Каменские Юрий и Вера : другие произведения.

Расплывчатое пятно в глазах перетекало туда-сюда, никак не желая сформироваться во что-нибудь путное. В нос лез какой-то непонятный запах. А тут ещё этот противный бубнящий голос:

- Пульс ритмичный, давление восемьдесят шесть на пятьдесят девять...

А пуще всего донимал холод. Казалось, что внутри него летают снежинки, как в брошенном доме с выбитыми окнами, где, что внутри, что снаружи - температура одинаковая. Только ветер, крутясь и завывая, гоняет их от стенке к стенке, то закручивая в вертикальную спираль, то расстилая вдоль пола пеленой позёмки. А за выбитыми стёклами воют волки.

Волки! И тут он всё вспомнил. Снег по колено, сосны, стрелами уходящие в сизое небо, ельники, похожие на стаю занесённых снегом зайцев, и над всем этим заунывный волчий вой, приближающийся медленно, но неотвратимо, как падающий нож гильотины. Сначала он просто не придал этому вою значения. Конечно, мало приятного человеку, за которым, кажется, весь свет гонится с единственной целью - убить, обнаружить ещё и волков у себя на хвосте. Однако, сначала вой прозвучал очень далеко и ему просто не поверилось, что это имеет к нему какое-то отношение.

Только когда эта тоскливая перекличка стала звучать всё ближе и ближе, Антон понял, что шансы всех прочих преследователей тают со скоростью, прямо-таки, катастрофической. Волкам, однозначно, следовало отдать преимущество. Да, какое там преимущество! Учитывая, что до ближайшего жилья вёрст сорок, у волков на руках все козыри. А у него, образно выражаясь, даже захудалой "шохи " в рукаве нет.

Замёрзшие пальцы, нырнув за пазуху, коснулись рукоятки ножа. Нет, это даже не "шестёрка"... прыгнуть на нож рискнёт только волк-одиночка. А у стаи тактика беспроигрышная - сначала несколько волков устроят вокруг него "карусель" под угнетающий нервы аккомпанемент остальной стаи. Рыча, они будут кружиться, медленно замыкая смертельный круг, а потом бросок со спины и рывок клыками в подколенную артерию. А, может, и сразу в шейную, тут уж как повезёт. Или, точнее, как не повезёт - смешно толковать о везении, имея на плечах волчью стаю. И не где-нибудь, а в сибирской тайге.

- Приходит в себя! - снова влез в уши противный голос. - Профессор, вы гений! Он приходит в себя, Лидия Петровна!

- Да, заткнёшься ты, наконец? - не выдержал Антон.

Но вместо слов горло извлекло на свет какой-то жалкий сипящий звук.

- Нельзя вам ещё говорить, голубчик, - тёплая женская рука легла на лоб. - Спать, хороший мой, спать.

"Как мама..." - успел он подумать, проваливаясь в бархатную черноту сна.

* * *

Лидия Петровна оглядела учеников. Стоят с победным видом, даже маски довольных лиц скрыть не могут.

- Посмертная реанимация проведена успешно, - сухо сказала она. - Больному - режим 1-А, до утра он на твоей совести, Иван.

- Есть! - отозвался коренастый крепыш.

- Ирина, пошли ко мне, пошептаться нужно.

- Хорошо, - отозвалась одна из девушек.

Профессор Филатова ясно почувствовала, как потянуло по зале, словно сквознячком, тревожным напряжением. За семь лет учёбы студенты изучили свою профессоршу не хуже, чем она их. "Пошептаться" означало выволочку, так же, как "посекретничать" значило всего лишь побеседовать о том, о сём, не обязательно даже на личную тему. Самое страшное было, когда Лидия Петровна сухо говорила - "жду вас в кабинете". Это означало, что студента ждёт семь казней египетских сразу, причём, каждая из них до летального исхода.

"Что случилось?" - пока Ира снимала невесомый халат, укладывала на верхнюю полочку шкафчика маску и прочие детали операционного комплекта, мозг просчитывал все возможные варианты.

Но ничего такого, за что профессорша могла выдернуть на "пошептание", не находилось, хоть тресни. Прикрыв дверцу шкафчика, Ирина пошла в кабинет главы курса, как на Голгофу.

- Разрешите, Лидия Петровна?

- Входи, Ирочка, присаживайся. Кофе будешь?

- Буду, - кивнула девушка.

Ещё бы она отказалась! Семь часов на ногах! Только кофе угощать перед выволочкой за профессоршей раньше как-то не водилось.

"Всё страньше и страньше", - подумала девушка, напряжённо ожидая продолжения.

Поколдовав над кофейным аппаратом, Лидия Петровна снова вернулась за стол.

- Знаешь, Ирочка, - задумчиво сказала она, помешивая ложечкой чёрную, как дёготь, жидкость. - Люди моего поколения только внешне выглядят такими молодыми и резвыми. На самом деле мы уже остываем. И смену готовить надо заранее.

"Остываю я, как планета,

Очень медленно, но бесспорно...", - процитировала она.

- Это чьи стихи? - жадно распахнула глаза Ира.

- Юлии Друниной. Была в XX веке такая поэтесса. Но, давай потом о поэзии поговорим, ладно? Как ты посмотришь, если я предложу тебе остаться на кафедре?

Бум! Вопрос, без преувеличения, на девушку произвёл такое впечатление, как если бы мягкая, но тяжёлая колотушка угодила ей прямо в темечко. Ничего себе, "пошептаться"!

- Но, это же невозможно, - Ирина в смятении подняла глаза. - Я же была направлена целевым распределением от Космоцентра.

Лидия Петровна кивнула, не отрывая глаз от порозовевшего лица студентки. Позавчера она, совершенно случайно, встретила её на улице с собственным внуком. Парочка, не замечая ничего вокруг, беззаботно хохотала, болтая о чём-то (приблизиться Лидия Петровна не могла) и по тому, как они смотрели друг на друга, многоопытная бабушка поняла, что эти двое влюблены друг в друга до потери пульса, до потери сознания и далее по списку.

Сказать, что Заслуженный Медик Планеты Земля была убита на месте, значит, ничего не сказать. Она была уничтожена, раздавлена, раскатана по земле толщиной в газету! Её любимый внук, её Игорёк в объятиях этой смазливой вертихвостки! Такого только счастья ей, на старости лет, не хватало!

Нет, нельзя было сказать, что Ирина была, как говорится, "слаба на передок" или что-нибудь в этом роде. Насколько было известно Лидии Петровне (а ей, ох, как многое про своих "птенчиков" было известно), ничего такого за девушкой замечено не было. Весёлая, общительная, разве что, очень влюбчивая. И всё, пожалуй. Только все эти влюблённости, поцелуйчики, обнимашечки заканчивались очень быстро - месяц, другой, и очередная "жертва" её легкомыслия тенью бродила по коридору, надеясь, хоть случайно, поймать взгляд той, которая ещё неделю назад сама не сводила с него глаз.

Правда, на втором курсе что-то произошло. Никто ничего точно не знал, но, похоже, что виктимное поведение девушки сыграло с ней злую шутку. Недели две Ирину было не узнать - ходила, как в воду опущенная. Однако, на все вопросы упорно твердила, что с ней ничего не случилось. Только стала таскать с собой везде и всюду финский нож в кожаных ножнах.

Сложить два и два было нетрудно - так во все времена вели себя девушки, подвергнувшиеся насилию. А подобные вещи калечат психику, это любому медику известно. И за каким, спрашивается, лешим Лидии Петровне такое прибавление в семействе?

- Видишь ли, Ира, - серьёзно сказала профессор. - Здесь имеет место банальное совпадение интересов. Человек, которого мы сейчас вытащили с того света, до зарезу нужен Космической Службе Безопасности. И они попросили меня приставить к нему хорошего специалиста. Я же, в свою очередь, предложила им обмен - они отдают мне одного из своих студентов. Сопротивлялись они, честно говоря, только для видимости.

- Вы хотите меня приставить к нему? - удивилась Ира.

- А что тебя удивляет? - величественно приподняла бровь Лидия Петровна. - Ты очень перспективный специалист, такая работа, без сомнения, тебя обогатит опытом. Да, ты через полгода на нём кандидатскую защитишь! В общем, я к тебе с ножом к горлу не пристаю, смотри сама. В Космоцентр можешь вернуться в любой момент. А с настоящей минуты назначаю тебя куратором темы "Ископаемый".

Ирина про себя присвистнула - ничего себе, даже не исполнителем, а куратором! Это означало, что теперь с этим "отморозком" никто и ничего не имеет права сделать без её разрешения. Ему теперь даже простую клизму без санкции Ирины не поставят. Профессор, тем временем, провела ладонью по столу, разворачивая голографическую клавиатуру, быстро отбарабанила по ней пальцами и свернула обратно.

- Утром сменишь Иванушку и - вперёд, за орденами!

Ира вышла из кабинета профессора, сама не понимая - сослали её на каторгу или представили к Нобелевской премии?

* * *

Уже утром, сидя у постели своего подопечного, Ира поняла (точнее, больше догадалась), что старая карга решила сплавить её подальше от своего драгоценного Игорька. Как ни была она увлечена объятиями и поцелуями, по сторонам сквозь приопущенные ресницы девушка поглядывать не забывала. И она видела, с каким ужасом уставилась на них профессорша. Тогда это Иру даже слегка позабавило - ну, что, съела? Семья с вековыми традициями, надо же! А дочку и внучку шахтёра не хотите? А кто вас спрашивать-то будет? Вы на своего отпрыска взгляните - из него же гормоны фонтаном бьют!

Конечно, в действительности всё выглядело не совсем так, как накручивала себя оскорблённая Ира. А, точнее, совсем не так. Середина XXII века, как-никак, а не кровавый XX-й. И предки её шахтёрами звались только по традиции - операторы добычных комбайнов, дед, под конец жизни, даже начальником шахты стал. Люди под землёй уже лет сто не работали, только роботы.

И аристократии, как таковой, на земле не существовало давно. То есть, официально не существовало. Просто были женихи из престижных семей, а были из тех, которые не очень. Игорь девушке, в общем-то, нравился. Хотя, не принц, конечно. Но девичьи грёзы - одно, а реальная жизнь - совсем другое. Женщины всегда были намного практичнее мужчин. А рождённая под знаком Тельца Ира была легкомысленной только на вид. Правда, время от времени захлёстывала её очередная любовь и не могла она с собой ничего поделать. Но шквал этот утихал так же внезапно, как и налетал. Все, в кого девушка влюблялась, идеалами казались только поначалу. А потом... лучше не вспоминать.

* * *

Антон уже давно проснулся. Голова была ясная, словно в детстве. Не шевелясь, он из-под полуприкрытых век наблюдал за сидящей возле его кровати девушкой. Видно было, что мысли её витают где-то далеко. Медичка была очень красива. Не той кукольной красотой, которую рисуют на обёртках мыла, а живой, настоящей, собирающей в себе всё - и ум, и здоровье, и душу. Тонкие черты лица, словно гладь лесного озера, отражали все мысли, что проносились в голове девушки. Вот, она чуть нахмурилась, затем лицо прояснилось, а теперь в больших серых глазах промелькнула тень досады.

В коридоре зацокали каблучки, дверь открылась и в палату вошла красивая женщина лет сорока. На самом деле Лидии Петровне было уже далеко за семьдесят, но откуда, спрашивается, Антону было знать о возможностях евгеники и косметологии XXII века?

- Не просыпался ещё? - тихо спросила вошедшая, жестом показывая девушке, что вставать не надо.

Та отрицательно покачала головой. Пожилая склонилась над кроватью. Решив, что пора уже и "проснуться", Антон тихонько застонал, потёр лицо рукой и медленно открыл "заспанные" глаза.

- З-здравствуйте, - с запинкой поздоровался он, озираясь с искренним любопытством.

Кроме его кровати, других лежбищ в палате (а это, безусловно, была палата), не наблюдалось. Столик, пара, даже на вид, уютных кресел, огромное окно с матовым стеклом, куча разных диковинных приборов. И две медички, глядящие на него во все глаза.

- Здравствуйте, - в один голос ответили они.

- Скажите, пожалуйста, где я нахожусь? - вежливо обратился к ним Антон. - И как я собственно, сюда попал?

"Удивительно, - подумала Лидия Петровна. - Лексика от нашей, практически, не отличается. Разве только архаизм "пожалуйста", и всё". А вслух сказала:

- Не волнуйтесь, сейчас всё расскажу. Ира, последи за приборами, хорошо? Меня зовут Лидия Петровна. Сейчас мы заполним вашу историю болезни, а потом я отвечу на ваши вопросы.

- Ладно, - согласился Антон, устраиваясь поудобнее, чтобы можно было краем глаза видеть молоденькую докторшу.

"Ну, вот, и этот ископаемый на неё глаза пялит!" - с удивившим её саму раздражением подумала профессор.

Голографическая клавиатура, по всему видать, удивила гостя. Но он только покосился на диковину, однако, вопросов задавать не стал.

"Хорошее эмоциональное торможение", - отметила про себя Лидия Петровна.

- Ваши фамилия и имя?

- Ветров Антон Васильевич, семидесятого года рождения, - отбарабанил "ископаемый".

Спина молоденькой докторши дрогнула.

- Как, простите, семидесятого?! - глаза Лидии Петровны удивлённо округлились.

Больной, в свою очередь, посмотрел на них с удивлением.

- Очень просто. Седьмого августа тысяча девятьсот семидесятого года рождения. Место рождения - город Новосибирск.

Профессор кивнула, внося информацию в базу данных.

"Блин, что же им про место жительства сказать?" - лихорадочно соображал Антон.

Разумнее всего, конечно, выбрать, методом экстраполяции, место подальше, только знать бы - где он сейчас? Однако, вопрос это задан так и не был.

- Скажите, - снова обратилась к нему Лидия Петровна. - Вы помните, при каких обстоятельствах оказались в лесу, примерно в пятидесяти километрах на северо-восток от посёлка Горный Новосибирской области?

"А вот-те хрен!" - злорадно подумал Антон, отрицательно покачав головой.

- Горный? - задумчиво сказал он вслух. - Даже названия такого не припомню.

Молодая бросила на Лидию Петровну быстрый взгляд. Та, поймав его, успокаивающе опустила веки - мол, не волнуйся, всё поняла. Все эти манипуляции не ускользнули от внимания Антона.

"Так... полиграф или что-то в этом роде. Вот же, попал!"

"На этот вопрос почему-то отвечать не желает, - отметила про себя профессор. - Либо не хочет вспоминать что-то неприятное, либо чего-то опасается".

"Зачем он врёт? - удивлённо размышляла Ира. - Его же в Космослужбе прозондируют в два счёта".

И, тут же, сообразила, что в его времени такой техники, скорее всего, не было.

- Ну, спрашивайте.

- Я уже спрашивал, - улыбнулся Антон. - Где я? Как я сюда попал? Что, вообще, со мной случилось?

- Вы пропустили один очень важный вопрос, - серьёзно сказала Лидия Петровна. - Вы спросили про "что" и "где", но упустили из виду "когда".

- И когда же? - послушно спросил гость.

Профессор кинула взгляд на Иру. Та глазами показала - "он в норме".

- Значит, отвечаю по порядку. С вами случилась неприятность - вы упали в яму и замёрзли. Сейчас вы в городе Калининграде.

- Ого! - не удержался от комментария Антон. - Ближний свет!

- И самое главное - сейчас 1 августа 2153 года. В яме вы пролежали больше ста лет.

Только тут его проняло по-настоящему.

"Однако!"

Он уставился на Лидию Петровну, затем потом перевёл взгляд на Ирину, словно ища у неё поддержки. Девушка сочувственно кивнула, не забывая контролировать приборы. Надо же, небольшой эмоциональный всплеск и мозги включились почти мгновенно. Вот, это мужчина!

Привычно сидя на пятках, Игорь слушал инструктора вполуха. Из головы не шёл предстоящий экзамен. Но и мысли об этой последней экзекуции то и дело вымывались размышлениями об Ирине. Всевидящий Господь, почему женщины так странно устроены? Ну, неужто же, она не видит, что он в воду и в огонь за неё готов?! Однако, все его попытки "сократить дистанцию" наталкивались на мягкий, но очень решительный отказ.

Может, не зря болтали девчонки, что на втором курсе её изнасиловали, и с тех пор она стала фригидной? Ладно, разберёмся. Что это он там про русских говорит?

- ...являлся одним из самых эффективных видов единоборств. Однако, в отличие от восточных стран, это наследие было утрачено почти полностью. Произошло это... Курсант Филатов!

- Ос-с...

Вскочив с пола, Игорь согнулся в почтительном поклоне.

- Так, когда это произошло?

- Это произошло в XVIII веке, учитель, в ходе реформ, проводимых императором Петром I.

- Почему? - узкие глаза японца ничего не выражали.

- Император запретил аристократам "биться на кулачках", вследствие чего уникальный "боярский" стиль рукопашного единоборства был бесследно утрачен. Сохранился только, так называемый, "засечный" стиль, но и он дошёл до нас в сильно упрощённом виде.

- Хорошо. Хаджиме! - Сиро-сан громко хлопнул в ладоши.

Курсанты мгновенно оказались на ногах.

- Занятия окончены. Спасибо, вы свободны.

В раздевалке привычно пахло потом, из смежной душевой курился лёгкий парок. Слышался шум струящейся воды и довольное уханье курсантов.

- У тебя, говорят, новая девушка? - поинтересовался Семён, с которым они с первого курса всегда сидели вместе.

- Угу, - невнятно буркнул из-под полотенца Игорь.

- Чего? - наклонился к нему друг. - Не слышу.

- Да, - громко сказал Филатов, швыряя полотенце в корзину.

- Значит, в парк тебя можно не приглашать?

Игорь мотнул головой. Говорить было неохота. Семён скорчил рожу - смотри, мол, как знаешь! Застегнув молнию на кителе, он неторопливо двинулся к выходу. Игорь с завистью поглядел ему вслед. Это была последняя "пара" на сегодня, но ему предстоял ещё экзамен по Космическому Законодательству - предмету, который будущие "космические волки" откровенно не любили. И эта нелюбовь была вполне оправдана - уследить за всеми нововведениями, которые вносились в законодательство Конфедерации Четырёх Миров, было под силу только суперкомпьютеру.

В любой момент преподаватель мог бросить чугунный "спасательный круг", задав вопрос - например, какие новые законы, касающиеся перевозки животных, внесены в марсианское законодательство за последнюю неделю? И попробуй с ходу сообразить, особенно, если учесть, что законотворческая активность "марсиан" стала уже притчей во языцех - любой закон, изданный Сеймом этой планеты, тут же начинал обрастать кучей иезуитских поправок. И обрастал до тех пор, пока не превращался в свою полную противоположность. После чего он отменялся, издавался новый... и всё начиналось сызнова.

Впрочем, такие вопросы Муми-тролль (как любовно называли юриста его ученики) задавал только тем, кто злостно прогуливал его лекции. Филатов, к счастью, в этих "чёрных списках" пока не числился, вследствие чего имел право надеяться, что Муми-тролль над его несчастным телом глумиться не будет.

Размышляя на эту невесёлую тему, Игорь и сам не заметил, как ноги вынесли его в сад. Этот сад был славен тем, что разрастался с каждым годом. Каждый факультет, оставляя AlmaMater, считал своим долгом посадить здесь что-нибудь максимально экзотическое. Из каких только далей не доставлялись сюда растения! Любой курсант знал, что последняя практика перед выпуском обязывает его, кровь из носу, привезти что-нибудь почудесней.

В итоге марсианский плодовый мох соседствовал здесь с раскидистым земным дубом, который, как утверждали преподаватели, видел ещё власть Советов. А неподалёку от них под прозрачным колпаком играла всеми цветами радуги венерианская людоедка. Купол исполнял, одновременно, функцию безопасности, не давая хищному растению добраться до курсантов, и сохранял вокруг растения необходимую температуру и атмосферу.

Правда, от одного курса к другому, из уст в уста, передавалась легенда, как курсанты скормили людоедке придирчивого инспектора из какой-то надзорной инстанции - не то из Управления Образования Космослужбы, не то из Безопасности. Впрочем, педагоги эту легенду не подтверждали, мимоходом замечая, что ни одна людоедка или, даже, людоед не смогли бы выжить, съев инспектора.

Игорь хмыкнул, представив себе людоедку, подыхающую над недоеденным проверяющим, и захохотал. Что за бред лезет ему в голову? Другой бы радовался, что невеста так себя соблюдает. Уж если она так строга с ним, других и вовсе на пушечный выстрел не подпустит. Мужское самомнение ниспослано нам свыше. Не будь его, большую часть жизни сильный пол перманентно проводил бы в состоянии чёрной меланхолии.

* * *

Антон постепенно привыкал к новому миру. А мир, похоже, привыкал к нему. Когда на третий день ему разрешили вставать и гулять в палисаднике, не прошло и часа, как за ним прислали машину из Космической Службы Безопасности. Озадачивало, в первую очередь, чем его скромная персона заинтересовала именно космическую безопасность? СБ - термин, хорошо ему знакомый и по своему времени. То, что Служба Безопасности интересуется бывшим беглым зеком, нормально и понятно, а космос-то тут при чём?

- Здравствуйте, Антон Васильевич, - поздоровался, подойдя к нему, здоровенный мужик со стрижкой "ёжик". - Разрешите представиться - Главный инспектор Космической Службы Безопасности Виктор Зверев. Я прибыл, чтобы пригласить вас в гости.

- В гости? И именно пригласить? А отказываться можно? - непринуждённо поинтересовался Антон, не без интереса разглядывая верзилу.

Интересно, сможет ли он с ним сейчас спарринг выстоять? И честно себе признался, что вряд ли. Он уже побывал в здешнем спортзале (точнее было бы сказать - спорткомплексе) и понял, что полтораста лет в толще льда - не фунт изюма.

- Пожалуй, нет, - улыбнулся краешком губ здоровяк. - Нашей конторе, знаете ли, не принято отказывать. Традиция такая.

"А мужик-то с юморком", - отметил Антон, вставая со скамейки.

- Что здесь происходит?

Ирина выросла перед ними, как из-под земли.

- Простите, а вы кто? - она без всякого страха поглядела на Зверева снизу вверх.

Выслушав ответ, Ирина кивнула.

- Всё верно, меня предупредили. Я должна сопровождать Антона Васильевича.

- Ирина Николаевна, зачем вам ехать? - пожал широкими плечами Виктор. - Мы нашего гостя доставим обратно в лучшем виде.

- Не посетуйте, но у меня приказ, - твёрдо сказала Ирина и повернулась к своему пациенту:

- У вас с собой документы?

- Нет, - машинально ответил Антон.

"Что за чёрт? Какие, на хрен, документы, он их тут в глаза не видел! И с какой стати она с ним так официальна? Комедию ломает?"

Изощрённый ум бывшего опера, почуяв неладное, закрутился втрое быстрей.

- Пойдёмте, я их в палате оставил.

- Стоять! - дружелюбие Зверева как ветром сдуло. - Быстро садитесь в машину. Оба.

"Ну, вот, давно бы так. А то лыбится, как крокодил".

Рука Ирины змеёй нырнула в сумочку. Пистолет возник в руке Виктора почти одновременно с её движением.

"А, вот это ты зря, браток".

И Антон, что было сил, врезал бугаю носком кроссовки под коленную чашечку, одновременно, ребром левой ладони, вышибая пистолет. Или, точнее, предмет, похожий на пистолет. Бог его знает, что это такое на самом деле... наверное. бластер какой-нибудь. Удар в солнечное сплетение заставил Ветрова согнуться с тяжким стоном.

"Здоров, гад!"

Он знал, что следующий удар будет коленом в лицо или ребром ладони в основание черепа, и попытался "скруткой" уйти с линии атаки, понимая, что не успевает. Удара, тем не менее, не последовало.

- Не шевелиться! - послышался резкий окрик.

С трудом разогнувшись, он увидел молодого длинноволосого парня в светлом костюме, который держал их всех под прицелом пистолета. Или чего-то, чертовски похожего на пистолет. Верзила замер в нелепой позе, не решаясь двинуться с места. В двух шагах от него застыла Ира с изящной финкой в руке.

"Прямо, как у Гоголя, - насмешливо подумал Антон. - Ревизор из Петербурга. Оп! Немая сцена".

Откуда-то из-за спины парня выскользнули трое мужиков в тёмно-синей форме Космической Полиции. На запястьях резко ставшего очень покладистым Зверева щёлкнули какие-то диковинные наручники и он, зажатый с двух сторон конвоем, покинул место действия.

Длинноволосый спрятал пистолет и улыбнулся.

- Ирина Николаевна, можно уже убирать свой кинжал. Враги побеждены. Здравствуйте, Антон.

- И вам не хворать, - проворчал Ветров. - С кем имею честь, простите?

- Главный инспектор Космической Службы Безопасности Виктор Зверев.

- О, как! - не удержался от ехидной реплики бывший опер. - И сколько вас тут таких Зверевых?

Парень оскалил белые зубы. Вообще, на безопасника он не походил ни грамма. Не то, что его предшественник. Скорее, на какого-то теннисиста или актёра.

- Если вы про того, которого только что увели, то он-то, как раз, не Зверев, а совсем даже Казимеж Микульский. Между прочим, почти три года во всепланетном розыске "висел". Ирина Николаевна, вы нас кофе не напоите?

- Напою, - кивнула та. - Только, если не хотите цианида в чашку, сначала карточку свою покажите.

- Охотно.

Ящичек, прикреплённый слева от входа, тихо мяукнул, подтверждая полномочия гостя. Когда кофе уже был разлит по чашкам, Зверев, наконец, рассказал о том, что случилось.

- Начнём с того, что наш гость сюда угодил по чистой случайности, - Виктор вежливо наклонил голову в сторону Антона. - Эксперты Космической Полиции исследовали все архивные материалы, касающиеся вас. Если быть кратким, то суд вас осудил по подложным документам и на основании доказательств, добытых незаконным путём. В настоящее время готовятся документы по вашему оправданию и реабилитации.

- Благодарю, - усмехнулся Антон. - Я так и так перед законом чист, все мои прегрешения закрыты, как говорится, "за давностию лет".

- Да, это правда, - не стал спорить Зверев. - Докладываю, так, в порядке общей информации. Ирина Николаевна, а как вы Микульского вычислили?

Ирина, которую неожиданный вопрос застал врасплох, удивлённо поглядела на инспектора.

- Это просто. Он же представился вашим именем. А я вас в лицо знаю. Помните, вы к Лидии Петровне приезжали. Когда...

- Да-да, - торопливо прервал её Виктор. - Действительно, как я забыл? Просто не подумал, что вы запомните.

Ирина усмехнулась.

"Похоже, он приезжал сюда, когда меня только доставили, - сообразил Антон. - Потому и ответил так поспешно, чтобы она лишнего не сболтнула".

- А потом вы убежали, - продолжил Зверев, как ни в чём не бывало. - Свалились в яму и там замёрзли. Но, вот, в чём вам повезло несказанно, так это в том, что яма оказалась не простой ямой, а карстовым разломом. И, вследствие каких-то тектонических явлений, слой, в котором вы замёрзли, сместился ниже, в вечную мерзлоту. А в ней, как вам известно, даже мамонты столетиями свеженькими лежат.

- Мне, простите, одно непонятно, - негромко сказал Ветров.

- Непонятно - спрашивайте, - повернулся к нему безопасник.

- Как я остался в живых, я понял. Чудом, иначе не скажешь. А чудеса, как известно, качественному анализу не поддаются. Чудо, оно и есть чудо. Значит, остался жив - и слава Богу. А вот за каким лешим я Космической Безопасности понадобился? Не просто Безопасности, а именно Космической? - подчеркнул он.

И с удовольствием заметил, что привёл собеседника в лёгкое замешательство. Покрутив головой, собеседник негромко рассмеялся.

- Правильно в вашей аттестации написано - "реакция быстрая, ум аналитический". Не помню дословно, но суть именно такая.

- И, всё же?

- Да, вы нас заинтересовали. Причин тут несколько. Во-первых, вы, несмотря ни на что, хороший специалист в своей области. Это факт.

- Маловато, - с сожалением констатировал Антон.

- Маловато? - возмутился Зверев. - Да вы знаете, что у нас тридцать пять процентов сотрудников уже пенсионеры? И мы с каждым из них носимся, как с хрустальной вазой? Потому что у них опыт! И даже не их собственный, а опыт их наставников, они-то сами уже в мирное время пришли. А молодёжь наша вообще понятия не имеет... не то, что о войне, даже о локальных конфликтах! У нас настолько благополучное общество, что скоро затрещина преступлением века считаться будет!

- И на фига вам в таком благополучном обществе волкодавы? - недоумённо пожал плечами Ветров. - Живите и радуйтесь. Перехватчики - народ проблемный, хлопот с ними...

Он, не договорив, только махнул рукой. Уж чего-чего, а в его жизни проблем с вояками было не меряно. Одни афганские ветераны чего стоили! Привыкнув на войне, что любые вопросы можно решить кулаком, ножом или пулей, они и в мирной жизни, не задумываясь, решали их так же. И не они в этом виноваты, совсем нет. Почти любой человек, побывав в аду, изменяется внутренне. И, прежде чем впускать его обратно в нормальную жизнь, следует его реабилитировать, провести коррекцию личности. Нечто вроде декомпрессионной камеры у водолаза - сначала выровнять давление, а уж потом помещать в воздушную среду.

У американцев, кстати сказать, то же самое творилось с вьетнамскими ветеранами. Да, и после Великой Отечественной с дембелями забот, по рассказам стариков, хватило выше крыши. Так, что, видимо, не понимает этот пижон, о чём говорит.

- Я понимаю, - словно подслушав его мысли, спокойно сказал Виктор. - В молодости работал с боевыми собаками. Да не прозвучит это цинизмом, люди не слишком, в принципе, в этом плане отличаются. Мы тоже после боевых занятий псов на карантине держали, пока они к обычной жизни не адаптируются. Но, ведь что характерно - период адаптации у всех собак был разный! Кому-то требовалась неделя, кому-то две, а некоторые приходили в норму мгновенно.

- Естественно, - заметила Ира. - Процессы возбуждения и торможения у каждого организма сугубо индивидуальны. И уровень интеллекта немалую роль в этих процессах играет.

- Согласен, - кивнул Антон. - А кто-то и вовсе, я думаю, не смог реадаптироваться. Уверен, что ваши тридцать процентов пенсионеров, аккурат, из тех, которые приходят в норму быстрее прочих.

- Угадали. И у вас, Антон, насколько мне известно, процессы адаптации и реадаптации проходят почти мгновенно.

- Не совсем так. Тоже торможу. Как опыт показал, примерно с недельку.

На память Антону пришло собственное возвращение с Северного Кавказа. Он сидел и тупо оглядывал собственную квартиру. А потом спросил жену - где стоит вода? Та долго не могла понять - почему именно стоит? А он злился на её непонятную тупость. Пока, наконец, супруга не сообразила - в чём дело. А, сообразив, на его глазах демонстративно повернула кухонный кран, из которого полилась вода.

Привыкший, что вода всегда стоит в углу палатки, Антон за какие-то четыре месяца напрочь забыл, что вода может течь из крана. И улыбаться не мог примерно с неделю. Несмотря на то, что там постоянно ржали, как кони.

- Так, в том и дело, что у вас включаются процессы торможения, а не возбуждения, - воскликнул инспектор. - А процессы возбуждения, судя по вашим картам, включаются у вас, практически, мгновенно.

- По каким это картам? - Ветров озадаченно посмотрел на собеседников.

- Ну, мы же тебя полностью исследовали, - удивилась Ира. - Ты разве не понял?

- А, дошло, - хмыкнул он. - Это, наверное, когда твоя начальница со мной политбеседу проводила?

- Не только, - улыбнулась Ирина. - Но и тогда тоже, ты прав.

- Ясно, - он повернулся к Звереву. - Итак, чем я могу быть вам полезен?

Замок тихонько пискнул, отпуская входную дверь.

- Игорёша, это ты? - послышался из кухни голос матери.

- Привет, мам, - буркнул он, всовывая ноги в домашние тапочки.

- Как экзамен?

- Сдал, мам, всё нормально.

Мать стояла у кухонного комбайна. Длинные ухоженные пальцы летали над сенсорами, задавая программу обеда.

- Сильно устал? - сочувственно спросила мама, невесомо приземляясь на кухонный пуфик напротив.

- Нормально, - повторил Игорь.

На самом деле он чувствовал себя так, словно его в грузовом отсеке до Плутона прокатили. Проклятый Муми-тролль, верный правилу не прерывать отвечающего, просто весь мозг ему выел зубочисткой. Особенно, когда Игорь сбился на понятии превентивной обороны в законодательстве Марса.

Жители Красной Планеты, как общеизвестно, любят всё разложить "по полочкам", стремясь предусмотреть, буквально, все возможные ситуации. Но, именно, поэтому так часто попадают впросак. Не любит жизнь никаких рамок, это же вам любой космолётчик скажет. Отдельное понятие превентивной обороны существует только у них. Все другие законы Конфедерации состояние необходимой обороны считали начавшимся с момента возникновения угрозы. Точнее, с того мгновения, как человек осознаёт, что ему что-то угрожает.

Забыл он про эту проклятую марсианскую пунктуальность! Ну, что теперь, казнить его, что ли? Муми-тролль, разумеется, ни о какой казни и не заикнулся, но в дипломе по "Правоведению" теперь будет красоваться не "пять", а "четыре". А это может означать только одно - выбор места службы ему более не грозит. Как говорится, куда Родина пошлёт. А куда она может послать простого выпускника? Не в дальний же космос, ясен перец. Куда-нибудь на Марс или Юпитер, тоже мне, счастье.

Игорь мимоходом сгрёб со стола наушники и, насадив их на голову, бухнулся на диван. Движением руки развернув клавиатуру прямо на животе, он ткнул пальцем в сенсор и прямо перед ним в воздухе повис виртуальный дисплей. Гудок вызова в наушниках сопровождался расходящимися волнами на экране.

- Да, слушаю, - ответил, наконец, голос Ирины и она сама возникла на экране во всей красе, сидящая в какой-то палате за кучей приборов.

- Привет, Ириша, можешь говорить?

- Я сейчас занята, Игорь. Лежи, лежи, не вставай! - строго сказала она, обернувшись куда-то в сторону.

Послышался щелчок притворяемой двери и девушка снова повернулась к нему.

- Говори, я одна.

- Ты, что, нянечкой подрабатывать взялась? - пошутил Игорь и, тут же, пожалел о сказанном.

Лицо Ирины стало строгим.

- Я назначена куратором проекта. Извини, работы очень много, я потом сама с тобой свяжусь.

- И-ир, - просительно протянул он. - Не сердись. Я тебя поздравляю, честно! Это просто здорово, ты молодец! А что за проект?

- Сейчас, - Ира ткнула куда-то пальцем и в углу дисплея замерцало название файла - "Ископаемый".

- Это тот парень из XXI-го века. Замёрз который, помнишь?

Конечно, он помнил. Ира про этого парня ему раз двадцать говорила. Что он, совсем идиот? Вслух, конечно, он этого не сказал.

- Да, конечно, - отозвался парень. - Ты даже фото его показывала. Смотри, там, не влюбись в него.

- Почему я должна в него влюбляться? - пожав плечами, поморщилась она. - Ты считаешь меня настолько легкомысленной?

- Что ты, нет, конечно, - испугался Игорь. - Извини, я просто пошутил.

- Ладно, Игорёша, ты меня прости. Я занята и оттого нервничаю немного. На Амазонку сегодня не получится, мне тут допоздна торчать придётся.

- А когда? - расстроился он.

- Не знаю пока. Извини, мне нужно работать.

На дисплее снова поплыли виды Великих Каньонов - Ира отключилась. И, тут же, словно только этого и ждал, включился Семён.

- Привет! Что, диван спиной полируешь?

- Отдыхаю от трудов праведных, - спокойно ответил Игорь. - Имею право.

- Значит, экзамен сдан?

- А что, кто-то сомневался?

- Что ты, что ты! - сделал большие глаза дружок. - Слушай, Игорёха, выручай, я влип не по-детски. Девчонок двое, а я один. Твоя Ирина на работе, а ты, всё равно, без дела валяешься. Выручай, старик!

Игорь мотнул головой. Стоп! А откуда это он про Ирку знает?

- Да девчонки, как раз, в одной группе с ней работают, - ничуть не смутившись, пояснил Семён. - Перст судьбы, не иначе. Соглашайся, давай! Никто же тебя не заставляет изменять любимой. Так, погуляем, в кафе посидим... ну, чего ты скуксился?

- Я не скуксился, - оскорбился Игорь. - Я думаю.

- А-а, - протянул друг. - Ну, это дело хорошее, думай.

"И в самом деле, - пришло в голову Филатову. - Чего я ломаюсь? Она с этим парнем в одной палате сидит, я же ей сцены ревности не устраиваю!"

- Вы где?

- Недалеко, возле Озерков, - обрадовано отозвался Сеня. - На подлёте дай вызов, я тебе пеленг включу.

"Ну, и отлично, - подумал Игорь, задвигая дверцу флайера. - Я заживо себя хоронить не обещался".

И рванул флайер с места так, что лёгкий смерчик долго крутил конфетную бумажку на том месте, где только что стоял летательный аппарат.

* * *

В жизни человека случаются такие моменты, когда один шаг, сделанный не туда, заводит совсем на другую дорогу. И назад вернуться никакой возможности уже нет, ибо подобное Создателем не предусмотрено. Турнирное правило - взялся, так ходи, а коли пошёл - всё!

Сиди Антон мирно в своей зоне, он бы прожил совсем другую жизнь в своём родном XXI веке. А теперь он сидел в своей палате и украдкой любовался Ириной, которая, не обращая на своего пациента никакого внимания, изучала показания приборов за прошедшие сутки. Словно почувствовав его взгляд, девушка обернулась.

- Ты на мне дыру протрёшь, - улыбнулась она.

- Извини, - смутился Антон. - Я нечаянно.

- Ладно, - смилостивилась Ирина. - Так и быть, прощаю. И приглашаю тебя на прогулку. Что выбираешь - космодром или научно-производственный комплекс?

- А просто в кафе меня пригласить нельзя? - Антон просительно посмотрел на куратора. - Просто посидеть, послушать музыку, выпить чего-нибудь.

- Выпить чего именно? - строго уставилась на него девушка. - Ты спиртное имеешь в виду?

"Боже, во все времена женщины одинаковы!"

- Не обязательно, - пожал плечами "узник". - Можно кофе или чай, к примеру.

- Да, ты не пугайся, - расхохоталась она. - Я не из "здоровяков".

- В каком смысле? - удивился Ветров.

Выяснилось, что так именуют борцов за здоровый образ жизни. Эти люди выступали за полный запрет спиртных напитков, табака, пищи животного происхождения и так далее.

В его время таких тоже хватало. И обычные люди, хоть и считали их чудаками не от мира сего, предпочитали с ними не связываться. Поборники здорового образа жизни были хорошо организованы и, к тому же, весьма агрессивны. Неразумный смертный, пытавшийся, хоть в какой-то малости, с ними не согласиться, мгновенно подвергался массированной атаки в стиле бакланьей стаи и, тут же, не отходя от кассы, узнавал про себя массу интересных вещей - что он наркоман, алкоголик, пожиратель трупов животных и, на сладкое, сексуальный маньяк. Последнее - это уже так, как говорится, для создания полноценного образа.

- А у вас тут как к ним относятся? - осторожно поинтересовался Ветров.

- Как с тихим сумасшедшим, - озорно прищурилась Ира. - Я читала, что в ваше время они были очень активны. С их помощью рептилоиды пытались сократить людскую популяцию. А ты как относишься к вегетарианцам?

- Да, никак, - усмехнулся Антон. - Я отношусь к хищникам. Мясо люблю до ужаса. А эти вегетарианцы не едят животных, они их объедают.

Ира засмеялась, озорно тряхнув волосами.

"Вот те раз! - подумал Ветров. - Ещё и рептилоиды какие-то. Надо будет, при случае, её или Виктора поподробнее расспросить - что за твари такие? Иноземное вторжение было, что ли, пока я в яме валялся?"

- Ладно, мы лекции будем читать или гулять пойдём? Сейчас я тебе одежду принесу.

С этими словами девушка вышла из палаты. Вернулась она минут через пять и протянула Антону пакет.

- Одевайся, я в зале тебя подожду.

Принесённая одежда ничего экзотического не представляла - льняная рубашка с открытым воротом, брюки, напоминающие лёгкие джинсы, из какой-то непонятной, приятной на ощупь, ткани, и лёгкие кожаные туфли. За прошедшие полтораста лет, по-видимому, требования к одежде мало изменились.

- Как, всё впору? - поинтересовалась Ира, увидев его.

- Нормально. Слушай, а что это за ткань? - он провёл рукой по штанине.

- Конопляная, - удивилась девушка. - А у вас не было такой, что ли? По-моему, на Руси конопляное волокно издревле употреблялась, чуть ли не раньше льна.

- На Руси, может быть, - усмехнулся Антон. - В моё время больше из синтетики одежду изготавливали, а конопля была, в основном, в виде наркотика.

- Дурость какая, - поморщилась Ира. - Человек всё умудряется себе во вред обратить, теперь жить запретить, что ли? Знаешь, как у нас с этим боролись, пока ты в яме спал?

И она принялась рассказывать. Слушая её, Ветров с трудом сдерживал рвущееся наружу изумление. Будь он писателем, непременно написал бы на эту тему бестселлер. Такую фантастику в его время с руками бы отрывали.

Оказывается, возраст человечества чуть больше двухсот тысяч лет, это уже многократно доказано наукой. Но самые первые источники информации о появлении человечества на Земле были созданы древними шумерами около полумиллиона лет назад. Хотя повествовали они о событиях настолько древних, что учёные до сих пор не берутся отследить хронологию описанных событий.

- Мы тут не лучше дикарей, - грустно усмехнулась девушка. - Они тоже знали два числа - "много" и "очень много".

- И третью, - хмыкнул Антон. - Совсем ни фига. Типа нашего ноля.

- Ты слушать будешь или прикалываться? - строго воззрилась на него Ирина.

- Молчу, - закрыл рот ладонью Ветров.

И девушка заговорила о шумерах. Собственно, всех загадок их цивилизации не смогли раскрыть и за прошедшие полтораста лет. Например, для них, как и для Догонов, не были тайной относительные размеры различных планет и их описание во всех подробностях, так, словно они видели их в космосе на близком расстоянии, то есть цвет облаков, наличие на планете воды и тому подобное. И всё это было подробно описано почти за четыре тысячи лет до Рождества Христова!

Они знали также о явлении экваториальной прецессии, причём, с самого начала их существования как культуры. Знали также, что ось вращения Земли наклонена относительно плоскости орбиты вокруг Солнца на 23 градуса, и тот факт, что полный оборот по гигантской орбите она совершает ровно за 25920 лет.

- Я слышал, что на этих глиняных табличках описана история грехопадения Адама и Евы, - заметил Антон. - Только там, вроде, по времени расхождение тысячи три лет, не меньше.

- Всего две тысячи, - поправила его Ира. - Ясно, что историю эту описал не Моисей, он был только переписчиком. Главное, что шумерской клинописью была подробно описана история сотворения человека.

- Всё-таки, сотворения? - не удержался слушатель. - Значит, пресловутая дарвиновская обезьяна не виновата?

- Нет, - мотнула головой менторша. - В середине прошлого века точно установлено, что все мы - плоды генной инженерии. А "базовой моделью", если можно так выразиться, послужила, всё-таки, обезьяна.

Она вызывающе поглядела на собеседника, словно ожидая возражений, но тот благоразумно молчал.

Как следовало из дальнейшего рассказа, пришельцы-гуманоиды с далёкой планеты Нибиру прилетели на нашу Землю не от хорошей жизни - их родной планете грозила экологическая катастрофа. Для её предотвращения и потребовался анунакам, как их называли шумеры, химический элемент Аурум, то есть золото. Нужен он им был, естественно, не для украшений, а для приборов. На корабле прибыло 12 человек специалистов и начальников и 600 рабочих. И что-то порядка ста пятидесяти или двухсот лет на юго-востоке Африки велась золотодобыча. Пока рабочие, привезённые с Нибиру, не восстали. Надоело им, видите ли, столько сотен тысяч лет золото копать.

"Терпеливые какие, - подумал Антон. - Я бы раньше устал. Не говоря о том, что мне столько вовеки не прожить".

Оказавшись носом к носу с нешуточной проблемой, двенадцать начальников собрались вместе для поиска решения. Сколько они там судили-рядили, науке неизвестно. В итоге они решили использовать каких-то, существующих на нашей планете, приматов. Смешав неведомым образом своё ДНК (для пущей разумности, надо полагать) с ДНК этих обезьян, они создания расу людей, то есть, мы были созданы только для того, чтобы стать рабами-золотодобытчиками на золотых приисках1 . Кстати, в их планы входило, после добычи нужное им количество золота, людей перед уходом попросту "зачистить". А на кой им, спрашивается, такие следы оставлять?

- Довольно-таки бандитские методы были у этих пришельцев, - заметил Антон.

- Да, уж, - согласилась Ира.

А дальше было ещё интереснее. В сотворении первых людей каким-то образом приняли участие пришельцы с Сириус Б, но Ира смущённо сказала, что подробностей она не знает. Антон махнул рукой - да, какая разница, давай дальше!

В общем, созданные люди исправно работали на приисках. Но, видимо, из людей получились хорошие работники, и было решено, как гласят записи шумеров, доставить рабов с южных приисков и в города - для работы в садах. Самое интересное, что сады эти располагались между Тигром и Евфратом, то есть, как раз там, где, по Библии, находился Эдемский сад.

И, в один прекрасный день, младший брат Енлила (самого главного пришельца), по имени Енки (что в переводе означает "змей"), пошёл к работнице по имени Ева - в записях упомянуто именно это имя, и сказал ей, что людям запрещается вкушать плоды с дерева, растущего в середине сада, именно потому, что это сделало бы их подобными пришельцам. В общем, всеми правдами и неправдами Енки убедил Еву попробовать плодов яблони, древа познания Добра и Зла. В итоге Ева нашла Адама и они вкусили плодов этого дерева и потом имели детей.

В конце концов, как нетрудно догадаться, любознательных рабов выпнули размножаться на пленэр. Кошка бросила котят и дальше уже их проблемы стали только их проблемами. И всё бы ничего, но случилось так, что потомство Евы по неустановленной причине разделилось на две ветви, хоть и неотличимые внешне, но абсолютно несхожие внутренне. Если первую можно условно обозначить как люди обыкновенные, то вторая, в процессе истории, получила название "рептилоиды". Единственное их отличие от обычных людей состояло в полнейшей их моральной дебильности. Проще говоря, мораль, как таковая, у них отсутствовала совсем. При том, что умственные способности были вполне на высоте.

Когда в 2079 году было найдено это различие, мнения учёных разделились. Одни утверждали, что рептилоиды - генетические потомки Енки, не сдержавшегося при виде красавицы Евы (возможно, именно с этой целью он и "навёл" её на древо познания), другие считали их попросту мутантами. Как бы то ни было, всерьёз их никто не принял, хотя заговор так называемого "мирового правительства", сплошь состоящего из рептилоидов, уже был не только раскрыт, но и обезврежен. Идея "Золотого миллиарда" потерпела фиаско.

Но и тогда никто не сделал из этих событий далеко идущих выводов. Только в 2112 году было установлено, что в рептилоидах заложена глубинная программа по вытеснению человека обыкновенного с Земли. И тут человечество, как это было уже не раз, проявило себя не с лучшей стороны. Начались бунты и массовые беспорядки, рептилоидов убивали. А заодно убивали и тех, кто казался на них похожими. Погибла масса невинных людей, причём, как выяснилось, в ряде случаев резню сами же рептилоиды и провоцировали.

Кончилось это тем, что, совместными усилиями большинства правительств Земли все рептилоиды были выселены на далёкую планету земного типа в созвездии Ориона.

- А как их от людей-то отличали? - задал, наконец, Антон вопрос, не дававший ему покоя на протяжении почти всего её рассказа.

- А вот, - Ирина протянула руку, на которой поблескивал браслет.

Как он уже успел узнать, браслет соединял в себе множество функций - кошелёк, телефон, удостоверение личности и ещё много всего.

- О приближении рептилоида браслет предупреждает владельца слабым разрядом тока. Ну, знаешь, лёгкое такое пощипывание на коже. И, одновременно, передаёт радиальный сигнал полиции.

- М-да, техника, - только и смог сказать Ветров.

Сидя в пассажирском кресле, Антон с любопытством следил за тем, как уверенно Ирина управляла флайером. Собственно, как он понял, большого ума для этого не требовалось - столкнуться в воздухе не дала бы система безопасности. Увлёкшись разговором, девушка заметила несущийся навстречу флайер, только когда их резко бросило в сторону.

- Чёрт! - неожиданно выругалась Ира. - Ой, извини, сорвалось.

- Пустяки, - с улыбкой успокоил её пассажир. - Я думаю, водители во все времена остаются водителями. У нас не лучше было.

- Да, - покаянно опустила голову девушка. - Что правда, то правда.

Флайер плавно стал снижаться. Антон огляделся - внизу поблескивало несколько небольших озёр, а дальше виднелся комплекс космопорта. Вероятно, там можно купить билет куда-нибудь на Луну или на Марс, прокатиться туда, немного пошляться, посидеть в какой-нибудь кафешке, а к вечеру вернуться домой. Он вдруг, только сейчас, осознал, какая пропасть лет отделяет его от прошлой жизни. На секунду стало тоскливо.

- Можно смотаться на Луну, - словно подслушав его мысли, сказала Ирина. - Только скучно там. Бананы полметра длиной и апельсины с футбольный мяч интересны минут пять, от силы десять, а болтаться там приходится несколько часов.

- Бананы и апельсины? - удивился он.

- Там только оранжереи и реабилитационные комплексы для астролётчиков. Их там после дальних полётов к земной тяжести адаптируют.

- А, что, искусственную гравитацию на кораблях ещё не изобрели?

- Изобрели, - вздохнула девушка. - Только она столько энергии жрёт, что лучше уж в намагниченных ботинках ходить. А владельцам кораблей дешевле пилотам лунные санатории оплачивать, чем установки искусственной гравитации ставить. Вот, на Луне они везде стоят, по садам ходишь, как дома. Всё, вылезай, приехали.

Выбравшись из кабины, Антон широко, от все души, потянулся, сделал пару разминочных упражнений и заметил, что Ира, замерев, смотрит на него в упор.

- А ты правда инструктор по боевым видам спорта?

- Не спорт это, - мягко сказал он. - Боевые единоборства нужны для узкоспециальных целей, а не для чемпионских регалий. Знаешь, как у нас говорили? Спорт гробит, а физкультура лечит.

Ира задумалась.

- Не знаю. Такое впечатление, что мы о разных вещах говорим.

- Может быть, - пожал плечами Антон. - Я же не знаю про вас ничего, по сути. Так, по верхушкам прошёлся.

- Как спорт может гробить? - удивилась Ира. - Я правильно это слово поняла? Гробить от слова "гроб"? То есть загонять в гроб, убивать?

- Всё правильно.

- Погоди, попробую догадаться. Это, наверное, сказано про допинговые препараты?

- И про них тоже, - неохотно ответил Ветров.

Его уже стало не на шутку злить, что все примеры из его времени были, как на подбор, отрицательными.

- Не сердись, - поняла его состояние девушка. - Я же не виновата, что у нас всего этого давно нет.

Антону стало стыдно. Действительно, она-то здесь при чём? На него вдруг нахлынула тоска. Хороший мир, спору нет, только стерильный какой-то.

Ветров вдруг вспомнил, как в первый день, скитаясь по лесу, камнем из пращи добыл косача и изжарил его на угольях. Вспомнив это пронзительно-ароматное, чуть припахивающее дымком, мясо, он невольно сглотнул слюну. Его родной мир, где он, спасаясь от волков, рухнул в яму, отличался от этого, чистенького и уютного, как тот косач от "синей птицы " в аэрофлотовском обеде.

"Что, брат? - ехидно поинтересовался внутренний голос. - Адреналинчика не хватает? Волков за спиной услышать хочется?".

Мысленно послав его куда подальше, Антон повернулся к девушке.

- А где обещанное кафе?

- Ты есть хочешь? - удивилась она.

- Почему обязательно есть? - удивился, в свою очередь, Ветров. - Кофе выпить, музыку послушать...

- А-а, - догадливо протянула Ира. - Ты за мной поухаживать решил?

- А что? За тобой запрещено ухаживать?

- Можно, - подумав, кивнула она. - Тебе - можно. Ужасно интересно, как ухаживали в позапрошлом веке. Должно быть, это ужасно романтично.

В глазах у Ирины плясали весёлые бесенята.

"Ах, так? Ну, погоди, коза!"

- Ничего романтичного, - как можно равнодушнее сказал Антон. - Высматривали девушку в ближайшем селении, похищали и, взвалив на плечо, утаскивали в тёмную пещеру.

- Ну, в пещеру я тебя сейчас сама утащу, - смешливо сморщила нос Ира. - Пошли!

Увидев вывеску, Антон хмыкнул. Девчонка не соврала ни на йоту - кафе называлось "Акулья Пещера" и имело вид природного подземелья. Одна стена была из толстого стекла, а за ним, как в океанариуме, неспешно скользили довольно крупные акулы, три или четыре. Точно сказать было трудно, они то выплывали на свет, то скрывались в густом полумраке.

- Как? - с оттенком гордости п0интересовалась девушка. - Сумела я тебя удивить?

- Да, - чересчур серьёзно кивнул Антон. - Впервые девушка завлекает меня в пещеру и, вот чудо-то, никак не пытается использовать своё преимущество.

- Шутник! - фыркнула девушка. - Воображаю, что вы там с этими девушками вытворяли, в своих пещерах!

- Ничего сверхъестественного, - улыбнулся Ветров. - Начинали примерно вот так.

И он осторожно поцеловал Ирину в краешек губ. Она замерла на секунду, потом вновь улыбнулась, как ни в чём не бывало.

- Ну, если так, это ещё ничего. Мне даже понравилось.

- Это радует, - чопорно наклонил голову Антон. - И даже вселяет надежду.

Говоря это, он краем глаза "держал" компанию, сидящую через два столика от них. Там, определённо, что-то происходило. И это "что-то", похоже, имело к ним самое непосредственное отношение. Молодые ребята - два парня и две девушки. Высокий блондин, зверем глядя на них с Ириной, порывается встать, а смуглый брюнет и обе девушки пытаются его удержать.

- Ира, - тихо сказал Ветров. - По-моему, тот парень тебя, явно, знает.

- Где? Ой! Это же Игорь... Чёрт тебя дёрнул с твоими поцелуями! - с внезапно прорвавшейся злостью прошипела она.

Блондин, наконец, вырвавшись из рук друзей, стремительно подлетел к их столику.

- Значит, вот, какая у тебя работа! - выпалил он, с ненавистью глядя на Антона.

"Вот, блин, сцена у фонтана, - насмешливо подумал Антон. - Сейчас ещё морду мне набить попробует. Хотя, вроде, Виктор говорил, что тут такого не случается".

- От Севильи до Гренады, - тихонько замурлыкал он. - В тихом сумраке ночей...

- Игорь, давай я потом тебе всё объясню, - спокойно предложила Ирина. - Это не то, что ты подумал.

- Ага! - саркастически воскликнул ревнивец. - Это у вас там новая терапия такая - с оттаявшими дикарями целоваться. Их это отогревает, я так понимаю!

На последнем слове голос Игоря неожиданно сорвался на фальцет.

Ветров хмыкнул.

- Ревность, обычно, развивается на почве комплекса неполноценности, - лениво процедил он, глядя куда-то повыше головы Игоря. - Больной априори считает всех гипотетических соперников лучше себя, отсюда и эмоции, и агрессия. Что, в самом деле, настолько в себе не уверен?

На Игоря эти слова подействовали, без сомнения, как раскалённое шило в одно место.

- Да, ты! Да, я тебя! - он хватанул ртом воздух.

Антон, наконец, соизволил опустить на него рассеянный взгляд.

- Ну, что ты? Что ты? Это я дикарь, а ты же цивилизованный. Правда, вести себя в приличном обществе напрочь не умеешь. Но это ничего. Дикарь, всё равно, я. Ладно, пошёл я, разбирайтесь сами.

Он поднялся и, небрежно отодвинув соперника плечом, направился к выходу. Трудно сказать, что подействовало на Игоря сильнее - обидные слова этого парня или вот это небрежное отстранение плечом, но в следующую секунду он сделал то, чего никто, даже он сам, не ожидал. Прыгнув следом за Антоном, Игорь схватил его за плечо левой рукой и рванул на себя, занося правую для удара.

Находись на месте Ветрова любой современник Игоря, лежать бы бедолаге в больнице с переломом челюсти. Но, на этот раз, расклад сил выглядел совсем иначе. Такими вещами Антона трудно было удивить - он резко присел и, смещаясь влево, с разворота рубанул Игоря правой рукой по незащищённому боку. Сделав шаг назад, он с интересом наблюдал, как незадачливый противник, лёжа на боку, хватает ртом воздух.

"Ну, вот, - пронеслось в голове. - Сейчас эта красавица кинется на меня, как героическая клуша, защищающая своих цыплят... Зверь я, фашист, садюга и так далее..."

Однако, Ирина, как ни странно, бросаться на него не спешила. Стоя в нескольких шагах от места стычки, она довольно хладнокровно наблюдала, как корчится на земле её ухажёр. Вместо неё на Антона молча кинулась одна из подружек, сидевших с Игорем за одним столом. Темноволосая девушка бросилась молча, но весьма целеустремлённо, целя растопыренными пальцами прямо в глаза. Как ни опешил Антон, но среагировал он мгновенно - плавно сместившись влево, он поймал девушку за локти и крепко их сжал.

- Успокойся! - резко сказал он, удерживая отчаянно вырывающуюся скандалистку. - Он первый напал.

- Что здесь происходит? - рядом, словно из-под земли, выросли два здоровых парня в тёмно-синей форме.

- Уже ничего, - буркнул Антон, отпуская подружку Игоря.

- Вы ударили этого парня, - один из полицейских указал пальцем на сидящего на траве Игоря.

- Я защищался, - спокойно парировал "ископаемый".

"Вот, началось, - с тоской подумал он. - Сейчас окажется, что последний случай насилия был здесь сто лет назад, когда несознательная бабушка хлопнула поварёшкой по жопе внука, сожравшего варенье".

- Это не имеет значения, - равнодушно сказал второй "мент". - Протяните вперёд руки, пожалуйста.

В его руках появились наручники, точь-в-точь такие, как на Микульском, когда его "повязали" ребята из Космополис. Это ещё что за новости?

- Я не собираюсь бежать или сопротивляться, - мирно сказал Антон, сдерживаясь из последних сил.

Нет, в самом деле, что за бред? Подрались два парня из-за девушки, телесных повреждений никаких, претензий, вроде, тоже... при чём тут "браслеты"?!

- Это не имеет значения, - глядя сквозь него, повторил полицейский. - Статья 211 Кодекса "О нарушениях общественного порядка" гласит, что за удар кулаком, не причинивший вреда здоровью, если он нанесён в общественном месте, полагается профилактическая беседа в течение тридцати минут, причём, в ходе её, профилактируемый должен находиться в людном месте и с наручниками на руках".

- Типа столба позора, что ли? - хмыкнул Антон, не зная, как поступить.

Здравый смысл в нём вёл безнадёжную борьбу с чувством собственного достоинства. Уж конец XX века никак нельзя было назвать благополучным временем! Но так унижать человека законы, всё же, не предписывали. Эксцессов хватало, конечно, так, то эксцессы! А эти двое смотрят сквозь него, словно он и не человек вовсе. Благополучное общество, мать их вперехлёст через тридцать третье измерение!

- Не заставляйте себя ждать, - равнодушно процедил первый полицейский.

Игорь, тем временем, поднявшись с земли, стоял рядом с Ириной и взгляд его выражал неприкрытое злорадство. Да, чёрт с ним, с этим недоноском. Антон, не отрываясь, смотрел на Ирину. Взгляд её, казалось, ничего не выражал. Тем не менее, человек XX века нутром чувствовал - протяни он руки вперёд и девушка потеряет к нему всякий интерес. Это и предопределило всю его дальнейшую судьбу. И не такие глупости творили мужчины из-за женщин.

- Столб позора отменяется, - спокойно сказал Антон. - Проводите меня к своему начальству.

И сделал скользящий шаг назад. Шагнул он так, как научился шагать в армии - вот он, был здесь, и вот, его не стало. Полицейские, реагируя на его последние слова, повернулись к нахалу. И руки их, протянутые к нему, столкнулись в воздухе.

- Ого, - съязвил Антон. - Да, у вас, я смотрю, нежные отношения.

Иринин серебристый смех поставил последнюю точку в этом деле. Забыв про всё, оскорблённые парни бросились на насмешника. Ничего в них уже не осталось от цивилизованных представителей власти, это были просто оскорблённые мужики, жаждавшие разделаться с обидчиком. Глубоко, всё-таки, упрятано наше естество. Всю жизнь, вот так, можно прожить, не подозревая - на что ты способен. Не попадись на жизненном пути того, кто сумеет "зацепить" так, что глаза затянет багровой пеленой, так, и не узнал бы никогда про ярость истинного бойца.

Но чувства бойца не рождают автоматически боевых навыков. Жилистый, как бычья кожа, Антон без труда раскидал полицейских. Здоровые, в принципе, ребята, но телом владеть не умеют. Видно, что спортом занимаются, но бойцы никакие.

- Что ты делаешь? - возмущённо вскричал Игорь, в смятении наблюдая, как дерзкий мужик в третий раз отправляет в кувырок рослого полисмена.

- А что такое? - сделал невинные глаза Антон.

Он так и не узнал - что, собственно, хотел сказать возмущённый парень.

- Стоять! - послышался резкий окрик.

На дорожке стоял неизвестно откуда взявшийся Зверев.

- Ты ещё кто? - буквально зарычал поднявшись с травы, полицейский.

Он был красен, как рак. Впервые за его службу он был так унижен. Какой-то задохлик, смеясь в глаза, валял их по земле, как ватных кукол. Впервые он пожалел, что не взял с собой бластера. Их давно уже никто не брал на патрулирование по городу. Тем более, что применять их против безоружных, да, ещё при таком скоплении людей, категорически запрещалось.

Его коллега, выбравшись из куста, встал рядом, форменным зверем уставившись на новое действующее лицо.

- Детский сад, - горестно подумал Ветров, увидев, что на него полицейские уже не смотрят. - Спиной к противнику... Профессионалы, блин! Балетный кружок имени Бертольда Шварца!"

- Главный инспектор Космической Службы Безопасности Виктор Зверев, - представился вновь прибывший, поднеся "пластик" к лицу старшего патруля. - Задержанного изымаю ввиду крайней необходимости, вот мой "жетон", так и доложите руководству.

Он протянул старшему красную пластиковую карточку.

- Здравствуйте, Ирина Николаевна, - вежливо поклонился Виктор, увидев девушку. - Это эксцесс или часть эксперимента?

- Вообще-то, эксцесс, - серьёзно кивнула та. - Но данные, безусловно, пригодятся. Вы нас заберёте?

- Нас? - возмутился Игорь. - Кого это - нас?!

- Я - куратор проекта, не забывай. Вечером позвоню, не сердись.

Она попыталась погладить парня по голове, но тот мотнул головой, сделал шаг назад и, повернувшись, быстро пошёл прочь.

- Игорь! - крикнула вслед темноволосая девушка. - А вы чего стоите?

- Пошли, - согласился смуглый парень. - Да, не психуй ты, Ника, ничего ему не сделается.

Компания отправилась следом. Темноволосая Ника, напоследок, обожгла Ирину таким взглядом, что, будь та немного посуше, непременно вспыхнула бы.

...Когда служебный флайер набрал высоту, Зверев повернулся к Антону.

- Ну, и зачем ты всё это учудил? Ты представляешь, с кем связался? Шутка сказать - нападение на полицейского! Может, сразу банк ограбить, чего мелочиться? Да, если бы Ира не позвонила, ты бы там, точно, дров наломал.

- Ты позвонила? - удивлённо повернулся к Ирине Антон.

- Я не звонила, - устало ответила та. - Просто нажала кнопку вызова.

- Какая разница? - досадливо поморщился Виктор. - Она куратор проекта, мы вас обоих в "красном режиме" круглосуточно отслеживаем. Нажал бы ты кнопку вместо того, чтобы ребят по газону валять, я бы всё это до такого не довёл. А теперь мне с министром объясняться придётся, не меньше. Ты тоже могла бы побыстрее сориентироваться, госпожа куратор.

Он первый раз за всё время обратился к девушке на "ты". Не зная, воспринимать это как бестактность или как знак доверия, Ирина дёрнула плечом.

- Я же не знала, что Игорь в драку полезет. Мальчик из хорошей семьи, размазня...

- Не такая уж размазня, значит, - хмыкнул Зверев. - А чего он кинулся, кстати? Приревновал?

- Типа того, - буркнул Антон.

- А ты тоже хорош! - накинулась вдруг на него Ира. - "От Севильи до Гренады..." Остряк!

Ветров хотел было возмутиться, но, вместо этого, отвернулся и молча стал смотреть в окно. Мысли его были невесёлыми.

Надо же так общество выхолостить! Вот, событие! Два парня сцепились из-за девчонки, умереть, не встать! Глава Космической Безопасности идёт на ковёр к министру, никак не меньше. А если хулиган с ножом или, не дай Бог, маньяк? Наверное, Совет Галактики разбираться будет, не иначе.

Дежурство не задалось с самого начала. Как, впрочем, и следовало ожидать. Если в пятницу до обеда весь дежурный наряд, что называется, чесал правым локтем за левым ухом, ничего другого ждать и не следовало. Так и вышло - после 14 часов сетка, в которой Её Величество Судьба хранила неприятности, видимо, прорвалась, и они посыпались градом.

Бомжа, упавшего в кипяток в колодце теплотрассы, пришлось грузить совковыми лопатами. На "семейных" вызовах пьяные скандалисты были один гнуснее другого, и так далее, и более того. Конечно, не дело опера разбираться с "кухонными боксёрами" или разваренных бомжей в кучу собирать. И, будь вызов на такое мероприятие, никто оперуполномоченного уголовного розыска из кабинета не дёрнет.

Однако, когда опергруппа заскакивает в такие адреса "по пути", дело другое. И в этот злосчастный день Антону досталось по-полной.

- Палыч, ты, что, специально эти вызова мне подбрасываешь? - вызверился он на дежурного.

Понятно, что "наехал" он на майора Сидякина чисто ради наезда. Ну, не виноват же дежурный, что, пока они с квартирной кражи возвращались, ему три "семейных" оператор из управления "скинул". Все под Богом ходим, просто не повезло.

- Да, ты что, Антон! - пожал плечами Николай Палыч. - Денёк просто долбанутый. Гриня, вон, два вызова пешком обработал. Вторая машина сломалась, а водитель... ну, ты в курсе.

В курсе, ещё бы! Бывают такие несчастливые машины. Уазик 02-88 был именно таким. Если приходил на работу шофёр, у которого "верхний этаж" был облегчённого образца, или кадр с явной "чудинкой", можно было не сомневаться, что он попадёт водителем, именно, на эту несчастную "тачку". Нынешний водитель, Вова Фурсов по кличке "Знаю", увы, не был исключением. Такое роскошное "погоняло" Фурсов получил за привычку на все подсказки отвечать - Знаю! Что не мешало ему, тут же, поступать вопреки совету. Его материли, выпрыгивали на ходу из кабины, но Вове всё было, как с гуся вода. И совсем не потому, что он был каким-то неисправимым злыднем. Вовик просто был до ужаса бестолковым. Но, ведь, за это не увольняют.

Более того, завгар, Васька Раннев, после очередного Вовиного "закидона" со слезами в голосе возопил:

- Господи, сколько нормальных мужиков на ПФЛ завалили, а этот дебил проскочил, как намыленный!

Антон, конечно, знал, в чём тут дело. Тесты на психо-физике рассчитаны на человека среднестатистического. Потому, соответственно, такие незатейливые Вовы проходят их, как говорится, не задевая краёв. А людям ярким и неординарным случалось заходить "на второй круг".

- Ладно, извини, - махнул он рукой.

- Да, ладно, - хмыкнул невозмутимый дежурный. - Гриня, вон, тоже вернулся, что твой дракон. Прямо с порога чуть мне в храп не вцепился.

- Так, ты у меня весь кофе выдул! - возмутился помдеж. - У всех дежурные, как дежурные, а у меня проглот.

- Да, возьми ты у меня в сумке, там целая банка! А то ты мне до пенсии этот кофе поминать будешь, крохобор несчастный!

Уже выходя в коридор, опер услышал смешок помощника. Смена была неунывающая - задериха и неспустиха. И то, что Сидякин был майором, а Гришка сержантом, мировой гармонии нисколько не нарушало. Перед дежуркой, как перед смертью, все равны. И если сегодня опер пеленал "кухонного боксёра", которыми обычно занимается участковый или помдеж, то в следующий раз тот же Гришка, вполне возможно, будет в его отсутствие принимать протокол заявления по преступлению. И на задержании сержант и офицер, сплошь и рядом, оказываются бок-о-бок. Именно поэтому задирать нос в дежурке не стоит.

Включив кофеварку, Антон закурил и тупо стал просматривать бумаги. Дежурство дежурством, а текучка текучкой. В дверь деликатно постучали.

- Да!

- Не занят, Антон?

В дверь просунулась носатая голова дежурного следователя.

- Входи, Семён Борисыч.

- Да, нет, спасибо, я тебя хотел пригласить...

- Водку пить? - грозно спросил опер. - Да никогда в жизни... не откажусь!

Он шутил, конечно. Старый следователь уже лет пять спиртного не употреблял.

- Язва желудка, что ни говори, весомый довод в пользу трезвости, - печально склонил голову следак. - Но у меня есть хороший бразильский кофе. А одному его пить, ты не поверишь, скучно.

- Почему не поверю? Поверю!

- Так, чего стоим?

Семён Борисыч, в отличие от большинства коллег, кофе варил настоящий - в медной джезве, на спиртовке. И разливал его в тонкие фарфоровые чашечки. Такой "бзик" был у человека. Не признавал он растворимого кофе.

- М-м... Амброзия! - нисколько не кривя душой, восхитился Антон. - Борисыч, где ты добыл такой кофе? Это же мокко... или ошибаюсь?

- Не ошибаешься, - покачал головой следователь. - Племянник из Израиля прислал. Как выяснилось, у меня там целая куча родственников. Правда, пока жена туда не уехала, я про них и слыхом не слыхал.

Историю Семёна Борисовича знал весь отдел, до последнего постового. Хотя ничего в ней экстраординарного, в сущности, не было. Жена вознамерилась уехать в Израиль на ПМЖ. А муж не захотел. Разбег, развод и далее по тексту.

- Борисыч, а, собственно, почему ты не уехал?

- А почему я должен был уезжать? - как истинный еврей, вопросом на вопрос ответил тот.

- Ну, историческая родина и всё такое... - пожал плечами Антон.

- Вот-вот! Особенно "и всё такое", - хмыкнул ехидный старик. - Убойный довод, век воли не видать! Ты сам бы уехал?

Антон засмеялся.

- Я же русский.

- А я китайский, что ли? Ну, да, я еврей, кто спорит? Но я же русский еврей! Я родился в Новосибирске! В синагоге отродясь не бывал. Водку стаканами жрал, пока язва не шарахнула. Нашёл, блин, правоверного еврея! Иврита я совсем не знаю, а на идише могу "ботать", как любой урка, но не более. И с кем мне там на "фене" разговаривать, я тебя спрашиваю?

- А при чём тут "феня"? - удивился Антон.

- А при том, что вся "феня", по сути, стоит на идише. Ты не знал? Чему вас только в ваших институтах учат.... По всему видать, русские, в силу своей природной простоты, до организованного криминала сами не допёрли. Пришлось евреям и тут на себя крест взвалить.

Он засмеялся.

- А, вообще, Антон, тебе никогда в голову не приходило, что все войны мира вели между собой русские и евреи?

- Не припомню я что-то, чтобы мы с евреями воевали. - поскрёб в затылке опер, протягивая пустую чашечку. - Разве, только, хазарский каганат.

- Ага! - иронически хмыкнул Борисыч, выливая остатки кофе из джезве. - А Великую Отечественную кто устроил, папуас?

- Гитлер, что ли? - захохотал сыщик. - Вот, зашибись-то! Ну, тогда, значит, и Гиммлер с Геббельсом тоже!

Следователь со страдальческим видом возвёл очи горе.

- Великий Яхве, мать твою за ногу! Старший лейтенант Ветров воображает, что шутит! А ты думал - кто они?

Антон перестал смеяться. До него вдруг дошло, что старый следователь не шутит.

- А как, интересно, ты объяснишь, что они евреев ненавидели?

- Ха! Я тоже их терпеть не могу, и что? Я уже стопроцентный ариец?

Антон, не выдержав, расхохотался.

- Нет, блин, такое только в России возможно! Еврей - антисемит, спешите видеть!

- Если хочешь, я тебе одно дело дам почитать. Там сынок одного сенатора проходит. Редкая, доложу тебе, сволочь. А, впрочем, не дам. Там иногда такие фамилии мелькают, что лучше тебе про это не знать. Целее будешь. Я сам-то, честно говоря, думаю - куда бы мне его сбагрить? До суда, всё равно, довести не дадут, там такой клубок... а, вот, мою старую пейсатую голову оторвать могут, как за "здравствуй!". Несмотря, что тоже евреи. Да, ладно, хрен с ними! Минимаркет здешний до скольки, не помнишь?

- До двадцати двух, вроде.

- Ещё сорок минут, успею, - Семён Борисович набросил куртку. - Пойду, всё-таки, коньячку возьму. Грамм сто пятьдесят моя язва, как-нибудь сдюжит. Составишь компанию?

Антон задумался. Ничего страшного, конечно, не будет, если они с Борисычем по двести грамм примут. Правда, после этого про ствол следует забыть напрочь... да, хрен с ним! Бог не выдаст, свинья не съест. Тем более, у него, после вчерашнего, и так "остаточные явления". Семь бед - один ответ.

- Уговорил, чёрт языкатый.

Антон, выйдя в коридор, проводил взглядом сутулую фигуру следователя, затем, подумав, решил навестить храм уединённого размышления. Едва он вернулся в кабинет, как на столе запищал прямой телефон с дежуркой.

- Ветров, давай вниз, быстро!

Прогрохотав каблуками по лестнице, он в предбаннике столкнулся с дежурным.

- Давай за мной, в минимаркете Борисычу по башке дали!

Стометровку до магазина они промчались, как кони, на одном дыхании. Едва не поскользнувшись на обледенелом крыльце, дежурный влетел в магазин. Антон вбежал следом и сразу увидел его. Семён Борисович лежал, отбросив в сторону бело-жёлтую руку. И уже по этому неживому цвету опер понял, что следователь мёртв. На виске седые волосы пропитались чёрной кровью.

- Всё, "двести", - выдохнул Сидякин. - Ира, кто его?

- Не знаю, - глаза Ирки-продавщицы были полны слёз. - Его на крыльце мужик какой-то ударил, Боря его видел.

Она кивнула на понуро стоящего рядом грузчика.

- Мы с Борей его затащили, а он...

- Погоди, Ира, - остановил её Антон. - Боря, пошли!

Они втроём выскочили на улицу. В свете жёлтых фонарей уже метались крупные снежинки, ветер кружил их над обледенелым асфальтом.

- Мужика узнать сможешь? - Антон поднял воротник пиджака.

Куртку он надеть не успел.

- Наверное, смогу..., - неуверенно сказал Боря. - Наворочаный такой мужичок, видно, что не из работяг... да, вот же он!

Повернувшись на заполошный вопль грузчика, опер увидел возле входа в бильярдную молодого мужика, садящегося за руль молочно-белого "Мерседеса". Лицо показалось ему смутно знакомым.

- Точно, он?

- Да, точно, он! - азартно выкрикнул Борис.

Мужик тоже их увидел. И всё понял. Хлопнула дверца, "Мерседес" с юзом развернулся и щучкой проскочил между двумя рядами припаркованных иномарок.

Стас выругался. И тут же, словно сказочный Сивка-Бурка, из переулка вынырнул дежурный Уазик.

- Давай за тем белым Мерсом! - Палыч бухнулся рядом с водителем, сжимая в руке ПМ.

- Толку-то за "шестисотым" на этой "лайбе" гоняться! - водитель с треском переключил передачу и Уазик вылетел на проспект.

Мерседес уже проскочил на "жёлтый" и летел, как пришпоренный, в сторону моста.

- Гриня! - схватив трубку "Виолы" , закричал Палыч. - Выйди на гаишный канал, предупреди: преследуем "шестисотый" Мерс, цвет - молоко, в номере цифры - 76. Как понял?

- Понял тебя, Палыч, - хрипло отозвалась "Виола". - Борисыч как?

- Отмучился Борисыч, - буркнул в трубку дежурный и отключился.

Уазик, между тем, уже проскочил мост через Обь и влился в поток машин на проспекте Карла Маркса. Пятничный вечер свёл на нет все преимущества нового Мерседеса перед стареньким Уазиком. Однако, плотная колонна машин между ними не давала возможности сократить дистанцию.

- Смотри, во дворы свернул! - возбуждённо вскричал водитель. - Сейчас я его "достану"!

Отчаянно давя на клаксон, он протиснулся между автобусом и мощным КРаЗом и, нырнув под арку, принялся колесить какими-то проулками. Спустя несколько минут, отчаянно выругавшись, старшина вдавил до отказа педаль тормоза, заставив автомобиль замереть в сантиметре от положенного поперёк дороги бетонного блока.

Антон ногами вперёд выпрыгнул из салона и замер, соображая - что делать дальше. Как бы, отвечая на его вопрос, где-то, совсем рядом, послышался глухой удар. Этот звук невозможно спутать, если слышал, хотя бы, раз в жизни.

- Врезался куда-то, козёл! Беги с этой стороны, а я вокруг!

Отдав команду, Палыч припустил через двор, а Антон рванул напрямик, через кусты. Он увидел Мерседес почти сразу - тот стоял, вовсю паря разбитым двигателем. Бетонный осветительный столб не догадался уступить дорогу "крутому" водителю, а крайним, как всегда, оказался автомобиль. Антон, собираясь подойти поближе, вдруг уловил краем глаза какой-то промельк в тёмных кустах.

- Стой!

Он рванулся туда.

- Стой, сука!

Из кустов выскочил рослый мужик и нырнул под арку школы. Не помня себя, Ветров бросился за ним. Влетев под арку, он увидел только широкую спину в шерстяном пуловере.

"Далеко, не догоню... - успел подумать он, бросаясь в погоню. - Споткнулся бы, тварь!"

Не зря, видимо, говорят, что нужно бояться своих желаний, которые имеют пакостное свойство сбываться. Неизвестно, как повернулись бы их судьбы, не попадись на пути убийцы замёрзшая лужицы. С громким матом он, подкинув ноги вверх, гулко приземлился "пятой точкой" на асфальт.

- Ага!

В тот миг он не помнил ничего. Враньё, что в такие моменты должен встать перед глазами светлый образ убиенного. Вид лежащего неживой куклой Борисыча дал заряд адреналина ещё тогда, в магазине. Сейчас он щедро этот адреналин расходовал - в наличии была только ненависть и азарт охотника. Спохватившись, Судьба поспешила уравнять шансы добычи и охотника. Не добежав до убийцы каких-то трёх-четырёх шагов, Антон растянулся на асфальте. Подготовка взяла своё, тело сгруппировалось и опер откатился в сторону. Вовремя!

Успев подняться, мужик решил встретить опера пинком в грудь, но не попал. Второй пинок скользнул по плечу, но вскочить не помешал. От прямого удара в грудь бандюга ушёл довольно грамотно и, тут же, попытался "достать" прямым в челюсть. Нырнув под руку, Антон всадил кулак в правое подреберье. Ага! Охнув, мужик стал сгибаться. Добавив, для гарантии, пару раз ногой в голень, Антон попытался закрутить противнику руку назад.

Не тут-то было. Бандюга оказался здоровым, как лось. Крякнув, он сбросил с себя опера и проворно метнулся в кусты. Вскочив, Ветров кинулся следом и чуть не столкнулся с бугаём - подобрав в кустах нехилый брус с торчащими из него гвоздями, тот шёл навстречу преследователю.

- Молись, падла! - брус дважды тяжело рассёк воздух.

"Долго так не пропрыгаю, загоняет... - пронеслась в голове паническая мысль. - Где же Палыч?"

Он успел пригнуться, но дубина, вспоров воздух, довольно чувствительно зацепила-таки по голове.

"Абзац!" - пронеслось в голове.

Сильный тычок опрокинул опера на спину, брус взвился над головой. Он видел, как лицо бандюгана, в последний миг, исказилось страхом, но палец уже вдавил спусковой крючок пистолета.

...- Слышь, Отморозок...- баландёр , просунув морду в "кормушку" , осторожно окликнул единственного в ней сидельца. - А правда, что ты сына мэра завалил?

- Почти, - усмехнулся Антон.

Вот, такое, совершенно неблагозвучное, погоняло досталось ему, пока он ждал суда на Караваева .

- Как это - почти? - озадачился парень.

- Почти - значит "не совсем".

- Как это - "не совсем"? - не унимался тот.

Ветров лениво поднял глаза, раздумывая - не проще ли швырнуть в кормушку гнутую алюминиевую миску с горкой слипшихся макарон? Словно почуяв его мысли, баландёр зашептал:

- Тебя сегодня к вору отведут.

Ясно, пришло время знакомства со здешним "бомондом". Эта прогулка могла стоить ему головы. Но Антон уже был не в том состоянии, чтобы впадать в панику. Арест, суд, теперь, вот, зона. Нельзя сказать, чтобы он страх потерял. Однако, находясь в состоянии длящегося стресса, человек либо "сгорает", либо приспосабливается. В том смысле, что такие вещи, как смерть или увечье в его системе ценностей смещаются вниз и занимают место примерно между женой, подавшей на развод, и отменённой "хозяином" отоваркой.

- Не совсем - значит, что это не сын, а племянник. Только не самого мэра, а его зама, понял?

- Понял!

Кормушка захлопнулась. Однако, не прошло и десяти минут, как она открылась снова.

- Ветров, без вещей на выход!

- Куда? - тихонько спросил он прапорщика Сотволдиева.

Глаза узбека превратились в щёлочки.

- К смотрящему.

- На просмотр? - съехидничал Антон.

- На смотрины, твою мать! - прошипел идущий сзади прапор. - Ты там, смотри, так не скажи. А то проснёшься завтра, а голова в тумбочке.

Антон и сам понимал, что у смотрящего зоны от шуток лучше воздержаться.

Как он успел уже наслышаться, эту зону "держал" Клим, бывший боксёр-международник. Всё по классике "лихих 90-х" - "мы бывшие спортсмены, а ныне рэкетмены...". Впрочем, местная братва о Климе отзывалась уважительно. Говорили, что "беспредела" на вверенной ему территории бывший боксёр не терпит, воровскому закону не кланяется, хотя с "синими" пока, вроде, не цеплялся. Что и понятно - на такой хлопотной "должности"он, как смотрящий зоны, нужно, кровь из носу, быть дипломатом.

"Девяностые", конечно, уже канули в Лету, но "птенцы 90-х" ещё продолжали садиться. Их и со времён "перестройки-перестрелки-переклички" сидело не меряно. У них были "понятия", у воров "закон", и эти две системы уживались далеко не всегда. Уголовно-исправительный кодекс, который, с разной степенью активности, насаждало начальство, переплетался с производственным планом главного инженера зоны и "оперативной необходимостью" "мюллера" с его "кумовьями" . Вся эта "универсальная законность", причудливо сплетаясь, рождала "весёлые картинки", достойные кисти спятившего сюрреалиста. Но Клим, вопреки всему, умудрялся как-то находить консенсусы между этими заинтересованными сторонами, не вызывая активного противодействия с чьей-нибудь стороны. Безусловно, смотрящий дураком не был, но слишком на это Антон не надеялся, ибо давно известно - жизнь мента на зоне даже и не копейка, а грош. Возможно, ломаный. А, вполне возможно, и того не потянет.

- Здравствуйте.

- Заходи, человек, становись посерёдке.

Прапор остался за дверью. Перед Антоном на табуретке сидели пятеро. В середине - коротко стриженый мужик лет сорока, с жёстким прищуром серых глаз. Похож на боксёра, видно, это и есть Клим.

- Говорят, ты мент? - первым подал голос крупный парень, похожий на азербайджанца.

- Бывший, - лаконично отозвался Антон.

- Менты бывшими не бывают, - оскалил золотые зубы худощавый лет пятидесяти с синими от "перстней" пальцами. - Клим, слыхал анекдот, как зэк золотую рыбку поймал?

- Это про "хорошие в хороших, плохие в плохих.."? - отозвался сидящий в середине. - Слыхал. Он свежим был, когда ты, Фомич, на первую пересылку въехал.

Золотозубый Фомич негромко рассмеялся.

- Истина, Клим, от повторения не линяет. А анекдотец верный. Где мент должен носить нож? Только в спине. И нигде более.

- Что скажешь? - Клим в упор поглядел на Антона. - Ты, вообще, какой ментовской масти - опер, следак или так, какой-нибудь кадровик-вещевик?

Он словно подсказывал Ветрову боковой ходок-"отмазку". Конечно, всякая там "служба тыла" ментами считалась только по названию. Но Антон слишком хорошо понимал, что именно сейчас решается всё. И такая "подсказочка" на девяносто девять процентов могла оказаться ловушкой. "Зэковский телеграф" работает отлично, про это любой опер знает. Даже если сейчас ещё не знают, что опер, дня через два-три узнают обязательно. Голову в песок прятать - жопу снаружи оставлять без присмотра. На зоне это чревато.

- Опером был, в "уголовке" работал.

- Ну, и как? - почти ласково поинтересовался Фомич. - Вот, ты братву и жуликов садил... а теперь сам с нами сидишь.

- Своей судьбы никто не знает, - усмехнулся Ветров.

- А сам-то как думаешь? - сверкнули в полумраке золотые челюсти. - Что нам делать тут с тобой?

- Вам решать, - пожал плечами Антон. - За себя я отвечать не боюсь. Я братву зря не трюмил, подлянок дешёвых не строил, слово всегда держал. Если кто мне лично что предъявить может, давайте. А за всю советскую милицию я отвечать не уполномочен.

Авторитеты переглянулись.

- Ты, что, мент? - подал, наконец, голос азербайджанец. - Условия нам тут ставить будешь? За что спросим, за то и ответишь. Или жопой ответишь, или головой. Я тебя где-то видел, честное слово. Это ты меня трюмовал на Коммунистической? Скажи честно, ничего тебе не будет.

Ага, такие "прокладки" для нас, как раз, не новость. На пушку берёт "браток", так, на всякий случай. Хотя, действительно, лицо кажется знакомым... Вспомнил!

- Видел ты меня, встречались.

Кавказец громко хлопнул себя по колену.

- Вот! Вахида не наколешь! Видел я тебя, мент! Точно, на Коммунистической!

- На Лескова, - спокойно поправил его Ветров. - Когда тебя сожительница твоя Танька посадить хотела. Ты же Мейтиев, так?

Воцарилась пауза.

- Было такое, и что? - насторожённо спросил Вахид. - Тебя я что-то там не видал...

- Эх, Вахид, короткая у тебя память. Ты мне после того случая коньяк выкатить грозился. Подставляла ведь тебя Танька, в наглую подставляла.

- Э-э..., - громко хлопнул себя по широкому лбу "браток". - Стой, не говори, сам скажу! Антоном тебя зовут. Да?

- Вспомнил-таки, - усмехнулся опер.

- Вай, дорогой, как забыть такое! Слышь, Клим, он справедливый мент, мамой клянусь! И я его должник! Меня Тырчук-участковый по Танькиному заявлению за "лохматый сейф" окрестить хотел! Прикинь, эта шлюха на меня изнасилование заявила! С ней полгорода переспало!

- Я помню историю эту, - кивнул Клим. - А этот мусорок при чём?

- Так, он же Тырчуку кислород перекрыл! Я не знаю, про что они там базарили, но участковый оттуда как побитый пёс вышел. И меня сразу отпустил!

Вахид взмахнул волосатой лапой.

- Скажи, Антон, что ты ему сказал, а?

- Наши дела, - уклончиво ответил Ветров. - Прошлое это, чего ворошить?

- Ладно, - подвёл черту Клим. - Живи в зоне, никто тебя не тронет. Предъявы если какие будут, к Вахиду подойдёшь, он сам разрулит или ко мне приведёт. Всё, свободен.

* * *

Так и жил бывший старший лейтенант Антон Ветров, ни мят, ни клят. Жил, как бы, сам по себе. Вахид, конечно, явного покровительства бывшему менту не оказывал. Но кому надо шепнул и особых проблем, в принципе, не было. А с "мелочовкой" Антон и сам мог разобраться. И всё бы ничего, но через год Вахид вышел "по звонку" и заменил его земляк по имени Шерип, ненавидевший Ветрова лютой ненавистью. И выбор у опера был невелик. Так и пришлось ему, как говориться, "встать на лыжи" .

Всё это вспомнилось ему, когда они со Зверевым летели к заместителю министра внутренних дел. Дело, конечно, было совсем не в том, что каждая оплеуха рассматривалась на столь высоком уровне. И даже не в том, что "оттаявший" "охально изобидел" патрульных. Дело было в нём самом. Неизвестно - что там решали наверху, но накануне Зверев приехал от своего начальства мрачнее тучи.

- Требовали, чтобы я тебя в МВД передал.

- В смысле - посадить? - уточнил Антон.

- Да, нет! - отмахнулся Виктор. - До такого, слава Богу, не дошло. На службу. Дескать, опыт у тебя, и всё такое...

- Ну, опыт-то есть, конечно, - пожал плечами Ветров. - Только не хочу я к ним.

На него глубокое впечатление произвел подход здешнего законодательства к правонарушителям. Такое впечатление, что законы писались больными людьми и преследовали целью не исправить, а просто озлобить человека.

"Они бы ещё прилюдную гомосятину, как в обезьяньем стаде, ввели", - зло подумал Антон.

Неудивительно, что он "вышел из берегов". Уж в его время, когда рыночную экономику насильно скрещивали с правовым государством, хватало всякой дурости. Но до такого, всё же, не доходило. Зачем цеплять "браслеты" человеку, который не бежит и не сопротивляется? Это он и высказал Звереву открытым текстом.

??− Понятно, - кивнул тот.

Сейчас они со Зверевым летели "оказывать практическую помощь" Министерству Внутренних Дел.

- Надо же, - вслух подивился Ветров. - Чуть не два века минуло, а "оказание помощи" осталось.

- В ваше время тоже было? - повернулась к нему Ира, сидевшая за пультом управления. - И в чём это выражалось?

- Приезжали опера из управления, садились в кабинете зама по оперативной работе и загружали нас своей "текучкой".

Ирина с Виктором удивлённо переглянулись.

- Так, получается, это вы им помощь оказывали? Или я чего-то не понял?

- Получается, - хмыкнул Антон. - Вот, мне и интересно стало...

Виктор усмехнулся.

- Знаешь, не знаю, было ли такое выражение в XXI веке - нарыть грязи.

- Ого! Ещё как было!

- Да? Вот, и прекрасно. Так, вот, периодически сводная команда разных ведомств оказывает кому-то помощь. Проверяет работу, документацию и так далее. Но, сам понимаешь, чтобы что-то "нарыть", нужно в этом что-то понимать. Тут уж на тебя вся надежда.

- Мы такие, мы нароем, - пробормотал бывший опер. - Нам не привыкать.

Ира приземлила флайер на площадке перед серым зданием этажей в двенадцать.

- Мне, я думаю, с вами идти не обязательно, - с полувопросительной интонацией сказала она. - Потом впечатлениями поделишься?

- Обязательно, - заверил её Зверев.

Антон, выйдя из флайера, с любопытством обозрел "цитадель Закона". Здания всякого рода силовых структур, несмотря на архитектурные и прочие отличия, всё-таки похожи. Вот, белый медведь с тигром, к примеру, абсолютно непохожи внешне. Однако, одного беглого взгляда достаточно, чтобы сообразить - пора уносить ноги, если не хочешь, чтобы тебя сожрали.

Здание регионального Управления Внутренних Дел не являлось в этом плане исключением. Разве что, вместо привычных решёток, окна закрывали прозрачные с фиолетовым "цейсовским" отливом щиты.

- Защитные экраны, - пояснил Виктор. - "Прослушку" экранируют со стопроцентной гарантией, любой энергетический луч отклоняют.

- А пулю держат?

Зверев засмеялся.

- Ты бы ещё про арбалетный болт спросил. У нас огнестрельное оружие, разве что, в музеях осталось. Про него уже и забыли давно.

"Расслабились они тут до безобразия, - желчно подумал Ветров. - И музейное оружие иногда стреляет".

Перед глазами промелькнул кадр из фильма "Брат-2", где старший брат лихо поливает улицы из музейного "Максима". То, что это художественный вымысел, никакого значения не имеет. Всегда, на горе вот таким "зашоренным" специалистам, найдётся человек с нестандартным мышлением. И пращой дел натворит больше, чем иной недотёпа с самым мощным бластером.

- Прошу сдать оружие и коммуникационные браслеты, - дежурно произнёс "привратник".

- А браслеты-то зачем сдавать? - тихо спросил Антон, когда двери лифта бесшумно сомкнулись у них за спиной.

- Так, здесь же активная аппаратура, - отозвался Зверев, думая о чём-то своём. - Слушай, у меня стойкое подозрение, что тебя сейчас "сватать" будут.

- Да, пусть "сватают", - пожал плечами опер. - Заставить же они меня не могут?

- Нет.

- Значит, не переживай. Никуда я от тебя не денусь. Мне давно хотелось в космосе побывать.

Заместителем министра оказался совсем молодой на вид парень.

- Стивен, - он протянул для рукопожатия жёсткую ладонь. - Садитесь, где удобно. Кабинет не мой, но постараюсь быть гостеприимным. Кофе, сок, чай?

- Не хочется, спасибо.

- Тогда к делу. В этом году мы решили вам предложить немного изменить программу проверки. Предлагаем начать с того, что вы поучаствуете в патрулировании. В качестве стажёров, конечно, - поспешил добавить он, увидев на лице Зверева недоумение. - А потом, как обычно, работа с документацией, выборочные проверки и так далее.

"Хитрецы, - размышлял Антон, пока Виктор обсуждал детали с эмвэдэшником. - Рассчитывают, что мы с патрульными "поваримся в одном котле", а потом уже, чисто на подсознании, будем сглаживать "острые углы".

На лице его, конечно, ничего такого не отразилось. Когда пришёл его черёд поучаствовать в обсуждении, он заверил заместителя министра в том, что считает полезным для проверяющих "хлебнуть лиха" вместе с патрульными.

- Глядишь, ещё вспомнится старое, - пошутил тот. - Снова в полицию попроситесь.

- Это вряд ли, - словами товарища Сухова развеял Антон его надежды.

Только человек, знающий работу полиции исключительно по детективам, может полагать, что беготня по крышам за преступниками и каждодневные перестрелки составляют основную часть её часть. Чепуха, конечно. Даже в том времени, где раньше жил и служил Антон, добрая половина сотрудников милиции уходила на пенсию, так и не выстрелив ни разу по живому преступнику. Тот, кто знает эту кухню изнутри, в курсе, что основная работа мента - это писанина. Даже когда в органах внутренних дел стали устанавливать компьютеры, писанины меньше не стало. Совсем даже наоборот - к той, что уже была, добавились статистические карты.

И то, что сейчас документы пришлось просматривать на дисплее, никакого чувства противоречия у Ветрова не рождало. Хоть тот носитель, хоть этот... писанина, она и в Африке писанина.

- Что? - съехидничал Зверев, наблюдая, как его подопечный гоняет по дисплею статистические данные по раскрываемости преступлений. - В статистике копаться, это тебе не бандитов стрелять.

Антон хмыкнул. И Виктор туда же! А ведь этот, как говаривал старик Дюма, ещё из лучших.

- Ты будешь смеяться, Виктор, - серьёзно ответил опер. - Но бумажная рутина, как раз, и есть моя основная работа. Прыжки там всякие, перестрелки, драки... они случаются иногда и занимают минуты. Да кому я рассказываю! Сам же опер!

Зверев вздохнул.

- Ты только что своими руками разрушил романтический флер, окутывающий завлекательный образ опера XXI века. Я-то, грешный, думал, хоть у вас...

- Тебе бы, начальник, книжки писать, - голосом Петьки-ручечника отозвался Антон. - Но если тебе без романтики жисть не в жисть, могу подкинуть немножко. А то, смотрю, ты на эти таблицы пялишься, как на ровно постриженный газон. Смотришь в книгу, а видишь фигу.

- Да, что там можно увидеть? - искренне удивился безопасник. - Эти таблицы, они и в прошлом году такие же были. И в будущем, я уверен, такие же будут.

- Жаль, если будут, - почесал переносицу Ветров.

- Это ещё почему?

- Стоп! - поднял ладонь опер. - Давай сначала пообедаем. А то я жрать хочу, как серый волк.

- Ладно, - пожал плечами Виктор. - Но потом расскажешь обязательно. Заинтриговал ты меня, ископаемый.

"Хорошо, если только тебя", - мрачно подумал Антон, выходя из кабинета.

Дежурный, помявшись, попросил немного обождать - старший отъехал ненадолго и увёз с собой ключи.

- Да, мы только пообедать, - успокоил его Зверев. - Через полчаса вернёмся.

Взвившись с земли, флайер. в умелых руках безопасника, резко набрал скорость и ушёл на верхний уровень. На миг мелькнули дома, площади, улицы и быстро исчезли. Теперь внизу, размазываясь в зелёный ковёр от всё более увеличивающейся скорости, мелькала пёстрая щётка лесов с колкими отблесками солнечных лучей от зеркал-озёр и ленточек рек.

- Куда это ты разогнался? - поинтересовался Антон.

- Что за чёрт?! - вместо ответа выругался Виктор.

Повернувшись к Звереву, Ветров понял, что флайер мчится, не реагируя на движения штурвала. Бросив его, Виктор спокойно откинулся на спинку сиденья.

- Куда несёт?

- Уже вынесло. За пределы зоны.

- Какой ещё зоны? - удивился опер.

- Жилой, - спокойно отозвался собеседник. - Давай прикинем - связи нет, браслеты у вахтёра в сейфе остались, управление блокировано, кто-то снаружи рулит. А творить такое может только служба управления движением, то бишь, полиция ... Что ты за тухлятину там нарыл, чёртов ископаемый?

- Быстро просёк, молодец.

- Зам этот хренов быстрее меня сообразил. К сожалению.

Под ними тёмным бархатом уже стелился хвойный лес и, судя по всему, не "облагороженный" бурной жизнедеятельностью homo sapiens.

- А теперь этот зам брякнет нас душевно об землю, а зверушки все следы зачистят, - хмуро поделился прогнозами Ветров. - И останутся от шибко умных козликов...

- Рожки да ножки...

- Вот, именно.

- Нет, - покачал головой Виктор. - Система безопасности автономна, разбиться не даст. Запасы энергии практически неисчерпаемы. От старости умереть успеем.

- Должно быть аварийное отключение, - уверенно сказал Антон.

- Вряд ли...

Словно в ответ на слова опера, флайер дёрнулся, как споткнувшийся конь, и клюнул носом, заваливаясь в пике. Тревожно рыкнул динамик, на штурвале вспыхнули алыми угольками аварийные датчики. Что-то щёлкнуло и, прекратив падение, они стали плавно снижаться. Мелькнули за стеклом разлапистые ветки кедра, и аппарат мягко приземлился на небольшой полянке.

Выйдя наружу, Ветров огляделся. Вокруг стеной стоял хвойный лес. У флайера такая скорость, что точное место с ходу не определишь. Судя по растительности, больше похоже на север России. А может, Финляндия или Швеция. Хотя, вряд ли. Зам. Министра показал себя человеком умным и очень расчётливым. Уж если он случайную оговорку просчитал мгновенно, значит, место выберет наиболее безлюдное и далёкое от человеческого жилья. Время у него было.

Молодец, конечно. Вот, это матёрый оперюга. Не чета его щенкам, которые по улицам дефилируют.

"А ты лопух, - сказал внутренний голос. - Тоже мне, опер! Не смог прослушку просчитать, распустил язык!"

Мысленно послав его подальше - что толку сейчас виноватых искать? - Антон поглядел на товарища.

- Ну, - чересчур бодрым тоном спросил тот. - Что делать будем?

- Топать, - хмыкнул Ветров.

- А куда топать-то?

- Это не вопрос, - задумчиво сказал Антон. - Вопрос - дадут ли нам отсюда выйти?

- Думаешь?

- Ты бы дал?

- Если дать, смысл тогда сюда забрасывать? - вслух подумал безопасник.

- А потому ноги в руки и быстро срываемся!

Минуту спустя, забрав из-под сидений аварийные рюкзаки, они уже продирались сквозь цепкий кустарник. Остановились только на несколько секунд, чтобы выдрать вмонтированные в крышки рюкзаков "маячки". С ними их нашли бы не в пример быстрее. Вопрос только - кто найдёт первым. Как в задачке про волка, козу и капусту.

Примерно минут через сорок в небе мелькнул силуэт флайера.

- Вот они... - без всякого восторга обронил Виктор. - Теперь - кто кого, но если честно, шансов уйти у нас маловато.

- Не помирай до смерти, - буркнул Ветров. - Чёрт!

Он шарахнулся назад. Из кустов, навстречу им, с треском выломились две оленухи и, мелькнув белыми "зеркальцами" подхвостья, скрылись между стволами.

- Испугался? - насмешливо хмыкнул Зверев.

- Да, иди ты....

Им, несомненно, сам чёрт ворожил. Солнце уже садилось за деревья, а их всё ещё не догнали.

- Я думаю, что они за теми оленухами увязались. Два биологических объекта примерно равной с нами массы...

- Да, возможно.

"Ещё бы!" − размышлял он, лавируя между поросшими мхом каменными валунами, тут и там выпирающими из земли. ?− "Леса тут нетронутые, зверья не меряно. Цепью прочёсывать - ненужное внимание привлечь. Вот датчики...".

Выйдя к наползавшему волной на каменистый берег заливу обернулся к спутнику.

?− Пора на ночлег определяться.

Спустившись к воде, Ветров обследовал обрывистый берег и нашёл глубокую промоину под узловатыми корнями стоящей над самым обрывом сосны. С изуродованным зимними штормами стволом, она намертво вцепилась в негостеприимный берег корнями-щупальцами и стояла, словно вперёдсмотрящий. Безопасник не вмешивался, резонно полагая, что опер в таких вопросах намного опытнее.

Натаскать лапника и завалить вход камнями много времени не заняло. Вскрыв НЗ, они без разговоров поели и завалились спать под тихий плеск воды. Утром их разбудило заполошное хлопанье крыльев и карканье ворона. Выглянув в щель, Ветров успел уловит краем глаза мелькнувший силуэт флайера.

− Нервничают, − хмыкнул он. - Этот сектор они проверили, значит и нам пора идти.

Подхватив рюкзаки, они покинули своё убежище и углубились в лес. Виктор нравился Ветрову всё меньше - шагал, правда, довольно уверенно, но лицо было какое-то отрешённое.

- Ты чего скисаешь? - без обиняков спросил он безопасника. - Устал?

- Нет... - так же безразлично ответил тот. - Просто... Я на стольких планетах с кем только не хлестался... Контрабандисты, террористы, сепаратисты... Даже гнездо рептилоидов однажды в прах разнёс. А тут свои... Мы ведь, считай, одна система. Сколько раз бок-о-бок работали...

- Ну, брат... - пожал плечами опер. - В каждом стаде паршивая овца найдётся. Слушай, а что это за рептилоиды? Мне Ира про них рассказывала, но, как-то не слишком исчерпывающе. И почему, собственно, рептилоиды? Или Ева, действительно, от Змея родила?

- Что? - Виктор вдруг расхохотался.

Это было так неожиданно, что Антон вытаращился на него в изумлении.

- Антон, ты, вообще-то, Библию читал?

- Ну, так... Фрагментарно.

- Цитаты, другими словами, - констатировал Зверев. - Так, вот, там в первой главе Бытия сказано:

- И рече Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, (и зверми) и скотами, и всею землею, и всеми гады пресмыкающимися по земли. И сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его: мужа и жену сотвори их.

И благослови их Бог, глаголя: раститеся и множитеся, и наполните землю, и господствуйте ею, и обладайте рыбами морскими, (и зверми) и птицами небесными, и всеми скотами, и всею землею, и всеми гадами пресмыкающимися по земли.

- Ну, ты даёшь! - восхитился опер. - Наизусть шпаришь!

- Я же историк. Диссертацию, между прочим, как раз, по ним защищал. Так, помнишь или нет?

- Ну, так... более или менее...

- Это был день шестой Творения. Заметь, там всё излагается в строго хронологическом порядке - каждый свиток и каждый абзац аккуратно пронумерованы, чтобы впоследствии не было путаницы. Так, вот, сотворив всё...

- На седьмой день Творец устроил себе выходной.

- Ага, знаешь... А дальше идёт самое интересное - после выходного Бог создаёт Адама "персть (взем) от земли, и вдуну в лице его дыхание жизни: и бысть человек в душу живу". Заметь, в шестой день "по образу Божию", а на восьмой из праха. Первым - плодитесь и размножайтесь, а Адаму с Евой - плод запретен. И, самое главное - сотворённым в шестой день "наполните землю, и господствуйте ею", а Адаму с супругой...

- Ну, они, тем более, не в накладе, - перебил его Антон. - Их одних в Эдемском саду поселили на полном пансионе.

Зверев засмеялся.

- Чего? Что-то не то ляпнул?

- Не то слово, - и Виктор, прекратив смех, процитировал:

- "...и введе его в рай Сладости, делати его и хранити". Садовники, сторожа... в общем, работники и не более того.

- Значит, первые люди - властители Земли, а вторые просто бесплатная рабочая сила. Так, а рептилоиды тут при чём? А, Змей-искуситель...

- Вот, именно! - поднял вверх палец безопасник. - О нагах, змеелюдях очень многие источники писали. Считалось, что это легенда. А на самом деле...

- Стоять! - раздалась команда.

Навстречу им из кустов шагнул парень в лесном камуфляже с бластером в руке.

- Что, отбегались?

Антон мгновенно узнал в нём того самого полицейского, с которым так невежливо обошёлся в парке. Да, переговоры с ним вести бесполезно. Скорее всего, и второй где-то тут. Словно в ответ на его мысли, с другой стороны на поляну вышел напарник первого.

- Встаньте на колени и закройте глаза, - не тратя времени на лишнюю болтовню, приказал он.

- Щас, разбежался, - оскалился в хищной ухмылке опер.

- Это чего тут в моём лесу творится?

Полицейские недовольно оглянулись. Это ещё кто? На поляне стоял неизвестно откуда взявшийся мужичок самого затрапезного вида. Старый помятый пиджак, потерявшие первоначальный цвет брюки заправлены в порыжевшие сапоги, на давно не стриженых волосах лихо заломлена засаленная кепка.

- Это чего тут в моём лесу творится? - повторил абориген, хмуря брови.

Небритая его морда выражала форменное возмущение.

Полицейские быстро переглянулись.

- Ты ещё кто такой?

- Я-то? - возмущённо вскричал "абориген", картинно раскинув руки. - Нет, мне это нравится!

И резко махнул руками в сторону полицейских. Послышался короткий сухой стук. Антон увидел, как у стоящего рядом "мента" дёрнулась голова и глаза стали бессмысленно-мутными. Не теряя времени, он выхватил из рук противника бластер, краем глаза заметив, что противник Зверева тоже валится на землю.

- Оружие на землю.

Ветров замер, увидев наведённый на них ствол. "Лесовик" стоял грамотно, не дёрнешься.

- Медленно и чтоб я видел.

От прежней дурашливости не осталось и следа. Чёрные глаза из-под засаленной кепки смотрели пристально и зорко.

- Парни, я повторять не буду.

Они медленно положили стволы на изумрудный мох.

- Посмотрите - эти живы?

Медленно нагнувшись, Антон приложил пальцы к сонной артерии полисмена. Пульса не было, стекленеющие глаза безучастно смотрели в небо. Ветров разогнулся и медленно покачал головой.

- Готов. Чем ты их, шариками?

- Ага, - отозвался "лесовик". - Удобная штука. Твой тоже?

- Тоже, - кивнул Зверев.

- Ну, что поделаешь, - равнодушно бросил местный житель. - Не будут в людей боевым оружием тыкать. Я правильно понял, что они вас пристрелить собирались?

- Скорее всего, - Виктор смотрел на "лесовика", словно силясь что-то вспомнить.

Видимо, ему это не удалось - он досадливо поморщился.

- Ладно, это всё лирика. Кто такие будете? И чего в этих краях потеряли?

- А чё? - скроил простецкую рожу Антон. - Края, как края. Чё тут, запретная зона, што ли?

- Навроде того, - кивнул "абориген". - В общем, вы задержаны до выяснения личности. Шагайте вон туда.

Спорить было не о чем. И не стоит спорить с человеком, который только что мимоходом положил двоих и теперь держит тебя на прицеле. Путники безропотно зашагали в указанном направлении.

Солнце зависло в зените, и в воздухе висел запах разогретой смолы и лесной смородины, напоминая о доме и беззаботном детстве. Ноги по щиколотку тонули во мху, под подошвой тихо хрупали утонувшие в нём прошлогодние шишки. К лицу противно липла паутина, нудно зудели слетевшиеся на запах пота слепни. А главное, зверски хотелось пить.

- Далеко ещё идти? - поинтересовался Антон и, подхватив с куста недозрелую ягоду, отправил её в рот.

- Уже пришли, - отозвался конвоир.

И в самом деле - впереди, между стволами, показался высокий частокол. Они подошли к массивной двери, сколоченной из толстых плах. Не опуская оружия, их нежданный спаситель положил левую ладонь на середину дверного полотна. Послышался негромкий мягкий щелчок, и дверь стала медленно открываться.

- Прошу.

Тамбуром служил высокий сруб. Из полумрака возникли двое крепких парней в серо-стальной форме без знаков различия.

- Всё нормально, ребята, - спокойно сказал проводник. - Проводите их в гостевую.

Срубленное из матёрого леса добротное строение, с распахнутыми свету глазами-окнами, вызвало у Антона двойственное чувство. Здание одновременно напоминало и добротные срубы из сибирской глубинки, и те немногие, почерневшие от времени, бывшие дворянские дома. Досталось им, как и их бывшим хозяевам, по полной. Когда после революции пролетарии поделили дощатыми перегородками некогда полные простора и света комнаты буржуев на тесные конурки и заселили в эти конурки "ячейки советского общества" .

Под слоем фанеры и краски канула в Лету изящная лепнина, драгоценный паркет пошёл на дрова, лишь скорбно хрустели под ногой обломки голландских изразцов.

Однако, несмотря на явное смешение стилей, строение смотрелось вполне органично - удобное, дающее уставшему хозяину тепло, уют и желанный отдых. Отведённая им комната представляла собой большую залу в стиле не то барокко, не то ампир... Антон плохо разбирался в таких вещах. Тёмная мебель с гнутыми ножками, большие светлые окна, а на выложенном белым изразцом камине... ого! На камине стоял портрет Отца Народов - Иосифа Виссарионовича Сталина. Однако!

К личности Вождя у Антона отношение было сложное. С одной стороны, крови при нём, действительно, пролилось немало. Но и то, что страну он принял с сохой, а сдал с атомной бомбой, тоже со счетов не сбросишь.

- Ну, теперь, надеюсь, я услышу ваши настоящие имена, - сказал, входя в зал, их проводник.

Выглядел он совершенно иначе, хотя щетина на щеках и растрёпанная шевелюра никуда не делись. Серо-стальная форма сидела на нём ладно, обнаруживая крепкую спортивную фигуру. Резко изменилась и выправка - исчезла без следа развинченность, перед ними стоял профессиональный военный.

- Чай, кофе? - светски поинтересовался он.

И как гостеприимный хозяин, разлил по чашкам душистый чай цвета тёмного янтаря, после чего вперил в них внимательный взгляд.

- Штерн Борис Моисеевич, майор Космической Службы. Теперь позвольте услышать ваши имена. Итак?

- Зверев, начальник Службы Космической Безопасности, - представился Виктор.

Если хозяин кабинета и был удивлён, он ничем этого не показал.

- А вы?

- Ветров Антон Васильевич, пока безработный.

Кивнув, Штерн отошёл в угол и уселся перед компьютером. Через пару минут он поднял глаза.

- Антропометрические паспорта соответствуют заявленным, а идентификационные браслеты фиксируются в статистическом отделе Министерства Внутренних Дел. Как это понимать прикажете?

- Всё верно, - пожал плечами Виктор. - Позвольте мне связаться с руководством. Тем более, что командир у нас с вами один.

- Пожалуй, это будет лучше всего, - кивнул майор и нажал кнопку на маленьком пульте.

В воздухе прозвучал мелодичный сигнал.

- Рахметов, слушаю, Борис Моисеевич.

- Руслан Ринатович, приветствую, здесь Зверев, - безопасник сделал шаг вперёд.

- Кто? - изумился голос. - А ты как там оказался? Боря, подключи видео.

- Включено, - лаконично отозвался Штерн.

- А, это у меня, прошу прощения.

На стене мягко засиял большой экран, с которого уставился пожилой мужик явно восточной внешности.

- Точно, Зверев, - удовлетворённо хмыкнул он. - И второй пропавший тут же, хвала Аллаху. И как вас туда занесло, интересно?

Когда Виктор вкратце изложил их злоключения, Рахметов задумался.

- И что ж вы там такое нарыли?

- Это вот к нему, - кивнул на Антона безопасник. - Я этого и сейчас не знаю.

- Понял, - кивнул Глава Космослужбы. - Рассказывайте, капитан.

Сообразив, что обращаются к нему, Антон кашлянул.

- Всё очень просто. Там статистические подтасовки. Процент умышленных убийств сведён к минимуму за счёт того, что они проведены по сводкам как тяжкие телесные повреждения со смертельным исходом.

- А это не один чёрт?

- Графы отчётности разные. Можно доложить, что процент умышленных убийств резко сократился. Сильно увеличился процент отказов в возбуждении дел. Наверняка имеет место укрытие преступлений. И так далее.

- И как давно это началось?

- Примерно два с половиной года.

- Совпадает с его назначением на должность, - заметил Зверев.

Начальник Космослужбы молча кивнул.

- Займёшься этим сам, Антон. В рамках оказания практической помощи, - голос Рахметова сочился ядом. - Капитан тебе поможет. Боря, личность обоих подтверждаю. Зверев в статусе моего личного представителя. Будьте здоровы!

Экран погас.

- Слыхал, капитан? Напишешь в форме обзорной справки, а я перешлю.

Перехватив выразительный взгляд Антона, Зверев сделал невинное лицо.

- Ну, чего ты набычился? Я представление неделю назад отправил, ответа не было, я и молчал, чего зря болтать? Поздравляю, кстати, с тебя причитается.

Ветров безнадёжно махнул рукой, он уже привык к иезуитским замашкам товарища, и повернулся к хозяину кабинета.

- Борис Моисеевич...

- Я Вас умоляю! - майор картинно поднял перед собой ладони. - Да всё, что хотите! Стол, кабинет, даже шкуру мою на пол вместо коврика! Таких людей под бластером конвоировать, никогда себе не прощу! Но я вам-таки жизнь спас, разве нет?

Безопасник рассмеялся.

- Что вы, коллега, разве мы в претензии?

- Тогда позвольте предложить вам ужин. И мы, как я понял, должны вспрыснуть свежего капитана... если, конечно, представитель руководства не возражает.

Штерн преувеличенно вежливо склонил седоватую шевелюру.

- Представитель руководства не возражает, - усмехнулся Виктор. - Особенно, если меня покормят.

- А зохн вэй агицен паровоз! - воздел руки Борис Моисеевич. - Сейчас всё будет!

Исчез, растворившись без осадка, жёсткий и собранный начальник учебного центра, как за час до того испарился придурковатый лесной бродяга. Среди его коллег-оперов такие артисты встречались. Глядя, как они "обрабатывают" какого-нибудь жулика, Станиславский с Немировичем-Данченко сдохли бы от зависти. Какое там "не верю"! Актёр, которому не поверят зрители, рискует только равнодушием публики. Его даже освистывать не станут - что он, политик, что ли? Ветров помнил случаи, когда сфальшививший опер потерял бы жизнь. Этот бы выкрутился, без сомнения.

"Вот артист! - с уважением подумал опер. - Не завидую здешним курсантам, такого "волка" не проведёшь".

Кургузый, похожий на пылесос с четырьмя руками, робот буквально за минуту сервировал богатый стол. Как успел заметить Антон, андроидных роботов здесь практически нет. На его замечание Зверев пожал плечами:

- А зачем? Их функции совершенно не требуют человекообразия. Для дальнего космоса выпускают малыми сериями, а на Земле они не нужны.

- Прошу к столу, - хозяин кивнул на блюдо в центре стола. - Добыча моих оболтусов. Мамой клянутся, что этот некошерный кабан на них сам напал. А я, как та Сара с мытой шеей, делаю лицо, что верю.

Антон усмехнулся, вспомнив покойного Семёна Борисовича, имеющего обыкновение закусывать водку салом:

- На кой мне их кошерная курица, если я русский еврей?

Когда было уже выпито за свежеиспечённого капитана космической службы, когда вытащенные зубами из душистого коньяка звёздочки уже лежали рядом с тарелкой, хозяин кабинета перехватил нить беседы.

- Я, конечно, очень извиняюсь, но где я мог видеть ваше лицо? Причём совсем недавно, я уверен.

- Это же человек из XXI века, - пожал плечами безопасник. - Наверняка, по видео видели.

Штерн хлопнул себя по лбу.

- Вот я шлемазл! Так это вы!

- Я, я, - без особого энтузиазма отозвался Ветров. - Отмороженный. Причём на всю голову.

Невелика радость быть такой вот экзотической диковиной вроде ожившего мамонта. Кому угодно надоест ходить по улицам ожившей диковиной из кунсткамеры.

- Да Боже меня упаси! - приложил руки к сердцу Штерн. - Меня не интересуют подробности вашего оживления. Понимаете, я филолог. В своё время работал над монографией "Арго криминальных слоёв российского общества в период XX-XXI в.в.". А про вас я слышал, что вы... ну, как бы это...

- На зоне чалился, - с блатными интонациями произнёс Антон, картинно оттопырив мизинец в жесте "рога". - Ля буду, командир, за чужие грехи срок горбатил!

- Вот! - восторженно выдохнул майор. - Вы понимаете, что вы сущий кладезь...

- Для блатного филолога, - с улыбкой закончил опер. - Готов оказать посильную помощь. Что вас, собственно, интересует?

- М-м... а, вот, для начала - что означает выражение "деревянное письмо" ? Примерно в этот же период времени встречается выражение "деревянный рубль". Это как-то связано?

Резкий сигнал низкого тона прервал Бориса Моисеевича на полуслове. На экране возникло лицо Рахметова.

- Внимание! По Солнечной системе объявлена боевая тревога первого уровня! Командирам подразделений срочно вскрыть пакет ?7. Подробности будут переданы в течении часа.

Ирина долго кружила над посадочной площадкой Министерства Внутренних Дел, поминая "добрым словом" его необычную популярность. Когда высаживала утром Зверева и Антона, половина мест была свободна. Втиснувшись, наконец, где-то с краешка, она осторожно отодвинула "фонарь" и спрыгнула на землю.

Вместо прежнего дежурного сидел флегматичный пожилой мужчина, вопросительно уставившийся на Иру, едва она вошла в "предбанник".

- Зверев и Ветров? - он стукнул пальцем по клавиатуре и уставился на дисплей. - Ушли уже.

- Как ушли? - удивилась девушка.

Вот так номер! Она вышла на каменное крыльцо. Нет, что за оболтусы! Ведь сами попросили в это время за ними заскочить. Что за необязательный народ эти мужики! Девчонки на Селигер звали - отказалась, с Игорем опять поцапались - собрался с нею лететь... и нате вам! Ира недовольно покосилась на вышедшего подышать дежурного - чего ему в своей конуре не сидится.

"Хватит! - мысленно прикрикнула она на себя.- Что за мода на людях своё настроение вымещать?"

Повернув браслет поудобнее, она быстро отстучала по золотистой кнопочке позывной Антона. Ну, выдаст она ему сейчас! Что называется, по полной программе. Свободу почувствовал! Или... уже нашёл себе новую подружку? Все они кобели!

Мелодичный сигнал из пяти нот заставил её резко повернуться на каблуках. Это ещё что такое? Дежурный машинально схватился за карман, из которого снова прозвучал отрывок "Космического одиночества". Она сама этот сигнал Антону на синтезаторе набирала. По спине словно студёной ладонью провели. Вильнувший куда-то в сторону взгляд дежурного заставил вскипеть кровь от ярости - сволочи, неужели решили отыграться за полицейских в парке?

Почему браслет Антона у полицейского в кармане и где Зверев? Оставить здесь подопечного и уйти он просто не мог. Где-то внутри неё ледяным комом заворочалось чувство близкой опасности. В памяти упорно всплывала попытка лже-Ветрова, насильно увезти Антона. Если...

"Стоп! Сначала отвлечь этого!" - шепнул внутренний голос.

Ирина, как ни в чём не бывало, поднесла к губам свой браслет:

- Лидия Петровна, это Ира. Они меня не дождались. Вот так, не дождались. Да, да. Конечно. Значит, на сегодня я свободна? Спасибо.

Попрощавшись с "собеседницей", она укоризненно взглянула на дежурного.

- Вас кто-то вызывает, - кивнула на его карман, из которого снова полилась мелодия.

- Жена звонит, - буркнул тот. - Поссорились. Не хочу отвечать.

- Понятно, - с равнодушным видом кивнула Ира и стала спускаться с крыльца, каждую секунду ожидая окрика в спину.

Дойдёт или нет? Если бегом рвануть к флайеру, успеет взлететь. А потом? Заблокируют панель управления и посадят на штрафстоянку. Нет уж! Надо идти не спеша.... неужели остановят? Но её никто не окликнул. Уже сев за панель, Ирина отключила вызов. Нажав педаль, она плавно потянула на себя джойстик управления. Флайер мягко скользнул вверх. Оказавшись на оперативном просторе, Ира вдавила педаль до пола и, заложив крутой вираж, на предельной скорости погнала машину в сторону Санкт-Петербурга.

Итак, что мы имеем на сухом остатке? Браслет Антона в кармане дежурного а сам он якобы ушёл. Что всё это может значить? Версия, что полиция решила свести счёты за ту драку в парке, рассыпалась на глазах - всемогущий безопасник при необходимости мог построить всех здешних начальников. Хоть в прямом, хоть в переносном смысле. И ни один бы не пикнул. Значит, опять какие-нибудь секретные козни безопасника? С него станется... но браслет?! Нахлынувшее чувство опасности так никуда и не делось, а оно ещё ни разу её не подводило.

Увидев белую стрелу здания Космической Службы, Ирина двинула джойстик от себя, заставив флайер чуть не камнем свалиться на стоянку.

- Слушаю вас, - поднялся навстречу ей дежурный.

- Здравствуйте, мне нужен Главный инспектор Космической Службы Безопасности Виктор Зверев.

- Вам назначено?

- Нет.

- Тогда, боюсь...

- У меня срочное дело, - быстро сказала Ира. - Я куратор проекта "Ископаемый", а он курирует его от вас. Ветров пропал.

- Присядьте, пожалуйста, в холле, - после некоторого раздумья сказал страж. - Я свяжусь с руководством.

Прогулявшись по коридору, Ира уселась в мягкое кресло под каким-то экзотическим деревом. Нажала кнопку стоявшего на столике кофейного автомата, она вновь погрузилась в размышления. Уже давным-давно никто не ходил без браслета. То есть, были отдельные чудаки, желавшие "слиться с природой", были какие-то секты, уходившие куда подальше от цивилизации, но это всё не то. Антон с Виктором ни чудаками, ни, тем более, сектантами не были. Тут что-то другое.

Хотя этот "ископаемый" нет-нет, да и выкидывал какой-нибудь фортель. Вроде того случая в парке. Она невольно улыбнулась, вспомнив, с какой небрежной грацией Антон укладывал красных от ярости полицейских. Вот уж, точно, "отморозок"! Данным каждой женщине от природы чутьём она понимала, что нравится ему. Даже больше, чем нравится. И так же прекрасно понимала, что пытаться им руководить бесполезно. Это не Игорь.

Тысячелетиями женщины бьются над задачей - как выйти замуж за настоящего мужчину, но чтобы при этом он был послушен, как болонка? И каждый раз выясняется, что, к великому сожалению, волк не ест травки, а баран... он и есть баран!

"Кстати, - вспомнила Ира. - Надо же Лидии Петровне сообщить!"

Профессор, вопреки её ожиданиям, выслушала её достаточно равнодушно.

- Не думаю, что есть повод для беспокойства, - спокойно отозвалась Лидия Петровна. - Он же со Зверевым. Впрочем, уточни у его руководства. Отчёт скинь мне на почту.

И отключилась.

- Девушка, это вы Зверева спрашивали?

Перед ней стоял молодой капитан.

- Я старший референт начальника Космической Службы. Он приглашает вас к себе.

"Значит, и правда, что-то не так, - думала Ирина, стоя в лифте. - И это что-то из ряда вон, раз меня сам Рахметов вызывает".

Из-за огромного стола навстречу ей поднялся человек, лицо которого знала вся планета. Рахметов был личностью поистине легендарной. И не только потому, что был одним из ветеранов освоения Дальнего Космоса. По мотивам его отчётов было снято столько фильмов и написано столько книг, что для большинства жителей Земли "капитан Бирюк" и маршал космических войск Руслан Ринатович Рахметов давным-давно слились в один образ.

- Здравствуйте, Ирина Николаевна.

- Можно просто Ира.

- Очень приятно. Рахметов Руслан Ринатович. Присаживайтесь, пожалуйста. Серёжа, попроси Лизу... чай, кофе, сок?

- Кофе, если можно.

- Значит, кофе.

Когда за референтом закрылась тяжёлая дверь из морёного дуба, Рахметов долго молчал, с улыбкой рассматривая гостью.

- Думали кого постарше увидеть? - поняла его взгляд Ирина.

- Угадали, - хмыкнул хозяин кабинета. - Всё-таки целый куратор проекта... Я и настроился соответственно. Ну, раз назначили, значит, достойны. Так вот, пропали они. Браслеты фиксируются в здании МВД.

- Они в кармане дежурного, - Ирина объяснила, как ей удалось это узнать.

- Даже так... ну, ладно. Как мне их замминистра пояснил, вылетели куда-то пообедать, а браслеты не забрали, потому что дежурного на месте не было. Сейчас мне должны данные наблюдения доставить. Посмотрим - куда их понесло. Да вы не беспокойтесь, у нас люди так просто не пропадают.

- А что МВД? Ничего не понимаю... но это мне это совершенно не нравится? - взглянула на него Ира.

- Вот совпадение, мне тоже. Что касается МВД, то оттуда дурно пахнет. И даже не просто пахнет, а воняет. Скажу по секрету, мы на всякий случай и замминистра этого, и его присных взяли под наблюдение, "под колпак", как у них говорят. Но то, что Волкова с Ветровым там уже нет, это точно.

Дверь бесшумно открылась. Давешний капитан, бесшумно ступая по ковру, встал перед столом.

- Руслан Ринатович, данные готовы.

И так же тихо вышел.

- Вот сейчас и поглядим.

На стене засветился большой экран. Маленький красный силуэт чайки мерцал на карте, как уголёк потухающего костра.

- А это где? - Ирина пыталась "привязаться" к высветившимся названиям рек и сопок, но они ей абсолютно ничего не говорили.

- Север России. Там ещё такие уголки сохранились - ого-го. Ладно, хоть что-то, - вздохнул Рахметов.

- Но как, если браслеты у них изъяты?

- Ничего сложного. У любого летающего транспорта тоже есть встроенная система "свой-чужой" и на сигнал-запрос они "отзовутся" из любой точки земли.

- Простите. Я об этом не знала.

- Естественно, это же не афишируется. Значит, так, Ира. Идите, занимайтесь своими делами. Как только появятся новости, вам сообщат их немедленно. Не обессудьте, даже среди ночи.

- Спасибо, - Ира поднялась из мягкого кресла и, попрощавшись, вышла за дверь.

Проводив её взглядом, Рахметов нажал кнопку связи

- Возьмите нашу гостью под плотную опеку, чтобы тоже не потерялась.

?- Принято...

Спускаясь в лифте, она продолжала размышлять. Север России... Архангельск, Вологда? Где там ещё густые леса? Ирина попрощалась с кивнувшим ей, как старой знакомой, дежурным и, продолжая размышлять, направилась к своему флайеру.

Она чувствовала себя, как мышка, которую из тихой домашней кладовки вдруг выкинули на самую середину машинного отделения какого-нибудь крейсера или линкора - стены и потолок теряются где-то вдалеке, гигантские детали каких-то шатунов с жутким грохотом летают в вышине. Кошмар, в общем. Но в "кладовку" возврата нет, это уже очевидно. И, несмотря на то, от этой чарующей жути дух захватывало, её грело самолюбие - от приобщения к великим делам. Это вам не с белыми мышами в стерильной лаборатории возиться.

Уже оказавшись в воздухе, Ира вдруг поняла, что не знает - куда лететь. Лидии Петровне всё это её кураторство "в сиреневых тонах на горизонте", Игоря она сама послала под горячую руку "куда подальше". Если только к девчонкам в жилой блок Медицинской Академии залететь? Попить сока, потрепаться о чём попало... И поняла, что не хочет их видеть. Просто о том, что переполняло душу, с девчонками говорить было нельзя, а трепаться о платьях и мальчишках ей было скучно.

"Ишь, как тебя, - съехидничал внутренний голос. - Лопатки зачесались, сейчас крылышки прорежутся?"

Мысленно послав его "куда подальше", Ира повернула флайер к "Акульей пещере".

- По Солнечной системе объявлена боевая тревога первого уровня! Командирам подразделений срочно вскрыть пакет ?7. Подробности будут переданы в течение часа.

- Что за ё-моё? - удивлённо вскочил Борис Моисеевич.

- Вскрывай пакет, мон шер, - отхлебнув глоток, спокойно посоветовал Виктор. - Иначе мы так ничего и не узнаем.

- Да, - мгновенно собравшись, кивнул Штерн.

Подойдя к сейфу, он быстро набрал код и, распахнув дверцу, стал перебирать документы.

- Вот! - хозяин кабинета держал в руке пластиковый пакет.

Послышался тихий щелчок, и из пакета выскользнула небольшая белая карточка.

- Личный состав - БГ-1 , - прочёл майор. - И всё.

- Ясно, - подытожил Зверев. - Ладно, Борис Моисеевич, мы отдохнём пару часов. Если, конечно, для нас ничего нет.

- О Яхве! - воздел руки хозяин кабинета. - Что бедный еврей может приказать личному представителю начальника?

Зверев иронически хмыкнул, но не стал комментировать этот явный стёб.

Дневальный, предупреждённый Штерном, проводил их в двухместный номер. Коснувшись головой подушки, Антон выключился мгновенно.

...Двор детства встретил его полным безлюдьем. В воздухе плавал знакомый аромат львиного зева, петуний и душистого табака. Столик, за которым постоянно резались в домино соседи, пустовал. И, несмотря на золотистые лучики раннего солнца, Антон ощущал какое-то напряжение, словно сейчас должно случиться что-то ужасное. Такое ощущение было у него в тот день, когда они с Гриней, выехав на обычную семейную ссору, нарвались на дезертира с обрезом.

Потом, когда всё уже было позади, а дезертир был упрятан в "нулёвку" , они с Гриней нажрались до поросячьего визга.

- Вот так! - в зюзю пьяный помдеж уже Бог знает, в какой раз, рукой показывал рукой в миллиметре от макушки. - Вот так картечь прошла! Если бы не Антоха...

Ветров пил молча, кратко отвечая на вопросы коллег. Да, отпихнул Гриню. Да, обрез от двустволки. Как? Кувырком ушёл с директрисы . А хрен его знает, как успел. Кожанку с двумя разрывами на спине (картечины прошли вскользь, чудом не задев кожу) он уже отдал эксперту. Но этот выстрел, растянутый во времени, он запомнил на всю жизнь.

Из ствола обреза лениво, словно сытый червь из яблока, вылез язык пламени. За ним, раздуваясь, как жаба, вывалился клуб дыма. И россыпь мелких чёрных шариков поплыла в его сторону. И лишь когда он, сшибая старенькое трюмо, больно приземлился на правое плечо, время вернулось в нормальный ритм. Грохот ударил по ушам, завоняло пороховым дымом. А тело уже привычно летело навстречу противнику.

Вот и сейчас, глядя на затянутый утренней дымкой двор, Антон испытывал ту же гнетущую маету, хотя внешне всё выглядело пристойнее некуда. Мелодичный переливчатый звук, похожий на трель цикады, заставил его повернуть голову. Между клумбами в дымке полупрозрачного одеяния шла настоящая красавица, воистину, неземное создание.

Гибкий стан подчёркивали мягко покачивающиеся широкие бёдра, высокая грудь и стройные длинные ноги с маленькой ступнёй. Именно такие девушки были воспеты поэтами - ценителями женской красоты... Изящно очерченный овал лица с шаловливо выглядывающим из-под гривы волос розовым ушком и чуть припухлые губы. Лишь когда она оказалась на расстоянии вытянутой руки, Антон увидел, что медово-янтарные глаза красавицы перечёркнуты узким вертикальным зрачком!

И... проснулся, ошалело глядя на стоящего над ним Зверева.

- Вставай, засоня!

* * *

Ирина вошла в "Акулью пещеру" и прошла на привычное место. Она любила именно этот уголок между пышным кустом марсианской розы и стеклом аквариума. Привычно кивнув официантке, она раскрыла меню - неожиданно накатил зверский голод.

- Слушаю вас.

Анжела работала тут дольше всех. Другие официантки пришли уже при Ирине, некоторые приходили и уходили, а эта девушка была всегда. Казалось, уйди она, и кафе перестанет существовать. При том, что знали они друг друга давно, всё общение их, за редким исключением, проходило, если можно так выразиться, в рамках меню. Ира даже не была уверена - знает ли Анжела, как её зовут.

- Салат из мидий, отбивную, манговый сок и один "эспрессо".

- Ирина, вас сегодня искали, - не поднимая головы от электронного блокнотика, тихо сказала официантка. - Двое мужчин. Предъявили полицейский "жетон", но больше похожи на их клиентов. Больше ничего не хотите?

Последнюю фразу она произнесла уже в полный голос.

- Спасибо, больше ничего.

Кивнув, Анжела отошла. Час от часу не легче! Настроение, которое после посещения Космического Управления поднялось, снова покатилось вниз, громыхая, как старое ведро. Паника, накатившая на неё возле МВД, снова подняла голову и хищно облизнулась.

"...вращается по орбите вокруг Земли, не подавая признаков жизни. Силы Космического Управления подняты по тревоге..." - это заговорил включённый кем-то огромный экран видео.

Повернув голову, Ира смотрела на огромный серебристый диск на фоне черноты космоса. По диску бессистемно пробегали разного цвета огоньки. В принципе, ничего необычного. Конечно, пару веков назад такие конструкции удивляли жителей Земли. Однако в девяностых годах XX века на Дальнем Востоке России был построен первый НЛО (как тогда было принято эти диски называть), после чего корабли доскообразной формы постепенно перестали кого-либо удивлять.

На фоне корабля возник Рахметов. Ирина снова прислушалась.

- ...ничего необычного. Это далеко не первый корабль с других планет и мне непонятен тот ажиотаж, который устроили средства массовой информации из этого, в общем-то, совершенно дежурного события. По нашему управлению объявлено состояние боевой готовности номер один, но это просто протокол. Такой режим вводится при появлении любого, подчёркиваю - любого неопознанного летающего объекта. У меня всё.

На экране видео снова запела гибкая турчанка, а Ирина вновь погрузилась в размышления. После выступления главы Космического Управления, как ни странно, паника уползла куда-то в дальние уголки души, а её место заняла холодная рассудочность.

Что с МВД что-то не так, она и сама поняла. Тем более, что Рахметов сказал об этом прямо. Значит, надо постараться разминуться с теми полицейскими, которые о ней спрашивали. В это время подошедшая Анжела стала выставлять с подноса заказ.

- Приятного аппетита.

- Спасибо, - Ирина взяла приборы и принялась за еду.

Много времени это не займёт, а потом... Лучше всего сразу лететь к Рахметову. Там её точно не достанут. Вот так порой малозначительные, казалось бы, обстоятельства коренным образом меняют жизнь. Отказавшись ради экономии времени от этого обеда, она разминулась бы с Игорем, который в этот момент заходил на посадку совсем неподалёку. Но Ира была голодна....

В два глотка расправившись с кофе, Ира провела браслетом над считывателем и встала из-за стола и быстро пошла к выходу. Едва створки двери стали разъезжаться, она шагнула в проём и чуть не столкнулась с шагнувшим внутрь парнем.

- Игорь?

- Ира? Ты же в МВД полетела?!

- Ты что, следил за мной? - Ирина оттолкнула его руки. - Ты не слишком много себе стал позволять?!

- Ира, я...

- Пошёл ты! - она шагнула наружу, презрительно отодвинув парня плечом.

Игорь стоял, в отчаянии глядя вслед удаляющейся фигурке Ирины.

Ну, почему она с ним так? Ведь он на всё ради неё готов, буквально на всё! А она...

Игорь со всё возрастающим удивлением наблюдал, как из-за деревьев, навстречу девушке вышли двое полицейских. Слов нельзя было разобрать из-за играющей неподалёку музыки, но ситуация была ясна и так. Они что-то спросили, Ирина, недоумённо пожав плечами, ответила и протянула руку с браслетом для идентификации. Это всё было понятно и без слов - попросили предъявить идентификатор, она удивилась, но привычно протянула руку. Но то, что произошло дальше, в привычные рамки категорически не укладывалось.

Один из полицейских вдруг ловко нацепил на запястье девушки браслет наручников. С какой стати?! А дальше произошло и вовсе из ряда вон - резко откинувшись назад, Ирина с силой пнула полицейского в промежность. Она с ума сошла, что ли?! А ноги уже стремительно несли его вперёд.

"Сиро-сан будет недоволен", - мелькнула мысль, когда кроссовок чётко впечатался в висок полицейского. За спиной вскрикнула Ирина.

"Ну, сейчас я вас!" - победа опьянила, он чувствовал себя закованным в шипастую броню драконом, пожирающим вытащенных из парилки голеньких рыцарей. Рука взметнулась, стремительно вонзаясь в переносицу второго полицейского. Но кулак ухнул в пустоту и мгновение спустя запястье словно попало в стальные тиски. Игорь попытался уйти из захвата, но вторая рука захватила шею. Удар в солнечное сплетение вырвал из лёгких остатки кислорода. Последнее, что увидел парень, это всё заслонившие янтарные глаза полицейского с вертикальными щелевидными зрачками.

...Вдыхая напоённый запахом поздней осени воздух, Ветров неторопливо шагал по пружинящему под ногами мху. С удивляющим его самого умиротворением он наблюдал, как, срываясь с тихим шелестом опадала листва, мягко ложась на прихваченную ночным заморозком траву и собираясь пышной периной между корней. В небе гортанно перекликались дикие гуси, но кроны сосен и кедров заслоняли неровные цепочки улетающих стай. Ему, как человеку из прошлого, был интересен этот мир, но своим, он для него пока так и не стал. Потому при каждом удобном случае Антон "сбегал" в лес, которому было безразлично - какой век стоит нынче на дворе.

Штерн что-то такое уловил и смотрел на опера без насмешки и осуждения, а вот Зверев встречал его с прогулок с плохо скрытым ироническим недоумением, однако, в душу с сапогами не лез.

Ветров взглянул на часы. О, загулялся, пора возвращаться на базу. Изменив направление, он перемахнул разлапистый пень. И едва не попал ногой в яму, прикрытую у самого основания подушкой опавшей листвы. Неясное шевеление под ногой и едва уловимое ухом шипение заставило его отпрянуть, не наступая на непонятное место.

Ах, вон оно что! В яме, источая терпкий запах, ворочался живой клубок из нескольких десятков переплетённых между собой змей. Понятно - похолодало, вот они к зиме и приготовились, сбившись в кубло. Сейчас они еле двигаются, а при минусовой температуре, вообще, полностью оцепенеют и оживут только с приходом тепла. Такова природа всех пресмыкающихся, будь то змея или крокодил.

"Слава Богу, что на полозов нарвался, а не на гадюк", - мысленно усмехнулся Антон и продолжил свой путь. Не прошло и десяти минут, как меж стволами показались знакомые ворота базы и в "предбаннике" его встретил сменившийся за время прогулки караул.

* * *

- Внимание, курсанты! Представляю вам сотрудников Управления Космической Безопасности - генерал-майор Зверев и капитан Ветров. Прошу любить и жаловать. Господин капитан, я думаю, курсантам был бы полезен мастер-класс от настоящего профессионала.

- Что мне тут после вас показывать? - хмыкнул Антон.

- У меня опыт другого рода, - уклончиво отозвался Штерн. - Так как?

- Да ради Бога, - пожал плечами опер.

Сделав шаг вперёд, он внимательно осмотрел стоящих в строю парней. Здоровые ребята, ничего не скажешь. В милиции Ветрову множество раз приходилось принимать у коллег зачёты. Кто сдавал всерьёз, кто шептал тихонько: "Антоха, поставь "троечку", и я побегу, дел по горло...". Здесь следовало провести занятие без дураков, это и кошке ясно. И не покрыть вечным позором оперской состав XX века.

- Я не знаю уровня вашей подготовки. Хочу надеяться, что с этим всё в порядке. Но есть одна сторона боевой подготовки, о которой начинают задумываться только тогда, когда оказываются в больнице. В больнице - это в лучшем случае. Некоторые с удивлением обнаруживают себя в морге.

- А что это за сторона? - поинтересовался самый худенький из всех, белобрысый курсант с непокорным хохолком на затылке.

Антон, не отвечая, повернулся к Штерну.

- Господин майор, у вас разрешено подавать голос из строя?

Тот отрицательно мотнул головой и повернулся к блондину.

- Курсант Шумаков, выйти из строя!

Тот сделал два шага вперёд и, повернувшись через правое плечо, застыл лицом к строю.

- Замечание принято, господин майор!

- То-то. Можно продолжать, господин капитан.

- Поскольку курсант Шумаков уже вне строя, предлагаю провести учебный спарринг-контакт...

Судя по тому, что вопросов не последовало, термин был курсантам известен.

-...заодно отвечу на вопрос. Внимание! - Антон повернулся к Шумакову. - Схватка учебная, работаем в полуконтакт. Условия задания: нужно захватить противника живым, несмотря на сопротивление. Схватка прекращается по моей команде "Стоп!" Задание ясно?

- Ясно, господин капитан!

- Вопросы есть?

- Вопросов нет, господин капитан!

- Начали!

Курсант мягко прянул вбок-назад и они, неслышно ступая, медленно пошли по кругу. Уже по первым движениям Антону стало ясно, что противник ему достался серьёзный. Парень не просто двигался. Он прямо-таки перетекал из одной позиции в другую, не фиксируясь ни на секунду, чтобы не позволить себя атаковать.

Ветров, в свою очередь, двигался, не спуская с курсанта глаз, то и дело, обозначая намёк на движение то в одну, то в другую сторону. Удар кулаком в голову он блокировать не стал, движением корпуса уклонившись с линии удара. И тут же резко ушёл влево-вниз. Ветерок от свистнувшей над головой ноги холодком прошёл по макушке. Молодчик! Ведь чуть не подловил, сука! Ну, погоди, буратино!

Секунд десять он финтил, уходя от целого каскада ударов, то мягко блокируя атакующую конечность, то пропуская её по касательной. От его встречных ударов "буратино" ловко уворачивался, почти не прибегая к блокам. Пора было заканчивать это гала-представление, а то как бы в глаз не получить.... Впрочем, калечить парнишку в его планы тоже не входило.

Не выходя из образа, Ветров "пропустил" удар в корпус и согнулся со стоном. Правая рука мгновенно оказалась в тисках. Курсант, видимо, не желая рисковать, выкрутил ему руку так, что взвыть помешала только профессиональная гордость.

- Всё, курсант! - приказал Антон. - Отпусти, покалечишь же!

И мальчишка "купился". Ну, извини, родной! Не тратя времени на нравоучения, опер от души "зарядил" ему кулаком в солнечное сплетение.

- Ос-с...- выдохнул Шумаков, сгибаясь в дугу. - Так не-чест-но...

Среди курсантов волной прошёл недовольный ропот.

- Смирно! - дождавшись, когда курсант "продышится", скомандовал Антон. - Так вот, насчёт "честно" и "нечестно". Во-первых! Курсант Шумаков, повторить задание!

- Захватить противника живым, несмотря на сопротивление. Схватка прекращается по моей команде "Стоп", - и осёкся, в глазах мелькнуло понимание.

- Вижу, что поняли, - хмыкнул Ветров. - Была команда "Стоп"?

- Команды не было, господин капитан, - виноватым голосом отозвался Шумаков.

- Встать в строй!

Дождавшись, когда парень вернётся на место, Антон сурово осмотрел учеников.

- Так вот, запомните, желторотики, честно с вами драться никто не будет. Враг коварен, вероломен и беспощаден. У него задача одна - уничтожить вас любым способом. Будете щёлкать клювом - сожрут к чёртовой матери! Во-вторых...

Он ткнул пальцем в здоровяка.

- Вот вы.

- Курсант Сáнду.

- Скажи - чем отличается схватка волков от схватки собак?

- Не знаю, господин капитан, - подумав, отозвался курсант.

- Объясняю: собака грызётся, а волк убивает. Собаке нужна победа над врагом, а волку - смерть врага. Господин майор, их обучали бою на ножах?

- Да. Владение холодным оружием обязательно.

Ветров удовлетворённо кивнул и вновь повернулся к строю.

- Курсант Сáнду, принесите, пожалуйста, два учебных клинка.

Ожидая возвращения здоровяка, Антон прошёлся перед строем. Мальчишки, их ещё дрючить и дрючить! Надулись, как мышь на крупу. Ну, как же, инструктор без всякого политесу занятия ведёт. Попались бы вы майору Горину, он бы из вас душу вынул, двойным морским завязал и обратно забил.

Он взял один из блестящих муляжей у вернувшегося курсанта и указал им на коренастого парня с восточным лицом.

- Вы!

- Курсант Челтугашев!

- Спарринг на ножах с курсантом Сáнду. Руководит курсант Шумаков. Командуйте, Шумаков!

С минуту Антон внимательно наблюдал за боем. С ножами пареньки обращаться явно умели. Быстрые и точные движения, удары, в основном, направлены в опасные для жизни зоны поражения. Достаточно, всё ясно с ними.

- Стоп! Курсант Челтугашев, дайте мне клинок, пожалуйста.

Заняв место курсанта, он повернул голову к строю.

- В рукопашном бою с использованием холодного оружия, в данном случае ножа, далеко не всегда следует стремиться поразить противника в опасную для жизни зону. Особенно, если противников несколько. Повторяю - вам не нужна победа, вам не нужны зачётные очки! Вам нужно только быстро и максимально эффективно вывести противника из строя. Повторяю - эффективно, а не эффектно! Как уже упомянутый волк. Если вы стоите против него с ножом, он не станет кидаться на ваше горло, как это любят описывать в книгах. Скорее всего, он выберет момент и рванёт зубами под коленом или за ягодицу, вскрывая артерию. А когда вы ослабнете от потери крови, волк вас добьёт без всяких хлопот. Вот так!

И он быстро "полоснул" стоящего перед ним курсанта по шее, по локтевому сгибу и под коленом. Быстро прянув назад, он снова повернулся к строю.

- Всё. Через минуту противник истечёт кровью. А боеспособность он потеряет практически мгновенно.

- Браво, капитан! - послышался звучный голос. Рахметов, стоя у дверей, несколько раз хлопнул в ладоши, изображая аплодисменты. - Жаль, что не могу тебя инструктором к ним определить.

- Почему, Руслан Ринатович? - спросил Штерн с явным сожалением. - Я бы...

- Да я не сомневаюсь, - усмехнулся "капитан Бирюк". - Но он пока в другом месте потребуется. Курсантам продолжать занятия, господ офицеров прошу со мной.

Он повернулся и вышел из спортзала. Шагая следом, Антон пытался сообразить - что такое могло стрястись в этом богоспасаемом мире, что по их душу принесло целого Главу Космослужбы? И прекрасно понимал, что ничего не придумает - слишком уж быстро закрутились события. И слишком мало он ещё об этом мире знает.

Усевшись в кресло Штерна, Рахметов не стал тратить время на предисловия.

- Два с половиной часа назад в городе Калининграде нашими оперативниками была пресечена попытка захвата двух землян - твоего куратора, врача Георгиевскую Ирину и курсанта Филатова Игоря. Нападающие - не гуманоиды, хотя внешне мало отличимые от землян. Были одеты в полицейскую форму. После её сообщения о твоей "пропаже" я к Георгиевской оперов на всякий случай приставил. Перестраховался, так сказать... получилось, что не зря приставил.

- А задержанные, что показали? - быстро спросил Антон.

Он вдруг почувствовал себя "на тропе" - так бывало, когда после долгого перелопачивания собранной информации, из этой кучи навоза вдруг выглянул перламутровый бочок драгоценной жемчужины.

- Ишь! - хмыкнул "капитан Бирюк". - Ищейка встала на след, аж ноздри затрепетали. Молчат они, капитан. Вот, думаю тебе поручить поработать с ними. Вы там, в своём далёком прошлом, тоже умели чего-то такое, что до наших дней не дошло.

Зверев с серьёзным лицом покосился на товарища. Его протокольное лицо Ветрова не обмануло. Точно, паршивец, что-нибудь типа анекдота про лося вспомнил. Антон сам же ему эту байку рассказал.

Нет в истории ничего более живучего, чем такие вот байки. Только грош цена "выбитым" показаниям, если их в суде реальными доказательствами подтвердить нельзя. Умные опера кулаком и дубинкой показаний не выбивали, а дуракам, как известно, закон не писан.

Глаза Зверева заискрили. Ну, так и есть, сейчас выдаст что-нибудь в своём духе.

- Руслан Ринатович, а этих негуманоидов медики хорошо обследовали?

- А что? - Рахметов хитро прищурился, хорошо зная нрав своего зама. - Боишься от них инопланетный насморк подхватить?

- Да нет, не в этом дело. Вы, главное, Ветрову покажите, где у них почки находятся. А то, как он их допрашивать будет?

- Ты свои побереги, Виктор, - усмехнулся начальник Космослужбы. - Вон как на тебя капитан зыркнул. Про твои-то, он и без всякого атласа знает. Ты не обижайся, капитан, тут все свои. Генерал и меня иной раз подкусывает.

- Да пусть скрипит, - махнул рукой Антон. - Я уже привык, что этот поросёнок только на блюде не хрюкнет.

Мужчины захохотали.

- Ну, поскулили, развеялись? - Рахметов встал из-за стола. - Всё, на крыло, дела не ждут.

Антон стоял, наблюдая как за окном, в торжественно-плавном кружении, с неба летели крупные хлопья снега. Словно лапка котёнка, они осторожно касались пожухлой травы на газонах и ласково укрывали её мягким пушком. Площадь, подёрнутая этой белой кисеёй, растеряла всю строгость линий, на глазах принимая сказочный вид. И только чёрные росчерки пешеходных дорожек, упрямо сопротивляясь нашествию с небес, жирно лоснились от влаги.

Первый снег. Он всегда так ненадолго. День-два и сойдёт, оставив сиротливо зябнуть пригревшуюся, было, траву.

Как говаривал незабвенный Остап Бендер, Судьба играет человеком, а человек играет на трубе.

Антон столько раз убеждался в справедливости этой сентенции, что любые скачки, прыжки и выверты госпожи Удачи воспринимал как данность. Да, собственно, когда десять лет топчешь землю в поисках того, чего не терял, трудно не стать фаталистом. Поэтому он нисколько не удивился, когда браслет на руке Рахметова вдруг зарычал и по-собачьи гавкнул.

Интересно, на кого это он такой своеобразный сигнал установил? - внутренне усмехнулся опер, машинально прикинув возможные варианты. - На начальника? Нет, скорее на дежурного.

- Оперативный дежурный Земцов, - послышалось из браслета. - Руслан Ринатович, у нас ЧП. Нападение на Главное Хранилище, два корабля преследования повреждены. "Зенит" преследует.

- Подробности! - рявкнул Рахметов.

- Неизвестны, - лаконично отозвался дежурный. - Корабль приняли за обычный золотовоз, радиолокация опознала как "свой". В назначенное время не пришёл сигнал. Когда выслали наряд, тот обнаружил там одни трупы. Хранилище пустое, сигнализация мёртвая. Причём, эксперты так и не поняли, как именно её "обесточили". Они три часа молчали, хотели сами разобраться.

- Ну, да, как обычно, - проворчал Рахметов. - Честь мундира берегли.

- Так точно, - согласился Земцов. - Их корабли начали преследование. Ни один не вернулся.

Рахметов с силой провёл ладонью по лицу.

- Понял. Буду через полчаса. Готовь моего "Буяна". Отбой.

Он стукнул пальцем по сенсору и повернулся к Виктору.

- Понял, - кивнул тот и заложил крутой вираж.

Минут через десять они приземлились на ту же площадку, с которой недавно стартовали.

- Борис Моисеевич, - распорядился Глава Космослужбы. - Бери трёх парней и назад. Мы тут подождём.

Они выбрались на траву.

- Виктор, а желторотиков-то зачем?

- Инструкция, - пожал плечами Зверев. - В состав спецгруппы в обязательном порядке включаются стажёры, числом не менее трёх.

- Ясно.

Немного поразмыслив, Ветров пришёл к выводу, что правило разумное. В самом деле, когда ещё мальчишкам опыта набираться? Если весь курс обучения сидеть за партой, а на стажировке одной писаниной заниматься, многому не научишься. Потому и приходили к ним вчерашние курсанты, что называется, дуб-дубом. И приходилось их натаскивать долго и упорно, а толку от них на первых порах было хрен да маленько.

Его размышления прервало появление Штерна с курсантами. Странно, их почему-то было четверо. Среди них Антон узнал своих недавних знакомцев - Шумакова и Челтугашева.

Последний, шагнув к Ветрову, вдруг опустился перед ним на одно колено. Это ещё что за новости?!

- Господин капитан, я прошу Вас стать моим наставником, - глядя прямо в глаза, отчеканил курсант. - Клянусь беречь вашу честь как свою собственную.

Антон в растерянности глядел в бесстрастное восточное лицо.

- Это старая традиция, - негромко сказал Штерн. - Курсант имеет право выбрать себе наставника.

- А наставник...

Борис Моисеевич понимающе кивнул.

- Разумеется, выбранный офицер имеет право отказать. Тогда курсант автоматически отчисляется без права восстановления. Если вы согласны, нужно сказать просто: "Встань, курсант, отныне ты мой ученик".

О том, что нужно говорить в случае отказа, майор не сказал. Видимо, не допускал, что Антон может отказать парню. Правильно не допускал, кстати. Сволочью последней нужно быть, чтобы вот так, за здорово живёшь, хорошему парню судьбу сломать.

- Встань, курсант, отныне ты мой ученик.

Челтугашев легко поднялся.

- Значит, будут четверо стажёров, - спокойно констатировал Зверев.

* * *

Игорь застонал и медленно открыл глаза. Голова кружилась, рука болела, горло тоже болело... как же он так подставился? Он вспомнил наплывающие жёлтые глаза со щелевидными зрачками, жёсткие пальцы на горле и его замутило.

− Игорь, как ты себя чувствуешь?

Голос показался знакомым. Справившись с тошнотой, Филатов скосил глаза.

− Ника, ты откуда?!

− Я же тут работаю, − пожала плечами девушка. - Вас с Ирой, как раз, в начале моего дежурства привезли.

− Как она? - Игорь попробовал резко сесть, но тут же со стоном опрокинулся на подушки.

− Осторожно! - Ника вскочила и положила ему на лоб прохладную руку.

− Как Ира? - прошептал он

− Да что ей сделается, − с досадой отмахнулась девушка. - "Стандарт" ей провели, Лилия Петровна сама её осмотрела и выписала.

− Куда?

− Куда, куда... на работу, куда ещё?

Игорь почувствовал лёгкое жжение на локтевом сгибе.

− Ты что ввела?

− Седативное, − спокойно отозвалась Ника. - Ты ещё слабый, тебе поспать надо.

Игорь хотел сказать, что с ним всё в порядке, но сознание обволокло мягкой волной, отяжелевшие веки сомкнулись и он уснул.

Проснулся он на удивление бодрым. Решительно отбросив покрывало, поспешно натянул свою уже почищенную и аккуратно сложенную в пакет одежду и выскользнул из палаты в коридор... чтобы нос к носу столкнуться с любимой бабулей.

"Вот попал, теперь часа два-три меня нотациями мурыжить будет", − приуныл он.

− Далеко ли направился? - сухо поинтересовалась она, поправляя выбившуюся из-под шапочки прядь.

− За получением назначения на корабль, БАБУШКА. У меня сегодня распределение, если ты не забыла, − улыбнулся Игорь.

− Я, кажется, просила не называть меня бабушкой здесь, − невольно поморщилась Лидия Петровна.

− Тебе неудобно перед подчинёнными, что у тебя есть взрослый внук? Извини, БАБУШКА. Ой, то есть Лидия Петровна, − смиренно отозвался Игорь, отлично зная, что рассерженная бабуля выставит его из медцентра мгновенно.

Через полчаса осмотра Лидия Петровна выписала его с диагнозом: полная ремиссия.

А ещё через час он уже получал направление к месту службы. Все его экзамены были успешно засчитаны, ему была присвоена квалификация "космического пилота 5-го разряда". Шестой разряд присваивался не ранее десяти лет успешной службы при наличии не менее трёх экспедиций в Дальний Космос. Седьмой, высший разряд присваивался только за особые заслуги. Во всём Космофлоте, кроме Рахметова, таких спецов было не более десятка.

Он поглядел на электронный жетон космолётчика.

"Место назначения - фрегат -DK-865-123720, должность - третий пилот".

Игорь вздохнул. Третий пилот на корабле носил почётное звание "кто куда пошлёт". С другой стороны, не первым же его после выпуска ставить... Проект 865 - это крупный "универсал" с экипажем 8-10 человек. Вторым могут назначить, если экипаж пять рыл или меньше. Именно поэтому выпускники предпочитали попадать именно на небольшие корабли. Вздохнув, Игорь зашагал к выходу.

* * *

В здании Главного Космопорта их встретил дежурный. Выслушав его доклад, Рахметов нахмурился.

− Сергей Максимович, что-то не так?

Дежурный вздохнул.

− Да всё штатно. Медицина только заупрямилась.

− Ничего себе, штатно! Как это, заупрямилась?

Дежурный объяснил. Всё оказалось простым до нелепости: выйти в космос без медицинского допуска нельзя. Тем более, первый раз в жизни. Если последующие разы допуск может выписать обычный врач, то первый раз решение принимается на самом высоком уровне. Эти подробности Антону шёпотом пояснил Зверев во время доклада оперативного.

− Так это из-за меня весь сыр-бор? - поинтересовался Ветров, начиная догадываться - кому именно он обязан всем этим безобразием.

− Да. Медицинская Академия "добро" не даёт.

Судя по хитрой улыбке Виктора, он тоже это сообразил.

− Сдаётся мне, это твой куратор зубки показала, − подтверждая догадки опера, шепнул безопасник. - С характером девушка. О, а вот и она!

Повернув голову, Антон увидел вышедшую из какого-то кабинета Ирину. Она тоже их заметила и спокойно направилась к ним.

− Здравствуйте, Руслан Ринатович!

− И вам не хворать, Ирина Николаевна, − с улыбкой отозвался Рахметов. - Что же это вы безопасности палки в колёса суёте?

− Я? - искренне удивилась девушка. - Вам что-то не так доложили. Давайте пойдём в медчасть, там спокойно поговорим.

Начальник Космослужбы нахмурился - не слишком ли много себе позволяет эта пигалица? Однако, долгие годы службы научили его не рубить сплеча.

− Ну, пойдёмте, − вздохнул он и пошёл за Ириной.

− И как я всё это должен понимать? - спокойно спросил он, когда дверь медчасти закрылась за ними.

− Руслан Ринатович, вы же знаете, что я куратор проекта "Ископаемый". Антона Ветрова можно отправить с Земли только вместе со мной. Проект утверждён на самом верху. Тут ни вы, ни, тем более, я не в силах что-то изменить.

Рахметов задумался. Вот упрямая девица! Влюбилась, что ли? Или просто настолько педантична? Среди медиков это, кстати, не редкость. Неожиданно лицо его просветлело.

− Ирина Николаевна, да разве ж я против? Но вы же знаете "Закон о Космослужбе". Медик должен обучаться по специальной программе.

− Так я и обучалась, − пожала плечами Ира. - Направление в Медицинскую Академию, между прочим, вы мне подписывали.

Начальнику Космослужбы потребовались считанные секунды.

− Стюардесса с "Архангельска"? Точно!

− Значит, решено?

− Ладно, − поморщился Руслан Ринатович. − Чёрт с вами, мне время дорого. Идите, получайте экипировку, я дам команду. Теперь всё?

...Антон устало вытянулся в кресле. Ремни ему помог подогнать Зверев, сидящий в соседнем кресле. Пол под ногами тихонько завибрировал. Тело стало наливаться тяжестью. Гул усилился. Момента отрыва от поверхности Ветров не ощутил. Скосив глаза на экран (или иллюминатор?), он увидел край Земли, обрамлённый голубоватым сиянием. Над ним раскинулось бархатно-чёрное небо, усыпанное мерцающими звёздами.

− Мы, что, в Космосе уже?

− Сам видишь, − ворчливо отозвался Виктор. - Поздравляю, теперь и ты приобщился.

− А я не рвался, − буркнул опер. - Мне и на Земле не кисло.

− Да, не романтик, − вздохнул начальник безопасности.

Антон хмыкнул. Романтик! Ещё не хватало! В его понимании "романтик" ничем не отличалось от понятия "дилетант". А страшнее дилетантов он ничего не знал - все беды в мире именно от них. Ни один самый злейший враг не способен натворить столько вреда делу, как эти ребята. Не говоря уже о том, как эффективно враги используют романтиков и дилетантов, используя их, то в виде канала для дезинформации, то как "слепых" агентов. Так что увольте!

Впрочем, сам себя он ни тем, ни другим не считал. Опер, он и в космосе опер. Плохо, конечно, что он, в случае чего, не сможет этим кораблём сам управлять - не любил он от кого-то зависеть. Но тут уж ничего не поделаешь. Ничего, прорвёмся.

− Чего сопишь? И тут порулить самому хочется? - как заядлый заговорщик подмигнул ему из своего кресла Зверев. - Краткий курс по пилотированию я тебе не гарантирую, но попробую что-нибудь сделать. Но строго между нами!