Аннотация: Роман о любви и боли. Стандартное предупреждение: Все события и персонажи вымышлены, совпадения случайны.
Морковка для ослика.
Телефонный звонок в воскресенье никого не взволновал. Солнечный зимний день обещал быть теплым и радостным. Катя, напевая, выбежала в коридор и подняла трубку. Звонила родственница по маминой линии - отчего не отвечает телефон у мамы? "Воскресенье, - отвечала Катя, - обычное дело, они с Сергеем отправляются в поход за продуктами на неделю. Да, вчера вечером у нее действительно опять поднималось давление. Приняла таблетку, позже звонила нам, что ей полегчало и она ложится спать. Нет-нет, не волнуйтесь, с ней Сережа. Да, я обязательно попробую до них дозвониться. Спасибо, до свидания".
Она успела сделать только несколько шагов от телефона, когда он опять взорвался звонком.
- Катя, быстро беги сюда и бабушке ни слова, - Сергей повесил трубку.
Катя сорвала пальто с вешалки, сунула голову в комнату:
- Виктор, я к брату, что-то случилось, боюсь, маме стало хуже, бабуле ничего не говори.
От дома до дома - прогулочным шагом пять минут, бегом и того меньше. Дверь в квартиру распахнута, в ванной комнате головой к двери лежала мама, около нее на коленях соседка Люда. Подняла на Катю, щурясь, близорукие глаза:
- Сергей вызвал "скорую", ждем.
- Что с ней, она дышит, пульс есть?
- Не знаю, - пожала плечами Люда, - послушай сама, я не слышу.
Катя прижалась ухом к теплой груди, и - о, господи, сердце не бьется. В ту же секунду в дверях появилась бригада скорой помощи.
Врач наклонился над телом и спустя несколько секунд покачал головой:
- Простите, девушка, но уже минут двадцать как поздно. Где у вас телефон? Мы обязаны сообщать в милицию обо всех случаях смерти на дому.
Сделав короткий звонок, он направился к выходу.
- Подождите, - закричала Катя, - вы что, так и оставите ее вот тут лежать?
- Ну... - пожал плечами врач, - Разве что мы поможем вам перенести ее в комнату. Вы же понимаете, мы здесь бессильны.
- Но, может быть, хоть какая-то надежда? - неуверенно спросила Катя.
-Я очень сожалею, но...
На секунду в дверях появился Сергей:
- Катя, я к отцу.
Хлопнула входная дверь. Катя осталась одна в этой, давно уже чужой квартире. Комната, залитая безмятежным солнечным светом. И чувство полной беспомощности, сдавившее ей сердце. В глазах потемнело, ноги предательски подогнулись, и она упала на колени, уткнувшись лицом в диван. "Что ты делаешь? - внятно сказал голос в ее голове, - Сейчас не время падать в обмороки. Кто-то должен всем этим заняться".
Катя потрясла головой, прогоняя звон в ушах, подтянула к себе телефон, негнущимися пальцами набрала номер двоюродной тетки.
- Это Катя. Мама умерла.
- Катюша, ты не ошибаешься?
Катя нервно засмеялась.
- Ошибаюсь? Я рядом с трупом, - почти зло бросила она, - Сообщите всем нашим.
А потом... Потом в дверь ввалились люди в форме. Они бродили по комнатам, теребили Катю, задавая ей вопросы. Она машинально отвечала: нет, она здесь не проживает; ей неизвестно, что произошло, лучше объяснит брат. Эти люди были так назойливы. Они тянули ее за рукав в кухню, и все время спрашивали: зачем трогали тело, где документы на квартиру? Ей в руки всунули ручку и требовали: пишите объяснительную. Катя недовольно морщилась. Неужели им непонятно? Там, в комнате, мама. Ей надо быть рядом с ней. К чему эти жесткие слова: протокол, следствие, вскрытие, экспертиза. Вдруг ей стало все безразлично. Она присела у кухонного стола и послушно начала писать: Я, Кольцова Екатерина Васильевна, по существу заданных мне вопросов могу пояснить следующее...
"Все это неправильно, - думала потом Катя, - Боль и горечь потери переживаются человеком наедине с собой, с мыслью о непоправимости происшедшего надо свыкнуться, и когда в этот интимный процесс вторгается чужеродная сила, нарушается что-то очень важное. Нам не дали проститься. Всю жизнь мы не могли понять друг друга, целые десятилетия взаимных обид и недоверия, и даже теперь, когда долгое противостояние окончено и потеряло всякий смысл, не преодолеть нашей отчужденности".
В те дни ей некогда было впадать в отчаяние. Смерть близкого человека несет с собой не только горе. Ежеминутно возникали проблемы, которые нужно было решить, и все считали естественным, что принимать решения должна Катя.
- Катюша, - повторяли ей, - Ты должна быть сильной. Ты не можешь позволить себе быть слабой.
Она не спорила. Отвечала на телефонные звонки, разговаривала с людьми, собирала деньги, оплачивала расходы. Ей казалось, что она сходит с ума. Она дрогнула только раз. Когда отец подтолкнул ее к симпатичному молодому парню: "Это бальзамировщик". И тот буднично спросил: "Нужно сделать разрез. Вы разрешаете?" Ее передернуло от ужаса: "Пусть решает Сергей". Отец дышал в лицо водочными парами: "Вот был человек. Жил, дышал. А умер - и гниет". Ей хотелось и расплакаться, и ударить его. Она не сделала ни того, ни другого. Резко выпрямилась и вышла из комнаты, бросив на ходу: "Делайте как нужно".
В день похорон к ней подошла директор фирмы Наталья Осиповна:
- Ты уж, Катюша, извини. Понимаю твое горе, но положение безвыходное. Мы договорились о ремонте офиса, завтра переезжаем всей конторой. В твоем кабинете без тебя никто не тронет и бумажки. Так что, мой золотой, завтра с утра на работу, упаковывать вещи.
С неба мягкими хлопьями падал снег. Весь двор был заполнен людьми, которые пришли проводить в последний путь близкого им человека. "Хороший человек умер - природа плачет", - произнес кто-то в толпе. Катя медленно шла за гробом, скользила взглядом по сочувственным лицам. Ее удивило, что здесь были все ее друзья. Окунувшись в печальные хлопоты, она никому не сообщила о случившемся. "Друг познается в беде", - всплыла в ее памяти заезженная поговорка. И отдаленным всплеском в глубине души горько всколыхнулось: "A Вовка не пришел".
А ведь он знал. Лерка, лучшая подруга Кати, накануне вечером горячо шептала ей в ухо:
- Я ему позвонила. Спе-ци-аль-но. Кажется, жена взяла трубку. А я ей: Позовите Володю. Она мне: Он болен, спит. А я ей: Разбудите, и все ему выложила. Так что ты имей в виду.
- Зачем ты, Лер, - расстроено произнесла Катя, - что он теперь подумает? Не надо было звонить.
- Ну, знаешь, - кипятилась Лерка, - вот именно что надо было. Пусть знает. И пусть только попробует не прийти, гад.
- Вовка? - грустно усмехнулась Катя, - Он даже на мои собственные похороны не появился бы.
- Посмотрим, - отрубила Лерка, - и проверим заодно твою Любовь с большой буквы.
Год назад с Катей случился сердечный приступ. Прямо на вечеринке, куда она с большими предосторожностями сбежала от мужа. Срочно доставленный кем-то валидол не помог. Испуганные глаза Лерки. И рядом Вовка с искаженным болью лицом:
- Катька, любимая, не шути так. Что с тобой, малыш?
- В худшем случае положишь меня на кладбище, - силилась улыбнуться Катя.
Тогда он сказал ей серьезно и очень тихо:
- Запомни - если ляжешь там, меня сразу рядом с тобой положат.
И она разрыдалась, уткнувшись ему в плечо: от боли, нежности и любви. Их связь ни для кого не была секретом - о ней знали все, исключая жену Володи, Ларису. Ее они по молчаливому согласию тщательно оберегали от тревожных подозрений. Скорее, из сугубо эгоистических побуждений - чтобы не создавать себе лишних препятствий. Им и так удавалось видеться крайне редко.