- Это похоже на безумие, - на выдохе пробурчал Тимофей и откинулся на спинку стула. Он с трудом осознавал, что всё происходившее вокруг и сказанное ему высоким мужчиной и обманчиво хрупкой девушкой - правда.
В Тимофее всегда жила вера в Бога, в его милосердие и справедливость его наказаний. А также он никогда не забывал о простой истине: чем больше знаешь, тем строже спрос. И прежде, да и сейчас, это его нисколько не пугало. Но открывшиеся ему сегодня факты зародили в душе ростки страха. Колкого и едкого страха, иглами проникающего прямо под кожу, в кровь и сознание. Нет, Тимофей не боялся ни за свою жизнь, ни за жизнь кого-либо ещё, ведь никто и ничто не вечно в этом мире. Если кому-то и настало время покинуть бренную землю - на то воля Господня. Значит, так и должно быть. Также Тимофея не приводила в панику перспектива потерять веру во Всевышнего. Он знал: этого не произойдёт, потому как она - его вера - несмотря ни на что крепка и нерушима, подобно скале для муравья. Его тревожило иное: сбиться с дороги, пойти по ложному пути, приняв за истину страшные, но сдобренные патокой речи и обещания тех двоих, что сейчас находились с ним в одной комнате. Оступиться и подвести того, кого любит как родного человека. За кого каждый день усердно молится.
Демоны есть везде, в любых обличиях, в каждом человеке, но в таком, как Ант, их была, без сомнений, целая туча. Подобным людям Тимофей никогда не доверял. В его разуме Ант представлялся вестником зла, окутанным облаком Тьмы, тогда как себя Тимофей видел рыцарем добра, из-за спины которого бил мощный луч божественного Света. Они с колдуном были по разные стороны баррикад. Извечные непримиримые соперники. Разве может быть точка мирного соприкосновения у двух людей, если один из них неистово служит Дьяволу, а другой рьяно - Богу? Тимофей всегда считал: ничего общего, объединяющего, у них быть не может никогда. Но этим ясным и солнечным осенним днём всё изменилось. Он узнал, что из всего существует исключение. Их с Антом точкой соприкосновения оказался тот, кто однажды в детстве вырезал Тимофею деревянного "волшебника", защищающего его в грозовые ночи от чудовищ. Тот, кто всегда принимал его, как младшего брата. Тот, кто играл с ним, а порой и ругал, но всегда оберегал. Тот, кто, не захотев смириться с подножками судьбы, впустил в себя истинную Тьму, но сумел сохранить в сердце и душе мелкие искорки света.
Друг.
Посланник Тьмы.
Радан.
- Жизнь - это и есть безумие, - ухмыльнувшись, Ант вытащил из барсетки небольшой шёлковый мешочек цвета неба. Развязал его. - Как говорил не обделённый юмористическим талантом Брильянт, - неопределённый жест руки, - миром правит безумие. Будем бороться с ним или присоединимся к нему?
Подмигнув Тимофею, он подошёл к Милене, которая сидела на подоконнике и задумчиво смотрела в окно. Её волосы - чёрные, будто смоль, - спадали на плечи и прикрывали пол-лица. Невозможно было увидеть глубину её глаз, лишь кончик носа, вздёрнутый немного вверх, и розовые губы, уголок которых был опущен вниз.
- Милена, не будешь ли ты так любезна?.. - вежливо поинтересовался Ант и осторожно, без резких движений протянул ей мешочек.
Немного помедлив, та перевела на него взор и, кивнув, молча взяла предлагаемую ей вещь. Тимофей тяжело вздохнул. Ему, мягко говоря, очень не нравилось ни то, что происходило, ни то, что должно было случиться в ближайшие часы. Это шло вразрез с его верой и нравственными устоями.
Тимофею было неудобно сидеть, спина и ноги ныли от боли, словно на них взвалили неподъемный груз, а голова, казалось, вот-вот взорвётся от избытка полученной информации. Зажмурившись, он потёр виски, попутно подумав о том, что ему всё-таки стоит прислушаться к словам Радана и обратиться к врачу. Ведь, как говорится, бережёного Бог бережёт. Но об этом сейчас он углублённо размышлять не желал. Да и не мог. Как можно печься о своём здоровье, когда друг, дорогой, как брат, находится в смертельной опасности; когда лёд под ногами Радана вдруг стал чрезмерно хрупок? Один шаг, один вздох мог привести к падению, и никакие крылья не сумели бы помочь взмыть в небеса.
Прочитав про себя молитву, Тимофей перекрестился и скользнул взглядом по стройному силуэту Милены. Недовольно поджал губы. Осуждающе нахмурился, наблюдая, как она беззвучно что-то шептала в удерживаемый возле рта мешочек так, что её дыхание касалось его содержимого. Тимофей стал прислушиваться, но смысл слов ускользал от него. И причина этого крылась не в едва уловимом говоре, не в подводящем его в последнее время слухе, а в том, что все услышанные им слова были ему чужды. Они были на незнакомом языке, непохожем ни на один из тех, что он когда-либо мог слышать.
- Ты ведь колдун, - с явным недовольством начал Тимофей. - Неужели твоей чёрной силы недостаточно? - он нервно забарабанил пальцами по своему колену.
- Я колдун, а не демон или ангел, - убрав со лба упавшую прядь волос, елейно ответил Ант. - У всего есть свой предел.
Развернувшись, он так посмотрел на Тимофея, что у того по телу пробежала волна мурашек. Тёмно-зелёные глаза, в которых, казалось, нет ни дна, ни чувств, будто обволакивали ненасытным огнём и прожигали насквозь. Заставляли сжаться и пожелать исчезнуть, провалиться сквозь землю. Но Тимофей с достоинством выдержал долгий тяжёлый взгляд временного союзника.
Милена закончила шептать. Ант, чуть улыбнувшись, аккуратно забрал у неё мешочек.
- Они необходимы для равновесия, - неторопливо пояснил он и расстегнул верхние пуговицы плаща. - Я могу сделать многое, но далеко не всё. Абсолютно всё не может сделать даже твой Господь, - стянув с шеи тёмно-синий платок, он кинул его на стул.
- Ошибаешься.
Блик привлёк глаза Тимофея, и он, взглянув на люстру, заметил на ней паутину. Тёплый солнечный свет, таинственно мерцая и переливаясь, неспешно играл в гранях рельефных стёклышек, незатейливым украшением обрамляющих лампочки.
- Да? - Ант коротко рассмеялся. - В таком случае почему Он не заберёт то, что принадлежит ему по праву? - в его глазах мелькнуло ехидство.
- Он даёт выбор каждому, и, если верить твоим словам, Огниан...
- Из-за этого дара господнего умирают люди, - прерывая Тимофея, ровно и немного с презрением возразил Ант. - Те, кто дорог Радану, дохнут как мухи.
- Но если бы не Огниан, то...
- То противостояние или, - он провёл пальцем по своему орлиному носу, - если тебе угодно, борьба Тьмы и Света за их души, была бы уже давно окончена, - вновь не дав договорить Тимофею, сказал Ант. - Посуди сам: пелена сродни вирусу. Она поглощает. Ломает. Переделывает под себя. Но, как и любую болезнь, её можно уничтожить. Однако желание...
- Радан идёт, - тихо произнесла Милена, отходя от окна. - Прекращайте спорить, - кинув на них недовольный взгляд, сложила на груди руки. - И поторопись, Ант. У тебя не больше пары минут, прежде чем Радан будет здесь.
Ант лишь почтительно кивнул и стал посыпать себя и Тимофея извлечённым из мешочка серебристо-чёрным порошком. Осев на одежду и кожу, порошок моментально начал впитываться в ткань и плоть.
- Без этого никак? - немного раздражённо спросил Тимофей, потирая двумя пальцами тыльную сторону ладони. Ему было неприятно, что в его организм проникает частица Тьмы. Возникло неудержимое желание вскочить с места и бегом отправиться к реке Иордан и мыться, мыться в ней, пока не исчезнет вся та "грязь", что смешалась с его кровью.
- Ты ведь хочешь получить подтверждение нашим словам, не так ли? - изогнув губы в кривой улыбке, Ант поднял брови.
Тимофей чуть опустил взгляд и заметил, что у его собеседника длинные ногти. И они вовсе не походили на те когти, которые так часто можно увидеть на иллюстрациях книг, посвящённых магии.
- Если Радан тебя увидит, то этого не случится. Он даже разговаривать с нами не станет, потому как, - Ант пожал плечами, - всё равно не услышит. Пелена не позволит. А время, увы, поджимает. Скоро полнолуние, медлить нельзя.
- И что, этот твой дьявольский порошок скроет от него наше присутствие? - скептически поинтересовался Тимофей и стал принюхиваться, желая по аромату порошка распознать его ингредиенты. Но, как бы ни старался, он не мог почувствовать ничего. Совершенно ничего, кроме солоновато-горького флёра, что незримыми нитями тянулся от Анта.
- Не только от него, - закончив посыпать себя и Тимофея странным веществом, Ант спрятал пустой мешочек в карман брюк и присел на стул. - Но и от Огниана. Благодаря моему, - он закатил глаза, - "дьявольскому порошку" и добросердечному стремлению уважаемой Милены помочь нам, ни один из них не увидит, не почувствует и не услышит нас. А у тебя, - он окинул Тимофея оценивающим взглядом, - скорее всего, возникнут некоторые вопросы.
- Это похоже на безумие... - Тимофей почесал подбородок. Взглядом скользнул по вазе с увядающими цветами, что стояла на находящейся рядом с ним тумбочке. Пара скукоженных, давно лишившихся жизни лепестков лежала на полу. Нагнувшись, Тимофей поднял их. Он терпеть не мог беспорядка. Когда-то давно Радан, будучи ещё юношей, приучил его к идеальной чистоте.
"Радан, - подумал Тимофей, - сколько же тебе ещё уготовлено потрясений? Но ты сильный. Ты всё выдержишь с достоинством. Сейчас я в тебя верю как никогда. Ты не сломаешься. Прости, друг, что когда-то я считал тебя..."
- Ты это уже говорил, безумие, здравомыслящий ты наш, - прерывая мысли Тимофея, с ёрничеством подметил Ант.
- А она... - пропуская мимо ушей колкость собеседника, Тимофей исподлобья кинул взгляд на Милену, которая, опираясь спиной на стену, стояла с закрытыми глазами. Весь её вид показывал, что она о чём-то задумалась. - Она нас продолжает видеть и слышать так же, как и до применения этого твоего... - заминка. - Заклинания, или как оно там правильно называется?
- Тимофей, - цокнув языком, Ант усмехнулся, - друг мой, - в его голос влились ручейки мёда, - не расстраивай меня. Ты ведь ещё не впадаешь в старческий маразм? Конечно, Милена продолжает нас и видеть, и слышать, ведь она помогла мне заколдовать порошок. Без неё я бы никак не справился. Ты не находишь, что это не в её интересах - создавать стену невидимости, за которой мы были бы ей невидимы?
- И как долго это заклятие будет действовать? - игнорируя вопрос Анта, Тимофей задал свой и неосознанно начал чесаться. Ему казалось, что по всему его телу скачут блохи и кусают его за руки и ноги, оставляя за собой на коже дорожку из красноватых воспалённых пятен.
- До заката солнца, - стоило только произнести Анту эти слова, как раздался стук в дверь.
Тимофей напрягся. Ему претило наблюдать за кем-то через замочную скважину. И пусть сейчас её не было в буквальном смысле, он чувствовал себя преступником. Предателем. Ему становилось противно от самого себя, но он продолжал сидеть. Терпеть и ждать, чтобы в дальнейшем, если будет необходимо, помочь другу.
Поправив волосы и одёрнув довольно короткую юбку, Милена неспешно прошла в коридор, скрывшись от взора Тимофея. Через пару секунд послышался лязг замка и тихий скрип открывающейся двери.
- Огниан уже пришёл? - бесстрастно спросил он, проходя в комнату и теребя в руках связку ключей.
Увидев внешне спокойного и ложно расслабленного друга, который расстегнул куртку и едва уловимо обвёл помещение цепким взглядом, Тимофей задержал дыхание и почувствовал, как его щёки покрылись густым румянцем. Тело обдало жаром. Глаза опустились. Ему было стыдно - стыдно за свой поступок, стыдно что-то утаивать от дорогого ему посланника Тьмы.
- Относительно.
Шагала Милена бесшумно, потому как на её ноги поверх колготок были надеты шерстяные носки и двигалась она плавно, будто плыла.
Тимофей увидел, как она робко улыбнулась и, немного протянув руки вперёд, подошла к кровати. Присев на постель, она жестом пригласила к себе Радана, но тот не сдвинулся с места, предпочтя стоять недалеко от выхода. Взглянув на наручные часы, он плечом оперся на стену. Вид у него был немного отстранённый и скучающий.
- Думаю, Огниан скоро будет, - сказала Милена и, немного помедлив, добавила: - Он знает, чувствует, что я его жду.
Радан вопросительно изогнул бровь и косо улыбнулся. В холодном взгляде синих глаз, на пару мгновений застывшем, Тимофей заметил незаданный вопрос. Но, видимо, не пожелав продолжать разговор, Радан не произнёс ни слова.
Комната погрузилась в тишину. Ничто не нарушало её, кроме едва слышного сквозь приоткрытое окно щебета птиц и скрипа заржавевших качелей.
Посмотрев на Анта, Тимофей закусил губы, опасаясь, что если этого не сделает, то обязательно что-нибудь скажет.
- Не волнуйся ты так, - поймав на себе его взгляд, Ант улыбнулся. - Он тебя не услышит и не увидит.
- А если он решит сесть на стул, на котором нахожусь я? - неуверенно шёпотом и с придыханием спросил Тимофей, наблюдая за Раданом. Услышал или нет, задавался он вопросом. Но тот как стоял, так и продолжал не двигаться на месте.
- Даже если это случится, он ровным счётом ничего не почувствует. Ему будет казаться, что он сидит на стуле, тогда как ты будешь видеть его на твоих коленях, - Ант повёл плечами и закинул ногу на ногу. - Наше с Миленой заклинание не только скрывает нас с тобой от слуха и взора Радана, но также на подсознательном уровне немного отпугивает его. Поглощает желание подойти ближе, - одну из рук он положил на щиколотку. - Но ты ведь не только об этом сейчас хотел спросить, да? - хитрая улыбка скользнула по бледным губам.
- Я не понимаю, - Тимофей провёл ладонью по лицу, словно таким образом мог очистить разум. - Не понимаю, почему Милена притворяется перед Раданом слепой?
- Это было её решение. Она считает, что таким образом напоминает Радану о Мае. А что значит Мая для Радана? - выжидательная пауза.
Тимофей промолчал.
- Это юношество. Далёкое прошлое, которое некоторым образом граничит с детством, где и нарушилось равновесие между чёрным и белым, - Ант усмехнулся. - Внешность Милены, её мнимая слепота - это что-то вроде толчка, благодаря которому Радан должен мысленно вернуться в то время, когда стартовал обратный отсчёт.
- Но этого ведь не может произойти, потому как ты сам говорил, что пелена...
- Верно, - прерывая Тимофея, Ант кивнул, - пелена многое блокирует, но даже в самой прочной монолитной стене всегда можно найти трещину. Например, я нисколько не удивлюсь, если Радан после недавней встречи с Миленой начал видеть странные и пока непонятные ему сны. Жадность к знаниям и крови... - он многозначительно улыбнулся.
- Хорошо, пусть будет так. Но скажи, - тяжёлый вздох сорвался с едва дрожащих губ, - к чему сейчас весь этот спектакль? Радан всё равно не услышит, не поймёт, не вспомнит, потому как, - Тимофей чуть всплеснул руками, - пелена. Снова пелена...
- Это подготовка Радана. Чтобы при подъёме занавеса ему было легче не только услышать истину, но и принять её. А соответственно, и сделать правильный выбор. Это раз. А два - он уже сейчас должен будет понять: нечто крепко связывает Милену и Огниана. Потому как есть вероятность того, что его брат будет до конца бороться за его душу, чему Радан не должен содействовать.
- Это...
- Похоже на безумие? - Ант рассмеялся.
- Это и есть безумие, - недовольно пробурчал Тимофей и посмотрел на друга, который безразлично наблюдал за Миленой и порой поглядывал на часы.
- Милена, - прерывая затянувшееся молчание, начал Радан, - нам долго ещё ждать Огниана?
- Ты куда-то спешишь? - заправив за ухо прядь волос, Милена сжала в кулаках концы рукавов свитера. Встала и нетвёрдой походкой двинулась к Радану.
Тимофей отметил про себя, что Милена отличная актриса. Ничем она не выдавала и малейшего намёка на то, что её здоровье безупречно и в комнате есть посторонние. Перед ней стояла цель, и она всеми способами была готова её достичь, заплатив при этом любую цену. Несмотря на то, как трудно ей приходилось, как не нравилось врать, она уверенно и безбоязненно шла вперёд.
- Не люблю понапрасну тратить время, особенно когда меня ждут.
- Авелин? - встав почти вплотную к Радану, бесцветно спросила Милена.
Тот выпрямился и свысока посмотрел на неё. Вежливо улыбнулся. Не сделал попытки увеличить дистанцию между собой и Миленой. Видимо, как решил про себя Тимофей, эта близость его нисколько не смущала. Она была ему безразлична. Или?..
- Тебя это не касается, - ровно и с налётом то ли равнодушия, то ли усталости ответил он.
Милена чуть качнулась.
- Может, ты и прав, - положив ладони ему на грудь, мягко произнесла она, словно усыпляя его бдительность. Встала на носочки.
Радан вопросительно изогнул бровь, с едва различимой скептичной ухмылкой наблюдая за ней.
- А может быть, и нет. Смотря с какой стороны посмотреть, - Милена, скользнув руками по плечам Радана, внезапно обвила его шею. Явно собралась даровать поцелуй, как он, перехватив её запястья, призвал остановиться.
Глаза Радана тут же потемнели, губы сжались в тонкую полоску. Тимофей был готов поклясться, что сейчас тот аккуратно оттолкнёт от себя Милену, но вместо этого он неожиданно зажмурился и схватился за голову. Доля секунды, и Радан упал на пол.
Звякнули ключи.
Тимофей тут же сомкнул веки, боясь увидеть причину случившегося. Его заколотило. Лоб покрылся испариной. Дыхание сбилось. Сердце, точно получив электрический разряд, забилось с удвоенной силой. Перекрестившись, Тимофей неуверенно приоткрыл глаза, но все же не решился посмотреть в сторону друга, который теперь лежал без сознания, загораживаемый большим круглым столом с длинной скатертью.
- Нельзя ли это было сделать иначе? - шурша лепестками и превращая их в мелкие кусочки, запинаясь, спросил Тимофей.
- Нет, - отозвался Ант. - Только так, - беззвучный смешок. - Ударом по рассудку.
- Но ты ведь колдун! - сквозь зубы сказал Тимофей и метнул в него полный гнева взгляд.
- Мы с тобой это совсем недавно обсуждали, - Ант запрокинул голову назад и стал увлечённо разглядывать потолок, будто это был вовсе не он, а ночное небо, украшенное россыпью звёзд. - Да, я колдун. Многое в моей власти, очень многое, но далеко не всё.
- Зачем?..
- Что зачем? - Ант лениво повернул голову и, посмотрев Тимофею прямо в глаза, прищурился.
- Зачем тебе всё это? Зачем помогать Милене? Радану? Огниану?
Криво улыбнувшись, Ант вновь принялся любоваться потолком, тем самым позволяя Тимофею разглядывать его греческий профиль.
- У меня на это имеется несколько причин. Но ответь мне, Тимофей: почему я должен тебе о них рассказывать? Мы всё-таки не на исповеди. Да и не нужна она мне.
- Ты мне ничего не должен, - Тимофей смахнул со лба капли пота. - Но я хочу понять... А ты обещал мне отвечать на все вопросы и...
- Начнём с того, - прерывая его, сказал Ант, явно не желая слушать нудные для себя реплики, - что, как ни крути, у меня перед Раданом должок.
- Но это ведь неосновная причина.
- Бинго! - улыбнувшись, Ант вознёс руки к небесам. - Ты начинаешь мне нравиться, - он подмигнул Тимофею.
- Тебе за это что-то обещали? - тишина. - Что?
- На вашем языке это называется повышением, - неохотно отозвался Ант.
Тимофей с осуждением покачал головой.
- Почему ты так смотришь на меня? - приглушённый, но полный нежности голос Милены заставил Тимофея перевести взгляд на неё и на того, кто стоял рядом с ней.
Дыхание перехватило. С левой стороны груди что-то отчаянно заныло. Глаза увлажнились. Не моргая, Тимофей взирал на высокого мужчину, который, немного склонив голову набок, ласково улыбался, любуясь Миленой.
- До сих пор не верю, - прошептал брат Радана.
- А ты верь, - Милена широко улыбнулась. - Верь, Огниан! - она прильнула к его груди и крепко обняла за талию.
- Ты вернулась, - проведя ладонью по чёрным волосам, он взял её лицо в ладони.
- Благодаря тебе, - она обвила его шею руками. - Если бы не ты, Радан вряд ли...
- Нет, Милена. Ты ошибаешься. Это было его решение, уверенность в правильности которого я лишь слегка укрепил. Но скажи как? Как ты поняла...
- Нет, Огниан, - мягко возразила Милена, приложив палец к его губам и задержав на них взгляд. - Не нужно тебе выставлять Радана в лучшем свете, чем он есть. Мы с тобой оба знаем, что любую промелькнувшую в его голове солнечную мысль Тьма тут же безвозвратно поглотила бы. Уничтожила, если бы не ты... Если бы не ты, я вряд ли бы сумела узреть истину, понять все свои ошибки. Раскаяться. Моё спасение - полностью твоя заслуга. И не спорь, - улыбнувшись, она провела ладонью по щеке внимательно слушающего её Огниана. - Да, у нас было мало времени. Очень мало. Но знаешь, в своём лабиринте зеркал я видела разное. Но когда столкнулась с зеркалами в доме Радана, для меня многое было непонятным, неясным и... странным. Особенно вид твоего брата - то, каким он был, когда я смотрела на него через разделяющую миры стеклянную границу. Вид Радана или... Пусть и неправильное определение, но его отражение порой меня пугало. Вселяло такой ужас, что хотелось бежать без оглядки. Я не понимала того, что происходит, почему оно у него такое. Но всё равно оставалась на месте. Что-то держало... И когда мы с тобой встретились впервые, я думала, ты зло. Враг. Чужой, - спешно проговорив, она жадно вдохнула, словно утопающая, и тихо, на выдохе добавила: - Прости...
- Тебе не за что извиняться.
- Есть. Я должна была раньше всё понять, а не в тот вечер, когда благодаря тебе и только тебе Радан рассказал мне правду об Алане, о моих родителях. Не тогда, когда он разбил зеркало в своей комнате и ушёл к Авелин. И уж точно не тогда, когда после всего этого я всё-таки немного задержалась возле зеркала в гостиной и ты... Ты мне всё пояснил, и я... Я поверила тебе! Ты был так добр ко мне. Да... - Милена спрятала лицо на груди Огниана. - Во мне ты видел не только тех, кем ранее дорожил Радан и кого он в минувшие годы не только любил, но заставлял любить и тебя... Ты ведь видел именно меня - Милену, девушку со своей судьбой и чувствами. Понимаешь, о чём я? - подняв голову, она заглянула в глаза Огниана.
Тот, грустно приподняв уголки губ, кивнул.
- Я очень скучала по тебе, - смущённо произнесла Милена. - За такой короткий миг ты отогрел меня. Заставил поверить в себя. Вселил в меня желание бороться. И только благодаря тебе я спаслась.
- Я искал тебя, - низким голосом произнёс Огниан. - Пытался узнать, сумела ли ты найти выход.
- Я знаю, - Милена привстала на носочки и коснулась кончика его носа своим. - Но я не могла раньше дать тебе весточки о себе. Мне необходимо было, чтобы Радан вернулся домой и полностью впустил в свою жизнь Авелин, - пауза. - Мне было трудно... Тяжело наблюдать за тобой, не имея возможности подойти к тебе, обнять, сказать, как тоскую... Ведь в последнее время ты практически не появлялся.
- Пелена...
- Да, она сейчас начинает работать с удвоенной силой. Авелин. Причина в ней.
- Но Радан и раньше любил, - Огниан чуть нахмурился. - Мне и в прошлые разы приходилось трудно, но... Я не понимаю, Милена, почему именно сейчас пелена начала столь стремительно сгущаться. Она словно решила пойти ва-банк и, применив всю свою мощь, выйти победителем или сгинуть окончательно.
- Огниан, - ласково сказала Милена, заботливо заправляя пряди его волос за ухо. - Да, Радан и прежде любил, но не так, как сейчас. И причина этого отчасти заключена в самих девушках. Мая и Виолетта никогда не были полностью его. Мая была молодая неопытная девочка, которую ты изначально сильно напугал. Потом, когда ты решил, что раз она не в силах поверить твоим словам, то лучший выход - перестать говорить ей о том, кем ты являешься на самом деле, потушить тобой же созданный огонь истины, что плавил воск реальности - той самой реальности, которая так привычна и логична была не только для Маи, но и для близких Радана, Мая пожелала с тобой подружиться. И это была ошибка, которая стоила ей жизни.
- И мой просчёт, - Огниан плотней прижал к себе Милену, прижавшись щекой к её макушке. - Мне не стоило...
- Стоило, Огниан... - Милена начала слегка поглаживать его по спине. - Ты старался уберечь душу Радана. И ты имел полное право быть не только "живым", но и счастливым.
- Это не оправдывает меня.
- И пусть! К чему это? - подняв голову, спросила она. - На твоём месте я сделала бы то же самое ради Алана.
- Я должен был усвоить урок с Маей, но совершил ту же ошибку и с Виолеттой, - с презрением к самому себе процедил Огниан.
- И этому есть своё объяснение, - Милена провела ладонью по его лбу, открывая тем самым спрятанные под чёлкой синие глаза. - Виолетта любила Радана. Очень любила. Но она была больна. А её вторая личность тянулась к тебе. Не к нему. Видимо, чувствовала, где опасность, а где добро, - короткий поцелуй. - Понимаешь, если в случае с Маей, которая стремилась быть в хороших отношениях как с Раданом, так и с тобой, было всё довольно просто, то с Виолеттой всё было чуть иначе: в ней жили две девушки - одна для твоего брата, вторая для тебя. Каждая из них хотела быть в отношениях только со своим мужчиной, второго же предпочитала не знать. Помнишь, ты желал отпустить Маю? Но ты не успел уйти, а ведь оставалось совсем чуть-чуть... -тяжёлый вздох. - За всё есть своя плата. И пелена взяла её с тебя сполна. Одно дело - удерживать пелену, и совсем иное - бороться с ней. Когда ты познакомился с Виолеттой, ты влюбился. Полюбил девушку ещё больше, чем когда-то Маю, потому как от года к году твоя связь с Раданом крепла всё больше и больше. Да и... Как я уже говорила, ты имел полное право быть счастливым.
- И я решил "заместить" Радана, самоуверенно считая, что удары пелены не смогут влиять на меня так же сильно, как на него.
- Да, - кивнула Милена. - И это для неё было подобно вызову. К тому же она, как болезнь, причину которой не лечили, а лишь боролись с вызываемыми ею мучительными симптомами. Образно говоря, сбивали жар, но не уничтожали размножающиеся бациллы. Все эти годы - от смерти Маи до встречи с Виолеттой - она наращивала свои силы. И когда ты решил, "заместив" Радана, стать "живым", ты оказался ею перехитрён.
- И сейчас я вновь иду по кругу. Повторяю те же ошибки, - сжав Милену за плечи, Огниан немного отодвинулся. - Нельзя. Каждый раз последствия ухудшаются. Всегда кто-то близкий умирает. Я больше не хочу, да и никогда прежде не желал трагедий. Поэтому, - он позволил себе улыбнуться, - Милена, я очень рад, что ты нашла своё спасение. Встретилась со мной, - Огниан провёл ладонями вдоль опущенных рук Милены, смотрящей на него растерянным взглядом. - Но мы больше никогда не увидимся. Пока не поздно я уйду и продолжу сдерживать пелену, - он отступил на шаг назад.
- Огниан! - она сжала его ладони в своих. - Её невозможно всё время сдерживать! - её голос сорвался в полукрик. - Рано или поздно она полностью подчинит тебя и Радана себе! И тогда ваши души навсегда пропадут, будто их и не было вовсе! Но перед этим она обязательно нанесёт ещё один удар! Победа будет за ней, это неизбежно! Огниан!..
- Я не отдам брата Тьме, - ровно и твёрдо. - Я больше не буду появляться в его жизни, и тогда он наконец-то сможет быть счастливым.