Аннотация: Сегодня Майра убила дракона. По мотивам арта A Knight"s Commute, Sara Alfageeh.
Что всем известно о рыцарях
Сегодня Майра убила дракона.
Это оказалось сложнее, чем она ожидала. Дракон бесновался, метался внутри квартала, не поднимаясь выше второго-третьего этажа, но и не опускаясь к земле, и остервенело плевался огнём во все стороны. Беседка и окружающие её кусты сирени на мгновение превратились в пылающий факел, а затем осыпались на землю серым пеплом, от жара лопались стёкла в окнах, скатился по стене вонючими чёрными каплями пластиковый карниз. Майра почувствовала, что доспех нагревается.
Ей повезло, посреди двора уродливым горбом торчала какая-то потемневшая от времени постройка -- не то склад, не то вход в ледник, не то гараж из тех времён, когда он ещё назывался каретным сараем. Примерившись, Майра закинула меч на крышу и ухватилась за край кровли, мысленно вознося молитвы всем известным ей богам. Если сейчас дракон решит напасть прицельно на неё, ей даже отмахнуться будет нечем. Латные перчатки едва слышно скрипели, металлические суставы плохо гнулись, и молитвы сменились ругательствами. Теперь Майра проклинала того, кто додумался обрядить её в эту консервную банку.
Но чудовищ побеждают только рыцари. Это всем известно.
Сквозь молитвы и ругательства, сквозь пламя и дым, сквозь шум и ветер от драконьих крыльев Майра вознеслась на крышу.
Дракон издал короткий истошный вопль, заложил в воздухе крутой вираж, плюнув огнём в небо, и рванул прямо на Майру, словно хотел взять её на таран, подобно отчаянному японскому камикадзе. И когда он приблизился, она сообразила, что дракон необычайно стар. Его золотистые кожистые крылья обтрепались, чешуя потускнела и кое-где поредела, а глаза затянулись слепыми бледными бельмами. Он поливал огнём всё вокруг просто оттого, что не видел, в какой стороне враг. Как же он учуял Майру? Может, по запаху?
Все эти мысли заняли не больше мгновения, пока распахивалась драконья пасть, готовая накрыть Майру ослепляющим сгустком огня, а уже в следующее мгновение руки и ноги пришли в движение сами, не дожидаясь приказов от мозга. Майра шагнула в сторону настолько плавно, как позволил доспех, перехватила меч, лязгнув локтевым сочленением, подпустила дракона ещё ближе...
Меч описал идеально ровную дугу, бледная металлическая полоса словно оставила за собой в воздухе светящийся след. Лезвие вошло в драконью шкуру легко и свободно, проскользнуло сквозь толстую шею так быстро, словно дракон был соткан из бесплотного дыма -- а затем отрубленная голова рухнула прямо к ногам Майры, на крышу непонятной постройки. Туловище упало на землю рядом, размозжив своим весом качели и песочницу. В воздух взметнулось серое облако пыли и пепла. Где-то ещё трещал огонь, из окон пятого этажа вырывались языки пламени. Майра не двигалась с места, разглядывая валяющуюся перед ней драконью голову со слепыми белыми глазами и вывалившимся изо рта лиловым языком.
А потом медленно опустила меч.
Сегодня Майра убила дракона. Снова.
Чувства возвращались к ней постепенно: первым отозвался слух, различив в какофонии города сирены пожарных машин, следом пришло обоняние, напомнившее, сколь разнообразным может быть запах гари -- от приятного аромата подпаленного дерева до горькой вони плавящегося пластика. Едва различимый сладковатый запах горелой плоти Майра задвинула подальше, на самую границу сознания. Она в любом случае сделала всё возможное.
Осязание беспощадно обозначило лёгкие ожоги от чересчур разогревшегося доспеха -- там, где плотный поддоспешник не прикрывал кожу. Майра хранила огромную банку противоожогового зелья на кухне, прямо над плитой: помимо драконьего огня есть ещё и коварство чугунной сковородки, никогда не знаешь, откуда придёт опасность.
Азарт битвы окончательно схлынул, оставив после себя тихое покойное опустошение, и к Майре вернулся вкус. А вместе с ним болезненное колючее ощущение сухости в глотке.
Ей настолько хотелось пить, что даже едкая драконья кровь показалась притягательной и заманчивой. Глоток жидкости, любой, всего глоток, чтобы скатился по обожжённому горлу, напитал пересохшие ткани... Майра попыталась собрать слюну во рту, но толком ничего не вышло.
Натужно закашлявшись от клубящегося в воздухе дыма, Майра доковыляла до края крыши и уселась на него, свесив ноги. Восстановила дыхание и спрыгнула вниз, надеясь, что не переломает себе все кости. Приземление вышло жестковатым, все сочленения доспехов нестройно звякнули, словно на землю сбросили мешок столовых приборов, и всё же Майра удержалась на ногах. Она побрела вперёд, не глядя по сторонам, прочь из квартала, на улицу, туда, где ездят машины, ходят люди, где мигает неоном по ночам реклама, а днём на каждом углу открыты крохотные универмаги, в которых можно купить бутылку воды.
Звякнул колокольчик над дверью, латы скрежетнули по плитке пола, Майра шагнула внутрь магазина и с наслаждением вдохнула прохладный воздух со слабым запахом давно не чищенного кондиционера. После иссушающего жара драконьего пламени он показался ей слаще мёда. Несколько человек из очереди обернулись на звук, и Майра постаралась принять самый нейтральный вид. Доспех немного заляпался копотью и драконьей кровью, потерял свой блеск, но меч аккуратно висел за спиной, а шлем Майра скромно держала на сгибе локтя. Мельком глянув на своё отражение в двери холодильника с молоком, она убедилась, что заплетённые в косу волосы почти не растрепались, и лицо осталось чистым. Учитывая обстоятельства, она выглядела настолько пристойно, насколько это вообще было возможно.
Не с первого раза ухватившись неповоротливой латной перчаткой за ручку холодильника, Майра смогла распахнуть дверь и выудить из пышущих прохладой недр бутылку воды без газа. По запотевшему пластику стекали мелкие капли конденсата, и Майра с трудом подавила желание слизать их. Но она даже не стала прислонять ледяную бутылку к лицу, просто прошагала между полок с овощными консервами и крупами и пристроилась в хвост очереди. Она не потеряет лица, она спокойно расплатится, выйдет на улицу и насладится водой уже там.
Совсем молодой парень, наверняка ещё школьник, шагнул в сторону, пропуская Майру вперёд. Стоящая перед ним женщина, держащая за руку маленькую девочку, обернулась через плечо и тоже отошла, освобождая место.
"Нет, -- хотела сказать Майра. -- Спасибо, не надо. Я пройду в свою очередь".
Из обожжённого горла вырвалось только сипение. Майра сглотнула, облизнула пересохшие губы и снова попыталась извлечь звуки, но голосовые связки взбунтовались. Уступивший ей очередь парнишка нахмурился и упрямо помотал головой. Женщина наклонилась к захныкавшей дочке и раздражённо бросила через плечо:
-- Да проходите же.
На их возню и непонятное сипение Майры заоборачивались остальные. Трясущийся старичок с волосами белыми, как слепые бельма старого дракона, шагнул в сторону, придерживаясь тонкой рукой за прилавок. Необъятная, словно дирижабль, женщина в расшитом маками чёрном платье схватила Майру за руку и с такой лёгкостью потащила вперёд, словно доспех из стального обратился в картонный и перестал весить многие килограммы.
-- Давай-давай, милая, проходи вперёд! -- глубоким грудным голосом скомандовала могучая женщина-дирижабль. -- Ты только посмотри на себя!
Майра продолжала несогласно сипеть, но горло по-прежнему отказывалось производить звуки. А главное, совершенно не получалось сопротивляться. Только что отрубившая дракону голову Майра не могла ничего противопоставить этой женщине и её сногсшибательной заботе.
Ещё трое стоящих в очереди людей уступили ей дорогу; Майра постаралась послать каждому хотя бы исполненный благодарности взгляд. Последним препятствием между ней и кассой оставалась широкая мужская спина, затянутая в полинялый выстиранный трикотаж футболки с символом местного футбольного клуба. Доброжелательная женщина-дирижабль толкнула Майру в спину так сильно, что удерживаемый на сгибе локтя шлем ударил мужчину в поясницу.
-- Какого чёрта?! -- рявкнул мужчина. -- Куда лезешь без очереди?!
Он обернулся, разъярённо кривя рот, и прежде, чем Майра успела снова засипеть, женщина-дирижабль кинулась на её защиту:
-- Ты что, не видишь?! Рыцарь это! Имеет право вне очереди!
Майра никогда не пользовалась этим правом.
-- А мне не плевать ли? -- навис над ней мужчина.
Точно так же, как приближающегося дракона на крыше, она разглядывала его отёчное лицо, редеющие волосы, тусклые глаза...
-- Постыдился бы! -- женщина-дирижабль обогнула Майру и принялась теснить мужчину прочь своей во всех смыслах выдающейся грудью. -- Дракон сегодня два дома подчистую спалил, а потом ещё по району прошёлся! Скажи спасибо, что среди дня, когда все на работе, а дети в школах!
"Я просто хотела купить воды", -- устало подумала Майра.
Больше препятствий не осталось, она стояла перед кассой. Опустив на прилавок бутылку с водой, она осторожно пристроила рядом шлем, затем стянула с правой руки латную рукавицу и скользнула пальцами под одну из пластин доспехов.
-- Не надо, за наш счёт, -- скучающим тоном протянул кассир, но Майра твёрдо помотала головой.
Подцепив кошелёк, она выудила его из-под нагрудника, быстро выковыряла оттуда пластиковую карту и приложила её к терминалу. Тот мигнул лампочкой и пискнул, сигнализируя, что оплата прошла, и Майра с облегчением запихнула кошелёк обратно, сунула руку в перчатку и подхватила шлем в одну руку и вожделенную воду -- в другую.
-- Спасибо, -- изо всех сил постаралась просипеть она.
-- Удачного дня, -- всё с таким же скучающим видом протянул кассир.
-- Всё, иди! Теперь можно! Чего стоишь?! Иди-иди, покупай! Подавись своим хлебом! -- пригласила мужчину в фанатской футболке женщина-дирижабль.
Тот бросил на Майру последний злой взгляд и, отвернувшись, пробормотал:
-- Неправильно это, что девок стали в рыцари брать. Не женское дело. Это всем известно.
Сказано было как бы между прочим, себе под нос, но достаточно громко, чтобы Майра точно расслышала. Но если он надеялся её таким образом уязвить, то напрасно, все мысли Майры сейчас сосредоточились на запотевшей пластиковой бутылочке в её руках.
Она никогда не пила ничего вкуснее. Самые сладкие эли на рыцарских пирах, самые изысканные вина не шли ни в какое сравнение с обычной холодной водой.
Это всё усталость. Это просто усталость.
В квартал, из которого Майра вышла, задом сдавал грузовик. Тело дракона готовились поднимать в кузов, несколько человек в рабочих спецовках обматывали золотистую чешую верёвками, чтобы закрепить лебёдку, кто-то уже столкнул на землю отрубленную голову. Пыль и пепел улеглись, дым постепенно рассеивался, открытого огня больше видно не было.
-- Много жертв? -- спросила Майра у водителя грузовика, молодого парня, остервенело жующего жвачку.
-- А я откуда знаю, -- пожал плечами он. -- Не моё дело.
По крайней мере, вой сирен не складывался в душераздирающий хор, ограничился где-то трио-квинтетом. Майра посчитала, что это добрый знак, а большего ей было не надо. Когда постоянно сталкиваешься со смертью, начинаешь относиться к ней попроще.
Она всё ещё держала в руке пустую бутылку и шлем на локте. Хотелось надеть шлем обратно, скрыть лицо за опущенным забралом, но для этого надо было освободить вторую руку, а урны поблизости не наблюдалось. Майра медленно повернулась вокруг своей оси, пытаясь высмотреть, куда бы бросить мусор.
В полуразрушенном квартале она, в принципе, могла просто поставить бутылку на землю или кинуть в кучу угля, кирпича, ломаного дерева и пепла, в которую превратилась пристройка первого этажа, но это было неправильно. Даже такая мелочь вставала Майре поперёк горла.
Рыцари должны быть идеальны и безупречны. Это всем известно.
Кстати, если уж говорить о безупречности, то Майре не стоило тратить время на всё это -- на бессмысленные разговоры с окружающими, на волнения о том, на что она не может повлиять, на все свои тревоги, переживания, усталость и опустошённость. Долг звал её.
Урна встретилась ей на выходе из квартала; избавившись от бутылки, Майра поспешила натянуть шлем. Путь её лежал к драконьему гнезду, подвалу в двух кварталах от места финальной битвы, тому самому, откуда старый дракон вырвался на свободу и начал буянить. Люди расступались, освобождали путь, когда Майра неумолимым роком двигалась мимо них, грохоча своими кованными сапогами об асфальт. То и дело вслед раздавались негромкие фразы, но Майра не прислушивалась, не хотела прислушиваться и знать, что ей говорят: то ли хвалят за геройство, то ли укоряют за то, что занимается не своим делом.
Старый дракон обитал в подвале ещё более старого кирпичного дома. Майра нашла бы его легко, даже если бы не знала наверняка. Драконы всегда испытывают слабость к красному кирпичу, чем-то этот материал их неумолимо притягивает -- пламенным ли цветом, теплом ли? Хочешь найти дракона в городе -- ищи красный кирпич, лезь под землю. Если старый дом ещё и отапливается своей котельной, то можно вообще лезть без раздумий, встреча с драконом обеспечена.
Опустив забрало и сжимая в руке меч, Майра медленно спускалась по лестнице в подвал. Проход оказался слишком крутым и узким. Если кто-то -- ещё один дракон, кто же ещё -- решит напасть на неё сейчас, то она не сможет ни увернуться, ни взмахнуть мечом. Останется надеяться только на прочность доспехов.
Без происшествий одолев лестницу, Майра осторожно толкнула рукой хлипкую деревянную дверь со сбитым замком, и тут же прижалась к стене, но потока пламени в ответ на её вторжение не последовало. Осмелев, Майра шагнула в помещение котельной.
Первым делом она вдохнула полной грудью и уловила тот особый аромат помещения, в котором обитают драконы. Они словно выжигали всю сырость и органику, оставляя запах "тёплой сухости". Может, у этого был какой-то правильный термин, но Майра не смогла бы описать лучше, чем этой парой слов. На лестнице глаза успели привыкнуть к полумраку, да и немного света всё же проникало в подвал -- сквозь пару нешироких пыльных окон и третье, выломанное вместе с куском стены, избранное драконом в качестве пути наружу. Майра смогла хорошо рассмотреть старомодную печь, котёл, гору угля рядом и драконье гнездо, любовно собранную кучу тускло поблескивающего металла.
В гнезде что-то шевельнулось. Мельхиоровая вилка скатилась по прочему металлолому и с тихим стуком легла на пол, потревожив немаленький слой пыли.
Майра осторожно приблизилась.
В гнезде неловко крутился драконёнок. Совсем маленький, не крупнее кошки, он даже пытался выдыхать пламя, но едва ли показывал результат лучше дешёвой зажигалки из ближайшего ларька. С трудом удерживаясь на тонких лапках, он расправил крылья и гневно зашипел на Майру.
А для неё наконец-то всё стало на свои места.
Старый дракон оказался самкой. Большинство животных защищают своих детёнышей, это самый древний и сильный инстинкт, но может, эта старушка понимала так же и то, что больше не сможет отложить ни одного яйца? Её жизнь явно подходила к концу, чудо, что она вообще смогла стать матерью. Этот детёныш был для неё всем... И когда кто-то вломился в заброшенную котельную, старая драконица просто обезумела.
Оглядевшись, Майра нашла то, что искала, -- кучку пепла рядом с дверью и смутный силуэт на кирпичной кладке, как раз в рост человека. Кому-то не повезло. Им всем не повезло: заживо спалённому несчастному, убитой драконице, даже немного Майре...
Драконёнок вдруг зашатался и повалился на бок. Майра наклонилась над ним, подняла забрало, чтобы лучше рассмотреть.
Покрытые золотистой чешуёй бока судорожно ходили вверх и вниз, как неисправная, сбившаяся с ритма помпа. Драконёнок вывалил изо рта крохотный язычок, такой же лиловый, как у его матери, глаза его неумолимо закрывались. Рождённый старой и, вероятно, не совсем здоровой матерью, он оказался обречён. Слишком слаб, возможно, тоже болен. Он умирал.
Майра опустилась перед гнездом на колени, опираясь на меч. Драконёнок попытался подняться на ноги, но не смог, только снова грозно пошипел на неё да выплюнул едва заметную искру пламени.
-- Ш-ш-ш-ш, -- успокаивающе прошелестела Майра.
Она протянула руку и подсунула ладонь в латной перчатке под голову драконёнка, надеясь, что добрая сталь доспеха покажется ему мягкой периной на особый драконий лад. Возможно, ей померещилось, но малыш благодарно прильнул к ней; по крайней мере, успокоился и затих. Он совершенно точно не представлял опасности. Не доживёт до утра, а скорее всего, даже до вечера, Майра могла поручиться, хоть и видела в своей жизни не так уж много умирающих драконов. По крайней мере, умирающих не от удара мечом.
У неё был выбор: уйти и оставить его в этом неизбежном угасании или одним ударом закончить начатое дело, отправить драконёнка вслед за его матерью. Но есть разница, убивать ли дракона, нападающего на людей, или хладнокровно убить его больного детёныша. У всякой чёрствости существует предел.
Майра продолжала просто сидеть рядом, легко баюкая драконёнка на латной перчатке и нашёптывая что-то ласковое и успокаивающее. На улице начало смеркаться, дыхание драконёнка становилось всё более лёгким и поверхностным, и в какой-то момент Майра сообразила, что больше не может его различить. Несколько секунд она, для верности затаив собственное, понаблюдала, а затем осторожно вытащила руку из-под обмякшего тельца.
Это единственное, что она могла и должна была сделать. Никто в мире не заслуживает того, чтобы умирать в одиночестве.
Рыцари должны быть безжалостны, но милосердны. Это всем известно.
В метро уже начали стягиваться люди, закончившие свою нормальную работу в своих нормальных офисах. Те, кому не приходится размахивать мечом и рубить головы драконам, а затем провожать в последний путь их детёнышей. Майра влилась в стекающий вниз по эскалатору поток, стараясь смешаться с ним, не привлекать к себе внимания. Она точно так же, как окружающие, возвращалась домой после тяжёлого трудового дня.
На узкой ленте эскалатора люди плотно окружали её, но стоило ступить на платформу -- и все рассыпались прочь, уходя с дороги, пропуская её вперёд, создавая вокруг пятно пустоты, сферу отчуждения, словно поблёскивающий чарами круг в грибном кольце танцев фейри. Майра шла к поезду, и пятно пустоты двигалось вместе с ней.
Она перешагнула щель между платформой и вагоном и сразу же поспешила в хвост, туда, где меньше всего помешает окружающим своими грязными латами и покачивающимся за спиной мечом. Час пик только начинался, и свободных мест оказалось достаточно, чтобы Майра позволила себе присесть на пустую скамейку.
Шлем с тихим стуком опустился на пол, меч тоже пришлось отстегнуть. Майра упёрла его в пол, чтобы занимал как можно меньше места, зажала между коленей. Выудив из-под нагрудника телефон и складные наушники, запустив плеер, Майра поспешила вернуть латные перчатки на руки -- она всегда чувствовала себя неуютно, когда доспех был не в порядке.
Вокруг неё по-прежнему сохранялась негласная зона отчуждения, никто не сел ни рядом с ней, ни даже напротив, но Майра уже не думала об этом. Она прикрыла глаза, погружаясь в звучащую из наушников мелодию, и постаралась забыть, где она и что. Теперь доспех не обжигал, а приятно холодил, и это успокаивало не только пострадавшую кожу, но и нервы.
На пару секунд в наушниках наступила тишина -- пауза между песнями -- и Майра расслышала чей-то голос:
-- Не лезь. Видишь, она устала? Пусть отдыхает, заслужила. Быть рыцарем -- то ещё скотство, это всем...
Звук в наушниках возобновился, заглушая внешний шум, голос Флоренс Уэлч расслаблял и успокаивал. Не открывая глаз, Майра, рыцарь, победительница драконов, оперлась на меч и, покачиваясь в такт то ли музыке, то ли движению поезда, наконец-то расслабилась и слегка улыбнулась.
Тяжёлый день подходил к концу. Сегодня она со всем справилась, значит, справится и дальше.
![44 A Knight’s Commute [Sara Alfageeh]](/img/k/kaluzhskaja_w_k/rycari/44aknightscommutesaraalfageeh.jpg)