"Олива является деревом наименее известное в Америке", писал президент Джефферсон находясь в Париже 30 Июля 1787 года. "И в то же время оно самое достойное для славы. Среди всех даров неба человеку, он второе по ценности, если не первое. Возможно, она даже лучше хлеба, потому что существует бессчётное количество овощей, которые она превращает в правильную и приятную еду".
Джефферсон сажал и оливовые семена, и ростки в своих садах в Монтицелло, Виргинии. Он считал, что в тёплом южном климате будет легко вырастить оливы и добыть масло, но эти деревья плодоносят только при очень конкретных условиях. Они могут процветать при очень малом количестве дождя, потому что у них есть глубокие корни и узкие, восковые листья, которые сберегают влагу. Они не могут выжить во влажном климате как бы там не было не тепло, и у них должен быть прохладный период зимней спячки, прежде чем они расцветут и заплодоносят. В 1813 году Томас Джефферсон должен был признать, что оливковое масло было нельзя получить в южных штатах, и если вообще какие-нибудь из посаженных им деревьев существуют, "то только как объекты для любопытства, в...садах". Он несправедливо обвинял этот провал "на равнодушии наших южных граждан".
Джефферсон, однако, не подозревал, что на калифорнийском побережье, где климат был для них подходящим, оливы процветали и производили масло. Эти деревья были посажены испанскими миссионерами вдоль побережья. В первый раз они были посажены у Сан Диего де Алкалы, священником-францисканцем Джуниперо Серрой в 1769 году. Сан Диего был построен не скоро, как и в других случаях к северу по побережью к Сонохе, потому что, возможно оправданно, местные индейцы были не убежденны, что жить рядом с монахами и выращивать урожаи было лучше, чем тот образ жизни, что у них был раньше (даже если им обещали спасение в загробной жизни). Однако, когда отец Серра умер в 1784 году, новообращённые католики работающие под надзором отцов-священников вырастили достаточного количества еды и для общин, и для торговли с проплывающими мимо европейскими кораблями. Они отдавали животные шкуры как и оливковое масло в обмен на стекло, железо и другие товары кораблей. У них не было связи с миром Джефферсона, т.ч. не удивительно, что он считал, что оливы были неизвестными в Америке.
Испанцы-завоеватели завезли оливы в Мексику из Испании. Арабы завезли оливы в Испанию со Ближнего Востока. В Коране (24:35), написано: "Аллах -- Свет небес и земли. Его свет в душе верующего подобен нише, в которой находится светильник... Он возжигается от благословенного оливкового дерева". Греки и римляне и выращивали оливы, и использовали их масло, но чаще как топливо для светильников и чтобы натирать их тела, нежели для еды. Римляне втирали масло (с благовониями) в кожу, и затем его соскребали, используя его как мыло. Плиний говорил, что две "жидкости", которые очень подходят человеческому телу, это "вино внутри и масло снаружи".
Израильтяне также использовали оливковое масло, для огней в храме и для миропомазанья их царей. В книге Осея красота Бога "подобна оливковому дереву". После Потопа голубь принёс Ною оливковый лист, чтобы показать, что уровень воды упал и из-под него появились деревья. С тех пор голубь и оливковая ветвь являются символами Божественного прощения и мира. Флаг ООН имеет оливковую ветвь, в надежде, что она сохранит мир между народами. Еврейское слово означающее оливу - зайит. Арабское слово означающее оливковое масло - зайт. Сад, где Иисус провёл последнюю ночь в молитвах был Гетсеманским садом, что означает "сад, где давили оливы".
Несмотря на ботаническое имя Olea europaea, оливы произошли не в Европе, но скорее в Месопотамии или на Ближнем Востоке. Греческие легенды говорят, что богиня Афина сперва предложила оливу грекам, чтобы они назвали город Афины в её честь. Бог Посейдон предложил лошадь, но она не прошла.
Рядом с городом Афинами была древняя оливковая роща, посвященная Академу, который спас Елену, когда её похитил Тесей. (Позднее её похитил Парис и последовала Троянская война.) В четвёртом веке до нашей эры, Платон жил рядом с этой рощей, и он и его ученики ходили там, обсуждая философию. Джон Мильтон, в своём Возвращенном Рае, живо описывает красоту
Вон роща Академа, где Платон
Преподавал науки; там пичуг
Аттических все лето льется трель;
(Перевод Сергея Александровского)
Место образования, где живут академики, называется академией и в наши дни. Они очень часто являются местами великой красоты.
Узкие, серебристые листья оливы похоже на листья Русской оливы или узколистного лоха. Он также процветает в сухих местах, иногда прорастая даже на песке или гальке, но это маленькое дерево (или большой куст), родом из Азии, не является родичем истинной оливы. Настоящие оливы (подобно сирени, с которой они в родне по настоящему) могут жить очень долго. Они вырастают заново от отростков у их основы, если ствол умрёт или будет срублен. Некоторым оливковым деревьям может быть свыше тысячи лет.
Как еда, оливки и оливковое масло являются более популярными теперь, чем в прошлом. Оливки являются очень горькими и очень трудно сделать их съедобными. В натуре можно удивиться, что было открыто, что они могут быть съедобными. Их надо очень долго вымачивать в солёной воде и гидроксиде натрия, прежде чем их можно есть. Зелёные оливы - это незрелые чёрные оливы. Масло должно быть выжато на огромных прессах. Джефферсон предложил добывать масло для "улучшения состояния...рабов", нежели как деликатес. Он говорил, что овощи "которые в противном случае будут бесполезны" станут "съедобными при употреблении небольшого количества масла". Как оказалось, рабы сами завезли сезамовое масло из Африки и к 1811 году Джефферсон писал "мы теперь используем (сезамовое масло) и делаем из него масло для салата, лучшее, чем оливковое масло, которое обычно нужно купить".
Мы сами обычно не думаем об оливковом масле как о чём-то, что может сделать несъедобное съедобным. Это необходимая часть Средиземноморской кухни, уважаемая ещё больше, потому что в ней мало холестирола. Чёткое качество оливкового масла путает многих гурманов, которые хотят только самого лучшего и печати о чистоте (или качестве) на маленьких бутылочках этой жидкости попадаются не так уж и редко. Афиняне, похоже, были правы--мы по прежнему ценим оливковое масло, а вот лошадей мы забросили.