Дииктодон, "двузубый", гофер Пермийской эпохи (256-252 млн)

Небольшой, размером с кошку, дииктодон был очень обычным зрелищем на сухих равнинах конца Перма. У него была крупная голова, клюв (но не зубы), бочкообразное тело и короткий хвост. Он жил в глубоких, узких, закрученных как штопор норах, которые оканчивались более широким залом на полутора метровой глубине. Эти норы, быть может, сыграли ключевую роль в успехе дииктодона, т.к. их особая форма делала их прохладными внутри и не давала хищникам шанса выкопать их.

В каждой норе жила только одна пара дииктодонов (самец и самка), что предполагает возможность, что эти животные образовывали пары на всю жизнь, нечто сравнительно редкое в мире животных. Дииктодоны был многочисленными, и на одном и том же небольшом участке земли могло находиться десятки нор, хотя (в отличие от современных кроликов) они не соединялись друг с другом. Последний зал был выложен растительностью и использован самкой для откладки яиц и защиты молодняка.

У дииктодона были мощные лапы и острые когти, как и острый, роговой клюв. Норы были выкопаны только передними лапами (не роговым клювом), а излишнюю землю дииктодоны выбрасывали назад. Есть доказательства различий между самцами и самками дииктодона, у самцов была пара крупных бивней и они сами были больше. Это может означать, что самцы соперничали друг с другом, и иногда между ними были стычки за территорию или самок. Как и некоторые современные норокопающие животные, самец также мог делать гнездо как часть ухаживающего ритуала.

У дииктодона было прекрасное чувство равновесия, зрения и обоняния, и он был проворным, выбегая и убегая в нору в поисках еды. Как травоядное создание, он использовал свой клюв, чтобы кусать листья, корни и ветки; он также, быть может, мог выкапывать подземные корни и корнеплоды.

Во времена бедствий, вроде засух, жизнь под землёй могла помочь дииктодону выжить, т.к. у него была прохладный, влажный домик. Он также мог питаться на любых подземных корнях, которые проникали сквозь стенки его норы. Однако, привычка дииктодона копать свои норы на затапливаемых равнинах или в берегах рек имела иногда трагические последствия, когда уровень вод периодически поднимался и затоплял норы, убивая животных внутри и забивая туннели илом. Окаменевшие останки неудачливых жертв довольно обычны и часто показывают, что самец и самка дииктодона прижимались друг к другу, когда наступало наводнение.

Сказать, что дииктодон был широко распространенным животным, будет преуменьшением; его окаменевшие останки насчитывают половину из всех позвоночных животных найденных в Южной Африке в отложениях позднего Перма. Это сделало его одним из самых хорошо изученных и понятых животных из этого периода в истории нашей планеты. Многие окаменевшие останки его нор были также найдены.

Дииктодон был широко распространенным созданием, и во времени, и в пространстве. Это была рептилия-терапсид (как и, скажем, горгонопс), но внутри этой группы он принадлежал к подгруппе т.н. дикинодонтов. Все дикинодонты были травоядными и варьировали в размерах от нескольких сантиметров до двух метров и больше в длину. Первые дикинодонты появились около 260 млн и были многочисленными в конце Перма. Они были одними из немногих групп рептилий, которые пережили массовое вымирание, которое произошло 248 млн и стали доминировать в начале Триаса (как например листрозавр), прежде чем проиграть эволюционную гонку более крупным рептилиям.

Листрозавр, "лопатоящер", весьма успешное свиноподобное пресмыкающееся (248-245 млн)

Миру потребуются многие миллионы лет, чтобы оправиться от массового вымирания, которое произошло в конце Перма. Планета потеряла большинство крупных сухопутных животных, но те, которые смогли выжить, оказались в мире с немногими соперниками и ещё менее многочисленными крупными хищниками. Из всех выживших, зверообразные рептилии или терапсиды были одни из первых, которые оправились, и из них листрозавр был во многом самым успешным.

На протяжении пары миллионов лет, листрозавр был самым многочисленным крупным животным Земли. Он обитал почти всюду от Антарктиды до Арктики, и в некоторых местах он просто доминировал над ландшафтом, передвигаясь в многочисленных стадах, которые бы ободрали листья и семена с низко-растущих деревьев и растений. Его бивни могли быть использованы, чтобы выкопать из земли корни и корнеплоды.

Листрозавр был одним из крупнейших животных Земли тех времён, но даже так, он не превышал размеров свиньи. У него было превосходное зрение и хорошие обоняние и слух, используемые для того, чтобы замечать хищников вроде протерозуха, чьи окаменевшие останки иногда находят рядом с останками листрозавра.

Первые ископаемые останки листрозавра были найдены в Южной Африке в середине девятнадцатого века, но с тех пор они были найдены по всему свету (кроме Америк). Изначально считалось, что листрозавр был водным жителем, проживавшим в реках и озёрах, немного вроде современного бегемота. Но недавние находки его окаменевших останков чётко показали, что хотя ему нравилось жить около воды, он, похоже, не проводил там много времени. Некоторые учёные также предполагают, что он мог выкапывать глубокие норы, но это также считается маловероятным.

Находки ископаемых останков листрозавра в столь многочисленных частях света дала учёным сильное доказательство, что когда-то все материки мира были одним. Когда в 1969 году первые останки листрозавра были найдены в Антарктиде, это посчитали конкретным доказательством теории дрейфа материков.

Помимо того, что он был зверообразной рептилией-терапсидом, листрозавр также принадлежал к дикинодонтам, к группе животных, которая также включала мелкого обитателя нор дииктодона и плацерия-водолюба. Дикинодонты были очень успешными и доминировали на планете и в конце Перма, и начале Триаса. Листрозавр был одним из последних по настоящему успешных видов дикинодонтов. По мере того, как Триас продолжался, дикинодонты становились всё более редкими, пока 210 млн они не вымерли совсем.

Плацерий, последний из великой династии (221 - 210 млн)

Плацерий был рептилией размером с быка и обладал мощной шеей, сильными ногами и бочкообразным телом. Он был травоядным и должен был есть большую часть своей жизни, чтобы поддерживать жизнь в своём теле. У плацерия был клювообразный рот с острым крюком, чтобы он мог прокусить сквозь толстые ветки и корни. Во время мокрого сезона плацерий поедал свежую листву, молодые ростки и мох. В сухое время года, когда свежая зелень была редкостью, плацерий использовал свои лапы, чтобы выкопать подземные корни и корневища, которые он затем поедал своим острым клювом. У самцов плацерия были особенно длинные бивни, которые могли быть использованы для защиты и для угроз соперникам во время брачного периода.

Лучшие ископаемые останки плацерия добываются в штате Аризона, где одно местонахождение содержало скелеты свыше 40 рептилий этого вида, все из которых, похоже, вымерли во время жестокой засухи. Т.к. его окаменевшие останки обычно связаны с реками и озёрами, считается, что плацерий жил несколько вроде современного бегемота. Во время мокрого сезона он мог проводить большую часть своего времени в воде, поедая прибрежную растительность. Полуводный образ жини также дал бы плацерию некоторую защиту против сухопутных хищников, вроде постозуха.

Плацерий был зверообразной рептилией-терапсидом, и он был одним из дикинодонтов, членом группы, которая также включает листрозавра и дииктодона. Однако, несмотря на изначальную удачу дикинодонтов, они стали редкими во времена позднего Триаса, возможно из-за соперничества с такими травоядными динозаврами, как платеозавр. Плацерий был одним из последних членов этой группы древних рептилий; остальные дикинодонты вымерли скоро после него.