Камских Саша : другие произведения.

Институт экстремальных проблем. Часть 6. Родственники

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:


ИНСТИТУТ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ

Часть 6. Родственники

  
  
   После шести уроков Алешка Томский домой не торопился. Погода стояла отличная, осень старалась стереть воспоминания о лете, которого не было. Сначала Лешка играл с ребятами из класса в футбол, потом все пошли в парк кормить уток. Дома он появился около семи часов вечера. Ирины не было, а отца Лешка обнаружил на кухне, где тот чистил картошку.
   - Ну что, лицеист, как дела?
   - Нормально, - коротко ответил Лешка и скептически посмотрел на отца. - Па, ты женился на Ирине для того, чтобы у плиты стоять?
   Сергей, не торопясь, дочистил картофелину, кинул ее в кастрюлю с водой, тщательно вытер руки и только после этого повернулся к сыну.
   - Так, с кем общался? С матерью или с бабушкой? - спокойно спросил у него. - Подозреваю, что с бабушкой, узнаю ее настрой.
   - А что, не так разве получилось? - Алешка насупился. - Как у тебя выходной среди недели попадает, так ты то в магазин, то на рынок, то просто на кухне торчишь почти целый день. Еще стиркой и глажкой займись, самое оно будет.
   Сергей усмехнулся:
   - Ты предлагаешь сидеть и ждать, пока мать-кормилица придет домой с авоськами, приготовит ужин и потом нас накормит? Сесть с чипсами перед ящиком или ноутбуком и самому палец о палец не ударить? Ты прекрасно знаешь, что Ирина в двух местах работает, но в те дни, когда не занята до позднего вечера, она сама все делает. А когда я прихожу после "суток" на полусогнутых, то мне вообще ни о чем думать не надо, только умыться, поесть и отрубиться - все наготове, - Томский пододвинул табуретку, сел на нее, а на другую усадил сына, надавив ему на плечо. - Так никто обо мне никогда не заботился, даже мама, не говорю уж... - Сергей замолчал, неволей вспомнив скандалы, которые Татьяна начинала, стоило ему переступить порог квартиры, а потом невесело глянул на Алешку: - Ты пойми, Ирине же приятно, когда она, устав, приезжает домой и видит, что о ней позаботились, ей помогли. Ты просто не жил один и не представляешь, что значит приходить в пустую темную квартиру, где тебя никто не ждет.
   Лешка выслушал отца молча и так же молча пожал плечами.
   - Но это все лирика, давай вернемся к прозе жизни. Снимай форму, умывайся и приходи чистить картошку. Пора тебя учить мужской работе, - распорядился Сергей. - Интернет оставь на потом.
   - Так уж и мужской! - фыркнул Лешка.
   - Полкило почистить, может, мужской работой и не покажется, а вот пару мешков в наряде по кухне переработать - самое оно, как ты изволишь выражаться.
   - Папа, ну, ты еще скажи: "Вот я в твои годы..." - Лешка встал, запихнул табуретку под стол и с иронией уставился на отца.
   - И скажу, что я в твои годы не знал, как картошку чистить, и многого другого не знал и не умел, потому что отцу некогда было мною заниматься, а мама меня баловала и ни к какой домашней работе не привлекала. Я потом в армии все это такой большой ложкой расхлебывал, что никогда не забуду. Поздно, правда, зато всему научился.
   - Папа, ты что, хочешь меня в армию отправить?! - возмутился Алешка.
   - Не вижу в этом никакой трагедии, - Сергей сказал, как отрезал. - Армия из всяких оболтусов людей делает, по себе сужу.
   - Да-а, жаль, что я не знал тебя до того момента, как из тебя человека сделали, - ехидно заметил Томский-младший. - Ты, похоже, стареть начал, раньше я у тебя склонности к нравоучениям не замечал. Это на тебя семейная жизнь плохо действует, ты, наверное, по ночам не высыпаешься, - елейным голосом добавил он.
   - Спасибо, сынок, за заботу, - подобным же тоном поблагодарил его отец.
   - Не за что, милый друг папенька, ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь, - еще более сладким голосом сказал Лешка.
   - Не-ет, ты у меня дождешься! В твоем представлении, я - старый пердун, способный только брюзжать, сидя на печке? Вот тебе, получай! - Сергей схватил еще не почищенную картофелину и метнул ее в сына.
   Тот не ожидал нападения и не успел ни поймать снаряд, ни увернуться от него. Картофелина попала ему в плечо и улетела в коридор, а Алешке уже нужно было разбираться со следующей. Ее он поймал и кинул обратно отцу. Сергей одобрительно хмыкнул и продолжил обстрел. Еще несколько картофелин в итоге оказались в коридоре и в разных углах кухни.
   В самый разгар битвы - никто не услышал, как открылась входная дверь, - на пороге кухни появилась Ирина и ловко поймала летевший в нее клубень.
   - Ну вы, блин, даете! - только и смогла сказать она, изумленно глядя на обоих Томских.
   И старший, и младший сейчас выглядели примерно одинаково - два нашкодивших пацана, замерших в ожидании заслуженной взбучки.
   - Мы тут картошку чистили... - первым обрел дар речи Алешка.
   - Это теперь так называется? - кротко спросила Ирина, кинув ему картофелину.
   - Примерно так, - виновато улыбаясь, ответил Сергей, - кроме того, мой наследник решил, что я начал стареть, поэтому пришлось доказывать, что он не прав. Сейчас мы все приведем в порядок.
   - Боже мой, с кем я связалась?! - Ирина задумчиво оглядела таких похожих отца и сына.
   - Мама Ира, не говори так. У меня может развиться комплекс, от которого я буду безуспешно избавляться всю жизнь, - Лешка хитро глянул на Ирину.
   - "Проблемы возрастной психологии детей и подростков" прочитал? - заинтересованно спросила она. - А что еще?
   - Салтыкова-Щедрина, того самого, что Инга подарила, - ответил за сына Сергей. - Я у него теперь "милый друг папенька".
   - В плечико целовал? - восторженно спросила Ирина. Больше она не могла сдерживаться и расхохоталась: - А ну, брысь все с кухни, женщина пришла!
   Через полчаса за ужином Сергей осторожно поинтересовался:
   - Ириш, ты что сегодня так поздно? Опять с вентиляционщиками воевала?
   - Нет, они наконец-то поняли, что от них требуется. И, кроме того, сейчас больше с ними Антон разбирается, он все-таки специалист в этой области, ему сложно лапшу на уши навесить. Тут другие дела пошли... - Ирина с легким недоумением посмотрела прямо перед собой. - У Вадима завтра день рождения, - вроде бы без всякой связи с предыдущей темой разговора заметила она. - Сегодня его отец приехал, был в институте.
   - И в вашем подразделении тоже? - Сергею казалось, что жена думает о чем-то еще.
   - Да, конечно. - Ирина кивнула. - Обаятельный мужчина... - Она замолчала, а в глазах у нее снова появилось недоумение. - Новость дня - мы, оказывается, родственники.
   - С кем? - не понял Сергей.
   - С академиком Медведевым Дмитрием Алексеевичем, с Медведевым Вадимом Дмитриевичем, ну, и так далее... - Ирина покачала головой, похоже, она до сих пор не "переварила" это открытие. - Отец Вадима и мой отец - двоюродные братья, не виделись лет сорок. Дмитрий Алексеевич сегодня как только увидел меня и узнал, как меня зовут, сразу о моем отце и о бабушке начал расспрашивать. Бабушка Вадима и моя - родные сестры. Вот такие дела... Дмитрий Алексеевич мою бабушку прекрасно помнит и невероятно обрадовался тому, что она жива и он может с ней повидаться. Я родителям позвонила, они сразу его стали к себе звать прямо сегодня, пришлось им объяснять ситуацию с Вадимом. Папа с мамой поначалу и слушать ничего не хотели, пока бабуля на них не прицыкнула. Она у нас, несмотря на свои девяносто, очень даже боевая дама. В общем, договорились на послезавтра, нас всех ждут в обязательном порядке.
   - Вот здорово! - глаза Алешки горели чистым детским восторгом. - Папа, ваш командир - классный мужик!
   - А я кто?
   - А ты, папа, - конкретный!
   - Это комплимент, или как? - Сергей подозрительно разглядывал сына.
   - Комплимент, конечно, - Ирина обняла мужа. - Я к нему присоединяюсь.
   - Ира, слушай, как-то это все неожиданно, для меня, по крайней мере.
   - Не только для тебя, - Ирина опять задумалась. - Хочу вашего совета спросить: что можно подарить Вадиму? Я, честно говоря, думала просто позвонить ему, поздравить, а диски про Эрмитаж и Русский музей с тобой передать. Светлана говорила, что настроение у Вадима не очень хорошее, да я и сама это поняла - телефон все время выключен.
   - Мы дарим ноутбук, ты в выборе подарка тоже участвовала, так что присоединяйся к нам.
   - Нет, Сережа, неудобно. Раз такое открытие произошло, нужно что-то от себя, а еще лучше - от всех нас.
   - Да что же так быстро можно придумать? - Сергей был сильно озадачен. - Времени, ты посмотри, сколько - без малого девять вечера.
   - Может, телефон? Я со Светланой говорила, по ее словам, мобильник никто не собирался дарить. Света куртку купила - просто отличную - исландский трикотаж крупной вязки в сочетании с кожей. От родителей отец Вадиму сумку привез: из качественной кожи, вместительная, масса всяких карманов и отделений; можно и как спортивную использовать, и как дорожную. От группы подарок - ноутбук, от руководства - часы.
   - В соседнем доме магазин с сотиками до одиннадцати работает, - Алешка внес в обсуждение свою лепту. - Пойдем прямо сейчас, посмотрим, там прикольные трубки есть.
   - Сомневаюсь, что Вадиму Дмитриевичу именно такой телефон подойдет, ему все-таки не пятнадцать лет завтра исполняется, - Сергей неодобрительно взглянул на сына. - Не люблю я так спонтанно что-то покупать, но делать нечего, пошли, глянем на твои приколы.
   В магазине поздние покупатели - родители и сын-подросток - довели продавцов до изнеможения. Они пересмотрели множество моделей, изучали технические характеристики и возможности и браковали, казалось бы, уже выбранный телефон, придравшись к какому-то, по их мнению, недостатку. То им не нравился общий дизайн, то не устраивал цвет, то казались неудобными кнопки, а экран тусклым и зернистым. Лучше родителей, как обычно и бывает, в телефонах разбирался сын, но мобильник покупался, похоже, не для него и не для его ровесника; продавцы решили, что телефон выбирается в подарок какому-то большому начальнику.
   В конце концов была найдена модель, которая удовлетворила всем требованиям, но на этом мучения не закончились - немало времени ушло на подбор беспроводной гарнитуры и чехла.
   Дома Алешка, абсолютно счастливый от того, что ему дали принять такое деятельное участие в выборе и покупке подарка, едва переступив порог, заявил:
   - Я пошел мыть посуду!
   Ирина улыбнулась:
   - Кто-нибудь против? Я - за!
   - Я тоже, - Сергей обнял ее за плечи.
   - Сережа, ты ангел терпения, - Ирина без сил опустилась на диван.
   - Это я ангел? - Томский рассмеялся. - Первый раз в жизни такое про себя слышу! Ладно, раз ты так считаешь, побуду ангелом.
   - Ну кто бы еще так терпеливо отнесся к моим метаниям в магазине?
   - А как иначе? Мы вместе подарок выбирали, неужели же я на тебя рычать должен: "Сколько ты будешь копаться?" - Сергей сел рядом с ней, обнял и потерся подбородком о ее макушку. - Давай сейчас спокойно посмотрим, что мы купили.
   - Подожди минутку, Алешка с посудой расправится, посмотрим вместе с ним.
   - Ириш, да это же ты ангел и терпения, и мудрости, и доброты. Не вздумай отпираться! - Сергей заметил, что жена хочет ему возразить. - Давно тебе было сказано, что ты сама себя не знаешь, а я тебя сразу раскусил.
   Ирина с Сергеем молча сидели на диване. Томский очень любил эти минуты, когда можно было ничего не говорить, потому что они понимали друг друга без слов. Прошел год с момента их знакомства, а его любовь становилась все сильнее и сильнее. Теперь, когда они поженились, он был счастлив, как никогда в жизни - два самых любимых человека постоянно находились рядом с ним.
   - Вы чего примолкли, спите уже? - В дверях комнаты появился Томский-младший. Иринин фартук на нем был мокрым насквозь. - Я сковородку домываю, чайник поставил. Приходите чай пить.
   - Мать честнАя, это что ж такое с ребенком творится? - Сергей оттянул указательным пальцем воротник джемпера. - Уж не заболел ли?
   - Папа, я уже не ребенок! - Алешка слегка обиделся и ушел на кухню.
   - Не беспокойся, - Ирина обняла мужа, - выспится и все пройдет. Пошли, поможем ему.
   Чай был выпит необычно быстро, потому что всем хотелось как следует рассмотреть покупку.
   - Как ты думаешь, понравится Вадиму такой телефон? - Ирина неуверенно посмотрела на мужа.
   - Хорошая модель, солидная, мужская, - успокоил ее Сергей и слегка ехидно добавил: - Без приколов.
   Алешка покосился на отца и решил последнее слово оставить за собой:
   - Телефон лучше не пустой дарить, а закачать в него игрушки и музыку. На карту в четыре "гига" много чего войдет.
   - Игрушки? Не знаю... - Ирина была озадачена. - Нужны ли они Вадиму? А вот насчет музыки можно подумать. Сережа, что нравится вашему командиру? Я ведь мало с ним общалась, с этой стороны совсем его не знаю.
   - Я тоже не знаю его предпочтений, - признался Сергей. - Позвоню, пожалуй, Илье. Может, подскажет что.
   - Только не говори ему ничего насчет нашего родства, - попросила Ирина. - Света хотела сделать Вадиму сюрприз.

* * *

   С самого утра на Медведева посыпались поздравления; как только он включил телефон, тот не умолкал от звонков, а во время разговора то и дело раздавался писк, оповещавший, что пришла очередная SMS-ка или кто-то еще пытается дозвониться до него. Но самой первой Вадима поздравила Света, разбудившая его в восемь часов нежным поцелуем.
   - С Днем рожденья, милый!
   Она хотела продолжить, но Вадим притянул ее к себе.
   - Спасибо, Светлаша! Больше не говори ничего, - он заглянул ей в глаза и грустно улыбнулся, - лучше дай поцеловать тебя как следует.
   Ее поздравление и подарок были первыми, Дмитрий Алексеевич опоздал всего на пять минут, но то, что его опередила именно Светлана, ничуть не расстроило академика.
   - С Днем рожденья, сынок! - Медведев-старший обнял Вадима, который с помощью Светы, обложившей его подушками, устроился полусидя.
   - Спасибо, папа, - Вадим постарался вложить в ответное объятие все силы, чтобы хоть немного разгладить горькие складки на отцовском лице, появлявшиеся там помимо воли Дмитрия Алексеевича, когда тот смотрел на сына. - Классная сумка, я всю жизнь о такой мечтал.
   - Мы все вместе ее выбирали, - довольно заметил Медведев-старший, - но последнее слово сказала Катюшка. Она как увидела в магазине эту сумку, то уцепилась одной рукой за нее, другой - за бабушку и отказалась сдвинуться с места, пока мы ее не купили.
   - Всем передай спасибо, а Катюхе - в отдельности, - слабо улыбнулся Вадим.
   - Сам скажешь и ей, и матери, когда они тебя поздравлять будут, - Дмитрий Алексеевич не захотел быть посредником.
   Палыч заглянул в палату, потоптался нерешительно на пороге, заметив у Медведева посетителей, но едва успел поздороваться, как Светлана отправила его к другим пациентам и сама занялась Вадимом. Дмитрий Алексеевич только помог ей пересадить сына с кровати в коляску и уехал на свою конференцию, пообещав вернуться не позднее трех часов.
   - Так, умойся и побрейся как следует, - распорядилась Света, - сегодня ты должен выглядеть хорошо.
   - Зачем?
   Настроение Вадима, и до этого не слишком радужное, стало стремительно портиться. Сумка, привезенная отцом, ему чрезвычайно понравилась, тут он душой не кривил, но радость от подарка перебили мрачные мысли о том, что такая сумка еще очень долго ему не понадобится. Светин подарок был более уместен, Вадим даже прикинул, в какой карман новой куртки лучше класть телефон во время прогулок.
   Сразу после завтрака вереницей пошли гости. Николай Кронидович будто караулил в коридоре, когда Светлана унесет посуду, потому что появился сразу же после ее ухода, но не один, как месяц назад, а вместе с Порошиным. Вадим не ожидал такого бурного проявления чувств со стороны кадровика, который разволновался чуть ли не до слез, зачитывая указ о награждении Медведева орденом Мужества "за самоотверженность, мужество и отвагу, проявленные при спасении людей, охране общественного порядка, в борьбе с преступностью, во время стихийных бедствий, пожаров, катастроф и других чрезвычайных обстоятельств, а также за смелые и решительные действия, совершенные при исполнении воинского, гражданского или служебного долга в условиях, сопряженных с риском для жизни" и приказ о присвоении ему очередного звания. Вручение награды пока откладывалось, а вот новые погоны вместе с подарком Черепанов вручил Вадиму сразу же. Многие спасатели тоже были награждены за "Атлант", но только Медведев был представлен к ордену.
   - Наверное, думали, что "посмертно", вот и расщедрились, - саркастично заметил Вадим после ухода начальства. - Другие ребята разве не заслужили? Тот же Кирилл - он ведь, можно сказать, чуть не сгорел заживо, но до последнего держал дверь, давая выйти людям из кинозала. Руку потерял, ослеп; он только медали достоин? Шурик вместе со мной в кафе был? Был! Потом Илью и остальных из подвала вытаскивал, еще кого-то под завалами нашел, больше, чем я, людей спас. Он что, по своему возрасту только на медаль потянул?! - Медведев расстроился из-за такой несправедливости и даже не стал вытаскивать из коробки подаренные часы.
   - Если бы это решалось на уровне института! - вздохнула Светлана. - Поверь мне, я видела списки представляемых к наградам. Их очень сильно не то чтобы урезали, но снизили планку. Сначала на уровне области, а потом - выше. Наше руководство, насколько я знаю, везде отстаивало первоначальный вариант, но... - Света развела руками.
   Оксана пришла из интенсивной терапии поздравить Вадима и принесла в подарок банку варенья из груш. Она по-матерински ласково поцеловала его, потрепала слегка именинника за уши, посплетничала, сказала пару двусмысленностей и ушла, когда в палате появился физиотерапевт со своими приборами. Пока он занимался с Медведевым, Светлана держала в коридоре спасателей из его группы, пришедших к командиру. Кроме Петровича, еще никто из них не видел Вадима, который до сих пор болезненно воспринимал появление посторонних, хотя Света не раз делала ему выговор за то, что таким отношением он очень обижает ребят. Медведев покорно выслушивал ее, соглашался с тем, что никто не будет глазеть на него с праздным любопытством, но отказывался с кем-либо видеться до тех пор, пока не смог сидеть. Он понимал, что ведет себя нелепо, но не мог перебороть боязнь чужих глаз.
   - Дим, твои ребята пришли, вся группа.
   Светлана вернулась в палату, когда физиотерапевт уже закончил процедуры. С грустью девушка заметила, как сжался Вадим, услышав ее слова.
   - Ты опять паникуешь? - тихо спросила она.
   Медведев потянулся за пледом, лежавшим на койке. Света без объяснений поняла, что он хочет, и набросила на колени плед так, чтобы прикрытая им коляска меньше бросалась в глаза. Вадим поймал ее руку и благодарно сжал.
   - Ладно, зови, - стараясь выглядеть спокойным, Медведев кивнул головой.
   Через несколько секунд в палате стало не повернуться из-за набившихся в небольшое помещение семерых здоровых мужчин. Похоронного молчания и осторожных сочувственных взглядов, которых так страшился Вадим, не было и в помине. Казалось, что они не виделись от силы пару недель, а сейчас, вернувшись из отпусков, от всей души радуются встрече. Медведев, глядя на них, на время забыл о своем состоянии. Все поздравляли своего командира одновременно, старались протиснуться к нему, пожать руку, обнять. Из-за этого даже возникла небольшая шуточная потасовка между Ильей и Денисом.
   Петрович еле угомонил ребят, пригрозив им разнообразными карами, в том числе и уборкой территории:
   - Силы девать некуда? В самый раз тогда метлами денек-другой помахать!
   Только после того, как спасатели немного притихли, он преподнес подарки - ноутбук и стопку дисков с программами и фильмами, а Илья произнес поздравление, над которым вся группа трудилась не один день.
   У Медведева перехватило дыхание.
   - Спасибо...
   Вадим с трудом смог поблагодарить ребят, от их искренней веры в его выздоровление и возвращение в строй у него потеплело на душе. Он почувствовал себя свободнее и начал расспрашивать о делах на работе и в семьях. Все снова начали говорить разом, перебивая друг друга. В одну кучу смешались токсикоз и новые электронные пропуска, нехватка спецоборудования для водолазных работ и проблемы получения разрешения на временное проживание, молодая семья Томских и плохое качество сухого корма для собак.
   В палату заглянул Олег.
   - Та-ак, - делая вид, что свирепеет, протянул врач и внимательно оглядел собравшихся. - Это что же тут у нас происходит? День рождения? Оперативка? Или просто тренировка голосовых связок? Вас, братцы, не только на все отделение слышно, но и двумя этажами ниже! Сейчас каждому по внутримышечной инъекции витаминов достанется, а имениннику по большому блату и за особые заслуги - сразу две. А ну, кыш отседова!
   Вадим хмыкнул, а спасатели неохотно потянулись к выходу. Меньшиков демонстративно двигался спиной к стене, стремясь не отрываться от нее.
   - Изверг! Вивисектор! - шепотом крикнул он Худякову уже из коридора, когда почувствовал себя в безопасности.
   - Два укола вне очереди! - так же шепотом заорал на него Олег.
   Сашка уже летел по коридору по зигзагообразной траектории, при этом он старательно закрывал ладонями место пониже спины, будто ждал, что туда вот-вот вонзится брошенный как дротик шприц. Петрович сердито посмотрел вслед будущему зятю, но, увидев смеющиеся глаза Светланы, только сокрушенно махнул рукой.
   - Как бы назвать его помягче? - Новоселов задал вопрос в пространство. - Но самое странное, что все мои женщины от него без ума.
   - Ладно тебе, Петрович, - Худяков устал делать зверское лицо и улыбнулся. - Парнишка хороший, в огне не горит, в воде не тонет, а то, что молодой, так это со временем пройдет.
   Олег наклонился к Вадиму и обнял его за плечи.
   - С Днем рождения, старик! Пожелаю тебе только одного - выздоровления. Все остальное, что обычно желают: счастье в личной жизни, успехи на работе, достаток, исполнение желаний, - все это само собой приложится, когда поправишься. Главное - больше не дури, от тебя сейчас зависит гораздо больше, чем от нас, медиков. Не опускай руки, когда покажется, что ничего не получается, и помни, что рядом с тобой есть люди, которым ты небезразличен. А для поднятия настроения, иммунитета и всего прочего, - Худяков подмигнул другу, доставая из пакета большую стеклянную банку, - домашний башкирский мед с маточным молочком, пергой и еще бог знает с чем. Мед хороший, теща своих пчел сахаром не подкармливает.
   Когда все ушли, Медведев долго разглядывал подарки, надел на руку часы, попробовал мед, затем осторожно включил ноутбук.
   - Совсем спятили... - пробормотал он, ожидая, пока загрузится операционная система. - Это сколько же стоит такая игрушка?
   - Не дороже денег, - улыбнулась Светлана. - Только это совсем не игрушка, он тебе для работы пригодится.
   - Для какой работы, Света? - вздохнул Вадим. - Для того, чем я сейчас занимаюсь в отделе по связям с общественностью, достаточно ручки и листа бумаги.
   - Ты будешь делать сайт нашего института, - огорошила его Светлана. - Без этого сейчас никто не может обойтись.
   - Какой сайт?! Я же не программист! Я ничего в этом не понимаю! Мне с компьютером дело иметь - мука мученическая! - ужаснулся Медведев.
   - Твоя часть работы - создать изображение, сперва нарисовать его от руки, а уже потом воплотить его в компьютерной графике. Понимаешь, в чем проблема: директору хочется получить сайт, но он, попросту говоря, не знает, что ему нужно и для чего, Николай Кронидович представляет себе совсем другое и по внешнему виду, и по содержанию, а наши научные круги во главе с Ириным начальником, по-моему, просто из принципа не соглашаются ни с одним, ни с другим. Наши программисты что-то выдали на-гора, но, кроме ряби в глазах от дикого сочетания красок и головной боли от попыток в чем-то разобраться, теперешняя версия ничего не вызывает. Ты ее потом посмотришь, может, рациональное зерно в ней и найдешь.
   Светлана умолчала о том, что это Ирина подкинула идею привлечь Вадима к созданию сайта. Внимательно выслушав сначала своего начальника, а потом Черепанова, который поделился с ней своими идеями и соображениями директора по поводу формы и содержания, тогда еще Устюгова только пожала плечами: "У вас ведь есть профессиональный дизайнер, художник, почему бы не воспользоваться его знаниями и умением рисовать?" Черепанов лишь огрел себя ладонью по голове: "Точно! Вадим! Вот что значит свежий взгляд на проблему!"
   Медведев скептически смотрел то на Свету, то на экран.
   - Я и с простыми программами не мог разобраться, а ты предлагаешь мне осваивать компьютерную графику!
   - Димка, я видела твой рабочий компьютер, - улыбнулась девушка. - С ним очень сложно найти общий язык - он ведь по полчаса думает над каждым действием. Мне все время хотелось привести его в чувство перезагрузкой, один раз попробовала и поняла, что это напрасная трата времени. Ты не смотри, что ноутбук такой маленький и тонкий, его возможности на порядок превосходят старый компьютер. Здесь хороший процессор, большие жесткий диск и оперативная память, новая версия Windows. Санька с Антоном все компьютерные магазины в городе перевернули, пока нашли то, что нужно. Ты легко все освоишь, я в этом не сомневаюсь.
   - Только под твоим чутким руководством, - без особого энтузиазма ответил Вадим.
   С поздравлениями у Медведева перебывал почти весь институт. Уже после обеда, когда приехал с конференции отец, зашел Марат с поздравлениями и подарками от семейства Кузьминых и от своей группы и долго сидел у Вадима, обсуждая затевавшийся в их доме ремонт. Этот вопрос очень мало волновал Медведева, к тому же бесконечная череда гостей изрядно утомила его.
   - Все наконец-то? - устало спросил Вадим, когда дверь за Маратом закрылась.
   Медведев еле выдержал - и сидеть ему еще было тяжело, и выслушивать вымученные, как ему казалось, поздравления не было ни желания, ни сил.
   - Не совсем, - Дмитрий Алексеевич оглянулся на Свету.
   - Что еще? - тяжело вздохнул Вадим.
   - Даже не знаю, как тебе об этом сказать...
   - Скажи словами, - в голосе Вадима появилось раздражение.
   - У тебя есть сестра, - Дмитрий Алексеевич сделал паузу.
   - Я знаю, - саркастично отозвался Вадим.
   - Я не о Ленке говорю...
   Вадим на мгновение закрыл глаза, а затем осторожно спросил:
   - Папа, ты что, хочешь сказать, что ты маме?..
   - Нет, вы только поглядите на него! - возмутился Дмитрий Алексеевич, не дав договорить сыну. - Ты, конечно, только одно мог подумать!
   - А что я должен думать после такого твоего заявления? Объявляешь, что у меня есть еще какая-то сестра, и ждешь другой реакции?
   - Я же не говорил, что родная. Троюродная сестра у тебя есть, я только вчера сделал это открытие. И ты ее, между прочим, прекрасно знаешь! - Дмитрий Алексеевич выжидательно посмотрел на Свету, которая кивнула головой, отвечая на его взгляд.
   Вадим обмер.
   - Света, неужели... - он не смог продолжить.
   - Нет! Что ты вообразил?! - Светлана отчаянно замотала головой. - Это не я!
   - А кто же?
   - Ирина! - хором сказали Света и Дмитрий Алексеевич.
   - Ирина?!
   Такого Вадим не ожидал и окончательно потерял дар речи.
   В этот момент Светлана открыла дверь, и в ее проеме появилась миниатюрная фигура в белом халате.
   - Привет, родственник! С Днем рождения!
   Ирине почти не пришлось наклоняться, чтобы поцеловать Вадима, пребывавшего в оцепенении.
   - Слушайте, мне, наверное, нужно было склянку с аммиаком из лаборатории прихватить, - совершенно серьезным тоном, но одновременно со смешком в глазах сказала она.
   - Ира, не волнуйся, я сейчас на посту нашатырь возьму, - Света беззаботно тряхнула волосами.
   - В медицине слишком слабая концентрация применяется, может не подействовать.
   - Шок - это по-нашему... - пробормотал Вадим, пытаясь прийти в себя. Он протянул руку и обнял Иру. - Привет, сестренка! Вот это здорово! Как же так получилось?
   - Подробности потом, а сейчас, - последовал быстрый обмен взглядами со Светланой, та выскочила в коридор и через какую-то секунду почти втолкнула в палату Сергея Томского, - сейчас мы поздравляем тебя с Днем рождения! - последние слова Ирина с Сергеем произнесли одновременно, и в руках Вадима оказался пакет с несколькими коробками. - Это от всей нашей семьи.
   Медведев заглянул в пакет.
   - Спасибо, ребята! Что вы, черти, еще придумаете, чтобы меня доконать? - Вадим снова обнял Ирину и поцеловал, а потом, обнявшись с Сергеем, кулаком легко толкнул его в плечо. - Серега, я, честное слово, рад, что у меня появился такой родственник. - Едва ли не первый раз за весь день на его лице появилась не натянутая, а искренняя улыбка.
   - Кроме меня, у тебя их еще целая куча появилась, - Томский тоже широко улыбнулся. - Устанешь знакомиться и запоминать, кто есть кто.
   - Серега, ты утром не мог меня предупредить? - Медведев разглядывал новообретенных родственников. - Намекнул бы как-нибудь.
   - Тогда не получилось бы сюрприза! - Светлана просто светилась оттого, что у Вадима улучшилось настроение, что он так обрадовался Томским. - С утра весь официоз прошел, а вечером пусть будут только родные и близкие.
   - Светка, это твоя идея?
   - Да, я еле уговорила твоего папу потерпеть до сегодняшнего дня, не рассказать тебе об Ирине сразу, - сиявшая Светлана оглянулась на довольно улыбавшегося Дмитрия Алексеевича. - А сейчас у меня есть еще одна идея.
   - Подожди, - перебил ее Вадим, - принеси сначала нашатырь, валерьянку или еще что-нибудь успокоительное.
   - Укладку для реанимации... - задумчиво продолжила Ирина.
   - Да ну вас всех! - Света сделала вид, что обиделась. - И как я раньше не догадалась, что вы родственники? Шутки у вас в одном стиле! И глаза одинаковые! - На ее лице снова появилась улыбка. - Я предлагаю попить чаю с пирогом.
   - А мне можно? - с тоской в голосе и некоторой опаской поинтересовался Медведев, который свыкся с жесткой, если не сказать жестокой диетой, на которой его держали до сих пор.
   - Бисквит с яблоками еще никому не повредил! Жира в нем нет ни грамма, сахара - минимум. Света, ставь чайник! - Ирина взяла бразды правления в свои руки. - У нас в этом году яблок немного, мелкие, кривобокие, кислые - только на пироги и годятся.
   - Удивительно, как таким летом вообще что-то выросло, - заметил Дмитрий Алексеевич.
   - Если бы отец так яблони не опекал, ничего бы и не было. Да и у Сережи рука легкая, - Ира с гордостью оглянулась на мужа, - такое впечатление, что все, к чему он только прикоснется, растет, как на дрожжах.
   - Сорняки, особенно, - усмехнулся Томский. - Только выполол, а они на следующий день снова вылезли.
   - Серега, тебя моя сестрица не обижает? - поинтересовался Медведев. - Я смотрю, она тебя уже и к грядкам приставила.
   - Это Сережина инициатива. - Ирина так ласково посмотрела на мужа, что Вадим просто не узнал ее. - Он увидел, что Максим занимается прополкой, и присоединился к нему. Ты бы только видел эту картину! Пахали, как два трактора! За полдня весь участок в порядок привели!
   Чайник шумел, закипая, Светлана ушла за посудой, взяв с собой Сергея. Вадим разглядывал подарки Томских, а Дмитрий Алексеевич не мог оторвать глаз от Ирины.
   Накануне Дмитрий Алексеевич попал к сыну уже под вечер - доклады на конференции затянулись до трех часов, а во время тихого часа в отделение никого не пускали, и ему пришлось коротать время, осматривая институт. Светлана показала ему парк клиники, потом провела по всей территории, напоила чаем в комнате психологической разгрузки. У первой группы был выходной, и никто не тревожил их, когда они говорили о Вадиме. Медведев-старший подробно расспрашивал о сыне; Света регулярно звонила и рассказывала ему обо всем, но живой разговор никогда не сравнится с телефонным.
   - Хотите посмотреть свой институт? - спросила Света. - Димка говорил, что вы там больше пятнадцати лет проработали. Лабораторный корпус пока что не сдали, но оборудование уже почти все поставили и ремонт закончили. Ирина, моя подруга, туда из Горного института перешла, а ее муж - спасатель из Димкиной группы.
   Ирина встретила их на пороге лаборатории и провела внутрь, на ходу рассказывая о подразделении экологической безопасности. В помещении было довольно темно, потому что вытяжные шкафы никак не могли смонтировать и они стояли, загораживая дневной свет. Когда около окна Дмитрий Алексеевич увидел лицо Светиной подруги, то остановился как вкопанный.
   - Бога ради, извините, не запомнил вашу фамилию - старческий склероз, - отец Вадима, не отводя глаз, разглядывал Ирину.
   - Томская, - улыбнулась Ирина, - но всего лишь месяц, до этого всю жизнь была Устюговой.
   - Наталья Платоновна Устюгова вам случайно не бабушка?
   - Бабушка, - теперь уже Ира с легким удивлением посмотрела на Медведева-старшего.
   - Славкина дочка!
   - Да, папу зовут Владислав Михайлович. Вы его знаете? - спросила Ира.
   - Он мой двоюродный брат, а Тамара Платоновна, сестра вашей бабушки, - моя мама.
   Дмитрий Алексеевич ослабил узел галстука, Ирина вопросительно глянула на него, потом на Светлану, которая в полном недоумении наблюдала за ними. Академик немного сбивчиво от неожиданности, но довольно подробно начал объяснять, как произошло, что они столько лет ничего не знали друг о друге.
   - Меня вчера как громом поразило, когда я Иру увидел, - рассказывал Дмитрий Алексеевич сыну, - так она похожа на мою маму, твою бабушку, в молодости. Дома есть одна фотография - будто Ирочка на ней!
   - А я совсем бабушку Тамару не помню, - Вадим отвлекся от нового телефона. - Пап, ты расскажи мне толком, что к чему.
   - Ирина бабушка, Наталья Платоновна, и моя мама, а твоя бабушка, Тамара Платоновна - родные сестры. В детстве я частенько бывал у Устюговых и можно даже сказать, что дружил со Славкой, то есть Владиславом Михайловичем, Ириным отцом. Мы с ним двоюродные братья, а ты Ире приходишься троюродным братом, - объяснял Медведев-старший.
   - Нет, чтобы сразу так сказать, а то напустил туману, - упрекнул Вадим отца.
   - Да я увидел, какой ты смурной сидишь, и решил немного встряхнуть тебя, - Дмитрий Алексеевич взъерошил сыну волосы. - Уеду, а Ирочку попрошу, чтобы она не давала тебе киснуть. Света слишком мягко с тобой обращается, позволяет капризничать, как маленькому, а Ира построже будет.
   - Да уж, от этой дамы мне в свое время досталось по полной программе, - поежился Медведев.
   - А я, наверное, чувствовала, что ты мне не чужой, - насмешливо улыбнулась Ирина, - и на правах старшей сестры воспитывала тебя. Надо же мне было отыграться на ком-то за суровое детство в компании двух старших братьев! Скажи спасибо, что сейчас мое внимание отвлечено на собственную семью, а то я за тебя взялась бы как следует.
   - Слава богу! - прочувствованно произнес Вадим и покосился на отца. - Папа, тебя не будет мучить совесть из-за того, что ты отдал своего ребенка на растерзание? Причем беспомощного ребенка!
   - Нет! - Дмитрий Алексеевич улыбнулся. - Одна Света с таким детиной не справится, ей помощь не помешает.
   - Да-а, - зажмурился Вадим, - могу представить, что теперь меня ждет.
   - Если что, командир, - в палате появился Сергей, принесший два стула, - я приму удар на себя. И вообще, две женщины против одного мужчины - это нечестно!
   Все долго смеялись после такого заявления.
   Вадим потом вздохнул:
   - Серега, не называй меня так. Во-первых, как родственник, а во-вторых, ну какой из меня сейчас командир? Собственными ногами и то командовать не могу... - Он снова помрачнел.
   - Был, есть и будешь, - со своей обычной спокойной уверенностью ответил Томский, глядя ему прямо в глаза. - Ни у кого нет сомнений в том, что ты вернешься на работу, займешь свое место. Кроме тебя, никто не сможет командовать нашей группой, все остальные могут быть только "врио". Помнишь, что сказал Илья? "Мы без тебя не команда!" Так думают все, не забывай об этом.
   Наверное, именно такие слова были нужны сейчас Медведеву, потому что тяжесть спала с его души, и он благодарно улыбнулся Сергею, подумав в неизвестно какой по счету раз, насколько изменился тот за прошедший год - вместо вечно хмурого молчуна перед ним стоял парень с открытым взглядом и широкой улыбкой, выглядевший намного моложе своих лет. Он держался удивительно свободно, не отделывался, как раньше, односложными ответами, и Вадима поразила его грамотная, даже интеллигентная речь, чего он, откровенно говоря, не ожидал от бывшего охранника.
   Ирина с Сергеем сидели у Вадима почти до самого ужина, Дмитрий Алексеевич пошел проводить их и вскоре вернулся к сыну. Палыч принес ужин, и Светлана уговаривала Вадима поесть, а тот наотрез отказывался от морковной запеканки и вареной рыбы.
   - Да не хочу я есть, тем более после сладкого пирога! - Вадим после ухода Томских почувствовал сильнейшую усталость и капризничал, как ребенок.
   - Светочка, что ты с ним нянчишься? Не помрет он с голоду, даже если и пропустит ужин. - Дмитрий Алексеевич укоризненно покачал головой. - Маленький когда был, так же себя вел - чем больше мать упрашивала его поесть, тем больше он упирался. Оставь его наедине с тарелкой и перестань уговаривать, а мы с тобой давай спустимся вниз и тоже съедим что-нибудь посущественнее пирога.
   Вадим так по-детски обиженно глянул на отца, что тот не выдержал.
   - Светланка, ну что с ним делать?
   - Дим, если мы тебе из кафе ужин принесем, поешь? - Света ласково обняла его.
   Медведев в ответ неопределенно повел плечом.
   - Ох, и балуешь же ты этого паршивца! - уже в коридоре сказал Дмитрий Алексеевич Светлане. - Он совсем тебе на шею сел! То - не хочу, это - не буду, даже в раннем детстве с ним таких хлопот не было. Потом ведь не отучишь его от таких замашек.
   - Потом ничего этого не будет, - улыбнулась Света. - Когда Вадим почувствует себя здоровым, ему в голову не придет так капризничать. Димка даже сейчас пытается что-то сделать и ужасно расстраивается, когда обнаруживает, что не может. Как ни тяжело ему было в корсете первые дни, но лишь только понял, что может теперь самостоятельно в любой момент помыть руки - самое, казалось бы, простое действие - сразу перестал жаловаться на то, что все давит, впивается и не дает дышать.
   - Совсем? Что-то не верится.
   - Конечно, нет. Поворчать мы очень любим, - Света рассмеялась. - И я тоже иногда на него ворчу и даже ругаюсь, хотя прекрасно понимаю, что все Димкины капризы и обидчивость - это попытки привлечь внимание к себе, потребность постоянно получать подтверждение любви к такому, какой он сейчас: покалеченный, беспомощный, страдающий уже не столько от физической боли, сколько от сознания того, что его тело неподвластно ему. Он боится, что никогда не сможет передвигаться самостоятельно, все время думает только об этом и оттого почти не в состоянии воспринимать окружающий мир и общаться с людьми, даже простой телефонный разговор с ребятами дается ему с трудом.
   - Ворчишь и ругаешься? Ох, не верю! - скептически покачал головой Дмитрий Алексеевич и с надеждой заглянул девушке в глаза. - Светланка, скажи мне правду - встанет Димка на ноги? Сможет ходить?
   - Не сомневайтесь! Не скоро, но Вадим поправится. Было бы хорошо... - Света чуть замедлила шаг. Дмитрий Алексеевич сразу услышал неуверенность в ее голосе.
   - Девочка моя, говори прямо, чем я могу помочь. - Он взял ее за руку. - Лекарства какие, если нужно, - из-под земли достану, если нужны консультация в Москве или лечение заграницей - отправлю Димку туда и тебя вместе с ним. Все сделаю, скажи, не стесняйся.
   - Мне неловко говорить об этом, но мне нужно поехать в Чехию, поискать кое-что в тамошних архивах и библиотеках. Я пока не могу точно сформулировать, что должна найти, - Светлана взволнованно посмотрела на отца Вадима, - но уверена, что это поможет.
   - Можешь, детка, не продолжать! - Медведев-старший по-отечески ласково прижал девушку к себе. - Я все понял. Когда ты думаешь поехать? У меня в Праге есть очень хороший знакомый, я с ним договорюсь обо всем, у него ты почувствуешь себя, как дома.
   - Пока я Вадима одного не оставлю, рано еще, а вот ближе к зиме, вернее, к Новому году... - Света задумалась. - Да, в декабре, - она будто размышляла вслух. - Если уехать числа десятого, две недели должно хватить, к празднику приеду... - Светлана вдруг просияла. - А на праздники - там опять десять дней каникул получается - попрошу, чтобы Димку домой из клиники отпустили.
   Когда Света с отцом ушли, Вадиму стало невыносимо тоскливо. Весь день Медведев мечтал, чтобы закончилась вереница посетителей, чтобы его оставили в покое, и вот теперь, когда он остался один, ему отчаянно захотелось, чтобы кто-нибудь оказался рядом. На несколько часов жизнь ворвалась к нему в палату и снова схлынула, как океан во время отлива, оставив следы: ноутбук, телефон, часы, целую стопку книг и дисков и вызвавшие горькую усмешку новые погоны. Ничто не занимало его, все внимание было сосредоточено на двери - вот сейчас щелкнет замок, и на пороге появится стройный силуэт любимой, а рядом он увидит грузную фигуру отца, на котором с трудом сошелся халат Олега. На принесенный больничный ужин смотреть не хотелось, а рука сама тянулась к телефону. Вадим уже хотел позвонить Свете только для того, чтобы услышать ее голос, но в этот момент открылась дверь.
   - Так быстро! - удивился Вадим. - Когда же вы успели поесть?
   - А мы взяли с собой, сейчас будем ужинать вместе. - Дмитрий Алексеевич начал выставлять на стол пластиковые банки с едой.
   Вадим почувствовал себя совсем не по-больничному. Почти домашняя еда - младший сын Бабаяна и его племянник готовили отменно - компания отца и Светы, разговоры о всяких пустяках прогнали уныние. Палыч сунулся было за посудой, но Светлана моментально выпроводила его. Вечер прошел незаметно, уже в начале десятого в палату заглянул дежурный врач и выразительно посмотрел на часы, а потом на посетителей, но, увидев Светлану, ничего не стал говорить, только недовольно покрутил головой.
   - Так, нужно быстро навести порядок и уложить тебя, если, конечно, ты не хочешь выслушивать Палычевы байки. После десяти нас отсюда не выпустят, - всполошилась Света.
   - Это тебя-то? - усмехнулся Вадим. - Кое-кто тебя больше, чем главврача слушает. Да и сам Дронов, по рассказам, как только увидит Светлану Александровну, так сразу расплывается в улыбке как ни перед кем другим и начинает рассказывать, что еще студентом был влюблен в ее бабушку, знаменитую Милицу Павловну.
   - Так не в меня же! - Светлана пожала плечами.
   - Кто знает! Я, лично, в этом не уверен, - нахмурился Вадим.
   - Ты что, ревнуешь? - Дмитрий Алексеевич внимательно посмотрел на сына. - Однако! Все, поздно уже. Давай, иди умываться, я помогу Свете уложить тебя, и мы с ней поедем.
   Отцовское сердце защемило от боли, когда Медведев-старший вновь увидел покрытое шрамами тело сына - живот, пах, левое бедро были сплошь покрыты рубцами. Как ни успокаивал он себя, что сейчас Вадим выглядит совсем не так, как в апреле, но ему невыносимо было видеть беспомощным того полного сил мужчину, каким сын был зимой. "Как же тебе досталось, мальчик мой!" - думал Дмитрий Алексеевич, придерживая сына, когда Светлана расправляла под ним специальную салфетку.
   - Детка, как ты с ним справляешься? Я, вроде, внукам в свое время навострился подгузники менять, но как ты можешь такого детину в одиночку ворочать? Это же сколько сил нужно!
   - Здесь не столько силы нужны, сколько навык.
   - Папа, ты бы видел, как Света крутила меня с боку на бок, точно, как младенца! Только пустышку в рот не совала, чтобы молчал! - Медведев посмотрел на девушку повеселевшими глазами.
   - Гениальная мысль! Как же мне это не пришло в голову?! И Олег не догадался!
   - Не вздумай проговориться! - Вадим не смог сдержать смех, как ни старался. - А то он возьмет на вооружение такое успокоительное средство!
   Дмитрий Алексеевич обрадовался, услышав смех сына. Всю дорогу до дома он в сотый раз расспрашивал Свету о Вадиме, о методах реабилитации, о предстоящих занятиях в бассейне и советовался с ней, что лучше рассказать жене о сыне и о найденных случайно родственниках. Светлана накануне предложила Дмитрию Алексеевичу остановиться у нее, но Медведев-старший отказался и поехал на квартиру сына, не без оснований предполагая, что Алла Николаевна обязательно позвонит туда. Нужно было еще придумать, как выкрутиться, когда она попросит, чтобы Дмитрий Алексеевич передал трубку сыну. Они со Светой решили, что нужно будет срочно позвонить Вадиму в клинику и велеть, чтобы он перезвонил маме, а супруге сказать, что сын куда-то вышел.
   - Удивляюсь, как до сих пор все не выплыло наружу, - Дмитрий Алексеевич зажмурился, представив себе, что произойдет, если жена узнает правду. - Димка, конечно, регулярно звонит нам, но я все равно не чувствую твердой почвы под ногами. Мать то и дело летом порывалась звонить ему домой, я каждый раз, когда она не могла дозвониться, сочинял что-нибудь, а потом говорил Димке, что сказать ей. Совсем заврался на старости лет из-за этого паршивца!

* * *

   После обеда Андрей пришел убирать посуду; Вася, в очередной раз оставшийся без няньки, в кенгурушке спал у него за спиной. Они уже собирались выходить из палаты Вадима, когда раздался звонок мобильника. Андрей порылся по карманам и вытащил один из своих телефонов. "Да, конечно, сейчас подойду", - ответил он кому-то и растерянно оглянулся. Вася проснулся и выглянул из-за папиного плеча. Увидев Медведева, малыш улыбнулся своей неповторимой светлой улыбкой.
   - Привет, Василий, - Вадим улыбнулся ему в ответ.
   Вася радостно закивал головой.
   - Андрей, что случилось? - спросил Медведев, увидев расстроенное лицо Рябова.
   - Срочно вызывают в ожоговое - сразу две смерти. Нужно в морг, ну и все остальное... - очень тихо и печально ответил Андрей. - Куда Ваську девать, ума не приложу. Ни в ординаторской, ни в сестринской никого нет, все разбежались, не с кем его оставить. Здесь-то в отделении проблем нет, но не тащить же этого клопа с собой туда...
   - Оставь у меня, - предложил Вадим, - мы с ним, вроде бы, неплохо друг друга понимаем.
   - Мне неудобно вас этим обременять, Вадим Дмитриевич, - замялся Андрей.
   Медведев сердито глянул на него:
   - Я бы тебе сказал, что неудобно, да не хочу при ребенке неприлично выражаться. Оставляй без разговоров. И потом, мы с тобой о чем договаривались? Опять какие-то китайские церемонии пошли: "вас", "Вадим Дмитриевич". Я тебя прошу - давай без этого. Ладно?
   - Я постараюсь, - кивнул Андрей. - Васька, побудешь с дядей Димой немножко?
   - Моко! - в полном восторге согласился Вася.
   - Веди себя хорошо, - Андрей расстегнул кенгурушку, вытащил из нее сначала плюшевого зайца, потом сына и передал его на руки Медведеву.
   Тот осторожно взял малыша и усадил к себе на колени. Вася прижался к Вадиму и тут же удивленно распахнул глаза, а рукой нерешительно дотронулся до груди, затянутой в жесткий корсет.
   - О-ой?! Тедо! - Васенька хотел сказать, что никогда не встречал человека с таким твердым телом. - Боно? - спросил с тревогой.
   - Нет, маленький, не больно, - Вадим запахнул куртку от спортивного костюма и подтянул повыше плед, сложив его вдвое, чтобы мальчику было помягче сидеть.
   - Сем? - продолжил расспросы Вася, забыв про своего папу, который тихонько вышел из палаты.
   - Я, брат, без этой штуки сидеть не смогу, она мне спину держит. Меня твой папа или дядя Палыч каждое утро в нее заталкивают, а вечером приходит тетя Света и снимает ее с меня. Тогда уж я только лежа могу существовать.
   - О-ой... - огорченно протянул Вася, качая головой.
   - Да ты не расстраивайся так, Василий, это временно, потом я без этой штуки обойдусь, - Вадим утешал малыша, а про себя думал: "До сих пор все меня успокаивали: все пройдет, все будет нормально, а сейчас я такую же лапшу ребенку на уши вешаю и, главное, сам почти в это верю".
   Васенька слушал его, внимательно глядя в невеселые глаза, потом еще раз прикоснулся к твердой груди и погладил ручками лицо Вадима. "Хорошо, что побрился утром, не уколю щетиной", - мелькнула у него мысль. От нежного прикосновения маленьких детских пальчиков в горле разросся такой огромный ком, что Медведев долго не мог с ним справиться и только радовался, что его сейчас никто не видит.
   - Вась, чем мы с тобой займемся? Сказок я никаких не помню, сочинить, хоть убей, ничего не смогу, книжки подходящей тоже нет. Что делать-то будем? - Вася в ответ пожал плечиками. - Давай порисуем, что ли.
   Вадим достал несколько листков бумаги, карандаши и стал рисовать, как когда-то Катюшке, разных зверюшек.
   - Сейчас у нас осень на дворе, все делают запасы на зиму. Ежик любит яблоки, он прячет их в свой домик, - Вадим нарисовал ежа, у которого на колючках были наколоты яблоки. - Белочка к себе в дупло, где она живет, носит орехи и грибы.
   Сразу вспомнилось все: поездка к родителям, Катюшка, Вовка, Ленка. Увидел себя, беззаботно барахтавшегося в сугробе с племянницей, будто вернувшегося в детство, свободного, легкого в движениях, не прикованного к инвалидному креслу...
   Карандаш, с силой стиснутый в руке, сломался, половинка покатилась по столу и свалилась на пол. Белка осталась недорисованной. Медведев с досадой посмотрел на обломки: "Никуда не годится, совсем неврастеником стал!" Он пересадил Васю прямо на стол и начал разыскивать еще карандаши среди всякого барахла, уже успевшего накопиться в тумбочке. Там нашлась пара вполне приличных фломастеров и гелевая ручка. С таким уловом Вадим вернулся к столу, глянул, чем занимается Вася, и поразился - мальчик закончил его рисунок. Сидевшая на ветке белка обрела хвост, а в лапках у нее появился гриб. Всего несколько линий, проведенных не по-детски уверенной рукой, просто потрясли Медведева.
   - Как у тебя здорово получилось! - восхитился он. - Давай, теперь ты мне что-нибудь нарисуй.
   Вася озадаченно смотрел на Вадима. Казалось, он хочет спросить:
   - Что рисовать-то? Я не знаю. Ты, если знаешь, взял да подсказал бы.
   На глаза Медведеву попался игрушечный заяц, он подобрал его с кровати и посадил на стол.
   - Будем рисовать твоего зайчика! - предложил он.
   Вася кивнул головой, соглашаясь. Вадим положил перед ним чистый лист бумаги, выбрал карандаш получше и протянул мальчику. Вася взял его и застыл в нерешительности.
   - Не знаешь, с чего начать?
   Вадим взял другой карандаш, с более твердым грифелем, и едва заметным тонким контуром наметил голову с одним длинным ухом.
   - А теперь - ты, - передал он эстафету малышу.
   Васенька долго разглядывал свою игрушку, потом сделал несколько штрихов на бумаге. Медведев потрясенно смотрел на рисунок, который рождался у него на глазах. Заяц получался немного кривоватый, но далеко не каждый взрослый человек смог бы так нарисовать. Если бы кто-то сказал Вадиму, что это нарисовано трехлетним ребенком с кучей жутких диагнозов, не умеющим ходить и толком говорить, он никогда не поверил бы и поднял бы сказавшего на смех.
   Заяц был закончен. Вася потянулся к синему карандашу и обвел им заячьи глаза. Вадим был ошеломлен увиденным. Он сидел молча, разглядывая то малыша, то рисунок, то игрушку. Вася, правда, уже потерял всякий интерес к зайцу и рисовал на новом листе бумаги разноцветные каляки-маляки. Через некоторое время он окончательно спустил Медведева с небес на землю, немного испуганно посмотрев на него и сказав: "Ка-ка".
   Ребенку понадобилось в туалет. Вадим впал в легкую панику - зимой Катюшку на него оставили на целый день, но она с такими делами справлялась самостоятельно, не прибегая к дядиной помощи. Медведев решил поступать по аналогии - те же процедуры, что с ним делали Света и Андрей, с некоторыми поправками, он решил применить к Васе и повез его в туалет.
   Медведев, к собственному удивлению и некоторой даже гордости, успешно справился с усаживанием ребенка на горшок, с подгузниками мучиться не пришлось. Когда все дела были сделаны, штаны совместными усилиями застегнуты, а руки вымыты, и они вернулись в палату, Вадим сказал Васе:
   - Да, брат, оба мы с тобой неходячие, но с этими вещами у тебя дело получше обстоит, чем у меня. Ты, Василий, молодец, уже без памперсов обходишься, как взрослый, не то что я.
   Васенька внимательно посмотрел на кривую усмешку, улыбнулся светло, потянулся к Медведеву ручонками, обнял за шею и поцеловал.
   - Дядя Дима, - получилось у него вполне внятно.
   Дядя Дима улыбнулся малышу и вспомнил Ленкиного Вовку, который в три с половиной года говорил хуже Васи, а выглядел едва ли двухлетним. "Какие же грехи должны быть на родителях, чтобы так наказывать этих крошек? Никогда не соглашусь с религией, которая допускает это! В таком возрасте малыши не понимают, что отличаются от обычных детей, и от этого больше страдают их родители, а потом? Сколько не придумывай политкорректных определений типа "особый ребенок", барьеры будут всегда, - Вадим, глядя на Андрюшкиного сына, почти забыл о своих проблемах; его поразила страшная мысль, когда он вспомнил, как Светлана говорила, что люди с синдромом Дауна долго не живут - лет до сорока, не больше: - Самое жуткое наказание - пережить своего ребенка! Это еще хуже, чем совсем не иметь детей".
   От таких мыслей пришлось долго приходить в себя. Раньше Вадим ни над чем подобным не задумывался - то ли повода не было, то ли он бессознательно отстранялся от таких проблем, полагая, что с ним никогда ничего похожего произойти не может, он всегда будет оставаться молодым, сильным и здоровым.
   Как круто все повернулось! Прошло уже почти восемь месяцев после травмы, а он до сих пор совершенно беспомощен, действуют только руки, даже сесть он самостоятельно не может. Его сначала должны упаковать в корсет, который стягивает тело и не дает нормально дышать. После этого Андрей одевает его, сажает сначала на кровати и только потом пересаживает в кресло. Вся эта утомительная процедура длится долго, к ее окончанию Медведеву уже не хочется ничего. Сайтом он занимается через силу, подозревая, что для него придумали эту никому не нужную работу, и гадает, в чью голову пришла мысль привлечь его к разработкам. Света клятвенно заверяет его, что она тут ни при чем, программист, который пытается воплотить его идеи, только пожимает плечами. Он получил задание от своего руководства, остальное его не интересует - тезка Томского постоянно пребывает в своей виртуальной реальности, а на окружающий его мир смотрит так, будто только что проснулся и до сих пор не понял, где находится.
   Сейчас есть отличный предлог не браться за ноутбук и даже за карандаш - Вадим с превеликим удовольствием нянчится с ребенком. Год назад подобное не могло ему привидеться даже во сне! Он практически не замечает физических недостатков Васи, не хуже Андрея понимая мальчика. А еще Вадим не замечает того, как смотрит на него Светлана, когда видит их вместе. Она всегда владеет собой, но тут еле сдерживает слезы и старается встать или сесть так, чтобы Медведев не видел ее лица.
   - Василий, поедем гулять? На улице тепло, солнышко светит, что взаперти сидеть? - Вася радостно кивнул и схватил своего зайца. - И зайчика с собой обязательно возьмем, пускай тоже на солнышке погреется.
   Вадим еще ни разу не выбирался самостоятельно на прогулку, ограничиваясь балконом, но тут решил воспользоваться хорошей погодой и вывезти малыша на природу. Он быстро привык к новому "дому" и предпочитал не покидать своей палаты, кроме тех случаев, когда ему назначали какие-то обследования, не желая, чтобы на него "глазели все, кому не лень". Массажист, физиотерапевт и иглорефлексотерапевт приходили к нему, бассейн и тренажерный зал были пока что отдаленной перспективой, еду приносили в палату или буфетчица, или Андрей. Когда Рябов предлагал вывезти его в парк, Вадим отказывался, соглашаясь только на прогулки со Светланой. В ее присутствии он не обращал внимания на окружающих, переставая думать о том, что его будут разглядывать и обсуждать его состояние.
   Сейчас Медведев тоже не думал об этом, но по другой причине - он прикидывал, сможет ли сам надеть куртку, а главное, не замерзнет ли Васенька. Телефон Андрея был недоступен, поэтому Вадим не смог узнать у него, как одеть ребенка, а только скинул SMS-ку, что они будут в парке.
   - Вася, где твоя одежка? У папы?
   Медведев выбрался из палаты в коридор и поехал к запасной лестнице, где была комнатка Андрея и еще одного пожилого санитара, который поражал Вадима своей болтливостью. Оксана в сравнении с Палычем казалась молчуньей. Дверь в комнату стояла открытой, но внутри никого не было, и Вадим с трудом отыскал Васину курточку и шапку. Сначала он помог одеться ребенку, удивившись его самостоятельности, а сам кое-как натянул куртку уже перед выходом из клиники.
   Они медленно двигались по дорожкам парка, и Медведев рассказывал Васеньке, какой лес был в этих местах раньше, когда он сам был немногим старше малыша, какие в нем водились звери и птицы. Вася слушал, широко раскрыв глаза, временами кивал головкой и почти все время улыбался. День был на удивление теплым, но Вадим постоянно беспокоился, не замерзнет ли порученный ему ребенок, и в конце концов осторожно прижал его к себе и прикрыл полой куртки. Малыш уютно угнездился у него за пазухой и сверкавшими от радости глазами смотрел вокруг.
   - Вадим! - Медведев сначала услышал за спиной взволнованный голос Светланы и тут же почувствовал на плече ее руку. - Почему ты не предупредил меня, что спустишься вниз? Я пришла к тебе, а в палате пусто! Твой телефон не отвечает, Андрея тоже, и никто не может сказать, куда ты исчез. Я бог знает что передумала, пока не увидела вас в парке!
   Светин испуг прошел, и теперь она была просто очень сердита.
   - Извини, - Вадим виновато посмотрел на нее снизу вверх тем самым взглядом, который Светлана помнила с детства. - Я думал, что ты, как всегда, после шести придешь, а к этому времени мы уже вернемся.
   - Ох, Димка... - Света укоризненно покачала головой. - Записку бы оставил, если позвонить не захотел... Телефон-то у тебя где, что ты его не слышишь?
   - Наверное, я звонок ненароком выключил или еще что-то в этом роде. - Медведев полез в карман куртки. - Томские мне такую заумную технику подарили, что я с ней до сих пор разобраться не могу, - проворчал он. - Сколько раз повторять вам всем, что я тупой? Мне нужно что-нибудь попроще, с тремя кнопками, я твой-то телефон еле освоил.
   Он проверил один карман, другой, потом стал искать мобильник по карманам спортивной куртки, которую он носил в клинике.
   - Нигде нет. - Вадим пожал плечами. - Наверное, я его в палате оставил.
   - Я там его не видела и не слышала, когда пыталась тебе позвонить, - с сомнением сказала Светлана и нахмурилась: - Потерял?
   - Не может быть! - Медведев пришел в ужас и снова начал рыться в карманах.
   Васенька сначала с беспокойством наблюдал за лихорадочными поисками, а потом безмятежно улыбнулся и сказал:
   - Папа!
   - Где твой папа, маленький? - Светлана взяла малыша на руки и оглянулась по сторонам. - Я его не вижу.
   - На то-ле, - отчетливо выговорил Вася, чуть нахмурился, будто досадуя на непонятливость взрослых, и уточнил: - Те-ле-пон.
   - Дядя Дима оставил свой телефон на столе в комнате твоего папы? - переспросила Света.
   Васенька кивнул головой, обрадовавшись, что его поняли, и, обняв девушку, поцеловал ее.
   - Тетя Вета! - его личико осветилось улыбкой.
   - Димка! - с досадой сказала Света. - О чем ты думаешь? Ребенок и то внимательнее тебя.
   - Мало ли о чем я могу думать... - Вадим сумрачно глянул на девушку и, развернувшись, поехал обратно в корпус. Он расстроился и от собственной рассеянности, и от того, как строго с ним сегодня разговаривала Светлана. - Чего ты такая злая сегодня? На работе что произошло?
   - На работе все в порядке, - чуть сердито бросила Света, двигаясь следом за ним.
   - Ну, разумеется, мне ты ни о чем рассказывать не хочешь, собираешься беречь меня от всяких неприятных новостей. Ты, вообще, как на работу вышла - очень изменилась, ласкового слова от тебя не дождешься. Конечно, там совсем другая жизнь, там рядом с тобой не инвалид, а молодые здоровые парни, там никому не нужно подкладывать судно или менять подгузники! Вот и иди туда, к ним! Отстань от меня! - Вадим говорил это срывавшимся голосом, глядя в сторону. - Ты думаешь, я не понимаю, что вы все уговариваете меня смириться с тем, что я никогда не встану? Подарили ноутбук, придумали какую-то идиотскую работу в отделе по связям с общественностью, орден, звание - для чего все это?! Как ребенку, сунули пустышку, чтобы не плакал и не мешал взрослым! А ты лжешь мне, как и все остальные! Уходи! Видеть тебя не хочу!
   - Вадим! Что с тобой? Что ты говоришь? - Света резко остановилась и наклонилась к Медведеву. В голубых глазах блеснули слезы. - Я страшно испугалась, когда не нашла тебя! Извини меня, милый, что я не смогла сдержаться. Не смей говорить таких вещей, как только что! Выкинь из головы подобную чушь! Ты поправишься! Я люблю тебя и никогда не оставлю.
   - И я должен этому верить? - с недоверчивой кривой усмешкой спросил Вадим.
   Васенька с тревогой посмотрел на него, на Светлану, а потом потянулся и, обнимая одной рукой девушку, другой обхватил шею Медведева так, что головы взрослых соприкоснулись. И Вадиму, и Светлане показалось, будто в пасмурный день из-за туч вышло солнце, так хорошо им вдруг стало.
   - Прости меня, Светлашенька, я, действительно, стал жутко невнимательным. Ты права, а я понес какой-то бред, огрызаясь на тебя за справедливое замечание. - Вадим поцеловал Светлану. - Отдай мне Василия, тебе тяжело держать его. - Он забрал у нее малыша.
   Они были уже около самого корпуса, когда навстречу им выбежал Андрей.
   - Вадим, ты мобильник у нас в комнате оставил!
   - Вася уже сказал, где такой растяпа, как я, мог его забыть, - грустно улыбнулся Медведев. - У меня не только ноги не ходят, но и мозги не работают.
   Рябов отдал Вадиму его телефон и забрал сынишку.
   - Клоп, ты себя хорошо вел?
   Вася застенчиво улыбнулся.
   - У тебя классный парень! Самостоятельный, сообразительный! - Медведев одобрительно хлопнул Андрея по спине. - Мы с ним сегодня пару рисунков сотворили, пойдем, я тебе покажу, какой заяц у него получился. Это не просто способности, это - талант, не знаю какого уровня. Пока, может, и рановато, но потом нужно будет серьезно этим заняться.
   Вася, сидя на руках у папы, потянулся к Вадиму.
   - Ты хочешь, чтобы дядя Дима учил тебя рисовать?
   Малыш несколько раз кивнул, восторженно глядя на Медведева, а тот обрадовался и одновременно страшно смутился:
   - Какой из меня учитель? Я сам уже давно разучился, сколько лет ничего стСящего не рисовал.
   - А собачник наш? - возразила ему Светлана. - Андрей, ты бы видел, как он Дашку со щенками нарисовал! Простым карандашом, на самой обычной бумаге, и так здорово получилось! Казан на крыше домика - просто Акелла на совете стаи!
   - Да ладно тебе, - пробурчал Вадим. - Так, баловство после пьянки...
   - Кстати, о собаках, - Света взяла Андрея за локоть. - Есть немало методик развития детей при помощи животных - лошадей, дельфинов, собак. У нас, правда, в институте собаки этому специально не обучены, но все очень добрые, ребенка не обидят. Давайте, сходим в питомник прямо сейчас, - предложила она.
   - Васька, пойдем собачек смотреть? - Андрей спросил у малыша.
   Васенька взялся ручками за щеки, глаза у него светились любопытством, к которому примешивалось легкое опасение. Он внимательно посмотрел на взрослых, еще немного подумал и захлопал в ладоши.
   - Подем! Мете! - и потянулся к Медведеву.
   - Я-то там для чего? Да меня с территории клиники даже не выпустят! Нет, не пойду! Я там всех собак перепугаю! - Вадим снова вспомнил о своем нежелании выбираться за пределы того замкнутого мира, в котором он существовал последние месяцы. - Там на меня все начнут пялиться!
   - Вадим... - больше Светлана ничего не сказала, но поглядела на него очень выразительно.
   - Дядя Дима! Мете! - настойчиво повторил Васенька и сделал рукой такой жест, будто хотел обнять его.
   - Ладно, поехали все вместе, - с тяжелым вздохом сдался Медведев.
   В компании Светы и Андрея Вадима без проблем выпустили с территории клиники, охранник даже не заикнулся о разрешении от врача. Первыми, кого они повстречали на полпути к питомнику, были Середкин и Казан.
   - Димыч, старый черт, да ты отлично выглядишь! - Гена был потрясен неожиданной встречей. - Руку просто раздавил, медведь пещерный! - Он потряс онемевшими пальцами и крепко обнял командира за плечи. - Ну и бицепсы-трицепсы!
   - Это все декорации, не более того, - криво усмехнулся Вадим. - Зрелищно, но не функционально.
   Пока Середкин обнимался с другом, Казан просто сходил с ума от счастья. Он метался от Светланы к Вадиму, мешая хозяину, обнюхивал Медведева и лизал ему руки, когда тот, радуясь встрече, трепал его за шкуру. Пес один только раз совсем по-щенячьи взвизгнул от восторга, увидев Светлану, а затем тихо подошел к ней, уткнулся носом в ладонь и закрыл, блаженствуя, глаза. Девушка обняла его морду ладонями и поцеловала в черный мокрый нос. Казан тихо заскулил в упоении лаской, а хвост его вилял так быстро, что отдельных движений почти невозможно было различить.
   - Хороший, Казан, хороший, - Светлана гладила пса, теребила его уши. - Познакомься с моими друзьями. - Она притянула к себе поближе Андрея, который, повинуясь ее жесту, присел на корточки перед крупным псом. - Вот это Андрей, - девушка взяла руку Рябова и поднесла к собачьей морде.
   Казан тщательно обнюхал сначала руку, потом потянулся носом к уху Андрея, обнюхал и лизнул его, а затем вопросительно посмотрел на малыша, сидевшего на папиных руках и внимательно разглядывавшего собаку.
   - А это Васенька.
   Светлана взяла пса за ошейник, Андрей, Генка и Вадим напряглись, но какие-либо предосторожности были излишни - Казан очень осторожно притронулся носом к маленькой руке. Мальчик совсем не испугался влажного прикосновения, протянул вторую руку и крепко ухватился за густую собачью шерсть. Все, кроме Светы и Васи, облегченно вздохнули.
   - Это собака, большая собака. Его зовут Казан. Он добрый, его не нужно бояться, - Света говорила тихо, медленно, почти по слогам, как иногда говорил мальчик.
   - Собака! Казан! - без малейшей запинки выпалил Вася и громко рассмеялся. - Хогоший!
   Он настолько чисто выговорил эти слова, лишь немного картавя, что Андрей с Вадимом вздрогнули. А Васенька обхватил ручонками мощную собачью шею и прижался к ней лицом. Света по какому-то наитию взяла малыша из отцовских рук и осторожно посадила на спину Казану. Он повернул голову и посмотрел на ребенка. "Тебе удобно, малыш?" - казалось, спрашивали собачьи глаза, а Вася, видимо, прекрасно понял пса, потому что погладил по его шее и снова рассмеялся. "Казан добый!" - с сияющей улыбкой объявил он всем.
   Света слегка потянула Казана за ошейник.
   - Пойдем гулять.
   Пес очень медленно сделал несколько шагов и остановился.
   - Хорошо, Казан, молодец. Хороший пес, - похвалила его Светлана. - Пойдем гулять, - повторила она. - Вася, скажи Казану: "Гулять!"
   Васенька повторил Светины слова, и пес осторожно пошел по песчаной дорожке.
   Так они прошли почти до самого конца аллеи и обратно. Мальчик сидел на спине здоровенного пса, которого Света вела за ошейник только для того, чтобы Андрей меньше беспокоился за малыша, она полностью доверяла Казану. Сам Рябов, бережно придерживая Васю за спину, глазами, полными слез, смотрел на сынишку и, похоже, шептал про себя какую-то молитву. Чуть сзади двигались Вадим с Геной, вполголоса разговаривая о чем-то и одновременно не сводя глаз с ребенка, девушки и собаки.
   Около калитки Андрей взял на руки малыша, который очарованно смотрел на пса.
   - Когда мы не на выезде, приходите в любое время, - пригласил их Середкин.
   Казан, будто подтверждая его слова, завилял хвостом. Поскуливая, он проводил глазами уходивших в корпус людей, потом грустно глянул на хозяина.
   - Обязательно придут, - утешил его Генка.

* * *

   - Ты не представляешь, как я сегодня устал. Хочу лечь прямо сейчас. - Медведев кое-как стянул с себя куртку и тяжело перевалился с коляски на кровать. - Позови Андрея, пусть распакует меня.
   - Давай я сама все сделаю. - Света ловко подхватила его ноги и уложила их на койку. - У тебя на сегодня больше никаких процедур нет?
   - Мне пока ничего нового не назначили, вечер свободен, так что можно снимать этот панцирь. - Вадим облегченно вздохнул, когда Светлана сняла с него корсет. - Это теперь всю жизнь придется так существовать? Не понимаю, как раньше не только женщины, но и мужчины могли это носить!
   - Красота всегда требовала жертв, - улыбнулась девушка, разминая ему спину. - Пока придется терпеть, потому что ты без корсета сидеть не сможешь - у тебя мышцы очень ослабли за эти месяцы, а какие-то и вовсе до сих пор не действуют. Перед бассейном и тренажерами нужно полный курс массажа провести и иглоукалывания, чтобы привести их в рабочее состояние.
   - Светочка, по-моему, от этих иголок никакого толку, одна маята. - Вадим подпихнул одну из подушек подальше под живот. - Во-первых, больно, когда их втыкают, во-вторых, тяжело столько времени лежать неподвижно. Первые два раза я еще кое-как вынес эту пытку, я на третий - чуть с ума не сошел! Хоть бы ты мне их ставила, а то эта садистка Геллер! Мне кажется, она готова меня насквозь проткнуть.
   - Потерпи немного, зайчик мой, это не должно быть так уж больно. Я могу прийти и посидеть с тобой во время процедуры.
   Медведев повернул голову и ошалело посмотрел на девушку.
   - Кто я? - недоверчиво переспросил он.
   - Зайчик, - нежно шепнула Светлана ему в самое ухо.
   Медведев захохотал.
   - Зайчик? Зайчик?! - Вадим сначала просто смеялся, но потом, в полной мере оценив услышанное, начал даже постанывать от восторга. - Я - зайчик! Ой, мама, не могу... - он никак не мог остановиться. - Это я - зайчик?! - Вадим уже не стонал, а просто подвывал от смеха и уткнулся лицом в подушку, чтобы не переполошить все отделение. - Светка! Если ты решила меня уморить, то могла бы сделать это более гуманным способом! - Он повернулся с живота на спину и укоризненно покачал головой.
   - Ну вот, хотела сказать что-нибудь ласковое, а тебе не понравилось, - сказала Света с деланным разочарованием. - Кстати, ты обратил внимание, как легко смог самостоятельно перевернуться? - она уложила Вадиму ноги так, чтобы ничем не зафиксированный позвоночник не был перекручен.
   - А ведь и правда... - Медведев только сейчас заметил это. - Первый раз у меня что-то получилось!
   - Вот, а ты говоришь, что никакого толка. Всего три сеанса, и уже какой прогресс!
   - Неужели это от иголок? Быть не может!
   - Пока их не начали ставить, особых изменений в твоем состоянии не было. Совсем ведь не мог пошевелиться, чтобы спина не разболелась.
   Вадим лежал и прислушивался к своим ощущениям.
   - Немного и сейчас болит, но гораздо меньше, чем раньше. Ладно, буду терпеть эту старую ведьму.
   - Вадим, как тебе не стыдно так обзывать Анну Александровну! Ну, походит она на киношную Бабу Ягу, что в этом такого?! Неизвестно еще, как мы с тобой в восемьдесят лет будем выглядеть! - Света в сердцах кинула на Медведева простыню так, что та закрыла его почти с головой.
   - Восемьдесят? - Вадим вынырнул из-под простыни.
   - Восемьдесят два, если быть точной, - сухо ответила Светлана.
   - Не может быть! Я думал, что Геллер, самое большее, семьдесят...
   - Индюк тоже думал... - Света обиделась, потому что она помнила Анну Александровну с детства, та была хорошей знакомой ее бабушки.
   Медведев тоже почувствовал себя обиженным - уже второй раз за день он получил выволочку от Светы, может быть и заслуженную, но, по его мнению, слишком резкую. Вадим отвернул голову к окну и начал пристально разглядывать березу, крона которой уже пожелтела, но еще почти не осыпалась. Он внимательно разглядывал ветки, отмечая почти неуловимые переходы красок от зеленовато-желтого крона до насыщенной оранжеватой охры, и не слышал, как Светлана кому-то открыла дверь.
   - Кто индюк? - неожиданный вопрос вывел Медведева из состояния глубокой задумчивости.
   - А-а, Ира, это ты... Привет, я и не заметил, как ты вошла, - довольно уныло сказал Вадим.
   - Привет! Что это вы так надулись друг на друга? - спросила Ирина, целуясь со Светой и отдавая ей пакет с домашними яблоками.
   - Мне нынче весь день от Светки достается, - пожаловался Вадим, - сегодня сильная магнитная буря, она на нее плохо действует.
   - На тебя тоже, - язвительно заметила Светлана и рассказала Ирине, за что Вадим получил выговор.
   - Вы ссоритесь, будто лет пять женаты, - Ира усмехнулась, но тоже не слишком весело. - Про индюка в коридоре было слышно еще на подходах к палате. Кончайте ругаться.
   - Да мы и не ругались, а так... - Света ласково пригладила Медведеву растрепавшиеся волосы. Тот радостно улыбнулся в ответ.
   - Давно бы так, - удовлетворенно кивнула Ирина. - Как дела, родственник?
   Вадим похвастался, что сегодня самостоятельно выбрался на прогулку.
   - Тебе, Ира, тоже нужно побольше бывать на свежем воздухе, - посоветовал он, - а то вид у тебя усталый, совсем бледная стала, потому что сидишь безвылазно у себя в лаборатории, дышишь там всякой дрянью и куришь вдобавок к этому.
   - Не курю. - Ирина вздохнула. - Уже месяц, даже больше. Чувствую себя ужасно и физически, и морально - на всех кидаюсь ни за что, все, естественно, обижаются и, кроме Сережки, огрызаются. Вдобавок ко всему меня тошнит от жевательной резинки с никотином, а курить от нее меньше не хочется. Стала чипсы и семечки грызть, чтобы отвлечься, а от них изжога появилась. Вот этого мне только и не хватало для полноты ощущений! - Она покопалась в своей сумке и, поморщившись, кинула в рот очередную подушечку резинки. - Ты, когда бросал курить, - спросила Ира у Медведева, - чем пользовался?
   - Тем же самым, что и ты, - Вадим успел разглядеть надпись на пачке, - еще пластырь на себя лепил, но почти год тянуло на курево, иногда очень тяжело было. Ты потерпи, Ира, это пройдет.
   - Терплю, - опять вздохнула Ирина, - не травить же семью.
   Она слабо усмехнулась, но усталые глаза вспыхнули ласковой синевой. Вадим улыбнулся, он слишком редко в своей жизни видел счастливых людей и был очень рад и за Ирину, и за Сергея.
   - Света, ты поможешь Ире точечным массажем или какой-нибудь травкой? - спросил он. - Иголки, я слышал, тоже неплохо действуют в таких случаях.
   - Конечно. - Светлана обняла подругу. - Что же ты раньше, Ириша, не сказала?
   - Я думала, само пройдет, а меня мутит все сильнее с каждым днем, - Ира сморщила нос точно так же, как это иногда делал Вадим. - Я уже на все согласна, и на иголки, и на травки, и на пиявки...
   Света пристально посмотрела на нее и потянула на балкон.
   - Оденьтесь или возьмите плед, а то простынете обе, - крикнул им вдогонку Медведев. - На дворе не июль!
   - Ира, у тебя задержки нет? - вполголоса спросила Света.
   - Две-три недели для меня в порядке вещей, - не задумываясь, ответила Ирина, и вдруг глаза ее широко раскрылись, в них промелькнул испуг. - Ты считаешь, что я...
   - Купи в аптеке тест и проверь, - посоветовала Светлана.
   - Быть такого не может! Десять лет - ничего, врачи давно на мне крест поставили. Сейчас - полгода почти каждый день и не по разу иногда! И тоже ничего! С чего вдруг?! - Ирина трясла головой, стараясь отогнать мгновенно набившийся туда рой мыслей.
   - Так бывает, Ира. - Света успокаивающе обняла ее. - Поверь мне.
   - Ты что-то чувствуешь? - Ирина испугалась еще больше.
   - Да, - Светлана кивнула, - я вижу искорку, крохотную, но яркую.- Она радостно улыбнулась. - Но ты все-таки проверь.
   Ирина вылетела из палаты Вадима, попрощавшись с ним на бегу.
   - Куда это она так помчалась? Если ей плохо стало, так вот же, туалет под боком, - он недоуменно посмотрел на Свету. - Что случилось? Вы, часом, не поссорились? Ты сегодня, извини, какая-то взвинченная.
   - Димка, по-моему, Иру тошнит совсем не от жевательной резинки...

* * *

   Ира была в состоянии, близком к шоку.
   Первый испуг от услышанного прошел, и она достаточно спокойно доехала до дому, по дороге почти убедив себя, что Света, скорее всего, ошибается. Ирина зашла в магазин, набрала два пакета продуктов и уже на выходе вспомнила про аптеку. Киоск при универсаме был закрыт, и ей пришлось проехать почти целый квартал, миновав дом.
   На витрине лежало несколько упаковок разных производителей.
   - Какой лучше? - спросила Ирина у провизора.
   - Все одинаковые, что дешевые, что дорогие, - лениво протянула густо накрашенная дама неопределенного возраста. - Уж если есть, то есть. Берите любой.
   - Дайте вот этот и вот этот. - Ирина, не глядя на цену, наугад ткнула пальцем в стекло. Руки у нее начали дрожать от волнения.
   Дома никого не было, Лешка был в лицее, Сергей дежурил сутки. Наверное, первый раз в жизни Ира обрадовалась одиночеству. Она уговаривала себя: "Не может этого быть. Если бы дело было в Игоре, то от Сережки давно бы уже получилось. Не может ничего этого быть, я в этом не сомневаюсь. Свете что-то померещилось. Сделаю, как она сказала, для очистки совести", но руки уже не дрожали, а тряслись.
   Не веря своим глазам, Ирина смотрела на положительный результат, от переживаний ее мутило еще сильнее. Провизор в аптеке была права - второй тест, в три раза дороже первого, показал то же самое. Она кинулась в комнату и, буквально содрав с себя всю одежду, принялась разглядывать себя в большое зеркало в дверце шкафа-купе, понимая бессмысленность этого занятия. Конечно, ничего не было заметно, она даже похудела немного не только на лицо, но и вся фигура стала тоньше, только грудь показалась ей немного набухшей.
   "Нет, не может быть", - только одна мысль вертелась в голове, радости почему-то не было, возможно потому, что Ирина все никак не могла поверить в произошедшее. Она накинула халат на голое тело и без сил опустилась на диван, свернувшись на нем клубочком. Нестерпимо хотелось курить, за сигарету Ира сейчас, не задумываясь, отдала бы пару лет жизни. Чтобы отвлечься, она начала высчитывать, какой у нее может быть срок. Получалось, что, как только она бросила курить, в ней зародилась новая жизнь. Ирина в ужасе всхлипнула: "А если бы я бросила раньше?!" От этих мыслей ей стало не по себе. Раньше... Когда? Когда она была замужем за Игорем? Ирина вздрогнула. Курить она начала в последние три года совместной жизни, когда их брак уже трещал по всем швам. Если бы тогда родился ребенок, помогло бы это, как говорят, сохранить семью? Ирина в этом сильно сомневалась, к тому времени их отношения дошли до того, что ей стало безразлично, изменяет ей Игорь или нет, а интимная жизнь превратилась в пытку.
   Слезы ручьями лились по щекам, размывая косметику. "Позвонить Сережке? Сказать, что случилось? - Ирина не сомневалась в том, что муж обрадуется такому известию. - Или убедиться еще раз? Сходить сначала к врачу? Вдруг все-таки ошибка?" Она то хваталась за телефон, то бросала его, не в состоянии решиться на что-либо, пока не спохватилась, что вот-вот должен вернуться из лицея Алешка.
   Как ни пыталась Ирина привести себя в порядок, Лешка заметил, что она чем-то расстроена. Присмотревшись, он заметил покрасневшие глаза и решил, что мама Ира поссорилась с отцом.
   - Папа уже дома? - на всякий случай спросил он.
   - Нет, он ведь сутки сегодня дежурит. - Ирина удивилась вопросу, потому что Лешка едва ли не лучше самого Сергея знал график его работы. - Они куда-то из города на ДТП выехали сразу после обеда, автобус с моста в реку упал, деталей не знаю, ему некогда было разговаривать.
   - С папой все в порядке? Ничего не случилось? - насторожился Алешка.
   С того момента, когда обнаружилось, что Ирина и командир отцовской группы родственники, он начал волноваться за отца. Лешка знал, что произошло с Медведевым, но не принимал это близко к сердцу, хотя Вадим произвел на него сильное впечатление, когда после происшествия в Рябиновке приехал к ним домой с известием о травме, полученной Сергеем. Непосредственный начальник отца все-таки оставался для Лешки посторонним человеком, тем более что Томский не был особо дружен с Вадимом в первое время, когда командир группы настороженно присматривался к новичку. Теперь же Лешка стал частенько задумываться, каково это - потерять способность самостоятельно передвигаться. Он начал бояться, что с отцом тоже может произойти что-нибудь подобное, и даже стал видеть кошмары, в которых отец не только не мог ходить, но и не мог даже разговаривать, а лишь лежал неподвижно и молча смотрел на окружающих.
   Когда бабушка узнала про эти сны, то обозлилась, прежде всего, на Ирину. Опять "эта особа" принесла в семью беспокойство - толпу очередных родственников с массой самых разнообразных проблем, к разрешению которых, впрочем, Валентину Михайловну никто привлекать не собирался. Томская только к Максиму Устюгову относилась с симпатией, а всех остальных замораживала настолько утонченной и даже высокомерной вежливостью, что иногда она казалась просто оскорбительной.
   Лешка решил больше ничего не спрашивать у Ирины, когда та в ответ на его вопрос молча пожала плечами. Он ушел к себе в комнату и попробовал дозвониться до отца. Звонок несколько раз срывался, а когда Сергей все-таки ответил сыну, тот не слышал половины слов, но понял, что с отцом все в порядке. Томский был озадачен Лешкиным звонком и обеспокоен тем, что он сказал про Ирину. Сергей отошел подальше от работавшего крана, которым Денис пытался вытащить из реки упавший туда автобус, и постарался связаться с женой. Он слышал Ирину еле-еле и из обрывков фраз и слов смог уловить только то, что она говорит про какой-то тест, который дал положительный результат, и так и не понял, почему она этому не очень рада. Дольше разговаривать не было возможности, потому что трос с автобуса сорвался, и нужно было лезть под воду, чтобы закрепить его по-другому. Меньшиков уже натянул гидрокостюм и ждал, когда переоденется Сергей.
   На гидрокостюмах настаивал Роман, который теперь постоянно выезжал с группой на происшествия, как это раньше делали сначала Олег, а затем Игорь. Сашка уже несколько раз обозвал Романа занудой, но тот с невозмутимым упорством настаивал на своем: "Дело не в том, что вода холодная. Я вполне допускаю, что ты без вреда для здоровья можешь и в проруби час просидеть. Но, - при этом врач делал многозначительную паузу и тыкал куда-то в небо указательным пальцем, - битое стекло - раз, острые края металла - два, грязная вода - три. Налицо все необходимые компоненты для развития заражения крови при самой незначительной травме".
   Сашка упирался и спорил с врачом до тех пор, пока на него не прицыкнул Петрович. После этого Меньшиков, продолжая что-то ворчать себе под нос, натянул гидрокостюм, но от акваланга с презрением отказался, заявив, что пять минут он без проблем пробудет без воздуха под водой, а этого времени хватит с избытком, чтобы закрепить трос. Сергей же не отказывался ни от гидрокостюма, ни от акваланга, он вообще предпочитал не спорить, даже если был уверен в своей правоте, а в данной ситуации был полностью согласен с врачом.
   В воде пришлось пробыть почти полчаса. Сашка под конец устал и каждую минуту всплывал глотнуть воздуха, но взять акваланг ему теперь не позволяло самолюбие. Сергей почти всю работу сделал один и теперь, сидя в лодке, думал о том, что ему сказала Ирина.
   На этот раз автобус вытянули на берег и спасатели приступили к самой тяжелой работе - стали извлекать тела погибших из покореженной машины. Сильных повреждений почти ни на ком не было заметно, в основном, люди захлебнулись, когда автобус упал в воду. Больше других было изувечено тело водителя, чтобы вытащить его из кабины, пришлось разрезать смятый металл.
   - Только вскрытие покажет, что произошло. Может, сердце остановилось, - Роман сначала отбивался от вопросов спасателей, но затем прочел им обстоятельную лекцию о причинах внезапной смерти у мужчин среднего возраста.
   - Зануда, - Петрович согласился с Меньшиковым, когда врач, пристально глядя на Новоселова, начал подробно рассказывать о пагубном воздействии никотина на сердечную мышцу.
   - Я про то и говорю, - удовлетворенно пробормотал Сашка.
   Томский снял гидрокостюм и сразу принялся звонить Максиму в надежде, что его мощный мобильник будет лучше держать сигнал.
   - Макс, будь другом, позвони Ирине. Что дома случилось? Я с ней говорил, но ничего не понял - связь отвратительная.
   Разговор с Устюговым был ненамного более внятным, но Ирин брат догадался, что с сестрой что-то произошло, а Сергей находится на происшествии далеко от города и ни поговорить с женой толком не может, ни, тем более, приехать домой.
   Максим решил не по телефону, а непосредственно выяснить, что произошло. Он сорвался с работы и через десять минут был у Ирины. Та уже накормила Лешку ужином, парень ушел гулять, а она в полнейшем расстройстве сидела на кухне.
   - Ирка, ты чего Сереге наговорила? Он сам не свой мне позвонил. Какой тест? У Лехи в школе проблемы? Можешь объяснить, что случилось?! - Максим все больше и больше повышал голос, пока Ирина, не говоря ни слова, наливала ему чай. - Да не молчи ты, в конце концов!!!
   - Проблемы у меня, - наконец высказалась Ира, - тест положительный...
   - Какой тест, я тебя в который раз спрашиваю!!! - Устюгов вскочил.
   - На беременность...
   Максим пролил на себя кипяток и не заметил этого.
   - Ирка?! - задохнулся он, не веря услышанному. - Это правда?! - Устюгов поставил почти пустую кружку мимо стола и чуть не сел меж двух табуреток. - Я - идиот, Серега - тоже. Оба переспрашиваем, что за тест. Кретины!
   Максим снова вскочил, схватил сестру на руки и закружил по кухне.
   - Сколько? - Устюгов не мог сдержать улыбку, которая расплывалась у него на лице.
   - Месяц, не больше... - Ирина вдруг всхлипнула.
   Максим отнес ее в комнату, уложил на диван и попробовал дозвониться до Сергея.
   - Серега, как сможешь, немедленно дуй домой! Ты придурок! Я тоже! Ирка беременна! У тебя будет ребенок! - Устюгов орал на весь дом, потому что Томский почти не слышал его.
   Связь прервалась, и Максим решил подкрепить свой звонок SMS-кой в расчете на то, что она дойдет, сохранив все слова целиком, тогда как в разговоре половина, если не больше, пропадала.
   Сергей примчался домой прямо в рабочем комбинезоне, с которого отваливались куски засохшей глины. Ребята, толком ничего не понявшие, что случилось с Ириной и кто придурок, тут же отправили Томского в город на машине медиков, которая, завывая сиреной, за рекордно короткое время доставила его домой. SMS-ка Максима, окончательно все прояснившая, пришла на телефон Сергея уже в черте города.
   - Иринушка, ты что же, не рада?! - Сергей, на ходу сбросив в прихожей грязную одежду, кинулся к жене и обнял ее. Максим уступил ему место рядом с сестрой.
   - Рада, - сквозь слезы ответила Ирина и, прижавшись лицом к его груди, разрыдалась в голос.
   - Что ты, милая?! Из-за чего плакать-то так? Это же здорово!
   - Я то же говорю, но она меня не слушает, - подал голос Максим.
   - Мне сколько лет?! Кого я смогу родить?
   Сергей с Максимом сквозь рыдания услышали про синдром Дауна, детский церебральный паралич, еще какие-то страшные болезни, токсикоз, внематочную беременность - Ирина, казалось, перечислила половину статей из медицинской энциклопедии.
   - Милая моя, это же совсем не обязательно, что так оно будет, - пытался успокоить ее Сергей. Он усадил Иру к себе на колени, прижал к себе, гладил по голове, целовал ее и почти без остановки говорил: - Многое сейчас лечат, главное - выявить нарушения. Я вообще уверен, что все будет в порядке...
   Ира, не переставая плакать, только мотала головой в ответ на его слова.
   - Тебе ведь сорока даже нет! Знаешь, сколько женщин сейчас рожают в таком возрасте? Марья постоянно говорит о том, что у них в больнице врач первого ребенка в сорок три родила, - Максим ходил по комнате кругами, не зная, что еще сказать сестре. - Здорового ребенка!
   - Она с источниками излучения работала? - сквозь слезы спросила Ирина. - А я работала! И мальчишек своих гоняла из ядерной лаборатории, чтобы они не облучились!
   - Если ты не прекратишь истерику, - не выдержав, заорал Максим, - у тебя выкидыш произойдет прямо сейчас, и все проблемы рассосутся! Ты этого хочешь?!
   - Нет! - Ирина громко всхлипнула и затихла.
   - Давно бы так!
   Максим тоже почти успокоился, но для того, чтобы прийти в себя окончательно, вышел покурить на балкон. Сквозь оконное стекло он видел, что Сергей баюкает Ирину совсем как ребенка, укачивает ее, завернув в плед, что-то говорит ей, а она, пока что слабо, но уже улыбается. Максим был рад за сестру, за Сергея, он думал о том, как обрадуются родители и бабушка этому известию, но одновременно его душу переполняла горечь: "Эх, Марья ты моя, Марьюшка... А у нас с тобой так ничего и не получилось! Узнаешь про Ирку, подумаешь, наверное, что от другого мужика давно бы родила. Нам с тобой уже по сорок с хвостиком, только и остается, что утешать себя рассказами, что кто-то в сорок три, а кто-то и вовсе в пятьдесят..." Он выбросил недокуренную сигарету с балкона, постоял еще немного на свежем осеннем ветру, поглядывая на Томских. Сергей так счастливо улыбался, что его радости хватило бы на десяток человек, Ирина тоже повеселела, и Максиму вдруг стало до того хорошо от их улыбок, что все тяжелые мысли пропали без следа.

* * *

   Ноябрь поражал всех диковинной погодой. Месяц близился к концу, но на землю до сих пор не упало ни одной снежинки, ночью температура опускалась чуть ниже ноля, а днем на не по-осеннему ярком солнце было тепло до такой степени, что Медведев даже загорал на балконе, сняв с себя не только куртку, но и майку.
   - Простынешь, - беспокоилась Светлана, - в бассейн нельзя будет ходить.
   - Света, перестань! - Вадим отмахивался от ее уговоров не рисковать. - У меня только плечи да руки открыты, ниже корсет этот чертов!
   - Конечно, он очень хорошо греет! - язвительно отвечала Света и закутывала его пледом до самых подмышек.
   Медведев ворчал на нее иной раз, но пропускать бассейн ему не хотелось, и поэтому сильно не сопротивлялся, когда Светлана загоняла его обратно в палату. За прошедшие два с половиной месяца он окреп, поправился, силой налились мышцы рук и груди, да и ноги, благодаря пассивной гимнастике на тренажерах, уже не выглядели так страшно. В бассейне Вадим ощущал себя почти здоровым человеком и готов был плавать часами, но инструктор по лечебной физкультуре в положенное время выдворял его из воды. На бортике Медведева ждал Андрей, и все шло по-прежнему: корсет, коляска и очень ограниченный набор самостоятельных действий.
   Все-таки Вадим уже не так мрачно смотрел на будущее, особенно после того, как Света рассказала ему о своей предстоящей поездке и планах на Новый год.
   - Дим, я думаю, новогодние каникулы тебе лучше провести дома. - Первый раз Светлана заговорила об этом еще в октябре. - Если у тебя не будет никаких осложнений, то Евгений Петрович, по-моему, должен разрешить, и Олег, мне кажется, поддержит эту идею.
   - Дома?! - Вадиму такие мысли в голову не приходили, он обжил свою палату и чувствовал себя в ней относительно комфортно, воспринимая ее стены как защиту от окружающего мира, к жизни в котором он не был приспособлен. - Неужели отпустят?
   - Почему бы нет? Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, бассейн в праздники работать не будет, физиотерапия тоже. Что тут делать десять дней? А дома - это все-таки дома, массаж я тебе сама могу сделать, уколы, какие нужно будет, поставлю, постараюсь и с готовкой справиться.
   Медведеву внезапно неимоверно захотелось оказаться дома, но он тут же представил себе вечно не работающий тесный лифт, узкий коридор в своей квартире, где коляске невозможно будет развернуться, а самое главное - осторожно-сочувственные взгляды соседей, многие из которых знали его ребенком. Вадим сразу помрачнел.
   - Нет, Светлаша, никуда я отсюда не поеду. - Медведев хмуро посмотрел на девушку. - Дом у меня совсем не приспособлен для жизни инвалида. Опять же соседи... Добро бы только Кузьмины, а то ведь еще кто-нибудь обязательно притащится на меня поглазеть!
   - А ко мне поедешь?
   - К тебе?! Света, ты это серьезно? - Вадим недоверчиво разглядывал ее.
   - Я вообще-то с самого начала думала забрать тебя к себе, - призналась Светлана. - Места у меня полно, тихо, спокойно, последний этаж - никто не топает над головой и не ходит по лестнице, когда лифт не работает. На площадке всего три квартиры. В одной пенсионеры живут, другая квартира пустая стоит; хозяин одно время сдавал ее, а сейчас решил продать, но никак не может найти покупателя, потому что цену заломил "неприподъемную", как говорит дядя Яндекс.
   Медведев молчал, он даже не мечтал о таком, но Светино предложение смутило его. Он думал, что было бы здорово провести столько времени с ней, однако, с другой стороны, Вадим неожиданно почувствовал неловкость - он если не смирился, то привык к тому, что полностью зависит от других, а Света ухаживает за ним, как за ребенком, но одно дело, когда это происходит в больничной палате, и совсем другое - превратить ее квартиру в филиал клиники.
   - Спасибо, Светочка, но, я считаю, не стоит с этим связываться, - Медведев отказался от Светиной идеи, не объясняя почему.
   - Димка, подумай как следует, не отказывайся, - Света расстроилась. - Ко мне в гости никто ломиться не будет, если только ты сам не захочешь встретиться с кем-нибудь...
   - Не захочу, - мрачно перебил ее Медведев.
   Светлане показалось, что она поняла, из-за чего Вадим не решается пожить у нее.
   - Дим, ни мама, ни бабушка, ни папа не умерли в этой квартире, - тихо сказала она, - в ней нет ауры смерти, тебе там хуже не станет, поверь мне.
   Медведев оторопел от ее слов:
   - Света, вот что-что, а подобное мне в голову не приходило! Я, может быть, и неврастеник, но не законченный психопат из тех, кто заморачивает себя и окружающих такой ерундой! Не в этом дело! - Вадим вдруг испугался, не подумает ли Света, что он считает ее именно такой, и решился сказать все как есть: - Светочка, я не хочу, чтобы твой дом, давай отбросим всякую мистику, пропитался запахом болезни. Мне порой кажется, что от меня несет тухлятиной, как от издохшего пса! Только не говори, что не чувствуешь, какая вонь стоит иной раз в палате, несмотря на вентиляцию, - меня ведь то рвет, то проносит, то Андрюшка мне кишки полощет или катетер ставит. Даже я, хотя давно принюхался, слышу это зловоние, стоит на час-другой выйти оттуда! А теперь ты хочешь свою квартиру превратить непонятно во что... Нет, Света, не нужно!
   - Вот такое мне в голову никогда не приходило, - покачала головой Светлана. - Ты ведь знаешь, что у меня папа после инсульта год лежал, а я за ним ухаживала, так что не говори мне ничего про запахи и прочие проблемы, меня это не пугает. К тому же, Андрюшка хоть и передвигается почти бегом по клинике, не всегда может поспеть вовремя, а я буду рядом с тобой постоянно и вдобавок прослежу, чтобы ты не съел чего-нибудь неподходящего. Еще надоем тебе так, что начнешь орать на меня благим матом, громче, чем на Оксану, - она насмешливо улыбнулась, но тут же улыбка стала ласковой. - До Нового года целых два месяца, и все то, о чем ты только что сказал, к этому времени если не исчезнет совсем, то перестанет так сильно мучить тебя.
   - Ты редкостная оптимистка, Светлаша. Тебя послушать, так я к концу года бегать начну, - вздохнул Вадим.
   - Бегать не начнешь, но если будешь все время ныть, то никаких подвижек в твоем состоянии не будет, и тогда никто из клиники тебя не отпустит.
   "Ну и не надо", - чуть было не ответил Медведев, но вовремя прикусил язык, заметив расстроенный вид девушки. Лишь сейчас ему пришло в голову, что она хочет побыть с ним наедине, но не так, как это бывало в БлИТе, а дома, когда никто не позовет ее к другим пациентам или не придет к нему с какими-нибудь процедурами.
   - Светлашенька, я стану себя вести идеально, буду терпеть все без звука. Я хочу на каникулы, - Вадим улыбнулся и заглянул любимой в глаза, - я хочу к тебе в гости.
   - Нет, Димка, не в гости, а домой, - просияла Света. - Считай мой дом и своим тоже.
   Олег, с которым Светлана поделилась своими планами, не возражал против своеобразного отпуска, но с ходу выдвинул ряд условий, при соблюдении которых он брался уговорить завотделением выписать Медведева из клиники на новогодние каникулы.
   - Если я найду у тебя в холодильнике сало или еще какую дрянь - пеняй на себя! - заявил Худяков, припомнив Вадиму, как все переполошились из-за того, что две недели назад Медведева всю ночь выворачивало наизнанку, а он не хотел признаться, что после больничного ужина отвел душу копченой колбасой и томатным соком. Вадим боялся подвести Андрея, потому что сам уговорил парня купить в магазинчике при клинике что-нибудь для разнообразия больничного рациона, клятвенно заверив его, что ничего не произойдет. Медведев не ожидал, что ему станет так плохо, и только радовался, что не успел попробовать домашнее сало с перцем и чесноком, которое принес Петрович.
   - Ты хоть что-нибудь соображаешь своей дурной головой? - выговаривал тогда врач Вадиму, обессилевшему от тяжелого расстройства пищеварения. - Тебя, похоже, нужно запереть в палате и никуда не выпускать одного! На подвиги его потянуло! Сначала до банкомата добрался, потом до магазина. Библиотеку и газетный киоск ты почему-то проигнорировал, зато из запретных плодов ничего не пропустил.
   Олег так и не узнал, что соучастником своего "преступления" Медведев сделал Андрея.
   - Забудь, что в клинике существует магазин, он не предназначен для пациентов с такими проблемами, как у тебя! - ворчал Худяков. - Я хочу поставить перед руководством вопрос, чтобы там не торговали всем подряд, а то ведь и консервы, и копченая колбаса, и чебуреки, и только что пиво в холодильнике не стоит! И парням твоим скажу, чтобы не тащили тебе что попало. "Пятый стол" до конца года!
   Медведев пообещал вести себя безукоризненно и забыть обо всех радостях жизни, но и Олегу, и Свете время от времени приходилось напоминать ему о случившемся, когда Вадим начинал жаловаться на строгую диету. Кленов, когда Худяков заговорил с ним о каникулах, сразу не сказал ни да, ни нет, зато выписал направление на внеочередное комплексное обследование, занявшее почти неделю. Евгений Петрович долго держал всех в неведении, пока не изучил полученные результаты и не обсудил вопрос со всеми врачами, которым приходилось иметь дело с Вадимом, и не осмотрел самым тщательным образом его самого. Но и после этого он не дал определенного ответа.
   - Вадим Дмитриевич, до Нового года почти два месяца, зачем же вы так торопите меня принять решение? Сейчас все относительно неплохо, - Кленов предпочитал выражаться очень осторожно, - но кто может дать гарантию, что не произойдет неожиданное осложнение?
   Худяков, стоя за спиной завотделением, почти беззвучно сказал: "Колбаса!" и показал Медведеву кулак. Тот тяжело вздохнул:
   - Светлана должна будет уехать на две недели перед самым Новым годом. Когда вы определитесь? Хотя бы за неделю до отъезда что-то конкретное можно будет узнать?
   - Я посмотрю, какая будет динамика, и скажу вам о своем решении в начале декабря.
   Больше от Кленова ничего не добились не только Вадим, но и Олег, и только Света разглядела в глазах пожилого врача одобрение ее планов.

* * *

   - Я только на две недели уеду, найду нужные рукописи и документы и сразу назад. Приеду и заберу тебя из клиники, - пообещала Света.
   - Целых две недели тебя не будет... - Вадим так крепко обнял девушку, как будто она уже пришла попрощаться перед дальней дорогой. - Я привык к тому, что ты все время рядом, и уже не представляю, как смогу без тебя обойтись.
   - Потерпи, Дим, пожалуйста, - попросила Светлана. - Ты уже многое можешь делать сам, Андрей иной раз даже обижается, когда ты его не зовешь. Ире я накажу, чтобы она за тобой последила.
   - До того ли ей сейчас, чтобы с паралитиком нянчиться? - вздохнул Медведев. - И так забот выше головы с этой аккредитацией, да и чувствует она себя неважно. Сергей мне по секрету сказал, что врачи предлагали ей лечь в больницу, но она отказалась.
   - У нее все в порядке, - твердо сказала Света. - Тошнота, изжога, головокружение - все на нервной почве. Представляешь, она сейчас больше всего переживает из-за Лешки, боится, что тому покажется, что отец стал уделять ему меньше внимания. Ей просто необходимо отвлечься на другой предмет!
   - И этот предмет - я? Спасибо! Так меня еще никто не обзывал, - Вадим слегка оскорбился, - ты первая.
   - Предмет - забота о тебе, - невозмутимо отпарировала Света и улыбнулась: - Димка, не цепляйся за слова, я не хотела тебя обидеть.
   - Я не обиделся, а только сделал вид, - Вадим тоже улыбнулся.
   Прошло то время, когда Медведев болезненно воспринимал почти любое слово в свой адрес, искал подтекст, намек на свое состояние, обижался на все подряд. Теперь он чувствовал себя спокойнее, когда его навещали ребята, но все-таки предпочитал, чтобы они приходили не в палату, а встречались с ним на улице во время прогулки.
   На прогулки Вадим чаще всего отправлялся со Светой, Андреем и Васенькой, который был готов не выходить из вольера, где обитала Даша и пять ее двухмесячных щенков - очередное потомство Казана. Малыш и пока еще неуклюжие толстолапые овчарята барахтались в одной куче, а Даша как многоопытная мама следила за детьми, не делая особого различия между своими детенышами и человеческим, разве что к своим отпрыскам она относилась построже. Генка приводил Казана, и тот, сбрасывая с себя степенность патриарха, играл с малышами, позволяя им абсолютно все. Его теребили за уши, хватали за хвост, карабкались на него, а пес только изредка прижимал слегка лапой не в меру расшалившегося щенка и смотрел на людей смеющимися глазами, в которых явственно читалось: "Что с них возьмешь? Дети!"
   Люди улыбались, глядя на такую семейную идиллию. Андрей, как оказалось, немного побаивался собак, но, заметив, как бережно обращаются с его сынишкой Казан и Даша, перестал волноваться. Вася не только начал хорошо говорить с тех пор, как они стали ходить в питомник, но и стал ходить, держась за шерсть здоровенного пса.
   Приближался день рождения Светы, и Вадим ломал голову над тем, что подарить любимой. Заказать для нее букет, пусть даже самый роскошный, казалось слишком банальным. Когда девушки не было рядом, Медведев приставал с расспросами к Петровичу и Меньшикову, его интересовало, какие духи предпочитает Света и уместно ли подарить ей что-нибудь из косметики.
   - Духи, если ты помнишь, мы дарили Свете в прошлом году, - Новоселов ехидно посмотрел на командира.
   Вадим покраснел, вспомнив свое нелепое поведение, когда ребята поздравляли девушку. Он вообще не хотел никуда идти, тем более как командир группы преподносить имениннице цветы, а потом пить чай с тортом, и поэтому весь день прятался, выключив телефон, то в гараже, то на складе, то в своем кабинете. В конце концов ребята прекрасно обошлись и без Медведева, а он сходил с ума от ревности, слыша веселые голоса и смех, доносившиеся из комнаты психологической разгрузки, и подозревал, что Петрович накануне принес в двух трехлитровых банках вовсе не компот, а домашнее вино из черной смородины, о котором шла слава по всему институту.
   - В этом году мы снова купили духи, - сообщил Сашка, - и очень красивую бегонию с разноцветными листьями. Это Илюхина идея, кроме традиционного букета, растение в горшке подарить.
   - Женщинам сложно делать подарки, - философски заметил Петрович. - Купишь что-нибудь полезное для хозяйства, обижаются, говорят, что поняли намек на их предназначение в жизни, купишь что-то для души, опять неладно - зачем столько денег на ерунду потратил. Даже с духами можно так впросак попасть, что тебе до конца жизни этого не простят.
   - Если бы не Илюха, мы тоже могли что-нибудь не то купить, - признался Меньшиков. - Он запахи хорошо запоминает, да и в цветах разбирается.
   - Дамский угодник, - хмыкнул Петрович. - Уж он-то знает, как ухаживать за девушками.
   Медведев с Меньшиковым переглянулись - намек мог быть адресован каждому из них, но у Новоселова был подчеркнуто простодушный вид.
   - Кроме дня рождения, еще Новый год на носу. Нужно и об этом подарке думать, а от вас толку меньше чем ноль, - обиделся Вадим. - Раз в жизни попросил помочь и что? Общие рассуждения, но никакой конкретики.
   - Подари Свете хороший мобильник, - посоветовал Сашка.
   Медведев побагровел от стыда - уж до этого он мог бы додуматься и сам. Еще весной Светлана поменялась с ним трубками. В ее телефоне был радиоприемник, его можно было использовать как плеер, к нему можно было подключить беспроводную гарнитуру. Все это скрашивало тоскливое существование в блоке интенсивной терапии, но обращался Вадим со Светиным мобильником не слишком осторожно - несчетное число раз телефон падал на пол, иногда случайно, но бывало и так, что Вадим, выйдя из себя, мог кинуть в Оксану, Игоря или Алексея чем попало, и чаще всего под рукой был именно многострадальный телефон.
   Полтора месяца назад Ирина с Сергеем подарили Медведеву новый мобильник, но старый он так и не решился отдать назад Свете, уж больно неприглядный вид был у того после неоднократного использования не по назначению, странно было, что он еще работал.
   Петрович поддержал Сашкину идею и отправил парня посоветоваться насчет телефона с Антоном, а сам остался с Вадимом и устроил ему настоящий допрос:
   - У вас со Светой какие планы? Когда вы собираетесь пожениться?
   Медведев смешался, услышав такой прямой вопрос.
   - Когда поправлюсь, - глядя в пол, еле слышно сказал он. - Света говорит, что через год я смогу двигаться.
   - Зачем тянуть? Почему не сейчас? - Новоселов решил выяснить все до конца. - Если говоришь, что любишь ее, зачем откладывать? Оформите отношения и живите вместе, благо, есть где, в отличие от многих. Я Светланке теперь вместо отца и не позволю морочить девочке голову! Она, значит, тебя выхаживает, обещает на ноги поставить, и так оно и будет, я не сомневаюсь, а ты возьмешь потом, да и сделаешь ей ручкой, не желая иметь рядом с собой свидетеля своей беспомощности. Сейчас она тебе нужна, а потом, может, решишь, что без нее обойдешься?
   Вадим взорвался, почти как в старые времена:
   - Ты, Петрович, меня за кого принимаешь?! Я подонок, по-твоему? Так?! - внезапно он, казалось, успокоился. - Я люблю Свету и не могу обойтись без нее вовсе не потому, что она ухаживает за мной. Она понимает меня, знает, что я чувствую; когда ее рядом нет, кажется, что вокруг космос, - холодно, пусто, одиноко, собственное существование кажется бессмысленным. Она никогда не сомневается во мне, в отличие от меня самого... - Вадим сделал паузу, а потом продолжил вроде бы без всякой связи со своими предыдущими словами: - Я очень рад, что она решила на две недели уехать, но не потому, что это каким-то образом связано с моим лечением. Ей нужно сменить обстановку, отдохнуть от меня, от клиники, от всего, что ее окружает уже почти год, посмотреть на нашу жизнь со стороны. Она вспомнит, что на свете есть много вещей, которые гораздо интереснее возни с калекой, и ей, может быть, станет невмоготу жить так дальше; я пойму это и буду только рад за нее. - Медведев помолчал, потом криво усмехнулся и очень тихо добавил: - Когда поженитесь... Брак у нас может быть только на бумаге. Понимаешь? Меня собрали, сшили сначала на скорую руку, потом художественную штопку произвели, а результат? С таким же успехом могли не стараться... Я ничего не могу, то есть вообще ничего! А ты спрашиваешь, когда поженитесь... Я, может, хотел бы хоть завтра, но какое я имею право?! Света понимает это, она не подгоняет меня, не задает ненужных вопросов... Я еще летом сделал ей предложение, и Света пообещала выйти за меня, когда я поправлюсь. Она знает, что я люблю ее, и терпеливо ждет...
   Новоселов выслушал сбивчивую речь Медведева и подумал, что зря подозревал его в непорядочности. Вадим с таким чувством говорил о девушке, так загорались его глаза, а голос временами срывался, что Петровичу даже стало немного стыдно.
   - Прости, командир, я, пожалуй, не прав, но ты меня тоже пойми.
   - Да я все понимаю, не извиняйся, - вяло отмахнулся Медведев.
   - Телефон, конечно, дело хорошее, - чуть помолчав, Новоселов решил вернуться к более радостной теме разговора, - но я бы посоветовал сделать другой подарок. Подари Светланке какое-нибудь украшение, не обязательно дорогое. Когда Наташка от Шурика получила на именины колечко, то прыгала от счастья до потолка. Мать потом мне призналась, что парень ее целую неделю терзал - какой размер, какой камень, к каким сережкам что может подойти. Светланка постарше и посерьезнее будет, но и она к таким вещам неравнодушна, уж я-то знаю. - Петрович усмехнулся. - Ее отец мне рассказывал, как она, будучи еще совсем крохой, вытащит мамины да бабушкины бусы, наденет их на себя и вертится перед зеркалом, пока ее не прогонят. Один раз, года три ей было, не больше, устроила переполох - засунула себе в нос бусину. Саша, - Вадим догадался, что речь идет о Светином отце, - сначала сам пытался ее вытащить, потом бабушка за дело взялась, но пришлось-таки ребенка на ночь глядя везти в больницу. Светланка так и не поняла, из-за чего родители так испугались, и на обратном пути в трамвае всем радостно рассказывала, как только что дядя врач бусину из ее носа вытаскивал.
   - Ты-то, Петрович, откуда такие подробности знаешь? - Медведев улыбнулся, представив себе описанную картину.
   - Мы с Зойкой тогда только поженились и жили у Медведевых, пока нам комнату в семейном общежитии не выделили. Инночка со Светланкой переселились в комнату к Сашиной тетке, сам Саша - на кухню, а свою комнату они отдали нам. Такой вот медовый месяц у нас получился, - Петрович усмехнулся, вспомнив то время. - Тесновато было, небогато, но весело. Главное праздничное блюдо - винегрет, а селедка под шубой и холодец слыли редкими деликатесами. Зоя моя считалась невестой с хорошим приданым - матрас, две подушки и ватное одеяло! Я, можно сказать, с голой задницей ходил, из одной формы в другую перебрался, больше ничего из одежды не было, на собственную свадьбу первый в жизни костюм купил, потом носил его исключительно по большим праздникам лет десять. А нынешняя молодежь? Лимузин им подавай, застолье в ресторане, платье на первый день, платье на второй день, свадебное путешествие, а мамаши их только поощряют. Моя готова из кожи вон вылезти для родного чада, и у Шурика мать отставать от нее не хочет. Квартиру разменивать собралась, чтобы молодым было где жить, теперь и Зоя Федоровна мне плешь проедает, что детям в однокомнатной будет тесно, поэтому мы тоже должны принять в этом участие. А что мы можем сделать из своей хрущевской "трешки" на первом этаже?
   Новоселов потер шею, видимо, переживая очередной спор с супругой на эту тему, затем обреченно махнул рукой:
   - Отвлекся я что-то от первоначальной темы. Ты сделай Светланке подарок от сердца, а не от разума, не гонись ни за ценой, ни за роскошью, не пытайся поразить ее этим. Душу свою вложи в подарок. Если любишь, как говоришь, поймешь, что ее обрадует.
   Вадим осознал, что выглядит довольно жалко, выспрашивая, что подарить любимой девушке. "Будут у Петровича сомнения, еще бы", - он перестал обижаться на Новоселова. Решение пришло само собой. Роясь в Интернете, Медведев однажды случайно попал на сайт с гороскопами, где прочитал обстоятельную статью о знаках Зодиака и драгоценных камнях, которые этим знакам соответствуют. Содержание показалось Вадиму редкостной галиматьей, но про топазы, подходящие Скорпионам, он не забыл и, перерыв сайты ювелирных магазинов, выбрал для подарка подвеску с камнями необычного голубого цвета. Он десять раз переспросил своих ребят, опасаясь, нет ли у Светы чего-нибудь подобного, и выяснил, что такого украшения у нее нет, зато есть сережки именно с такими камнями.
   Покупка подвески превратилась в спецоперацию. Два дня ребята по очереди приходили в магазин, смотрели будущий подарок и докладывали о своих впечатлениях командиру. Ирина тоже зашла в магазин, полюбовалась подвеской, но тут же задала продавцу каверзный вопрос: "Топаз натуральный, синтетический или вообще имитация из крашеного корунда?" Тот, похоже, не очень разбирался в таких тонкостях, говорил, что камень натуральный, но особой уверенности в его голосе не было. Ира после разговора с ним поехала на старую работу и долго разговаривала с минералогами и камнерезами. Перед самым закрытием магазина она снова появилась там, но уже не одна, а с двумя знатоками, которые успокоили ее: "Камни натуральные, с Мурзинки. Таких больше нигде нет".
   Илья пустил в ход все свое обаяние и уговорил директора временно убрать подвеску из витрины, чтобы ее никто не купил. Затем он нашел какого-то знаменитого в свое время подпольного ювелира и почти принес на руках этого ветхозаветного старца в магазин, где тот, вооружившись мощной лупой, произвел придирчивый осмотр украшения. Камни были им одобрены, но оправа возмутила профессионала. Магазин находился при ювелирном заводе, и старец устроил великолепный скандал, вызывая к себе мастера, оказавшегося его бывшим учеником.
   - Халтура!!! Ширпотреб!!! - Стеклянные витрины и зеркальные стены сотрясали громы и молнии. - Чему я тебя учил? Позор не тебе, позор мне, если мой ученик делает безобразно тяжелую оправу для такого нежного камня! Вся игра пропала, стекляшка в латуни и та выглядела бы лучше.
   Переделка требовала времени. Вадим был в отчаянии - до Светиного дня рождения оставалось немного, и он проклинал себя за то, что так затянул с выбором подарка.
   Успели вовремя. Когда Медведев увидел украшение собственными глазами, у него захватило дух от ослепительного сияния самоцветов. В палату как раз светило солнце, и его лучи разноцветными искрами разлетались по стенам, когда Вадим рассматривал подвеску, подняв ее на цепочке. Остаток дня он промучился, гадая, куда бы положить подарок, чтобы Света случайно не нашла его заранее, и думая, какими словами ее поздравить. Олег, дежуривший в ночь, одобрил покупку и прекратил метания Медведева, убрав коробочку с подвеской в сейф в кабинете заведующего и пообещав в семь утра отдать ее Вадиму. Почти всю ночь Медведеву снились кошмары на одну единственную тему - грабители пытались проникнуть в кабинет Кленова, вскрыть сейф и похитить драгоценность. Он то и дело просыпался и звал то Андрея, то Олега, который не выдержал и в три часа ночи принес подвеску Вадиму. Тот крепко зажал коробочку в руке и только тогда заснул спокойно.
   Вся заранее продуманная речь вылетела из головы Медведева, когда утром он увидел Светлану, до того прекрасной показалась ему именинница.
   - Я люблю тебя! С Днем рождения, счастье мое!
   Тщетно пытаясь припомнить хоть что-нибудь из вчерашних заготовок, Вадим в итоге просто обнял девушку, надев на нее подарок, и нежно поцеловал.
   - Какое чудо, Димка! - Света видела, какой любовью светятся его глаза, словами Медведев никогда бы не смог высказать столько, сколько сейчас говорили его взгляд и улыбка. - Спасибо тебе, родной!
   Она сияла не столько от подарка, сколько оттого, что чувствовала любовь Вадима и его радость оттого, что подвеска ей понравилась. Он, в свою очередь, ощущал ее счастье, эти чувства будто отражались друг от друга и наслаивались, их сила нарастала с каждым мгновением, и они почти задыхались, слившись в упоительном поцелуе.
   - Светка... - еле слышно выдохнул Вадим. - Что это было?
   Такого он испытывал ни разу за всю свою жизнь, эти ощущения нельзя было сравнить ни с чем - настолько яркими и всеохватывающими они показались Медведеву, самый мощный оргазм выглядел на их фоне тусклой быстро гаснущей искрой.
   - Это резонанс - ощущений, эмоций, желаний и всего остального, - Светлана улыбнулась, ее глаза были счастливо-утомленными, как после ночи любви. - Часто так делать нельзя, но иногда можно! - рассмеялась она, поправляя растрепавшиеся волосы.
   - Светка... - Медведев восхищенно смотрел на девушку и, как всегда, не мог подобрать слов, чтобы выразить переполнявшие его чувства. - Ты сегодня такая красивая! Я весь день буду сходить с ума от ревности, думая о том, как тебя все поздравляют! Не смей ни с кем целоваться, слышишь?!
   - Не буду! - рассмеялась Света. - Даже с дядей Сашей!
   - С дядей Сашей можно, а вот с Петровичем - нельзя! - категорически заявил Вадим, заставив девушку смеяться почти до слез над этим высказыванием.
   Второй подарок Светлана получила от Ирины. Та заказала в камнерезной мастерской курильницу для благовоний из светлого нефрита и бронзы в форме цветка лотоса. Света просто онемела от восторга, когда увидела хрупкий каменный цветок.
   - Ириша, это просто фантастика! Он как живой! Спасибо тебе!
   - Это от нашей семьи, но Сережа постеснялся прийти вместе со мной, как я его ни уговаривала, - объяснила Ира. - Ему неудобно откалываться от ребят, он не хочет вперед них лезть с подарком, поэтому не обижайся на то, что он сейчас тебя не поздравил.
   - Ириша, успокой его, пожалуйста. Никаких обид! - Света была ошеломлена деликатностью Сергея. - Я знаю, что он всегда старается сделать, как лучше.
   - И самое удивительное, что это у него получается! - рассмеялась Ирина.
   В дверь уже заглядывал Андрей Рябов. Он хотел поздравить Светлану сразу после Вадима, но его отвлекли по работе, и парень, как только освободился, прибежал, не одеваясь, прямо в больничной униформе с огромным букетом белоснежных лилий в отдел кадров. Стесняясь присутствия кадровика и Ирины, он протянул девушке цветы, почти что шепотом поздравил ее и ужасно смутился, когда Света в ответ благодарно поцеловала его.
   Цветов Светлане надарили столько, что помещение отдела кадров стало походить на оранжерею или цветочный магазин. От сложной смеси запахов у Виктора Елисеевича, который подарил Свете букет ярко-красных роз, началось что-то вроде аллергического насморка, и он беспрестанно чихал, пока часть цветов девушка не унесла в машину, а часть - в комнату психологической разгрузки, куда всех пригласила пить чай.
   Спокойно посидеть за чаем не удалось. Небосклон еще утром разделился на две неравные части: поменьше - ярко-голубую и большую - фиолетово-серую. Время от времени кто-то из спасателей рассматривал небо, которое все сильнее затягивалось тучами.
   - Давно пора снегу выпасть, а то ударят морозы, и все погибнет. - Петрович переживал за свой сад. Он сейчас приезжал туда едва ли не чаще, чем летом, то укрывал розы лапником, то обвязывал стволы яблонь, то перекапывал очередную грядку, а потом делился новостями: - Морковку под зиму посеял, уже в нескольких местах проклюнулась. Да что морковка! Нарциссы и тюльпаны из земли от тепла полезли, на сирени и смородине почки вот-вот распустятся. Как они перезимуют - ума не приложу!
   Кое-то из ребят посмеивался над Новоселовым, Илья давал советы, что делать с розами, а Сашка объезжал рынки и хозяйственные магазины в поисках какого-то специального укрывного материала.
   - Если сейчас полметра снега навалит из такой тучи, тоже ничего хорошего, - Сергей Томский озабоченно разглядывал небо. - Ветки переломает. Прирост этого лета слабый, тяжести не выдержит.
   Он с интересом, которого в себе не подозревал, помогал Ириному отцу на даче, причем именно в саду, а не по хозяйственным вопросам - покрасить, починить, построить, чем больше занимались Павел с Максимом. Сергей теперь частенько обсуждал с Петровичем зимостойкие подвои, способы формирования кроны у яблони и средства борьбы с паршой и серой гнилью, но сейчас не хотел его слушать и то и дело напоминал собравшимся, ради чего они собрались.
   - Петрович, оставь в покое свои огурцы, - Томский остановил Новоселова, перешедшего к излюбленному предмету. - Они сейчас совсем не в тему.
   Генка как исполняющий обязанности командира группы сначала произнес поздравление от всего коллектива, а теперь, путаясь в словах и покрываясь пятнами, поздравлял Светлану от своего имени:
   - Поздравляю тебя с днем твоего рождения! Ты самая лучшая, ты - источник тепла и света, ты приносишь в жизнь солнце, радость и надежду. Оставайся всегда такой же прекрасной, жизнерадостной и энергичной. Счастья тебе, любви, здоровья и долгих лет жизни!
   Только он закончил, пришел Черепанов с коробкой конфет и букетом роз, поздравил Свету от лица руководства и от себя лично, полюбовался именинницей и подарком Вадима, выпил чашку чая и, извинившись, увел Середкина.
   Тот вернулся минут через десять со скорбным выражением лица.
   - Объявлено штормовое предупреждение, - мрачно сообщил он и глянул в окно. - На нас идет мощный циклон с теплым и влажным воздухом, обещают его столкновение с арктическим антициклоном и, следовательно, снегопад, метель и сильный ветер, едва ли не ураган. Извини, Света, но нам пора, нужно готовиться. Опять гололед, опять машин побьется... - Генка сердито потер щеку. - Ты уж будь поосторожней сегодня на дороге или поезжай домой на служебном автобусе.
   - Точно, - Сергей подошел к Светлане и заглянул ей в глаза, - забери Иру с работы и отправляйтесь домой вдвоем, но только не на машине.
   - Я бы именинницу хоть сейчас домой отпустил, - ласково улыбнулся Порошин, - но прекрасно знаю, куда Светочка побежит.
   Света смущенно и немного грустно улыбнулась:
   - Что мне дома делать? Телевизор смотреть? Гостей у меня не предвидится, все сегодня здесь собрались. Вы уж извините, что такой скромный стол...
   Договорить Светлане не дали.
   - Света, о чем ты?!
   - Ты за что извиняться вздумала?!
   - Ну правильно, ты бы еще пару тазиков с салатами из дому привезла!
   - Все классно! Ничего больше и не нужно!
   - Нечего объедаться конфетами и тортами! Зубы целее будут!
   Спасатели наперебой уговаривали девушку не переживать из-за таких пустяков.
   - У меня предложение! - Денис даже залез на стул, чтобы обратить на себя внимание. - Давайте праздновать дни рождения по-другому! Пусть все будет, как в детстве: подарки, поздравления, торт со свечками, но главное - именинник не должен заботиться ни о чем, организация праздника будет лежать на его друзьях. Это, я думаю, больше всего должно понравиться нашим женщинам, потому что всегда именно они больше всех загружены приготовлениями и к концу дня просто валятся с ног от усталости, мечтая об одном - спокойно посидеть и отдохнуть.
   - А что, это мысль! - Илья первым одобрил Зорина. - Кто у нас на очереди?
   - Младшенький наш, - со смехом подсказал Антон и еле увернулся от Сашкиного тумака.
   - Все, Шурик, - Илья обнял Меньшикова за плечи, - не вздумай через проходную торты и бутылки таскать. Это мы берем на себя.
   Петрович вспомнил свой юбилей и крякнул в нарочитой досаде:
   - Что ж тебе, Денис, раньше такая идея в голову не пришла?!
   - Я вам потаскаю бутылки! - Виктор Елисеевич с преувеличенно угрожающим видом развернулся к Илье. - Если от кого хоть намек на запах учую... - он не стал продолжать, но весьма выразительно окинул взглядом спасателей.
   - Я же и говорю, чтобы он не вздумал бутылки таскать, - с невинным выражением лица Илья погрозил пальцем Сашке, скопировав знаменитый жест кадровика.
   - Мы все за этим проследим, - еще невиннее поддакнул Денис и потянул ребят к выходу.
   - Я вас... - пообещал им вслед Порошин и уже поднял было по привычке руку, но вовремя остановился. - Вот ведь артист какой! Все подметит и тут же изобразит! Лучше от него подальше держаться!

* * *

   Тучи постепенно затянули все небо. Они опускались все ниже и к вечеру легли на землю, густым туманом заволокло все вокруг. Стояла неестественная тишина, похожая на затишье перед бурей. В неподвижном сыром, но довольно теплом воздухе мгновенно замолкали все звуки, а влага конденсировалась и тончайшей пленкой покрывала стены зданий, ветки деревьев, прутья ограды, машины, оседала на лицах и, казалось, проникала под одежду. Чуть позже похолодало, но вместо обещанного снега пошел дождь. Он шел весь вечер и всю ночь. Мелкие капельки воды, попав в слой холодного воздуха, начинали замерзать еще в полете, а более крупные долетали до земли и глазурью застывали уже на поверхности. К утру прозрачной коркой, достигавшей нескольких сантиметров, покрылись дороги и тротуары, автомобили и деревья, многие из которых упали под тяжестью налипшего на них льда.
   Все группы оперативно-спасательного подразделения института без отдыха работали с позднего вечера. Середкин, как Кассандра, правильно предсказал развитие событий - всю ночь ребята то и дело вместе с медиками выезжали на аварии, число которых в сравнении с обычными днями увеличилось на порядок. К утру обстановка стала еще сложнее - к невиданному гололеду добавились сотни поломанных деревьев, обрывы линий электропередач, короткие замыкания на линиях высокого напряжения. Из-за отключившегося электричества полностью остановился городской электротранспорт, а автобусы еле передвигались по обледенелым дорогам. Рядом со спасателями работали военные и курсанты, в те места, где не удавалось оперативно восстановить подачу электроэнергии, они доставляли генераторы и топливо для их работы.
   Весь мир покрылся толстым слоем льда. Старые деревья не выдержали первыми, их ветки и стволы поломались очень быстро и, уже упав, дальше покрывались наледью, превращаясь в одно целое с дорогами, скамейками в парках и оставленными на обочинах машинами. Все сверкало и переливалось на ярком утреннем солнце так, что было больно глазам. Каждый четырехгранный прут решетки, огораживавшей старый городской парк, оказался увенчан хрустальным колпачком, внутри которого, казалось, горела маленькая лампочка. Сергей Томский смотрел на это великолепие и переживал из-за того, что не взял с собой камеру. Он представлял себе, какие снимки могли бы получиться в старом городском парке, около которого работала первая группа, и жалел, что он не художник, как Вадим, способный по памяти изобразить увиденное.
   Парк был разбит в тридцатые годы рядом с городской больницей, построенной тогда же. Повалившиеся деревья перегородили три подъезда к больнице из четырех существовавших, а на оставшемся образовалась самая настоящая пробка из машин "Скорой помощи". Кроме деревьев, проезду мешали припаркованные где попало машины, которые просто примерзли к асфальту.
   - Как мы должны их отдирать? - Денис ходил кругами около двух машин, к которым пристыла крона огромного старого ясеня, рухнувшего на них. Прозрачная пятисантиметровая корка превратила их в диковинную скульптуру из дерева, металла и стекла. - Любая пила сразу сдохнет...
   - А мы по-другому!
   Илья опустил на лицо прозрачный щиток шлема и рубанул топором по обледеневшему стволу. Во все стороны брызнули осколки льда. Ребята, кто топорами, кто ломом, стали разбивать лед вокруг машин для того, чтобы их можно было оттащить в сторону с дороги. Дело шло довольно медленно после бессонной ночи.
   - Серега, вызови сюда Ирину. Она чем-нибудь на лед побрызгает, и сразу все растает. - Антон освободил ото льда одно колесо и прикинул, сколько времени потребуется, чтобы освободить проезд. - Слушай, позвони ей, - он подошел поближе к Томскому, - я не шучу, должны же быть какие-то средства борьбы с таким безобразием.
   - Я думаю, что есть, - согласился с ним Сергей, - да не про нашу честь, - добавил он с усмешкой. - Даже если в лаборатории что-то подходящее и найдется, то в каких количествах? На одно колесо, наверное, не хватит. Толокново стоит, у них все обледенело, - Томский продолжал долбить ломом лед вокруг машины, - неужели такой крупный аэропорт не запасся бы нужными средствами, если бы была возможность?
   - В Европе таких проблем, наверное, не знают, - проворчал Генка, - у них, я слышал, даже дороги с подогревом, не только тротуары.
   - Толку-то с этого подогрева, - усмехнулся Петрович. - Электричество вырубилось, и где тот подогрев?
   - А мы, судя по всему, в Африке живем, - ворчал Антон, - у нас снег раз в сто лет выпадает, поэтому мы к нему никогда не готовы. Весной - потому что технику уже размонтировали, осенью - потому что назад еще не смонтировали, а зимой обнаруживается, что бензина для этой техники нет...
   - И в ход идут грубая сила и примитивные орудия каменного века, - в тон ему добавил Сашка, передразнив Антоново брюзжание.
   Усов в ответ запустил в него увесистой ледышкой, Меньшиков расплатился тем же.
   - Вы сюда развлекаться приехали? - заорал на них Середкин. - Работать за вас Пушкин будет?
   Перестрелка прекратилась, но не потому, что ребята его послушались, - у Антона за пазухой заголосил телефон.
   - Что случилось? Что?! Не может быть! - Антон отошел в сторону, но до ребят все равно доносились обрывки фраз. - А мать где? Да я около парка работаю, в центре... Сейчас спрошу... Юленька, потерпи...
   Антон был растерян. Он уронил лом на обледеневший асфальт и стоял, не подбирая его.
   - Ребята, мне сейчас Юлька позвонила. Говорит, что из нее что-то течет. Я спрашиваю: "Кровь?" Нет, говорит, не кровь, и вроде ничего не болит, а мать ее куда-то умотала, и телефон у нее не отвечает... Юлька боится и не знает, что делать.
   Петрович и Сергей сразу поняли, в чем дело.
   - Это у нее воды отошли!
   - Нужно срочно в больницу!
   - Рано же еще! У нее срок только через три недели! - Антон тоже испугался. - Как же так! Что теперь будет?!
   - Давай быстро домой! К ней!
   - Вызывай "Скорую" прямо сейчас! Пока они по этому катку доедут, и ты домой доберешься!
   Илья уже сидел в кабине "Урала" и орал на Антона:
   - Бросай все! Давай в темпе, дурень! Мы сейчас твою Юльку быстрее всякой "Скорой" в роддом привезем!
   Новоселов кинулся к машине.
   - Я на всякий случай тоже поеду - мне как-то довелось роды принимать. Помогу, если, не дай бог, что...
   - Петрович, не каркай! - крикнул ему Денис, но сидевшие в машине уже не могли услышать Зорина. "Урал" рванул с места, как гоночный болид, и через несколько секунд скрылся за поворотом.
   - Ничего, не переживай, все обойдется. Так бывает довольно часто, - Сергей положил Денису руку на плечо.
   - Скажешь, что и тебе приходилось в роли акушерки бывать, когда в ментовке работал? - Генка насмешливо окинул взглядом Томского.
   - Много чего приходилось, - ответил коротко Сергей и вернулся к прерванной работе.
   - Многоопытный ты наш... - усмехнулся Середкин, но больше не стал задирать Томского.
   - При Петровиче он так не сказал бы, - вполголоса сказал Денис, провожая взглядом сутуловатую фигуру Генки, который отошел в сторону, чтобы потребовать у руководства помощь - в вчетвером они не справились бы с работой и до позднего вечера. - Чего он к тебе цепляется? Из-за Димыча?
   Сергей молча пожал плечами. Многие ребята, и не только из их группы, давно заметили, что Середкин стал неприязненно относиться к нему, а Ирину вообще не мог спокойно видеть. Генка, по праву считавший себя старым и, пожалуй, единственным другом Медведева, не мог смириться с тем, что Томский стал ближе Вадиму, чем он, и произошло это не в последнюю очередь именно из-за Ирины.
   - Серега, а чего ты пошел в милицию работать? - спросил Меньшиков в промежутках между ударами ломом об лед. - Тебе нужно было сразу в службу спасения устраиваться, сейчас бы наверняка группой командовал.
   - Я в то время о службе спасения даже и не знал, что она существует. - Сергей приостановился на минуту. - Да и кто взял бы меня вот так просто, с улицы? Ни образования, ни специальности, только школа да два года армии - вот и весь послужной список. Как у Егора, выбора практически не было - или на рынок идти торговать, или в охранники, или в милицию...
   - Или в бандиты, - с косой ухмылкой добавил Середкин, вернувшийся после разговора с Черепановым к ребятам. - Хватит воспоминаний, работать надо. Никто нам подмогу не пришлет, придется своими силами справляться, пока наши орлы рожают. Пойду в больницу схожу, может, там кого в помощь дадут.
   - Сам работать не разлетелся, зато командовать - хлебом не корми! - бросил ему вслед Меньшиков. - Посмотрел бы я на него, окажись он в такой же ситуации, как Тошка. Что он, совсем ничего не понимает? Я бы на все плюнул...
   - Я тоже, - кивнул Сергей. - Я где-то к середине июня точно на все плюну.
   - Серега?! Ты о чем это? - Денис с Сашкой переглянулись. - А ну, выкладывай все как есть!
   - Светлана нам малыша к лету обещает, - Томский смущенно улыбнулся. - Ириша сказала, что постарается не подвести.
   Через секунду Сашка с Денисом тузили Сергея посреди ледяного крошева. От радости за товарища они орали во все глотки, дружески обзывая Томского, и подбежавший к ним дворник из дома напротив решил, что оказался свидетелем зверского избиения.
   - Прекратите! Сейчас милицию вызову!
   Немолодой уже мужчина изо всех сил огрел Дениса черенком лопаты по спине и только после этого заметил, что избиваемый безудержно хохочет.
   - Мужик, ты чего, совсем озверел? - Денис ошалело смотрел на Серегиного заступника, потирая ушибленную спину.
   - У нас все в порядке, - сквозь смех простонал Сашка. - Это мы на радостях!
   - Вот шпана! А еще спасатели! - плюнул с досады дворник. - Что же вы тогда с горя вытворяете?
   Сашка с Денисом долго тормошили Сергея, выпытывая из него подробности. Томский, уже не скрывая счастливой улыбки, рассказал все.
   - Серега, это же здорово! - Сашка сиял от восторга так, будто это у него должен был родиться ребенок.
   Денис чуть грустно улыбнулся:
   - Ну вот, все у нас теперь семейные, все пристроены, один я старым девом остался. Плед, тапочки и кошки - вот мое будущее.
   - Денька, тебе сколько лет? - рассмеялся Сергей. - Тридцать? А я думал - семьдесят, не меньше! Что ты киснешь? Вокруг столько девушек!
   - Которые почему-то на меня никогда не обращают внимания, - развел руками Денис. - Светлана на меня и не смотрела, Ирину ты из-под самого носа увел...
   - Увел! - радостно согласился Сергей.
   - Самое главное, - назидательно изрек Меньшиков, - оказаться в нужное время в нужном месте, а там придет вдохновение, и ты сам поймешь, что нужно делать, чтобы понравиться девушке.
   - И ее родителям, - с невинной улыбкой добавил Денис.
   Через мгновение он уже лежал ничком на льду, Сашка сидел на нем сверху и молотил кулаком по каске, а Сергей, не в состоянии разогнуться от смеха, пытался оттащить Меньшикова от Зорина.

* * *

   Светлана с Ириной утром добирались на работу на служебном автобусе, который не был заполнен и на половину - почти все сотрудники института, а не только оперативно-спасательное подразделение, работали на ликвидации последствий "ледяного дождя". Кроме подруг, в центре сели две женщины из бухгалтерии и Егор Скрябин. Он закинул костыль за спину и ловко запрыгнул в автобус, ухватившись руками за поручни. Светлана хотела помочь Егору, но он, увидев, как она привстала, мотнул головой, отказываясь, и, опираясь на спинки сидений, пропрыгал на одной ноге и сел через проход от девушки. Шофер дождался, пока парень устроился, и только тогда двинулся дальше.
   - Мне так удобнее, - Егор немного смутился под внимательными взглядами Ирины и Светы. - Никак не привыкну к протезу, а на льду так сразу с ним навернусь, двух шагов не сделаю. Да и на работе без него проще между стеллажей протискиваться, - объяснил он.
   Ирина вспомнила недавно виденную на складе картину. Егор на руках взобрался по металлическим конструкциям под самый потолок в поисках нужного кабеля, а дядя Яндекс, постепенно повышая голос, уговаривал его спуститься: "Гоша, зачем ты туда полез? Скажем, что нет у нас такого сечения, пусть покупают, если так нужно. Свалишься ведь! Сломаешь себе что-нибудь! Ирина Владиславовна, да скажите вы ему, чтобы спустился! Егор, не выделывайся перед публикой!! Тоже мне, акробат нашелся!! Георгий!!! Слезай вниз, черт раскрашенный!!!" Она молча усмехнулась, а Скрябин смутился, потому что слегка побаивался строгой жены Сергея Томского, которого любил и уважал как старшего брата.
   - У тебя искривление позвоночника будет, - вздохнула Света, - ты бы хоть двумя костылями пользовался.
   - Я уже давно так приспособился, - упрямо покачал головой Егор, - одна рука свободна, а что до кривого позвоночника... - он пожал плечами и вдруг улыбнулся, - и с таким жить можно, моя девушка сказала, что она любит меня не за внешность.
   - Хорошая, значит, девушка, добрая, - вступила в разговор Ирина.
   - Очень!
   Егор расцвел в улыбке, и всем сразу стало ясно, что он совсем еще мальчишка, который только выглядит намного старше своих лет, пройдя через погребение заживо под завалами "Атланта", ампутацию ноги и несколько клинических смертей. Он чудом выжил после краш-синдрома, а спасшие Егора ребята помогли ему устроиться на работу в институт.
   На стоянке Светлана с Ириной осмотрели оставленные там вчера машины. Слой прозрачного льда толщиной в два сантиметра, а местами даже больше, покрывал их полностью, превратив в диковинные карамельные украшения для огромного торта.
   - К весне оттают, - рассмеялась Ирина, - а пока нам с тобой придется пользоваться общественным транспортом.
   - Мне к весне не нужно, мне нужно к следующему воскресенью, - Света расстроилась, - у меня поезд поздно вечером, когда уже никакой транспорт не ходит. Придется такси заказывать или ехать на вокзал заранее, часа за три до отхода поезда.
   - Вот еще, придумала! Такси! - возмутилась Ирина. - Ты почему решила, что не найдется никого, кто бы тебя на вокзал увез? Чтоб я от тебя таких глупостей больше не слышала! Сережа, Максим или Павел тебя к поезду привезут, на поезд посадят, а потом встретят. Машину твою ребята в полный порядок за день приведут, даже быстрее, про весну я пошутила, но ты подумай, сколько с тебя сдерут на вокзальной стоянке за две с лишним недели. Нет, давай без ерунды, этот вопрос мы решим, а ты уже сегодня вечером, когда придем к Вадиму, начнешь давать мне подробные инструкции, что с ним делать.
   В корпусе оперативно-спасательного подразделения было пустынно и тихо. В обычные дни Светлана постоянно сталкивалась в коридорах со спасателями, которые то отправлялись на полученный вызов, то, вернувшись с очередного происшествия, спешили в душ или по окончании смены, уже не торопясь, шли в комнату отдыха или в столовую. Из спортивного зала тоже всегда слышались громкие голоса ребят; помимо обязательных тренировок, очень многие свое свободное время проводили именно там. Во дворе около корпуса бывало еще больше шума, особенно когда по возвращении с вызова спасатели приводили в порядок оборудование и спецтехнику и бурно обсуждали, что еще не мешало бы иметь службе спасения.
   Молодые ребята чувствовали себя в подразделении, как дома, и не раз бывало, что кто-то из них в полураздетом виде выскакивал из душевой при спортзале и мчался одеваться в помещение своей группы. Если Виктор Елисеевич наталкивался на кого-то из спасателей, едва прикрытого полотенцем, то к общему шуму добавлялся возмущенный голос разгневанного кадровика. "Это просто бордель какой-то! У нас, между прочим, и женщины работают! Дома у себя так расхаживай! - кипятился он, отловив кого-нибудь из ребят в одних трусах. - В тапочках по институту ходят - я уже устал делать замечания, потому что бесполезно! Совсем распустились!!! - а в завершении добавлялось сакраментальное: - Вот я вас!.." После этого в коридорах появлялись объявления, запрещавшие сотрудникам находиться без верхней одежды в коридорах, на лестницах и других местах общего пользования, а на совещаниях у директора ставился вопрос об обязательном ношении формы или хотя бы введении определенного дресс-кода.
   Светлана за полдня управилась со всей работой и после обеда ушла, с разрешения Порошина, к Ирине. В подразделении экологической безопасности практически всегда стояла тишина, только у охранника внизу было негромко включено радио. К мерному гулу вентиляции, работавшей в лабораторных помещениях, ухо привыкало очень быстро, и вскоре этот шум не замечался. Сложнее было привыкнуть к специфическим запахам, которые, несмотря на мощные вытяжки, порой распространялись по всему зданию. Вот и сейчас, как только Света вошла в корпус, ей сразу захотелось чихнуть.
   - Ира, как ты можешь так спокойно здесь находиться? Неужели ты ничего не чувствуешь? - в который раз задала она традиционный вопрос, оказавшись в лаборатории.
   Ирина потянула носом воздух.
   - Немного аммиаком приванивает, наверное, открытую бутылку из-под тяги вытащили, - оглядываясь по сторонам, решила она.
   - Немного?! - поразилась Света. - По-моему, здесь дышать нечем! Тут любого тошнить начнет. Пошли на свежий воздух, - она взяла Иру под руку.
   Ирина кивком головы показала на стол, заставленный цилиндрическими пластиковыми флаконами.
   - Видишь, сколько у меня работы?
   - И что ты со всем этим должна делать? - едва ли не с ужасом спросила Света.
   - Это кислотная вытяжка из проб грунта, в ней нужно определить содержание тяжелых металлов, - Ирина перечислила с десяток элементов. - Светик, не смотри такими круглыми глазами на эти фунфырики. Я их сейчас загружу в автосемплер, задам программу, прибор будет работать, а мы можем идти пить чай или дышать кислородом в зимний сад. Ты уже видела, какую красоту там сделали?
   - Нет, я там давно не была, все как-то некогда, - улыбнулась Светлана, наблюдая за Ириными действиями.
   Она не раз приходила к ней в лабораторию, но еще никогда не видела работу прибора, около которого сейчас сидела ее подруга. На экране большого монитора, кроме нескольких таблиц, куда Ирина вводила какие-то цифры, была картинка с разноцветными графиками, немного напомнившими Свете кривые на мониторах блока интенсивной терапии. Светлана обычно использовала компьютер для работы с текстами, играла на нем в игрушки, ходила в Интернет, но никогда не сталкивалась с такой сложной, как ей показалось, программой.
   - Ну вот, номера проб я ввела, элементы для анализа отметила. Сейчас сделаем юстировку горелки, - Ира вполголоса комментировала свои действия, - зададим проверку калибровок, запустим программу и можем гулять часа два.
   - Ты его оставишь без присмотра? - удивилась Света. - А вдруг что-нибудь произойдет?
   - Сработает блокировка, и прибор просто отключится. - Ирина, не вставая с кресла, потянулась за своей сумкой и вытащила из нее фотокамеру. - Пойдем в парк, я хочу поснимать эту красоту, пока не растаяла. Незадолго перед твоим приходом разговаривала с Сережей, он жалеет, что не взял с собой хотя бы "мыльницу", такие, говорит, кадры пропадают, из тех, что больше ни разу в жизни можно не увидеть. С его "зеркалкой" мне, конечно, не управиться, а вот этой камерой я уже фотографировала, тут все автоматически делается, только на кнопку нажимай.
   Все в парке было покрыто слоем прозрачной глазури. Бывшие Ирины студенты, приборист Костя Ершов, еще трое ребят из подразделения экологической безопасности скалывали ледяную корку с дорожек.
   - Около клиники мы все отскребли, скоро здесь закончим, - доложил Сережа Шестаков. - Что нам делать дальше?
   - Подойдите к Виктору Елисеевичу, он скажет, нужна ли еще ваша помощь, - улыбнулась Светлана и объяснила, заметив удивленные взгляды: - С обеда он уборкой командует.
   - Я к этому злыдню не пойду, - категорически заявил Сережа. - Он опять начнет ко мне цепляться.
   Порошин очень неодобрительно относился к Сережиной прическе - тот щеголял отросшими до лопаток роскошными волосами, лишь изредка прихватывая их простой резинкой. Один раз кадровик даже сделал ему замечание по поводу внешнего вида, на что парень ответил какой-то колкостью про солдафонов, чем страшно обидел старого служаку. После этого Порошин называл Шестакова не иначе как "Маугли".
   - Я тоже к нему не пойду, мне уже осточертели его байки! - Костя поддержал Сережу. - У него на пять минут делового разговора приходится полчаса историй в стиле "бойцы вспоминают минувшие дни". Светлана, как ты все это выдерживаешь? По мне, так лучше дядю Яндекса слушать!
   - Кое-какие истории я уже знаю наизусть, - улыбнулась Света. - Не обижайтесь на него, ребята, он очень хороший дядька, просто ему не хватает общения. Сами посудите - жена умерла, дети давно выросли, внуки тоже не балуют деда даже телефонными звонками. Думаете, почему он сидит на работе до позднего вечера? Потому что тут есть с кем поговорить, одна группа всегда на дежурстве; в диспетчерской, в гараже, на складе тоже живые люди постоянно находятся, можно с ними парой слов перекинуться. Не от вредности, как кому-то иногда кажется, он обходит весь институт, проверяет, все ли в порядке, а просто дома ему делать нечего, кроме как телевизор смотреть.
   Ребята смущенно смотрели на Светлану. В их представлении кадровик был въедливым болтливым стариком, совавшим свой нос в каждую щель и стремившимся везде навести порядок.
   - Вот и ушел бы на пенсию, - проворчал Костя, - сидел бы себе на лавочке с такими же пенсионерами, играл в шахматы или вспоминал молодость.
   - Когда у человека в пожилом возрасте ничего нет, кроме работы, выход на пенсию для него очень часто означает начало конца, - сердито сказала Ирина и невесело добавила: - Пока человек работает, у него есть стимул следить за собой, желание интересоваться окружающим миром, он чувствует себя полезным. Сколько таких случаев было в институте - человек говорил, что пора дать дорогу молодежи, уходил на пенсию и очень скоро умирал, чаще всего не от болезни, а от потери интереса к жизни. Иногда даже и наличие семьи не спасало.
   Света вздохнула:
   - Виктор Елисеевич и больничный-то редко берет, хотя давление у него бывает очень высокое, таблеток напьется - и на работу. Однажды он проговорился: "Дома если упаду, то так и околею в одиночестве, даже глаза закрыть некому будет, а на работе кто-нибудь да подберет старого пса".
   Ирина обвела взглядом совсем притихших ребят.
   - Я сейчас сама позвоню Виктору Елисеевичу и спрошу, что вам делать дальше.
   - Я схожу к нему и все выясню. - Саша Суворов почувствовал себя неловко после услышанного. Он вспомнил своего деда, который умер всего через полгода после ухода с работы. Тот никогда не жаловался на здоровье, но просто не проснулся однажды утром.
   Саша ушел к Порошину, а ребята молча принялись за работу. Ирина уже не так сердито посмотрела на них, но настроение у нее подпортилось, и фотографировать обледенелые кусты уже не хотелось. Она сделала несколько снимков и с недовольным видом убрала камеру в чехол.
   - Не вижу ничего интересного, глаз у меня совсем не тот, что у Сережки.
   - Давай зайдем к Вадиму и вытащим его на прогулку, - предложила Света. - После обеда у него никаких процедур нет, сидит, бедолага, мается над очередным пресс-релизом и ругает всех подряд.

* * *

   Медведев не ругался, а сонно смотрел на распечатки, принесенные из учебного центра. Вести какие-либо занятия он категорически отказался, но согласился редактировать методические материалы. Сегодня утром Вадим получил толстую картонную папку, подписанную: "Учебно-методическое пособие по обучению населения правилам поведения и основным способам защиты в чрезвычайных ситуациях мирного времени". От одного названия ему стало тоскливо, а когда он начал знакомиться с содержимым, то чуть не заснул - ничего, кроме дремоты, не могли навеять фразы, определенно переписанные кем-то из допотопного пособия по гражданской обороне. "Ознакомление населения с мерами безопасности в быту и повседневной деятельности; изучение сигналов гражданской обороны и сигналов оповещения о чрезвычайных ситуациях; обучение установленным правилам поведения при угрозе и возникновении чрезвычайных ситуаций и приемов оказания помощи пострадавшим; изучение правил пользования индивидуальными средствами защиты", - пункты оглавления вызвали в памяти смутные воспоминания пятнадцатилетней давности о предмете под названием "ГрОб", то есть "Гражданская оборона", которым, помимо занятий на военной кафедре, два семестра мучили студентов. Окончательно Медведева добила слегка осовремененная цель пособия: "Воспитание у населения чувства высокой ответственности за личную подготовку к действиям в условиях чрезвычайных ситуаций и пропаганда единой государственной политики в области гражданской обороны и защиты населения от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, обострении социальной и криминогенной обстановки, угрозе возникновения террористических актов".
   Пытаясь прочитать эти заклинания, Вадим чуть не заснул окончательно. Он одновременно боролся со сном и с желанием позвонить Черепанову и высказать все, что он думает о принесенной писанине. Из липкой дремоты его вырвал голос Светланы:
   - Димка, принимай гостей!
   Медведев вздрогнул от неожиданности: "Каких гостей?!" - но тут же успокоился, увидев рядом с любимой знакомую фигуру.
   - Спишь? - насмешливо поинтересовалась Ирина.
   - Как не заснуть над таким? - Вадим показал ей папку. - Ты не в курсе, кто эту муть сочинил?
   - Нам это спустили сверху, - Ирина выразительно посмотрела на потолок. - Редактировать дозволено только по мелочам, учитывая специфические местные условия. Можно, например, убрать или сократить раздел о противоселевых плотинах или свайных конструкциях, построенных на вечной мерзлоте, поскольку ничего подобного у нас не водится. Не обращай особого внимания, это нужно для комиссии, которая будет проводить аккредитацию.
   - Для чего тогда это принесли мне? - Медведев с отвращением посмотрел на папку и закрыл ее.
   - Ты у нас кто? Главный консультант. Вот бери и консультируй. - Ирина ткнула пальцем в штамп на обложке: "Согласовано с..." - Без твоей подписи материал в печать не пойдет.
   - Света, - тяжело вздохнул Вадим, - скажи честно, на каких транквилизаторах меня держат? Почему я так спокойно смотрю на это сочинение? Почему до сих пор не разорвал его на мелкие кусочки и не спустил в унитаз?
   - Потому что понял, что такой засор будет очень сложно ликвидировать, - Ирина опередила Светлану, которая хотела заверить Медведева, что ничего успокоительного ему не назначали. - Это во всех отношениях очень неудобоваримый продукт, что для мозга, что для канализации.
   Вадим не выдержал и рассмеялся.
   - Ира, это просто поразительно, как ты умеешь вовремя найти нужные слова, - удивилась Света.
   - Ира ко мне относится как к ребенку, который капризничает и которого нужно побыстрее "переключить" на другую тему для того, чтобы он успокоился и замолчал, - Вадим усмехнулся. - У нее это получается очень ловко. У тебя другие методы, ты начинаешь меня уговаривать, взываешь к разуму, к логике, иногда к чувствам и в итоге тоже добиваешься нужного результата.
   - Можно, когда ты уедешь, я буду пользоваться своими методами? Теми, к которым я привыкла?
   - Я разрешаю любые методы, - рассмеялась Света. - В данном случае цель оправдывает средства.
   - Только без рук! - Медведев в шутку прикрыл голову папкой, из которой вывалилась и разлетелась по всей палате без малого сотня ничем не скрепленных листов. - Елки-палки! - взвыл Вадим. - Там же половина не пронумерована!
   - Придется читать, - сочувственно сказала Ирина.
   - Издеваешься... - Это был не вопрос, а утверждение.
   - Ни капельки, - Ира улыбнулась, - хочу тебе помочь. Я просмотрела этот опус по диагонали, имею представление, что за чем идет.
   - Дайте и мне поработать, - Света подобрала с пола листы и половину оставила себе, - я тоже хочу принять участие в воспитании чего-то там у населения.
   Ирина временами с выражением зачитывала особо понравившиеся ей места:
   - Так, окна при пожаре открывать нельзя, чтобы не создавать приток свежего воздуха. "Волга впадает в Каспийское море..." Ой, какая прелесть! Нет, вы только послушайте: "При невозможности самостоятельно покинуть помещение из-за огня или сильного задымления в коридоре, плотно закройте дверь, подойдите к окну и взывайте о помощи!" Как? Через закрытое окно? - смеялась она. - Взывайте о помощи!!! Нет, данный шедевр нужно внимательно прочитать от корки до корки!
   - Ребенку это не повредит? - хохотнул Вадим.
   - Пусть привыкает, потом в жизни будет еще немало маразма, так что, чем раньше выработается иммунитет, тем лучше, - махнула рукой Ира.
   - Давайте спустимся в парк, - предложила Светлана, когда общими усилиями листы были сложены по порядку и на всякий случай пронумерованы, - там дорожки почти все очистили, можно ходить по-человечески. Красота стоит невообразимая! Ира сделала несколько фотографий, наверняка и у тебя взгляд на чем-нибудь задержится.
   - Опять будешь агитировать меня рисовать? Чем? Шариковой ручкой? Или вот этими карандашами? - Вадим недовольно фыркнул, заглянув в ящик тумбочки.
   - Вот так всегда, - покачала головой Света, - то бумаги подходящей нет, то карандашей, то еще чего-нибудь.
   - Я могу целый мешок карандашей принести, - предложила Ирина, - у меня пол-ящика ими завалено, вроде и не нужны ни для чего, а выбросить - рука не поднимается.
   - Старые карандаши или современные? - заинтересовался Медведев.
   - Всякие есть, но больше старых, производства годов семидесятых.
   - Неси, - кивнул Вадим, - может, что в дело и пойдет.
   В клинике было настоящее столпотворение, дело дошло до того, что в палаты пришлось ставить дополнительные койки, чтобы разместить небывалое количество пострадавших в авариях, и готовились к тому, что придется кого-то устраивать если не в коридорах, то в холлах. Лифт пришлось ждать минут десять, пассажирский застрял где-то на верхних этажах, а грузовой хоть и остановился два раза, но там для трех человек не было места - в него еле поместились две каталки с пациентами и четыре санитара.
   - Час пик, - покачала головой Ирина, когда они наконец смогли спуститься вниз, - на дорогах самый настоящий кошмар творится, столько аварий я никогда не видела.
   - Девчонки, я вас прошу, пользуйтесь сейчас институтским транспортом, не рискуйте, - попросил Вадим. - Света, не нужно со мной сидеть допоздна, а потом лететь сломя голову на последний автобус. Можешь уложить меня сегодня пораньше или доверить Палычу.
   - Хорошо, ляжешь сразу после ужина. Я хотела объяснить Ире, что с тобой нужно делать, можно сегодня этим и заняться.
   - Ире ничего со мной делать не нужно! - Медведев пришел в ужас, представив, как Ирина будет раздевать его или, хуже того, менять памперсы. - Есть Андрей, есть Палыч, да и вообще Ире сейчас никакие тяжести поднимать нельзя.
   - А я и не собираюсь носить тебя на руках, - усмехнулась Ирина. - Я адекватно оцениваю свои физические возможности.
   - Ириша, ты, главное, следи за тем, чтобы он не уговорил опять Андрея...
   - Света, - перебил девушку Вадим, - сколько можно припоминать мне ту несчастную колбасу!
   - Вадиму можно обезжиренный творог и любые маложирные молочнокислые продукты, вареное мясо, яблоки и бананы, - Светлана выразительно посмотрела на Медведева, тот виновато опустил глаза.
   - Я буду контролировать содержимое его холодильника, - грозно пообещала Ирина.
   Вадим только тяжело вздохнул.

* * *

   Остекленевшие деревья и кусты ослепительно сверкали на солнце. На гладких ветках еле удерживались птицы, безуспешно пытавшиеся разбить клювом корку, покрывавшую ягоды рябины и боярышника. Их гомон заглушал тонкий хрустальный звон, который при слабом дуновении ветра издавали покрытые льдом кусты и деревья.
   - Бедные! Чем же они теперь кормиться будут? - Света проводила глазами вспорхнувшую при приближении людей стайку свиристелей.
   - Да, эти не будут драться с воробьями на помойке за заплесневевшие куски. - Вадим внимательно разглядывал птиц, перелетевших на соседний куст. - Какие красивые!
   Медведев поднял руку и дотянулся до ветки, низко склонившейся под совместной тяжестью ягод и льда. Он зажал одну из кистей между ладонями в стремлении растопить ледяную глазурь.
   - Холодно! - Через несколько минут Вадим отпустил ветку с полуоттаявшими ягодами и сунул руки в карманы куртки. - Нужно что-то придумать, кормушки сделать, а ягоды в тепле разморозить и насыпать в них.
   - Правильно, - поддержала его Ирина, - давайте нарвем прямо сейчас, я пойду свою работу проверять и разложу рябину на столе, пусть оттаивает.
   Она потянулась к ветке, но чуть не упала, поскользнувшись на своих высоченных шпильках. Вадим еле успел подхватить ее, буквально бросив к себе на колени.
   - Ира! - испуганно вскрикнула Света.
   - Зачем ты ходишь на таких каблучищах? - Медведев не отпустил Ирину, а, наоборот, притянул поближе, на мгновение крепко прижав к груди, и почувствовал, как часто стучит ее сердце.
   От неожиданности Ира на миг застыла, но тут же начала сердито выдираться из его объятий.
   - Совсем рехнулся! Твоя коляска сейчас развалится! - Освободившись, Ира внезапно улыбнулась: - На трех человек она никак не рассчитана.
   - Ты по головам не считай, - рассмеялся Вадим. - В тебе весу, как в цыпленке, даже малыш добавки никакой не дал! Сейчас ты должна быть особенно осторожна, - Медведев внимательно смотрел на Ирину, стоявшую перед ним.
   - Не пялься на меня, у меня даже живот еще не вырос, - снова рассердилась она. - Что за наказание - все меня разглядывают так, как будто надеются, что от этого дело быстрее пойдет!
   - Никаких "быстрее", - за спиной Вадима раздался немного хриплый мужской голос. - Чтобы все было как положено, точно в срок! Слышишь, Ирка?
   Медведев не успел обернуться, как обладатель голоса оказался перед ним.
   - Здравия желаю всей честной компании! - Крупный темноволосый мужчина в форме капитана милиции, улыбаясь, отдал честь. - Максим Устюгов, - он протянул руку Вадиму. - Давай знакомиться, родственник.
   Вадим пожал протянутую руку. Максима он видел на свадебных фотографиях Ирины и Сергея, а вот личное знакомство с семьей Устюговых пока не состоялось. Хотя Ирина уговорила старшего брата устроиться на работу к ним в институт, с Павлом Вадим тоже еще не встречался; оба почему-то стеснялись предстоящего знакомства и откладывали его под разными предлогами.
   - Здравствуйте, Максим, - чуть смущенно поздоровалась Света.
   Она познакомилась с Устюговым на свадьбе Томских, но потом они больше не виделись, и ей было неловко и тогда, и сейчас говорить "ты" малознакомому человеку, старше ее лет на пятнадцать.
   - Светлана, ты меня обижаешь! Почему вдруг так официально? Еще бы по имени-отчеству меня назвала или "товарищ капитан". Нет, тогда бы я решил, что ты надо мной смеешься, и не обиделся бы! Или переходишь на "ты", или я тоже буду говорить "вы" и "гражданка Медведева"!
   Он состроил уморительную гримасу, при виде которой невозможно было удержаться от смеха. Неловкость первых мгновений встречи исчезла от широкой улыбки Максима. Даже Вадим, до сих пор избегавший людей, через пять минут почувствовал себя так, будто знал Ириного брата всю жизнь.
   - Ты только не вздумай ревновать, - предупредил Вадима Устюгов, галантно целуя Светину руку. - Я женат на самой лучшей женщине на планете, а Светланой восхищаюсь совершенно бескорыстно. К такой красоте только слепой может остаться равнодушным, но и он будет покорен этим голосом.
   - Максим, вы мне льстите, - Света покраснела.
   - Гражданка Медведева! Я сейчас составлю на вас протокол "за оскорбление при исполнении"!
   - Макс, уймись! - слегка оттолкнула его Ирина. - Света больше не будет.
   - Я больше не буду! - рассмеялась Света. - Прости, Максим, мне нужно привыкнуть.
   - Другое дело! - довольно ухмыльнулся Устюгов.
   - Ирка про тебя все уши прожужжала, - Максим, наклонившись, обнял за плечи Вадима, - а мы видели тебя до сих пор только на фотографиях. С отцом твоим осенью познакомились, а с тобой - никак. Бабуля наша хочет еще одного внука увидеть, а тебя никак в гости не удается заполучить.
   - Я пока что нетранспортабелен, - криво усмехнулся Медведев.
   - Было бы желание, - Максим внимательно посмотрел на него, - а технические вопросы всегда решить можно.
   - Давай не будем это обсуждать, - чуть нахмурился Вадим, - мне еще рано говорить о гостях и о многом другом.
   Пока Максим, Вадим и Светлана обсуждали возможность Медведева приехать в гости к Устюговым, Ирина фотографировала птиц, слетевшихся к оттаявшим ягодам. Дрозды и свиристели в стремлении добраться до рябины образовали гомонящий клубок на конце ветки.
   - Ира, будь осторожней! - Света бросила Вадима и брата и обняла подругу. - Я уверена, что с твоей малышкой ничего не случится, но лучше не рисковать.
   - Ты уже и пол будущего ребенка определила! - усмехнулась Ирина.
   Светлана задумалась.
   - Ты знаешь, я сказала просто так, а сейчас поняла, что у тебя будет девочка. Да, девочка! Конечно!
   Максим подлетел к сестре:
   - Правильно, давай рожай девчонку! С пацанами одни проблемы, недаром мама так хотела дочку после нас с Пашкой. Потом еще одну родишь, а потом, может, еще и мальчишку.
   - Ну вот, за меня все уже решили, - отмахнулась от Максима Ира. - Когда, по-твоему, я это должна успеть? Забыл, сколько мне лет? У молодых и то легко и просто не получается - у Антона Юля половину беременности в больнице пролежала, а сейчас опять какие-то проблемы.
   - Тошка с утра в больнице под дверью сидит, - покачал головой Вадим. - Боится на шаг отойти, хотя на него врачи и сестры уже просто орут из-за того, что он у них под ногами путается.
   В этот момент одновременно на три мобильника пришли SMS-ки. Там было только одно слово: "Мальчик!!!"
   - Ну, точно, будут жить долго! - обрадовалась Ирина. - Только про них вспомнили, и сразу такая весть!
   - Я ведь говорила и Антону, и Юле, что все будет в порядке! - Света сияла от радости.
   - Слушай, а ведь сколько раз делали УЗИ и всегда говорили, что Юлька девочку ждет! - Вадим взял Светлану за руку и заглянул ей в глаза. - Только ты говорила, что будет мальчик. Как ты догадалась?
   - Не знаю, - пожала плечами Света, - почему-то я была в этом уверена. И точно так же я уверена в том, что у тебя, Ира, все будет в порядке, выбрось из головы свои опасения насчет возраста и работы.
   - Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! - Максим поплевал в разные стороны и постучал по деревянной скамейке, с которой был счищен лед. - Барышни, вы долго собираетесь торчать на работе? Уже половина пятого. Я на машине, могу доставить вас по домам хоть сейчас. Проезжал мимо и решил завернуть сюда специально для этого.
   - Спасибо, Максим, я не поеду домой так рано, - отказалась Света, - у меня еще много дел.
   - А ты что скажешь? - Устюгов повернулся к сестре, увлеченно снимавшей красные ягоды в прозрачной оболочке.
   - Помоги нарвать рябины для птиц и отнести ко мне в лабораторию, - попросила Ирина, - потом займешься доставкой домой меня, если Света хочет поехать позднее.
   - Может, подождать тебя? - Максим, глядя на Светлану, наклонил одну из веток пониже, от этого ледяная корка на ней в некоторых местах начала трескаться и осыпаться.
   - Не стоит, - покачала головой девушка, - слишком долго ждать придется, я буду чувствовать себя неловко.
   - Я тебя выгоню не позднее семи часов, - пообещал Медведев.
   - Выгонишь, выгонишь, - рассмеялась Света, обрывая кисти рябины и бросая их на колени Вадиму.
   Максим порылся по карманам форменной куртки и извлек скомканный пластиковый пакет.
   - Складывай сюда, - он протянул пакет Вадиму, - а то плед сушить придется.
   Рябину с нижних веток оборвали почти полностью, оставив ягоды на верхних веках. После рябины Максим переключился на боярышник, от длинных острых колючек которого сейчас защищали образовавшиеся на них прозрачные гладкие чехлы. Ирин брат не умолкал ни на минуту. Он расспрашивал Медведева о работе, причем делал это так, что у Вадима ни разу не шевельнулось чувство горечи из-за того, что сейчас ему приходится довольствоваться всего лишь переписыванием каких-то никчемных бумажек, наблюдая со стороны за активной жизнью института. Света удивлялась, как ловко Максим переводил разговор на другую тему, когда замечал в глазах Медведева слабый отблеск тоски или досады. Тогда Ирин брат то начинал рассказывать о своей работе, то начинал подтрунивать над сестрой, то вспоминал какой-нибудь анекдот, хотя некоторые реальные случаи из его практики тоже были просто анекдотичными.
   - Вчера в отделе меня основательно взгрели из-за двух бабок, - рассказывал Максим, обдирая ягоды. - Две старые перечницы поссорились самым диким образом из-за кошки, которая поцарапала пришедшую к хозяйке гостью. Теперь они пишут заявления, примерно по три штуки в месяц, требуя арестовать то кошку, то друг дружку. Это, правда, не на моем участке творится, но я в курсе всех дел. Их участковый на днях не выдержал и выдал этим склочницам по первое число. СпрСсите, чем все закончилось? Коллективной жалобой руководству на Мишку, который даром казенные штаны, сидючи в опорнике, протирает, а усмирить опасное животное не может. Бабки помирились и теперь дружат против него с таким энтузиазмом, что только держись, но, в конечном счете, влетело мне как старшему, хотя начальник, когда узнал из-за чего конфликт, хохотал минут десять.
   Максим изобразил в лицах всех участников этой истории, не исключая кровожадного зверя по кличке Белка. Глядя на него, смеялись не только Ира со Светой, но и Вадим, не удержавшись, расхохотался, представляя себе арест кошки.
   - Вот еще один человек, который не нашел своего призвания, - вздохнула Светлана, когда Максим с Ириной ушли, забрав с собой ягоды. - Геологию он любит и, как Ира говорит, страдает от невозможности заниматься любимым делом, а, по-моему, в нем пропадает большой артист. Я еще на Ириной свадьбе, где Максим был тамадой, заметила, как легко он держит внимание аудитории. А как он умеет перевоплощаться! Честное слово, Илье до него далеко. Вот только, может быть, мне это лишь кажется, в глазах у него иногда проскальзывает что-то безнадежно горькое, грубоватой маской комика он прикрывает легко ранимую душу, страдающее сердце великого трагика, не сыгравшего главную в его жизни роль и уверенного, что никогда ее уже не сыграет.
   - О чем ты, Светлаша? - Вадим удивленно посмотрел на нее.
   - Я мало знаю Максима, но чувствую в нем что-то... Это не просто неудовлетворенность работой, которая не совсем ему по душе, но которую он старается добросовестно исполнять, тут нечто большее, похороненное очень глубоко. Но, - Света улыбнулась, пожав плечами, - возможно, я все это придумала.

* * *

   Ледяной дождь не стал предвестником зимы. Не прошло и трех дней, как опять потеплело, и термометр стал показывать днем почти десять градусов выше нуля, а намерзший повсюду лед растаял без следа. Но день стал уже совсем коротким, солнце грело все слабее, и вечерами, когда Света с Вадимом и иногда присоединявшейся к ним Ириной выходили на прогулку, ощутимо подмораживало, на дорожки, траву и опавшие листья ложился иней. На фоне бледно-голубого предзакатного неба голые ветки выглядели стежками замысловатой вышивки, кое-где украшенной бисеринками ольховых и березовых сережек. Стояла безветренная погода, в парке было тихо, природа застыла в напряженном ожидании зимы, которая была рядом, но никак не могла перейти невидимую границу. В воздухе, казалось, стоял тонкий звон, будто кто-то туго натянул струну между верхушками редких сосен, и она вибрировала сама по себе, без малейшего движения воздуха. Садившееся красноватое солнце освещало деревья и кусты, которые отбрасывали длинные тени, своей резкостью еще больше подчеркивавшие прозрачность холодеющего воздуха.
   Светлана привезла Вадиму зимнюю одежду, шарф, толстые шерстяные носки и теплые ботинки.
   - Ни одной шапки я у тебя не нашла. Куда ты их все спрятал? - чуть виновато спросила она.
   - Ты меня когда-нибудь в шапке видела? Я уже лет двадцать без них обхожусь, а ты меня решила кутать, как ребенка! Меня мама в детстве так не упаковывала! - возмутился Медведев, увидев огромный пакет с теплыми вещами. - Ты еще валенки на складе выпиши и тулуп!
   - Обязательно, Света, длинный, в пол. Самое оно, как Лешка говорит, будет, - не удержалась от смеха Ирина.
   - И треух из собачьего меха! - язвительно добавил Медведев.
   - Димыч, уймись! - раздалась короткая команда. Вадим замолчал. Когда начинала распоряжаться Ирина, он предпочитал не спорить. - Света знает, как лучше. Если в тонких носках ты холода не почувствуешь, то это совсем не значит, что ты не замерзнешь.
   - Тебе нужны ангина или бронхит, которые надолго запрут тебя в клинике? Ни о каких каникулах речь тогда не пойдет! И в бассейн сколько времени нельзя будет ходить! - расстроилась Светлана. - Да и я как могу уехать, если все время буду думать о том, что ты можешь заболеть?
   - Поезжай спокойно, - Ирина обняла ее. - Я присмотрю за этим скандалистом.
   - Нет, подозреваю, что папа никогда меня не любил, - пробормотал Медведев, - иначе он никогда не отдал бы меня на съедение этим кровожадным тигрицам. - Он загородился левой рукой, согнув ее в локте. - Вот, пейте мою кровь, обгладывайте до костей мясо!
   - Съедим? - хищно глядя на Вадима, предложила Ирине Света.
   - Съедим, - деловито кивнула Ира.
   - Тебя же мутит от мясного! Сама говорила! - Медведев схватился за голову.
   - Это от жареного, а тут свежатинка! Совсем другое дело! - Ирина плотоядно облизнулась, а Света с тихим рычанием изобразила, что выпускает, как кошка, когти.
   - Караул! Убивают! - придушенно завопил Вадим, но Светлана тут же заглушила его поцелуем.
   - Димка, пожалуйста, поберегись немного, - попросила она, заглядывая ему в глаза. - Ну не просто же так я перестраховываюсь! Забыл уже, сколько у тебя было осложнений, когда ты пытался форсировать события?
   - Ладно, - согласился Медведев, - я вовсе не хочу заболеть и потом все праздники проторчать в клинике. Буду делать все, что ты скажешь.
   - И слушаться Иру, - добавила Света.
   - Найдется кто-нибудь, кто Иру рискнет не послушать? - усмехнулся Вадим.
   - Иногда находятся, - вздохнула та.
   - Неужели Сергей? - чуть нахмурился Медведев. Встретив взгляд Ирины, пораженной таким предположением, он нахмурился сильнее: - Лешка тебя не слушается?
   - Бывает, - Ирина пожала плечами, - но я, в общем-то, спокойно к этому отношусь, все-таки возраст у него такой, когда начинают смотреть на мир своими глазами и не очень прислушиваются к словам взрослых.
   - А Серега что, не вмешивается? - продолжал допытываться Вадим. - Переложил воспитательный процесс на хрупкие женские плечи?
   - На него это не похоже, - усомнилась Светлана.
   - Конечно, нет! Сережка постоянно контролирует процесс, и время от времени ему приходится выправлять ситуацию, потому что я, с одной стороны, боюсь перестараться и впасть в занудство, но, с другой стороны, иной раз впадаю в противоположную крайность. Сергей прекрасно чувствует, когда ему необходимо вмешаться и в какой степени - порой достаточно одного строгого взгляда. А мне сложно соблюсти баланс. - Ира развела руками. - Знаете, ребята, одно дело, когда ребенок растет потихоньку, и ты им все время занимаешься, воспитываешь, догадываешься, чего можно от него ожидать, а тут - готовый экземпляр тринадцати лет от роду, и не всегда понятно, что с ним делать. Но совместными усилиями справляемся, - улыбнулась она. - Иногда объясняю Алешке математику, спрашиваю: "Понял?" В ответ кивает, но по всему видно, что, в лучшем случае, до него дошла половина из того, что услышал. Начинаю объяснять снова, и взгляд у парня становится совершенно отсутствующим, а на лице, кроме тоски, ничего не заметно. Тут Сережа, если дома, подключается: "Леха, перескажи мне по-простому, как такие задачки решать. Нас в школе по-другому учили, а мама Ира так мудрено объясняет, что я не въезжаю". "Папа, это элементарно!" - Лешка начинает объяснять, как, допустим, квадратные уравнения нужно решать, и у самого в глазах мысль начинает светиться, а Сережка тайком довольно улыбается: "Как я парня купил?!" Боюсь только, что этот метод нельзя применять постоянно, - Ира сокрушенно покачала головой.
   - А как Лешка относится к будущему ребенку? - осторожно поинтересовался Вадим.
   - Ждет не дождется, - рассмеялась Ирина. - Он рассчитывает, что тогда мы будем больше заняты малышкой и не будем доставать его своими нравоучениями. Вы бы только видели, с какой надеждой он иногда спрашивает: "А может, там все-таки двойня?" - Ира с усмешкой похлопала себя по животу.
   - Да-а, достали парня свирепые родители, - сочувственно заметил Медведев, вспомнив, как Ирина командовала в Рябиновке своими студентами, его группой и им самим, и коротко вздохнул: - Эх, что меня-то ждет?
   Ирина добродушно улыбнулась:
   - Я буду удерживаться в рамках Светиных инструкций и без дополнительных консультаций никакой инициативы проявлять не буду.

* * *

   Без Светланы Вадим впал в тяжелейшую депрессию. За прошедшие месяцы он привык к тому, что девушка все время находится рядом с ним, а теперь почувствовал себя настолько одиноким и опустошенным, что не мог заставить себя что-либо делать. Медведев больше не видел ее глаз и улыбки, не чувствовал прикосновения ее рук, только голос в телефоне на какое-то время возвращал его к жизни. Вадим оживлялся, подробно расспрашивал Свету обо всем, но застывал в оцепенении до следующего звонка от любимой, выходя из этого состояния, только когда Андрей или Олег интересовались Светиной поездкой.
   Медведев апатично позволял проделывать с собой все необходимые процедуры и даже в бассейн отправлялся с неохотой, будто выполняя постылую обязанность. К работе он не притрагивался, ноутбук открывал лишь для того, чтобы отправить Светлане письмо или полюбоваться ее фотографиями, и часами сидел около окна, глядя на нескончаемый дождь, который полил, как только Света уехала; ни снега, ни зимних холодов так и не было. Ирина досадовала на погоду, ей казалось, что в парке, на свежем воздухе, а не в четырех стенах, Вадим почувствовал бы себя лучше. Он только слабо улыбался в ответ на все попытки растормошить его. По совету Сергея приходившие навестить своего командира ребята говорили с ним почти исключительно о Светлане, потому что ничто другое Медведева не интересовало.
   Однако Антон мог говорить только на одну тему:
   - До самого последнего момента все были уверены, что родится девочка, вещей розового цвета накупили, имя уже давно придумали, Машей решили назвать, а тут такой сюрприз! Три дня спорили до хрипоты, какое имя подобрать, теща дошла до того, что в святцы заглянула! Юля захотела Бориской назвать - она Борисовна, я Борисович, но мой отец категорически запретил. Я предложил, - чуть смущаясь, сказал Антон, - Вадимом назвать, но почему-то всем женщинам это имя не понравилось.
   - Я с ними в этом солидарен, - проворчал Медведев. - Дурацкое имя! Вадик! Хуже некуда!
   - Как назвали-то парня? - встрял в разговор Генка, до сих пор лишь насмешливо усмехавшийся, слушая бесконечные рассказы Антона о новорожденном.
   - Мишкой! - расплылся в улыбке Усов. - Я хотел, командир, в твою честь и все-таки настоял на своем. Мишка - значит медведь, - объяснил Антон, заметив недоуменные взгляды товарищей. - Против Мишки никто особо возражать не стал.
   - Дипломат! - ухмыльнулся Середкин.
   - Спятил, - коротко сказал Вадим, но потом улыбка чуть тронула его губы. - Пусть здоровым растет Михаил Антонович, радует родителей, бабушек и дедушек, а папа с мамой через некоторое время ему для компании еще кого-нибудь родят.
   - Обязательно, - уверенно кивнул Усов, - у нас будет трое!
   - В новом блокноте уже составлен график! - поддел друга Сашка, на что Антон совершенно не обиделся, торжествующе улыбнувшись.
   Этой новости Медведеву хватило едва ли на полчаса, он отправил Светлане SMS-ку и, получив от нее ответ, снова впал в свое прежнее состояние.
   В выходные никаких процедур не было, и Вадим пролежал оба дня, не вставая с койки и вяло отругиваясь, когда Андрей, а на следующий день - Палыч, приходили к нему. Медведев освоил диктофон в новом телефоне, стал записывать свои разговоры со Светой и потом бесконечно прослушивал их, наслаждаясь ее голосом. В воскресенье ребята, у которых по графику было суточное дежурство, навещали своего командира по очереди, но он не захотел ни с кем общаться, отвечая на все невнятными междометиями. Не было желания ни читать, ни слушать музыку, телевизор вызывал раздражение, не хотелось не только бриться, но даже умываться.
   Ирина так и не призналась, от кого узнала о "лежачей забастовке". Она появилась в понедельник рано утром, когда Медведев только проснулся, а Андрей еще не успел привести его в порядок и помочь одеться, и сделала Вадиму свирепый выговор, который превзошел все, ранее им слышанное.
   - Я расскажу Свете о том, как безобразно ты ведешь себя без нее! Собрался валяться до ее приезда?
   - Да встану я, встану, - буркнул Медведев, когда Ирина сделала паузу, и отвернул голову к окну, за которым была все та же мрачная, как его настроение, мгла. - Помереть не дали, жить тоже не дают. Что, денек полежать нельзя?
   - Нельзя! - рассердилась Ирина. - Немедленно подымайся! Хватит киснуть!
   Она в сердцах ухватила край одеяла, намереваясь сдернуть его с Вадима. Тот успел вцепиться в него и натянуть обратно, но Ира все-таки разглядела исполосованное шрамами тело. В глазах у нее полыхнул ужас, смешанный с болью.
   - Вот, видела, какой я? Здорово смотрится? - горько усмехнулся Медведев, заметив ее взгляд.
   Что-то прорвалось у него в душе, и Вадим рассказал Ирине обо всем, вплоть до попытки наложить на себя руки. Он поделился с ней всеми своими проблемами, сомнениями и страхами, в том числе и самыми интимными, не утаив даже былые отношения с Оксаной, и то, как он боялся, что Светлана может узнать о них.
   - Только ты никому, даже Сергею... Ладно? - время от времени говорил он.
   - Ты дурак, если напоминаешь об этом!!! - сквозь слезы ответила Ирина в первый раз, а потом, слыша вновь такую просьбу, только повторяла уже совсем не сердито: - Дурак!!! Дурак! Дурак...
   Пришедший Андрей увидел, что Ирина обнимает полулежавшего Медведева, гладит его по волосам и, всхлипывая, говорит ему что-то, и он в ответ тоже бормочет какие-то несвязные слова срывающимся голосом, явно стараясь успокоить ее. На Андрея Вадим махнул рукой, и тот понял, что лучше зайти попозже.
   - Как же вам обоим досталось: и тебе, и Свете!
   Лишь увидев рубцы, Ирина в полной мере поняла, что пришлось им пережить. Даже то, что потом рассказал Вадим, произвело не такое ошеломляющее впечатление. Слезы лились ручьем и никак не могли остановиться; Медведев, не ожидавший, что она вообще способна плакать, вытирал их сначала рукой, а потом нашарил висевшее на спинке койки полотенце и его краем стал осторожно промокать Ирины глаза.
   - Ну что же ты так расстроилась? Сейчас мне намного лучше, все зажило, и спина почти не болит. Я даже пытаюсь садиться без посторонней помощи, но пока плохо получается. Все, Ириша, успокойся и перестань плакать. Как ты с такими красными глазами сейчас к себе на работу пойдешь? Все подумают, что ты с Серегой поссорилась... Пойди, умойся холодной водой... Ну, пожалуйста, не надо так плакать, это малышке может повредить, я тогда никогда не прощу себе того, что рассказал тебе обо всем, - привел Вадим последний довод.
   Ирина молча то кивала, то мотала головой в ответ на его уговоры и понемногу успокаивалась. После ее ухода Медведев почувствовал, что тяжесть, давившая на него всю неделю после Светиного отъезда, исчезла; он будто очнулся от долгой болезни, обессиленный, но выздоравливающий. Андрей деликатно не расспрашивал ни о чем, без лишних слов занимаясь обыденными делами, а потом Вадим сам умылся, сбрил недельную щетину, и дальше все пошло по устоявшемуся распорядку: завтрак, разговор со Светой, процедуры, обход, снова процедуры, обсуждение по телефону с Кронидычем пресс-релиза, выпущенного еще неделю назад, тренажерный зал, бассейн.
   После обеда Медведева ждал сюрприз. Он только было разложил бумаги, скопившиеся у него за неделю, как его снова навестила Ира, но на этот раз не одна, с ней пришел отец Глеб. Вот уж кого-кого, а священника Вадим никак не ожидал увидеть, да еще в компании не Андрея, а Ирины. Неизбежные вопросы о здоровье, к которым как к чему-то неизбежному Медведев привык и не уже так болезненно, как раньше, реагировал на них, заняли совсем немного времени, потому что от Андрея отец Глеб знал кое-что о положении дел. Вадим, в свою очередь, расспросил о семье священника, о том, как идут дела во всех Каменках, о лосихе Ветке и других подопечных спасателей, пострадавших во время прошлогодних летних пожаров.
   - Ветка, похоже, считает себя коровой, - рассказывал о всеобщей любимице священник. - Пасется вместе со стадом и охраняет его лучше любого пастуха с десятком овчарок. Хозяйка она строгая, порядок поддерживает идеальный; волков-то у нас давно не видели, а вот одичавшие собаки иногда набегают, так Ветка пару раз лягнет - вся стая врассыпную. Ее даже молодые бычки, с которыми иной раз никакого сладу нет, слушаются, потому что она любому такого пинка может дать, что он на ногах не устоит.
   Рассказал отец Глеб и о том, что Рябов воссоздал свое сгоревшее предприятие, восстановил узкоколейку, поставил антенну сотовой связи, оснастил поселок самыми современными средствами пожаротушения и обустроил подъездные пути к пожарным водоемам. В планах предпринимателя было и строительство вертолетной площадки, причем такой, куда мог бы приземлиться даже самый большой вертолет Ми-26, предназначенный для тушения крупных пожаров, в грузовом отсеке которого одновременно помещается не только пожарная машина, но и до полусотни человек, а на подвеске крепится водосливное устройство емкостью в пятнадцать тонн.
   Вести же об институте отцу Глебу привозил не столько Александр Николаевич, сколько Андрей, который регулярно возил в Большую Каменку Васю. Священника заинтересовал учебно-методический центр при институте, о котором ему рассказал Андрей. У отца Глеба родилась идея участия священнослужителей в спасательных работах, причем не только для работы с пострадавшими и их родственниками, чем занимались работавшие в институте психологи, но и для непосредственной помощи спасателям, когда задействованными оказываются все, у кого есть нужные навыки. Как только у него появилась возможность побывать в местном епархиальном управлении, он решил рассказать о ней своему начальству и получил благословение от митрополита. После этого он отправился в институт, где Черепанов моментально одобрил идею, пообещал лично заняться разработкой учебного плана для экспериментальной группы и направил его в учебно-методический центр, где священник познакомился с Ириной. Она заинтересовалась даже не столько идеей отца Глеба, сколько им самим, и после долгого разговора, не колеблясь, повела его к Медведеву в надежде, что общение с таким неординарным, как ей показалось, человеком поможет Вадиму справиться с хандрой. Она не подозревала, что как раз утренний разговор с ней уже пробудил Медведева к жизни.
   - Наши цели чем-то схожи - вы спасаете тело, священники спасают душу, пока человек жив, одно от другого неотделимо, - говорил отец Глеб, - нужно уметь оказать первую помощь и телу, и душе. К сожалению, иногда бывает так, что человеку уже не нужны ни психологи, ни врачи, и если чья-то душа сможет найти утешение в причастии, значит, наши старания не окажутся напрасны.
   Медведев слушал его молча, не зная, как отнестись к такой неожиданной идее. Он представил себе священника в церковном облачении посреди руин обрушившегося дома или рядом с искореженными после лобового столкновения машинами и непроизвольно пожал плечами. С другой стороны, Вадим не забыл, как отец Глеб во главе жителей поселка тушил лесные пожары, с каким уважением относились к нему мужики, как слушались его советов. Тот, видимо, понял, о чем подумал Медведев, потому что тоже припомнил тогдашние события, и как ему иной раз попадало от командира спасателей.
   - Я многое знаю, ведь я бывший военный, но, конечно, есть и своя специфика при проведении спасательных работ. Времена нынче неспокойные, даже в нашей глуши нельзя считать себя ни от чего застрахованным. К примеру, сколько народу собирается в храм на праздничные службы! Душа радуется, видя море просветленных лиц, но и беспокоится одновременно - не дай бог, что произойдет! Толпа, объятая паникой, - нет ничего страшнее этого.
   - Неужели вы думаете, что в Каменку проберутся террористы и решат взорвать вас во время службы? - скептически взглянул на священника Медведев.
   - Господний промысел неисповедим, - мягко, будто разговаривая с неразумным ребенком, улыбнулся отец Глеб. - Террористам до нас добираться, что и говорить, смысла нет, а вот пожар, несмотря на все предосторожности, на сто процентов исключить нельзя. Да что храм? Разве только в нем много народу собирается? А школа? Больницу небольшую открыли, чтобы по любому поводу до райцентра не нужно было добираться - три десятка человек, не меньше, в ней всегда есть. Все строения у нас из дерева, но беда в том, что без пластиков и другой синтетики не обойтись, а когда они горят, человек от отравления умрет раньше, чем от огня.
   - Совершенно верно, - кивнула Ирина, до сих пор в основном молчавшая. Она с интересом слушала отца Глеба и временами украдкой поглядывала на Вадима. - При горении некоторых полимеров образуются такие ядовитые соединения, что боевые отравляющие вещества по сравнению с ними это детские игрушки.
   - Вот и специалист меня поддерживает, - улыбнулся отец Глеб.
   - Самое главное, что и руководство епархии, и наше руководство решили поддержать эту идею. Николай Кронидович для начала предложил обучить небольшую группу, человек десять, преподать самые азы, в том числе и способы оказания первой помощи. Не у всех же такой богатый жизненный опыт, как у вас.
   Вадим внимательно смотрел на Ирину, которая говорила совершенно серьезно, ни малейшей иронии не заметил он ни в ее словах, ни в ее взгляде.
   - Занятия для церковнослужителей предполагаются три раза в неделю, плюс будут выдаваться материалы для самостоятельного изучения. - Слушая Иру, Медведев понял, что ему предстоит непростая работа. - Через месяц они пройдут тестирование и по его результатам получат соответствующие удостоверения, а вместе с ними - доступ практически в любую зону чрезвычайной ситуации, кроме радиационных аварий. Для такого допуска нужно специальное обучение, которое проводится не у нас.
   - Да, это так, - согласился Вадим, - даже не у всех наших парней такой допуск есть.
   - Дай Бог, чтобы он никогда не понадобился, - перекрестился отец Глеб.

* * *

   Медведев стряхнул с себя апатию, это отметили все. С удвоенной энергией он стал заниматься на тренажерах и уговорил Кленова, чтобы тот разрешил увеличить время занятий в бассейне. Вся вторая половина дня была занята работой. Впервые Вадим не переделывал готовые пособия, а создавал что-то новое, основываясь на собственном опыте. Он постоянно звонил и консультировался по разным вопросам с сотрудниками клиники и других подразделений своего института, с различными НИИ ведомства, но главным консультантом стала для него Ирина, которая с ходу могла ответить почти на любой вопрос, если только речь не шла о чем-то уж очень специфическом. Много вопросов задавал Вадим и отцу Глебу, потому что стремился сделать материал как можно более понятным для непрофессионалов, но больше всего Медведев разговаривал со Светой, все также продолжая ощущать потребность слышать ее голос. Он не мог дождаться ее возвращения и даже, как в далеком детстве, когда мама надолго уехала на учебу, расчертил лист бумаги на клеточки, вписал в них числа и каждый день, вычеркивая очередное, подсчитывал, сколько остается до тридцатого декабря, когда приедет Светлана.
   Вадим ожил до такой степени, что даже принял участие в подготовке института к Новому году. Ребята принесли ему в палату не один десяток больших листов ватмана, на которых он рисовал традиционных деда Мороза со Снегурочкой, толпы снеговиков и снежинок и бессчетное количество зайцев, белок, медвежат и прочей живности. Бумага была разложена по всей палате, краски, карандаши и фломастеры лежали, где только мыслимо, к творческому процессу, по мере возможности, Медведев привлекал Андрея, с восторгом превратившегося в подмастерья художника. И он, и Вадим теперь были хронически перепачканы акварелью и гуашью, но даже старшая медсестра, увидев заляпанное лазурью и кармином одеяло, не стала ругаться, а только безнадежно вздохнула: "Ох, Олега Михайловича на вас нет!" Худяков уже неделю был на учебе.
   Все удивлялись, почему Медведев не сделал Снегурочку похожей на Светлану, но тот, вспоминая печальную судьбу героини сказки и свой давний кошмар, не хотел рисковать, хотя и смеялся над собственными страхами. Вадим превратил Свету в царевну Лебедь, ну а после этого лица тридцати трех богатырей непроизвольно приобрели черты спасателей, дядькой Черномором, конечно же, стал Черепанов.
   - Кем ты изобразишь меня? - спросила Ирина, посмотрев рисунки. - Кем-нибудь из тех жалящих насекомых, в которых превращался князь Гвидон?
   - Нет, Ира, ты у меня будешь в своем естественном облике, - улыбнулся Вадим.
   - Это в каком? - подозрительно осведомилась Ирина. - Зная тебя, могу предположить, что в не слишком приличном.
   - Какого же ты обо мне мнения! - вздохнул Медведев. - Вот, смотри, тут все ваше подразделение.
   Вадим показал ей большой рисунок, на котором, действительно, были нарисованы все сотрудники подразделения экологической безопасности. Ирина стояла на берегу водоема, начальник подразделения рядом с ней созерцал, как всегда, небеса, размышляя о высоких материях и мечтая о новом оборудовании, а остальные сотрудники или рыли землю и делали из нее куличики, или большими поварешками черпали воду и переливали ее в колбы разных форм и размеров. Надпись под рисунком была в стихах: "Перевелись в ручьях наяды, виной тому не атеизм. В ином ручье так много яду, что не выносит организм".
   - Как здорово! Ты сам сочинил? - Ирине рисунок понравился, но еще больше ей понравились стихи.
   - Нет, где уж мне, я на такое не способен, - признался Вадим. - Это мне какая-то книжка попалась, там много таких ироничных стихотворений. Жаль только, что нет ни начала, ни последних листов, и я не знаю, кто автор.
   Очень внимательно Ирина разглядывала лица богатырей на рисунке. Медведев почти с фотографической точностью передал черты спасателей, попросив принести ему снимки новых ребят, принятых на работу за то время, пока он находился в клинике.
   - Света права, тебе нужно рисовать, - Ирина поощряюще похлопала Вадима по спине. - Ты передаешь не только внешнее сходство, но и характер человека. На фотографии это сделать сложнее, не всегда можно поймать момент, когда душа не запрятана куда-то далеко.
   - А Сереге это удается, не зря его снимки уже несколько премий получили, - улыбнулся Медведев, - а он все скромничает. Я знаю, что ребята безуспешно уговаривают его сделать выставку хотя бы у нас. Подключись к этому делу, Сергей тебя послушает, я тоже попробую.
   Устраивать выставку своих работ Томский так и не согласился.
   - Я выложил все интересные снимки в сеть, кому интересно, тот всегда может их посмотреть. Ты пойми меня, Иришик, правильно, я не хочу никому навязываться, - Сергей постарался объяснить причины своего отказа, увидев, как расстроилась жена.
   - Разместить фотографии не в сети, а живьем, это ты называешь "навязываться"? - Ира была поражена. - Сережа, что ты еще придумаешь?
   - Хорошо, пусть это неудачное слово, - пожал плечами Томский, - но суть в том, что я не хочу преподносить себя остальным: "Вот, глядите, какой я, что я умею!" Моих заслуг тут минимум - с современной техникой кто угодно таких кадров нащелкает.
   Вадиму Сергей сказал то же самое.
   - Что за характер! - с досадой бросил Илья, когда Медведев признался, что никому не удалось уговорить Томского. - Все ему неудобно, все он стесняется! Премию на треть меньше, чем другим выписали, так он даже не попытался разобраться в чем дело! Только и сказал: "Не заслужил, значит".
   Медведев схватился за телефон, чтобы прояснить этот вопрос с Середкиным, который как исполняющий обязанности командира группы занимался, в том числе и денежными вопросами. До Вадима доходили разговоры, что Генка стал неприязненно относиться к Томскому, но не мог предположить, что его друг вдруг начал так мелочно мстить Сергею.
   - Генка тут ни при чем, - остановил его Илья, - оказалось, что это наша бухгалтерия ошиблась. Денис вместо Сереги туда сходил и все за пять минут выяснил - Танюшка ушла в декрет, а вместо нее взяли какую-то дурочку, которая перепутала табельные номера, а на фамилию посмотреть - у нее ума уже не хватило.
   Если не считать таких вот мелких недоразумений, две предновогодние недели прошли относительно спокойно. Крупных происшествий не было, а вызывали спасателей, в основном, вскрывать замки. Хоть и ворчали они, когда приходилось заниматься такой работой, но не отказывались ни от чего, потому что пусть не очень большие деньги за нее, но платили.
   Чаще всего хозяева захлопывали за собой дверь, а ключи оставались лежать в квартире. В таких случаях ребята по пожарной лестнице или, если была возможность, с соседнего балкона попадали внутрь и открывали дверь. Меньшикову в таких случаях не было равных - уроки Вадима не пропали даром. Сашка, как кошка, пробирался по узким карнизам и протискивался в такие маленькие форточки, куда, казалось бы, не влез и ребенок. Петрович обычно с неодобрением наблюдал за его акробатикой, вполголоса обзывая будущего зятя форточником, но, когда кто-то из хозяев демонстративно проверил оставленный в комнате портфель, возмущению спасателя не было предела. Меньшиков, не задерживаясь в квартире, спустился вниз и не заметил косого взгляда, брошенного ему в спину, зато Новоселов высказал все, что думал: "Этот парнишка нитки чужой не возьмет, наоборот, все с себя снимет и другому отдаст! Он рискует шею себе сломать, когда с балкона на балкон без всякой страховки перебирается, а вы подозреваете, что он что-то мог у вас прихватить! Если уж так за свое барахло трясетесь, то не ротозейничайте, держите всегда ключи при себе, а мы больше к вам ни ногой, вызывайте частников!"
   После этого случая Петрович строго-настрого запретил Сашке открывать квартиры изнутри, а Денис, если, вскрывая дверь, видел беспокойство хозяев за сохранность своего имущества и подозрительные взгляды на ребят, то нарочито, хотя и мог открыть замок, не повредив, уродовал его до такой степени, что последний подлежал замене. На недовольные замечания отвечал Илья, который очень быстро догадался в чем дело: "Скажите спасибо, что не пришлось на полдвери автогеном дыру вырезать, замочек-то накрылся!" Генка, которому однажды пришлось отбиваться от разъяренного бультерьера, запертого в квартире, теперь всегда демонстративно держал наготове баллончик с перцовым аэрозолем, впрочем, ни разу ему не понадобившийся.
   Вадим всю неделю изнурял себя тренировками до такого состояния, что перед глазами начинали плавать круги.
   - Ты перестараешься, и все пойдет насмарку! То лежит и пальцем пошевелить отказывается, то загоняет себя до полуобморока! - Ирина сделала Медведеву очередной выговор, когда увидела его полуживым после спортзала. - Чувство меры - это не для тебя! Надорвешься же! Что Света скажет, когда приедет?
   - Я должен быть в форме к ее приезду, - Вадим от усталости еле ворочал языком.
   - В форме?! Ты считаешь, что сейчас ты в форме?! - Ирины глаза яростно сверкали.
   - Сейчас - нет, но через полчаса все будет в порядке, - Вадим примирительно улыбнулся, - и мы с тобой пойдем на прогулку. Дождь, по-моему, перестал.
   - Тебе сейчас только на улицу и выходить! Ты же мокрый, как мышь из ручья! - Ира сунула ему полотенце. - Вытрись и переоденься!
   - Женщина - это слабое беззащитное создание, спастись от которого невозможно. - Медведев покорно подчинился приказам. - Почему мокрый, как мышь? - поинтересовался он сквозь полотенце, вытирая с лица пот.
   - Если мышь в ручей свалится, какая она оттуда вылезет? - медово-ядовитым голосом спросила Ирина и тут же ответила: - Мокрая.
   - Железная логика, против которой не попрешь! - усмехнулся Вадим, слабо сопротивляясь Ириным попыткам стянуть с него футболку, прилипшую к влажному от испарины телу: - Ира, я сам ее сниму, ты лучше достань из пакета чистую, там Света, кажется, годичный запас оставила.
   Футболка оказалась последней, а пакет с грязным бельем был заполнен до отказа, и Ирина, не слушая никаких возражений, забрала его для стирки. Потом, отмахиваясь от протестов Медведева, она помогла ему одеться, в зародыше пресекая все попытки спорить с ней по поводу необходимости свитера и теплых носков.
   В парке после дождя пахло прелой листвой и мокрой землей и было настолько тепло, что птицы, обманутые такой погодой, щебетали почти по-весеннему. Снег так и не выпал ни разу, трава зеленела по-прежнему, и сложно было представить, что до Нового года осталось меньше недели. В городе уже давно поставили елки, украсили их, и теперь они печально мокли под непрекращавшимся дождем, разглядывая свое праздничное убранство в бескрайних лужах. Все вокруг затягивали тучи, и даже в полдень в помещениях невозможно было обойтись без света, но под открытым небом этот сумрак не навевал беспросветной тоски. Медведев рассказал Ирине о том, что Светлана уже собирается возвращаться и через три дня будет дома.
   - Соскучился? - очень по-доброму спросила Ирина.
   Вадим только молча кивнул, машинально отметив, какой разный голос у нее может быть. Сейчас он стал тихим, нежным и мелодичным, а всего лишь несколько минут назад резкие напористые интонации не давали ни малейшей возможности противоречить им. В этом не было никакой двуличности; Ирина иногда напоминала Медведеву море, теплое, синее и ласковое во время тихой солнечной погоды, но свинцово-серое, крушащее бетонные волнорезы во время шторма. ""Цунами", а не "мадам Гексоген" нужно было прозвать ее", - с улыбкой подумал Медведев и решил в следующий раз изобразить Иру в образе повелевающей бурями морской властительницы.
   Пользуясь перерывом в непогоде, Вадим с Ириной гуляли по безлюдному парку почти до самого ужина. Группа Медведева, в тот день дежурившая сутки, выехала на ДТП, Лешка, по словам Ирины, отправился после уроков к бабушке, и поэтому она не торопилась домой, пообещав Сергею, что уедет семичасовым автобусом.
   - Позвони мне, когда приедешь домой, или отправь SMS-ку, - попросил Вадим. - Я тоже переживаю за тебя.
   - Хорошо, - улыбнулась Ира, - добавлю тебя в список рассылки. Я перед всеми теперь отчитываюсь, - объяснила она, - SMS-ка "я уже дома, все в порядке" идет Сереже, моим родителям и Максиму.
   Ира ушла к главному корпусу института, откуда уходил служебный автобус, а Медведев долго сидел неподвижно, ощущая на лице мельчайшие капли вновь заморосившего дождя. Только когда один из охранников клиники, забеспокоившись, подошел к нему, Вадим покачал головой, отказываясь от какой-либо помощи, и направился к лифту.
  
   Месторождение драгоценных камней на Среднем Урале.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"