Сны

"жизнь наша двойственна: есть область сна"...
(Байрон)


Наша жизнь уходит, как во сне,
Как в тумане день за днем мелькает.
Пробудившись, человек не знает,
Для чего явился он на свет.

Оглядевшись и вздохнув устало,
Погружается вновь в сладкий сон.
Бодрствовать страшится долго он
И не смеет скинуть покрывало,

Обнажить беспечности полог
И взглянуть усталыми очами
На свой путь, тянущийся в печали,
На души бесчувственный чертог.

Все давно погасло, отгорело,
Как стезя спадающей звезды.
Старые покинуты мечты,
Новая не народилась вера....

Стоит ли, пожалуй просыпаться, 
Чтоб увидеть беспросветный мрак?
Легче проводить свой путь во снах,
Чтоб души пустыни не касаться.

Все во снах живут и в сладком бреде
Упокоевают сердца страстный пыл,
Разум их давно уже остыл,
Да и дух мечтает о ночлеге.

Только отдыхая от трудов,
Сознаем, порой, в тревоге тайной
К лучшему зов совести случайный,
Словно свет погасших маяков.

И бежать хотим, да уж нет мочи,
И почти неведомы пути,
Лучше к тихой пристани прийти
И усталые вновь смежить очи...

Что любовь, что жизнь? - все долгий сон,
Затянувшийся на многие лета.
Нам осталась тонкая черта,
За которой слышен смертный стон.
Что ж страшится нам ее преодоленья? -
Может, смерть есть продолженье сна?
Может, за чертой нас ждет весна?
Может, нет там вечного мученья,

Нет и воздаянья за дела:
Спали здесь, и там поспим спокойно...
Только б не было  там так же больно,
Что впустую прожиты года!

* * *
Мы,  ничтожные пустые тени,
Лишь мелькаем на большом пути.
И, рабы мечтаний и сомнений,
Мы слабы - чтобы совсем уйти.

Нам не стать звездой на небосклоне,
Маяком для путников ночных.
В одиноком погребальном звоне
Мы блюдем покойников чужих.

Связанными с памятью земною,
Нам небес  свободы не постичь.
Ведь, умея требовать порою,
Сами разучились мы дарить.

* * *					

Так! В скорбном мареве пожара
Сгорело все, и стерли годы
Желанье горестной свободы,
Жестокость острого книжала,
Разящего без сожаленья
Отрепья сердца об ушедших болью.
Все предано уж суесловью,
Все  признано за заблужденье.

Я вновь и вновь искал тех чувств былых осколки,
Их жаждал возбужденья, лишь увидел
Тебя я вновь. Быть может, я обидел
Твою любовь. Но чувств тех нет. Что толку
Искать на камне ссадины живые?
Вода его источит через годы,
Он сам падет. И цепи вековые
Заржавеют, не вынеся невзгоды.
В любови есть бессмысленность надежды,
В которой слишком мало правды жизни.
И пусть обман нам станет укоризной
В тот самый миг, когда отверзлись вежды
Слепцов, о чем-то бредивших, мечтавших.
Конец всему! Они прозрели ныне,
И вот бредут несмело по пустыне,
И грезят прошлым, мучась настоящим.

Так с ними я бреду, неся постыдный камень,
В груди своей его лукаво спрятав.
Его найдет мой враг, и в жернове разврата
На краткий миг зажгется гнусный пламень.
* * *
Из книги Иова...

Я помню древние слова
Из Книги, вечностью дышавшей,
Что человек, родившийся едва,
Уже - страданий узник безучастный.

Как искры, отлетающие ввысь,
Отпавши от родной своей стихии
Страдать он должен, чтоб не падать вниз
И не питать иллюзий в этом мире.