Для начала - о главных героях, точнее героинях. С некого момента повелось, что Оливию играют взрослые, зрелые, несомненно красивые дамы. Это канон. Но так ли это представлял себе Шекспир?
Скорее всего - не так. Он указывает на относительный возвраст Оливии ещё в самом начале пьесы, это прелестная и юная дочь графа, похоронившая сперва отца, а потом и брата в течении года. Да, конечно, потеряв двух ближайших мужчин, тут и зрелая, богатая жизненным опытом женщина может впасть в депрессию, и отказаться от мужского общества, но!
Во первых у зрелой женщины, особенно во время Шекспира, как правило были и собственные дети, и муж, естественно. Исключение представляли лишь старые девы (этот феномен был, небось, в каменном веке, и сможет быть в нашем будущем, но вот в пьесах у Шекспира они как-то не появлялись). В "12 ночи" же Оливия (в семейном плане) - одна как перст, если не считать её непутёвого дядюшку, сэра Тоби, что для зрелой женщины в общем-то удивительно... Или она ещё и бездетная вдова? Ну, это уж чрезчур для одной женщины, не важно каких лет. Тогда даже Орсино смог бы понять, что после такой трагедии Оливия вряд ли захочет каких-нибудь отношений, хотя бы из-за потрясений в прошлом. Но нет, у Шекспира есть только покойные отец и брат, о другой покойной родне у Оливии что-то не слышно.
Зато есть лёгкий, можно даже сказать внезапный, флирт, который Оливия начинает вести с Виолой-Цезарио при их первой встречи (тут и дальше - перевод Э.Л. Линецкой):
Виола: Очаровательнейшая властительница...
Оливия: Очень приятная доктрина, и развивать ее можно без конца. Где хранится подлинник текста?
Виола: В груди у Орсино.
Оливия: В его груди? В какой именно части?
Виола: Если быть точным, то в самой середине сердца.
Оливия: Я его читала: это ересь. Больше вам нечего сказать?
Виола: Достойная госпожа, позвольте мне взглянуть на ваше лицо.
Оливия: Ваш господин поручил вам вступить в переговоры с моим лицом? Вы явно отклонились от текста. Но мы отдернем занавес и покажем вам картину. Смотрите, сударь, вот какова я сейчас. Правда, недурная работа?
(Откидывает покрывало.)
Виола: Превосходная, если это действительно дело рук божьих.
Оливия: Краска прочная, сударь: не боится ни дождя, ни ветра.
И так далее, и тому подобное. Где здесь убитая горем женщина? Скорее всего, это как раз Виола, которая тоже похоронила в душе своего брата Себастьяна, и которой вдобавок нужно сватать Орсино, которого она любит, к другой женщине. Оливия как раз наоборот кокетничает с Виолой напропалую, даже не поламавшись ради соблюдений приличия своего траура для порядка.
Более того, чуть ниже, во всё том же разговоре с Виолой, Оливия, как-бы проговаревается, признавшись:
Он знает, что его я не люблю.
Не сомневаюсь, он душой возвышен
И, несомненно, молод, благороден,
Богат, любим народом, щедр, учен, -
Но все-таки его я не люблю,
И это он понять давно бы должен.
Ну, что тут сказать? Взрослая женщина, у которой есть груз то ли возростной солидности, то ли жизненного опыта, то ли ещё чего, так себя не ведёт: ведь здесь Оливия говорит, что несмотря на многие достоинства Орсино как личности, она его не любит, не любит, вот и всё! Такая логика, конечно, очень женская, но опять же скорее молодой (и кокетливо-безшабашной) девушки, чем уже взрослой даме, которая нагляделась в жизни всякого. Да, и траур Оливии тут не причём - более того, после встречи с Виолой, Оливия про этот траур больше и не вспоминает без нужды, похоже, что траур был нужен Оливии ещё и как предлог, чтобы не встречаться с Орсино, сэром Эндрю, и другими постылыми женихами и кавалерами.
Да, насчёт Орсино как личности. Оливия открыто говорит, что Орсино молод, благороден и богат, помимо прочего. Т.е., вопреки современному канону, Орсино не так уж и старше Себастьяна и Виолы, и слова Оливии - это только первое доказательство.
Доказательство второе - это сама страсть, сами чувства Орсино к Оливии. Нет, разумеется любовь молодого человека к более взрослой женщине имеет место быть в нашем мире (любовь ведь слепа), но вот исходя из некоторых черт Орсино, о которых мы поговорим чуть ниже, это весьма сомнительно, что он смог бы влюбиться по настоящему в Оливию, будь она его старше, а ведь с ним произошло именно это, настоящая страсть!..
Ну, и последнее доказетельство тут само имя герцога: Орсино на латыни значит "медвежёнок", т.е. "молодой медведь". Молодой, а не зрелый "урсус" (медведь на латыни), т.ч. без нужды изображать Орсино взрослым дядей с бородой и усами тоже нечего.
Оставим пока Орсино в покое, вернёмся к Оливии и её дому и домачадцам. Тут мы сперва отметим, что если Оливия не старше Виолы более чем на год-другой, то тогда горе-сватовство Малволио к ней выглядит ещё более нелепо, он-то уж никак не молодой человек! "Не растут зимой цветы! Мне семнадцать лет, а ты? Все цари начнут смеятся", так писал по схожему поводу П. Ершов в своём "Коньке-Горбунке". В таком случае, Малволио ещё легко отделался, но о нём мы поговорим потом.
Если Оливия у нас молодая девушка, то что насчёт Марии? Тут вот уверенности меньше, нету чётких указательств Шекспира на её возвраст. С одной стороны, именно она придумала ту выдумку с письмом, которая так горько аукнулась Малволио. Вроде бы зрелые люди так себя не ведут. С другой стороны, сэр Тоби, и его собутыльники, которые приняли предложение Марии "на ура" как раз люди в годах, т.ч. если человек молод в душе, то его физический возвраст не играет уже никакой роли.
Сэр Тоби (дядя Оливии) тут упомянут не зря. Конечно, он дядя Оливии (а она у нас богатая графиня) и сам он - дворянин, но будь Мария молода, вряд ли он заинтересовал бы её как жених: судя по тому, как он непролазно сидит у племянницы и доит сэра Эндрю любыми известными ему способами, собственных денег у него не так уж и много, а дворянский титул... это ещё не всё. Для молоденькой Оливии титул Орсино оказался, для примеру, как раз недостаточным аргументом. А у Марии?
То, что Мария в конце пьесы всё-таки обвенчалась с сэром Тоби, говорит, что они не то довольно спонтанны, порывисты... но ведь они не молоды! Ну да, а молодые Орсино с Оливией довольно долго разигрывали между собой русскую сказку про журавля и цаплю, разве что игра шла только в одни ворота, это первое. Мария и сэр Тоби тут - этакая "амальгама", созданная для контраста с главными, более молодыми главными героями пьесы. Ведь последние - Орсино, Оливия, Виола, даже Себастьян - очень часто начинают вести речи в совершенно тоскливом ключе, и тут, для контраста, жизнерадостные Мария, сэр Тоби и другие! ...Вопрос о возросте Марии вписывается сюда же: молоденькая Оливия, вся в трауре, и как бы напротив её - более зрелая (и яркая) Мария, которая совершенно не стыдится общества мужчин, в отличие от молодой и неопытной девушки. Мариино "Проваливай-проваливай, лопоухий" вполне под стать "Думаешь, если ты такой святой, так на свете больше не будет не пирогов, не хмельного пива?" сэра Тоби. Словом, хотя бард в своей привычной манере и не говорит открыто, но похоже, что по возрасту Мария ближе к сэру Тоби, чем к Оливии.
А также чем к Орсино. В самом конце пьесы, когда всё становится ясно, что Цезарио - это Виола, что Себастьян - это брат Виолы, и что Виола - это девушка, посмотрите на реакцию Орсино:
Ваш господин освобождает вас.
Но вы так долго службу мне несли,
Столь несовместную с девичьим нравом
И с вашим благородным воспитаньем,
Меня своим властителем считая,
Что вот моя рука: отныне вы
Становитесь владычицей владыки.
Позвольте, но ведь до этого Орсино был вроде бы не на шутку на Виолу-Цезарио сердит? И вот, прошли лишь считаные мгновения, и Виола "моей души любовь и королева".
Н-да. Где это мы видели в "12 ночи" такую спонтанность? Да при встречи Оливии с Виолой, когда одной сцены было достаточно, чтобы Оливия влюбилась в Виолу-Цезарио по уши, позабыв про траур. И теперь Орсино ведёт себя точно также!
...Да, но в отличие от Оливии, у которой до встречи с Виолой не было никаких увлечений, Орсино был не на шутку в Оливию влюблён. Т.к. же он смог так быстро переметнуться к Виоле? Он что, самовлюблённый эгоист, которому всё равно, кто у него в жёнах? Была бы лишь красива и влюбленна в него?
Может быть, Шекспир этого не отрицает: последние слова Орсино в подлинике были "Orsino's mistress and his fancy's queen". Слово "Fancy" на английском имеет несколько значений, но уж никак не любовь. Подозрение, что может настать время, и Орсино разлюбит Виолу столь же внезапно, как он полюбил её и разлюбил Оливию есть, особенно если решить, что Орсино - это уже взрослый, опытный дядя, одного возраста, скажем с сэром Тоби или Малволио. А если он немногим старше Виолы, то тогда такой переход достаточно естественен, и вот почему. Ведь Виола, пускай и под обликом Цезарио, жила с ним бок-о-бок, и они довольно долго беседовали, хорошо друг друга познали, в общем, у них друг с другом что-то было. А вот с Оливией у Орсино ничего не было - так, туманный облик какой-то там прекрасной дамы, и всё.
Ну, и когда Орсино обнаружил, что этот "облик" замужем официально и конкретно с одной стороны, а с другой стороны рядом с ним оказалась не менее прекрасная дама (недаром же Оливия влюбилась в Виолу с одного взгляда), которая ещё и влюблена по уши, то наш герцог наконец-то взялся за ум (и давно было пора, заметим), и сделал правильный выбор. А что до не очень удачных фраз, то Орсино вообще тяготит к довольно великопарным и слишком уж красноречивым словам и фразам. Но это не беда, Ромео вот в первом акте "Ромео и Джульетты" тоже этим страдал, а как встретил Джульетту, так и исцелился. У Орсино с Виолой тоже всё всё впереди, как и у Себастьяна с Оливией.
Про это-то, кстати, и поёт шут в своей заключительной песне, что, мол "ввёл жену я в дом...пошло всё в доме кувырком, и дождь, и град, и ветер", и вообще, все его песни - довольно невесёлые, в отличие от остольной пьесы, скажем так. Фесте - это голос реальности в мире романтики, и он предвидит, что будущее у всей этой романтики самое не романтичное. Недаром Малволио, когда он покинул сцену, пообещал с ними всеми расквитаться!
...Да, а что Малволио? Во первых, это напыщенный, самовлюблённый павлин, особенно если учитывать, что Оливия - это не зрелая женщина с богатыми жизненным опытом, и которая знает свою прислугу очень хорошо, и сможет догадаться, что Малволио провели (да она и так догадалась, когда смогла разобраться со всей это проблемой поближе), а молоденькая девушка, вдобавок и сирота, которая вполне могла заподозрить, что старый мажордом решил "проверить её на прочность", прибрав всё её наследство к своим рукам, как законный муж... В таком случае, судьба Малволио могла быть ещё более невесёлой для него, хотя месть со стороны сэра Тоби, Марии и других тоже особенно гуманной не назовёшь, особенно для человека с таким большим самомнением, как Малволио...
И он, кстати, отомстил - но не помостках театра, в реальной жизни. Лет через 30 после того, как "12 ночь" вышла на помостки, к власти в Англии пришли пуритане, очень фанатичные протестанты, к кем принадлежал (если верить пьесе) и Малволио. Захватив Англию, пуритане запретили театр как сосуд грехов, и потомкам Шекспира пришлось очень невесело, т.ч. в истории с Малволио великий бард оказался ещё и пророком поневоле. Божественное вдохновение, знаете ли!..
Ну, и раз речь пошла о мире вне театра, то под конец следует отметить два момента. Первый момент заметил в 2009 году Грегори Дюран, когда он ставил как раз "12 ночь". Ведь в реальной жизни, у Шекспира и его жены в 1585 году родились собственные близнецы, дочь Юдифь и сын Гамнет (или Гамлет!). Через 11 лет, в 1596 году, Гамнет, к сожалению, умер. И, хотя, когда дело доходит до автобиографии Шекспира и его творчества, надо быть очень, очень осмотрительным, то вряд ли его комедия про близнецов оказалась полным-полна литературных аллюзий про смерть и время, изрекаемые обычно Фесте. Реальная жизнь вполне могла подтолкнуть Шекспира на создание собственного мира, где разлучённые близнецы смогли воссоединиться вновь, и жить долго, богато, и счастливо. Это раз.
А два - это то, что во времена Шекспира женские роли выполнялись мальчиками. Т.е. Оливия с Марией (но не Орсино, естественно), подобно Виоле, были молодыми девушками, т.к. изобразить зрелую женщину мальчику-актёру не под силу не только физически, но и из-за нехватки актёрского опыта, вот так-то.