Аннотация: Каждый из нас видит мир по-разному, а как он выглядит на самом деле? Отчасти автобиографично.
Объективная реальность
--
Лерка, чем объективная реальность отличается от субъективной?
Вопрос прозвучал абсолютно не вовремя и поэтому поставил меня в тупик. Я открыла глаза и повернула голову на голос. Глеб стоял в дверях и ждал ответа.
--
Я медитировала, - укоризненно заметила я.
--
И что? - совершенно искренне поинтересовался брат. Я вздохнула.
--
Объективно: люди, мешающие другим сосредоточится на себе - сволочи. Но ты себя субъективно сволочью не считаешь.
--
Ты - коматозный кролик.
--
Я медитировала.
Мы оба замолчали: я - спокойно, Гела - обиженно. Я закрыла глаза, сделала два глубоких вдоха и опять посмотрела на брата.
--
Какая температура на улице сейчас?
--
Зачем тебе?
--
Сколько градусов точно?
Брат потопал на кухню. Вернулся и доложил:
--
Семнадцать градусов. По Цельсию.
--
Так вот смотри: для чукчи с севера это жара. Для пигмея с Африки - холод. Это - субъективно. А объективно - на улице ровно семнадцать градусов по Цельсию. Понял?
--
Спасибо, спидозная сестра!
--
Не заходи в комнату хотя бы полчаса, ладно? Хочу все-таки закончить медитацию.
--
Ты все еще веришь, что если достигнешь нирваны, то потом родишься крысой?
--
А почему нет. Кем хочу, тем и рожусь. Но не только это. Я хочу узнать, как все в мире обстоит на самом деле. По-настоящему объективную реальность хочу. Все, уйди.
Дверь закрылась. Я прикрыла глаза и ушла в себя.
--
Гела!!!
--
Лерка!!!
Мы столкнулись в коридоре и уставились друг на друга. Несколько секунд прошли в молчании.
--
Что ты кричал?
--
А ты что?
--
Гела!!! Почему клавиатура не работает?!! - на прежних эмоциях возопила я.
--
Потому что у нее контакт отходит. Подергай провод и все заработает.
--
А, хорошо, спасибо. А ты что хотел?
--
Лерка!!! Скажи, кто снял ЛотР?!!
--
Питер Джексон.
--
Вот, я же тебе говорил! - это уже не мне, это в телефонную трубку. Опять расходимся по комнатам.
Мама давно спала, поэтому я не стала уходить на лестничную площадку, а просто вышла на балкон. Стояла, опершись локтями на бортик, курила, щурилась на свет фонарей. Практически ушла в себя.
--
Что, сестра, опять дымишь?
Гела появился как всегда не вовремя. Вздохнув, я повернулась. Он стоял на пороге балконной двери. Бросил на меня презрительный взгляд, вышел на балкон, сел на стул, стоящий рядом, уперся вытянутыми ногами в бортик рядом со мной. Я слегка шлепнула его по ногам:
--
Убери.
--
Они чистые.
--
Но красотой не отличаются. К тому же, с чего ты взял, что они чистые?
--
Я их мыл.
--
Вчера?
Брат засопел, но ноги убрал. Я повернулась к нему, опершись о бортик спиной, затянулась, выпустила дым.
--
Чего хотел-то?
--
Да просто. Скучно сидеть.
--
А я медитировала.
Я попыталась заправить челку за ухо, но она оказалась слишком короткой. Зато достаточно длинной, чтобы мешать. Гела смотрел в сторону.
--
Зачем?
--
Чтобы достигнуть просветления.
--
Зачем?
--
Чтобы в следующей жизни родиться крысой.
--
Зачем?
--
Они красивые и умные. У меня вообще ощущение, что человеком я родилась по ошибке.
--
Дура ты, Лерка.
--
А ты просто надоедливый младший брат.
Я выкинула окурок на землю. Проводила его взглядом, пока он не упал на бетонную дорожку.
--
А твой буддизм тебе не запрещает мусор кидать куда попало?
--
Сколько раз тебе говорить, я не буддистка. Просто в буддизме много общего с моим личным взглядом на жизнь, поэтому я и взяла его за основу своей философии. Так что... Нет, окурки можно.
Я достала из пачки еще сигарету, подкурилась. Брат опять поморщился, глядя на курящую сестру.
--
Жалко, что он не запрещает тебе курить. Твой буддизм.
--
Я не буддистка, Гела.
--
Ты не буддистка, ты дура.
--
Да почему? - и сама удивилась отсутствию эмоций в своем голосе. Догадывалась о том, что сейчас скажет брат?
--
Ты помнишь, почему ты так не верила в реинкарнацию? Почему верила в загробную жизнь?
Я сглотнула комок в горле. Не плакать, только не плакать.
--
Помню.
--
Потому что ты хотела встретить там папу.
--
Я помню.
--
А теперь что? Лучше быть крысой, чем быть с папой?
Брат встал со стула, многозначительно посмотрел на меня и вошел в квартиру.
--
Я пытаюсь успокоиться... - сквозь слезы прошептала я, - Я до сих пор.
--
Я знаю, - бросил Гела не поворачиваясь, - Я слышал, как ты плачешь по ночам. А ведь уже четыре года прошло.
--
Вот потому и ухожу от этого.
--
Ну-ну. Давай. Ищи свою сверхобъективную реальность.
--
Какие мы умные слова знаем, - зло прошептала я, но брат уже вышел из комнаты и не слышал этого.
"...Молодая сова...
Твои слова...
Горше, чем мед, слаще, чем яд...
Молодая сова...
Будь мне сестрой, я тебе - брат...
Ведь бывали и со мной сестра...
Хоть, я знаю, тебе плевать...
Что сказала мне поутру душа моя?..
Расстрелять!!..
Умирай, только тихо!..
Не хватало еще паники в наших рядах...
Уходи, только тихо...
Ты же знаешь, никто никогда не вернется назад..."
--
Гела?
Шаги по коридору, дверь открывается, в проеме показывается брат.
--
Че хотела?
--
Слышишь песню?
--
Ну.
--
Знаешь, что за песня?
--
Нет.
--
"Воспоминание о городе Байкальске. Прощание". Группа "Штурман". Альбом "Дура".
--
И?
--
Пообещай мне, что она будет играть на моих похоронах.
--
Ты дура?
--
Гела. Просто пообещай. Я очень этого хочу.
--
Тебе семнадцать лет, какие похороны?
--
Ну, когда-то же я умру... А ты младше, так что наверняка проживешь подольше... Так вот, на моих похоронах должна играть именно эта песня.
--
Напиши это в завещании, - Гела закрыл за собой дверь и ушел из комнаты. Я вытерла две слезинки и вновь уставилась в монитор.
Расширила зрачки, чтобы картинка вокруг расплылась, успокоила дыхание и начала погружаться в себя.
Так проходят уже два года моей жизни. Однообразие, попытки достичь нирваны, музыка, сигареты, младший брат. Иногда слезы, но все меньше и меньше. Думаю, еще лет пять, и я опять не буду плакать. А может быть, и увижу свою объективную реальность.
В один из вечеров это случается. Я сижу, погрузившись в себя, пытаюсь медитировать. В квартире тихо, никого нет, вечер. Мне удается мысленно отделиться от своего тела, я парю где-то в пустоте, и вдруг слышу голос.
"Значит, ты хочешь узнать, какова реальность на самом деле?"
--
Да, - отвечаю я, но мой голос звучит совсем не так, как обычно.
"Хорошо, сейчас ты ее увидишь", - говорит неизвестный голос. Яркая вспышка света...
Тут светло и дует ветер. Он взъерошивает мои волосы, и я на секунду зажмуриваюсь, когда челка лезет в глаза. Затем оглядываюсь.
Чистое пространство, что-то вроде бетона. Вокруг все гладкое и серое, а через равные промежутки, примерно метра по два, стоят люди. Они смотрят невидящими взглядами куда-то вдаль. Картинка очень уж безрадостная.
Несколько секунд спустя я замечаю, что вокруг головы у каждого - небольшая полупрозрачная сфера, в которой крутятся какие-то цветные тени.
--
Что это? - спрашиваю я, не обращаясь ни к кому конкретно. Но голос мне отвечает:
"Это она и есть. Объективная реальность."
--
Значит, на самом деле, все так? - это открытие поражает меня, становится страшно.
"Да. Каждый видит свой небольшой мир. А общий мир совсем не такой, как вы себе представляете."
В этот момент один из людей, кажется, мужчина, подходит к стоящей рядом женщине, сферы вокруг их голов небольшой частью объединяются.
"А вот теперь они вместе, поэтому их миры отчасти совпали", - поясняет голос, - "Сейчас они некоторое время обладают общей реальностью."
Я чувствую, как у меня подкашиваются колени. Голос мой дрожит, когда я говорю:
--
Я не хочу это видеть. Я хочу обратно!
"Ну, что ж, тогда возвращайся."
--
Кто ты? - в последний момент спрашиваю я, но не успеваю услышать ответ. Кажется, он сказал "Бог".
Я прихожу в себя дома на кровати, и тут же захожусь в кашле. Мне трудно дышать. Брат стоит надо мной.
--
Слава богу. А то ты какая-то бледная была и ничего не слышала.
--
Я ее увидела, - кашляю я, - Я увидела объективную реальность.
--
И как она? - Глеб садится рядом со мной, и я тут же повисаю у него на шее, и перестаю себя сдерживать. Я рыдаю в голос. Он поглаживает меня по спине, пытаясь успокоить. Наконец, я немного прихожу в себя.
--
Она ужасная, - говорю я, - Она кошмарная, Гела.
--
Значит, забудь о ней, - твердо говорит он, и я вдруг понимаю, что маленький брат вырос.
--
Пообещай мне кое-что, - прошу я.
--
Я помню про твою песню, - отмахивается он.
--
Нет, не это, - я качаю головой, - Пообещай, что никогда в жизни ты меня не оставишь. Что всегда будешь со мной и будешь меня защищать. Что не бросишь меня ни за что.
--
Ну, конечно, - улыбается он, - Глупая сестра.
--
И это правильно, - шепчу я.
Теперь я точно знаю, что в этом ужасном мире два человека стоят, голова к голове, и между ними возникла одна общая реальность. И она не исчезнет. Никогда. Ни за что.