несовместимые эмоции? Возможно, нет. Людям были розданы все карты. Жизнь и небольшой выбор решали, какими из них они будут играть.
  
  Жена Марка что-то сказала, что-то о том, что это он болен. Но Кристин не была надежным информатором.
  
  Я заварила чай в фарфоровом чайнике, который хранился в шкафу вместе с чайными чашками, тонкими, как пергамент, и оставила его настояться.
  
  Марк, должно быть, был волонтером в Общественном юридическом центре Альтоны примерно в 1988 году. Я позвонил в справочную, узнал номер, меня соединили с адвокатом центра, и я солгал ей.
  
  ‘В 1988 году? Вау. Я здесь только с 1998 года. Подожди, я спрошу кого-нибудь’.
  
  Ее не было всего минуту или две.
  
  ‘Это было легко", - сказала она. ‘Наша секретарша работала здесь с 85-го по 90-й, но она ненадолго отлучилась. Я просмотрел записи, солиситором тогда был Джереми Фишер. Сейчас он крупный корпоративный юрист. Я думаю, он из Stone, Boyle, Carides — они специалисты по поглощениям, поглощениям, слияниям компаний и тому подобному. Он бы знал тебя в лицо. Я не думаю, что тогда у них было много добровольных адвокатов, слишком далеко от ярких огней.’
  
  Я налила чашку чая через серебряное ситечко, выдавила каплю лимонного сока. Превосходный французский чай. Это то, что пил ваш бордоский виньерон после тяжелой утренней работы, добавляя в ферментированный виноградный сок аккумуляторную кислоту и алжирский плонк?
  
  Я узнал номер и позвонил Стоуну, Бойлу, Каридесу.
  
  Было легко попасть ко второму секретарю Джереми Фишера. Затем я перешла к полноценному секретарю. У них обоих были яркие голоса, оба были заражены превосходством работы в юридической фирме первого уровня. Они хотели знать о моем бизнесе, и не в расплывчатых выражениях. Я не хотел рассказывать им о своем бизнесе даже в не расплывчатых выражениях. Наконец, меня соединили с кем-то, кто, по-видимому, был настоящим адвокатом, не с Джереми Фишером, а с кем-то, кого я представлял себе как человека с опытом работы на парковке в подвале.
  
  ‘Джереми ужасно занят", - сказал он, еще один жизнерадостный человек. ‘Не могу ли я вам помочь?’
  
  ‘Послушай, сынок, ’ сказал я, - с меня хватит этих уловок. Я представляю корпорацию "Карсон". Я дам тебе свой номер. Я ожидаю, что Джереми позвонит мне через пять минут’.
  
  ‘Я возьму этот номер", - сказал мужчина. ‘И перезвоню вам как можно скорее. КАК можно СКОРЕЕ’.
  
  Телефон зазвонил на пределе дозволенного.
  
  ‘Мистер Калдер, Джереми Фишер. Простите меня, мои люди должны были сразу соединить вас. Боюсь, вы чересчур заботливы’.
  
  Это был ровный, компетентный, невозмутимый голос, который был бы бальзамом для обеспокоенных корпоративных ушей. В нем говорилось: Вы в надежных руках.
  
  ‘Я так понимаю, вы представляете корпорацию "Карсон"", - сказал Джереми. ‘Очевидно, мы не встречались. В каком качестве вы представляли бы компанию?’
  
  У меня возникло предчувствие, не из приятных. ‘ Не "Карсон Корпорейшн", а семья. Уточните это у Грэма Нойса, если хотите, он юрисконсульт компании. Хотите узнать номер?’
  
  ‘Нет. Я и так достаточно разговариваю с Грэмом. Полет наложил свой отпечаток на нас обоих. Чем я могу вам помочь?’
  
  Поглощения, слияния компаний и тому подобное.
  
  Нравится, когда компании становятся публичными? Нравится CarsonCorp?
  
  Моим инстинктом было придумать предлог и уйти.
  
  Но.
  
  Если Грэм боялся, что плохая реклама может повредить размещению, утечка, которая принесла огласку, определенно не могла исходить от юридической фирмы, занимающейся этим.
  
  Итак, какого черта.
  
  ‘В строжайшей тайне, ‘ сказал я, - и без объяснения причин, я хотел бы задать вам несколько вопросов о том времени, когда вы были адвокатом в Юридическом центре Альтоны, а Марк Карсон был волонтером’.
  
  ‘Да?’
  
  Он сказал Дааа? С интонацией, выражающей крайнюю осторожность. Электронное устройство похитителей могло передать эту интонацию. Я начинал понимать, что это может быть техническим достижением.
  
  Примерно в это же время Марк ушел из "Росс, Арчер и Стегли".
  
  Я хотел бы знать, знаете ли вы что-нибудь об обстоятельствах его ухода из фирмы?’
  
  ‘Обстоятельства?’ Задумчивый тон. ‘Насколько я помню, Марк был у Росса все время, пока тот помогал в Альтоне. Так что, должно быть, это было позже. Но я действительно не могу сказать, это было так давно.’
  
  Пауза. Пауза для размышления.
  
  ‘Мистер Калдер, у меня на линии звонок из-за границы", - сказал он. ‘Я перезвоню вам как можно скорее. Извините, эти люди не будут ждать. Поговорим с тобой еще раз.’
  
  Не в этой жизни, подумал я. Я не знал почему, но я знал. Я не спеша допил очень хороший французский чай, поднес чашку к свету, провел по ней пальцем. Сквозь бледную, полупрозрачную, дорогую оболочку я мог видеть ее форму, похожую на тень лодки на морском дне.
  
  Зазвонил телефон.
  
  ‘Что, черт возьми, все это значит?’ Грэм Нойс, равное ударение на каждом слове, а не приветливый, измученный заботами, рассудительный Грэм Нойс. ‘Фрэнк, что именно, черт возьми, все это значит?’
  
  Я не имел ни малейшего представления, о чем идет речь. И с каждым прошедшим часом я оставался все более невежественным.
  
  Середина недели. Была середина недели.
  
  OceanofPDF.com
  
  КОРИН Макколл ответила на звонок откуда-то со строительной площадки, где на заднем плане ревели грубые машины.
  
  ‘Вернулся из буша, да", - сказала она. ‘Вернулся прошлой ночью, пришлось. Мой землеройщик обнаружил, что у него выдался свободный день, ты не упускай этого из виду’.
  
  ‘Это он на заднем плане?’
  
  "Переустройство природы". Сократ Кириакос. Никто не может играть землеройщика лучше, чем Сок.
  
  ‘Земля движется для него’.
  
  Смех, не громкий, но смех. Смех, когда я отменила наше свидание, это был не смех.
  
  ‘Я в плохом положении", - сказал я. ‘Что-то вроде работы двадцать четыре часа в сутки, неограниченной, конца не видно’.
  
  - Что ж, - сказала она, - спасибо, что позвонила. В любом случае.
  
  ‘Нет", - сказал я, нервничая. ‘Ланч. Как насчет ланча? Съешь ланч?’
  
  ‘Съешь мои сэндвичи. Мой сэндвич’.
  
  ‘Где ты?’
  
  ‘В Хэмптоне. Мой клиент сровнял с землей два дома и хочет заняться ландшафтным дизайном, прежде чем строить какое-нибудь ужасное сооружение’.
  
  ‘Я могу добраться до Хэмптона за пятнадцать-двадцать минут, мы можем пообедать в Хэмптоне. Уверен, есть много хороших мест, где можно пообедать’.
  
  Она долго думала об этом невероятно привлекательном предложении.
  
  ‘Я дам тебе адрес, но я не одета для ужина вне дома", - сказала она. ‘Возьми свой сэндвич. Мы поедим в моей машине’. Пауза.
  
  Старый разбитый ‘Ленд Крузер" с мешками компоста на заднем сиденье.
  
  Как это соответствует твоему стилю?’
  
  ‘К совершенству. Какой ты любишь кофе?’
  
  Еще одна пауза. ‘ Черный. Длинный черный.
  
  ‘ Адрес? - спросил я.
  
  Я взял машину Carson, Audi, светская жизнь теперь дается мне легко, зашел в шикарную кофейню, заказал рогалики с копченым лососем и другими экзотическими ингредиентами, крепкий черный кофе.
  
  По указанному адресу "Ленд Крузер" был припаркован там, где когда-то была подъездная дорожка к дому. В двадцати метрах от него на куче песка торжествовала небольшая землеройная машина. На уличном фасаде двух пригородных кварталов площадью в четверть акра был обозначен большой прямоугольник в том месте, куда должно было выйти здание.
  
  Корин Макколл вышла из "Лендкрузера", когда я парковался. Она была одета как рабочий: клетчатая рубашка, непромокаемая куртка без рукавов со множеством карманов, джинсы, ботинки на шнуровке. Я никогда не видел ее в рабочей одежде, только в лекторской, то есть в костюмах и блузках с высоким воротником. Трудно сказать, какой наряд произвел на меня более благоприятное впечатление.
  
  Мы встретились на тротуаре, грязное небо, ветер с залива дул прямо сквозь меня. Она протянула правую руку, и мы пожали друг другу.
  
  ‘Добро пожаловать в гламурный мир ландшафтного дизайна", - сказала она, проводя левой рукой по своим коротким темным волосам.
  
  ‘Что случилось с Сократом?’
  
  ‘У Сокса есть еще одна работа в Сандрингеме. Он пошел проведать Сок-младшего в обеденный перерыв, сесть за компьютер и переделать все, что мальчик сделал сегодня’.
  
  ‘А, семейная фирма’, - сказал я. ‘Я узнаю о семейной фирме’.
  
  ‘При твоей работе двадцать четыре часа в сутки без ограничений?’
  
  Я кивнул. ‘ Я принесу продукты. Я вернулся к машине и достал коробку с рогаликами и кофе.
  
  ‘Надеюсь, эта машина не пахнет навозом", - сказал Корин. ‘Я не в состоянии это обнаружить’.
  
  В Land Cruiser не пахло навозом, от него не пахло ничем, кроме легкого привкуса духов, который может всплыть у вас в памяти.
  
  ‘Это мило", - сказала она. ‘Похоже на городской пикник’.
  
  Я открыл коробку и предложил ей бублик. ‘ Я подумал, ты могла бы оставить свой сэндвич на послеобеденный чай.
  
  Она посмотрела на меня, прищурив глаза. ‘ Откуда ты знаешь, что я предпочту копченый лосось и сливочный сыр на рогалике Вегемайту на хлебе прошлой недели?
  
  ‘Назови это интуицией, назови это выстрелом в темноте’.
  
  Мы сели за стол. Откусив первый кусочек, Корин сказала: "Хорошая начинка, и настоящий отварной рогалик тоже". Не возражаешь, если я спрошу, чем ты зарабатываешь на жизнь?’
  
  ‘Я посредник’.
  
  Она смотрела на свой бублик, искоса взглянула на меня. ‘ Кто-то в колледже сказал, что ты раньше был полицейским.
  
  Я кивнул. ‘ Это отпугивает людей, бывший полицейский. Обычно я говорю, что раньше был солдатом, это как-то более приемлемо.
  
  ‘Это были вы?’
  
  ‘ Да, солдатом. Гораздо дольше, чем я был полицейским.
  
  ‘Почему ты перестал быть солдатом?’
  
  ‘Я был ранен’.
  
  Я сделал паузу. Это было то, что я всегда говорил, все, что я говорил. Сегодня я добавил: ‘Другие люди пострадали в то же время. И впоследствии я думал, что у меня больше не было того, чего требовалось’.
  
  Мы молча жевали. Потом она вытерла губы салфеткой, без помады, и спросила: ‘Что для этого нужно?’
  
  ‘Определенное безразличие к личной безопасности. Как ты занялся ландшафтным дизайном?’
  
  Ее было нелегко удержать. ‘ Почему ты перестал быть полицейским?
  
  ‘Это было из-за того, что пострадал кто-то другой. Коллега-офицер".
  
  ‘Тебя обвинили?’
  
  ‘ Не без оснований. Я пытался его задушить.
  
  Некоторое время мы сидели в тишине. Я знал, что не должен был этого говорить.
  
  Она слегка отвернулась от меня; у нее могло сложиться мнение, что я псих.
  
  ‘Итак, ’ сказала она, ‘ вы проявили определенное безразличие к его личной безопасности?’
  
  ‘Полное безразличие. И нет, я не псих. Но завтра сделай это снова’.
  
  Корин покачала головой. ‘Обвиняемая не проявляет раскаяния", - сказала она.
  
  ‘Ну, теперь ты знаешь обо мне достаточно, чтобы перестать отвечать на мои звонки’, - сказал я. ‘Как ты попал в ландшафтный дизайн?’
  
  Она повернулась ко мне верхней частью тела. Она не отвергала меня.
  
  ‘Полное безразличие к личной платежеспособности", - сказала она. "Я была архитектором, и все, что я делала, - это строила высотные здания, торговые центры и помещения для омовений. Никто никогда не просил меня присоединиться к их умным маленьким практикам, посещать рестораны и все такое. Итак, я сказал, что не думаю, что у меня есть то, что нужно, чтобы стать архитектором, к черту все это, и я вернулся в университет и голодал, занимаясь ландшафтным дизайном.’
  
  ‘И стал украшением профессии", - сказал я. ‘Для пейзажа, если уж на то пошло’.
  
  Наши глаза встретились. У нее были серые с легкими крапинками. Я отвел взгляд первым, сглотнул и скомкал обертку от бублика. ‘ Пытаюсь флиртовать с учительницей, ’ сказал я. ‘Вероятно, это еще не сделано’.
  
  ‘Не одобряется флирт со студентами’, - сказала она. ‘Мне придется быть осторожной. Раз уж мы задаем вопросы, что человек с вашим, гм, разносторонним образованием делает в колледже садоводства?’
  
  ‘Я люблю сады", - сказал я. ‘Когда я был ребенком, у меня был сад, с овощами и цветами. Соседка отметила для меня этот участок у себя на заднем дворе, дала мне семена и показала, как их сажать.
  
  Раньше я ходил туда каждый день со своей маленькой лейкой, поливал землю. Сидел там и смотрел. Я не хотел упустить момент ... Я замолчал. Это была не та история, которую я хотел рассказывать. Я уже говорил то, чего не хотел, из-за какой-то потребности объясниться с этой женщиной, понравиться ей.
  
  ‘Когда они поднялись’. Она закончила предложение за меня. ‘Я знаю. Тебе стоит только отвернуться, и эти ублюдки поднимутся’.
  
  Мы улыбались друг другу, когда один из моих телефонов, вибрирующий телефон Нойса, задребезжал у меня под ребрами.
  
  ‘ Телефон, ’ сказал я, доставая его. ‘ Я только выйду. Кофе остывает.
  
  Я вышел, закрыл дверь, постоял на холодном ветру, почувствовал его на голове, почувствовал страх во мне и нажал кнопку.
  
  ‘Да", - сказал я.
  
  - Кто это? - спросил я.
  
  Голос.
  
  ‘ Фрэнк Колдер. Я работаю на семью Карсон. Кто это?
  
  Тишина.
  
  ‘Соедините с Томом Карсоном’.
  
  ‘Нет, ’ сказал я, ‘ отныне ты разговариваешь со мной. И не начинай кричать, мне насрать на крики, мне тоже насрать на семью Карсон, мне просто заплатили за это, а крики - пустая трата времени. Ты говоришь со мной или не говоришь.’
  
  Тишина.
  
  Голос.
  
  ‘Ладно, слушай, это то, что ты делаешь ...’ ‘Нет, ’ сказал я. "Мы ничего не предпримем, пока не убедимся, что девушка жива. Тебе это не нравится, отвали’.
  
  Тишина. Я подождал, потом сказал: ‘Пришлите нам фотографию экспресс-почтой, как в вашем последнем письме. Полароид, любой снимок. Мы хотим увидеть девушку, увидеть ее как следует. Она, должно быть, держит сегодняшнюю газету, любую газету, первую полосу. Сегодняшнюю газету. Крупным планом. И мы хотим увидеть ее мизинец, убедиться, что он должным образом забинтован. Ты со мной?’
  
  Тишина.
  
  ‘Тогда ты позвонишь завтра в 11.30 утра. Мы убеждены, что с ней все в порядке, ты можешь сказать мне, что делать, и мы это сделаем. Без споров. Буквально. Если этого не произойдет, иди на хуй, и мы найдем тебя, даже если на это потребуется пятьдесят лет. ’
  
  Тишина.
  
  Щелчок.
  
  Боже милостивый, что я наделал? Обрек девушку на смерть?
  
  Нет, если бы она уже была мертва.
  
  Корин смотрела на меня из салона автомобиля, поднеся к губам пластиковый стаканчик, слегка насмешливый взгляд. Я впервые заметил, что у нее красивые брови.
  
  Я открыл дверь и вернулся в машину, почувствовав тепло тела.
  
  ‘Клиент’, - сказал я. ‘Как кофе?’
  
  Я снял колпачок со своего, сделал глоток, в моем теле, в моей груди заурчало. Новое чувство. Признак слабости - заурчание.
  
  ‘Хороший кофе. У вас такой клиент, какой мне бы понравился’.
  
  Она наблюдала, как я говорю.
  
  ‘Что это за клиент такой?’
  
  - Тот, кому ты можешь отдавать приказы. А не наоборот.
  
  ‘Ты читаешь по губам?’
  
  ‘ Хотел бы я. Ты все время говорила.
  
  Я выпила еще кофе, половину чуть теплой чашки. ‘ Мне нужно идти, ’ сказала я, поколебавшись. ‘ Я безнадежна в таких вещах. Могу я увидеть тебя снова? Возможно ли это?’
  
  Корин отпила кофе, коснулась своих коротких волос.
  
  ‘Это возможно", - сказала она. ‘Это должно быть вероятно. С моей точки зрения’.
  
  ‘Я позвоню тебе вечером", - сказал я. ‘Звонить тебе всегда нормально?’
  
  Она одарила меня своей медленной улыбкой, протянула руку и, коснувшись моего рукава, что-то сорвала с него. ‘ Листок. Ты больше никого не получишь, если ты это имеешь в виду.
  
  ‘Именно это я и имею в виду", - сказал я.
  
  - А как насчет тебя? Тебе безопасно звонить?
  
  Я достал карточку с номером мобильного. ‘ Не знаю, безопасно ли мне звонить, - сказал я. ‘ Но я сам по себе, если ты это имеешь в виду.
  
  ‘Именно это я и имею в виду", - сказала она.
  
  OceanofPDF.com
  
  Я ПОЗВОНИЛ Грэму Нойсу и рассказал ему о звонке.
  
  ‘ А что, если они не пройдут? - спросил он.
  
  ‘Вызывай полицию. Тогда все кончено’.
  
  ‘Я скажу Карсонам’.
  
  Осознавая бессмысленность того, что я делаю, я поехал в Альтону, через Вестгейтский мост и по автостраде на Миллерс-роуд, вниз к заливу, мимо завода по производству технического углерода и нефтеперерабатывающего завода с его трубами, которые пылали день и ночь.
  
  Общественный юридический центр Альтоны не тратил денег на front. Он располагался в уродливом здании из желтого кирпича, на котором все еще виднелась причудливая вывеска, сообщающая, что когда-то здесь располагалась Современная пекарня.
  
  Молодая женщина с двумя детьми сидела в приемной, дети боролись за ее внимание, как маленькие, но злобные зверьки, нападающие на гораздо более крупное и раненое существо. За прилавком с аккуратными стопками брошюр на такие темы, как консультирование по вопросам изнасилования, домашнее насилие и юридические права подростков, женщина средних лет с добродушным лицом разговаривала по телефону. Она настороженно посмотрела на меня и закончила свой разговор.
  
  ‘Да?’ - спросила она.
  
  Я представился, сказал, что ранее в тот же день разговаривал со Сью Торвальдс, адвокатом, о человеке, который был добровольным адвокатом в конце 1980-х годов.
  
  Она улыбнулась. ‘Да, Сью рассказала мне. Я Эллен Кури, я единственная работница, которая тогда была здесь’.
  
  ‘ Не могли бы вы уделить мне несколько минут?
  
  ‘Сью здесь нет. На самом деле я не могу оставить телефон. Мы можем поговорить здесь, если хочешь’.
  
  Примерно в то время у тебя был адвокат-доброволец. Марк Карсон.
  
  Я представляю его семью. Они немного беспокоятся о нем, и я пытаюсь составить некоторое представление о том, что он за человек, о людях, которых он знал тогда, на самом деле просто копаюсь в памяти.’
  
  Она прикусила нижнюю губу. ‘ Вы что-то вроде следователя?
  
  ‘Нет. На самом деле это услуга. Семье’.
  
  Эллен была чем-то недовольна. "Это было давно’, - сказала она. ‘Тебе следует поговорить с Джереми Фишером, он был...’ ‘Я знаю. Я бы хотел поговорить с ним, но сейчас он крупный юрист.
  
  Вы должны записаться на прием за три месяца вперед, чтобы увидеть его.
  
  Тогда вы знали Марка?’
  
  Она кивнула, не желая смотреть мне в глаза. ‘ Да, тогда приходило всего несколько адвокатов. И сейчас.
  
  ‘Я полагаю, было бы необычно, если бы кто-то из крупной городской фирмы нашел время приехать сюда ночью’.
  
  Один из детей-хищников издал пронзительный крик. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как он нанес своему собрату-хищнику сильный удар в лицо, мгновенное возмездие за какую-то несправедливость. Жертва споткнулась, упала навзничь и, ударившись головой о коричневый нейлоновый ковер, тоже закричала.
  
  Без яда или силы мать ударила нападающего тыльной стороной ладони, наклонилась вперед и, подняв жертву за нагрудник его крошечного комбинезона, усадила его на литой пластиковый стул рядом с собой.
  
  ‘Не подходите друг к другу, черт возьми", - сказала она. Она посмотрела на нас. ‘Дети, Боже, я справлюсь’.
  
  Я снова повернулся к Эллен Кури. ‘ Марк был бы необычным волонтером, не так ли?
  
  ‘Полагаю, да. Большинство из тех, кого мы нанимаем, работают в местных фирмах по найму или в небольших фирмах’.
  
  ‘И он хорошо поработал?’
  
  ‘Ну, я была всего лишь сотрудником фронт-офиса, вам нужно спросить Джереми Фишера’. Она быстро барабанила пальцами правой руки по столу.
  
  Похоже, в этом было даже меньше смысла, чем я ожидал. Поскольку терять было нечего, я спросил: ‘И после инцидента он больше не приходил?’
  
  Эллен перестала барабанить, почесала затылок у линии роста волос. На ее лице отразилось облегчение. ‘ Нет, ’ сказала она. ‘ Ну, он мог бы. Джереми сказал полиции, что Марк был здесь до тех пор, пока ее не заберут или что-то в этом роде. Так что он был на свободе. ’
  
  ‘ Да. Вне подозрений. Полиция прибыла сюда, когда...
  
  ‘На следующий день. Они не знали, что она была здесь, пока не поговорили с ее подругой рано утром’. Теперь она говорила легко. ‘Я был здесь, они пришли и назвали мне имя, но я не смог найти книгу. Книгу так и не нашли, она исчезла. Так что мы не могли им помочь. В любом случае, они показали ее фотографию Мойре Рикард, она была волонтером на столе в тот вечер, и она вспомнила ее, вспомнила, что видела Марка. Последний клиент этой ночи. Она все еще была с ним, когда Мойра ушла домой. Мы больше так не делали, уходите, пока не ушел последний клиент.’
  
  Я кивнул. ‘ И Джереми был здесь?
  
  ‘Да’. Лицо Эллен ничего не выражало. ‘Несколько месяцев спустя он уволился и перешел в какую-то крупную фирму’.
  
  ‘Я не могу вспомнить имя этой женщины’, - сказал я. ‘Я потерял сознание’.
  
  ‘ Антея Уилли. Она была медсестрой в больнице. Вы все еще слышите, как люди вокруг говорят об этом. Они говорят, что ее родители обвиняют нас. Это немного грубо. ’
  
  ‘Конечно, да", - сказал я. ‘Что ж, спасибо, что поговорила со мной, Эллен. Мне нужно записаться на прием к Джереми’.
  
  ‘Да", - сказала она. ‘Поговорить нужно с Джереми’.
  
  Возвращаюсь на мост, солнце позади меня, как ядовитый огненный шар, направляется к земле, слева Доки, впереди сияющие башни города.
  
  Антея Уилли. Пропавшая женщина, женщина, пропавшая после встречи с Марком Карсоном, которую больше никогда не видели. Что за проклятие лежало на этой семье, богатой сверх всякой жадности, купающейся в роскоши, что у них украли детей, что тех, к кому они прикасались, они помечали крестами из пепла?
  
  OceanofPDF.com
  
  МИСТЕР ПЭТ КАРСОН хотел бы встретиться со мной, если это удобно", - сказал охранник на подземной парковке, беря ключи от "Ауди" у меня из рук.
  
  Это было удобно.
  
  ‘Фрэнк, принеси чего-нибудь выпить", - сказал Пэт, поставив стакан на стол рядом с его правой рукой, коснувшись его костяшками пальцев.
  
  Я налил на палец торфяной жидкости, сбрызнул ее водой, сел напротив старика. Что-то было в этой комнате, в обшивке панелями, креслах, мягком освещении. В конце долгого и бесплодного дня, за исключением моего обеда, это принесло немного покоя в душу.
  
  Я сделал глоток. Пэт сделал глоток.
  
  ‘Господи", - сказал он. ‘Что бы человек делал без капли нервно-тонизирующего средства?’
  
  Я кивнул. Он выпил добрых несколько капель. Мой взгляд впервые упал на фотографию на стене за спиной Пэта, фотографию, освещенную латунной лампой, изображающую большое собрание на улице, все стоят: Пэт и женщина, темные глаза, седые волосы зачесаны назад, суровый вид; Том и Барри со своими женами; женщина примерно возраста Барри, вероятно, их сестра Луиза, улыбающаяся высокому мужчине, который обнимал трех девочек, одну подростка. Рядом с ним была Кристин с ребенком на руках, это, должно быть, Энн. Впереди шел маленький мальчик с теннисной ракеткой в руке: Пэт-младший. Темноволосый ребенок с серьезным лицом рядом с ним был Элис, ее испытание еще впереди. Слева от толпы я узнал Стефани, длинную и гибкую, в бикини, ее рука лежала на плече красивого блондина, вероятно, доктора Джонти. Она смотрела не в камеру, а на кого-то в купальниках на противоположном краю, на кого-то, кто выглядел так, словно опоздал и вылез из бассейна как раз вовремя для фотографии. Это был молодой человек, похожий на Тома Карсона лет на тридцать с небольшим, слегка мускулистый, с густыми мокрыми волосами, спадающими на лоб, как спрей, темноволосый, красивый, с сардоническим взглядом. Марк Карсон, я не сомневался.
  
  ‘ Грэм говорит, ты велел этому ублюдку предоставить нам доказательства того, что Энн жива, ’ сказала Пэт.
  
  ‘Да’.
  
  ‘Никакого риска? Не такие это нормальные люди. Могли бы сделать что угодно". Его голос был неуверенным, в глазах читалось: "Расскажи мне хорошие новости". Не тот Пэт Карсон, каким он был несколько дней назад, но тот Пэт Карсон был трезв.
  
  ‘Мистер Карсон, ’ сказал я, ‘ я думаю, Энн мертва’.
  
  Он посмотрел мне в глаза, дважды принюхался, отпил глоток виски, не поставил стакан, снова поднес его к губам, смочил их виски.
  
  ‘Я думал, этот палец, - сказал он, - я думал, это означает, что она жива’.
  
  ‘Это чувство", - сказал я. ‘Я провел много времени с людьми, которые хотят причинить боль другим людям, наказать их’.
  
  ‘ Наказать? Кого? Отметить?
  
  ‘Возможно, семья или Том, возможно, Марк’.
  
  Пэт покачал головой. ‘ Не понимаю. Наказать? За что?
  
  Я ничего не сказал, отвел взгляд, посмотрел на фотографию позади него. Так выглядела династия. Рабочий строителей, который в конечном итоге стал владельцем здания. Все здания. Мальчики, которые превзошли жестокое прошлое своего необразованного отца, его необразованность, которые ходили в частные школы и в итоге получили шесть или восемь баллов инвалидности в Королевском Мельбурне, были членами городского клуба, который никогда бы не принял их отца, клуба, старшие члены которого, уже на грани смерти, на финишной прямой, все еще бормотали "болотный ирландец" и брызгали слюной при упоминании таких имен, как Карсон. Мальчики, которые женились на дочерях биржевых маклеров и мелкой английской аристократии. И девочка, которая вышла замуж за семью скотоводов Западного округа, игроков в поло с городскими домами в Тураке.
  
  На фотографии, где люди стоят близко друг к другу, глаз первым обратился к Пэту, потому что вокруг него было свободное пространство. Его близкие не давили на него. Он держался на небольшом расстоянии, высоко подняв подбородок, богатый и влиятельный мужчина, сделавший себя сам, окруженный своей красивой семьей, человек, который, несомненно, купил и оплатил многих членов клубов, которые его не принимали.
  
  ‘Я не знаю, для чего", - сказал я. ‘Я просто надеюсь, что ошибаюсь. Но другого выхода не было. У нас должны быть доказательства, что Энн жива’.
  
  ‘Ты знаешь, что делаешь", - сказал он, смирившись, но не убежденный. ‘Какие доказательства?’
  
  ‘Фотография Энн, держащей в руках сегодняшнюю газету’.
  
  Пэт кивнула. ‘ Хватит.
  
  ‘Стоун, Бойл, Каридес, они выполняют большую часть юридической работы компании?’
  
  Он кашлянул, снова кашлянул, казалось, ему было трудно справиться со сменой темы. ‘ Все это, насколько я знаю. Уоттерсоны раньше были нашими юристами. Разбогател на нас. Фирма Марка неплохо заработала, пока он был там. Затем Том передал весь бизнес Стоуну. Крупная ссора с Барри из-за этого. Адвокатами раньше занимался Барри, я оставил это ему, не хотел иметь с ними ничего общего. Посадив свою собаку в яму с собакой другого парня, вы не ожидаете, что они оба выйдут оттуда в лучшей форме, чем пришли. Это дело юристов.’
  
  ‘Почему Том сменил фирму?’
  
  ‘Не знаю. Я не вмешивался в это. Становлюсь слишком взрослым, чтобы беспокоиться о таких вещах’. Он сделал жест рукой. ‘Налей мне немного туда’.
  
  Я встал и налил, вложив стакан ему в руку.
  
  ‘После смерти Элис, - сказал я, - полиция составила список людей, которые могли иметь зуб на семью и компанию’.
  
  Он снова кивнул, улыбнулся, наклонил голову вперед. Он был древним, нестареющим и напоминал рептилию, когда делал это. ‘Как телефонная книга. Чертовы сотни имен. Тем не менее, таков бизнес, такова жизнь.’
  
  ‘Люди ненавидят вас настолько, что хотят причинить вред вашим детям?’
  
  Улыбка исчезла, и он внимательно посмотрел на меня, долгим и осуждающим взглядом из-под век без ресниц.
  
  ‘Ты говоришь, как тот юрист Королевской комиссии, Фрэнк", - сказал он.
  
  ‘ Знаешь об этом? Комиссия?
  
  ‘Да’.
  
  ‘Он задавал подобные вопросы. Что-то вроде вопроса, что-то вроде комментария. Он был умником. Мистер Эшли Толливер, гребаный королевский советник. Ты отвечаешь на вопрос, в основном на чертовски глупый вопрос, затем этот ублюдок задает его снова, только он кое-что добавляет из твоего ответа, заставляет все звучать по-другому.’
  
  Я почувствовал его тон на своем лице, как будто открылась дверь холодной комнаты, вышел старый, мертвый, промерзший воздух, и я сказал: ‘Я не давал никаких комментариев. Это был просто вопрос’.
  
  Пэт Карсон покачал головой, кивнул, еще раз покачал головой. ‘Мистер Эшли Толливер, советник гребаной королевы. Ее гребаного Величества. Два дня глумливого ублюдка, ни дня не поработал, говорил так, будто разбирается в строительном бизнесе, не отличит заливку бетона от гребаного эротического сна. Разговаривал со мной так, словно я какой-то кусок дерьма, без всякого уважения, кусочек собачьего дерьма на его ботинке.’
  
  Он отпил немного виски. Капля скатилась по его подбородку, отразилась на свету и засверкала, как золотая слеза. Позже попал в серьезную аварию, мистер Эшли Толливер, Q, блядь, C, два года спустя, хорошее время спустя. Просто потерял контроль над машиной. Мерседес, запомни. В море. Там, по другую сторону Лорна, утес крутой, сорвись с края... Говорят, больше никогда не ходил. Он посмотрел на меня. ‘Никакого уважения. У него не было уважения".
  
  Я допил свой напиток. ‘ Я зайду утром. Жди почту.
  
  Когда я приблизился к двери библиотеки, я услышал, как Том громко говорит: "... Источники, близкие к компании, это означает источник внутри гребаной компании, кто бы это мог быть, я тебя спрашиваю?’
  
  Напряженный голос Барри: ‘Ты становишься параноиком, Том, ты знаешь об этом? Они все это выдумывают, им не нужен источник’.
  
  ‘Чушь собачья. Это не в первый раз. Кто-то кормит этого ублюдка. Ты это знаешь, не так ли?’
  
  Я не мог задерживаться. Я очень хотел.
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘ОКАЗЫВАЕТСЯ СЛОЖНЕЕ, чем я думал", - сказал Орловски. ‘Есть много людей, которые по крупицам занимаются озвучиванием. В основном это для общения с компьютерами, задавания им вопросов и тому подобного.’
  
  Мы были на кухне Садового домика, прислонившись к противоположным стойкам. Я рассказала ему о том, как прошел день: о звонке похитителя, моих беседах с Джереми Фишером и Грэмом Нойсом, моем визите в Общественный юридический центр Альтоны.
  
  ‘ Откуда это пиво? - Спросил я.
  
  Орловски отпил немного своего "Дортмундер Пилс" прямо из бутылки. ‘Довольно милая женщина зашла проверить запасы и спросила, не нужно ли нам чего-нибудь. Я ей сказал ’.
  
  ‘Итак, внезапно ты захотел съесть the rich's cream. Удивлен, что ты ограничился пивом. В любом случае, что плохого в том, чтобы вводить свои вопросы в компьютеры, почему ты должен говорить?’
  
  Он отпил еще пива, все время бросая на меня свой полный жалости взгляд. ‘Допустим, вас оперируют, вы подключены к компьютеру, хирург запустил в вас обе руки, он обеспокоен и хочет знать ваши жизненно важные показатели. Он не может посмотреть вверх, так что же он делает?’
  
  “Он говорит: "Этому конец. Что вы делаете позже, сестра?”
  
  ‘Это пост-медсестра, я говорю о будущем". Он спрашивает компьютер. И тот отвечает так, что он не может неправильно понять. То же самое касается пилотов, авиадиспетчеров, копов, гребаных солдат. Он улыбнулся своей зловещей улыбкой. "Конечно, у солдат уже есть роботы, отвечающие на их вопросы. Роботы спрашивают, роботы отвечают’.
  
  ‘Достоинство профессии военного". Это ускользнуло от тебя, не так ли?’
  
  ‘Должно быть. Я не заметил многого из твоего настоящего достоинства, возможно, поэтому. Любого, теперь, когда я думаю об этом. Заметил много твоего настоящего унижения’.
  
  ‘Буквальный склад ума. Лучше всего подходит для возни с компьютерами. И это лучшее, что ты можешь сделать с этой интонационной фигней ?’
  
  ‘В принципе, да. Прощупывая почву, я подчеркнул срочность. Что-то случилось, это не поможет. Голос, это смесь старых голливудских голосов, Джона Уэйна, Джеймса Стюарта и Алана Лэдда, таких же актеров. Из вестернов.’
  
  У меня возникли трудности с этим. Я закрыл глаза и выпил немного пива. ‘ Расскажи мне об этом, ’ попросил я.
  
  ‘Я прослушал небольшую подборку, тщательно подобранную, для этой чрезвычайно продвинутой женщины из RMIT. Она провела лингвистический и акустический анализ, не беспокойтесь об этом, это выше ваших сил. У них огромный голосовой банк, тест показывает интонации некоторых умерших западных звезд. Все это основано на языке разметки, называемом индексами тона и паузы. Она была взволнована, никогда раньше не слышала, чтобы это делалось так хорошо.’
  
  ‘Что ж, я тоже взволнован’, - сказал я. ‘Возможно, мне придется оставить тебя и пойти спать, я так взволнован. Я надеюсь, вы нашли способ справиться с ее волнением, направить его во что-то продуктивное.’
  
  Орловский улыбнулся и покачал головой.
  
  ‘И в этом тевтонском пиве есть что-то от старых носков’, - сказал я. "Старый прусский носок". Весь день исследуем передовые технологии, и все же мы знаем sweet fanny. Поправьте меня, если я ошибаюсь.’
  
  Он вздохнул. ‘ Верно. Но ты, вероятно, даже не знаешь, где находится Пруссия, не говоря уже о вкусе старого прусского носка.
  
  Я сказал: ‘Сынок, я отсидел свое в прусских носках, я прыгал ночью по немецкой равнине, на определенном уровне у тебя возникает ощущение, что ты падаешь в капусту, вот в чем запах. Затем вы приземляетесь на равнине, по которой должны были прорваться русские танки, чтобы получить то, чего они не получили во Второй мировой войне.’
  
  Я осушил бутылку. ‘ Но ты не мог знать о Второй мировой войне, Мик. Ты парень из восьмидесятых. Каким людям пригодилось бы озвучивание старых западных актеров?’
  
  ‘Ну, всем, кому нужны голоса. Я тебе покажу’.
  
  Он вышел в гостиную и вернулся со своим портфелем, поставил его на стойку, открыл и порылся в компьютере.
  
  Голос произнес:
  
  Значит, ты думаешь, что за деньги можно купить все, не так ли? Просто деньги, вот что ты подумал, не так ли? Не говори мне об этом СЕЙЧАС. Я не подчиняюсь твоим приказам. Мне не нужны твои деньги. Я разговариваю с тобой. У тебя нет денег, чтобы выкупиться из этого. Сейчас ты разговариваешь с кем-то совсем другим.
  
  ‘О'кей, это тот голос, который мы слышали’, - сказал Орловски. ‘Теперь послушайте это’.
  
  Теперь голос был глубоким и звучным, а речь замедленной.
  
  ‘И это’.
  
  Теперь голос был женственным, легким, женщина говорила быстро.
  
  ‘И так продолжается’. Он выключал машину.
  
  Модулируя базовый голос, вы можете получить любое количество голосов, мужских, женских, молодых, старых. После того, как вы закончите работу, это будет самый дешевый способ наложить многоголосную дорожку на что угодно. Все, что для этого нужно, - это один человек, который будет говорить с нужной вам интонацией.’
  
  ‘ И ты не можешь это купить?
  
  ‘Никто никогда не слышал о подобном коммерческом продукте. Или о тех, кто работает над ним. Эта женщина из RMIT, Ким Рид, доктор Рид, она говорит, что несколько лет назад сюда забрел парень и задал много умных вопросов о лингвистических и акустических паттернах, о тоне и разрыве. Сказал, что работает над играми. Но она не знает его имени, не уверена, что он его назвал, не может толком вспомнить, как он выглядел.’
  
  ‘Любой может просто забрести сюда? Ты просто забрел?’
  
  ‘Нет. Я позвонил ей, она пригласила меня, приехала в офис, чтобы встретиться со мной. Но это университет, люди бродят повсюду’.
  
  ‘Почему этот человек придрался к ней?’
  
  ‘Он прочитал кое-что, что она опубликовала о банке голосов’.
  
  Орловски открыл полноразмерный холодильник для напитков, достал еще один "Дортмундер" и предложил мне.
  
  ‘Нет, спасибо. Это "Миллерс", который я там видел? Где издан?’
  
  ‘Господи, я не знаю. Я не спрашивал. Какое это имеет значение? У нас есть Miller's в бутылке с длинным горлышком, да, импортированное из страны, которая не отличает хорошее пиво от ферментированной лошадиной мочи.’
  
  - Ты можешь ей позвонить? У тебя есть домашний номер?
  
  Он закрыл холодильник, поставил пиво на стойку, изучал меня, склонив голову набок, его глаза выражали полное недоверие к моему душевному состоянию. ‘ Спросить ее о чем?
  
  ‘Где этот материал был опубликован’.
  
  ‘ Господи, Фрэнк. - Он достал из внутреннего кармана пиджака пухлый бумажник, отклонил полдюжины бумажек, прежде чем нашел то, что искал, - визитную карточку. ‘Дома нет, есть мобильный телефон’.
  
  ‘Попробуй’.
  
  Он покачал головой и вышел из комнаты. Я подошел и откупорил банки с пивом, прополоскал рот пивом Miller's, думая о старине Пэте Карсоне и увечном КК, о братьях Карсонах, спорящих в библиотеке. Затем мысли без предупреждения перенеслись к Корину Макколлу, к маленькому садику, который был у меня в детстве, к тому дню, когда моя мать сказала мне, что мне запрещено ходить в соседний дом, что я никогда больше не смогу ходить в соседний дом, что мне нельзя поливать свой сад. Но все, что я посадил, взошло. Я знал, потому что забрался на крышу гаража и оттуда мог видеть свой маленький сад, видел горох и тыквы, похожие на бомбы, ботву моркови. И я увидел цветы.
  
  Вошел довольный Орловски, взял пиво в руку с длинными пальцами, выпил. ‘Она была в пабе, очень дружелюбная. По ее словам, ей понравилась наша встреча. В основном эти балбесы идут домой и едят хлопья перед компьютером. Возможно, я позвоню ей еще раз как-нибудь.’
  
  ‘Опубликовано где?’
  
  Что-то называется JIVS. Расшифровывается как Журнал интеллектуальных голосовых систем, издается в каком-то университете в Штатах. Я бы подумал, чтобы помочь ботаникам получить работу. Минимум стольких-то тысяч слов, опубликованных в рецензируемом журнале, является условием получения постоянной работы. Итак, реферируемых журналов тысячи. Шестеро ботаников собираются вместе, выпускают дневник и оценивают работы друг друга.’
  
  ‘Похоже на полицию. Как бы ты раздобыл список подписчиков?’
  
  Он посмотрел на меня, понял. ‘Они выкладывают эту штуку в Сеть после того, как ее получат подписчики, и весь мир сможет ее прочитать. Шанс на миллион, диггер’.
  
  ‘Как?’
  
  ‘Ну, я не думаю, что эти люди пойдут на многое, чтобы скрыть своих подписчиков. Вероятно, есть способ получить список. Неэтичный способ ’.
  
  ‘Ты можешь сделать это сейчас?’
  
  Орловский вытер губы тыльной стороной ладони. ‘ Вы поощряете меня к неэтичному поведению?
  
  Я сказал: ‘Нет. Просто чтобы получить список’.
  
  Это заняло у него около двадцати пяти минут, затем он перезвонил мне. ‘Они отсортированы по почтовому индексу США, в противном случае по стране", - сказал он. ‘Это Австралия, около тридцати подписчиков, я насчитал девять в Виктории, именно тех людей, которых вы ожидаете: двое в RMIT, двое в разведке министерства обороны, трое в Монаше, один в Дикине, один в больнице для глаз и ушей. Я бы сказал, не люди, работающие над играми. Не официально.’
  
  ‘В зависимости от того, что будет в почте, проверь их завтра", - сказал я.
  
  Позже я принимал душ в комнате с шиферным полом, где можно было управлять подачей воды сверху и снизу, со всех сторон с любой температурой и скоростью. Затем, в большой светлой комнате, я забрался под льняные простыни, пахнущие солнечным светом, и мгновенно уснул. И во время ночного "собачьего дозора" мне приснился сон, сон, который был версией реальности, но в котором я свободно плавал между точками зрения, то сам по себе, то как зритель.
  
  Все всегда начиналось в комнате в унылом маленьком доме, запах прожитых лет хранился в слоях ковра и войлока, в старых газетах, разбросанных по половицам. Семьдесят-восемьдесят лет или больше пыли и пролитой еды, пролитых жидкостей, измельченной угольной золы, мочи десятков давно умерших кошек. - Мы уходим, Дэйв, ’ говорю я. ‘ Вставай.
  
  Он смотрит на меня, дикое лицо исчезло, прошли годы, теперь он грустный и наказанный мальчик. ‘Они убьют меня", - говорит он.
  
  ‘Нет, не будут. Я буду с тобой’.
  
  ‘Убей меня’, - говорит он. ‘Не оставишь меня в живых’.
  
  ‘Нет, пока я с тобой’.
  
  ‘Присмотришь за мной?’ - спрашивает он тоненьким голоском.
  
  ‘Да. Я позабочусь о тебе’.
  
  Мы идем по коридору. Я чувствую, как подпрыгивают старые пружинящие половицы, чувствую, как шевелятся гнилые пни. Дэйв идет впереди меня. У входной двери я говорю: ‘Открой ее’.
  
  Он открывает ее, встает, оглядывается на меня. И я вижу себя снаружи, смотрю в тусклый дверной проем, вижу себя без рубашки, с каплями пота в ложбинке у горла.
  
  ‘Все в порядке", - говорю я. ‘Все в порядке, я с тобой’.
  
  Он протягивает мне руку. Я вздыхаю, беру ее, и мы вместе выходим на веранду, взрослые мужчины, держащиеся за руки.
  
  Темно, луны нет, фонари на улице не горят. Я пытаюсь разглядеть что-нибудь за низкой изгородью и воротами.
  
  На ступеньках загорается прожектор, ночное солнце, невероятно яркий свет. Дэйв вздрагивает, отпускает мою руку, поворачивается, пытается обнять меня, уткнуться головой мне в плечо.
  
  Я слышу звук и чувствую, как пуля попала в него, чувствую это его костями, чувствую это через его руки, цепляющиеся за меня.
  
  ‘О Господи, нет", - говорю я, обнимая его, чувствуя, как силы покидают его тело, вынужденная поднять его, почувствовать его теплую кровь на своем лице, попробовать ее на губах, опуститься рядом с ним на колени.
  
  И я слышу, как я говорю: ‘Нет, Дэйв, только не я, только не я’.
  
  Затем я становлюсь самим собой, смотрю в его глаза, вижу в них упрек, никакого гнева, только боль и предательство. ‘Ты знал", - говорит он и начинает кашлять кровью.
  
  Я вижу, как укладываю его, встаю, вижу кровь на своей обнаженной верхней части тела, на своих руках. Полиция прибывает отовсюду. В воротах появляется Хепберн, черный комбинезон, кевларовый жилет, шлем Фрица.
  
  Я иду к нему.
  
  Он отступает. ‘
  
  Фрэнк, этот парень был... Я делаю два больших шага, подхожу к нему, хватаю его за горло обеими руками. Я чувствую сжатие, мои большие пальцы впиваются в его трахею, мое желание убить его. Он пытается развести мои руки в стороны, сложив ладони вместе, но я бью его кулаком в лицо, слышу звук, который издает раздавливаемый хрящ в его носу.
  
  Потом я просыпался, сон всегда на этом заканчивался, будил меня. Я встал, спустился вниз, нашел безымянные сигареты Орловского, сел в темноте, курил и размышлял. Ждал света.
  
  OceanofPDF.com
  
  ЛОРЕН ГИРИ стояла в дверях библиотеки, держа в руках конверт, не зная, кому его отдать. Письмо было доставлено сразу после 10 утра и принесено из сторожки дежурным из службы безопасности.
  
  Мы были в библиотеке с 9.30 утра, Том и Барри, Стефани, не в силах встретиться со мной взглядом, Грэм Нойс. Пэт Карсон был за соседней дверью, ожидая, когда ему скажут. Орловский отказался присутствовать. ‘Я ненавижу подобные вещи", - сказал он.
  
  ‘ Фрэнк, ’ сказал Том.
  
  Он был на своем месте, стоя позади Стефани. Этим утром он курил сигареты, выкурил три, пока мы ждали.
  
  Мой долг. Я предъявил требование, я мог сообщить им результат. Я не возражал против этого, только сожаление и страх.
  
  Я взял конверт у Лорен Гири, засунул палец за печать, вскрыл его, достал содержимое, фотографию, не крупным шрифтом, размером 4 х 3, что-то в этом роде.
  
  Я перевернул его.
  
  Энн Карсон, голова Энн Карсон над экземпляром вчерашнего "Возраста ", который она держала под подбородком. Были видны оба ее мизинца, левый был аккуратно перевязан. Она тоже выглядела опрятной, ее волосы были влажными и зачесаны с лица, видны следы от расчески, чистая и бесстрашная, в ее глазах было что-то расфокусированное.
  
  Но живой.
  
  ‘Она жива", - сказал я.
  
  ‘Слава Богу’. Том закрыл глаза, поднял руки вверх и сделал пальцами треугольник, на секунду прижавшись лбом к кончикам пальцев. Затем он по-отечески коснулся плеча Стефани.
  
  ‘Расскажи своему дедушке", - сказал он и протянул руку за фотографией.
  
  ‘Хорошее решение, Фрэнк", - негромко сказал Барри, подходя посмотреть на фотографию.
  
  ‘Она выглядит нормально", - сказал Том. ‘С ней все в порядке, мы можем вытащить ее из этого. Вытащите ее. Да.’
  
  Я вышел из дома, медленно побрел обратно к Садовому домику, наслаждаясь струями дождя на лице, запахом недавно вскопанных грядок по обе стороны выложенной кирпичом дорожки. Садовник, которого я видел накануне, опирался ногой на вилы, глубоко вонзенные в темную почву.
  
  ‘Хорошая почва", - сказал я. ‘Увеличиваешь грядки?’
  
  ‘Мистер Пэт Карсон ездил в Ирландию в прошлом году", - сказала она, как будто этого было достаточным объяснением. Что это значило? Корин должен был знать.
  
  Корин. Я не позвонил ей накануне вечером. Я сказал, что позвоню тебе вечером. Зачем я это сказал? Что бы я ей сказал? После того, как она съела один бутерброд, один круглый бутерброд с дырочкой посередине, в своей машине?
  
  Отсутствие вестей от меня не обеспокоило бы ее. Она, вероятно, подумала: "Слава тебе, Боже, этот псих не позвонил". Солдат-полицейский-псих-убийца. Признался в содеянном.
  
  Я стоял на террасе у французских дверей, чистил обувь о ворсистый коврик. Орловский поднял глаза и положил телефон себе на колени. Он сидел в кресле Morris с кожаными подушками, с портативным телефоном в руке, с пепельницей, полной безымянных окурков, на кофейном столике перед ним.
  
  Я открыла дверь и вошла в теплую, светлую комнату.
  
  ‘Живой", - сказал я. ‘По крайней мере, вчера днем’.
  
  OceanofPDF.com
  
  МЫ ПРИПАРКОВАЛИСЬ на парковке Карсон-Хауса и некоторое время сидели там в полумраке, ничего не говоря. Затем двери лифта открылись. Грэм Нойс и дородный мужчина вышли, увидели нас и подошли.
  
  ‘Вы не можете поверить, ’ сказал Нойс, ‘ как трудно достать подержанные деньги. Банки не хотят выдавать вам подержанные деньги. Нам просто повезло, что нам удалось раздобыть эту сумму’.
  
  Дородный мужчина нес портфель: двести пятьдесят тысяч долларов старыми пятидесятками и сотнями.
  
  Орловский кашлянул, кашель человека, который хочет что-то сказать. ‘Знай нужных людей, - сказал он невыразительным голосом, - ты мог бы купить эти деньги за единицу. Где угодно. Восемьдесят штук.’
  
  Нойс взглянул на Орловски. ‘Знал нужных людей?’ - спросил он. Он посмотрел на меня. ‘Мы были бы признательны, если бы ваш сотрудник не указывал эту работу в своем резюме’.
  
  Я взял портфель. ‘Это еще не конец’, - сказал я. ‘И когда это случится, никто, возможно, не захочет указывать эту работу в своих резюме’.
  
  Инструкции, полученные в 11.30 утра, были четкими.:
  
  Двести пятьдесят тысяч долларов подержанными пятидесятками и сотнями в портфеле. Будьте на углу Литтл-Лонсдейл и Суонстон-стрит в 15.30, и вы получите необходимые инструкции по телефону. Когда у нас будут деньги и мы узнаем, что ты не пытался обмануть нас, мы позвоним тебе и скажем, где найти девушку. Если ты сделаешь что-нибудь еще, попытаешься что-нибудь сделать, она умрет. Понимаешь?
  
  Я сказал "да".
  
  Орловский высадил меня в Литтл-Лонсдейле, и я пошел пешком до перекрестка Суонстон, сознавая всю тяжесть этого дела. Сгущались ранние сумерки, по убогой улице струился мелкий дождь, все спешили оказаться где-нибудь в другом месте. Я наблюдал, как двое изможденных парней на другой стороне улицы продавали наркотики долговязому молодому человеку в хорошем костюме: приятно видеть его в ночную смену в каком-нибудь круглосуточном офисе, сгорбившимся над экраном.
  
  Телефон завибрировал в 3:29 по моему времени.
  
  ‘Да’.
  
  "Сейчас иди на станцию "Музей". Спустись на эскалаторе вниз. Подожди у эскалаторов внизу. Поставь портфель между ног. Кто-нибудь подойдет к тебе и скажет: “Анна передает тебе привет”.
  
  Понял?’
  
  ‘Да’.
  
  Я шел по улице, думая, что мы имеем дело не с сумасшедшими, не с русской мафией и не с теми же людьми, которые похитили Алису. Мы имели дело с мелкими оппортунистами, людьми, которые каким-то образом раздобыли усовершенствованное устройство для изменения голоса. Они запаниковали в MCG, поняв, что с нашим уведомлением мы можем заманить их в ловушку. Бросание денег толпе не было запланировано. Это была импровизация.
  
  Полдень, поезда еще не спешат, за полчаса до того, как ранние выпускники вышли из офисных зданий. Казалось, не прошло и дня с тех пор, как я поднялся из глубин Музейной станции с пакетом Веллы. Как давно это было?
  
  Я вошел в унылое, гулкое строение, ненадолго задержался на вершине эскалатора, наблюдая, как железная лестница спускается в пещеру, выдолбленную взрывом в скале. Спуск был долгим и крутым.
  
  Спускаюсь по лестнице, в руке тяжелый портфель.
  
  Внизу никого не ждет. Человек должен быть поблизости, где-то в поле зрения эскалаторов, ожидая человека с портфелем.
  
  Я оглянулся назад, вверх по стальному потоку. Никто не присоединился ко мне на эскалаторе. Они выбрали тихое время, они знали эту станцию, таблицу ее человеческих приливов.
  
  Почему они хотели, чтобы я подождал? Почему не сказали мне поставить портфель и подняться на эскалатор? Воры, вот почему. Они потеряли деньги в MCG. Теперь им было бы больно, если бы какой-нибудь затаившийся мальчишка увидел, как я ухожу, оставив портфель без присмотра, схватил его и убежал. Они вряд ли смогли бы его догнать. Нет. Лучше пусть я подожду, охраню их деньги. С трудом заработанные деньги. Кровавые деньги.
  
  Я добрался до подножия и сошел, прошел несколько шагов, остановился, поставил портфель между ног, огляделся.
  
  Никто не идет в мою сторону.
  
  Они наблюдали, в последний раз проверяя, один ли я.
  
  Я повернулся лицом к эскалаторам. Люди поднимались, лестница, которую я оставил, все еще была пуста. Наверху, далеко, высокий человек, толкающий кого-то в инвалидном кресле, смотрел вниз. Разве у них не было подъемников для инвалидных колясок? Спускаться по этой крутой лестнице было небезопасно, двигались тысячи сцепленных стальных суставов.
  
  Я снова огляделся. Где был человек, который забирал машину? Смотрю на часы, бессмысленно смотрю на часы, чувствую легкую дрожь в горле, оглядываюсь на эскалатор, смотрю вверх, на мужчину в инвалидном кресле, это был мужчина, бородатый, наши взгляды встретились, как у животных, я на дне каньона, он на краю.
  
  Наши взгляды встретились, и его рот открылся, открылся в его бороде, я мог видеть розовый цвет его рта, розовый, как роза, и он закричал:
  
  ‘ВОТ ВАША МАЛЕНЬКАЯ ШЛЮШКА, УБЛЮДКИ КАРСОНА!’
  
  Он толкал инвалидное кресло, толкал его и пинал ногами.
  
  Столкнул его в каньон, толкнул и пнул ногами по движущимся стальным ступеням.
  
  На секунду он оказался в воздухе, опустился на своих резиновых шинах, подпрыгнул, накренился вбок, встал вертикально.
  
  Я мог видеть человека на нем, кого-то в тяжелом пальто верблюжьего цвета, пальто с капюшоном, спортивном пальто, в наши дни вы не видели спортивных пальто…
  
  Я не подумал, побежал, побежал к эскалатору, увидел, как инвалидное кресло накренилось вперед и начало опрокидываться…
  
  Увидел человека на нем, капюшон спадал с лица. Темные очки.
  
  Грязные светлые волосы, прядь спадает вперед…
  
  Я бежал вверх по движущейся лестнице, наталкиваясь на ступеньки, бежал навстречу спускающемуся инвалидному креслу, преодолеть пропасть было невозможно, кресло опрокинулось, ударилось о край лестницы, отскочило на другую сторону, Энн отбросило, швырнуло вперед, но она не выпала, ее что-то удерживало, темные очки слетели с ее лица, она была в воздухе…
  
  Ее глаза были открыты, бледные глаза.
  
  Инвалидное кресло было в воздухе, одно колесо зацепилось за поручень, люди кричали.
  
  Я мог бы спасти ее, остановить ее падение, если бы смог добраться туда, протянуть руку к этой колеснице.
  
  Бегу в гору, инвалидное кресло теперь надо мной, улетаю в космос.
  
  Я споткнулся, падая, отпадая от нее, отпадая от Энн, вытянув руку, отчаянно цепляясь за нее.
  
  А потом я дотронулся до колеса, схватился за него, потянул кресло вниз, потянул его на себя, боль, когда оно коснулось моего лица, моих зубов, моего горла, переворачиваюсь назад, держусь за него, скольжу, боль в спине, мучительная боль, скольжу под креслом, голова ниже пяток…
  
  Мы были внизу, Энн и я, выброшенные через порог на кафельную плитку, стул у меня на груди, крики, мой крик, крики других, все еще звучали у меня в ушах.
  
  Я выбрался из инвалидного кресла и встал на колени у ее ног.
  
  Люди все еще кричат.
  
  Капюшон снова был надет на ее лицо, голова безвольно болталась.
  
  Пожалуйста, Боже, только не сломанная шея, не сейчас.
  
  Я положил руки ей на голову, приподнял ее, мои пальцы были слишком большими, слишком мозолистыми, и откинул капюшон с ее лица. Я снял шарф с ее шеи, шерстяной шарф кроваво-красного цвета.
  
  Ее рот был слегка приоткрыт, рот без наклеек, бледный, еще бледнее, чем ее лицо. Рот ребенка.
  
  И ее глаза были открыты, оставались открытыми, заклеенными прозрачной лентой, виднелись только белки.
  
  Я коснулся ее лица. Холодное, не поддающееся согреванию.
  
  Позади меня, совсем близко, закричала женщина, крик, который резонировал в этом холодном каньоне, достиг стен и умножился, вернулся и поднялся к дальней крыше, и там расширялся, рос и рос, и образовал над нами парашют, купол багрового звука, постепенно превращающийся в эхо.
  
  Я откинул капюшон на лицо Энн Карсон, осторожно, очень осторожно на прядь волос.
  
  Затем я села на пятки и начала плакать, сначала просто тихие всхлипывания, звуки из носа и горла, вскоре другие звуки, звуки, которые мы не можем издавать, не можем вызвать, звуки, которые возникают сами по себе, которые говорят о боли, ужасе, беспомощности и несправедливости, говорят о сожалении, о сожалениях. Все сожаления.
  
  Так все и закончилось, на выложенном плиткой пространстве, в безжалостном свете, вокруг бледные люди. Мужчина в инвалидном кресле, девушка в кресле, привязанная к нему, мертвая. Человек, сидящий на корточках, плачущий, причитающий.
  
  OceanofPDF.com
  
  ИЗ окон офисов отдела по расследованию убийств можно было смотреть вниз на огни Сент-Килда-роуд, разглядеть Храм Памяти, где никогда не угасало пламя, увидеть темные просторы игровых полей Мельбурнской грамматической школы. Это был тихий офис, пахнущий растворимым кофе, слишком резким лосьоном после бритья и рулонным дезодорантом, нанесенным слишком щедро.
  
  ‘Итак, по сути, вы нашли продавцов автомобиля, - сказал старший сержант Велла, ‘ и исключили водителя и парня-слесаря’. Он сидел напротив меня, за двумя письменными столами, двумя из полудюжины столов с пластиковым шпоном, сдвинутых вместе, образуя свалку папок и коробок.
  
  ‘В принципе", - сказал я.
  
  ‘Осталось всего пять охранников, два других водителя, садовники, повара, уборщицы, сотни недовольных сотрудников в прошлом и настоящем и так далее’.
  
  ‘Меня нанимали не для того, чтобы проводить расследование в отношении каждого члена империи Карсона", - сказал я. "Меня наняли, чтобы передать деньги. Сколько раз я должен это повторять? Хочешь, я повторю это еще раз? Меня наняли передать деньги.’
  
  ‘Но вы же начали свое собственное маленькое расследование’.
  
  ‘Мы ждали. Мне нечего было делать". У меня болело лицо, вся голова, шея и плечи. ‘У тебя есть аспирин?’
  
  Не глядя, он выдвинул ящик стола, нашел полоску фольги и бросил в меня. Я вытащила три, запила их холодным чаем из кружки с надписью "Отвали, это моя кружка".
  
  Глаза Веллы были закрыты, и он потирал виски. ‘ Господи, Фрэнк, - сказал он, - я не знаю. Как ты мог позволить этим людям не вызвать полицию? Ты был обязан выйти оттуда и позвонить нам, сказать, что произошло похищение, похуй, чего хочет семья, совершено гребаное преступление.’
  
  Я подумал об этом, оглядел большую комнату, в которой было всего четыре человека, посмотрел на газетные постеры на желчных стенах, папки на полу, предметы в пластиковых пакетах с этикетками, посмертные маски в стеклянной витрине, доску со списком давно погибших копов из отдела по расследованию убийств.
  
  Велла ждала с печальным выражением лица.
  
  ‘У меня не было такой обязанности", - сказал я. ‘Однажды они уже вызывали полицию, и эта девушка жива только благодаря удаче и ее собственным усилиям’.
  
  ‘Этот Нойс говорит, что ты разговаривал с девушкой в Англии, с матерью этой девушки, у него есть счет за слежку за сыном Барри Карсона.
  
  Каков результат всей этой деятельности?’
  
  ‘Ничего’.
  
  ‘Просто коротаешь время?’
  
  ‘Да’.
  
  ‘Совсем ничего полезного?’
  
  ‘Нет’.
  
  Велла задрал свой длинный нос к потолку и вздохнул, почесав затылок обеими руками. ‘ На неделю позже, - сказал он. ‘ Она могла бы быть жива сегодня. Теперь, с одной стороны, мы должны объехать каждый гребаный Tarago в Мельбурне, посетить каждый гребаный торговый центр, где, возможно, когда-либо продавалась спортивная куртка, спросить себя, откуда у этого придурка инвалидное кресло. А с другой стороны, нам предстоит опросить целый гребаный маленький городок, и это только начало. На нем две съемочные группы, четырнадцать человек, и этого недостаточно. ’
  
  - Ты закончил? - Спросил я.
  
  Он встал, обошел остров, освободил место на моем столе и сел на него. Не глядя на меня, глядя на мужчину, сидящего справа от меня, он тихо спросил: ‘Ты заставляешь эту штуку работать?’
  
  Я кивнул.
  
  ‘Видишь что-нибудь?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Ищете что-нибудь конкретное?’
  
  ‘Нет, просто смотрю’.
  
  ‘Черт возьми, Фрэнк, я здесь скомпрометирован. Кто еще знает?’
  
  ‘Один человек, здесь нет никакого риска. Забудь, что ты дал это мне. Я забыл’.
  
  В дверях появился мужчина с худым лицом. - Джон, - сказал он, - "Тараго" чистый, они думают, что его накачали наркотиками. А инвалидное кресло было украдено у принца Альфреда в прошлую субботу.’
  
  ‘Все становится все проще и проще", - сказала Велла. "Скажи мне, если что-нибудь вспомнишь. Вызвать такси? У тебя ужасное выражение лица’.
  
  Такси высадило меня у входа на подземную парковку. Я прошел через сад и вошел в главный дом через боковой вход.
  
  В доме было тихо, слегка пахло лавандовым воском. Я проходила мимо библиотеки, услышала тихие голоса, запах "панателлас Тома". Дверь была приоткрыта, и я мельком увидел толстую лодыжку на колене, аляповатый галстук из отдела по расследованию убийств, скальп, блестящий под прической из отдела по расследованию убийств.
  
  Дверь кабинета была открыта. Я не стал стучать, а встал в дверном проеме. Кресло Пэта Карсона было развернуто так, чтобы смотреть на французские окна и его тайный дворик, так что виднелась только его макушка.
  
  ‘Мне очень жаль", - сказал я.
  
  Он не повернулся, ничего не сказал, только слегка покачал головой.
  
  Я подождал немного. Затем я повернулся и вышел из дома, пошел в Садовый домик и собрал свои вещи и вещи Орловски. Когда я закрывал за собой входную дверь, я почувствовал запах сигаретного дыма.
  
  ‘Фрэнк, ’ сказала Стефани Карсон, с раскрасневшимся, словно после тренировки, лицом, по-девичьи одетая в свитер с высоким воротом, - ужасно говорить это в такое время, но прошлой ночью ты этого не сделаешь ... Они убьют меня’.
  
  ‘Нет, ’ сказал я, ‘ я не помню ту ночь’.
  
  Она щелчком отбросила сигарету, не посмотрела, куда она упала, ей было все равно, подошла ко мне, закинула руку мне за голову, на цыпочках поцеловала меня в губы, полным, сосущим, влажным, похотливым поцелуем, наклонила голову, прикоснулась зубами к моим, просунула язык мне в рот, прижалась своим лобком ко мне.
  
  Я отстранился, взял сумки и пошел пешком, выехал со стоянки в подвале старой "Альфы", направляясь домой. Таким, каким он был.
  
  OceanofPDF.com
  
  ВСЮ ДОРОГУ со Стефани на губах, с ее духами в голове я думал о том, что сказал Орловскому в тот день, когда он забрал меня из поездки на вертолете к матери Энн:
  
  У этой штуки не будет простого конца, потому что у нее нет простого начала.
  
  Я знал это тогда, и я знал это сейчас, и больше я ничего не знал. Но какое значение имело начало? Значение имел только конец. Был ли я причиной смерти девушки в то утро, когда уговорил Карсонов не привлекать полицию? Это зависело от того, смогла ли полиция найти ее до того, как похитители убили ее.
  
  Но как я мог быть уверен, что они всегда намеревались убить ее? Что, если мое требование в среду спровоцировало их на ее убийство? Это были ненормальные люди.
  
  На эти вопросы не было ответов, и не было смысла их задавать. Но, но и но, но. При тех же обстоятельствах Кэтрин Карсон обвинила Барри в том, что случилось с Элис.
  
  В чем семья Карсон теперь обвиняла меня. И с самого начала я знал, на какой риск иду.
  
  Если что-то пойдет не так, это будет так или иначе моя вина. И я тоже буду винить себя. За то, что у меня не хватило мозгов уйти сейчас.
  
  Это было все, за что я мог винить себя: не уйти, когда следовало. Что бы они сделали? Наняли кого-то другого? Привлекли своих международных консультантов по безопасности?
  
  Завсе, в чем я должен был винить себя? За все? Велла была права: моей обязанностью было покинуть дом Карсонов той ночью и сообщить полиции, что была похищена девушка. След был свежим. За час можно было бы получить адреса каждого Tarago, когда-либо зарегистрированного в Виктории, а еще через несколько часов поле поиска сузилось примерно до двадцати процентов из них.
  
  В холодной и убогой квартире, слишком холодной, чтобы снять куртку, я лежал на диване и ел старые чипсы с солью и уксусом, чипсы такие старые, что их можно было сделать из папируса, пил вино, оставленное открытым в холодильнике неизвестно на сколько времени. Слишком долго, намного дольше.
  
  Когда вино закончилось, я подумал о том, чтобы сходить за добавкой, без оптимизма порылся в кухонных шкафчиках, совершил чудо, нашел бутылку Johnnie Walker Black Label в подарочной упаковке в полосатую бумагу, перевязанную зеленой лентой. Малыш Моррис дал мне его в тот день, когда я подал заявление об отставке, чтобы прервать процедуру, которая началась с того, что мои руки сомкнулись на горле Хепберн. ‘Все внесли свой вклад", - сказал он. ‘Они попросили меня сказать, почему ты никогда не можешь выполнять работу должным образом?’
  
  Я пришел домой и засунул посылку куда-нибудь, подальше с глаз долой, не хотел знать об этом, о том, что больше не являюсь частью чего-то большего, чем я сам.
  
  Энн. Как давно умерла? Она была холодной, ледяной.
  
  Не та ночь, чтобы думать об этом. Подходящая ночь, чтобы выпить это дорогое виски и подумать о других вещах. Лучше постараться ни о чем не думать.
  
  В комнате стало теплее, мои боли уменьшились, и я почувствовал, как меня охватывает оцепенение, полупьяное оцепенение. Я скинул туфли, поставил стакан на пол, скрестил руки на груди, закрыл глаза, мог бы заснуть, собирался заснуть.
  
  Вибрация в моей груди. Настойчивая.
  
  Я сел прямо, обхватив себя руками.
  
  Крошечный невесомый мобильник Нойса, который не вернули, не оставили в Садовом домике, пульсирует у меня во внутреннем кармане.
  
  Я с трудом достал его, покосился на кнопки, нажал символ телефона.
  
  ‘Да", - сказал я.
  
  Голос. Хриплый Джон Уэйн, и неуклюжий Джимми Стюарт, и застенчивый Алан Лэдд, и сухой Рэндольф Скотт, все в нем.
  
  ‘Скажи Карсонам, что это не око за око. Мы хотим большего, чем око за око. Стоит гораздо больше, чем одна шлюха из Карсона. Скажи это всем шлюхам из Карсона ’.
  
  Мне следовало позвонить Велле. Я этого не сделал, выключил свет, лежал в темноте и потягивал виски, пока сон не накрыл меня, как одеяло.
  
  OceanofPDF.com
  
  НОЧЬЮ мне снится Афганистан, один из снов, тот, в котором я пытаюсь добраться до Каупера, Каупера с влажными глазами, который кричит, кричит ребенком, зовет меня. Его капитан. Если я смогу добраться до него, я смогу спасти его. В этом нет логики, это сон. Я ползу к нему, вокруг меня стреляют, обломки вертолета горят. Я обременен тяжестью, она сдерживает меня, я двигаюсь мучительно медленно. Затем я понимаю, что это за тяжесть: у меня отсутствуют ноги, большая часть ног, намного выше колен. Мне приходится тащить свое тело без помощи ног. И в момент осознания этого меня захлестывает боль, и я понимаю, что не могу спасти Купера, потому что умираю очень быстро.
  
  Я проснулся, все еще там, все еще безногий и истекающий кровью на той темной афганской равнине, сел, откинул одеяло, нащупал колени, нашел их и лег на спину, измученный, такой мокрый, как будто плавал. В конце концов, я снова заснул, но на этот раз прерывистым, полным страха сном, прерванным хлопаньем дверцы машины, рычащей кошачьей перепалкой, далекой трелью будильника. Когда я увидел, что темнота за шторой становится серой, я встал, надел спортивный костюм и кроссовки и вышел в холодный, почти пустой мир. Прошли недели, и все части моего тела, которые нуждались в регулярных движениях, окоченели. Какое-то время у меня болело все: спина, лодыжки, колени, но к тому времени, как я добрался до Эспланады, я обрел свой шаг, боли уменьшились до терпимого уровня. И постепенно химический баланс в моем кровотоке, казалось, пришел в норму, моя кожа перестала казаться растянутой, как бумага для воздушных змеев, моя челюсть перестала щелкать.
  
  Бегу, ранний туманный дождь стекает по моему лицу, думаю, не в силах перестать думать.
  
  Скажи Карсонам, что это не око за око. Мы хотим большего, чем око за око. Стоит гораздо больше, чем одна шлюха из Карсона. Скажи это всем шлюхам из Карсона.
  
  Обида на Карсонов. Ненависть, достаточная, чтобы убить невинную девушку. Безумие. Ненависть переросла в безумие. В чем обвиняли Карсонов? Око за око. За смерть? Смерть кого-то из членов империи Карсона, диверсифицированной империи Карсона, которая теперь не просто строительная компания, но владелец торговых центров и розничных сетей, а также крупных долей других компаний? Несчастные случаи на производстве? Смерть на строительной площадке? Предположительно, за эти годы погибло много людей. Смерти, за которые Карсоны могли нести прямую ответственность.
  
  Антея Уилли. Медсестра из Альтоны, которая исчезла после встречи с Марком Карсоном. Джереми Фишер предоставил Марку алиби. Была ли семья, которая этого не приняла, которая считала Марка ответственным? Что заставило богатого городского юриста оказывать свои услуги нуждающимся в отдаленном пригороде? Искал ли он добычу?
  
  Означало ли это, что Энн выбрали просто потому, что она была доступной Карсон, женщиной-Карсоном, потому что похитители наблюдали за школой и следили за машиной Уиттона? Машины — он использовал три машины Карсона. Выбрали потому, что до нее было легче всего добраться из числа детей Карсона. Энн Карсон была легкой добычей: она шла по Рив-дейл-роуд одна, раскрасневшаяся от того, что произошло в желтом фургоне Крейга, направляясь в переулок. Другие дети были слишком маленькими или слишком старыми, находились в другом месте, далеко отсюда. Младшая сестра Энн, Вики, ходила в элитную начальную школу, окруженную стеной, и ее возили на микроавтобусе с пятью другими богатыми детьми. Водитель и охранник были из охранной фирмы.
  
  Это была бы трудная мишень.
  
  На финишной прямой у меня подкосились ноги, пришлось напрягаться, игнорировать протесты тела, стараться поддерживать темп и не ослабевать. Когда-то я находил в этом удовлетворение, просил об этом других, требовал этого от других. Больше нет. Доказываешь себя самому себе, другим выше и ниже тебя, что закончилось огнем, кровью и изломанными телами.
  
  В квартире я принял душ и побрился, надел рубашку, выстиранную горничными Carson, серые фланелевые брюки, вычищенные и отглаженные. Затем я поехал на Экленд-стрит, купил газеты и позавтракал, не испытывая ни малейшего удовольствия от еды после того, как увидел заголовки на первых полосах и зернистые фотографии, сделанные камерами наблюдения Музейной станции. В обеих газетах были серии фотографий инвалидной коляски на эскалаторе, размытые увеличенные изображения и зарисовки полицейского художника с бородатым лицом мужчины в полный рост и в профиль.
  
  Это не принесло бы пользы старшему сержанту детективной службы Джону Рикардо Велле и объединенным бригадам отдела по расследованию убийств. Четырнадцать, сказал он. Они могли бы задействовать всех пятьдесят шесть участников, и это не принесло бы никакой пользы. Уберите бороду, и у вас ничего не останется. Я не смог бы выделить его из состава, как и никто другой. Неразумно.
  
  И я увидел этого человека во плоти. Я встретился с ним взглядом, посмотрел вверх, через длинную пропасть, увидел розовую дыру ненависти, открывшуюся в его бороде. В городе было полно высоких бородатых мужчин. Я выглянул из окна, посмотрел на другую сторону улицы, ожидая увидеть ее. И я увидел, замер. Тогда я узнал его, он был журналистом, футбольным писателем, он находил поэзию, пафос и уроки жизни и смерти в молодых людях, гоняющих мяч. На конце его правой руки был ребенок, дерущийся, как рыба, в ватниках и шапочке, который был в восторге от того, что оказался с ним на улице.
  
  Где он был вчера днем? Парковал машину для перевозки людей на парковке для инвалидов возле станции метро "Музей"?
  
  Я не читал сообщения в газетах. Что они могли сказать мне такого, чего я не знал или не хотел знать? Последний кусочек тоста и яйцо-пашот я оставил на тарелке, заказал кофе, вышел на улицу и позвонил старшему сержанту Велле. Он ответил горловым звуком, который могло бы издать животное, переворачиваясь в узкой и темной пещере, нагретой собственной кровью, спящее животное, потревоженное чем-то.
  
  ‘Я не подумал о мобильном телефоне Нойса’, - сказал я. ‘И никто другой тоже. Как тебе такая сообразительность?’
  
  ‘Что?’
  
  Прошлой ночью позвонили и сказали: “Скажи Карсонам, что это не "око за око". Мы хотим большего, чем "око за око". Это стоит гораздо больше, чем одна шлюха Карсона. Скажи это всем карсоновским шлюхам ”.’
  
  Тишина.
  
  ‘Скажи это снова’. Животное полностью проснулось.
  
  Я сказал это снова.
  
  ‘Око за око’?
  
  ‘Око за око’.
  
  Молчание. ‘ Что означает? По твоему мнению?
  
  ‘Я предполагаю, что они винят Карсонов в смерти. Вы бы хотели проверить все смерти в империи, по крайней мере, с 1990 года. Не может быть, чтобы их было так много’.
  
  Он закашлялся. ‘ Четверо за один заход на стройке в Конистон-Хаусе. Крейн упал. Это было в 91-м или 92-м, примерно тогда. Где ты?
  
  Борщ на Экленд-стрит. Что-то еще. Есть женщина, медсестра, Антея Уилли, пропавшая в Альтоне в 1988 году. Последний раз ее видели разговаривающей с Марком Карсоном. Я бы посмотрел на семью, друзей. Тяжело.’
  
  ‘ Уилли? Так пишется по буквам.
  
  Я так и сделал.
  
  ‘Не уходи. Кто-нибудь придет за мобильником. Борода.
  
  Как ты думаешь, ложь?’
  
  ‘Парень, торгующий сантехникой на Ревсдейл-роуд, говорит, что у водителя, который его разозлил, была борода. Молодой аутсайдер говорит, что у мужчины, стоявшего рядом с Тараго на переулке, были большие усы ’.
  
  ‘Парень, который продал Тараго, говорит, что борода. Таким образом, это должна быть полная борода, только усы, обратно к полной бороде. Если это тот же самый парень, это говорит о том, что вы видели накладную бороду.’
  
  ‘Это возможно. Как в каком-нибудь фильме о плохих копах’.
  
  ‘Моя жизнь - фильм о плохом полицейском". Такие люди, как ты, не улучшают ситуацию.
  
  Я зашел внутрь, выпил чуть теплый кофе и стал ждать. Недолго.
  
  Зеленый "Фалькон" дважды припарковался снаружи, и в него вошла пассажирка, женщина в черном, похожая на усталого игрока в нетбол. Она направилась прямо к моему столику, узнала меня. Я отдал ей вибрирующий телефон Нойса.
  
  ‘Ему нужна подзарядка", - сказал я.
  
  - Как и все мы. Она взяла его и ушла.
  
  У меня зазвонил телефон. Я вышел на улицу. Управлял своей жизнью из заведения, где подавали завтрак.
  
  ‘Фрэнк?’
  
  Корин.
  
  Как вы можете идентифицировать человека по одному слову, которое он произносит?
  
  Вероятно, из-за интонации, тона и проблемы с перерывом.
  
  ‘Я собирался позвонить", - сказал я.
  
  - Это не тебя показывали по телевизору прошлой ночью, не так ли? На станции "Музей"?
  
  Ее тон был неуверенным. Она хотела, чтобы я сказал: "Нет, это не я". Разве это не ужасно?
  
  ‘Боюсь, что так", - сказал я. ‘Эта работа окончена’.
  
  Когда я это сказал, я подумал, что такое прозаичное отношение, просто еще один рабочий день в офисе, это серьезная ошибка.
  
  Она ничего не сказала. Я слышал ее дыхание и знал, о чем она думает: как мне выпутаться из этого? Я не хочу обидеть этого человека, он может…
  
  ‘Сегодня днем я еду за город", - сказала она. ‘У моего брата несколько акров земли, он посадил виноград. Каким-то образом я за них отвечаю, я де-факто виноградарь, он слишком занят, слишком устал, слишком страдает от похмелья.’
  
  ‘Хорошо", - сказал я. ‘Звучит заманчиво. Развлекайся. Я позвоню тебе как-нибудь. Или ты можешь позвонить мне’.
  
  ‘Ты можешь пойти?’
  
  Человек выскакивает, как пробка, выныривая на поверхность, сброшенные баллоны, сброшенный весовой пояс, набирающий воздух в пустые легкие: ‘Сегодня? Дай мне подумать, да, я думаю, что смогу это вместить.’
  
  ‘Это остается на ночь’, - сказала она. ‘Сегодня вечером. Довольно примитивно’.
  
  ‘Примитивно? Нет гидромассажной ванны?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Ну, я не знаю. Такого рода возвращение к природе меня привлекает. Во сколько? Моя машина или твоя?’
  
  ‘ Около половины пятого. Боюсь, это грузчик навоза. Мне нужно забрать сумки с вещами. Какой у вас адрес?
  
  На секунду небо посветлело, показалось, что выглянуло солнце. Посреди смерти мы живем. Не то чувство, которое одобрила бы моя мать.
  
  OceanofPDF.com
  
  УЧАСТОК находился на склоне холма, к нему вела аллея, где полдюжины старых вязов одичали, выпустив сотни отпрысков, образовавших неухоженную живую изгородь.
  
  Я вышел в почти полной темноте, чтобы открыть ворота, злобную штуковину из перекрученных труб и ржавой проволоки, которая не желала, чтобы ее отпирали, и сопротивлялась, пока я тащил ее через высокую траву.
  
  Корин проехал и припарковался внутри открытого навеса для сена, крышу которого поддерживали массивные стволы эвкалиптов. За ней был старый сарай из камня и кирпича, длинное здание с дверью на чердак в одном конце. Я закрыл ворота и пошел по дорожке, чтобы присоединиться к ней, выдыхая маленькие облачка пара.
  
  ‘ Добро пожаловать в Найтмарч-Хилл, ’ сказала Корин, открывая заднюю дверцу машины. Она была в рабочей одежде. ‘ Названа в честь брата Фар Лапа.
  
  ‘Он был бы так же известен, как брат Элвиса", - сказал я.
  
  ‘У Элвиса был брат?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Ну, Фар Лэп так и сделала’. Она протянула мне пластиковый ящик с едой. ‘Найтмарч. Человек по имени Кроссли купил весь хилл после того, как выиграл на нем двадцать тысяч фунтов в Epsom Handicap в 1929 году. Сейчас все это распалось, но название сохранилось. Не знаю почему. Дом находится на соседней территории. Сваливай вещи у двери. Я включу генератор.’
  
  Она обошла сарай сбоку. Я уже все приготовил к боковой двери сарая, когда заурчал дизельный двигатель. Вернулся Корин, открыл дверь, вошел и включил свет.
  
  Это было одно большое помещение с вымощенным кирпичом полом, импровизированной кухней в одном конце, коллекцией старых стульев вокруг барабанной печи Неда Келли в другом и длинным столом со скамейками по обе стороны посередине. Рядом со столом широкая прочная лестница вела к отверстию в деревянном потолке. В северной стене были выбиты три новых французских окна и дверь.
  
  ‘Ванная за кухней", - сказал Корин. ‘Тебе будет приятно узнать, что там есть одна, в комплекте со скандинавским биотуалетом’.
  
  Она была напряжена в поездке, приехала за мной с опозданием на три четверти часа, ответила на четыре долгих звонка и сделала два за девяносто минут езды. В какой-то момент она сказала звонившему спокойным голосом: ‘Дэвид, я понимаю твои опасения, но уверяю тебя, что уложусь в срок’. Пауза. ‘Да, начало было медленным’. Пауза. ‘Нет, я не могу привезти их в выходные’. Пауза. "Мне жаль, что это не произведет впечатления на вашего клиента". Пауза. ‘Нет, я не давал никаких обязательств относительно прогресса. Мои обязательства связаны с финишной датой, и я не собираюсь их нарушать. Долгая пауза. ‘Дэвид, ради всего святого, работа будет выполнена вовремя, даже если мне придется самому возводить гребаные стены и укладывать газон при гребаном лунном свете’.
  
  ‘Извини за это", - сказала она мне. ‘Теряю контроль. Две большие работы и три поменьше на ходу. Неделями не работала, шесть дней в неделю. Я пообещал себе сегодня днем отдохнуть и сегодня в семь утра отправился в путь, чтобы сделать это.’
  
  Теперь она сказала: ‘Спальни наверху. Ну, скажем так, наверху ты спишь’.
  
  Я отнес свои бутылки с вином и ящик с едой в другой конец комнаты и поставил его на кухонный стол.
  
  ‘Осталось немного света", - сказала она. ‘Пойдем, посмотрим на виноградник’.
  
  Мы вышли через дверь в северной стене на террасу. День был ясный, и слева от нас в небе все еще виднелось зарево, похожее на огонь, полыхающий длинным фронтом, далеко-далеко. Плотно посаженные ряды маленьких безлистных лоз начинались в нескольких метрах от сарая и сбегали по склону прочь от нас к плотной линии голых деревьев. С холма доносился звук текущей воды.
  
  - Там, внизу, есть зимний ручей, ’ сказал Корин. ‘ В некоторые годы он хорошо протекает летом. В бассейнах можно плавать.
  
  Я никогда раньше не стоял рядом с ней. Она была высокой, с прямой спиной, и я мог видеть ее профиль на фоне света. Она посмотрела на меня, я отвел взгляд, захваченный.
  
  ‘Я собирал виноград, когда был ребенком", - сказал я. ‘Ряды были дальше друг от друга. И виноградные лозы’.
  
  ‘Ты наблюдательный ученик", - сказала она. "То, что мой брат пытается здесь сделать, не имеет ничего общего с традиционной практикой виноградарства. Это связано с виноградарской глупостью. Он нашел виноградные лозы шираза с самыми маленькими плодами в мире и посадил их близко друг к другу. Идея в том, чтобы подвергнуть их стрессу. Они называют это мягким стрессом. Затем вы позволяете лозам давать только небольшое количество плодов. И вручную срываете половину листьев. Со мной до этого момента?’
  
  ‘Нет. Что происходит потом?’
  
  ‘Если теория верна, и вид вашего участка идеален, и почвы подходящие, и температура оптимальная, и количество осадков то, что вам нужно, и птицы съели не все ваши мини-ягоды, то вы получите небольшое количество высококонцентрированных фруктов. Вы измельчаете его и даете ему бродить с дикими дрожжами. Это все равно что отправлять своих драгоценных детей играть с дикими собаками.’
  
  ‘Я начинаю понимать всю прелесть этого", - сказал я.
  
  Она посмотрела на меня, улыбнулась и кивнула.
  
  Мы стояли в тишине, глядя на мир, ускользающий от нашего взора, просто прикасаясь, чувствуя сквозь окружающую нас ткань, что мы прикасаемся.
  
  Внезапно стало темно, черная линия огня исчезла, погасла, мир сузился, остановившись там, где заканчивались языки света из окон. Ни звука, кроме пульсации генератора и бегущей воды, зимней воды, спешащей куда-то, раздраженной берегами, камнями, корнями и свисающими ветвями.
  
  ‘Костер и выпивка", - сказала Корин, вся натянутость исчезла из ее голоса. ‘Такой опытный человек, как ты, мог бы разжечь костер. Все готово, я делаю это перед уходом. Обсессивно-компульсивный синдром.’
  
  Мы вошли внутрь. Я опустился на колени, чиркнул кухонной спичкой, поднес ее к "Нед Келли". Он понюхал пламя, втянул воздух, взорвался, высосав кислород из комнаты.
  
  ‘Сначала огонь, потом выпивка, потом искусство", - сказала она. ‘Это эволюция. Сокращенно. Я принесла это замороженное рагу. Не предъявляй претензий к нему, это аварийный паек, мясо и овощи. Я готовлю его в огромных количествах, чтобы забыть о готовке. Приходи домой и будь овощем.’
  
  Она принесла красную чугунную кастрюлю и поставила ее на плиту. Я открыл бутылку белого, и мы сели в старые кресла, глубоко прогнувшись, генератор тихо постукивал, огонь издавал горловые звуки, и то и другое успокаивало.
  
  ‘Видеть тебя по телевизору, это было ужасно", - сказала она. ‘Я хотела позвонить, но не смогла себя заставить. Они нашли...’
  
  ‘Нет, пока нет’.
  
  ‘Работа, похоже, выходила за рамки посредничества’.
  
  ‘ На самом деле, далеко за ее пределами, в дикой синеве. Я больше не хочу подобной работы. У меня лучше получается иметь дело со сток-килограммовыми мужчинами, пытающимися меня задушить. Все просто, никакой двусмысленности.’
  
  ‘ У тебя странный оборот речи для человека действия, ’ сказал Корин.
  
  ‘Я много читаю, книги о размножении, структуре почвы и тому подобном. Скажи мне, почему ты в состоянии забрать своих студентов на выходные’.
  
  ‘Почему?’
  
  ‘Почему ты не замужем за каким-нибудь ресторанным дизайнером’.
  
  Она рассмеялась. ‘ Замужем за работой, вот почему. Движение земли, преобразование природы.
  
  Я ждал.
  
  ‘У меня были долгие отношения, ненавижу это чертово слово, у меня был роман с женатым мужчиной, который длился семь лет. Трудно поверить, что кто-то может быть таким глупым’. Она встала, подняла крышку с кастрюли и перемешала содержимое. ‘Он всегда был на грани того, чтобы бросить жену и детей. До этого оставались считанные месяцы, просто нужно было сделать что-то последнее. На школьных каникулах его жена и дети уезжали в дом на полуострове, и я виделся с ним каждый день, кроме выходных. Я думаю, что именно такие моменты держали меня в состоянии отупения. Это было все равно что быть замужем за ним.’
  
  Она снова села, отпила вина, встретилась со мной взглядом. ‘Ты не захочешь слышать такого рода вещи’, - сказала она. ‘Давай поговорим о футболе".
  
  ‘Что случилось?’
  
  ‘Я покажу тебе заключительную сцену", - сказала она. ‘Иногда мы ходили ужинать с другой парой, она была другом Дона, так его звали, Дон. Я думаю, что он спал с ней в далеком прошлом. Этот парень тоже был женатым мужчиной, к тому же архитектором. Однажды вечером мы ужинали в отеле на Коллинз-стрит, по какой-то причине это всегда были рестораны при отелях, я полагаю, меньше шансов столкнуться со знакомыми людьми. Другая пара поссорилась до того, как они добрались туда, воздух потрескивал. Парня избили примерно через полчаса, Дон не отставал от него. Затем женщина просто встала и ушла.’
  
  Корин сделала паузу, чтобы перевести дух. ‘ Не знаю, зачем я тебе это рассказываю, - сказала она. ‘ Должно быть, это посредник в тебе.
  
  ‘ Продолжай. Женщина ушла.
  
  ‘Да. Еще выпили, они оба были пьяны. А потом, и это все, парень достал бумажник и показал Дону фотографию своих детей. Он был переполнен гордостью и любовью. И Дон, он тоже растерялся, достал бумажник и нашел фотографию своих детей. Они сидели и смотрели на фотографии семей друг друга. Два гордых семьянина. У меня был запоздалый момент ослепительной ясности, я встала и ушла, и я никогда, никогда его больше не видела. Двадцать раз вешала ему трубку, не открывала ему дверь. Вот и все. ’
  
  ‘Значит, ты женился на работе?’
  
  Она улыбнулась. ‘Сначала у меня было несколько игрушек, я баловалась ими, но в конечном итоге они меня не удовлетворяют. Теперь я счастлива, просто переставляя вещи. Поверхность земли. Твоя очередь. Что с тобой случилось?’
  
  Я подумал об этом, попытался подвести итог. ‘Сначала у меня был армейский брак. Он длился пятнадцать месяцев, из которых я был дома около пятнадцати минут, а не все это время сразу. Потом, когда я был полицейским, я женился на бухгалтерше, я встретил ее, когда она заполняла мою налоговую декларацию. Из-за этого брака я немного больше бывал дома, но ненамного, и я не был таким уж веселым, когда был. ’
  
  Была ее очередь ждать. ‘ И что? - спросила она.
  
  Она встретила человека, который ей понравился, парня с нормальной работой, любит ходить в кино, слушать музыку, читать. Он управляет малярным магазином в Донкастере, продает краску. Разведен. Его жена ушла с маляром. Также ее клиент из налоговой службы.’
  
  ‘И ты ненавидишь этого ублюдка’.
  
  ‘Нет. Ну, я думал минут пять после того, как она мне сказала. Четыре минуты. Три. Потом зазвонил пейджер, и мне пришлось сказать, извините, мне нужно ехать в Уэрриби, чтобы отговорить какого-то чокнутого от убийства всей его семьи. Это заняло большую часть ночи, а потом мы все немного выпили, позавтракали пивом, и, когда я вернулся домой, она ушла.’
  
  ‘Маляру?’
  
  ‘Да. Я иногда вижусь с ней. Я был у них дома. Они пригласили меня перед Рождеством. На барбекю, в основном бухгалтеры и маляры. Она счастлива. У него есть для нее время, он разговаривает с ней как с другом, спрашивает, что она думает. Вы можете видеть, как они вместе. Никаких зазубрин.’
  
  Я допил вино, встал и налил еще в бокалы. ‘Если ты уйдешь от меня, я не могу винить тебя за это решение", - сказал я. ‘Во всяком случае, за то, каким я был тогда. Теперь я другой, мягкий и расслабленный человек, занимающийся своим делом без стрессов.’
  
  Это позабавило ее. Я был поклонником ее улыбки. И спровоцировать ее было раем.
  
  Мы немного посидели в тишине, глядя друг на друга и улыбаясь. Потом перешли к другим темам, посмеялись, выпили еще вина, съели ее восхитительное рагу. Было уже за одиннадцать, когда Корин сказал: ‘Мне пора спать. Мы, работающие с землей, ложимся спать рано. А завтра мы подрезаем. Жестоко’.
  
  ‘Я просто посижу здесь немного", - сказал я. "Я слишком расслаблен, чтобы двигаться. Здесь есть фонарик? Я выключу генератор. Я это сделал’.
  
  ‘Я в этом не сомневаюсь’. Она нашла фонарик, положила его на стол, сходила в ванную и вернулась с сияющим лицом. ‘Когда ты доберешься до верха лестницы, ’ сказала она, ‘ там будет площадка. Твоя комната прямо впереди. Спартанская. Но ты должна знать о спартанской’.
  
  ‘Я пытаюсь забыть о спартанце’, - сказал я. ‘Спокойной ночи’.
  
  Она коснулась моего плеча, ее рука на мгновение задержалась, я почувствовал запах ее духов, затем она ушла, поднявшись по лестнице, как будто это была лестница.
  
  Я выпил последний бокал красного вина, взял фонарик и вышел к генератору. Он выключался неохотно, на манер дизельных двигателей, стучал, стучал и издал несколько последних стуков, и все стихло, черно и неподвижно, ни звука, кроме стремительного журчания ручья. Некоторое время я стоял за сараем, в темноте, в тишине, прислушиваясь.
  
  Внутри, в большой комнате, было тепло, тепло поднималось по манжетам, спускалось за воротник, единственный свет исходил от плиты, мягкий желтый свет. Я скучал по Корин, ненавидел саму мысль о том, что она бросила меня, не хотел ложиться спать, налил еще полбокала вина, подбросил последнее полено, сел у камина и подумал о том, что никогда не хочу возвращаться в город.
  
  Я не расслышал ее из-за потрескивания в плите. Она спустилась босиком по лестнице и пересекла пространство позади меня, обошла вокруг меня, высокая женщина в белой сорочке, натянула ее через голову, теплый свет падал на ее грудь, на живот. Она опустилась на колени верхом на меня, взяла мою голову обеими руками, поцеловала меня, притянула мою голову к своей груди, зарылась моим лицом в ее тепло, в ее кожу, в ее запах, взяла мою руку и прижала к себе.
  
  Позже, лежа в постели Корин на старом сеновале, все еще ощущая запах сухого сена, положив голову ей на грудь, я сказал: ‘Для меня это своего рода приключение. Просто побыть наедине с привлекательной женщиной. Ну, на самом деле, с любой женщиной.’
  
  ‘Я чувствую себя преданной. Мне сказали, что посредники дали обет воздержания. Вот почему я чувствовала себя в безопасности, приглашая тебя на выходные’.
  
  ‘Нет", - сказал я. ‘Это гладиаторы. Это чтобы сохранить силы для боя’.
  
  ‘О черт", - сказала она.
  
  ‘Все в порядке. Посредники действуют только на основе консенсуса. Они связаны клятвой консенсуса’.
  
  ‘Звучит как что-то из школьной истории. В 1202 году Магнус IV нарушил Клятву Согласия и вторгся в Сангрию’.
  
  Я поцеловал нежную кожу у нее под подбородком. ‘ Горная цитадель любителей водки и мартини. Ты права.
  
  На следующий день мы проснулись в том же настроении, в каком легли спать, затем умылись и поели. Она научила меня подрезать, и мы подрезали яростно. На нас обрушился небольшой дождь, испачкавший нашу одежду. На обед мы приготовили на гриле сосиски из оленины в темных трубочках, которые она принесла, и съели их с горчицей на булочках. Вернулись к работе. Время от времени я ловил ее взгляд, она смотрела на меня, я не мог прочесть ее взгляда. Это мог быть интерес, похоть, сожаление, могло быть, О черт, во что я вляпался? Секс ничего не побеждает, ничего не объясняет. Она подождала, пока я закончу свой спор.
  
  ‘Итак", - сказала она. ‘Увидимся в следующем году’.
  
  Мы приняли душ, выпили и поели, занялись любовью в ее постели, спустились вниз и поели еще, занялись любовью перед Недом Келли, поднялись по лестнице. Я целовал ее, обнимал и спал так, словно очистился от всего, что запятнало меня.
  
  В городе, за пределами моего многоквартирного дома, шел грязный дождь, я наклонился к ее окну и сказал: "Итак, еще один игрушечный мальчик баловался. Теперь мы вернулись к изменению лица земли’.
  
  Она взяла меня рукой за подбородок, поцеловала в губы, поцелуй, который запомнится надолго. ‘Да’, - сказала она. ‘За один уик-энд у меня были армия и полиция. Знаете кого-нибудь, кто служил в ВВС и ВМС?’
  
  ‘Я поспрашиваю вокруг, ’ сказал я, ‘ и позвоню тебе’.
  
  Я смотрел ей вслед, махал рукой и испытывал пронзительное чувство потери.
  
  OceanofPDF.com
  
  ОРЛОВСКИ СКАЗАЛ: ‘Я вернулся к тому файлу подписчиков, тому самому, вы знаете?’
  
  ‘Да’.
  
  ‘Видел тебя по телевизору раз пятьдесят, и это заставило меня задуматься’.
  
  ‘Что?’
  
  ‘В первый раз я проверил только текущий список, оплаченных людей’.
  
  ‘И что?"
  
  ‘Я вернулся, нашел всех подписчиков, которые у них когда-либо были. Теперь у меня есть другие имена, подписчики, которые перестали работать. Здесь определенно гражданское лицо, я не могу найти связей с общественностью или академией ’.
  
  ‘В Мельбурне?’
  
  ‘Элтем, да’.
  
  - Ты дома? - спросил я.
  
  ‘Идеально’.
  
  ‘Есть кое-что еще. Я сейчас подойду’.
  
  Орловски жил в Элвуде, в половине дома на респектабельной улице среднего класса. На фоне "Вольво" его машина выделялась, как мусороуборочная лодка на пристани для прогулочных лодок. Когда я поднималась по дорожке к крыльцу, он открыл входную дверь. Мы прошли по коридору в большую комнату, выходящую окнами на север, обставленную столом на козлах, на котором стояло компьютерное оборудование, письменным стулом, старым креслом, накрытым простыней, и телевизором на журнальном столике у стены. Как и во всем доме, в комнате царила атмосфера монашеской опрятности.
  
  ‘С каждым разом, когда я прихожу сюда, это выглядит все более профессионально", - сказал я.
  
  ‘Исключительно для развлечения’. Орловский подошел к столу и указал на монитор. ‘Это малыш’, - сказал он.
  
  На экране высветились имя и адрес:
  
  Кит Гинейн,
  переулок Скоби, 7,
  ЭЛТАМ, 3095,
  ВИКТОРИЯ
  , АВСТРАЛИЯ.
  
  Там также был интернет-адрес и то, что, вероятно, было номером абонентского кода.
  
  ‘Подписчик в 97’м, 98-м", - сказал Орловски. ‘Никто о нем не слышал.
  
  Я обзвонил все вокруг.’
  
  Я сел в кресло. ‘Это будет непросто", - сказал я. ‘Но сначала у нас есть SeineNet, установленный в компьютере Карсона. Парень, который дал мне это, очень нервничает. Ты можешь избавиться от этого, не возвращаясь туда? ’
  
  Орловски кивнул, сел за клавиатуру и принялся за работу. Я пошел на кухню, налил немного воды из фаянсового фильтра и сделал глоток. На вкус это было хуже, чем вода из-под крана.
  
  ‘Готовы к уничтожению здесь", - крикнул Орловски из задней комнаты. ‘Никаких последних запросов? Никогда не хватит духу снова запустить эту штуку’.
  
  Бокал у моих губ. Кит Гинейн из Элтема.
  
  ‘Попробуй имя", - крикнул я в ответ. ‘Попробуй имя абонента’.
  
  Я был в дверях компьютерного зала, когда Орловский сказал: ‘Иисус Христос, иди сюда’.
  
  На экране был заголовок GUINANE, КАССАНДРА (КЭССИ) и дата 12 мая 1986 года. Под ним были окна меню, их были десятки.
  
  ‘Кто такая Кэсси Гинейн?’
  
  Орловский нажал на флажок. Появилась цветная фотография молодой женщины с темными волосами до плеч, волевым лицом, приятной внешности. Она сидела за столом, одетая в платье с глубоким вырезом, открывающим глубокое декольте. Званый ужин, какое-то торжество, возможно, свадебный прием или двадцать первый день рождения. Люди по обе стороны от нее были обрезаны, но можно было разглядеть мужское плечо и обнаженную руку.
  
  Текст рядом с картинкой гласил:
  
  Кассандра (Кэсси) Натали Гинейн, родилась 17 октября 1962 года, Элтем, Мельбурн,
  Род занятий: аспирантка
  Последний раз видели: Суонстон-стрит, возле колледжа Ньюмана, Мельбурнский университет, очевидно, в ожидании
  Время: 19:20.
  
  Дата: 12 мая 1986 г.
  Платье: Длинное темное пальто поверх джинсов и свитер с круглым вырезом.
  ‘ Есть какой-нибудь Кит Гинейн?
  
  Орловски вернулся в меню, нажал Семья в разделе Интервью.
  
  Всплыли три имени:
  
  Гуинейн, Кит Аллан, брат
  Гуинейн, Леннокс Пирс, отец
  Гуинейн, Виктор Мартин, брат
  ‘Это натянутое совпадение или что?’ - спросил Орловский.
  
  ‘Подними это’.
  
  Мне потребовалось почти три четверти часа, чтобы просмотреть материал Guinane в SeineNet, я сидел на кухонном стуле рядом с Орловски. Когда мы закончили, он приготовил кофе эспрессо, и мы сели за кухонной дверью на позднем утреннем солнце.
  
  ‘Будь я проклят, если вижу, как это может быть связано с Карсонами", - сказал Орловски.
  
  ‘Не совсем твоя невинность, Кэсси", - сказал я.
  
  Орловски понюхал свой кофе. ‘ Коста-Риканская смесь. Произведена, без сомнения, рабским трудом. Ей было двадцать четыре. Они нашли четырех парней, с которыми она, возможно, спала. Это не ставит никаких рекордов. Для мужчины их, вероятно, собралось бы в шесть раз больше.’
  
  И это было бы для неуспевающего слабака вроде тебя. Дело не в количестве. Только одному из них было меньше тридцати пяти. И это было, когда ей было двадцать, а ему тридцать четыре. Лектор был вдвое старше ее.’
  
  На мгновение я вспомнил лектора, преподавателя ландшафтного дизайна. Я отогнал эту мысль.
  
  ‘Женщины находят зрелость привлекательной", - сказал Орловски. ‘То есть настоящей зрелостью. Мужчины выросли из детских увлечений, таких как игры с оружием, в полицейских и грабителей, что-то в этом роде’.
  
  ‘Мне трудно это понять", - сказал я. ‘В любом случае, ей нравились мужчины постарше. Что может быть чрезвычайно важным или означать абсолютную чушь, и я сожалею, что поднял этот вопрос’.
  
  ‘Наткнуться на название, когда вы интересуетесь голосовыми системами, найти его в SeineNet - одно из таких совпадений’, - сказал Орловски. ‘Странно, но есть более странное, намного более странное’.
  
  ‘Не рассказывай мне о них. Как поживает твой сосед?’
  
  Я ненадолго познакомился с женщиной, которая жила в другой половине дома Орловского. Казалось, он был с ней в более чем добрососедских отношениях.
  
  "Увлеклась рафтингом в Новой Зеландии". Задумчивая нотка в его голосе. ‘Со своими коллегами из высшего руководства. Связь, они хотят, чтобы они были связаны. Обходится компании в четыре тысячи с человека.’
  
  ‘Должно заставить их всех записаться в армейский резерв’, - сказал я. ‘Это бесплатно, и я полагаю, они соединяются, как две упаковки клея. Их невозможно разделить. С наступлением темноты они становятся неразлучными’.
  
  Он рассмеялся, но это был дежурный смех. ‘Я думаю, она, возможно, вступает в фазу привязанности", - сказал он, не глядя на меня. ‘Я не совсем понимаю, что делать. Не знаю, куда идти дальше. Если я захочу куда-нибудь пойти.’
  
  Это не было стандартной речью орловского. В его голосе, в том, как он двигал плечами, головой, чувствовалась уязвимость.
  
  ‘В тебе все может иссякнуть’, - сказал я. ‘Это худшее в жизни. Ты не учишься жить с женщинами. Ты учишься отгораживаться от них. Это не самый лучший способ быть собой.’
  
  Мы сидели в слабом солнечном свете тихого зимнего дня, над городом сгущалась дымка смога, пили коста-риканский кофе. Серовато-коричневые воробьи, которым предстояло унаследовать землю в партнерстве с тараканами, подходили прямо к нашим ногам. Орловский закурил сигарету, выдохнул. Дым висел в воздухе, не желая рассеиваться.
  
  ‘Ну, тебе ли не знать", - сказал он. Барьер поднят, стандартный Мик снова в действии. ‘Дважды женат. Безуспешно’.
  
  ‘Вы не сможете удачно выйти замуж дважды, если только они не оставят вас по состоянию здоровья. Первый брак был просто практикой. Это не считается, не должно быть зафиксировано как обвинительный приговор. Послушай, Марк Карсон. Он был бы в СейннЕте. Пропавшая женщина в Альтоне. Последний, кто ее видел. ’
  
  Мы зашли внутрь. Орловски вызвал окно поиска, набрал Карсон, Марк и нажал. В ответ программа предоставила список найденных ссылок: одну в расследовании Элис Карсон в разделе "Семья", и ссылки в расследовании Антеи Уилли в разделе "Интервью с Марком, Стефани Карсон, Джереми Фишером и Мойрой Рикард" и в резюме следователя.
  
  ‘Давайте посмотрим на Джереми Фишера", - сказал я.
  
  Мы прочитали стенограмму интервью. Джереми сказал, что слышал, как Марк уходил вскоре после того, как последний клиент покинул Общественный юридический центр Альтоны. Ему показалось, что прошло несколько минут.
  
  Под стенограммой интервьюер отметил, что Джереми позвонил ему два часа спустя, чтобы сказать, что он вспомнил, что, услышав, как клиент уходит, он пошел в архивную комнату, чтобы кое-что поискать. Он услышал, как Марк ушел, вернувшись в свой офис. Поскольку его не было по меньшей мере пятнадцать минут, Марк, должно быть, находился в здании примерно двадцать минут после ухода его клиента.
  
  Мы ознакомились с резюме следователя. Он пришел к выводу, что Антею похитили, когда она шла из юридического центра в больницу, расстояние, которое она могла преодолеть менее чем за пятнадцать минут. Он отметил изменение версии Джереми Фишера, но сказал, что нет причин сомневаться в нем. Фишер и Карсон отрицали какое-либо обсуждение своих заявлений. Сестра Карсона, Стефани Карсон, сообщила в заявлении, что она позвонила своему брату домой той ночью около 21:30 вечера и поговорила с ним. Он сказал, что только что вошел в дверь. Время соответствовало пересмотренной оценке Джереми Фишера, которую Марк оставил около 9 часов вечера.
  
  Через два дня после исчезновения Антеи Уилли следователь пришел к выводу:
  
  Антея, вероятно, была похищена в течение десяти минут после выхода из юридического центра по дороге в больницу. Она бы не села в машину, которой управлял человек, которого она не знала и которому не доверяла. Мы провели пятьдесят восемь обстоятельных интервью и провели 171 перекрестную проверку алиби, но так и не предъявили подозреваемого. Вполне вероятно, что она была насильно похищена незнакомцем / -ами, и расследование придется расширить, чтобы охватить эту категорию известных преступников.
  
  Появилось еще несколько резюме расследования. В самом последнем обзоре говорилось:
  
  Нет оснований для оптимизма в отношении этого расследования. Возможно, со временем появятся какие-то доказательства, которые помогут.
  
  ‘Тронутые трагедией, Кит Гинейн, Марк Карсон", - сказал Орловски.
  
  ‘К черту трагедию. Поднимите их снова, гвинейцев. И, ради Христа, не уничтожайте эту штуку’.
  
  ‘Сэр’.
  
  Отцом Кэсси, Кита и Виктора Гуинейн был Леннокс Пирс Гуинейн, архитектор практики под названием Sitesong. Там был адрес в Гейдельберге и номер телефона. В файле записано, что Леннокс Гинейн покончил с собой в 1988 году, через два года после исчезновения своей дочери.
  
  ‘Позови Леннокса", - сказал я.
  
  В базе данных записано, что Леннокс Гинейн был судим за вождение в нетрезвом виде, а также за нападение и незаконное хранение огнестрельного оружия.
  
  ‘Вооруженный и жестокий архитектор", - сказал Орловский. ‘У вас было бы много общего’.
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘Я НЕ МОГ сменить название на Sitesong’, - сказал Дэвид Клингер. "Ужасное название, но оно существовало до меня. Я жил с ним все эти годы. Раньше это было очень модно. Он фыркнул. ‘ Модно. Сегодня ты тоже не услышишь ни слова. Мы были немного модными, тогда немного.
  
  Он выпил полбокала белого вина, бокал размером с мяч для крикета. ‘ Лен был гуру, одним из глинобитных гуру. В его голосе не было восхищения.
  
  Дэвид Клингер, все, что осталось от архитектурной практики Sitesong, был человеком, бросающим вызов возрасту. Ему было далеко за шестьдесят, бритая голова, очки без оправы, худощавое тело, черная футболка и черные джинсы. Мы сидели за столом в его студии наверху, в квадратной башне, пристроенной к дому. Половинка сэндвича с сыром и листьями салата лежала на большой белой тарелке, рядом с ней две открытые бутылки белого вина, одна полупустая. Чертежная доска с планом на ней смотрела на поле для гольфа.
  
  ‘Настоящие гуру", - сказал я. ‘Вы оба. Вот почему я хотел сделать что-нибудь с вашей практикой, когда появилось это задание. Я думал о кратких биографиях с подробностями основных работ.’
  
  ‘С Леном покончено", - сказал Клингер, наполняя свой стакан. ‘Студентка Мельбурнского университета защитила магистерскую диссертацию о первопроходцах глинобитной промышленности. Как ее теперь зовут? Килпатрик, Фицпатрик, что-то в этом роде. Они все будут там, Нокс, Лен, остальные. Все они провидцы. - В его тоне было гораздо меньше восхищения. ‘Имейте в виду, я никогда ее не видел. Она обещала дать мне копию, провела здесь чертовы дни, позволила ей увидеть все эскизы, планы, все остальное. Больше о ней ничего не слышал. Вот тебе и чертова благодарность.’
  
  Он изучал меня, прищурившись. ‘ Ты откуда?
  
  ‘Бернли", на полставки.’
  
  ‘Теперь там преподают архитектуру?’
  
  ‘Это проект ландшафтного дизайна’, - сказал я. ‘Нам нравится рассматривать здания как часть ландшафта’.
  
  Клингер кивнул. ‘ Просвещенный из них. Я немного преподавал в Мельбурне, там было полно желающих сменить карьеру. Большинство из них понятия не имели, во что они ввязываются. Эта практика существует с 1956 года, и в среднем я сомневаюсь, что мы получали больше базовой заработной платы. Люди этого не понимают. Чертов брики делает больше, намного больше. Иди и будь брики, вот что я им говорил. Им это не нравилось. ’
  
  ‘Я держусь за свою повседневную работу", - сказал я.
  
  Он изучал пейзаж, не видя его, со стаканом в одной руке, постукивая костяшками пальцев другой по столу. ‘Что ж, - сказал он, - Мельбурнский университет покажет вам диссертацию о гуру, извлеките из нее все, что вам нужно’.
  
  ‘Я видел диссертацию", - сказал я. ‘Но что я хотел сделать, так это поговорить о вашем партнерстве. Я хотел поговорить с вами о том, как вы работали вместе, как вы влияли друг на друга’.
  
  Клингер рассмеялся, это перешло в кашель. Он приглушил смех вином, в его взгляде появилось немного тепла. ‘ Не хотите ни капли? "Королева Аделаида", все, что я могу позволить себе в эти дни. Цена вина чертовски возмутительна. Влияли друг на друга? Я не знаю, как повлиять на Лена. Я, конечно, учился в Европе. Лен никогда не покидал Австралию, очень узкий был гуру. ’
  
  ‘Итак, вы привнесли в практику более широкое видение’.
  
  Он выпил вина, скривил губы. ‘Я был моложе", - сказал он. Он рыгнул. ‘Извините’.
  
  ‘Это имело бы значение’.
  
  ‘Для Лена ничего не имело значения. Он был бульдозером. Встань у него на пути, он бы переехал тебя, ему было наплевать. Впадал в жуткую ярость’.
  
  Клингер допил свой стакан, наполнил его, большая часть бутылки исчезла. ‘ В старые времена не пили до захода солнца, - сказал он. ‘ Теперь не могу долго бодрствовать после захода солнца.
  
  ‘У Леннокса был плохой характер?’
  
  ‘Впадает в истерику. Как ребенок. Эллен сказала мне, что это была его жена, погибшая в результате несчастного случая. Трагедия. Я любил эту женщину. Он замолчал, уставившись в свой стакан. Затем он поднял глаза. ‘ О чем я говорил?
  
  ‘Эллен сказала тебе...’
  
  ‘Да, истерики. Отец Лена был таким же. Тесть Эллен. Он был врачом, привык злиться на своих пациентов, чувствовал, что они его подводят. Эллен рассказала, что однажды он пошел навестить пациента в больнице и так яростно накричал на беднягу, что у того тут же случился сердечный приступ.’
  
  ‘Такие вещи могут происходить в семье", - сказал я. ‘Он передал это детям?’
  
  Клингер вздохнул, отхлебнул. ‘ Уверен, что не будешь?
  
  - Пожалуй, полстакана. Было бы неплохо.
  
  ‘Превосходно’. Он был рад компании с выпивкой. ‘Я только возьму стакан. Фрэнк, это ведь Фрэнк, не так ли?’
  
  ‘Да’.
  
  ‘Дэвид. Зови меня Дэвид. Никто никогда не называл меня Дэйвом. Я бы не возражал. Дэйв.’
  
  Он подошел к буфету в углу и вернулся с еще одним стаканом в виде аквариума с золотыми рыбками, наполнив его на три четверти.
  
  ‘О чем ты говорил?’
  
  ‘ Его вспыльчивость. Передалась детям?
  
  ‘Ах, дети’. Хорошее настроение Клингера немного испортилось. ‘Близнецы, ну, они вызывали беспокойство с самого начала пьесы. В близнецах есть что-то загадочное, я не знаю. Они оба были поздними разработчиками, не начали нормально разговаривать, пока им не исполнилось, ну, пять, где-то. Но у них был свой собственный язык, они произносили звуки, не совсем слова. Похожие на слова. Только друг другу, целую вечность не реагировали ни на родителей, ни на Кэсси, более или менее игнорировали их.’
  
  ‘Это было бы поводом для беспокойства", - сказал я.
  
  ‘Да. Эллен водила их по медицинским кругам, от них не было никакой помощи. Как обычно. Лен, конечно, был слишком погружен в себя, чтобы обращать на это внимание. И вот однажды Кит, совершенно неожиданно, заговорил с Кэсси. Слишком развитая речь для ребенка. Эллен пришла сюда, она была в слезах. Слезы радости и облегчения. Я плакал вместе с ней, могу тебе сказать. А через несколько дней Виктор начал встречаться, тоже с Кэсси.’
  
  Я выпил немного вина. ‘ Значит, после этого с ними все было в порядке?
  
  Клингер пожал плечами, выпил. ‘Они оба гениальны. В шесть лет читают, как подростки, играют на пианино на слух. Пишут рассказы, пьесы. Потом Виктор напал на девочку в школе. Ему было около восьми. Она дразнила его, но он ничего не делал, не на уроке. Он дождался начала игр, позвал маленькую девочку из-за угла здания и напал на нее. Серьезное нападение. Преднамеренное нападение. Это было настоящей проблемой. Он избил ее пустой бутылкой из-под безалкогольного напитка, повалил на землю и осыпал ударами. Учительница была там через несколько секунд, но у девочки были выбиты зубы, все ее лицо представляло собой большой синяк. Она была в шоке, ее пришлось отвезти в больницу. Никто никогда не видел, чтобы восьмилетний ребенок причинял кому-то такую боль.’
  
  Он покачал головой. ‘ Ужасно. Склонность к убийствам, без сомнения, унаследована от его отца. У Лена была судимость за нападение. Сбил электрика со здания, он упал с высоты двадцати футов. И это был тот случай, который закончился судом. Были и другие. Я боялся его, не побоюсь этого слова. ’
  
  Я сказал: ‘Кто-то упомянул обвинение в незаконном ношении огнестрельного оружия’.
  
  ‘Она ведь не включила это в диссертацию, не так ли?’
  
  ‘Нет. Я где-то это слышал’.
  
  ‘Лен начал вести себя странно после смерти Эллен. Чушь про выживальщиков, вторжения в Индонезию. Построил этот бункер, еды на год, даже чертов холодильник, какую-то бесшумную штуку-холодильник, которую он изобрел. И это в чертовом Элтеме. Вряд ли это твое захолустное горное убежище, огромный город на пороге. Но это было нелогично.’
  
  ‘Незаконное оружие. Что это было?’
  
  ‘Часть безумия. Лен купил оружие у парня в Фицрое. В те времена можно было просто подать заявку на лицензию, их раздавали как леденцы. Но теория заговора гласила, что предатели собирались передать индонезийцам список всех людей, имевших лицензию на огнестрельное оружие. Итак, у вас должно было быть нелицензионное оружие, тогда индонезийцы не узнали бы об этом, и вы могли бы отправиться на холмы Элтема и дать отпор.’
  
  ‘Его поймали?’
  
  ‘Они были у него на полном приводе, и его остановили за вождение в нетрезвом виде. Они разделили обвинения’.
  
  ‘Я отвлек тебя от темы", - сказал я. ‘Ты говорила о Викторе в школе, о нападении’.
  
  Никого из них не приняли бы обратно в школу. У них тоже были жалобы на Кита, но не на насилие. Я так и не понял, на что именно, Эллен не хотела об этом говорить. Это было необычно, мы говорили обо всем.’
  
  Он выпил, потянулся за бутылкой, наполнил наши бокалы. ‘ Я вытащу пробку из другого, на всякий случай, - сказал он.
  
  Он встал и подошел к маленькому холодильнику, которого я не заметила, открыл дверцу. Он был полон винных бутылок по бокам.
  
  Я спросил: ‘Что близнецы делали со школой после этого, Дэвид?’
  
  Он прикладывал гладкое черное приспособление к горлышку бутылки. ‘ Эллен научила их дома. Пришлось, Виктора ни в какую школу не взяли бы. Эти штучки из Школы воздуха, которые делают дети в буше. И Кэсси, она была на пять лет старше, очень умная, вела себя как настоящая учительница. Так продолжалось до смерти Эллен. Им тогда было по одиннадцать.’
  
  Клингер повернулся ко мне спиной, держа бутылку в одной руке, штопорную машинку - в другой. ‘Это была самая большая растрата человеческого существа, которую я знаю. Смерть Эллен’.
  
  В его голосе были слезы, возможно, в его глазах. Он не хотел, чтобы я их видела, но он хотел сказать мне.
  
  ‘На Восточном шоссе. Пьяные в угнанной машине, чертова полиция преследует их на фантастической скорости, машина выехала прямо на середину, на обрыв. Лобовое столкновение’.
  
  Я ничего не могла сказать. Я смотрела на его спину, на напряженные худые плечи под футболкой.
  
  ‘Я любил эту женщину. С того момента, как я вошел в комнату и увидел ее. В первый раз. В тот день, когда я пришел на собеседование с Леном. Любил ее. Она любила меня, ты знаешь. Любила меня.’
  
  Я выпил, подождал. Клингер отложил штопор, притворился, что заглядывает в холодильник, вытер глаза костяшками пальцев.
  
  ‘Не знаю, зачем я все это говорю", - сказал он. ‘Не имею ни малейшего представления. Совершенно незнакомому человеку. Наверное, поэтому. Не думаю, что я когда-либо кому-либо это говорил. Ты хороший слушатель, Фрэнк. Это Фрэнк? Имена просто приходят и уходят.’
  
  ‘ Фрэнк. Значит, Эллен учила их дома?
  
  ‘Да. Тогда Кэсси пришлось это сделать. Им не нужно было много учить математике, через некоторое время они научились сами. Лен купил им компьютер, тогда еще совсем новые компьютеры, и близнецы были в отъезде, писали программы и все такое прочее, в чем я не разбираюсь. Одержимы этим.’
  
  Он вернулся с бутылкой, теперь уже не слишком уверенно. ‘Это тоже от Лена’, - сказал он. ‘Одержимость. У этого человека не было интересов, у него были навязчивые идеи.’ Я протянула свой бокал, и он налил. ‘Приятно иметь компанию. Привыкай быть одному, но это вредно для тебя. Не для мужчин. Женщины, кажется, справляются с этим лучше. Несправедливо, на самом деле. Еще одна чертова загадка.’
  
  - Чем занимались близнецы, когда закончили школу? - Спросил я.
  
  Он фыркнул. ‘ Ничего. Как и раньше. Остался дома и поиграл с компьютерами. Хотя к тому времени уже зарабатывал на этом деньги.
  
  ‘ Деньги? Как?
  
  ‘Игры. Они пишут игры. Ты это так говоришь? Пишут игры?’
  
  Я сделал большой глоток вина, почувствовал, как в пищеводе поднимается кислота, почувствовал, как напряглись мышцы спины и плеч.
  
  ‘Писать, да, это то, что ты говоришь", - сказал я. ‘Они пишут игры?’
  
  ‘Они придумывают эти компьютерные игры. У меня в голове не укладывается, как ты делаешь подобные вещи с числами. Во всяком случае, они делают. Зарабатывают совсем немного.
  
  Неудивительно, что они хороши в придумывании всяких штучек. Даже когда они были маленькими, они всегда что-нибудь придумывали, разыгрывали спектакли, наряжались.’
  
  ‘Они пишут коммерческие компьютерные игры?’
  
  ‘Кто-то купил игры. Полагаю, они все еще пишут их. С тех пор я потерял связь, прошло какое-то время, шесть или семь лет. Неужели это так долго?’
  
  Клингер устремил на меня вопросительный взгляд, как будто я знал ответ на его вопрос.
  
  ‘ Леннокс умер в 1988 году, не так ли? - Спросил я.
  
  ‘Умер? Покончил с собой. Это было видно с того дня, как исчезла Кэсси. Я потом заходил туда один раз, но мне нечего было им сказать. Виктор разговаривал только с Китом и Эриком, а Кит никогда много не говорил, сидит и смотрит на тебя с такой улыбкой. И это место похоже на святилище Кэсси. Она была для них всем. Не просто сестра, все. Они боготворили ее.’
  
  ‘Кто такой Эрик?’
  
  ‘Он был чернорабочим в доме, который мы строили в Колдстриме, у него не было семьи, и Лен привязался к нему, привел домой, и там он остался. На самом деле, как раб, не получал платы, питания и ночлега, выполнял всю работу, строил сумасшедшие подземные бункеры, чинил машины, что угодно. Он немного простоват. Но у него хорошие руки, он чинит что угодно, любую машину. И он умеет готовить, Бог знает, где он этому научился. И всякие необычные вещи тоже. Он пожал плечами. ‘Он любил Лена, детей. Счастливый раб. Как лабрадор.’
  
  Он принюхался, посмотрел в свой стакан. "Кэсси оставалась здесь некоторое время, когда училась на втором курсе университета. Ей пришлось уехать из дома, они ее душили. Но Лен продолжал появляться, забирая ее обратно. Она боялась его.’
  
  Клингер сделал глоток вина, его глотки становились все меньше. уставился в окно, моргая, не видя ничего, что ему нравилось.
  
  День закончился, ночь за кулисами, на поле для гольфа уже легли тени, игроки в гольф шли позади их гигантских вытянутых фигур. С этой высоты бункеры казались полутемными, зловещими глазами с прикрытыми веками.
  
  ‘Да", - сказал он, и в его голосе было что-то другое, ‘ "она боялась его. Очень боялась. Позже, когда близнецы выросли, она тоже испугалась. Это была очень странная семья, Лен и Кэсси, близнецы и Эрик. Очень странная. Кэсси была как мать, ни одна девушка не должна нести на себе такого рода бремя. Неестественно. Все это было неестественно.’
  
  Я ждал. Клингер хотел сказать что-то еще, дважды пошевелил губами, облизнул губы, подавляя желание заговорить.
  
  Наконец, он сказал с легкой улыбкой, в которой сквозила гордость: ‘И она по-прежнему каждый день ходила в школу, ее возил Эрик, она получала хорошие оценки. Удивительный человек. Могла брать на себя бремя и откладывать его в сторону, возвращаться к нему. Как ее мать. Никогда не перестаешь удивляться силе некоторых людей.’
  
  Он встал, теперь уже заметно пошатываясь. ‘ Что ж, - сказал он. ‘ У меня был долгий день. Фрэнк. Провожу тебя. Это Фрэнк, не так ли? С твоей точки зрения, ничего не получилось. Приходи снова, у нас будет еще одно занятие, поговорим об архитектуре. Аалто был моим кумиром, у меня была модель его церкви, ты знаешь эту церковь? Иматра? Прекрасное здание. Однажды Лен в приступе ярости разнес его вдребезги.’
  
  Я пошел вперед, вниз по стальной винтовой лестнице, опасаясь за его безопасность позади меня, вниз, к входу для клиентов внизу. За дверью вымощенная кирпичом дорожка вела к боковым воротам.
  
  Мы стояли на лестничной клетке.
  
  ‘Спасибо, что поговорил со мной, Дэйв", - сказал я.
  
  Его глаза были худыми, тело покачивалось.
  
  ‘Дэйв, никто никогда меня так не называл. Я мечтал в школе, неважно, я не против, чтобы меня называли Дэйвом. Совсем. Мне это нравится. Дэйв.’
  
  Мы пожали друг другу руки. Он держал мою руку, не хотел отпускать, смотрел мне в глаза.
  
  ‘Она моя, ты знаешь", - сказал он. ‘Кэсси. Она наша. Моя и Эллен. Незапятнанная мерзкой кровью гвинейцев’.
  
  OceanofPDF.com
  
  ‘ОНИ ПИШУТ компьютерные игры", - сказал я. ‘Они зарабатывают на жизнь производством компьютерных игр’.
  
  Я снова был в компьютерном зале Орловского, сидел в кресле.
  
  ‘Это очень интересно, ’ сказал Орловски, ‘ и это дает полное и удовлетворительное объяснение интереса Кита Гинейна к системам передачи голоса. Можно было бы ожидать, что это то, чем он должен интересоваться. Это не обязательно связывает их с Карсонами.’
  
  ‘Элис Карсон сказала, что однажды кто-то поставил компьютерную игру для ребенка, и в ней мелодия повторялась снова и снова’.
  
  Я вспомнил, как ее руки переместились с подлокотников кресла на колени, и увидел, что она сжимает одну руку другой, судя по напряжению в шее и плечах.
  
  ‘Да", - сказал Орловский.
  
  ‘Она сказала, что чувствовала себя больной и напуганной. Она не смогла этого вынести и была вынуждена выйти из комнаты. Что ее вырвало’.
  
  ‘Она также сказала, что никогда раньше не слышала эту мелодию", - невозмутимо произнес Орловски.
  
  ‘Это вызвало воспоминание, что-то, что она закрыла от себя".
  
  ‘Я думал, что подавленная память - это чушь собачья’.
  
  ‘Кто знает? Я подавляю множество воспоминаний. Они всплывают в моих снах. А как насчет тебя? Как мы можем найти игру, написанную гвинейцами?’
  
  Фрэнк, это пустая трата времени. Прими совпадение. Подумай об этом. Найти Гвинейн и Карсона в SeineNet - все равно что найти их обоих в телефонном справочнике. Как ты думаешь, сколько миллионов имен в SeineNet?’
  
  ‘Нет, ’ сказал я, ‘ это не совпадение. Этого не может быть’.
  
  ‘ Антея Уилли, вот где тебе следует искать. Ты напомнила о ней копам?
  
  ‘Да. Как мы можем найти игру?’
  
  Он вздохнул. ‘ Не знаю, наверное, где-то должен быть гребаный список авторов игр. Свари кофе. Ты умеешь готовить кофе эспрессо? Это часть подготовки офицеров?’
  
  ‘Если понадобится, я могу приготовить стимулирующий напиток из растения-паразита, которое прикрепляется к корням мангровых деревьев’.
  
  ‘Коста-риканская фасоль подойдет’.
  
  Я был на кухне и смотрел, как кофе капает в стеклянный кувшин, когда зазвонил мой мобильный. Vella.
  
  ‘Я должен был позвонить тебе раньше", - сказал он. ‘Девушка была мертва по меньшей мере тридцать шесть часов’.
  
  Тридцать шесть часов? Я потребовал фотографию в обеденный перерыв за день до того, как отправился на станцию…
  
  ‘Картинка?’
  
  "Манипулировали". Снято цифровой камерой. Объединили два снимка. На одном она живая, держит газету. Затем они поменяли газету, положив на ее место другую. Они ожидали, что ты потребуешь доказательств. Поэтому они сделали снимок перед тем, как убить ее.’
  
  Я чувствовал усталость в ногах, в руках, в плечах, усталость и тошноту.
  
  ‘Ее ударило током", - сказала Велла. ‘Вероятно, в ванне. Это еще не все. Не очень красиво. Хочешь знать?’
  
  ‘Нет. Этого достаточно’.
  
  ‘Здесь быстро никуда не денешься. У тебя есть что добавить?’
  
  ‘Нет’. Что я мог ему сказать? Что я запускал SeineNet на мейнфрейме Карсонов и каждую секунду рисковал его работой? И ради чего? Я не знал, для чего.
  
  Я смотрела в окно, когда Орловски подошел к двери. ‘Не могу в это поверить. На это могут уйти часы. Четырнадцать игр Guinane зарегистрированы в Патентном ведомстве США, самая ранняя из них датирована 1985 годом. Возможно, я смогу найти ее в сети. Получите большинство ранних игр.’
  
  ‘Она была мертва, когда они прислали фотографию", - сказал я. ‘Убита электрическим током. Фотографией манипулировали’.
  
  Я огляделся. Орловский прислонился лбом к дверному косяку, закрыв глаза. ‘ Я найду игру, - сказал он. ‘ Сегодня. Я найду ее сегодня.
  
  ‘Прежде чем ты это сделаешь, ’ сказал я, ‘ свяжись с соседкой Кэсси Гинейн по Сейнету’.
  
  OceanofPDF.com
  
  Тогда ее ЗВАЛИ Маргарет Паттон, а сейчас - Маргарет Спирс, и мне потребовалось три часа, чтобы найти ее в дорогом доме в дорогом Альберт-парке. Она очень не хотела меня видеть.
  
  ‘Мы только что переехали", - сказала она. Ей было за сорок, она была светловолосой и хорошенькой, с раскрасневшимися скулами, кукольным личиком, взрослой куклой, одетой в платье со складками спереди. ‘Мы вернулись из Англии три недели назад’.
  
  По коридору шел ее муж, высокий мужчина с прилизанными темными волосами. ‘ Хэмиш Спирс, - сказал он, протягивая руку. ‘ Это связано с этой ужасной историей с Карсоном, не так ли?
  
  Я пожал ему руку. ‘ Фрэнк Колдер. Да, это он. Прошу прощения, что доставляю неудобства.
  
  Маргарет Спирс сказала: "Я не понимаю, как Кассандра связана ...’
  
  ‘Мы тоже не знаем", - сказал я. "Но мы думаем, что есть возможная связь. Если у меня найдется десять минут’.
  
  ‘Конечно, можешь", - сказал Хэмиш Спирс. ‘Входи. Я бухгалтер. Абергелди, Смит, Альберстам. Мы выполнили кое-какую работу для CarsonCorp. Бизнес в торговом центре. С приятными людьми приятно иметь дело.’
  
  Карсон, волшебное имя, открыватель дверей, вдохновитель жадности и страха.
  
  Он провел меня в обтянутую ситцем гостиную с бледно-розовым ковром и массивной мебелью. ‘ Фрэнк, я оставлю вас двоих наедине, - сказал он. ‘Мэгги, дай Фрэнку выпить’.
  
  Она склонила голову набок. Я покачал головой.
  
  ‘Пожалуйста, сядь", - сказала она. ‘Это было так давно. Что я могу тебе сейчас сказать?’
  
  ‘Я прочитал стенограмму вашего допроса в полиции в 1986 году’, - сказал я. ‘Вы мало что могли им сказать’.
  
  ‘Нет", - сказала она. ‘Ну, на самом деле я ее не знала. Это была просто доска объявлений. И мы оба были скрытными людьми. По правде говоря, мы вряд ли могли делиться жильем. Она увидела мое объявление на доске объявлений. Мои родители купили дом, и мне нужен был жилец. Мы не были друзьями или что-то в этом роде. Наверное, я был немного стеснен в средствах.’
  
  ‘ И она не была такой?
  
  ‘Ну. После того, как она переехала, кто-то сказал мне, что у нее был роман с преподавателем, когда она была студенткой. На втором курсе. Это не очень-то скромно, не так ли?’
  
  ‘ Нет. В дом приходили мужчины?
  
  ‘ Нет. Только ее отец. Он был пугающим типом.
  
  ‘Каким образом?’
  
  Маргарет пожала плечами. ‘ Большой и сердитый на вид. Борода. Казалось, он всегда на нее сердится. Никогда не заходил. Она выходила, и они разговаривали на улице или в его "Лендровере". Грязный, весь в грязи. Она, казалось, боялась его. На самом деле, в ужасе.’
  
  ‘Ты не сказал этого полиции’.
  
  - Разве нет? Полагаю, это не показалось важным. Их не интересовал ее отец. Бойфренды, все, с кем я видел ее в университете, вот о чем они хотели узнать.
  
  Она сделала паузу, поскребла линию роста волос идеальными ногтями, быстро повернула голову. Ей было не по себе.
  
  Я ждал.
  
  ‘Я действительно не хотела вмешиваться", - сказала она. ‘Честно говоря, отец меня тоже напугал’.
  
  Я ждал, глядя на нее. Она не смогла выдержать моего взгляда и сглотнула. Она хотела сказать что-то еще.
  
  ‘Я была трусихой. Простая девушка из деревни. Я не хотела, чтобы полиция пришла к ее отцу и сказала, что я сказала, что она его боялась. В любом случае, я просто прочитала это в ее поведении, я этого не знала. ’ Она нахмурилась. ‘ Я ее не знала. Если бы я ее знала ...
  
  ‘Это совершенно понятно", - сказал я, улыбнулся ей, подождал, не желая быть тем, кто заговорит.
  
  Она громко выдохнула. ‘Да, ну, примерно четыре года спустя произошла самая странная вещь. Заведение по соседству стояло наполовину отремонтированным все то время, пока я была в своем доме. Этот человек, которому он принадлежал, грек, выходец из Греции, он работал над ним в течение выходных, а потом его не видели в течение шести месяцев. Так или иначе, однажды он постучал в дверь и сказал, что нашел эту книгу в мусорной корзине у себя на заднем дворе и она моя? Ты знаешь, что тебя ограбили и они находят твои вещи разбросанными повсюду?’
  
  ‘Тебя ограбили?’
  
  Часто. Ну, по крайней мере, дважды до этого. Это был дневник. И на обложке было написано "Кассандра Гуинейн". Я позвонил Гуинан, и ее брат приехал и забрал его. Я полагаю, он передал бы это в полицию, если бы в нем было что-то важное.’
  
  - Я уверен, он бы так и сделал. Ты не открывал его?
  
  ‘Конечно, нет’.
  
  ‘ Конечно, нет. Значит, ты никогда не видел Кэсси с кем-нибудь?
  
  ‘Нет. Ну, самое близкое было то, что несколько месяцев назад кто-то высадил ее в конце улицы. Это было воскресным утром. Я шел за молоком или еще за чем-нибудь, за газетами, и мы встретились. Она сказала, что была в Маунт-Хотеме, летом там было чудесно, никого.’
  
  ‘Вы не видели этого человека?’
  
  ‘ Нет, только машину. "Мерседес’.
  
  ‘Этого тоже нет в твоем интервью’.
  
  ‘Разве нет?’ Она казалась искренне удивленной.
  
  ‘Нет. Вероятно, просто оплошность. Ты забыл об этом’.
  
  Хмурится. ‘ Нет. Это то, что их интересовало. Они задавали много вопросов о подобных вещах. Я бы им это сказал. Я не мог им этого не сказать. Я действительно сказал им это.’
  
  ‘Ну, я, наверное, пропустил это, это легко сделать. Спасибо, что согласились встретиться со мной. Я больше не буду отнимать у вас время’.
  
  У входной двери она сказала: ‘От этого не было никакой пользы, не так ли?’
  
  ‘Возможно, так оно и было".
  
  В конце коридора появился Хэмиш Спирс. Он крикнул: ‘Фрэнк, ты уверен, что не останешься выпить?’
  
  Когда я садился в машину, зазвонил телефон: Орловский.
  
  ‘Эти ребята, ’ сказал он с едва заметной ноткой удовлетворения в голосе, ‘ у меня самая ранняя игра. Есть мелодия’.
  
  С трепетом я набрала номер Барри Карсона. Он ответил немедленно, четко.
  
  ‘ Фрэнк Колдер, ’ сказал я.
  
  ‘ Фрэнк. Ты мог бы попрощаться.
  
  ‘Я видел твоего отца. Он не хотел со мной разговаривать, и я не думал, что кто-то другой тоже’.
  
  ‘Чушь. Старик был расстроен, о тебе ничего. Ты не несешь никакой ответственности за то, что произошло. Рисковал своей жизнью на эскалаторе. Я чрезвычайно ценю это. Мы все так думаем. Они рассказали тебе о фотографии? Я попросил Грэма убедиться, что тебе сообщили. У него не так уж много дел сейчас, когда показ отложен.’
  
  Барри не походил на скорбящего родственника, не походил на человека, чья племянница подверглась насилию и была убита.
  
  ‘Они сказали мне", - сказал я.
  
  ‘Хорошо. Никто бы ничего не смог сделать. Твой совет был разумным. Профессиональный. Мы несем вину за то, что не воспользовались этим с самого начала. Видели сегодняшние газеты?’
  
  ‘Нет’.
  
  ‘Том ушел с поста исполнительного директора. Фактически, он уходит на пенсию. Я занял его место ".
  
  Возможно, небольшой званый ужин, чтобы отпраздновать. Стал бы он это делать, если бы полиция разыскивала убийц его племянницы? Вероятно. Он был Карсоном.
  
  Я сказал: ‘Я хотел бы снова поговорить с Элис. Сегодня вечером’.
  
  Тишина. Позади него звучала слабая музыка, голоса разговаривали, как будто он вышел из-за обеденного стола и разговаривал в соседней комнате.
  
  ‘Теперь это в руках полиции, Фрэнк. Если у тебя есть какие-то идеи, им следует поделиться’.
  
  Я колебался. ‘Это очень важно’, - сказал я. ‘Я был полицейским, я думаю, что смогу сделать это лучше, чем полиция’.
  
  Тишина и музыка. ‘Фрэнк, ее мать говорит, что она странно восприняла убийство Энн. Ты можешь это понять. Сейчас неподходящее время’.
  
  Хорошо провели время? Это никогда не будет хорошим временем. Никогда. У вас недостаточно высокие стены. Копы рассказали вам о звонке? Око за око - нечестный обмен?’
  
  ‘Да. Мистер Велла сказал мне. Фрэнк, мы теперь назначили Джана Куллинана ответственным за безопасность семьи. Следовало с самого начала руководствоваться только странными идеями моего отца’.
  
  ‘Я скажу проще. Я не числюсь в штате. Я не хочу числиться в штате’.
  
  Еще одно молчание. Долгое молчание, музыка.
  
  ‘Я дам тебе номер Элис", - сказал Барри. ‘Там тихо, так что скажи ей, кто ты, прямо сейчас, или она встревожится. Она поговорит с тобой.
  
  Ты ей понравился. - Удар. ‘ Не могу понять почему.
  
  ‘Необъяснимо", - сказал я. ‘И еще одно. Ты катаешься на лыжах?’
  
  ‘ Да. Уже не так часто. Почему?
  
  ‘ Где?’
  
  ‘ В основном Хотэм. У нас там есть дом, семейное пристанище, коттедж. Зачем?
  
  ‘Просто опрос, который я провожу о привычках богатых’.
  
  Смейся, негромко. ‘ Фрэнк, нам придется включить тебя в штат. Чтобы обеспечить твою осмотрительность.
  
  В доме Орловски мы открыли SeineNet и посмотрели информацию об офицере, проводившем расследование по делу Кэсси Гинейн. Его звали Теренс Сэдлер, и в папке говорилось, что он досрочно ушел на пенсию в 1990 году.
  
  OceanofPDF.com
  
  ТЕЛЕФОН в Лондоне звонил, и звонил, и звонил, и я знал, без всякой логики, которая могла бы меня поддержать, что он никого не вызывает, звонит в месте, где ему никто не ответит. Я сидел на кухонном стуле в компьютерной комнате Орловского, он сидел за своей клавиатурой, наши глаза встретились, мы оба слушали звон.
  
  ‘Элис нет дома", - сказал он.
  
  Когда все было потеряно, когда я кивал ему, она ответила.
  
  ‘Да’. Задыхающийся голос.
  
  ‘Фрэнк Колдер, Элис, мы разговаривали прошлой ночью’.
  
  Глубокий вдох. ‘ Фрэнк. О, привет. Я садился в машину и услышал, как зазвонил телефон.
  
  В ее голосе была теплота, и это согрело меня. ‘ Я знаю, что меня не приветствуют, - сказал я.
  
  ‘ Нет, нет, вовсе нет. - Без колебаний. ‘ После нашего разговора тем утром я почувствовал себя лучше, чем когда-либо, ну, на самом деле. С тех пор, я имею в виду. С того дня, как ушел американец, психиатр, никто больше ничего не сказал. Все смотрели на меня так, как будто со мной было что-то не так, вы понимаете, что я имею в виду? Я бы заметил, что они смотрят на меня определенным образом ...’
  
  Она замолчала.
  
  ‘Да, - сказал я, - кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду’.
  
  ‘Приятнее разговаривать, когда я вижу твое лицо’. Она рассмеялась.
  
  - Я всегда чувствовал, что они мне не поверили, когда я сказал им,…то, что произошло. Это глупо, но чем больше они задавали мне вопросы, тем больше я чувствовал, что они мне не поверили. Они задавали мне одни и те же вопросы снова и снова.’
  
  ‘Да", - сказал я. "Они испугались, что что-то упустили’.
  
  ‘Я понимаю, почему они это сделали, они должны были это сделать, но я была всего лишь девушкой. И я была молода для своего возраста, я думаю. Когда люди продолжают задавать тебе одни и те же вопросы, ты думаешь, что они хотят разных ответов. Твой ответ недостаточно хорош. Ты говоришь неправду. Я говорю глупо? ’
  
  ‘Для меня это совершенно логично’.
  
  ‘Мой отец такой же. После того, как ты что-нибудь скажешь, наступает пауза. И мужчина с бородой и мягким голосом, он так напугал меня, что я не могу тебе передать. Я не знал, что такое психиатр. Это было like...it из-за бороды больше, чем из-за голоса. Ложись и расслабься, сказал он, это была самая ужасная вещь, которую он мог сказать ...’
  
  Это была другая Алиса, освобожденная из рабства.
  
  Она сказала: ‘Фрэнк, это ужасно говорить, но когда я услышала об Энн, у меня возникла такая мысль, на самом деле не мысль, а чувство, ну, в общем, мысль. Я думал: теперь они мне поверят, теперь они мне поверят. Это ужасно?’
  
  ‘Это вовсе не ужасно, Элис, ’ сказал я, ‘ это не имеет ничего общего с ужасом. Люди могут только притворяться, что понимают боль других людей. И они могут делать это только какое-то время. Тогда это раздражает их, они думают: " насколько все могло быть плохо?" Если ты говоришь об этом, они хотят, чтобы ты заткнулся. Если ты этого не делаешь, они думают, что ты дуешься. ’
  
  Я поднял глаза и встретился взглядом с Орловским, он отвел взгляд.
  
  Элис рассмеялась, смех облегчения, напряжение рассеялось. В профессии, если бы она наставляла пистолет на людей, я бы воспринял это как хороший знак.
  
  ‘Алиса", - сказал я. ‘Я хочу тебе что-нибудь сыграть, я хочу, чтобы ты кое-что послушала. Может быть, ничего, возможно, для тебя это ничего не значит, просто глупое предчувствие. Могу ли я это сделать?’
  
  ‘Конечно’. В ее голосе слышалась твердость, взрослая твердость.
  
  Я протянул телефонную трубку аппарату Орловского и кивнул ему.
  
  Хиппи-хиппи-мелодия, детская мелодия, несколько тактов, повторяется.
  
  Я поднес трубку к уху. ‘ Слышишь это, Элис?
  
  Линия была открыта. Она была там, ты знаешь, когда рядом кто-то есть.
  
  Тишина.
  
  ‘Алиса?’
  
  Она издала звук, еле слышный звук, застрявший у нее в горле, и положила трубку.
  
  Через некоторое время я положил телефон. Орловский поставил локти на стол, подпер подбородок руками и смотрел на меня.
  
  ‘Авторы, они бы написали эту мелодию, не так ли?’ - Спросил я.
  
  Он кивнул.
  
  ‘Как называется эта игра?’
  
  ‘Падающая звезда’.
  
  ‘Красивое имя’.
  
  ‘Да’.
  
  ‘ Завтра, ’ сказал я. ‘ Пораньше. Я хочу их увидеть.
  
  ‘Видишь их? Ты с ума сошел? Если все это что-то значит, они сумасшедшие похитители и убийцы. Ради всего святого, иди в полицию, расскажи своим дружкам, что ты знаешь’.
  
  ‘Нет’, - сказал я. ‘Я хочу их увидеть. Это произошло в мое дежурство’.
  
  - Как и Афганистан. Ты планируешь вернуться туда? Еще раз покуситься на них? Вернуть мальчиков к жизни?
  
  Я некоторое время смотрел на него, потом сказал: ‘Нам понадобится какое-нибудь удостоверение личности’.
  
  ‘Я иду с тобой, не так ли? Это считается само собой разумеющимся?’
  
  ‘Нет", - сказал я. Я встал. ‘Я оставлю конверт с зарплатой’.
  
  Я был в коридоре, когда он крикнул: "Какое удостоверение личности, ты, ублюдок?’
  
  Было 10.30 вечера, когда я позвонил в резиденцию Карсона. На коммутаторе разговаривали со Стефани Чедвик, соедините меня.
  
  ‘Привет, Фрэнк", - сказала она. ‘Это приятный сюрприз’. Она была пьяна.
  
  ‘Стефани, ’ сказал я, - тебе что-нибудь говорит имя Кэсси Гинейн, Кассандра Гинейн?’
  
  ‘Нет’, - сказала она. ‘Нет, я не знаю этого названия’.
  
  ‘Она училась в твоем классе в школе’.
  
  ‘ Правда? Она неловко рассмеялась. ‘ В моем классе много незапоминающихся девочек. Почему?
  
  ‘Я думаю, что ее братья, возможно, похитили Энн. И Элис’.
  
  Я услышал, как она перевела дыхание. ‘ Вы сообщили в полицию?
  
  ‘ Нет. Я пока не хочу, пока не буду уверен. Ты уверен, что не помнишь ее? Высокая, темноволосая, симпатичная?
  
  ‘ Нет. Ну, может быть, смутно. Название.
  
  ‘Я буду на связи’.
  
  ‘ Да. Спокойной ночи.
  
  Заснуть было трудно, мои ночи с Корином, казалось, остались в далеком прошлом. Я думал о Карсонах, об их выстиранной одежде, об их итальянском мыле и французском масле, об их ямайских кофейных зернах, свежеобжаренных каждое утро. Я подумал о том, что Пэт не замечает моего присутствия, о похотливом поцелуе Стефани и толчке тазом, а также о рассказе Марти Хармон о том, как у Марка потекли слюнки при воспоминании о том, как он видел насилие над женщинами. Я подумал о сотрудниках службы безопасности, патрулирующих обнесенный стеной комплекс, и о ребенке Карсон, которого у них забрали и казнили. И я пожалел, что никогда не слышал имени Карсон.
  
  Я встал с постели задолго до рассвета, без остатка, и побежал по улицам, покрытым змеиной кожей. Увидеть их. Увидеть гвинейцев. Какой был в этом смысл? Смысл был в том, чтобы увидеть, натянулась ли моя кожа, увидеть, нахожусь ли я в присутствии людей, убивших девушку в ванне, мужчины, который катил мертвую девушку по улицам в инвалидном кресле, катил инвалидное кресло вниз по эскалатору.
  
  В этом был смысл. В этом был смысл.
  
  OceanofPDF.com
  
  ПО дороге, слишком рано, чтобы нанести визит, мы припарковались на главной улице Элтема.
  
  Орловский прикурил сигарету тонкой зажигалкой из нержавеющей стали, которая у него всегда была. Потом ему пришла в голову мысль, и он протянул мне пачку. Я взял одну. Он прикурил и тут же пожалел об этом.
  
  ‘Это нехорошо", - сказал он. ‘Тебе не следует курить, мне некомфортно, когда ты куришь’.
  
  Я знал, о чем он говорит. Я взял у него сигарету в ту ночь, когда отряд "С" отправился в ад.
  
  ‘Теперь предзнаменования", - сказал я. ‘Мик, это просто гребаный дым. Почему бы тебе не погадать по ладоням? Ладони. Подошвы твоих ног. Ты мог бы заставить свой член прочитать. Там должен быть какой-то смысл.’
  
  Он выпустил в мою сторону тонкую струйку дыма. Презрительный дым, к нему вернулось самообладание. ‘Легкомыслие’, - сказал он. ‘Ты прикрываешься легкомыслием’. Затем он сменил тактику. - Ты когда-нибудь задумывался о своем командирском инстинкте? Чем он может быть вызван?
  
  ‘У меня есть", - сказал я. ‘Это происходит от страха быть ведомым идиотами. Единственный худший страх - это быть ведомым идиотами’.
  
  Сигарет хватало ненадолго, они обещали больше, чем могли доставить. Я забыл, какими горячими и едкими они были по вкусу, крошечные, выводящие из равновесия удары. Я выбросил окурок в окно.
  
  ‘Пора идти. Думай как инспектор’.
  
  Дом был скрыт от дороги плотной завесой зрелых камедей. Длинная крутая неубранная подъездная дорожка сворачивала вправо. Мы подъехали и припарковались перед низким зданием, окруженным увитыми виноградом беседками, построенными из массивных бревен. Сада не было, повсюду были только местные растения, многие из которых находились на грани гибели.
  
  ‘Имеют ли инспекторы право причинять вред людям?’ - спросил Орловский.
  
  ‘Например, связать их и пытать?’
  
  ‘Я так не думаю’.
  
  Входная дверь была огромной, двустворчатой, обитой металлом, вероятно, сохранившейся из какого-то общественного здания, разнесенного на куски шаром аварийщика. Я постучал потускневшим медным молотком в форме сжатого кулака.
  
  Мы ждали, здесь было тихо, никаких звуков, кроме птиц на камедных деревьях, ждали.
  
  Я снова уронил дверной молоток, раз, другой.
  
  Левая дверная ручка повернулась, и дверь открылась как раз на ширину лица открывающего.
  
  ‘Да?’
  
  Высокий мужчина лет тридцати, худощавый, гладко выбритый, длинные волосы зачесаны назад, грязные светлые волосы касаются плеч. Я посмотрела ему в глаза, но ничего не почувствовала.
  
  - Мистер Гинейн? - спросил Орловски.
  
  ‘Да’.
  
  Орловский протянул ему визитку. ‘Мы из Powertron, вашего поставщика электроэнергии’.
  
  Он посмотрел на нее. ‘ Пауэртрон? Счета приходят от EasternPower. У него был тонкий, скрипучий голос.
  
  ‘Они это сделали. EasternPower теперь Powertron. С этого момента ваши счета будут поступать от Powertron ’.
  
  Он вернул Орловскому визитку. ‘ Хорошо. Это все?
  
  "Что ж, - сказал Орловски, ‘ у нас проблема. У нас нет никакой схемы энергопотребления по этому адресу’.
  
  ‘Что?’
  
  Орловски провел пальцем по верхней губе. ‘Немного неловко, но перед тем, как мы пришли к власти, EasternPower удалось стереть записи о потреблении во всей этой области. Итак, у нас нет никаких записей о вашем потреблении энергии за последние несколько лет. Схема использования.’
  
  Мужчина открыл дверь чуть шире, нетерпеливо покачал головой. На нем был старый свитер поверх футболки и камуфляжные брюки. ‘ Итак? Мы не отстаем. Счета оплачиваются вовремя.’
  
  Теперь Орловский почесал в затылке. ‘Да, это так, проблема не в этом. Могу я спросить, это бытовые помещения?’
  
  ‘ Бытовые помещения? Ты имеешь в виду, мы здесь живем?
  
  ‘Не деловое помещение? Промышленное?’
  
  ‘ В чем дело? Теперь он был раздражен, не просто нетерпелив, он начинал злиться.
  
  - Мистер Гинейн. Мистер К. Гинейн, не так ли?
  
  ‘Кит, да’.
  
  ‘Мистер Гинейн, в этих помещениях потребляется гораздо больше энергии, чем мы могли бы ожидать от бытового использования", - сказал Орловский. Он кашлянул. ‘Обычная практика в таких случаях - уведомлять полицию, но...’ ‘Полицию? Зачем, о чем ты говоришь?’
  
  ‘Мы не хотим этого делать из-за неловкости, которую это может вызвать. И поскольку у нас нет записей об использовании, мы подумали ..." ‘Уведомить полицию о чем, черт возьми?’ Высокий голос, громкий.
  
  ‘Если мы можем быть уверены, что вы используете энергию в каких-то законных целях, тогда мы можем просто отметить это’.
  
  ‘Что незаконно?’
  
  Орловский снова кашлянул. ‘Ну, например, люди, выращивающие определенные виды растений при освещении, как правило, употребляют их в больших количествах ...’ Мужчина улыбнулся, не разжимая губ.
  
  ‘О Боже, это все? Ты думаешь, мы выращиваем наркоту. Это компьютеры, мы используем полдюжины машин’.
  
  Мы оба улыбнулись ему в ответ. ‘ Верно, ’ сказал Орловский, - верно, компьютеры, в этом есть смысл.
  
  ‘Да, ’ сказал мужчина, ‘ именно так’.
  
  ‘Не могли бы вы просто показать нам это?’ - попросил Орловски. ‘Мы должны сообщить, что мы удовлетворены использованием в законных целях’.
  
  ‘Ты как рука гребаных копов", - сказал Кит Гинейн. ‘Заходи, я тебе покажу’.
  
  Когда он открыл дверь, я увидел движение во втором дверном проеме вдоль коридора. Он повел нас по широкому коридору с полированным бетонным полом, стенами из сырцового кирпича, дверями, открывающимися в обе стороны в конце. Вторая дверь слева была открыта. Он вошел первым.
  
  Это была большая комната, темная, с задернутыми тяжелыми шторами. Вдоль внутренних стен стояли скамейки, а на них компьютерное оборудование, на экранах светились цветные изображения бегущих людей, все немного отличающиеся друг от друга. Сначала я подумал, что это фотографии, но в них было что-то от комикса.
  
  В правом углу, спиной к экрану, стоял мужчина. Он был двойником Кита, вплоть до одежды и длинных грязных волос, зачесанных назад.
  
  ‘Это мой брат Виктор", - сказал Кит. ‘Эти люди из электрической компании", - сказал он Виктору. ‘Мы используем так много энергии, что они подумали, что мы выращиваем наркотики при свете ламп’.
  
  Виктор рассмеялся визгливым смехом. ‘Выращиваю наркотики при свете ламп", - сказал он в восторге.
  
  Это было все равно что перематывать пленку, проигрывать ее снова, слушать того же диктора.
  
  ... выращиваю дурь при свете ламп. Перемотайте назад, воспроизведите: ...выращиваю дурь при свете ламп. Алиса на мониторе в телестудии:
  
  Не похожий, тот же самый. Сначала я подумал, что это кто-то разговаривает сам с собой, ведет беседу с самим собой.
  
  ‘Что ж, это все, что нам нужно, мистер Гинан’, - сказал Орловски. ‘Я вижу, куда девается сок. Извините, что пришлось вас побеспокоить, но вы можете понять, не во многих домах есть такой ток.’
  
  ‘Да", - сказал Кит Гинейн. ‘Я знаю. Просто выполняю твою работу’.
  
  Он вышел первым, потом Орловский.
  
  Дверь напротив была открыта. У меня было мгновение, чтобы увидеть часть стены. Он был увешан фотографиями, по меньшей мере дюжиной фотографий в рамках разного размера, некоторые из них были школьными фотографиями, фотографиями класса, и все они были расположены вокруг большой фотографии Кэсси Гинейн. На столе перед картинами горела свеча, свеча в серебряном подсвечнике на маленьком столике, покрытом белой кружевной скатертью.
  
  В школьных фотографиях было что-то странное.
  
  Я прибавила шагу по коридору, сосредоточившись на фотографии девочек в школьной форме.
  
  Девушка была затемнена.
  
  На каждой фотографии школьного класса девочка была затемнена.
  
  Это была бы Стефани Карсон. Стефани Чедвик.
  
  Мы пошли по коридору, следуя за Китом Гинейном. По пути я протянул руку и коснулся стены, провел по ней кончиками пальцев.
  
  Глинобитный кирпич, оштукатуренный глинобитный кирпич.
  
  Adobe.
  
  ... и я подумала, что они красивые, глинобитные, в мавританском стиле, и мы распаковали вещи, и я пошла принять душ, и вышла оттуда вся мокрая, вода попала мне в глаза, и мне пришлось устоять на ногах, и я оперлась о стену…Отталкивающее, отвратительное ощущение от этого.…Я выбежал, на мне ничего не было, я думаю, я кричал, я ужасно напугал свою мать…
  
  Элис, ты разговариваешь со мной. Казалось, это было так давно.
  
  OceanofPDF.com
  
  МЫ НАШЛИ в Элтеме местечко, где можно выпить кофе, молча ждали его за столиком на тротуаре, Орловски курил.
  
  ‘Голоса", - сказал Орловский. "Помнишь, что Алиса сказала о голосах?’
  
  ‘Я помню’. Я достал свой мобильный и позвонил в справочную, узнал номер.
  
  И она по-прежнему каждый день ходила в школу под руководством Эрика, получала хорошие оценки.
  
  ‘Да, ’ сказала женщина в школьном архиве после того, как я солгал ей, ‘ Кассандра Гинейн была здесь ученицей. Она закончила школу в 1979 году".
  
  ‘Стефани Карсон?’
  
  Пауза. ‘ Карсон. Да, закончил в том же году.’
  
  ‘Это был большой класс?’
  
  ‘Нет, около двадцати’.
  
  Я поблагодарил тебя. Принесли кофе. Орловский сделал глоток, посмотрел неодобрительно.
  
  ‘По вкусу напоминает что-то, приготовленное из растения-паразита, которое прикрепляется к корням мангровых деревьев", - сказал он.
  
  Я подумал: сейчас самый подходящий момент позвонить Велле, встретиться с ним, все ему выложить. Момент прояснить ситуацию, оставить все как есть. Моя вахта закончилась.
  
  Я не убивал Энн Карсон. Не было ни одного момента, когда я мог бы спасти ее, ни одного момента, когда кто-либо мог бы спасти ее. Она была обречена в тот момент, когда гвинейцы остановили свой выбор на ней, решили, что она будет следующей жертвой в память о Кэсси.
  
  Но почему Карсоны? Возможно ли, что они думали, что Марк забрал у них Кэсси? Марк, вероятно, был похитителем и убийцей, вероятно, убил Антею Уилли, заставил свою сестру и Джереми Фишера солгать ради него, обеспечить ему алиби. Карьера Джереми Фишера взлетела как ракета после того, как он солгал ради Марка. Том Карсон перевел весь бизнес CarsonCorp в фирму Джереми, Джереми отвечал за размещение акций Carson stock exchange, человек, разбогатевший на Carsons.
  
  Грэм Нойс знал о Марке? Кто знал то, что знал Нойс? Он все уладил для Карсонов. Он не хотел, чтобы я была рядом с Марком. По его словам, из-за "поплавка" он не хотел, чтобы в прессе появились плохие отзывы о Карсоне, о любом Карсоне.
  
  А Барри Карсон? Барри не возражал, что я посмотрела на Марка, подбадривал меня. Барри ненавидел Марка, не хотел находиться с ним в одной комнате. Возможно, Барри меньше беспокоился о скандале с Марком Карсоном, потому что он не возражал против того, чтобы пострадали перспективы float. Был ли он тем человеком, который культивировал идею о том, что Том слишком стар, чтобы привести компанию к ее новому публичному воплощению? Том так и думал.
  
  Но все это не имело значения. Гвинейцы убили девушку. Что-то делали с перепуганной девушкой, а затем казнили ее на электрическом стуле.
  
  Делали ли они это в святилище Кэсси?
  
  Почему это была девушка из Карсона?
  
  Это не имело значения. Пора уходить. Назад в Афганистан.
  
  Ты планируешь вернуться туда? Хочешь еще раз надавить на них? Вернуть мальчиков к жизни?
  
  ‘Я возвращаюсь", - сказал я.
  
  Орловский смотрел в свою кофейную чашку. ‘ У меня нет желания платить за подобные вещи, ’ сказал он. ‘ Что?
  
  ‘Я возвращаюсь’.
  
  Он устремил на меня взгляд темных глаз, провел кончиками пальцев по губам. ‘ С какой целью?
  
  Я не хотел отвечать на этот вопрос. Было неразумно хотеть, чтобы этот мужчина в камуфляжных штанах, эти мужчины в камуфляжных штанах, с безвольными подбородками, насмешливыми глазами, хотели, чтобы эти мужчины рассказали мне, что они сделали, показали мне, где они держали девочек, показали мне, где волосы Энн намокли перед тем, как они ее сфотографировали, где они их расчесывали, показали мне ванну, в которой они казнили ее электрическим током, показали мне, где они держали ее тело в холоде.
  
  Но я хотел, чтобы они это сделали, гвинейцы.
  
  Я протянул к ней руку, коснулся ее прекрасного лица, почувствовал холод.
  
  Что сказал Дэвид Клингер?
  
  ... даже чертово холодильное хранилище, какой-то бесшумный холодильник, который он изобрел.
  
  Орловский снова спросил: ‘С какой целью?’
  
  В этом не было никакой причины. У меня не было объяснения.
  
  Орловский видел это. Я прочел это в его глазах.
  
  ‘ Возьми такси до дома, - сказал я. ‘ За счет заведения.
  
  Мы сидели и смотрели друг на друга.
  
  ‘Просто не кури, мать твою", - сказал он. "Не кури, мать твою’.
  
  OceanofPDF.com
  
  На этот раз МЫ НЕ пошли к впечатляющим парадным дверям. Мы обогнули дом, быстро ехали по грязи, производя шум, резко свернули направо у задней части разросшегося здания, слева еще одно здание из глинобитного кирпича, затормозили, вышли из машины на довольно эффективной скорости, неподходящей для подобных вещей, пересекли пространство, пробежали по террасе к задней двери.
  
  На этот раз не старая дверь, а обычная, с четырьмя панелями, тоже спасенная, позаимствованная из какой-то другой жизни, попробовал дверную ручку.
  
  Она открылась.
  
  Огромная кухня, пахнущая беконом, запахом беконного жира, запахом утра.
  
  Мужчина сидел, немного наклонившись влево, за длинным столом, деревянным фермерским столом, столом для стрижки, рассчитанным на двадцать человек. Ему было за пятьдесят, пряди седых волос были зачесаны назад над веснушчатой головой, приятное лицо. На тарелке перед ним стояла яичница-болтунья ярко-желтого цвета. Яйца, выращенные на свободном выгуле.
  
  Эрик, человек, которого усыновил Леннокс Гинейн. Эрик, который мог все исправить.
  
  Дырка была у него в виске, прямо от уха, маленькая дырочка, даже не дырочка, просто темная вмятина.
  
  Мы, не останавливаясь, прошли через дверь в широкий коридор, я первым. Электронное гудение компьютеров, в остальном тишина.
  
  Виктор Гинан лежал на клавиатуре, простреленный сзади, снизу вверх от основания черепа, его мозги на стене над монитором все еще были влажными.
  
  Кит Гинейн был в святилище Кэсси.
  
  Он стоял на коленях перед столом, на котором стояла свеча, когда прижал дуло пистолета к мягкой коже у себя под подбородком.
  
  Пламя в подсвечнике на покрытом кружевом столе мерцало в остатках воска, оплывая. Она скоро умрет, в этом доме не осталось никого, кто мог бы заменить ее, поддержать пламя памяти.
  
  OceanofPDF.com
  
  В ДВУХ С ПОЛОВИНОЙ часах езды от Брисбена мы припарковали арендованную машину на зеленом холме за Малени, вышли и постояли на солнце, любуясь пейзажем. Под нами, на выгоне, окаймленном соснами хуп, паслось стадо джерсийского скота с полными животами, похожими на надутые щеки.
  
  ‘Красивая страна", - сказал Орловский. ‘Я мог бы жить здесь, выращивать авокадо’.
  
  ‘Забудь об этом", - сказал я. ‘Ты городское создание, эксперт по кофе. Кроме того, здесь не нужны легальные дистрибьюторы наркотиков. Они выращивают их сами. Пора идти’.
  
  Фермерский дом находился в начале долины - красивое белое деревянное здание на сваях, с верандами с трех сторон и замысловатым портиком. За ним находились хозяйственные постройки, все выкрашенные в белый цвет, невысокая башня резервуара для воды и группа деревьев.
  
  Мы проехали дрожащую изгородь для скота и включили какую-то сигнализацию, потому что я увидел, как белая входная дверь фермерского дома потемнела. Кто-то открыл ее и наблюдал за нашим подъездом. Затем дверь закрылась, пространство снова стало белым.
  
  Длинная подъездная дорожка вела мимо пруда, большого пруда с островом, поросшими тростником берегами и пристанью, к которой была привязана гребная лодка. Четыре лошади, одна годовалая, наблюдали за нами из своего загона за водой.
  
  Когда мы приблизились к дому, я смог разглядеть пристройку с лошадиной сбруей на перилах, седлами, уздечками, увидел домашнюю птицу, бегущую за ней, стирающую белье на веревке, гараж с тремя автомобилями, "Мерседес", полноприводный, и юта с плоским поддоном, на котором лежали два тюка сена.
  
  ‘Припаркуйся у входной двери’, - сказал я. ‘Там кое-кто ждет’.
  
  Мы подъехали к гравию и вышли.
  
  Входная дверь снова открылась, и на веранду вышел мужчина, высокий мужчина лет шестидесяти, в деревенской одежде, с коротко подстриженными седыми волосами и красивым лицом, красивым сардоническим лицом.
  
  ‘Фрэнк", - сказал он.
  
  ‘Милое местечко’, - сказал я. ‘Милая страна’.
  
  В дверь вошла женщина, тоже красивая, под тридцать, в темных волосах несколько седых прядей, одета для верховой езды: клетчатая рубашка, бриджи цвета хаки. Она подошла, встала рядом с мужчиной, взяла его под руку и посмотрела на нас, не улыбаясь.
  
  Никто ничего не сказал. Я услышала шаги по гравию, и девушка, молодая женщина, вышла из-за угла дома с седлом в руках. Она была прелестна, очень похожа на свою мать, стоявшую на веранде над нами, но со следами отца во рту.
  
  ‘Привет", - сказала она дружелюбно, деревенская жительница. Она не заметила своих родителей на веранде, увидела их краем глаза, подняла встревоженный взгляд.
  
  ‘ Что случилось? Папа?
  
  ‘Ничего, Мел", - сказал Том Карсон. "Просто удивился, увидев наших гостей. Фрэнк Колдер, Майкл Орловски, это моя дочь Мелисса.
  
  Поднимайтесь, джентльмены, заходите в дом, пора выпить.’
  
  Какое-то мгновение я не двигался, стоял там, глядя на мать Мелиссы, удерживая взгляд Кэсси Гинейн, слушая голос Кристин Карсон:
  
  Стефани застала своего отца трахающимся с ее школьной подругой в теннисном павильоне в Портси, ты знала об этом?
  
  Потом я сказал: ‘Только коротко, мы просто проездом, нужно успеть на самолет’.
  
  OceanofPDF.com
  
  ВЕЛЛА ПОТЕР глаза, потер переносицу своего длинного носа.
  
  ‘Ты могла бы избавить меня от многих страданий’, - сказал он. ‘Много-много боли’.
  
  ‘Я ничего не знал. Просто набор чувств, плохих чувств. Легко испытывать плохие чувства, когда общаешься с Карсонами’.
  
  ‘О, ты много чего знала", - сказал он. ‘Все, что тебе нужно было сделать, это упомянуть гребаных гвинейцев, указать на них, и мы могли бы пойти туда, просто нанести светский визит и выбить из них все дерьмо".
  
  ‘Вот как это делается? На основании ровным счетом ничего получить ордер, чтобы ходить повсюду и выбивать дерьмо из людей, которые, возможно, совершенно невиновны?’
  
  ‘Все, что нам было нужно, - это ордер на заглядывание в компьютеры. За похищение-убийство Карсона любой гребаный магистрат выдаст вам ордер на заглядывание в компьютер. Любой компьютер. Мы бы нашли фотографии.’
  
  Мы были в шикарном пабе в Саут-Ярре, смотрели на Ботанический сад, смотрели, как дождь падает на беговые дорожки, пили "Хайнекен". Велла допил свой и жестом попросил еще два.
  
  ‘И это снова подводит меня к сути дела", - сказал он. ‘Почему? Почему эти безумные ублюдки сделали это?’
  
  ‘Я не знаю. Мы добрались до них не из-за мотива. Мы добрались до них из-за их устройства для изменения голоса’.
  
  Лгал, лгал другу, человеку, который доверял мне, подвергал себя риску ради меня.
  
  Принесли пиво. Велла подождал, потом сказал: ‘Эти придурки из судебной экспертизы медлительны, но в конце концов добиваются своего’.
  
  ‘Добраться куда?’
  
  ‘Под ногтями Кита Гинана есть кожа, некоторые другие признаки. Он немного сопротивлялся, пока они не поставили его на позицию ’.
  
  Я вспомнил, как сидел в уютном кабинете со стариной Пэтом Карсоном, как капля виски отливала золотом на его подбородке, с удовольствием в голосе он говорил:
  
  Позже попал в серьезную аварию, мистер Эшли Толливер, Q, блядь, C, два года спустя, хорошее время спустя. Просто потерял контроль над машиной. Мерседес, запомни. В море.Там, по другую сторону Лорна, обрыв крутой, сходи с края ... Говорят, больше никогда не ходил. Никакого уважения. У него не было уважения.
  
  Кто это организовал? Том и Нойс?
  
  Скоро стемнеет, парк был полон теней, день уходил за пределы досягаемости. Я подумал о тлеющем пламени на столе в святилище Кэсси. Сейчас она была бы давно мертва, в безмолвном доме.
  
  ‘Без пролития крови нет прощения", - сказал я.
  
  ‘Что?’
  
  ‘Просто так говорила моя мама’.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"