Аннотация: Каждый заслуживает ещё одного шанса. И должен расхлёбывать то, чего заслужил.
Каждый заслуживает
Эльтео поверить не мог в то, что держит в руке человеческое сердце. Чёрный комок плоти казался отвратительно мягким на ощупь, сочился тёмной слизью, слегка отливающей зеленью в неверном свете факелов, периодически шумно всхлюпывал и меньше всего походил на нечто, имеющее отношение к человеку. И что самое мерзкое, Эльтео чувствовал под пальцами слабое, но отчётливое движение, сокращение тканей -- сердце билось.
-- Чего ты ждёшь? -- Гертар протянул ему кинжал. -- Проткни его прямо сейчас!
На поверхности сердца надулся пузырь из тёмной слизи и шумно лопнул, распространив вокруг соответствующее своему виду зловоние. Дышать спёртым воздухом пещеры было тяжело, но в сравнении с запахом сердца он показался сладким весенним бризом.
-- Нет, -- качнул головой Эльтео. -- Я не буду протыкать его сейчас.
-- Если не хочешь брать на себя этот грех, позволь мне! -- предложил Гертар. -- Я уверен, любой из нас с радостью примет эту ношу!
Окружившие Эльтео бойцы закивали и нестройно засоглашались со сказанным. Десять верных соратников, Гертар, лучший друг, да сам Эльтео, предводитель -- ровно дюжина, рисковавшая жизнями в поисках проклятого сердца.
-- Нет, -- снова повторил Эльтео. -- И прежде чем ты спросишь, не боюсь ли я или не пожалел ли старуху, я отвечу тебе: дело не в этом.
-- Но тогда в чём? -- Гертар нервно качнул кинжалом, который всё ещё держал в руке.
-- Каждый заслуживает ещё одного шанса, -- Эльтео произнёс эти слова так твёрдо, что не осталось сомнений в том, что он от них не отступится. -- Я дам ей шанс спасти свою жизнь, если она образумится. А сердце пока будет у меня. Гольри, подай мне платок.
Самый юный из бойцов поспешно протянул ему тонкий батистовый платок, украшенный мелким орнаментом по краю. Эльтео замотал сердце в тряпицу и спрятал за пазуху.
-- Возвращаемся в замок, -- скомандовал он.
-- Надеюсь, ты об этом не пожалеешь, -- покачал головой Гертар, вкладывая кинжал в ножны.
Эльтео ничего не сказал. За пазухой билось проклятое сердце -- так близко к его собственному.
***
Всего за месяц замок успел измениться до неузнаваемости. Эльтео с болью отмечал все жуткие метаморфозы: опутанные сухими шипастыми зарослями стены, раскинувшиеся по залам ковры плесени, разбегающиеся из-под ног полчища мелких тварей, не то крыс, не то пауков, не то ублюдков их противоестественного союза. Видеть дом своего детства в таком состоянии было мучительно, но не это сейчас заботило Эльтео -- он шёл вперёд и вперёд, к своей цели. У входа в северную башню он поднял руку, приказывая отряду остановиться, и обернулся к соратникам.
-- Дальше я пойду один, -- сообщил он.
-- Ни за что! Это может быть опасно! -- тут же вскинулся Гертар.
-- Я знаю, -- кивнул Эльтео, -- но...
Он обвёл взглядом своих бойцов. Все они, ни секунды не поколебавшись, по собственной воле отправились вслед за ним на поиски проклятого сердца, рисковали своими жизнями, сражаясь с умертвиями, стражем озера и подземными гоблинами, а затем пробивались в замок сквозь орды монстров, извращённых жутким колдовством старухи. Эльтео знал, что точно так же, не выказав ни капли страха или сомнений, они шагнули бы вслед за ним под крышу башни, даже если бы там ждала их не старуха, а сама смерть, но он просто не мог им этого позволить. Гертар щеголял пропитавшейся кровью повязкой на плече, Таннир с трудом стоял на ногах, опираясь о стену, малыш Гольри бережно баюкал сломанную руку, Келмиреги был неестественно бледен, хоть и делал вид, что всё в порядке...
-- Это личное дело, -- сказал Эльтео, -- и разобраться с ним я должен сам. Дальше никто не пойдёт, оставайтесь здесь. Если я не выйду через час, можете подняться вслед за мной, или уйти прочь... Можете поступать, как вам вздумается. Если я не выйду, значит, меня в живых уже нет.
Он умел говорить так, что каждое слово как будто вставало кирпичом в стену неотвратимости, разбить которую никому не было под силу. Даже Гертар если и спорил с ним, то лишь потому, что не мог промолчать, но оба знали, что спор этот ничего не изменит. Если Эльтео принял решение, если Эльтео отдал приказ -- значит, всё будет именно так, как сказано.
В этот раз Гертар не стал спорить, а просто попросил:
-- Возвращайся, -- и добавил: -- Мы будем ждать твоей победы.
-- Спасибо, -- кивнул Эльтео и, не глядя на остальных, шагнул на первую ступеньку винтовой лестницы.
Он поднимался всё выше и выше, минуя площадки и комнаты. Старуха ждала его под самой крышей, пряталась как можно дальше, как запуганная охотничьими собаками лисица в чужой норе. Однако последняя дверь оказалась не заперта. Эльтео толкнул её, шагнул в зал осторожно, готовясь отражать любое нападение, но никто не тронул его. Помещение показалось ему покинутым и необитаемым, сквозняк, тянущий из высоких узких окон, гонял по полу комья пыли. Высокое кресло посреди комнаты, играющее, очевидно, роль торжественного трона, стояло пустым. Но прежде, чем Эльтео успел удивиться, раздосадоваться или что-то предпринять, раздался надтреснутый старческий голос:
-- Не подходи!
Обогнув кресло, Эльтео увидел прячущуюся за ним старуху.
-- Не приближайся! -- снова предостерегла его она.
-- Я не приближаюсь, -- Эльтео выставил перед собой ладони, одновременно демонстрируя отсутствие оружия и пытаясь успокоить безумную старуху.
За креслом она пряталась не одна. Прикрываясь им, словно живым щитом, она держала перед собой стройного юношу. Руки его бессильно висели вдоль тела, глаза оставались закрытыми, он не шевельнул ни одним мускулом, несмотря на то, что старуха кричала ему прямо в ухо.
-- Что с Делианом? -- спросил Эльтео.
Старуха мелко захихикала.
-- Пока что так ему будет лучше, -- расплылась в щербатой улыбке она.
Увидев, что Эльтео не собирается нападать, она как будто расслабилась, расхрабрилась. Чуть отстранилась от своего пленника, расправила сгорбленную спину, повела кокетливо узкими плечами, отчего качнулись обвислые морщинистые груди в глубоком вырезе платья. Эльтео от этого зрелища едва сдержал тошноту.
-- Тихильдис Элвуит, -- торжественно начал он, -- я пришёл, чтобы предложить тебе...
-- Ты пришёл, чтобы спасти своего брата, -- перебила она, встряхивая за плечо юношу, служившего ей щитом.
Эльтео досадливо поморщился. Он неплохо держался, скрывал эмоции, но внутри всё переворачивалось от одного взгляда на безжизненное лицо Делиана. Старая карга явно провоцировала его, хотела, чтобы он потерял контроль над собой и над ситуацией...
Он достал из-за пазухи свёрток с сердцем. Ткань уже успела изрядно пропитаться чёрной слизью, но хотя бы вонь самую малость уменьшилась. Глубоко вдохнув, Эльтео отбросил прочь все вежливые фразы и пошёл напролом.
-- Твоё сердце у меня, Тихильдис, -- просто сказал он.
Лицо её на мгновение отразило эмоции, но Эльтео не смог наверняка сказать, какие: страх? смятение? удивление? что-то другое?
-- Я могу проткнуть его в любой момент, я мог бы сделать это ещё в той пещере, где ты сокрыла его, но я этого не сделал, -- продолжил он. -- Потому что считаю, что каждый заслуживает ещё одного шанса, и я даю его тебе. Отпусти моего брата, убирайся прочь, никогда не появляйся в королевстве -- и я клянусь тебе, что твоё сердце продолжит биться. Разумеется, я побеспокоюсь о том, чтобы спрятать его, но если вновь услышу твоё имя, то наш договор больше не будет иметь силы.
Тихильдис молчала. Башня словно провалилась в мягкое облако тишины, поглотившее все звуки извне: не шумел снаружи ветер, не раздавались на лестнице шаги, не копошилась за очагом хоть самая жалкая мышь... Словно сказанного было недостаточно, Эльтео зачем-то продолжил:
-- Не глупи, Тихильдис. Внизу остались мои верные соратники. Мы легко прорубились через твою армию. Тебе не сбежать и не победить...
-- Какой молодец, -- Тихильдис снова прервала его, не позволяя закончить мысль и сбивая с толку. -- Всё продумал, всё предусмотрел. А теперь послушай меня.
Слегка прихрамывая, она вышла из-за кресла, толкая перед собой Делиана так легко, словно тот был тряпичной куклой. Эльтео отступил назад, сохраняя между ними почтительное расстояние.
-- Только твоя доброта спасла жизнь твоему брату, -- проскрипела Тихильдис на ходу. -- Если бы ты проткнул сердце раньше, то убил бы его. Я срастила мальчишку с собой, и пока у меня не было моего сердца, его служило нам обоим. Убей меня -- и он покойник.
Она отступила на полшага назад, и Эльтео с ужасом убедился, что из её груди от старого неряшливого шрама тянется к спине Делиана почти незаметная, тонкая, как паутина, сверкающая нить. От одной мысли о том, что он мог поддаться просьбе Гертара и проткнуть сердце сразу же, в пещере, у него внутри всё похолодело, словно покрылось в одно мгновение ледяной коркой. Едва не выронив из ослабевших пальцев свёрток с сердцем, он нервно сглотнул.
Тихильдис же, обогнув кресло, уселась в него, пристроив Делиана на своём колене, и Эльтео вдруг осознал, какой огромной она стала. Когда он только шагнул в комнату, его встретила крохотная согбенная старуха, настоящая развалина, а теперь она оказалась на полторы головы выше него, так что взрослый юноша смотрелся рядом с ней хрупким мальчиком. Да и старухой её было уже не назвать, она молодела на глазах: разглаживались морщины, темнели волосы, подтягивалась кожа, расправлялись плечи и оплывшая фигура возвращала себе форму.
-- Заметил, -- кокетливо хихикнула Тихильдис, и Эльтео понял, что голос её тоже изменился, помолодел. -- Как я тебе?
Эльтео не ответил, но она и не ждала ответа. Не обращая внимания на братьев, Тихильдис прихорашивалась: взбила тонкими длинными пальцами пышную копну волос -- теперь уже совсем не седых, а матово-чёрных -- поправила корсаж, разложила аккуратнее складки юбки. Погладила сидящего у неё на коленях Делиана по щеке и нежно ему улыбнулась.
-- Беда людей в том, что ваша память очень короткая, -- она не смотрела на Эльтео, словно разговаривала сама с собой. -- Одно поколение, два, три -- и знания искажаются. Мудрецу кажется, что он в точности пересказал всё своему ученику, однако упущена одна деталь, мелкая, но очень важная. А потом ученик переиначивает знание по-своему, не со зла, а по невнимательности, и следующий за ним, и ещё один...
Она, наконец, обернулась к Эльтео, и взгляд у неё был почти ласковый, но чуть насмешливый, как смотрит умудрённый опытом воин на мальчишку, впервые взявшего в руку меч и знающего лишь, каким концом его надо втыкать в противника.
-- Ты думал, что я спрятала своё сердце на дне пещеры, чтобы никто не нашёл его, но на самом деле это сделал Беладор.
-- Беладор? -- переспросил Эльтео. Он понимал всё меньше с каждым мгновением, никак не мог угнаться за происходящим, мысли путались, метались в голове обрывками.
-- Тот самый легендарный герой, свергнувший злую колдунью Тихильдис Элвуит, -- она выговорила медленно и с наслаждением, протолкнула каждый звук сквозь карминно-красные губы.
-- Я знаю, кто такой Беладор, -- огрызнулся Эльтео. -- Всем известно его имя, несмотря на то, что он жил три столетия назад! Но я думал...
-- Он был очень похож на тебя. Такой же юный, храбрый, красивый, -- Тихильдис облизнулась. -- Такой же добрый и благородный. Тоже считал, что убить побеждённую колдунью будет ниже его достоинства, сохранил ей жизнь. Он забрал её сердце, спрятал его так далеко и глубоко, как смог, ведь он знал: чем дальше сердце, тем слабее колдунья. Но теперь, когда сердце всего лишь рядом со мной...
Она раскинула руки в стороны и расхохоталась, и весь замок содрогнулся до основания, качнулся с утробным гулом, со стен осыпалась пыль.
-- Я уже необычайно сильна! -- в глазах Тихильдис появился какой-то нездоровый судорожный блеск. -- А что будет, когда я верну себе сердце?!
С трудом удержавшийся на ногах Эльтео распрямился. Замок снова стоял смирно, не устраивал внезапных плясок; не было слышно ни гула стен, ни каких-либо ещё звуков извне, на вершине башни опять установилась плотная осязаемая тишина.
-- Когда ты вернёшь себе сердце, -- чётко повторил слова Тихильдис Эльтео.
-- Как ты там говорил, малыш? Каждый заслуживает ещё одного шанса? -- она наклонилась вперёд. -- Ты был добр ко мне, а я, хочешь -- верь, хочешь -- нет, буду добра к тебе. Я могла бы убить тебя сейчас одним мановением пальца, но я этого не делаю. Конечно, если ты проткнёшь моё сердце, ты убьёшь меня, а вместе со мной -- своего брата, но есть и другой вариант. Если ты сам, добровольно вернёшь мне сердце, то я отпущу мальчика живым и здоровым, не причиню вреда ни ему, ни тебе. Но, -- она хитро улыбнулась, -- ты сам понимаешь, вернув свою полную силу, я не стану сидеть на месте. Твои соратники умрут в тот же момент, только за то, что посмели выступить против меня, а затем и весь мир станет моим, ведь никто и ничто не сможет противостоять мне! Готов ли ты продать весь мир и своих друзей ради своего младшего...
-- Бери, -- прервал её речь Эльтео, протягивая сердце. -- Возьми своё сердце. Отпусти Делиана.
Впервые за всё время их беседы на лице Тихильдис отразилось такое искреннее изумление.
-- Вот так просто? -- переспросила она. -- Ты даже не задумаешься на секунду, не взвесишь жизнь своего брата против всего мира? Не усомнишься в моей честности?
-- Мне не нужен мир, в котором не будет самого близкого мне человека, -- упрямо сжал губы Эльтео. -- Если я позволю ему умереть, всё остальное не будет иметь смысла. И мне не остаётся ничего, кроме как довериться тебе сейчас. Так что мне не о чем размышлять, нечего взвешивать. Возьми сердце и отпусти моего брата.
-- Даже не колеблясь... -- Тихильдис снова расплылась в улыбке. -- Ты оказался интереснее, чем я думала, малыш.
Эльтео уже разворачивал платок, высвобождая чёрное сердце. Оно больше не просто тихонько сокращалась, оно билось и металось, словно стремясь вырваться из плена его пальцев и воссоединиться скорее со своей хозяйкой. Тихильдис обеими руками ухватилась за грубый шрам на своей груди, рванула в стороны, раздирая кожу и плоть, обнажая жуткое чёрное нутро, из которого немедленно пахнуло ядовитым зловонием. Она величественно протянула руку, и Эльтео вложил в неё остервенело колотящийся комок плоти. Не мешкая ни секунды, Тихильдис втиснула сердце в зияющую чёрную дыру, одновременно второй рукой отталкивая от себя Делиана прочь. Связывающая их светящаяся нить лопнула с тихим звоном.
Эльтео поймал брата, удержал, не позволяя упасть на пол. Он не отрывал взгляда от Тихильдис, завороженно наблюдая за тем, как срастается развороченная грудная клетка, как колдунья глубоко вдыхает, прикрыв глаза, как отражается на её лице блаженство. Она всё ещё не отнимала рук от груди, словно боялась, что сердце самовольно вырвется на свободу, вновь покинет её. А когда она, наконец, поднялась с кресла и распрямилась во весь свой исполинский рост, вся она светилась мрачным восторгом и превосходством. Сверху вниз она глянула на прижимающего к себе брата Эльтео и выдохнула:
-- Как легко ты продал мир! -- голос её обогатился дополнительными гармониками, словно несколько человек говорили в унисон. -- Как тяжело тебе будет жить в проданном тобой мире! Наслаждайся своим ещё одним шансом, который ты заслужил!
Тело её снова трансформировалось на глазах: вылезали из-под кожи острые костяные шипы, конечности переламывались в нескольких местах, обнажая новые суставы, за спиной расправились голые бледные крылья, лицо вытягивалось жуткой маской. Тихильдис Элвуит, существо, всего пару минут назад бывшее красивой женщиной, встряхнулось, переступило когтистыми лапами, приноравливаясь к новому телу и, не глядя по сторонам, направилось к окну. Не без труда протиснулось в узкий проём, выпало наружу, но не обрушилось с башни вниз, а вовремя расправило крылья, неспешно и тяжело взмахнуло ими, направляя тело вперёд. Антрацитово-чёрные тучи наползали на небо со всех сторон, закручивались вокруг существа причудливыми спиралями, и в землю от них били молнии, не яркие, а будто слегка притушенные, полуживые. Эльтео ожидал звуков, грохота грома, криков боли, хоть какого-то шума снизу, где оставались его друзья, но вслед за башней весь мир вокруг погрузился в непроницаемую тишину. Ни единого шороха, ничего, только мучительная болезненная тишина, давящая на уши, разрывающая барабанные перепонки.
Делиан открыл глаза, огляделся потерянно по сторонам, наткнулся взглядом на брата и удивлённо позвал того:
-- Тео? Что происходит? А где...?
-- Всё в порядке, -- Эльтео обнял его и прижал к себе. -- Я с тобой. Всё в порядке.
Они стояли у окна в гробовой тишине и не отводили взглядов от непроглядной черноты неба и удаляющихся прочь блёклых молний.
![Каждый заслуживает [Валерия Крыса Калужская]](/img/k/kaluzhskaja_w_k/kazhdyj_zasluzhivaet/42-mini.png)